Геополитика России: направление – Европа, Германия
Курсовая работа
2004 г.
Введение
Обоснование
актуальности курсовой работы. Конец ХХ века ознаменовался кардинальными
политическими и экономическими изменениями, произошедшими в первую очередь в
европейских государствах, среди которых центральное положение занимает
Германия. Являясь третьей в мире страной по величине экономики и находясь на
втором месте по объему экспорта, Германия оказывает огромное влияние не только
на европейские страны, но также становится все более влиятельным политическим
актором международных отношений. То, каким образом, Германия осуществляет свою
внешнюю политику, какие приоритеты она выделяет в ней в соответствии со своим
возросшим экономическим и политическим значением, представляет значительный
интерес как для политиков, так и для всех людей, чьи интересы связаны и зависят
от этой страны. Отправной точкой многих анализов современной внешней политики
Германии служат два сравнительно недавних события: объединение Германии и
начало нового этапа европейской интеграции.
Реализация
внешней политики Германии в Европе в начале XX1 века происходит в глобализуемом
мире, поэтому ее будущее зависит от совокупности как международных и собственно
европейских факторов. В этом контексте, независимо от того насколько удачным
будет дальнейшее развитие Европейского Союза, новая «восточная политика»
Германии приобретает основное значение, в архитектуре нового «европейского
дома». «Центром тяжести» как европейской, так и немецкой восточной политики
является Россия. Исходя из своего положения и истории, Германия рассматривает
себя в качестве страны, дающей импульсы и являющейся мотором для российской
политики Европейского союза. Однако многие российские политики, профессионально
занимающиеся внешней политикой Германии, сходятся во мнении, что в
стратегической концепции Германии в отношении России, особенно в условиях
усиления влияния немецкой политической элиты на принятие внешнеполитических
решений, нет конструктивности.
Известно,
что Германия является основным финансовым кредитором России, и от качества
отношений с Германией во многом зависит будущее России, которая хотя и
находится пока в относительной изоляции, но проводит свои экономические реформы
и имеет реальные перспективы тесной интеграции с Западной и Центральной
Европой.
Важно
отметить, что в условиях сырьевой зависимости Германии от России, для
российских политиков важно и необходимо правильно учитывать изменения фона
формирования внешней политики этой страны, и, в особенности, ее восточного
направления, с целью принятия как наиболее выгодных политических решений, так и
выработки комплексной и взаимодополняющей системы безопасности на континенте.
В
настоящее время в научных и политических кругах, в государственных институтах
Российской Федерации широко распространены позитивные оценки развития внешней
политики Германии на ее восточном направлении. Привычными стали ссылки на опыт
расширения ЕС, в котором Германия играет ключевую роль, призывы к его переносу
на российско - германские отношения. Вместе с тем некоторые специалисты -
международники, особенно те, кто профессионально изучает геополитику Германии,
преемственность геополитических и стратегических взглядов ее политиков, весьма
скептически оценивают реальность осуществления этих благих пожеланий.
В
восточной политике Германии есть две составляющие - «универсальное» и
«специфическое», которые можно обнаружить и проанализировать на различных
уровнях: в развитии общей геополитической концепции и стратегии; в конкретных
направлениях активной внешней политики на восточном направлении; и наконец, как
эта политика вписывается в деятельность, фирм, банков и других объектов
хозяйствования с элементами наднационального регулирования экономики.
С
точки зрения дальней перспективы, наибольший эффект могло бы дать
переосмысление геополитической концепции Германии (с учетом российских
интересов), и использование этой концепции, стратегии и институциональной
модели расширяющегося ЕС в Восточной Европе. При этом геополитическая концепция
Германии представляет практический интерес не столько как интеграционный
инструмент, а как стратегия образования нового типа российско-германского
сотрудничества. Такой подход позволяет вычленить « универсальное» и
«специфическое» и в принципах, на которых базируется восточная политика
Германии, и в стратегии ее развития.
Среди
направлений восточной политики Германии, представляющих первостепенный
научно-теоретический и практический интерес для России, могут быть названы
торговая и таможенная, валютная и денежно-кредитная, аграрная, промышленная и
научно-техническая, региональная, социальная и экологическая политика,
сотрудничество в области внешней политики и планируемая система коллективной
обороны, как государств Европы, так и во всем мире.
Цель
курсовой работы – дать оценку геополитики России в отношении Европы на примере
изучения состояния и перспектив развития российско-германских отношений.
В
работе поставлены и решались следующие задачи:
Дать
оценку положения Европы как геополитического пространства и Германии.
Проанализировать
геополитическую ось «Россия – Европа» на примере ее важнейшего направления:
«Россия-Германия».
Определить
стратегические ориентиры России в отношении Германии.
В
курсовой работе автор использовал труды А.Дугина, Ю.В.Тихонравова,
Д.В.Филиппова, Г.Шмидта и других зарубежных исследователей, материалы
зарубежной периодической печати.
Глава 1. Геополитическая
идентификация Европы
1.1.Оценка
геополитического положения Европы
Древнегреческое
обозначение «Европа» происходит от семитского корня «Эреб» или «Ириба», что
означает «Запад» (в противовес Азии - от слова «Асу», означающего «Восток»)[1]
. Под «Европой» можно понимать и
господствующую на земном шаре индустриальную цивилизацию. «Европа» - это
высокие технологии и высокий уровень жизни, развитая инфосфера, общемировая
транспортная сеть.
Европейская
цивилизация ведет свою историю от Римской Империи, первой универсальной
организующей структуры, объединяющей Ойкумену. Основанная на идеях
государственности, формального - притом светского - права, веротерпимости,
оплачивающая свое существование за счет единой налоговой системы и развитой
торговли, Империя имела если не все, то почти все атрибутивные признаки
современного цивилизованного государства.
Современная
конструкция географического образа «Европы» в общих чертах сложилась на рубеже
Средних веков и Возрождения как лишённое трансцендентных смыслов обозначение
пространства, которое в предыдущую эпоху понималось как «Священная Империя».
Если
раньше, говоря о «европейскости» того или иного явления, подразумевали его
некий высокий духовный потенциал, определённую «избранность» на фоне
«неевропейского», то теперь «европейскость» стала синонимом технологического и
экономического развития, синонимом материального благополучия, высокого
стандарта потребления.
С
одной стороны, перед исследователем предстает - Европа, хранящая память о
гибеллинском идеале Священной империи, Европа средневековых рыцарских орденов и
более поздних инициатических и герметических организаций, с другой стороны -
Европа Реформации и Просвещения, Европа еретических сект и политических партий,
Европа МВФ, Всемирного банка, Римского клуба, Тринитарной Комиссии, Европа
«Золотого миллиарда». С одной стороны - континентальная геополитика «серединной
Европы», с другой - «евроатлантики». Различия между обозначенными ликами Европы
объясняются не просто доминированием тех или иных идеологических или
общекультурных тенденций. Здесь речь идёт именно о различной онтологической
основе, о концептуально противоположных ориентациях в бытии.
Главная
нетождественность этих «двух Европ» - различное понимание человеческой природы,
человека как такового. В одном случае имеет место «антропологический
максимализм» - человек рассматривается как сотворённый по образу и подобию
Божьему, следовательно, способный к созиданию, к максимальной реализации духа,
к трансцендентным состояниям, к обожению. Это мистическая Европа напряжения
духовных сил, Европа иерархий, Европа средневековых рыцарей и консервативных
революционеров XX века.
В
другом случае речь идёт об «антропологическом минимализме»: человек представлен
прежде всего как проводник низших иерархических уровней своей внутренней
организации, как неспособный к единению с Богом, как абсолютно самодовлеющее и
закрытое для самых высоких интуиций существо. Это Европа гуманизма и
ренессансного искусства, картезианской логики и просветительского рационализма,
позитивизма, либеральной идеологии, индивидуализма, мондиалистских теорий и
глобализма.
Традиционно
географически Европу (Приложение 1) подразделяют на: Западную, Северную,
Центральную, Восточную и Южную. В рамках геополитического подхода такое деление
может быть иным. Так, например, А.Дугин[2]
выделяет Среднюю Европу. Средняя Европа,
как он считает, представляет собой естественное геополитическое образование,
объединенное стратегически, культурно и отчасти политически. Этнически в это
пространство входят народы бывшей Австро-Венгерской Империи, а также Германия,
Пруссия и часть польских и западно-украинских территорий. Консолидирующей силой
Средней Европы традиционно является Германия, объединяющая под своим контролем
этот геополитический конгломерат.
Такие
авторы, как В.В.Вольский, В.П.Колесов, В.Е.Рыбалкин, З.К.Раджабова и многие другие
рассматривают пространство Европы в традиционном смысле[3]
.
По
А.Дугину, геополитической столицей Средней Европы логичнее всего считать Берлин
как символ Германии, являющейся, в свою очередь, символом и центром всего этого
образования. Только Германия и немецкий народ обладают всеми необходимыми
качествами для эффективной интеграции этого геополитического региона
исторической волей, прекрасно развитой экономикой, привилегированным
географическим положением, этнической однородностью, сознанием своей
цивилизационной миссии. Сухопутная и идеократическая Германия традиционно
противостояла торгово-морской Англии, и специфика этого геополитического и
культурного противостояния заметно затронула европейскую историю, особенно
после того, как немцам удалось наконец создать свое собственное государство[4]
.
Англия
геополитически является наименее европейским государством, чьи стратегические
интересы традиционно противоположны среднеевропейским державам и, шире,
континентальным тенденциям в Европе. Однако параллельно усилению роли США и
захвату ими практически полного контроля над английскими колониями
стратегическая роль Англии значительно уменьшилась, и сегодня в Европе эта
страна выступает, скорее как экстерриториальная плавучая база США, чем как
самостоятельная сила.
Другим
противоречивым геополитическим образованием является Франция.
Во
Франции существует альтернативная геополитическая тенденция, восходящая к
континентальной линии Наполеона и ярко воплотившаяся в европейской политике де
Голля, искавшего альянса с Германией и создания независимой от США европейской
конфедерации. Отчасти эта же линия вдохновляла и франко-германские проекты
Миттерана.
В
отношении к пространственному развитию Европы объединение Европейский Союз (ЕС)
выступает как структура-субъект (наряду с Советом Европы) разработки и
реализации пространственных политик и действий в рамках вырабатываемых
государствами-участниками задач и приоритетов.
Формально
ЕС образовался 18 апреля 1951 года путем подписания Договора об учреждении
Европейского сообщества угля и стали (ЕОУС, Парижский договор). 17 марта 1957
года шесть первых государств-участников (Бельгия, Нидерланды, Люксембург, ФРГ,
Франция, Италия) подписали в Риме Договор об учреждении Европейского
экономического сообщества (ЕЭС) и Договор об учреждении Европейского сообщества
по атомной энергии (Евратом). Развитие осуществлялось от создания Зоны
свободной торговли через Таможенный союз и Единый внутренний (общий) рынок к
Экономическому, валютному и политическому союзу. В 1974 году был создан
Европейский Совет на уровне глав государств и правительств. Сообщество
приступило к реализации региональной политики, главным инструментом которой
стал Европейский фонд регионального развития (1975). В конце 70-х была введена
Европейская валютная система (механизм поддержания курсов валют и общая
валютная единица - ЭКЮ). На этапе формирования единого внутреннего рынка была
сформирована программа действий, получившая название «Белой книги» (1985).
Правовой базой этого курса стал Единый европейский акт (1986). Договор о
Европейском союзе был подписан в Маастрихте (Голландия) 7 февраля 1992 года
(Маастрихтский договор) и обновлен в Амстердаме в 1997 году (Амстердамский
договор)[5]
.
Каркас
архитектуры Европы в соответствии с Договором о Европейском союзе составляют
три опоры (pillar):
Европейское
Сообщество (European Community) - все направления политики, связанные с
функционированием таможенного союза и единого внутреннего рынка, созданием и
развитием экономического и валютного союза;
общая
внешняя политика и политика безопасности (common foreign and security policy,
CFSP)
сотрудничество в
области юстиции и
внутренних дел (cooperation in the fields of
justice and home affairs).
Основные
институты ЕС:
Европейский
Совет (1974) на уровне глав государств и правительств (собирается 2 и более раз
в год): определяет общие политические ориентиры для действий Совета и Комиссии
Совет
(Совет министров) на уровне министров национальных правительств: высший
законодательный орган ЕС, не имеет постоянного состава и состоит из множества
профильных Советов
Европейская
Комиссия (ЕК) – исполнительный орган ЕС: члены назначаются национальными
правительствами, но полностью независимы от них в своей деятельности
Европейский
Парламент - представительный орган, избираемый с 1979 года прямым всеобщим
голосованием граждан государств-членов раз в 5 лет (в настоящий момент - 626
депутатов); контролирует деятельность Комиссии; 8 фракций.
Европейский
Суд: обеспечение единообразного толкования и применения законодательства ЕС.
Счетная
палата (с 1975 года): проверка всех доходов и расходов ЕС и созданных им
институтов.
Важнейшее
значение в деле становления европейской интеграции играет Маастрихтский
договор, в соответствии с которым было учреждено:
единое
европейское гражданство – все граждане государств-членов приобретают
гражданство ЕС;
политический
союз – общая внешняя политика, повышение роли европарламента;
экономический
и валютный союз (ЭВС).
Но,
например, Дания, Швеция и Англия не вошли в зону евро. Гюнтер Лейк пишет в
немецкой газете «Дер Пройсе» (№1 за 2002 г., издатель - д-р Ригольф Хенниг),
что, хотя сегодня крупный капитал определяет политику почти всех стран, в
Европе в последнее время наметились три политических направления. Германия,
послушно выполняя команды из-за океана, выступает за слияние европейских
государств в одно федеративное государство. Франция традиционно предпочитает
европейский союз суверенных государств, Англия же представляет себе единую
Европу в виде некоего подобия Британского Содружества наций. Все три страны,
полагает Г. Лейк, будут отстаивать свою точку зрения до конца.
«Восточная
политика» Европейского Союза всегда была в особой степени делом Германии. В
1994 г. с началом расширения ЕС на Восток эта политика вступила в новую стадию.
Тогда ЕС в рамках своей политики на ассоциирование приступил, с одной стороны,
к подписанию так называемых «Европейских соглашений» с теми государствами
Центральной и Восточной Европы, которые могли рассчитывать на вступление в Союз
(первыми были Польша и Венгрия). Однако почти одновременно с этим ЕС заключил
соглашения о партнерстве и сотрудничестве и с Россией, а позднее также с
большинством других государств СНГ.
Соглашение
о партнерстве и сотрудничестве направлено не только на экономическую
интеграцию, но и на политическое сотрудничество. Оно служит основой для
регулярных политических контактов между ЕС и Россией на высшем уровне и
закрепляет в качестве ядра взаимоотношений общие ценности, такие, как уважение
прав человека и демократический процесс. Пути дальнейшего развития отношений
между ЕС и Россией определяет Совместная стратегия ЕС в отношении России,
принятая в июне 1999 г. в Кельне на заседании Европейского совета под
Председательством Германии. К важнейшим темам двусторонних отношений относятся
европейская политика в области безопасности и обороны, вопросы энергоносителей
и энергообеспечения, а также диалог о последствиях предстоящего расширения
Европейского Союза на Восток для России в целом. Особое внимание уделяется при
этом Калининградской области, которая после вступления в ЕС Польши и Литвы со
всех сторон окружена территорией Европейского Союза. Как известно, по вопросу о
транзитном сообщении между Калининградом и остальной частью России достигнуто
уже много договоренностей, однако полностью решить эту проблема пока не
удалось.
1.2. Доминанта научного
поиска: зачем России Европа?
На
наш взгляд, представляется маловероятным «плавное принятие» России европейских
ценностей в силу значительных культурных различий европейского и евразийского
геополитических пространств.
Интересно,
что распространённые в российском восприятии образы Европы довольно чётко
дифференцируются в зависимости от того, идёт ли речь о Западе как таковом либо
же о той или иной конкретной западноевропейской стране. В принципе Запад -
категория для нашего восприятия a priori отрицательная (исключая специфическое
сообщество русских либералов-западников), связанная то ли с чужим
цивилизационным влиянием, то ли с вражеской военной агрессией и геополитическим
давлением, то ли с бездуховностью общества потребления - все эти оценки
изначально укоренены в сакральной географии. А вот образ той или иной
конкретной западноевропейской страны, наоборот, воспринимается российским
сознанием чаще a priori положительно: подчёркиваются общие с русской культурные
черты, созвучие исторических судеб, отличие такой страны от остального Запада.
Например,
преимущественно положительно понимается Германия: оказывается, что для
российского восприятия она не совсем Европа, что германское влияние выстроило
послепетровскую российскую государственность, предопределило всю русскую и
другие славянские культуры.
Аналогично
воспринимается и Франция, эталон Европы: оказывается, что по всем
характеристикам она очень близка к Российской империи, что недаром российское
дворянство разговаривало по-французски, что французской геополитической
доминантой является именно континентализм. Оказывается, что Франция - это не
только страна Просвещения и революции 1789 года, но и страна Паскаля, Жозефа де
Местра и Рене Генона, а Бельгия - Метерлинка и Жана Тириара с его
трансконтинентальным фантастическим суперпроектом «Большой Европы» от Дублина
до Владивостока.
Испанию,
оказывается, с Россией объединяет давнее влияние азиатской культуры, откуда и
почти симметричное представления о евро-азиатском синтезе, а также
доминирование экзистенциально насыщенных культурных реминисценций, вплоть до
прямой параллели Гарсиа Лорка - Сергей Есенин.
Италия
- это вообще духовная родина половины русской художественной богемы, страна
Данте, Петрарки, Юлиуса Эволы. Считается, что итальянский национальный
характер, принципиально отличный от немецкого или французского, более всего
похож на русский.
Даже
островная Англия, которая по всем признакам должна быть наиболее чуждой для
России как изначальный генератор идеологии англосаксонского мессианизма и
геополитики атлантизма, оказывается симпатичной и близкой российскому сознанию
своим консерватизмом и уважением к традициям, в том числе к монархии; русские
консерваторы XIX века (даже славянофилы!) едва не поголовно были «англоманами».
В
начале ХХ века полемика западничества и славянофильства[6]
была преодолена, и появилась плеяда мыслителей, сделавших идею русского
европеизма - определяющей. Вспомним имена Милюкова, Бердяева, Степуна. Стоит
вдуматься и в тот факт, что после 1917 года более 3-х миллионов наших
соотечественников покинули Россию и обосновались в Европе, став не только
теоретически, но и фактически русскими европейцами. Ибо отстаивали они принцип
свободной христианской личности, принцип, который и есть то средоточие духовного
родства сформированной христианством Западной Европы и прорывавшейся к духовной
свободе России, потерпевшей крах на взлете.
В
своем выступлении «Миссия русской эмиграции» (Париж, 16 февраля 1924) Иван
Бунин сформулировал кредо возникшей русской диаспоры: «Нас, рассеянных по миру,
около трех миллионов. Но численность наша еще далеко не все. Есть
еще нечто, что присваивает нам некое назначение. Ибо это нечто заключается в
том, что поистине мы некий грозный знак миру и посильные борцы за вечные, божественные
основы человеческого существования, ныне не только в России, но и всюду
пошатнувшиеся. В чем наша миссия, чьи мы делегаты? От чьего имени
дано нам действовать и представительствовать? Поистине, действовали мы,
несмотря на все наши человеческие падения и слабости, от имени нашего Божеского
образа и подобия. И еще - от имени России: не той, что предала Христа за
тридцать сребренников, за разрешение на грабеж и убийство, и погрязла в
мерзости всяческих злодеяний и всяческой нравственной проказы, а России другой,
подъяремной, страждущей».[7]
Однако
современная Европа, как бы к тому ни относиться, является в значительной
степени окраинной частью той евроатлантической цивилизации, центр которой сосредоточен
в США. Отсюда и главное препятствие на пути к столь популярной ныне в самых
разнообразных кругах идее союза России и Европы. Эту Европу очень сложно
назвать наследницей тех культурных, духовных и социальных ценностей, которые
когда-то являлись определяющими в её развитии, эта Европа уже не ощущает свою
мистическую связь с предыдущими эпохами и имманентными сакральными контекстами.
Эта Европа - Европа «Золотого миллиарда», американоподобной масскультуры,
Европа бюргеров, Европа общества потребления - «кока-кольной» и
«макдональдсной» экспансии, Европа трудовых иноцивилизационных эмигрантов,
безвольная Европа Заката. Кроме того, она остаётся частью большинства
евроатлантических проектов.
Стоит
ли России иметь дело с подобной трансатлантической Европой? Насколько
эффективным могут быть союз с ней, объединение общих усилий? То есть вопрос
стоит сегодня так: в какой степени Западная Европа является самостоятельным
субъектом геополитических и прочих инициатив, а в какой - филиалом США,
«передним краем» атлантической линии наступления?
Тенденция
«отпочкования» Европы от США (введение единой валюты, деятельность
Европарламента и попытки создать единую Европейскую Конституцию), т.е.
обретения полноценной субъектности, несомненно, импонирует России. К тому же очевидно,
что и Европа заинтересована в России.
Но
если Европа будет по большому счету оставаться проекцией США, в нынешних
условиях обострения геополитических, геоэкономических и цивилизационных
противоречий, под громким «брендом» российско-европейского партнёрства, под
привлекательной для многих либералов идеей триумвирата США-ЕС-Россия последняя
будет полностью лишена остатков своей субъектности и выдавлена из зон своего
стратегического влияния. А российское не самое отдалённое будущее будет
описываться не иначе как формулой: «территориальная и
структурно-государственная декомпозиция».
Необходимо
отдавать себе отчет в том, что желание стать настоящей Европой, о чём теперь
так много говорят всевозможные «лидеры мнений», означает для России как минимум
принятие определённых этических, духовных, социально-политических ценностей,
возникших в контексте сугубо западноевропейской культуры, как единственно
возможных цивилизационнообразующих критериев.
Не
следует также забывать, что всё то географическое и культурно-языковое
пространство, которое в совокупности теперь принято называть Европой в широком
смысле, в цивилизационном отношении далеко неоднородно. Скоро, возможно, в
Европейское сообщество будет принята Турция, и здесь есть о чем задуматься.
Актуальность
подобного, цивилизационно мотивированного подхода особенно возросла в последнее
десятилетие, когда деление Европейского континента по политическому признаку -
на капиталистический Запад и социалистический Восток - утратило смысл.
Следует
отметить, что некоторые аналитики, например, Б. Гетта[8]
констатирует рост антиамериканских настроений в Европе и предрекает «большую
разборку», выяснение отношений между Европой и Америкой.
Германия
претендует не на роль европейского лидера, а на роль самого верного вассала США
в Европе. На смену бывшему тандему Париж - Бонн идет «ось Берлин - Вашингтон» -
так и озаглавил редакционную статью французского еженедельника «Нувель
обсерватер» (25 - 31 января 2001г.) Жан Даниэль. Американцы высоко ценят
верность Германии, а Францию считают слишком «капризной».
Поспешая,
в угоду американцам, к «новой Европе», правители Германии стремятся ускорить
темпы ее развития и уже разработали проект «федеративной Европы», который во
Франции расценили просто как провокацию.[9]
Справедливости
ради следует отметить, что бывший президент Франции Жискар д`Эстен и бывший
канцлер ФРГ социалист Гельмут Шмидт, находясь у власти одновременно, стремились
сделать Европу единым целым, отличным от атлантического, нынешний же канцлер,
тоже социалист Г.Шредер - ярый атлантист. Г. Шмидт с горечью видит, что
Германию сегодня опять обуревает мания величия, и считает наихудший тенденцией
в Европе размывание франко-германского сотрудничества[10]
.
По
данным журнала «Нацьон унд Ойропа» (№10, октябрь 2001), по Германии в целом за
участие в Европейском Союзе - 45% (это ниже среднего показателя по 15 странам
Европейского Союза 48%), тогда как в Восточной Германии 43% против и лишь 35% -
за. В Австрии против членства в ЕС 37%, за - 34%. В Швейцарии 4 марта 2001 года
состоялся референдум по этому вопросу, и, несмотря на массированную
пропагандистскую кампанию за вхождение в ЕС, в кантонах, говорящих на немецком
языке, против проголосовало свыше 80% населения. «Интеграторы» возлагали
надежды на франкоязычные кантоны, но и там против было 59%.
Вообще
по Европе больше всего сторонников объединения - 72% - в миниатюрном
Люксембурге и маргинальной Ирландии, меньше всего - в Великобритании - лишь
29%.
1.3. Европейская дилемма
Продолжая
наш анализ, сосредоточим внимание на так называемой «европейской дилемме»:
действительно ли Европа находится под прямым влиянием США? Безусловно, ни с
одним другим государством в мире Европа и в особенности Германия не
поддерживает столь тесных отношений, как с Соединенными Штатами Америки. Тем не
менее нельзя обойти существующую между ними разницу и усиливающиеся
разногласия.
Моральный
педантизм, пренебрежение общественными школами, постоянно углубляющаяся
пропасть между богатыми и бедными, а также многое другое имеют мало общего с
европейским взглядом на либеральность и социальное государство[11]
.
Однако
Европа и Америка идут разными путями не только во внутренней политике. Во
внешнеполитической сфере различия также становятся все более явными:
национальное величие и «second to none» - это те цели и ценности, которыми
руководствуется лишь государство с гегемонистскими устремлениями, нарушающее
порой нормы международного права, но нарушающее их в ущерб другим, даже при
необходимости в ущерб собственным союзникам в Европе.
Глобальные
интервенционистские устремления и «power projection» - это те внешнеполитические
ориентиры, которые составляют сущность милитаристской супердержавы, но которые
совершенно чужды большинству государств Европы. Их последствия простираются от
пренебрежения международным судом в Гааге, задолженности перед ООН,
безоглядного использования невосстанавливаемых ресурсов и беспощадного
загрязнения окружающей среды до почти абсолютного доминирования во множестве
международных организаций, таких, как Всемирная торговая организация (ВТО) или
Атлантический альянс. Как бы то ни было, подобные политические ориентиры имеют
мало общего с гражданской предусмотрительностью и превентивной мирной
политикой, которые так необходимы в очагах европейских конфликтов, будь то в
Боснии или Косово, на Кипре или в Эгейском море, на Кавказе, в Чечне, Ираке или
в других местах, охваченных кризисами или войнами.
Верно
и то, что США, как единственная на сегодня супердержава, облажающая почти
совершенной системой безопасности. Европа же испытывает настоятельную нужду в
такой системе безопасности, которая всерьез и надолго была бы основана на силе
права и реализовывала бы его как во внешней сфере, так и прежде всего во
внутренней. Подобного уклада в сфере безопасности, уклада, который требует от
каждого члена или участника в равной степени вхождения в существующий правопорядок
и подчинения ему, до сих пор в Европе или для Европы нет. Недаром бывший
госсекретарь США Генри Киссинджер задавался вопросом: «When I want to speak to
Europe, whom do I call?», ведь не существует Европы как игрока, действующего
(самостоятельно или на равных правах) в сфере политики безопасности. Во времена
конфликта между Востоком и Западом Западная Европа делегировала свои требования
в сфере политики безопасности напрямую Соединенным Штатам или же НАТО, где США
доминировали. США были решением проблемы европейской безопасности. После того
как прекратили свое существование Варшавский договор, Советский Союз и система
устрашения, существовавшая во времена холодной войны, ничто не изменилось - или
изменилось очень мало - в европейской зависимости от американских структур.
Бывший советник президента США Збигнев Бжезински дает этому положению вещей
точное, пусть и нелицеприятное для европейцев определение: «Просто-напросто
Западная и в растущей степени также Центральная Европа остается по большому
счету американским протекторатом, чьи союзнические государства напоминают
вассалов и данников прошлого»[12]
.
Продолжающееся
в настоящий момент доминирование США в Европе отвечает американским интересам.
Вывод
один: США будут руководить Европой, пока это соответствует их национальным
интересам. Это законно с точки зрения американцев и удобно для европейцев. Но
на этой основе не может быть обеспечен мир и безопасность на долгие времена.
Если уж говорить о руководящей власти, то Европе нужна такая сила, которая
руководит не ради обслуживания своих национальных интересов, но лишь во имя
мира на континенте. Но вот вопрос: а нуждается ли Европа вообще в руководстве?
«Европа уже не нуждается в Америке для защиты от противника, поскольку его
больше не существует», - формулирует Эгон Бар.[13]
Этот анализ точен: с одной стороны, потому, что враг определенно исчез; но и с
другой, потому, что Европа ни с экономической, ни с финансовой или военной
точек зрения не должна опасаться сравнения с США - были бы европейцы едины.
Очевидно,
что Америка впредь является уже не решением, а скорее частью проблемы. Правда,
сегодня мир и безопасность в Европе могут быть достигнуты лишь при участии США.
Европейцы вряд ли объединятся в рамках единой системы мира и безопасности. Но,
пока не объединятся европейцы, Америка сохранит в Европе свое доминантное и
даже гегемонистское влияние. И именно США, а не Европа заинтересованы в том,
чтобы вновь и вновь замыкать этот заколдованный круг. Если этот круг наконец
должен быть разорван, то должно быть нарушено табу: или США войдут в структуру
безопасности на принципах верховенства права и будут подчиняться этому праву,
или же европейская архитектура безопасности по меньшей мере временно откажется
от американского участия.
Глава 2. Геополитические
платформы Германии и России: универсальное и специфическое
2.1.Геополитическая
доктрина Германии
Учитывая,
что большинство экспертов рассматривают Германию в качестве консолидирующего
ядра новой Европы, нам представляется важным исследование геополитической
доктрины этого государства и прогнозирование в этом контексте перспектив
развития российско-германских отношений в ХХ1 веке.
В
советский период развитие геополитической науки в России и Германии,
потерпевшей поражение во Второй мировой войне было серьезно затруднено:
геополитика как часть официальной идеологии Третьего рейха относилась к
идеологическим инструментам тоталитарной государственной машины[14]
. Усилия немецких геополитиков были
направлены главным образом на собственную реабилитацию, и отчасти на
восстановление доброго имени геополитики и превращение ее вновь в академическую
науку. Одним из самых видных геополитиков того времени К. Хаусхофером была даже
написана работа «Аппология немецкой геополитики»[15]
обосновывающая важность применения геополитики для выработки внешнеполитической
стратегии. Если первый этап возрождения немецкой геополитики после Второй
мировой войны, вплоть до образования ГДР в 1949 году был связан с отмежеванием
от нацизма и проамериканской ориентацией (немало американских стратегов таких
как Николас Спикмен, Эдмунд Уолш, Р. Страус- Хюпе и др. взяли разработки
немецких геополитиков за основу послевоенных американских теорий), то в конце
40-х начале 50 - х гг. ХХ века интерес немецких ученых сосредоточился в
основном на перспективах политического развития Германии. Ее дальнейшая судьба
ставилась многими в зависимость от географического положения страны в центре
континента. Формированием геополитической концепции занимались такие видные
ученые политики как Ф. Ратцель, К. Хаусхофер, X. Маккиндер, К. Шмидт, Г.
Риттер, Ф. Фрид,[16]
и др. Большой интерес представляют
работы немецкого юриста и политолога К. Шмидта «Номос Земли»[17]
, «Земля и Море»[18]
,
в которых проводится обоснование создания современного Большого пространства
Германии, с воплощением основных принципов и основ немецкой геополитики.
Большой
интерес представляют также работы И. Ф. Максимычева[19]
,
А.С.Панарина[20]
, К.Э.Сорокина[21]
и Ю.В.Тихонравова[22]
, В.Шевардина[23]
.
Проблемы отношений Германии со странами Восточной Европы и России в контексте
расширения ЕС нашли отражение в трудах Ю.А.Вяткина, X. Тиммермана, Г. Шмидта[24]
и других ученых.
Ю.В.Тихонравов,
в частности, провел детальный анализ всей геополитики как науки, зародившейся в
Европе, сделав важную и естественную привязку значения современных
геополитических течений для России.
Анализируя
развитие немецкой геополитики XX века, можно выделить как минимум два этапа:
Первый
этап вплоть до образования ГДР в 1949 г. характеризуется стремлением всячески
отмежеваться от нацизма, частью официальной идеологии которого была
геополитика. Здесь же выделяется еще одна особенность этого этапа -
проамериканская ориентация. Причем, если вторая особенность данного периода
через некоторое время претерпела существенное изменение, то стремление немецких
геополитиков доказать непричастность к своим предшественникам продолжает и
сейчас снимать центральное положение во многих геополитических теориях.
Второй
этап - с начала 50 гг. ХХ века являлся периодом организационного оформления,
отхода от проамериканской ориентации и поисков своих собственных путей.
Исходным пунктом данного периода можно считать выход в свет в 1951 году книги
А. Хаусхофера (сына основоположника немецкой геополитики К. Хаусхофера)
«Всеобщая политическая география и геополитика». А. Хаусхофер вводит новый
фактор детерминации внешней политики - человека, его пространственное
окружение, его психологию. Идеи, высказанные А. Хаусхофером, легли в основу
одного из главных направлений современной геополитики -геосоциологии, важным
принципом которой является международное право.
Известный
немецкий политолог, философ К.Шмитт (1888-1985 гг.), разрабатывая свою
концепцию международного права Больших пространств, подвергает сокрушительной
критике политическую идеологию американского экспансионизма, американскую
систему международных отношений и геополитические цели установления мирового
господства, заложенные в доктрине Монро и ее дополнениях. Он показывает, что
идея «универсализма» президента Вильсона (до, во время и после Первой мировой
войны) является, в сущности, идеологией отождествления американских
национальных интересов, американского экспансионизма, а также принципов
доктрины Монро с универсальными интересами человечества. В американском
«универсализме», являющемся, по существу, глобальным вариантом доктрины Монро,
К. Шмитт усматривает угрозу миру и Европе.
Рассматривая
сложившуюся политическую реальность после Первой мировой войны, ученый пришел к
выводу, что Германии надлежит не только создать свое собственное «большое
пространство», но также и обосновать характер международного права будущего как
результат взаимоотношений между различными «большими пространствами». Тем самым
решительно отвергались псевдоуниверсалистические претензии Соединенных Штатов
Америки.
Большинство
исследователей сходятся во мнении, что Германия (Приложение 2) - государство в
силу своего расположения, размеров и экономической мощи несет особую
ответственность за Европу. Так, к примеру, какую роль может или должна взять на
себя Германия, самая сильная страна Европы, в рамках европейской архитектуры
безопасности? Роль ведущей и направляющей силы? Положительный ответ на этот
вопрос означал бы забвение истории Германии. Именно история - наряду с
размерами, расположением и экономической мощью - представляет собой решающий
фактор при определении той роли и позиции, которую Германия может взять на себя
в Европе.
Однако,
воля к созданию геополитически определенной Европы, помимо Германии, находит
сегодня свое наибольшее выражение во Франции. Построение Европы может стать
успешным только в случае единения Франции и Германии в решении этой задачи, и
только при этом условии может функционировать архитектура европейской
безопасности. Поэтому Германия должна поделиться с Францией своей ведущей
ролью, и она должна также предоставить своему западному соседу прежде всего
возможность доминирования в военной сфере. Если германо-французский союз, а
возможно, даже и германо-франко-польская ось окажутся в этом смысле удавшимися,
то можно будет говорить о начале настоящей европейской архитектуры безопасности[25]
.
2.2.Геополитическая ось
«Россия-Германия
»
По
численности населения Россия и Германия - два самых крупных государства в
Европе. Соответствующий вес и значение имеют их двусторонние отношения.
Сегодня, оставив позади эпоху кровавых конфликтов и политического
противостояния, они встречаются как равноправные партнеры в срастающейся
воедино Европе. Исходным пунктом этого коренного поворота в двусторонних
отношениях является совместный вклад обеих стран в бескровное завершение
противостояния между Востоком и Западом в 1989 -1990 гг. В Германии никогда не
забудут, что тогдашнее руководство Советского Союза во главе с Михаилом
Горбачевым не только не воспрепятствовало объединению Германии, но
способствовало ему.
С
тех пор - несмотря на различие позиций и интересов по отдельным вопросам -
существует принципиальное совпадение взглядов по широкому спектру целевых
установок обоих государств в области политики, экономики и культуры. Германия и
Россия считают себя приверженцами общих фундаментальных ценностей и принципов.
Обе ратуют за безопасность и стабильность в единой Европе, за экономическое
развитие в условиях рынка, за свободу и благосостояние своих народов, а также
за интенсивный культурный обмен. Хотя на сегодняшний день рамки развития
германо-российских отношений определяются преимущественно многосторонними организациями
и механизмами, но тем не менее эти отношения сохраняют во многом свой
неповторимый, исторически обусловленный двусторонний характер.
Россия
является одной из немногих стран, с которыми Федеральное правительство
регулярно проводит так называемые «межправительственные консультации», то есть
встречи важнейших министров под совместным председательством Федерального
канцлера Германии и Президента Российской Федерации. На одной из них (весной
2002 г. в Веймаре) предметом обсуждения выступал весь спектр двусторонних
отношений - политика, экономика, культура. Одновременно с этим проходил второй
«Петербургский диалог», идея проведения которого восходит к инициативе
Федерального канцлера Шредера и Президента Путина. Первый «Петербургский
диалог» состоялся весной 2001 года в Санкт-Петербурге. Этот форум должен
превратиться в регулярные неофициальные встречи парламентариев, публицистов,
представителей неправительственных организаций для обмена мнениями по вопросам
германо-российских отношений.
Однако
двусторонние отношения, разумеется, не ограничиваются лишь
межправительственными связями. С давних пор существуют тесные контакты между
Германским Бундестагом и Государственной Думой, прежде всего между
Германо-российской парламентской группой во главе с ее Председателем проф.
Хорнхузом и Российско-германской межфракционной парламентской группой,
руководимой депутатом Госдумы Олегом Морозовым. Помимо этого, в рамках
Международного парламентского практикума Германского Бундестага десять молодых
выпускников российских вузов ежегодно получают возможность в ходе шестимесячной
стажировки ознакомиться с работой Бундестага и его депутатов. Кроме того,
систематически поддерживаются связи между Бундесратом и Советом Федерации
Федерального Собрания Российской Федерации. Во время визита тогдашнего
Президента Бундесрата проф. Курта Биденкопфа в Москву в сентябре 2000 г.
стороны договорились о создании групп дружбы; в июне 2002г. в Санкт-Петербурге
состоялась их третья встреча.
Для
политических партий Германии Россия также является одним из важных приоритетов.
Германские политические фонды ориентируются в своей деятельности на
политическую линию представленных в Германском Бундестаге партий. Так, Фонд им.
Конрада Аденауэра близок к Христианско-демократическому союзу (ХДС), Фонд им.
Генриха Белля - к «Союзу 90/Зеленые», Фонд им. Фридриха Эберта к
Социал-демократической партии Германии (СДПГ), Фонд им. Фридриха Науманна - к
Свободной Демократической партии (СвДП), а Фонд им. Ханнса Зайделя - к
(баварскому) Христианско-социальному союзу (ХСС). Все эти фонды имеют свои
представительства в Российской Федерации.
Изучение
России имеет в Германии давнюю традицию. Его результаты используются в целях
политического консультирования. Фонд науки и политики (ФНП), в который с начала
2001 г. входит также известный своими богатыми исследовательскими традициями
Федеральный институт по изучению стран Восточной Европы и международных
отношений (БИОСТ/BIOST) в Кельне, регулярно публикует исследования о ситуации в
России и тенденциях ее развития. Фонд науки и политики «Германо-российский
форум» (г.Берлин) является зарегистрированной в Германии организацией, которая
возникла на основе частной инициативы и ставит перед собой задачу
способствовать развитию отношений с Россией. Форум держится на профессиональной
и финансовой ангажированности членов - представителей политики, экономики,
средств массовой информации, науки и культуры. Важнейшими задачами его
деятельности являются организация и проведение конференций и докладов на
различные темы экономической, внешней и культурной политики, содействие
развитию связей с российскими регионами, в частности, путем установления
партнерства между городами, а также создание контактной сети молодых
руководителей из обеих стран. В Германии Германо-российской форум осуществляет
также функции секретариата «Петербургского диалога». В настоящий момент
Германо-российский форум посредством ряда Интернет-проектов создает центральную
коммуникационно-информационную базу для лиц, активно участвующих в развитии
германо-российских отношений. Германо-российский форум
Если
брать внешнеполитический аспект, то Германия после своего поражения во второй
мировой войне добилась мира, свободы и благосостояния в решающей степени
благодаря политической и экономической интеграции со своими европейскими и
трансатлантическими партнерами. Этот фундаментальный по своему значению
исторический опыт накладывает отпечаток и на принципиальный подход германской
политики к отношениям с Россией: Германия считает, что общий национальный
интерес обоих государств состоит в максимальной интеграции России в крупные
многосторонние организации, которые сегодня организуют евро-трансатлантическое
пространство.
Таким
образом, Германия и Россия демонстрируют на мировой политической арене максимум
заинтересованности друг в друге.
Заключение
Анализ
геополитического положения современной Европы и перспектив евроинтеграции
России, позволяет нам сделать следующие выводы:
С
точки зрения геополитики де-факто Европа не является субъектом, причем как по имманентным
причинам, так и по причинам внешнеполитическим - по большинству принципиально
значимых вопросов она является ретранслятором и выразителем геополитической
воли США. При этом отдельно взятые европейские государства, без сомнения, в
рамках НАТО являются субъектами геостратегии; Европа в целом является субъектом
геоэкономики.
Объединенная
Европа, составляющая больше половины пресловутого «Золотого Миллиарда», никогда
не будет воспринимать Россию на равных. Тому есть, как минимум, три причины:
религиозная и цивилизационная (дело даже не столько в культурной инаковости
России, сколько в европейском представлении о чужеродности поствизантийского
мира); расовая (высокомерие романо-германцев и англосаксов по отношению к
славянам); конкурентная борьба за ресурсы и европейское представление об
исторически мотивированной неравномерности прав на них у разных народов. Другое
дело, что Европа с удовольствием готова использовать Россию как «оператора»
своих интересов в Азии. То есть перспектива евроинтеграции для России примерно
такова: полная утрата остатков своей геополитической субъектности, попадание в
зону конкурентной борьбы европейских и американских интересов.
Важно
отметить, что в свете образования новой мощной европейской державы в результате
воссоединения Германии, геополитическая стратегия обновленной Германии будет
проявлять себя, скорее всего, в форме экономической и культурной экспансии. Уже
на первом послевоенном этапе в западногерманской геополитике достаточно широкое
распространение приобрела интеграционная концепция, одним из важных элементов
которой была идея «общеевропейского дома» вплоть до отказа от национального
суверенитета. Единая Европа может быть создана под флагом единой Германии. При
общих стратегических задачах идейные позиции откровенных федералистов и
сторонников идеи углубления европейской интеграции, выступающих за ограничение
и даже отказ от национального суверенитета, заметно отличаются. Но это лишь
тактические, временные разногласия; окончательная цель у них, по нашему мнению,
одинакова. По крайней мере, в нынешних условиях никто не мыслит себе Европы без
Германии, и наоборот.
Безусловно,
Россия заинтересована в расширении и закреплении на качественно новом уровне
своих отношений с европейскими странами, в том числе, и, наверное, в первую
очередь с Германией, Францией, Италией и Англией, как с государствами,
пользующимися наибольший политическим и экономическим «весом» в ЕС. Вместе с
тем, важнейшим вопросом нового международного позиционирования России, на наш
взгляд, является вопрос о ее геополитической субъектности, об участии в мировой
политике в качестве самостоятельного игрока, в качестве генератора
самодостаточной стратегической линии.
Список литературы
Бар
Э. «Германские интересы» //Дискуссионный журнал по вопросам власти,
безопасности и внешней политики, Мюнхен 1998.
Бжезински
З. Единственная мировая супердержава. Американская стратегия господства,
Вайнхайм/Берлин 1997.
Бунин
Ив. Великий дурман. М., 1997.
Вяткин
Ю.А. Восточная политика ФРГ в период Г.Коля, Дис...канд. полит, наук, М. 1996.
Вяткин
Ю.А. Россия и Германия //Полис .- 1995.- № 5.
Дугин
А. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М.: Арктогея, 1997.
История
Европы. М., 1992.
Максимычев
И. Ф. Российско-германские отношения// Международная жизнь.- 1996.
Международные
экономические отношения: Учебник для вузов /Под ред.
В.Е.Рыбалкина.-М.:ЮНИТИ-ДАНА, 2003.
Мировая
экономика. Экономика зарубежных стран. Учебник /Под ред. В.П.Колесова,
М.Н.Осьмовой.-М.: Флинта, 2000.
Панарин
А.С. Россия в цивилизационном процессе (между атлантизмом и евразийством). - М.
- 1995.
Раджабова
З.К. Мировая экономика. Учебник.-М.: ИНФРА-М, 2002.
Ратцель
Ф., Политическая география , Munchen-Lpz, - 1897.
Сорокин
К.Э, Геополитика современного мира и Россия.// Политические исследования. -
1995. №1.
Социально-экономическая
география зарубежного мира /Под ред.В.В.Вольского.-М.: Дрофа, 2003.
Тиммерман X. Россия и
Европейский Союз, Berichte des Bundesinstituts fur
ostwissentschftliche und intemationale Studien. 3-1999.
Тихонравов
Ю.В.. Геополитика , М., 2000.
Филиппов
Д.В.Геополитические аспекты «восточной политики» Германии на рубеже веков //
Автореферат дисс.канд.полит.наук.-М., 2001.
Хаусхофер
К. Аппология немецкой геополитики, 1946.
Шевардин
В. Границы Германии в истории// Вопросы истории.- 1995.-№ 4.
Шмидт
Г. На благо Германии.- М. Международные отношения.- 1995.
Mackinder
H.J. The round world and the wining of the peace// Foreign affairs.- 1943 -№4.
Ritter
G. Damonie der Macht, Betrachtungen uber Geschichte und Wesen des Machtproblems
im politischen Denken der Neuzeit. - Stuttgart. 1947.
Schmidt
C. Der Nomos der Brde im Volkrecht des Jus Punlicum Europaeum, -Lpz. 1942.
Schmidt
C. Land und Meer.- Lpz ,1942.
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://ref.com.ua
[1]
История Европы. М., 1992. С.5.
[2]
Дугин А. Основы геополитики. Геополитическое будущее
России. М.: Арктогея, 1997.
[3]
Социально-экономическая география зарубежного мира /Под
ред.В.В.Вольского.-М.: Дрофа, 2003; Мировая экономика. Экономика зарубежных
стран. Учебник /Под ред. В.П.Колесова, М.Н.Осьмовой.-М.: Флинта, 2000;
Международные экономические отношения: Учебник для вузов /Под ред.
В.Е.Рыбалкина.-М.:ЮНИТИ-ДАНА, 2003; Раджабова З.К. Мировая экономика.
Учебник.-М.: ИНФРА-М, 2002.
[4]
Дугин А. Основы геополитики. Геополитическое будущее
России. М.: Арктогея, 1997.
[5]
Международные экономические отношения: Учебник для вузов
/Под ред. В.Е.Рыбалкина.-М.:ЮНИТИ-ДАНА, 2003
[6]
Ядро западников составляли А.И.Герцен, К.Д.Кавелин,
Н.В.Станкевич, Н.П.Огарев, П.Я.Чаадаев и др.: славянофилов - А.С.Хомяков, братья
Аксаковы, Ю.Ф.Самарин, Н.Я.Данилевский, К.Н.Леонтьев и др.
[7]
Бунин Ив. Великий дурман. М., 1997. С. 127 –129.
[8]
журнал «Экспресс» от 11 января 2001 г.
[9]
газета «Либерасьон», 5 - 6 мая, 2001 г
[10]
газета «Интернэшнл Геральд Трибюн», 10 - 11 февраля 2001г.
[11]
Журнал Международная политика.-1998.-№ 7.
[12]
Бжезински З. Единственная мировая супердержава.
Американская стратегия господства, Вайнхайм/Берлин 1997, стр. 92.
[13]
Бар Э. «Германские интересы» //Дискуссионный журнал по
вопросам власти, безопасности и внешней политики, Мюнхен 1998, стр. 43.
[14]
Филиппов Д.В.Геополитические аспекты «восточной политики»
Германии на рубеже веков // Автореферат дисс.канд.полит.наук.-М., 2001.
[15]
Хаусхофер К. Аппология немецкой геополитики, 1946.
[16]
Ратцель Ф., Политическая география , Munchen-Lpz, - 1897; Ritter G.
Damonie der Macht, Betrachtungen uber Geschichte und Wesen des Machtproblems im
politischen Denken der Neuzeit. - Stuttgart. 1947.;
Хаусхофер К. Аппология немецкой геополитики, 1946; Маккиндер X. Демократические
идеалы и реальность. 1919, Mackinder H.J. The round world and the wining of the peace//
Foreign affairs.- 1943 -№4.
[17]
Schmidt C. Der Nomos
der Brde im Volkrecht des Jus Punlicum Europaeum, -Lpz. 1942.
[18]
Schmidt C. Land und
Meer.- Lpz ,1942.
[19]
Максимычев И. Ф. Российско-германские отношения//
Международная жизнь.- 1996.- № 11-12.
[20]
Панарин А.С. Россия в цивилизационном процессе ( между
атлантизмом и евразийством). - М. - 1995.
[21]
Сорокин К.Э, Геополитика современного мира и Россия.//
Политические исследования. - 1995. №1.
[22]
Тихонравов Ю.В.. Геополитика , М., 2000.
[23]
Шевардин В. Границы Германии в истории// Вопросы истории.-
1995.-№ 4.
[24]
Вяткин Ю.А. Восточная политика ФРГ в период Г.Коля,
Дис...канд. полит, наук, М. 1996; он же: Россия и Германия: потенциал
сотрудничества //Мировая экономика и международные отношения. - 1994. -№ 4;
Тиммерман X. Россия и Европейский Союз, Berichte des
Bundesinstituts fur ostwissentschftliche und intemationale Studien. 3-1999; он
же: Россия и Германия //Полис .- 1995.- № 5; Шмидт Г. На благо Германии.- М.
Международные отношения.- 1995.
[25]
Бар Э. Германские интересы // Дискуссионный журнал по
вопросам власти, безопасности и внешней политики, Мюнхен 1998, с. 41, 44, 45,
147.