Содержание
Введение
Глава I. Экзистенциализм. Истоки. Основные положения
Глава II. «Существование»
Глава III. «Испытание»
Глава IV. «Познание»
Глава V. Обретение сущности"
Заключение
Список литературы
Введение
Актуальность исследованиязаключается в том, что человечество всегда волновал вопрос о смысле жизни, обоправданности испытаний, праве убивать и умирать.
Цель: Найти новые граниромантического произведения путем его переосмысления в свете одного изважнейших философских течений XX века.
Задачи:
Обосновать элементы сходствамежду романтическим произведением В. Гюго «Последний день приговоренного ксмерти» и основными положениями философии экзистенциализма.
Сделать попытку ихсистематизации.
Воссоздать на практикеполученные доводы, путем написания литературного произведения (сценарий).
Предметом изучения стал текст В.Гюго «Последний день приговоренного к смерти».
Объектом — проблематика смыслажизни и смерти в культурном сознании.
Виктор Гюго (1802-1885) — крупнейший французский романтик, самый яркий представитель французскогоромантизма, его теоретик. Он сыграл выдающуюся роль в создании романтическогоромана, в реформе французской поэзии, в создании романтического театра.
В своих произведениях онобосновывает право художника на свободу творчества, критикует догматизмклассицистов. Нужно отметить, что Гюго делает попытку показать зависимостьвнутреннего мира человека от обстоятельств его жизни. Великие произведения(«Собор Парижской богоматери», «Отверженные», «Человек,который смеется») подтверждают это.
По-своему интересен путь,который прошел писатель от реакционных убеждений юности до демократизма взрелости. Ранние произведения («Ганн исландец», «Кромвель»)уже тогда были отмечены ненавистью к правящим кругам и озабоченностью судьбойпростого человека. Но среди всех этих творений молодого Гюго особое местозанимает повесть «Последний день приговоренного к смерти».
Это произведение было написано в20х годах XIX века. Французское общество изначально не приняло эту повесть. Онообвиняло молодого писателя в дурном вкусе, в отступлении от канонов классицизма(романтизм во Франции в то время еще только зарождался), а недоброжелателиувидели в нем даже призыв к революции. В последствии, когда романтизм вступил всвои законные права, а слава романов Гюго затмила все предыдущее написанное им,то эта повесть была отодвинута на второй план, а затем и вовсе забыта. Нонаписанная так давно, повесть поражает своей актуальностью сегодня.
Гюго рассказывает историюприговоренного к смерти человека. При этом писатель не сообщает о конкретнойвине преступника, а делает акцент на его внутреннем мире, переживаниях и мыслях(повествование ведется от лица приговоренного). Как говорил сам Гюго, его рольздесь — «роль ходатая за всех возможных подсудимых, виновных или невинных,перед всеми судами и судилищами, перед всеми присяжными, перед всемивершителями правосудия».
Приговоренный — человек безимени, без настоящего и будущего. Такой обреченности, такого одиночества,наверное, больше и не встретить во всех остальных произведениях великого Гюго.
«Последний деньприговоренного к смерти» выпадает из общего числа романтическихпроизведений французского писателя. С одной стороны «Последний день…»- романтизм, а с другой — вроде бы и нет. Уж очень неоднозначна и загадочна этаповесть. Но некоторая недоговоренность, недосказанность — обязательное условиеи художественного текста и философского произведения. Это входит в логикуромантического направления, следовательно, метод экзистенциального анализаприложим к анализу романтического произведения.
Таким образом, вполнеестественной и логичной представляется попытка осмысления этого произведения всвете экзистенциальной философии. Именно в такой постановке проблемы видитсяновизна исследования.
Работа состоит из V глав. В Iглаве дается краткий обзор основных понятий экзистенциальной философии. Главы сII по V непосредственно посвящены самому исследованию основных положенийэкзистенциализма в их ретроспективном сопоставлении с текстом романтическогопроизведения. Приложение представляет собой обоснование на практике (написаниесценария) полученных в ходе исследования доводов.
Глава I. Экзистенциализм. Истоки. Основныеположения
Философия экзистенциализмавозникла в Германии вскоре после первой мировой войны, в условиях, когда подвлиянием существенных социальных перемен происходили резкие изменения вобщественном сознании. Смутное сознание конца исторической эпохи породилоапокалипсические настроения, общую неуверенность и тревогу, перемещающие центртяжести философских интересов из теории познания и логики научного исследованияна проблемы человека, общества, истории. Экзистенциализм до сих пор остаетсянаиболее распространенной и даже господствующей формой современногоиррационализма.
Основоположники и основныепредставители экзистенциализма в Германии: Мартин Хайдеггер и Карл Ясперс; воФранции: Жан-Поль Сартр, Альбер Камю, Мерло-Понти.
В мировоззрении экзистенциализмасливаются три философские тенденции: философско-теологические размышленияКьеркегора, иррациональная «философия жизни» от Ницше до Дильтея ифеноменология Гуссерля и Шиллера. (2). Свою цель экзистенциалисты находят впознании каждым человеком своей «сущности» через испытаниесобственного «я». Причем экзистенциалист в субъективном познаниистремится к свободе внешней и внутренней. Огромную роль в жизни человека играетего «выбор», который обуславливает поведение, мировоззрение,отношение к обществу и в конечном итоге к самому себе. Таким образом, в своемисследовании я приняла за основные и исходные следующие экзистенциальныепонятия:
«Существование».
«Испытание».
«Выбор».
«Познание».
«Сущность».
Глава II. «Существование»
Существование (позднелат. — ex (s)istentia) — центральное понятие Э., определяется как специфически человеческийспособ существовать в мире: в отличие от простого (самотождественного) бытиявещи, человек есть несовпадение с самим собой, присутствие с собой и с миром; онне некая «устойчивая субстанция», а «беспрерывная неустойчивость»,«отрыв всем телом от себя», постоянное выступание вовне, в мир. Человекдолжен постоянно делать себя человеком, его бытие есть постоянная постановкасебя под вопрос, и он «должен быть тем, что он есть», а не «простобыть». Сложная и противоречивая жизнь человека не поддается усилиямрассудка осмыслить ее, результатом чего является «бессилие мысли», настоящий«скандал для рассудка», а отсюда переход к мифу. Иными словами,человеческое существование, «экзистенция» неподвластна разуму. Экзистенциализмвоспринял также ницшевское принижение мысли, разума как того, что принадлежитне индивидуальному существованию человека, а его общественной, стадной природе,а потому выражает в человеке обобщенное, поверхностное, усредненное ипосредственное. (2)
Обращаясь к произведению Гюго,можно обнаружить, что жизнь приговоренного как таковую можно разделить на двечасти: существование до заключения и непосредственно существование во времязаключения.
1) Существование до заключения. Осуществовании героя в мирной жизни мы можем узнать из следующих сцен:
Детские воспоминания (гл. XXXIII).
Сон (гл. XLII).
Встреча с дочерью (гл. XLIII).
Суд (гл. II).
В главе XXXIII в памяти героявсплывают воспоминания о его детстве, о первой любви, когда он, будучиребенком, гулял по аллее сада.
"…Видится мне, как я,ребенком, веселым, румяным школьником, вместе с братьями играю и бегаю побольшой зеленой аллее запущенного сада, где прошли мои ранние годы; …Спустячетыре года я снова там, все еще мальчиком, но уже мечтательным и пылким. Впустынном саду со мною вместе девочка-подросток. …На душе у меня было как в раю.Этот вечер я буду помнить всю жизнь. Всю жизнь!" (1)
Такая экспрессивная иэмоциональная концовка свидетельствует об эмоциональном состоянии, опереживаниях героя, связанных с сожалением и невозможностью больше что-тоизменить в своей жизни. Безусловно, герой ностальгирует по своему прошломусуществованию. Но это было ровно текущее существование.
В главе XLII идет речь о снезаключенного. Этот сон по сути можно назвать пророческим и символическим, таккак здесь присутствуют недвусмысленные признаки смерти и судьбы: свеча,золоченые рамы на красных обоях, старуха. К тому же здесь герой упоминает освоих друзьях.
"…Я сижу в своем кабинете сдвумя-тремя друзьями; Мы с друзьями шепотом разговариваем о чем-то страшном".(1) (см. Приложение ч.2)
Отсюда возникает ощущение, чтоприговоренный мог состоять в числе какой-то шайки преступников, а может быть ив какой-либо политической оппозиционной партии, которые были весьмараспространены во времена Гюго во Франции. Правда, это все толькопредположения, поскольку мы не знаем, какое именно преступление совершил герой.
Сцена, описанная в главе XLIII,является одной из важных, ключевых сцен повествования. Здесь рассказывается овстрече героя-отца с его дочерью. Эта сцена очень сильна по своей смысловой иэмоциональной нагрузке.
"…Она удивленно смотрела наменя и безропотно терпела ласки, объятия, поцелуи, только время от времени сбеспокойством поглядывала на свою няню, которая плакала в уголке…. Она забыламое лицо, интонации голоса. …Значит, она уже не помнит меня!.. Значит, я ужене отец!.. Последняя нить, связывавшая меня с жизнью, порвана. Я готов ковсему, что со мной собираются сделать". (1)
Оказывается, что у нашего герояесть семья: мать, жена, дочь. На протяжении всего произведения он часто о нихупоминает. Но мы видим, что искреннюю привязанность и любовь приговоренныйиспытывает лишь к своей маленькой дочке.
О сцене в суде поговорим немногониже, в связи с необходимостью задержать на ней взгляд и разобрать болееподробно.
Таким образом, мы можемсоставить портрет приговоренного: молодой человек (двадцати с лишним лет),женат, имеет ребенка, состоял в какой-то серьезной, по всей видимости,подпольной организации, совершил преступление, за которое был приговорен ксмертной казни.
2) Существование во времязаключения. Само заключение и существование героя в нем вернее было бы отнестик следующему этапу жизни, который в соответствии с экзистенциальным учениемможет быть определен как «испытание», поскольку именно здесь геройставится в ряд экстремальных ситуаций, разрешение которых не зависит от негосамого. Именно этот фрагмент жизни он проведет наедине с самим собой,отгороженный от остального мира толстой и крепкой тюремной стеной.Глава III. «Испытание»
Испытание. Экзистенциальноерассмотрение бытия не сводится к утверждению, что существование естьсовокупность ощущений или что оно есть понятие, как считали Беркли и Гегель. Болеетого, «то, что всякое наличное бытие есть сознание, не означает, что всеесть сознание, но лишь что для нас существует только то, что вступает всознание, которому оно является» (Ясперс). Следовательно, существует бытиев себе: мы только не можем его знать. В то же время мы осознаем бытие толькокак бытие в сознании, но не в познающем, безличном, «чистом» сознаниинауки, а в эмоционально напряженном, «экзистенциальном» сознании.«Экзистенциальность» этого сознания, в которой мысль и разумвыступают лишь как отчужденные его моменты, обусловливает иррациональностькартины мира, общества и индивидуума, рисуемой экзистенциализмом. (2) Ситуацияиспытания (без возможности совершить выбор) у Гюго актуализирует проблемусоотношения бытия и человека.
Жизнь за решеткой ставитприговоренного именно в эмоционально напряженное состояние, вызванное рядомиспытаний. Вот основные и самые важные из них:
Испытание физической несвободой.
Испытание одиночеством.
Испытание оставшимся до казнивременем.
Физическая, или реальнаянесвобода является основным и исходным испытанием в существованииприговоренного во время заключения. Человека вырывают из внешней среды, изолируютот общества, помещают в темную маленькую камеру, в которой ему придется сидетьвплоть до исполнения приговора. Таким образом, заключенный остается наедине ссамим собой, наедине со своими ощущениями и со своими мыслями. (см. Приложениеч.3)
"…Я замурован в четырехголых холодных каменных стенах; я лишен права передвигаться и видеть внешниймир, …я все время один на один с единственной мыслью, с мыслью…о наказании исмерти". (Гл. VI). (1)
Ощущение одиночества, стольхарактерное для экзистенциализма, не покидает приговоренного на протяжениивсего действия. Можно сказать, это «сквозное» ощущение, которымпропитан весь текст повести от начала и до самого конца.
"…Почему бы мне в моемодиночестве не рассказать себе самому обо всем жестоком и неизведанном, чтотерзает меня. …Кстати, единственное средство меньше страдать — это наблюдатьсобственные муки и отвлекаться, описывая их…". (Гл. VI). (1)
Безусловно, одиночество — это несостояние, а испытание. И приговоренный проходит это испытание. Он находитсредство против него — наблюдать, упиваться этим ощущением пока это возможно. Витоге, приговоренный в полной мере понимает всю свою ничтожность, понимает то,что он — не хозяин своей судьбы и, что самое главное и страшное, не знает,сколько дней ему осталось жить.
Приговоренный не знает и неимеет возможности узнать о своем будущем. И эта неосведомленность, загадкавызывает у него чувство страха, страха перед завтрашним днем. Приговоренныйживет в готовности и в страхе смерти.
Экзистенциалистские категории«страха», «заботы» выражают трагическое положениесовременного человека в разорванном отчужденном обществе. В «человеческомсуществовании» превратно отражаются его реальные противоречия, его заботы,страхи и опасения, его обреченность.
Интересная особенность. Вместотого чтобы дать человеку лозунг борьбы, экзистенциалист говорит ему: «Перестаньбороться, вся твоя борьба — пустяки». Экзистенциализм предпочитает борьбепознание. (2) (см. Приложение ч.2)
Таким образом, приговоренныйобречен на испытание и познание.Глава IV. «Познание»
Познание — одно из ключевыхпонятий экзистенциализма, где во главу угла ставится «человеческий субъект»,познающий через страдания (испытания) свою сущность. Фактически жеэкзистенциализм рисует картину социального субъекта.
Познание включает в себя важныйэлемент-понятие — «Выбор».
IV.I.
«Выбор».
Экзистенциалистам человеческоеобщество и тем более история представляется неким безликим бесформеннымпотоком, стремящимся к небытию и несвободе. Чтобы выйти из этого потока, надостать свободным, а чтобы стать свободным, надо, прежде всего, сделать выбор. Причемдля каждого человека он свой. Все экзистенциалисты считали, что по-настоящемунезависимым и верным выбор будет тогда, когда субъект делает его перед лицом смерти.И это суждение еще и еще раз невольно заставляет обратиться к Гюго.
Можно сказать, что, именносовершив преступление, приговоренный сделал свой выбор. Он догадывался, к какимпоследствиям этот шаг может привести, но в то же время приговоренный внутреннене готов ни к одному из возможных исходов, кроме, разумеется, оправдания. Вглаве II подробно описывается сцена суда над ним во время вынесения судебногоприговора.
Приговоренный внутренне спокоен,он едва ли не с надеждой и детской доверчивостью ждет вынесения вердикта. Доказательствомэтому служит его внимание к окружающей обстановке. Приговоренный судовольствием подмечает, что за окном стоит хорошая погода, слышит и упиваетсязвуками города. "…Откуда было взяться мрачной мысли посреди таких ласкающихвпечатлений? Упиваясь воздухом и солнцем, я мог думать только о свободе; этотсияющий день зажег во мне надежду; и я стал ждать приговора так же доверчиво,как ждет человек, чтобы ему даровали свободу и жизнь…". (1)
Встает вопрос: а осознанно липриговоренный сделал свой выбор? Кажется, что нет. Потому легкомысленнойвыглядит эта беспечность на суде.
Можно сказать, что этолегкомыслие связано с никогда не покидающим героя устремлением к позитивномуисходу, которое живет внутри него наряду с постоянным ощущением своейничтожности и одиночества. Для экзистенциалистов всякое проявление надеждыявляется признаком слабости. Действительно, приговоренный мог бы приниматьситуацию абсолютно однозначно и покориться ей, но он этого не делает. Ивсе-таки это не является утверждением того, что приговоренный слаб. Просто онявляется всего-навсего образчиком «обыкновенного человека».
IV. II.
«Приговоренный — »обыкновенныйчеловек".
В зависимости от того, какоймодус времени оказывается выдвинутым на первый план, — будущее, направленностьк смерти, или настоящее, обреченность вещам, — в зависимости от этогочеловеческое бытие будет подлинным или неподлинным. Неподлинное бытиевыражается в том, что «мир вещей» заслоняет от человека егоконечность. Поскольку в качестве сущего, с которым встречается человек в мире,могут выступать или вещи, или другие люди и поскольку та среда, в которуюпогружается человек, является или вещественно-природной, или социальной, тонеподлинное бытие представляет собой такой способ существования, при которомчеловек оказывается целиком поглощенным своей средой, предметной или социальной.
Неподлинное существованиекоренится в самой структуре «заботы», «страха», а потомуоно не может быть устранено каким бы то ни было преобразованием среды.
Характерной особенностьюнеподлинного, «отчужденного» бытия человека, является своеобразнаяструктура его отношений с другими людьми. При неподлинном существовании этотмомент совместного бытия имеет особый характер.
Во-первых, поскольку человекрассматривает себя по аналогии с другим человеком, то возникает так называемыйобъективный взгляд на личность, при котором она оказывается вполне заменимойлюбой другой личностью. Эта взаимозамещаемость называется по Хайдеггеруфеноменом усредненности. Появляется некая фикция «среднего», простого,«обыкновенного» человека, которая ставится на место действительногочеловека и принимается за такового.
Во-вторых, поскольку индивидыстановятся взаимозаменяемыми, то «другой» не есть уже кто-то вполнеопределенный, а, напротив, «любой другой», «другой» вообще.По сути дела это — отчужденный человек повседневности, которого Ясперс называлносящим «скорлупу», вросшим в нее.
«Подлинное существование»выступает, по существу, как осознание, познание человеком своей историчности,конечности, свободы. Анализ этого состояния раскрывает глубочайшие тайнычеловеческого существования и превращает отчуждение как факт «неподлинного»существования в познание его, т.е. в отчуждение как «подлинность». (2)
Таким образом, приговоренныйявляется образцом «обычного» человека, потому что он:
Не направлен к смерти.
Полностью поглощен в окружающуюсреду.
Испытывает страх, «заботу».
Исходя из этого, можно сказать,что существование приговоренного во время заключения является с точки зренияэкзистенциализма «неподлинным».
За день до казни приговоренныйвпадает в некоторый гомеостаз, его охватывает какое-то созерцательноеспокойствие, и даже кажется, что герой встал на «истинный», «подлинный»путь.
"…Ну что ж! Соберем всемужество перед лицом смерти и прямо взглянем ей в глаза. Пусть ответит нам, чтоэто такое и чего от нас хочет, со всех сторон рассмотрим эту жестокую мысль,постараемся расшифровать загадку и заглянуть в могилу…". (Гл. XLI). (1)
Кажется, что приговоренный идетна встречу смерти, кажется, что он побеждает сидящего внутри него «среднего»человека. И это короткое по длительности состояние можно сравнить с такназываемой экзистенциальной «тошнотой».
«Тошнота» — этопредшествующий «обретению сущности» итог, итог «испытания» и«познания». Характеризуется экзистенциалистами как некотороеотносительно ровное, спокойное состояние субъекта.
Но «тошнота» быстропройдет, поскольку приговоренный так до конца и не сможет оторваться отокружающей реальности. В его душе снова поселится страх смерти.Глава V. Обретение сущности"
Итог жизни приговоренногонеоднозначен и может быть двуполярным, поскольку повесть Гюго имеет открытыйфинал.
Два полюса, два исхода:
Героя казнят.
Героя оправдывают.
Прежде чем раскрыть этипредположения стоит ввести расширенное экзистенциальное понятие «свободы».
«Свобода» — ключ ковсему мировоззрению экзистенциализма, как в его теоретических построениях, таки в практических выводах. Свобода ставит человека вне закономерности ипричинной зависимости, она выражает метафизический разрыв с необходимостью какв ее объективном материалистическом понимании, так и с логическойнеобходимостью. Настоящее не находится в закономерной связи с прошлым, абудущее с настоящим. Свобода предполагает независимость по отношению кпрошлому, отрицание его, разрыв с ним. «Свобода — это человеческоесущество, выводящее свое прошлое из игры…» (Сартр). Человек может свободнопримириться со своей зависимостью. При этом он будет столь же свободен, когдаон не приемлет ее, побеждая свою несвободу. (2)
Таким образом, при всех исходахприговоренный останется несвободным. Он не обретет свою настоящую, «подлинную»сущность.
При первом исходе, если бы герояказнили, можно сказать, что его уход не имел бы никакого отношения к обретениювнутренней свободы, так как приговоренный, как выяснилось выше, боится смерти исам не видит в ней способа освобождения.
При втором исходе, если бы герояпомиловали, внешняя свобода также бы ничего не говорила об обретении свободывнутренней. Выйдя бы из тюрьмы, герой не смог бы жить в этом мире. Научившисьстрадать в тюрьме, он бы продолжал страдать и дальше, находя во всей остальнойжизни лишь одни противоречия и разочарования. Приговоренный рано или позднопокончил бы жизнь самоубийством, уже в этот раз, обретя настоящую, «подлинную»свободу. (см. Приложение ч.4)
Заключение
Сделав попытку переосмыслитьромантическое произведение в свете экзистенциальной философии и найдя многообщего между повестью «Последний день приговоренного к смерти» и этимфилософским учением, я пришла к выводу, что это произведение В. Гюго,написанное им на заре его литературной деятельности в 20х годах XIX века воФранции, где романтизм еще только-только вступал в свои права, являетсяанахронизмом (греч. «несоответствующий», «перенесение во времени»).Иными словами, эту повесть надо воспринимать не как что-то «устаревшее»,«забытое», а, наоборот, «несоответствующее» своей эпохе,поскольку — опередившее ее.
В. Гюго опередил свое время,написав это произведение. Вполне логичным было бы его появление в XX векеиз-под пера (кто знает?) экзистенциалистов. Я считаю, что эта повесть не поправу загнана в «темный» угол, потому что, как мне кажется, «Последнийдень приговоренного к смерти» не хуже знаменитых романов доказываетвеликое мастерство В. Гюго.
Список литературы
1. Гюго В. Последний день приговоренного к смерти. М., «ИД Флюид»,2005.
2. Современная буржуазная философия. Под ред. А.С. Богомолова. М., «Высшаяшкола», 1978.