В. А. Жуковский и К. Н. Батюшков — первые русские поэты-романтики

В.А. Жуковский и К. Н. Батюшков первые русские поэты-романтики Русский романтизм принято делить на несколько периодов на чальный 1801 1815 , зрелый 1815 1825 и период последекаб-ристскогоразвития. Однако по отношению к начальному периоду ус ловность этой схемыбросается в глаза. Ибо заря русского романтиз ма связана с именами Жуковского иБатюшкова, поэтов, чье творче ство и мироощущение трудно ставить рядом исравнивать в рамках

одного периода, настолько различны их цели, устремления,темпера менты. В стихах обоих поэтов еще ощущается властное влияние про шлого эпохи сентиментализма, но если Жуковский еще глубоко укоренен в ней, тоБатюшков гораздо ближе к новым веяниям. Бе линский справедливо отмечал, что длятворчества Жуковского ха рактерны жалобы на несвершенные надежды, которым небыло имени, грусть по утраченном счастии,

которое Бог знает в чем состо яло .Действительно, в лице Жуковского романтизм делал еще свои первые робкие шаги,отдавая дань сентиментальной и меланхоличес кой тоске, смутным, едва уловимымсердечным томлениям, одним словом, тому сложному комплексу чувств, который врусской крити ке получил название романтизм средних веков . Совсем иная атмо сферацарит в поэзии Батюшкова радость бытия, откровенная чув ственность, гимннаслаждению.

Пластичность и изящная определен ность формы сближает его склассической литературой античности.Жуковского поправу считают ярким представителем русского эстетического гуманизма. Чуждыйсильным страстям, благодуш ный и кроткий Жуковский находился под заметнымвлиянием идей Руссо и немецких романтиков. Вслед за ними он придавал большоезначение эстетической стороне в религии, морали, общест венных отношениях.Искусство приобретало у

Жуковского религи озный смысл, он стремился увидеть вискусстве откровение выс ших истин, оно было для него священным . Длянемецких роман тиков характерно отождествление поэзии и религии. То же самое мынаходим и у Жуковского, который писал Поэзия есть Бог в святых мечтах земли .В немецком романтизме ему особенно близ ким было тяготение ко всемузапредельному, к ночной стороне души , к невыразимому в природе и человеке.

Природа в поэзии Жуковского окружена тайной, его пейзажи призрачны и почти не реальны,словно отражения в воде Как слит с прохладоюрастений фимиам!Как сладко в тишине у брега струй плесканье!Как тихо веянье зефира по водамИ гибкой ивы трепетанье!Чувствительная,нежная и мечтательная душа Жуковского как будто сладко замирает на пороге оного таинственного света . Поэт, по меткому выражению Белинского, любит иголубит свое страдание , однако страдание это

не уязвляет его сердце жестоки миранами, ибо даже в тоске и печали его внутренняя жизнь тиха и безмятежна.Поэтому, когда в послании к Батюшкову, сыну неги и веселья , он называетпоэта-эпикурейца родным по Музе , то трудно поверить в это родство. Скорее мыповерим добродетельному Жуковскому, который дружески советует певцу земныхнаслажде ний Отвергни сладострастья погибельны мечты! Батюшков фигура во всем противоположная

Жуковскому. Это был человек сильных страстей, аего творческая жизнь оборва лась на 35 лет раньше его физическогосуществования совсем мо лодым человеком он погрузился в пучину безумия. Он содинако вой силой и страстью отдавался как радостям, так и печалям в жизни,как и в ее поэтическом осмыслении, ему в отличие от Жуковского была чужда золотая середина . Хотя его поэзии также свойственны восхваления чистойдружбы, отрады смирен ного уголка , но его идиллия

отнюдь не скромна и нетиха, ибо Ба тюшков не мыслит ее без томной неги страстных наслаждений иопьянения жизнью. Временами поэт так увлечен чувственными ра достями, что готовбезоглядно отринуть гнетущую мудрость науки Ужели вистинах печальныхУгрюмых стоиков и скучных мудрецов,Сидящих в платьях погребальныхМежду обломков и гробов,Найдем мы жизни нашей сладость?От них, я вижу, радостьЛетит, как бабочка от терновых кустов.

Для них нет прелести и в прелестях природы,Им девы не поют, сплетаясь в хороводы Для них, как для слепцов,Весна без радости и лето без цветов.Подлинныйтрагизм редко звучит в его стихах. Лишь в конце его творческой жизни, когда онстал обнаруживать признаки душевного недуга, под диктовку было записано одно изего последних стихотво рений, в котором отчетливо звучат мотивы тщеты земногобытия Ты помнишь,что изрек,

Прощаясь с жизнию, седой Мельхиседек?Рабом родился человек,Рабом в могилу ляжет,И смерть ему едва ли скажет,Зачем он шел долиной чудной слез,Страдал, рыдал, терпел, исчез.