Тема преступления в творчестве Ф.М. Достоевского и П. Зюскинда: к поиску литературного родства

Выпускная квалификационная (дипломная) работа
на тему: «ТЕМА ПРЕСТУПЛЕНИЯ В ТВОРЧЕСТВЕ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО И П.ЗЮСКИНДА: К ПОИСКУ ЛИТЕРАТУРНОГО РОДСТВА»
 

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Глава 1.СОЦИАЛЬНЫЙ ФОН И ЛИЧНОСТНАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
1.1 Париж XVIII века (взгляд из века XX) и Петербург XIXвека
1.2 Герой Ф.М.Достоевского и герой А.Зюскинда: к поиску социально-психологического родства
Глава 2. ОБРАЗ ПРЕСТУПНИКА В РОМАНЕ Ф.М.ДОСТОЕВСКОГО «ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ» И В РОМАНЕ П.ЗЮСКИНДА «ПАРФЮМЕР»
2.1 Родион Раскольников
2.2 Жан-Батист Гренуй
Глава 3.ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ТЕМЫ ПРЕСТУПЛЕНИЯ Ф.М.ДОСТОЕВСКИМ И П. ЗЮСКИНДОМ
3.1 Истоки, причины, идеология двухпреступлений
3.2 Концепция наказания запреступление
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ
 
Тема преступления вчитательском сознании связана, прежде всего, с именем Ф.М. Достоевского иего романом «Преступление и наказание». Это правомерно и объяснимо, так какименно этим автором в этом произведении не только осуществлен детальный анализпричин, мотивов, социально-психологической обусловленности преступления, но и исследованаличность преступника, его душевный уклад, его эволюция,
Роман “Преступление инаказание” был задуман Ф.М.Достоевским на каторге, “в тяжёлую минуту грусти исаморазложения”, в остроге, куда он был брошен в 1850 году как государственныйи политический преступник. Именно там у него зародилась мысль об “идейном”преступнике, разрешившем себе “кровь по совести”, “моральный эксперимент”.Мучила Достоевского и мысль о “Наполеонах”, присвоивших себе право обрекать нагибель, “тратить” миллионы людей. В 1963 году он сказал А.П.Сусловой поразившиееё слова; впоследствии она записала их в дневнике: “Когда мы обедали, он,смотря на девочку, которая брала уроки, сказал: “Ну вот, представь себе, такаядевочка со стариком, и вдруг какой-нибудь Наполеон говорит: “Истребить весьгород”. Всегда так было на свете”.[1]
Замысел созревал долго имучительно в сложную эпоху конца пятидесятых — начала шестидесятых годов прошлоговека. Освобождение крестьян в 1860 году, казалось, открывало новую эпохурадужных перспектив перед российским обществом. Но очень скоро стало ясно, чтореформа не принесла желанного перелома, не стала прологом нового времени.Наоборот, на сцену вышли новые социальные хищники — буржуа-дельцы с их идолом“золотого тельца”. Наступило время тяжких разочарований, мучительных душевныхпроцессов. Салтыков-Щедрин писал об этом времени: “Да, в такие минутыдействительно нечто упраздняется, но это “нечто” есть именно тот характерчеловечности, который сообщает жизни всю её цену и смысл. А на место упразднённого,просто-напросто, выступает на сцену тёмное хищничество...”.[2]
Годы, когда создавалсяроман “Преступление и наказание”, были и для самого Достоевского годами тяжёлогоодиночества, мучительных мыслей и трудных решений. Незадолго перед этим, в 1864году, уходят из жизни самые близкие ему люди — жена Мария Дмитриевна, братМихаил Михайлович — единомышленник и сотрудник Аполлон Григорьев. “И вот яостался вдруг один, и стало мне просто страшно,— пишет он другу.— Вся жизньпереломилась разом надвое. Стало всё вокруг меня холодно и пустынно”.[3] А вскоре после смертиближайших сотрудников по изданию журналов — М.М.Достоевского и А.А.Григорьева —терпит крах и журнал “Эпоха”. “На мне, кроме того, до десяти тысяч вексельногодолга и пять тысяч на честное слово… О друг мой, я охотно пошёл бы опять вкаторгу на столько же лет, чтобы только уплатить долги и почувствовать себяопять свободным”.[4]
Когда Достоевский писал “Преступлениеи наказание”, он жил в той части Петербурга, где селились мелкие чиновники,ремесленники, торговцы, студенты. Здесь, в холодном осеннем тумане и жаркойлетней пыли “соединённых петербургских улиц и переулков”, лежащих вокруг Сеннойплощади и Екатерининского канала, возник перед ним образ бедного студента РодионаРаскольникова, здесь и поселил его Достоевский, в Столярном переулке, где вбольшом доходном доме снимал квартиру сам.
В каморках и на улицахэтого Петербурга открылось Достоевскому такое неисчерпаемое содержание, такаяфантастическая бездонность жизни — ситуации, характеры, драмы — такаятрагическая поэзия, каких ещё не знала мировая литература. “Проследите иной,даже вовсе и не такой яркий на первый взгляд факт действительной жизни, — записалДостоевский в “Дневнике писателя”, — и если только вы в силах и имеете глаз, тонайдёте в нём глубину, какой нет у Шекспира”.[5]Это и делал Достоевский, извлекая из фактов, до него находивших место лишь настраницах газетной хроники, глубину и смысл мирового значения.
ВХХ веке тема преступления обогатилась новыми мотивами, поворотами, коллизиями,образами. Среди авторов, раскрывающих эту тему выделяется немецкий прозаикПатрик Зюскинд. Критики почти единодушно объявили его “автором одного романа” –“Парфюмер”, ставшего бестселлером европейской литературы с моментаопубликования в 1985 году. Все остальные малочисленные произведения, вышедшиеиз-под пера Зюскинда, по сравнению с “Парфюмером” кажутся написанными не им.Заметная отчужденность Зюскинда от общественной жизни – он не даёт интервью,редко появляется на публике – напоминает одиночество его героя – Жана БатистаГренуя.
Восприятие Зюскиндакритикой, да и читателями, неоднозначно: ему то приписывают литературноеретроградство, то новаторство… На самом деле, он традиционалист лишь в томотношении, что не считает исчерпанными темы, которых многие касались до него, вчастности – тему преступления. Однако они очень по-своему осмыслены Зюскиндом —и в “Голубке”, и в “Контрабасе”, и в “Парфюмере”.
Ключевой для пониманиятворческой манеры Зюскинда текст, жанр которого автор определил как “наблюдение”,озаглавлен “Amnesia in litteris” — там речь идет о “полной потере литературнойпамяти”. Описывается странная болезнь, сущность которой заключена в том, чточеловек неспособен усвоить только что им прочитанную книгу, а стало быть, икаким-то образом ею воспользоваться, если он сам попробует сочинять.Добросовестно проработанные тома, будь то биография Александра Македонского,научный труд о Тридцатилетней войне или роман Генриха Бёлля, оставляют некоесмутное воспоминание, и только. Кажется, в “Бесах” один герой застрелился изпистолета. Что еще происходит на сотнях страниц знаменитого произведения, наблюдающийсказать не в состоянии.
Amnesie in litteris”завершается цитатой из одного известного стихотворения — приблизительной,поскольку, если верить автору, позабылся источник. Впрочем, смысл строкипередан верно — за это автор ручается. Смысл и не мог подвергнуться искажению,так как строка выражает императив, которому подчинено поведение героевЗюскинда. Вот она: “Ты должен жизнь свою переиначить!” Стихи Рильке, откудавзята эта цитата, известны даже немецким школьникам. Это лишь одинпоказательный момент, позволяющий утверждать, что Зюскинд действительно сыгралв литературную амнезию. Самое любопытное в том, что рассказ о ней за чистуюмонету приняли многие – причем даже те, кому подобная доверчивость не подобаетв силу особенностей их профессии. Например, Марселя Райх-Раницкого, литературногообозревателя, чей авторитет в Германии неоспорим. Райх-Раницкий написал, чтоЗюскинд внушает такое чувство, “как будто бы он никогда не читал Кафку и ничегоне слышал о Джойсе”.
Помимо Кафки и Джойса впамяти всплывают имена тех, кто предшествовал Зюскинду в подобном выборе тем,коллизий и в построении повествования: Гоголь, Достоевский, Диккенс. ВспоминаютсяКвазимодо из романа Гюго, Гриффин Г.Уэллса. Припоминается, что Гренуй, переходяот фантазий к действиям, осуществил замысел, когда-то вынашиваемый, однако нереализованный Дорианом Греем в романе Уайльда, который тоже знал, что душевноесостояние теснейшим образом связано с чувственным восприятием, и мечтал озапахе, способном доводить до безумия. Таким образом, обретает под собойоснование взгляд на Зюскинда как на писателя осознанно и принципиальностаромодного. Райх-Раницкий подает этот взгляд как аксиоматичный, утверждая,что Зюскинд “не заботится о различных ухищрениях, о надуманной технике, обизысканных трюках современной прозы”. Очерчивается образ консерватора иархаиста, решившего, наперекор интеллектуальной моде, вернуться кпредставлениям о литературе, преобладавшим в незапамятные бальзаковскиевремена.
Роман «Парфюмер», на нашвзгляд, заключает многочисленные точки сходства с романом «Преступление инаказание» Ф.М. Достоевского, невзирая на все заверения автора об отсутствиилитературной памяти. Тогда по двум-трем аналогиям сразу станет понятно, каковистинный сюжет этой “истории одного убийцы”.
“Парфюмер” сталбеспрецедентным бестселлером немецкой литературы и был переведен на множествоязыков. Этот роман, действие которого происходит в восемнадцатом веке воФранции, часто воспринимают как постмодернистскую критику Просвещения. Вот егократкое содержание: Жан-Батист Гренуй, главный герой романа, сын рыбнойторговки, убивавшей собственных детей и казненной вскоре после его рождения,влачит голодное и безрадостное сиротское существование. Он поздно и с трудомначинает говорить, но рано обнаруживает у себя уникальный дар различениязапахов, обонятельный эквивалент абсолютного слуха. Запахи становятся его страстью,смыслом его жизни. Вскоре его отдают чернорабочим в кожевенную мастерскую, гдеон живет и работает в ужасающих условиях, но проводит все свое скудноесвободное время в прогулках по Парижу, составляя для себя карту запахов города,всех его улиц и площадей, углов и закоулков. Однажды его посылают отнести козьишкуры к Бальдини, парфюмеру, чьи творческие способности постепенно угасают идело приходит в упадок. Гренуй пользуется представившейся возможностьювоплотить в жизнь свою заветную мечту: создать совершенные духи, которые будутвызывать всеобщую любовь. Он знает, какими они должны быть: именно такой ароматисходил от юной девушки, шедшей однажды вечером по Рю де Марэ. Он расслышал егос другого берега реки, ему достаточно было тончайшего следа в воздухе. Это быларомат чистой красоты, и в самом принципе ее запаха Гренуй нашел точку опорыдля своего внутреннего мира, мира обоняния. Он убил девушку и “вынюхал ее додна” – это было его первое убийство на почве запаха.
Бальдини так пораженинтуитивной способностью Гренуя разбираться в ароматах, что выкупает его укожевника и заставляет работать на себя. Вскоре, благодаря неутомимойтворческой активности Гренуя, слава парфюмерного предприятия Бальдини достигаетевропейского масштаба. Гренуй изучает основы ремесла, но спустя некоторое времяего поражает тяжелая болезнь, следствие депрессии: ему никак не удаетсявоплотить в жизнь те воображаемые запахи, которые он носит в голове. КогдаБальдини сообщает ему, что помимо выжимки и перегонки существуют и другие парфюмерныетехнологии, которыми пользуются, в основном, на юге страны, Гренуй выздоравливаети, получив необходимые документы, удостоверяющие его гражданские права ипринадлежность к гильдии парфюмеров, отправляется на юг Франции.
Вторая часть посвященаего путешествию в город Грасс, занявшему семь лет, поскольку часть этого временион проводит в одиночестве в самой отдаленной и атмосферно чистой части Франции,практически незаселенной. Там, живя в пещере, Гренуй в своем воображениипредается самым утонченным обонятельным оргиям, до тех пор, пока, к величайшемусвоему ужасу, не обнаруживает, что сам он не издает никакого запаха. Онвозвращается к цивилизации и первым делом попадает в руки просвещенногоаристократа, чей конек – теория о том, что от всего связанного с землей якобыисходит некий “газ разложения” (fludium letale). Гренуй, который прожил семьлет подобно первобытному человеку и отчасти стал им на самом деле, оказываетсяидеальным подопытным кроликом для его изысканий. “Ученый муж” демонстрируетГренуя широкой аудитории в качестве впечатляющего подтверждения своейатмосферной теории: “что было — и что стало”. В конце концов Греную удаетсяразработать для себя человеческий запах и сбежать от “ученого” в Грасс.
Третья часть романаописывает его жизнь в Грассе: он работает на парфюмера Дрюо, изучает все болеесложные парфюмерные технологии, ставит собственные эксперименты и, наконец,совершает серию убийств молодых женщин с единственной целью: завладеть ихзапахами. На счету убийцы уже двадцать четыре жертвы, вселяющие ужас в сердцаобитателей города. Лаура Риши, дочь богатейшего из горожан, становитсяпоследней жемчужиной, венцом этой коллекции ароматов. За ее убийство Гренуяарестуют и приговаривают к смертной казни. Однако приговор не удается привестив исполнение, поскольку одной капли изобретенной Гренуем “женской эссенции” оказываетсядостаточно, чтобы взойдя на эшафот, он пробудил в многотысячной толпе стольсильную любовь, желание и похоть, что запланированная казнь выродилась вмассовую оргию. Для Гренуя это момент наивысшей власти и наивысшей гадливости.Лишенный запаха, он покидает Грасс незамеченным и отправляется в Париж.
В четвертой части всегонесколько страниц. Гренуй возвращается в Париж, разбрызгивает вокруг себя любовныйэликсир, после чего на том самом Кладбище Невинных, где он когда-то появился насвет, его растерзывает и пожирает шайка клошаров и разбойников, в первый раз вжизни совершающих нечто “из любви”.
Объектами данной работы являются романыФ.М. Достоевского «Преступление и наказание» и «Парфюмер»П. Зюскинда.
Предметом исследования стали тема преступленияи образы преступников в названных произведениях.
Актуальность нашей работы определяется следующимиобстоятельствами:
1) Ф.М. Достоевскийи П. Зюскинд – два автора, сформировавшие и реализовавшие тему «идейного»преступления, истоки, причины и последствия которого исследованы объемно имногопланово, поэтому они современны и необходимы нынешнему читателю.
2) Зюскинда невозможно рассматриватьвне круга авторов, разрабатывавших тему преступления; здесь Достоевскийпредставляется первым.
3) жанровая специфика, образный стройи поэтика романа П. Зюскинда отличаются самобытностью и новаторством, но вто же время и традиционны; литературное родство автора «Парфюмера» сДостоевским заслуживает исследовательского внимания.
Однако оно до сих пор не становилисьпредметом специального изучения, это, соответственно, означает новизну даннойработы.
Цель работы – рассмотреть тематические и образныепараллели в романах «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского и «Парфюмер»П. Зюскинда и выявить общие черты в художественном осмыслении темыпреступления двумя авторами разных веков, представляющих различные национальныелитературы.
В работе решаютсяследующие взаимосвязанныезадачи:
– охарактеризовать социальный фонпреступления, отображенный Достоевским и Зюскиндом;
– исследовать характерыРодиона Раскольникова и Жана-Батиста Гренуя с точки зрения типологическогосходства;
– установить сходствоприемов и средств создания образа преступника Достоевским и Зюскиндом;
– проследить ситуативнуюи психологическую схему преступления в обоих романах, выявляя аналогии;
– указать основныемоменты концепция наказания за преступление, соответствующие художественнойлогике романов «Преступление и наказание» и «Парфюмер».
Практическаязначимость работыопределяется тем, что материал и результаты могут быть применены в практикепреподавания теории и истории отечественной литературы XIX века и зарубежной литературы ХХ века.
Работа состоитиз введения, трех глав, заключения, библиографического списка.

Глава 1.СОЦИАЛЬНЫЙ ФОН И ЛИЧНОСТНАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
 
1.1 Париж XVIIIвека (взгляд из века XX) и Петербург XIXвека
Местом действия своихпроизведений Достоевский и Зюскинд выбирают столичные города: Петербург иПариж. Это обстоятельство нельзя не принимать во внимание. Столицавоспринимается как символическая аналогия самого государства, главным городомкоторого она является. И в каждом случае это не апология государства, а развернутаякритическая характеристика.
Обобщенный образ Петербургав романе Ф.М. Достоевского выстроен так, что в преступлении оказывается повиненименно город. В нем Раскольников становится одиноким и несчастным. Достоевскийпоказывает мир униженных и оскорбленных. Он разоблачает общество, где властвуютденьги и лицемерие, общество, которое беспощадно к тем, кто порицает его.Раскольников был исключен из университета, потому что не имел денег длядальнейшего обучения. Он даже не мог в срок уплатить за квартиру.
Достоевскийохарактеризовал Петербург не только через картины и ситуации, но и штрихомкоснулся запахов этого города. «Всюду та особенная летняя вонь,известная каждому петербуржцу. Нестерпимая вонь из распивочных, пьяные, которыепопадались поминутно, несмотря на буднее время довершили отвратительный игрустный колорит картины».[6]
Достоевский здесьпредвосхищает описание Парижа Зюскиндом, который сделал именно запах главнойхарактеристикой. «…В Париже стояла самая большая вонь, ибо Париж был самымбольшим городом Франции. А в самом Париже было такое место под названием КладбищеНевинных, где стояла совсем уж адская вонь. Восемьсот лет сюда доставлялипокойников из Отель-Дьё и ближайших приходов». И лишь накануне Французскойреволюции кладбище было наконец закрыто, а на этом месте сооружен рынок».[7]
Весь “Парфюмер”представляет собой сокровищницу обонятельных образов: растения и цветы, охота,животное чутье, тела, запахи тела, воспоминания, массовая оргия, и, разумеется,парфюмерия – все это семантические поля, непосредственно связанные с этимспособом чувственного восприятия. И если в изучаемом нами тексте и таитсякакой-то скрытый смысл, то он состоит именно в подробном описании обонятельныхфеноменов с помощью разнообразных метафорических моделей.
Далее в романеП. Зюскинда читаем: «В городах того времени стояла вонь, почтиневообразимая для нас, современных людей. Улицы воняли навозом, лестницы вонялигнилым деревом и крысиным пометом, кухни – скверным углем и бараньим салом;непроветренные гостиные воняли слежавшейся пылью, спальни – грязными простынями,влажными перинами. Из каминов несло серой, из дубилен – едкими щелочами, соскотобоен – выпущенной кровью. Люди воняли потом и нестиранными платьями.Воняли реки, воняли площади, воняли церкви, воняло под мостами и во дворцах.Воняли крестьяне и священники, воняло все дворянское сословие, вонял даже самкороль – он вонял как хищный зверь, а королева – как старая коза, зимой илетом»(5-6).
Герои характеризуютсяпрежде всего как обитатели столицы, типичные и исключительные одновременно.Гренуй, по замыслу Зюскинда, является средоточием внешнего кошмара социальнойдействительности. Его внешнее уродство отталкивает окружающих. Гренуй – ребеноксвоего времени. Он мог родиться только в такую эпоху и именно таким. Возможно,Гренуй еще в утробе матери впитал всю суть внешнего мира.
«Глаза былинеопределенного цвета – между устрично-серым и опалово-бело-кремовым… Сложенияон был крепкого и обладал редкой выносливостью, обходился самым жидким молоком,переваривал самые гнилые овощи и испорченное мясо. На протяжении своего детстваон пережил корь, дизентерию, ветряную оспу, холеру, падение в колодец сшестиметровой глубины и ожоги от кипятка, которым ошпарил себе грудь. …у негоостались от этого шрамы и оспины, и струпья, и слегка изуродованная нога, из-закоторой он прихрамывал».[8] Детям он внушалнеосознанный ужас. Они обходили его стороной.
Создавая портрет РодионаРаскольникова, Достоевский применяет прием контраста. Образ Раскольниковаконтрастирует с обстановкой. Достоевский акцентирует внимание на том, какужасен и противен человеческой личности столичный российский город. Портрет жегероя поражает своей притягательностью.
«Петербург не вызывал уРаскольникова ничего, кроме глубочайшего омерзения. На улице жара, духота,толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль» (4). На фоне такой нелицеприятнойкартины Петербурга Достоевский рисует портрет самого героя: «он былзамечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом вышесреднего, тонок и строен» (4).
Как видно, каждый геройпоказан неотрывно от города. Один словно повторяет все его уродливые черты, адругой контрастирует с ним.
Оба писателя, какЗюскинд, так и Достоевский, создают обобщенный образ города. В одном и в другомслучае подчеркнуты одни и те же черты этого образа: некое уподобление хищникуили паразиту, то, чему герой должен сопротивляться. В «Преступлении и наказании»Петербург – город-вампир. Он пьет жизненные соки из людей, которые тудаприезжают. Так случилось и с Раскольниковым. Когда он только приехал учиться,то долго еще оставался тем славным мальчиком из детства. Но проходит время, игордо поднятая голова опускается все ниже и ниже, город начинает душить Раскольникова,ему хочется вздохнуть полной грудью, но он не может.
Гренуя мир отвергал ссамого начала, его отвергали все люди: кормилицы, другие дети, просто прохожие– все, отвергали просто потому что он не такой. Его боялись за его непохожестьи видели лишь вещь, которую можно использовать. Мир отвернулся от Гренуя,Гренуй ответил миру тем же. Он не хотел умирать, он хотел жить, а потому онвыживал как мог. Гренуй – ребёнок своего времени. Гренуй мог родиться только втакую эпоху, когда человек стал почти неотличим от животного. Примечательно,что автор называет Жана – Батиста монстром ещё с рождения.
Социальные обстоятельстваотнюдь не благоприятствовали ни герою Достоевского, ни герою Зюскинда. Каждыйиз авторов пытается натолкнуть нас на мысль, что в такой обстановке труднопоявиться на свет прекрасной идее. Но она появляется и в одном случае и в другом.Одна и та же идея, которую можно обозначить как достижение совершенства. Действительно,один и другой переживают «достигнутого торжества любовь и муку». Но ни в одномиз случаев пути достижения не представляются безупречными. Раскольников хочетсчастья для всего человечества, совершенства социума, но через убийство.
Мечта Гренуя – такжедостижение совершенства. У Зюскинда совершенство имеет более конкретноезначение у Зюскинда. Оно материализуется в самый нематериальный из всехобъектов человеческого восприятия – в запах. Гренуй озабочен искусственнымсозданием запаха, но запаха совершенного. Путь достижения тот же, что и уРаскольникова.
Возникает ситуация, саммотив, сам посыл которой – высокого нравственно-эстетического свойства. Болеетого, оба героя обладают исключительно тонким чувством добра и красоты. Но на протяжениивсего повествования Петербург только однажды предстает перед Раскольниковымсредоточием прекрасного: «Необъяснимым холодом веяло на него от этойвеликолепной панорамы; духом немым и глухим полна была для него эта пышнаякартина…» Но величественный вид Исаакиевского собора и Зимнего дворца нем дляРаскольникова, для которого Петербург это прежде всего каморка-«шкаф»,каморка-«гроб».
Жан-Батист Гренуй тожеобладает исключительным эстетическим чувством. Он умеет «сочинять» духи спрекрасным запахом. Гренуй потрясен, ощутив запах юной девушки леттринадцати-четырнадцати. «Сто тысяч ароматов не стоили этого одного. Он был –сама красота».[9]
И Достоевский и Зюскинддетально обрисовывают условия жизни своих героев. О Раскольникове сказано: «Жилон в Петербурге, где снимал каморку, находившуюся под самой кровлей высокого пятиэтажногодома. Она больше походила на шкаф, чем на квартиру. В этой комнате не былоничего особенного. Мебель, вся очень старая состояла из дивана с огромнойдеревянной спинкой, круглого стола, туалета с зеркальцем в простенке, стульевпо стенам да двух-трех грошовых картинок в рамках, — вот и вся мебель. Это былакрошечная клетушка, шагов в шесть длиной и до того низенькая, что чуть-чутьвысокому человеку становилось в ней жутко. Раскольников спал на большойрастрепанной софе, спал без простыни, покрываясь своим старым, ветхимстуденческим пальто. Трудно было белее опуститься и обнеряшиться».[10]Условия, в которых живет Раскольников вызывают у него протест, а затем и бунт.
Фабула романа «Парфюмер» подчиненахудожественной логике — рассказать историю убийцы. Среди вони и смрада Парижарождается ребенок с уникальным обонянием, которому суждено стать великим парфюмером.Но доказать свою гениальность, родившись в самой клоаке общества, практическиневозможно, как, собственно говоря, и выжить… «Жан-Батист Гренуй решилпо-другому» – этой фразой и начинается путь парфюмера, который более тернист,чем путь собаки на мыловарню. Жан-батист родился «в самом вонючем месте всегокоролевства», в рыбной лавке под разделочным столом, среди роя мух и отрезанныхрыбных голов. «Мать Гренуя, когда начались схватки, стояла у рыбной лавки наулице О-Фер и чистила белянок». «Полиция отдает ребенка некой кормилице, а матьберут под стражу. И так как она ничего не отрицает и без лишних слов признает,что собиралась бросить ублюдка подыхать с голоду, как она впрочем, проделывалауже четыре раза, ее отдают под суд, признают виновной в многократномдетоубийстве и через несколько недель казнят на Гревской площади».[11]
Спустя несколько страницчитаем: «Ребенок к этому моменту перешел уже к третьей кормилице. Ни одна несоглашалась держать его при себе дольше нескольких дней. Они говорили, что онслишком жадный, что сосет за двоих и тем самым лишает молока других грудныхдетей, а их, мамок, — средств к существованию: ведь кормитьодного-единственнного младенца невыгодно».[12] Он переходит из рук вруки. И в конце концов попадает в приют мадам Гайар. Он живет в полномодиночестве, так как другие дети боятся его.
И Гренуй тоже, как иРаскольников, бунтует против обстоятельств, в которых он оказался. Чтобыпоказать сущностные черты главного героя, Зюскинд прибегает к принципуконтраста, но это не контраст прекрасного в герое и уродливого в среде. Этоконтрастные черты, соединившиеся в одном герое. «В восемнадцатом столетии жилчеловек, принадлежавший к самым гениальным и самым отвратительным фигурам этойэпохи. Его звали Жан-Батист Гренуй». Этими словами и начинается роман«Парфюмер». Возникает аналогия с пушкинской темой о совместимости гения излодейства.

1.2 Герой Ф.М. Достоевскогои герой А. Зюскинда: к поиску социально-психологического родства
 
Героя Патрика Зюскинда в историко-литературных исследованиях еще несравнивали с Родионом Раскольниковым. Внешне действительно нет никакогосходства между безграмотным уродцем Гренуем и рефлексирующим умником, студентомюридического факультета, красавцем Раскольниковым. И всё-таки у обоих убийцесть много общего. Оба никого не видят, полностью погружаясь в себя. “Ужераньше, когда он двигался днём, он часто часами шёл с закрытыми глазами” (84) –это Гренуй. Нечто похожее находим о Раскольникове – “точно туман упал вдругперед ним и заключил его в безвыходное и тяжёлое уединение” (90). Люди непредставляют для них ценности. “Теперь ему (Греную) показалось, что с миром – смиром, где не было ни души, – можно было смириться. Он был пьяный от всё болеепрозрачного, всё более далёкого от людей воздуха” (140); Раскольниковым жеовладевало “какое-то бесконечное, почти физическое отвращение ко всемувстречавшемуся и окружающему, упорное, злобное, ненавистное” (236). Возникаетодно и то же состояние их отчуждённости от людей. Раскольников “решительно ушёлот всех, как черепаха в свою скорлупу, и даже лицо служанки возбуждало в нёмжелчь и конвульсии” (60). Гренуй “всё более отдалялся от людей и всё энергичнеепритягивался к магнитному полюсу максимально возможного одиночества”(178), “чембольше привыкал он к более чистому воздуху, тем чувствительнее терзал егочеловеческий запах” (157).
Ценности ихискусственны: это духи как идея, идеал – для Гренуя и очень сложная теория“крови по совести” с обоснованной арифметикой, общими весами и идеей “всеобщегоблага” – для Раскольникова.
Оба героя непризнают закона Божеского. Зюскинд много раз подчёркивает, что Гренуй “понятияне имел о Боге”, “он в самом деле был своим собственным богом, и богом болеевеликолепным, чем тот, воняющий ладаном Бог, который ютился в церквах” (248).“Да, может, и Бога-то совсем нет” (503), – с каким-то даже злорадством говоритРаскольников. Его на каторге сторонятся все люди. “Ты безбожник! Ты в Бога неверуешь!” (503) – объясняли они своё отношение к нему.
И Родион Раскольников иЖан-Батист Гренуй не принадлежат к высоким слоям общества – эторазночинско-мещанская среда. Конкретные обстоятельства жизни героев идальнейшая судьба во многом определяются укладом семьи и собственным нравственным,душевным укладом, сформированным в соответствии с семейным.
Из письма материРаскольникова: «Милый мой родя, — писала мать, — вот уже два месяца с лишкомкак я не беседовала с тобой письменно, отчего сама страдала и даже иную ночь неспала, думая. Но, наверно, ты не обвинишь меня в этом невольном моем молчании.Ты знаешь как я люблю тебя: ты один у нас, у меня и у Дуни, ты наше все, нашанадежда, упование наше. Что было со мной, когда я узнала, что ты уже несколькомесяцев оставил университет, за неимением содержать себя, и что уроки и прочиесредства твои прекратились! Чем могла я с моими ста двадцатью рублями в годпенсиона помочь тебе?...»[13] Из этих строк видно, какстаралась Пульхерия Раскольникова, чтобы у ее сына все было хорошо. МатьРаскольникова — воплощенная добродетель. Ее мучает болезненное состояние сына,ранит и обижает его отчужденность.
Достоевский, создаваятекст материнского письма, прибегает к фигурам умолчания, иносказания. О многомРаскольников просто догадывается, благодаря оговоркам, деталям.
Полнейшаяпротивоположность Пульхерии Раскольниковой – мать Гренуя. «Гнездятся кругом у наспороки»: цинизм, отсутствие материнского чувства у нее гипертрофированы.«Рожала она в пятый раз. Со всеми предыдущими она справилась здесь у рыбной лавки,все дети родились мертвыми или полумертвыми, ибо кровавая плоть…, не намногоотличалась от рыбных потрохов, уже лежавших перед ней, да и жила не намногодольше, и вечером все вместе сгребали лопатой и увозили на тачке к кладбищу иливниз к реке». Мать Гренуя «…надеялась жить долго, …может быть, даже когда-нибудьвыйти замуж и родить настоящих детей в качестве уважаемой супруги овдовевшегоремесленника».[14] Когда ее забираетполиция, она признается, что «собиралась бросить ублюдка подыхать с голоду, какона, впрочем проделывала уже четыре раза…»[15]
И Достоевский и Зюскиндакцентируют внимание на наличии или отсутствии в героях одних и тех же черт: уРаскольникова есть сильные родственные чувства, а у Гренуя – отсутствиепонимания родственных уз. Таким образом, формируется один и тот же социально-психологическийтип, воплощенный в двух разных характерах.
Художественная логикароманов такова, что герои последовательно проходит через знакомство, общение, взаимодействиес людьми из различных социальных групп, являющими различные психологическиепортреты. Например, «чопорный, осанистый, с осторожною и брезгливоюфизиономией» Петр Петрович Лужин – тип дельца и «капиталиста». Ему сорок пятьлет. Он угрюмый и высокомерный. Хочет открыть в Петербурге адвокатскую контору.Выбившись из ничтожества, высоко ценит свой ум и способности, привык любоватьсясобою. Однако больше всего Лужин ценит деньги. Он защищает прогресс «во имянауки и экономической правды». Он проповедует с чужих слов, которых наслушалсяот своего приятеля Лебезятникова. Лужин делает предложение Дуне Раскольниковой.Его самолюбию льстит, что испытавшая много несчастий благородная девушка будетвсю жизнь благоговеть перед ним и подчиняться ему. Он ненавидит Раскольниковаза то, что тот выгнал его. Петр Петрович с первого знакомства вызывает уРодиона неприкрытую неприязнь. В Лужине действительно есть нечто отталкивающее.Он представитель нового нарождающегося типа буржуа, и примитивизм егоэгоистической логики изобличает и ущербность идей самого Родиона Раскольникова.
Куда сложнее отношенияРаскольникова и Аркадия Ивановича Свидригайлова. «…Лет пятидесяти, росту повышесреднего, дородный, с широкими и крутыми плечами, что придавало ему несколькосутулый вид… Волосы его очень еще густые, были совсем белокурые и чуть-чутьразве с проседью… Глаза его были голубые и смотрели холодно, пристально ивдумчиво; губы алые».[16] Раскольников замечает,что его лицо похоже на маску и в нем есть что-то чрезвычайно неприятное.Дворянин, служил два года в кавалерии, был шулером, женившись на МарфеПетровне, которая выкупила его из тюрьмы, семь лет жил в деревне. Циник; на егосовести ряд тяжелых преступлений: самоубийство слуги Филиппа ичетырнадцатилетней оскорбленной им девочки. Двойник Раскольникова, Свидригайловкак бы порожден кошмаром героя. Появившись в его каморке, он заявляет, что они– «одного поля ягоды» и предлагает Раскольникову передать сестре Дуне, котораяиз-за его домогательств была скомпрометирована и потеряла место, десять тысяч. Вотличие от Раскольникова он уже по ту сторону добра и зла и, кажется, неиспытывает сомнений. Он свободен, нравственный закон уже не властен над ним.Его душа почти мертва. Свидригайлов кончает с собой выстрелом из револьвера.
Порфирий Петрович –пристав следственных дел, правовед. Первая встреча Раскольникова с ПорфириемПетровичем происходит у того на квартире, куда Раскольников приходит вместе сРазумихиным якобы справиться о своем закладе. Он хороший актер, постояннопровоцирует Раскольникова, задавая каверзные и как будто нелепые вопросы. МеждуПорфирием и Раскольниковым происходит своего рода поединок. Умный и тонкийпсихолог, следователь действительно интересуется Раскольниковым. С однойстороны, тот для него убийца, преступник, с другой – он испытывает к немууважение, как к личности, способной на себе испытать идею.
Сонечка Мармеладова.Впервые читатель узнает о ней из исповеди Мармеладова Раскольникову, в которойон рассказывает, как Сонечка в критический для семьи момент в первый раз пошлана панель. Раскольников приходит к ней, чтобы признаться в убийстве и такимобразом переложить на нее часть своей муки.
Она – тоже преступница.Но если Раскольников преступен через других для себя, то Сонечка преступилачерез себя для других. У нее он находит любовь и сострадание, а такжеготовность разделить его судьбу и вместе с ним нести крест. Именно Сонечкаподталкивает Раскольникова к покаянию.
Каждый из названных вышегероев передает Раскольникову какую-то сокровенную часть своей личности.Свидригайлов, Лужин и Мармеладов распахивают перед ним свою душу. Но и Раскольниковблагодаря им лучше себя познает.
В описании всехперсонажей, соседствующих с Гренуем в романе «Парфюмер», существенное, если неглавное место занимает рассуждение об их жизненных целях. Причем, описываятаким образом целый ряд персонажей, автор обозначает некоторую типологию илипространство стандартных (!) целей. Начиная от мадам Гайар, воспитательницыГренуя, с ее желанием относительно комфортной «частной смерти» и заканчиваяАнтуаном Риши, который хотел сделать заработанное им богатство ресурсомсоздания своей династии. Вообще стоит отметить, что сложность и запутанность иуж тем более «детективность» сюжета никак нельзя отнести к достоинствам текста(впрочем, как и отсутствие всего перечисленного — к недостаткам). Это замечаниесамо по себе, вместе с приоритетным вниманием автора к специфическому описаниюопределенных людей (представленному выше) заставляет предположить, что заход насравнение различных персонажей с Гренуем прямо соответствует цели Автора.
Достоевский и Зюскиндприменяют один и тот же набор способов создания образов. У Зюскинда, как и уДостоевского есть акцентированный момент создания портрета – идея «натуры» (в«Преступлении и наказании» характеристика Порфирием Петровичем Раскольникова).
Достоевский глубоко проникаетв душу преступника и за идеей заблуждения доброго сердца, убийства ради любви клюдям, власти ради добрых дел открывает самую страшную и чудовищную для негоидею – «идею Наполеона», идею, разделяющую человечество на две неравные части:большинство – «тварь дрожащая» и меньшинство – «властелины», призванные отрождения управлять большинством, стоящие вне закона и имеющие право, как Наполеон,во имя нужных им целей переступать через закон и нарушать божественный миропорядок».[17]
Не только вРаскольникове, но и в Гренуе мы отмечаем натуру, которую герой не в силахпреодолеть. «Натура» Гренуя – это его врожденная неистребимая жажда приобщенияк красоте. «Герой, на совести которого десятки жертв, повинных лишь в том, чтовсе они были воплощением юности и красоты, одержим дерзновенным замыслом. Ондобивается Совершенства, которого нет в подлунном мире. Выросший среди грязи игнили, выживший без любви, участия, теплоты, Жан-Батист Гренуй…хочет сработатьнечто воистину прекрасное, в буквальном смысле пленяющее, чарующее всех икаждого. И это в его власти. «Кто владеет запахом, тот владеет сердцем людей».А запахом Гренуй владеет, как не владел никто и никогда.[18]«Гренуем движет стремление к идеалу. И, подчиняясь ему, он готов терпеть нужду,отверженность, зависимость от тех ремесленников, кто добился высокого положения,одиночество пещеры, где пришлось скрываться несколько лет. Фантазия и фанатизмсоздают в нем уникальный душевный сплав».[19] Иными словами, натуравсегда доминирует. Но вот Гренуй добился всего, чего хотел, и ему стало неважнои неинтересно вливание в социум, которого он так желал. «Рука, недавнодержавшая флакон, едва слышно благоухала, и, когда он приближал ее к носу ипринюхивался, ему становилось грустно, и он на несколько секунд останавливалсяи стоял, и нюхал…»Никто не знает, как на самом деле хороши эти духи, — думалон, — все только покоряются их воздействию, даже не зная, что это духи, что ониобладают колдовскими чарами. Единственный, кто сумел оценить их красоту, это япотому что я сам их создал. И в то же время я – единственный, кого они не могутоколдовать. Я – единственный, перед кем они бессильны».[20]
Для Жана-Батиста Гренуяспособность узнать Совершенство становится важнее внимания и любви людей. ДляГренуя его будущее темно. Жизнь заканчивается моментом достижения совершенства.«То, чего он всегда так страстно желал, а именно чтобы его любили другие люди,в момент успеха стало ему невыносимо, ибо сам он не любил их, он их ненавидел.И внезапно он понял, что никогда не найдет удовлетворения в любви, но лишь вненависти своей к людям и людей к себе».[21]
У Достоевского в«Преступлении и наказании» тоже силен мотив ненависти. Он связан с АленойИвановной – коллежской регистраторшей, процентщицей, которую убиваетРаскольников: «…крошечная, сухая старушонка, лет шестидесяти, с вострыми излыми глазками, маленьким вострым носом… Белобрысые волосы ее были жирносмазаны маслом».[22] Ее портрет долженвызывать отвращение и тем самым как бы отчасти оправдывать идею Раскольникова,который носит ей заклады, а затем убивает ее. Этот персонаж – олицетворение никчемнойи даже вредной жизни.
Притяжение к людям иненависть к ним одновременно, жажда совершенства с одной стороны, а с другойстороны – натура. Натура, которая препятствует этому достижению.
И Гренуй и Раскольников демонстрируютготовность взять знания от каждого, с кем они связаны в жизни, с кем знакомы. ИДостоевский и Зюскинд последовательно раскрывают душу своего героя черезвзаимодействие их с двойниками, потому что каждый из названных героев отражает какую-точасть главного героя.
Хотя любой психиатр врядли будет спорить с тем фактом, что преступник, совершая очередное преступление,рисует в своем мозгу только ему понятную картину, и весь трагизм ситуациизаключается в том, что его «искусство» приносит счастье только ему одному, итолько поэтому конфликт с обществом, которое вполне допускает смерть тысячдругих живых существ, кроме смерти существа, из которого это общество состоит,приводит его в расстрельную камеру или на виселицу… Но Жан-Батист Гренуй хотеллюбви и счастья для всех. И счастье это прописано Зюскиндом, Только вот счастье– есть Любовь, а Любви, основанной на горе, по идее, быть не может. Разгневанныежители Грасса во главе со Святой Церковью заочно приговаривают неизвестногоубийцу к отлучению от Церкви и мучительной смерти на кресте от ударов железнойпалкой по телу. Преступник схвачен, но результат его жизни был бы нивелирован,если бы не один замечательный аккорд Зюскинда, который расставляет все по своимместам… Как только Жан-Батист открывает духи и лишь слегка смачивает в них свойплаток, люди начинают рыдать от счастья, забыв о тех страшных преступлениях, которыеон совершил. На коленях даже отец последней жертвы, который теперь называетего… сыном.
Гренуйсмотрит на толпу людей, которые, обнажившись, начинают заниматься сексом, ивспоминает на секунду свою первую жертву, прекрасную девушку, торговавшую сливами,к которой, несмотря ни на что, он испытывал благоговейное чувство непорочной Любви.Крах Гренуя как личности наступает секундой позже, когда в его воображениивозникает сцена, которой не было в жизни: Гренуй занимается Любовью с той самойпервой девушкой и понимает, что ее чудесный запах мог принадлежать только им двоим…Понимает, глядя на форменное скотоложство, которое происходит на площади, гдедолжна была состояться его казнь. Вот она – обратная сторона человеческойлюбви, вот он «бисер» Жана-Батиста Гренуя, рассыпанный перед… людьми.
Затем людиначинают обожествлять Гренуя, находясь под воздействием чудесного аромата,который он создал. И Парфюмер, который для достижения своей цели пошел потрупам, просто ошибся, посчитав, что в мире возможно счастье, замешанное настраданиях. (Но на чем построена любая религия, смысл которой в достиженииБожественного через благоговейно принятые страдания и лишения? Это уже тема дляразговора с компетентными в этом вопросе лицами).
ОсвобожденныйПарфюмер, равного которому не видел свет, идет в Париж, не нужный никому в этоммире, даже самому себе, идет для того, чтобы вернуться на тот же вонючий рынок,где он родился много лет назад… и где найдет свою смерть, растерзанный толпойбродяг, которые в этом поступке увидят акт высочайшей Любви…

Глава2. ОБРАЗПРЕСТУПНИКА В РОМАНЕ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО «ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ» И В РОМАНЕП.ЗЮСКИНДА «ПАРФЮМЕР»
 
2.1 РодионРаскольников
Осмысливая темупреступления, необходимо проследить, как создан образ преступника. Здесь стоитпоговорить о самом Родионе Раскольникове, его личностных свойствах,человеческих качествах. Интерес представляет даже имя и фамилия, которые автордал своему герою. Сама фамилия героя указывает на двойственность, внутреннююнеоднозначность образа. Родион Раскольников — человек, рождённый расколотым ипорождающий раскол, наследник суровых, непримиримых борцов против “антихриста”в русской истории — раскольников — старообрядец.
История русскогоцерковного раскола началась с собора 1666-1667 годов и свержения патриархаНикона, запретившем переход русской православной церкви в лоно “государства”,когда анафеме были преданы восьмиконечный крест, двуперстие и другие символы ипорядки старой византийской православной церкви. С этой даты начинаются гоненияна старообрядцев, гонения, породившие протопопа Аввакума, самосожжения целыхстарообрядских деревень, не желавших признать власть “государевой” церкви, уходраскольников-бегунов в поисках “святого Белогорья” в далёкие неизвестные землиСибири, Алтая, камчатки, Аляски. Это был путь подвижничества, борьбы, отреченияот “благ мира сего” во имя “света любви Христовой”.
Не зря Порфирий Петровичв своём последнем разговоре с Раскольниковым признаётся: “Я ведь вас за когопочитаю? Я вас почитаю за одного из таких, которым хоть кишки вырезай, а онбудет стоять да с улыбкой смотреть на мучителей, — если только веру или боганайдёт” (318). Это признание его антипода, человека закона и власти.
В чем заключаетсявнутренняя противоречивость Раскольникова? В мировой литературе Достоевскомупринадлежит честь открытия неисчерпаемости и многомерности человеческой души.Писатель показал возможность сочетания в одном человеке низкого и высокого,ничтожного и великого, подлого и благородного. Человек это тайна, в особенностирусский человек. “Русские люди вообще широкие люди… широкие, как их земля, ичрезвычайно склонны к фанатическому, к беспорядочному; но беда быть широким безособой гениальности” (259), говорит Свидригайлов. В словах Аркадия Ивановичазаключается ключ к постижению характера Раскольникова. Здесь следует вспомнить характеристику,которую дает Родиону Романовичу Разумихин: “Полтора года я Родиона знаю: угрюм,мрачен, надменен и горд; в последнее время… мнителен и ипохондрик… Иногда,впрочем, вовсе не ипохондрик, а просто холоден и бесчувственен до бесчеловечия,право, точно в нем два противоположных характера, поочередно сменяются…ужасно высоко себя ценит и, кажется, не без некоторого права на то” (286).
Мучительная внутренняяборьба ни на минуту не утихает в Раскольникове. Родиона Романовича мучает непримитивный вопрос «убивать или не убивать», а всеохватная проблема: “Подлец личеловек, весь вообще род, то есть человеческий” (15). Рассказ Мармеладова овеликости Сониной жертвы, письмо матери о судьбе Дунечки, сон о Савраске всеэто вливается в общий поток сознания героя. Встреча с Лизаветой, воспоминания онедавнем разговоре в трактире студента и офицера об убийствестарухи-процентщицы подводят Раскольникова к роковому для него решению. ВниманиеДостоевского приковано к уяснению первопричин преступления Раскольникова.
Слова “убить” и“ограбить” могут направить мысль читателя по ложному пути. Дело заключается втом, что Раскольников убивает совсем не для того, чтобы ограбить. И совсем непотому, что живет в нищете, что “среда заела”. Разве не мог бы он, не дожидаясьденег от матери и сестры, обеспечить себя материально, как сделал этоРазумихин? Человек у Достоевского изначально свободен и сам совершает свойвыбор. В полной мере это относится и к Раскольникову. Убийство результатсвободного выбора. Однако путь к “крови по совести” довольно сложен и длителен.Преступление Раскольникова включает в себя создание арифметической теории“права на кровь”. Внутренняя трагичность и противоречивость образа заключаетсяименно в создании этой логически почти неуязвимой теории. Сама же “великаяидея” является ответом на кризисное состояние мира. Раскольников явление отнюдьне уникальное. Схожие мысли в романе высказывают многие: студент в трактире,Свидригайлов, даже Лужин… Основные положения своей бесчеловечной теории геройизлагает в исповедях перед Соней, в разговорах с Порфирием Петровичем, а доэтого, намеками в газетной статье.
Родион Романовичкомментирует: “… необыкновенный человек имеет право… разрешить своей совестиперешагнуть… через иные препятствия, и единственно в том только случае, еслиисполнение его идеи (иногда спасительной для всего человечества) тогопотребует… Люди, по закону природы, разделяются, вообще, на два разряда: нанизший (обыкновенных)… и собственно на людей...” (151) Раскольников, как мывидим, обосновывает свою идею ссылкой на благо всего человечества, исчисленноеарифметически. Но может ли счастье всего человечества основываться на крови, напреступлении? Впрочем, рассуждения героя, мечтающего о “свободе и власти… надвсей дрожащей тварью”, не лишены и эгоизма. “Вот что: я хотел Наполеономсделаться, оттого и убил”, признается Раскольников. “От Бога вы отошли, и васБог поразил, дьяволу предал!”(154) – с ужасом говорит Соня.
Нравственные ипсихологические последствия преступления прямо противоположны тем, которыхожидал Раскольников. Распадаются элементарные человеческие связи. Герой признаетсясамому себе: “Мать, сестра, как любил я их! Отчего теперь я их ненавижу? Да, яих ненавижу, физически ненавижу, подле себя не могу выносить...” ОдновременноРодион Романович решительно переоценивает масштабы собственной личности:“Старушонка вздор!.. Старуха была только болезнь… Я переступить поскореехотел… я не человека убил, я принцип убил! Принцип-то я убил, апереступить-то не переступил, на этой стороне остался… Эх, эстетически явошь, и больше ничего!” (382)
Заметим, что Раскольниковне отказывается от теории вообще, он лишь себе отказывает в праве на убийство,лишь себя выводит из разряда “необыкновенных людей”. Индивидуалистическаятеория источник постоянных страданий героя, источник незатухающей внутреннейборьбы. Последовательного логического опровержения “идеи-чувства” Раскольниковав романе нет. Да и возможно ли оно? И все же теория Раскольникова имеет рядуязвимых мест: как разграничить обыкновенных и необыкновенных людей; что будет,если все возомнят себя Наполеонами? Несостоятельность теории обнаруживается и всоприкосновении с “реальной действительностью”. Будущее нельзя арифметическипрогнозировать. Та самая “арифметика”, о которой говорил в трактире незнакомыйстудент, терпит полный крах. Во сне Раскольникова об убийстве старухи ударытопора не достигают цели. “Он… тихонько высвободил из петли топор и ударилстаруху по темени, раз и другой. Но странно: она даже не шевельнулась отударов, точно деревянная… Старушонка сидела и смеялась...” (395) БессилиеРаскольникова, не подвластность окружающего его воле выражается сложной образнойсимволикой. Мир далеко еще не разгадан, он и не может быть разгадан, привычныепричинно-следственные связи отсутствуют. “Огромный, круглый, медно-красныймесяц глядел прямо в окно”. “Это от месяца такая тишина, подумал Раскольников,он, верно, теперь загадку загадывает” (398). Таким образом, теория неопровергается, а как бы вытесняется из сознания и подсознания героя. Сутьдуховного воскресения Раскольникова заключается в обретении через страдания“живой жизни”, любви, веры в Бога. Острожный сон о моровой язве знаменует собоювыход из тьмы лабиринта. Уменьшается пропасть между героем и простымикаторжанами, расширяются горизонты личности героя.
Достоевский немаловнимания уделяет тому, что касается окружающих и близких Раскольникова. Многие изних любят и уважают Родиона.
Обаяние личности Раскольниковадействительно велико, автор говорит о “широком сознания и глубоком сердце”.Раскольников поразил Соню, когда посадил он её, опозоренную, растоптанную,изгнанную, рядом с сестрой и матерью, а потом поклонился ей — страдалице,жертве, — всему страданию человеческому поклонился. Целый новый мир неведомо исмутно сошёл тогда в её душу — целый мир, сначала непонятный Соне, но — это-тоСоня сразу поняла — “новый”, чуждый, враждебный миру безысходного “привычного”мучения, общепринятой морали.
Любят Раскольникова, ибо“есть у него эти движения”, непосредственные движения чистого и глубокогосердца, и он, Раскольников, любит — мать, сестру, Соню, Полечку. И потомуглубочайшее отвращение и презрение испытывает к ежечасно и ежеминутноразыгрывающемуся вокруг трагическому фарсу бытия, калечащему тех, кого онлюбит. И отвращение это тем сильнее, чем уязвимее душа Раскольникова, чембеспокойнее и честнее его мысль, чем строже совесть, а именно это — душевнаяуязвимость, беспокойная и честная мысль, неподкупная совесть, — влечёт к немусердца.
Не собственная бедность,не нужда и страдания сестры и матери терзают Раскольникова, а, так сказать,нужда всеобщая, горе вселенское — и горе сестры и матери, и горе погубленнойдевочки, и мученичество Сонечки, и трагедия семейства Мармеладовых,беспросветная, безысходная, вечная бессмыслица, нелепость бытия, ужас и зло,царствующие в мире, нищета, позор, порок, слабость и несовершенство человека —вся эта дикая “глупость создания”.
Томас Манн заметил, чтосвоим героем, Раскольниковым, Достоевский “освобождал от бюргерской морали иукреплял волю к психологическому разрыву с традицией, к преступлению границпознания”.[23] Да, дляРаскольникова не существует бюргерская, мещанская мораль, она не связывает егомогучий дух (ведь он перед Соней преклонился!), для него нет традиций, он хочетпреступить не только нравственные и социальные, но, в сущности, земныефизические законы, сковавшие природу человеческую. Ему мало земного,“эвклидовского” разума, он хочет совершить скачок, “трансцензус” по ту сторону,за границы познания, доступные человеку. Этот скачок должен поставитьРаскольникова в особые отношения с миром, ибо тогда он сможет в себе самомнайти точку опоры, чтобы перевернуть мир.
И Раскольников чувствуетсебя способным и на большее, он хочет взвалить себе на плечи бремя тяжестинеимоверной, поистине сверхчеловеческой. На истерический вопрос Сони: “Что жеделать?”, после мучительного разговора о будущем, фатально предопределённымдетям Катерины Ивановны (“Разве Полечка не погибнет?”), Раскольников отвечаеттак: “Сломать что надо, раз и навсегда, да и только: и страдание взять насебя!” (171)
Глубочайшая уязвлённостьужасом и нелепостью мира родила раскольниковскую идею. Идея породила действие —убийство старухи-процентщицы, убийство намеренное, и, убийство ненамеренное, еёслужанки — Лизаветы. Выполнение идеи привело к ещё большему увеличению ужаса инелепости мира.
Весь этот бунт не толькопротив мира, но и против бога, отрицание божественной благости, божественногосмысла, предустановленной необходимости мироздания. Навсегда запомниласьДостоевскому богоборческая аргументация его друзей-петрашевцев: “Неверующийвидит между людьми страдания, ненависть, нищету, притеснения, необразованность,беспрерывную борьбу и несчастия, ищет средства помочь всем этим бедствиям и, ненашел его, восклицает: “Если такова судьба человечества, то нет провидения, нетвысшего начала! И напрасно священники и философы будут ему говорить, что небесапровозглашают славу Божию! Нет, — скажет он, — страдания человечества гораздогромче провозглашают злобу Божию!”[24]“Бог, бог такого ужаса не допустит!” — говорит Соня после разговора о гибели,которая неизбежно ждёт детей Катерины Ивановны. Как не допустит?! Допускает!“Да, может, и бога-то совсем нет!” — отвечает Раскольников.
Вот он раскол, расколвнутри самого героя, между разумом и сердцем, между “казуистикой” идей и“влечениями” сердца, между “Христом и истиной”. В 1854 году, выйдя с каторги,Ф.М.Достоевский напишет Н.Д.Фонвизиной, что если бы ему доказали, “что Христосвне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа”, то ему “лучшехотелось бы остаться с Христом, нежели с истиной”[25].
Достоевский допускает(пусть теоретически), что истина (которая есть выражение высшей справедливости)может оказаться вне Христа: например, если “арифметика” автоматически докажет,что дело обстоит именно так. Но в таком случае сам Христос как бы оказываетсявне Бога (вернее, вне “арифметики”, тождественной в данном случае мировомусмыслу). И Достоевский предпочитает остаться “со Христом”, если вдруг самаистина не совпадает с идеалом красоты. Это тоже своего рода бунт: остаться счеловечностью и добром, если “истина” по каким-либо причинам окажется античеловеческойи недоброй.
Он выбирает “слезинкуребёнка”.
И именно поэтому — в этомгениальность романа Ф.М.Достоевского — как бы параллельно с “вытачиваниемказуистики” всё нарастает, усиливается и наконец побеждает опровержениемраскольниковой идеи — опровержением душой и духом самого Раскольникова,сердцем, “которое обитель Христа”. Это опровержение не логическое, не теоретическое,не умственное — это опровержение жизнью. Благодаря множеству как бы нарочносошедшихся случайностей Раскольникову поразительно удаётся, так сказать,техническая сторона преступления. Материальных улик против него нет. Но тембольшее значение приобретает сторона нравственная.
Ну а если бы преступил,если бы не оказался “вошью эстетической”, если бы “вынес” весь груз больнойсовести, то кем бы оказался Раскольников? Недаром стоят рядом с РаскольниковымСвидригайлов и Лужин.
Для опровержения теорииДостоевский использует Лужина и Свидригайлова, людей, относящихся к “низшему”разряду, и в тоже время занимающих высокое положение в обществе, достигнутое неубийством. Оба эти героя призваны отрезвить Раскольникова, вернуть его вреальный мир, на который они, собственно, и настроены. Для них не существуеттеорий и размышлений, они действуют практично и тем добиваются своего. “…нечегоне за своё браться, ” – обращается Свидригайлов к Раскольникову, разом отвергаяего теорию. “Если же убеждены, что у дверей нельзя подслушивать, а старушонокможно лущить чем попало, в своё удовольствие, так уезжайте куда-нибудь поскореев Америку!”(469) – вот как смотрит на преступление героя романа Свидригайлов.Вся теория пошла побоку. Свидригайлов просто не принимает теорию Раскольникова,как нечто значительное. Для него она пустая выдумка, то есть вообще ничто.Таким образом теория Раскольникова и его страдания из-за неё не находятпонимания у людей дела, Лужина и Свидригайлова.
Достоевский показывает,как тянет к ним Раскольникова, словно ищет он чего-то у них, объяснения,откровения какого-то. Это и понятно. Свидригайлов — двойник Раскольникова,оборотная сторона одной медали. “Мы одного поля ягоды (471),” — заявляет иСвидригайлов. К нему, к Свидригайлову, идёт Раскольников накануне той роковой ночиразгула и борьбы стихий — на небе, на земле, в душах героев Достоевского —ночи, проведённой Свидригайловым перед самоубийством в грязной гостинице наБольшом проспекте, а Раскольниковым — над притягивавшими, звавшими его чёрнымиводами каналов.
Свидригайлов совершенноспокойно и хладнокровно принимает преступление Раскольникова. Он не видит здесьникакой трагедии. Даже Раскольникова, беспокойного, тоскующего, измученногосвоим преступлением, он, так сказать, подбадривает, успокаивает, на путьистинный направляет. И тогда-то обнаруживается самое глубокое различие этихдвух “частных случаев” и в то же время истинный, сокровенный смыслраскольниковской идеи. Свидригайлову удивительны трагические метания и вопросыРаскольникова, совершенно лишняя и просто глупая в его положении“шиллеровщина”: “Понимаю, какие у вас вопросы в ходу: нравственности, что ли?вопросы гражданина и человека? А вы их побоку: зачем они вам теперь-то? Хе, хе!Затем, что всё ещё гражданин и человек? А коли так, так и соваться не надобыло; нечего не за своё дело браться” (480).
Не абстрактно-теоретическая,не отвлечённо-холодная — мысль Раскольникова. Нет, она — действенная, живущая игорящая, метущаяся. Она рождается как ответ на тревоги и ударыдействительности. Получает от столкновений с жизнью всё своё содержание, силу,остроту, напряжённость на грани катастрофы. Идея Раскольникова — не толькоидея, она — действие, дело. “Это человек идеи,— писал позднее Достоевский освоих героях раскольниковского типа — носителя идеи, – идея обхватывает его ивладеет им, но имея то свойство, что владычествует в нём не столько в головеего, сколько воплощаясь в него, переходя в натуру, всегда со страданием и беспокойством,и, уже раз поселившись в натуре, требуя и немедленного приложения к делу”.[26]
Убийство старухи —единственный, решающий, первый и последний эксперимент, сразу всё разъясняющий:“Тою же дорогой идя, я уже никогда более не повторил бы убийства”.
Раскольникову егоэксперимент нужен именно для проверки своей способности на преступление, а недля проверки идеи, которая, как он до поры до времени глубоко убеждён,непреложна, неопровержима. “Казуистика его выточилась, как бритва, и сам в себеон уже не находил сознательных возражений” — это перед убийством. Но и потом,сколько бы раз он ни возвращался к своим мыслям, сколь строго он ни судил бысвою идею, казуистика его только вытачивалась всё острее и острее, делалась всёизощрённее. И уже решившись выдать себя, он говорит сестре: “Никогда, никогдане был я сильнее и убеждённее, чем теперь!” (38) И наконец не каторге, насвободе, подвергнув свою “идею” беспощадному нравственному анализу, он не в силахот неё отказаться: идея неопровержима, совесть его спокойна. Сознательных,логических опровержений своей идее Раскольников не находит до конца. Ибо вполнеобъективные особенности современного мира обобщает Раскольников, уверенный вневозможности что-либо изменить, бесконечность, неизбывность человеческогострадания и разделение мира на угнетённых и угнетателей, властителей иподвластных, насильников и насилуемых, или по Раскольникову, на “пророков” и“тварь дрожащую”.
Раскольников ради“исполнения… идеи (иногда спасительной, может быть для всего человечества)”допускает устранение тех или иных препятствий. Теперь посмотрим, ради чегоРаскольников убивал, то есть устранял препятствие. Он хотел избавить свою матьи сестру от бедности и всяких лишений, защитить от Лужиных и Свидригайловых. Спервого взгляда цели, преследуемые им, благородны, но тут герой романа допустилошибку. Он не подумал, захотят ли близкие ему люди воспользоваться“результатами” преступления. Ведь его сестра и мать были бедными людьми и немогли не заметить повышения благосостояния Раскольникова. Тогда начнутсярасспросы и рано или поздно всё разъяснится. Раскольников, конечно, объяснил быпричины своего поступка, но вряд ли мать и сестра поймут его теорию, ониоткажутся от испачканных в человеческой крови денег. В этом случае убийствонапрасно, устранение препятствия не привело к искомому результату. Выявляетсяещё одна неточность теории. Может быть, поэтому Раскольников так и невоспользовался награбленным добром, и оно чуть не сгнило под камнем.
Теория эта стара как мир.Взаимосвязь между целью и средствами, которые могут быть употреблены для достиженияэтой цели, исследовались давно. Иезуиты придумали для себя лозунг: «Цельоправдывает средства». Собственно говоря, это высказывание являетсяквинтэссенцией теории Раскольникова. Не обладая необходимыми материальнымивозможностями, он решает убить старуху Алену Ивановну, ограбить ее и получитьсредства для достижения своих целей. При этом, однако, он постоянно мучитсяодним вопросом: имеет ли он право переступить юридические законы? Согласно еготеории, он имеет право перешагнуть через иные препятствия, если исполнение егоидеи («спасительной, может быть, для человечества») того потребует.Итак, «обыкновенный» или «необыкновенный» человек Раскольников?Этот вопрос его волнует более старухиных денег. Достоевский, разумеется, несогласен с философией Раскольникова, и заставляет его самого отказаться от нее.Писатель следует той же логике, с помощью которой он привел Раскольникова кубийству. Можно сказать, что сюжет имеет зеркальный характер: сначала преступлениехристианских заповедей, потом убийство; сначала признание убийства, затемпостижение идеала любви к ближнему.
Истинное раскаяние,очищение, воскрешение к новой жизни. Как же Раскольников смог постичьошибочность собственной теории и возродиться к новой жизни? Так же, как самДостоевский обрел свою истину: через страдание. Необходимость, неизбежностьстрадания на пути постижения смысла жизни, обретение счастья — краеугольный каменьфилософии Достоевского. Он не любуется им, не носится с ним, по выражениюРазумихина, как курица с яйцом. Достоевский, веря в искупительную, очищающуюсилу страдания, раз за разом в каждом произведении вместе со своими героямипереживает его, достигая тем самым изумительной достоверности в раскрытииприроды человеческой души.
Проводником философииДостоевского в романе «Преступление и наказание» является СоняМармеладова, вся жизнь которой — самопожертвование. Силой своей любви,способностью претерпеть любые муки она возвышает Раскольникова до себя,помогает ему превозмочь самого себя и воскреснуть.
Подведем некоторые итоги.Внутренний трагизм Раскольникова связан с отъединением героя от людей и с созданиембесчеловечной теории “крови по совести”. В своих поступках человек свободен инезависим от социальных обстоятельств. Непрекращающаяся внутренняя борьбауказывает на то, что в Родионе Романовиче одновременно сосуществуютмученическая мечта избавить людей от страданий и эгоистическая уверенность всобственном праве “перешагнуть через иные препятствия”, чтобы “Наполеономстать”. В финале романа Раскольников приходит к духовному воскресению не врезультате отречения от идеи, а через страдания, веру и любовь. Евангельскаяпритча о воскрешении Лазаря причудливо преломляется в судьбах Сони и Раскольникова.“Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизнисердца другого” (497). В эпилоге писатель оставляет героев на пороге новой,неведомой жизни. Перед Раскольниковым открывается перспектива бесконечногодуховного развития. В этом проявляется вера писателя-гуманиста в человека дажев убийцу! вера в то, что человечество главного своего слова еще не сказало. Всевпереди!
достоевский зюскиндраскольников преступление
2.2 Жан-Батист Гренуй
 
Жан-Батист Гренуй не родился убийцей,его толкнула на преступление одержимость в поисках божественного аромата. Вначале романа Зюскинда перед нами предстает мальчик, от которого на улицешарахаются лошади и которого нам предстоит, в конце концов, полюбить любовьюжертвы к своему потенциальному убийце,
Главный герой романа, ЖанБатист Гренуй показан как исключительная личность. Он обладает редкостным даромразличать тысячи запахов. В то же время сам он абсолютно лишен запаха.Сердцевина романа, его идея – это запах, метафора запаха. Сама техника письмаП. Зюскинда оказалась сориентированной по центральной метафоре и совпала стехнологией парфюмерного дела: роман, как и хорошие духи, сделан на гармонииконтрастов.
Две основные темыперекликаются в романе: аромат и смрад, жизнь и смерть, все и ничто.
Зюскиндописывает своего героя как уродливого тщедушного карлика чуждой, нечеловеческойприроды, но обладающего, тем не менее, уникальным даром обоняния, возводящимего в гении парфюмерного ремесла. Гренуй — это “нелюдь”, полу зверь, постранной прихоти природы рожденный в человеческом обличии. При этом интересно,что Зюскинд каким-то образом добивается того, что читатель все-такиподсознательно сопереживает этому ужасному существу, с сочувствием следит заего судьбой. Возможно, оттого, что окружают Жана Батиста в основном алчные итщеславные подонки, беззастенчиво использующие его в своих неправедных целях(здесь скорее кроется скрытое обращение к читателю, попытка указать нам на нашисобственные недостатки и несовершенство человеческого общества в целом).
Своё первоеубийство девушки с улицы Марэ он совершает почти бессознательно. В смрадебольшого города его нос уловил “какой-то непостижимый аромат, неожиданный, онне помещался никуда, собственно, его вообще не должно было быть”. “Словнолунатик”, “словно против своей воли”, Гренуй шёл по запаху, который учуял нарасстоянии более полумили на другом берегу реки. Источником была девушка.“Гренуй понял, если он не овладеет этим ароматом, его жизнь лишится всякогосмысла”. Он задушил девушку и впитал в себя её запах. Так он нашёл “компас длясвоей будущей жизни… Он должен стать Творцом запахов. И не каким-нибудьзаурядным. Но величайшим парфюмером всех времён”. “То обстоятельство, что вначале этого великолепия стояло убийство, было ему (если он вообще отдавал себев этом отчёт) глубоко безразлично” (52).
Сцена первогоубийства, совершенного Гренуем показана подробно. Рыжеволосая девушка,хладнокровно убитая Гренуем, обладала особым мистическим ароматом, которыйПарфюмер поставил на вершину всей иерархии запахов. Это была основа, высшийпринцип красоты — с этого момента Гренуй познал, в чем кроется тысячелетняятайна любви. По “Парфюмеру”, люди приписывают свои высокие или низкиеустремления красоте тела, глазам, голосу, походке или внутреннему миру того,кого они любят. На самом же деле, сами того не ведая, лишь покорно идут на зовэтого высшего аромата. Лишенный обычных человеческих чувств Гренуй — скореехищник, чем человек, — смог понять, что есть власть неизмеримо болеемогущественная, чем власть денег, страха, смерти, голода или войны. Это властьлюбви. Гренуй в один прекрасный день вдруг осознал, что его тело не имеетникакого собственного запаха (поэтому люди неосознанно, но вполне справедливовсю жизнь считали его чужаком). Жан Батист справился с этой проблемой. Парфюмеризобрел специфические духи: эссенцию человеческого запаха. Любопытно, какЗюскинд описывает процесс создания этого букета. В основе запаха людей кошачьиэкскременты, прогнивший сыр, рыбья требуха и прочие помои. Разбавив эту смесьспиртом, Гренуй добавил в нее эфирные и цветочные масла герани, розы, жасмина идр.
Гренуй познал секретвысшей власти над людьми. Для этого он создал особый аромат, сотканный иззапахов убитых им девушек. Зюскинд в своем романе определенно уточняет, чтоважнейшим элементом духов была именно душевная красота этих девушек: их чистыепомыслы, доброта, любовь к миру и всему живому. Впрочем, Гренуй такжеравнодушен к этим светлым качествам. Для него они лишь исходный материал техдухов, с помощью которых он обретет власть над миром. А для Зюскинда, которыйне очень-то лестно описал человечество, это, в первую очередь, самые “сливки”людского рода. Возможно, надежда, что не все еще потеряно…
П. Зюскинд построилвеликолепный мыслительно-сюжетный ход. Соображения своего героя он направил последующему пути: ароматические эссенции, взятые из природы, — эфирные масларастений, секреты животных организмов, которые весьма разнообразны имногочисленны; однако подлинной неотразимостью является то, что еще никто непытался экстрагировать – аромат живого человека, запах жизни, любви и страсти.Гренуй начинает охоту за людьми – за юными девственницами, “аромат” которых онвынюхивает отрешенно и профессионально, как парфюмер. В своем романе ПатрикЗюскинд показал, насколько мощными и действенными являются невидимые беспредметныетоки запахов, и какой таинственной силой они обладают. Ничто порою не может таксильно возбудить перегруженную память и притупившиеся чувства, как повеявшийнеизвестно откуда забытый аромат – даже если это весьма специфический “аромат”с отрицательным знаком. Гамма эмоциональных реакций человека на запахчрезвычайно широка – от восторга до отвращения.
Приговорённый к смертнойказни за совершенные им убийства, Жан Батист Гренуй с помощью изобретённых иммагических духов “не рассуждающего обожания” избегает смерти. Однако в финалепроизведения, гений парфюмерии становится жертвой собственной гениальности.Ингредиенты многих романтических героев смешаны в произведении П. Зюскинда: Квазимодо,Петера Шлемиля, Генриха фон Офтердингена и др. [31, c.71]. В романе созданмножественный образ героя.
Между первымубийством на улице Марэ и чередой убийств двадцати пяти девушек в городе Грасепроходит более семи лет, в течение которых Жан-Батист Гренуй формируется какохотник за запахом. Теперь им движет идея обрести власть над миром, через запахвнушить людям любовь к себе. Гренуй, отвергнутый всеми с рождения, почти семьлет прожил в одиночестве на вершине горы Плон-дю-Канталь, наслаждаясь покоем иотсутствием человеческих запахов. В мире происходили какие-то события, войны,но Гренуя интересовало только одно – “аромат из подвалов сердца”. И он оставалсябы там до смерти, если бы не случилась катастрофа, которая прогнала его с горы:однажды во сне он чуть не задохнулся от собственного запаха. Он, которыйникогда не пах и ни за что на свете не желал себя обонять!
Гренуйспускается с горы и оказывается в городе Грасе – обетованной земле парфюмеров.И здесь его нос учуял аромат, которым он захотел овладеть, но уже не такбезрассудно, как на улице Марэ. Этот аромат он захотел сделать своимсобственным. А для этого он должен расширять свои знания и совершенствоватьремесленные навыки, чтобы быть во всеоружии, когда придёт время жатвы.
Два годауходят у него на эксперименты с запахами. Он менял их, как платья, и забавлялсятем, как люди по-разному воспринимают его в зависимости от запаха.
Тогда же вГрасе начались непонятные для горожан убийства молодых девушек. Это Жан-БатистГренуй готовился к своей главной цели – отнять у девушки запах, который так пленилего по прибытии в Грас.
Цель эта быладостигнута, но сразу же последовало разоблачение, и Греную грозит казнь. Весьгород собирается на площади, чтобы посмотреть на страдания убийцы. Убийцувыводят на площадь, и тут происходит невероятное: толпа воспылала любовью кГреную. Даже отец убитой девушки бросается убийце на грудь со словами обожания.В результате запланированная казнь омерзительнейшего преступника превратилась ввакханалию сладострастия. Убийце достаточно было кивнуть – и все отрекутся отБога и будут молиться на него, Великого Гренуя. Но в этот миг своего триумфаГренуй ужаснулся. То, чего он всегда так страстно желал, а именно – чтобы его любилидругие люди, в момент успеха стало ему невыносимо, ибо сам он их ненавидел. Ночем больше он ненавидел их в это мгновение, тем больше они его боготворили.
Гренуй бежитиз Граса в Париж. У него нет тоски ни по пещерному одиночеству, ни по жизнисреди людей. Он задыхался и тут, и там. Он хотел вернуться в Париж и умереть.Его смерть происходит в самом зловонном месте Парижа – на Кладбище Невинных.Его раздерут на части и съедят люди, привлечённые запахом, вызывающим любовь.Такова история преступления и наказания Жана-Батиста Гренуя, ставшего убийцейиз желания обрести неотразимую власть – внушать людям любовь.
Текст о судьбеЖан-Батиста Гренуя раскладывается в несколько планов. Во-первых, это назначениетекста (попытка ответить на вопрос – зачем же он написан). Во-вторых, это общийкругозор интересов и размышлений автора. В-третьих, это удивительные моменты всредствах, которыми пользуется автор. При чтении книги достаточно рано возниквопрос о ее назначении – из-за полу интуитивного представления о том, что такойтекст не мог быть написан просто так, в качестве «бульварного чтива», и уж темболее в качестве историографического произведения. Необходимость ответить наэтот вопрос усиливает внимание к нюансам произведения, некоторые из которыхначинают высвечиваться и постепенно наводить на определенные соображения.Первым удивительным моментом стала легкость автора в плане выстраиванияизложения. Явно неожиданным было то, что как только в тексте появляется некийновый не второстепенный персонаж, автор, совершенно не удосуживаясь плавностьюперехода, резко обрывает описание событий и полностью и надолго переходит кописанию персонажа, причем делает это неким нестандартным образом.
Дальше, если двигаться походу изложения, особый интерес вызывают два момента. Первый – пребывание Гренуяв пещере (с удивительно контрастной, на первый взгляд, связкой: его сна, когдаон задыхается от собственного(!) запаха и отсутствие этого самого запаха,фактически им установленное). Второе в этой связке явно и просто указывает на похождениеглавного персонажа до полного понимания невозможности понять себя (ведь он всеи вся воспринимал и понимал через запахи). А если осмыслить то же самое болеесложным образом, то здесь видно, если и не единственное, то ключевое указание авторана невозможность целеполагания и самоопределения на основе лишь своего таланта.Второй промежуточный интересный момент связан с эпизодом пребывания Гренуя умаркиза де ла Тайад-Эспинасса.
Изменения с главнымперсонажем происходят, когда он впервые(!) видит себя (в зеркале) — после этогоего внешний образ для него отделяется от «внутреннего мира», и, исходя изжеланий второго, оказывается возможным играть первым с миром внешним. Вероятно,именно в этот момент Гренуй утверждается в безумной идее реализовать пределсвоего таланта и компентности в идеальном запахе, который и станет его внешнимобразом. В сцене несостоявшейся казни Гренуя становится понятным, что же хотелсказать текстом Патрик Зюскинд. Текст является Предупреждением Сильным людям втом, что развитие и реализация таланта ради таланта бессмысленно (несчастье иразочарование – самые мягкие слова, которые описывают ощущения в конце такогопути).
Дальнейшая драматическаяконцовка произведения, связанная с самоубийством Гренуя, является уже лишькрасивым подтверждающим завершением Предупреждения. Здесь важно особо отметитьповедение Антуана Риши в сцене казни (и внимание автора к этому). Оно, конечно,расстраивает и читателя (и Гренуя (!)), но дело, думается, в том, что здесь авторспециально показывает, что с точки зрения своего таланта и своей компетенции]Сильный человек – вне конкуренции и без вопросов лучший. И это еще один аргументк обоснованию Предупреждения. Остается только добавить, что обморок Гренуя отвдруг «услышанного» «собственного запаха» в сцене казни и соответствие этогоего переживания сну в пещере является еще одним подчеркиванием Предупреждения,на этот раз художественным. В третий раз это же подчеркивание появляется всцене самоубийства Гренуя. Отдельным важным и интересным вопросом являетсяследующее. Делает ли автор какие-либо шаги на обозначение осмысленногопространства целеполагания? Думается, что, по большому счету, не делает, кромеобщеизвестного указания на наличие внешнего мира в эпизоде возвращения Гренуяиз пещеры в Мир.

Глава3. ХУДОЖЕСТВЕННОЕОСМЫСЛЕНИЕ ТЕМЫ ПРЕСТУПЛЕНИЯ Ф.М.ДОСТОЕВСКИМ И П. ЗЮСКИНДОМ
 
3.1 Истоки, причины,идеология двух преступлений
Темапреступления не нова в мировой литературе, но всякому обращающемуся к нейавтору удается открыть в ней новые грани.
За полгода до совершениясвоего собственного преступления, вышедший из университета студент, Юрист РодионРаскольников написал статью “О преступлении”. В этой статье Раскольников“рассматривал психологическое состояние преступника в продолжение всего ходапреступления” и утверждал, что оно, это состояние, очень похоже на болезнь —помрачение ума, распад воли, случайность и нелогичность поступков. Кроме того,в своей статье Раскольников коснулся намёком и вопроса о таком преступлении,которое “разрешается по совести”, и потому, собственно, не может быть названопреступлением (самый акт его совершения не сопровождается, очевидно, болезнью).Дело в том, разъясняет позднее Раскольников мысль своей статьи, “что люди позакону природы, разделяются вообще на два разряда: на низших (обыкновенных), тоесть, так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себеподобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать в средесвоей новое слово” (333). Первые склонны к послушанию, смирению, благоговениюперед законом. Вторые — во имя нового, лучшего могут преступить закон, и для“своей идеи” (“смотря, впрочем, по идее и по размерам её” — оговаривается Раскольников),если потребуется, “дать себе разрешение перешагнуть через кровь”. Такое “преступление”,нарушение закона — не преступление (разумеется, в глазах необыкновенногочеловека).
Согласно теорииРаскольникова, все люди разделяются на «обыкновенных» и «необыкновенных».Обыкновенные должны жить в послушании и не имеют прав переступать закона.«Необыкновенный человек сам имеет право разрешить своей совести переметнутьчерез иные препятствия, и единственно в том только случае, если исполнение егоидеи (иногда спасительной, может быть для всего человечества) того потребует.По-моему, если бы Кеплеровы и Ньютовы открытия впоследствии каких-нибудьпомышлений никоим образом не могли бы стать известными людям иначе как спожертвования жизни одного, десяти, ста и так далее человек, мешавших этому открытиюили ставших бы на пути как препятствия, то Ньютон имел бы право, и даже долженбыл бы обязан устранить этих десять или сто человек, чтобы сделать известнымисвои открытия всему человечеству все, не то что великие, но и чуть-чуть изколеи выходящие люди, т.е. чуть-чуть даже способные сказать что-нибудьновенькое, должны по природе своей, быть непременно преступниками, — более илименее, разумеется. Иначе трудно им выти из колеи, а оставаться в колее они,конечно, не могут согласиться опять-таки по природе своей, а по-моему, так дажеи общины не соглашаться.»
Уже в самом началеромана, на первых его страницах, узнаём мы, что Раскольников “покусился” на какое-тодело, которое есть “новый шаг, новое собственное слово”, что месяц назадзародилась у него “мечта”, к осуществлению которой он теперь близок. А месяцназад, почти умирая с голоду, он вынужден был у старухи-“процентщицы”, ростовщицы,колечко — подарок сестры. Неопределённую ненависть и отвращение почувствовал он,“задавленный бедностью”, к вредной и ничтожной старушонке, сосущей кровь избедняков, наживающейся на чужом горе, на нищете, на пороке. “Странная мысльнаклёвывалась у него в голове, как из яйца цыплёнок” (60).
И пока что в трипоследние перед убийством дня — им посвящена первая часть романа — трижды мысльРаскольникова, до предела, до крайности возбуждённая трагедией жизни,переживает именно те моменты наивысшего напряжения, которые приоткрывают, ноещё не открывают полностью самые глубинные причины его преступления.
В первый раз — шутовскойи трагический рассказ пьяненького Мармеладова о семнадцатилетней дочери,Сонечке, её подвиге, жертве, о спасённой её ценою надругательства семействе. Ивывод — “Ко всему-то подлец человек привыкает!” (19). Но в ответ яростнаявспышка бунтующей раскольниковской мысли: “Ну, коли я соврал,— воскликнул онвдруг невольно,— коли действительно не подлец человек, весь вообще, весь род,то есть, человеческий, то значит, что остальные все — предрассудки, одни толькострахи напущенные, и нет никаких преград, и так тому и следует быть!...” (20)
Подлец тот, кто ко всемупривыкает, всё принимает, со всем смиряется. Но нет, нет, не подлец человек —“весь вообще, весь род человеческий”, не подлец тот, кто бунтует, разрушает,переступает — нет никаких преград для необыкновенного, “послушного” человека.Выйти за эти преграды, переступить их, не примириться!
Второй раз — письмоматери о Дунечке, сестре, “восходящей на Голгофу”, отдающей свою свободу радинего, “бесценного” Роди. И снова маячит образ Сонечки — символ вечной жертвы:“Сонечка, Сонечка Мармеладова, вечная Сонечка, пока мир стоит!”
“Или отказаться от жизнисовсем!— вскричал он вдруг в исступлении,— послушно принять судьбу, как онаесть, раз и навсегда, и задушить в себе всё, отказавшись от всякого правадействовать, жить и любить!” (62) Послушно сложить голову перед судьбой,требующей страшных жертв, отказывающей человеку в праве на свободу, принять железнуюнеобходимость унижения, страдания, нищеты и порока, принять слепой и безжалостный“фатум”, с которым, казалось бы, смешно спорить — это для Раскольникова —“отказаться от жизни совсем”. Но Раскольников хочет “действовать, жить илюбить!”
Третий раз – встреча спьяной обесчещенной девочкой на Конногвардейском бульваре, и снова: “Это,говорят, так и следует. Такой процент, говорят, должен уходить каждый год…куда-то… к чёрту, должно быть, чтоб остальных освежать и им не мешать.Процент! Славные, право, у них эти словечки: они такие успокоительные, научные.Сказано: процент, стало быть, и тревожиться нечего!” Но ведь Сонечка,Сонечка-то уже попала в этот “процент”, так легче ли её от того, что тут закон,необходимость, судьба? “А что, коль и Дунечка как-нибудь в процент попадёт! Нев тот, так в другой?...” (103) Вновь — иступлённый “вскрик”, вновь — предельныйнакал бунтующей мысли, бунт против будто бы “законов” бытия. Пусть экономисты истатистики хладнокровно высчитывают этот вечный процент обречённых на нищету,проституцию, преступность. Не верит им Раскольников, не может принять“процента”.
Итак, три женщины, трижертвы, как три Мойры древнегреческого рока, судьбы, толкают Раскольникова всёдальше и дальше по пути его бунта. И тут становится понятен неличностный,нестяжательный его характер.
Все романыФ.М. Достоевского отличаются пристальным интересом к интеллектуальной ипсихологической жизни героев, раскрытием сложного и противоречивого сознаниячеловека. Роман «Преступление и наказание» — это произведение, посвященноеистории того, как долго и трудно шла через страдания и ошибки мятущаясячеловеческая душа к постижению истины. Для Достоевского, человека глубокорелигиозного, смысл человеческой жизни заключается в постижении христианскихидеалов любви к ближнему. Рассматривая с этой точки зрения преступлениеРаскольникова, он выделяет в нем в первую очередь факт преступления нравственныхзаконов, а не юридических. Родион Раскольников — человек, по христианскимпонятиям глубоко грешный. Имеется в виду не грех убийства, а гордыня, нелюбовьк людям, мысль о том, что все – «твари дрожащие», а он, возможно,«право имеет». «Право имеет» использовать других какматериал для достижения своих целей. Здесь вполне логично вспомнить строки А.С. Пушкина,напоминающие суть теории бывшего студента Родиона Раскольникова:

Мы все глядим в Наполеоны:
Двуногих тварей миллионы
Для нас орудие одно.
Грех убийства, поДостоевскому, вторичен. Преступление Раскольникова — это игнорированиехристианских заповедей, а человек, который в своей гордыне сумел преступить, порелигиозным понятиям способен на все. Итак, по Достоевскому, Раскольниковсовершает первое, главное преступление перед Богом, второе — убийство — передлюдьми, причем как следствие первого.
Раскольников, являясь поприроде добрым и мягким человеком, способным к самопожертвованию, ни по какойтеории не мог бы совершить никакое насилие по отношению к себе подобному, но онделает это: совершает самый тяжкий грех- убийство. Он поступает противчеловеческой природы, против своей сущности, но во имя чего-то светлого ивысокого: во имя лучшего общества, лучшего мира, лучшей жизни. Ведь по еготеории человек «необыкновенный», если «ему надо, для своей идеи, перешагнутьхотя бы через труп, через кровь, то он внутри себя, по совести, может дать себеразрешение». А себя он считал человеком этой «необыкновенной» категории и, вобщем-то, не напрасно. Ведь он стремился изменить общество, сделать егомилосерднее и светлее, убийство старухи для него было чем-то вроде протестапротив окружающего его мира. А по его мнению, «если общество устроить нормально,то разом все преступления исчезнут, т.к. не для чего будет протестовать, и всев один миг станут праведные» (108). Т.е он совершил убийство для того, чтобыбольше их не было, дабы оградить других людей, которые в будущем могут решитьсяна убийство, от сгорания в пламени ада. Раскольников приносит себя в жертву воимя людей, во имя человечества, во имя Сонечки Мармеладовой.
В центре романа П. Зюскинда – аромат, как ценностьвысшая, непреходящая и неоспоримая. “Кто владеет запахом, тот владеет сердцамилюдей" (67), – утверждает автор. Особая заслуга Патрика Зюскинда состоит втом, что он создал первое в европейской литературе новейшего времени произведениео той стороне человеческого бытия, которая в принципе не поддаётсявербализации, об одном из самых тонких человеческих чувств – обонянии.
Мальчик Гренуй вырос,успев косвенно и мистически повлиять на всех своихкормителей-воспитателей-учителей… Все они отправились на тот свет, ведомыепроведением. Юноша – фанатик своей профессии – научился консервировать запахи.
Здесь очень важна историяего взаимоотношений с людьми. Вся жизнь героя Зюскинда – это цепь отторжений отнего окружающих людей. Кормилица ни за какие деньги не соглашается кормитьприёмыша, добрый патер Террье, вопреки первоначальному желанию усыновить,подбрасывает младенца в приют, где его ненавидят и бьют все дети, а хозяйкаприюта при первой же возможности сбывает мальчика с рук кожевнику, обрекая еготем самым на верную смерть. Но Гренуй, даже переболев сибирской язвой, остаётсяжить, правда, ещё более безобразным, чем прежде.
Но отнюдь невнешнее уродство отталкивает от него людей. Его недостаток в их глазах – этоотсутствие собственного человеческого запаха. И именно за этот порок природанаградила Гренуя феноменальным обонянием и интуицией непревзойдённогопарфюмера. Наверное, Гренуй так хорошо различал запахи потому, что не имелсвоего собственного, который бы мешал ему обонять мир. Отсутствие запахапозволяло испробовать всю силу самого прекрасного аромата, не разбавленногообычным человеческим запахом.
Гренуяиспользуют в своих целях все, начиная с Грималя, заканчивая Тайад – Эспинассом.Все видят в нём лишь выгоду. То же самое делает и Гренуй: используя в своихинтересах других людей. Хотя у Жана – Батиста всё доходило до крайности. Онлибо всё отрицал, либо доходил до предела. Иными словами, Гренуй лишьгиперболизировал действительные черты людей своей эпохи.
Отдельнойтемой является стремление Гренуя к власти над людьми. Гренуй не погибает вборьбе против всего человечества, а побеждает. Хоть формально он и не совершилэтого, но вполне мог бы. Не менее важную роль, чем сам Гренуй, играет самнарод. Народ, который можно презирать не меньше, чем Гренуя. Каждый в этомстаде стремится лишь к своей собственной безопасности и пусть хоть весь мир рухнет!А с какой радостью эти люди идут на посмотреть на казнь, развлечься,попраздновать, когда будут убивать такого же человека, как и они! И если быГренуя просто казнили, то это стадо победило бы, укоренилось бы в своихпринципах и продолжал бы животное существование. Не случайно Зюскинд иподчиняет их воле Гренуя в финале книги. Фактически, Гренуй довёл до финала ихдеградацию, чем ужаснул даже их, что и заставило немного исправиться, хотя бына какой – то промежуток времени население города. Но окончательно победить немог и Гренуй. Ведь тогда бы победило чудовище, монстр, зло, в конце концов.Гренуй зашёл дальше Раскольникова, но итог тот же. Абсолютная власть оказаласьпросто не нужна. Всё рано или поздно приходит к самому человеку, а власть такничего и не дала Греную как личности, ничего не принесла самосознанию. Любилибы его ауру, но не его, как Гренуй того желал. Возможно, Зюскинд для того иудлинил путь Гренуя по сравнению с другими преступниками, чтобы показать, что вконце этого пути их ничего не ждёт. И Гренуй, и Гриффин пришли к тому же концу,хоть и разными путями они шли. Но прав ли Зюскинд, ведь, возможно, некоторымхватит и одной власти, а не любви? Прав Зюскинд в одном: монстры не появляютсяиз ниоткуда, они приходят когда человеку недостаёт любви ближних.
Согласно концепциипреступления, предложенной Зюскиндом, преступные деяния могут быть подчинены,как ни дико звучит, желанию любви. Гренуй, убивая, присваивает запах техчрезвычайно редких людей, которые внушают любовь. «Сам он вообще лишен запаха,потому что изначально выброшен из человеческого сообщества, приравнен к клещу,который годами подкарауливает момент, когда он вопьется в свою жертву. Иприсвоенный запах, который внушал бы любовь, для Гренуя равнозначен победе надсобственной участью клеща. Точно так же, как этот созданный им (Греную безразлично,какими средствами) запах знаменует триумф его гения. Истинного, хотя ичудовищного гения»[27].
Зюскинд не ставит вопрос«а может ли гений делать что хочет?». Точнее, ставит, но отвечает сразу же вначале романа. Нет, не может. Доказательством того служит тот факт, что авторна первых страницах (а потом и весь роман) называет Гренуя монстром, рисует егонеприятным, жалким существом, открыто презирает его философию, жизнь, действия.Да и нет оправдания и понимания того, что он творил в течение своей жизни. Новедь Гренуй лишь образ, который очень напоминает других «гениальных монстров».Так, возможно, презрение к Греную на самом деле презрение к этим личностям(хотя я могу и ошибаться). В любом случае, Зюскинд скорее ставит вопрос о том,что с такими людьми делать и почему они вообще появляются?
3.2 Концепция наказанияза преступление
Темапреступления сопряжена с темой наказания. Раскольникова в романе Достоевского иГренуя в романе Зюскинда ждёт полный крах идеи. Именно так трактуется наказаниеза преступление. Без конца анализирует Раскольников результат своего жестокогоэксперимента, лихорадочно оценивает свою способность переступить, Гренуйнеутомим в своем продвижении к заветной цели. Их идеи были великолепны, идеальнысо всех сторон. Но они не учли одного, видимо самого главного — самих себя. Незря Достоевский пишет, что «с одной ложью нельзя через натуру перескочить». Раскольниковпосле совершения преступления, чувствует себя больным, его трясет и лихорадит,его сердце отторгает чувство, возникшее у него после преступления, невыдерживает тот груз совести, который он взвалил на себя. Но, теоретически, онготов и на это, ведь «истинно великие люди должны ощущать на свете великуюгрусть». Он готов, а его сердце — нет. Если бы сердце являлось теоретическираздраженным, тогда бы оно приняло все то, что гложет Раскольникова, и он былбы спокоен. Со всей непреложностью открывается ему страшная для него истина —преступление его было бессмысленным, погубил он себя напрасно, цели не достиг:“Не преступил, на этой стороне остался”, оказался человеком обыкновенным, “тварьюдрожащею” (497). «Те люди вынесли свои шаги, и потому они правы, а я не вынес,и стало быть, я не имел права разрешить себе этот шаг,” (498) — окончательныйитог, подведённый на каторге.
Но почему жеон, Раскольников, не вынес, и в чём его отличие от необыкновенных людей?
Сам Раскольниковобъясняет это, с презрением и почти с ненавистью к самому себе именуя себя —“вошь эстетическая”. Сам Раскольников даёт точнейший и беспощаднейший анализсвоей “эстетической” несостоятельности, производит безжалостную операцию насобственном сердце. Эстетика помешала, целую систему оговорок построила,самооправданий бесконечных потребовала — не смог Раскольников, “вошьэстетическая”, идти до конца; вошь “уж по тому одному, что, во-первых, теперьрассуждаю про то, что я вошь; потому, во-вторых, что целый месяц всеблагое провиденьебеспокоил, призывая в свидетели, что я не для своей, дескать, плоти и похотипредпринимаю, а имею в виду великолепную и приятную цель, — ха-ха! Потомув-третьих, что возможную справедливость положил наблюдать в исполнении, вес имеру, и арифметику: из всех вшей выбрал самую наибесполезнейшую… Потому,потому я окончательно вошь, — прибавил он, скрежеща зубами,— потому что сам-тоя, может быть, ещё сквернее и гаже, чем убитая вошь, и заранее предчувствовал,что скажу себе это уже после того, как убью!” (487)
И еще одну преграду несмогли преодолеть Раскольников и Гренуй. Они хотели порвать с людьми, окончательно,бесповоротно, Раскольников ненависть испытывал даже к сестре с матерью.“Оставьте меня, оставьте меня одного!” (187) – с исступлённой жестокостьюбросает он матери. Убийство положило между нашими героями и остальными людьминепроходимую черту: “Мрачное ощущение мучительного, бесконечного уединения иотчуждения вдруг сознательно сказалось в душе его” (279). Как бы два отчуждённых,со своими законами, мира живут рядом, непроницаемые друг для друга — мирРаскольникова и другой —внешний мир: “Все — кругом точно не здесь делается”(280).
Отчуждение от людей,разъединение — вот необходимое условие и неизбежный результат преступления — будьоно следствие бунта “необыкновенной” личности, как у Раскольникова, или жаждасовершенства, устремленность к людям, как у Гренуя. Грандиозное кошмарноевидение (в эпилоге романа «Преступление и наказание») разъединённого и оттогогибнущего мира — бессмысленного скопища отчуждённых человеческих единиц —символизирует тот результат, к которому может прийти человечество,вдохновлённое идеями преступления во имя высокой цели.
Но Раскольников невыдерживает одиночества, идёт к Мармеладовым, идёт к Соне. Тяжко ему, убийце,что сделал несчастными мать и сестру, и в то же время тяжка ему любовь их. “О,если бы я был один и никто не любил меня и сам бы я никого никогда не любил! Небыло бы всего этого!” (То есть тогда преступил бы!) Но Раскольников любит и поступитьсясвоей любовью не может. Отчуждения окончательного и бесповоротного, разрыва совсеми, которого он так хотел, Раскольников не в силах вынести, а потому не всилах вынести и самого преступления. Много перетащил на себе Раскольников, пословам Свидригайлова, но одиночества, уединения, угла, отчуждения решительного— не перетащил. Поднялся вроде бы Раскольников на высоту неслыханную,обыкновенным, зелёным людям недоступную — и вдруг почувствовал, что дышать там нечем— воздуха нет, — а ведь “воздуху, воздуху человеку надо!” (говорит Порфирий).
Незадолго до осознаниянесостоятельности у Раскольникова и Гренуя начинается почти распад сознания, оникак бы теряет разум. Первого охватывает то болезненная тревога, то паническийстрах, то полная апатия. Он уже не владеет своей мыслью, волей, чувствами. Он,теоретик и рационалист, пытается убежать от ясного и полного понимания своегоположения. Вся раскольниковская “математика” оборачивается страшной ложью, аего теоретическое преступление, его рациональная, выверенная, выточенная какбритва казуистика — полной бессмыслицей. По теории — то, по “арифметике”задумал убить вошь бесполезную, а убил то и Лизавету — тихую, кроткую, ту жеСоню!
Раскольников убил потеории, из расчёта, но расчёт его разбит, опровергнут жизнью. “Действительностьи натура… есть важная вещь — говорит Порфирий Петрович, имея в видупреступление Раскольникова, — и ух как иногда самый прозорливый расчётпересекают!”
Что касается Гренуя, тоего финальное состояние проявлено, наоборот, как полнейшее безразличие по отношениюк своей дальнейшей судьбе. Цель достигнута, но вызванная эликсиром людскаялюбовь оказалась не чем иным, как иллюзией подлинной любви, которой он жаждалвсю жизнь. К тому же толпа обнаружила довлеющий анти эстетизм. Гренуй осознает,что пониманием настоящего совершенства созданного им аромата обладает он один.Следовательно, он так же одинок, как и прежде. Любовь толпы ему противна, еголюбовь по отношению к людям, образующим толпу, невозможна.
Чтобы уяснить истоки,причины, детали следующего за преступлением наказания, вспомним отдельныефрагменты произведений. Из разговора студента и офицера, услышанногоРаскольниковым в трактире, следует, что одна никому не нужная жизньобеспечивает нормальное существование ста и более людей. То же выходило и позамыслу героя романа. То есть он убивает старушку и обеспечивает мать и сестру,но в реальности получилось совсем не так. Кроме Алёны Ивановны погибла ни в чёмнеповинная Лизавета. На страдания обречены и сам герой, и его сестра, и Соня.Мать Раскольникова, угадав душевные муки сына, умирает от расстройства. Смертьстарухи-процентщицы не облегчила жизнь Раскольникова, наоборот, его страданияусилились и стали ещё более безнадёжными, кроме того они перекинулись на близкихему людей. Положение героя стало ужаснее, чем до преступления. К лишениям,вызванным материальными трудностями, прибавились душевные страдания. И выход изэтой поистине страшной жизненной западни — признание.
К мукам совести добавилосьосознание собственной подлости и низости. Стремясь поставить себя в разряд“высших” людей, Раскольников оказался рядом с Лужиными и Свидригайловыми. Потеории герой романа должен принадлежать к классу “необыкновенных людей”, ведьтолько тогда разрешается убийство, но этого не происходит. Достоевскийпоказывает ещё одну неточность теории Раскольникова. Совершив преступление,Раскольников не может твёрдо и себя уверить, что относится к разряду “высших”людей, напротив, он называет себя “эстетической вошью. Таким образом: видно несоответствиезамыслов Раскольникова и результатов его “дела”, показанное автором иопровергающее одно из положений теории главного героя, согласно которомусильный имеет право на преступление, если такая мера принесёт пользу всемуобществу или группе людей.
Согласно Раскольникову,сильный имеет право на убийство во благо полезного дела, но всегда ли будетдостигнута цель. В большинстве случаев “необыкновенные” люди пропадают даром, иих страдания оказываются тщетными. Почему? Да потому что они одни.Бессмысленность индивидуалистического бунта хорошо показана Достоевским во снахРаскольникова. Маленький Родя не в силах остановить Миколку, забивающего ломомСавраску. Никто в одиночку не может остановить наступающую на Европу язву. Втретьем сне Раскольникова общество распадается на множество осколков, каждыйчеловек пытается протолкнуть свои идеи и не желает уступать. Такие крайниепозиции приводят к гибели почти всего человечества. Остаются только избранныепродолжить род человеческий. Люди наказаны за все свои злодеяния, векамикопившимися в неизвестности. За преступлениями всегда следует наказание.
Но почему Раскольников неучёл в своём плане, что наказание неизбежно, ведь он подозревал это. По еготеории “необыкновенных” всегда “казнят и вешают”. “Первый разряд всегда –господин настоящего, второй разряд – будущего.” Но это не то. Очевидно,Раскольников ещё плохо понимал, какое наказание может последовать засовершённое им преступление, хотя его второй и третий сны, описываемые в романе,показали ему суть дела, но поздно. Только после совершения убийства, он осозналвозможные его последствия. В теории данный пункт недостаточно хорошо освещён ивообще как бы отсутствует или скрыт туманом второстепенности.
В третьем снеРаскольникова также показан антигуманистический, преступный характер его идеиприменительно к будущему человечества. Ещё Порфирий Петрович предполагал путаницусреди разрядов “высших” и “низших”. Раскольников объяснял, что ошибка можетпроизойти только со стороны “обыкновенных” людей, но “они никогда далеко нешагают”. Оказывается, при определённых условиях они могут даже очень далекошагнуть, переступить черту, за которой по своему стремлению к цели становятся“необыкновенными”. “Но никогда, никогда люди не считали себя так умными инепоколебимыми в истине, как считали заражённые, (387)” – пишет автор о снеРаскольникова. Теперь каждый стал устранять препятствие на своём пути, и людине заметили, как устранили всё, что только можно, как пере убивали друг друга.И не один из них так и не пришёл к цели. Всё, чего они добились, есть хаос иразрушение мира. Одна теория в действии уничтожила общество. Это показываетнеправильность размышлений героя романа, разрешавший убийство по совести, идоказывает слова Разумихина в первом разговоре Раскольникова с ПорфириемПетровичем. Действительно, разрешение “крови по совести” оказалось страшнееофициального её разрешения.
Образ Свидригайлова можнорассматривать не только как «двойника» Раскольникова, но и как отражениеличностных черт Гренуя, а отдельные высказывания Свидригайлова – каксвоеобразную декларацию жизненных устремлений героя Зюскинда.
Так, Свидригайлов ещёраз, по-своему, грубо и резко выговаривает то, что, в сущности, давно уже сталоясно самому Раскольникову — “не преступил он, на этой стороне остался”, а всёпотому, что “гражданин” и “человек” (263).
Свидригайлов жепреступил, человека и гражданина в себе задушил, всё человеческое и гражданскоепобоку пустил. Отсюда — тот равнодушный цинизм, та обнажённая откровенность, аглавное, та точность, с которыми формулирует Свидригайлов самую суть какраскольниковской идеи, так и грезы Гренуя. Свидригайлов признаёт эту идею исвоей: “Тут… своего рода теория, то же самое дело, по которому я нахожу,например, что единичное злодейство позволительно, если главная цель хороша”(264).Нравственные вопросы, вопросы “человека и гражданина” становятся. тут лишние.“Хорошая” цель оправдывает злодейство, совершенное ради ее достижения.
Но оказывается естьнечто, что не в состоянии перенести “личность без преград”, есть то, что пугаети унижает зло — это явная или тайная над собой насмешка.
У героев Достоевскоговолосы поднимаются дыбом от смеха жертв их, которые приходят к ним во сне и наяву.“Бешенство одолело его (Раскольникова – С.М.): изо всех сил он начал битьстаруху по голове, но с каждым ударом топора смех и шёпот из спальнираздавались всё сильнее и слышнее, а старушонка так вся и колыхалась от хохота.Он бросился бежать...” (304) Раскольников бросился бежать — ничего иного неостаётся, ибо это — приговор.
Поступки Свидригайлова иРаскольникова не только ужасны; где-то в своей онтологической глубине они ещё исмешны. “Переступившие черту” готовы выдержать многое, но это (и только это!)для них непереносимо.
“И сатана, привстав, свеселием на лице...” Злодеи по сатанински хохочут над миром, но кто-то — “вдругой комнате” — смеётся и над ними самими – невидимым миру смехом.
Свидригайлову снится“кошмар во всю ночь”: он подбирает промокшего голодного ребёнка, и ребёнок этотзасыпает у него в комнате. Однако сновидец уже не может совершать добрыепоступки — даже во сне! И сон демонстрирует ему эту невозможность субийственной силой. Ресницы спящей блаженным сном девочки “как быприподнимаются, и из-под них выглядывает лукавый, острый, какой-то не детскиподмигивающий глазок… Но вот она уже совсем перестала сдерживаться; это ужесмех, явный смех… “А, проклятая!” — вскричал в ужасе Свидригайлов...” (497)
Этот ужас — едва ли немистического свойства: смех, исходящий из самых глубин несмешного – неестественный,безобразный, развратный смех пятилетнего ребёнка (словно нечистая сила глумитсянад нечистой силой!) — этот смех иррационален и грозит “страшной местью”.
Видение Свидригайлова“страшнее” сна Раскольникова, ибо его искупительная жертва не принимается. “А,проклятая!” — восклицает в ужасе Свидригайлов. Раскольников — не в меньшемужасе — бежит прочь. Все они понимают, что открыты, — и смех, раздающийся имвослед, есть самое ужасное (и позорное) для них наказание.
Гренуй в хохоте толпы, сначаласобравшейся поглядеть на его казнь, затем – устроившей оргию, и наконец –набросившейся на него, чтобы растерзать «из любви», также узнает посрамление,осмеяние того, что полагал истинным и непоколебимым. Такова сила насмешки,сводящей потуги “великой” идеи к глупости и бессмыслице. И в свете этого смехастановится понятны и ярче видны те ценности, которые не высмеять, которые небоятся ни унижения, ни умаления, ни цинизма, ибо “вечны и радостны”. И одна изних любовь, побеждающая одиночество и разобщённость людей, равняющая всех“сирых и сильных”, “убогих и высоких”.
Перед признанием вубийстве Раскольников вновь идёт к Соне. “Надо было хоть обо что-нибудь зацепиться,помедлить, на человека посмотреть! И я смел так на себя надеяться, так мечтатьо себе, нищий я, ничтожный я подлец, подлец!” (484)
Только в том, что “невынес”, видит Раскольников своё преступление (кстати сказать, “болезньпреступника” — паралич мысли и воли, — описанная им в специальной статье,поразила и его). Но здесь же и его наказание: наказание в этом ужасе своейнепригодности, неспособности перетащить идею, наказание в этом “убийстве” всебе принципа (“не старуху убил, а принцип убил”), наказание и в невозможностибыть верным своему идеалу, в тяжких мучениях выношенному. Ещё в черновыхзаписях не зря вспомнил Достоевский пушкинского героя: “Алеко убил. Сознаниечто он сам недостоин своего идеала, который мучает его душу. Вот – преступлениеи наказание”. Наказание Гренуя осмыслено в духе Пушкина и Достоевского, с тойлишь разницей, что в «Парфюмере» искусственно произведенный героем идеал недобавил подлинного совершенства и истинной любви в реальный мир.
Раскол внутриРаскольникова, двойственность его поведения и мыслей Достоевский усматриваетименно в этом — в бесконечном и вневременном конфликте в человеке идеи и души,ума и сердца, Бога и Дьявола, Христа и истины. Холодная казуистикарационализма, приводящая к оправданию Наполеонов и предусматривающая появлениеницшеанского “сверхчеловека”, вступает в борьбу с состраданием и человеколюбием,живущем в сердце. У Раскольникова они есть, но нет у другого его двойника —расчётливого буржуазного дельца — Петра Петровича Лужина.
Он открыто проповедуетэгоизм и индивидуализм, якобы на основах “науки” и “экономической правды”:“Наука же говорит: возлюби прежде всех одного себя, ибо всё на свете на яичноминтересе основано” (367). Сам Раскольников тут же перекидывает мост от этихрассуждений Петра Петровича к убийству старухи-процентщицы (“… доведите допоследствий, что вы давеча проповедали, и выйдет, что людей можно резать” (376)).Лужин, конечно, возмущён таким “применением” своих теорий. Конечно, он незарезал бы старуху процентщицу — это, пожалуй, не в его личных интересах. Да ивообще — ему вовсе не нужно переступать существующий формальный закон дляудовлетворения личного интереса — он не грабит, не режет, не убивает. Онпереступает нравственный закон, закон человечности, и преспокойно выносит то,чего Раскольников (“частный случай”!) вынести не мог. “Благодетельствуя”Дунечке, он подавляет и унижает её, даже не сознавая этого (и в“бессознательности” этой сила Лужина — ведь “Наполеоны” не мучаются, нераздумывают, можно или нельзя переступить, а просто переступают — через человека).
Интересно, что всеисторические примеры, на которые ссылается Раскольников, высказывая свой“мрачный катехизис” — из области подавления, разрушения, а не созидания. Воттак подспудно Достоевским объясняется принцип его веры: “Не может бытьсозидания без любви к тем, ради кого творишь. Не может быть истина без творцапрощающего и любящего. Без Христа...”. Зюскинд в финале приходит к той же мыслии великолепно иллюстрирует ее моментом прозрения Гренуя. Конечно, нельзяутверждать, что замысел Зюскинда связан с евангельской трактовкой наказания, ното, что происходит выход на идею извечного нравственного закона, очевидно.
Безусловно,более всего двух героев объединяет одна идея (чётко высказанная Раскольниковыми интуитивно понятая Гренуем). “Свобода и власть, а главное, власть! Над всейдрожащей тварью и над всем муравейником” (285) – это цель героя русскогоромана. Ему вторит персонаж Зюскинда: “Его власть была сильнее власти денег,или власти террора, или власти смерти: неотразимая власть внушать людям любовь.Я – единственный, перед кем они бессильны” (280); “Он хотел стать всемогущимбогом аромата, каким он был в своих фантазиях, но теперь – в действительноммире и над реальными людьми” (281).
Но обоихгероев ждёт полный крах – наказание за преступление. Для Раскольникованаказание – это непонимание, слепота. После суда человеческого его настигаетБожеский суд. Оба преступника прозревают под влиянием человеческой любви вшироком смысле, которая сводит проблему страсти на нет. “Их (Раскольникова иСоню) воскресила любовь. Он воскрес, и он знал это, чувствовал вполнеобновившимся существом своим”. Но если у Раскольникова в “Эпилоге” ещё естькакая-то возможность преодоления неправоты своих идей, то Гренуй лишился хотькакого-то шанса на спасение. “И внезапно он понял, что никогда не найдётудовлетворения в любви, но лишь в ненависти своей к людям и людей – к себе. Ноненависть его к людям не получала отклика”. “И тут всё побелело у него вглазах, внешний мир стал чернее чёрного. Не нашедшие выхода туманы слились вбурлящую жидкость. Они захлестнули его, с невыносимой силой надавили навнутреннюю оболочку его тела, но им некуда было просочиться. Ему хотелосьбежать...” “Он вообще не хотел больше жить. Он хотел вернуться в Париж иумереть”. Смерть настигла его на Кладбище Невинных 25 июня 1767 года, как раз вдень его собственного рождения. Он совершил фактическое самоубийство, уничтожилсебя как творца.
Достоевскийпредусматривает для своего героя возможность не только прозрения, но иперерождения, в то время как судьба Гренуя, по воле Зюскинда, необратима. Весной,когда так остро и как бы заново пробуждается в человеке жизнь, когда такнепосредственно, по-детски неудержимо, возвращается каждый раз вечная радостьбытия, — в ясный и тёплый весенний день, в краю, где “как бы самое времяостановилось, точно не прошли ещё века Авраама и стад его,” — приходит кРаскольникову возрождение, вновь и уже окончательно охватывает его “необъятноеощущение полной и могучей жизни”. Теперь должен начаться его новый путь — новаяжизнь. Раскольников расстаётся со своей идеей бунта и своеволия, он выходит натот каменистый и трудный путь, которым не колеблясь — с мукой и радостью — идёттихая Соня.
Достоевский знает, чтоновую жизнь Раскольникову “надо ещё дорого купить, заплатить за неё великим,будущим подвигом”. И, конечно, свой великий, будущий подвиг Раскольников могсовершить только как Раскольников, со всей мощью и остротой своего сознания, нои с новой высшей справедливостью своего суда, на путях “ненасытногосострадания”. Это будет подвиг человеколюбия, а не ненависти к людям, подвигединения, а не обособления.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
 
Параллельное прочтениероманов «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского и «Парфюмер»П. Зюскинда открывает богатые возможности для исследования.
Ф.М.Достоевский обладалуникальным талантом, который сделал его классиком не только русской и мировойлитературы, но и основоположником нового литературного жанра — психологическогодетектива. Не зря все крупнейшие писатели европейского детективного жанра,такие, как А.Кристи, Ж.Сименон, Буало-Нессержерак и другие, называлиДостоевского своим учителем. Именно Достоевский из коротких газетных заметокполицейских хроник об убийстве старухи-процентщицы или об убийстве отца сыномиз ревности смог создать такие произведения, как “Преступление и наказание” или“Братья Карамазовы”.
Достоевского интересуютне столько устоявшиеся, выработанные формы духовной жизни, сколько моментыборьбы добра и зла, переоценка ценностей, трагические столкновения. Так каквысшая и всеобъемлющая ценность есть Бог и жизнь личности в Боге, то и дляДостоевского высшая тема творчества есть борьба дьявола с Богом в сердце человека.Напряжённейшие моменты этой борьбы легко могут привести человека к душевнойболезни, к срывам и преступлениям. Но за всё надо платить, и психология платыза человеческие страдания, “за слезу ребёнка” — вот ещё один аспект творчестваФ.М.Достоевского. В этом смысле название романа “Преступление и наказание”является рефреном всего дальнейшего писательского наследия Достоевского.
Патрик Зюскиндсоздал роман, варьирующий тему вечную как мир: тему злой, губительнойгениальности. Сердцевина романной идеи, её зерно – метафора запаха, аромата каквсеобщей связи. Сознательно или нет, но сама техника письма Зюскинда оказаласьсориентированной на центральную метафору и совпала с технологией парфюмерногодела: роман, как хорошие духи, сделан на гармонии контрастов – аромат и смрад,жизнь и смерть, всё и ничто. Метафорами такого масштаба могут похвастатьсяочень немногие произведения. И потому вполне объяснима столь редкаяуникальность романа даже в творчестве своего создателя.
«Парфюмер»сочетает в себе и интересный сюжет, и прекрасный замысел. Внешняя сторонаромана привлекает к себе многим: колоритная фигура главного героя, слог автораи, кончено же, идея объединения людей запахом. Однако очень скоро начинаешьпонимать, что ход событий лишь средство для выражения сути произведения.Писатель то и дело наталкивает читателя на различные мысли всевозможнымипутями: иногда открыто, иногда метафорами, иногда только происшествиями,описанными в книге, но всегда ведёт к главной мысли. Писатель показалвозможность единения этих двух несовместимых проявлений человеческой личности.Они не только не исключают, но даже дополняют друг друга. Не даром Зюскиндставит Гренуя в один ряд с де Садом, Фуше, Бонапартом. Причём автор называет их«гениальными чудовищами» и «исчадиями тьмы». Но ведь можно было бы простопривести в пример этих персон, и вопрос о совместимости гениальности ичудовищности был бы закрыт. Поэтому автор использует Гренуя с его уникальностьюшире. Гренуй создает десятки таких запахов, соперничая с Богом, — в его глазахвсего лишь “маленькой жалкой вонючкой”. Он выучивается отнимать благоуханнуюдушу у вещей, а затем и у людей.
Трактовка таланта героядана в духе немецких романтиков: он – не просто парфюмер, он – Творец, Гениальныйхудожник. Зюскинд предлагает романтическую версию творчества: его способности –мистический дар. С романтической традицией связана и постмодернистскаятрактовка личности гениального типа: оно несет на себе знак Сатаны. Гений –посланец множественных стихий, в том числе и зла.
Но более всего героевДостоевского и Зюскинда объединяет одна идея (чётко высказанная Раскольниковыми интуитивно понятая Гренуем). “Свобода и власть, а главное, власть! Над всейдрожащей тварью и над всем муравейником” – это цель героя русского романа. Емувторит персонаж Зюскинда: “Его власть была сильнее власти денег, или властитеррора, или власти смерти: неотразимая власть внушать людям любовь. Я –единственный, перед кем они бессильны”; “Он хотел стать всемогущим богомаромата, каким он был в своих фантазиях, но теперь – в действительном мире инад реальными людьми”.
Роман Зюскинда неслучайно вызвал оживленную дискуссию в немецких “фельетонах”, но хотя в целомкнигу и одобряли, о литературных ее достоинствах отзывались довольно сдержанно.Обсуждение превратилось в настоящий спор по поводу постмодернизма в немецкойлитературе, дебатировались вопросы формы и содержания, высокой / низкойлитературы и культуры, а также присущая роману анти просвещенческая позиция.
Несомненно одно:произведения П. Зюскинда, и в частности – «Парфюмер”, требуют вдумчивости,аналитичности и внимательного взгляда на отображаемые проблемы.
Кто такой Раскольников икто такой Парфюмер? То в них, что наиболее соответствует нашим личнымпредставлениям о красоте, счастье, успехе и самоутверждении, о любви, вызываетощущение сопереживания, в каком-то смысле тяги к главным героям обоих романов,как бы ни казалась ужасающей для кого-то их жизнь, их решения, поступки. Вовремя чтения мы лелеем надежду, пропитываемся любопытством, жаждойосуществления ненасытного читательского желания пережить вместе с героямиострые моменты славы, счастья, любви, достижения целей, чтобы какое-то времяжить книжной реальностью, ощущать те чувства и переживать те события, которых внашей реальной жизни нет, которых почему-то не хватает, которые по каким-топричинам случаются в реальности очень редко.
Примечательно, что обаавтора создают «историю одного убийцы».В романе Зюскинд уловил нюансы, суть ипричины возникновения человеческих стремлений, строительство линии судьбы,прочувствовал свободу от излишних посягательств на частную душевную жизнь.Гренуй предстает перед читателем человеком (именно человеком, а не мерзкимсуществом-убийцей), который вполне имел право на существование, на радости ипечали, на выбор жизненного кредо, как и каждый из живущих. Получилось так, чтоон, как и Раскольников у Достоевского, не поступился человеческими жизнями, возненавиделлюдей и тем самым пробудил чуть ли не самую глубинную, самую потаённую исхороненную в самом тёмном и недоступном уголке сторону внутренней жизничеловека.
Роман напоминает живущимв цивилизации 21 века о том, какова наша природа, каковы наши корни, идущие сдревне-архаических времён: каждый ощущает самого себя, каждый воспринимает мирсквозь себя, каждый всегда присутствует рядом с собой, тем самым любя людей, вкоторых любит себя, любя мир, в котором находит себя, любя результатысобственного труда. Гренуй был лишён любви к людям, потому что видел и понимал,что они обладали тем, что ему было несвойственно и недоступно. И эту частичкуГренуя всякий человек может найти в себе, если злится на другого за то, что внем есть что-то ему самому несвойственное; в тот момент, когда он в одиночествечувствует прилив счастья, что наконец-то может заняться любимыми делами безпомех и вмешательств других.
В контексте общественнойэтики подобные явления обычно называют «человеческими слабостями», а врелигиозном контексте — «грехами». То есть чем-то с негативной окраской. Причинавсему этому – человеческая природа, которая неизменна или меняется оченьмедленно. Это еще раз подтвердил Зюскинд, развернув сцену подготовки к казни ипревратив ее в вакханалию, обнажив перед читателем оргиастическую иканнибалистическую сцены, чему присвоил название «любовь». Те лица, которыевсячески стараются похоронить таковую природу (в себе и в других) по причине еёнесовместимости с их морально-этическими и религиозными представлениями, вданном случае окажутся тем самым на месте обманутых, введённых в заблуждениезапахом Гренуя одержимых лиц, которые после оргии делают вид, что этого никогдане было. Любой намёк в эту сторону встречает у них буйный отпор. Делают ли ониэто в целях защиты своих противоречивых теорий, очередного подтвержденияправоты того, во что они верят, или не представляя, что мир может быть устроеннесколько иначе, чем им кажется – в любом случае, такие личности необъективны.Но таковых множество.
Таким образом, общиеитоги данной работы можно свести к следующим моментам:
1. Романы“Преступление и наказание” и «Парфюмер» являются исследованиями в литературыличности героя-индивидуалиста, человека “идеи” и “идеологии”, совершающегопреступление против собственной природы (натуры) и Бога.
2. Достоинствомроманов является тонкий и удивительно точный психологический анализ“пограничных” состояний человеческого разума и души, состояний борьбы Добра иЗла, разума и сердца, Бога и Дьявола в героях.
3. В “Преступлениии наказании” Ф.М.Достоевский определил свою авторскую позицию христианского человеколюбияи сострадания, которая получила дальнейшее развитие в его произведениях, такихкак “Братья Карамазовы”, “Бесы” и др. Созвучной представляется мысль Зюскинда оневозможности достижения совершенства вне любви к людям, вне сопричастности ихстраданиям.

ЛИТЕРАТУРА
1. А.С. Пушкин.Евгений Онегин // Пушкин А.С. Сочинения в 3-х. т., Т. 2. – М.: Худож. Лит.,1987. – 528 с.
2. Бахтин М.М.проблемы поэтики Достоевского – М., 1979.
3. Белик А.П.Художественные образы Ф.М. Достоевского. Эстетические очерки – М.: Наука, 1974.
4. Белов Д.С. РоманФ.М. Достоевского «Преступление и наказание». – Л., 1979.
5. Волгин И.Последний год Достоевского – М., 1991.
6. Волгин И.Родиться в России. Достоевский и современники. Жизнь в документах // «Октябрь»,1990, № 3-5, книга I.
7. Диво Барсотти.Достоевский. Христос – страсть жизни – М., 1999.
8. Достоевскийматериалы и исследования. – Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1985. Вып.6.
9. Достоевский Ф.М.«Преступление и наказание». – Петрозаводск: Карелия, 1970.
10. Достоевский Ф.М.Дневник писателя // Литературное наследие. – М., АН СССР, 1965.
11. Достоевскийхудожник и мыслитель: Сб. статей. – М.: Худ. Лит-ра, 1972.
12. Егоров О.Г.Русский литературный дневник XXIвека. История и теория жанра: Исследование / О.Г. Егоров. – М.: Флинта: Наука,2003. – 280 с.
13. Записные тетрадиФ.М. Достоевского. – М.-Л., 1935 г.
14. Зверев.Преступления страсти // Иностранная литература 1991, № 8.
15. Зюскинд П. Парфюмер:История одного убийцы: Роман / Пер. с нем. Э. Венгеровой. – СПб.: ИздательскийДом «Азбука классика», 2006.–304с.
16. Зюскинд П.Литературная амнезия (см. Интернет-источник № 35).
17. Карякин Ю.Ф.Самооборона Раскольникова // Достоевский и канун XXI века – М., 1989.
18. Кирпотин В.Я.Разочарование и крушение Родиона Раскольникова (книга о романе Достоевского«преступление и наказание»). – М.: Советский писатель, 1974
19. Кожинов В.В.«Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского // Три шедевра русской классики –М., 1971.
20. Кудрявцев Ю.Г.Три круга Достоевского – М., 1991.
21. Лебедев Ю.В.преступление и наказание Родиона Раскольникова // Лебедев Ю.В. В середине века– М., 1988. – с. 258-274.
22. Лосский Н.О.Достоевский и его христианское мировоззрение – М.: «Республика», 1994.
23. Мочульский К.В.Великие русские писатели XIXвека – СПб., 2001. – с. 105-133.
24. О Достоевском.Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов: Сб. статей – М., 1990.
25. Писарев Д.И.Борьба за жизнь // Писарев Д.И. Литературная критика: В 3-х т., Т.3 – Л.,1981.
26. Подготовительныематериалы к роману «Преступление и наказание» // Достоевский Ф.М. Собр. соч. в10-ти т., Т8 – М.: Гослитиздат, 1956.
27. Суслова А.П. Годыблизости с Достоевским – М., 1928.
28. Тюнькин К. БунтРодиона Раскольникова // Достоевский Ф.М. Преступление и наказание – Л.:Художественная литература, 1974.
29. Фриндлендер Г.М.Реализм Достоевского – М.: Литература, 1964.
30. Этов В.И.Достоевский (очерк творчества). – М., 1968.
31. http://www.zuskind.ru
32. www.lib.mediaring.ru
33. www.neponimanie.ru
34. www.Раскольников.ru