Содержание
1 Категория бытия в истории философии
2 Специфика человеческого бытия.
Литература:
Тема №3: Проблема бытия в европейской философии средних веков.
1 Категория бытия в истории философии
Философия, включая в круг своего анализа проблему бытия, опирается на практическую, познавательную, духовно-нравственную деятельность человека. Эта проблема осмысливается с помощью - категории бытия, а также таких тесно связанных с нею категорий, как небытие, существование, пространство, время, материя, становление, качество, количество, мера. Они выражаются через слова языка, достаточно распространенные в обычной речи. Связь категорий философии с выражающими их словами языка противоречива. С одной стороны, многовековая языковая практика накапливает содержания и смыслы соответствующих слов, которые — при их философском истолковании — помогают уяснить значение философских категорий. С другой стороны, всегда необходимо иметь в виду, что выраженные словами обыденного языка философские категории имеют особое, самой философией устанавливаемое значение. Для понимания философской категории бытия наиболее важно принять в расчет и ее совершенно особое содержание, и связь с повседневной языковой практикой.
Глагол «быть» (не быть) в прошлом, настоящем, будущем временах, связка «есть» принадлежат к числу наиболее употребительных слов во многих языках. Связка «есть» — важнейший элемент индоевропейских языков, причем в некоторых языках она непременно присутствует во множестве предложений («ist» — в немецком, «is» — в английском, «est» — во французском и т. д.). В русском языке связка «есть» нередко опускается, но по содержанию подразумевается. Мы говорим: «Иван — человек», «роза красная» и т. д., подразумевая: Иван есть человек, роза (есть) красная. Философы издавна размышляли и спорили о том, каково значение слова «есть» в такого рода предложениях (суждениях). Философы, подходившие к делу формально-логически, говорили, что субъекты суждения (в наших примерах: Иван, роза) уже приведены в связь с предикатом (здесь предикаты — человек, красная) и слово «есть» лишь формально фиксирует эту связь, не добавляя никаких новых содержательных моментов. Другие философы, например Кант и Гегель, рассуждали иначе. Но и они соглашались, что связка не приписывает субъектам суждений никаких других конкретных предикатов, кроме высказанных. И.Кант писал: " .бытие не есть реальный предикат, иными словами, оно не есть понятие о чем-то таком, что могло бы быть прибавлено к понятию вещи". Ф. Энгельс также отмечал, что рассмотрение предметов просто с точки зрения их существования «не только не может придать им никаких иных, общих или необщих, свойств, но на первых порах исключает из рассмотрения все такие свойства» .
И вместе с тем, согласно Гегелю и Канту, связка «есть» прибавляет характеристики, весьма важные для понимания субъекта предложения, его связи с предикатом, а значит, с ее помощью даются новые (по сравнению с предикатом) знания о вещах, процессах, состояниях, идеях и т. д. Каковы же эти характеристики, эти знания? Присмотримся к предложению «Иван есть человек». Если акцентировать внимание на субъекте и предикате, то легко обнаружить, что единичному человеку (Ивану) приписывается общее (родовое) свойство — быть человеком. Если же сосредоточить внимание на слове «есть», то, поразмыслив, можно прийти к выводу, что оно придает субъекту особую, весьма существенную характеристику, причем характеристику двуединую: Иван есть (существует) и он есть человек (то есть действительно является человеком). Приписывание общего свойства «человек» объединяет Ивана с человеческим родом. Благодаря же слову «есть» субъект предложения включается в еще более обширную целостность — во все, что существует. Таким образом, предикат в разбираемом предложении приписывает субъекту общие свойства, а связка «есть» — не содержащуюся непосредственно ни в субъекте, ни в предикате всеобщую характеристику (всеобщее свойство «быть»).
От предложений языка можно теперь идти дальше, к философской категории «бытие». Это первая философская категория, которую предстоит специально осваивать. Поэтому необходимо вспомнить, что говорилось о философских категориях во вводном разделе.
Великие философы, рассуждавшие о философских категориях и приводившие их в систему, справедливо полагали, что введение каждой категории требует оправдания: она нужна философии, поскольку выражает особое содержание, которое не ухватывается другими категориями. Из чего, однако, не следует, что для разъяснения смысла данной категории нельзя пользоваться другими категориями или общими понятиями. Напротив, диалектическая природа категорий даже делает необходимым то, что одна категория «определяет себя» через другую.
В свете сказанного понятна несостоятельность двух распространенных возражений против введения в философию категории бытия. Первое возражение: поскольку категория бытия не говорит о конкретных признаках вещей, ее надо отбросить. Это возражение несостоятельно, ибо философские категории как раз и призваны фиксировать именно всеобщие связи мира, а не конкретные признаки вещей. Второе возражение: раз бытие первоначально определяется через понятие «существования» (то есть наличия чего-либо), то категория бытия не нужна, ибо не дает ничего нового по сравнению с категорией существования. Однако в том-то и дело, что философская категория бытия не только включает в себя указание на существование, но фиксирует более сложное и комплексное содержание. Какое же? Отвечая далее на этот вопрос, мы одновременно отвечаем и на вопрос о том, зачем нужна философии категория бытия.
Разбирая проблему бытия, философия отталкивается от факта существования мира и всего, что в мире существует, но для нее начальным постулатом становится уже не сам факт, а его смысл. Это и имел в виду Кант, когда дал мудреное на первый взгляд определение бытия: «Оно есть только полагание вещи или некоторых определений само по себе». Ту же мысль подчеркивал Гегель: «Когда мы говорим: «Эта роза есть красная» или «Эта картина прекрасна», мы этим утверждаем, что не мы извне заставили розу быть красной или картину быть прекрасной, но что это составляет собственные определения этих предметов».
Итак, философия фиксирует не просто существование вещи (или человека, или идеи, или мира в целом), а более сложную связь всеобщего характера: предметы (люди, состояния, идеи, мир в целом) вместе со всеми их свойствами, особенностями существуют и тем самым объединяются со всем тем, что есть существует в мире. И фиксируются данные связи, характеристики с помощью категории бытия, причем здесь применение этой категории не заканчивается, а только начинается.
Соответственно понимание категории бытия включает два тесно взаимосвязанных смысловых оттенка. Первый и начальный смысл — тот, который мы только что установили: «полагание вещей» (мира в целом) с внутренне присущими им свойствами — исходный пункт философского категориального анализа. Но не только его: в практике человека и человечества этому соответствует начальная, но уже глубоко содержательная стадия любого дела, когда установление факта существования тех предметов (состояний и т. д.), на которые деятельность направлена, соединяется с отношением к ним как к самостоятельным, «данным» целостностям.
Первые шаги в понимании бытия служат своего рода трамплином для дальнейшего диалектического категориального анализа. «Бытие» во втором, более широком смысле (включающее в себя бытие в первом смысле, «простое», или «чистое», бытие) — категория, точнее, семья категорий, с помощью которых философия стремится наиболее полно и глубоко ухватить, осмыслить ранее рассмотренную проблему бытия. Тут, естественно, применяются и другие категории, но они как бы суммируются, объединяются «под эгидой» обобщающей категории бытия. Категория «бытия» в этом подобна другим всеобщим философским категориям — она позволяет объединить и затем удерживать в поле анализа уже взятые в их единстве и взаимосвязи доказанные философией утверждения относительно мира и его всеобщих связей.
Каковы же эти приводимые в единство утверждения, которые, теоретически суммируются с помощью категории бытия (одновременно в ее первом и втором смыслах)?
С помощью категории бытия интегрируются основные идеи, вычлененные в процессе последовательного осмысления вопроса о существовании мира: 1) мир есть, существует как беспредельная и непреходящая целостность; 2) природное и духовное, индивиды и общество равно существуют, хотя и в различных формах, их (различное по форме) существование — предпосылка единства мира; 3) в силу объективной логики существования и развития мир (в различии форм его существования) образует совокупную реальность, действительность, предзаданную сознанию и действию конкретных индивидов и поколений людей.
Философская категория бытия, следовательно, заключает в себе достаточно сложное и комплексное содержание. При его осмыслении могут возникнуть трудности, вопросы и сомнения. О некоторых из них имеет смысл поговорить специально.
2 Специфика человеческого бытия.
Бытие отдельного человека и человечества в целом специфично, уникально. Однако, в этом бытии есть стороны существования, общие и для человека, и для любой преходящей вещи природы. В этом смысле оправдан подход старого материализма и естественных наук, согласно которому человек предстает как вещь среди вещей — как тело среди тел. Разумеется, этот подход оправдан только в случае, если сущность человека не сводится к жизни и проявлениям его тела. И тем более если он не перерастает в безнравственное, антигуманное отношение к человеку как к «вещи», «объекту», с которым можно манипулировать, обращаться как вздумается. Но в общефилософском учении о бытии важно прежде всего ответить на вопрос, как именно человек существует. А он ведь непосредственно существует как живой, конкретный индивид, причем первичной предпосылкой его существования является жизнь его тела.
Но тело человека — тело природы. Поэтому диалектико-материалистическая концепция человеческого бытия не может обойти те предпосылки, которые общи для бытия всех без исключения природных тел. Наличие тела делает человека конечным, преходящим (смертным) существом, и любое возможное в будущем увеличение длительности жизни людей не отменит законов существования человеческого тела как тела природы. К бытию человеческого тела относится все то, что было сказано раньше о диалектике бытия — небытия, возникновения — становления — гибели преходящих тел природы. Относится к телу человека и то, что оно, погибнув, не исчезает из бесконечной и непреходящей природы, а переходит в другие состояния первой природы.
В этом аспекте проблема человеческого бытия включена в широкий вопрос об эволюции природы и генезисе, возникновении самого человека (антропогенезе), который был также и генезисом специфической для вида Ноmo sapiens формы существования.
Из того обстоятельства, что человек существует как тело в мире вещей, вытекает и ряд других следствий, которые люди в их жизни вынуждены учитывать и, как правило, учитывают — на бессознательно-инстинктивном и на сознательном уровне. Смертное тело человека «помещено» в мир неживой и живой природы. С этим местом бытия в жизни человека связано многое. Потребности человеческого тела в пище, защите от холода, от других сил и существ природы, в самосохранении, продолжении жизни можно, правда, удовлетворять минимально, но совсем не удовлетворять их нельзя, не рискуя умереть.
Значит, и в человеческом бытии, каким бы специфическим оно ни было, первична предпосылка — существование тела (существование в соответствии с законами жизни, циклами развития и гибели организмов, с циклами природы и т. д.), удовлетворение его по крайней мере совершенно необходимых (в этом смысле фундаментальных) потребностей. Без этого вообще невозможно человеческое существование.
Материализм традиционно придавал большое значение данному факту. Во-первых, потому, что тут находит подтверждение идея о первичности материального по отношению к духовному: чтобы мыслить, надо обеспечивать жизнь человеческого тела.
Во-вторых, для материализма отсюда вытекали важные следствия относительно прав каждого отдельного человеческого существа. Исходное право связано как раз с сохранением жизни, самосохранением индивидов и выживанием человечества. Оно исходное потому, что без его реализации невозможно развертывание других возможностей, потребностей и прав человека. Человек должен иметь пищу, одежду, жилище — это верно в силу законов не только человеческой справедливости, но и самого человеческого существования. Здесь — предпосылка бытия, тот пункт, где на уровне права и морали должна быть признана бытийственная обусловленность права человека на удовлетворение его фундаментальных (природных) потребностей. Конечно, потребности человека уже в древности приняли иной характер; даже потребности тела преобразовались в особые, не чисто природные притязания. Но это уже другая проблема, выходящая за пределы вопроса о предпосылках человеческого бытия, который мы здесь обсуждаем.
В-третьих, из факта существования человека как живого тела, природного организма вытекает его подвластность всем законам жизни, и прежде всего законам наследственности, отменить которые или пренебречь которыми люди не смогут даже и тогда, когда признают и станут учитывать их основательнее, чем сегодня. Это лишний раз показывает, как осторожно и ответственно надо обращаться с природно-биологическим «измерением» человеческого бытия. Можно сказать, что биология человека — целый мир, относительно самостоятельный и целостный, специфический в его бытии и в то же время вписанный в целостность природы. Всякое нарушение экологического баланса человеческого организма влечет за собой опасные и разрушительные для человека последствия.
В-четвертых, философия оправданно искала и ищет связь между телом человека и его страстями, переживаниями, психическими состояниями, мыслями, характером, волей, поступками — тем, что раньше в философии именовали его «душой», а в наше время чаще называют «психикой».
Бытие отдельного человека — непосредственно данное диалектическое единство тела и духа. Функционирование тела тесно связано с работой мозга и нервной системы, а через них — с психикой, с духовной жизнью индивида. Работа духа в известном пределе зависит от здоровья тела человека. Недаром пословица гласит: в здоровом теле — здоровый дух. Однако пословица верна далеко не всегда, что, видимо, не требует специальных доказательств. Хорошо известно и то, сколь велика бывает роль человеческого духа в поддержании жизни немощного или больного тела.
Один из примеров тому — жизнь И. Канта. Родившийся хилым ребенком, немощный телом философ прожил 80 лет благодаря тому, что хорошо разобрался в особенностях своего организма, строго придерживался разработанных для себя режима, диеты и умел воздействовать на свою психику. На жизнь Канта благотворно повлияло также то обстоятельство, что он увлеченно трудился, был и в жизни верен проповедуемым в книгах высочайшим ценностям духа и нравственности.
Человек для самого себя — не только первая, но и «вторая природа». Мысли и эмоции — важнейшая сторона целостного бытия человеческого индивида. В традиционной философии человека нередко определяли как «мыслящую вещь». Это имеет свои оправдания — и именно на уровне первых предпосылок анализа человеческого бытия. Непосредственно человек, действительно, существует как отдельная вещь, которая мыслит.
Р. Декарт был одним из тех, кто участвовал в полемике вокруг понятия «мыслящая вещь». Он, по собственным его словам, «не отрицал, что для того, чтобы мыслить, надо существовать .». Когда же Декарт утверждал: «я мыслю, следовательно, я существую» (соgito ergo sum), то он уже переводил спор о бытии человека в другую плоскость. Он ставил вопрос о том, что важнее для понимания специфики человеческого бытия: то, что человек существует (подобно любой другой вещи, среди других вещей), или то, что благодаря мышлению (понимаемому Декартом в широком смысле) человек способен размышлять о самом факте своего существования, то есть становиться мыслящей личностью.
В-пятых, и это особенно характерно для марксистской философии, специфика человеческого бытия рассматривается не только в плане объединения тела и духа. Не менее важно для философии то, что существование человека как вещи в мире природы (именно мыслящей и чувствующей вещи) было одной из первых предпосылок, побудивших людей к производству и общению. Конечно, это была не единственная предпосылка, ибо, взятая в отдельности, она еще не объясняет возникновения производства. Но между фактом существования человека как природного живого тела с естественными потребностями и возникновением производства и общения людей имеется диалектическая взаимосвязь. А это значит, что между бытием человека в качестве природного тела и социальным бытием также существует диалектическое единство.
Непосредственно существуя как природное тело, человек, как мы видели, подчиняется законам существования и развития конечных, преходящих тел. Вместе с тем законы развития и потребности тела но полностью, не однозначно воздействуют на бытие человека.
Можно сказать, что особенность человеческого существования состоит в возникновении специфической, уникальной для живой природы, «нежесткой» и неуниверсальной детерминации бытия человека со стороны его тела. Нежесткость проявляется в таких, например, фактах, как способность человека регулировать, контролировать свои фундаментальные потребности, удовлетворяя их не в простом соответствии с повелениями природы, а в пределах и формах, определяемых обществом, историей, собственной волей и самосознанием индивида. Неуниверсальность же состоит в том, что многие действия человека, которые могли бы определяться (и иногда определяются) своего рода эгоизмом телесных потребностей, очень часто регулируются другими мотивами — духовно-нравственными, социальными. Наиболее ярко это проявляется в жертвенных поступках, но не только в них.
Существование человека — не внеприродное, но и не только природно-телесное. Специфика его состоит в соединении — пересечении, взаимодействии — трех относительно разных бытийственных измерений.
Реально существует отдельный человек, прежде всего как данная мыслящая и чувствующая «вещь» (тело). Это первое измерение человеческого существования. Но одновременно человек существует как индивидуальная особь, принадлежащая к виду Ноmo sapiens и взятая на данном витке его развития, эволюции мира. Тут — второе измерение бытия человека. Человек существует и как социально-историческое существо (третье измерение его существования). Все три измерения человеческого существования, взятые в единстве,— исходные характеристики бытия человека.
Мы уже говорили о преходящем характере бытия индивида, но поскольку жизнь его связана с жизнью рода, то для каждого из индивидов, живущих сейчас на Земле, есть место на едином гигантском «генеалогическом древе» человечества, идущем от самых первых человеческих существ, а через них — от животных предков человека и т. д. Каждое преходящее существование включено, таким образом, в необозримую историческую цепь человеческого бытия и цепь бытия природы, в эволюцию социального мира и образует одно из звеньев социально-исторического бытия.
Человеческое бытие — реальность, объективная по отношению к сознанию отдельных людей и поколений. Люди существуют до, вне и независимо от сознания каждого отдельного человека. Но бытие людей отнюдь не абсолютно независимо от сознания, от духа, ибо является комплексным и уникальным единством природного, вещественного и духовного, индивидуального и родового, личностного и общественного. Каждый из нас — реальность для самого себя. Мы существуем, а вместе с нами реально существует наше сознание.
Каково же место и значение бытия человека в целостном единстве бытия? Это очень важный и актуальный вопрос. Было немало философских идей и концепций, общий смысл которых: человек — не более чем песчинка в необозримом мире. Даже бытие человеческого рода рассматривалось лишь как «краткий» эпизод в безграничной длительности мира. Но сегодня все энергичнее актуализируются другие идеи (их выражают не только философы); миллион лет, столетия и даже десятилетия жизни человека и человечества — важные «мгновения», ибо они включены в уникальный «человеческий эксперимент». Люди не просто существуют в мире, но способны особенно мощно (в том числе и пагубно) влиять на мир и на самих себя. Но они же способны познавать собственное бытие и бытие как таковое, испытывать тревогу за «судьбу бытия». Поэтому человек может и должен осознавать свою противоречивую роль в единой системе бытия и исполнять ее с величайшей ответственностью. Еще тревожнее стоит вопрос об ответственности каждого человека за судьбы человечества, за бытие человеческого рода и человеческой цивилизации, за планету Земля, и раз надежды возлагаются на духовное величие и разумность людей, то особенно важно осмыслить духовное как особое бытие.
Литература
1. Фролов И.Т. и др. Введение в философию. Учебник для высших учебных заведений. В 2 ч. Ч.2. М., 1990.
2. Фролов И.Т. История и современность. М., 1973.
3. Философия. Учебник для высших учебных заведений. Ростов-на-Дону, 1995.