МОУ «ВерхнехавскаяСОШ №2»
Реферат
Чистейшийобраз Натальи Николаевны Пушкиной
Верхняя Хава
2007 год
План
1. Жена поэта
2. Автобиография Н.Н. Пушкиной
3. Таша – заступница
4. Семейная жизнь Пушкиных
5. Смерть поэта
6. Завет мужа
Список литературы
Приложения
1. Жена поэта
О ней написаны научныетруды и мемуары; популярные очерки и эмоциональные эссе; романы и повести;рассказы и драмы; а стихов за полтора века сочинено о ней столько, что не скоровсе отыщешь и перечтешь. И все же есть ли среди всего этого многообразия книга,где была бы сказана истина о жене поэта? Да, такая книга есть, и ее можно,положа руку на сердце, рекомендовать читателям. Эта книга – письма АлександраСергеевича Пушкина.
Сколько людей – среди нихи друзья поэта, — беспощадно и жестоко осуждали Наталью Николаевну! Скольколюдей неуклюже и снисходительно «защищали ее», с легкостью присвоивсебе это право! Создается впечатление, что Пушкин предвидел будущее и заранееотвел все поклепы и благоглупости. Впрочем, это не впечатление, а факт, ибо,умирая, Пушкин утешил ее: «Будь спокойна, ты невинна в этом». А врачуон сказал: «Она, бедная, безвинно терпит и может еще потерпеть во мнениилюдском». Как вспоминала Е.А. Мещерская, «посреди самых ужасныхфизических страданий Пушкин думал только о жене и о том, что она должна былачувствовать по его вине. В каждом промежутке между приступами мучительной болион ее призывал, стараясь утешить, повторял, что считает ее неповинною в своейсмерти и что никогда, ни на одну минуту не лишал ее своего доверия и любви».Но много раньше, в письмах к жене, Пушкин ответит будущим ее «прокурорам»и «адвокатам».
Софья НиколаевнаКарамзина в 1837 г. сетовала: «Наш добрый, наш великий Пушкин должен былбы иметь другую жену». Пушкин ответил ей еще в 1834 г. в письме Наталье Николаевне: «Я должен был на тебе жениться, потому что всю жизнь был быбез тебя несчастлив».
Сергей АлександровичСоболевский сурово обвинял Наталью Николаевну в легкомыслии или, короткоговоря, в том, что разорив мужа, она способна разорить детей. Пушкин возразилеще до своей женитьбы: «Я не потерплю ни за что на свете, чтобы жена мояиспытывала лишения, чтобы она не бывала там, где она призвана блистать,развлекаться. Она вправе этого требовать. Чтобы угодить ей, я согласен принестив жертву свои вкусы, все, чем я увлекался в жизни, мое вольное, полноеслучайностей существование». Пушкин выполнил свое обещание, и ни у когонет права его судить за это.
Евпраксия НиколаевнаВревская недоумевала и несколько злословила по тому поводу, что НатальяНиколаевна якобы «не слишком переживает» смерть Пушкина. Ответом наневольную бестактность служат, например, слова В.Ф. Вяземской о том, что она «неможет забыть страданий Натальи Николаевны в предсмертные дни ее мужа.Конвульсии гибкой станом женщины были таковы, что ноги ее доходили до головы.Судороги в ногах долго продолжались у нее и после, начинаясь обыкновенно в 11часов вечера.
Дарья Федоровна Фикельмончерез четыре года после смерти Пушкина писала сестре из Вены в Москву: „По-видимому,г-жа Пушкина снова появляется на балах. Не находишь ли ты, что она могла бывоздержаться от этого? Она стала вдовою вследствие такой ужасной трагедии, иведь она была ее причиною, хотя и невинною“. Пушкин тоже предусмотрел.Прощаясь с женою, он сказал ей: „Ступай в деревню, носи по мне траур двагода и потом выходи замуж, но за человека порядочного“.
Пушкин в письмах сделал,кажется, невозможное. Он опроверг и хулителей своей жены из будущих поколений,угадав „направление удара“. Даже Марина Ивановна Цветаева, вослеплении любви к Пушкину, боли и обиды за него, оказалась в стане „врагов“Натальи Николаевны. Цветаева писала: „Было в ней одно: красавица. Только –красавица, просто – красавица, без корректива ума, души, сердца, дара. Голаякрасота, разящая как меч. И – сразила“ Странно, как можно, прочитав письмаПушкина, не понять, что любовь, поднявшаяся до такой высоты, не может бытьвзаимной! Но Пушкин „ответил Цветаевой“ письмом к жене 21 августа 1833 г.: „Гляделась ли ты в зеркало, и уверилась ли ты, что с твоим лицом ничего сравнить нельзяна свете, а душу твою люблю я еще более твоего лица“.
Поистине у НатальиНиколаевны Пушкиной был один, но самый могущественный покровитель. Он позаботилсяо том, чтобы каменья, в нее брошенные, упали, не долетев. Он оборонил еенадежно, безоговорочно и навсегда.
2. Автобиография Н.Н. Пушкиной
Наталья Гончаровародилась в самое тяжелое время Отечественной войны 1812 года. Война вынудила еесемью покинуть Калужское имение Полотняный Завод (в октябре в доме Гончаровыхрасположился штаб Кутузова) и уехать в поместье Кариан Тамбовской губерниигубернии. Там и появилась на свет третья дочь Натальи Ивановны и НиколаяАфанасьевича Гончаровых Наталья Николаевна – Таша, так ее называли домашние.
Летом 1813 года Гончаровыс детьми жили уже снова на Полотняном Заводе. А потом случилось вот что: всясемья перебралась в Москву, а любимицу деда – Афанасия Николаевича Гончарова –Ташеньку, вняв его просьбе, оставили в Заводе. Там, на приволье, она и рослалет пять или шесть. Впечатления детства не забываются, и многое, что с самогоначала, еще до пушкинского влияния, отличало Натали от жеманных „московскихбарышень“, которых Пушкин не жаловал, пошло оттуда – с первых детских лет.
Родители взяли Ташу в Москву, и вольное,спокойное житье закончилось. Дальше годы пошли тяжелые, недобрые. Отца еетерзала неизлечимая душевная болезнь – „травматического происхождения“,как бы теперь сказали медики. Мать, и до того не отличавшаяся ровным характероми мягким нравом, после несчастья, случившегося с мужем, стала истеричной идаже, порой, жестокой к детям. Все они, дочери – в особенности, боялись мать илишнего слова не решались вымолвить в ее присутствии. Может быть, это и привелок некоторой замкнутости Натальи Николаевны, к ее неумению мгновенно включатьсяв светскую беседу.
Образование детиГончаровых получили неплохое. Разговоры о том, что Натали до свадьбы неслыхивала о стихах Пушкина и вообще ничего не знала, кроме фигур в танцах ифранцузского языка, неосновательны. В доме на Большой Никитинской изучалироссийскую и всемирную историю, русскую словесность, географию, немецкий ианглийский языки. Даже стихи друг другу в альбомы писали.
Пушкин увидел Натали набалу у танцмейстера Иогеля, в доме на Тверском бульваре, зимой 1828-1829 гг. Ейтогда минуло 16 лет. В белом, воздушном платье, с золотым обручем на голове,она в первый вечер их знакомства поразила Пушкина царственной, гармонической,одухотворенной красотой, прекраснее которой для него ничего не было. Он потерялпокой, „голова пошла кругом“, как он признавался. Ни остроумие исамоотверженная преданность Екатерины Ушаковой, ни изящество Анны Олениной и „детскаяпростота“ во взоре ее не могли отвлечь Пушкина от Натальи Гончаровой. Онборолся за свое будущее счастье и победил.
Пушкин не сразу отважилсяпоявиться в доме Гончаровых; „первый раз в жизни я был робок“,-сознавался он. Ввел Пушкина в гостиную Гончаровых старый знакомый ФедорИванович Толстой, скоро ставший его сватом. Пушкину не отказали, но и согласияне дали. Наталья Ивановна была наслышана о его политической „неблагонадежности“и вдобавок опасалась, что жених потребует приданного, а его не было. В концеконцов пришлось Пушкину писать Бенкендорфу, чтобы тот подтвердил отсутствиеполитических претензий к поэту. По логике „женится – остепенится“такое подтверждение было получено. От каких бы то ни было капиталов за невестойПушкин не только отказался, но и сам дал будущей теще 11 тысяч на шитьеприданного. В начале апреля 1830 года согласие матери Натальи Николаевны былозавоевано.
3. Таша – заступница
Как видно, НатальяНиколаевна защищала Пушкина от клеветы. Ему ли было не стоять за ее честьнасмерть – что бы потом ни случилось? Современница, видевшая их вместе в 1830году, отмечала, что юная Гончарова кажется увлеченной своим женихом.
Между тем Пушкиниспытывал колебания. Он сделал все, что от него требовалось: получил нелепоесвидетельство благонадежности от Бенкендорфа; заочное благословение родителей идаже имущественный дар от отца (часть нижегородского имения); добыл деньги наприданое невесте. Но мучительные сомнения одолевали его: Натали было 18 лет,Александру Сергеевичу – 31; он знал, что разум его и все силы будут отданытворческому труду до последнего часа; он был не богат, скорее даже – беден;будет ли она с ним счастлива? Этим настроением Пушкина и объясняется появлениепоразительного документа – письма его Наталии Ивановне Гончаровой от 5 апреля1830 года (см. приложение 1).
Тогда же, в мае 1830 г., был написан неоконченный отрывок „Участь моя решена…“ с „хитрым“подзаголовком – с французского. Это произведение художественное, и поэтому егоне вводят в документальную подборку. Однако оно автобиографично – в той мере, вкакой автобиографичны самые личные, самые сокровенные сочинения Пушкина.Прочесть его иначе, вне судьбы поэта, невозможно:
»Участь моя решена.Я женюсь…
Та, которую любил я целыедва года, которую везде первую вытаскивали глаза мои, с которой встреча казаласьмне блаженством, — боже мой – она… почти моя.
Ожидание решительногоответа было самым болезненным чувством жизни моей. Ожидание последнейзаметавшейся карты, угрызение совести, сон перед поединком – все в сравнении сним ничего не значит.
Я женюсь, т.е. я жертвуюнезависимостию, моею беспечной, прихотливой независимостию, моими роскошнымипривычками, странствиями без цели, уединением, непостоянством.
Я готов удвоить жизнь ибез того не полную. Я никогда не хлопотал о счастии, я мог обойтиться без него.Теперь мне нужно на двоих, а где мне взять его?"
Сон перед поединком!.. На«мальчишнике», который устраивал Пушкин накануне свадьбы, он былмрачен. Все заметили это, и многие предрекали несчастливый брак. И ошиблись.
4. Семейная жизнь Пушкиных
Пушкин был счастлив всемейной жизни. За шесть лет, которые они прожили вместе, Наталья Николаевнародила четверых детей. Муж ее проводил годы в непрестанных заботах, напряженныхтрудах, необходимых разъездах. Порой он ласково пенял жене: «Смотри,женка. Того и гляди избалуешься без меня, забудешь меня – искокетничаешься».Или: «не стращай меня, женка, не говори, что ты искокетничалась; я приедук тебе, ничего не успев написать – и без денег сядем на мель. Ты лучше оставьменя в покое, а я буду работать и спешить». Бывало не мог скрытьогорчения: «нехорошо только, что ты пускаешься в разные кокетства».Случалось даже, что делал настоящие выговоры, сразу, правда, спохватываясь: "…хоть я в тебе уверен, но не должно свету подавать повод сплетням. Вследствиесего деру тебя за ухо и целую нежно, как будто ни в чем не бывало". И еще:«Повторяю тебе помягче, что кокетство ни к чему доброму не приведет»Писем Натальи Николаевны к Пушкину у нас нет, однако по его частым оправданиямвидно, что и жена его была ревнива: то и дело не совсем уж без основанийупрекала его в «волокитстве». Но в каких семьях этого не бывало – впушкинское время, разумеется?
Однако неизмеримо большев письмах Пушкина к жене совсем других речей. «Тебя, мой ангел, люблю так,что выразить не могу», — признается поэт, умевший выражать в своихпроизведениях тончайшие оттенки чувств; «не можешь вообразить какая тоскабез тебя», — печалится он; «я же все беспокоюсь, на кого покинул ятебя!», — тревожится в другом письме; «Что, женка? Скучно тебе? Мнетоска без тебя», — жалуется снова. 26 августа 1833 г. Пушкин пишет: «Поздравляю тебя с днем твоего ангела, мой ангел, целую тебя заочно в очи».Оказывается, Пушкин писал так не только к остроумцам вроде Вяземского илиСоболевского! И все-таки письма надо читать внимательно – одно за другим.Выдержки, даже и пространные, как в нашей подборке, не передают всей нежности илюбви, которая царила в этом обыкновенном и необыкновенном семействе.
Верный признак семейственногоспокойствия, в котором склонны были отказывать Пушкиным многие, изучавшие ихкороткую супружескую жизнь, — общая забота и тревога о детях. Писем материсемейства нет – иначе мы бы получили тьму доказательств такой совместнойзаботы. Но и в письмах отца их предостаточно. 22 сентября 1832 года Пушкинбеспокоится о дочери-первенце: «А Маша-то? Что ее золотуха?». 2октября 1833 года, работая в Болдине, места себе не находит: «Что с вами?Здорова ли ты? Здоровы ли дети? Сердце замирает, как подумаешь». 11октября 1833 г. – снова о Маше: «Говорит ли Маша? Ходит ли? Что зубки?».Но тут же теперь и о старшем сыне: «Саше подсвистываю». 21 октября 1833 г.: «Что-то моя беззубая Пускина? Уж эти мне зубы? – а каком Сашка рыжий? Да в кого-то онрыжик? Не ожидал я этого от него. Машку, Сашку и тебя целую и крещу». 18мая 1834 года, накануне Машиного двухлетия: «поздравляю тебя с Машинымрождением, целую тебя и ее. Дай бог ей зубков и здоровья. Того же и Саше желаю,хоть он не именинник». 14 мая 1836 г. из Москвы: «Ни строчки от тебя; уж не родила ли ты? Сегодня день рождения Гришки, поздравляю его и тебя.Буду пить за его здоровье». Это последний год жизни Пушкина и егопоследнее упоминание о детях в письме к жене. Григорию исполнился годик.Наталья родилась через девять дней – 23 мая. «Уж не родила ли ты», — единственное о ней упоминание. Трудно оторваться от этих писем Пушкина к материего детей…
Вряд ли можно себепредставить счастливую семью, где жена вовсе не интересовалась бы делами мужа –тем, что составляет содержание его жизни. Это относится и к Пушкиным.Обсуждения конкретных творческих вопросов в письмах не нужно искать – НатальяНиколаевна не профессиональный литератор, и эти вопросы Пушкин, уж если вообщеобсуждал в переписке, то скорее с Вяземским или с Плетневым. И все же НатальяНиколаевна знала о его трудах. Около 30 сентября 1832 года Пушкин рассказываетей в письме из Москвы: «Мне пришел в голову роман, и я, вероятно, за негопримусь; но покаместь голова моя кругом идет при мысли о газете. Как-то я слажус нею?». 26 июля 1834 года он пишет: «Я работаю до низложения риз.Держу корректуру двух томов вдруг, пишу примечания…». Летом 1834 г. Пушкин работает не только над корректурой «Пугачева», но и над «Историей Петра».Наталья Николаевна интересуется этим. Он отвечает: «Ты спрашиваешь меня оПетре? Идет помаленьку; скопляю матерьялы – привожу в порядок – и вдруг выльюмедный памятник…» Осенью 1835 г. из Михайловского просит прислать книги: «Явзял у них книги Вальтер-Скотта и перечитываю его. Жалею, что не взял с собойанглийского. Кстати: пришли мне, если можно, Essays de M. Montagne (»Опыты"М.Монтеня) – 4 синих книги, на моих длинных полках. Отыщи". На некоторыхкнигах библиотеки Пушкина есть пометы рукою Натальи Николаевны.
Особенно много деловыхвопросов затрагивается в последнем «цикле» переписки Пушкина с женой– семи письмах, отправленных из Москвы в мае 1836 года. Здесь и издание «Современника»- Наталья Николаевна выполняла редакционные поручения в отсутствие Пушкина вПетербурге; и вопросы цензуры; и мечты о работе в архиве; и подготовка кмосковской премьере «Ревизора» Н.В. Гоголя; и отношения скнигопродавцами. А какую важную помощь оказала Наталья Николаевна, добыв черезбрата бумагу для «Современника»! Напрашивается вывод, что интересНатальи Николаевны к литературно-издательским делам мужа и ее компетентность вних с годами увеличивалась. Жена Пушкина становилась серьезнее – заботы мужапостепенно все больше превращались в ее собственные. Ей поверял он теперь самоеважное, ей написал и горькие слова: «Черт догадал меня родиться в России сдушою и талантом…»
Пушкин всегда дорожилсемейным благополучием и спокойствием. Именно поэтому так нестерпимо больнобыло ему семейное благополучие и спокойствие терять.
5. Смерть поэта
Не будем снова ворошитьпреддуэльную историю, перебирая день за днем ее горестные подробности. Темболее что читатель имеет возможность получить информацию и узнать позициюЖуковского и Вяземского, Карамзиных и Фикельмон, Осиповых-Вульф и Соболевского.Попытаемся лучше сделать заключение, к которому подводит весь огромный материало жизни Александра Сергеевича и Натальи Николаевны и о гибели поэта.
Пушкин счастлив всемейной жизни. Не его и не жены его вина в том, что они жили в обществе, нежелавшем терпеть счастье поэта. «Он должен быть мал и мерзок, как мы, аесли он не таков, мы его погубим,» — примерно такой представляетсяпсихология высокопоставленной черни. «Он гениален, а мы бездарны, но мыдокажем, что он способен страдать и корчиться на наших глазах. Мы уничтожимего, чтобы он не открыл всем правду о нас», — так могли бы они сказать,хоть вслух и не говорили. «Уязвимое место поэта там, где он не можетответить ударом на удар – в его сокровенной и дорогой ему семейной жизни. Ее инадо отравить», — думали те, кому мешало само присутствие Пушкина наземле, и первый среди них – самодержец всероссийский. Дело даже не в том, чтоНиколайI «приволакивался» закрасавицей – женой поэта; и не в том, что, скорее всего, зная о дуэли, он незахотел ее предотвратить. Дело в том, что имущие власть не желали, чтобы Пушкинбыл, как не пожелали через четыре года, чтобы был Лермонтов. Они избрали егокроткую, добрую, не способную разобраться в их адских кознях жену мишеньюотвратительной клеветы. И поэт погиб.
Виновата ли НатальяНиколаевна? Кокетничала ли она с красавцем-кавалергардом. Облепленным, какпанцирем, грязью того круга, к которому принадлежал, и собственной мерзостью?Виновата – кокетничала, не замечая грязи. Однако это ли убило Пушкина? Нет, неэто. Поэта убили люди, убедившиеся в том, что его невозможно заставить жить поих законам. Так вправе ли потомки винить жену Пушкина – ту, которую он любилтак искренно, так нежно? Ту, о которой сказал перед смертью: «жена мояангел»? Ту, за которую отдал великую жизнь?
6. Завет мужа
Наталья Николаевнавыполнила завет мужа. Почти два года она прожила в деревне – Полотняном Заводе.К ней приезжали отец поэта Сергей Львович, Нащокин, Жуковский. Она писала С.Н.Карамзиной: «Я выписала сюда все сочинения и пыталась их читать, но у меняне хватает мужества: слишком сильно и мучительно они волнуют, читать его – всеравно что слышать его голос, а это так тяжело!» Потом она возвратилась вПетербург. Растила детей. Заботилась о средствах к жизни. Поехала – впервые – вМихайловское. Поставила памятник на могиле Пушкина. Долго еще не выходилазамуж. Благодаря недавним публикациям ее писем о последующих годах жизниНатальи Николаевны известно больше, чем о тех, что были прожиты с Пушкиным.По-видимому, она во многом изменилась, прибавив полученную горьким опытоммудрость к редкостной доброте, незаурядному уму и неповторимому очарованию.
В 1844 г. Наталья Николаевна приняла предложение генерала Петра Петровича Ланского, командираконногвардейского полка, и вышла замуж во второй раз. Ему в то время было 45лет, прежде он женат не был. Детей Пушкина Петр Петрович принял как родных. УНатальи Николаевны были от второго брака три дочери. Вся большая семья –нередко гостили племянник Ланского и сын сестры Пушкина, Лев Павлищев, — быладружна и безмерно уважала Наталью Николаевну.
Вопрос о том, забыла лиона Пушкина – абсурден. Их дети были для нее – он, его книги – тоже; оплемяннике поэта Льве Павлищеве она писала: «горячая голова, добрейшеесердце – вылитый Пушкин». Виделась Наталья Николаевна с «первымбесценным» другом Пушкина Иваном Ивановичем Пущиным, когда он возвратилсяиз сибирской ссылки. Он много не знал о ней, что знаем теперь мы, и писемПушкина к ней он никогда не читал. Мог ли он понять ее до конца, мог ли онотчасти не винить ее в душе своей?
Наталья Николаевнаберегла рукописи Пушкина и позаботилась об их дальнейшей судьбе. Его письмахранились у Натальи Николаевны в семи особых пакетах с ее собственноручнымипометками, например: «из Петербурга. 1834», «из Москвы. 1836»и т.д. Ее собственные письма к мужу были также возвращены ей после посмертногожандармского обыска в кабинете поэта в 1837 г. Незадолго до кончины Наталья Николаевна произвела раздел наследства между детьми. Все рукописи Пушкина досталисьстаршему сыну Александру Александровичу и впоследствии поступили в МосковскийРумянцевский музей. Только для писем Пушкина, адресованных к ней, НатальяНиколаевна сделала исключение: она передала их младшей дочери НатальеАлександровне, остро нуждавшейся тогда в материальной поддержке. Матьнадеялась, что когда-нибудь, передавая письма в архив, дочь получит за нихнемалую сумму. В 1876 г. младшая дочь Пушкина передала через посредство И.С.Тургенева письма Пушкина к жене для частичной публикации. Впоследствии и ониоказались в архиве.
Объективности ради, надосказать, что благодаря этому мы теперь обладаем бесценным материалом для того,чтобы судить о действительных отношениях в семье Пушкиных. Те друзья поэта,высказывания которых приведены в начале работы, такой возможности не имели. Чтокасается писем Натальи Николаевны к мужу, то судьба их по сей день неизвестна.Время от времени появляются утверждения о том, что когда-то они хранились вРумянцевском музее, но потом таинственно исчезли. Несравненно болееубедительными представляются, однако, документальные разыскания самих работниковархива, подтверждающие, что писем Натальи Николаевны в музее никогда не было.Вполне возможно, что она сочла нужным их уничтожить.
Осенью 1863 года в семьеАлександра Александровича Пушкина родился мальчик – также Александр. По просьбесына Наталья Николаевна отправилась из Петербурга в Москву – на крестины внука.Она и раньше страдала легочным заболеванием, а тут еще простудилась.Возвратившись в Петербург, слегла с тяжелым воспалением легких и скончалась 26ноября 1863 года.
Могила со скромной надписью«Наталья Николаевна Ланская» на кладбище Александро-Невской лавры долго не привлекалаособого внимания. Теперь все изменилось. Светлая ей память и низкий поклон зато, что она дала шесть счастливых лет Пушкину!
Список литературы
1. И. Ободовская, М.Дементьев. Вокруг Пушкина (изд. 2-е). М., 1978. Редактор и автор вступит.статьи Д.Д. Благой.
2. И.Ободовская, М.Дементьев. После смерти Пушкина. М., 1980. Редактор и автор вступит. статьиД.Д. Благой.
3. Друзья Пушкина:Переписка; Воспоминания; Дневники. В 2-х томах. Т.II./Сост., биографические очерки и прим. В.В. Кунина. – М.:Правда, 1984
Приложение
Письмо Пушкина А.С.Гончаровой Н.И. (5 апреля 1830г)
Когда я увидел ее впервый раз, красоту ее едва начинали замечать в свете. Я полюбил ее, голова у менязакружилась, я сделал предложение, ваш ответ, при всей его неопределенности, намгновение свел меня с ума; в ту же ночь я уехал в армию; вы спросите меня –зачем? Клянусь вам, не знаю, но какая-то непроизвольная тоска гнала меня изМосквы; я бы не мог там вынести ни вашего, ни ее присутствия. Я вам писал;надеялся, ждал ответа – он не приходил. Заблуждения моей ранней молодостипредставились моему воображению; они были слишком тяжки и сами по себе, аклевета их еще усилила; молва о них, к несчастию, широко распространилась. Вымогли ей поверить; я не смел жаловаться на это, но приходил в отчаяние.
Сколько мук ожидало меняпо возвращении! Ваше молчание, ваша холодность, та рассеянность и тобезразличие, с каким приняла меня м-ль Натали… У меня не хватило мужестваобъясниться, — я уехал в Петербург в полном отчаянии. Я чувствовал, что сыгралочень смешную роль, первый раз в жизни я был робок, а робость в человеке моихлет никак не может понравиться молодой девушке в возрасте вашей дочери. Один измоих друзей едет в Москву, привозит мне оттуда благосклонное слово, котороевозвращает меня к жизни, — а теперь, когда несколько милостивых слов, скоторыми вы соблаговолили обратиться ко мне, должны бы исполнить меня радостью,я чувствую себя более несчастным, чем когда-либо. Постараюсь объясниться.
Только привычка идлительная близость могли бы помочь мне заслужить расположение вашей дочери; ямогу надеяться возбудить со временем ее привязанность, но ничем не могу ейпонравиться; если она согласится отдать мне свою руку, я увижу в этом лишьдоказательство спокойного безразличия ее сердца. Но будучи всегда окруженавосхищением, поклонением, соблазнами, надолго ли сохранит она это спокойствие?Ей станут говорить, что лишь несчастная судьба помешала ей заключить другой,более равный, более блестящий, более достойный ее союз; — может быть, этимнения и будут искренни, но уж ей они безусловно покажутся таковыми. Невозникнут ли у нее сожаления? Не будет ли она тогда смотреть на меня как напомеху, как на коварного похитителя? Не почувствует ли она ко мне отвращения?Бог мне свидетель, что я готов умереть за нее; но умерь для того, чтобыоставить ее блестящей вдовой, вольной на другой день выбрать себе нового мужа,- эта мысль для меня – ад.
Перейдем к вопросу оденежных средствах; я придаю этому мало значения. До сих пор мне хватало моегосостояния. Хватит ли его после моей женитьбы? Я не потерплю ни за что на свете,чтобы жена моя испытывала лишения, чтобы она не бывала там, где она призванаблистать, развлекаться. Она вправе этого требовать. Чтобы угодить ей, ясогласен принести в жертву свои вкусы, все, чем я увлекался в жизни, моевольное, полное случайностей существование. И все же не станет ли она роптать, если положение ее в свете небудет столь блестящим, как она заслуживает и как я того хотел бы?.. (Франц.)