Номинативные
ряды отглагольных личных субстантивов в русском и белорусском языках
Л. И. Майдан
В описании номинативной системы языка важно исследование
связей между номинативными единицами разной структуры [1]. Основной
номинативной единицей является слово. "Полнозначное слово - всегда
название (предмета, признака, действия и т. д.), т. е. всегда номема. Но номема
не всегда слово. В языке нет однозначного соответствия между значением и
способом его выражения. Процесс словообразования (образования слов) является
лишь частью процесса образования производных номинаций, которые бывают не
только однословными" [2].
Эти факты наиболее полно выявляются при сопоставлении
разных языков, даже близкородственных. Наблюдения над текстами русского и
белорусского языков указывают на такую тенденцию, как стремление к смысловой
ёмкости, за счёт конденсации словосочетаний в слово. О номинативности
словосочетаний, сближающей их со словом, свидетельствует их синонимика,
выступление в роли "лексических эквивалентов" слова. Тенденция к
конденсации словосочетаний в слово имеет ряд ограничений. Отдельное слово может
отсутствовать по морфонологическим причинам. Кроме того, словосочетание
способно передать и такие нюансы значений, которые недоступны слову.
Особенности морфемной структуры исходного слова, способного стать производящим,
могут привести к тому, что требуемое производное значение выражается лишь путём
словосочетания. В результате этого могут возникнуть различия в структуре
"эквивалентных" производных в разных, даже близкородственных языках.
Это утверждение подтверждается при выявлении сходств и
различий отглагольных наименований лица в русском и белорусском языках. Наблюдения
проводились нами с учётом морфемного строения сопоставляемых слови возможности
корреляции слова с синонимичным словосочетанием. Полученные данные могут быть
использованы для более содержательного изложения этих явлений в
сопоставительной грамматике.
Наименование лица всегда бинарно, так как мотивирующий
название признак сочетается с классифицирующим понятием лица. При образовании
производных этой группы возможны два основных пути: 1) присоединение к
производящему слову самой лексемы со значением лица (человека) или 2)
образование аффиксного эквивалента такого сочетания слов, которое мы получаем в
первом случае. В результате выделяются три подмножества номинаций лица: 1)
деривационные сочетания, соотносительные с существительным; 2) деривационные сочетания,
не имеющие соотносительных существительных; 3) существительные, не имеющие
соотносительных деривационных сочетаний. Слова и словосочетания допускают
синонимическую замену одних другими параллельное употребление.
За исходный при сопоставлении языков нами берётся
русский. Л. В. Щерба обращал внимание на важность и необходимость изучения
изменений, которым подвергается русский язык в иноязычной среде. Поэтому было
важно установить, относится ли это к русскому языку, функционирующему в
условиях самого "родного" билингвизма.
Системы суффиксального образования наименований лиц по
действию в русском и белорусском языках в основе своей совпадают. В однословных
номемах основное различие сводится к несовпадению суффиксов в производных,
образованных от одной и той же основы. Но более характерно сходство.
Самую многочисленную группу наименований лиц по
действию составляют слова, которые в одинаковой мере могут считаться как
русскими, так и белорусскими, так как восходят к периоду общевосточнославянской
общности: вершитель - вяршыцель; мучитель - мучыцель; душитель - душыцель и др.
Большую группу в белорусском языке составляют неполные
кальки, образованные из русских и белорусских структурных элементов
(белорусский корень и русский аффикс или русский корень и белорусский аффикс):
воспитатель - выхавацель; шутник - жартаўнiк; освободитель - вызвалiцель;
мститель - мсцiвец и др.
При классификации материалов нашей картотеки мы
заметили, что самую характерную, однако, группу составляют субстантивы,
различающиеся всем набором морфем - корневых и аффиксальных, хотя они полностью
относятся к восточно- или общеславянскому фонду: метатель - кiдальнiк; зритель
- глядач; защитник - абаронца, испытатель - выпрабавальнiк и др.
Однако, нет доказательств для утверждения, что во всех
таких случаях белорусский язык представлен кальками с русского языка. Более
оправдано объяснить эти различия, как независимый результат развития в каждом
их языков общей древневосточнославянской лексики.
Как показывают факты, между аффиксами, с помощью
которых реализуется заимствованная внутренняя форма белорусских слов, и
аффиксами соответствующих русских слов существует определённая связь. Русским
суффиксам соответствуют определённые белорусские суффиксы, совпадая с ними по
значению, и отличаясь по форме. Так, суффикс -тель используется в русском языке
для образования существительных мужского рода, обозначающих лиц, выполняющих
какие-нибудь действия, занимающихся какой-либо деятельностью.
Аналогично в белорусском языке. Например: губитель -
згубiцель; воспитатель - выхавацель; исцелитель - збавiцель и др.
Однако, русский суффикс -тель соотносится и с
белорусским -(а)льнiк (обследователь - абследавальнiк), -нiк, -оўнiк
(просветитель - асветнiк, последователь - паслядоўнiк), -чык (исследователь -
даследчык) -ца, -аваўца (обвинитель - абвiнаваўца, исполнитель - выканаўца),
-ач (зритель - глядач) и др. Суффикс -нiк в белорусском языке употребляется для
наименования лиц по роду их деятельности или склонности к чему-нибудь. Это
говорит о семантической близости суффиксов -тель и -нiк.
Суффиксу русского языка -ник в белорусских номинациях
лица по действию соответствуют суффиксы -нiк, -ар: избранник - выбраннiк,
изгнанник - выгнаннiк, сплетник - пляткар и др.
В белорусском языке образование лиц по действию с
помощью суффикса -шчык (-чык) аналогично русскому, хотя в отдельных случаях в
этой позиции появляются суффиксы -эц, -цель: обидчик - крыўдзiцель; курильщик -
курэц и др. Таким образом, кроме некоторых закономерностей русско-белорусских
соответствий по суффиксам в целом отношения между ними очень сложны и их трудно
систематизировать. При сопоставлении номинаций лица по действию в русском и
белорусском языках отмечаются случаи, когда двум субстантивам в русском языке
соответствует один в белорусском: притеснитель, угнетатель - прыгнятальнiк;
клеветник, кляузник - паклёпнiк; обличитель, разоблачитель - выкрывальнiк и др.
В таких случаях белорусская номинация по отношению к русской является
двузначной. Более характерно, однако, противоположное отношение - одной русской
номинации соответствует синонимический ряд белорусских: болтун - балбатун,
лапатун; баловник - балаўнiк, дураслiвец, свавольнiк; мошенник - махляр,
круцель, ашуканец и др.
На формирование белорусского языка большое влияние
оказала народная лексика; белорусский литературный язык создавался в основном в
послеоктябрьский период. Именно этим мы объясняем такое богатство
синонимических рядов в белорусском языке. Характерны случаи, когда одной
русской номинации соответствуют 2-3 словообразовательных варианта в белорусском
языке: покупатель - пакупнiк, пакупец, пакупшчык; изгнанник - выгнаннiк,
выгнанец; странник - вандровец, вандроўнiк и др.
В лексической системе белорусского языка
рассматриваемые парплели неравноправны. Образования с суффиксом -нiк являются
основными в отношении к своим вариантам. В стилистическом плане слова пакупнiк,
выгнаннiк, вандроўнiк выступают как литературная норма, а их варианты даются с
пометой "разговорное". Данные примеры показывают, хотя это лишь
предварительный вывод, что в белорусском языке система аффиксации не столь
устойчива, как в русском.
Если аффиксация всё же исследована в обоих языках
достаточно углублённо, то этого нельзя сказать о словообразовательной
недостаточности. В словарях русского и белорусского языков мы находим глаголы,
от которых нельзя образовать субстантив, и для наименования лиц по действию от
этих глаголов мы можем использовать только деривационные сочетания. Русскому
отдельному слову может соответствовать сочетание в белорусском: дерзить - гаварыць
дзёрзкасцi. Тот, кто дерзит - той, хто гаворыць дзёрзкасцi; впечатлять - рабiць
уражанне. Тот, кто впечатляет - той, хто робiць уражанне.
В данных случаях мы имеем структурное несовпадение
двух языков в самих производящих номинациях. Сочетания с "тот, кто"
как семантический способ номинации в русском и белорусском языках различаются.
В русском языке схеме "тот, кто" + глагол в белорусском языке
соответствует "той, хто" + глагольное сочетание.
Сопоставив особенности номинаций лиц по действию в
русском и белорусском языках, мы пришли к следующим выводам:
1. Словообразовательная структура наименований лиц по
действию в русском и белорусском языке в основе своей совпадает.
2. По данным словарей, для белорусского языка более
характерна синонимия в образовании номинации лица по сравнению с русским
языком.
3. В белорусском языке отмечается вариантность в
использовании суффиксов для образования наименований лиц по действию, которая
менее заметна в русском языке.
4. Для русского и белорусского языков характерно
структурное несовпадение в случаях, когда русскому глаголу соответствует
сочетание слов в белорусском; при отсутствии цельнооформленных производных
субстантивов возникает структурное различие и в субстантивных сочетаниях.
5. Отмечаются различия в продуктивности суффиксов и
других аффиксов при образовании наименований лиц по действию. Так, для русского
языка более характерен суффикс -тель, приставка -из, а для белорусского -
суффикс -нiк, приставка -вы. Однако это не типологические различия.
Список литературы
1.Языковая номинация. Общие вопросы. - М., 1977, С.
203.
2. Никитевич В. М. Словообразование и деривационная
грамматика. - Алма-Ата, 1978, С. 14.
Для подготовки данной работы были использованы
материалы с сайта http://www.philology.ru