А.Н.Толстой, его вклад в детскую литературу. Сказка «Золотой ключик»
Контрольнаяработа по детской литературе
Выполниластудентка III курса факультета педагогики и методики начального обучения ШишинаГалина Анатольевна.
Северныймеждународный университет
Кафедралитературы
г.Магадан
2000г.
«Детская литература является одним из действенныхсредств воспитания подрастающего поколения, поэтому знание её необходимобудущим педагогам». Такими словами начинается базовый учебник по курсудетской литературы[1].Это очень верные слова, но что же стоит за ними?
Мир печатного слова, литературы, распахивает передребёнком огромный мир – мир самой жизни. Педагоги и родители должны стараться,чтобы с самого детства дети были окружены лучшими образцами отечественной изарубежной литературой, а также произведениями устного народного творчества.Это не только воспитывает хороший литературный вкус, но и обогащает жизненныйопыт ребёнка. На примере поведения литературных героев он узнаёт, «чтотакое хорошо и что такое плохо» – постигает этические нормы; ввоображаемых ситуациях ставит себя на место главного героя – «а как бы япоступил на его месте?»…
Нельзя забывать, что детская литература решает такжене только эстетические, но и чисто педагогические, дидактические задачи:расширяет представления о мире, знакомит с природой и вещами, которые окружаютребёнка; помогает овладевать речью, чувствовать красоту и выразительностьродного слова.
Специфика детской литературы должна выражаться нестолько в выборе специальных «детских» тем, сколько в особенностяхкомпозиции и языка произведений[2].
Сюжет детских книг обычно имеет чёткий стержень, недаёт резких отступлений. Для него характерны, как правило, быстрая сменасобытий и занимательность.
Раскрытие характеров персонажей должно осуществлятьсяпредметно и зримо, через их дела и поступки, так как ребёнка больше всегопривлекают действия героев.
Требования к языку книг для детей связаны с задачейобогащения словаря юного читателя. Литературный язык, точный, образный,эмоциональный, согретый лиризмом, наиболее соответствует особенностям детскоговосприятия. Недаром высказывание Ю. Олеши «Для детей надо писать так же,как и для взрослых, только гораздо лучше», стало хрестоматийным.
Можно сказать, что все отмеченные особенности итребования к произведениям детской литературы в полной мере свойственнытворчеству Алексея Николаевича Толстого.
Вклад А.Н. Толстого в детскуюлитературу.
Писатель широкого диапазона, Алексей НиколаевичТолстой (1883-1945) оставил глубокий след в нашей литературе как прозаик,драматург, публицист.
Художник «большого, ценного, весёлоготаланта», по определению Горького, А.Н. Толстой не только писал специальнодля детей, но неоднократно делился своими мыслями о задачах детской литературы.
А.Н. Толстой принимал активное участие в созданиисоветской литературы для детей. Стремясь раскрыть перед детьми огромноеидейно-эстетическое богатство произведений устного народного творчества, А.Н. Толстойподготовил сборник русских народных сказок. Он включил в него 7 волшебныхсказок и 50 сказок о животных. Творческая обработка народных сказок быласвязана с долгой и кропотливой подготовкой материала. «Из многочисленныхвариантов народной сказки выбираю наиболее интересный, коренной, и обогащаю егоиз других вариантов яркими языковыми оборотами и сюжетными подробностями»,– говорил писатель предисловии к сборнику.
В детскую литературу А.Н. Толстой вошёл с книгой«Сорочьи сказки» (1910). Несколько сказок из неё были опубликованы вдетских журналах «Тропинка» и «Галчонок». В книгераскрывается своеобразное обаяние детского общения с природой, миром зверей иптиц, растений и игрушек – всего, что было предметом завороженного иувлечённого наблюдения и переживания в раннем детстве. Люди ещё не вошли в этотмир, тем более не вошли в него события, оставшиеся за пределаминепосредственных интересов ребёнка, героя повести.
В 1920-1922 гг., в эмиграции, А.Н. Толстой пишетповесть «Детство Никиты». В первом издании она называласькрасноречиво – «Повесть о многих превосходных вещах». Вот такой видитиз эмиграции Толстой свою Родину – землей «многих превосходныхвещей»…
«Детство Никиты» – повестьавтобиографическая. Это подтверждается тем, что многие «реалии»повести взяты из детства самого писателя. Но автобиографизм повести имеет иболее глубокий характер, связанный с идейно-художественным своеобразиемповести. Произведение А.Н. Толстого воспринимается в ряду повестей о детстве,созданных в русской литературе Н.М. Гариным-Михайловским, С. Т. Аксаковым, Л.Н.Толстым, М. Горьким. В «Детстве Никиты» сказалось чудесное искусствоперевоплощения писателя в ребёнка, сказалось свободным дыханием, необыкновеннойрельефностью каждой показанной вещи, сказалось страстной и сдержанной любовью кприроде, ко всему живому, точным взрослым знанием их и точным их детскимвосприятием, постижением детского характера.
Сказка была неотъемлемой частью жизни А.Н. Толстого.Наибольшую славу приобрела сказка «Золотой ключик, или ПриключенияБуратино».
Сказка «Золотой ключик».
История создания.
Практически перед возвращением из эмиграции А.Н.Толстой совместно с Н. Петровской в берлинском журнале публикует перевод, а посуществу, свою первую переработку повести итальянского писателя К. Коллоди (К.Лоренцини) «Приключения Пиноккио» (1924). С этого времени начинаетсяработа Толстого над повестью-сказкой «Золотой ключик, или ПриключенияБуратино». Многолетняя работа над этим произведением была завершена в 1936году.
Необходимо отметить, что в это десятилетие вошло такоеявление советской литературы и педагогики, как «борьба со сказкой».Сказка как жанр детской литературы безусловно отрицалась. При активном участииХарьковской педагогической школы вышел основополагающий сборник статей «Мыпротив сказки». Натиск педагогической и рапповской критики на сказку былтак сокрушителен, успех врагов сказки выглядел таким прочным, что казалось,будто это уже навсегда. Будущее литературы рисовалось поэту «очищенным отсказок: „Тут не бродить уже туфельке Золушки, на самобранке не есть“,– с меланхолической грустью писал Илья Сельвинский.
С первых шагов в литературе Толстой заявил себястрастным приверженцем родного фольклора; поздний период его творчества отмеченграндиозными фольклористическими замыслами. Интерес писателя к фольклору былмногообразен и горяч, но можно обнаружить в нём пробел, совпадающий и связанныйименно с перерывом в работе над сказкой о Пиноккио — Буратино. И неудивительно:ведь в центре фольклорных интересов Толстого находился как раз сказочный жанр,а десятилетие отнюдь не благоприятствовало этому жанру.
Но не прошло и месяца после Постановления ЦК ВКП(б) от9 сентября 1933 года, где сказка была причислена к жанрам, необходимымсоветской литературе для детей, как Толстой, вспомнив свою берлинскуюпеределку, подписал с Детгизом договор на книжку о Пиноккио, ещё не зная, чтоэто будет другая книжка – о Буратино. Дело тут, конечно, не в особенностяхпамяти писателя, а в общественной ситуации: „Пиноккио“ всплыл, когдабуйство гонителей сказки оказалось пройденной вехой.
М. Петровский[3]усматривает и настаивает на прямой связи создания сказки „Золотойключик…“ и романа-трилогии „Хождение по мукам“. „Писательможет отложить одну работу и взяться за другую, но отложить бремя замыслов иобразов художнику не дано…Толстой начал писать “Золотой ключик»,отложив работу над последней частью трилогии «Хождение по мукам». Задетскую сказку он взялся с теми же мыслями и тревогами, которые заботилиписателя «взрослого», и хотя было бы чрезмерностью утверждать, что«Приключения Буратино» – это «Хождения по мукам» для детей,но для композиции, для некоторых сюжетных линий и персонажей сказки такоеутверждение очень основательно", – пишет Петровский.
Особенности композиции, сюжета и системы образов.Буратино и Пиноккио, Буратино и Петрушка.
Как известно, сказка начинается предисловием, вкотором Толстой пишет: «Когда я был маленький […] я читал одну книжку […]Я часто рассказывал моим товарищам […] занимательные приключения Буратино. Нотак как книжка потерялась, то я рассказывал каждый раз по-разному, выдумывалтакие похождения, каких в книге и совсем не было. Теперь, через много-многолет, я припомнил моего старого друга Буратино и надумал рассказать вам, девочкии мальчики, необычайную историю про этого деревянного человечка».
Казалось бы, всё ясно: и то, почему герой Толстогоносит другое имя, и то, почему приключения Буратино так мало похожи наприключения Пиноккио. Названа книга Коллоди и указано, что связь с нейопосредована детским восприятием. Ясен и художественно достоверен образ ребёнка– будущего писателя, предающегося творчеству, тогда ещё почти бессознательному.Такой эпизод – мальчик, свободно фантазирующий на тему прочитанной книжки, –вполне мог бы занять место в каком-нибудь рассказе или повести А.Н. Толстого оребёнке, например в «Детстве Никиты».
Но Петровский отмечает некоторую мистификацию,сделанную автором[4].Итальянским языком Толстой не владел ни в детстве, ни позже, а русские переводыКоллоди стали выходить с 1906 года, когда Толстому шёл двадцать четвёртый год,так что ни о каком «чтении в детстве» не может быть и речи. Этопредисловие, «объясняющее» происхождение сказки, – часть этой сказки,а правдивость сказочных событий не проверяется на бытовом языке, прямымнакладыванием на события реальные. Предисловие Толстого к «Золотомуключику» – это авторское толкование жанра, развёрнутое жанровоеопределение, авторская установка. Двойная адресация сказки (и детям, ивзрослым, ведь первоначальный подзаголовок произведения был «роман длядетей и взрослых») заложена в ней как творческий метод.
Более того, Петровский настаивает на том, чтопредисловие, настойчиво переносящее дату возникновения сказки в конец XIX века,в детство Толстого, служит превосходной маскировкой слоя сказки, пародирующего… блоковскую эпоху, символизм.
В самом деле, если рассмотреть композиционноепостроение сказки и систему образов, мы видим, что Толстой, как он о себе самговорил, "…человек этого общества символистов", высмеял и наполнилновым содержанием многие образы символистского обихода.
Например, образ Пьеро. Ни в итальянскомпервоисточнике, ни в берлинском переводе-переделке никакого Пьеро нет. Эточисто толстовское создание, поэтому образ Пьеро заслуживает, чтобы к немуприглядеться попристальней. Ничто так не характеризует творческую манерупереводчика (пересказчика и т.п.), как «доминанта отклонений отподлинника»[5].
Роман Пьеро и Мальвины – существенное отличие«Приключений Буратино» от «Приключений Пиноккио». Этотроман даёт Пьеро возможность прочитать стихи, переживать, плакать… А Толстому,по мнению М. Петровского – пародировать стихи, «переживания и слёзы»эпигонов Блока. (Даже семейная драма Блока осмыслялась им самим в образах трёхтеатральных масок – Пьеро, Арлекина, Коломбины).
Когда Буратино попадает в лесной домик Мальвины, онасразу же приступает к воспитанию озорника, заставляет его решать задачи иписать диктовки, причём текст диктанта такой: «А роза упала на лапуАзора». Откуда попал в сказку знаменитый палиндром А. Фета? Превратить вучебную пропись поэтическую строчку – в этом, несомненно, есть какая-тонасмешка. Это загадка опять-таки открывается блоковским ключом. Отгадка сатирическинаправлена на драму А. Блока «Роза и Крест». Толстой пародирует драмуБлока, перевернув фетовский палиндром ещё раз – в смысловом отношении: роза,упавшая из рук Изоры, становится розой, упавшей на лапу Азора. Звуковоесовпадение имён служит основой для пародийного сопоставления, а платоническоеобожание – темой пародии.
«Составитель сборника русской пародии ХХ в.должен будет включить стихи Пьеро из „Золотого ключика“ АлексеяТолстого как неучтённую до сих пор пародию на поэзию А. Блока. А исследовательпроблемы „Толстой и русский символизм“ должен будет вместе с другимипроизведениями писателя рассматривать сказку для детей»[6].
Более того, Толстой высмеял даже увлечениеспиритические увлечения современников своей молодости в сцене в харчевне, когдаБуратино «завывающим голосом проговорил из глубины кувшина»…Заимствованная же у Коллоди сцена превращения полена в мальчишку переосмысленаТолстым как пародия на «магическое действо». Практически этопревращение – единственное подлинно волшебное, чудесное, нереальное действие вовсей сказке (если принять как данность, что куклы и животные могут жить иговорить).
Если говорить о других композиционных особенностях,служащих творческим задачам сказки, то следует отметить и кольцеобразностьсюжета повествования. Буратино отправляется из дома на поиски счастья, и,пережив все те бедствия и несчастья, которые напророчил Сверчок тому, ктопокидает отчий кров (вспомним, что работу над сказкой Толстой начал ещё вэмиграции), находит то, что искал – счастье и дверцу, открывающуюся Золотымключиком, под родной крышей и у родного очага. (М. Петровский в связи с этимвспоминает «Пер Гюнта» Г. Ибсена и «Синюю птицу»Метерлинка.) Такое решение вопроса о том, где искать счастье будет потом у Толстогои в «Хождении по мукам».
Многие работы посвящены отличиям «ПриключенийПиноккио» от «Приключений Буратино» – и сюжетным, икомпозиционным, и смысловым. Если говорить о системе образов сказки«Золотой ключик», то следует отметить уже упоминавшийся введённыйТолстым образ Пьеро, которого не было у Коллоди, и образ «девочки сголубыми волосами», Мальвины.
У Коллоди есть фея, волшебница с голубыми волосами.Она всё время наставляет Пиноккио на путь истинный, а когда приходит время,даёт ему главную награду – превращает Пиноккио в живого мальчика. ГеройТолстого не нуждается в таком превращении изначально – во-первых, он достаточноживой и реальный мальчишка, несмотря на свою «деревянность», аво-вторых, такое превращение было бы чуждо сюжетной ткани этой на редкость здравойи реалистичной, по замыслу Толстого, сказки.
Мальвина («железная девочка», по мнениюдеревянного мальчика) – не волшебный, а бытовой, причёт сатирически освещённыйперсонаж. И ничего общего с волшебницей из сказки Коллоди, кроме цвета волос, унеё нет.
У Коллоди есть смешная обмолвка, проникшая вберлинский пересказ Толстого: Пиноккио не попадает в школу и, следовательно,остаётся неграмотным, тем не менее, в одной из следующих сцен он со слезами наглазах читает надпись на могиле волшебницы. Быть может, заметив эту смешнуюнеувязку, Толстой и придумал сцену обучения своего героя грамоте?Педагогический темперамент, страсть давать уроки при любых обстоятельствах,чисто учительский педантизм, чрезмерная и порой откровенно неуместнаяблаговоспитанность, упорная и мелочная ригористичность стали определяющимичертами образа Мальвины. Отвлечённые рассуждения и условные ценности Мальвиныявно проигрывают от ближайшего соседства с житейской находчивостью ипростодушной рассудительностью Буратино. Идёт проверка персонажей нажизнеспособность, и становится ясно: жизнеспособность – величайшая и всёрешающая ценность в художественном мышлении Толстого.
При обрисовке образов велика роль художественнойдетали. Например, безвольно свисающие длинные рукава балахона, в который облачёнПьеро, противопоставляются задорно торчащему носу Буратино, безвольнаярефлексия одного противопоставлена мускулистой энергичности другого. Длинныерукава сугубо итальянского балахона становятся у Толстого реализацией русскогофразеологизма «спустя рукава».
Все писавшие о сказке отмечали элемент развития вхарактере героев; меняется и Пьеро, и это изменение показано всё теми жерукавами балахона. По примеру Буратино, Пьеро ввязывается в драку сполицейскими псами, которые обрывают пресловутые рукава, и в результате Пьероприходит к заключительной сцене в нечаянном подобии спортивной безрукавки.
Кукольные герои сказки наделены характерами не слишкомсложными (сложные противоречили бы законам жанра), но выраженными чрезвычайноинтенсивно. «Человеческий» характер папы Карло оказывается бледнее идаже «кукольней» – в нём проглядывают шаблонные черты театральногоамплуа (что-то вроде «благородного отца»).
Больше повезло паре злодеев – доктору кукольных наук ипродавцу пиявок. В Карабасе каким-то чудом соединились в нерасчленимый образчерты плакатного буржуя и сказочного злого волшебника. Пьяница, обжора исквернослов, друг сильных мира сего, беспощадный эксплуататор кукольногонародца, учёный-искусствовед, эстетическая программа которого состоит из 7 пунктов– 7 хвостов его плётки, – Карабас не зря пользуется услугами продавца пиявок:он сам жирная пиявка, паразитирующая на театре. Его друг Дуремар – сказочныйвариант Смердякова, лакейская душонка, чья профессия наводит ужас даже наКарабаса, – ничтожество, продающееся за ужин, доносчик и предатель.
В создании образов участвуют имена сказочных героев.Буратино – ставшее собственным родовое название марионетки, Пьеро – партнёрАрлекина в народной итальянской комедии, Дуремар – дурень, произнесённый наиностранный манер, а кот Базилио – произнесённый подобным же образом Васька;что же касается лисы Алисы, её имя восходит то ли к персонажу блоковской пьесы,то ли к персонажу кэрроловской сказки, но в любом случае построено по русскойфольклорной модели: «лиса Алиса» созвучно «лисе-олисаве»народных сказок. Сложнее осмысляется имя Карабаса Барабаса. Аналогичныйперсонаж сказки Коллоди носит имя Манджофоко, что значит «пожирательогня». «Барабас» созвучно итальянским словам со значением«негодяй, мошенник» (barabba) или «борода» (barba) – и то,и другое вполне соответствует образу[7].
Давая своей кукольной красотке имя Мальвина, Толстойопирался на давнюю традицию, хорошо известную ему, знатоку русского XVIII века.Имя Мальвина попало в Россию вместе с поэмами шотландского барда Оссиана. Этипроизведения, как потом выяснилось, были грандиозной мистификацией. ИмяМальвины – спутницы престарелого Оссиана и подруги его погибшего сына Оскара –приобрело огромную литературную популярность и стало самым привлекательнымзнаком романтической возлюбленной.
Но главный герой сказки, разумеется, Буратино.
Едва появившись на свет, Буратино начинаетпроказничать и озорничать. Такой беззаботный по части высоких материй, нополный здравого смысла и неутомимо деятельный, побеждающий своих врагов припомощи остроумия, смелости и присутствия духа, он запоминается читателям какпреданный друг и сердечный, добрый малый. В Буратино – черты многих любимыхгероев А. Толстого, склонных скорее к действию, чем к размышлению, и здесь, всфере действия, обретающих и воплощающих себя. В Буратино есть нечто отудачливой пройдошливости Алексашки Меншикова, боевой напористости Гусева,озорства Никиты. В известном смысле «Золотой ключик» – ключ к этимтолстовским образам, открывающий их фольклорную основу, связь с не мудрствующимлукаво и неустанно активным героем сказочной традиции. Задорно торчащий носБуратино (у Коллоди никак не связанный с характером Пиноккио) у Толстого сталобозначать как раз героя, не вешающего носа.
Буратино бесконечно обаятелен даже в своих грехах«малого чина»: и в своём любопытстве (в духе русского фразеологизма«совать нос не в своё дело»), и в своей наивности (проткнув носомхолст, не догадывается, что за дверца там виднеется, то есть «не видитдальше собственного носа»), и в нарушающей благопристойностьестественности своего поведения. Любопытство, простодушие, естественность…Писатель доверил Буратино выражение не только своих самых заветных убеждений,но и самых симпатичных человеческих качеств, если только позволено говорить очеловеческих качествах деревянной куклы. Буратино ближе к русскому Петрушке,чем к итальянскому Пиноккио – и характером, и даже элементами сюжета (например,один из непременных атрибутов действа с Петрушкой – его встреча с представителямивласти, городовым или дворником).
Одно из главных отличий сказки Толстого от сказкиКоллоди – отсутствие морализаторства. «Приключения Пиноккио» –произведение откровенно и насыщенно морализаторское. Едва ли не каждый эпизодсопровождается пространными моральными сентенциями. Морализирует автор,морализируют его герои – и Карло, и волшебница с голубыми волосами, и сверчок,и белочка, и собака Алидоро (прообраз Артемона), и сам Пиноккио. У Коллодиморализируют все, у Толстого – никто.
Характер Буратино показан в постоянном развитии;героическое начало в деревянном мальчике часто просматривается через внешнекомическое, мнимоотрицательное. Так, после отважной схватки с КарабасомМальвина заставляет Буратино писать диктант, но он моментально придумывает отговорку:«Письменных принадлежностей не взяли». Буратино потому и пользуетсялюбовью ребят, что он не только по-сказочному удачлив, но и имеет подлинночеловеческие слабости и недостатки.
И ещё одно из главных отличий: в итальянской сказкенет главного образа сказки о Буратино, нет её ключевой метафоры и наиболеезначимого символа – именно золотого ключика.
Заключение.
Итак, мы видим, что повесть-сказка А.Н. Толстогоявляется практически самостоятельным произведением, хотя и имеющим в качествелитературного источника сказку итальянского писателя Коллоди «ПриключенияПиноккио». «Золотой ключик» построен как история разгадки«тайны – тайны камина в каморке папы Карло, секрета золотого ключика. А витоге в сказке происходит выяснение того, кто есть кто: кто герой, а ктозлодей… Детективный сюжет помогает ребёнку глубже видеть жизнь, всматриваться влица и обстоятельства, активно думать и чувствовать, переживать испытаниявместе с героями и самому принимать решения.
Рисуя кукольных человечков, их врагов и друзей,Толстой создаёт сказочные и одновременно реальные образы с тонкимпсихологизмом, показывая их в развитии, во взаимодействии.
Наибольшая удача сказки – характер Буратино. Это живойи даровитый мальчишеский характер, традиционно русский и в то же время современный,демократический и человеческий. Во многом противоположен ему Пьеро, носящиймаску уныния и меланхолии. Здесь чувствуется отголосок полемики Толстого ссимволистической и декадантской поэзией и типом поэтической личности,утверждаемой ею.
Литературоведам давно известна одна особенностьтолстовского творческого процесса: свою мысль писатель поначалу отрабатывал напроизведениях малых жанров, прежде чем воплотить её в крупной вещи. Дажепредварительный анализ показывает, что, работая над сказкой, Толстойпрокладывал путь завершения романа „Хождение по мукам“, строил,опробовал, испытывал „романную модель“ – композицию, равнуюконцепции. То обстоятельство, что после скитаний в дальних краях герои сказкиобретут цель своих поисков в „родной каморке“, у отчего очага, быловыяснено автором не в 1941 году, когда была поставлена точка в „Хмуромутре“, а гораздо раньше – весной 1935 года при окончании сказки»Золотой ключик, или Приключения Буратино". В синхронном плане сказкапримыкает к историко-культурной и лирической темам трилогии почти в таком жесмысле, в каком повесть «Хлеб» примыкает к историко-революционнойтеме «Хождения по мукам».
Список литературы
Бегак Б. Золотой ключик детства. // Бегак Б. Правдасказки. – М., 1989
Детская литература. / Под ред. Зубаревой Е. – М., 1989
Зиман Л. Товарищ Пиноккио и индустриальный магнатКарабас Барабас. // Детская литература. – 1991. – №3. – С. 62-65
Петровский М. Что отпирает «Золотой ключик»?// Пиотровский М. Книги нашего детства. – М., 1986
Советская детская литература. / Под ред. Разова В. Д.– М., 1978
Шамаева С. Трагедия советской сказки. // Народноеобразование. – 1998. – №5. – С. 141