""
Ю. Л. Воротников
Ограмматическом статусе аналитических форм сравнительной степени
Врусском языке, как известно, есть два способа образования сравнительнойстепени: с помощью суффиксов -ее, -ей (холоднее, веселей) и путем прибавления кформе положительной степени слова более (более холодный, более веселый). Вотношении синтетической простой формы сравнительной степени типа веселее уязыковедов споров не возникает — она признается морфологической (если, конечно,вообще категория степеней сравнения причисляется к морфологическим категориям).По поводу же образований типа более холодный в специальной литературесуществуют две противоположные точки зрения.
В.В. Виноградов, например, писал: «Итак, в сочетании: более + качественноеприлагательное следует видеть одну составную форму. Неосновательно традиционноемнение об этой аналитической форме, будто она „выходит за обычные рамкиморфологических образований, представляя синтаксическое сочетание двухнеоднородных слов“.
Иначерешается этот вопрос в академической „Русской грамматике“. Здесьчитаем: „К формам сравнительной степени не относится описательноевыражение сравнения с помощью форм более или менее: более веселый, более интересный,менее веселый, менее интересный. Слова более или менее в этих сочетанияхсохраняют свое лексическое значение, и это препятствует их превращению впоказатели морфологического значения и, следовательно, превращению сочетанийтипа более грустный, менее веселый в аналитические формы сравнительнойстепени“. Вопрос о грамматическом статусе аналитической (сложной)сравнительной степени до сих пор остается открытым: что же это все-таки — морфологическая форма или синтаксическая конструкция? Попытаемся сформулироватьсвое мнение на этот счет, для чего обратимся к так называемому»отрицательному языковому материалу", об уникальном значении которогодля успешного лингвистического анализа говорит Ю. Д. Апресян, ссылаясь при этомна таких лингвистов, как Ш. Балли, А. М. Пешковский, А. Фрей, Л. В. Щерба. Обэтом же, как всегда образно, пишет и Н. Д. Арутюнова: «Известно, скольнеоценимую услугу оказывают языковедам отрицательные факты… Лингвистическиеработы последних десятилетий пестрят звездочками. Примеры семантических ипрагматических аномалий, иногда очень изощренные, теснят корректныепримеры».
Неправильноеупотребление аналитических форм сравнительной степени достаточно широкораспространено, и что любопытно отметить, выражения типа более лучше не так ужредко приходилось автору слышать даже в стенах академического Институтарусского языка из уст весьма и весьма почтенных языковедов-русистов. Но в этомслучае речь идет не о неграмотности или об ошибках, а о своего рода игре сязыком. Это, конечно, не та игра в культурологическом смысле, о которой писалИ. Хёйзенга, и не та «языковая игра», о которой говорил Л.Витгенштейн. Но в то же время это и не просто ёрничество, стёб в том смысле,как об этом пишет Е. А. Земская. Перед нами — типичный пример лингвистическогоэксперимента, ставшего в последние годы одним из важнейших инструментов науки оязыке. Н. Д. Арутюнова по этому поводу пишет: «Экспериментами над языкомзанимаются все: поэты, писатели, остряки и лингвисты».
Экспериментлингвиста имеет сугубо научную цель: лингвист как бы пробует на зуб те или иныеязыковые факты, «выворачивает их наизнанку» для того, чтобы понять ихсуть. Это — разновидность лингвистической интроспекции в понимании А.Вежбицкой.
Нои самые тривиальные ошибки, так сказать, ошибки «без задней мысли» вупотреблении аналитической формы сравнительной степени не редкость. В связи сэтим вспоминается такой кадр из фильма С. А. Герасимова «Журналист»:редактор провинциальной газеты листает рукопись местного автора, при этом стоской повторяя: «Более лучше, более веселее...». Вот несколькопримеров подобного рода: />(1) «По-моему, кооперативные банкиработают более гибче» (Из телепередачи. Речь интервьюируемого директорабанка). />(2) «Пора уже отвыкать от консерватизма и одеватьсяболее помоднее» (Устная речь продавца). />(3) «Но Ладогарасположена куда более южнее» (Из телепередачи. Речь ведущего). />(4)«Не пора ли еще энергичней, куда более энергичней преодолевать нашстрах?» (Из радиопередачи. Речь ведущего). />(5) «Нужнокак можно более глубже провести интеграцию города и села» (Речьрадиодиктора).
Каквидим, все эти высказывания принадлежат или представителям класса такназываемых «новых русских», или работникам электронных средствмассовой информации. О языковой культуре первых ходят анекдоты, да и втораякатегория, увы, изысканностью слога нас в последние годы не балует. Однаковстречается нечто подобное и в речи людей вполне интеллигентных ивысокообразованных, например: />(6) «Они делают песню болееемкой, более глубокой, более… ну как бы вам сказать… содержательнее»(Из радиопередачи. Речь композитора М. Фрадкина). Марк Фрадкин, как мы видим,правильно употребил форму аналитической сравнительной степени два раза, но натретий, увы, сбился.
Проникаютошибки, подобные вышеописанным, и на страницы печатных изданий, причем весьмасолидных, например: />(7) «Но открытия, которые сделал длясебя Василий, куда более значительнее выводов Глеба Вольнова из»Завтрашних забот", решившего делать дело и ни о чем не думать"(А. Урбан. Из предисловия к книге В. Конецкого «Завтрашние заботы»).
Говоряо типах языковых неправильностей или языковых аномалий, Ю. Д. Апресян различаетнеправильность относительную и абсолютную. Абсолютная неправильностьхарактеризуется, в частности, тем, что «языковые единицы неправильноскомбинированы (хотя каждая из них в отдельности и может иметь нужныйсмысл)». Очевидно, что «более лучше», так же как и «онпришла», «мы говорю», «будет читает», — это случаиименно абсолютной языковой аномалии, однако если ошибки последних трех типов вречи всех категорий говорящих на русском языке как на родном практическиисключены, то ошибки первого типа весьма частотны. В чем тут дело?
Длякаждого из приведенных выше примеров есть своя отдельная и одна общая причинанеправильного употребления сложной формы сравнительной степени. Начнем спримера (7), в котором встречается ошибочное с точки зрения литературной нормысловосочетание куда более значительнее. Но если выражение более значительнееявно «режет слух», то о словосочетании со словом куда можно, пожалуй,говорить как об относительно более приемлемом (или, точнее, относительно менеенеприемлемом). Дело в том, что усилительная частица куда требует употребленияпосле себя простой формы сравнительной степени (куда лучше), а форма более — положительной. Их же совместное употребление создает своеобразную«синтаксическую конкуренцию» и, следовательно, некоторую свободувыбора формы прилагательного. Возможно также, что слово более как бы попадает вполе притяжения частицы куда, «притягивается» к нему и отрывается отприлагательного. В результате образуется цельная единица куда более, близкая позначению к усилительной частице куда как, после которой употребление формыпростой степени сравнения вполне нормально. Можно думать, что именно этипричины, действовавшие, конечно, на бессознательном уровне, и позволили авторудопустить такую форму выражения, а корректору не воспринять ее какнеправильную.
Естьсвоя причина и для примера (6) из устной речи композитора Марка Фрадкина: втретьем употреблении форма аналитической сравнительной степени оказаласьразорванной поиском наиболее подходящего прилагательного для точного выражениямысли. И пока этот поиск шел, синтаксическое влияние слова более успело«погаснуть», перестать действовать. Однако выскажем предположение,что в случае выбора рода прилагательного М. Фрадкин и в такой ситуации вряд лидопустил бы ошибку и сказал: «Он… как бы точнее выразиться… не простоумна, а гениальна».
Опримерах (5) и (3) можно сказать то же, что и о примере (7): в высказыванияхвозникают эфемерные новообразования как можно более и куда более. В примере (4)та же ситуация, усугубленная предшествующим употреблением словосочетания ещеэнергичнее. Возникает градационный ряд еще энергичнее, куда более энергичнее, вкотором новообразованная форма куда более воспринимается как экспрессивныйсиноним интенсифицирующего наречия еще.
Инаяпричина для примера (2). Сочетание более помоднее возникло в результатестолкновения семантики с прагматикой. Говорящий стремился выразиться«повежливее», поэтому и использовал «смягчительную» формусравнительной степени. В данном случае приставка по- функционально аналогичначастице -с в ее «лакейски-вежливом» употреблении: «Чегоизволите-с?».
И,наконец, в примере (1) говорящий мог просто воспринимать слово более каксиноним наречий высокой степени типа гораздо. Как подтверждение такоговосприятия формы более еще в 50-х годах можно рассматривать и тотзафиксированный И. К. Калининой факт, что при аналитической форме сравнительнойстепени тогда невозможным было употребление наречий типа чуть-чуть илинесколько. Впрочем, в наше время запрет на такого рода сочетания по меньшеймере поколеблен.
Понятно,что все подобные объяснения появления в речи ошибок типа более лучше самистановятся возможными по одной, общей для всех этих случаев причине: в сознанииносителей русского языка недостаточно закреплена «слитность»конструкции более + позитив. Она еще явно не дотягивает до морфологическогоуровня.
Однакоесть факты, которые свидетельствуют все же о некоторой если не«слитности», то по меньшей мере целостности конструкции более +позитив. Известно, что формы синтетической сравнительной степени не от всехприлагательных обладают свойством, которое лингвисты называют «презумпциейсуществования качества». Чтобы пояснить это выражение, процитируемследующее высказывание Т. М. Николаевой: "… по фразам Элен красивееМэри, Том лучше Боба, Джек умнее Билла мы не можем сказать определенно, чтоМэри красива. Боб хорош, а Билл умен". То же относится к большомуколичеству других синтетических компаративов, в первую очередь от такназываемых параметрических прилагательных: выше-ниже; шире-уже и т. п. (см. Ю.Д. Апресян).
Дляаналитической формы круг подобного рода ситуаций уже. Высказывание Он более умный,чем ты мы поймем так, что и он, и ты умные. Но выражение А более высокий, чемВ, так же как Л выше В можно отнести и к двум высоким, и к двум низкимпредметам. Однако ситуация изменяется, если мы поменяем местами составные частиконструкции более + позитив. Выражение Он высок более, чем ты мы можем понятьтолько однозначно, то есть в том смысле, что и он, и ты высокие. Конструкцияпозитив + более во всех случаях характеризуется «презумпцией существованиякачества». Невозможность свободного перемещения отдельных элементов вконструкции более + позитив без некоторой деформации значения свидетельствует отом, что в роли сказуемого эта конструкция выступает как цельное образование,однако степень этой цельности, как мы убедились раньше, еще достаточно далекаот цельности морфологических форм.
Такимобразом, можно сделать вывод, что в языковом сознании действуют дверазнонаправленные тенденции: одна стремится расчленить аналитическую формусравнительной степени, другая же, наоборот, слить ее в нерасторжимое целое сединым значением. О том, как отражены обе эти тенденции в грамматическихисследованиях, уже говорилось. Как известно, для В. В. Виноградовавозникновение описательной, аналитической формы сравнительной степени былоодним из доказательств общей тенденции развития русского языка — егоустремленности к аналитическому строю. Аналитические формы, значение которых«во второй половине XIX в. усилилось», выступают в дальнейшем какфорпост аналитизма, его морфологический плацдарм: они «подготовляютвозможность аналитического употребления степеней сравнения от именсуществительных с качественным значением и от обстоятельственных наречий».Однако по крайней мере на данном участке «грамматического фронта»аналитизм еще далеко не наступил.
Список литературы
/>Виноградов В. В. Русский язык. М., 1972. С. 200-204
/>Русская грамматика. Т. I. М., 1980. С. 562
/>Апресян Ю. Д. Избранные труды. М., 1995.
/>Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт.М., 1988. С. 303
/>Хёйзенга И. Homo Ludens. М., 1992. С. 8
/>Витгенштейн Л. Философские работы. Ч. I. М., 1994. С. 83
/>Земская Е.А. Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М., 1996.С. 23
/>Wierzbicka А. Semantics,culture and cognition. M. Y.; Oxford. 1992
/>Калинина И. К. Степени сравнения имен прилагательных, ихупотребление в современном русском языке и связанные с нимилексико-фразеологические обороты. Автореферат канд. дис. М., 1952. С. 11
/>Николаева Т. М. Качественные прилагательные и отражение«картины мира» // Славянское и балканское языкознание. Проблемылексикологии. Л., 1983. С. 238, 239