Владимир Эткин
Развитие тела и духа – мойпуть самоисцеления
2007год
Аннотация
Молодойврач, бывший на порогесмерти, в результатевнезапного заболевания менингококковой инфекцией (менингит и сепсис),переживший отек мозга и кому, рассказывает, как он самостоятельно боролся сболезнью и победил её. Уроки, извлеченные из страданий больного и пути полного самоизлечения- важная часть этой истории. Вкниге, впервые в России, подробно рассказывается об уникальной методикенейрореабилитации без лекарств, разработанной автором, и испытанной на себе ибольных с заболеваниями нервной системы, в том числе при поражении головногомозга и периферических нервов.
В доступной форме объясняются возможностикомпенсаторного восстановления повреждений и заболеваний центральной ипериферической нервной системы на ментальном, духовном, эмоциональном, психологическом,энергетическом и физическом уровнях с помощью ВИТАМ – восстановительногоинтегрально — тренирующего адаптационного метода реабилитации “неизлечимых” дляофициальной медицины больных и приводятся практические рекомендации.
Книга будет интересна широкомукругу читателей, специалистам альтернативной и восстановительной медицины,неврологам, психологам.
Содержание:Предисловие История моей болезни или как врач излечился сам после менингита Диагноз – не приговор, управляйте своей судьбой и здоровьем Жизнь после менингита и сотрясения головного мозга Механизмы восстановления неврологических функций и резервы вашего мозга Что является неврологической реабилитацией? ВИТАМ – система немедикаментозного восстановления неврологических больных Дорога к восстановлению нарушенных познавательно-поведенческих функций
· Патология вегетативной нервной системыпосле черепно-мозговой травмы и воспалительного поражения мозгаНормализация работы вегетативной нервной системы и энергетическое здоровье Врачебный метод диагностики биоэнергии
· Периферическаяневропатия и альтернативные способы ее леченияПсихоэнергетическое воздействие при болевых синдромах Лечение астении и синдрома хронической усталости альтернативными методами Самопомощь при страхах, панических атаках и депрессии Устранение цикла хронической боли и нормализация сна Сборы трав, применяемые для снятия головной боли и бессонницы у больных с поражением центральной нервной системы в период реабилитации Краниосакральная терапия Почему надо лечить другие органы, если проблемы от нервов? Гомеопатическое лечение боли и мозговых поражений с учетом эмоциональных процессов
· Психофизическая тренировкаи приемыэнергетической защиты у больных перенесших заболевание мозгаУчитесь, как эмоции связаны с органами тела и болезненными признаками
· Восстановление нарушенийравновесия и комплексы упражнений вестибулярной гимнастики для неврологическихбольных
· Самомассаждля нормализации здоровья и жизненной энергииБолезни, которые мы себе выбираем · Направьте силу мысли в силу мышцБез физических упражнений нет полноценного восстановления Помощь при болях в спине – блоках и спазмахмышц Не стандартное решение трудной задачи Исцеляющая сила сознания при синдроме напряженных мышц Боли в шее можно вылечить без лекарств Приемы неотложной самопомощи при внезапной боли в шее Упражнения для укрепления мышц спины О роли воздействия на активные точки головы и шеи Массаж печени, диафрагмальное дыхание и омоложение
· Комплексы лечебных упражнений при распространенном остеохондрозепозвоночникаТерапевтическое голодание при последствиях травм головы, нейроинфекций и опухолях мозга Как лечение водой помогает при остеохондрозе позвоночника, мышечной и головной боли? Энергетические упражнения и практики для выздоровления. Послесловие Приложение 1. Приложение 2.
Моим детям – Игорю и Дмитрию Эткиным посвящается.
Предисловие
“Если нет покоя внутри себя, то бесполезно искать его где-нибудь ещё и быть здоровым”. Автор
Заболевание тяжелым бактериальным менингитоми восстановление от него практически не описано в мировой литературе самимибольными, а тем более врачом в роле больного, потому что память часто остаетсянарушенной, да и нет достаточных медицинских знаний у обычного человека. Посколькуя изо всех сил пытался понять, что случилось со мной, как лучше преодолетьсимптомы болезни и чего ожидать в будущем, то привожу этот подробный инезабываемый отчет о разрушительной болезни, в которой ярко отображены чувства опасения, изоляцииот активной жизни, печаль, отчаяние, борьба и благодарность судьбе завыздоровление.
Моя вера в жизнь и активные поискиальтернативных методов лечения помогли справиться с последствиями не только менингитаи поражения корешков спинного мозга, но и изменить свою судьбу, продвинуться вперед,часто при отсутствии поддержки, рассчитывая только на свои силы. Это история долгихи не простых самостоятельных исканий, трансформация от состояния инвалида до полного выздоровления. Я решил подробно передатьчитателям свой опыт, в надежде, что он поможет больным людям вернуться кполноценной жизни. Мой метод нейрореабилитации, окрашенный личной историей, поможетукрепить ваше здоровье.
Прочитав эту книгу, Вы получитеконкретные рекомендации помощи при тяжелых болезнях нервной системы, когдаврачи и ваши близкие расписываются всобственном бессилии, проникнитесь в более глубокое понимание веры и духачеловека, хрупкости и драгоценности жизни.
И так, эта книга имеет несколькоцелей. До некоторой степени её можно использовать как отправную точку дляпрактического совета, информации и новых идей, рекомендованных восстановительнойтерапией. В тоже время она будет служить источником вашей эмоциональной поддержки и философии совершенствования, так как Вы теперь не одиноки в борьбес аналогичными болезнями.
История моей болезни или как врач излечилсясам после менингита
“Врач излечись сам, а больнойувидит и излечится!” Ницше
Зимой 1980года, когда я учился в ординатуре по общей терапии, постепенно возниклиголовные боли, беспокоившие меня целый месяц, и исчез многолетний хроническийнасморк. Причину всего этого я не мог найти и начал усиленно заниматьсяфизкультурой, в том числе и бегом, так как посчитал всё это переутомлением.Потом внезапно повысилась температура до 40 градусов, и меня собрались лечить вбольнице от гриппа. В первый же день госпитализации после беседы с лечащимврачом без всяких видимых предвестников началась многократная рвота без тошноты,и перед тем как померк свет, шестое чувство подсказало мне, что этоменингит.
В 1976 году, будучи молодым специалистом, которыйтолько что приехал в сельскую участковую противотуберкулезную больницу Тамбовской области, я спас от смерти больногос туберкулезным менингитом. Проработав самостоятельно всего 2 недели, я временноостался один из врачей в больнице на 50коек. Уехав сам на выходные в Воронеж, в понедельник я застал одного своегопациента с легочным туберкулезом вбессознательном состоянии с температурой 40 градусов, сразу назначив емувнутривенно антибиотик стрептомицин, капельницы с гормонами, мочегонные и началспасать от отека мозга. А какое обследование в участковой больнице в Тамбовскойобласти было в 70-е годы!? Анализы простейшие — общий анализ крови и мочи. Этотбольной выжил, но остался инвалидом 3 группы, так как туберкулезные очагипопали в мозжечок и несколько нарушилась координация движений.
Почти двоесуток ходили вокруг меня специалисты и консультанты (кандидаты и доктора медицинскихнаук), которые не могли установить мой диагноз. Как сквозь сон я потомвспомнил, что меня пытались расспрашивать о чем-то. Когда отек мозгаусугубился, то началась борьба за мою жизнь - клинического ординатора кафедры общей терапии. Как-то ночью я открылглаза и увидел, как капает капельница, рука привязана, но внятно сказать ничегоне смог и снова погрузился в беспамятство. В один прекрасный день почувствовалневообразимую легкость внутри тела, раньше я никогда не испытывал этогоощущения и открыл глаза после многодневного бессознательного состояния в началефевраля 1980 года. “ Вернулся, чтобыЖИТЬ”, пронеслась в голове первая фраза. zстояния ств Этобыло только начало великого испытания крепости моего тела, духа и воли. Вовремяне распознанный менингит осложнился отеком мозга, буквально перед днем моегорождения, а потом и сепсисом. Мои суставы распухли и стали багровыми: обаголеностопных, лучезапястных и суставы 2 пальцев на левой кисти. Утромтемпература была 37.5, а к вечеру поднималась до 39. Почти все ночи я проводилв коротком забытье и спал по два – три часа, так как все время держаласьсептическая температура и ломило воспаленныесуставы (септический полиартрит). Из-засильных болей в лучезапястных суставах я не мог самостоятельно без постороннейпомощи мыть руки и вытирать их полотенцем. Чтобы сесть в постели я упиралсяспиной в стену, так как опора на руки вызывала мучительные боли, потом свешивалноги на пол и вставал с постели; а тут ещё после первой спинномозговой пункции(всего их было 7 за время болезни) почти2 недели не мог сгибаться в пояснице, так как задели нервный корешок и болиотдавали в правую ногу. Диагноз менингококкового менингита смогли установить толькопосле пункции, выделив из спинномозговой жидкости возбудитель болезни. Докторрадостно сообщил мне, что теперь он знает, как лечить меня дальше. Моиколлеги-ординаторы боялись заразиться и не заходили в бокс, где я находился, аВы сами представляете, как плохо быть одному в чужом городе без родных изнакомых в такой ситуации.
Следующаяпункция оказалась тоже неудачной, хотя её делала другой доктор. Так какспинномозговая жидкость не вышла, то буквально через 10 минут мне сделали ещёодну и тоже безуспешно. “Я работаю уже 18 лет и это второй случай в моейпрактике!”, воскликнула невропатолог. Я покрылся холодным потом, ноги сталидрожать. “Доктор! Давайте сделаем её завтра на кушетке, а то я не могу из-заболей согнуть позвоночник на кровати ”, произнес я. На следующий день санитаркапомогла мне согнуть позвоночник на твердой кушетке и, наконец, после пункции,получили долгожданную спинномозговую жидкость.
Мой лечащийврач привел консультанта, так как ему никогда не приходилось лечить такую формугнойного бактериального менингита. Он не сразу заподозрил развитие сепсиса, ивсё время спрашивал, почему у меня такаявысокая температура и на коже кровоизлияния. Показывая на мои багровые суставы,он громко сказал: “ Я думал, что в области пальцев на левой кисти будетгангрена!” Вот вам и вся профессиональная этика! Не умер я наиболее вероятно следующимпричинам: 1) молодой организм и в прошлом долгие занятия бегом, физкультурой,2) у лечащего доктора жена была тоже врачом, которая дома постоянноконсультировала его по вопросам моего лечения, 3) огромное желание жить.
Я стискивалзубы и отказывался от дополнительных обезболивающих уколов, которые любезноназначил мой доктор. Он удивлялся, почему я терплю боли. “Доктор! Я получаювосемь уколов пенициллина(!) по 3 млн. единиц в день внутримышечно, а димедролс анальгином прошу колоть только на ночь, чтобы поспать, когда очень высокаятемпература и невыносимо ломит суставы. Мои ягодицы уже и так болят от уколов, поэтомуя лучше потерплю ”. Через 10 дней мнесменили антибиотик на уколы левомицетина, которые приносили мне дополнительныестрадания, приведшие в последствие к появлению огромного инфильтрата наягодице. С этим инфильтратом и с температурой 39 я выписался из больницы и всопровождении родных поехал домой. Дома постъинекционный инфильтрат был излеченс помощью прикладывания по полчаса несколько раз в день резиновой грелки сгорячей водой, обернутой полотенцем. Тогда мне было всего 28 лет и 5 лет врачебной практики. Мой диагноз звучал как приговор: остаточные явления менингококковойинфекции (менингита и менингококкового сепсиса) с повышенным черепно-мозговымдавлением, экстрапирамидным (поражение подкорковых ганглиев вещества мозга засчет энцефалита) и астеновегетативным синдромами.
Возбудителем менингококковой инфекции являетсяграмотрицательный диплококк. Природным резервуаром менингококковойинфекции служит носоглотка человека. Признаки менингита (воспалениемозговых оболочек): сильная разлитая распирающая головная боль; рвота;светобоязнь; быстро прогрессирующеенарушение сознания; выраженныеоболочечные симптомы; смешанный илигнойный характер воспаления спинномозговой жидкости.
Признаки менингоэнцефалита (воспаление мозговой ткани): стойкая утратасознания; длительное наличие судорожногосиндрома; стойкое нарушение функции черепных нервов.
Признаки менингококкцемии (сепсиса): озноб; подъем температуры тела до 38—39 градусов и выше; головная боль; общаяслабость; геморрагическая сыпь иногда снекрозами в центре элемента и гангреной тканей и конечностей.
В одной трети случаев генерализация инфекции проявляетсясочетанием менингококцемии и менингита (менингоэнцефалита). Кроме того,возможны менингококковая пневмония, эндокардит, иридоциклит, артрит, нефрит идругие проявления течения заболевания.
Менингококк, проникая в подоболочечное пространство,вызывает развитие гнойного менингита, причем воспалительный процесспериваскулярно распространяется на вещество мозга, сосудистое сплетениежелудочков мозга, влагалища черепных нервов, проходящие через костные каналыоснования черепа, полость внутреннего уха. В воспалительный процесс такжевовлекаются оболочки спинного мозга. Вследствие гиперпродукциицереброспинальной жидкости возникают внутричерепная гипертензия, нарушениеликвородинамики. Тяжесть течения и исход менингита зависят от степени выраженностиотека-набухания мозга, а также вовлечения в воспалительный процесс веществамозга и желудочковой системы головного мозга. Воспалительный процесс воболочках и веществе мозга без применения антибиотиков прогрессирует ипримерно в 50% случаев приводит к смерти в результате развития энцефалита,внутренней водянки головного мозга. При отеке мозга отмечаются: спутанностьсознания, психомоторное возбуждение с быстрым развитием комы, затем, особенноу взрослых, генерализованные судороги, характерны расстройства дыхания, асмертность составляет около 30%. За счёт выделения менингококками эндотоксиновиногда развивается инфекционно- токсический шок с 50% летальности. В остальных случаях процесс завершаетсянеполным выздоровлением с остаточными явлениями в виде гидроцефалии,эпилептического синдрома, снижения интеллекта, потери слуха и т.д. и частымвыходом на инвалидность. При своевременно начатом лечении антибиотикамипроцесс полностью обратим. На бытовом уровне считается, что полное излечение отменингита не возможно.
Еслизаключение врачей перевести на обыденный язык, то это означало: постоянныеголовные боли днем и ночью, от которых я “лез на стену”, 4 часовой сон, позднеезасыпание и раннее пробуждение, пошатывание при ходьбе, головокружение,слабость в правой руке и ноге, особенно при нагрузке и перемене погоды, постоянныйтремор (дрожание) головы и мучительные судороги в икроножных мышцах, снижениепамяти и концентрации внимания, астения и эмоциональный дисбаланс в виде своейнезащищенности, уныния, подавленности и т.п.
Я повторномедленно вступал в жизнь, поскольку мое сознание приспосабливалось к новымусловиям существования. Потребовалось приблизительно 3 месяца, чтобы полнеепонять то, насколько распространенной и коварной была не степень мозговогоповреждения, а нарушение познавательных и эмоциональных функций. Имея возможностьразмышлять над своей ситуацией, я изо всех сил пытался найти себя. Ряд вещейбыли отличны во мне, когда невольно сравнил свои способности до и послеперенесенного отека мозга. Казалось весь мир потускнел и утратилось ощущениежизни.Несмотря на это, даже в мыслях, я не испытывал желаниясдаться и подчинится неотвратимымпревратностям судьбы.
Я не имел трудностей в понимании речи:общался с людьми, смотрел телевизионные передачи, мог читать, но значение слов иногдаотсутствовало. Приходилось по нескольку раз перечитывать предложение, чтобыпонять смысл написанного текста. Во время письма буквы ложились на бумагукривыми строчками и в некоторых словах терялись, так что надо было проверять иисправлять эти механические ошибки. Строчки прыгали перед глазами, я быстроуставал, по крупицам собирая информацию о лекарствах, назначаемых приорганическом поражении головного мозга. Зрение и слух не пострадали, но ушизакладывало, особенно при перемене погоды и иногда трудно было понять смыслзвуков. Писать ручкой мне составлялопроблему, так как кисть плохо слушалась. Обычная ручка напоминала бревно, котороетрудно было удерживать в руке, и иногда сразу не удавалось быстро написатьпредложение. Перед дождем правая кисть слабела, а правая нога немногоспотыкалась. Первое время я ходил по улице пошатываясь, что вызывало недоумениеу соседских пенсионерок. Не хотелось смотреть передачи по телевизору, так какголовные боли “сводили с ума” и я незнал, как от них найти облегчение. В голове творилось что-то невообразимое. Я брал книгу и старался все отгонять прочь,хотя это мало помогало. Не было покоя ни днем, ни ночью.… Снотворные иобезболивающие средства не облегчали состояние, усиливая общую слабость.Казалось, что жизнь для меня потеряла всякий смысл. Это было очень тяжелымиспытанием и сильно расстраивало душу, вызывая страх и безысходность, жалость ксебе.“Почему это произошло и буду ли я когда-либо снова “нормален”?”,часто задавал сам себе вопроси не мог найти нанего ответа. Нокакой-то огонек надежды продолжал тлеть внутри, заставляя цепляться за этужизнь, среди апатии и бессилия изменить ситуацию, не давая впасть в полноеотчаяние. Болела душа и эту боль нельзя сравнить с физической болью! Чтобыпонять, в чем состоит различие, просто надо её пережить, прочувствовать,перенести...
Профессиональная память не пострадала, но фамилии многих актеров я не мог сразувспомнить. Бывали мгновения, когда я отключался на несколько секунд, непонимая, что я должен сделать. Позднее, когда я уже вышел на работу, менязаставляли проводить политинформацию в отделении, и во время рассказа я не могвспомнить нужное слово и останавливался, чтобы найти ему замену. Пробовалбегать в парке, но сильно кружиласьголова, тошнило, кидало в стороны, усиливались судороги в ногах и невыносимаяболь разрывала череп. Приходилось останавливаться и присаживаться, а домаложится на диван, где продолжалось подергание мышц и усиливалась дрожь в теле ссильной потливостью. Поэтому я прекратил дальнейшие попытки научится бегать. (До болезни оэтому я прекратил дальнейшие попытки научится бегатьеле спотливостью мне не составлялотруда бегать по 5-6 км по парку, который был рядом с домом.) Одним, словом я потерял самого себя и очень пережевал, глубокоосознавая своё безрадостное будущее. Врачи по человечески жалели меня, но ничемне могли помочь, так как в учебниках по неврологии указано, что надо проводитьвосстановление лекарствами и не более того.
Послечетырех месячного хождения в районную поликлинику на уколы, пропустив черезсвою печень горы лекарств, я пошел на ВТЭК, где мне предложили 3 группуинвалидности, но я отказался. “А Вы не обманете нас и вылечитесь?”, спросилименя на ВТЭКе, но я пообещал вылечиться. Ни один врач-невролог из полдюжины,осматривавших меня, ничего не мог мне сказать определенного о дальнейшемпрогнозе и смогу ли я вообще работать. Все советовали не перенапрягаться, вбудущем запрещалась работа в ночную смену, волнения, словом жизнь под колпаком.Врач по функциональной диагностике из областной больницы, расшифровывая записьбиотоков моего мозга (энцефалограмма) порекомендовал мне найти спокойную работу, так как в левом полушарииоказалась повышенная судорожная активность.
Лечащий врач-невролог, Анна Васильевна, участник войны, былахорошим и добрым человеком, каждые 10 дней продлевала мой больничный лист.Поэтому я приходил к ней на прием со своими назначениями, которые вычитывал изкниг и иногда сам себе выписывал лекарства по рецептам. Кроме того, слепая верав лекарственное лечение и поиски очередного модного препарата напрочь отдалялименя от других методов лечения. Меня всё больше и больше угнетало бессилиенашей медицины, в которую я так фанатично верил и отсутствие выхода изсложившейся тупиковой ситуации. Шли месяцы, приближался очередной ВТЭК, а я всёещё топтался на месте, не чувствуя существенного улучшения. Главная проблема напути восстановления моего здоровья состояла в отсутствии необходимых знаний покомплексной реабилитации больных перенесших нейроинфекцию, конкретныхпрактических рекомендаций и постоянногокопания в себе, как врача, а также душевные переживания, что удлиняло времявыздоровления. Я нуждался в психологической поддержке, чтобы избавиться отсвоих комплексов неуверенности и, наконец, поверить, что я поправлюсь, так каксами врачи, глядя на меня, до конца не верили в это. Мама уходила на работу, ия целый день оставался один на один со своими мыслями и проблемами. Одиночествои бездеятельность тяготили меня всё больше и больше.
Мудрое и,наверное, в тот период правильное решение пришло ко мне после того, когда знакомаяврач-окулист из поликлиники, где я лечился, подарила мне первое издание книгипрофессора Николаева “Голодание ради здоровья”. Протягивая мне книгу, онасказала: “Володя! Это тебе должно обязательно помочь!” Терять мне было уже нечего,и я решил попробовать этот метод. Меня не пугала перспектива умереть от голода,так как в книге подробно рассказывалось о нюансах и успехах лечения при многих“неизлечимых” для официальной медицины заболеваниях. Никакой информации о моейболезни и тем более о восстановительной диете там не было, итолько в научных трудах областнойбиблиотеки я нашел описание этой диеты и пару примеров излечения после травммозга, парализации.
Когда яначал голодать, то моя мама врач-терапевт с 40-летним стажем, участник войны,не стала меня отговаривать, хотя очень боялась, что я могу умереть. Но когдаона увидела первые положительные результаты моего лечения через 2 недели, тоуспокоилась. В то жаркое лето 1980 года за своё 24 дневное голодание на воде япохудел на 16 кг, но восстановилась координация движений, очистилась печень исоответственно цвет лица, и самое главное – появилась большая вера в полноевыздоровление! Естественно я не стал рассказывать своему лечащему невропатологу,почему я так резко похудел, объяснив, что я на диете и у меня плохой аппетит. (Вто время альтернативные методы лечения, а тем более голодание казались многимврачам дикими, а кто их применял на себе, считались не от мира сего). Небуду утомлять читателя изложением методики разгрузочно-диетической терапии, обэтом достаточно литературы (читайте моикниги по альтернативной медицине). Могу сказать, что явного ацидотическогокриза я не почувствовал и голод, жажда или головокружение меня не беспокоили.Много времени проводил на воздухе, гулял в парке, ходил много пешком, пилкипяченую воду и отвар шиповника, регулярно очищал кишечник и принимал ванну. На16 день своего лечебного голодания я случайно попал в компанию, где отмечалисвадьбу. Мне пришлось, не выдавая себя, незаметно заменить стакан с водкойстаканом воды и умело разыгрывать из себя выпивающего гостя. Я положил на своютарелку большой кусок курицы, так и не притронувшись к ней. Хочу заметить, чтоаромат еды в тот момент меня не раздражал. Искушения поесть не возникло, таккак я твердо знал, что после такой пищи можно просто умереть или в лучшемслучае получить сильное отравление.
Голодзавершил через 24 дня, хотя планировал 25 дней. Прекратил его раньше, потомучто беспокоили судороги в ногах в ночное время (результат не только голодания,а поражения мозговой ткани во время менингита). Тогда я не знал, как предотвратить их, да и перед голоданием яне проводил очищение органов сыроядением. Считаю, что мне повезло, так какпечень была “ зашлакована” лекарствами, поэтому не повторите тех же ошибок. Сэтого времени прекратились обострения хронического бронхита и простуды,беспокоившие почти 10 лет (отец был рентгенологом, ранее удалены аппендикс иминдалины, которые лечили тетрациклином и пенициллином). Восстановительныйпериод прошел гладко на соках (морковный, яблочный), овощах, фруктах, кашах,без соли, сахара и животного белка.
Продолжая сражаться за своёздоровье, особенно когда у меня было тяжело на душе, я старался отвлечьсячтением книг. Композитор Сергей Рахманинов (болел менингитом), ученый Пастер(парализация), писатель Зощенко (невроз), спортсмен Юрий Власов (тяжелый неврозс истощением нервной системы) смогли естественными методами лечения преодолетьсвой недуг и принести много пользы людям. Особенно запомнился пример, когдаохранники в сталинском ГУЛАГЕ жестоко избили молодого человека, сапогами отбиввсю голову и выбросили из лагеря умирать на волю. Профессор- психиатр, осмотревбольного в глубокой депрессии, сделал заключение: “Это не человек, а толькоодна оболочка. Он глубокий инвалид, который никогда не поправится”. Юношапоправился, хлебнув горя, как репрессированный, закончил институт, сталкандидатом биологических наук, занялся альпинизмом.
Эти и многиедругие примеры о сильных духом людях подпитывали мою веру и волю к жизни,вдохновляя искать способы восстановления. В этих книгах я прочитал про горячиеванны, про физкультуру, как перестать употреблять лекарства, наладить сон, и,наверное, самое главное для меня в то время – как укрепить волю и преодолетьсебя! “Назло судьбе я обязательно вылечусь, и будуработать только врачом, хорошим врачом, чего мне бы это не стоило! ”, искренневерил и много раз мысленно повторял себе эту фразу.
Я был сломлен физически, но неморально. Книг по естественным методам оздоровления в то время практически небыло, но интуиция подсказывала, что мои усилия должны увенчаться успехом. Заодиннадцать месяцев пребывания на больничном листе у меня было достаточновремени переосмыслить своё прошлое и искать пути исцеления. Чтобы быстрее выйтина работу и ликвидировать свой комплекс неуверенности я пошёл на платные курсыпо аутотренингу. Эти занятия улучшили не столь моё общее состояние, сколькоспособствовали моему выходу на работу и преодолению комплекса неполноценности,который развился у меня после пессимистического прогноза врачей и наличия самогофакта болезни — последствий перенесенного воспаления оболочек мозга.
Я любил свое дело и в январе 1981г. приступил к работе в 4 городской терапевтической больнице. Работатьврачом-фтизиатром я не стал, так как ослабленный организм, должен былконтактировать с туберкулезными палочками, и в прошлом перенесенные две операциина носоглотке, увеличивали шансы получить профессиональную болезнь. Хотя я неучился в интернатуре по терапии, но обучение в ординатуре и опыт участковойбольницы позволили мне быстро войти в курс дела. Проработав первые 2 недели наполставки, я перешел на ставку, леча по 25-30 стационарных терапевтическихбольных, а так как не хватало врачей, то через пару месяцев уже работал наполторы ставки и более, особенно в отпускной период. Послеработы я приходил домой и уставал настолько, что уже не было ни физических, ниморальных сил делать что-то по дому. Вегетативные бури в организме изматывали,но надо было жить и работать дальше. Проходили месяцы, но самочувствиеулучшалось очень медленно. По врачам я не ходил, прекрасно понимая, что чемменьше я буду анализировать своё самочувствие, тем быстрее вернется здоровье. Мояпроблема заключалась в том, что я прекрасно знал о многих последствияхперенесенного менингоэнцефалита и естественно это меня сильно угнетало.
Воктябре1984 г. меня утвердили в должности зав. терапевтическим отделением на 60коек, после чего моё здоровье улучшилось сразу на 50%, хотя не все верили, чтоя справлюсь (мне было 32 года). Мой бывший главный врач, который сам к томувремени стал инвалидом по заболеванию сердца, сказал мне: “ Вы можете необратимоподорвать своё неважное здоровье, если станете работать зав. отделением!” Труднобыло начинать работу в качестве руководителя. В наследство мне достался кабинетбез единой бумаги документации, от