Оглавление
Введение
Глава 1. Ложь как психологический феномен
1.1. Ложь
1.2. Виды лжи
Глава 2. Функции лжи
2.1. Плацебо: ложь воспасение
2.2. Добродетельная ложь.Группы добродетельной лжи
Глава 3. Диагностика лжи
3.1. Признаки лжи
3.2. Техника обнаружениялжи
3.2.1. Легкая и труднаяложь.
Заключение
Список использованнойлитературы
/>Введение
В современное время,наверное, каждый человек может быть подвержен лжи и обману, а самое главное онподвергается этому, чуть ли не ежедневно. Будь то ложь как скрывание истины длясокрытия «темных» дел других людей, или как сокрытие фактов, но во благо. Всеэто окружает нас, и казалось бы, люди должны стремиться предостеречь себя отэтого, или хотя бы уменьшить количество обманов в свою сторону. Но после поискаинформации по данной проблеме мы увидели, что она освещена слабо. Понятие лжиявляется предметом исследования во многих гуманитарных науках, но пока это малоспособствует выявлению ее специфики в разных областях практической итеоретической деятельности. В частности, не определены отличительные признакикатегории лжи в психологии: если ограничиться характеристикой лжи только какоценкой суждений, в которых неверно представлены факты, то эти признаки становятсянеразличимыми. Большинство из представленных в литературе исследованийнаправлены на изучение диагностики лжи, а также на изучение результатов тестана детекторе лжи.
Анализ отечественныхпсихологических публикаций показывает, что, несмотря на очевидную актуальностьобсуждаемой темы, в нашей науке почти нет исследований, посвященных изучениюзакономерностей порождения и понимания лжи в системах коммуникации.
Сегодня, ложь какпсихологический феномен изучают и за рубежом (Пол Экман), и в России (Виктор Знаков).На сегодняшний день работа американского психолога, профессора психологииКалифорнийского университета в Сан-Франциско Пола Экмана «Психология лжи»(СПб.: Питер, 2000) является одной из книг, в которой довольно полнопредставлены все наработки по этой проблеме. Данная книга – результатмноголетних исследований одного из крупных специалистов в мире по данному вопросу.В России написано много работ по монографии Экмана. К русскому переводу книгиприложено послесловие «Западные и русские традиции в понимании лжи» докторапсихологических наук, профессора, ведущего научного сотрудника Институтапсихологии Российской академии наук (РАН) Виктора Знакова, в котором ондополняет Экмана.
Новизна данной работы заключаетсяв сопоставлении данных разных стран, выявление проблем. Целью курсовой работы являетсяанализ и систематизация знаний по проблеме лжи в психологической науке. Взадачи входит анализ литературы по проблеме, рассмотрение сущности лжи, ееопределение, анализ видов лжи.
Теоретической значимостьюданной работы является выявление проблем и «пробелов» в изучении психологиилжи. Практически значимой эта работа может быть для студентов, преподавателейспециальности «психология» в высших учебных заведениях, людей, интересующихсяпроблемой лжи в психологии, изучающих этот вопрос. В дальнейшем планируетсяпродолжить исследование в этой области.
/>Глава 1. Ложь как психологическийфеномен/> 1.1.Ложь
«Всякий человек естьложь», — говорится в псалме 115 (ст. 2). По словам Х. Вайнриха, мы могли быперевести это так: человек есть существо, способное лгать. По Виктору Знакову,ложью обычно называют умышленную передачу сведений, не соответствующихдействительности. Наиболее распространено в европейской культуре определение БлаженногоАвгустина: ложь – это сказанное с желанием сказать ложь. С помощью вербальных иневербальных средств коммуникации лжец вводит своего собеседника в заблуждениеотносительно истинного положения дел в обсуждаемой области. В ситуации общенияложь является выражением намерения одного из собеседников исказить правду. Сутьлжи всегда сводится к тому, что человек верит или думает одно, а в общениивыражает другое. [1]
В книге И. Вагина«Психология выживания в современной России» рассматриваются проблемы обмана илжи. В ней говорится о том, что человек, как правило, лжет или для достижениясобственных целей, или для возвышения себя в глазах окружающих, или длясокрытия информации, которая может скомпрометировать человека. [2]
Пол Экман в своей книге«Психология лжи» определяет ложь как действие,которым один человек вводит в заблуждение другого, делая это умышленно, безпредварительного уведомления о своих целях и без отчетливо выраженной со стороныжертвы просьбы не раскрывать правды. [3]
Виктор Знаков в своемтеоретическом исследовании «Неправда, ложь и обман как проблемы психологиипонимания» говорит о том, что, несмотря на актуальность поднятой проблемы, в отечественнойнауке до сих пор нет ответа даже на вопрос, первым возникающий у любогопсихолога, обращающегося к их изучению: «Существует ли какое-то различие междупсихологическим содержанием лжи, неправды и обмана или это просто синонимы?». Междутем зарубежные ученые давно и плодотворно работают в этой областипсихологической науки. Значительная часть их исследований посвящена детекторулжи: теории построения полиграфа и эффективности его применения в различныхобластях практики, например, при доказательстве обвинения в суде. [4]
Отметим, что вповседневной жизни люди часто используют слова «ложь», «неправда»,«обман» в качестве синонимов, однако, эти понятия с точки зрения некоторыхотечественных психологов имеют различное содержание.
По Ю.И. Холодному, ложь– это сознательное искажение известной субъекту истины: она«представляет собой осознанный продукт речевой деятельности, субъекта,имеющий своей целью ввести в заблуждение» собеседника. Ложь являетсянеотъемлемой частью человеческого бытия, проявляется в самых различныхситуациях, в связи, с чем это явление толкуется достаточно разнопланово. Ложь упсихически здорового, нормально развитого человека, как правило, определяетсяреальными мотивами и направлена на достижение конкретных целей. Поэтому полнаяискренность становится практически невозможной и, в случае таковой, может,по-видимому, рассматриваться как психическая патология. В силу того, что,безусловно, правдивых людей нет, различие между лжецом и правдивым человекомносит весьма условный характер и обязательно требует конкретного ситуационногоуточнения.
В отличие ото лжи, обман– это полуправда, провоцирующая понимающего ее человека на ошибочные выводы издостоверных фактов; сообщая некоторые подлинные факты, обманщик умышленноутаивает другие, важные для понимания сведения. Обман лежит в основе того, чтопринято называть военной хитростью, которая применяется со времен древности.
Обман, как и ложь,возникает тогда, когда сталкиваются чьи-либо интересы и нравственные нормы, итам, где для прибегающего к обману человека затруднено или невозможнодостижение желаемого результата иным путем. Главное, что роднит обман с ложью,- это сознательное стремление обманщика исказить истину.
Неправда — это высказывание, основанное наискреннем заблуждении говорящего или на его неполном знании о том, о чем онговорит. Неправда, как и обман, основывается на неполноте информации, но, вотличие от обмана, говорящий не утаивает известной информации и не преследуетиных целей, кроме передачи сообщения, содержащего неполную (или искаженную)информацию.[5]
Такимобразом, некоторые психологи выделяют ложь, обман и неправду как отдельныекатегории с разными функциями. Другие же (к примеру, Пол Экман) не разграничиваютложь, более обращая свое внимание ни на определение, а на ее функции. В целом, можно констатировать, чтоложь, обман и неправда являются социально-психологическими компонентамижизнедеятельности человека в обществе. Поэтому любые попытки«исключить» их из нашей жизни являются утопичными, психологическиневерными и, в силу этого, бесперспективными. />1.2. Виды лжи
Вагин[6]и Экман[7] в своих книгах выделяютдва основных вида лжи:
1. Умолчание(сокрытие правды);
2. Искажение(сообщение ложной информации).
Так жевыделяют разновидности лжи, такие как: сообщение правды в виде обмана и особаяложь. Рассмотрим этиформы лжи:
Умолчание или сокрытие реальной информации. Помнению И. Вагина, «большинство людей не принимают этот вид лжи за,непосредственно, ложь. Человек не выдаёт искажённой информации, но и не говоритреальной. Однако, стоило бы присмотреться к такому виду обмана. Например, когдаврач не сообщает пациенту, что тот смертельно болен, или муж не считает нужнымговорить своей жене, что обеденные часы работы он проводит в квартире еёподруги. Достаточно часто, освещается только часть информации, а не нужнаяостаётся за кадром. Такой метод умолчания принято называть «частичнымосвещением или избирательной подачей материала». Как пример такой ситуацииможно привести следующий случай: производитель сока пишет на упаковках своеготовара «100% натуральный апельсиновый сок», конечно, покупатель понимает это,как констатацию того, что это чистый сок, не разбавленный водой. Однако,производитель подразумевает, что это только апельсиновый сок, а не смесьразличных соков, но преподносит эту информацию так, что это идёт в их пользу. Иуже сзади мелким шрифтом прибавляют «восстановлен из концентрированного сока».
Искажение реальной информации, говорит И.Вагин, это то, что мы и привыкли называть ложью. Когда нам, вместо реальнойинформации преподносят обман, выдавая его за правду, и тем самым, вводя нас в заблуждение.С такой ложью мы встречаемся каждый день, и именно эта ложь является самойопасной и самой неоправданной.
Сообщениеправды в виде обмана.Человек говорит правду так, что у собеседника складывается впечатление, что онлжет, и истинная информация не принимается. Пол Экман приводит такой пример:
Жена говорит с любовникомпо телефону и тут неожиданно входит муж. Жена кидает трубку и краснеет.
— С кем ты говорила?
Жена изображает на лицемилую улыбку и говорит
— С любовником с кем жеещё?
Все посмеялись, и правдаосталась скрытой. У мужа не возникло и тени подозрения, хотя жена, на самомделе, говорила с любовником.
И. Вагин также выделяет особуюложь. Очень часто человек, который лжет, не считает себя лжецом потому, чтосам верит в то, что говорит, а по сему признаки лжи тут абсолютно не выражены.Он делает это подсознательно, не осознавая, зачем и почему. Обычно подобнымобразом лгут почти все, но эта ложь ни на что не влияет – она не серьёзна. Онанаправлена на то, что бы произвести впечатление на окружающих. Это бываетпреувеличение реальных фактов, преподношение реальной истории, произошедшей сдругими людьми за свою собственную и т.д. выдать такого лжеца очень частоможет то, что он, по прошествии времени, забудет о сказанном и начнёт противоречитьсебе.
Автор книги«Психология выживания в современной России» советует: «когда вы понимаете, чтоэта ложь переходит всякие границы, не стоит выражать своего крайнегонедовольства. Поверьте человеку, даже если знаете точно, что он лжет. Этообычно происходит от неуверенности в себе и комплекса неполноценности. Такогочеловека не переделать, просто сделайте для себя выводы». При этом, еслипоявляется неуверенность, лжёт вам человек или нет, то можно поинтересоватьсякакими-нибудь подробностями или уточнить что-нибудь по поводу сказанного. Тогдачеловек может вспомнить, что сказанное им не является правдой, и начнётосознанно лгать со всеми вытекающими последствиями и уличить его будет проще.
Рассмотрев мнениеотечественных и американских психологов на виды лжи, можно сказать, чтосокрытие правды и сообщение ложной информации являются основными видами лжи,выделяемыми обеими сторонами.
В заключение главы 1нужно отметить, что на ложь как психологический феномен психологи различнойментальности смотрят по-разному. В общем, ложь представляет собой сознательноеискажение известной субъекту истины, которым одинчеловек вводит в заблуждение другого, делая это умышленно, без предварительногоуведомления о своих целях. Ложь имеет четыре вида: умолчание, искажение,сообщение правды в виде обмана и так называемая «особая ложь».
/>Глава 2. Функции лжи/> 2.1.Плацебо: ложь и лекарство
Термин «плацебо»происходит от латинского placeo – «нравиться», «быть довольным». Пословам Владимира Михайлова[8], в классическом пониманииэтого слова «плацебо» – имитация лекарства. Обычно это безвредные таблетки измолочного сахара, расфасованные и упакованные как настоящие.
Долгое время медикипренебрегали плацебо, именуя его «шарлатанскими штучками», «псевдолечением».Считалось, что плацебо – палочка-выручалочка для врачей, не утруждающих себяпоиском истинных причин болезни. Однако в наши дни плацебо стало объектомсерьезного внимания. Оказалось, что плацебо, пустышка, по сути, во многихслучаях действует не хуже подлинных препаратов. Есть примеры, когда с егопомощью излечивали неизлечимое. История с американским препаратом Лэтрил – одиниз них. Тридцать лет назад этим лекарством (его получали из абрикосовыхкосточек) лечили рак. Лэтрил помог сотням больных, признанных безнадежными. Аспустя некоторое время выяснилось, что никакого действия на опухолевые клеткипрепарат не оказывает. Между тем принимавшие Лэтрил остались жить и некоторыеиз них здравствуют до сих пор. В чем секрет действия плацебо? Прежде чемответить, рассмотрим еще один случай. Молодой мужчина жалуется на мучительныемигрени и боли в желудке. Врач, внимательно выслушав его, предполагает стресс.Из дальнейшей беседы выясняется, что пациента держит в постоянном напряжениисостояние его беременной жены. Врач прекрасно понимает, что сидящий перед нимчеловек практически здоров. Но как довести это до его сознания? Недопустимо,чтобы пациент думал, будто врач не воспринимает всерьез его страдания. Значит,нужно выписывать лекарство. Какое? Транквилизаторы имеют серьезные побочныеэффекты. Аспирин может привести к нарушениям в работе желудка. Назначатьанальгетики бессмысленно, поскольку боли вызваны сильным эмоциональнымнапряжением. Поэтому доктор выписывает лекарство, которое заведомо не причинитвреда, убеждая молодого человека, что именно оно поможет ему избавиться от мигрении боли в желудке. Через неделю пациент сообщает, что препарат подействовал. «Чудо»-лекарством,конечно, было плацебо. «И оно воистину сотворило чудо: включило механизмсаморегуляции организма», — отмечает Владимир Михайлов.
Не так давно провели одинэксперимент: пациентов разделили на две группы. Первой группе объявили, что онабудет получать новое замечательное лекарство. Вторую уведомили, что обэффективности препарата, который им предстоит принимать, мало что известно. 70процентов людей из первой группы почувствовали себя много лучше. И толькочетверть пациентов второй группы могла сказать о себе то же самое. А между темвсе получали одно и то же плацебо.
Вообще случаев исцеленияс помощью «пустышки» за последние полвека накопилось немало. Американскиемедики полагают даже, что плацебо помогает каждому третьему, причем спектрдействия практически безграничен – от послеоперационных состояний до головныхболей и кашля. Удивительно, но плацебо «работает» и как обезболивающее. Сразуже после операции пациентам давали поочередно то морфий, то плацебо. Эффект былодинаков. Попутно выяснилось: чем сильнее боль, тем ярче действие плацебо.Когда же его давали вместо антигистаминных препаратов, у пациентов наступаласонливость, характерная для таких лекарств.
Вправе ли врачобманывать, назначая плацебо? Скрывая от пациента истинное положение вещей, ненарушает ли он медицинскую этику? Сложный вопрос. В безнадежных случаях поройприходится обходить правду молчанием: бесчеловечно отягощать и без тогожестокие страдания диагнозом-приговором. Тогда-то плацебо – целитель, которыйвнутри нас, – и выходит на сцену. И самое большее, что может дать тогда врачпациенту, – предоставить действовать этому целителю. Опереться на желаниесамого человека выздороветь, без чего теряют смысл лучшие лекарства (4).
Таким образом, ложьиспользуется и в благостных целях, в том числе, для лечения некоторых болезнейс помощью препаратов, именуемых «плацебо». />/>2.2. Добродетельнаяложь. Группы добродетельной лжи
/>
Проблемадобродетельного обмана (ложь и обман в этой главе используются как синонимы –прим. авт.) известна еще философам глубокой древности. Ее обсуждали такиемыслители, как Сократ, Платон, Ибн-Сина, Конфуций. У Сократа общеизвестенпример про стратега, который обманывает врага. Добродетельным бывает ложноесообщение врача, который укрепляет веру больного в свое выздоровление. Каждомуиз нас, несомненно, известны случаи обмана, вызванные гуманистическимипобуждениями, и они составляют, по-видимому, неустранимый фактор человеческогообщения.
«Бледный,хрупкий одиннадцатилетний мальчик, израненный, но живой, был вытащен вчера из-подобломков небольшого самолета, который разбился в воскресенье в горах Йосемайтскогонационального парка. Мальчик провел на месте крушения на высоте 11000 футовнесколько суток; он лежал, закутанный в спальный мешок на заднем сидениизаваленных снегом обломков среди бушующей пурги, при минусовой температуре.«Как мои мама и папа? – был первый вопрос ошеломленногопятиклассника. – С ними все в порядке?» Спасатели не сказали мальчику, чтоего отчим и мать, все еще пристегнутые к своим сиденьям в разбитой вдребезгикабине, едва ли не в нескольких сантиметрах от него самого – мертвы».[9]
Согласнопрофессору Дубровскому, добродетельный обман представляет собой вид намеренногообмана, поскольку выражает определенный интерес человека. Однако, в отличие отнедобродетельного обмана, используемого для реализации, как правило,эгоистического интереса, «добродетельный обман выражает такие интересы субъекта,которые совместимы с общечеловеческими ценностями, принципами нравственности исправедливости. Это можно интерпретировать в смысле совпадения интересов того,кто обманывает, и того, кто является объектом добродетельного обманногодействия». [10]
Наряду сличными особенностями субъектов общения, существенную роль в понимании такогофеномена, как добродетельная ложь, играют ситуативные факторы. Важным параметромсоциальной обстановки является степень нормативной или ситуативной поддержки,которая предоставляется лжецу. Один и тот же человек в разных ситуациях можетвыглядеть в глазах общества героем, если он обманул врага, или преступником,если он обманул собственную референтную группу. Не уходя от проблемы моральнойоправданности лжи, которая возникает практически во всех областях человеческогобытия – от нуклеарной семьи до национальных или расовых общностей, мы всеже не можем не признавать того факта, что ложь военнопленного более оправдана идаже предписана ему нормативно, а ложь священнику, судье или просто близкимлюдям, как правило, не находит никакого оправдания.
Класс явленийдобродетельного обмана может быть разбит на две группы. Кпервой из нихмогут быть отнесены все случаи, «когда объект обмана и объект доброго деласовпадают». Типичным примером этого служит сокрытие от больного той информацииоб истинном положении его здоровья, которая способна ввергнуть больного втяжелые психоэмоциональные переживания, депрессию, суицидальное настроение;которая резко снизит его активность в борьбе с заболеванием. Четко продуманнаяи организованная врачом дезинформация больного может, напротив, повысить егосопротивляемость болезни и придать уверенность в положительном исходе,содействовать мобилизации его жизненных сил.
Сюда же можно отнестилюбые другие случаи, где обман совершается ради того, чтобы облегчить положениенекоторого другого лица: избавить его от горя, чрезмерных отрицательных эмоций,предохранить от опасного увлечения, от ошибок, неразумных действий, пресечьмысли о самоубийстве, и тому подобное.
Ко второй группе относятся те случаи, когдаобъект обмана и объект доброго дела не совпадают. В таких случаях один субъектобманывает другого во имя блага или третьего, где под третьим может выступатьлюбое нечто – от отдельного человека до абстрактной идеи, или же в своихсобственных целях, которые или видятся справедливыми большинству. Например, вслучаях, когда необходимо обезвредить террориста, с которым ведутся переговоры,предпринимаются все возможные формы давления на него и искажениядействительности таким образом, чтобы ослабить его внимание или вынудить егоподдаться на провокацию, после чего его можно будет обезвредить. Подобноеповедение лиц, которые противодействуют опасности, является им предписанным,рекомендованным, нормативно закрепленным. В других случаях используемая ложь неявляется ни предписанной, ни нормативной, однако, с точки зрения некоторогобольшинства, она является необходимой и оправданной. Например, на допросеподследственного следователь может использовать ложь в качестве инструментадавления на допрашиваемого. И хотя с нравственной, с философской, собщечеловеческой позиции правда всегда предпочтительнее, чем ложь и обман, темне менее во многих случаях обман молчаливо одобряется и даже считаетсяжелательным, как адекватная мера противодействия некоторой агрессивнойсоциальной данности.
Таким образом, мы имеемвесьма сложную структуру класса добродетельной лжи, которую можно отобразить спомощью таблицы: Нормативные Ненормативные Первая группа: Сообщить ложную информацию согласно инструкции во избежание паники. Сообщить ложную информацию в силу своей убежденности, что так будет лучше. Вторая группа: Сообщить ложную информацию для того, чтобы выманить преступника и обезвредить его. Сообщить ложную информацию на допросе, чтобы вынудить допрашиваемого дать показания.
Нормативныеи Нравственные ситуации обмана
Несколькоиная классификация может быть получена, если за ее группирующую основу взять, содной стороны, все общественно-нормативные ситуации обмана, а с другой –личностно-нравственные ситуации обмана. В первом случае обман являетсянеобходимым общественным инструментом, способным добиться гораздо более выгодныхрезультатов, чем, если бы говорилась исключительно правда. Например, «если водин прекрасный день все психологи примут решение никогда не вводить взаблуждение испытуемых, то многие эксперименты станут невыполнимыми». Во второмслучае обман ситуативен, не подлежит или не поддается изучению, не имеет явновыраженных признаков общественного соглашения, нормативно не формализован, ився ответственность, как правило, лежит на объекте, инициирующем обман радинекоторого блага, которое он предполагает. Рассмотрим эту классификациюподробнее.
Общественно-нормативныеситуации обмана
Подобщественно-нормативными ситуациями следует понимать все случаи обмана, которыеобладают следующими признаками:
-Ониподдаются правовому, нормативному и общественному регулированию.
Например,разведчик обманывает не по своему желанию, а в целях некоторого общества,интересы которого он представляет. Более того, он действует с их согласия,одобрения и научения. Нормативно ничто не мешает общественным институтамзапретить лицам, осуществляющим разведывательную и шпионскую деятельность,использовать ложь в своей деятельности. Однако этого не происходит, как непроисходит во многих других случаях, где ложь подразумевается как один изважных инструментов в достижении общественных целей.
-Отказ илизапрет на использование лжи может приводить к ситуациям, более драматичным инеблагоприятным для общества.
Действительно,можно согласиться с Виктором Знаковым, который говорит, что «иногда мы простовынуждены лгать». У ученых возникнут серьезные трудности в разработке новыхлекарственных средств, из экспериментальной психологии придется исключитьбольшое количество методик и подходов, при которых испытуемый должен находитсяв неведении относительно целей и задач эксперимента.
-Люди,которые обманывают с позиции общественно-нормативных ситуаций, не преследуютсвоих личных интересов.
Люди, которыеобманывают в контексте той или иной ситуации, не преследуют своих личныхинтересов или желания извлечь из этого какую-нибудь выгоду для себя. Вполневероятно, что вне контекста этих ситуаций те же самые люди вообще не способныобманывать других. Обман для них является инструментом, использование которогооправдано в строго определенных ситуациях. Например, пилоты самолета могутсообщить пассажирам, что полет проходит нормально, хотя, на самом деле, в этовремя они отчаянно борются за выживание самолета. В данной ситуации у пилотовнет никакого личного интереса обманывать, они подчиняются правилу, при которомсообщение правдивой информации неизбежно приведет к более драматичнымпоследствиям (панике). Врач, который сообщает больному о том, что последний«пошел на поправку», не имеет желания обманывать и не видит в этом личнойвыгоды, но знает, что это ускорит и облегчит процесс выздоровления больного.
-Для любогоиз распространенных случаев общественно-нормативной ситуации обмана существуюткак многочисленные прецеденты, которые поддаются анализу, так и заключения, чтов данных случаях обман будет более предпочтителен, чем правда.
По даннымамериканского врача Алана Робертса, полученным в 1993 году, терапия головныхболей с помощью плацебо приводит к 67,9% излечения, а терапия расстройствпищеварения – к 58,0% выздоровления. А проведенный им сравнительный анализдейственности фармакологических и плацебных препаратов обнаружил, что «приобычных головных болях или расстройствах пищеварения плацебо оказалисьэффективнее иных медикаментов».[11] Такимобразом, в некотором роде можно считать научно доказанным, что использованиеобмана в терапевтических ситуациях может приводить к гораздо более эффективнымрезультатам, чем в тех случаях, если бы терапия не использовала этувозможность. Очевидно, что многие контексты общественных ситуаций, в которыхприсутствует обман, нормативно закреплены в силу того, что их существованиеявляется необходимым, выгодным и эффективным для развития самого общества, ичто такая точка зрения подкреплена опытом, анализом и научными данными.
-Обществопризнает существование таких ситуаций, когда использование обмана оправдано, и,в своем большинстве, согласно с этим.
Согласноиерархии потребностей Абрахама Маслоу, базальные потребности человека –физиологические потребности и потребность в безопасности – имеют большую ценностьдля любого большинства, чем потребности гораздо более высокого уровняразвития – нравственные, общечеловеческие. Как следствие этого, можносделать вывод, что общество в целом признает, и готово признавать, право насуществование ситуаций обмана, если они ориентированы на удовлетворениебазальных потребностей, связанных с выживанием и безопасностью.
Личностно-нравственныеситуации обмана
Подличностно-нравственными ситуациями обмана следует понимать все случаи, вкоторых объект или умалчивает об истинном положении дел, или искажаетинформацию, предполагая, что и в том, и в другом случае это будет наилучшимвыходом для субъекта, которому предоставляется ложная картина действительности.Основное отличие таких ситуаций от нормативно-общественных заключается в том,что обманщиком движет собственное понимание ситуации, и что он находится внелюбого контекста, который бы предписывал обманное действие как вынужденное,оправданное или необходимое.
Личностно-нравственныеситуации обмана гораздо более распространенное явление, чемнормативно-общественные, число которых хоть и велико, но явно конечно и весьмастрого определено самим обществом. Мы встречаем их и дома, и на работе, и наулице. Тема лжи во благо – один из излюбленных мотивов в литературе, достаточновспомнить лишь «На дне» Горького. Виктор Знаков утверждает, что добродетельнаяложь вообще является традиционно русским типом. Проведенный им опрос («Вкаких ситуациях вы можете солгать?») обнаруживает, что большинство людейсклонны отвечать так, что Знаков характеризует как «ложь во имя спасения»:искажение диагноза, сообщаемого неизлечимо больному; желание оградить близкогочеловека от лишних неприятностей; неточное изложение родителям совсем негероических обстоятельств гибели их сына в армии и т.п.". А статистическиеисследования полученных результатов показали, что подобные ответы «следуетпризнать наиболее типичными для представителей русской культуры».
Если невыделять, как это сделал Знаков, «субъективно-нравственный» тип понимания лжи,свойственный русской культуре и ментальности, а остановиться на предложенной вэтой работе личностно-нравственной типологии обмана, не имеющей транскультурныхразличий, то можно сформулировать и описать основные признаки, которыесвойственны феномену добродетельного обмана в контексте ненормативных ситуаций.
-Личнаяубежденность, что в определенном контексте ситуации лучше обмануть илиумолчать, чем сказать правду.
Родитель,который говорит ребенку о том, что дети берутся из капусты, убежден в том, чтов данной ситуации это много лучше, чем пытаться объяснить все так, как оно естьна самом деле. Жена, которая говорит тяжело больному мужу, что он скоропоправится, так как врач по секрету поделился с ней прогнозом на еговыздоровление (и что не имеет отношения к действительности), преследует самыелучшие цели и верит, что так будет лучше. Сын, который пишет в письме, как всехорошо в армии и как ему легко служится, просто не хочет травмировать своихродителей истинным положением дел. В каждом из приведенных случаев и вмиллионах возможных подобных случаев люди выбирают сказать неправду, которая,по их мнению, или сможет улучшить ситуацию, или ее не усугубит.
-Поведениелиц, которые в тех или иных ситуациях склонны обманывать ради предполагаемогоблага, невозможно контролировать и регламентировать. Оно не поддаетсянормативному и правовому регулированию.
Если врачсообщает пациенту ложную картину о состоянии его здоровья, после которогосамочувствие больного резко ухудшится, то такое событие не пройдет мимопрофессионального сообщества, которое регламентирует подобные действия, итребует точного и профессионального их исполнения. Независимо от правовогополя, которое может оговаривать подобные действия, или не оговаривать, обманноедействие может попасть в поле зрения более высоких социальных институтов какфакт, имеющий неожиданное следствие или создающий некий прецедент, требующийпересмотра норм и требований к исполнителю обмана. В случае с личностноинициируемыми формами обмана повлиять на подобные действия практическиневозможно. В мире, возможно, миллионы родителей внушают детям ложные картинысексуальных отношений, брачных связей и многих других явлений, будучи искреннеубежденными, что это принесет только пользу их детям. Людей, которые такпоступают, невозможно привлечь к ответственности и вынудить их поступать иначе.Такой добродетельный обман может иметь самое непосредственное отношение «лишь кчувствам обманщика, а не к юридическому определению его виновности илиневиновности».
-Для любогоиз распространенных случаев личностно-нравственной ситуации обмана несуществуют однозначных фактов и заключений, которые утверждали бы, что в данныхслучаях правда предпочтительнее обмана.
Собщечеловеческой, с нравственной, с философской точки зрения говорить правдувсегда предпочтительнее, чем обманывать. Однако нельзя сказать однозначно, чтов большинстве жизненных ситуаций в их самом житейском представлении правда невсегда предполагается, как наилучший выбор. И в значительном количествеситуаций люди руководствуются гораздо более приземленными категориями, исходяиз собственного понимания ситуации. Никто не учил и вряд ли кто и когда либосможет научить солдата говорить своему смертельно раненому на поле боя другу,что тот скоро поправится и что все будет хорошо. Вряд ли кто и когда либонайдет однозначный ответ: нужно ли на самом деле делиться со своими членамисемьи плохими новостями, или лучше умолчать о них? Каждая из таких ситуацийимеет свой определенный, уникальный характер. И в такой ситуации выбор каждымконкретным человеком – что сказать, правду или обман? – остаетсяисключительно делом совести, воспитания и психологической индивидуальностичеловека.
Исключенияиз правил и спорные вопросы
Далеко невсегда мы можем утверждать, что человек, совершающий добродетельный обман,действительно делал это по гуманным соображениям, исходя из человеколюбия ижелания принести другому облегчение. «Зачастую лжецы могут не осознавать или жене признавать, что обман, который на первый взгляд представляется ложью воспасение, выгоден им самим. Например, один старший вице-президент национальнойстраховой компании считает, что правда может оказаться жестокой в том случае,если страдает самолюбие другого человека: «Порой не так-то просто заявитькакому-нибудь парню прямо в лицо: не выйдет из тебя никакого председателя».[12]И далее: «Не лучше ли в таком случае пощадить его чувства? А заодно и свои?Ведь на самом деле «не так-то просто» сказать такое этому «парню» прямо в лицо,потому что можно натолкнуться на его возможный протест, особенно если тотпосчитает, что это лишь личное мнение. В этом случае ложь щадит обоих».
Личная выгодаможет присутствовать как в общественно-нормативных ситуациях обмана, так и вситуациях личностно-нравственных. Врачом, который предлагает таблетку и знает,что она не поможет, но утверждает обратное, могут двигать не толькоблагородные, но и корыстные интересы. Следователь, который лжетподследственному для того, чтобы сбить его с толку, может быть заинтересован втом, чтобы как можно быстрее раскрыть преступление и получить за этоопределенное должностное поощрение. И в некоторых ситуациях благодетельной лжи,или социально дозволенной лжи, мы можем обнаружить, что человеком движут нетолько нравственные побуждения, а иногда – и просто аморальные, которыелишь маскируются под добродетель.
В техслучаях, когда объект обмана и объект доброго дела совпадают, необходимоучитывать тот факт, что в большом количестве случаев, которые, как правило,связаны с чрезвычайно интенсивными стрессовыми ситуациями, в коммуникации имеетместо не факт добродетельного обмана, а самообман. Это связано с защитнойреакцией организма на очень сильный стресс: в ситуациях неожиданной утратыблизкого человека, его травматизации или болезни окружающие могут сообщатьложную информацию не потому, что хотят облегчить положение других людей,вовлеченных в стресс, а лишь потому, что не способны сами принять истинноеположение вещей. Таким образом, ложь, формально выглядящая как обманноесообщение («Ты обязательно поправишься и выздоровеешь») – наделе являет собой защитную реакцию психики и не может быть отнесено иклассифицировано как ложное.
Следует такжеотметить еще один вид обмана, на который, в частности, указывает Виктор Знаков.Этот обман, особенно характерный у детей, не приносит никому вреда, а лгущемуприносит некоторую пользу. «Например, ребенок разбил вазу и сказал, что этосделала собака, так как знает, что родители ее не накажут. Ему польза и собакевреда никакого». Еще более изящный пример подобной лжи приводит С. Спилберг всвоем кинофильме «Список Шиндлера», когда мальчик обманывает нацистов,показывая на человека, который уже убит и называя его тем человеком, которогоони разыскивают.
Феномендобродетельного обмана, особенно в том смысле, в каком его видит Виктор Знаков,выделяя русский тип понимания лжи и называя его субъективно-нравственным, ещетребует своего изучения у российского ученого-исследователя, которого волнуютпроблемы психологии лжи и обмана.[13]
Рассмотреввторую важную функцию лжи – «добродетельный обман» отметим, что в основном этоиспользование лжи связано также с этическими, моральными аспектами жизничеловека. Добродетельным бывает ложное сообщение врача, который укрепляет верубольного в свое выздоровление. Добродетельный обман может быть разбит на двегруппы. Кпервой из них могут быть отнесены все случаи, когда объектобмана и объект доброго дела совпадают. Ко второй группе наоборот относятся теслучаи, когда объект обмана и объект доброго дела не совпадают.
В заключение главы 2 стоит сказать, что существует не только «отрицательная функция» лжи, но иположительные, во многом приносящие благо как для обманщика, так и дляобманываемого. Примером может служить «плацебо», используемое в некоторых случаяхкак «лекарство», заставляющее работать механизм саморегуляции организма. Добродетельнымобманом также является умалчивание врачом реального диагноза смертельнобольного пациента, чтобы не ухудшать его состояние.
/>Глава 3. Диагностикалжи/> 3.1. Признаки лжи
Если внимательно приглядеться к лжецу, то всегда можнозаметить некоторые недочёты в его поведении. Проблема состоит в том, что мыверим в то, во что хотим верить, и это убивает нашу бдительность. Дляраспознавания лжи нужно сохранять хладнокровие и откинуть эмоции. Насегодняшний день выявлено два основных признака лжи – это утечка информации,фактов и информация о наличии обмана. Рассмотрим эти признаки.
Утечка информации – лжец нечаянно выдаёт себяпротиворечий информацией. Можно привести пример такого признака обмана. Молодойчеловек пообещал своей девушке, что бросит курить, и когда она в очередной раз начала рассказывать ему о вреде курения он соврал ей, что уже бросил, ведь радинеё он готов на всё. Приблизительно через месяц, когда эта тема стала закрытой,парень, закашлявшись, пожаловался немного сквозь зубы на свои лёгкие и сказал,что пора ему бросать курить. Стоит ли говорить, что обман был моментально раскрыт.
Информация о наличии обмана – лжец своим поведением выдаёт лишьто, что он говорит неправду, но истинная информация по-прежнему не известна.Зная, что нам лгут, мы не всегда можем сказать, что именно от нас пытаютсяскрыть. Я общалась с одной женщиной, которая говорила, что муж обманывает её.Она говорила: «Он что-то скрывает от меня, я это чувствую. Он приходит с работыугрюмым, плохо ест, он даже отказывается от своих любимых блюд! Но когда яспрашиваю его, что случилось, он говорит, что всё хорошо! Я же знаю его хорошо,я знаю, что он мне лжёт, но что именно он скрывает от меня?». Через несколькомесяцев выяснилось, что у него нашли рак лёгких…»[14]
Таким образом, без ошибок лжеца, которые во многом служатосновными признаками обмана, его ложь достаточно сложно раскрыть. Поведение,неверная противоречащая информация – все это может выдать лжеца.
/>3.2. Техника обнаружениялжи
В книге И. Вагина[15]описана техника обнаружения лжи, которая позволит человеку, заподозрившемуобман, оценить, насколько обоснованы или безосновательны его подозрения. Вкниге приведены основные поведенческие ошибки, которые совершает лжец и спомощью которых он может быть разоблачён:
а) слова
«Иногда стоитприслушиваться к оговоркам человека. В них, он может сказать то, что оченьбоится сказать. Перепутывания слов, может быть, не простой ошибкой речи. Этообуславливается тем, что при лжи человек волнуется (чаще всего) и слегка теряетбдительность. По средствам этого правда может вырваться наружу. Когда человексознательно лжёт у него часто, в построенных им фразах, присутствуютмеждометия, лишние слоги, слова… например: « Ну… ну я это… м-мне мне… нравитсят-твоя новая стрижка!»
б) голос
Частые паузы – этоосновной признак обмана. Лжец тянет время для того, что бы продумать линиюповедения, особенно, если лжец не знал, что ему придётся лгать. Тон голоса тожерезко изменяется. Обычно он становится намного выше, но нельзя пренебрегатьлюдьми, которые, боясь быть разоблаченными, начинают насильственно играть своимголосом. Он становится слишком неестественно сдержанным, низким. Короткиепокашливания также показывают взволнованность человека.
в) пластика
Руки обычно соприкасаютсядруг с другом. Начинается нервное подёргивание ногой или любые другие ритмичныедвижения. Прикосновение пальцем руки к носу или уху на несколько секунд. Тольконе перепутайте: у человека нос или ухо могут зачесаться! Как правило, нос чешутбыстро и целеустремлённо, но если это движение длится достаточно долго, тознайте – человек говорит то, что ему говорить не хочется.
г) мимика
Часто можно наблюдать растерянноевыражение лица, немного смущённое. И даже если человек хорошо держит себя вруках, любой заданный в лоб вопрос на тему, по поводу которой вам лгут,поставит собеседника в тупик, хотя бы на несколько секунд. Пока человексочиняет уместный вариант ответа, вы можете легко увидеть на его лицепотерянного ребёнка, разоблачив его тем самым.
Но все эти факторы выдаютволнение человека, а есть люди, которые держат волнение в себе и тогдаприкрываются смехом или наигранным и неестественным спокойствием.
В работе Пола Экмана[16]также рассматриваются ошибки, происходящие непосредственно в процессе обмана,ошибки, совершаемые лжецом вопреки его желанию; нас интересует ложь, выдаваемаяповедением обманщика. «Признаки обмана могут проявляться в мимике,телодвижениях, голосовых модуляциях, глотательных движениях, в слишком глубокомили же, наоборот, поверхностном дыхании, в длинных паузах между словами, воговорках, микровыражениях лица, неточной жестикуляции. Почему лжецы допускаюттакие промахи в поведении? Ведь так бывает не всегда. И тогда лжец выглядитбезупречно; ничто не выдает его обмана. Но почему все-таки это происходит невсегда? В первую очередь, по двум причинам: одна из них касается разума, другая– чувств».
а) неудачная линияповедения
Лжец невсегда знает наперед, что и где придется солгать. У него также не всегда естьвремя для того, чтобы выработать линию поведения, отрепетировать и заучить ее. Нои в случае достаточно успешного обмана, когда линия поведения хорошо продумана,лжец может оказаться не настолько умен, чтобы предусмотреть все возможныевопросы и приготовить ответы на них. Бывает, что лжец меняет линию поведениядаже и без всякого давления обстоятельств, а просто из-за собственного беспокойства,и затем не может быстро и последовательно отвечать на возникающие вопросы.
Все этипромахи дают легко узнаваемые признаки обмана:
Неумение предвидеть необходимость лжи;
Неумение подготовить нужную линию поведения;
Неумение адекватно реагировать на меняющиеся обстоятельства;
Неумение придерживаться первоначально принятой линии поведения;
Порой слишкомгладкая линия поведения может быть признаком мошенника, хорошоотрепетировавшего свою роль, и некоторые жулики специально совершаютнезначительные ошибки для того, чтобы обман выглядел достовернее. Отсутствиеподготовки или неумение придерживаться первоначально избранной линии поведения,как правило, дают признаки обмана, заключающиеся не в том, что говоритобманщик, а в том, как он делает. Необходимость обдумывать каждое слово(взвешивать возможности и осторожно выбирать выражения) обнаруживает себя впаузах или в более тонких признаках, таких, например, как напряжение век ибровей, а также в изменениях жестикуляции. Тщательность подбора слов не всегдаявляется признаком обмана, хотя порой это и так.
б) ложь и чувство
Сильныеэмоции очень трудно контролировать. Кроме того, чтобы скрыть интонацию, мимикуили специфические телодвижения, возникающие при эмоциональном возбуждении, требуетсяопределенная борьба с самим собой, в результате чего даже в случае удачногосокрытия испытываемых в действительности чувств могут оказаться заметныминаправленные на это усилия, что и явится в свою очередь признаком обмана.
Скрывать эмоции нелегко, но не менее трудно и фальсифицировать их, даже в томслучае, когда это делается не по необходимости прикрыть ложной эмоциейнастоящую. Для этого требуется несколько больше, чем просто заявить: я сержусьили я боюсь. Если обманщик хочет, чтобы ему поверили, он должен и выглядетьсоответствующим образом, а его голос и в самом деле звучать испуганно илисердито. Подобрать же необходимые для успешной фальсификации эмоций жесты илиинтонации голоса не так-то просто. К тому же очень немногие люди могут управлятьсвоей мимикой. А для успешной фальсификации горя, страха или гнева необходимоочень хорошее владение мимикой.
в) чувство вины поповоду собственной лжи
Муки совестиимеют непосредственное отношение лишь к чувствам обманщика, а не к юридическомуопределению виновности или невиновности. Кроме того, их также нужно отличать отчувства вины по поводу содержания лжи. Как и боязнь разоблачения, угрызениясовести могут быть различной интенсивности. Они могут быть весьма слабыми илиже, наоборот, настолько сильными, что обман не удастся, потому что чувство виныспровоцирует утечку информации или даст какие-либо другие признаки обмана. Следуетотметить, говорит Пол Экман, что угрызения совести усиливаются в тех случаях,когда:
Жертву обманывают против ее воли;
Обманочень эгоистичен; жертва не извлекает никакой выгоды из обмана, а теряетстолько же или даже больше, чем лжец приобретает;
Обман не дозволен, и ситуация предполагает честность;
Лжец давно не практиковался в обмане;
Лжец и жертва давно знакомы лично;
Лжец и жертва придерживаются одних и тех же социальных ценностей;
Жертву трудно обвинить в негативных качествах или излишней доверчивости;
Ужертвы есть причина предполагать обман или, наоборот, лжец сам не хотел бы бытьобманщиком.
г) боязнь оказатьсяразоблачённым
Страхразоблачения в слабой форме не опасен, наоборот, не позволяя расслабиться, онможет даже помочь лжецу избежать ошибок. Поведенческие признаки обмана,заметные опытному наблюдателю, начинают проявляться уже при среднем уровнестраха. Информация о возможном наличии у лжеца боязни разоблачения может бытьхорошим подспорьем для верификатора. Боязнь разоблачения наиболее высока вслучаях, если:
Ужертвы репутация человека, которого сложно обмануть;
Жертва начинает что-то подозревать;
У лжеца мало опыта в практике обмана;
Лжец предрасположен к боязни разоблачения;
Ставки очень высоки;
Накарту поставлены и награда и наказание или, если имеет место только что-то одноиз них, ставкой является избежание наказания;
Наказание за саму ложь или за поступок настолько велико, что признаваться нетсмысла;
Жертве ложь совершенно невыгодна.
д) чувствовосторга, иногда испытываемое в случае неудачи
Кроме, возникающих у лжецаотрицательных чувств, таки как боязнь разоблачения и угрызения совести, у лжецамогут возникнуть и положительные эмоции. Ложь может считаться и достижением,что уже само по себе приятно. Лжец может испытывать радостное возбуждение либоот вызова, либо непосредственно в процессе обмана, когда успех еще не совсемясен. В случае же успеха может возникнуть удовольствие от облегчения, гордостьза достигнутое или чувство самодовольного презрения к жертве. Восторгнадувательства также может быть различной интенсивности. Он может полностью отсутствовать;быть незначительным по сравнению с боязнью разоблачения; или же настолькосильным, что выразится в определенных поведенческих признаках.
Восторг надувательства возрастает когда:
Жертва ведет себя вызывающе, имея репутацию человека, которого трудно обмануть;
Сама ложь является вызовом;
Есть понимающие зрители и ценители мастерства лжеца.
Сущность заключается в том, что угрызения совести, боязнь разоблачения, восторгнадувательства могут проявиться в мимике, голосе или пластике, даже когда лжецпытается скрыть их. Если же их все-таки удается скрыть, то внутренняя борьба,необходимая для того, чтобы скрыть их, может также дать поведенческие признакиобмана. Таким образом, существуют способы определения обмана по словам, голосутелодвижениям и мимике (3).
В окончанииподглавы 3.2. отметим, что техника обнаружения лжи рассматривается какотечественными (Вагин), так и зарубежными (Экман) психологами. Основныеположения техник схожи у представленных авторов. Невнятные, не четкопроговариваемые слова, дрожащий, меняющий интонацию голос, неестественноеположение рук, нервное подергивание ногой, бегающие глаза – все это можетсвидетельствовать об обмане. />3.2.1. Легкая и труднаяложь
В книге «Психология лжи» Пол Экман[17]также рассматривает технику обнаружения лжи на примерах легкой и трудной лжи. «Обнаружение лжи — дело непростое и небыстрое. Лжеца можнопоймать лишь, когда он начинает допускать ошибки», — отмечает Экман. Каковыони, какие могут или должны проявиться ещё и как обнаружить их по определеннымповеденческим признакам? Для этого необходимо задавать немало вопросов, которыедолжны иметь отношение как к природе лжи самой по себе, так и к личнымособенностям каждого конкретного лжеца и конкретного верификатора. Ни одинчеловек не может быть абсолютно уверен ни в том, выдаст себя лжец или нет, ни втом оправдается или нет говорящий правду. Обнаружение лжи представляет собой всеголишь догадку, основанную на информации. Эта догадка всего лишь снижаетвозможность совершения ошибок веры лжи и неверия правды. Она дает почувствоватьи верификатору (человеку, который хочет разоблачить лжеца – прим. авт.), илжецу всю трудность предсказаний успешности или безуспешности процессаразоблачения.
Техникаобнаружения лжи позволит человеку, подозревающему обман, оценить, насколькоосновательны или безосновательны его подозрения. На основании анкеты,разработанной Экманом, он проводит анализ разнообразных видов лжи, чтобыпоказать, почему одни люди лгут легко, а другие с большими трудностями.Человек, лгущий легко, совершает мало ошибок, таким образом, верификаторутрудно его обнаружить, в то время как лгущего с трудом обнаружить легко. При лёгкостиисполнения лжи человеку не требуется скрывать свои эмоции, у него достаточновозможностей лгать о конкретных вещах и богатый опыт в таком деле, кроме того,у жертвы (т.е. потенциального верификатора) обычно не возникает подозрений.
Рассмотримдва примера лжи (лёгкой и трудной), приведённых Полом Экманом.
1. Примеромлёгкой лжи может являться ложь «охотницы за головами» из некойнью-йоркской фирмы Сары Джонс. Она сманивала работников из одной компании вдругую, как правило, конкурирующую. А т.к. ни одна компания не хотела лишитьсяспособных работников, «охотники за головами» действуют отнюдь не влоб. Так Сара получала всю необходимую информацию, задавая для начала простой,якобы касающийся совершенно общих отвлечённых исследований, вопрос: «Мыизучаем влияние образования на карьеру. Могу я задать вам пару вопросов? Мне ненужно знать вашего имени, меня интересуют только статистические данные,касающиеся вашего образования и трудовой деятельности». И затем Сара Джонсначинает выспрашивать у кандидата все, что ей нужно: сколько денег он получает,каково его семейное положение, возраст, сколько у него детей и т.п. Так онавынуждает человека давать о себе всю необходимую информацию — прямо не сходя сместа, что и требуется.
2. Примеромже трудной лжи может являться ложь пациентки психиатрической клиники Мэри.
Врач. Ну,Мэри, как вы себя сегодня чувствуете?
Мэри. Отличнодоктор. Мне хотелось бы провести выходные… эээ… дома, с семьёй, вы жезнаете. Ведь прошло… эээ… уже пять недель, как я тут, в больнице.
Врач. И никакого чувства подавленности, Мэри? Никаких мыслей о самоубийстве? Выточно от них избавились?
Мэри. Мне,правда, так неудобно за всю эту историю. И теперь… Теперь я точно об этом недумаю. Мне просто хочется домой к мужу.
На этих двухпримерах можно рассмотреть ложь саму по себе, не касаясь особенностей лжецов иверификатора. Во-первых. Самые большие трудности при обмане возникают из-за техэмоций, которые человек ощущает в момент лжи, чем сильнее эмоции, которыенеобходимо скрывать, и чем их больше, тем труднее лгать. Мэри вынуждена былалгать о чувствах, Сара — нет. Мэри скрывает страдание (мотивировавшее её планыо самоубийстве), такие чувства скрыть очень трудно, кроме того, усилия,направленные на сокрытие, могут исказить и изображаемые положительные эмоции.Во-вторых. При обмане отчётливо видны ошибки — в речи, голосе, движениях тела ив выражении лица. В речи признаки обмана проявляются и в подборе слов, и всамом голосе: речевые оговорки, непоследовательность, многословие и паузы(Мэри). Кроме того, сильные негативные эмоции, дают ещё один признак — повышение тона. Так же признаки четырёх эмоций (страдания, страха, вины, стыда)проявляются в эмблемах (пожатие плеч), манипуляциях, приостановленныхиллюстрациях и микровыражениях. Они видны в соответствующих движениях лицевыхмышц, несмотря на все попытки лжеца контролировать свою мимику.
Теперьперейдём от рассмотрения лжи к анализу лжецов и верификатора:
Как уже было сказано,Мэри вынуждена лгать о своих чувствах, в отличие от Сары:
а) Мэрискрывала страдание (мотивировавшие её планы о самоубийстве), такие чувства скрытьочень трудно и усилия направленные на сокрытие искажают даже положительныеэмоции.
б) также Мэрииспытывала ещё стыд и вину. Ей пришлось в отличие от Сары, сильно переживатьсвою ложь. Обман Сары, как часть её работы, полностью санкционированы, ипоэтому ей не приходится чувствовать себя за него виноватой.Несанкционированная ложь Мэри порождала чувство вины, т.к. предполагается, чтопациент должен быть честен с лечащим врачом, пытающимся ему помочь, тем болееМэри было стыдно и за свою ложь, и за вынашиваемые планы.
в) Мэрииспытывала ещё и четвёртую эмоцию — страх. Она гораздо менее опытна и искушенаво лжи по сравнению с Сарой. Из-за отсутствия опыта она боялась, что еёпоймают. Сама специфика заболевания делала Мэри особенно уязвимой.
1. Сарапомимо большого опыта была уверена в своих способностях и имела хорошоотработанную линию поведения. Кроме этого, за Сарой было преимущество активнойпозиции, умение играть роль так убедительно, что она сама порой не сомневаласьв своей абсолютной правдивости. Мэри же наоборот, она не предвидела всехвопросов врача и вынуждена была идти у него на поводу.
2. Многоошибок отчётливо было видно у Мэри в речи, голосе, движениях тела и выражениилица. Саре, в отличие от Мэри, не надо было скрывать свои эмоции, т.к. она ужеотрепетировала свою роль (благодаря минувшим успехам). Поэтому Сара лгалалегко, и оснований совершать ошибки у неё не было.
3. Сараподходила к разным людям, у которых даже мысли не было, что их обманывают. Инаоборот, врач Мэри, выступающий в качестве верификатора, знал, что пациенткитакого плана могут обманывать. У него в отличие от людей, которых обманывалаСара, было три преимущества:
4. а)опыт — он не в первый раз встречался с пациенткой, и предыдущие знанияспецифических особенностей её поведения давало ему хороший шанс избежатькапкана Брокау.
б) какбольшинство психиатров, он прекрасно умел обнаруживать скрываемые эмоции.
в) он былосторожен, ждал обмана, хорошо знал, что суицидальные больные даже посленескольких недель пребывания в клинике могут скрывать свои планы вырваться насвободу и повторить попытку.
Но в этихдвух случаях не было представлено ещё одного преимущества лжеца, которое заключаетсяв своеобразном пособничестве жертвы, в желании жертвы (по каким-либособственным причинам) быть обманутым.
Приведём двапримера, где жертва сама пособничает лгунам.
Пример 1.Муж, придя домой и застав жену за разговором по телефону, замечает, что онасмущена его неожиданным появлением и быстро кладёт телефонную трубку. «Скем ты сейчас говорила?» — спрашивает он. «Что за женскоелюбопытство?» — слышит муж в ответ с насмешливой интонацией. — «Говорила с любовником!» Муж, чувствуя себя сконфуженным, умолкаетили пытается пошутить в ответ, не принимая слов жены всерьёз. У него невозникает и тени подозрений, хотя жена на самом деле говорила с любовником.
Пример 2. Техника обмана, применяемая жуликами-виртуозами. Джон Хамрак, один изсамых изобретательных жуликов такого рода начала нашего века, одетый кактехник, входит в контору члена городской управы в Сити-холл в Венгрии. Хамракзаявляет, что пришёл за часами, которые нужно починить. Олдермен, вероятноиз-за большой ценности часов, отдавать их не хочет. А Хамрак, вместо того чтобынастаивать на своём, начинает расхваливать часы, обращая внимание чиновника наих колоссальную стоимость и как бы в скользь замечая, что именно поэтому-то иявился за часами самолично.
Прирассмотрении этих двух примеров мы можем выделить несколько причин, почему ложьоказалась успешной.
1. В этихдвух примерах, как и в предыдущих, жертвы не обращают внимания на ошибкилжецов, т.к. даже не подозревают об обмане. Так жена во время внезапногоприхода мужа, не заканчивая разговора, бросает телефонную трубку.
2. Опыт (также как и в предыдущих примерах). Хамрак — «жулик-виртуоз», имеющийочень большой опыт за плечами. Он играет со своими жертвами в «зеркальнуюигру», в которой жулик прикидывается, что даже не подозревает, о чем можетдумать жертва, разоружая её неожиданным открытым высказыванием её мыслей,казалось бы совершенно во вред собственным намерениям. Жена, обманывающая мужа,тоже имеет опыт, т.к. любовник у неё не первый день. Но, в отличие от Хамрака,у которого всё отрепетировано до мелочей, она боится быть пойманной, врезультате чего допускает множество ошибок (которых муж не замечает).
3. Какквалифицировать в этих ситуациях ответы жены и Хамрака? Формально они говориличистую правду. С другой стороны, у них не было никакого желания, чтобы муж иолдермен поверили этим словам. Пол Экман подобное поведение жены и Хамракаотносит к одной из разновидностей лжи, а именно «сообщение правды в видеобмана», хотя и выглядит это парадоксально. А парадоксальное здесьзаключается в том, что муж, подозревая жену в измене, и олдермен, подозреваявсякого, кто просто хочет взять ценные часы, позволили себя обмануть. Всяпрелесть здесь заключается в том, что прямое обращение к тайным опасениямжертвы значительно снижает её подозрения, т.к. согласно логике — это простоневозможно. В своём исследовании военной хитрости Дональд Дэниэл и КатринХербинг заметили, что "… чем значительнее промах, тем труднее принять егоза свидетельство обмана, поскольку это кажется слишком большим подарком длятого, чтобы быть настоящим (и действительно, военные во многих случаях явнойутечки информации предпочитают не верить ей)… и слишком бесстыдным для того,чтобы быть чем-либо иным, кроме подвоха". Поэтому мы видим, что здесьжертвы даже не замечают ошибок лжецов, т.к. не могут поверить, что их так явнообманывают, и, таким образом, они становятся добровольными жертвами.
Добровольныежертвы, сами того не желая, облегчают задачу лжецов, как правило, двоякимобразом. Во-первых: если обманщик знает, что жертва как бы не замечает егоошибок, он меньше боится разоблачения, во-вторых: если он ещё и убеждён, чтоделает именно то, чего от него ждут, то практически не чувствует за собойникакой вины. Отсюда мы видим, что жертва, ждущая обмана, может не только попастьсяна крючок к лгунам, но и помочь им быстро, легко без сожаления обманывая,говорить правду, в которую всё равно не поверят.
Рассмотримещё один пример, в котором лжецом был признан человек, говоривший правду, ипосмотрим, как техника обнаружения обмана предотвратить подобные ошибки.
ДжеральдАндерсон был обвинён в изнасиловании и убийстве Нэнси Джонсон, жены своегососеда. Муж Нэнси вернулся домой среди ночи, обнаружил её мёртвой и побежал ксоседям Андерсенам, где и рассказал, что жена убита, а сын пропал. Затем онпопросил мистера Андерсена вызвать полицию.
Что жезаставило полицию заподозрить в происшедшем именно Андерсена?
1. Наследующий день после убийства он не пошёл на работу, напился в местном баре,много говорил об убитой, а когда его приволокли домой, он разрыдался и сказалжене: «Я не хотел этого делать, а сделал». (Он имел в виду пьянку).
2. Его ложьнасчёт кровяного пятна на машине. Сначала он сказал, что купил уже такую. Азатем, что ударил жену и у неё пошла кровь из носа (во второй раз он сказалправду, но ему уже никто не поверил).
3. Втораяложь — когда Андерсен признался в том, что будучи двенадцатилетним участвовал впопытке совращения, которая правда не принесла девочке никакого вреда и впоследствии никогда не повторялась (на самом деле Андерсену тогда былопятнадцать лет).
4. Испытаниена детекторе было предложено Андерсону после 24 часов безостановочногозапугивания. Эмоциональное возбуждение Андерсена, отмеченное детектором, моглопроисходить не только из-за страха перед тем, что ему не поверят, но такжеиз-за чувств вины и стыда (будучи невиновен в убийстве, он стыдился двух другихсвоих не хороших поступков, и следователи об этом знали).
5. ДжонТаунсенд, профессиональный оператор детектора лжи, не обратил внимание на 2фактора, помимо приведенного выше:
а. Привопросе об убийстве ответ Андерсона вызвал тот импульс, который обычносвидетельствует об обмане при отрицании вины.
б. Привопросе о виде орудия убийства и способе его совершения, детектор не фиксировалникаких импульсов.
Здесьоператору следовало обратить внимание и задавать другие вопросы, чего он несделал.
6. Шесть днейподряд по отношению к Андерсону проводился не просто допрос, а допрос сзапугиванием (применяемый для ускорения дела, а не для выяснения правды).
Да он лгал,скрывая своё постыдное поведение от следствия, что не преминул заметитьоператор детектора. Действительно, Андерсон чувствовал себя виноватым за ложь.
Следователипо делу Андерсена совершили классическую ошибку Отелло. Как и несчастный мавр,они верно определили, что подозреваемый эмоционально возбуждён, но неверноидентифицировали причину этого возбуждения, а кроме того не поняли, что все этистоль верно замеченные ими чувства человек может испытывать вне зависимости оттого, виновен он или нет. И, как Отелло, следователи стали жертвамисобственного предубеждения против подозреваемого, они тоже не могли вынестисвоей неуверенности относительно того, лжёт подозреваемый или нет. Хотя уследователей была информация об орудии преступления, которой мог обладатьтолько действительный убийца и никто более. И тот факт, что Андерсон никак нереагировал на вопрос о ноже, должен был заставить и следователей, и операторадетектора лжи сделать вывод о невиновности подозреваемого.
Из вышеуказанных примеров и их анализа мы видим, что успех или неудача обманщиканикоим образом не зависят от области, в которой он подвизается. Далеко не всясупружеская ложь терпит крах, и далеко не все бизнесмены и уголовники в нейпреуспевают. Добавим, что иногда оценка лжецов может оказаться неверной, дажеесли есть все для того, чтобы избежать ошибок; иногда лжецов может выдать не ихповедение, а третьи лица; иногда можно случайно не заметить и вопиющие признакиобмана.
Рассмотревданную подглаву, стоит сказать, что Экман показывает, зависимость умения безошибочнолгать от психоэмоционального состояния человека, от опыта лжи. Человек, лгущийлегко, совершает мало ошибок, таким образом, верификатору трудно егообнаружить, в то время как лгущего с трудом обнаружить легко.
В заключениеглавы 3 отметим, что в психологии лжи большее внимание уделено как раздиагностике лжи: работа с детектором лжи, проведение исследований по ошибкамлжецов, по которым их можно обнаружить. Таким образом, если лжец не можетконтролировать внешние проявления своего волнения во время лжи, то он легкоможет выдать себя этим.
/>/>Заключение
Основной проблемой лжи впсихологической науке, выявленной в нашей работе, является малая изученностьаспектов проблемы. Наибольшее внимание уделено изучению диагностике лжи, чтоотражается в данной работе количеством рассматриваемого материала по этой теме.
В этой работе былирассмотрены понятия лжи, обмана, неправды; функции лжи; ошибки, допускаемыелжецами, по которым можно распознать наличие лжи, и диагностика лжи.
Трудности, с которымипришлось столкнуться во время написания работы, заключались в основном внехватке литературы по теме. Несмотря на отсутствие научной печатнойлитературы, мы обнаружили наличие различного рода статей известных психологовпо заданной проблематике в сети Интернет, что помогло в изучении темы.
В заключении хочетсяотметить, что планируется продолжать работу по заданной проблеме, в дальнейшемрассмотрев ее более частные случаи.
Выводы:
1. Ложью можноназвать сознательное искажение одним человеком известной истины, которым он вводит в заблуждение другого, при этом, непредупреждая первого о своих намерениях.
2. Вданной работе были рассмотрены такие основные функции лжи, как ложь во благо,включающая в себя функции лжи в случаях применения «плацебо», и добродетельныйобман.
3. Утечка информациии информация о наличии обмана – эти признаки могут выдать лжеца. Диагностируячью-либо ложь, следует обращать свое внимание на слова (четко ли они произносятся),голос (меняется ли тональность во время разговора, не появляется ли дрожь вголосе), пластику (поза опрашиваемого; положение рук, ног; не производит личеловек не свойственных спокойному поведению движений таких, как нервноеподергивание рукой, ногой и др.), мимику (в случаях обмана можно наблюдатьрастерянное выражение лица) человека. При этом человека не всегда легко уличитьво лжи, если ему удается врать легко, но для некоторых же это дается с большимтрудом, и здесь обман вычислить проще.
/>Списокиспользованной литературы
1. И. Вагин«Психология выживания в современной России», Москва, 2004 год.
2. Пол Экман«Психология лжи», Санкт-Петербург, 2001 год.
3. (Полиграфы(«детекторы лжи») и безопасность. Справочная информация ирекомендации. Выпуск 1. Ю.И. Холодный. М.: «Мир безопасности», 1998.96 с).
4. П.И. Юнацкевич,В.А.Кулагин, «Психология обмана. Учебное пособие для честного человека», СПб,Фолио-Плюс.
5. С.С. Степанов,«Психологическая мозаика», Москва, «Академия», 1996.