Кризис расследования
Уголовнаястатистика последних десятилетий отражает лавинообразный рост преступности: с69 355 преступлений, зарегистрированных в 1970 г., до 2 397 311 в 1997 г.,т.е.на 346%2.
Наколичественные параметры преступности, на показатели уголовной статистикивлияет множество факторов. Среди них — преступные нарушения законности в сфереоперативно-розыскной деятельности и расследования. Эти нарушения, а также ихпричины заслуживают самого пристального внимания.
Средствамассовой информации публикуют много сообщений о том, как сотрудники органоввнутренних дел берут взятки за освобождение от уголовной ответственности, подвергаютпыткам подозреваемых, побуждая их к ложным признаниям, предупреждают членовпреступных группировок о готовящихся против них мероприятиях, оказывают им иныеуслуги, непосредственно участвуют в рэкете, в бандитских нападениях и пр. Чащевсего речь идет о сотрудниках милиции — наиболее многочисленной структуры МВД.
Милицейскаядоля в общих показателях преступности относительно невелика. В 1996 г.зарегистрировано 3868, а в 1997 г. — 3805 преступлений, совершенныхсотрудниками органов внутренних дел, что составляет 0.14 и 0.16% от всехпреступлений за соответствующий год. Однако воздействие этих преступлений направоохранительную деятельность неизмеримо значительнее. Как показываетпрактика, один милиционер-предатель, информируя преступное сообщество о планируемыхпротив него мерах, способен свести на нет усилия многих оперативных работникови следователей на протяжении нескольких лет. Даже отдельные случаи нарушениязаконности при производстве расследования, получив огласку, подрывают доверие кмилиции и следователям, лишают их поддержки населения, без которой онибессильны. Поэтому проблема преступности в этой сфере приобретаетпервостепенное значение.
Почемуони совершают преступления? Полемизируя со мною, В.Ф. Статкус писал: «В октябре1996 г. в журнале «Человек и закон» A.M. Ларин выдвинул тезис о«генетической склонности следователей ОВД к нарушениям законности»5.Это какое-то недоразумение. С тезисом о генетически обусловленной склонности кпреступлениям писал некогда И.С. Ной. Что же касается указанной В.Ф. Статкусомстатьи в журнале «Человек и закон», то в ней слова«генетика» или производных от него нет. В другой работе я, напротив,заявил о согласии с учеными, отвергающими концепцию генетическойобусловленности преступлений. Заметим попутно, что приписывать оппоненту чужиетезисы — не лучший прием дискуссии. Однако независимо от признания имиотрицания генетических факторов преступности существуют иные реальные причиныпреступлений в системе правоохранительных органов и условия, способствующие ихсовершению.
Многотысячныйперсонал этих органов как часть населения страны подвергается воздействию общихфакторов преступности, коренящихся в социальных противоречиях. Особые условия,способствующие совершению преступлений данной категории, суть возможностьупотребления во зло властных полномочий, табельного оружия, служебныхпомещений, спецсредств, спецтехники, изоляторов временного содержанияподозреваемых (ИВС) и следственных изоляторов (СИЗО).
Кспецифическим факторам преступности в сфере раскрытия и расследованияпреступлений относятся и пороки в регламентации правоотношений следователей соперативно-розыскными службами, а также в выборе критериев оценки ихдеятельности.
Следователи и милиция
Вуголовно-процессуальном законе учреждения и должностные лица, на которыхвозложено осуществление оперативно-розыскной деятельности (принятиеоперативно-розыскных мер), именуются органами дознания (ст. 118 УПК РСФСР). Вправоотношениях по уголовному делу процессуальный закон достаточно определеннонаделяет функцией управляющей подсистемы следователя и функцией управляемойподсистемы орган дознания, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность.Возбудив дело, по которому обязательно предварительное следствие, органдознания, выполнив неотложные следственные действия, передает дело следователю,а затем по поручению следователя производит розыскные действия, принимаетоперативно-розыскные меры и уведомляет следователя об их результатах.
Следовательвправе давать органам дознания обязательные для исполнения поручения и указанияо производстве розыскных и следственных действий и требовать от органовдознания содействия при производстве отдельных следственных действий (ст. 119,ч. 4 ст. 127 УПК РСФСР). Таким образом, по букве закона в правоотношенияхследователя, и органа дознания первый наделен преимущественно правами, а второй- обязанностями. Это логически связано с принципом самостоятельностиследователя в решениях о направлении следствия, производстве следственныхдействий и полной его ответственности за их законное и своевременное исполнение(ч. 1 ст. 127 УПК РСФСР).
Реально,однако, от процессуальной самостоятельности и ответственности следователей малочто осталось. Вызвано это коренной реорганизацией системы органовпредварительного следствия, происшедшей за последние десятилетия. В 1960 г.,когда был принят нынешний УПК РСФСР, предварительное следствие былопрерогативой следователей прокуратуры, ни в коей мере не зависящих от органовдознания и их оперативных служб (исключение составляли немногочисленные тогда делао государственных преступлениях, отнесенные к ведению следователейгосбезопасности).
Вэтой ситуации осуществляющие в качестве органов дознания первоначальныеследственные, розыскные и оперативно-розыскные действия по большинствууголовных дел сотрудники милиции постоянно испытывали дискомфорт. Не связанныес ними служебными узами следователи прокуратуры нелицеприятно оценивали ихработу, выявляли нарушения закона, что влекло соответствующую оценку дознания.В возникающих по этому поводу межведомственных конфликтах последнее словооставалось обычно за прокуратурой. Но так продолжалось недолго.
Спервой половины 60-х годов руководящие должности в МВД стали занимать видныевластолюбивые функционеры из центрального аппарата партии. Быстросориентировавшись в обстановке, они добились создания собственного,«карманного» следственного аппарата. Сперва к его ведению былоотнесено несколько категорий дел о преступлениях, не представляющих повышеннойопасности. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды. Почувствовав вкусвласти над следствием, в последующие годы руководители МВД при поддержке высшихинстанций в результате ряда правительственных решений и измененийзаконодательства получили в свое подчинение 9/10 корпуса следователей, кведению которых отнесено более 85% следственных дел.
Переходследователей в систему органов МВД существенно отразился на их реальномстатусе. В этой системе следователь — уже далеко не тот независимый участникпроцесса, каким он обрисован в УПК. Следователь органов внутренних делнепосредственно подчинен начальнику следственного отдела и его заместителю, ате — начальнику отдела (управления) и министру внутренних дел. Формально неотмененное право следователя давать поручения и указания милиции как органудознания стало фикцией. Начальник криминальной или местной милиции — высокопоставленный чиновник. По должности он является заместителем начальникаотдела (управления) или министра внутренних дел. От него зависят служебноеположение следователя, взыскания и поощрения, улучшение жилищных условий и т.д.Он может игнорировать письменное обращение к нему следователя, отказать ему вличном приеме и пр.
Предупреждение,пресечение и раскрытие преступлений, по делам о которых обязательнопредварительное следствие, возложено на криминальную милицию (ст. 8 Закона«О милиции»). Ведущее положение в криминальной милиции принадлежитоперативно-розыскным службам (уголовный розыск, подразделения по борьбе сэкономическими преступлениями и др.). Сотрудники этих служб обычно выдвигаютсяна должности руководителей районных и городских органов внутренних дел. Длярасследования особо значительных преступлений создаются оперативно-следственныегруппы. Такую группу обычно возглавляет ответственный работникоперативно-розыскной службы. Включенные в группу следователи МВД оказываются вего непосредственном подчинении. Этот руководитель беззастенчиво узурпируетпроцессуальные функции следователя, принимая на себя наиболее важные действия ирешения. Пример тому — дело об убийстве священника Меня, которое в результатетакого неправомерного вмешательства осталось нераскрытым. Оспаривая данныйпример, В.Ф. Статкус пишет: «Каждому профессионалу известно, что этопреступление расследовалось следователями прокуратуры Московской области, иследователи органов внутренних дел к нему не имели никакогокасательства»11. Это правда, но не вся правда. Оперативно-следственнуюгруппу по этому делу возглавил ответственный работник МВД РФ.
Всостав криминальной милиции входят наряду с прочими также научно-техническиеподразделения, сотрудники которых производят экспертизы по уголовным делам.Критические замечания В.И. Баскова по этому поводу В.Ф. Статкус объявил«лишенными здравого смысла». Между тем В.И. Басков высказал азбучнуюистину: «Трудно требовать от эксперта, находящегося в ведомственномподчинении органов внутренних дел, чтобы он дал объективное, беспристрастноезаключение по уголовному делу»12. В.Ф. Статкус же на этот счет иногомнения. Он считает, что расследование и раскрытие сложных и опасныхпреступлений могут возглавлять не только следователи, но и оперативныеработники, и даже эксперты-криминалисты «узкого профиля»13.По-видимому, этот взгляд отражает известную автору практику, но он весьма далекот закона. Реально же такая практика обеспечивает господство оперативных службнад следователями и экспертами, приноравливая их поведение к критериям оценкиоперативно-розыскной деятельности (ОРД), прежде всего к критериюраскрываемости.
Раскрытие преступлений и раскрываемость
Этиэтимологически близкие термины существенно различны по значению. Раскрытие — понятие, применимое к отдельному преступлению, означающее выявлениеобстоятельств данного преступления и лица, его совершившего. Это понятие имеетразные аспекты или уровни. С точки зрения оперативно-розыскных служб преступлениераскрыто, когда установлены основания для привлечения лица к участию вуголовном деле в качестве подозреваемого или обвиняемого. Это — необходимая, нонедостаточная предпосылка признания преступления раскрытым на дальнейшихэтапах. Следователь считает преступление раскрытым, сочтя собранныедоказательства достаточными для составления обвинительного заключения.Прокурор, если разделяет взгляд следователя, направляет дело в суд. Судебноепризнание преступления раскрытым выражается обвинительным приговором. Инапротив, реабилитация обвиняемого (подозреваемого) на предварительномследствии или в суде знаменует исключение данного преступления из числараскрытых. Если раскрытие (или нераскрытие) преступления характеризуетсостояние конкретного уголовного дела, раскрываемость характеризует положениестатистической совокупности уголовных дел, расследованных в отдельном регионеили в стране в целом. Раскрываемость представляет выраженное обычно в процентахотношение числа раскрытых преступлений к общему числу зарегистрированныхпреступлений. Изменениягвы-численного таким образом показателя раскрываемости всоответствующем регионе за данный период в сравнении с предыдущим, а такжесравнения этих показателей в разных регионах за один и тот же период служили ислужат на протяжении многих лет и по сей день критерием оценки работыоперативно-розыскных служб, а заодно прокуроров, следователей, экспертов изнаучно-технических подразделений криминальной полиции.
Спочтением пишет об этом показателе в своей статье прослуживший немало лет вцентральном аппарате МВД В.Ф. Статкус: «Меры борьбы с ней (спреступностью. -А.Л.) нельзя свести к какому-то одному рычагу. Но вместе с темтаким средством, на мой взгляд, должно стать повышение раскрываемостипреступлении»14.
Заметим,однако, что статья завершается оговоркой: «Все сказанное не означает призыва к«выколачиванию» процента раскрытых преступлений»15. Но что же ещеможет означать выведение раскрываемости на первый план среди всех«рычагов» или средств борьбы с преступностью? Впрочем, оговорка этане случайна. В специальной литературе использование показателя раскрываемостикак критерия оценки оперативной и следственной работы давно вызываетвозражения. Указывается на вредоносность такой оценки. Тем не менее данныйкритерий обнаруживает исключительную живучесть. В официальной информации МВД оработе по уголовным делам он устойчиво занимает первое место. Очевидна связьраскрываемости с одним из основных положений Закона, согласно которому в задачиуголовного судопроизводства входит быстрое и полное раскрытие преступлений«с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливомунаказанию» (ст. 2 УПК РСФСР). Уголовный процесс недаром называютпроизводством по уголовному делу. Как и любое производство, расследование исудебное разбирательство сопряжены с использованием кадровых, материальных ииных ресурсов. Эти ресурсы, выделяемые обществом, имеют свои пределы. Сообразноэтому ограничены и возможности раскрытия преступлений. Приведение ресурсов всоответствие с потребностью в них для раскрытия всех преступлений всоответствующем регионе за данный период — задача, в настоящее время нерешаемая уже хотя бы потому, что не выработаны общие или взаимопереводимыеединицы измерения производственной мощности (совокупной производительноститруда персонала) и трудоемкости раскрытия совокупности преступлений,совершенных в отдельном регионе или в стране.
Информационнаянеопределенность усугубляется тем, что цифры, публикуемые уголовной статистикойпод рубрикой «Состояние преступности», означают не действительныеколичественные параметры преступности, но лишь итоги регистрации и учетапреступлений. Между тем зарегистрированная преступность — лишь вздымающаяся надповерхностью воды вершина айсберга. Подводную его часть составляет такназываемая латентная, невидимая преступность. Один высокопоставленный чиновник,шокированный указаниями на масштабы латентной преступности, риторическивопрошал: «Как можно говорить о латентной преступности, если онаневидимая?» Между тем невидимая в статистической отчетности, латентнаяпреступность достаточно четко выявляется посредством конкретныхкриминологических исследований. Можно лишь сожалеть, что предпринятые в 70-хгодах исследования в этом направлении были вскоре отвергнуты как не подтверждающиеидеологическую установку на снижение и даже искоренение преступности в ходезавершения строительства коммунизма.
Существованиелатентной преступности — объективная криминологическая закономерность. Междусовершением и регистрацией преступления всегда существует временной интервал, втечение которого данное преступление остается вне учета. Продолжительностьинтервала производна от степени общественной опасности преступления, отмеханизма его совершения, от очевидности или, напротив, незаметности его материальныхпоследствий, следов, от меры значимости его для потерпевшего и другихосведомленных лиц, наконец, от установки правоприменяющего персонала навыявление и учет максимума, минимума или оптимума преступлений. При установкена минимум интервал часто становится бесконечным.
Каковацена показателю раскрываемости? Этот показатель может быть представлен в видедроби, числитель которой — число раскрытых преступлений, а знаменатель — числопреступлений зарегистрированных. В предельном, идеальном случае — при равенствечислителя и знаменателя (все зарегистрированные преступления раскрыты)показатель раскрываемости равен единице. Главный информационный центр РФрегулярно исчисляет этот показатель по регио нам, выделяя области, края,республики с высокой, а также с низкой раскрываемостью в поощрении первым и вукор последним. Так организуется своеобразное соревнование, доводимое дорайонного звена. Но величины, реально определяющие соотношение совершаемых ираскрытых преступлений, т.е. социальные условия жизни общества ипроизводственная мощность учреждений МВД, от служащих этих учреждений зависятмало. Поэтому непреклонные требования «улучшить» показательраскрываемости осуществимы лишь на бумаге. Достигается это путем неблаговидныхуловок, нарушений закона, пренебрежения правами человека. Не регистрируетсязначительная часть преступлений, о которых известно или должно быть известномилиции. Вот показательный пример. 5 мая 1998 г. в Москве мошенники выманили уС.А. Ковалева 2 тыс. долл. и более 1 тыс. руб. В ближайшем отделении милициивопреки закону преступление не зарегистрировали, мер к задержанию преступниковне приняли и посоветовали пострадавшему обратиться в отдел внутренних дел«Печатники». Оттуда, также ничего не предприняв для поимкимошенников, его послали в отдел внутренних дел муниципального района«Текстильщики». Но и там приступить к расследованию не торопились.Начальник следственного управления объяснил, что, дескать, вопрос о возбужденииуголовного дела ему неясен. поскольку Ковалев расстался с деньгами по добройволе. Как будто руководителю следственного управления неведомо, что открытоененасильственное изъятие денег — специфический признак мошенничества,отличающий его от кражи или грабежа. Между тем доколе уголовное дело невозбуждено, преступление не будет зарегистрировано и расследование непроизводится. Пока пострадавший ходил по милицейским инстанциям, мошенников ислед простыл. Существенная деталь: жертвой мошенничества в данном случаеоказался известный правозащитник, депутат Государственной Думы. Можно лисомневаться, что у пострадавшего от преступления рядового гражданина — непарламентария шансов добиться регистрации преступления гораздо меньше?
Вмилиции и в следственных аппаратах органов внутренних дел практикуются десяткиспособов уклонения от возбуждения уголовных дел и регистрации преступлений. Этошироко известно, и пострадавшие во многих случаях не обращаются в данныеучреждения, считая это бесполезным, и страдают от беззащитности либо самосудномстят.
Возможности«повышения» раскрываемости преступлений заложены и в нынешнемуголовном законе. УК РФ, действующий с 1 января 1997 г., предусматриваетосвобождение от уголовной ответственности за преступления небольшой тяжести,т.е. за наиболее распространенные, «в связи с деятельным раскаянием»,а также «в связи с изменением обстановки» (ст. 75 и 77).Соответственно введены в новой редакции ст. 6 и 7 УПК РСФСР. Эти правилапозволяют прокурору, а также с его согласия следователю или милиции вопреки ст.49 Конституции РФ без суда признать подозреваемого совершившим преступление сосвобождением его от ответственности. Поэтому в ситуации, когда уличающиедоказательства сомнительны и не исключено, что суд вынесет оправдательныйприговор или направит дело на дополнительное расследование, сотрудники милицииили следователи, применяя психическое, а то и физическое насилие, склоняютподозреваемого, отрицающего свою вину, может быть, действительно невиновного,чтобы он оптимитировал «деятельное раскаяние» или признал себявиновным, но утратившим общественную опасность под обещание освободить отуголовной ответственности. Невиновный может согласиться на эту сделку, опасаясьхудшего — затяжки расследования, заключения под стражу, ошибочного осуждения.Между тем преступления, дела о которых прекращены по этим«нереабилитирующим», т.е. порочащим, основаниям, считаютсяраскрытыми, и показатель раскрываемости растет. В иных случаях прекращение делпо «нереабилитирующим» основаниям связано с получением взяток. Такимобразом, использование показателя раскрываемости в качестве критерия оценкиоперативно-розыскной и следственной работы приводит к нарушению конституционныхправ человека и гражданина, лишая пострадавших доступа к правосудию, стимулируявопреки презумпции невиновности внесудебное признание подозреваемого виновным,способствует коррупции.
Омасштабах этих правонарушений дает представление анализ уголовной статистики. В1995 и 1996 гг. общая милиция рапортовала о 100%-ном раскрытии краж имошенничества. В 1997 г. (может быть, кто-то вспомнил поговорку «ври, дазнай меру») раскрываемость краж показана уже в 82.1%, а мошенничество-в91.3%21. Но и эти цифры намного превосходят высшие достижения мировой практики.За 1996 г. органы внутренних дел на транспорте показали рост раскрываемостиизнасилований с 88 до 96.2%, грабежей — с 84.2 до 84.6%, краж — с 68.5 до68.8%. При этом число зарегистрированных изнасилований снижено на 24.7%,разбоев — на 25.3%, грабежей — на 21.4%, краж — на 20.4%. Между тем в 1996 г. встране, и в частности, на транспорте, не отмечались какие-либо массовидныеблагоприятные социальные процессы, которые могли бы вызвать столь резкоеснижение преступности. Можно заключить, что преступность снижалась лишь набумаге за счет все меньшей и меньшей регистрации преступлений. В этом женаходят объяснение удивительно высокие показатели раскрываемости. Еслирегистрировать преступления и возбуждать уголовные дела, преимущественно когдавиновные уже известны, то показатель раскрываемости будет очень высок.
Вмае 1998 г. МВД оповестило, что в истекшем 1997 г. преступность в Федерацииснизилась на 8.7%, а раскрываемость выросла до 72.2% против 70.1% в 1996 г.22Это фантастика, причем отнюдь не научная. Множество предприятий в странезакрыто или работает неполную неделю. Происходят массовые забастовки. Месяцамине выплачивают зарплату и пенсии. Растет безработица. Население страдает отнехватки продуктов, от перебоев в подаче электроэнергии. Доверие к властямподорвано. Коммунистическая идеология дискредитирована. Влияние религиознойморали ничтожно. Это классические условия роста, но никак не сниженияпреступности.
ОценкаОРД и предварительного следствия по критерию раскрываемости разрушительнодействует на правоохранительную систему. Подталкивая к сокрытию сообщений опреступлениях от регистрации и учета, такая оценка способствует искажениюинформации о действительном состоянии и динамике преступности и тем самымпрепятствует разумной организации и планированию оперативной и следственнойработы. Подрываются нравственные основы труда оперативников и следователей.Чтобы скрыть, оставить вне регистрации и учета преступления, злой воли одногосотрудника обычно недостаточно. Наряду с исполнителем в этом, как правило,участвуют вышестоящий офицер и начальник органа. Ведь именно они требуют отисполнителя «хороших» показателей и прикрывают его в случаях жалоб ипроверок. Так возникает круговая порука, и начальник становится заложникомсвоих подчиненных. Куда ему деваться? Ведь укрытие преступлений от учета — самопо себе преступление или по меньшей мере серьезный служебный проступок. И когдао таких фактах известно некоторому кругу сотрудников, начальник триждыподумает, прежде чем уволить подчиненного, даже самым тяжким образомпровинившегося. Ибо тот знает и может рассказать многое, весьма непохвальное осамом начальнике. Поэтому не следует чрезмерно удивляться, что в некоторыхучреждениях милиции укоренились вымогательства, грабежи, избиение задержанных ипр.
Соподчиненныес милицией следователи органов внутренних дел не принимают мер против названныхвнутренних преступлений потому, что не они, а милиция занимает в органах МВДдоминирующее положение и при случае даст это почувствоватьследователю-правдоискателю, буде такой обнаружится.
Чтоделать? Одной из мер к преодолению сложившегося положения явилось бы выведениеследственного аппарата из министерств и ведомств, осуществляющихоперативно-розыскную деятельность. Тогда следователь сможет объективнооценивать эту деятельность и ее результаты, выявлять и пресекать допущенные входе ее нарушения закона.
Идеяне нова. Еще в 1958 г. следственные подразделения МВД были упразднены, иследствие сосредоточилось в органах прокуратуры. Тем самым было устраненодавление оперативно-розыскных служб на следователей. Возрождение же следствия вМВД в 60-х годах способствовало превращению милиции в организацию, которуюнаселение боится не меньше, чем заурядных преступников.
Пониманиемэтого был вызван принятый парламентом в первом чтении 31 марта 1993 г. Закон«О следственном комитете Российской Федерации». Комитет по этомуЗакону должен был гарантировать независимость следователей от МВД и другихструктур, занятых оперативно-розыскной деятельностью. Однако в том же году, какизвестно, парламент был распущен. Обретшие после этого непомерный авторитетлоббисты МВД блокировали законопроект, и о нем как бы забыли.
Упоминавшаясяранее статья В.Ф. Статкуса направлена против каких-либо реформ в этой области,за сохранение статус-кво. Он приводит впечатляющие, на первый взгляд, цифры идиаграммы, из которых вытекает, что следователи системы МВД работают больше илучше, чем не зависящие от оперативных служб следователи прокуратуры, режеполучают дела на доследование, расследования производят быстрее. Однако приближайшем рассмотрении это оказывается не более как игрой в цифры. Ведьследователи МВД производят расследование по иным делам и в иных ситуациях,нежели следователи прокуратуры. Следователи МВД по большей части принимают кпроизводству дела, возбужденные милицией либо возбуждают дела по материалам,собранным милицией. При этом милиция и следователи МВД исходят из того, чтоВ.В. Лунеев учтиво назвал «селективным», т.е. избирательным, учетом.Поскольку возбуждение уголовного дела влечет постановку на учет преступления иможет отразиться на показателе раскрываемости, они стремятся возбуждать делалишь о легко раскрываемых и трудно скрываемых преступлениях, уклоняясь повозможности от возбуждения дел в иных случаях, когда личность преступниканеизвестна, а перспектива раскрытия неясна. В ином положении находитсяследователь прокуратуры, вынужденный месяцами трудиться над раскрытиемтаинственного убийства или трагической катастрофы со множеством жертв. Темвременем следователь ОВД успеет окончить десятки примитивных дел по обвинениюпойманных на месте преступления воришек, мошенников, нарушителей правилдорожного движения и пр. И отнюдь не в пользу следователей системы МВД служатприводимы. В.Ф. Статкусом данные о том, что они в 1993-1997 гг. реабилитировалиобвиняемых в несколько раз реже, чем следователи прокуратуры. По КонституцииРоссии человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание,соблюдение и защита прав и свобод человека — обязанность государства. С этихпозиций реабилитация невиновного — не менее важная задача следователя,представителя государственной власти, нежели изобличение преступника. Трактовкаже реабилитирующих решений следователя как брака в его работе — дань ностальгиипо тем временам, когда предварительное следствие служило одной из формкарательной деятельности. Чтобы преодолеть нынешний глубокий кризис расследования,необходимо реорганизовать следственный аппарат, устранить зависимость его отоперативно-розыскных служб. Определяющим критерием следственной и оперативнойработы должно стать безусловное, скрупулезное соблюдение законности.
Список литературы
Судебнаястатистика: преступность и судимость (современный анализ данных уголовнойсудебной статистики России 1993-1997 гг.). М., 1998, с. 13; Состояниепреступности в России за 1997 год. М., 1998, с. 4.
Состояниепреступности в России за 1996 г. М., 1997, с. 34; Состояние преступности вРоссии за 1997 г. М., 1998, с. 34.
СтаткусВ.Ф. Раскрытие преступлений — важнейшее средство борьбы с преступностью. — Гос.и право, 1998, № 4, с. 67.
НойИ.С. Методологические проблемы советской криминологии. Саратов, 1979.
ЛаринA.M. Следствие: каким ему быть? — Человек и закон, 1996, № 10, с. 50-55.
ЛаринА.Н. Криминалистика и паракриминалистика. М., 1996, с. 93-96.
Курссоветской криминологии. Предмет. Методология. Преступность и ее причина.Преступник / Под ред. В.Н. Кудрявцева, И.И. Карпеца, Б.В. Коробейни-кова. М.,1985, с. 197-247.
СтаткусВ.Ф. Указ, соч., с. 67.
Истина…И только истина. Пять бесед о судебно-правовой реформе. М., 1990, с. 259.
АлексеевА.М., Роша А.Н. Латентная преступность и эффективность правоохранительныхорганов. -В кн.: Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 19. М., 1973, с. 30-45;Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности. М., 1979,с. 240-242.
Состояниепреступности в России за 1996 г., с. 3-12; Состояние преступности, в России за1997 г., с. 4-13.
ЛунеевВ.В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции. М.,1997, с. 125-134; Ларин А.М., Леванский В.А., Левин A.M., Храмцова Н.В.,Якимоввич Э.И. Исследование латентной преступности. — В кн.: Проблемы советскогогосударства и права, № 11-12. Иркутск, 1975, с. 69-78.
Известия,1998, 7 авг.
Состояниепреступности в России за 1996 г., с. 9: Состояние преступности в России за 1997г., с. 10.
Состояниепреступности в России за 1997 г., с. 4; Аргументы и факты, 1998,22 мая.
ЛунеевВ.В. Укач. соч… с. 127.
А.М.Ларин, Главный научный сотрудник Института государства и права РАН, докторюридических наук, профессор. Преступность и раскрываемость преступлений.