Активизация исламского фундаменталистского движения в Тунисе в концеXXвека
Исламское фундаменталистское движение возникло в Тунисе в конце60-х годов и стало реакцией определенных слоев населения на рост социальногонеравенства, социально-экономические трудности, навязывание обществу с вековымитрадициями западной культуры, западного образа жизни и моделей развития. В 1971г. группа тунисских фундаменталистов присоединилась к официальнозарегистрированной в 1970 г. Ассоциации сохранения Корана (АСК). Видную рольсреди них играли преподаватель философии Р. Ганнуши и адвокат А. Муру. Вскорепосле вступления в АСК их деятельность стала выходить за пределы исламскогофундаментализма, приобретая политическую окраску. А. Муру, разъясняя в начале1972 г. курс АСК, подчеркнул, что доктрина ее сторонников заключается «в неприятиивсего ныне существующего, начиная с общества, которое они считают безбожным,даже если люди идут на молитву, соблюдают пост и совершают хадж, и кончаяправящей партией, само членство в которой означает вероотступничество». Группаисламистов, как отмечает тунисский исследователь М. Хирмаси, была исключена изАСК после сообщения французской газеты «Монд» о том, что исламисты установиликонтроль над этой организацией и используют ее против правящей Социалистическойдустуровской партии (СДП).
До 1978 г. фундаменталистское движение в Тунисе ограничивалось восновном обсуждением общественных и моральных проблем. Кризис в отношенияхмежду правительством и профсоюзами в январе 1978 г. и события 26 января(жестокое подавление войсками беспорядков в столице, в результате чего, понеофициальным источникам, погибли сотни людей) вызвали заметную политизациюфундаменталистского движения. Его активисты осознали необходимость уделятьбольшое внимание политическим и экономическим проблемам. Если вфундаменталистском журнале «Аль-Маарифа», основанном в 1972 г. и главнымредактором которого был преподаватель Р.Ганнуши, в течение нескольких летрассматривались лишь религиозные и этические проблемы, то в конце 70-х годов,как констатирует тунисский исследователь М.Хирмаси, отмечается падение интересак ним и усиление внимания к политическим и «интеллектуально-культурным»вопросам. В 1978 г. в журнале появились статьи, направленные противмарксистской идеологии и ее носителей. Сравнительный анализ содержания уроковпо исламу, которые давал Р. Ганнуши в июне-июле 1980 г. и в марте-апреле 1981г., также иллюстрирует тенденцию к политизации фундаменталистского движения.Число тем, в которых подвергалась критике политика правительства, возросло с 7(17% от общего количества) до 23 (60,5%).
Политизации ислама способствовали также исламская революция вИране в 1978–1979 гг. и «хлебный бунт» в Тунисе в январе 1984 г. В 1979 г.Р.Ганнуши высоко оценил значение этой революции: «Пример Ирана показывает нам,что час пробуждения наступил. Боритесь против безнравственности и идите нажертвы. Чтобы исправить других и совершить нашу собственную революцию, мыдолжны сами исправиться и поклоняться Аллаху».
Укреплению позиций исламистов в Тунисском университетеспособствовал приход в него в 1979 г. первой волны учащихся, получившихфундаменталистское воспитание в средних учебных заведениях, подвергшихсяарабизации, где параллельно с этим процессом происходила индоктринацияфундаменталистских идей. Эти идеи содержались в некоторых учебниках и пропагандировалисьмногими фундаменталистски настроенными преподавателями. Процесс арабизациисредней школы осуществлял министр образования М. Мзали, сам в определенной мере«разделявший фундаменталистские взгляды в области культуры»4. Вуниверситетах участились столкновения между политизированными фундаменталистамии левыми. Исламисты получили поддержку со стороны властей, которые хотелипокончить с доминированием левых в Тунисском университете. Фундаменталистыукрепили свои структуры, заимствуя способы и формы организации у тех же левых.Продолжая деятельность в мечетях, превратившихся в ряде случаев в центрыпропаганды исламизма и вовлечения в ряды исламистского движения новых членов,исламисты распространили свое влияние и на Тунисский университет.
В октябре 1979 г. Р.Ганнуши и А.Муру создали после учредительногосъезда подпольную организацию «Аль-Джамаа аль-исламия фи Тунис» (Исламскоеобщество в Тунисе), «эмиром» которого был избран Р.Ганнуши. В апреле 1981 г.«Аль-Джамаа», принимая во внимание провозглашенный СДП курс на созданиемногопартийной системы, решило преобразоваться в партию «Харакат аль-джамаааль-исламия» (Движение исламской направленности) (ДИН). По другим данным(С.Шаабан, видный общественно-политический деятель Туниса), предшественникомДИН было «Аль-Джамаа аль-исламия» (Исламское общество), учредительнаяконференция которого состоялась в апреле 1972 г. На пресс-конференции 5 июляруководители ДИН определили свою программу: возрождение тунисской исламскойидентичности; возрождение исламской мысли для борьбы против вековой отсталости;обретение широкими массами свобод и прав; перестройка экономики на принципахсоциальной справедливости. Его возглавили Р.Ганнуши (председатель) и А.Муру(генеральный секретарь). В ДИН существовали два крыла – радикальное иумеренное. Сходясь в стратегической цели – построении исламского государства,они расходились в тактике. Умеренные элементы надеялись достигнуть этой целипутем постепенной исламизации общества и были готовы идти на уступки и вступатьв диалог с властью. Радикальные исламисты были против каких-либо переговоров справящей вестернизированной элитой и прибегали к насилию. Отечественныевостоковеды Н.Ворончанина и С.Бабкин называют Р.Ганнуши и А.Муру лидерамисоответственно радикального и умеренного течений ДИН (с 1989 г. «Ан-Нахда» –Возрождение). В статьях в журнале «Жен Африк» Р.Ганнуши наряду с А.Мурупредставлен как лидер умеренного крыла. С нашей точки зрения, ответ на вопрос,к какому направлению принадлежал Р.Ганнуши, неоднозначен. До прихода к властиБен Али в 1987 г. Р.Ганнуши в практической деятельности занимал радикальнуюпозицию, призывал бороться против светского вестернизированного бургибистскогорежима. В теории он придерживался умеренных взглядов, поддерживал принципыдемократии и многопартийности, которые, однако, по его мнению, нельзя былореализовать, не устранив диктаторский правящий режим. Когда Бен Али сместилХ.Бургибу, выразил намерение перейти к политике либерализации и демократизации,к политическому плюрализму и сделал некоторые шаги в этом направлении,Р.Ганнуши заявил о готовности ДИН («Ан-Нахды») уважать законы страны.
Другие исламистские радикалы, в том числе в «Ан-Нахде»,по-прежнему отвергали какой-либо компромисс с правительством. После 7 июня 1989г. (отказ в легализации «Ан-Нахды») Р.Ганнуши перешел на радикальные позиции. Вмарте 1991 г. он, находясь в Лондоне, призвал тунисцев к всеобщему восстаниюпротив режима Бен Али.
В исламистском движении активно и постоянно участвует прежде всегомолодежь, лицеисты и студенты. Удельный вес исламистов среди студентовсоставлял около 30%8. М.Хирмаси, проведя социологическоеобследование в начале 70-х годов, обратил внимание на то, что в этот периодсреди тунисских «интегристов» преобладали уроженцы более развитых областейСахиля-Сфакса (38%), г. Туниса (29%), а не относительно отсталых вэкономическом отношении южных и центральных (23%) и северо-западных областей(7%). Парадоксально, но Н.Ворончанина в своей работе по Тунису, игнорируя илине замечая этот вывод М.Хирмаси, пишет следующее: «Социологическое обследованиепозволило М.Хирмаси сделать также вывод о том, что среди фундаменталистовпреобладают выходцы из экономически отсталых и отдаленных центральных и южныхрайонов. По его данным, они составляют 66% членов движения (66, с.52)». Воригинале, откуда Н.Ворончанина взяла цифру 66%, говорится следующее: «Еслиучитывать только нашу группу, 71% членов присоединились к ДИН в 1976–1980 гг.Среди этих молодых людей, 88% были выходцами из сахильского региона и 66% изюжных и центральных районов». Во французском журнале, как видно из текста,сделана опечатка, и непонятно, почему Н. Ворончанина выбрала цифру 66% ипроигнорировала цифру 88%. Доказывая свой тезис, она вновь ссылается на данные,приведенные М. Хирмаси в своей работе: среди арестованных в 1981 г.исламистских активистов 33% были родом из Туниса, 21% – из Сахиля-Сфакса, 44% –из южных и центральных районов и 2% – из северо-восточных районов страны.
Однако Н. Ворончанина игнорирует комментарий М. Хирмаси к этимцифрам. Относительное преобладание среди арестованных выходцев из южных ицентральных районов М.Хирмаси объясняет тем, что эти районы были связаны сюсефистами (Салах бен Юсеф был руководителем консервативного течения в партииНовый Дустур) и их население всегда подозревалось в приверженности панарабизму.Поэтому им уделялось особое внимание со стороны правоохранительных органов.Вместе с тем М.Хирмаси признает, что исламистское движение не былоисключительно городским движением, что оно имело значительную социальную базу всельской местности северных и южных районов.
М. Хирмаси на основе обследования группы исламистов делает вывод,что почти все они происходили из бедных слоев, в лучшем случае из семейслужащих со скромным жалованьем. В большинстве случаев родители одобряли участиеих детей в исламистском движении. Лишь те родители, которые были служащими,решительно возражали, опасаясь репрессий со стороны властей. Наиболее широкоисламисты были представлены на факультете естественных наук, медицинскомфакультете и в Национальной инженерной школе. Однако руководящую роль чащеиграли уже дипломированные специалисты: врачи, экономисты, инженеры, адвокаты,выпускники Зейтунского университета, школьные учителя, проработавшие ряд лет посвоим специальностям. Например, в середине 80-х годов Р. Ганнуши и А. Муру былосоответственно 55 и 40 лет. Среди группы арестованных в 1981 г. исламистскихруководителей 75% составляли преподаватели средней школы и студенты, 25% –мелкие служащие и технические специалисты. Социальную базу исламистов составлялитакже мелкая буржуазия, финансировавшая исламистское движение, ремесленники.Отмечая значительное число девушек в исламистском движении, М. Хирмаси считаетего вдвойне парадоксальным, если принять во внимание пассивность женщин впрофсоюзах и «антифеминистскую» направленность исламистской идеологии.
Наблюдатели обращают внимание даже на такую внешнюю деталь, какодежда: если на факультете гуманитарных наук девушки часто носили джинсы, то нафакультете естественных наук – нередко хиджаб и длинное платье. Однакобольшинство женщин опасались прихода к власти исламистов, которые могли быограничить их права. Еще в августе 1956 г. был принят кодекс законов о браке исемье, отменивших дискриминацию женщин. Они получили политические права и с1957 г. участвовали в выборах. Поэтому Бен Али мог рассчитывать на их поддержкув борьбе против исламистов.
Права женщин были еще больше расширены при Бен Али с принятием вавгусте 1992 г. закона, в соответствии с которым, в частности, женщины получиливозможность самостоятельно получать паспорт, а нарушение прав женщин каралосьзаконом. Они в период правления Бен Али все более активно участвовали вобщественно-политической жизни. Если в голосовании на парламентских выборах1989 г. участвовало 260 тыс. женщин, в 1994 г. – уже один миллион. Четвертьвсех тунисских судей в конце первой половины 90-х годов составляли женщины. В2002 году женщинам принадлежали 11,5% мест в парламенте и 20,5% в муниципальныхсоветах.
Как уже отмечалось, исламисты активнее действовали на факультетахестественных наук и медицинском и в Национальной инженерной школе. По-видимому,объяснение следует искать в том, что на факультете гуманитарных наук студентыбольше испытывают влияние западной культуры. Кроме того, на факультетеестественных наук, медицинском факультете и в Национальной инженерной школебольшинство студентов, как отметил премьер-министр М.Мзали, составляли выходцыиз семей с небольшими доходами.
Исламисты имели некоторую опору в армии и силах безопасности. Вначале 80-х годов внутри армии действовала Партия исламского освобождения. Онабыла раскрыта, и ее члены были репрессированы в январе 1983 г. Многие тунисцыутверждали, что быстро усиливавшаяся организация ДИН представляла «самуюсерьезную опасность режиму Х.Бургибы со времени его прихода к власти в 1956г.». В мае 1991 г. в ходе кампании по борьбе с исламистами были арестованыболее 100 членов сил безопасности.
Главными идеологами тунисского исламистского движения былиР.Ганнуши и А.Муру. В сентябре 1980 г. была опубликована работа Р.Ганнуши«Вестернизация и жестокая диктатура»22. В ней подчеркивается, чтобольшая часть политических систем арабского и всего исламского мира берет заобразец западную модель развития, капиталистическую или социалистическую.Модернизации такого типа обречены на неудачу. Правящая элита не имееткультурных корней, обладает поверхностными представлениями о Западе, онарассматривает его как военный и политический фактор и не учитываетцивилизационного аспекта. Элита полагает, что ислам находится в упадке, что онне способен предложить адекватную модель развития. Массы утратили энтузиазм,свойственный им в годы борьбы за независимость. Они впадают в апатию илиотчаяние и готовы пойти за тем, кто призывает к восстанию. Что остается делать,спрашивает Р.Ганнуши, правящей вестернизированной элите, которая отвергла своюнациональную культуру и остается изолированной? Эта элита, оторванная отшироких масс, их культуры и интересов, полагается лишь на репрессии. Онаотменяет политические свободы, создает репрессивный режим, формирует новыйкласс, пользующийся привилегиями, укрепляет связи с международными финансовымиорганизациями и западными державами ради самосохранения.
Однако из этого анализа Р.Ганнуши делает неожиданный,парадоксальный призыв не к революции и не к созданию исламского государства, ак демократии: единственное требование – эта демократия должна соответствоватьпонятиям и специфическим интересам данного общества. Идеи свободы и равенствапоявились в Европе. «Как можно говорить о свободе и равенстве в исламском миребез тщательного изучения нашей культуры, стержнем которой является ислам, и безопределения его ценностей в этой культуре? Обсуждение проблемы свободы иравенства – это больше не набор лозунгов, а поиск новой цивилизационной модели,которая возникает на основе одновременно нашей мусульманской религии идостижений нашего века. Я имею в виду под исламом не ислам периода упадка, аислам как глобальную революцию против деспотизма, эксплуатации и зависимостивсех форм, как настойчивый призыв к материальному и моральному прогрессу».Идеальное исламское общество – это общество не столько «золотого века»мусульманской цивилизации, прошлого, сколько будущего.
В упомянутой работе содержится критика Запада, но Запад все жесчитается пионером свободы и равенства. Р.Ганнуши, выступая на конференции висламском центре Лос-Анджелеса в начале января 1989 г., призвал мусульман СШАусваивать достижения этой страны, воспринимать культуру американской нации, ееязык, историю, внести свой вклад в исламскую «умму», чтобы реформироватьисламскую мысль. Он подчеркивал, что исламисты должны согласиться с правлениемдемократической коалиции, которая могла бы осуществить хотя бы часть ихпрограммы, и что исламские и западные ценности могут быть совместимыми. «Как толькоисламистам представится возможность понять ценности современного западногообщества, такие как демократия и права человека, они найдут в исламе нишу дляэтих ценностей. Сущность двойственного отношения Р.Ганнуши к Западу становитсяпонятной из его следующего высказывания: он хотел бы «освободиться от гегемониизападной культуры и от западного образа жизни, построить современное исламскоеобщество, которое могло бы черпать до дна из западной культуры, не теряясь вней». В серии статей Р.Ганнуши, собранных в трехтомник (издан в Кувейте в 1987г.), их создатель, по мнению одного из авторов книги «Демократия, война и мирна Среднем Востоке», последовательно поддерживает демократический процесс,который, весьма вероятно, привел бы его движение к власти, если бы этот процесспродолжался бы без ограничений. Ничто в статьях Р.Ганнуши не указывает на то,что он защищает демократию лишь как средство достижения власти.
В 1980–1981 гг. в ответ на проявление исламистами солидарности сисламской революцией в Иране, их призывы последовать примеру иранского народа ина создание партии ДИН, чреватого активизацией исламистов, власти произвели ихаресты. На судебном процессе в сентябре 1981 г. Р.Ганнуши и А.Муру былиобвинены в принадлежности к незаконной экстремистской организации и приговоренык длительным тюремным срокам. Исламисты приняли участие в народных волнениях вянваре 1984 г., вызванных двукратным увеличением цен на хлеб и мучные изделия.Участники беспорядков выступили не только с политическими и экономическими, нои религиозными лозунгами. В подавлении волнений приняла участие армия. Былиубиты десятки людей. Для многих тунисцев репрессии властей оказались настоящимшоком. Они, глубоко разочаровавшиеся в бургибистском режиме, усомнились вправильности дустуровской интерпретации ислама и стали поддерживать «ихвания»(«Братьев-мусульман»), как в народе часто называли исламистов.
После «хлебного бунта» в условиях обострившейсясоциально-экономической и политической ситуации в стране правительство М.Мзаливпервые в эпоху президентства Х.Бургибы смягчило политику в отношенииисламистов. Исламисты, приговоренные в 1981 г. к тюремному заключению, былиосвобождены, в том числе Р.Ганнуши. Осенью 1984 г. имели место контакты междуДИН и правительством. Был отменен закон о запрете ношения мусульманской одеждыв школах. В этот период полулегального существования ДИН установило отношения сдругими политическими организациями, в том числе с Тунисской коммунистическойпартией. В 1985 г. ДИН беспрепятственно организовало исламистский Всеобщийтунисский союз студентов (ВСТС), чтобы вытеснить из высших учебных заведенийВсеобщий союз тунисских студентов, придерживавшийся левой ориентации. Иногдаоба студенческих союза совместно выступали против режима Х.Бургибы. ВСТС быллегализован в конце 1988 г.
Некоторое ослабление напряженности между ДИН и правительствомМ.Мзали в середине 80-х годов, мнение Р.Ганнуши о возможности для исламистовдействовать в рамках многопартийной системы, даже сосуществования в ней скоммунистами вызвали разногласия внутри ДИН. Некоторые наиболее экстремистскинастроенные исламисты выходили из ДИН, образовывали другие организации илиприсоединялись к уже существовавшим. Помимо ДИН в Тунисе в 80-х – начале 90-хгодов действовали, например, «Хизб ат-тахарир аль-исламия» (Партия исламскогоосвобождения – ПИО), «Аль-Джихад аль-исламия» (Исламский джихад), «Хизбаш-шура» (Партия шуры), «Хизб ат-талаа аль-ислами» (Партия исламскогоавангарда). Деятельность тунисской ветви ПИО началась в стране в начале 80-хгодов. ПИО – международная экстремистская организация, созданная в Иордании в1952 г. шейхом Т.Набханом, и организовавшая свои отделения по всему арабскомумиру. Она действует в подполье. ПИО стремится к восстановлению халифата. ВТунисе ей удалось внедриться в вооруженные силы, но ее сеть там была раскрыта в1983 г. В коммюнике тунисской ПИО, обнародованном в связи с конфликтом вПерсидском заливе в начале 90-х годов, подчеркивается, что призыв к Иракувывести свои войска из Кувейта следует рассматривать как измену. «Шариатпредписывает, чтобы Ирак продолжал объединять исламский мир, присоединяя другиегосударства Залива, Иорданию, Сирию и Ливан».
В течение 1986–1987 гг. выступления исламистов противбургибистского режима усилились, особенно после смещения М.Мзали с постапремьер-министра, который, как отмечали некоторые наблюдатели, умел находитьобщий язык с исламистами. Президент Туниса, обеспокоенный резкой активизациейисламистов, заявил, что посвятит последние годы своей жизни «борьбе противисламистов». Х.Бургиба учредил Высший исламский совет, ввел должность директорапо делам культа, подчиненного президентской администрации (согласно другимисточникам, министерству внутренних дел), издал декрет об усилении контроля надмечетями. Арест Р.Ганнуши в марте 1987 г. вызвал демонстрации исламистов и ихстолкновения с полицией. 3 августа 1987 г. были проведены террористическиеакции в отелях Суса и Монастира, где проживали иностранцы. Власти приписалиответственность за эти акции ДИН. В конце сентября были вынесены судебныеприговоры нескольким десяткам исламистов, в том числе А.Муру и Р.Ганнуши.Х.Бургиба в обстановке конфликта между правительством и профсоюзами,противоречий между правящим режимом и оппозицией, обострения экономическогоположения, к тому же стремясь устранить с политической сцены потенциальныхпреемников, сделал ставку на силовые структуры, а конкретно на генерала БенАли.
7 ноября 1987 г. Х.Бургиба был смещен со своего поста, и к властипришел Бен Али. Новый президент заявил, что сохранит преемственность курса вобласти внешней политики и экономики, но объявил о планах пересмотраконституции и расширения свобод. Бен Али начал проводить политику национальногопримирения. Были разрешены публикации оппозиционной прессы, но электронные СМИ,оказывающие наибольшее влияние на население, остались под контролемгосударства. В декабре 1987 г. освободили 2487 политических и неполитическихзаключенных, в том числе 608 членов ДИН, в январе 1988 г. – 405 политическихзаключенных, в марте – 2044 политических и неполитических заключенных28.Представитель ДИН в Париже назвал приход к власти Бен Али позитивным событием,имеющим историческое значение.
В отношениях между режимом Бен Али и ДИН («Ан-Нахдой») можновыделить два этапа. На первом этапе (ноябрь 1987 г. – апрель 1989 г.)напряженность в этих отношениях существенно снизилась. Обе стороны пыталисьналадить мирное сосуществование. Бен Али надеялся выиграть время для укреплениясвоего положения, ослабить активность радикального течения ДИН, расколотьисламистское движение. Исламисты, со своей стороны, рассчитывали на легализациюсвоей партии, на предоставление права принимать участие в выборном процессе.Р.Ганнуши стремился продемонстрировать уважение исламистов к законам страны,показать, что ДИН не свойственен экстремизм. В августе 1988 г. он заявил, чтоДИН поддерживает закон о политических партиях, опубликованный 3 мая 1988 г., всоответствии с которым запрещалось создание партий на религиозной основе ипартии должны были осудить насилие и экстремизм. Лидер ДИН заявил, что егоорганизация уважает конституцию страны, Кодекс гражданского состояния,защищающего права женщин. После освобождения осенью 1988 г. многих исламистовР.Ганнуши заявил, что с эрой несправедливости в Тунисе покончено.
В январе 1989 г. ДИН, для того чтобы получить возможностьучаствовать в парламентских выборах, изменило свое название на «Ан-Нахда»,устранив слово «исламский» из названия партии. Тем не менее эта партия неполучила легальный статус. На парламентских выборах 2 апреля 1989 г. «Ан-Нахда»выдвинула своих депутатов как «независимых» («независимые кандидаты вподавляющем большинстве состояли из исламистов). Несмотря на то, что «Ан-Нахда»не была легализована, она по списку «независимых» набрала около 14% голосов повсей стране и до 25% в крупных городах. Напротив, все легальные оппозиционныепартии вместе собрали лишь 3,76% голосов. Исламистское движение стало второйсилой в стране после пропрезидентского Демократического конституционногообъединения (ДКО) (бывшая Социалистическая дустуровская партия). Правительство,осознав сильный политический потенциал «Ан-Нахды», стало ужесточать своюполитику в отношении исламистов.
7 июня 1989 г. после многих месяцев неопределенности правительствоофициально отклонило просьбу о легализации, с которой руководство «Ан-Нахды»обращалось до и после апрельских парламентских выборов 1989 г. С этого момента«перемирие» между правящим режимом и исламистами перестало соблюдаться –наступил второй этап отношений между «Ан-Нахдой» (ДИН) и Бен Али. Обе стороныобменялись упреками в лицемерии. Исламисты 8 июня обратили внимание на то, чтоправительство отказалось легализовать «Ан-Нахду», несмотря на данные Бен Али«заверения и обещания». Правительство же подчеркнуло двойственность позицииисламистов: одни исламисты заявляют о необходимости уважения норм правовогогосударства, другие требуют свержения общественных устоев. Парадоксально, нопосле отказа в легализации некоторые исламисты, принадлежавшие к радикальномутечению «Ан-Нахды», не скрывали своего удовлетворения. Они не были склонны куступкам и компромиссу и хотели оттеснить на задний план «умеренное течение сего лидерами А.Муру и Р.Ганнуши». Возможность «мирного сосуществования»исламистской организации и правящего светского режима не была реализована.
8 ноябре 1989 г. Бен Али вновь отказался удовлетворить просьбу«Ан-Нахды» о легализации. За лидерами исламистского движения было установленонаблюдение полиции, а их близкие подвергались допросам. В декабре исламисты вответ на ужесточение политики правительства провели демонстрации, произошлистолкновения с полицией. После победы в Алжире в июне 1990 г. Исламского фронтаспасения на местных выборах тунисское правительство усилило преследованиеместных исламистов. В июне 1990 г. был запрещен «Аль-Фаджр», печатный орган«Ан-Нахды». В ноябре 1990 г. правительство объявило о раскрытиитеррористической группы, якобы связанной с «Ан-Нахдой». Были арестованы сотниисламистов и сочувствовавших им. Генеральный секретарь «Ан-Нахды» А.Мурукатегорически отверг обвинение его партии в терроризме, хотя и не исключил, чтокто-то из группы и принадлежал к его партии. Кроме того, надо учитывать, чтопомимо «Ан-Нахды» в Тунисе действовали еще несколько исламистских организаций,хотя и значительно более слабых. В феврале 1991 г. группа исламистов,принадлежавших, как утверждала полиция, к «Ан-Нахде», напала на одно изотделений ДКО в столице. Последовали многочисленные аресты членов «Ан-Нахды».Р.Ганнуши, находившийся за рубежом, в марте 1991 г. призвал тунисцев квсеобщему восстанию против Бен Али. А.Муру и еще два члена исполкома«Ан-Нахды», оставшиеся в Тунисе, осудили нападение исламистов на отделение ДКОи «заморозили» свою деятельность в «Ан-Нахде». Возможно, по мнению издаваемогов Лондоне ежегодника «Средний Восток и Северная Африка», они поступили так поддавлением властей. Бен Али якобы даже пытался убедить А.Муру и его сторонниковсформировать «умеренную» исламскую партию, но потерпел неудачу. Испанскийисследователь Х.А.Сайнс де ла Пенья предлагает свою версию: сам А.Муру пыталсясоздать новую исламистскую политическую партию, соблюдающую тунисские законы,но столкнулся с недоверием правительства и угрозами исламистских радикалов.Однако основная трудность для него состояла в отсутствии поддержки со стороныслоев, представлявших собой социальную базу исламистского движения.
В конечном счете, в 1990 г. и особенно в 1991–1992 гг. по«Ан-Нахде» был нанесен сокрушительный удар, практически покончивший с ней натерритории Туниса. С одной стороны, как было уже сказано, в 1988 г. – первойполовине 1989 г. была упущена возможность включения исламистов на легальнойоснове в общественно-политическую жизнь страны, учитывая, что в этот периодруководство «Ан-Нахды» всячески демонстрировало готовность уважать тунисскоезаконодательство и намерение не допускать насилия. С другой стороны, если бы неразрушение структур «Ан-Нахды», то в свете событий в Алжире в 1990–1991 гг. –усиления агрессивности сторонников Исламского фронта спасения после их победына выборах в местные органы власти, их победы в первом туре парламентскихвыборов 26 декабря 1991 г., чрезвычайной уязвимости такого небольшогогосударства, как Тунис, от внешнего фактора – неизвестно, как могла бысложиться ситуация в Тунисе. Несомненно, произошло бы усиление влияния иактивизация радикального течения «Ан-Нахды» и других радикальных организаций,что создало бы условия для координации действий и сотрудничества междуалжирскими и тунисскими исламскими экстремистами. Это способствовало быдестабилизации политической ситуации в Тунисе.
Важную роль в подавлении исламистского движения, раскрытииподпольной сети исламистов в вооруженных силах и органах безопасности сыгралаэффективная деятельность спецслужб и органов правопорядка. Сам Бен Али имелбогатый опыт работы в органах государственной безопасности (с 1964 г.). В1964–1974 гг. он возглавлял службу безопасности вооруженных сил, в 1977–1980гг. – службу национальной безопасности, которой вновь стал руководить с 1984 г.Его дважды повышали и в конце 1984 г. Бен Али стал государственным секретаремпо вопросам национальной безопасности, а в октябре 1985 г. – министромнациональной безопасности. В апреле 1986 г. Х.Бургиба назначил его такжеминистром внутренних дел, сопроводив это назначение следующим комментарием: «Унего крепкая хватка, и он сумеет удержать страну в руках».
Однако Бен Али понимал, что войну против терроризма, радикальногоисламизма нельзя выиграть лишь репрессиями. Ее можно выиграть, устранивусловия, способствующие развитию исламизма – в сфере экономики, образования ирелигии. Везде, по его мнению, существует связь между экстремизмом и бедностью.Его взгляд разделяют многие исследователи. В частности, Ф.Хэллидей (Лондонскаяшкола экономики) подчеркнул в 1990 г., что ситуация в Тунисе во многом зависитот того, сможет ли с иностранной помощью Бен Али оживить тунисскую экономику. Впротивном случае трудно будет противостоять оппозиции35. Успешноеразвитие тунисской экономики с 1989 г. в значительной мере способствовалоослаблению социальной напряженности и исламистского влияния. В 90-х годахправящий режим проводил политику, направленную на экономический подъем менееразвитых в экономическом развитии регионов. Бен Али в сформированном 11 апреля1989 г. правительстве предоставил выходцам из более отсталого южного регионапочти треть министерских постов. Эта политика ослабляла оппозиционныенастроения среди региональных элит.
Другим важным средством борьбы с исламизмом явились мерыправительства в области школьного образования. По мнению президента, школьныепрограммы, школы и университеты должны были быть очищены от религиозногофанатизма и «фундаменталистских преподавателей». Известно, что специальноподобранные фундаменталистами тексты должны были «воспитать подрастающеепоколение в духе неприятия иных культур и ненависти к ним…Педагоги-фундаменталисты… требовали презирать тех, кто придерживается обычаевдругих религий».
В начале 90-х годов занятия в университетах вошли в нормальнуюколею. Испанский исследователь Хосе Антонио Сайнс де ла Пенья отмечает большуюроль в деисламизации системы образования министра образования М.Шарфи, бывшегопредседателя Лиги по правам человека. М.Шарфи заявил, что «исламисты занимаютпозиции, полностью противоречащие философии прав человека». А.Муру от имени«Ан-Нахды» потребовал отставки М.Шарфи, которого назвал атеистом, а его реформуантиисламской. Тревога исламистов была вполне объяснимой: в случае успехареформы, иссяк бы основной источник пополнения рядов «Ан-Нахды».
В определенной степени стабилизации внутриполитической ситуации вТунисе, изоляции исламистов способствовало возобновление диалога светскихоппозиционных политических партий с правящим режимом в январе 1992 г. До этогоони бойкотировали муниципальные выборы в июне 1990 г. и дополнительные выборы впарламент в 1991 г., так как Бен Али игнорировал их требование о проведенииширокой реформы избирательной системы. Оппозиционные партии пошли на сближениес президентом лишь после того, как в декабре 1991 г. Бен Али обещал, что послеконсультаций с ними будут внесены изменения в закон о выборах в 1992 г.
Важную роль в борьбе правящего режима против исламистов сыгралоподчеркивание им своей приверженности исламским ценностям, общественной ипросветительской роли ислама, его роли в воспитании молодежи, причем с первыхмесяцев правления Бен Али. На предвыборных плакатах президент был одет в белуюодежду хаджи: 8–11 марта 1988 г. он совершил «умра» – малый хадж в Мекку.Правительственные сообщения стали начинаться с обращения к Аллаху изаканчиваться цитированием Корана. Тунисские электронные СМИ с ноября 1987 г.регулярно передавали призывы к молитве. В прессе публиковались статьи означении поста Рамадан. Возросло значение мечети Аз-Зейтуны, Высшего исламскогосовета, был воссоздан Зей-тунский университет. Поощряется изучение Корана. Какотметил Бен Али, принятые меры в области религии помогли многим мусульманамвернуться в лоно истинного ислама, порвать с исламизмом. Журналисту газеты«Монд», спросившему, не «льет ли на мельницу исламистов реабилитацияисламистских ценностей», он ответил: «Следовало бы говорить не о реабилитацииисламистских ценностей, а исламских или религиозных. … То, что вы называетереабилитацией исламистских ценностей, – лишь совокупность мер по выводу страныиз трудной ситуации… Данные меры свидетельствуют об истинном уважении к исламуи признании его большой роли в истории нашей страны. Они позволили помешатьмногим мусульманам все более скатываться на экстремистские позиции. Тунисцы вцелом – не фанатики».
Однако в 90-х годах в стране бросались в глаза и внешние признакивестернизации. Пятница была практически рабочим днем. В некоторых магазинахможно было свободно приобрести спиртные напитки. Государственное телевидениепредоставило канал для французских программ, где нередко демонстрируетсяобнаженное женское тело. Киноафиши рекламировали боевики и триллеры.Рекламировались сигареты «Мальборо».
После мощных ударов по структурам «Ан-Нахды» в начале 90-х годовона ушла в подполье. Время от времени полиция производит аресты сторонниковисламизма. Центральное руководство находится за рубежом. Р.Ганнуши, которомуВеликобритания предоставила политическое убежище в августе 1993 г., в ноябре1995 г. вместе с некоторыми тунисскими оппозиционными лидерами в эмиграцииопубликовал в издаваемой в Лондоне арабоязычной газете «Аль-Хаят» призыв квозвращению демократии в Тунисе. В декабре 1996 г. Бен Али вновь подтвердилотказ легализовать «Ан-Нахду». Руководители «Ан-Нахды» отрицают связь с«Аль-Каидой», о чем утверждает тунисское правительство. В частности, Беннани,председатель Консультативного комитета «Ан-Нахды», заявил об этом по поводуареста в середине января 2002 г. в Бельгии Т.Мааруфи, тунисца с бельгийскимгражданством, по подозрению в принадлежности к «Аль-Каиде».
Приход исламизма к власти в Тунисе маловероятен, если учитывать тольковнутренние факторы. Они возрастают в случае воздействия внешних факторов –политического (победа исламизма в соседних арабских странах) или экономического(потрясения в мировой экономике).
исламскийфундаменталистский ганнуши муру
Список источников и литература
1. Шаабан С. Тунис: путь к политическому плюрализму. Курс президентаЗина аль-Абидина бен Али. – М., 1996, с. 52.
2. Ворончанина Н.И. Ислам в общественно-политической жизни Туниса. –М., 1986, с. 114.
3. Об идеологических взглядах А.Муру см.: Ворончанина Н.И. Ислам вобщественно-политической жизни Туниса. – М., 1986, с. 126–127.
4. Гучетль Г.И. Демократизация в арабском мире: опыт Туниса и Сирии.– М., 1999, с. 71.
5. Современные африканские лидеры. Политические портреты. – М., 2001,с. 59.
6. The Middle East and NorthAfrica 2004. L., 2003, с. 1080.