Россия как полиэтническое государство. Политика российского государства вобласти межнациональных отношений
К концу XIX в. многовековой процессформирования территориальных пределов российского государства подходил кзавершению. С учетом складывавшихся геополитических реалий в начале XX в. после вхождения в состав Империи еще ряда регионов,наступал ее последний этап развития. Охватив 1/6 часть земли, Россия обрела,как считали тогда и это признавалось международными договорами, «своиестественные границы», уравнявшись в размерах с другой крупнейшей державой- Великобританией.
Необходимо учитывать, что Россия складывалась вмногонациональную державу под давлением специфических геополитическихобстоятельств, определяющим стержнем которых выступало долговременноесовпадение в тот или иной период интересов народов на обширных просторах значительнойчасти Европы и Азии, что и способствовало их преимущественно добровольномуединению. Зачастую именно так осознавалась необходимость объединения с Россиеймногими народами, принимавшими на том или ином этапе решение в целяхсамосохранения укрыться за ее державными рубежами и воспользоваться еегосударственным покровительством.
В тех же случаях, когда присоединение достигалосьпосредством принуждения, оно чаще всего диктовалось настоятельнымипотребностями обеспечения безопасности этих рубежей на представлявшихпостоянную угрозу направлениях. Наиболее беспокойным на протяжении несколькихстолетий оставалось южное. Внезапные набеги на Россию восточных инородцев (крымскихтатар, ногайцев, горцев и т.д.) совершались каждый год и были по сути обычнымявлением. После этих набегов подвергшиеся им области длительное времяоставались в запустении. Невольников продавали в Турцию и другие страны Востока.
Предпринимавшиеся военные акции не приводили к установлениюдискриминационных норм в отношениях таких народов, а их главное предназначениесводилось к стабилизирующим ситуацию внешним российским государственнымограничениям, с сохранением статуса местного регионального самоуправления ивозможностей для дальнейшего развития этнонациональной самобытности. Такогорода ограничения были ничем иным, как долговременным политическим компромиссом,конечной целью которого являлось постепенное гражданское приобщение к России. Посколькуэлементы добровольности и силового принуждения закономерны для становлениялюбого государства, можно сделать вывод, что проводившиеся Россией завоеваниятоже были одной из составных частей общего геополитического стабилизационногопроцесса, происходившего на протяжении многих веков в пределах Евразии.
Однако в нем были и свои нетипичные проявления. К нимследует отнести прежде всего включение в состав России части Польши и Финляндии.Польша отошла к Российской империи после третьего раздела Речи Посполитой междусоюзниками (Австро-Венгрией и Германией). Финляндия же входила в состав Швеции,не имея никакой самостоятельности, которую она вновь обрела, оказавшись лишь вроссийских пределах в начале XIX в.
В отличие от практики других стран Запада и Востока,присоединенные к России народы не подвергались шовинистической унизительнойдискриминации в системе управления. Для них она чаще всего имела не прямое, акосвенное предназначение, без посягательства на основные нормы их общественногобыта, при соблюдении уважительного отношения к их обычаям и религиознымприверженностям. В сфере гражданских прав русская власть вообще избегала резкойломки, считаясь с правовыми навыками населения, и оставляла в действии науправляемой территории и конституцию с сеймом в Великом княжестве Финляндском,и кодекс Наполеона в царстве Польском, и литовский статут в Полтавской иЧерниговской губерниях, и магдебургское право в Прибалтийском крае, и обычноеправо, местные законы на Кавказе, в Сибири, в Туркестанском крае и т.д.
Внутренняя самостоятельность инонациональных сообществ ивнешние российские административные ограничения указывают на то, что вгосударственную систему России было заложено не подавление, а именнополитический компромисс. Попытки выйти за его рамки и «создать однороднуюимперию» по типу западных, наметившиеся лишь при последнем российскоммонархе Николае II в конце XIXв., вступали в противоречие со сложившейся практикой управления и вызвалиэтнополитическую напряженность на ряде окраин, а в некоторых случаях породилидаже сепаратизм, ранее у тех же народов не наблюдавшийся.
Отличие от других универсалистских образований мира состоялои в том, что инонациональная российская периферия из-за своего сопредельногорасположения, и что самое важное, равноправного статуса, утрачивала постепеннопризнаки обособления и инородности" интегрируясь по мере формированияобщегражданских связей в единое государственное пространство. Вместе с темпроисходило геополитическое, цивилизационное и социально-экономическоесрастание ее естественным путем с центральными собственно русскими областями. Вменьшей степени таким процессом были охвачены те земли, которые прежде долгоевремя находились вне российской зависимости: Польша, Финляндия, Прибалтика,Западная Украина.
Вторая направленность так и не преодоленного тяготения кВостоку, прослеживается на южной периферии, включенной в состав российскогогосударства в разные периоды XVIII-XIXвв. Среди этих регионов особо выделяются территории расселения казахов, народовбывшего Туркестанского края и восточной оконечности Кавказа. Своеобразностьэтой разновидности тяготения заключается в том, что значительную роль в немиграет фактор единства веры, мусульманской религии, и только потомэтнокультурная близость. Тот же фактор веры предопределял в этой зоне острыхмежконфессиональных противоречий и не менее устойчивую прорусскую ориентацию христианскихнародов (армян, грузин, осетин и т.д.).
Сближение же этих регионов с Россией во всех отношенияхпроизошло намного глубже, так как для них она в свое время предоставила болеесильную социально-экономическую и государственно-политическую перспективуразвития, чем могло это сделать претендовавшее на них сопредельно расположенноезарубежье.
Отчасти интегрированность существовала и в другихуниверсалистских (имперских) объединениях Запада и Востока, однако только вроссийских пределах она происходила и как государственно-политическая, собеспечением для инонациональных сообществ таких же охранительных функций, каки для русских, и сопровождалась наступившим признанием многими из них Россиисвоим отечеством. О существовании в ее имперских границах полиэтнонациональногообщегражданского сообщества свидетельствует наличие у большинства народовРоссии двойного самосознания: этнонационального и общероссийского.
Насильственные же связи, присущие всем без исключенияуниверсалистским образованиям, в системе российских государственных отношенийвовсе не преобладали, а там, где они все-таки устанавливались на начальныхстадиях контакта, со временем заменялись, как правило, общегражданскими. Формированиеих происходило уже при попадании тех или иных инонациональных сообществ в сферудействия государственного поля России и продолжалось на последующих этапах. Нарубеже XX в. этот процесс обретал все больший размах,но завершения так и не получил.
В России государственно-политическая консолидациязначительно опережала этнонациональную не только у русских, но и у всехостальных этнонациональных сообществ. Это происходило потому, что в Российскойимперии сложились исторически иные государственно-политические реалии, прикоторых самобытность различных частей насильственной унификации не подвергалась.
Определяющим фактором этнополитического процесса в Россиииграет федеративное устройство страны, которое сформировалось в советское время.
Россия, формально провозглашенная федерацией в 1918 г.,прошла сложный и противоречивый путь развития. Как известно, большинствофедераций в мире создавалось путем объединения народов или территорий в единоесложносоставное государство. Образование таких государств шло в направленииснизу вверх, путем передачи региональными органами власти части принадлежащихим прав федеральным органам государственной власти на основе разграниченияполномочий между ними. В связи с этим в подавляющем большинстве дажемногонациональных федеративных государств, не говоря уже о мононациональных, воснову их был положен территориальный принцип управления, имеющий цельюприближение органа власти к населению и управляемой территории.
Российская Федерация формировалась иначе. Это обусловленорядом объективных и субъективных причин. Уже к концу первой мировой войны царизмначал утрачивать контроль над частью окраинных территорий, которые ранее вусловиях авторитарного политического режима жестко управлялись из центра. Сменаформы правления (переход от монархии к буржуазной республике) еще болееослабила единство и территориальную целостность страны. В «наследство»большевикам досталось территориально раздробленная страна с разваленныммеханизмом государственной власти. Очевидно, что у них оставался один выход — провозгласитьфедерацию национального типа, положив в основу ее создания принципавтономизации. То есть, федерация создавалась не по традиционному типуобъединения нескольких частей в одно целое, а, наоборот, путем передачицентральной властью части полномочий на места. Естественно, что центральнаявласть стремилась либо превратить эту процедуру в формальный акт, либосохранить возможность контролировать и вмешиваться в осуществление властиорганами субъектов федерации.
Изначально федерация в России была сложной по своему составуи сочетала унитарно-административный принцип объединения административныхединиц с автономным принципом объединения национальных субъектов, который, всвою очередь, реализовался в виде различных по правовому статусу образований. Вплотьдо подписания Федеративного договора и принятия новой Конституции РоссийскаяФедерация строилась по национально-территориальному принципу, в соответствии скоторым ее субъектами считались только автономные республики. Что касаетсякраев и областей, то отношения с ними, как административно-территориальными единицами,федеральное правительство строило на унитарных началах. С данной точки зренияРоссийскую Федерацию нельзя было назвать федеративным государством в точномсмысле слова, поскольку в нем органически сочетались федеративные и унитарныепринципы. Более того, если в теории РСФСР и считалась федерацией, то на самомделе единая система государственно-административного управления сверху донизу,от Москвы до сельского районного центра, характеризовалась жесткой унификациейи централизацией. Такую форму национально-территориального устройства можноназвать унитарной федерацией. О формальном характере федерации свидетельствуеттот факт, что в ней изначально отсутствовало разграничение вопросов компетенциимежду федеральными органами власти и ее субъектами: Советы образовывали единуюсистему государственной власти, вышестоящий Совет обладал правом отмены актовнижестоящих.
Россия в советское время представляла собой сложноеполиэтничное образование, объединяющее народы различных языковых групп, культури конфессий. Этническим ядром страны являются русские, составляющие более 80%ее народонаселения. Однако это не позволяет отнести страну к типумоноэтнических государств по некоторым причинам: во-первых, территория Россииявляется исторической родиной многих народов, сохранивших свою культурнуюсамобытность и не ассимилировавшихся с русским большинством; во-вторых, засоветский период истории России многие ее народы сформировали основы своейгосударственности, которая осознается в настоящее время как величайшая ценностьи историческое достижение; в-третьих, вследствие противоречивости национальнойполитики советского периода (направленной одновременно и на унификацию народов,и на организацию их государственности) повсеместно в СССР, и в России в томчисле, сложилась этническая стратификация, в основе которой лежат различия вэкономическом, демографическом и политическом статусах народов.
Процесс преобразования России в полноценную федерациюзакономерно совпал с началом изменения политического режима в стране, вызванного«перестройкой». Как и в 1917 г., ослабление авторитарного режимапривело к угрозе разрушения территориальной целостности и единства РоссийскойФедерации и потребовало реформы федеративных отношений в направлении расширенияполномочий субъектов федерации.
В западных демократиях политико-территориальное деление не«привязывается» к национально-территориальному делению, а определениенациональности «привязано» к гражданству страны. Постепеннооправдываются прогнозы тех западных исследователей, которые пришли к выводу,что понятие «государство-нация» уступает место понятию «государство-сообщество».
Таким государством-сообществом народов и является РоссийскаяФедерация. Здесь, по сути, представлен весь спектр известных к настоящемувремени уровней и типов экономического развития — от сугубо аграрного доблизкого к постиндустриальному. Основная часть регионов и территорийрасполагается, обнаруживая крайне разнообразие климатических, ресурсных,человеческих и иных факторов, между этими двумя полюсами. Естественно, чтоинтенсивность экономической, социальной и политической модернизации не могутбыть одинаковы на всем российском пространстве. Вот почему современнаядемократия, особенно в условиях России, невозможна без обеспечения разнымэтносам доступа к центрам власти и учета многообразия культур, без обеспеченияравенства способов жизнедеятельности всех народов.
Этнополитический процесс в стране протекает по-разному взависимости от специфики сложившихся социокультурных и социально-экономическихрегионов страны. Можно выделить четыре региона активного проявленияэтнополитического процесса: российский север (территория расселенияфинно-угорских народов), южно-сибирский район (зона политической активностиякутов, тувинцев, бурят), татаро-башкирский район, северокавказский. Этнополитическийпроцесс в этих регионах прошел несколько этапов.
Первый этап (конец 1980-х — 1991 гг.) характеризуетсяповсеместным созданием национально-культурных обществ, декларирующих задачувозрождения этнокультурной самобытности, позднее — повышения статуса языковтитульных народов. В этот период происходит суверенизация автономий России — ониобретают статус самостоятельных республик в составе Российской Федерации,законодательно оформляется государственный статус языков титульных народов. Этнокультурныеобщества формируются в качестве общественно-политических движений, съездовнародов, которые активно обсуждают проблемы становления этнократической формыгосударственности в республиках.
Второй этап (1991-1994 гг.). Ведущей тенденцией данного этапаявляется борьба внутри республик между официальной властью инационально-политическими движениями по поводу государственного устройствареспублик, их политического статуса. Не менее острой является и политическаяборьба руководства республик и федерального центра по поводу перераспределениявластных полномочий. Особой остроты первая тенденция достигает вСеверо-Кавказском регионе, где противостояние завершается свержениемофициальной власти Чечено-Ингушской Республики, развязыванием вооруженногоэтнотерриториального конфликта между осетинами и ингушами, массовым вытеснениемрусского населения и конституированием двух новых республик — ЧеченскойРеспублики и Республики Ингушетия. Вторая тенденция максимальной остротыдостигла во взаимоотношении республиканской власти Татарстана и федеральногоцентра. Она завершается подписанием двустороннего Договора между Татарстаном ифедеральным центром о разграничении полномочий и предметов ведения, которыйоткрыл дорогу подписанию двусторонних договоров между субъектами Федерации ифедеральным центром.
Важными вехами этого этапа, повлиявшими на урегулированиеэтнополитических проблем, явились подписание Федеративного договора (31.03.1992)и утверждение Конституции Российской Федерации (1993).
Третий этап начался в 1995 году. Для этого периодахарактерна тенденция урегулирования межэтнических противоречий навнутриреспубликанском уровне, переход к фазе укрепления республиканскойгосударственности, потеря инициативы национально-политическими движениями ипартиями, разработка стратегии национальной политики и оптимизации путифедерализации страны. Наиболее активная часть национальных лидеров включилась всостав общероссийской бизнес-элиты или в систему органов управления разногоуровня. Лидеры российских республик к этому времени перестали заигрывать снациональными движениями, рассматривая их уже как единственную опасность для ихпребывания во власти. Правящая элита в республиках качнулась в сторону союза сфедеральной властью, а последняя сумела использовать договорный процесс длястабилизации политической ситуации в стране.
На четвертом этапе (2000-е гг.) появились новые тенденции вэтнополитическом процессе. Приведены в соответствие с федеральнымзаконодательством правовые акты субъектов Федерации. Расторгаются двусторонниедоговоры между субъектами и федеральным центром, как сыгравшие свою роль иисчерпавшие себя на новом этапе развития государственности. Проявляетсятенденция к укрупнению субъектов Федерации. В 2003 году избраны высшие органыгосударственной власти Чеченской Республики, что привело к стабилизацииэтнополитического процесса на Северном Кавказе. Сегодня российские регионы ифедеральный центр на деле учатся договариваться друг с другом. В последнеевремя, как отмечает Р. Саква, «достижение баланса между центром и местнымивластями осуществлялось посредством переговоров, сделок, взаимных компромиссови уступок — короче, странноватого, но определенно политического процесса».
Можно констатировать, что непосредственная угроза распадаРоссии миновала. Однако по-прежнему остается целый комплекс пока неурегулированных проблем межэтнических отношений, основными из которых являютсясоциально-экономическая и политическая разностатусность народов. Все болееочевидной становится проблема необходимости формирования общегражданскогонационального самосознания населения России, которое должно приобрестидоминирующий характер по отношению к локальным этнокультурным различиям. Отрешения этой проблемы в не меньшей степени зависит стабилизацияэтнополитической обстановки, чем от достижения успехов в экономике.
Национализм — это система идейно-ценностных ориентаций,признающих приоритет национальной идеи в политической жизни общества. Национальнаяидея, как историческое предназначение нации, способна консолидировать общество,не взирая на имеющиеся в нем социальные и политические различия. Политическаяжизнь в постсоветской России сегментирована, т.е. в ней присутствуют устойчивыеидейно-политические блоки с поддерживающими их электоральными группами. Согласноисследованиям приблизительно 15% российских избирателей склонны поддержатьполитические идеи националистов (И. Клямкин, В. Лапкин).
Русский национализм в генетико-культурном плане исходит из«духовной миссии» России по отношению к остальному миру. В немотразились устремление преобразовать общество в соответствии с традиционнымиценностями. Русский национализм мистифицирует политические институты образца«вечевого устройства», что приводит к проблемам в совместимостисоборности и государственности в политической программе. Если западныйнационализм не отрицает демократических ценностей, то русскому национализмудемократия является чуждой по духу.
Антидемократизм русского национализма обусловлен господствомв нем авторитарной традиции. В политических манифестах националистов присутствуетлозунг «великой и неделимой России», который подразумевает сильную иответственную государственность (державность), независимую (от внешних влияний)«национальную»экономику и защиту духовных ценностей нации.
Следует различать «классическую» и «постклассическую»модели русского национализма. Для первой свойственна жесткая зависимостьполитической практики от идеологических ценностей и иерархичность в постановкеи реализации идеологических целей. К разновидностям классической модели вРоссии можно отнести этнический, патриархальный и державный национализм.
Этнический национализм основывается на идее «кровного»родства и «врожденности» национальной идеи (РНЕ А. Баркашева,национал-республиканцы Н. Лысенко). Его сторонники, несмотря намалочисленность, стремятся к созданию военизированных дружин, выступают сэкстремистских позиций под лозунгом «Россия для русского народа».
Патриархальный национализм, уподобляющий нацию «большойсемье», ссылается на общинные традиции русской деревни. Его идеаломявляется допетровская Россия. Представители этого течения ведут в основномпросветительскую деятельность с целью национального воспитания. В политическойпрактике они примыкают к НПСР (Народно-патриотическому союзу России), играяроль «независимых интеллектуалов» (В. Распутин, В. Белов, И. Шафаревич),их трибуной является журнал «Наш современник». Особую позициюзанимает писатель и общественный деятель А. Солженицын, который, в целомразделяя патриархальные ценности, противится любым политическим коалициям снаследниками коммунизма.
Державный национализм (РНС А. Стерлигова, часть КПРФ с Г. Зюгановым).Идейным центром выступает общественно-политическое движение «Духовноенаследие» (А. Подберезкин) и газета «духовной оппозиции» «Завтра»(А. Проханов). У этого национализма достаточно массовая социальная база (несколькомиллионов избирателей), весьма мощный пропагандистский аппарат (около 100региональных и местных изданий). Его сторонники проповедуют идею державы какбезальтернативного типа российской государственности, основанной на мощномвоенном потенциале, жесткой вертикальной структуре государственной власти иприоритете управляемой государством экономики. Используется лозунг «соборности»,приверженности русского народа православным традициям, социальной справедливостии «духу суверенности нации».
Постклассический национализм в России интересен тем, что егоидейно-ценностные компоненты более прагматичны. Действуя по принципуполитической целесообразности, он способен к компромиссу. Политическивлиятельными в этой разновидности национализма являются национал-популизм ипрагматический национализм. Возглавляемая В. Жириновским ЛДПР успешно сочетаетклассическую политическую риторику (идея «единой неделимой России») снационализмом, ориентированным на потребительские настроения российскогообщества. Национал-популизм, являясь рационализацией националистических чувств,опирается на люмпенизированные слои российского электората (лозунг ЛДПР навыборах в Государственную думу в 2003 году — «Мы за бедных, мы за русских»).В отличие от эмоционально-манипулятивного характера национал-популизма, впрагматическом национализме (Ю. Лужков, Ю. Скоков) просматривается тенденция коткрытому диалогу с представителями иных идейно-политических течений. При этомнациональные ценности используются им для достижения желаемых политическихрезультатов. Для прагматического национализма более характернапостидеологическая ситуация, когда снимаются границы явного идеологическогопротивостояния и происходит взаимопроникновение идеологических ценностей, и подразличными идеологическими целями скрывается однотипность политическихинтересов.
В целом русский национализм раздроблен идейно иорганизационно. Постоянное соперничество различных националистическихгруппировок не способствует расширению идеологического влияния национализма: сторонникинационализма в российском электорате, как правило, не связывают свойполитический выбор с политическими партиями, строго структурированными поидеологическому принципу.
Идеологическая ситуация в современной России способствуетмаргинализации старых форм национализма, эволюционируя к широкимидейно-политическим альянсам (коммунисты-державники, национал-либералы,национал-демократы). В силу исторического наследия и внутрисистемнойрасколотости национализм приобретает характер «перманентной духовнойоппозиции», сосредоточившись на критике «внутренних» и «внешних»врагов нации. Конструктивные политические стремления русского национализмамаловероятны, и он обречен на зависимую роль в российской политической жизни.
Разрушение сложившейся политической системы в СССРпроисходило параллельно с возникновением и развитием этнополитическойнапряженности и конфликтности. В России этот процесс имел определеннуюспецифику, которая определяется историческим и этнокультурным своеобразием еерегионов.
Причинами этнонациональных конфликтов могут бытьсоциологические, связанные с анализом этнических характеристик основныхсоциальных групп общества или этнической стратификацией — неравномернымраспределением национальных групп по различным ярусам общественной иерархии исоответственно неравными возможностями доступа к благам и социальным ресурсам,и политологические, основанные на трактовке роли элит в мобилизации этническихчувств, в обострении межэтнической напряженности и эскалации ее до уровняоткрытого конфликта. Именно вопрос о власти, о стремлении местных элит к ееобладанию, о связях власти с материальными вознаграждениями в форме обеспечениядоступа к ресурсам и привилегиям, возможность молниеносных карьер,удовлетворения личных амбиций является ключевым для понимания причин ростаэтнического национализма, межэтнических конфликтов и обращения местных элит кнационал-популизму.
Углубление экономической разрухи, нарастание социальнойнапряженности, политическая борьба, крушение прежних идеологических ориентирови появление суррогатов, коррумпированность старых и новых бюрократическихструктур, паралич власти в центре и на местах, то есть разрушенность старого иотсутствие нового — вот общие черты конфликтов на этнической почве.
Деструктивность этих конфликтов очевидна: подрываетсяхрупкая стабильность посттоталитарных обществ, растрачиваются силы и ресурсы,необходимые для экономических преобразований, расширенно воспроизводятсяантидемократические тенденции в общественной жизни.
Как показывает история, межнациональные коллизии во многихполиэтнических странах по своим масштабам, продолжительности и интенсивностизначительно превосходили классовые и иные типы социальных конфликтов. Национальныетрения существовали и будут существовать до тех пор, пока сохранятсянациональные различия. Многонациональное общество изначально менее стабильно,чем этнически однородное общество, и суть национального вопроса сводится ктому, какая из двух противоположных тенденций — центробежная или центростремительная- возьмет верх и окажется доминирующей.
Американский специалист по правам человека Э. Клайн убежденв том, что права меньшинств, включая этническое групповое право на сохранениенациональной культуры, являются фактором обуздания власти национальных государств;признание прав меньшинств не должно служить для государств, этнических групп ииных образований предлогом для нарушения или принижения индивидуальныхгражданских прав, предусмотренных Пактом о гражданских и политических правах; еслисамоопределение народа приводит к ситуации, представляющей очевидную опасностьдля жизненных интересов других народов, оно может быть отложено или его условиямогут быть модифицированы, а в экстремальных случаях решение о нем может бытьотменено; отделение не должно быть первым рассматриваемым вариантом приразрешении проблем этнического плюрализма, поскольку оно часто приводит кнасилию и к болезненным нарушениям в экономической и социальной сферах.
Если государство демократическое, то возникающие в немконфликты сопровождаются структурными изменениями самой политической системыгосударства, а если авторитарное — усилением репрессий и зажимом движений, чтоприводит к новым узлам напряженности.
Особенно трудноразрешимой проблемой для новых режимовявляется та, которая предусматривает политические права этнических групп. Профессорсоциологии Гумбольдтского университета К. Оффе предложил следующие: методубеждения общественности, торга при закрытых дверях, использованияпрезидентских прерогатив, вмешательства наднациональных акторов.
Урегулирование этнополитических проблем представляется такжевозможным эволюционными методами. Ужасы этнического конфликта и гражданскойвойны или страх перед возможностью такого поворота событий могут быть стольвелики, что полностью подорвут доверие к националистическим элитам со стороныих избирателей. Массовое сопротивление разорению страны и страданиям способныпородить общее осознание того, что нынешний конфликт, война и репрессиисоздадут историческое оправдание для эскалации конфликта и превращения его вперманентный.
Другой эволюционный путь может заключаться в успешномпроведении экономических реформ. Выгоды, которые получат в результатепроведения экономических реформ немногие, и относительные потери и утратауверенности в завтрашнем дне, которые падут на долю большинства, могутспособствовать изменению структуры конфликта, поскольку при таком поворотесобытий объединение, строящееся по профессиональным и классовым признакам,станет более насущно необходимым и актуальным, чем объединение, основанное наэтнических различиях. В конечном итоге эти разнообразные линии общественныхрасколов начнут пересекаться, тем самым нейтрализуя друг друга. В итогеэтнические споры будут постепенно уступать спорам материальным, а именнопроблемам прав и распределения.
Кроме политического и экономического путей стабилизацииэтнополитического процесса может быть использован путь культурной модернизации.Он заключается в изменении такого положения дел, когда принадлежность человекак определенной этнической группе составляет сущность его идентичности, чтобыперейти к ситуации многообразия идентичностей — в ней и сам человек и другиелюди, с которыми он связан, в зависимости от конкретных условий считают особозначимыми либо его свойства и качества как человеческого существа, либо егоидентичность как члена национальной, профессиональной, этнической илирелигиозной общности.
К числу мер, ведущих к разрешению этнических противоречий,можно отнести: передачу существенной доли власти этнорегиональным территориям; принятиеизбирательных законов, стимулирующих межэтнические переговоры; создание условийдля роста благосостояния экономически неблагополучных меньшинств.
Когда этнические группы требуют определенной доли должностейв государстве (и определенной доли государственных средств) в соответствии сдолей в населении, этнополитика переходит в долевой национализм, которыйпретендует не на территориальное господство, а на господство в первую очередьнад подвижными общественными финансовыми средствами.
Демократия и национализм — плоды народного суверенитета,между ними нет непреодолимого противоречия. Тем не менее они нуждаются всознательном политическом и правовом компромиссе, которого каждый раз и вкаждой конкретной ситуации необходимо добиваться заново.
Можно выделить следующие основные стадии процессафедерализации нового российского государства:
1. «Парад суверенитетов» (1990-1991 гг.), когдаавтономные республики в составе России объявили о своем государственномсуверенитете и остро встал вопрос об их взаимодействии с Москвой.
2. Разработка и подписание Федеративного договора (август1991 г. — март 1992 г), позволившего на время снять опасность дальнейшейсуверенизации, выходящей за рамки федерального принципа.
3. Рост противоречий между Президентом и Верховным Советом вборьбе за регионы (декабрь 1992 г. — октябрь 1993 г), когда остро встал вопросо равноправии субъектов федерации и создалась возможность формированияфедерации «снизу».
4. Десоветизация органов власти и принятие Конституции РФ (октябрь1993 г. — декабрь 1993 г), закрепившей основы федерации в России.
5. Формирование новых органов власти субъектов федерации,подписание Договора о гражданском согласии и договоров с рядом республик иобластей, обеспечивших им реализацию нескольких дополнительных прав (1994-1999 гг.).
6. На место былой рыхлости и неупорядоченности приходитиерархическая конструкция, где сохранение полицентричности сочетается снарастающим неравноправием властных центров, а в отношениях между Москвой исубъектами Федерации на первый план постепенно выходит принуждение.
В соответствии с Конституцией федеративное устройствоРоссийской Федерации «основано на ее государственной целостности, единствесистемы государственной власти, разграничения предметов ведения и полномочиймежду органами государственной власти Российской Федерации и органамигосударственной власти субъектов Российской Федерации, равноправии исамоопределении народов в Российской Федерации» (статья 5. п. З).
В Конституции Российской Федерации речь идет о формированиив России федеративных институтов и отношений, основанных на принципесамоопределения народов. Под самоопределением понимается свобода каждого народажить по собственным законам, под управлением избранных им самим властныхструктур, распоряжаться своей судьбой по своему усмотрению, при этом не наносяущерба свободе и законным интересам других народов. В Основном Законеотсутствует право выхода из состава федерации.
Переход от унитаризма к подлинному федерализму был сделанподписанием 31 марта 1992 года Федеративного договора. Главный смысл договорасостоит прежде всего в том, что в нем намечена установка на отказ от гибридногохарактера Российской Федерации, в которой уживались одновременно федеративные иунитарные принципы. Так, в нем наряду с республиками в составе России иавтономными образованиями статус субъектов федерации получили края, области,Москва и Санкт-Петербург, которые, приобретая элементы государственности и темсамым повысив свой статус, вступают в соответствующие федеративные отношения сМосквой.
Кроме того, Россия объявлена не договорной, аконституционной федерацией, в которой распределение властных полномочий целогои его составных частей зафиксировано в конституции и не предусмотрено правовыхода из нее того или иного образования. Не случайно в последнем абзацедоговора записано, что республики, не подписавшие его, из федерации не выбываюти «регулируют свои взаимоотношения с федеральными властями на основеконституции». Это призвано стать гарантией того, что децентрализация вразумных пределах, наделение субъектов федерации соответствующими властнымиполномочиями не приведут к политико-экономическому обособлению или сепаратизмуотдельных республик и регионов.
Свое дальнейшее закрепление положения Федеративного договораполучили в Конституции Российской Федерации (Глава 3. Федеративное устройство).Российская Федерация состоит из 89 государственных образований: 21 республики,6 краев, 49 областей, одной автономной области, 11 автономных округов и двухгородов федерального значения — Москвы, Санкт-Петербурга. Эти государственныеобразования называются субъектами федерации (статья 65, п.1). Субъектыфедерации, по Конституции, равноправны (статья 5, п.4), создают своипредставительные (законодательные) и исполнительные органы государственнойвласти (статья 77, п.1), вправе устанавливать свои государственные языки (статья68, п.2) при том, что «государственным языком Российской Федерации на всейее территории является русский язык» (статья 89, п.1). Конституциязакрепляет одну суверенную власть — власть Российской Федерации и федеральныхзаконов на всей территории России (статья 78, п.4). Конституция разграничилаполномочия и предметы ведения между органами государственной власти РоссийскойФедерации и органами государственной власти ее субъектов (статьи 71, 72, 73),установила единое и равное гражданство.
Несмотря на то, что Конституцией провозглашено формальноеравноправие органов государственной власти субъектов во взаимоотношениях сфедеральными органами власти (статья 5, п.4) федерация в России имеет, как ипрежде асимметричный характер. Это проявляется в наличии в ее составе различныхпо правовому статусу субъектов: республик, автономной области, автономныхокругов, городов федерального значения, областей и краев.
В результате описанных процессов в России сложиласьспецифическая федеративная система, которой присущи следующие черты:
смешанный этнотерриториальный характер построения федерации,чреватый этноконфликтами и “этновыдавливанием”;
асимметричность масштабов федеральных единиц и,соответственно, неравный вес голосов проживающего в них населения;
неравенство статусов субъектов федерации (различия междуреспубликами и “простыми губерниями", наличие субъектов федерации,входящих одновременно в состав других субъектов);
экономическая, социальная и политическая дифференциациярегионов, которые значительно отличаются друг от друга по условиям жизни итруда граждан, по степени эффективности социальной инфраструктуры, по удельномувесу и роли демократических институтов и процедур, по уровню политической активностии характеру политических предпочтений электората;
дотационность большинства субъектов федерации, аследовательно, их зависимость от субвенций федеральной власти;
провинциальный централизм, т.е. воспроизводство (вухудшенном варианте) на региональном уровне существующих отношений центр — регионы;
самовластие региональных элит, а также меньший, чем вцентре, контроль за их деятельностью со стороны гражданского общества иправовых институтов;
неоправданно высокая роль субъективного фактора, когда личныекачества главы региона и его персональные связи в центре во многом определяютотношение федеральных властей к региону и тем самым — социальное иэкономическое положение проживающих в нем граждан;
разнобой в законодательстве, который хотя и уменьшился в результатеусилий президента В.В. Путина, направленных на укрепление “вертикали власти”,все еще остается фактором, формирующим реальную политическую ситуацию в стране.
Таким образом, в России произошло приспособлениефедералистской идеи к потребностям полудемократического и полурыночногообщества. Бесспорно, данная модель заслуживает всесторонней и настойчивойкритики. Но не вызывает сомнений и другое: ее недостатки не могут и не должныиспользоваться для доказательства того, будто Россия “не созрела" для настоящегофедерализма, а опыт федеративной государственности ей “принципиально чужд".Лучше иметь несовершенный федерализм, чем не иметь никакого. Главное для России- удержать доступный для нашего общества минимум согласия, чтобы не пришлосьвсе здание возводить заново.
Литература
1. Байтин М.И. Сущность и основные функции социалистического государства. — Саратов, Издательство СГУ, 1979.
2. Дмитриев Ю.А., Измайлова Ф.Ш. Проблема контроля и ответственности вдеятельности органов государственной власти // Государство и право. 1996. №4.
3. Комаров С.А. Общая теория государства и права: Учебник. — 3-е изд.,переработанное и дополненное. — М.: Юрайт, 1997.
4. Комментарий к Конституции Российской Федерации (под общ. ред. КудрявцеваЮ.В). — М.: Фонд «Правовая культура», 1996.
5. Конституционное законодательство России / Под ред. Ю.А. Тихомирова. — М.:Городец, 1999.
6. Скуратов Ю., «Полномочия прокуратуры во взаимоотношениях с судебнойсистемой». // «Российская юстиция», 1999, №3.
7. Спиридонов Л.И. Теория государства и права. — М.: Гардарика, 1996.
8. Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.К. Бабаева. — М.: Юристъ,1999.
9. Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько.- М.: Юристъ, 1999