Введение
Сегодня можно сказать,что роман-эпопея «Война и мир» — это ценное достояние мировой литературы. Немного произведений знаменитых писателей могли бы сравниться с богатствомсодержания романа. Здесь отражается и историческое событие огромного значения,и глубокие основы национальной жизни России, и судьбы отдельных людей.
В современном обществе,среди нравственного опустения очень важно обращаться к жизненным примерам,представленным в русской классике. Роман-эпопея «Война и мир» может передатьнам незаменимые ценности, которых современному человеку, возможно, не хватает.На страницах этого произведения возвышаются такие идеалы, как благородство,истина, семейное единство, послушание, уважение и, конечно, любовь. Чтобыдуховно развиваться, следует обратить внимание на эти принципы.
Актуальность выбраннойтемы проявляется в возможности применения некоторых аспектов, раскрытых впроизведении, на практике в современной жизни.
Целью работы являетсяпонять смысл создания романа-эпопеи, изучить его особенности.
Представленные задачи:
1. Определитьидею романа, понять, что хотел передать автор произведения.
2. Представитьконтекст событий и условия создания романа.
3. Раскрытьразвитие главных героев романа.
4. Оценитьмировое значение романа-эпопеи с точки зрения знаменитых классиков илитературоведов XIX в.
При создании даннойработы были использованы материалы различных исследователей творчества Л.НТолстого, которые рассматривали роман-эпопею «Война и мир» с различных сторон.В работах различных авторов были изучены нравственный идеал героев, стильпроизведения, давались характеристики основных событий и их значения. Также приподготовке работы были изучены материалы переписки и сочинений писателей,критические очерки российских и зарубежных современников. Все это всовокупности позволило представить полную картину произведения, его место вмировой литературе, значение для современников и потомков.
1История создания романа-эпопеи
1.1Идея и замысел произведения
Лев Николаевич Толстой– одна из самых выдающихся личностей в отечественной жизни двух последнихстолетий. Уже на раннем этапе его творчества о нем отзывались, как о будущеммастере слова. «Получил новые журналы русские – много интересного. Маленькийрассказ гр. Толстого («Метель») – чудо, вообще движение огромное»[1],– писал А. Герцен М.К. Рейхель еще в 1856 г.
Однако конец 50-х годовхарактеризуется кризисом в творческой биографии Л.Н.Толстого. Блистательноеначало («Детство», 1852), севастопольские очерки (1855), успех в кругу петербургскихлитераторов оказались пусть недавним, но прошлым. Почти все, что пишет Толстойво второй половине 50-х г.г., не имеет успеха. С недоумением принят «Люцерн»(1857), провалился «Альберт» (1858), пришло внезапное разочарование и в«Семейном счастье» (1859), работа над которым шла с увлечением. Далее следуютвосемь лет бесплодной работы, итог которых беспощаден: «Теперь же, как писателья уже ни на что не годен. Я не пишу и не писал со времен «Семейного счастья» и,кажется, не буду писать. – Почему так? Длинно и трудно рассказать. Главное же –жизнь коротка, и тратить ее в взрослых летах на писанье таких повестей, какие яписал, совестно. Можно и должно и хочется заняться делом. Добро бы былосодержание такое, которое томило бы, просилось наружу, давало бы дерзость,гордость, силу, тогда бы так. А писать повести очень милые и приятные длячтения в 31 год, ей-богу, руки не поднимаются»[2].
В поисках успокоенияТолстой переезжает в Ясную Поляну, «домой». Здесь, проводя тихую и спокойнуюжизнь (в 1862 г. он женится на С. А. Берс), писатель все больше и большеобщается с крестьянами. В качестве мирового посредника он улаживает земельныеспоры после отмены крепостного права («Посредничество интересно и увлекательно,но нехорошо то, что все дворянство возненавидело меня всеми силами души…»).Идут занятия с крестьянскими детьми в яснополянской школе («Насущнаяпотребность русского народа есть народное образование»). Толстой старается незаниматься литературной деятельностью: «Я доживаю зиму хорошо. Занятийпропасть, и занятия хорошие, не то, что писать повести»
Однако потребностьписать все-таки берет верх. В 1862 г. завершены «Казаки» — повесть, начатая десятьлет назад, написан рассказ «Поликушка», начат «Холстомер», который будетзакончен только через двадцать лет. Но сквозь эту работу незаметно инеотвратимо прорастает главный замысел. В феврале 1863 г. С. А. Толстая напишетсестре Татьяне: «Лева начал новый роман». Так началась книга, на которую будетпотрачено семь лет непрестанного труда при наилучших условиях жизни, книга, вкоторую вместились годы исторических изысканий.
Чтобы понять, что послужилопредпосылками к созданию величайшего шедевра, вернемся к началу творческойдеятельности Л.Н. Толстого.
В раннюю пору для писателя«главный интерес» творчества заключался в истории характеров, в их непрерывноми сложном движении, развитии. В.Г Короленко, приехавший в Ясную Поляну в 1910г., заметил: «Вы дали типы меняющихся людей…». – В ответ Л.Н. Толстой уточнил:«Можно говорить о способности непосредственным чувством угадать тип, не меняющийся,а двигающийся». Толстой верил в «силу развития». Способность главного герояпреодолевать привычные рамки бытия, не коснеть, но постоянно изменяться иобновляться, «течь» таит в себе залог перемен, дает твердую нравственную опоруи, вместе с этим возможность противостоять нападкам окружающей среды. Это былофундаментальной чертой творческих исканий писателя. Л.Н.Толстой считал, чтоважно не только меняться в зависимости от внешних перемен, но и нравственнорасти, совершенствоваться, противостоять миру, опираясь на силу собственнойдуши.
В жанровых рамкахповествования о детстве, отрочестве и юности не было места для историческихэкскурсов и философских размышлений о русской жизни, которые заняли стольважное место в «Войне и мире». Однако писатель нашел возможность для того,чтобы выразить всю общую неустроенность и беспокойство, которые его герой – каки он сам в годы работы над первой книгой – переживал как душевный конфликт, каквнутренний разлад и беспокойство.
Л.Н.Толстой писал неавтопортрет, но скорее портрет ровесника, принадлежавшего к тому поколениюрусских людей, чья молодость пришлась на середину века. Война 1812 г. идекабризм были для них недавним прошлым, Крымская война – ближайшим будущим; внастоящем же они не находили ничего прочного, ничего, на что можно былоопереться, с уверенностью и надеждой. Все это отразилось в раннем творчествеТолстого и дало отпечаток для будущего.
В повести «Отрочество»писатель начинает выражать свои чувства через изображения, пейзажи. Вповествовании Толстого пейзажи далеко не безличны, они драматизируются,одушевляются. Этот прием, широко разработанный писателями конца XIXв., особенно совершенный у Чехова, обычен у раннего Толстого. Эти пейзажныеэскизы предвещают картины «Войны и мира».
В период работы надпервой книгой, когда формировались эстетические взгляды, поэтика, стильТолстого, определялось и его отношение к различным направлениям, школам русскойлитературы. В круг его чтения вошли французские (Ламартин, Руссо), немецкие(Гете), английские (Стерн, Диккенс) и, конечно, русские писатели. Как читатель,Толстой рано принял традицию русской реалистической прозы и даже отстаивал ее вспоре в творческой манерой романтизма.
Каждый раз обещаячитателю в конце продолжить повествования, Толстой едва ли представляет себе,что ни одна из его книг не получит традиционной концовки. По-видимому, лишь впору «Войны и мира» он понял, что открытый финал – это литературный закон,впервые основанный Пушкиным и затем утвержденный его преемниками. Такимобразом, писатель оставлял право решать судьбы героев читателям, лишь намекаяна возможный исход.
Тема войны, выраженнаяв романе-эпопее, зарождалась на протяжении многих лет. Военные впечатления былипережиты самим автором так сильно, что это нашло свое воплощение на страницахпроизведения. Без собственного исследования простых реальностей войны,поведения человека на войне, которое производится писателем на материалеКрымской кампании в севастопольских очерках, конечно, не могло бы быть «Войны имира». К числу этих реальностей, прежде всего, относится именно проблемачеловека на войне. В статье «Несколько слов по поводу книги “Война и мир”»,напечатанной в 1868г., в период завершения романа, Толстой пояснил своеизображение войны. В Севастополе, писатель в полной мере познал, что такоеопасность и воинская доблесть, как переживается страх быть убитым и в чемзаключается храбрость, побеждающая и уничтожающая этот страх. Он увидел, чтооблик войны бесчеловечен, что он проявляется «в крови, в страданиях, в смерти»,но также и то, что в сражениях испытываются нравственные качества борющихсясторон и проступают главные черты национального характера.
На Кавказе и вСевастополе Толстой лучше узнал и полюбил простых русских людей – солдат,офицеров. Он почувствовал себя частицей огромного целого – народа, войска,защищающего свою землю. В одном из черновиков романа «Война и мир» он писал обэтом ощущении причастности к общему действию, воинскому подвигу: «Это чувствогордости, радости ожидания и вместе ничтожества, сознания грубой силы – ивысшей власти». Главное, что увидел и узнал Толстой на войне, — психологиюразных типов солдат, разные – и низменные, и возвышенные – чувства, которыеруководили поведением офицеров. Правда, которую о войне рассказать так трудно,прокладывает широкую дорогу на страницах эпопеи об Отечественной войне. В этойправде принципиально много значит раскрытие психологии, душевных переживаний.Именно в военных рассказах толстовская «диалектика души» включает в областьисследования простых людей, как будто совсем не склонных к углубленной работе.Раскрывая своего героя Толстой, не стирает индивидуальное в человеке, а,напротив, раскрывает его во всем богатстве. Он показывает общие переживаниянарода через отдельных персонажей, при этом не типизирует их, а наделяет ихособенными, только им присущими свойствами.[3]
Вслед за кавказскимирассказами писатель продолжает исследовать поведение человека на войне, на этотраз в тяжелейших условиях неудачных сражений. Он склоняется «перед этиммолчаливым, бессознательным величием и твердостью духа, этой стыдливостью передсобственным достоинством». В лицах, осанке, движениях солдат и матросов,защищающих Севастополь, он видит «главные черты, составляющие силу русского».Он воспевает стойкость простых людей и показывает несостоятельность «героев» — точнее тех, кто хочет казаться героем. Здесь мир отталкиваний и противостоянийгораздо богаче мира притяжений. В контраст, противовес поставлены храбростьпоказная и храбрость скромная. Причем противостоят целые жизненные регионы,социальные слои, а не просто индивидуальности. При этом писатель показываетлюдей со своими характерами, привычками, манерами. Он с чувством передает«неправильную» разговорную речь солдат. Толстой и в молодые годы, и в поздниедни своего творчества знал и любил простой народный зык. В его произведенияхэто выглядело как украшение речи, а не как ее недостаток.
Оборона Севастополя ипобеда над Наполеоном в 1812 г. для Толстого – события разного историческогомасштаба, но равные по нравственному итогу – «сознанию непокоримости» народа.Непокоримости, несмотря на разный исход: Севастополь после почти годовойгероической защиты был сдан, а война с Наполеоном закончилась изгнанием его изРоссии. Смысл этого сравнения состоит в том, что простые люди, жертвуя собойради общего дела, заслуживают больше почестей, чем «герои». Здесь, возможно,даже присутствует черта нравственного совершенства простого народа[4].
Нельзя не сказать, чтов идейном плане «Войну и мир» подготовили педагогические статьи Толстого, также, как в плане художественном произведение подготавливалось в течение всейтворческой жизни писателя. В статьях начала 60-х годов, кроме вопросовпедагогических (как известно Толстой занимался обучением крестьянских детей),писатель ставит главнейший, с его точки зрения, вопрос – о праве народа решатьдело своего образования, как и всего исторического развития, о социальномпереустройстве – путем приобщения народа к просвещению. Позже в своемпроизведении он коснется этого вопроса: «Ты говоришь школы, поученияи так далее, то есть ты хочешь вывести его [мужика] из его животного состоянияи дать ему нравственные потребности. А мне кажется, что единственно возможноесчастье – есть счастье животное, а ты его хочешь лишить его…»[5]
Сильная сторона позицииТолстого – в глубоком убежденном демократизме. О своей любви к народу икрестьянским детям, об их преимуществах перед городскими детьми Толстой говоритгорячо и сильно:
«Преимущество ума изнаний всегда на стороне крестьянского мальчика, никогда не учившегося, всравнении с барским мальчиком, учившегося у гувернера с пяти лет»;
«Люди народа – свежее,сильнее, могучее, самостоятельнее, справедливее, человечнее и, главное – нужнеелюдей, как бы то ни было воспитанных»;
«… в поколениях работниковлежит и больше силы, и больше сознания правды и добра, чем в поколениях бароновбанкиров и профессоров».
Несмотря на то, чтоосновные события строятся вокруг представителей высшего общества, тема народа,его простой русской души постоянно встречается на страницах «Войны и мира». Этохарактеризует потребность души самого Толстого выразить свою привязанность кпростым людям.
В итоге первой главыхотелось бы отметить, что роман-эпопея «Война и мир» рождался не благодарямгновенной идее. Он стал осмысленным плодом долгой творческой жизни писателя.Это уже было творение состоявшегося, опытного и наученного жизнью автора.Нельзя не отметить, что произведение имеет твердый и прочный фундамент,основанный на личных переживаниях Толстого, на его воспоминаниях и размышлениях.Все яркие эпизоды жизни писателя, его нравственные принципы, зародившиеся еще враннюю пору творчества, нашли свое отражение в великом шедевре российскойклассики «Война и мир». Далее хотелось бы коснуться некоторых особенностейсоздания романа-эпопеи.
1.2Рождение романа-эпопеи
Смысл завершенного произведениястановится яснее, когда мы знаем его историю, путь, пройденный писателем доначала работы, и творческую историю произведения.
Семь лет «непрестанногои исключительного труда, при наилучших условиях жизни» (Л.Н.Толстой былспокоен, счастлив, живя с молодой женой почти безвыездно в Ясной Поляне),отдано созданию великой книги: 1863 – 1869 г.г. В эти годы писатель почти невел дневника, делал редкие заметки в записных книжках, совсем мало отвлекалсяна другие замыслы – вся энергия уходила на роман.
В истории созданияромана проявилась важнейшая черта художественного гения Л.Н.Толстого –стремление «дойти до конца», исследовать самые глубокие пласты национальнойжизни.
История начальной стадиирассказана в одном из черновых набросков предисловия:
«В 1856 году я началписать повесть с известным названием, героем должен был быть декабрист,возвращающийся с семейством в Россию. Невольно от настоящего я перешел к 1825году, эпохе заблуждений и несчастий моего героя, и оставил начатое. Но и в 1825году мой герой был уже возмужалым семейным человеком. Чтобы понять его, мненужно было перенестись к его молодости, и молодость его совпадала с славной дляРоссии эпохой 1812 года. Я другой раз бросил начатое, и стал писать со времени1812 года, которого еще запах и звук слышны и милы нам, но которое теперь уженастолько отдалено от нас, что мы можем думать о нем спокойно. Но и в третийраз я оставил начатое, но уже не потому, чтобы мне нужно было описывать первуюмолодость моего героя, напротив: между теми полуисторическими,полуобщественными, полувымышленными великими характерными лицами великой эпохиличность моего героя отступила на задний план, а на первый план стали, с равныминтересом для меня, и молодые и старые люди, и мужчины и женщины того времени.В третий раз я вернулся назад по чувству, которое, может быть, покажетсястранным большинству читателей, но которое, надеюсь, поймут именно те, мнениемкоторых я дорожу; я сделал это по чувству, похожему на застенчивость и котороея не могу определить одним словом. Мне совестно было писать о нашем торжестве вборьбе с бонапартовской Францией, не описав наших неудач и нашего срама. Кто неиспытывал того скрытого, но неприятного чувства застенчивости и недоверия причтении патриотических сочинений о 12-м годе. Ежели причина нашего торжествабыла не случайна, но лежала в сущности характера русского народа и войска, тохарактер этот должен был выразиться еще ярче в эпоху неудач и поражений. Итак,от 1856 года возвратившись к 1805 году, я с этого времени намерен провести ужене одного, а многих моих героинь и героев через исторические события 1805,1807, 1812, 1825 и 1856 года».[6]
Замысел указан самимавтором– повесть о декабристе. В 1856 г. она, видимо, была лишь задумана.Работа началась в 1860 г. – об этом свидетельствует письмо, отправленное в 1861г. из Брюсселя в Лондон А.И. Герцену:
«…Вы не можете себепредставить, как мне интересны все сведения о декабристах в “Полярной звезде”.Я затеял месяца четыре тому назад роман, героем которого должен бытьвозвращающийся декабрист. Я хотел поговорить с Вами об этом, да так и не успел.Декабрист мой должен быть энтузиаст, мистик, христианин, возвращающийся в 56году в Россию с женою, сыном и дочерью и примерявший свой строгий и несколькоидеальный взгляд к новой России… Тургеневу, которому я читал начало,понравились первые главы».[7]
Но тогда роман одекабристе дальше первых глав не развился. От рассказа о судьбе одногогероя-декабриста он перешел к повествованию о поколении людей, живших в периодисторических событий, сформировавших декабристов. Предполагалось, что судьбаэтого поколения будет прослежена до конца – до возвращения декабристов изссылки. Целый год шли поиски нужного начала. Лишь 15-й вариант удовлетворилТолстого.
Один из первыхнабросков озаглавлен «Три поры. Часть 1-я. 1812-й год». Он начинается главой оекатерининском генерал-аншефе «князе Волконском, отце князя Андрея».По-видимому, три поры – это 1812, 1825 и 1856 годы. Затем время действиясохраняется, а место переносится в Петербург – на «бал у екатерининскоговельможи». Но это не устраивало писателя. Только в 7-м варианте найденокончательный отсчет времени: «12 ноября 1805 года русские войска, под командойКутузова и Багратиона … в Ольмюце готовились на смотр австрийского и русскогоимператоров». Но и этот фрагмент не стал началом романа. О военных действияхбудет рассказано во второй части первого тома.
Двенадцатый вариантозаглавлен: «С 1805 по 1814 год. Роман графа Л.Н. Толстого. 1805-й год. Часть1-я» — и начинается прямым указанием на принадлежность будущего Пьера Безуховак декабризму:
«Тем, кто знали князяПетра Кирилловича Б. в начале царствования Александра II,в 1850-х годах, когда Петр Кириллыч был возвращен из Сибири белым, как луньстариком, трудно было бы вообразить себе его беззаботным, бестолковым исумасбродным юношей, каким он был в начале царствования Александра I,вскоре после приезда своего из-за границы, где он по желанию отца оканчивалсвое воспитание. Князь Петр Кириллович, как известно, был незаконный сынКирилла Владимировича Б. … По бумагам он назывался не Петр Кириллыч, а Петр Иваныч,и не Б., а Медынский, по имени деревни, в которой он родился». [8]
Ближайший друг Петра –Андрей Волконский; вместе с ним Петр собирается «ехать к старой фрейлине АннеПавловне Шерер, которая очень желала видеть молодого Медынского»20. Это и сталозачином романа-эпопеи.
С первых месяцев 1864 г.до начала 1867 г. создавалась первая редакция всего романа. В ноябре 1864 г.часть рукописи уже была отдана для печати в «Русский вестник». Под названием«Тысяча восемьсот пятый год» (означающем название первой «поры») главыпоявлялись в 1865 году в журнале с подзаголовками: «В Петербурге», «В Москве»,«В деревне». Следующая группа глав названа «Война», и посвящена заграничномупоходу русских, заканчивая Аустерлицким сражением. Содержание первых трехчастей: «1 ч. – что напечатано. 2 ч. – до Аустерлица включительно. 3 ч. – доТильзита включительно». Предстояло написать: «4 ч. – Петербург до объясненияАндрея с Наташей и объяснения Андрея с Pierr’омвключительно. 6 ч. – до Смоленска. 7 ч. – до Москвы. 8 ч. – Москва. 9 ч. –Тамбов. 10» Цифра 10 поставлена, но не расшифрована.[9]
Определилась композициякниги: чередование частей и глав, рассказывающих о мирной жизни и о военныхсобытиях. Сохранился написанный Толстым план с подсчетом листов.
В течение всего 1866 иначала 1867 г. создавалась первая редакция романа. В письме А. А. Фету Л.Н.Толстойдает ей название «Все хорошо, что хорошо кончается». В рукописях заглавия нет.
Этот первый вариант романаотличается от окончательного. Здесь иначе складываются судьбы героев: АндрейБолконский и Петя Ростов не погибают, а Андрей Болконский, отправляющийся, каки Николай Ростов, в заграничный поход русской армии, «уступает» Наташу своемудругу Пьеру. Но главное, здесь историко-романтическое повествование еще нестало эпопеей, оно еще не проникнуто, как это станет в окончательном тексте,«мыслию народной» и не является «историей народа». Лишь на заключительнойстадии работы, в набросках эпилога, Толстой скажет: «… я старался писатьисторию народа». [10]
Конечно, и «1805 год» итем более первая завершенная редакция всего романа не были хроникой несколькихдворянских семейств. История, исторические персонажи с самого начала входили взамысел автора. Существует мнение, что в начале «Война и мир» создавалась каксемейная хроника. Сам Л.Н.Толстой писал об этом: «В сочинении моем действуюттолько князья, говорящие и пишущие по-французски, графы и т. п., как будто всярусская жизнь того времени сосредотачивалась в этих людях. Я согласен, что этоневерно и нелиберально, и могу сказать один, но неопровержимый ответ. Жизньчиновников, купцов, семинаристов и мужиков мне неинтересна и наполовинунепонятна, жизнь аристократов того времени, благодаря памятникам того времени идругим причинам, инее понятна и мила».[11] Струдом верится, что это сказано создателем «Войны и мира», но это так.
Три года напряженноготворческого труда на заключительной стадии как раз и привели к тому, чтоисторический роман – «картина нравов, построенных на историческом событии»,роман о судьбе поколения – превратился в роман-эпопею, в «историю народа». Книгастала не о людях, не о событиях, а о жизни вообще, о течении жизни. Философскаямысль Л.Н.Толстого (о свободе и необходимости, о причинах и законахисторического движения и т. п.) искала путей всеобщей правды.
Летом 1967 г. былподписан договор о печатании романа с владельцем Лазаревского институтавосточных языков Ф. Ф. Рисом. Но роман еще не имел окончательного вида, еговторая половина, посвященная Отечественной войне, еще ждала доработки иизменений.
В сентябре Л.Н.Толстойрешил осмотреть поле Бородинского сражения. Вместе с младшим братом жены,12-летним Степаном Берсом, он пробыл в Бородине два дня; делал записи, рисовалплан местности, чтобы понять действительное расположение войск, а в деньотъезда «встал на заре, объехал еще раз поле», чтобы ясно увидеть местность какраз в тот час, когда началось сражение. Вернувшись в Москву, он рассказывал вписьме жене: «Я очень доволен, очень – своей поездкой… Только бы дал Богздоровья и спокойствия, а я напишу такое бородинское сражение, какого еще не было…В Бородине мне было приятно, и было сознание того, что я делаю дело»[12].
Для описанияБородинского боя лишь в небольшой мере была использована копия первой редакции;почти все описание боя, наблюдений Пьера, колебаний Наполеона, уверенности впобеде Кутузова и рассуждения автора о значении Бородинского сражения, которое«осталось навеки… лучшим военным беспримерным в истории подвигом», — все этопочти целиком написано заново.
В последнем томепоявились новые детали. Добавилось описание партизанской войны, рассужденияавтора о ее народном характере.
Семнадцатого декабря1867 г. газета «Московские ведомости» известила о выходе первых трех томовромана-эпопеи. Четвертый том уже печатался.
Успех романа учитателей был так велик, что в 1868 г. понадобилось второе здание. Оно былоотпечатано в той же типографии. Два заключительных тома (5-й и 6-й) печаталисьв обоих изданиях с одного набора. Объявление о 6-м томе появилось в той жегазете 12 декабря 1869 года.
В начале 1869 г.родственник А.Фета И.П.Борисов виделся с Л.Н.Толстым в Москве и в одном изписем того времени заметил, что 5-й том не последний и что «Лев Николаевичнадеется еще на пять, а может – так и далее… Написалось много, много, но всеэто не к V-му, а вперед»[13].Как видим, планов было много.
Однако, как это бывалоу Л.Н. Толстого и раньше, грандиозный замысел включить в повествование еще «двепоры» 1825, 1856 г.г. не был осуществлен. Эпопея была закончена. В сущности, наматериале других, следующих эпох она и не могла состояться как эпопея. Скорее,это была бы трилогия самостоятельных произведений, подобно «Детству»,«Отрочеству» и «Юности». Осуществившийся конец — единственно возможный.
В качестве итога хотелосьбы отметить, что «Война и мир» может с гордостью носить звание романа-эпопеи.Это был поистине титанический труд писателя, зарождавшийся не один год. Этацелая эпоха в жизни автора, изменившая представление о войне 1812 г., о еепредставителях и событиях. Здесь читатель может усмотреть и прочувствовать духнарода, в том виде, в каком он был во времена Отечественной войны. Конечно,первоначальный замысел создать образ декабриста не удался, роман не включил всебя задуманные «три поры». Но это привело к тому, что теперь «Война и мир» — это «зеркало» эпохи, через которое мы, потомки можем узнать жизнь и нравыРоссии, познавать нравственные ценности.
2Идейно- тематическое своеобразие романа-эпопеи
2.1Характеры главных героев и их эволюция
Едва ли в мировойлитературе найдется еще произведение, столь широко охватившее всеобстоятельства земного существования человека. При этом Л.Н. Толстой всегдаумел не просто показать изменчивые жизненные ситуации, а вообразить в этихситуациях до последней степени правдиво «работу» чувства и рассудка у людейвсех возрастов, национальностей, рангов и положений, всегда единственных посвоему нервному устройству. Не только переживания наяву, но и областьсновидений, грез, полузабытья изображалась в «Войне и мире с непревзойденнымискусством.
Эпоха, когдасоздавалась новая книга, была тревожной. Отмена крепостного права, другиеправительственные реформы отозвались в русском обществе настоящими духовнымииспытаниями. Дух сомнения и разлада посетил некогда единый народ. Европейскийпринцип «сколько людей, столько истин», проникая повсюду, порождал бесконечныеспоры. Появились во множестве «новые люди», готовые по собственной прихоти дооснования перестроить жизнь страны. Русский мир времен Отечественной войныпредставлял собой, по убеждению писателя, полную противоположностьсовременности. Этот ясный, устойчивый мир, хорошо понимал Толстой, таил в себенеобходимые для новой России, во многом забытые прочные духовные ориентиры. Носам он склонен был видеть в национальном торжестве 1812 г. победу именнодорогих ему ценностей «живой жизни».
События прошлогоТолстой стремился охватить с невиданной прежде широтой. Как правило, следил они за тем, чтобы все им сказанное строго до мелочей отвечало фактамдействительной истории. В смысле документальной, фактической достоверности егопроизведение заметно раздвигало границы литературного творчества. Она вбирала всебя невыдуманные ситуации, высказывания исторических лиц и подробности ихповедения, тексты подлинных документов эпохи. Лев Толстой хорошо знал сочиненияисториков, изучал записки, мемуары, дневники знаменитых людей XIXв.
Душевный мир героев писателя,как правило, приходил в движение под воздействием внешних впечатлений, которыепорождали у них самую напряженную деятельность чувства и мысли. НебоАустерлица, увиденное раненым Андреем Болконским, вид Бородинского поля, такпоразивший Пьера Безухова в начале сражения, «самое не для поля сражения, … асамое простое комнатное лицо» французского офицера, взятого в плен НиколаемРостовым – большие и малые, подробности входили в душу персонажей, становилисьдействующими фактами его сокровенной жизни.
Понятие о счастье,находившееся у истоков «Войны и мира», было бы неверно сводить к житейскомублагополучию. К счастью вела непринужденная жизнь чувств героев. Богатый мирчувств заключал в себе неистребимый, вечно живой «инстинкт любви». В «Войне имире он находил многообразное, но почти всегда физически ощутимое проявление.Моменты «переклички душ» составляли сердцевину произведения[14].
Широко известновысказывание Л.Н. Толстого: «… В “Анне Карениной” я люблю мысль семейную, в“Войне и мире” любил мысль народную, вследствие войны 12-го года…»[15].Тем не менее, народная мысль не могла и в малой степени развиться у писателявне мысли семейной, существенной для «Войны и мира». Семья – это свободноеединение людей. Оно не ограничивается только лишь родственными связями, этоскорее единство родственных душ. В этом единстве и заключается счастье. Вромане семья – это не замкнутый в себе, не отъединенный от всего окружающегоклан, напротив, она взаимодействует с окружающими.
Картины семейной жизнисоставили самую сильную, вечно неувядающую стороны «Войны и мира». СемьяРостовых и семья Болконских, новые семейства, которые возникали в итоге долгогопути, пройденного героями: Пьера Безухова и Наташи, Николая Ростова и княжныМарьи, запечатлели правду русского жизненного уклада так полно, как только этобыло возможно в пределах Толстовской философии[16].
Семья представала тут исвязующим звеном в судьбе поколений, и той средой, где человек получает первыеопыты «любви», открывает элементарные нравственные истины, учится примирятьсобственную волю с желаниями других людей.
Описание семейной жизнивсегда имели в «Войне и мире» глубоко русский характер. Какая бы из подлинноживых семей, показанных на ее страницах, ни попадала в поле зрения Л.Н.Толстого,это была семья, где нравственные ценности значили больше, чем земной успех.Никакого семейного эгоизма, превращения дома в неприступную крепость, никакогобезразличия к судьбам тех, кто находится за его стенами, здесь нет. Самым яркимпримером, конечно, является семья Ростовых. Но и семья Болконских, совсемдругая, иногда даже противоположная, замкнутая, тоже включала в себя самыхразных людей: от архитектора Михаила Иваныча до учителя Десаля.
В семье проявляетсяземная жизнь, в семье она протекает, и в семье она завершается. Семьяпредставлялась Льву Толстому своеобразным «перекрестком» живых эмоций. В ней,полагал он, вечно пребывает не омраченная рассудком отзывчивость, которая безлюбых истин сама скажет человеку, что в мире хорошо, а что плохо. Наиболееполно такие понятия отразил образ Наташи Ростовой. По отношению к Наташе как ксвоеобразному центру произведения раскрывалась потаенная суть всех основныхдействующих лиц. В соприкосновении с ее судьбой Пьер Безухов, Андрей Болконскийнаходили независимую от своих убеждений точку опоры. До определенной степениНаташа в «Войне и мире» служила мерой подлинности всего происходящего.
Набрасываяпредварительные характеристики будущих героев книги, писатель записал:«Наталья. 15 лет. Щедра безумно. Верит в себя. Капризна, и все удается, и всехтормошит, и всеми любима. Честолюбива. Музыкой обладает, понимает и до безумиячувствует. Вдруг грустна, вдруг безумно радостна. Куклы»[17].Уже тогда в характере Наташи без труда угадывалось то самое качество, что внаибольшей мере отвечало требованию истинного бытия: полная непринужденность.Начиная с первого появления героини перед гостями дома Ростовых, она вся быладвижением, импульсом, неумолчным биением жизни. Эта вечная неуспокоенностьтолько проявлялась по-разному. Толстой видел тут не просто ребяческуюподвижность Наташи-подростка, восторженность и готовность влюбляться в целыйсвет Наташи-девушки, страх и нетерпение Наташи-невесты, тревожные хлопотыматери и жены, а бесконечность чувств, явленных в самом неомраченном виде.
Наташа Ростова в высшейстепени была наделена умом сердца. Понятие о благоразумии исключалось самимстроем «Войны и мира». Вместо него оставалась независимая чувствительность вновом для героини значении. Это она открывала Наташе кто есть кто, заставляла,как это случилось однажды в романе, искать «свободные» от общих понятийопределения знакомых людей.
В эпилоге своегопроизведения Толстой показал уже другую героиню: лишенную прелести, которой такчасто писатель характеризовал юную Наташу, увлеченную семейными заботами. Ивсе-таки он не мог не упомянуть, что Наташа-мать – это сильная, красиваяплодовитая самка». Подлинно священной оставалась для него богато одареннаяживая природа. Былые «прелестные» начала только теснее соединились теперь сосвоим истоком. Таким был закономерный итог развития образа.
«Мысль семейная» и«мысль народная» выступали в «Войне и мире» как мысли взаимопроникающие,восходили к одной философской первооснове. Образ Наташи по-своему связывал ихвместе. Нравственные ценности русского народа, подобно идеальным чертам вобразе героини, представлялись Толстому такими же естественными и земными,укорененными непосредственно в гармонии мира.
Отрицательных персонажейв общепринятом смысле слова на страницах «Войны и мира» не было. Действующиелица у Толстого изначально оказались разделены на две ни в чем не сходящиесягруппы: понимающих и непонимающих. И если первый из этих миров заключал в себеестественную жизнь с ее нравственным течением, то второй был искусственным,мертвым и, соответственно, лишенным каких бы то ни было моральных оснований. Поодну сторону находились Ростовы, Болконские, солдаты, офицеры; по другую –Курагины, Берги, Друбецкие. Понятия о семейственности, принятые в их средерезко отличались от тех, которыми дышал дом Ростовых. В отличие от первых увторых семья была лишь средством достижения сиюминутного интереса[18].
Среди многих персонажей«Войны и мира» Андрей Болконский и Пьер Безухов занимали исключительное место.У того и другого героя были разные дороги к одной цели. Открытый, безалаберный,наивный, праздный Пьер Безухов. Сдержанный, внешне холодный, сосредоточеннодеятельный князь Андрей. В судьбе каждого из них сбывалась единая логика, нопо-своему.
На протяжении всейкниги Болконского и Безухова отличала своеобразная «честность мысли», оба ониискренне служили тому, что в данный момент считали истиной. Собственный разумне был для них игрушкой. Убеждение и жизнь следовали нераздельно. Оттого и былистоль болезненны, глубоки постигавшие их душевные и жизненные катастрофы.
На протяжении первыхтомов романа Болконский и Безухов не раз терпели поражение. У князя Андрея быланаполеоновская мечта, была одинокая, философически оправданная жизнь вБогучарове, разбитые надежды семейного счастья и желание отомстить своемуобидчику Анатолю Курагину… Безухова «сбивали с пути» навязанный брак сосветской распутницей Элен, масонская мистика.
В 1812 г. героямпредстояло «возродиться» через участие в народной войне, открыть глубинныеистины о жизни человека и мира. Решающая борьба с Наполеоном действительнооказалась для многих из тех, кто жил тогда в России моментом такого прозрения.Нельзя сказать, что судьбы героев на первом этапе войны были свободны отпрежних «помрачений». Князь Андрей лишь отодвинул гордые планы своей местиКурагину. Увлекающийся Пьер принял самое активное участие в московской встречегосударя и даже вызвался выставить новый полк на собственные деньги.
Война 1812 г. застанеткнязя Андрея в момент наивысшего духовного кризиса. Но именно всенародная бедавыводит его из этого состояния[19].
Участь князя Андрея,смертельно раненного на поле Бородина, почти во всем была подобна судьбам тысячрусских воинов, которые погибли на этой битве. Но свою жертву герой романаприносил в таком художественном мире, где предполагалась исключительнаянравственность. Последние недели на земле стали для умирающего Болконскоговременем окончательного ее постижения. Просто и непосредственно герой открывалв себе те самые ценности, во имя которых он и шел в бой.
Бородино окончательноизбавило князя Андрея от его мстительных планов, его честолюбивых надежд. Кнему пришла любовь ко всем людям, после того, как он увидел рыдающего наоперационном столе его прошлого врага – Анатоля Курагина. Но эта новая любовь,обретенная героем с почти невозможной на земле полнотой, уже предвещала егонеизбежный уход.
«Живая жизнь» перенеслаПьера из «накатанной дорожки», избавила на время от «привычек цивилизации»,заняла простейшими интересами, связанными с поддержанием собственного тела.«Зияющая бесконечность» открылась Безухову через фигуру его товарища пленногосолдата Платона Каратаева[20].
В долгом пути поисков,которым шел Безухов на протяжении четырех томов романа, момент смерти«праведного» Каратаева означал достижение конечной цели. Яркая картинамироздания, которую увидел Безухов, далеко выходила за пределы собственныхпереживаний героя. Что Каратаев бессознательно включал в себе, то Безуховоткрывал уже вполне осмысленно. Наученный жизнью солдата и больше – егосмертью, он приближался к постижению именно каратаевских истин, тех самых, что,верил писатель, исповедует и весь русский народ. Платон Каратаев и былотражением русской народности, его дыхания и жизни. Это и осознал Пьер, это ибыло результатом его многолетних исканий истины, которая заключалась в этомпростом солдате.
Последние главы в «Войнеи мире» показывали ее героев уже в другую историческую эпоху, прямоустремленную к современным Толстому 60-м г. XIXв. В эпилоге изображалось послевоенное время: время декабристских тайныхсобраний, время правительственной реакции. Пьер Безухов думал, как перестроитьРоссию на гуманных, «любовных» началах. Его родственник Николай Ростов держалсяофициальной линии, не допускающей перемен, давящей и непреклонной.
Изображая идейныйраскол между героями, писатель не стремился занять сторону одного или другогоиз них, почти не обнаруживая свое отношение к происходящему. Оба они были емудороги. Здесь, можно сказать, герои начинали «жить собственной жизнью».
Пьер, возможно будущийдекабрист, к которому писатель и хотел подойти в начале романа, предстает преднами в эпилоге человеком с уже устойчивыми гуманистическими убеждениями,желанием изменить все вокруг.
Вывод: герои напротяжении всего романа не раз меняли свои взгляды и убеждения. Конечно, преждевсего, это было связано с решающими, переломными моментами в их жизни. Теискания главных персонажей, к которым они пришли, рождались у них не один год.И это закономерно. Это и есть проявление человеческой природы. Только пройдячерез свой жизненный путь, можно познать истину, к которой стремится душа.
2.2Роман «Война и мир» и его герои в оценках литературной критики
«Искусство– явление историческое, следственно, содержание его общественное, форма жеберется из форм природы»[21].
Ужепосле завершения публикации романа, к началу 70-х г.г. появились неоднозначныеотклики и статьи. Критики становились все более строгими, особенно многовозражений вызвали 4-й, «бородинский» том и философские главы эпилога. Но, темне менее, успех и масштаб романа-эпопеи становились все очевиднее – онипроявлялись даже через несогласие или отрицание.
Сужденияписателей о книгах своих коллег всегда представляют особый интерес. Ведьписатель рассматривает чужой художественный мир сквозь призму собственного.Такой взгляд, конечно, более субъективен, но может раскрывать в произведениинеожиданные стороны и грани, которых не видит профессиональная критика.
ВысказыванияФ.М.Достоевского о романе фрагментарны. Он согласился со статьями Страхова,отрицая только две строки. По просьбе критика эти две строки названы ипрокомментированы: «Две строчки о Толстом, с которыми я не соглашаюсь вполне,это когда вы говорите, что Л. Толстой равен всему, что есть в нашей литературевеликого. Это решительно невозможно сказать! Пушкин, Ломоносов – гении. Явитьсяс “Арапом Петра Великого” и с “Белкиным” значит решительно появиться сгениальным новым словом, которого до тех пор совершенно не было нигде и никогдасказано. Явиться же с “Войной и миром” значит явиться после этого нового слова,уже высказанного Пушкиным, и это все во всяком случае, как бы далеко и высокони пошел Толстой в развитии уже сказанного в первый раз гением, нового слова».[22]В конце десятилетия, во время работы над «Подростком», Достоевский еще развспоминает о «Войне и мире». Но это осталось в черновиках, развернутых отзывов Ф.М.Достоевскогобольше неизвестно.
Ещеменьше известно о читательской реакции М.Е.Салтыкова-Щедрина. В Т.А.Кузьминской передана его реплика: «Эти военные сцены – одна ложь и суета.Багратион и Кутузов – кукольные генералы. А вообще, — болтовня нянюшек имамушек. А вот наше, так называемое “высшее общество” граф лихо прохватил»[23].
БлизкийЛьву Толстому поэт А.А. Фет написал самому автору несколько подробныхписем-разборов. Еще в 1866 г., прочитав лишь начало «Тысяча восемьсот пятогогода», Фет предугадал суждения Анненкова и Страхова о характере Толстовскогоисторизма: «Я понимаю, что главная задача романа – выворотить историческоесобытие наизнанку и рассматривать его не с официальной шитой золотом стороныпарадного кафтана, а с сорочки, то есть рубахи, которая к телу ближе и под темже блестящим общим мундиром»[24]. Второеписьмо, написанное в 1870 г., развивает сходные идеи, но позиция А. Фетастановится более критичной: «Вы пишете подкладку вместо лица, Вы перевернулисодержание. Вы вольный художник и Вы вполне правы. Но художественные законы длявсяческого содержания неизменны и неизбежны, как смерть. И первый закон –единство представления. Это единство в искусстве достигается совсем не так, какв жизни… Мы поняли, почему Наташа сбросила шумный успех, поняли, что ее нетянет петь, а тянет ревновать и напряженно кормить детей. Поняли, что ей ненужно обдумывать пояса и ленты и колечки локонов. Все это не вредит целомупредставлению о ее духовной красоте. Но зачем было напирать на то, что онастала неряха. Это может быть в действительности, но это нестерпимый натурализмв искусстве… Это шаржа, нарушающая гармонию»[25].
Самыйразвернутый писательский отзыв о романе принадлежит Н.С. Лескову. Серия егостатей в «Биржевых ведомостях», посвященная 5-му тому, богата мыслями инаблюдениями. Чрезвычайно интересна стилистическая композиционная форма статейЛескова. Он разбивает текст на небольшие главки с характерными заголовками («Выскочкии хороняки», «Богатырь нерассуждающий», «Вражья сила»), смело вводитотступления («Два анекдота о Ермолове и Растопчине»).[26]
Сложными меняющимся было отношение к роману И.С. Тургенева. Десятки его отзывов вписьмах сопровождаются двумя печатными, очень разними по тону и направленности.
В1869 г. в статье «По поводу “Отцов и детей”» И.С.Тургенев мимоходом упомянул о«Войне и мире» как замечательном произведении, но все же лишенном «истинногозначения» и «истинной свободы». Главные Тургеневские упреки и претензии,неоднократно повторявшиеся, собраны в письме П.В. Анненкову, написанном послепрочтения его статьи «Историческая прибавка, от которой читатели в восторге,кукольная комедия и шарлатанство… Толстой поражает читателя носком сапогаАлександра, смехом Сперанского, заставляя думать, что он обо всем этом знаем,коли даже до этих мелочей дошел, а он и знает только эти мелочи…. Настоящего развитиянет ни в одном характере, а есть старая замашка передавать колебания, вибрацииодного и того же чувства, положения, то, что он столь беспощадно вкладывает вуста и в сознание каждого из героев… Другой психологии Толстой словно не знаетили с намерением ее игнорирует». В этой развернутой оценке отчетливо виднанесовместимость тургеневского «тайного психологизма» и «проникающего»толстовского психологического анализа.
Итоговыйотзыв о романе столь же неоднозначен. «Прочел я шестой том “Войны и мира”, — пишет И.С.Тургенев П. Борисову в 1870 г., — конечно, есть вещи первоклассные;но, не говоря уже о детской философии, мне неприятно было видеть отражениесистемы даже на образах, рисуемых Толстым… Почему он старается уверитьчитателя, что коли женщина умна и развита, то непременно фразерка и лгунья? Какэто он упустил из виду декабристский элемент, который такую роль играл в 20-хгодах, — и почему все порядочные люди у него какие-то чурбаны – с малой толикойюродства?»[27].
Новремя идет, и количество вопросов и претензий постепенно уменьшается. Тургеневпримиряется с этим романом, более того — становится его верным пропагандистом ипоклонником. «Это великое произведение великого писателя, и это – подлиннаяРоссия» — так завершаются пятнадцатилетние размышления И.С.Тургенева о «Войне имире».
Однимиз первых со статьей о «Войне и мире» выступил П.В. Анненков, давний, ссередины 50-х г.г. знакомый писателя. В своей статье он выявил многиеособенности толстовского замысла.
Толстойсмело разрушает границу между «романтическими» и «историческими» персонажами,считает Анненков, рисуя тех и других в сходном психологическом ключе, то естьчерез быт: «Ослепительная сторона романа именно и заключается в естественностии простоте, с какими он низводит мировые события и крупные явления общественнойжизни до уровня и горизонта зрения всякого выбранного им свидетеля… Без всякогопризнака насилования жизни и обычного ее хода роман учреждает постоянную связьмежду любовными и другими похождениями своих лиц и Кутузовым, Багратионом,между историческими фактами громадного значения – Шенграбеном, Аустерлицем итреволнениями московского аристократического кружка…»[28].
«Преждевсего, должно заметить, что автор держится первого жизненного всякого художественногоповествования: он не пытается извлечь из предмета описания то, чего он делатьне может, и потому не отступает ни на шаг от простого психического исследованияего»[29].
Однакокритик с трудом обнаруживал в «Войне и мире» «узел романтической интриги» изатруднялся определить, «кого должно считать главными действующими лицамиромана»: «Можно полагать, что не нам одним приходилось, после упоительныхвпечатлений романа, спрашивать: да где же он сам, роман этот, куда он девалсвое настоящее дело – развитие частного происшествия, свою “фабулу” и “интригу”,потому что без них, чем бы роман ни занимался, он все будет казаться празднымроманом».
Но,наконец, критик проницательно заметил связь толстовских героев не только спрошлым, но и с настоящим: «Князь Андрей Болконский вносит в свою критикутекущих дел и вообще в свои воззрения на современников идеи и представления,составившиеся об них в наше время. Он имеет дар предвидения, дошедший к нему, какнаследство, без труда, и способность стоять выше своего века, полученную весьмадешево. Он думает и судит разумно, но не разумом своей эпохи, а другим,позднейшим, который ему открыт благожелательным автором»[30].
Н.Н.Страхов выдержал паузу перед тем, как высказаться по поводу произведения. Егопервые статьи о романе появились в начале 1869 г., когда многие оппоненты ужевысказали свою точку зрения.
Страховотводит упреки в «элитарности» толстовской книги, которые делали самые разныекритики: «Несмотря на то, что одно семейство – графское, а другое – княжеское,“Война и мир” не имеет и тени великосветского характера… Семья Ростовых и семьяБолконских, по их внутренней жизни, по отношениям их членов, — суть такие жерусские семьи, как и всякие другие». В отличие от некоторых других критиковромана, Н.Н. Страхов не изрекает истину, а ищет ее.
«Идею“Войны и мира”, — считает критик, — можно формулировать различным образом.Можно сказать, например, что руководящая мысль произведения есть идеягероической жизни».
«Ногероическая жизнь не исчерпывает собой задачи автора. Предмет его, очевидно,шире. Главная мысль, которою он руководствуется при изображении героическихявлений, состоит в том, чтобы открыть их человеческую основу, показать в героях– людей». Так сформулирован главный принцип толстовского подхода к истории:единство масштаба, в изображении разных персонажей. Поэтому совершенно особоподходит Страхов к образу Наполеона. Он убедительно демонстрирует, почемуименно такой художественный образ французского полководца был нужен в «Войне имире»: «Итак, в лице Наполеона художник как будто хотел представить нам душучеловеческую в ее слепоте, хотел показать, что героическая жизнь можетпротиворечить истинному человеческому достоинству, что добро, правда и красотамогут быть гораздо доступнее людям простым и малым, чем иным великим героям.Простой человек, простая жизнь, поставлены в этом выше героизма – и подостоинству, и по силе; ибо простые русские люди с такими сердцами, как уНиколая Ростова, у Тимохина и Тушина, победили Наполеона и его великую армию»[31].
Этиформулировки очень близки будущим словам Толстого о «мысли народной» как главнойв «Войне и мире».
Д.ИПисарев отозвался о романе с положительной стороны: «Новый, еще не оконченныйроман гр. Л. Толстого можно назвать образцовым произведением по части патологиирусского общества».
Онрассматривал роман, как отражение русского, старого барства.
«Роман“Война и мир” представляет нам целый букет разнообразных и превосходноотделанных характеров, мужских и женских, старых и молодых»[32].В своей работе «Старое барство» он очень четко и полно разобрал характеры нетолько главных, но и второстепенных героев произведения, выразив тем самым своюточку зрения.
Спубликацией первых томов произведения начали поступать отклики не только сРоссии, но и за рубежом. Первая большая критическая статья появилась во Францииболее чем через полтора года после выхода перевода Паскевич – в августе 1881 г.Автор статьи, Адольф Баден, сумел дать лишь обстоятельный и восторженныйпересказ «Войны и мира» на протяжении почти двух печатных листов. Только взаключении он сделал несколько замечаний оценочного характера.
Примечательныранние отклики на произведение Льва Толстого в Италии. Именно в Италии в начале1869 г. – появилась одна из первых статей иностранной печати и «Войне и мире».Это была «корреспонденция из Петербурга», подписанная М.А. и озаглавленная«Граф Лев Толстой и его роман «Мир и война». Ее автор в недоброжелательном тонеотзывался о «реалистической школе», к которой принадлежит Л.Н. Толстой[33].
ВГермании, как и во Франции, как и в Италии – имя Льва Николаевича Толстого кконцу прошлого столетия попало в орбиту острой политической борьбы. Растущаяпопулярность русской литературы в Германии вызывала беспокойство и раздражениеу идеологов империалистической реакции.
Первыйразвернутый отзыв о «Войне и мире», появившийся на английском языку,принадлежал критику и переводчику Уильяму Ролстону. Статья его, напечатанная вапреле 1879 г. в английском журнале «Девятнадцатый век», а потом перепечатаннаяв США, называлась «Романы графа Льва Толстого», но по сути дела это был, преждевсего, пересказ содержания «Войны и мира» — именно пересказ, а не анализ.Ролстон, владевший русским языком, постарался дать английской публике хотя быпервоначальное представление о Л.Н. Толстом.
Какмы видим в конце последней главы, во время первых публикаций романхарактеризовался разными авторами по-разному. Многие пытались выразить своепонимание романа, но не многие смогли прочувствовать его сущность. Большоепроизведение требует больших и глубоких размышлений. Роман-эпопея «Война и мир»позволяет задуматься над многими принципами и идеалами.
Заключение
Произведение Л.Н. Толстогонесомненно является ценным достоянием мировой литературы. На протяжении многихлет его исследовали, критиковали, им восхищались многие поколения людей.Роман-эпопея «Война и мир» позволяет задуматься, проанализировать течениесобытий; это не просто исторический роман, хотя перед нами и раскрываютсяподробности знаменательных событий, это целый пласт нравственного и духовного развитиягероев, на который нам следует обратить внимание.
В данной работе былиизучены материалы, позволившие рассмотреть произведение Л. Толстого в контекстеисторической значимости
В первой главе былирассмотрены особенности романа, его композиция, здесь представлена историясоздания произведения. Мы можем отметить, что то, что мы сейчас имеем,появилось благодаря долгой и усердной работе писателя. Это было отражением егожизненного опыта, развитого мастерства. Здесь нашли свое место и семейныепредания, и народные переживания. «Мысль семейная» и «мысль народная» в романе сливаютсяв единое целое, создавая гармонию и единство образа. Изучая это произведение,можно понять жизнь и нравы людей времен 1812-ого года, уловить ментальностьнарода через его характерных представителей.
Роман-эпопея «Война имир» изменил представление о войне 1812 г. Замысел писателя заключался в том,чтобы показать войну не только возвеличивая победу, но и передав всепсихологические и физические муки, через которые пришлось пройти для еедостижения. Здесь читатель может прочувствовать обстановку событий, в том виде,в каком она была во времена Отечественной войны.
Во второй главе былирассмотрены особенности развития судеб главных героев произведения, их духовныеи нравственные искания. Герои на протяжении всего романа не раз меняли своивзгляды и убеждения. Конечно, прежде всего, это было связано с решающими,переломными моментами в их жизни. В работе рассмотрено развитие характеровглавных героев.
Для полноценной оценкипроизведения были представлены точки зрения различных писателей и критиков. В ходеработы было выявлено, что, несмотря на значимость романа-эпопеи «Война и мир»,в первые годы его публикации, оценка современников не была однозначной.Существует мнение, что современники были не готовы понять смысл произведения.Однако те небольшие критические отзывы, были закономерной реакцией на появлениеогромного, сложного произведения. Осмыслив, всю его значимость, большинстволитературоведов сошлось во мнении, что это подлинно замечательное наследие«Золотого века» литературы.
Подводя итог работы,можно сказать, что роман-эпопея «Война и мир» с достоинством может носитьзвание шедевра русской литературы. Здесь не только в полной своей широтеотражены главные события начала XIXв., но и проявляются главные принципы народности, как его высшего общества, таки простых людей. Все это в едином потоке представляет собой отражение духа ижизни русского народа.
Списокиспользованной литературы
1. АнненковП.В. Критические очерки. – СПб., 2000. С. 123-125, 295-296, 351-376.
2. АнненковП.В. Литературные воспоминания. – М., 1989. С. 438-439.
3. БочаровС.Г. Роман Толстого «Война и мир». – М., 1978. С. 5.
4. Войнаиз-за «Войны и мира». Роман Л.Н. Толстого в русской критике и литературоведении.– СПб., 2002. С. 8-9, 21-23, 25- 26.
5. ГерценА.И. Мысли об искусстве и литературе. – Киев, 1987. С. 173.
6. ГромовП.П. О стиле Льва Толстого. «Диалектика души» в «Войне и мире». — Л., 1977. С.220-223.
7. ГулинА.В. Лев Толстой и пути русской истории. – М., 2004. С.120-178.
8. ДостоевскийФ.М. Полное собрание сочинений в 30 т. — Л., 1986. — Т. 29. – С. 109.
9. КамяновВ. Поэтический мир эпоса, о романе Толстого «Война и мир». — М., 1978. С.14-21.
10. КурляндскаяГ.Б. Нравственный идеал героев Л.Н. Толстого и Ф.М Достоевского. – М., 1988. С137-149.
11. ЛибединскаяЛ. Живые герои. – М., 1982, С. 89.
12. МотылеваТ.Л. «Война и мир» за рубежом. – М., 1978. С. 177, 188-189, 197-199.
13. ОгаревН.П. О литературе и искусстве. – М., 1988. С. 37.
14. ОпульскаяЛ.Д. Роман-эпопея Л.Н. Толстого «Война и мир». — М.,1987. С. 3-57.
15. Писательи критика XIX в. Куйбышев, 1987. С.106-107.
16. СливицкаяО.В. «Война и мир» Л.Н. Толстого. Проблемы человеческого общения. – Л., 1988.С. 9-10.
17. ТолстойЛ.Н. Война и мир. – М., 1981. – Т. 2. – С. 84-85.
18. ТолстойЛ.Н. Переписка с русскими писателями. – М., 1978. С. 379, 397 – 398.
19. ТолстойЛ.Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. – М., 1958 – Т. 13. – С. 54-55.
20. ТолстойЛ.Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. – М., 1958 – Т. 60. – С. 374.
21. ТолстойЛ.Н. Собрание сочинений в 20-ти т. — М., 1984. – Т. 17.- С. 646-647, 652,658-659, 663-664.
22. ХалищевВ.Е., Кормилов С.И. Роман Л.Н. Толстого «Война и мир». – М., 1983. С. 45-51.