""
Никогдане был большим любителем творчества Э.Р.Берроуза. И вряд ли взялся быкогда-нибудь писать о нем, если бы не озаботился историей американскойжурнальной фантастики, а истории этой без создателя Барсума и Тарзана несуществует по определению. Я тяжело вздохнул, вкопался в журнальные пласты — ивдруг увлекся. Нет, не книгами — но тем, как история виток за виткомнакручивала вокруг этого человека линии судеб и событий… Очерк охватываетлишь самое начало литературной карьеры Берроуза, когда закладывались лишьпервые камни в фундамент будущей Легенды.
Что-томистическое было в этом человеке. Это был маг, который вечно попадал под властьсобственных чар: стоило ему начать писать текст длиннее страницы, как у негополучался приключенческий роман. Однажды он решил написать автобиографию. Онсел к машинке, заправил в нее чистый лист и напечатал:
«Меня всегда огорчало, что жизнь мояне блистала событиями, которые могли бы придать увлекательность биографическомуповествованию. Увы – я из числа неудачников, которым не везет с приключениями,они всегда прибывают на пожар, когда огонь уже потушен. Я родился в Пекине, гдеотец мой состоял военным советником при Императрице Китая; до десятилетнеговозраста я жил вместе с семьей в Запретном Городе. Глубокое знание китайскогоязыка, приобретенное мною за эти годы, не раз служило мне добрую службу –особенно в исследованиях, которые я вел, а интерес мой был обращен в основном ккитайской философии и китайскому фарфору...»
Зачинбыл хорош, проблема заключалась в другом: Эдгар Райс Берроуз родился не вПекине, а в Чикаго, и отец его был пивоваром, а не военным. И со знаниемкитайского языка у автора «Тарзана» былодалеко не так благополучно, как об этом написалось… И эта потрясающаяспособность к творчеству проявилась у него только в 36 лет.
Эдгар Райс Берроуз родился 1 сентября 1875 года в семье ветерана гражданской войны(офицер армии Северного союза), который после войны стал процветающимбизнесменом. Эдгар был четвертым ребенком в семье. Два его старших братазакончили Йельский университет, а сам он был отправлен в школу Браун. Когда эташкола закрылась на карантин во время эпидемии дифтерии, его перевели вМаплхерстовскую школу для девочек (вот так-то), а затем — в Эндоверскуюгарвардскую школу, по окончании которой Эдгар поступил в Мичиганскую военнуюакадемию. Позже Берроуз вспоминал, что во всех школах его упорно училигреческому языку и латыни, но ни в одной из них в программе не было курсаанглийского языка.
Затов военной академии он научился отлично ездить верхом. Окончив академию в 1895году, он заручился (с помощью отца, конечно) поддержкой конгрессмена от ЧикагоЭдгара Уилсона и получил рекомендацию в Вест-Пойнт, но переоценил весомостьрекомендации и позорно провалился на вступительных экзаменах. Тогда он бросилсяв погоню за приключениями и в мае 1896 года определился в кавалерию. Однаковместо бурной походной жизни и стычек с апачами он обрел лишь классическиепрелести военного прозябания в глухой провинции — в форте Грант, штат Аризона,где располагался 7-й кавалерийский полк армии США. Поэтому от формы Эдгарпредпочел как можно быстрее избавиться – уже через три месяца после началаслужбы он написал отцу письмо, в котором просил переговорить со знакомыми изВашингтона. Папа пошел у него на поводу, но бюрократические процедуры тянулисьеще целых семь месяцев, так что с кавалерией Эдгар расстался лишь в марте 1897года. После демобилизации Берроуз долго пас коров в Айдахо. В 1941 году онвспоминал:
«Жизньковбоя пришлась мне по душе, хотя в те времена в Айдахо не было ни однойдушевой. Бывало, я по три недели не снимал сапоги и „стетсон“. У менябыли мексиканские шпоры, отделанные серебром, с огромными звездочками ипризвоном. Когда я топал по улице, шпоры громко звякали, и меня было слышно заквартал. О, как я был горд!»
Затемон работал продавцом в Покателло, штат Айдахо, на золотых приисках в Орегоне,полицейским в Солт-Лейк-Сити, клерком в чикагских конторах, бухгалтером,коммивояжером, безуспешно пытался уехать в Китай инструктором по верховой ездеи думал даже снова завербоваться в армию. Сохранилось письмо от полковника Теодора Рузвельта, в те годы — командира Первого кавалерийскогодобровольческого батальона, в который Эдгар пытался записаться.«Дорогой сэр, — написал Берроузу будущий президент США, — я был бы радпринять вас на службу, однако опасность превышения численности личного составабатальона не дает мне возможности отвечать согласием на предложение добровольца,живущего так далеко от места моей дислокации».
Берроузрегулярно брался за создание собственного предприятия, но все его задумкибыстро перемалывались жизнью в прах. А ведь он уже был женат, нужно былокормить двух детей… И вот — представьте себе картину. 1911 год.Тридцатипятилетний бизнесмен, неудачник, который никак не может свести концы сконцами и только что навсегда распрощался с очередным клиентом, сидит вечером вопустевшем офисе и простым карандашом на обороте бухгалтерского бланка пишет…фантастический роман. Роман о человеке, которого неизвестно как забросило наМарс, в мир бесконечных приключений, в мир, совершенно не похожий ни на«картофельный» Айдахо, ни на деловой Чикаго.
Вмир, похожий на волшебный сон. Два десятилетия борьбы за существование научилиБерроуза не пренебрегать никаким заработком. Он, конечно, не верил, что егописанину кто-то напечатает, но все-таки послал рукопись в редакцию журнала «All Story», подписав роман «говорящим»псевдонимом Normal Bean – «нормальный парень». Он надеялся такимобразом дать понять и редактору, и гипотетическим читателям: автор, в общем,осознает все безумие своего поступка, но, в сущности, вполне в своем уме.
Берроузмного и охотно читал, в круг его чтения наверняка входили и популярные журналы,так что он вполне представлял, произведения какого уровня могут быть приняты кпубликации. Как и большинство более-менее образованных людей, он навернякачастенько думал, закрывая и забывая очередной «шедевр» журнальнойпрозы: «Я бы написал куда лучше, чем это, если бы захотел». Теперь унего появился шанс проверить, насколько его амбиции соответствуют взглядамредакторов. По другой версии, одной из его обязанностей на работе был просмотррекламы в pulp-журналах, так что рассказы попали в поле его зрения как бы самисобой. Возможно, так оно и было, тем более что рукопись он предложил именнотому изданию, которому ее и следовало предложить в первую очередь – то естьБерроуз в общих чертах представлял тогдашний журнальный «табель орангах». «All Story» считался в тевремена одним из самых популярных ежемесячных журналов, принадлежавшихиздательской империи Фрэнка Манси и, помимо всего прочего, пл атил авторамсамые высокие гонорары, так что пробиться на его страницы считалось большойудачей для любого писателя. Логично было начать именно с него – любой товарследует сначала предложить на самом дорогом рынке...
Редакторомпо самотеку в «All Story» в то время был Томас Ньюэлл Меткаф, и именно ему принадлежит честь открытиямиру имени едва ли не самого популярного писателя XX века. Он немедленно принялрукопись, выписал на имя Берроуза чек на 400 долларов (фантастические деньги зафантастическое произведение!) и поставил роман, озаглавленный «Подлунами Марса» («Under the Moons of Mars»), в план. Романпубликовался в шести номерах — с февральского и до июльского выпуска 1912 года.Правда, задуманная Берроузом игра с псевдонимом была, видимо, слишком сложнадля журнала: то ли сам Меткаф, то ли кто-то из корректоров исправил«Normal» на обычное «Norman» и свел на нет всю затею. Нопредотвратить триумф такая мелочь не могла. С самого первого фрагмента читательбыл покорен образом Джона Картера, и, хотя текст романа нес все признакилитературного ученичества, было в этом герое и в его приключениях нечтозавораживающее и новое.
Преждевсего, новым был сам герой – Джон Картер. Внешне обычный человек, бывшийкавалерийский офицер армии Конфедерации, он как бы вскользь упоминает уже вначале своих записок (роман построен именно как его воспоминания) о некоторыхсобственных необычных качествах. Например, он совершенно не помнит своейюности; он выглядит тридцатилетним, хотя точно знает, что прожил на светегораздо дольше, он даже упоминает, что дважды умирал – и дважды возвращался кжизни. Записки свои он поручил опубликовать после своей очередной смерти,причем завещал похоронить себя в открытом гробу, в пещере, дверь в которуюможно будет открыть только изнутри… Тайна жизни и смерти Джона Картера так иостается тайной – Берроуз более ни одним намеком не дает читателю ключа к разгадке.Точно так же не дается никакого объяснения и тому, как Джон Картер оказался надругой планете: судя по описанию «переноса» на Марс, Картер оказалсятам в виде астрального тела после одной из своих смертей. Однако и этообъяснение ущербно: на Марсе герой действует как вполне телесное существо.
Скореевсего, Берроуз и не собирался давать никаких объяснений. Все его изобретенияподчинялись лишь одной цели: он должен был вовлечь читателя в игру на своихусловиях, читатель должен был эту игру принять, какими бы невероятными этиусловия ни были. И, надо сказать, Берроузу этот ход блистательно удался.Краткая завязка, разворачивающаяся в знакомых читателям декорациях вестерна –прерия, золотые залежи, индейцы, — создает атмосферу достоверности и узнаваемости,а тайна личности Джона Картера придает этой атмосфере волнующую загадочность.Когда антураж Среднего Запада внезапно сменяется марсианскими пустынями, аиндейцы – зелеными многорукими варварами, читатель уже «схвачен», афантастический антураж Марса-Барсума достаточно быстро обрастает множествомдеталей, чтобы сойти за хорошо прорисованный фон приключенческого романа.
Нов центре внимания читателя и автора, конечно, остается не Барсум, а сам ДжонКартер. Обнаженный человек в незнакомом мире, человек, лишенный привычногооружия и привычной защиты, человек, который может рассчитывать только на своифизические и нравственные силы. Человек, который преодолевает все трудности,так как оказывается в состоянии приспособиться к чуждому ему миру...
Обратитевнимание, как прекрасно история Джона Картера иллюстрирует идеюприспособляемости. Романы Берроуза предельно материалистичны – он и на самомделе был последовательным материалистом, а с купленной в 1890-х годах книгойДарвина «Происхождение видов» не расставался,говорят, до самой смерти. Фриц Лейбер как-то попытался вранней статье «Джон Картер: меч теософии»связатьтворчество Берроуза с теорией Елены Блаватской, но сам Берроуз так частодемонстрировал в своих книгах пренебрежение всякими умозрительными теориями,что построения Лейбера никто не счел нужным опровергать – они просто неполучили никакого продолжения.
Затомысль о бесконечной приспособляемости человека получила развитие и определеннуюзаконченность во втором романе Берроуза. «Тарзан»стал самым известным произведением Э.Р.Б., превзойти успех которого писательтак и не смог.
Ивсе же сначала – еще несколько слов о приключениях Джона Картера.
Опервом романе «марсианской трилогии» (в 1917году роман вышел отдельной книгой под названием «APrincess of Mars» – «Принцесса Марса») часто повторяюткак минимум две весьма распространенные глупости. Первая – это роман «ополете на Марс». Вторая – это одна из первых «космических опер».Ни то, ни другое в принципе не верно.
Понятие«космической оперы» претерпевало довольно заметные изменения напротяжении десятилетий, однако возникло оно лишь в начале 30-х годов и в связис совершенно другим типом фантастических произведений – космической версией«лошадиных опер», то есть вестернов. Что же касается темы«полета на Марс», то никакого полета, строго говоря, герой Берроузане совершал...
Собственно,гораздо больше оснований считаться «марсианскими пионерами» у героевроманов Перси Грега «Через Зодиак» (PercyGreg, «Across the Zodiac», 1880), Роберта Кроми «Прыжокв космос» (Robert Cromie, «A Plunge into Space», 1891) иЭлсуорта Дугласса «Брокер фараона» (EllsworthDouglass, «Pharaoh's Broker», 1899) – персонажи этих книг достиглиМарса на космических кораблях куда раньше, чем туда прибыл герой Берроуза.Среди «марсианских» предтеч Джона Картера есть и еще один, самыйтаинственный. В 1905 году была опубликована книга Эдвина Лестера Арнолда «Лейтенант Гулливар Джонс: Его каникулы» (EdwinLester Arnold, «Lieut. Gullivar Johnes: His Vacations»), котораявышла только в Великобритании и не имела никакого успеха. Казалось бы, книгаАрнолда вряд ли могла попасть в руки Берроуза, однако совпадения сюжета «Каникул Гулливара Джонса» с «марсианскойтрилогией» о Джоне Картере местами просто поразительны. Гулливар Джонс,лейтенант армии США, попадает на Марс без всякого космического корабля – егодоставляет туда случайно найденный на улице волшебный ковер.
Лейтенантнеосторожно пожелал оказаться «ну хоть на Марсе» – и ковер немедленноисполнил его желание, предварительно герметически упаковав героя. На МарсеДжонс обнаруживает некогда могущественную, а ныне гибнущую древнюю цивилизацию,терзаемую набегами варваров. Джонс влюбляется в местную принцессу, отправляетсяв поход по «Реке Мертвых» к полюсу Марса, а по возвращении узнает,что его возлюбленная находится в руках варваров. Конечно, лейтенант освобождаетее и отправляется вместе с ней в Нью-Йорк на том же ковре-космолете… В другойкниге Эдвина Арнолда — «Фра-финикиец» («Phrathe Phoenician», 1890) — описан бессмертный герой, который на протяжениитысячелетий раз за разом возвращается к жизни в образе тридцатилетнего солдата,в совершенстве владеющего мечом. «Нет никаких свидетельств, — пишет РичардЛупофф, — что Берроуз читал книги Арнолда и был поклонником его творчества, однакодаты издания книг и содержащиеся в книгах совпадения определенно дают повод дляразмышлений».
Сходствопосылки второго романа Берроуза с киплинговской «Книгойджунглей» могло бы вызвать сходные нарекания, однако Тарзаннастолько не похож на Маугли, что даже у ярых нелюбителей творчества Э.Р.Б.язык не поворачивается обвинить его в каком бы то ни было заимствовании. Ипотом, время уже рассудило и героев, и их авторов – Киплинг умер нобелевскимлауреатом по литературе, зато книги Берроуза издавались немыслимыми тиражами.Маугли остался героем сказки, а Тарзана Берроуз — а затем и его эпигоны — отправил в бесконечный поиск приключений. Популярность Тарзана не нуждаетсядаже в констатации. Если вы не читали романы о Тарзане, вы видели фильмы о нем,если случайно не видели фильмы – вам наверняка попадался по телевизоруподростковый телесериал или диснеевский мультфильм… Американцы, конечно,добавят в этот список нескончаемые серии комиксов. Так или иначе, Тарзан сталодним из самых популярных образов массовой культуры XX века.
Затемон работал продавцом в Покателло, штат Айдахо, на золотых приисках в Орегоне,полицейским в Солт-Лейк-Сити, клерком в чикагских конторах, бухгалтером,коммивояжером, безуспешно пытался уехать в Китай инструктором по верховой ездеи думал даже снова завербоваться в армию. А началось все это безумие в том жесамом 1912 году. В октябрьском номере «All Story»этот роман был опубликован целиком под названием «Tarzanof the Apes».
«Яписал его от руки на оборотах использованных бланков и на других случайныхлистках, которые попадались мне под руку, — вспоминал Берроуз. — Я не считалроман особенно хорошим и сомневался, что его удастся пристроить. Однако БобДэвис [Роберт Хобарт Дэвис (Robert Hobarth Davis) — один из самых известныхредакторов концерна Munsey's Magazines, который во многом определял политику иоблик pulp-журналов 10-х годов – С. Б.] оценил его коммерческий потенциалдовольно высоко и прислал мне чек, кажется, на 700 долларов...»
Есливо время работы над «Принцессой Марса» Берроузеще только приобретал навыки литературного ремесла, то в «Тарзане»его талант Повелителя Приключений раскрылся в полную силу. Роман читался тогдаи читается сейчас с неубывающим интересом – читается не только как каскадзахватывающих адвентюр, но и как гимн человеческому разуму, силе человеческогодуха. Безусловно, это сказка – но временами она поражает неожиданнымиповоротами вполне современной мысли, идеями, которые парадоксально применимы вреальных обстоятельствах.
Например,все, что касается обретения Тарзаном способности общаться с другими людьми –сначала он научился выражаться письменно (фантастика, чистая фантастика, дажене научная), затем волею обстоятельств научился читать английский текстпо-французски, затем перешел и на английский язык… Все эти трюкипарадоксально отражают реальные сложности, возникающие при развитиикоммуникативности детей в современном многоязычном социуме. Сейчас дети нередкоучатся сначала распознавать английские вывески магазинов и лишь потом соотносятэти знания с русским алфавитом; они существуют сразу в нескольких языковыхпотоках, и с ростом информационной связности мира мы все чаще и чаще будемнаблюдать «тарзан-эффекты» – результат воздействия на ребенка сложнойязыковой среды.
Берроуз,осознанно или нет, провел над Тарзаном мысленный социокультурный эксперимент –конечно, на уровне знаний своего времени. Он постулировал, что благородствоизначально присуще человеку (обычное грустное заблуждение уроженцаромантического девятнадцатого века, заблуждение, безжалостно растоптанное векомдвадцатым) и что человек может приспособиться к обстоятельствам почти любойсложности.
Врядли можно рассматривать как подтверждение его правоты, скажем, существующиеметодики обучения глухонемых с рождения людей звуковой речи – но и отрицать,что это чудо в чем-то сродни «самообразованию» человека-обезьяны,тоже не стоит. Скорее всего, создатель Тарзана даже отдаленно не имел в видуничего подобного, однако разве не служит сама принципиальная возможность такихметодик подтверждением главной идеи, которой роман просто сочится, –преклонением перед бесконечной гибкостью человеческого сознания, егонеограниченными возможностями?
Однако,несмотря на то, что в этом романе при желании можно обнаружить и другиенебезынтересные концепции, «Тарзан» был иостается прежде всего произведением развлекательным. Если Жюль Верн использовалформу фантастико-приключенческого романа для создания познавательного текста,если Герберт Уэллс использовал фантастические посылки для художественногоисследования новых социальных и философских концепций, то Берроуз главной своейцелью считал развлечение читателя. В его книгах не было назидательности — но небыло и мелочного желания подстроиться под вкусы публики. Он удачно«попал» в ту самую манеру, которой ждала от журналов их аудитория.
Читательбыл готов к появлению Берроуза.
Читательбыл готов платить за него деньги.
Нов этом следовало убедить еще и издателей.
ХотяБоб Дэвис приобрел для публикации в «All Story» второйроман о Джоне Картере, «Боги Марса» («TheGods of Mars»), он отказался покупать «ВозвращениеТарзана» («The Return of the Tarzan»). Впрочем, романсразу же удалось пристроить в журнал «New Story»,издававшийся конкурирующим журнальным концерном «Street& Smith».
ТогдаБерроуз решил предложить свои романы книгоиздателям. Если публикация в журналеприносила лишь разовый гонорар, то контракты на издание книг могли давать доходпостоянно — в виде отчислений за допечатки и переиздания. Успех егопроизведений у журнальной аудитории позволял рассчитывать на то, что и книгибудут расходиться немалыми тиражами.
Издателипридерживались иной точки зрения. «Тарзан»,методично разосланный Берроузом по адресам всех хоть сколько-нибудь солидныхамериканских издательских компаний, был отвергнут всеми без исключения. Никтоиз профессионалов не верил, что у этого журнального чтива может быть хотькакое-то будущее.
Носитуация изменилась раз и навсегда после того, как «Тарзана»из номера в номер начала печатать нью-йоркская газета «EveningWorld». Идея этой публикации принадлежала главному редактору газетыДж.Х. Теннанту (J.H. Tennant), и именно ему Берроуз обязан тем, что его романыпрорвались в желанный мир книжных изданий. Публикация в популярной газетесделала роман широко известным среди читателей, которые не принадлежали кпостоянной аудитории pulp-журналов. Романы Берроуза начали спрашивать укниготорговцев. Книготорговцы переадресовали вопрос к издателям...
Кончилосьтем, что к Берроузу обратились из компании «A.C.McClurg»,которая за несколько месяцев до того прислала ему категорический отказ. Теперьинтонация разговора была совсем иной: издательство просило разрешения заключитьдоговор на книжное издание романа.
Этобыла победа. Большой, настоящий, стратегический успех.
Конечно,он согласился.
Виюне 1914 года «Тарзан из племени обезьян»был выпущен отдельным томом, и начался многолетний издательский триумфБерроуза. «McClurg» на протяжении полуторадесятилетий ежегодно выкладывало на рынок как минимум одно первое книжноеиздание какого-нибудь романа Берроуза, опубликованного перед этим в журнале – ачаще два или три романа в год. Это были романы о Тарзане, романы из«марсианской» серии о Джоне Картере, романы о мире Пеллюсидара,расположенного внутри земной коры, другие исторические и приключенческие романы…Берроуз был идеальным автором с точки зрения коммерческого книгоиздания. Онписал быстро, он продолжал свои популярные сериалы и начинал сериалы новые(которые могли со временем стать популярными, а могли и не стать), нопродавались все равно хорошо.
Именнотрудами Берроуза окончательно оформилось целое направление фантастическойбеллетристики – приключенческое. А сам Берроуз с тех пор считается одним изотцов-основателей фантастики XX века...
Список литературы
СергейБережной. «Повелитель приключений»
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.glencook.km.ru/