Министерство образования и науки РоссийскойФедерации
Нижегородскийгосударственный педагогический университет
Филологический факультет
Кафедра русской литературы
Кафедра теории и методикиобучения русской словесности
ДИПЛОМНАЯ РАБОТА
Специфика художественноговоплощения авторского начала
в романтическихповестях Елены Ган
Дипломнаяработа студентки
филологическогофакультета
Е.В. Куренковой
Научные руководители:
кандидатфилологических наук,
доцент
Н.Г. Дергунова
кандидат филологических наук
старшийпреподаватель
Шевцова Д.М.
НижнийНовгород
2004
Содержание
TOC o«1-3» h z u
Введение… PAGEREF _Toc73011530 h 3
Глава I. Проблема взаимоотношений автора игероя в романтической эстетике PAGEREF _Toc73011532 h 6
§ 1.1. Автори персонаж: проблема разграничения понятий… PAGEREF _Toc73011533 h 6
§ 1.2.Проблема взаимоотношения автора и героя в романтической литературе исвоеобразие ее воплощения… PAGEREF _Toc73011534 h 17
Глава II.Своеобразиерешения проблемы взаимоотношений автора и героя в романтических повестях ЕленыГан… PAGEREF _Toc73011535 h 23
§ 2.1. Место и значение «женской» прозы в литературеначала XIX векаPAGEREF _Toc73011537 h 23
§ 2.2.Формирование эстетической позиции Елены Ган… PAGEREF _Toc73011538 h 27
§ 2.3. Принцип контраста вповестях Ган Е.А. как воплощение авторского отношения к оппозиционным сторонам… PAGEREF _Toc73011539 h 33
§ 2.4. Прием«текста в тексте» как отражение авторской позиции… PAGEREF _Toc73011540 h 40
§ 2.5.Функция авторских отступлений в повестях Е.А.Ган… PAGEREF _Toc73011541 h 42
§ 2.6.Композиция системы персонажей в повестях Е.А.Ган… PAGEREF _Toc73011542 h 43
§ 2.7.Предопределенность образов в повестях Е.А.Ган как воплощение демиургическойсущности автора… PAGEREF _Toc73011543 h 49
§ 2.8.Авторское «всевидение» в структурных элементах художественных произведенийЕ.Ган: сюжет, композиция, система образов… PAGEREF _Toc73011544 h 54
§ 2.9.Своеобразие авторской позиции и общая концепция романтического авторскогомиромоделирования… PAGEREF _Toc73011545 h 57
Глава III. Формирование представленийучащихся 9-го класса о романтизме при изучении повести Е.А. Ган «Идеал»… PAGEREF _Toc73011547 h 65
§ 3.1. Пути и приемыизучения литературоведческих терминов в средней школе PAGEREF _Toc73011548 h 65
§ 3.2.Методическая разработка и организационная структура урока по теме «Романтизмкак центральное направление в русской литературе первой трети XIX века»… 69
Заключение… PAGEREF _Toc73011550 h 85
Литература… PAGEREF _Toc73011551 h 88
ВВЕДЕНИЕ
XIXвек «изящной русской словесности» – век глубочайших измененийв литературе. Кардинально меняются литературные жанры и стили. На арену выходити занимает господствующее положение вплоть до середины века романтизм.«Таинственный, странный, нереальный», он как будто был специально предназначендля того, чтобы передать такое же странное, нереальное, в некоторой степениидеальное, что и ложилось на страницы из-под пера великих писателей. Этот векобогатил русскую литературу огромным числом талантливейших художников слова идал миру произведения А.Бестужева-Марлинского и В.Одоевского, Н.Павлова иВ.Соллогуба, О.Сомова и Н. Полевого и др.
Кроме того, русский читательпознакомился с удивительным миром женской прозы, представленной в лицеЕ.Растопчиной, Н.Дуровой, М.Жуковой, Е.Ган и других. Среди них наиболеезаметное место занимает Елена Андреевна Ган (печаталась под именем Зинаида Р-ва). Многие критики и литературоведы ставили ее имянаряду с гениальными творцами русской литературы — А.С.Пушкиным и М.Ю.Лермонтовым. В свое время ее произведенияпривлекали взгляды читателей и были очень популярными. Повести Е.А.Ган «Идеал»,«Суд света», «Медальон», «Напрасный дар» и многие другие рассматривали как«крик души», как «лирическую исповедь», давали им самые лестные отзывы, нодетального литературоведческого анализатворчества сделано не было. Да и внастоящее время трудность изучения творчества писательницы заключается в том,что ее произведения в критике и литературоведении практически нерассматриваются. Статьи более ранних лет не переизданы, и найти их достаточносложно (например, статья Желиховской В.П.опубликована в «Русской старине» за 1886-1887 годы). Много отзывов Елена Ганполучила за рубежом. Но, к сожалению, на русский язык переведены тольконемногие из них (например, статья Элизабет Шоре «Желание любви и страстное стремление кискусству (Елена Ган и ее рассказ «Идеал»)», опубликованная в журнале«Филологические науки» за 2000 год). Оценки даются самые высокие, всемипризнается талант и психологическое мастерство писательницы.
Появление женской прозы в России –явление закономерное. В это время женщина осознала свое закрепощенное положениев обществе и боролась за справедливоеотношение к ним. И чтобы заявить о себе, они обратились к писательскомутворчеству, где и воплотили все своинадежды и чаяния. Как правило, излюбленный жанр писательниц – повесть. Повесть – средний прозаический жанр, в котором легче всего былопоставить злободневные вопросы.
Женской прозе в России посвящено оченьмного литературы. Отзывы существовали самые разнообразные – от непримирения с новой ролью женщины до полной ее поддержки.Однако творчеству отдельных писательниц критики уделяли очень мало внимания.
Именно то обстоятельство, чтотворчеству «забытой писательницы» (так справедливо называет Елену Ган Н. Комарницкий) уделено недостаточноевнимание, побудило меня обратиться к изучению произведений Елены Андреевны Гани на их материале исследовать проблему взаимоотношения автора и героя в романтической прозе, которая сталастоль актуальной в современном литературоведении.
Отсюда вытекает и цель данной работы: определить характер взаимоотношенийавтора и персонажей в рамках романтической эстетики на примере повестей Е.А.Ган«Идеал», «Суд света», «Напрасный дар».
Для достижения цели формулируются следующие задачи:
1. Выявить особенности проявления авторской позиции вструктуре произведений Е.А.Ган.
2. Рассмотреть основныесредства воплощения авторской позиции наразных уровнях художественной системы произведения.
3. Выявить особенности стиля Е.А.Ган.
4. Рассмотреть пути и приемы изучения литературоведческихтерминов в средний школе и разработатьмодель урока литературы, в рамках которого учащиеся знакомятся сромантической повестью Е.Ган «Идеал».
Актуальностьисследования продиктована интересом современного литературоведения к проблеме автора ивзаимоотношения его с персонажами. Споры по этому вопросу остро стояли в 20-егоды ХХ века, но и по сей день эта проблема является открытой и дискуссионной.Главным образом исследуется эта проблема на материале произведений болеепозднего периода, а романтическая литература с данной точки зрения недостаточноизучена. В данной работе приводится вариант решения этого аспекта романтическойпоэтики на примере «светских» повестей Е.А.Ган, что позволяет расширитьпонимание и толкование творчества писательницы и сделать наблюдения надсвоеобразием романтической поэтики в целом.
Новизна работы состоит врассмотрении романтических повестейЕ.Ган с точки зрения проблемы взаимоотношения автора и персонажей.
В своем исследовании мы опираемся настатьи и монографии М.М.Бахтина, В.В.Виноградова, Н.В.Драгомирецкой,Н.К.Бонецкой, Ю.В.Манна, Б.Кормана, АтаровойК.Н., ЛесскисГ.А и др., исследовавших проблему образа автора в литературе.
Глава I.
Проблема взаимоотношений автора и героя
в романтическойэстетике
§ 1.1. . Автор и персонаж: проблема разграничения понятий
Проблемаотношения автора и героя принадлежит теории стиля, той верховной категорииискусства, которая «покоиться на глубочайших твердынях познания» (И.Гете).Выявленная у нас в 20-е годы ХХ века, она волнует все современноелитературоведение, исследуется на материале всех литератур мира, но и до сихпор остается остро дискуссионной.
Изучениемэтой проблемы занимались В.В.Виноградов, М.М.Бахтин, С.Г.Бочаров,Н.В.Драгомирецкая и другие. В.В.Виноградов придал ей лингвистический аспект.Рассматривая образ автора в рамках разработанной им теории функциональныхстилей, ученый понимает его как главную и многозначную стилевую характеристикуотдельно взятого произведения и всей художественной литературы какотличительного целого. Причем образ автора мыслится прежде всего в его стилевойиндивидуализации, в его художественно-речевом выражении, в отборе иосуществлении в тексте соответствующих лексических и синтаксических единиц, вобщем композиционном воплощении. Образ автора, по Виноградову, – это центрхудожественно-речевого мира, обнаруживающий эстетическое отношение автора ксодержанию собственного текста. Таким образом, ученого интересует не стольковзаимодействие автора и героя, сколько вычленение автора из речевой реальностипроизведения.
Принципиальноновая концепция автора как участникахудожественного события принадлежит М.М.Бахтину. Он дал диалектическую формулировкупроблемы. Подчеркивая глубокую ценностную роль в нашем бытии диалога Я иДРУГОГО, Бахтин полагал, что автор в своем тексте «должен находиться на границесоздаваемого им мира как активный творец его, ибо вторжение его в этот мир разрушает его эстетическуюустойчивость».[1] Всемирноподчеркивалась внутренняя устремленность автора к созданию суверенной другой реальности, способной к содержательномусаморазвитию. Логикасловесно-художественного творчества такова, что автор занят не самоцельной обработкой, но преодолением языка: «Поэт творитне в мире языка, языком он лишь пользуется…Творческое сознание автора-художниканикогда не совпадает с языковым сознанием, языковое сознание только момент,материал, сплошь управляемый чисто художественным заданием».[2]По Бахтину, автор, пользуясь языком как материей и преодолевая его как материал(подобно тому, как в руках скульптора мрамор перестает «упорствовать какмрамор» и, послушный воле автора, выражает пластически формы тела), всоответствии со своим внутренним заданием выражает некое новое содержание.Изображая героев в своем художественном мире, автор имеет то или иное к нимотношение, причем, по Бахтину, герой-человек может совпадать савтором-человеком, что почти всегда имеет место, но герой произведения никогдане может совпадать с автором-творцом его, в противном случае это будет нехудожественное произведение.
Никтони до, ни после не дал столь четкого определения литературы через категориювзаимоотношения участников ситуации, столь последовательного отпора разрывусторон, невключению героя в проблему автора, а так же точке зрения, изолирующей искусство отжизни, как это сделал Бахтин. Общение «речевых сознаний», «словесныхвысказываний в литературе» у него не отделено от словесного общения в жизни.Автора, героя, читателя он называет и живыми участниками, и двигателями жизни,определяющими форму и стиль. Ученого интересовали константные свойства этого отношениякак основы теоретической поэтики.
Всовременном литературоведении еще распространен статический подход,предполагающий в отношении автора и героя константу: автор над героем,авторская личная оценка предполагается в любых литературах любых эпох. Ноисторический подход прокладывает себе дорогу. В ряде статей коллективных трудовтеоретического отдела ИМЛИ им. А.М.Горького, исследований историческогоразвития стиля (Смена литературных стилей. М., 1974-1982г.) наметилось изучениестилевых подходов от писателя к писателю, раскрываемых как сдвиги в отношенииавтора и героя. Так, С.Г.Бочаров в статье «Переход от Гоголя к Достоевскому»ставит вопрос о снятии стилевой дистанции между автором и героем, гуманизацииих отношений. В труде «Стилевая иерархия как принцип формы. Н.В.Гоголь»отмечены переходы в конце ХIХ – начале ХХ веков казалось бы родственные, когда«слово героя» становится ведущим в организации стилевого целого, хотя стилеваяфактура и функция «слова героя» оказываются разными: в одну эпоху «слово героя»объективировалось преимущественно как факт саморазоблачающий(например, у Чехова); в другую (60-80-е гг ХIХ века)«словом героя» исследуется поле души человеческой. В связи с исследованием стилевого перехода в трудахнаметился ряд важнейших методологических выводов, прежде всего – отношениеавтора и героя рассматривается как изменяющаяся взаимосвязь движущих сил стиля,под которыми в разные эпохи понимается либо автор, либо герой.
Бесконечная глубина проблемы открывается переднами, когда встают вопросы, касающиеся понимания борющихся сторон: чтопредставляет собой автор? Каков объем категории «герой»? Какова природаотношений автора и героя, когда она возникла и как изменяется?
В этом отношении ценны работыН.В.Драгомирецкой и Н.К.Бонецкой. Проблемавыявления образа автора в художественном произведении была выдвинута всвязи с «исчезновением» автора изамещением его рассказчиком,повествователем, персонажем-сказителем. Однако все это – лишь «иллюзияреалистической поэтики», считает Н.В.Драгомирецкая. Но дело как раз в том,что образ автора никто не отрицает.Вопрос возникает только тогда, когда речь идет об авторском образе. Следующийвопрос – можно ли говорить об авторском образе, явленном в произведении? Не метафорали это? Подобная трактовка возникает уже в эпоху реализма, когда автор оказываетсяпрактически бесправным в созданном им художественном мире: герои ускользаютиз-под его власти (да и его ли это порождения? – пишет Бонецкая. – Не пришли лиони из жизни?), у него нет своего языка, он безволен в акте творчества. Носубъективное в произведении изливаетсяна его страницы и переливается в читательское сознание из глубины авторскойличности.
Тогдаже возникает и другая проблема –проблема художественного восприятия. Образ автора в этом случае — понятие, обозначающее реальный моментлюбого эстетического восприятия. Восприятие иллюзорной жизни как реальной –первый, непосредственный и необходимый момент эстетического переживания. Онлежит в основе теории авторства, где художественный мир героя отделен от мираавтора. При таком понимании проблемы концепция самостоятельности бытия героеврушится (например, «Преступление инаказание»: изначально в заглавии предопределена судьба героя, автор руководитгероями, автор – собеседник героев).
Присутствие всезнающего автора во всехпроизведениях искусства подтверждается и тем, как читатель (зритель)вживается в иллюзию, но одновременноосознает ее «придуманность». Читатель изначально знает, что все создано автором,видит все его ходы и скрепы. Но при погружении в художественнуюдействительность читатель забывает об авторе, и в этом-то и проявляется его,авторская воля над сознанием читателя в том числе.
Образавтора универсален, стоит за каждым художественным элементом произведения.Соотношение авторского и неавторского приобретает динамичный характер сразвитием литературы: оно зависит от того, насколько далеко зашел процессвосприятия. Автор – творец и демиург своего художественного мира, но, создаваяэтот мир, он не только скрывается сам, прячась в глубине произведения, но итщательно стремится уничтожить следы своей деятельности. Его цель –произведение столь органичное, сколь органичен реальный мир. Но никакому авторуэто не под силу. Воспринимающее сознание увидит швы и скрепы, а в них и покажетсялик автора. При этом совокупность приемов, которые заменят собой произведение,будет образ автора, ибо явит собой демиургический аспект его личности.
Образуавтора не присуща пластическая оформленность и характерологическаязавершенность. Из художественного произведения нельзя извлечь никаких сведенийни о внешнем облике автора, ни о его занятиях. В художественном произведенииприсутствует лишь суть автора, глубина произведения соответствует глубинеавторской личности. Такое запечатление происходит внеего воли. Автор не ставит цели говоритьо себе и говорит самое существенное. Таким образом, образ автора – образвнутренней личности создателя произведения.
Вместес тем образ автора символичен, несказанен,постигается не одним разумом, но всемсуществом человека. В этом смысле все произведение – символ его создателя, таккак каждый элемент имеет свои корни в авторской личности, поэтому являет,знаменует ее.
Ноесть в художественном произведении и зона действия героя. Где проходит границамежду ними и где начинает «руководить» герой? Как взаимодействуют автор и герой? На эти вопросы пытаетсяответить в своей работе Н.ВДрагомирецкая. Отношения автора и героя рассмотреныею своеобразно – как отношение формы и содержания, ничего не имеющего общего смеханизмом литературного развития. «Этоотношение, — пишет Драгомирецкая, — обладает всей полнотой специфики. Онорождается напряжением всех сил и способностей живого человека в муках познаниясвоего времени и вместе всех времен, в жажде справедливости».[3]
Герой– это конкретное лицо, персонаж произведения. Но это и весь мир народной,природной жизни, который вошел вместе с ним в произведение. Свести отношениеавтор – герой к отношению двух лиц значит опустошить и обессилеть творческий процесс. Труд художникапо природе своей может быть названтрудом всеобщим, а сам художник – человеком человечества именно потому, что онвоссоединился с героем в самом широком смысле этого понятия. Каждая из этихкатегорий может быть определена через другую: если форма есть переходсодержания в форму, а содержание есть переход формы в содержание,то автор – это переход героя в автора, а герой – переход автора в героя.Историческое созревание одной из деятелей-организаторов содержательной формы(героя) влечет за собою «подтягивание» другого (автора), свидетельствует онеразрывной их связи.
Отношенияавтора и героя все резче выявились в литературном процессе вместе с ростомличностного начала в писателях, осознанием себя автором, то есть личностью, неравной всему остальному художественномумиру. На это обращает вниманиеД.С.Лихачев. В его наблюдениях особенно важны положение о том, что первойличностью в литературе был автор, и то, что обнаруженная связь становлениякатегории отношения автора и героя в произведениях с созреванием личности впроцессе историческом, проблемы стилевых переворотов в произведении с ростомстилевой гегемонии в нем авторского, личностного начала. Д.С.Лихачев выдвинулкатегорию отношения автора и героя,назвав ее процессом нового времени, эпохи рождения романтической (демонической)личности «века науки». Романтизм и реализм XIXвека — «своя характерная пора категории автора». Здесь автор – лицо, обладающее правом личногосуда над героем. Романизм к тому же превратил произведения (сферу героя) в своего рода духовное переживание автора.
«Своейхарактерной порой» категории героя является, видимо, все остальное пространстволитературного процесса.
Привсем разнообразии подходов большинство исследователей приходит к выводу, который закрепился в современномлитературоведении. Под автором понимается одно из ключевых понятийнауки, определяющее субъекта словесно-художественного высказывания, налагающегосвой персональный отпечаток на его художественный мир. В литературной науке различают:а) автор биографический, творческая личность, существующая во внехудожественной, первично-эмпирической реальности; и б)автора в его внутритекстовом, художественномвоплощении. Если с первым значением не возникает сколько-нибудь проблемныхвопросов, то второе значение требует расшифровки. Автор в его внутритекстовом бытии рассматривается в широком и болееконкретном, частном значениях.
Следуяза В.В.Прозоровым, мы признаем, что в широкомзначении автор выступает как устроитель, воплотитель и выразитель эмоционально-смысловойцелостности, единства данного художественного текста, как автор-творец. Всакральном смысле принято говорить о живом присутствии автора в самом творении.Автор, создавший текст, объективно теряет над ним власть, он не волен ужевлиять на судьбу своего произведения, на его реальную жизнь в читающем мире.
Автор– «виновник» другой, искусственной реальности – внеположеней. Но постоянные и повсеместные следы его творческой личности хранит произведение как художественный мир, имскомпонованный или организованный, как некая поэтическая структура с ее особымфонографическим осуществлением.
Отношенияавтора, находящегося вне текста, и автора, запечатленного в тексте, отражаютсяв трудно поддающихся исчерпывающему описанию представлениях о субъективной ивсеведущей авторской воле, авторском замысле, авторской концепции,обнаруживаемых в каждой «клеточке» повествования в каждойсюжетно-композиционной единице произведения, в каждой составляющей текста и вхудожественном целом произведения.
Субъективнаяавторская воля, выраженная во всей художественной целостности произведения,повелевает неоднородно трактовать автора ЗА текстом, признавая в нем внераздельности и неслиянности эмпирико-бытовые ихудожественно-созидательные начала.
Болееконкретные олицетворенные авторские внутритекстовыепроявления дают веские основания литературоведам внимательнее исследовать образавтора в художественной литературе, обнаруживать различные формы присутствияавтора в тексте. Эти формы зависят от родовой принадлежности произведения, отего жанра, но есть и общие тенденции. Как правило, авторская субъективностьотчетливо и бесспорно проявляется в «рамочных компонентах текста: заглавии,эпиграфе, начале и концовке основного текста».[4] В некоторых произведениях есть такжепосвящения, авторские примечания, предисловие, послесловие, образующие всовокупности своеобразный метатекст, составляющий неотъемлемую часть с основнымтекстом. К этому же кругу вопросов можно отнести использование псевдонимов, чтоимеет место в данной работе (Е.А.Ган в свое время печаталась под псевдонимом Зенаида Р-ва).
Авторскиеинтонации ясно различимы в авторских отступлениях, – лирических, литературно-критических,историко-философских, публицистических – которые органично вписываются в структуру эпических в своей основепроизведений. Эти отступления обогащают эмоционально-экспрессивные пределыповествования, расширяет сферу идеального, заметно уточняет авторские интенциии одновременно читает направленность произведения.
Сбольшей мерой включенности в события произведения выглядит автор в эпосе. Здесьследует остановиться подробнее, так как проблема взаимоотношения автора и герояв данной работе решается на эпическомматериале. Лишь жанры автобиографической повести или автобиографического романа,а также примыкающие к ним произведения с вымышленными героями, согретыми светомавтобиографического лиризма предъявляют автора до известной степенинепосредственно. Чаще автор выступает как повествователь, ведущий рассказ оттретьего лица, во внесубъективной безличной форме,как, например, в повести «Идеал» и с некоторыми исключениями в повести «Судсвета». Со времен Гомера известна фигура всеведающегоавтора, знающего все и вся о своих героях, свободно переходящего от одного временногоплана (например, из прошлого героини) в другой (в настоящее). В литературеНового времени такой способ повествования, наиболее условный, обычно сочетается с субъективными формами, свведением рассказчика, с передачей в речи, формально принадлежащейповествователю, точки зрения того или иного героя. Вообще в эпосе системаповествовательных инстанций может быть очень сложной, многоступенчатой, и формыввода чужой речи отличаются большимразнообразием. Автор может передоверять свои сюжеты сочиненному им, подставномурассказчику, так называемому участнику событий, хроникеру, очевидцу и такдалее, (с такой ситуацией встречаемся в рассматриваемых повестях Е.А.Ган «Судсвета» и «Напрасный дар») или рассказчикам, которые могут быть персонажамисобственного повествования. Рассказчик, как правило, ведет повествование отпервого лица; в зависимости от его близости/чуждости к кругозору автора,использованию той или иной лексики некоторые выделяют личного рассказчика.
Художественноепроизведение, являясь моделью реального мира, всегда – в явной или скрытойформе – и модель создателя этого произведения, которого мы называем автором.Автор – это образ творца художественного произведения, который может быть иочень далек от реального писателя, и очень к нему близок, но никогда не можетбыть с ним отождествлен, как не отождествимы вообще предмет и его образ. В каждомпроизведении задан автор, этот образ всегда условен. Автор всегда занимает втом образном мире, который развернут в художественном тексте, какие-топространственно-временные и оценочно-идеологические позиции, и эти позициивыражаются формой повествования, избираемой писателем для своего выражения.
Рассматриваемыес этой точки зрения все разнообразные проявления повествовательной манеры могутбыть сведены к двум инвариантам: к формам повествования от первого и оттретьего лица. Условно названные первая форма и третья форма образуют поактуализации автора в художественном произведении, причем первая форма является маркированным членомэтой корреляции, так как в ней автор (и/или повествователь, в некоторых случаяхавтора отождествляют с повествователем) всегда эксплицитно выражен, тогда как втретьей форме он может быть актуализирован или не актуализирован. Однаконемаркированный член корреляции обладает богатыми возможностями и являетсяболее распространенной. «Такое разнообразие способов организации авторской речиотражает содержательное разнообразие литературных произведений»,[5]- считает К.Н.Атарова.
Былобы неправильным отождествлять автора и повествователя. Поэтому сделаемнеобходимые пояснения. Понятие автор в данной работе используется взначении — образ писателя всозданном им произведении, каким онвозникает в сознании читателя наосновании прочитанного текста. Повествователь – образ рассказчика впроизведении, от лица которого ведется повествование. Он в некоторыхслучаях может быть отождествлен с автором,в частности на уровне поверхностной структуры текста: ему приписывают всеавторские права над текстом, которым он объявлен создателем, – отбор материала,его компоновка и система оценок. Однако не следует забывать, что повествовательнаходится и действует в том же мире, что и остальные персонажи, тогда какавтор, хотя и задан в тексте произведения, стоит над персонажами, он – фигура другого повествовательного уровня.
Повествование– речь автора, персонифицированного рассказчика, сказителя,то есть весь текст за исключением прямой речи персонажей, который представляетсобой изображение действий и событий вовремени (Литературный энциклопедический словарь) – от первого лица проявляется,во-первых, в появлении автора в качестве действующего лица произведения, аво-вторых, в передаче автором права вести повествование другому лицу. Обе этиформы имеют место в повестях Ган («Суд света» и «Напрасный дар»). Общеезначение первого лица, по Атаровой, указание наперсонифицированного повествователя, находящегося в том же повествовательноммире, что и другие персонажи.
Еслидля многих произведений, написанных от третьего лица, характерна установка направдоподобие: «так могло быть», «так бывает на самом деле», то для произведений, написанных от первого лица,характерно утверждение подлинности излагаемых фактов: «это было со мною», «ясам это видел». Это утверждение вытекает из того обстоятельства, чтоавтор-повествователь находится в том же самом мире, в котором живут и действуют остальные персонажи егопроизведения. Правда, этот мир может оказаться миром вымышленным. Однако длячитательского сознания принципиальным оказывается не различие между писателем,принадлежащему миру экстралитературному, и автором,находящимся внутри художественного текста, а различие между автором и его персонажами.
Впроизведениях, написанных от третьего лица, можно выделить две основныеситуации: когда автор выражен эксплицитно (явно) и где автор имплицитен(неявен). Признаком эксплицитно выраженного автора считают присутствие личных ипритяжательных форм местоимений и/или личных форм глагола, относящихся кавтору, и/или обращение к читателю, и/или наличие текста в тексте (например,«как уже отмечалось», «надобно сказать», «письмо, приведенное на страницах…» ит.д.) Все эти приемы так или иначепредставлены в повестях Е.Ган.
Вцелом, в любом случае объединяющим началом эпического текста является авторское сознание, проливающее свет нацелое и на все составляющие художе