Проблемы создания искусственного интеллекта 2

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«САНКТ - ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ЭКОНОМИКИ И ФИНАНСОВ»

Реферат по информатике

на тему:

«Проблемы создания искусственного интеллекта»

Выполнила: студентка 119 группы

Константинова В.В.

Руководитель: Смирнова Е.Н.

Санкт-Петербург

2011 г
.

Появление в конце 40-х годов XX столетия электронных цифровых вычислительных машин, обладающих универсальными возможностями и высокой производительностью - сразу же породил вопрос: могут ли машины подобного типа «мыслить» подобно человеку? Иными словами, возможно ли создать машину, интеллектуальные возможности которой были тождественны интеллектуальным возможностям человека или даже превосходили возможности человека. Успехи практической имитации некоторых простых интеллектуальных функций в пионерских работах 50-60 годов, а также некоторые теоретические соображения - породили у многих исследователей уверенность в том, что задача создания полноценного «искусственного разума» вполне разрешима и, более того, создание «умных машин» - дело ближайшего будущего, точнее, ближайших 20-30 лет. Однако все сроки прошли, а ожидаемый результат так и не был получен.

Современные «интеллектуальные машины» способны чисто внешним образом имитировать отдельные интеллектуальные функции человека, отдельные психические процессы (распознавание образов, решение логических задач, игра в шахматы и т.п.), но они не обладают интеллектуальностью в подлинном смысле этого слова - они не способны к самообучению, не могут осмысленно понимать человеческую речь и вступать с человеком в осмысленный диалог, не способны творчески подходить к решению проблем, не обладают той гибкостью поведения, которая характерна для человека. Собственно задача создания «машинного эквивалента» человеческого интеллекта современными разработчиками систем «искусственного интеллекта» фактически даже и не ставится. Основные усилия направляются на решение конкретных, практически значимых задач, безотносительно к тому, приближает ли решение этих задач нас к «интегральному» искусственному интеллекту, воспроизводящему все основные интеллектуальные функции человека, или же нет.

Объяснить такой застой можно тем, что реальных путей решения этой задачи нет. Но может быть вопрос в том, что ученые не представляют себе точно, что означает «создать искусственный интеллект». Другими словами, они не имеют цели. Обычно на такое отвечают так: мы пока очень плохо понимаем природу человеческого интеллекта и, поэтому не можем ясно себе представить, каким образом можно создать его машинный аналог. При этом, однако, обычно неявно предполагают, что механизм человеческого мышления в принципе может быть прояснен и представлен в виде некоторого алгоритма, хотя решение этой задачи отодвигается на неопределенное будущее. Вполне возможно такое положение дел, что природа человеческого интеллекта такова, что «прояснить» его механизмы, свести деятельность интеллекта к некоторому набору «функций» или «операций», невозможно в принципе. Тогда решение ограничиться решением частных, конкретных, практически значимых задач, вполне оправдано. В противном случае, если нет принципиальной разницы между человеческим и «машинным» умом, то, следует, видимо, вернуться к «глобалистским» подходам 50-60 годов и направить все усилия на исследование реальных механизмов мышления в надежде открыть некий «алгоритм человеческого ума». Такой подход в случае успеха позволил бы сразу решить практически неограниченное число прикладных задач - поскольку не нужно было бы каждый раз заново разрабатывать «интеллектуальные» программы для решения очередной задачи - ведь подлинно «интеллектуальная» машина была бы способна самостоятельно найти эффективный путь решения любой (или почти любой) поставленной перед ней задачи. Ведь именно эту способность - находить решения (и ставить сами задачи) самостоятельно мы, собственно, и называем интеллектом.

Многие пытались объяснить, что же означает термин «искусственный интеллект». А. Тьюринг был первым, кто попытался ответить на этот вопрос. В 1950 году Тьюринг написал статью «Вычислительные машины и интеллект». Непосредственным поводом написания данной статьи было создание в 1945 году в Пенсильванском университете первой электронной цифровой вычислительной машины ЭНИАК. Тьюринг пытался выяснить, какими возможностями обладают электронные вычислительные машины и можно ли посредством алгоритмических вычислений, осуществляемых с помощью таких машин, имитировать деятельность человеческого интеллекта. Уже его статье ставилась задача создания универсального искусственного интеллекта. Тьюринг писал: «Мы можем надеяться, что машины, в конце концов, будут успешно соперничать с людьми во всех чисто интеллектуальных областях...». Далее он предлагает следующий план: «... снабдить машину хорошими органами чувств, а затем научить ее понимать и говорить по-английски. В этом случае машину можно будет обучать, как ребенка...».

Вскоре были осуществлены первые попытки реализации этого плана. В 1952 году А. Этткинд реализовал на машине программу, моделирующую условный рефлекс: реакция машины на «раздражитель» усиливалась или ослабевала в зависимости от положительного или отрицательного «подкрепления». Несколько позже он же занялся проблемой машинного перевода, надеясь на этом пути прийти к созданию «понимающей» машины.

Хотя первые разработки выглядели весьма обнадеживающими, эти исследования не позволили создать машины, поведение которых хотя бы в отдаленной степени напоминало разумное поведение человека. Неудачи отчасти объяснялись тем, что ранние программы были построены на основе метода сплошного перебора вариантов, что вело к экспоненциальному росту объема вычислений при увеличении размерности задачи. Таким образом, резервы быстродействия и памяти существовавших тогда ЭВМ были быстро исчерпаны. Кроме того, не удалось установить общие правила, с помощью которых любой вид мыслительной деятельности можно было бы представить в виде четкого алгоритма.

Важным шагом в развитии искусственного интеллекта была идея «эвристического программирования». Ее авторы Г. Саймон и А. Ньюэлл анализировали процессы решения логических задач людьми и обнаружили, что испытуемые часто использовали особые приемы (так назывемые «эвристики») которые, не будучи универсальными, тем не менее, во многих случаях приводили к успеху. Ньюэлл и Саймон попытались систематизировать эти приемы и разработали на этой основе программу, имитирующую, по их мнению, «практический интеллект» человека. Эти программы и получили название «эвристических». Впервые эвристики были применены в программе «Логик-теоретик», предназначенной для решения задач элементарной символической логики. Позже (1957 г.) найденные эвристики удалось распространить на более широкий класс задач - в результате была создана программа «Общий решатель задач» (GPS).

Последующие исследования быстро дифференцировались на ряд специализированных направлений. Можно выделить следующие направления, традиционно относимые к области искусственного интеллекта:

1. Распознавание образов.


2. Доказательство теорем и решение задач.


3. Игры и принятие решений.


4. Естественные языки и их машинное понимание. Машинный перевод.


5. «Разумные роботы».


6. Экспертные системы.


7. Моделирование творческой деятельности.


8. Моделирование нейронных сетей. Моделирование поведения животных.


9. Специализированные интеллектуальные системы промышленного, военного, космического и т.п. назначения.

Параллельно появились философские работы, в которых делались попытки осмыслить данную проблематику. Сразу же нужно подчеркнуть, что философские исследования не оказывали и по сей день не оказывают сколько-нибудь существенного влияния на практические разработки в данной области. Многие философы позитивно восприняли идею возможности компьютерной имитации человеческой психики и попытались использовать эту идею для переосмысления традиционной проблематики философии сознания, философии интеллекта, а также психофизической проблемы. В основе этих попыток лежит так называемая «компьютерная метафора», т.е. уподобление мозга компьютеру, а психики - функции (или программе) этого компьютера. Один из представителей этого направления М. Минский прямо называет мозг «мясным компьютером», а сознание, по его мнению - «это просто то, что мозг делает».Философское осмысление «компьютерной метафоры» породило так называемый «функциональный подход» к решению психофизической проблемы, который можно характеризовать классической формулой: «сознание есть функция мозга».

Однако проблема существует не только в значении термина «искусственный интеллект», но и в способе оценки сходства человеческого и машинного интеллекта. Так, в качестве теста на интеллектуальность Тьюринг предложил свою знаменитую «игру в имитацию», известную ныне как «тест Тьюринга». Машина, по Тьюрингу, обладает свойством «разумности», если в заочном диалоге собеседник-человек не способен будет установить, с кем он имеет дело: с человеком или с разумной машиной.

Хотя такой чисто «прагматический» подход к пониманию «разумности» вызвал резкую критику со стороны философов (критики подчеркивали, что сущностное определение разума здесь подменяется простой констатацией сходства), тем не менее, для практических целей критерий Тьюринга был вполне удовлетворительным, и это обстоятельство в значительной мере предопределило тот прагматический стиль исследований в области искусственного интеллекта, который сохранился и до наших дней. Суть этого стиля - игнорирование всех сколько-нибудь сложных философских вопросов и ориентация лишь на достижение практических целей.

С 1991 года проводятся турниры программ, пытающихся пройти тест Тьюринга. Пока ещё эти программы (так называемые боты) крайне малоразумны. Всё, что они делают — это применяют, более или менее удачно, заранее подсказанные человеком правила. Осмыслить разговор боты даже не пытаются, в основном совершают попытки «обмануть» человека. Создатели закладывают в них ответы на наиболее часто задаваемые вопросы, стараются обойти распространенные ловушки. Например, внимательно следят, а не задаст ли судья один и тот же вопрос дважды? Человек в такой ситуации сказал бы что-то вроде: «Эй, ты уже спрашивал»! Значит, разработчик добавит боту правило тоже так поступать. А вот пример одного из «обманных правил», на которых основаны такие программы: Если человек сказал: «Думаешь ли ты, что фраза?», ответить: «Что ты имеешь в виду, говоря ФРАЗА? Что-то я тебя не понимаю». Так появляются бесконечные диалоги в стиле психоаналитиков:

— Как ты относишься к войне в Афганистане?

— О, я вижу, тебя волнует война в Афганистане? Давай поговорим об этом.

— Сколько на небе звёзд?

— Хмм, хотел бы я знать, сколько на небе звёзд!

— Думаешь ли ты, что жизнь прекрасна?

— Что ты имеешь в виду, говоря «жизнь прекрасна»? Что-то я тебя не понимаю.

Ясно, что при таком подходе создать действительно разумного собеседника нам никогда не удастся.

Ещё один способ оценки искусственного интеллекта – шахматы. Первый чемпионат мира по шахматам между компьютерными программами прошел в 1974 году. Победителем стала советская шахматная программа «Каисса». Не так давно компьютер обыграл и Гарри Каспарова. Однако магистральным путем к созданию интегрального искусственного интеллекта они явно не являются. Их принцип действия - это перебор вариантов плюс использование накопленных в шахматной теории правил (теория эндшпилей, разыгрывание стандартных дебютов и т.п.). Эти правила нигде кроме шахмат, не применяются. Кроме того, шахматный компьютер не способен обучаться, не способен самостоятельно придумывать новые правила. «Шахматное творчество» для него недоступно.

Робота также можно научить играть в футбол. Регулярно проводятся футбольные турниры роботов. Но даже самый лучший робот-футболист не сможет даже на элементарном уровне участвовать в игре в хоккей или в какой-либо другой игре, он не способен учиться, его программа основана, как правило, на очень примитивных инструкциях. Таким образом, ничего специфически «разумного» современные «интеллектуальные» программы не демонстрируют.

Не стоит забывать и о ранее упомянутой проблеме: есть ли реальные пути создания искусственного интеллекта. Одна из первых работ, в которой была дана обстоятельная критика искусственного интеллекта, - это вышедшая в 1971 году работа X. Дрейфуса «Чего не могут вычислительные машины». В этой работе X. Дрейфус тщательно проанализировал допущения, лежащие в основе веры в возможность создания машинного аналога человеческого разума. Дрейфус выделяет четыре основных допущения:

1. Биологическое (нейродинамические процессы в мозге изоморфны некоторой переключательной схеме).


2. Психологическое (мышление есть процесс переработки информации, заданной в дискретной форме, причем эта переработка подчинена конкретному алгоритму).


3. Эпистемологическое (всякое знание можно формализовать).


4. Онтологическое (все существующее представимо в терминах множества четко определенных, независимых друг от друга элементов).

Дрейфус пытался показать, что биологическое допущение не согласуется с новейшими данными нейрофизиологии, тогда как другие три допущения не являются твердо установленными истинами и могут оказаться несостоятельными.

Одно из основных препятствий на пути создания адекватной машинной модели человеческого интеллекта Дрейфус видит в неосуществимости алгоритмического моделирования человеческих потребностей, мотивов и деятельности целеполагания. При этом он подчеркивает биологический, телесно детерминированный характер человеческих потребностей и важность двигательной активности организма - как средства приобретения особого телесно-моторного опыта. Машину нельзя, по мнению Дрейфуса, запрограммировать таким образом, чтобы она была способна ставить собственные цели, испытывать желания и т.д.

Этот аргумент представляется весьма спорным, особенно если учесть более поздние разработки в области компьютерного моделирования мотивации, эмоций и целеполагания. В целом, следует признать, что работа Дрейфуса не дала определенного ответа на вопрос: возможен ли интегральный искусственный интеллект, равный по своим возможностям интеллекту человека.

Гораздо большее значение имеет так называемый «геделевский аргумент» против искусственного интеллекта. Теорема утверждает, что в достаточно "выразительных" формальных языках непременно найдутся истинные, но недоказуемые утверждения - причем этот результат не зависит от конкретного выбора дедуктики. Это означает, что множество "содержательных" истин всегда превосходит по объему множество истин, доказуемых с помощью любой сколь угодно сложной формализованной системы доказательств. Если смысл теоремы Геделя сводится к невозможности формализации содержательного понятия истины, то уже отсюда следует невозможность создания машины способной различать истину и ложь столь же эффективно, как это делает человек. Преимущество человека перед машиной можно усмотреть в том, что человек способен в любых случаях распознавать истинность "геделевских предложений", а машина делать это не способна. Впервые этот аргумент сформулировал британский математик Дж. Лукас в 1961 г. По мнению Дж. Лукаса, из известной теоремы К. Геделя «о неполноте формальных систем» (доказанной в 1931 г.) вытекает принципиальное различие между человеческим мышлением и любыми, сколь угодно сложными алгоритмическими системами искусственного интеллекта. В 60-е годы аргументация Лукаса была встречена весьма скептически и не повлияла существенно на исследования искусственных интеллектуальных систем. Однако в 1989 году этот аргумент «воскресил» и значительно усилил известный британский физик и математик Р. Пенроуз. Вышедшие одна за другой две его обстоятельные монографии привлекли к себе внимание и вызвали обширную дискуссию, в которой приняли многие известные математики, философы, нейрофизиологи и специалисты по искусственному интеллекту. Но и в этой новой дискуссии опять возобладало скептическое отношение к геделевскому аргументу.

Большое значение для оценки возможности создания интегрального искусственного интеллекта также имеет придуманный американским философом Дж. Сёрлом мысленный эксперимент, известный как «аргумент китайской комнаты». Смысловым ядром аргумента является утверждение о невозможности воспроизведения мыслительных процессов через операции над формальными символами. Кратко аргумент формулируется «Программа лишь манипулирует символами, мозг же придает им смысл». Сёрл задался вопросом: будет ли машинный эквивалент человеческого интеллекта действительно обладать такими психическими функциями, как понимание, чувственное восприятие, мышление и убедительно показал, что на этот вопрос следует ответить однозначно отрицательно. Машина в любом случае будет лишь чисто внешним образом имитировать понимание, восприятие и мышление, ничего на самом деле не понимая, не воспринимая и не мысля.

Подводя итог исследований в области искусственного интеллекта за последние 50 лет, можно сделать вывод, что при должной настойчивости любая локальная область интеллектуальной деятельности человека, по крайней мере, если она не носит ярко выраженного творческого характера, может быть представлена в виде алгоритма и передана машине. Однако конечная цель проекта «искусственный интеллект» - создание универсальной «разумной машины», которая могла бы обучаться, подобно человеку, и самостоятельно совершенствовать свое поведение, осваивая новые виды интеллектуальной деятельности и достигая при этом уровня человека средних способностей - эта цель не достигнута и появляется все больше сомнений в ее принципиальной достижимости. По крайней мере, никакого реального прогресса в создании такого самообучающегося «интегрального» интеллекта достигнуто не было.

Список используемых источников:

1. Дубровский ДИ. Психические явления и мозг. М., 1971.

2. Патнем X. Философия сознания. М., 1999.

3. Пенроуз P. Новый ум короля. М., 2002, Penrose R. Shadows of the Mind. L., 1993.

4. Сёрл Дж. Разум мозга - компьютерная программа?// В мире науки. 1990. №3. С.7-13.

5. Тьюринг А. Может ли машина мыслить? М., 1960.

6. Ярвилехто Т. Мозг и психика. М., 1992.

7. Интернет-журнала «Мембрана» статья Андрея Плахова (http://www.membrana.ru/particle/2121)

8. http://ru.wikipedia.org/wiki

9. http://www.boldachev.com/que-ans/ia-probl/