М.К. Койгелдиев
Висторических публикациях последнего времени прослеживаются тенденции, вносящиеопределенные сомнения в корректности и обоснованности некоторых суждений ихавторов. Публикации аналогичных высказываний со страниц СМИ в конечном итогеспособствует формированию общественного сознания населения страны в целом.Поэтому важно помнить об ответственности и социальной значимости той функции,которую выполняет историк.
Гносеологическийимператив исследователя вытекает из «внутреннего состояния» историка. Вконечном итоге это определяет его интерпретацию той или иной историческойситуации. Наряду с этим, задачи, которые ставит историк перед собой, так илииначе связаны с потребностями современной культурной и идеологической жизни.Поэтому, проблема адекватного анализа исторического прошлого всецело зависит отисследователя, которого правильней всего воспринимать как носителя идей иумонастроений времени, общества, в котором он живет, наконец, культуры,носителем которой он является. Данная методологическая парадигма, берущая своиистоки у Лаппо-Данилевского, определяет состояние развития исторической наукина всем постсоветском пространстве. Российский медиевист А.Я.Гуревич верноотмечает, что «мы не можем задавать прошлому вопросы, которые нас оставляютхолодными, которые нас не интересуют». Поэтому современную историографиюправильней будет воспринимать с этих концептуальных позиций.
Насегодня актуальность возрождения общего духовного пространства ни у кого невызывает сомнения. Нам всем необходимо не отторгать реальности глобализации,интегрироваться в мировое пространство на основе воссоздания объединяющейродственные народы единой цивилизационной платформе, учитывая общностькультурно-исторических судеб.
Этоттезис пытался реализовать на практике еще наш выдающийся соотечественникМустафа Шокай, глава Туркестанской автономии (1917-1918), ликвидированногобольшевиками в начале 1918 года. Будучи эмигрантом во Франции, издавая журналы,публикуя книги, он раскрывал истинный облик большевизма. В 1998-1999 гг. вАлматы вышел в свет двухтомник его трудов. Накопленные материалы полагаютнадеяться, что в будущем будут опубликованы и последующие работы М.Шокая.
НаследиеМ.Шокая заставляет удивляться заразительной силе его патриотизма, верностисвоим идеалам и принципам. Сторонник общетурестанского будущего, он не проводилэтнических, религиозных и других граней между казахами, узбеками, киргизами илитуркменами. Общность исторических судеб братских народов Центрально-Азиатскогорегиона предопределяло его видение общей будущности. Выступая противадминистративно-территориального размежевания среднеазиатских республик(1924-1925), он полагал, что это противоречит коренным, стратегическиминтересам народов региона, аргументировано обосновывая преимущества пребыванияцентрально-азиатских народов в составе единого федеративного государства.
Выражаяидею единства народов Туркестана М.Шокай не был одинок. Такой же позициипридерживались известные в истории его соратники, такие как Бехбуди и Чолпон,Арабаев и Валиди Тоган и другие. Преданность общим идеалам, чувство высокойответственности перед будущими поколениями объединяло этих замечательных людейи определяло их жизненные порывы. Так, например, узбекский поэт Чолпон написалгимн Туркестанской автономии. Интересно отметить, что отец поэта, известныйкупец, хотел видеть своего сына в роли преуспевающего торговца, владельца сетимагазинов между Оренбургом и Ташкентом. Но сына притягивали к себе общественноезаботы бурной эпохи. И вошел он в историю как выдающийся поэт, сумевший такточно и глубинно запечатлеть дух исторических перемен. Актуально еще звучатслова президента РК Н.А.Назарбаева, что только от объединенных усилий нашихгосударств зависит: будет ли предстоящая история региона состоять сплошь изпротиворечий, обусловленных различными подходами к решению задачнационально-государственного строительства, подвергнется ли он разломам итрещинам по линиям соприкосновения различных национальных культур или же мысможем выйти на новый уровень осознания необходимости укрепления тюркскогоединства с тем, чтобы будучи совместным, единым культурно-цивилизационным комплексом,не затеряться в бурных волнах современной истории. Ведь только тогда, подзащитой им сенью нашей общей культурной идентичности, мы сможем выполнить свойнравственный долг перед нашими общими предками, а также потомками.
Нафоне исторических событий последнего десятилетия наглядно прослеживаетсяпроцесс разложения, складывавшегося не одно столетие, традиционного характеравзаимоотношений между различными народами региона. Ранее именовавшиесятуркестанскими, народы находятся на пути становления собственнойгосударственности. Им выпала историческая возможность самостоятельногоразрешения разносторонних государственных вопросов: формирования концепцийвнешней и внутренней политики, определение приоритетов экономического развития.В новых исторических условиях возрождаются национальные традиции, культуранародов региона. Болезненный для наций период возрождения правомернорассматривать как неизбежный этап при становлении государственности. Вопределенных исторических условиях это становится необходимостью длядальнейшего развития нации, когда исторические катаклизмы переходного периодавыступают одним из императивов, заставляющих срабатывать скрытые механизмысамосохранения нации. Пример этому – история туркестанских народов, когдапервоначально в условиях колониального засилья со стороны Российской империи,затем в оковы советского федерализма – способствовали определению «потерянного»и «найденного» для нации в результате такого поворота событий.
Туркестанскийрегион, шире Центральную Азию, следует воспринимать как совокупность различныхэтнических территорий, объединяющей константой которых выступает сходствокультур и общность исторических судеб. В условиях многочисленных войн ссоседними государствами, междоусобных распрей для самосохранения тюркского этносав Центральной Азии необходимо было осознание общности. Начав формироваться ещево времена племен хунну, усуней, канглы, эта мысль в форме единой концепции,отражавшей надежды уже не отдельно взятого племени или этноса, а в рамкахчаяний всего центрально-азиатского социума, отчетливо проявила себя в 6-8 вв.,в период тюркской государственности. Противоборство государства тюрков сТанской династией в Китае, которое Л.Н.Гумилев охарактеризовал какпротивостояние двух различных миров, раскрыло перед тюркскими народамипотребность в консолидации. В дальнейшем, более отчетливо этот тезис былсформулирован в связи с арабскими завоеваниями, начавшимися с 7 века. В 9-11вв. тюркский социум ощутил на себе влияние мусульманской цивилизации и арабскойкультуры. Инстинкт самосохранения тюркского этноса, оказавшегося перед угрозойисчезновения, дал миру рождение целой плеяды тюркских личностей в 10-11 вв.:Ю.Баласагуни, М.Кашгари, А.Яссави. Другими словами, осознание общности народовэтого региона формирование как социально-политического и культурного фактора вжизни тюркских этносов тесно связано с тысячелетней историей тюркских народов,когда многочисленные катаклизмы и войны способствовали кристаллизации идеиконсолидации народов Центрально-Азиатского региона. Более того, эту идеюследует рассматривать как один из мощных факторов, способствовавших выработкеиммунной системы тюркского этноса, и прежде всего выполнявшей функциисамозащиты. Из всех идеологических концепций – религиозных, классовых,этнических, культурных и других, стремившихся занять место доминирующей всознании тюркского этноса, лишь идея консолидации показала свою стойкость напротяжении всей истории народов Центральной Азии.
Безусловно,что особо отчетливо потребность в самосохранении и этнической консолидациитюркский социум ощутил в результате колониальной политики Российской империи.Именно в этот период истории составляющие компоненты идеи этнополитическогообъединения тюрков: общетюркская идея, ощутившая влияние арабской культуры всредневековье и дополненная компонентом общности мусульман — мусульманскойидеей, и сравнительно молодая национальная идея – проявили себя наиболеевыпукло в сознании тюркских народов России. Идеологическую основу последнейнекоторые исследователи выводят из синтеза трех составных: 1. ощущенияпринадлежности к исламскому миру, 2. развитого чувства причастности к тюркскойсуперэтнической общности, 3. ощущения собственной индигенности, аборигенности.Это, в принципе, отражает суть мировоззренческой позиции тюркского этноса.
Иначеговоря, состояние общественного сознания народов Центральной Азии и определилов потоке тысячелетней истории идею консолидации народов региона. Известныйкрымский просветитель, мыслитель, журналист и педагог И.Гаспринский (1851-1914)понимал согласие и сближение тюркских народов как культурную общность, какформирование единого полиэтнического блока.
Поэтомудля историка, формулирующего проблему исследования, взгляд на Центральную Азиюдолжен быть шире текущих политических, идеологических или узко этническихинтересов. Нужно исходить из объективных требований исторической науки, впротивном случае может произойти серьезнейшее искажение традиций историческойнауки и в конечном итоге это негативно окажет влияние на логику ее развития.
Неследует забывать к тому же, что феномен исключительности и спецификинационального наследия порождает изоляционизм, который прежде всего пагубновоздействует на науку, исключая возможности творческого диалога, процесскоторого и нацелен на разрешение с объяснением и обоснованием смысла научныхвысказываний, формулировки идей, их кристаллизации в ходе конструктивныхнаучных диспутов. Иначе мы окажемся в плену суждений американскихисториков-презентистов, которые на рубеже 20-30-х годов утверждали: «всяксам себе историк».
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.unesco.kz