Истолкование рассказа А. П. Чехова «Смерть чиновника»Автор: Чехов А.П.
Настоящий мужчина состоит из мужа и чина.
Ироническая заметка из Записной книжки А. П. Чехова
Истолкование — я, ср. Действие по знач. глаг. истолковать.… Такая характеристика слова дана в четырехтомном Словаре русского языка. Свою работу я решила начать с обращения к Словарю, чтобы почувствовать себя увереннее при рассмотрении рассказа, прозвучавшего в теме сочинения. Волнуюсь: ведь выбранная мной тема непроста. Остановилась именно на ней потому, что мне нравится этот писатель.
Антон Павлович Чехов. Художественный талант писателя формировался в эпоху глухого безвременья 80-х годов минувшего столетия. Ему не довелось участвовать в каком-либо серьезном общественном движении. Он был свидетелем горького похмелья на отшумевшем еще в 70-е годы жизненном пиру… Весь пафос его творчества — осмеяние мира “человеков в футляре”, “толстых и тонких”, устремленность к новым формам жизни, человеческих отношений, к искусству, свободному от рутины, пошлости, сытости, — все это близко нам.
В начале своего творческого пути Чехов сотрудничает в юмористических журналах “Осколки”, “Стрекоза”, “Будильник”. Юмор раннего Чехова глубоко содержателен: писатель высмеивает тупость, бескультурье, пошлость обывательской жизни (“Маска”, “Толстый и тонкий”, “Смерть чиновника”), сочувствует “маленьким людям” (“Тоска”, “Горе”). Он по-новому решает излюбленный в нашей классике конфликт самодура и жертвы. От “Станционного смотрителя” Пушкина через “Шинель” Гоголя к “Бедным людям” Достоевского и далее к творчеству Островского тянется преемственная нить сочувственного отношения к “маленькому человеку”, к жертве несправедливых общественных обстоятельств. В 80-е годы, когда казенные отношения между людьми пропитали все слои общества, “маленький человек” превратился в мелкого человека, утратил свойственные ему гуманные качества.
Одним из ярких образцов поэтики раннего Чехова является “Смерть чиновника” (1883).
Фабула этой предельно динамичной, краткой новеллы получила особенную известность. Ранний, смешливый, юмористический Чехов, по сути, не так уж прост. Наивный с виду рассказ имеет внутренние секреты, ходы и сдвиги. “Маленький человек” Иван Дмитриевич Червяков, будучи в театре, нечаянно чихнул и обрызгал лысину сидевшего впереди генерала Бризжалова. Тяжело переживает это событие герой: он “посягнул” на “святыню” чиновничьей иерархии. Рассказ построен на любимом у раннего Чехова принципе резкой утрировки. Чехов виртуозно сочетает стиль “строгого реализма” с повышенной условностью. Генерал во всем рассказе ведет себя в высшей степени “нормально”, реалистически в узком смысле слова. Ведет себя именно так, как и повел бы себя действительный человек его склада в подобном эпизоде. Он сначала раздражен: вытирает платочком лысину. Потом он успокаивается, удовлетворен, так как неудобство миновало и перед ним извинились. Он еще более удовлетворен, но уже как-то настороженно: перед ним усиленно извиняются, слишком усиленно. И естествен ответ генерала: “Ах, полноте… Я уж забыл, а вы все о том же!” Затем он, как и следует, начинает входить в раж из-за глупости, чрезмерной трусости и, наконец, назойливости чиновника.
На этом фоне условность и утрированность характера, поведения чихнувшего видны особенно резко. Чиновник чем далее, тем более по-идиотски ведет себя; он еще и “помирает” от всего этого. Вот как описана смерть Червякова: “Придя машинально домой, не снимая вицмундира, он лег на диван, и… помер”. Уже и во всей второй половине рассказа его поведение переходит пределы бытового правдоподобия: слишком он труслив, слишком назойлив, так в жизни не бывает. В концовке Чехов совсем резок, открыт. Этим “помер” он выводит рассказ (новеллу) за рамки бытового реализма, между “… чихнул...” и “… помер” внутренняя дистанция чересчур велика. Здесь — прямая условность, насмешка, казус. Поэтому рассказ этот ощущается как вполне юмористический: смерть воспринимается как несерьезность, условность, обнажение приема, ход. Писатель смеется, играет, само слово “смерть” не берет всерьез. В столкновении смеха и смерти торжествует смех. Он и определяет общую тональность произведения.
Так смешное у Чехова переходит в обличительное. Идея абсолютной власти над людьми обыденных мелочей чужда и даже враждебна писателю. Повышенное, болезненное внимание человека к мелочам повседневности — это следствие незаполненности его духовной жизни.
Чехов хотел, чтобы у каждого человека были высокие нравственные идеалы, чтобы каждый воспитывал себя: избавлялся от недостатков, повышал культуру. “В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли”, — говорил он.