--PAGE_BREAK-- Затраты капитала зависят от величины накопленного капитала. В свою очередь, накопление капитала зависит от нормы накопления, тем больше (при прочих равных условиях) размеры капиталовложений. Прирост капитала также зависит и от размера уже накопленных активов, – чем они больше, тем меньше, при прочих равных условиях, скорость увеличения капитала, темп его роста.
Примерно 19 % - почти 4/5 - ежегодного прироста реального национального дохода за период 1929-1982 гг. в США определялось увеличением капиталовложений. Отмечается, что именно объем основного капитала, приходящийся на одного работника, является решающим фактором, определяющим динамику производительности труда. Если за определенный период возрастал объем капиталовложений, а численность рабочей силы увеличилась в большей степени, то производительность труда будет падать, так как сокращается капиталовооруженность каждого работника;
3) уровень технологии: технический прогресс включает в себя не только совершенно новые методы производства, но и новые формы управления и организации производства, новые информационные технологии. Под техническим прогрессом подразумевается открытие новых знаний, позволяющих по-новому комбинировать данные ресурсы с целью увеличения конечного выпуска продукции. При этом, как правило, возникают новые, более эффективные отрасли. Увеличение эффективного производства становится основным фактором экономического роста. Но вклад этого фактора может быть со знаком минус. Многие экономисты подчеркивают, что такие законодательные мероприятия, как введение штрафов и налогов на загрязняющие природу предприятия привели к снижению выпуска соответствующей продукции и сдерживали экономический рост. В связи с этим встает вопрос о качестве экономического роста. На практике технический прогресс и капиталовложения (инвестиции) тесно взаимосвязаны: технический прогресс часто влечет за собой инвестиции в новые машины и оборудование;
4) количество и качество природных ресурсов: данный фактор с трудом поддается количественной оценке, хотя и значительно влияет на темпы экономического роста. Так, не приходится сомневаться в том, что обширные запасы разнообразных природных ресурсов, которыми обладают США, внесли весомый вклад в экономический рост страны. В США имеется изобилие плодородных земель, здесь в меру благоприятные климатические и погодные условия, вполне достаточные запасы основных минеральных и энергетических ресурсов. Хотя обилие природных ресурсов является мощным позитивным фактором экономического роста, это вовсе не означает, что страны с недостаточными запасами обречены на невысокие темпы экономического роста. Известно, что в Японии природные ресурсы ограничены, но темпы экономического роста этой страны в послевоенный период были значительными. С другой стороны, некоторые наиболее экономически отсталые страны Африки и Южной Америки обладают существенными запасами природных ресурсов. Проблема развития природных ресурсов сливается с проблемой усовершенствования техники для более рационального использования ресурсов, снижения материалоемкости продукции и с проблемой обеспечения оборудования и орудий для использования и обнаружения этих ресурсов.
Зависимость экономического роста от этих факторов прямая. Действительно, факторы предложения делают рост производства физически возможным: лишь доступность большего количества лучших по качеству ресурсов позволяет увеличивать производство реального продукта.
К факторам спроса относятся такие, которые повышают совокупный спрос общества на производимую продукцию (заработная плата, налоговая политика государства, склонность населения к сбережению) и этим стимулируют ее рост.
К факторам распределения относят именно распределение природных, трудовых и финансовых ресурсов страны, которое должно быть организовано таким образом, чтобы в большей степени способствовать экономическому росту (приросту продукции, улучшению ее качества и совершенствованию производства).
Говоря о факторах, способствующих экономическому росту, нельзя не отметить и те, которые сдерживают рост производительности труда и реального национального дохода. К ним относится различная законодательная деятельность в области охраны труда, окружающей среды и т. д. Опыт мирового экономического развития в течение последних 20 лет отчетливо демонстрирует, что мягкая денежная политика воздействует на экономический рост угнетающе, а жесткая денежная политика - благотворно. Чем выше темпы денежной эмиссии, тем ниже темпы экономического роста. При превышении среднегодовыми темпами денежной эмиссии рубежа в 35% годовых экономический рост прекращается и начинается экономический спад. Во многих странах мира значительная часть национального продукта производится на государственных предприятиях. Сопоставление доли производства в ВВП на государственных предприятиях с темпами прироста реального ВВП на душу населения показывает отрицательное воздействие государственного предпринимательства на экономический рост. При минимальных размерах государственного предпринимательства (7% ВВП) темпы экономического роста достигают максимума (1. 5% в год). С увеличением масштабов государственного предпринимательства темпы экономического роста падают, они становятся отрицательными, при превышении объема производства на государственном предприятии уровня 20% ВВП. Отмечается, что, и значительные размеры государственного потребления препятствуют быстрому и устойчивому экономическому росту.
Усиление государственного вмешательства в дела частного бизнеса, касающиеся вопросов загрязнения среды, правил безопасности и охраны здоровья, потребовало увеличения расходов на очистные сооружения, на улучшение условий труда. Тем самым отвлекались средства от инвестиций в основной капитал, необходимый для повышения производительности труда. Среди прочих факторов, отрицательно влияющих на экономический рост, можно назвать недобросовестное отношение к труду и хозяйственные преступления, прекращение работы во время трудовых конфликтов, воздействие неблагоприятных погодных условий на сельскохозяйственное производство.
Типы, теории и модели экономического роста Типы экономического роста История национальных экономик знает два основных типа экономического роста – экстенсивный и интенсивный.
Экстенсивный тип экономического роста
При экстенсивном (от лат. Extensivus – расширяющий) типе экономический рост достигается за счет трех факторов: основного капитала (фондов); рабочей силы; материальных затрат (природного сырья, материалов, энергоносителей). При этом типе экономического роста прирост продукции достигается за счет количественного роста численности и квалификационного состава работников и за счет увеличения мощности предприятия, то есть увеличения установленного оборудования. В результате выпуск продукции в расчете на одного работника остается прежним.
Роберт Солоу (США) установил, что модель экономического роста при отсутствии технического прогресса (то есть при экстенсивном расширении производства) обладает свойством постоянной отдачи от масштаба увеличения факторов:
Где
Y – выпуск продукции
F – количественная зависимость
K – основной капитал
L — труд
N – природные, материальные ресурсы
Данная формула выражает следующую функциональную зависимость. Если капитал, труд и материальные затраты возрастают на величину Z, то и объем производства увеличится в Z раз. Именно это свойство характерно для экстенсивного увеличения производства: оно прямо пропорционально величине затраченных производственных факторов.
Экстенсивный рост производства – самый простой и исторически первоначальный путь расширенного воспроизводства. Он имеет свои достоинства. Это – наиболее легкий путь повышения темпов хозяйственного развития. С его помощью происходит быстрое освоение природных ресурсов, а также удается сравнительно быстро сократить или ликвидировать безработицу, обеспечить большую занятость рабочей силы.
Такой путь увеличения производства имеет и серьезные недостатки. Ему свойственны технический застой, при котором количественное увеличение выпуска продукции не сопровождается технико-экономическим прогрессом.
Поскольку выпуск продукции повышается в той же степени, в какой возрастают величины используемых основных фондов, материальных ресурсов и численность работников, то на неизменном уровне остаются количественные значения таких экономических показателей, как фондоотдача, материалоемкость и производительность труда.
Экстенсивное расширение производства предполагает наличие в стране достаточного количества трудовых ресурсов и природных ресурсов, за счет которых могут увеличиваться масштабы экономики. Однако при этом неизбежно ухудшаются условия воспроизводства. Так, все более стареет оборудование на действующих предприятиях. Из-за нарастающего истощения не воспроизводимых природных ресурсов приходится расходовать все больше труда и средств производства для добычи каждой тонны сырья и топлива. В результате экономический рост во все возрастающей мере носит затратный характер.
Долговременная ориентация на преимущественно экстенсивный путь роста выпуска продукции ведет национальное хозяйство к тупиковым ситуациям.
Например, в 80-х годах в СССР осложнилась демографическая ситуация: низкая рождаемость при сравнительно высокой смертности, почти наполовину снизился прирост трудовых ресурсов. Страна встала перед проблемой: как увеличивать выпуск продукции без всякого прироста трудовых ресурсов?
Перечисленные проблемы наглядно показывают, что экстенсивный путь экономического роста давно исчерпал себя. Он неизбежно вел к общему упадку производства. Выходом из такой ситуации является интенсификация воспроизводства.
Все проблемы экстенсивного экономического роста были гиперболизированы во всех сферах экономики СССР. Типичной в этом отношении является девятая пятилетка (1791-1795 гг.) в нашей стране. Один процент прироста национального дохода был получен путем увеличения объема основных производственных фондов на 1,7 % и величины стоимости материальных затрат на 1,2 %. Каждый прирост национального дохода на 1/5 достигался за счет увеличения численности и на 4/5 за счет повышения производительности их труда. Как видно, в целом имел место затратный экономический рост.
Преодолеть затратный характер развития мешает отставание страны от среднего в мировой практике уровня использования сырьевых ресурсов. К этому нужно прибавить большую отсталость технологий, изношенность производственного оборудования, недостаточную квалификацию многих работников. За 1986-1990 гг. износ производственных основных фондов возрос с 38 % до 41 %. Фактически сроки службы промышленного оборудования вдвое превышают нормативные.
На хозяйственном развитие страны отрицательно сказываются диспропорции в размещении сырьевой и топливно-энергетической базы. Подавляющая часть промышленного производства (более 2/3) сосредоточена в Европейской части, где имеется менее 1/3 всех природных ресурсов. Добыча же топливно-сырьевых продуктов в районах Крайнего Севера и к востоку от Урала ведет к их удорожанию в 1,5-2 раза. Стала падать добыча угля, нефти, железной руды и других природных средств производства.
В 80-е годы в нашей стране осложнилась и демографическая ситуация: низкая рождаемость при сравнительно высокой смертности, почти наполовину снизился прирост трудовых ресурсов. Страна впервые стала перед проблемой увеличения выпуска продукции без всякого прироста трудовых ресурсов.
Интенсивный тип экономического роста Более сложный тип экономического роста – интенсивный (фр. Intensif – напряжение). Этот тип экономического роста характеризуется увеличением масштабов выпуска продукции, который основывается на широком использовании более эффективных и качественно совершенных факторов производства. Рост масштабов производства, как правило, обеспечивается за счет применения более совершенной техники, передовых технологий, достижений науки, более экономичных ресурсов, повышения квалификации работников. За счет этих факторов достигается повышение качества продукции, рост производительности труда, ресурсосбережения и так далее.
Главный отличительный признак этого типа экономического роста – повышение эффективности производственных факторов на базе технического прогресса.
При данном типе расширенного воспроизводства появляется новый фактор экономического роста – повышение эффективности всех традиционных факторов. В силу этого производственная функция преобразуется. Ее самое простое выражение таково:
Где А – это совокупная производительность факторов.
Из формулы видно: если величина затрат производственных факторов не меняется, а их совокупная производительность А увеличивается на 1 %, то объем производства возрастает также на 1 %.
Интенсивно расширенное производство обладает рядом особенностей. Оно более прогрессивно, поскольку решающую роль в подъеме эффективности вещественных условий производства начинает играть новый «мотор» – достижения науки и техники. В связи с этим в масштабе общества развивается производство научно-технической информации, которая, в конечном счете, воплощается во все более эффективные средства производства. Одновременно повышается культурно-технический уровень работников.
При интенсивном увеличении производства преодолеваются преграды экономического роста, порожденные известной ограниченностью естественных ресурсов. Наиболее выгодным фактором расширения производства становится ресурсосбережение. Например, чтобы сберечь 1т условного топлива (7000ккал) путем применения новой технологии, требуется в 3 –4 раза меньше затрат по сравнению с расходами на добычу такого же объема топлива.
Между тем интенсификация связана с глубокой прогрессивной перестройкой структуры народного хозяйства, широкой подготовкой кадров инициативных и высокопрофессиональных работников. Особенности интенсивного типа расширенного воспроизводства состоят в том, что при нем невозможны очень высокие темпы экономического роста. Вместе с тем научно-технический прогресс может вызывать безработицу, которая усиливается в трудоизбыточных регионах страны.
В зависимости от тех или иных направлений экономии производственных ресурсов различают несколько видов интенсификации: трудосберегающая, капиталосберегающая, всесторонняя.
Трудосберегающий вид интенсификации предполагает, что новая техника вытесняет из производства рабочую силу. В этом случае скорость роста выпуска продукции опережает темпы изменения численности работников. Такой процесс в широких масштабах происходил в результате первой промышленной революции, на индустриальной стадии производства.
Капиталосберегающий вид интенсификации: благодаря применению более эффективных машин и оборудования, сырья и материалов достигается экономное расходование средств производства. Эти изменения в наибольшей мере стали проявляться на начальном этапе НТР, когда широко осваивались высокопроизводительное автоматическое оборудование, удешевлявшее продукцию, а также достижения химии полимеров и другие высокоэффективные вещественные факторы производства.
Наконец, всесторонняя интенсификация – это такое направление экономического прогресса, при котором используются все указанные формы ресурсосбережения. Тога экономятся и трудовые, и вещественные условия производства. Данный вид интенсификации практически внедряется в условиях современного этапа НТР и высоких технологий.
Всесторонняя интенсификация ведет к качественному обновлению всего процесса расширенного производства.
В индустриально развитых странах нельзя найти в чистом виде первый или второй тип экономического роста: они сочетаются в каком-то соотношении. Например, расчеты по США показали следующее. В 1950-1985 гг. ежегодный прирост объема ВНП составил 3,2%. Из них 1,2 % прироста (или 40%) обеспечено за счет совокупной эффективности производственных факторов.
Теории экономического роста Анализ экономического роста неизбежно должен был привести к созданию его моделей, без чего невозможно эффективное прогнозирование экономического роста и его последствий.
Современные модели экономического роста сформировались на основе двух источников – кейнсианской теории макроэкономического равновесия и неоклассической теории производства. Эти два источника обусловили возникновение двух основных направлений в теоретических исследованиях проблем экономического роста – кейнсианского (позже неокейнсианского) и классического (позже неоклассического).
Представители неоклассического направления строят свою концепцию экономического роста применительно к абстрактным условиям полной занятости ресурсов. Предложение, считают они, само создает спрос: то, что произведено, будет куплено. Это положение выдвинул еще французский экономист Жан Батист Сей (1767-1832). Цена, утверждал он, будет стремиться к такому уровню, при котором спрос уравновесит предложение при полной занятости ресурсов. Если на определенном этапе возникает безработица, то лишь в силу того, что уровень заработной платы слишком высок. Рынок должен снизить заработную плату до такого уровня, при котором все могущие и желающие работать найдут работу. Поэтому сокращение совокупного спроса, по мнению неоклассиков, приводит лишь к снижению цен и доходов. В результате экономика переходит к новому состоянию равновесия при более низком уровне цен. Другими словами, происходит падение не реального, а лишь номинального ВНП.
продолжение
--PAGE_BREAK-- Эти положения неоклассической школы поставил под сомнение в 30-е годы двадцатого века английский экономист Джон Мейнард Кейнс. Цены факторов производства, считал он, прежде заработная плата, утратили свою гибкость, по крайней мере, в сторону понижения. В результате с падением совокупного спроса равновесие достигается не столько за счет снижения цен на продукцию и факторы производства, сколько за счет уменьшения объемов производства. Сокращается реальный ВНП, высвобождаются ране занятые ресурсы, и экономика переходит в состояние равновесия при неполной занятости ресурсов.
Суть кейнсианской модели перехода к состоянию полной занятости сводится к достаточно простой формуле:
Где I=S
C – потребление
I – инвестиции
G – правительственные расходы
S – сбережения
В целом кейнсианцы рекомендуют стимулировать рост всех составляющих совокупного спроса — и потребительских расходов домашних хозяйств, и инвестиций предприятий, и государственных расходов. Так, невысокая инфляция заставит домашние хозяйства увеличивать долю расходов на потребление сегодня и сокращать долю сбережений. Снижение ставки банковского процента стимулирует капиталовложения предприятий. Наконец, закупки государством товаров и услуг также расширяют совокупный спрос.
Рекомендациям кейнсианцев следовали правительства многих стран мира в послевоенный период вплоть до 80-х годов. Но по мере того как экономика подходила к состоянию полной занятости, обнаруживались и отрицательные последствия стимулирования совокупного спроса. Предложение было не в состоянии угнаться за искусственно завышенным спросом, цены росли, и инфляция начала приобретать угрожающие размеры. Поэтому в 80-е годы правительства большинства стран стали внимательнее прислушиваться к рекомендациям неоклассиков.
Многофакторная модель экономического роста
Взаимодействие ресурсов выражается кривой производственных возможностей.
Рис. 1 Кривая производственных возможностей
I
C
A
B D II
Увеличение объема ресурсов и повышение их качества за счет НТП приведет к смещению кривой производственных возможностей из положения АВ в положение CD. Если кривая производственных возможностей АВ рассчитана с учетом нормативного использования производственных мощностей, то её можно назвать номинальной кривой. Реальная кривая будет находиться внутри кривой АВ, так как на практике не бывает полного использования ресурсов экономического роста. Такие ресурсы как предпринимательские способности, природные трудовые ресурсы, основной капитал, НТП и использование его достижений, совокупный спрос можно отнести к ресурсам непосредственного воздействия на экономический рост. Есть большое количество ресурсов, которые влияют на него косвенно. Например, использование капитала и в целом производство в огромной степени зависят от уровня предпринимательской деятельности, которая, в свою очередь, является функцией образования, таланта, смелости и других качеств менеджера.
Все вышеизложенное указывает на существование многофакторной модели экономического роста.
Двухфакторная модель экономического роста
В теории и на практике приходится встречаться с двухфакторными моделями, в которых фигурируют лишь труд и капитал. Рассмотрим сценарий построения двухфакторных моделей. В первом – НТП не учитывается, во втором – учитывается. В первом сценарии накопление капитала (при отсутствии НТП) при неизменных затратах приведет к уменьшению конечного предельного продукта, то есть будет иметь место снижение конечной продуктивности.
Как же обстоит дело во втором сценарии в условиях реального использования достижений НТП? В этом варианте труд и капитал более продуктивны. Но для этого необходимы инвестиции.
Инвестиции по-разному могут воздействовать на экономику. Одни обычно ведут к росту затрат капитала и обеспечивают экономию трудовых затрат, другие – к сокращению относительных вложений капитала. Если первые называются трудосберегающими, то вторые – капиталосберегающими. В результате их реализации происходит повышение заработной платы относительно прибыли. Со времен промышленной революции XVIII-XIX вв. преобладают инвестиции, направленные преимущественно на экономию относительных затрат труда. Такая тенденция помимо повышения эффективности производства позволяет решать многие социальные проблемы, связанные с условиями труда.
Современные исследования в области теории экономического роста дают возможность предложить ряд вариантов экономического роста на основе инвестиций. Среди них – инвестиции в условиях отсутствия НТП, инвестиции с использованием НТП, инвестиции в условиях, когда использование достижений НТР позволяет в больших, чем ранее, масштабах сокращать в издержках производства долю расходов на зарплату и удельный вес материальных затрат.
Государственное регулирование экономического роста. Государство играет значительную роль в регулировании экономического роста, и следует рассмотреть, какие меры государственного регулирования наилучшим образом могут стимулировать этот процесс.
Кейнсианцы рассматривают экономический рост преимущественно с точки зрения факторов спроса. Обычно они объясняют низкие темпы роста неадекватным уровнем совокупных расходов, которые не обеспечивают необходимого прироста ВНП. Поэтому они проповедуют низкие ставки процента (политику «дешевых денег») как средство стимулирования капиталовложений. При необходимости финансово-бюджетная политика может использоваться для ограничения правительственных расходов и потребления, с тем, чтобы высокий уровень капиталовложений не приводил к инфляции.
В противоположность кейнсианцам, сторонники «экономики предложения» делают упор на факторы, повышающие производственный потенциал экономической системы. В частности, они призывают к снижению налогов как к средству, стимулирующему сбережения и капиталовложения, поощряющему трудовые усилия и предпринимательский риск. Например, снижение или отмена налога на доход от процентов к увеличению отдачи от сбережений. Аналогичным образом, если облагать подоходным налогом суммы, идущие на выплаты по процентам, это приведет к ограничению потребления и стимулированию сбережений. Некоторые экономисты выступают за введение единого налога на потребление в качестве полной или частичной замены личного подоходного налога. Смысл этого предложения состоит в ограничении потребления и стимулировании сбережений. В отношении капиталовложений эти экономисты обычно предлагают уменьшить или отменить налог на прибыли корпораций, в частности значительные налоговые льготы на инвестиции. Было бы правомерно сказать, что кейнсианцы уделяют больше внимания краткосрочным целям, а именно поддержанию высокого уровня реального ВНП, воздействия на совокупные расходы. В отличие от них, сторонники «экономики предложения» отдают предпочтения долгосрочным перспективам, делая упор на факторы, обеспечивающие рост общественного продукта при полной занятости или полной загрузке производственных мощностей.
Экономисты разных теоретических направлений рекомендуют и другие возможные методы стимулирования экономического роста. Например, некоторые ученые пропагандируют индустриальную политику, посредством которой правительство взяло бы на себя прямую активную роль в формировании структуры промышленности для поощрения экономического роста. Правительство могло бы принять меры, ускоряющие развитие высокопроизводительных отраслей и способствующие перемещению ресурсов из низко производительных отраслей. Правительство также могло бы свои расходы на фундаментальные исследования и разработки, стимулируя технический прогресс. Рост расходов на образование также может способствовать повышению качества рабочей силы и росту производительности труда.
При всей многочисленности и сложности возможных методов стимулирования экономического роста большинство экономистов едины в том, что увеличение темпов экономического роста является весьма непростой задачей, капиталоемкость и склонность к сбережениям нелегко поддаются мерам регулирования.
2. Раздел II «Анализ проблем экономического роста и перспективы его развития в российской экономике» Экономический рост и человеческий фактор. Отставание России от наиболее развитых стран. О том, чего мы не знаем
Проблемы экономического роста после социализма, устойчивости этого роста, факторов, которые на него влияют, – все это выходит сегодня на первый план. Двадцать лет назад благодаря так называемой комплексной программе научно-технического прогресса в Советском Союзе действовал мощный блок научных учреждений, которые занимались исследованием долгосрочных проблем экономического развития. Подавляющее большинство экономических институтов давали свои прогнозы относительно того, какой будет наша страна через двадцать лет. К реальной жизни такого рода исследования имели мало отношения, тем не менее, они позволяли организовывать обсуждения существовавшей экономической проблематики. В то же время практически никто не составлял прогнозы о том, какой будет отечественная экономика через три, через шесть месяцев или в течение ближайшего года.
Сейчас ситуация во многом обратная. Существует большое число квалифицированных публикаций, в основе содержания которых – краткосрочный анализ и краткосрочное прогнозирование событий в российской экономике. И очень слабо представлены исследования, связанные с долгосрочной перспективой. В условиях бурного переходного периода такой перекос был неизбежным, но сейчас ситуация объективно меняется. Произошла глубокая трансформация собственности. В крупных российских компаниях составляются программы долгосрочного развития, идет работа над крупномасштабными инвестиционными проектами. Для того чтобы их осмысленно осуществлять, необходимо понимать, какой станет окружающая среда к тому времени, когда инвестиционный проект будет реализован. Понимание того, что происходящее в экономике сегодня имеет свои корни в событиях начала 90-х годов (а от осуществляемого сейчас в огромной степени зависят перспективы роста в 2005–2010 годах), свойственно любому серьезному исследователю. Значительно труднее добиться, чтобы это понимание стало свойственным обществу и тем, кто принимает принципиальные политические решения.
Чего не нужно делать чтобы не остановить экономический рост, что можно и нужно предпринять для его форсирования? Не нужно манипулировать валютным курсом и допускать образование черного рынка. Не нужно допускать высокую инфляцию. Не нужно допускать крупный бюджетный дефицит. Желательно иметь менее коррумпированную бюрократию. Желательно опираться на хорошо работающую правовую и судебную систему… Этот набор условий достаточно изучен и понятен. Но все попытки ускорить рост на основе набора нестандартных рецептов – ускорения инвестиций, вложений в ту или в другую отрасль, – все это, к сожалению, оказывается мало результативным. При доставшейся России в наследство крайне неэффективной бюрократии риски ошибок в выборе отраслевых приоритетов особенно велики.
К тому же надо помнить, что решается не задача догоняющего индустриального развития, где в качестве ориентира можно взять образ структуры экономики более развитых стран и пытаться этот образ сымитировать, а гораздо более сложная задача – задача догоняющего пост социалистического постиндустриального развития, где сами закономерности развития изучены существенно хуже, а перемены происходят очень быстро. И есть огромный риск того, что, выбрав и реализовав некий отраслевой приоритет, страна окажется перед досадным фактом: результаты этой реализации никому не нужны, не востребованы рынком. Именно по такой причине инвестиции усилий в создание гибкой системы национальных институтов, обеспечивающих рост, являют собой гораздо более осмысленный выбор, нежели попытка выстроить ту или другую конкретную модель структурной отраслевой политики.
О «клубе конвергенции»
В последние годы укоренилось понятие «клуба конвергенции», то есть набора стран, в котором менее развитые страны с меньшим уровнем ВВП растут в долгосрочной перспективе темпами более высокими, чем страны более развитые. Этим клубом охвачен отнюдь не весь мир, а Советский Союз выбыл из него еще в конце 70-х годов. По всей видимости, содержательная база конвергенции – это способность стран, соответствующих национальных институтов обеспечить эффективный обмен рыночно ориентированной информацией о технологиях, которые могут быть применены в менее развитых странах, обеспечивая им более высокие темпы экономического роста, чем имеют те страны, которые находятся на грани собственных технологических возможностей. Сложнейшая задача России сегодня – надежно закрепиться в «клубе конвергенции». Мне кажется, это неизмеримо более важно, чем спор о процентах темпов роста (скажем, 3 или 4%), которых следует добиваться.
О восстановительном росте Нынешний экономический рост в России носит восстановительный характер. Он тесно связан с предшествующей рецессией, падением производства после краха Советского Союза. Падение было обусловлено, в свою очередь, структурной перестройкой экономики и кризисом старой системы хозяйственных связей, тогда как их новая система еще не сформировалась. Этот кризис был в основном преодолен к 1997 году. В дальнейшем развитию восстановительных процессов помешал финансовый кризис 1997–1998 годов. Эти процессы были продолжены с 1999 года.
Восстановительный рост – известный, но достаточно необычный, не очень хорошо изученный феномен; в каждой из стран, которые через него проходят, его отличает своя специфика. Это отчетливо проявилось в 20-х годах, когда восстановительный рост был зафиксирован в России впервые, и были предприняты первые попытки его анализа. Тогда высококвалифицированные экономисты В. Громан и В. Базаров сделали, по меньшей мере, две серьезные ошибки, повлекшие за собой существенные экономические последствия.
Во-первых, они недооценили то, что в условиях снятых спросовых ограничений, при социалистической экономической системе, объем производства восстанавливается в 20-х годах XX века на уровне более высоком, чем в 1913 году в царской России, где существовали ограничения, связанные с платежеспособным спросом. Во-вторых, они переоценили возможности наращивания доли денег в валовом внутреннем продукте, что привело к серьезным просчетам в финансовой политике.
И сейчас тоже не очень ясно, как будут дальше развиваться в нашей стране процессы восстановительного роста. Есть основания полагать, что пределы его будут исчерпаны при объемах выпуска более низких, чем те, которые были характерны для российского ВВП в период максимального его уровня при социалистическом производстве. Но это гипотеза. А вот что известно точно – то, что восстановительный рост носит затухающий характер. Это значит, что темпы роста снижаются, потому что ресурсы восстановления, ресурсы введения имеющихся мощностей и рабочей силы оказываются исчерпанными. Разумеется, когда темпы роста идут вниз, затухание может быть компенсировано новыми факторами роста производства, новыми капитальными вложениями, вводом новых мощностей, включением в производственный процесс новой рабочей силы. Но это требует другого качества национальных институтов, способных обеспечить экономическое развитие.
Восстановительный рост поначалу всегда становится приятным сюрпризом для экономико-политической элиты. А потом он превращается в проблему: ведь темпы не удерживаются на изначальном уровне, они начинают падать. Снижение темпов экономического роста между 2000–2003 годами – существенный фактор, влияющий на формирование экономической политики.
Важной задачей, которую решало правительство на протяжении последних лет, было проведение набора структурных реформ, необходимых, чтобы придать росту характер устойчивый и долгосрочный.
Собственно, глубокие структурные реформы наше правительство начало проводить в 1992 году. Но тогда большая часть экономико-политической элиты не знала о том, что эти реформы – структурные, точно так же, как мольеровский герой не знал, что он говорит прозой. Однако спустя короткое время, уже в 1997 году, словосочетание «структурные реформы» звучит часто, термин становится популярным, модным. Первый заместитель управляющего директора МВФ С. Фишер, приехавший в ту пору на научную конференцию в Высшей школе экономики, был приятно удивлен тем, что все в России говорят о структурных реформах, все понимают их необходимость для устойчивого экономического роста.
продолжение
--PAGE_BREAK--Наиболее энергично претворять в жизнь эти реформы начали в 2000–2001 годах. По ряду важных направлений за эти годы было сделано много полезного. Политические проблемы, связанные со структурными реформами, состоят в том, что последние не дают отдачу в краткосрочной перспективе, они «всего лишь» закладывают базу долгосрочного экономического роста.
В России за последние годы внесены позитивные изменения в уголовно-процессуальное законодательство. Благодаря им сегодня десятки тысяч людей, которые не были осуждены судом, не сидят в тюрьмах. В то же время наша судебная система по-прежнему имеет немало изъянов. И что бы мы сейчас ни делали, проблемы, связанные с ее функционированием, будут оставаться серьезными и острыми и завтра, и послезавтра. Ибо судебная система – это, в первую очередь, кадры и традиции, а радикально изменить их в один момент – скажем, в ночь с сегодняшнего дня на завтрашний – нельзя.
Шаги, сделанные в последние годы для упорядочения частной собственности на землю, крайне важны. Можно спорить, насколько хорош или плох конкретный вариант вступившего в силу закона «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения». Но то, что в России частный оборот земли упорядочен и закреплен, справедливо расценивается как важный фактор, способствующий долгосрочному росту российской экономики. Вместе с тем это, по сути, легализация того, что происходило в жизни. А сама по себе легализация не обеспечивает немедленной отдачи.
То же относится ко многим другим мероприятиям – реформе трудовых отношений, пенсионной реформе. Изменения, которые дают отдачу в короткой перспективе (как реформа подоходного налога) – редкое исключение.
Сегодня никуда не деться от реалий политического процесса. А выглядят эти реалии в глазах значительной части элиты и населения примерно следующим образом: правительство втянулось в проведение структурных реформ. Между тем жизнь радикально не улучшается, проблем в российской экономике остается множество. Непросто объяснить: чтобы заложить основы устойчивого роста, нужны преобразования не одиночные, а взаимодополняющие. Если в России будет хорошая налоговая система, но не будет надежно защищенных прав собственности, страна не получит масштабных капитальных вложений, необходимых для устойчивого роста.
Еще одна важная составляющая текущей экономической политики – высокие цены на нефть. Российское правительство четыре года в условиях высоких цен проводило достаточно консервативную и ответственную макроэкономическую политику. Это не может не вызвать уважения. Предшествующий нынешнему период аномально высоких цен на нефть (это 1979–1982 годы, тогда цены на нефть в реальном исчислении были примерно втрое выше, чем в 1999–2002 годах) был отмечен «разжижением мозгов» политического руководства.
Сейчас помог урок кризиса 1998 года. У нашей страны была плохая финансовая репутация, а предстояли платежи по внешнему долгу, рефинансировать их было сложно, – все это дало четыре года ответственной бюджетной политики. К сожалению, способность правительства проводить ответственную макроэкономическую политику при высоких ценах на нефть ограничена.
Обсуждая экономическую политику на 2004–2005 годы, Необходимо учитывать серьезные риски, связанные с резкими колебаниями цен на нефть, иметь в виду то, что наша страна может столкнуться с продолжительным периодом существенно более низких цен, чем те, которые были характерны для последних четырех лет.
Сейчас России необходимо продолжение ответственной макроэкономической политики и структурных реформ. Нужно избежать паники из-за краткосрочных колебаний темпов роста, в максимальной степени подготовиться к использованию того окна политических возможностей, которое откроется в России весной – летом 2004 года.
О современном экономическом росте и догоняющем развитии Для того, чтобы обсуждать проблемы долгосрочных перспектив России, имеет смысл проанализировать то, как страна развивалась не в течение последних трех или десяти лет, а на длительной исторической дистанции, на протяжении последних двух веков. Если рассмотреть эволюцию российской экономики на фоне мирового развития последних двух столетий, можно увидеть, что российский душевой ВВП в 1820 году был близок к средним мировым показателям и примерно на том же среднемировом уровне (с учетом точности расчетов) оставался и в 1913 году, и в 2001 году (см. график 1).
График 1 Отношение душевого ВВП России к мировому душевому ВВП в 1820–2001 годах
Источник: 1. За 1820 и 1913 годы: A. Maddison. The World Economy. A Millenial Perspective.
2. За 2001 год – расчеты ИЭПП на основе данных A. Maddison.
Причины выбора этих дат объяснить нетрудно. Большинство исследователей относят начало современного экономического роста – процесса резкого ускорения темпов экономического развития, сопровождаемого масштабными сдвигами в структуре экономики и социальных отношениях, к 20-м годам XIX века. 1913 год – это высшая точка развития России в рамках царской империи. 2001 год –максимально приближенная к сегодняшнему дню дата, по которой имеются данные.
Между этими тремя точками российский душевой ВВП отклонялся от среднемирового, но колебания носили достаточно ограниченный характер. Величина дистанции, отделяющей Россию от стран-лидеров мирового экономического развития (в ХIХ веке – Англия, в ХХ веке – Соединенные Штаты Америки) в течение этих двух веков тоже колебалась, но колебания происходили опять-таки в достаточно узком интервале (см. табл. 1).
Таблица 1
Отношение душевого ВВП в России к душевому ВВП стран-лидеров современного экономического роста.*
* — 1820-1870 годы – Англия,
1913-2001 годы – США
Источники:
1. World Development Indicator Database, World Bank, 2002 (данные за 2001 г.).
Сегодня чрезвычайное внимание приковано к успехам экономического развития Китая, достигнутым за последнюю четверть ХХ века. При этом нередко забывают, что именно резкое падение доли Китая в мировом валовом внутреннем продукте было одним из самых серьезных структурных сдвигов в мировой экономике между 1820 годом и 70-ми годами ХХ века. После четверти века динамичного роста доля Китая в мировом валовом внутреннем продукте почти втрое ниже, чем она была в 1820 году.
На этом фоне близость российских показателей к их среднемировым значениям выглядит впечатляюще. Это тем более важно, что на протяжении последних двух веков в мировом экономическом развитии происходили беспрецедентные изменения.
Понятие современного экономического роста ввел в научный оборот замечательный американский экономист русского происхождения, лауреат Нобелевской премии С. Кузнец, относя начало этого процесса к концу ХVIII века. Сейчас большинство исследователей склоняются к тому, чтобы датировать его начало 20-ми годами ХIХ века – периодом, последовавшим за наполеоновскими войнами. Дискуссия о датах не имеет принципиального значения. Что действительно важно – это резкое ускорение темпов роста мировой экономики и душевого ВВП на рубеже ХVIII и ХIХ веков, происходящее на фоне глубоких структурных изменений в занятости, в способе расселения, демографии.
В регионе, который на протяжении предшествующего тысячелетия развивался аномально быстро, – в Западной Европе, на удвоение душевого ВВП в период, предшествующий современному экономическому росту, потребовалось восемь веков (примерно с 1000-го по 1800 год). В Соединенных Штатах Америки, лидере современного экономического роста в ХХ веке, среднегодовые темпы роста продуктивности на протяжении последних двух веков составляли около 2%. Это означает, что на протяжении жизни одного поколения (75 лет) душевой валовой внутренний продукт увеличивался более чем в 4 раза.
Масштабные и взаимосвязанные структурные изменения происходили в странах с разными культурными традициями, различным уровнем ресурсной обеспеченности, неодинаковым географическим положением. Казалось бы, понимание этих общих, выстроенных по сходным сценариям, связанных с экономическим развитием процессов дает в руки исследователю, занимающемуся долгосрочной динамикой роста, мощный инструмент для анализа и прогнозирования.
Резкое расширение возможностей современного государства на фоне роста благосостояния позволило радикально увеличить долю государственных изъятий в валовом внутреннем продукте в ХХ веке. Между 1910–1970 годами представление о безграничности возможностей наращивания государственной нагрузки на экономику стало почти общепринятым в финансовой литературе.
Начиная с 70-х годов ситуация радикально меняется. Выясняется, что в наиболее развитых государствах при выходе норм налогообложения на уровень, близкий к 50% ВВП, возникают серьезные проблемы, связанные с политической мобилизацией налогоплательщиков, распространением теневой экономики, замедлением экономического роста, утратой международной конкурентоспособности.
С точки зрения сегодняшнего дня, очевидно, что сам процесс выхода норм налоговых изъятий с уровней, характерных для аграрных обществ (примерно 10% ВВП), на уровень, доступный высокоразвитым постиндустриальным экономикам (30–50% ВВП), носил переходный характер. Прогнозировать развитие этого процесса до его завершения было практически невозможно.
То, что современный экономический рост является незавершенным, продолжающимся процессом, причем процессом, для которого характерны быстрые и радикальные смены доминирующих тенденций, существенно осложняет использование выявленных закономерностей для прогнозирования развития событий в странах-лидерах, идущих в авангарде экономического развития человечества. Однако страны-лидеры, те, кто начал экономический рост в первые десятилетия ХIХ века, занимают здесь совсем не то положение, что государства, в которых современный экономический рост и связанные с ним социально-экономические изменения начались позже. Опыт первых – лидеров – позволяет делать важные выводы о проблемах и тенденциях, с которыми вторые – страны догоняющего развития – столкнутся в будущем.
Значение опыта лидеров для стран догоняющего развития состоит не в том, чтобы его слепо копировать, а в том, чтобы понимать стратегические проблемы, с которыми придется сталкиваться; чтобы в ходе выработки национальных стратегий развития минимизировать риски, не повторять чужих ошибок.
Если сравнить сегодняшний душевой ВВП России с душевым ВВП стран-лидеров экономического роста, то можно увидеть размеры отделяющей нас дистанции (см. табл. 2).
Таблица 2 Годы, в которые душевой ВВП в странах-лидерах современного экономического роста равнялся российским показателям 2001 года
Источник: 1. ВВП на душу населения в России за 2001 года – данные из World Development Report, World Bank, 2003, приведенные к долларам Geary-Khamis 1990 года.
2. Данные по душевым ВВП остальных стран — см. A. Maddison. Monitoring the World Economy 1820–1992, OECD 1995.
Точность расчетов душевого ВВП в паритетах покупательной способности достаточно ограничена, и обсуждать результаты таких сопоставлений необходимо с большой осторожностью. Но в целом данные, содержащиеся в табл. 2, показывают, что дистанция, отделяющая Россию от стран-лидеров, составляет сегодня примерно от 40 до 60 лет.
Сравним эволюцию российского ВВП, происходившую в течение длительного периода времени, с эволюцией ВВП крупных стран континентальной Европы (Франции, Германии). Эти страны имеет смысл взять за точку отсчета, оценивая дистанцию, отделяющую Россию от лидеров: так же, как и Россия, они оказались втянутыми в ХХ веке в две мировые войны на их территории; искажающее влияние этих войн на их развитие имеет сходство с влиянием тех же войн на Россию.
Таблица 3 Отставание России по уровню душевого ВВП от Германии и Франции (лет)
Источники:
1. Данные о душевом ВВП за 1870–1950 годы – см. A. Maddison. Monitoring the World Economy 1820–1992. Development Center Studies, OECD, 1995.
2. Данные о душевом ВВП за 2001 год – см. World Development Report 2003. The World Bank. Данные приведены к долларам Geary-Khamis 1990 года.
3. Применительно к России душевой ВВП до 1913 года – Российская империя в границах СССР, для 1950 года – СССР, для 2001 года – Российская Федерация.
Содержащиеся в табл. 3 данные показывают, что отставание России от Германии, Франции по душевому ВВП было достаточно стабильным на протяжении примерно полутора веков.
Речь идет не о случайных, вырванных из контекста данных о душевом валовом внутреннем продукте России, Франции и Германии. С этими изменениями были связаны и другие важные структурные изменения национальных экономик.
Табл. 4, содержащая данные о динамике доли городского населения России, Германии и Франции на протяжении последних двух веков с лагом в 50 лет, показывает сходную картину эволюции этого показателя – Россия отстает примерно на два поколения (50 лет).
Таблица 4
Доля городского населения в общей численности населения в Германии, Франции и России, с лагом 50 лет (%)
Источник:
1. За 1800-1900 годы — источник: P.Bairoch, Cities and economic development: from the dawn of history to the divsent, Chicago, 1988
2. За 1950-2000 годы — источник: база данных ООН
Табл. 5 и 6 демонстрируют сходные структурные перемены в занятости. При этом более быстрое сокращение занятости в сельском хозяйстве России, по всей видимости, связано со специфическими чертами социалистической модели индустриализации.
Таблица 5
Доля занятых в сельском хозяйстве в общей численности экономически активного населения в Германии, Франции и России, с лагом 50 лет (%)
* — В скобках указан год, для которого рассчитан соответствующий показатель (наиболее близкий к требуемому году из имеющихся данных).
Источник:
1. B.R.Mitchell, International Historical Statistics 1750-1993, Macmillan Reference LTD, 1998
2. Groningen Growth&Development Center Sectoral database
3. Экономическая активность населения России, 2002. Госкомстат России.
Таблица 6
Доля занятых в промышленности в общей численности экономически активного населения в Германии, Франции и России, с лагом 50 лет (%)
* — В скобках указан год, для которого рассчитан соответствующий показатель (наиболее близкий к требуемому году из имеющихся данных).
Источник:
1. B.R.Mitchell, International Historical Statistics 1750-1993, Macmillan Reference LTD, 1998
продолжение
--PAGE_BREAK--