Жизнь, учение, судьба Сартра

План:
I. Биография II. Влияние эпохи на философию ХХ века III. Социальное окружение, экзистенциализм IV. Произведения V. Основная проблематика
1. Сознание 2. Человеческое бытие 3. Мораль, человеческое действие VI. Работы Сартра 1. "Тошнота" 2. "Критика диалектического разума" 3. Анализ статьи Сартра "Экзистенциализм – это гуманизм" VII. Мое отношение к Ж.-П. Сартр VIII. Список литературы Биографическая справка. Внимательный наблюдатель перипетий прошлого столетия, один из крупнейших представителей атеистического экзистенциализма, Жан Поль Сартр родился в Париже в 1905 году. Образование получил в лицеях Ла-Рошели, окончил высшую нормальную школу в Париже по отделению философии, в 1934 году стажировался во Французском институте в Берлине. До начала войны он преподавал философию в лицеях. Будучи в Берлине (1933 – 1934), написал эссе "Трансценденция Ego". Попав на фронт, он оказался в плену и был депортирован в Германию. Вернувшись во Францию в самое трудное для страны время, в годы фашистской оккупации Сартр вместе с Мерло-Понти основал группу Сопротивления "Социализм и свобода". Тогда им была написана основная философская работа "Бытие и ничто", ставшая его докторской диссертацией. Два послевоенных десятилетия принесли философу мировое признание. Он умел совмещать политическую (встречался с Фиделем Кастро и Че Геварой на Кубе и Хрущевым в Москве, участвовал в многочисленных движениях и организациях, выступал как сторонник мира на Венском конгрессе народов в защиту мира в 1952 году, в 1953 году был избран членом всемирного совета мира) и литературную деятельность: Сартр был основателем и директором журнала "Les Temps Modernes" (1945), писал романы, очерки, сценарии, театральные пьесы. Автобиографическая повесть "Слова"(1964) принесла ему высшее официальное признание - Нобелевскую премию (от которой Сартр поспешил отказаться, не желая связывать свое имя с идеологически ангажированным институтом). На закате своего творческого пути он все более заметно склонялся к левым, социалистическим идеям, однако это не помешало ему выступить с критикой марксизма как догматического, материалистического учения ("Марксизм и экзистенциализм"). Независимая жизненная позиция, бунтарский дух Сартра достаточно убедительно отражают его философское мировоззрение, которое внесло значительный вклад в развитие экзистенциализма. Философ закончил свой жизненный путь совсем недавно, в 1980 году. Сартр был незаурядным человеком, неутомимый, подшучивающий, молниеносный, свою иронию, иногда жестокую, он компенсировал безграничной щедростью. Его культура, память, ненасытность творчеством и жизненной потребностью поражали всех его знакомых. Симона де Бовуар писала о "спокойной и бешенной страсти", с которой Сартр относился к своей писательской судьбе. Ненавидя рутину, иерархию, карьеру, права и обязанности, не умея подчинятся начальникам, правилам, он никогда не стал бы отцом семейства… Опыт и желание на всем экспериментировать были поставлены на службу творчеству… Произведение искусства, литературы было для него единственной целью, в искусстве он видел резон бытия, творца всего универсума".[1] "Ни дня без строчки. Вот моя привычка, мое ремесло. Давно я вместо шпаги начал пользоваться ручкой. Теперь я знаю о нашем бессилии. Неважно, пишу и буду писать книги. Кому-нибудь да пригодятся, несмотря ни на что. Культура никого и ничего не спасает и не оправдывает. Но она – продукт человека , в ней он, проектируя узнаёт себя; это критическое зеркало, в котором только и можно увидеть собственный образ."[2] Влияние эпохи на философию ХХ века. Философия с глубокой древности была обращена к постижению человека. Тем не менее в каждую поворотную историческую эпоху предлагалась новая трактовка проблематики. Философия человека ХХ столетия, которая, как и всякая философия, тесно связана со своей эпохой, несет на себе печать драматичного, конфликтного века. Первая и вторая мировые войны, экономические и социальные кризисы, истребление наций, фашизм, упадок нравственности… Центральная проблема, на которой сосредоточили свое внимание наиболее крупные философы, которых относят к экзистенциализму, персонализму, философской антропологии,[3] – это проблема отчуждения человека от общества. Существует связь между экзистенциальной философией и широко распространившимися в ХХ веке настроениями отчаяния. Состояние отчуждения человека от общества исследовал еще К.Маркс, на которой в данной связи не раз ссылались экзистенциальные философы. Но, в отличие от Маркса, в основном изучавшего проблемы отчуждения в капиталистическом обществе ХIХ столетия, они считали необходимым указать и на другой факт – существование умонастроений отчуждения и их корней также и в условиях иных исторических эпох и других социальных систем. Эти философы делали отсюда вывод, что отчуждение является общей характеристикой жизни человека в обществе, в особенности на этапе истории, когда чувство страха порождается опасностью уничтожения человечества. Они видели смысл философии не столько в констатации отчуждения, а тем более не в оправдании и увековечивании настроений страха и покинутости. Им представлялось, что философия обязана помочь человеку, охваченному трагическими умонастроениями, если не преодолеть их – что не всегда возможно,– то, во всяком случае, искать и находить своё "Я". Социальным размышлениям в философии человека ХХ столетия отведена существенная роль – они либо вплетены в общее философское осмысление человека, либо выливаются в самостоятельные произведения по социально-философским и социально-политическим вопросам, либо воплощаются в образах и коллизиях художественных произведений. Перед философией данной эпохи К. Ясперс ставил весьма ответственную и срочную задачу – убеждать человечество в необходимости использования "высших возможностей человеческого бытия" в борьбе с охватившим людей отчаянием. Французский экзистенциализм приобрел особое влияние в годы второй мировой войны, причем Ж.-П. Сартр, А. Камю, С. де Бовуар были идеологами движения сопротивления в своей стране. Надо отметить, что лидеры экзистенциализма занимали четкие и активные антифашистские позиции. В драматических и философских произведениях Сартра периода войны предметом страстного, заинтересованного разбора служила ситуация, сложившегося во Франции и других оккупированных нацистами странах Европы. Ж.-П. Сартр призывал к сопротивлению фашизму, и, не смотря на мифологическую символику поставленной в оккупированном Париже пьесы "Мухи" (в основу ее положен древнегреческий миф об Оресте), призыв хорошо понят зрителями. Одновременно сложившаяся во время войны ситуация служила Сартру и другим экзистенциалистам трагическим поводом для выявления самого смысла человеческого бытия, сути процессов нравственного выбора и т.д., то есть для постановки проблем, которые экзистенциалистская философия с самого начала ставила в центр философствования.
Философия человека ХХ века выросла на исторической почве социального кризиса, охватившего экономические, политические, духовно-нравственные основы человеческого бытия. Философы стремились представить искренний "самоотчет" мыслящего человека и исповедь философа, оказавшихся в эпицентре кризисных процессов. Философам – экзистенциалистам, в 20-60-ых годах зафиксировавших и пытавшихся осмыслить тревожное, даже трагическое мироощущение многих и многих индивидов, несправедливо было бы отказать в глубокой искренности их чувств, выстраданности оценок, гуманизме устремлений.
Экзистенциальная философия ХХ века последовательно выдержана в трагико-драматическом, а порою и в пессимистическом тоне. Все символы художественных произведений экзистенциалистов ( и даже название многих из них: "Тошнота", "Мертвые без погребенья" Ж.П. Сартра и др.) ориентированны на то, чтобы эмоционально передать состояния и умонастроения человеческого существования. В качестве основных категорий человеческого бытия выступают забота, покинутость, отчужденность, страх, ответственность, выбор, смерть и др. Миропонимание Сартра сформировалось в мире, зашедшем в тупик, абсурдном, где все традиционные ценности рухнули. Первый акт философа должен был, следовательно, быть отрицанием, отказом, чтобы выбраться из этого хаотического мира без порядка, без цели. Социальное окружение, экзистенциализм. Первоначальные формы философии экзистенциализма берут свое начало в учениях русских философов Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова (1866-1938), испанского писателя М. Де Унамуно(1864-1936). После первой мировой войны он получил широкое распространение в Германии. Основателем немецкого экзистенциализма – К. Ясперс (1883-1969) и М. Хайдеггер (1889-1976). Во многом сходное с экзистенциализмом понимание задач философии ХХ века, которое представлено философами, объединившимися в США в 20-х годах вокруг журнала "Personalist" (У. Хокинг, Э. Брайтмен, Р. Т. Флюэлинг) и в 30-х годах вокруг журнала "Exprit" (Э. Мунье (1905-1950), Ж. Лакруа(1900-1954)), и философской антропологии, представленной немецкими философами М. Шелером (1874-1928), А. Геленом(1904-1976), Э. Ротхакером (1888-1965) и др. Писатели и философы Ж.-П. Сартр (1905-1980), А. Камю (1913-1960), Г. Марсель(1889-1973) представляют французскую ветвь экзистенциализма. К экзистенциализму также близок испанский философ Х. Ортега-и-Гасет(1883-1955). Сартр завершил курс философии, когда разразился мировой экономический кризис. Он был стипендиатом Французского института в Берлине в 1934, когда гитлеризм угрожал миру разрушением всех человеческих ценностей. Во французской университетской культуре тогда господствовал абстрактный идеализм Брюнсвика. Он не мог объяснить события, происходящие в мире, поэтому Сартр и многие другие философы обратились к другому философскому направлению, об этом я писала в предыдущей главе. В 1927 году вышла книга М. Хайдеггера "Бытие и время", где был разработан первый проект экзистенциалистского учения о бытии (онтологии). В целом ряде работ 20-30-х годов К. Ясперс предложил свой вариант онтологии. Еще раньше новые, неклассические варианты онтологии, повлиявшие на экзистенциалистов, разрабатывал Э. Гуссерль (1856-1938) - основатель феноменологического направления, на протяжении всего столетия сохраняющего большое влияние в философии. Феноменологическую школу прошли видные философы XX века - один из основателей религиозной (католической) антропологии М. Шелер (1874 -1928) создатель "критической онтологии" Н. Гартман (1882-1950) М. Мерло-Понти (1908-1961). Мировоззрение Сартра сложилось под влиянием прежде всего Бергсона, Гуссерля и Хайдеггера. Впоследствии, опираясь на разработки немецких мыслителей, Ж.-П. Сартр создал обновленное понимание бытия (особенно в книге "Бытие и ничто"). Экзистенциальная философия Сартра обнаруживает себя как одно из современных ответвлений феноменологии Гуссерля, как приложение его метода к "живому сознанию", к субъективно-деятельной стороне того сознания, с каким конкретный индивид, заброшенный в мир конкретных ситуаций, предпринимает какое-либо действие, вступает в отношение с другими людьми и вещами, стремится к чему-либо, принимает житейские решения, участвует в общественной жизни и так далее. Разделяя экзистенциализм на два основных направления – христианское и (Г.Марсель, К. Ясперс) и атеистическое (М. Хайдеггер, А. Камю), Ж.-П. Сартр себя относил к последнему. Философов экзистенциалистов было довольно много, ясно что они не могли не влиять друг на друга. Огромная связь существует между Ж.-П. Сартром и С. Де-Бовуар. Часто говорят о необходимости рассмотрения этих двух фигур вместе, о невозможности их разъединения. "В их жизни было много общего. Их труд, как и они сами, остается и индивидуальным и единым, цельным . Иногда, блуждающие по собственному благородству, эти два философа свободы одновременно оказывали влияние и отражали противоречия тридцатилетней интеллектуальной жизни… "[4]. Сартр в послевоенные годы пользовался огромной популярностью. Известность ему приносили не только философские и литературные работы, но и общественная деятельность. Идеи Сартра достаточно точно вписываются в рамки базовой теории экзистенциализма, поэтому, прежде чем рассматривать вклад французского философа как таковой, в методологическом плане представляется целесообразным дать общий анализ основных положений экзистенциализма. Экзистенциализм как целостное учение строится на принципиально новом понятии такой категории, как бытие. Экзистенциалисты стремятся понять бытие как нечто непосредственное и преодолеть интеллектуализм как традиционной рационалистической философии, так и науки, предполагающей опосредование. Бытие, согласно экзистенциалистам, не есть не эмпирическая реальность, данная нам во внешнем восприятии, ни та система связей, которая конструируется научным мышлением, ни мир умопостигаемых сущностей, познание которого составляло задачу классического рационализма; во всех этих случаях проводится различие и даже противопоставление субъекта объекту. Экзистенциализм рассматривает бытие как некую изначальную непосредственную, нерасчлененную целостность субъекта и объекта; познаваемое и познающее в их целостности должны совпасть, и бытие может быть постигнуто только через самое себя. При этом в качестве изначального и подлинного бытия выступает переживание субъектом своего "бытия-в-мире". Таким образом, бытие здесь дано непосредственно, в виде собственного бытия - существования, то есть экзистенции. Для описания структуры экзистенции экзистенциалистами был использован феноменологический метод Гуссерля – в качестве структуры сознания выделялась его направленность на другое, интенциональность. В атеистическом варианте экзистенциализма, теоретиком которого был, в частности Сартр, экзистенция определяется как бытие, направленное к ничто и сознающее свою конечность. Структура экзистенции описывается в виде набора модусов человеческого существования. Такие модусы экзистенции, как забота, страх, решимость, совесть определяются через смерть, как способ соприкосновения с ничто. Поэтому именно в пограничной ситуации человек прозревает экзистенцию как глубочайший корень своего существа. Важнейшим свойством экзистенции является выхождение за свои пределы, или трансцендирование .
Социальный смысл учения об экзистенции и трансценденции раскрывается в экзистенциалистских концепциях личности и свободы. Личность, как ее видят экзистенциалисты, является самоцелью, а коллектив при этом выступает лишь как средство, обеспечивающее возможность материального существования составляющих его индивидов (поскольку развитая экономика предполагает объединение коллективных усилий ). А общество в целом призвано обеспечивать возможность свободного духовного развития каждой личности, гарантируя ей правовой порядок, ограждающий личность от посягательств на ее свободу.
Под знамя экзистенциализма встают те, кто ищет нового, неведомого бога, те, кто ничего не ищет, а лишь предает анафеме все существующее. Таков общий настрой постоянно ищущего, отрицающего, неудовлетворенного и "безблагодатного", по выражению Бердяева, экзистенциализма. Основные произведения. Романы "Тошнота" (1938), "Зрелый возраст"(1945), "Отсрочка" (1945), "Смерть в душе" (1949), пьесы "Мухи" (1943), "При закрытых дверях" (1945), "Грязные руки" (1945), "Дьявол и Господь Бог" (1951), "Некрасов" (1956), "Затворники Альтоны" (1960), памфлет "Антисемитизм" (1946), "Коммунисты и мир" (1952) дают в сумме прекрасное обрамление философских работ Сартра. Среди них особенно важны: "Бытие и ничто"(1943), "Воображение"(1936), "Эскиз по теории эмоций" (1939), "Феноменологическая психология воображения" (1940), "Экзистенциализм – это гуманизм" (1946), "Критика диалектического разума" (1960). Основная проблематика. Основные темы сартровской философии – сознание, человеческое бытие и человеческое действие. Анализ сознания предпринят Сартром в специфическом ракурсе: речь идет не о самом сознании как активной познавательной способности, а о бытии сознания[5]. Рассмотрение данной проблематики предполагает обращение к таким философским произведениям как "Бытие и ничто", "Записки по морали". Сознание. Сознание не равно познанию, неоднократно повторяет Сартр. Это положение он считает принципиальным возражением в адрес предшествующей, в первую очередь рационалистической, мысли неоправданно, по его мнению, гносиологизировавшей философию. Сознание - особый тип бытия, специфическая реальность, "озабоченная" поддержанием своего типа существования. Последнее положение имеет в виду уже саму человеческую реальность как таковую. Подобное отождествление сознания и человеческого бытия правомерно, по Сартру, потому, что человек и сознание даны "разом", вместе, исключив из наших рассмотрений человека сознание, его потом нельзя уже в анализ человеческого бытия. Построение истинной онтологии сознания и человеческого бытия, то есть выявление их смысла и структуры, должно, по мысли Сартра, осуществляться, исходя из совершенно иного понимания сознания и бытия и их взаимоотношения, чем это имело в предшествующей философии. Сартр отмечает два варианта решения этой проблемы в прежней философии – "идеалистическое" и "реалистическое". Первое, в его описании, состоит в утверждении, что сознание обладает в себе некими данными, из которых оно по определенным законам функционирования "творит" мир. Второе решение как противоположное первому: реальность, находящаяся вне и независимо от сознания, воздействует на него, сообщая ему тем самым его "содержание". Различные концепции могут объединять в себе элементы обоих решений, но так или иначе, по Сартру, мы имеем дело либо с неустранимым дуализмом субъекта и объекта, либо с тенденцией полного сведения сознания к познанию, а бытия – к познанному бытию. То и другое суть выражения гносеологической установки философии, в результате чего и сознание и человеческое бытие в целом лишаются своих специфических характеристик. Специфичность сознания, его отличие от мира, его "инаковость" состоит, по Сартру, в том, что у сознания нет и не может быть ни "содержания" как результата воздействия на него трансцендентного ему бытия, ни так называемых "данных сознания", из которых оно может "сотворить" мир. Весь мир (как "позитивность-в-себе") целиком и полностью находится вне сознания, чуждый и непроницаемый. Для Сартра это отличие сознания от мира является исходной точкой подлинного философствования о человеке. Итак, сознанию ничего не дано из вне, как не находит оно ничего преданного и в самом себе. В этом смысле сознание есть "ничто". "Бытие-в-себе", которое "блокирует" сознание и чуждо ему, просто есть, оно - "полная позитивность". Поэтому здесь не возникает и на может возникнуть никакого вопроса. Сознание же как особый род бытия ставит вопрос о себе и способе своего бытия, и ставит именно потому, что оно "ничто". Поэтому сознание по другому, определению есть "бытие-для-себя", бытие, которое "интегрировано", то есть постановка вопроса о самом себе есть одновременно и сознание своего способа быть и сам способ этого бытия. Как возможно, спрашивает Сартр, возникновение способа бытия, бытие которого "безосновно" и которое "держится" только тем, что задает вопросы; как возможно бытие, в самом бытие которого заключен вопрос и само бытие которого поставлено под вопрос (как возможно, говорит еще Сартр, это "падение" "бытия-в-себе" в "ничто", в "для-себя", как возможен этот "разрыв" в недрах полной позитивности "бытие-в-себе")? Сами эти вопросы, которые возникают у нас по поводу "для-себя", разъясняет Сартр, говоря о том, что появление такого рода бытия, или, другими словами, собственно человеческой реальности, есть "абсолютное событие", которое не поддается никакому генетическому или историческому объяснению. Абсолютность и специфичность этого рода бытия состоят в том, что только его возникновение заставляет впервые "бытие-в-себе" группироваться в виде мира, или, другими словами, только благодаря бытию "для-себя" как "ничто" и существует мир. Мир, говорит Сартр, тем самым становится "наличествующим"[6]. Человеческое бытие. Ж.-П. Сартр специально разъясняет, что это возникновение мира, не должно подниматься на креационистский манер как творение мира из ничего. Бытие есть, оно не сотворимо, как и не может быть уничтожено человеком. Задача экзистенциалистского анализа, говорит Сартр, состоит в выявлении особого измерения мира, смысла бытия, а сделать это стало возможным потому, что экзистенциализм открыл совершенно особую реальность, которая выявляется и описывается с помощью специфических методов. К таким методам Сартр относит установки и процедуры гуссерлевской феноменологии, выводящей "за скобки" все объективно фиксируемые "естественные" свойства предмета. В сартровской интерпретации результаты этой процедуры представлены, как было уже отмечено, в определении человеческой реальности как "ничто".
Согласно экзистенциализму, и сартровской концепции, в том числе, человеческая реальность является совершенно уникальной в мире, несопоставимой ни с какими другими видами сущего. Человеческую реальность нельзя понять, обратившись к анализу мировых процессов: никакие аналогии здесь невозможны. Одна из первых конкретизаций сартровского положения "человек – это ничто" означает, что ничто в мире не может стать причиной человеческого бытия, что невозможно провести никакой эволюционно-исторической линии постепенного превращения нечеловеческого мира в человеческую реальность, что человеческое бытие и есть как раз прерывание непрерывности и взаимосвязанности мировых процессов (человек – это "дыра в недрах бытия") и совершенно иной способ детерминации (человеческая реальность всегда есть "избежание казуального порядка мира").
Согласно Сартру, сознание своей уникальности составляет основной смысловой и конституирующий момент человеческой реальности как таковой. Поэтому ее первое определение и основная структура, "начало" – это интуитивно-очевидное и аподиктически-достоверное понимание и переживание того, что человеческое бытие не есть объект в ряду других объектов (подобно тому, как первая и основная характеристика сознания состоит в том, что оно не вещь, не предмет). Отсюда превалирование в сартровской философии таких терминов, как "негативность", "отрицание", "неантизация" (от франц. neant – "ничто", "небытие"), предназначенных подчеркнуть не только отличие человеческого бытия от всего остального мира, но и не признание за последним каких бы то ни было притязаний обосновать, обусловить, подчинить, направить, сформировать собственно человеческое бытие. Человеческая реальность ("бытие-для-себя", сознание) определяет саму себя целиком, и ее единственная зависимость от мира состоит только в том, чтобы быть отличным от него, не быть вещью, не быть объектом. Не может определять человека и никакой продукт его жизнедеятельности, никакой прежний его поступок. Суть человека никогда не проявляется целиком и адекватно в его деятельности. Поэтому, по Сартру, мы всегда – возможность и открытость к новым формам жизни, и в этом смысле человеческое бытие никогда "ни есть то, что оно есть, и есть то, что оно не есть". Человеческое бытие, таким образом, неопределимо (двусмысленно и неопределенно). Нет такого предмета или процесса в мире, указав на который, можно было бы сказать, что – это человеческое бытие. Последнее ничто, стало быть и в том смысле, что ничто не сообразно человеку в мире, как и сам человек ни к чему не может сведен в мире и ни чем не может быть объяснен. Ничто нечеловеческое не властно над человеческим, человек – это cause sue, причина самого себя, это, наконец, свобода. Свобода, одно из важнейших экзистенциалистских понятий, также характеризуется Сартром в негативных терминах. Это всегда свобода "от" – от общества, от других людей и даже от самого себя (никакой поступок, согласно Сартру, не предопределяет нашего дальнейшего поведения, прошлое ни в какой степени не властно над человеком). "Свобода" и "ничто" выступает в сартровский философии, по сути дела, как коррелятивные термины: человек свободен именно потому, что у него "нет никакой природы", которая бы могла предопределить его к тому или иному способу поведения и деятельности. Человек может и должен полагаться только на себя, не уповая ни на какие внешние указания, идущие от истории, социальных институтов, морально-культурных установлений, от тех или иных авторитетов и т.п. Более того, предполагается даже сознательная отстраненность от данных извне указаний. Человек выбирает сам, полностью принимая на себя все возможные последствия своего деяния, не имея надежной опоры ни вне, ни внутри себя: ему ничего не предшествует, ибо он, по Сартру, есть "абсолютное событие", и у него нет никакой преданной ему природы, он "ничто" и рождает из себя ничто. Поэтому основное переживание человека, его самый сокровенный экзистенциальный опыт – это "опыт ничто", или, что в данном одно и то же, "опыт свободы". Понятно, что оборотной стороной этого опыта является чувство тревоги. Человек, говорит Сартр, страшится своей безосновной свободы, страшится быть единственным источником ценностей, ему тяжко нести бремя ответственности ("нести на своих плечах всю тяжесть мира"), и он пытается "списать" свои действия на якобы не зависящие от него объективные причины, пытается скрыться за какой-нибудь маской (социальной "ролью", например). Таково "не подлинное", "неаутентичное" существование. Но и в этом случае любая маска, любая роль – результат, в конечном счете, своеобразного выбора. Человек, по Сартру, поистине "осужден быть свободным". Другими словами, человеческое бытие и свобода – это одно и то же. Свобода как сама ткань человеческой экзистенции и есть ее полная автономность. Ничто не может ни обосновать, ни "извинить" человека – ни "Я", ни характер, ни его психологические особенности, ни среда. Эта абсолютная "неоправдываемость" человеческого существования сродни его полной случайности. В этом смысле человеческая реальность есть некоторый "излишек" по отношению к "бытие-в-себе", которое не нуждается в человеке, ибо оно самодостаточно и полно собой. Напротив, это человеку как "бытию-для-себя" не достает "в себе". Именно вследствие недостатка бытия человек стремится основанием своего способа быть, восполнить "случайность" своего бытия. Спонтанно человек проектирует овладение миром, чтобы сообщить себе достоинство и устойчивость "бытия-в-себя", осуществить синтез "в-себе-для-себя", то есть стать Богом. Это и есть, по Сартру, фундаментальный проект человека, выражающийся во множестве конкретных задач и поступков. Человек не только "бытие-для-себя", но и "бытие-для-других". Другой обнаруживает себя как другой, когда он внедряется в мою субъективность, и меня-субъекта делает объектом своего мира. Другой, таким образом, не тот, что увиден мной, а скорее тот, кто смотрит на меня, давая мне понять несомненность его присутствия. Сартр анализирует репрессивный опыт, образующийся под взглядом других, – стыд, смущение, робость. Опыт модифицируется, считает Сартр, когда появляется другой, человек вдруг находит себя элементом (не центром) проекта, который уже не принадлежит человеку, который в отсутствии другого свободен. "И каждый – палач другого". Мораль, человеческое действие. К числу основополагающих категорий, с помощью которых, по Сартру, можно описать человеческую реальность, относятся категории "делать", "быть" и "иметь". Фундаментальный проект зачастую выступает в неадекватной форме: человек хочет быть Богом через обладание миром. Однако человеческий опыт с очевидностью свидетельствует о крахе этого проекта, что выявляет еще одну существенную характеристику человеческой реальности: она есть незавершенная целостность, то есть полный синтез невозможен, человек всегда не закончен, он постоянно открыт для новых возможностей, он, наконец, должен все время себя "делать", "изобретать". Человека "не открывают" (в смысле опознавания некоторой сущности), человека "изобретают".
Категория "делать" получает, таким образом, в сартровской философии привилегированной статус, это означает, что человек должен постоянно делать себя, следовательно, постоянно ставить под вопрос свое существование, что равносильно императиву "не быть", – и только так он сохраняет себя как человека. Аутентичный способ существования, поэтому не просто соответствует сути человеческого существования, это тот способ существования, который практикуется сознательно, ибо позиция аутентичности должна быть еще завоевана. Проекты "быть" и "иметь" затемняют, по Сартру, незавершенность и неопределенность человеческого существования, снимают всю его напряженность, сводя его к указанным целям и подчиняя человеческое бытие чему-то внешнему и ставшему. Так человеческие ценности оказываются "записанными в вещах", а наше поведение "извинительным", ибо в этом случае основанием нашего действия является не свобода, а какая-либо внешняя причина. И нужно поистине "обращение", чтобы увидеть эти спонтанно практикуемые проекты в их истинном свете. Но здесь мы уже, по Сартру, вступаем в область морали.
Свое основное философское произведение "Бытие и нечто" Сартр закончил обещанием написать труд по морали, так как онтологические исследования не давали полного и ясного ответа на вопрос, в чем же состоит подлинное существование, каков аутентичный императив нашего поведения, в чем заключается смысл свободы и т.п. При жизни Сартра такого труда так и не появилось. Только после смерти были опубликованы фрагменты, хотя и довольно пространные, получившие название "Тетрадей по морали" и следующие по времени написания непосредственно за "Бытием и ничто". В "Тетрадях по морали" изменены многие акценты и введены новые важные темы. Онтология "Бытия и ничто", признает Сартр, – это онтология "до обращения", хотя и там, уточняет он присутствует тема аутечности, но, добавим мы, последняя дана по преимуществу в негативно-изобличительном тоне – в форме постоянного уличения человека в "дурной вере", то есть в стремление так или иначе избавиться от тяжкого груза свободы. Было отмечено, что человек, по Сартру, – это стремление стать Богом; таков фундаментальный проект человека и его основная страсть. В конце онтологических изысканий в "Бытии и ничто" Сартр определяет эту страсть как пустую и бесполезную, ибо человек "напрасно губит себя" "ради рождения Бога". Крах этого фундаментального проекта – одна из существенных характеристик человеческого существования. Но в то же время, как пишет сподвижница философа С. де Бовуар, человеку не позволено существовать без стремления к такому бытию, которым он никогда не будет. В "Тетрадях по морали" Сартр пытался очертить позитивные моменты краха первоначального человеческого проекта. Именно крах продвигает человека к "обращению", да еще тревога, не дающая закостенеть в однажды достигнутом результате, к которому приходят разными способами, в том числе и неаутечными. При "обращении" меняется наше отношение к этому проекту. Сам проект не только не отменяется, а, напротив, целиком принимается на свой счет, то есть мы сознательно берем на себя ответственность за все наши цели и желания, в том числе и спонтанно, бессознательно выбранными. Наши цели желаемы нами – вот решающая причина быть ответственными за них. Таким образом, преследуемые цели расцениваются как свободно выбранных, центр тяжести переносится с них на свободу (а стало быть, на ответственность), и целью свободы становиться сама свобода. При "обращении" меняется отношение к миру и к другим людям. Бытие уже не является объектом утилитарно-эгоистического "присвоения" по типу "иметь" и "быть", а "раскрывается". Человек начинает осознавать себя как существо, благодаря которому "имеется бытие". То же самое логично сказать и об отношении к другим людям. Если в "Бытии и ничто" другой человек – это всегда угроза моей свободе и индивидуальности, возможность подчинения и подавления, то теперь я – основа бытия другого, благодаря мне "имеется другой", я – условие раскрытия его возможностей. Так, на место обладания, отрицания, конфликта встает великодушие. И как следствие этого – максима: ничего не требовать от других, но самому способствовать их раскрытию. Человек становится, таким образом, подлинным Творцом, он сам должен решать о смысле бытия, наследуя тем самым миссию недостающего Бога. Подлинная мораль, по Сартру, – это всегда утверждение свободы и автономии индивида, его права на риск и ответственность, это независимость каких-то из вне идущих указаний. Любые апелляции к долгу, обязанности, необходимости и пр. суть, по Сартру, попытки ввести в свободный акт человека внешний и чуждый ему элемент, иное, чем он сам, "Другого". Этот "Другой" есть либо скрытый проводник угнетения и насилия, либо олицетворение стремления уйти от ответственности, а чаще – и то, и другое вместе. "Другим" в сартровской концепции становится и любое универсальное предписание морали, неважно, исходит ли оно из признания преданного морального порядка, человеческой природы, божественного установления или социального института. Универсальность и категоричность морали на дает, по его мнению, должного ни человеку, которому предстоит эти требования выполнять, ни его конкретным проектам, ни ситуации, в которой он действует. Такая мораль абстрактна, она не учитывает всей неповторимости человеческой личности и ее жизни. Одновременно она освобождает человека от риска и ответственности. Она, заключает Сартр, есть способ "выйти сухим из воды" и "спастись в абсолюте" как некоем надежном убежище. Никто заранее не знает, как поступать в каждом конкретном случае и никто не может ничего предписывать другому. Автономия – это постоянный риск и полная ответственность. На место абстрактной морали, одновременно и отчуждающей свободу и оправдывающей человека, должна встать "конкретная мораль", предполагающая всякий раз поступок, соответствующий только этой данной ситуации и следующий лишь "логике эффективного действия".[7] Проект "делать" (особо выделенный Сартром в "Бытии и ничто") конкретизируется в "Тетрадях по морали" следующим образом. Теперь – это "делать необходимое" в данной конкретной ситуации, в силу чего этот проект и не может быть универсальным. Конкретная мораль, стало быть, предполагает творчество и свободу, независимость от любых преданных человеку оснований и сущностей, например, от априорно существующего добра, добродетели в себе, долга как такового и т.п. Конкретная мораль – это всегда живой, индивидуальный опыт "делания", а не приобщения к некоему уже существующему ценностному порядку, при котором, по Сартру, мое действие лишается автономии и творчества. Сартру важно зафиксировать именно это различие "быть" и "делать" как двух самостоятельных свободных проектов, соответствующих неаутентичному и аутентичному способам существованиям. Наша моральность, по Сартру, отнюдь не итог некоего натаскивания и не "результат упражнения", в ходе которого укрепляются, как мышцы, наши природные свойства и задатки, это – необходимое действие, всякий раз другое в каждой конкретной ситуации. Поэтому в морали, как отмечает Сартр, нет ни трамплина (в виде преданного свойства или сущности), ни достижения ни заслуг (когда мы уже как бы являемся моральными), в ней "всегда все заново".
Значимость индивидуального действия, его неповторимость и уникальность постоянно подчеркивалось Сартром на протяжении всего его творчества. И даже тогда, когда Сартр задался целью выявить смысл социально-исторического действия (в работе "Критика диалектического разума"), он продолжает утверждать, что "единственная практическая и диалектическая реальность всего – это индивидуальное действие" и что "основание коллективных объектов следует искать в конкретной деятельности индивидов". Тем самым, разъясняет он, "мы не пытаемся отрицать реальность этих объектов, а настаиваем на том, что она паразитарна". Социальное и историческое бытие человека для Сартра – это всегда неизбежное отчуждение и, как следствие, угнетение и насилие. Активность человека "оборачивается против него и приходит к нему как другой", "для каждого человека другой существует как нечеловеческий человек, или, если хотите, как чуждый вид".
Никто не уделял так много внимания критике социальных институтов, как Сартр. Любое социальное установление, по его мнению, это всегда посягательство на человека, любая общезначимая норма – инвелировка, любой институт – косность и подавление. Подлинно человеческим, по Сартру, может быть лишь спонтанный и немотивированный протест против всякой социальности, причем протест одно-активный, одноразовый, не выливающийся ни в какое организованное движение, не связанный ни с какими партиями и программами. Не случайно Сартр явился одним из кумиров майского студенческого движения во Франции в 1968 году, протестовавшего не только против "обуржуазившейся" культуры, но и в значительной мере против культуры вообще. Во всяком случае, бунтарско-нигилистические и анархические мотивы достаточно сильны в сартровской философии и составляют его отличительную особенность по сравнению с концепциями других экзистенциалистских философов, в частности Хайдеггера и Ясперса. Работы Сартра. Рассмотрим и другие работы Сартра, которые могут помочь осознать и осмыслить более глубоко его философию, позволят углубить тематику. Большое значение имеют и его литературные произведения. Рассмотрим также одну из них. "Тошнота". Сартр начал с феноменологического анализа психологии, воображения и эмоциональных состояний, оттолкнувшись интенциональности сознания Гуссерля. Однако, вопреки Гуссрлю, Сартр полагает, что "Я не обитает в сознании", что оно вне сознания, будучи "Я другого". Гуссерлевское Я несло в себе образы вещей, идеальные фантазмы, Сартр же полагает, что "в сознании нет стола, нет даже репрезентации, стол – в пространстве, у окна, например… Мир не есть сознание. Сознание есть открытость миру." Мир не экзистенция, и, когда у человека нет больше целей, мир обессмысливается. "Бытие может порождать лишь бытие, человек, включенный в процесс порождения, способен выйти за пределы бытия. Коль скоро человек научился вопрошать бытие, обозревая его как совокупность, у него появилась и возможность выступать за пределы бытия, ослабляя его структуру. Не в человеческих силах уничтожить массу бытия, но изменить свое отношение с бытием человек может. Для этого достаточно выключить себя из обращения. Выскальзывая из сущего, отступая в сторону Ничто, он становится недосягаемым для воздействия бытия. Декарт, вслед за стоиками, назвал эту способность самовыделнием в Ничто "свободой", но пока это только слово ("Бытие и ничто")".[8] Герой романа "Тошнота", наблюдая за деревьями в саду, их корнями, оградой, галькой, делает открытие, что "экзистенция не необходимость, существуют только случайные совпадения". Сопряженность людей, обстоятельств не ложная кажимость, смысл всего проступает в абсурдной дарованности: этот сад, этот город, я сам. "Когда наконец вам случится понять это, все внутри переворачивается и плывет… вот что такое тошнота". Потеря смысла вещей и отсутствие указаний, как их использовать, роднят сартровскую "тошноту" с хайдеггеровской "тревогой".[9] Критика диалектического разума. Свобода зависит не только от свободы других, но и от многих ситуаций-проектов. Эту проблему Сартр поднимает в "Критике диалектического разума". Сказать, что человек есть то, что он есть, значит сказать: человек – то, чем он может быть. Материальные условия очерчивают круг его возможностей, но сфера возможного становится целью, ради которой действующий субъект преступает границы объективно данного, т. е. социально-исторической реальности. Сартр симпатизировал историческому материализму и Марксову тезису о том, что "способ производства материальной жизни определяет в общем и целом развитие социальной, политической и интеллектуальная жизни". Впрочем диалектический материализм он отвергает полностью как "метафизическую иллюзию открыть диалектику природы в претенциозных спекуляциях на выводах физики, химии, биологии и других наук".[10] Принять три закона диалектики, названные Энгельсом всеобщими законами природы, истории и мышления, означало бы принять блаженный оптимизм гегелевского типа, отводящий человеку роль пассивного винтика в гигантском механизме. По поводу печального факта превращения марксистской диалектики в догму Сартр писал: "Годами марксисты-интеллектуалы, полагая себя состоящими на службе партии, пренебрегая опытом, неудобными фактами, по-мужицки грубо упрощая их, концептуализируя то, что еще предстояло как следует изучить". По Сартру, став догмой, официозный марксизм, не считаясь уже с новым опытом, умерщвлял живой дух изначальной идеи диалектики. Ее ключевые понятия превращены во всеобьясняющие схемы. Сартр считал, что эвристический принцип: "Ищите целое, детализируя части" – выродился в императив террористической практики: "Уничтожить все не похожее". Анализ работы Сартра "Экзистенциализм – это гуманизм". Во время своего знаменитого доклада " Экзистенциализм – это гуманизм" (1946) Сартр пытался выступить в защиту экзистенциализма от ряда упреков, высказанных в адрес этого учения. Экзистенциализм обвиняли в том, будто он призывает погрузиться в квиетизм отчаяния, в подчеркивании человеческой низости ("забыли об улыбке ребенка"[11]), в игнорировании солидарности людей, в отрицании реальности и значения человеческих поступков, в способствовании произволу. Неслучайно Сартр употребил в названии слово гуманизм. Сартр напоминает, экзистенциализм – это исключительно строгое учение, меньше всего претендующее на скандальную известность и предназначенное прежде всего для специалистов и философов. Люди, не имеющие отношения к философии, часто понимают серьезные учения так, как им заблагорассудится, ухватив лишь "вершки", они считают, что все предельно просто. Слово приобрело такой широкий и пространный смысл, что, в сущности, уже ничего ровным счетом не означает. Между тем, исходя из строгого учения, Сартр раскрывает сущность экзистенциализма и дает упрощенные формулировки морали, ценностей, которые не нашли своего выражения в его предыдущих философских работах.
По Сартру, человек сначала существует, встречается, появляется в мире, и только потом он определяется. Таким образом, нет никакой природы человека, как нет и бога, который бы ее задумал. Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать.
Заброшенность, отчаяние и т. д. имеют особенное значение, и, по Сартру, вовсе не толкают к пессимизму. Например, что касается отчаяния, то этот термин имеет чрезвычайно простой смысл. "Он означает, что мы будем принимать во внимание лишь то, что зависит от нашей воли, или ту сумму вероятностей, которые делают возможным наше действие"[12]. Экзистенциализм помогает избавиться человеку от иллюзий, напрасных надежд в его действии. Однако, это не призыв к бездействию, отнюдь. " Сначала я должен решить, а затем действовать, руководствуясь старой формулой: нет нужды надеяться, чтобы что-то предпринимать" – говорит Сартр. Мне кажется это справедливо и правильно, человек будет делать то, что может, не питая иллюзий. Одновременно, с помощью сартровской философии осуществляется отрицание квиетизма (для философа не приемлема позиция: другие могут сделать то, чего не могу сделать я). Это честно, ибо утверждать, что я бы полюбил, но не встретил подходящего человека или я бы написал хорошую книгу, но у меня не было досуга – самообман. В действительности, как считают экзистенциалисты, нет никакой любви, кроме той, что создает саму себя; нет никакой «возможной» любви, кроме той, которая в любви проявляется. Нет никакого гения, кроме того, который выражает себя в произведениях искусства. Может быть, поэтому экзистенциализм обвиняют в критическом отношение к человеку, ибо люди часто скрывают свои низменные инстинкты за обстоятельствами, пытаются отречься от ответственности, обвинить кого-то или что-то в своих промахах и ошибках. Но этого мало, наша ответственность гораздо больше, чем мы могли бы предполагать, так как распространяется на все человечество. Человек, такой, каков он есть - предоставленный самому себе в этом мире без Бога - свободен, осужден на свободу.Таким образом, первым делом экзистенциализм отдает каждому человеку во владение его бытие и возлагает на него полную ответственность за существование. Создание морали может быть приравнено к художественному творчеству. Таким образом, ценности непредсказуемы. Сартр напоминает человеку, что нет другого законодателя, кроме него самого. В заброшенности он будет решать свою судьбу; реализовать себя по-человечески человек может не путем погружения в самого себя, но в поиске цели вовне, которой может быть освобождение или еще какое-нибудь конкретное самоосуществление. Но если идеи Бога нет, то и ценности традиционного гуманизма не могут существовать в своей трансцендентной и безусловной форме, они становятся порождением свободы: "Человек, лишенный помощи и поддержки, приговоренный ежеминутно создавать человека". Может быть такая свобода - каприз? Нет. Но в них есть то общее, что все они - ценности свободы. Но стремление к свободе - это и стремление к свободе других. Свобода целиком зависит от свободы других людей, и свобода других зависит от нашей свободы В этом мире человек и решает, чем является он и чем являются другие. Таким образом, Сартр возвращается к сущности традиционного гуманизма. Человеческая свобода восстанавливает закон, на основе которого может быть достигнуто соглашение между людьми. Мое отношение к Ж.-П. Сартра и его учению. Ж.-П. Сартр без сомнения очень интересная личность. Его философия мне близка, я буду пытаться использовать ее в жизни. Отчасти свое отношение я выразила еще во время анализа его работы "Экзистенциализм – это гуманизм". Для меня представляют интерес все философы, чьи работы имеют отношение к жизни человека. Сартр один из них, и я рада, что узнала много нового о нем и о его учении. Вообще-то я по своей неграмотности впервые услышала о нем, получив тему реферата. Мне нравится, в философии Сартра то, что из "человек - ничто" следует открытость и возможность к новым формам жизни, к изменениям, невозможность определять человека по прежним поступкам. Это вселяет уверенность, избавляет от ненужного чувства вины, от мнений людей и ярлыков, которые часто любят повесить на тебя "добрые" тети и дяди. Ничто не властно над человеком, человек свободен, значит ему нужно полагаться только на себя, следовательно все, что он делает находится под его и только его ответственностью и контролем. Это избавляет от масок и ролей, от фальши и притворства. Пусть Сартр мертв уже двадцать лет назад, но его философия актуальна и сейчас. Многие утверждают, что необходимо играть "роли", но свобода предполагает выбор. Философия Сартра привлекает меня тем, что в конечном итоге сводится к великодушию (ничего не требовать от других, самому способствовать их раскрытию). Пусть "ничто" предполагает уникальность, а следовательно одиночество – это не повод для отчаяния, это возможность самому управлять своей жизнью так как хочется тебе, а значит возможность сделать себя счастливым. Нужно помнить, что твое счастье и твоя жизнь зависит только от тебя. По философии Сартра, невозможно прятать неудачи за обстоятельствами, следовательно правда, ответственность за свою удавшуюся или неудавшуюся жизнь – предоставляет человеку право выбора своей дальнейшей жизни. Да с одной стороны, Сартр открывает глаза многим людям на их жалкое существование (" во имя этой воли к свободе, предполагаемой самой свободой, я могу формулировать суждение о тех, кто стремится скрыть от себя полную беспричинность своего существования и свою полную свободу. Одних, скрывающих от себя свою полную свободу с помощью духа серьезности, я назову трусами. Других, пытающихся доказать, что их существование необходимо, я назову сволочью"[13]), разбивает панцирь, принося боль, с другой стороны это начало к изменениям, к истиной жизни. Никто не может указывать тебе, что твоя жизнь прошла без цельно и т. д. ибо человек живет так как считает нужным. Если он хочет быть одиноким, пусть им будет, но только без жалоб на злых и несправедливых людей, если он не любит, это его право – он свободен в выборе своей жизни. Сартр показывает, что человек творец, он творит себя, других, он помогает человеку освободиться от всего чуждого и сделать себя счастливым. Поэтому меня привлекает философия Сартра с ее свободой, ответственностью, стремлением творить. Список литературы: 1. Введение в философию: Учебник для вузов. В 2 ч. Ч.1/Под ред. И.Т.Фролова.-М.:Политиздат,1989.-с.314-332. 2. Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. В 4 т. Т.4 - 1997, Санкт Петербург с.406-411. 3. Философы 20 века.-М.:Искусство,1999.-с.208-217. 4. Бытие и ничто Ж.-П. Сартр (в сокращении) //Философские науки.-1989 №3 с.87-100 5. Тошнота / Ж.-П. Сартр. Смех / А . Бергсон. Дороги Фландрии / К.-М. Симон. – М.: Панорама 2000 с. 98-180.
6. http://www.div.ukma.kiev.ua/ukmalib/UKRAINE/fil_sar.htm, Ж.-П. Сартр. Экзистенциализм - это гуманизм. [1] Цит. по Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. 1997, Санкт-Петербург, т.4 стр.407. [2] Цит. по Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. 1997, Санкт-Петербург, т.4 стр.407.
[3] Экзистенциализм – а вместе с ним и другие философские направления, знаменовавшие поворот к человеку, такие, как персонализм, философская антропология, выразили широко распространившиеся идеи и умонастроения ХХ века. По существу образовалось целое идейное движение, сконцентрированное вокруг проблемы человека и его места в мире. (Для краткости во многих учебных пособиях называют его экзистенциальной философией - прим. автора) [4] Долгов К.М. Эстетика Ж.-П. Сартра / /Знание-Эстетика.-М.:Знание,1990.-N3,64c. [5] Ясно, что деление данной части условное, так как все эти темы связаны между собой и входят в вопрос философии о человеке. [6] Цит. по "Философы двадцатого века". - М. "Искусство" 1999 стр.207-210. [7] Цит. по "Философы двадцатого века". - М. "Искусство" 1999 стр.207-210. [8] Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. 1997 С.-П. 4 т. [9] Тошнота / Ж.-П. Сартр. Смех / А . Бергсон. Дороги Фландрии / К.-М. Симон. – М.: Панорама 2000. [10] Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. 1997 С.-П. 4 т. [11]http://www.div.ukma.kiev.ua/ukmalib/UKRAINE/fil_sar.htm, Ж.-П. Сартр Экзистенциализм - это гуманизм. [12] Там же. [13] http://www.div.ukma.kiev.ua/ukmalib/UKRAINE/fil_sar.htm, Ж.-П. Сартр Экзистенциализм - это гуманизм.