Ханива
Ханива — скульптуры из обожженной
глины, относящиеся к III–VI вв. Их устанавливали на
курганах — могилах вождей, называемых «кофун».
На протяжении веков типы ханива изменялись,
отражая происходящие изменения в обществе. Наиболее древние ханива представляли
собой толстые цилиндры высотой до 60 см и шириной до 40 см, а также
символические образы щитов, колчанов, шлемов, украшенных магическими узорами.
Затем появились ханива — модели
синтоистских святилищ или амбаров, а впоследствии фигурки животных, изображения
людей. О значении этих скульптур свидетельствует их массовое изготовление в
больших мастерских с привлечением множества ремесленников. Крупные курганы
превращались в своеобразные царства глиняных статуй, вмещая по несколько тысяч
фигурок ханива.
Сначала ханива, изготавливавшиеся в виде
церемониальных уборов и военного снаряжения, считались символом богатства и
власти, но затем, постепенно утратив первоначальное значение, стали приобретать
исключительно декоративный характер.
Название «ханива» («глиняный круг») связано
с техникой изготовления — так называемым методом вадзуми. Глиняные кольца
накладывались друг на друга стопкой, образуя полые фигурки, тщательно
выравнивались, формовались, а затем обжигались при температуре около 800°С.
В зависимости от времени создания различен
и способ расположения ханива на курганах. Цилиндрические ханива ставились
вокруг вершины и основания погребального холма или в средней части на его
склонах в два-три ряда. С середины же периода Кофун, когда курганы стали
окружать рвами, ханива ставили и за пределами рвов, на ровном месте, в
непосредственной близости к кургану, и на насыпавшихся вокруг кургана валах.
Цилиндрические ханива расставлялись на
вершине холма прямоугольником или кругом, внутри которого помещали ханива в
виде церемониальных головных уборов, щитов, колчанов и т. п. Ханива в виде
людей и животных размещали рядами внутри и вне прямоугольника. Существовали и
строгие правила ориентации фигурок. Так, фигуры петуха — солнечной птицы,
возвещавшей восход, и боевого коня, оседланного для похода, были обращены к
востоку; фасады домов — к югу; статуи воинов — к четырем сторонам света.
Главным почитаемым в Ямато божеством стала
богиня солнца — Аматэрасу, превратившаяся в прародительницу японского
государства, в солнечного предка царя и царского рода. Культ предков приобрел
небывалое значение. С его распространением связано и возникновение погребальных
ансамблей — грандиозных царских курганов. От этих ансамблей — их в Японии насчитывается
несколько тысяч - произошло название периода Кофун (Старый курган),
продолжавшегося с III по VI век.
Погребальные курганы представляли собой
высокие холмы, густо поросшие лесом и окруженные рвом. Их внешние очертания,
планировка внутренних помещений, расположение и ориентировка всех компонентов
отражали сложный комплекс миропредставлений, сложившихся в Японии в начале
нашей эры. Наиболее, древние небольшие холмы Сю-кофун, расположенные
преимущественно на острове Кюсю, имели в плане правильный круг — символ солнца
и небесной сферы. Более поздние величественные погребения правителей Ямато были
не только огромных размеров (курган Нинтоку-тэнно, правившего в 395-427 годах,
по занимаемой площади превосходит пирамиду Хеопса), но и сложной конфигурации. Они
напоминали своими очертаниями замочную скважину. Своеобразное соединение в их
плане круга и квадрата означало взаимодействие всего сущего — солнца, неба,
земли, активных и пассивных первоначал природы Ян-Инь. Холм окружала широкая и
очень ровная подковообразная полоса воды, отделяя это неприкосновенное царство
мертвых от окружающего немного мира.
Оформление погребального места продолжалось
много лет и являлось сложным магическим действием. Отбиралось и фиксировалось
всё, наиболее связанное с идеей вечности, незыблемости сил природы. Курган,
сплошь покрытый густой растительностью, представлял собой искусно продуманное
сооружение. Расположение деревьев, открытых и затененных мест — все подчинялось
строгому замыслу. Каждый курган являлся своеобразным символическим подобием
мироздания, как представляли его себе японцы, и их собственной родины.
Символика погребального холма воссоздавала
то, что было примечательным в природе самой Японии, — высокие деревья, водные
пространства, а также воплощала идею сильной центральной власти, общественной
иерархии; окружность основания напоминала о происхождении государства Ямато от
солнечного предка. В каждой детали внутреннего убранства прослеживалась
неразрывная связь с синтоистской мифологией. Останки царя помещались в выложенную
каммеными плитами подземную камеру, расположенную внутри холма. Керамический
или каменный саркофаг, занимавший в ней центральное место, воспроизводил
традиционную структуру дворца пли святилища, приподнятого над землей и
увенчанного массивной крышей. На грудь усопшему возлагалось круглое бронзовое
зеркало - знак его принадлежности к божественному роду. Всё, что сопутствовало
ритуалу погребения, выражало многослойные представления об охране и защите
государства от враждебных сил. Комплекс предметов, находившихся в гробнице
(керамические сосуды, драгоценные короны, ювелирные изделия, оружие),
свидетельствовал по усложнившейся социальной организации и духовной жизни
японского общества.
Особенно важную роль в погребальном
ансамбле играл эскорт покойного, представленный в виде множества глиняных
скульптур - ханива. В сюжетах этих фигурок, в особенностях их расположения
отразились не только представления об устройстве мира, но впервые столь
отчетливо выявились понятия о социальной организации, ритуалах и обрядах
древних японцев.
Хотя образы ханива были в значительной мере
навеяны образами китайской погребальной пластики, ее развитие шло
самостоятельным путем. В отличие от Китая, где подобная скульптура скрывалась в
подземном захоронении, ханива располагались по всей поверхности кургана,
выполняя функцию охранителей покоя усопшего и отражая иерархическую структуру
самого японского государства. Технические методы их изготовления, а также
стилистические приемы подтверждают, что корни искусства ханива выросли на местной
почве.
Название ханива ("глиняный круг")
связано с техникой изготовления, так называемым методом «вадзуми». Глиняные
кольца накладывались друг на друга стопкой, образуя полые внутри фигурки,
высотой от 30 см до полутора метров, тщательно выравнивались, формовались, а
затем обжигались при сравнительно низкой температуре (около 800°). Ханива вели
свое происхождение от глиняных столбиков, составлявших магическую ограду вокруг
погребального холма. И хотя к дальнейшем их форма эволюционировала и значительно
усложнилась, глиняный цилиндрический столб продолжал оставаться видоизмененной
основой каждой статуи, играя роль ее устойчивого пьедестала.
Темы ханива не были стабильными. Они
менялись на протяжении веков, отражая изменения в политической организации, внутренней
жизни общества. Наиболее древние ханива составляли небольшой круг символических
образов. Это — щит, колчан, головной церемониальный убор, украшенные
гравированным магическим узором. Появившись в период острой борьбы племенных
вождей за власть, они утверждали их воинскую доблесть. На раннем этапе
появились и ханива — модели синтоистских святилищ или амбаров. Они
символизировали места обитания божеств и устанавливались на вершине
погребального холма-кофуна.
В V—VI веках количество сюжетов значительно
увеличилось. Появились многочисленные антропоморфные изображения: жрецов и жриц
— главных персонажей священного ритуала синто, слуг и служанок, прислуживавших
при сезонных празднествах, воинов — охранителей царства, а также крестьян,
жертвенных животных, священных птиц, коней. О том, насколько важное место
занимали эти скульптуры, свидетельствует их массовое изготовление в больших
мастерских с привлечением многих ремесленников. Крупные погребальные ансамбли
превращались в своеобразные царства глиняных статуй, вмещая по нескольку тысяч
ханива.
Сам процесс изготовления скульптур породил
традиционность форм. Она определялась и ритуальным назначением пластики.
Постепенно складывалась устойчивая иконографическая система изображений,
канонизировался круг тем, фиксировались типы лиц, поз, одежд, а также типы
жилищ.
Основной мифологический сюжет, питавший
символику ханива, — ритуальное предстояние перед божественными силами
вселенной. С этим связаны и строгие правила их расположения на поверхности
кофуна, соответствовавшие общей космогонической ориентации погребения. Так,
фигуры петуха — солнечной птицы, возвещавшей восход, и боевого коня,
оседланного для похода, были обращены к востоку; модели домов — фасадами к югу;
статуи воинов, воплощавшие идею охраны сакрального места,— к четырем странам
света.
Большая часть фигур предназначалась для
того, чтобы умилостивить духов природы. Это сообщало жестам статуй особую
выразительность. С большой точностью изображались детали, указывающие на
занятия, социальную принадлежность, — доспехи воина, магические украшения и
одеяния жриц и жрецов, мотыга и серп крестьянина, сложные прически придворных
дам. В зависимости от функции того или иного персонажа в ритуале мастера
выявляли самую главную особенность образа, подчеркивали ее какой-нибудь
выразительной деталью. Так, воины изображались в полном боевом снаряжении с
нахмуренными и суровыми, зачастую полузакрытыми шлемами лицами. Их напряженные
позы как и традиционный жест руки, положенной на рукоять меча, символизировали
отвагу, боевую готовность. Тонко моделированные лица жриц, предстающих перед
невидимым божеством солнца с чашей вина, передавали состояние вакхического
экстаза. Особенно выразительны их протянутые вперед или молитвенно сложенные у
груди руки. Лица простых людей — девушек-служанок и крестьян — отличаются
большей непринужденностью мимики. Они как бы полны наивной радости бытия,
зачастую светлы и улыбчивы.
В этих скульптурах завершено каждое
движение, обобщена каждая пластическая форма. Отсутствие дробности —
характерная черта погребальной японской пластики. И вместе с тем ханива
поражают своим разнообразием и живой непосредственностью. В простоте и
лаконизме скульптурных решений ощущается артистизм мастера, умевшего достичь
большой выразительности с помощью несложных приемов. Нерасчлененный глиняный
столб — только основа скульптурной формы, которая весьма по-разному, а подчас
неожиданно оживляется положением рук, прорисовкой черт лица, моделировкой
одежды, головного убора. Мастера тонко чувствовали пластические возможности
мягкой и податливой глины. Вылепляя асимметричные, неровные линии губ и бровей,
прорисовывая волосы и намечая ушные раковины, они добивались не только
неповторимости выражения, но умели придать фигуркам ханива интимность и
теплоту.
Ноги фигуры чаще изображены неподвижными.
Продолжая форму цилиндра, они составляют как бы прочную основу скульптуры,
придают ей монументальную устойчивость. Зато руки, непропорционально короткие,
но крайне подвижные, играют важную роль в создании самого образа, точно
передавая функцию каждого из персонажей. Часто они демонстрируют священную
значимость какого-либо атрибута: сжимают рукоять меча, поднимают кверху
жертвенную чашу, перебирают струны кото. Лица также поражают разнообразием
мимики, хотя моделировка их крайне проста. Сочетание прямого, отчетливо
выступающего носа с округлым овалом лица и вырезанными в полой форме
отверстиями глаз и рта создает неожиданные переходы света и тени, оживляет весь
облик. Углы то, широко расставленных, то приближенных к носу глаз, а также углы
рта приподняты, опущены или округлены, отчего возникает яркое впечатление
смеющихся, плачущих, поющих лиц. Затейливые головные уборы и тщательно
прорисованные одежды завершают характеристику каждого персонажа, подчеркивают
его сословную принадлежность, его значимость в ритуальном действии и эскорте
царя.
В IV—V веках уже появились в зачатке те
качества, которые будут характерны для японской пластики последующих этапов.
Эта обобщенность силуэта и острая выразительность детали присущи как
изображениям людей, так и фигуркам птиц и жертвенных зверей (медведь, кабан).
Изображения домашних животных (свинья, собака), полностью вытеснившие столь
характерные для древнейших этапов изображения змей и драконов, выполнялись с
необычайной тщательностью и достоверностью. Одним из самых излюбленных мотивов
погребальной пластики являлся конь — незаменимый спутник воина в походах и
сражениях. Многочисленные фигурки коней рядами выстраивались перед входом в
подземную часть захоронения. Большое внимание уделялось не столько передаче их
движений, повадок или осанки, сколько боевому снаряжению, свидетельствующему о
богатстве, благородстве и знатности владельца. Характер седел, стремян,
бубенцов передавался с документальной точностью.
Многочисленные изображения
священных птиц (петухов, журавлей и др.) отличаются меткостью жизненных
наблюдений при сохранении монументальной обобщенности форм. Точность в
воспроизведении животного мира в целом свидетельствует о глубокой связи
искусства древних мастеров с жизнью. Об этой же связи говорит и характер
изображения ханива-домов, которые раскрывают характерные особенности древней
деревянной архитектуры Японии, что очень важно, поскольку она почти не
сохранилась до наших дней.
Ханива-дома весьма разнообразны. Связанные
с культом земледелия, они воспроизхводят не столько облик человеческого жилья,
сколько все существующие типы культовых и сельскохозяйственных сооружений, но
уже сгруппированные в целые комплексы и обнесенные магической оградой из
столбиков-цилиндров. Их раннее появление на рубеже III—IV веков среди
изобразительных мотивов погребальной пластики, равно как и предназначенная им
роль символического навершия кургана, говорят о том, что в любом японском
ритуальном ансамбле изображение дома считалось святыней. С точки зрения
художественной особенно важным представляется то пластическое совершенство, с
которым выполнены все детали конструкций, выявлена компактность архитектурных
форм.
В незатейливых фигурках ханива ощутимы не
только наивная повествовательность и непосредственность народного искусства. В
них есть высокий артистизм, проверенное веками точное чувство пластической
формы, умение выделить главное. Им присуща монументальная значительность.
Безвестные творцы этих по существу первых связанных с человеком и его жизнью
образов заложили основу пластического мышления японского народа.
Список литературы
Для подготовки данной работы были
использованы материалы с сайта http://www.yaponist.com/