Повседневная жизнь эпохи позднего средневековья на основе картин мастеров Северного Возрождения

ПОВСЕДНЕВНАЯЖИЗНЬ ЭПОХИ ПОЗДНЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ НА ОСНОВЕ КАРТИН МАСТЕРОВ СЕВЕРНОГОВОЗРОЖДЕНИЯ
 

Содержание
 
Введение
Глава I. Жилище и быт феодалов и крестьян
Глава II. Быт средневекового горожанина
Глава III. Одежда
Заключение
Источники
Литература
Приложение

Введение
1.Постановка проблемы
Повседневная жизньобщества представляет интерес как для социологов, антропологов, этнографов, таки для историков. Без знания повседневной жизни вряд ли возможно составитьверное представление о характере той или иной эпохи, её исторической значимостии роли. Ведь историческая наука заключается не только лишь в изучениипоследовательности царствующих особ и войн, которые они вели. Нам кажетсясправедливым мнение о том, что истинная история заключается в повседневнойжизни отдельного человека, а также во взаимодействиях, в которые он вступает сокружающим его обществом. Вещи и явления, которыми окружает себя человек, помогаютисторику осмыслить и вжиться ту или иную эпоху. Мир таков, каким его видитчеловек и таков, каким его видит Бог – это особенно важно для интересующей насэпохи средневековья.
Наше сознание привычносвязывает традиционные описания из области экономической и социальной истории,из истории быта и истории техники с такими понятиями как производительные силы,производственные отношения. Вместе с тем, термины «материальная культура»,«повседневная жизнь» («повседневность») в современной исторической наукескрывают в себе нечто большее, чем описание быта и повествование о том, как жилив прошлом. Это не дополнение к «серьезной» истории — политической и событийной,как можно видеть в традиционных исторических изданиях, особенно начала и первойполовины нынешнего столетия. Но это также и не «история низов» — «бесправных иобездоленных», о которой так много говорят сегодня. Историки-медиевисты неигнорируют эти социальные слои и группы, но изучают их в ином, широкомсоциальном и культурном контекстах.
Цельюданной работы является рассмотрение повседневной жизни эпохи позднегосредневековья. Ввиду того, что эта тема в целом очень масштабна, я ограничусьисследованием жилища и одежды. И тот и другой аспекты повседневности обширнопредставлены на картинах и иллюстрациях, поэтому именно они стали основнымиисточниками при написании данной работы.
Данноеисследование является актуальным, так как в последние десятилетия довольночётко прослеживается увеличение интереса историков к повседневной жизни. Этатенденция объясняется тем, что изучение так называемой «микроистории» вконечном счёте позволяет прийти к более широкому пониманию масштабныхисторических процессов, а также увидеть их в новом свете. Современныйисследователь повседневности Н.Пушкарева видит в исследовании повседневностиещё несколько моментов: «Значимость так называемого микро-исторического подходав исследовании повседневности определяется во-первых, тем, что он позволилпринять во внимание множество частных судеб. История повседневности сталапоэтому реконструкцией «жизни незамечательных людей», которая не менее важнаисследователю прошлого, чем жизнь людей «замечательных». Во-вторых, значимостьмикроистории для повседневности состояла в апробации методик изучениянесостоявшихся возможностей. В-третьих, этот подход определил новое местоисточников личного происхождения, помогая пониманию степени свободы индивида взаданных историко-политических, хронологических, этнокультурных и иныхобстоятельствах».[1]
2. Характеристикаисточников
Источники исследованияповседневности довольно разнообразны. Среди них есть и лингвистические, иэтнографические, и географические. Но в данной работе в качестве источников восновном будут выступать визуальные, то есть живописные произведения художниковсеверного Возрождения, так как для того, чтобы обнаружить конкретные чертысредневековой повседневной жизни, историкам приходится изучать, наряду списьменными текстами и археологическим материалом, именно памятникиизобразительного искусства — витражи, статуи, фрески, книжные миниатюры.Следует отметить, что специфика перечисленных источников заключается в том, чтовсе произведения и искусства, которые могут быть источниками для познания бытатой эпохи, служили религиозным целям. Европейская средневековая цивилизация —христианская цивилизация, и именно в этом аспекте только и можно правильновоспринимать все упомянутые памятники. Когда, например, на рисунке изображеныкаменщики, возводящие здание, то это — строители Вавилонской башни. Когда мыпытаемся выяснить, каковы были в XIII—XV веках женские моды оказывается, чтофигуры, облаченные в роскошные одеяния, это фигуры Богоматери или святыхСтроения, лучше всего сохранившиеся от Средних веков,— церкви и соборы. Поэтомуне всегда легко вычленять какие-либо элементы повседневности из тогорелигиозного контекста, в котором созданы произведения искусства, служащие длянас памятниками быта. Сказанное во многом применительно и к литературнымпроизведениям.
Авторы источников — ПитерБрейгель старший, Иероним Босх, Лука Лейденский, Альбрехт Дюрер, Ян ван Эйк,Лукас Кранах Старший, Роберт Кампен, Рогир Ван дер Вейден, Петрус Кристус.
Питер Брейгель(1527-1569) — нидерландский живописец и рисовальщик. Творчески переработалуроки итальянской живописи XVIв., создал глубоко национальное искусство, опирающееся на нидерландскиетрадиции и фольклор. В творчестве Брейгеля сложно переплелись юмор ифантастический гротеск, лиричность и эпичность картины мироздания.
Иероним Босх (1460-1516)- выдающийся нидерландский живописец, причудливо соединивший в своих картинахчерты средневековой фантастики, фольклора, философской притчи и сатиры. Один изосновоположников пейзажной и жанровой живописи в Европе.
Творчество этоговыдающегося нидерландского живописца до сих пор остается загадочным иудивительно современным. Впоследствии, через четыреста лет после его смерти, сюрреалистыСальвадор Дали и Макс Эрнст назвали Босха «почетным профессором кошмаров»,считая, что он «представил картину всех страхов своего времени… воплотилбредовое мировоззрение конца средневековья, исполненное волшебства ичертовщины. Его также называют предшественником сюрреализма и предвестникомпсихоанализа. Действительно, его картины выбиваются не только из стиля иидеологии Ренессанса, но и сюрреалистов наших дней. В своих работах Босхизображает пороки человечества и Страшный Суд с поражающей мистическойпотусторонностью. Исследователи не могут объяснить его феномен. Были версии,что он член тайных мистических обществ, а иные утверждают даже, что он вообще сосланныйв прошлое за какую-то провинность человек из далёкого будущего (так в полушуткуписал о Босхе в одном из своих художественных произведений выдающийсяписатель-фантаст Станислав Лем). В любом случае Босх был человеком, чьесознание находилось на ином уровне, чем наше.
Альбрехт Дюрер(1471-1528), немецкий живописец, рисовальщик и гравер, один из величайшихмастеров западноевропейского искусства.
Дюрер был проницательнымисследователем природы и горячим приверженцем итальянской ренессансной теорииискусства, однако в его творчестве проявились многие черты средневековогомистицизма
Ян Ван Эйк (1390-1441) — выдающийся нидерландский живописец, один из основоположников искусства Раннегосеверного Возрождения. Его перу принадлежат многие известные работы, такие как«Портрет четы Арнольфини».
Лука Лейденский или Лукасван Лейден (1489 или 1494 1533), нидерландский живописец и гравёр. Его работыотличаются смелым новаторством, в религиозных композициях интерес к бытовымдеталям сочетается с маньеристической стилизацией.
Рогир Ван дер Вейден (ок.1399 – 1464) – выдающийся нидерландский художник, «великий фламандец», какназвал его король Хуан II Кастильский.Несмотря на то, что он был одним из самых заметных художников во фламандскойживописи XV века, о его жизни известно очень мало. Не сохранилось ни однойподписанной им картины, а те его работы, которые упоминаются в документах,описаны настолько приблизительно, что их невозможно идентифицировать. Такимобразом, приписывая мастеру ту или иную картину, искусствоведы вынужденыруководствоваться исключительно косвенными признаками. Лишь о несколькихработах Рогира ван дер Вейдена — в частности, о «Снятии со креста», хранящемсяныне в мадридском музее Прадо, — говорится в современных ему письменныхисточниках достаточно подробно и точно.
Петрус Кристус (1410/1420- 1476) — фламандский художник, работавший в Брюгге с 1444 года. Такжеупоминается под именем Питер Кристофсен.
Петрус Кристус былучеником Яна ван Эйка, на стиль Кристуса помимо учителя оказали влияниехудожники Рогир ван дер Вейден и Робер Кампен. Петрус унаследовал мастерскуюВан Эйка после его смерти в 1441 году и оказал значительное влияние на другихмастеров брюггской школы.
Роберт Кампен (1378-1444)- нидерландский живописец, стоящий у истоков традиции ранней нидерландской живописи(так называемых «фламандских примитивов»). Также Роберт Кампен был одним изпервых портретистов в европейской живописи.
Для полноты картиныследует обозначить основную особенность живописи Северного Возрождения, котораяотличала её от классического итальянского Возрождения. Специфика сложившегося вНидерландах художественного стиля, определялась местными условиями: характеромразвития страны, сложившейся здесь духовной культуры, а также — местнымиисторическими традициями. Нидерландское искусство своими корнями восходило киным истокам, нежели итальянское. Как и Германия, Нидерланды сохранялинеизмеримо более непосредственную и прямую, чем это наблюдалось в Италии, связьс духовной культурой средневековья, а в сфере искусства — с традициями готики;при этом значение здесь сохраняли не столько элементы позднеготическиххудожественных форм, сколько наследие высокой готики эпохи расцвета этогостиля. Так как в пору зрелого и позднего средневековья не существовалосамостоятельной нидерландской культуры, а явления духовной жизни, которыевозникали на территории нидерландских провинций, фактически являлисьответвлением культуры Франции, средневековая художественная традициявоспринималась нидерландскими живописцами XV века преимущественно сквозь призму искусства французскогосредневековья. Традиция французской готики во многом определила собой тонаправление, по которому в Нидерландах на переломе двух эпох пошло развитиенового стиля; для творчества ряда крупнейших нидерландских художников внекоторых отношениях она сыграла оплодотворяющую роль.
Нидерландские мастера XV века сохранили и развили далее нановой основе выражавшееся в памятниках высокой готики ощущение грандиозностимироздания
Среди всехзападноевропейских художественных школ в XV веке наряду с итальянской выделялась своей цельностью иопределенностью стилистических признаков нидерландская. В нидерландскомискусстве раньше, нежели в искусстве других стран Северной Европы, нашли себевыражение те кардинальные духовные сдвиги, которые знаменовали собой сложениестиля Возрождения.
С итальянским искусствомего сближало то положение, что его создатели умели в эту эпоху в своемтворчестве образно воссоздавать самые значительные, глубокие и всеобъемлющиеидеи современности. За нидерландскими памятниками 15 века, подобно тому как этонаблюдалось в Италии, ощутим был ренессансный человек, взиравший на мир новымиглазами, способный в сложной и противоречивой исторической обстановке создаватьвысокое искусство, которое занимало одно из главных мест в духовной жизнинарода и воплощало рожденные этим народом представления о прекрасном.
Среди произведений этиххудожников в изобилии представлены как жанровые сцены из жизни знати ипростолюдинов, так и портреты. Это даёт богатый материал для ознакомления спредметами быта, окружавшими средневекового человека, его одежде и жилище, о внешнемвиде, и даже с идеалами красоты той эпохи.
Помимо изобразительныхисточников в данной работе использовался такой источник как «Нюрнбергскиезаконы о роскоши» XIV-XV вв. Законы о роскоши — своеобразнаямера социальной защиты со стороны правящего слоя городского общества.Чрезмерная роскошь запрещалась не только в одежде, но и при празднованиисемейных торжеств, крестин, свадеб и т. д. Такого рода запретами властьстремилась замаскировать очевидное проявление резкого имущественногонеравенства в среде городского населения и предотвратить реакцию на этонеравенство со стороны народных масс. Запрет ношения остиндской ткани, цинделяи венецианского сукна, возможно, мог диктоваться стремлением подавитьчужеземную конкуренцию.
Также вработе содержатся сведения из «Капитулярия о поместьях», опубликованного вхрестоматии по истории средних веков. Этот источник содержит предписания о том,как следует содержать поместья, подробно перечисляет предметы быта, способы иусловия приготовления пищи и т. д. «Капитулярий о поместьях» относится к болеераннему периоду, однако его использование с целью проследить преемственностьтрадиций вполне оправдано.
3. Историографическийобзор.
Отвечая на социальный заказ,на потребность современной повседневности в самопознании и утвержденииценностей, ученые обращаются к разным аспектам современной повседневности, кповседневной жизни прошлых эпох, задают прошлому вопросы, ответы на которыеищет современная культура. Востребованность проблематики повседневной жизни всовременной науке очень высока. Количество посвященных ей публикаций наосновных европейских языках, включая русский, за последние 30 лет насчитываетне одну сотню наименований. Повседневность все чаще становится предметомобсуждения на научных конференциях и симпозиумах, избирается темойдиссертационных исследований, освещается в научной периодике. К проблемамповседневной жизни обращаются историки, социологи, философы, культурологи,психологи.
В силу того, что даннаяпроблема является достаточно актуальной, повседневность находится в сферевнимания многих гуманитарных наук как современных, молодых, так и наук давносформировавшихся.
В числе первых кпроблемам повседневной жизни обратились историки. Еще во второй половинеXIX – начале ХХ вв. были опубликованы работы А. Терещенко,Н. Костомарова, И. Забелина, Э. Виолле-ле-Дюка, Э. Фукса,П. Гиро и др., посвященные различным аспектам быта, повседневной жизни.Эти работы имели преимущественно описательный характер, что не умаляло ихзначения как исследований, в которых впервые были обозначены и раскрыты темы,ставшние в дальнейшем традиционными для исследований повседневности. Среди этихтем: среда обитания человека (природа, поселение, жилище), тело (питание, врачевание,гигиена, костюм), обряды (крещение, свадьба, похороны), досуг. В ХХ в.Й. Хёйзинга и представители школы «Анналов» (Л. Февр, М. Блок,Ф. Бродель, Ж. Ле Гофф, Э. Ле Руа Ладюри) обращаются к изучениюментальных структур повседневности. Историография конца ХХ – началаХХI вв. ставит задачу комплексного исследования какматериально-предметных, так и ментальных структур повседневности, учетамакроисторических и микроисторических событий в их взаимодействии ивзаимовлиянии (работы А. Гуревича, Г. Кнабе, А. Ястребицкой,Р. ван Дюльмена).
Крупным научнымнаправлением, представители которого обратились в ХХ в. к феноменуповседневности, была социология повседневности (А. Шюц, П. Бергер,Г. Гарфинкель, И. Гофман, Т. Лукман, А. Сикурель и др.). Врамках этого, феноменологически ориентированного, направления были очерченыграницы повседневности.
К теме повседневностиобращаются и такие относительно молодые научные направления как семиотикаистории и семиотика культуры (Г. Кнабе, Ю. Лотман, Ю. Степанов,В. Топоров, У. Эко) в рамках этих направлений ставятся проблемыполилингвизма повседневной жизни, исследуются как семантика разговорного языка,так и «языки тела»: мимика, жесты, позы, язык коммуникативного пространства.
В данной работеиспользовалась литература различного характера. Это были и чётко научныеисследования, и искусствоведческая информация, и книги с элементамихудожественного изложения. Так же широко привлекались данные, полученные наразличных Интернет-ресурсах. В основном это статьи современных исследователей,обсуждения той или иной проблемы на форумах профессионалов илюбителей-медиевистов.
В числе первых хотелосьбы сказать о работе Жака ле Гоффа «Цивилизация средневекового Запада». Как ужеговорилось, этот исследователь является ярким представителем школы «Анналов»,то есть так называемым «микроисториком», если использовать терминологию Н.Пушкарёвой. В книге автор, следуя своей теории, рассматривает цивилизацию не вглобальном масштабе (ее военные подвиги и политические распри), а ее внутреннеестроение (становление религии, восприятия мира человеком, его мировоззрения исаму его жизнь. Первая чаcтьмонографии посвящена исторической эволюции западного средневекового мира и вцелом является довольно традиционной, так как прослеживает общий ход историческихсобытий. Во второй части работы учёный переходит непосредственно к«микроистории». Автор объясняет же являлась по своей сути средневековаяцивилизация в X — XIV вв. Он описывает ее достаточно подробно, включая нетолько ее культурную (интеллектуальная и художественная культура), но иматериальную сторону — экономику, технику, повседневную жизнь (ведь не ведя бычеловек свою повседневную жизнь, то есть не работая, не питаясь и необустраивая свой быт, он не смог бы развиваться культурно). При этом историк неставит их одну выше другой. В начале второй части Ле Гофф описал не«происхождение», а наследие, которое получает и отбирает цивилизация у прежнихобществ Европы при своем формировании — кельтско-германских, славянских,греко-римских, наследие иудео-христианской традиции. Начав свое исследование срассмотрения пространственно-временных структур, которые образуют как бы срезлюбого общества и любой культуры, автор изучил как материальные аспектыпространства и времени, так и те представления, посредством которых мужчины иженщины Средневековья воспринимали историческую реальность. Ведь эта реальностьпредставляет собой единство материальных условий мира и воображения, в которыхживут члены всякого общества: земля и небо, лес, поляна, сухопутные и морскиедороги, множественность социальных времен, грезы о конце света и опотустороннем существовании, характерные для цивилизации средневекового Запада.Вместе с тем Жак Ле Гофф старался показать внутренние связи между реальнымисоциальными структурами, их функционированием, исключения из общества, с другойстороны, и схемами, при помощи которых люди той эпохи — преимущественноинтеллектуалы, клирики — пытались осмыслить общество: «духовенство и миряне»,«могущественные и бедняки», три «сословия» или три «разряда». Лучше всегоавтору удалось изобразить все аспекты средневековой цивилизации, демонстрируяментальность, эмоциональность и установки поведения, которые отнюдь не являютсяповерхностными или излишними «украшениями» истории, ибо они-то и придавали ейвсю красочность, оригинальность и глубину: символическое мышление, чувствонеуверенности или вера в чудеса сказали бы нам больше о средних веках, чемизощренно построенные догмы.
Ещё одна интересная работале Гоффа – «Другое средневековье». В предисловии к этой книге естьзамечательная на мой взгляд фраза, целиком отражающая мою личную точку зренияна проблему. Автор говорит о том, что занятие историей должно быть научным, нооставаться при этом искусством. «Создание пищи для памяти поколений требует какопределённого вкуса, чувства стиля, увлечённости, так и строгости иметодичности».
Это исследование так жевыдержано в духе школы «Анналов». Первая часть посвящена времени и труду. Помнению автора именно эти аспекты человеческой жизни служат наилучшим методомпознания общества. Исследователь прослеживает эволюцию в понимании труда «от библейскоготруда-наказания в раннем средневековье к труду-оправданию, ставшему в конечномсчёте залогом спасения». Время ле Гофф также называет одним из важнейших инструментовсвоего исследования. Столкнувшись с противопоставлением «учёной культуры» икультуры народной, автор в отдельной части книги исследует это противоречие, иодновременно рассматривает его как метод познания в своих историко-культурныхизысканиях.
Далее следует упомянуть работуизвестного отечественного медиевиста и исследователя повседневности А. Я.Гуревича. «Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства». В этойкниге учёный анализирует ряд письменных источников, а также песни, религиозныеритуалы, проповеди. На основе этих данных он реконструирует как мировоззрениенарода в целом, так повседневную жизнь средневекового обывателя. Гуревичпоказывает, что средневековый человек отождествлял себя с каким-либоперсонажем, в основном, библейским. Описывая свою жизнь, он искал собственныйпрообраз в христианской литературе. Примерно в том же ключе написаны работы В.Шкуратова «Историческая психология», и И. С. Кона «В поисках себя», выложенныев электронной библиотеке «Гумер» Эти книги оказались весьма полезными дляосмысления мировоззрения средневекового человека.
Ещё одна работа А.Гуревича – очерк «Средневековый купец». Автор исследует изменения,происходившие на протяжении нескольких столетий в жизни такой значимойпрослойки общества как купечество.
Книга Г.Г.Кенигсбергерастоит особняком среди учебных изданий, посвященных европейскому Средневековью.Автор анализирует события, происходившие в странах как Западной, так иВосточной Европы, тесно увязывая их с теми процессами в социальной и культурнойжизни, которые развивались в Византии, исламском мире и Центральной Азии Европав 400-1500 гг. у Г.Кенигсбергера – это отнюдь не «темные века», а весьмадинамичный период, в конце которого сформировалась система ценностей, оказавшаяогромное влияние на все страны мира.
Сборник «ЦивилизацияСеверной Европы. Средневековый город и культурное взаимодействие» не относитсянапрямую к теме данного исследования, однако информация, содержащаяся помогаетдополнить картину жизни средневекового города. Истоки, условия культурно-историческойобщности, издревле сложившейся в Балтийском регионе, — такова тема этой книги.Ученые из Москвы, Копенгагена, Грейфсвальда, Санкт-Петербурга, Вильнюса иОрхуса рассказывают о том, насколько важную роль в культурном взаимодействиисыграли средневековые города, а также об истории некоторых известных городовСеверной Европы.
В силу того, чтоосновными источниками при написании данной курсовой работы стали живописныепроизведения мастеров северного Возрождения, использовалась и литератураискусствоведческого характера. Сборник статей «Классическое и современноеискусство Запада: мастера и проблемы». Как следует из названия, книга содержиточерки о писателях, композиторах и художниках западной Европы, принадлежавшихразным историческим периодам. В статье Е. Роттенберга «Тематические принципы взападноевропейской живописи позднего Возрождения. Тинторетто и Брейгель» намечаетсяпуть к осмыслению творчества Брейгеля, его мотивов и особенностей.
Ещё две книги подобногоплана – «Искусство Северного Возрождения» Отто Бенеша и «Философия искусства.Живопись Италии и Нидерландов» И. Тэна. Авторы если и не решают поставленныхвопросов, то во всяком случае чётко обозначают их. К тому же эти вопросы нерассматриваются не в сугубо искусствоведческом аспекте, а именно висторико-художественном, что особенно для нас важно.
При написании даннойработы использовалась узко специализированная монография С. А. Токарева. «Типысельского жилища в странах зарубежной Европы». В этой книге подробно и детальноизложена эволюция европейского крестьянского жилища. Монография снабженачертежами и рисунками. Также целиком состоит из чертежей справочник дляархитекторов и строителей «Архитектура. Формы, конструкции, детали(иллюстрированный справочник)» Э. Уайта и Б. Робертсона.
При написании данногоисследования использовался масштабный труд М. Н. Мерцаловой «Костюм разныхвремён и народов». Автор издания и автор комментариев к иллюстрациям А.Васильев всесторонне анализируют развитие форм костюма, и, что особенно важно — в контексте исторических событий. Особую ценность этому изданию придаетуникальный иконографический и фактологический ряд. По словам М. Н. Мерцаловойматериальный прогресс, техгические изобретения, возникновение и разрушениегородов, народов, культур – всё это отразилось в костюме.
Также интересными былидва учебных пособия: «История причёски» И. Сыромятниковой и «История костюма»Э. Плаксиной. Эти издания являются систематизированными изложениямиисторического развития причёски и костюма. Прослеживается связь с различнымивидами искусств, в особенности с живописью. Того же характера работы Н. М.Каминской «История костюма» и Е. В. Киреевой «История костюма. Европейскийкостюм от античности до наших дней». М., 1970.
Книга К. А. Иванова«Многоликое средневековье» содержит в себе черты и увлекательного чтения иёмкого в плане информативности источника сведений о повседневной жизнисредневековой Европы. К тому же в ней присутствуют и элементы художественногоизложения фактов, что нисколько не умаляет её достоинств, напротив, придаётповествованию красочность и образность.
Брейгель. Мастерскаясновидений, Клод Анри Роке. Писатель строит своё повествование в особеннойформе, которая позволяет сочетать исследование учёного и взгляд и интуициюпоэта. Автор перевода Т. Баскакова во вступительной статье даёт характеристику всемупроизведению в целом, обозначает особенности научно-исследовательского ихудожественного приёмов К. А. Роке. Вступительная статья интересна тем, что онанаписана полностью в стиле самой книги, она прекрасно подготавливает читателя квосприятию следующего за ней повествования.
Книга К. А. Роке весьмаполезна, поскольку помимо биографических и исторических данных (которые,кстати, и не являются основными) она даёт множество подробностей о повседневнойжизни как самого художника, так и людей, окружавших его. Благодаря присутствию философскихразмышлений, некоему налёту туманности и таинственности, который автор придаётсвоему повествованию, атмосфера средневековой жизни становится как будто ближеи чуть понятнее, что особенно важно было при написании данной работы.
Книга М. Роулинг «Европав средние века. Быт, религия, культура» написана простым языком, местами дажекажется, что она адаптирована для детского восприятия. На мой взгляд, в этойработе есть ряд недостатков (например, автор, цитируя средневековых поэтов или писателейне разу не дала ссылку на источник). Однако она также может быть полезна длясоздания общего представления о повседневной жизни средневекового человека.
Так же в работе были использованыстатьи, принадлежащие представителю одного из крайних направлений современноймедиевистики. По каким-то причинам этот автор скрывает своё имя и пишет подпсевдонимом Absentis. Его взгляд на средневековые событияи их причины довольно экстравагантны, но при этом и любопытны. Большой интересв данном случае представляет то, что в рамках изложения своих взглядов Absentis попутно даёт большое количествоинформации о повседневной жизни средневековой Европы, и в силу этого я сочлавозможным использовать их в своём исследовании. К тому же картины, к примеру,Босха или Брейгеля создают впечатление, что Absentis не так уж далёк от истины. Сюжетыэтих художников называют кошмарными, бредовыми; психоаналитики утверждают, что такоетворчество – продукт деятельности изменённого сознания. Можно оставить сейчасза скобками вопрос о том, чем такое состояние сознания вызвано. Возможно, онообусловлено действием алкалоидов спорыньи (как утверждает Absentis); так же есть вероятность того, чтолюди эпохи средневековья действительно воспринимали мир таким, как описываютБосх ли Брейгель.
4. Характеристикаэпохи.
Повседневная жизнь тесносвязана с окружающим человека миром и происходящими в нём событиями; во многомбыт является отражением и иногда даже реакцией на эти события. Поэтому прежде, чемприступить к исследованию данной темы, необходимо сделать краткий экскурссобытий данной исторической эпохи.
XVI в. в Западной Европе характеризуетсязначительным ростом производительных сил. Это способствовало возникновениюкапиталистических отношений в условиях господства феодального способапроизводства. Развитие производительных сил шло за счёт разделения труда.Первое место среди главных видов энергии занимал труд человека. Затем следоваласила животных, воды, ветра.
Данный период отмечензначительными достижениями в области точных и естественных наук, многие из этихдостижений поучили прикладное значение. Были изобретены телескоп, микроскоп,термометр, барометр, зрительные трубы.
В сельском хозяйствепрогресс производительных сил был значительно ниже. Причиной этому былаконсервативная хозяйственная структура и прочные позиции феодализма в деревне.Однако развитие аренды несколько сдерживало эти тенденции. Улучшение качестваобработки полей и расширение ассортимента посевных культур привело кзначительному повышению урожайности на территории почти всей Европы.
Таким образом, на фонегосподствовавшего феодализма в Европе XVI-XVI вв. ускоряются темпы развитияпростого товарного хозяйства, производительных сил, общественного разделениятруда, складыванием капиталистического уклада. Главной формой простоготоварного производства было ремесло, объединённое в городские цехи; наиболеезначимыми слоями горожан были купцы и ростовщики.
Одним из главныхпроцессов, характеризующих данную эпоху, была Реформация, движение,зародившееся в Германии, и распространившееся на территории всей Европы.Основные предпосылки Реформации в Нидерландах определялись, как и в другихевропейских странах, сочетанием социально-экономических, политических, культурныхперемен с возраставшим в разных слоях общества недовольством католическойцерковью — её привилегиями, богатствами, поборами, невежеством ибезнравственностью духовенства. Важную роль в распространении реформационныхидей сыграла также оппозиция политике, проводившейся правительством, котороежестоко преследовало инакомыслящих, вплоть до приравнивания еретическихвзглядов к преступлению против государства.
Германия в начале XVI в. занимала ведущее место в ЗападнойЕвропе. Вследствие культурного и исторического подъёма это государство сталоцентром Северного Возрождения, а так же оказало значительное влияние насоседние страны, особенно скандинавские. Несмотря на формально централизованнуювласть, разобщенность отдельных княжеств и крупных городов была настольковелика, что не возникало предпосылок для фактического объединения страны. Всёэто наложило отпечаток на образ жизни жителей Германии, в частности – на иходежду.
Таков облик Европы эпохипозднего средневековья в общепринятой исторической науке. Однако хотелось быособо отметить направление, сравнительно недавно появившееся в американскоймедиевистике. Одним из ярких представителей этого течения является ужеупоминавшийся Absentis (таким псевдонимом подписан целыйряд статей, выложенных в Интернет). Работы этого автора отличаются весьмасвоеобразным взглядом на историю средневековой Европы. Отправной тезис егорассуждений заключается в том, что с принятием христианства Европа вверглась вбездну невежества, мрака и массовых психозов. Кстати, последние автор напрямуюсвязывает с постоянными и повсеместными эпидемиями эрготизма – хроническогоотравления спорыньёй, паразитом ржи. Он довольно обстоятельно и последовательноприводит доказательства своей точке зрения: начиная с биохимических процессов,происходящих в организме человека под воздействием спорыньи и кончая множествомфактов и совпадений. Все положения этих статей подкрепляются цитатами изисточников. Таким образом, согласно Absentis, спорынья оказала огромное влияние как на европейскуюцивилизацию, так и на русскую.
В целом и Absentis, и другие представители данногонаправления видят средневековье как экстремальное время, о котором невозможномыслить современными понятиями и которое нельзя оценивать по привычной намшкале ценностей.
Это течение можнооценивать по-разному, и даже воспринять как курьёз. В любом случае это крайний взглядкоторый имеет право на существование в каждой науке.
жилище одеждасредневековье художник

Глава I. Жилище и быт феодалов и крестьян
Обзор быта средневековогочеловека хотелось бы начать с жилища. Выбор в его пользу было сделать несложно,так как именно жильё, дом – важнейшая составляющая мировосприятия обыденностичеловека во все времена. Дом относится к числу основополагающих архетиповсознания человека с самых древних времён. В нём происходят все таинствачеловеческой повседневной жизни, такие, как свадьба, рождение детей, смертьблизких.
Наиболее яркосредневековая архитектура проявила себя в монументальном строительстве, в видесоборов, церквей и замков. Последние стали одним из символов средневековья; ихвнешний облик, а также внутреннее убранство наглядно свидетельствуют обобыденной жизни средневековой знати и могут быть очень полезны дляисследователя повседневности.
Прежде, чем приступить к изучениюжилища средневекового человека Северной Европы, необходимо дать основные чертыСеверного Ренессанса, так как этот процесс во многом определил архитектурныйоблик замков. По сути термин «Возрождение» (по отношению к процессам,происходившим в искусстве и общественной мысли Германии, Нидерландов, Бельгии)применим в некотором роде условно. Суть Возрождения, истоки которого лежали вИталии, заключалась в возврате к традициям и наследию античности. В северных жестранах именно «возрождать» по большому счёту было нечего, так как и не былоуказанных традиций. Этот момент во многом определил специфические особенностиВозрождения Германии и Голландии. Однако, разумеется, Северный Ренессанснаходился под значительным итальянским влиянием.
Отто Бенеш более подробнопрослеживает специфику Северного Возрождения, приводя отличия его развития вГермании и Голландии: «Одна из особенностей германской нации состоит в том, чтоона всегда склонна обрывать прежний ход своего развития и приступать к новому,выбрасывая при этом все свои высочайшие достижения…Отсюда – иррациональныеизменения, катастрофические скачки,…отразившиеся также и в искусстве. Взападных странах эти изменения протекали более равномерно. Из-за своих обширныхмеждународных связей Нидерланды воспринимали новые открытия и новые направлениягораздо быстрее других стран Западной Европы».[2] Здесь же отметим, чтоименно архитектура Нидерландов находилась не в прямой, а в косвенной зависимостиот итальянских тенденций, которые проникали в неё через живопись и гравюру.Формы итальянской архитектуры своеобразно трансформировались в Голландии,перерабатывались, оставляя неизменной готические основы. Эти черты проявилиськак при строительстве церквей, так при внутренней и внешней отделке замков.
По своему расположениюотносительно ландшафта местности замки принято условно делить на два вида.Во-первых, это замки, расположенные на возвышенностях, во-вторых – такназываемые низинные замки, Надо отметить, что такие замки встречаются гораздореже, так как они были наиболее уязвимы для нападения, и по этой же причине донаших дней они практически не сохранились. Среди низинных замков выделяютзамки, расположенные на воде, на холме, на равнине, в пещере. При строительстветаких зданий большое внимание приходилось уделять оборонительным сооружениям.Необходимо добавить, что встречаются замки, размещённые и на скале, такой видзамка был наиболее защищён, однако ввиду сложностей реализации такогостроительства, эти замки очень редки. По-видимому, один из таких замковизображён на акварели А. Дюрера «Замок в Инсбруке». Замок находится нанезначительном возвышении, окружён высокой крепостной стеной. Центральнаясторожевая башня закрыта строительными лесами. Кстати сказать, эта детальпозволила искусствоведам практически точно датировать эту картину 1494 1496 гг.
Д. И. Иловайский даёткраткое и довольно типичное описание названных видов замков: «Феодальноедворянство жило, как правило, в укрепленных замках. Они строились навозвышенных, часто неприступных местах и представляли группу каменных, теснопостроенных зданий, обнесенных каменной зубчатой стеной с зубчатыми башнями поуглам. Вокруг стены шел глубокий ров, иногда наполненный водой; через этот ровиз ворот замка опускался подъемный мост, который после проезда опять поднималсяна цепях. Иногда надо было пройти еще две, три стены, каждую со рвом иподъемным мостом, прежде чем достигнуть внутреннего двора; вокруг него, внижнем этаже, большей частью углубленном в землю, находились конюшни, кладовые,погреба, подземные тюрьмы, а над ними возвышались жилые комнаты. Это былинебольшие кельи с узкими окнами; только приемные и пиршественные залыотличались простором и разными украшениями: на стенах развешивалось дорогоеоружие, рогатые головы оленей, лосей и другие предметы охотничьей и военнойдобычи. Посреди внутреннего двора возвышалась иногда главная башня, в которойхранилась казна владельца, феодальные документы и прочие драгоценные вещи.Длинные подземные ходы, на случай опасности, вели из замка в соседнюю долинуили лес. Конечно, замки мелких баронов были тесны, мрачны и представлялигрубые, лишенные украшений каменные массы; а богатые феодальные владельцыстроили себе обширные замки, украшали их множеством стройных башенок, колонок,арками, резными фигурами, превращая их в красивые дворцы». Функция замкастечением времени трансформировалась: если первоначально замок был укреплениеми был призван только лишь защитить хозяев в случае опасности, то в последствии замокстал служить формой демонстрации могущества и богатства его обитателей. «Укреплённые замки были символом безопасности, мощи, престижа. В XI в. повсюду топорщились донжоны, преобладала функция защиты.Оставаясь хорошо защищёнными, замки стали иметь больше жилых помещений, жилыестроения сооружались внутри стен».[3]
«Средневековый замок…сосвоими известными принадлежностями — подъемными мостами, башнями и зубчатымистенами — создался не сразу. Ученые исследователи, посвящавшие свой трудвопросу о происхождении и развитии замковых сооружений, отметили несколькомоментов в этой истории, из которых наибольший интерес представляет моментнаиболее ранний: до такой степени первоначальные замки не похожи на замкипоследующего времени, Но при всем несходстве, существующем между ними, нетруднонайти и черты сходные, нетрудно в первоначальном замке увидеть намеки напозднейшие сооружения...
Опустошительные набегинеприятелей побуждали к построению таких укреплений, которые могли бы служитьнадежными убежищами. Первые замки представляли собой земляные окопы более илименее обширных размеров, окруженные рвом и увенчанные деревянным палисадом. Втаком виде они походили на римские лагеря, и это сходство, конечно, не былопростой случайностью; несомненно, что эти первые укрепления устраивались пообразцу римских лагерей. Как в центре последнего возвышалась палаткаполководца, или преторий (praetorium), так и посреди пространства,замыкавшегося замковым валом, поднималось естественное или, по большей части,искусственное земляное возвышение конической формы (la motte). Обыкновенно наэтой насыпи воздвигалось деревянное строение, входная дверь которого находиласьнаверху насыпи. Внутри самой насыпи устраивался ход в подземелье с колодцем.Таким образом, попасть в это деревянное строение можно было только взобравшисьна самую насыпь. Для удобства обитателей устраивалось что-то вроде деревянногопомоста, спуска на подпорках; в случае нужды он легко разбирался, благодарячему неприятель, желавший проникнуть в само жилище, встречал серьезноепрепятствие. После минования опасности разобранные части так же легкоприводились в прежнее состояние.
Существенные частисредневекового рыцарского замка здесь налицо, в этом неприхотливом сооружении:дом на земляной насыпи соответствует главной замковой башне, разборный спуск —подъемному мосту, вал с палисадом — зубчатой стене позднейшего замка. Стечением времени все новые и новые опасности со стороны внешних врагов,разорительные норманнские набеги, а также новые условия жизни, вызванныеразвитием феодализма, способствовали как увеличению числа замковых сооружений,так и усложнению их форм…»[4] Далее Иванов довольноподробно описывает подъезд к замку, в частности – устройство подъёмного мостадля переправы через ров, окружавший замок. Эти мосты находились между двумябашнями и поднимались и опускались при помощи цепей или канатов. «Над воротамив стене, соединяющей обе недавно названные башни, были проделаны продолговатыеотверстия; они направлялись сверху вниз. В каждое из них продевалось по однойбалке. С внутренней стороны, то есть с замкового двора, эти балки соединялисьпоперечной перекладиной, и здесь же от конца одной из балок спускалась железнаяцепь. К противоположным концам балок, выходившим наружу, прикреплялись две цепи(по одной к каждой балке), а нижние концы этих цепей соединялись с угламимоста. При таком устройстве стоит только, войдя в ворота, потянуть внизспускающуюся там цепь, как наружные концы балок начнут подниматься и потянут засобой мост, который после поднятия превратится как бы в перегородку,заслоняющую ворота. Но, конечно, мост не был единственной защитой ворот.Последние запирались, и притом весьма основательно. Если бы мы подошли к ним втакое неудобное время, нам пришлось бы оповестить о своем приходе привратника,помещающегося здесь же неподалеку. Для этого пришлось бы или протрубить в рог,или ударить колотушкой в металлическую доску, или постучать особым кольцом, сэтой целью приделанным к воротам».[5] Глава из книги ВернерMeyer, Erich Lessing. Deutsche Ritter — Deutsche Burgen в переводе НатальиМетелевой даёт ценные дополнения к этой информации: мост «поддерживает одна илинесколько опор. В то время как внешняя часть моста закреплена, последнийотрезок подвижен. Это так называемый подъемный мост. Он устроен так, что егопластина может поворачиваться вокруг оси, закрепленной у основания ворот,разрывая мост и закрывая ворота. Для приведения в движение подъемного мостаслужат устройства, как на самих воротах, так и с их внутренней стороны. Мостподнимается вручную, на канатах или цепях, идущих через блоки в шлицах стены.Для облегчения работы могут применяться противовесы. Цепь может через блокиидти на ворот, находящийся в помещении над воротами. Этот ворот может бытьгоризонтальным и вращаться рукоятью, или вертикальным, и приводиться в движениес помощью горизонтально продетых сквозь него балок. Другой способ подъема моста- это рычаг. Через шлицы в стене продеты качающиеся балки, внешний конецкоторых цепями соединяется с передним концом пластины моста, а на заднем внутриворот крепятся противовесы. Эта конструкция облегчает быстрый подъем моста. И,наконец, пластина моста может быть устроена по принципу коромысла. Внешняячасть пластины, поворачиваясь вокруг оси у основания ворот, закрывает проход, авнутренняя, на которой уже возможно находятся нападающие, уходит вниз в т.н.волчью яму, невидимую, пока мост опущен. Такой мост называют опрокидывающимся(Kippbrücke) или качающимся (Wippbrücke). Для входа при закрытыхглавных воротах служит расположенная сбоку от ворот калитка, к которой поройведет отдельный подъемный трап. Как наиболее уязвимое место замка, воротазапирают и защищают и другие устройства. В первую очередь это створки ворот,крепко сколоченные из двух слоев досок и для защиты от поджога обитые снаружижелезом. Чаще всего ворота двустворчатые, при этом в одной из створок естьмаленькая дверь, через которую, согнувшись, может пройти один человек. Кромезамков и железных засовов, ворота запирает и поперечная балка. Она находиться впрорезанном в стене ворот канале и задвигается в находящееся в противоположнойстене углубление. Поперечная балка может также заводиться в крюкообразныепрорези в стенах. Она повышает стабильность ворот и не дает высадить их. Далееворота защищает опускающаяся решетка: приспособление, известное уже римлянам. ВСредние Века оно впервые встречается в замках крестоносцев и с этого временираспространяется в Европе. Решетка чаще всего деревянная, с окованными нижнимиконцами. Она может быть и железной, из стальных четырехгранных прутьев,соединенных железными полосами. Опускающаяся решетка может либо висеть снаружи,перемещаясь в пазах по сторонам ворот, либо позади створок ворот, проходясквозь прорезь в потолке, либо находиться в середине, отсекая переднюю частьпортала. Она висит на канатах или цепях, которые в случае необходимости могутбыть обрублены, и быстро опускается силой собственного веса. Нижний этаж зданияворот (или надворотной башни), портал, может иметь по сторонам прорези ибойницы для лучников и арбалетчиков. Обычно он сводчатый, при этом в вершинесвода находиться вертикальное отверстие, служащее для поражения противникасверху, а также для связи между часовыми внизу и на верхнем этаже. Здесь несетвахту стража, охраняющая подъемный мост, спрашивающая у прибывающих имя и цельвизита, поднимающая мост при нападении и, если для этого слишком поздно,поливающая нападающих через смоляной нос (Pechnase). В средневековой Германииперед центром, или ядром замка (Kernburg), чаще всего находится передний замок- форбург (Vorburg), который не только служит хозяйственным двором, но ипредставляет собой существенную преграду для врага. В замках такого типа редковстречается внешнее укрепление «барбакан» (Barbakan),распространенное в Западной и Восточной Европе. Барбакан представляет собойокруженный стеной с галереей (Wehrgang) двор перед воротами, порой с угловымибашнями или эркерами. В этой форме барбакан наиболее часто встречается передгородскими воротами. Реже он встречается как стоящее отдельно перед воротами,окруженное собственным рвом, оборонительное сооружение, через которое под угломидет вход в замок. И с замком, и с лежащей перед ним местностью он соединяетсяподъемным мостом».[6] Здесь же упоминается, чтопосле первых крестовых походов было принято удваивать окружающую замок стену. Авдоль дороги, ведущей к замку находились дома людей, выполнявших те или иныефункции в замке. По всей видимости именно эти дома можно увидеть на ужеупоминавшейся акварели Дюрера «Замок в Инсбруке». Так же у ворот помещалсяпривратник. И мост и привратник – не единственные защитники входа в замок.
Теперь суммируем всёперечисленное. Итак, замок окружает наружная крепостная стена, в которойнаходилось около десяти бастионов. Сразу за главным входом иногда помещался барбакан,окружённый деревянным частоколом. Затем следовал ров с водой и дамба. Подсводами ворот в особом отверстии находился механизм, приводивший в движение почтимгновенно опускающуюся решётку. Во внутреннем дворе находилось целое селение:здесь были и капелла (могла помещаться и в жилом здании), и бассейн с водой, икузница, и мельница. Остановимся чуть подробнее на перечисленных элементах инфраструктурызамка.
Капелла. Без неё обойтисьбыло невозможно в силу того, что принимая рыцарское посвящение, человек давалобет ежедневно посещать богослужение. Так же капелла была необходима и наслучай осады замка; её наличие исключало возможность для обитателей замка бытьотрезанными от церкви, от утешения и надежд, получаемых при молитве. Капеллан(замковый священник) нередко выполнял функции секретаря, а также являлсянаставником в делах веры для молодёжи. Капелла могла представлять просто нишу встене, где стоял алтарь. Ниша в свою очередь могла быть и высеченной в стене, ивыступать наружу. Н. Метелева объясняет это тем, что жители замка надеялисьполучить Божью помощь в самом уязвимом месте замка. «Отдельно стоящие замковыекапеллы чаще всего были простыми прямоугольными или квадратными зальнымипостройками с полукруглой апсидой. Порой встречаются круглые, восьмигранные иликрестообразные постройки. Капеллы, связанные с жилыми постройками, часто имеютхоры для господ. Разделение молящихся по рангу и положению лежалопредположительно и в идее двухэтажных капелл, где отверстие в своде нижнегопомещения служило коммуникации с верхним. Капеллы такого рода были построеныпреимущественно в замках высокой знати, имеющих характер резиденции. Поройэтажи соединяла также и лестница. К обстановке замковой капеллы принадлежалинебольшой алтарь и простые скамьи, как правило были также настенные фрески,изображающие библейские стены или легенду патрона. Хорошие примеры сохранилисьпрежде всего в Южном Тироле. Порой капелла выполняла также роль гробницы дляживущего в замке рода. Могла она также быть убежищем»[7].
Бассейн с водой. Длязамка было очень важно иметь достаточный запас воды на случай осады. Поэтомуцентральную башню – донжон – старались строить на месте родника, часто онанаходилась на расстоянии от остальных построек замка. В других случаях делалисьглубокие колодцы, причём техническая сложность и высокая стоимость таких работне становилась препятствием. Бассейны служили своего рода хранилищами воды. Втех же местностях, где найти родник было сложно, питьевой запас обеспечивали спомощью грунтовых и дождевых вод. Для этой цели устраивались специальныецистерны, вода, собиравшаяся в них, фильтровалась через гравий.
О внутреннем убранствезамков можно судить и на основе живописных произведений, и на основе информациисохранившихся документов. Одна характерная черта, присущая живописцам СеверногоВозрождения, очень на руку исследователю повседневной жизни средневековогочеловека. Речь идёт о том, что сюжеты картин могли быть взяты из какой угодноисторической эпохи (в основном, конечно, преобладают сюжеты библейские), нодействие переносилось в современный художнику мир. Предметы, окружающие тот илииной библейский персонаж не аутентичны, они выглядят так, как современныехудожнику. То есть та же дева Мария с младенцем Христом вполне могла находитьсяв покоях замка. В обстановке таких же покоев Волхвы поклоняются Христу, всевозможныесвятые так же изображались в современных художнику одеждах. Возможно, этообъясняется тем, что считалось, что святые всегда рядом, незримо присутствуют вжизни людей, следовательно, и одеты они были так же. Поэтому при внимательномрассмотрении полотен голландских и немецких мастеров, и, разумеется, при помощиспециальной литературы можно составить достаточно полное представление овнутреннем убранстве средневекового замка.
Жилое здание замка — палас (la grand' salle, der Saal) — располагалось в верхних этажах, втором илидаже третьем. Такое устройство паласа встречалось чаще всего, и лишь в богатыхкняжеских замках палас представлял собой отдельное здание, на верхнем этажекоторого располагался так называемый рыцарский зал (кстати, в те времена термин«рыцарский зал» не употреблялся и был введён только в XIX веке как романтический изыск. В тех же княжеских замках залупредшествовала галерея с большим количеством окон. Благодаря этому такиегалереи получили название светлых. Однако с началом малого ледникового периода,принёсшего значительные изменения климата в сторону понижения температуры,большие окна в залах и галереях или уменьшали в размерах или вовсезамуровывали. К началу позднего средневековья окна стали появляться и внаружных крепостных стенах, это было связано с изменением системы оборонызамка: перед замком стали возводиться земляные укрепления, которые и приняли насебя основные оборонительные функции.
В раннем средневековьеокна закрывались деревянными ставнями. Это наглядно иллюстрирует картинаголландского художника Роберта Кампена «Благовещение». Здесь можно увидеть, чтоокна закрыты чем-то непрозрачным, скорее всего, это или пергамент или оченьмутное стекло; на петлях же, прикреплённых к рамам находятся деревянные ставни.Очень похожее окно есть и на другой работе этого же художника «Мадонна смладенцем». Такие же ставни из досок, скреплённых между собой гвоздями сполукруглыми шляпками. На одной из ставень чётко виден замок. Не смотря на то,что окно явно находится на верхнем этаже, художник не опустил такую деталь, чтоещё раз свидетельствует о постоянной заботе хозяев замков о безопасности.
Позже для остекления оконстало применяться так называемое «лесное стекло», представлявшее собой круглыешайбы, довольно мутные и слабо пропускавшие свет. Характерная особенность этихстёкол в том, что у основания они утолщались, что объясняется спецификой ихизготовления. Листовое стекло было ещё неизвестно, и поэтому стекольные мастерасначала выдували цилиндры, которые потом сплющивались (часто неравномерно) ипринимали форму шайб. А строители в свою очередь предпочитали устанавливатьстёкла там образом, чтоб утолщённый сегмент оказывался у основания окна. Лесноестекло (waldglas) получило своё название потому, что в его состав входиладревесная смола – поташ; им заменяли соду, секрет приготовления которойвенецианцы хранили в строгом секрете. Германский монах Теофил в своемзнаменитом «Трактате о различных ремеслах» писал, что в Х—XI вв. немецкиестеклоделы варили стекло из двух частей буковой золы и одной части хорошопромытого песка, а в XII в. использовали золу папоротника.[8]Из-за высокого уровня содержания окислов железа, употреблявшихся впроизводстве, стекло получалось необычного зеленоватого цвета. Однако дажетакое стекло мог позволить себе не каждый хозяин замка, настолько оно былодорого. Поэтому чаще всего оконные проёмы были заделаны пергаментом, кожанымиполотнами; щели же затыкались мхом или соломой. Соломой же в замках раннегосредневековья покрывался и пол. Когда настил приходил в негодность по причинетого, что на него бросали кости, проливали пиво и плевали, солому заменялисвежей.
Освещение в замке в целомбыло довольно скудным, парафиновых свечей ещё, разумеется, не существовало,поэтому в основном использовались свечи из бараньего жира или жира, полученногоиз коровьих почек. Восковые свечи были дороги и использовались лишь в томслучае, если у хозяина замка имелась в наличии собственная пасека. Фитильвосковых свечей делался из тростника, для снимания нагара пользовались особыминожницами.
В связи с использованием свечейстали появляться канделябры различных форм и размеров. Пример таких канделябровможно увидеть на упоминавшейся уже картине Роберта Кампена «Благовещение». Оникрепятся на портале камина и не очень затейливы на вид, изготовлены из тёмного,или, вероятно, потемневшего от гари металла. На столе, за которым сидят деваМария и архангел Михаил, находится бронзовый подсвечник. Также были и стенныеподсвечники, которые легко поворачивались и могли быть придвинуты к самойстене. Ещё пример подсвечников можно видеть на картине Яна де Бира «УспениеБогородицы». Один из них — изогнутой формы – также крепится на портале камина;другой представляет собой чашу. На картине Кампена «Мадонна с младенцем винтерьере?» (мой перевод..) подсвечник тоже расположен на камине, что позволяетсделать вывод о распространенности…… Однако здесь важно заметить, чтоизображая на картинах те или иные предметы живописцы не сколько имели цельюбытописание, сколько зашифровывали в этих предметах различные знаки и символы. Так,например, лейтмотив всех полотен с изображением Мадонны – ваза с лилией, чтосимволизирует чистоту девы Марии. Те же упомянутые свечи в подсвечникахобозначали Христа и его благодать. А семирожковый подсвечник, использовался дляпредставления Святого Духа и семи его даров: мудрости, разума,проницательности, твердости, знания, набожности и страха.
Затем стали появлятьсялюстры, сначала они были довольно просты, но впоследствии их стали делать изоленьих рогов и украшать различными фигурками. Пример довольно искусноизготовленной люстре мы видим на известной картине Яна Ван Эйка «Портрет четыАрнольфини». Она сделана из жёлтого металла, состоит из семи рожков, на каждыйиз которых украшен растительным орнаментом.
Как уже говорилось, вранний период средних веков полы в замках застилались соломой или же вовсе былиземляными. Однако в дальнейшем феодалы, уделяя всё более внимания удобству икомфорту, стали предпочитать полы, выложенные разноцветными плитами. Часто этиплиты были просто двух контрастных цветов, располагавшиеся в шахматном порядке.Такие полы можно увидеть практически на каждой картине, действующую лицакоторой находятся в замковом помещении или в церкви. Так, например, на полотнеВан Эйка «Мадонна канцлера Ролана» пол выложен не только квадратными плитками,но ещё и украшен повторяющимся орнаментом. Так же богато отделан пол и накартине того же автора «Мадонна каноника Ван дер Пале»; на упоминавшейся выше картинеКампена плитка в виде некрупных ромбов выложена в шахматном порядке.
Над залом обычнорасполагалась спальня хозяина и членов его семьи, под крышей располагаласьприслуга. Как отмечается в статье A.Schlunk, R.Giersch. Die Ritter: Geschichte- Kultur – Alltagsleben, помещения для прислуги не имели отопления вплоть донового времени. Эти помещения, а так же дальние углы замка отапливалисьжелезными корзинами с раскалёнными углями, дававшими, как нетрудно догадатьсяочень мало тепла. В главном зале, а также в хозяйской спальне имелся камин;собственно, все, отапливаемые помещения — комнаты -келмнаты (kemenaten),(полатыни – отапливаемые камином, печью). «Это целое сооружение. Помещается онмежду двумя окнами. Основанием его внешней части служат прямые колонны почти вчеловеческий рост; над ними выдается довольно далеко вперед каменный колпак,постепенно суживающийся по мере приближения к потолку. Колпак расписанизображениями на сюжеты рыцарской поэзии»[9]. Действительно – Кампенизображает сцену Благовещения на фоне камина, высота которого как минимум вчеловеческий рост. Камин в зале часто комбинировался с кафельной плитой.Кафельные плиты, существовавшие уже с XII в., делались из простой глины. Они лучше удерживали и распределяли теплои одновременно были не столь пожароопасны. Вскоре их стали облицовывать кафелемиз обожженной глины, увеличивающем площадь поверхности и лучше сохранявшемтепло. Позднее кафель стали покрывать глазурью и украшать различными рисунками.
Как уже говорилось,верхний этаж жилой башни занимала спальня хозяев, куда можно было попасть повинтовой лестнице. Освещение здесь, как и везде довольно скудное – лесноестекло очень мутно и плохо пропускает свет. В спальне так же имеется камин,помещающийся в простенке между двух окон, но, камин как правило меньшихразмеров, нежели в большой зале. Стены были закрыты коврами или гобеленами,защищавшими от холода. Ковры так же находились и на полу. Первоначально онипривозились в Европу участниками крестовых походов. В последствии послеоткрытия в Испании техники производства гобеленов, ковры стали широкоиспользоваться в интерьерах замков и зажиточных домов. Их загибали на углах содной стены на другую, иногда подворачивали, чтобы не обрезать. В некоторыхслучаях гобелены разделяли большие залы на отдельные комнаты. На работе ВанЭйка «Мадонна каноника Ван дер Пале» мы видим один из таких ковров, а точнее –ковровую дорожку. Если судить по узору, она явно имеет восточное происхождение.
Основным предметом вспальне, конечно же, была кровать. Различные кровати можно увидеть на работах голландскихи немецких живописцев. На картине Михаэля Пахера « Рождение Богоматери»изображена одна из них. Она украшена не богато, но всё же имеет балдахин, кистипо краям верхней рамы. Кстати сказать, что балдахины помимо эстетической функцииимели ещё и утилитарное значение: они были призваны оберегать спящего отпадения с потолка клопов. Однако это не сильно помогало, так как в складкахбалдахина клопов было ещё больше. Ещё одна кровать – на работе Босха «Смерть икупец». По названию картины ясно, что данное ложе находилось в доме купца, ипоэтому гораздо более простое, чем оно могло быть в замке аристократа. Однакопринцип тот же – рама и балдахин. Пример более богато декорированной кроватиесть на картине Ван Эйка «Портрет четы Арнольфини». Не смотря на то, что здесьизображён только фрагмент ложа, отчётливо видны пышные складки богатогобалдахина. Почти на всех картинах видно, что кровать стояла изголовьем к стене.К. А. Иванов уточняет внешний вид кровати: Высоко поднимаются шитые шелкамиподушки. Занавесы, передвигающиеся на железных прутьях, совершенно отдернуты.Резко выделяется богатое горностаевое одеяло. С обеих сторон у самой постелиброшены на каменном узорчатом полу звериные шкуры».[10]
В спальне обязательноприсутствовали или канделябры или люстра. Люстра хорошо видна на только чтоупомянутой картине ван Эйка, а также на «Благовещении» Рогира ван дер Вейдена.Но так как люстра была довольно дорогим предметом обихода, во многихаристократичесиких семьях для освещения использовали канделябры. Канделябрычасто изображались художниками, в основном на полотнах, посвящённых деве Марии,так как канделябр с семью свечами символизирует семь даров Святого Духа. Так жебыли распространены канделябры с одной свечой. В каждой жилой комнате имелисьскамьи с подушками для сидения, преимущественно красного цвета. Их можноувидеть и на «Благовещении» Кампена, и на картине с тем же названием Рогира Вандер Вейдена, на «Портрете четы Арнольфини» и на многих других.
В спальнях зажиточныхдомовладельцев, купцов и аристократов помимо кровати часто находился небольшойшкафчик с выдвижными ящиками наподобие современного комода («Благовещение»Рогира ван дер Вейдена). Ящики украшались резьбой и служили для хранениядрагоценностей.
Ещё один предмет роскоши– зеркало. Зеркала были маленьких размеров, чащё всего круглые и выпуклые. Онибыли вставлены либо в декорированную рамку (на «Портрете Арнольфиини» рамкаукрашена изображениями страстей Христовых), либо в обычную деревянную рамку безукрашений.
Ле Гофф даёт такое описание:«Мебели было немного. Столы обычно были разборными, и после трапезы их убирали.Постоянную мебель составлял сундук, или ларь, куда складывали одежду илипосуду. Поскольку жизнь сеньоров была бродячей, нужно было иметь возможностьлегко уносить багаж. Жуанвиль, отправляясь в крестовый поход, обременял себялишь драгоценностями и реликвиями. Другим функциональным предметом роскоши быликовры; их вешали как ширмы, и они образовывали комнаты. Ковры возили из замка взамок; они напоминали воинственному народу его излюбленное жилище — палатку».[11]Действительно, сундук составлял неотъемлемую часть интерьера как богатого замка,так и жилища просто горожанина или вовсе крестьянина. Об этом свидетельствуют многочисленныеизображения сундука на полотнах разных художников. Так на картине Босха «Смертьи купец» на переднем плане находится довольно простой сундук на невысокихножках. Так же изображения сундуков есть и на работе Михаэля Пахера «РождениеБогородицы». В период раннего средневековья навыки, используемыемастерами-столярами Египта, были утеряны. В те времена были распространенысундуки, грубо выдолбленные в стволе дерева. Их оснащали крышкой и укреплялижелезными ободками, предотвращая дерево от раскола. Другая разновидностьсундуков — сундуки из грубых досок, образцы которых сохранились в старинныхевропейских церквях до наших дней. Конструкция сундуков более позднего средневековьясходна с конструкцией античных сундуков. На юге (в Альпах) сундукиизготавливались из ели; на севере (на немецких, английских, скандинавскихтерриториях) — чаще из дуба. Наряду с простыми сундуками-скамьями в церквахиспользовали более высокие сундуки с короткими ножками и дверками. Это ужепереходная форма к шкафу. Шкаф периода готики собственно и является простоперевернутым на бок сундуком. В тот же период встречается уже немало сундуков срамками и филенками. Декор средневековых сундуков, подражает архитектурнымформам готики. Широко применяется резьба по дереву, чему способствуетиспользование твердых пород древесины. На юге же применялись прежде всегополутвердые породы древесины, а потому распространен неглубокий резной орнаментс многочисленными растительными элементами, листвой, завитками, лентами, частов натуралистическом изображении. Эта «неглубокая резьба имела определеннуюокраску, главным образом в мебели альпийских стран. Чаще всего используютсякрасный и зеленый цвета. Выполненная по этой технологии внутренняя обстановкаизвестна под названием «тирольская плотницкая готика» (TirolerZimmergotik). С развитием культуры быта возрастает число находящихся вупотреблении типов мебели, однако сундук остается одним из основных предметовмебели, выполняя роль шкафа и скамьи, постепенно трансформируясь в другиепредметы мебели, такие как буфет, креденцу или дрессуар (dressoir)».[12]Также сундук накрывали сукном и он мог служить письменным столом, что видно накартине «Святой Иероним» ван Эйка.
Капитулярий о поместьяхприводит подробный список предметов обихода, которые должны иметься в замке. «Впокоях каждого поместья иметь постельные покрывала, перины, подушки, простыни,столовые скатерти, ковры на лавки, посуду медную, оловянную, железную идеревянную, таганы, цепи, крючья, струги, топоры, то есть колуны, свёрла тоесть буравы, ножи и всякую утварь, чтобы не было надобности где-либо просить еёили занимать»[13]
Добавим ещё несколькослов об изготовлении мебели. «Мебельное искусство средневековой Европы почти неунаследовало античных традиций. Оно развивалось самостоятельным путём. В раннеесредневековье распространились сундуки, табуреты (представлявшие собой обрубкистволов деревьев), а также столы (в виде досок, покоящихся на козлах), довольновысокие, что определялось обычаем сидеть на табурете во время трапезы илиписьма. В романский период стали использоваться табуреты на трёх опорах, креслас высокой спинкой, шкафы, кровати (типа сундука, лишённого крышки), столы сопорами в виде вертикальных плоскостей. Выполненная способом ящичной вязки изрубленных топором досок или ошкуренных жердей, романская мебель отличалась лаконизмоммассивных форм (нередко украшенных резным геометрическим, растительным илиленточным орнаментом), глухой нерасчленённостью объёма. В дальнейшем сизобретением заново двуручной пилы (дававшей возможность получать тонкиедоски), а также распространением рамно-филёнчатой каркасной конструкции (как быперекликавшейся со структурой готических архитектурных сооружений) появиласьболее лёгкая и прочная мебель».[14]
Что касается санитарии взамке и вообще в средние века в целом, то мнения по этому поводу существуютабсолютно полярные. Приведём две противоположные точки зрения. По мнениюавторов статьи Die Ritter: Geschichte — Kultur – Alltagsleben, гигиена в средневековье была поставлена на должном уровне. «Санитария,водоснабжение и личная гигиена были в замках тесно связаны. Там, где водуприходилось с трудом доставать из колодцев, брать из цистерн или доставлять занесколько километров, экономное ее расходование было первейшим заветом. Важнееличной гигиены был тогда уход за животными, прежде всего дорогими конями.Поэтому нет ничего удивительного в том, что горожане и сельские жители морщилиносы в присутствии обитателей замков. Еще в 16 в. хроника обосновывалапереселение знати из замков аргументом: «Дабы нам было где мыться».Поскольку тогдашние городские бани не ограничивались уходом за телом, новключали в свой репертуар и услуги современного «массажного салона»,трудно сказать с уверенностью, что искали рыцари на самом деле. Если жеследовать средневековым романам и эпосам, то личная гигиена имела обладалавысокой ценностью. Запыленный после долгой скачки Парцифаль принимает ванну,опекаемый купальными прислужницами. Мелеганц (в одноименном романе артуровскогоцикла, 1160-80) застает вовсе не возмущающуюся этим хозяйку замка в купальнойбадье, кстати находящейся перед замком под липой. Эпический герой Битерольфустраивает совместные купания «86 или более», а один раз сразу 500витязей — в бадье, установленной в зале. В шванке «Голый посол» протагонистбыл направлен со своей новостью в купальню. Логично предположив, что хозяинзамка моется там, посол раздевается догола и входит в помещение, нообнаруживает там всю рыцарскую семью со служанками — к тому же одетых. Ониудалились в теплую баню лишь из-за холодной погоды. И уж совсем не шуткойявляется история, как в 1045 г. несколько персон, в том числе епископВюрцбурга, умерли в купальной бадье замка Персенбург (Persenbeug) после того,как рухнул потолок купальни.
Купальни и бани конечнобыли типичной принадлежностью замков высокой знати и находились как правило напервом этаже паласа или жилой башни, так как требовали большого количестваводы. В замках простых рыцарей наоборот они обнаруживаются редко, да и то лишьна пороге Нового времени. Мыло, пусть даже и плохого качества, былообязательной принадлежностью, дорогое мыло научились варить уже в эпохукрестовых походов. Различные щетки, в том числе зубные, чистки для ногтей иушей также относились к обязательному снаряжению и их существованиепрослеживается по источникам в отдельных замках. Маленькие зеркала былиизвестны, но относились к предметам роскоши, так как их умели делать лишь вВенеции. Некоторые, преимущественно знатные дамы, носили парики, красили волосыили завивали их».[15] Таим образом, согласноэтой точке зрения санитария и гигиена в средние века имели место и былипоставлены на определённый уровень (разумеется, соответствующий эпохе).
Исследователи,придерживающиеся противоположной точки зрения, описывают средневековую Европукак огромную зловонную выгребную яму. Вот что сказано у Absentis по поводу санитарии: «Фраза«обвиняемый, как известно, принимал ванны… являлась обычной в отчетахИнквизиции». Купание стало трактоваться, как инструмент дьявола для обольщенияхристиан. Напуганная Европа к 1500 году перестанет мыться вовсе. Все бани,ненадолго вернувшиеся в Европу во времена крестовых походов, будут сновазакрыты: «В том, что касается мытья в бане и чистоплотности, Запад в XV—XVIIвв. познал фантастических масштабов регресс…Античный мир возвел гигиеническиепроцедуры в одно из главных удовольствий, достаточно вспомнить знаменитыеримские термы. До победы христианства только в одном Риме действовало болеетысячи бань. То, что христиане первым делом, придя к власти, закрыли все бани,общеизвестно, но объяснения этому действу я нигде не видел. Тем не менее причина,вполне возможно, лежит на поверхности. Христиан всегда раздражали ритуальныеомовения конкурирующих религий — иудаизма и, позже, ислама. Еще АпостольскимиПравилами христианам запрещалось мыться в одной бане с евреем…Христианствовыкорчевало из памяти народа даже мысли о банях и ваннах. Столетия спустя,крестоносцы, ворвавшиеся на Ближний Восток, поразили арабов своей дикостью игрязью. Но франки (крестоносцы), столкнувшись с таким забытым благомцивилизации, как бани Востока, оценили их по достоинству и даже попыталисьвернуть в XIII веке этот институт в Европу. Безуспешно, конечно, — во временавскоре наступившей Реформации усилиями церковных и светских властей бани вЕвропе вновь были надолго искоренены как очаги разврата и духовной заразы. Наглядноепредставление о гигиене средних веков, волне адекватное реальности, можнополучить, посмотрев фильм «13-ый воин», где лоханка, в которой умывается и кудасморкается и плюется один, переходит по кругу. Пару лет назад англоязычнуючасть интернета обошла статья «Жизнь в 1500-х годах» («Life in the 1500's», тутже названная христианами «антикатолической ложью»), в которой рассматриваласьэтимология различных поговорок. Авторы утверждали, что именно такие грязныелоханки спровоцировали живую и поныне идиому «не выплеснуть с водой ребёнка».Действительно — в грязной воде можно было и не заметить. Но в реальности итакие лоханки были большой редкостью. В те смутные времена уход за теломсчитался грехом. Христианские проповедники призывали ходить буквально в рваньеи никогда не мыться, так как именно таким образом можно было достичь духовногоочищения. Мыться нельзя было еще и потому, что так можно было смыть с себясвятую воду, к которой прикоснулся при крещении. В итоге люди не мылись годамиили не знали воды вообще. Грязь и вши считались особыми признаками святости.Монахи и монашки подавали остальным христианам соответствующий пример служенияГосподу: «По-видимому, монахини появились раньше, чем монахи: не позднеесередины III столетия. Некоторые из них замуровывали себя в гробницах. Начистоту смотрели с отвращением. Вшей называли «Божьими жемчужинами» и считалипризнаком святости. Святые, как мужского, так и женского пола, обычно кичилисьтем, что вода никогда не касалась их ног, за исключением тех случаев, когда имприходилось переходить вброд реки». (Бертран Рассел)»[16]Ещё несколько слов на тему уже именно санитарии. Если немецкие авторы деликатнообходят её стороной и лишь упоминают о существовании в каждом замке эркеров-нужников,то Absentis со свойственным ему сарказмом весьмапространно описывает положение дел: «С приходом христианства будущие поколенияевропейцев забыли о туалетах со смывом на полторы тысячи лет, повернувшисьлицом к ночным вазам. Роль забытой канализации выполняли канавки на улицах, гдеструились зловонные ручьи помоев. Забывшие об античных благах цивилизации людисправляли теперь нужду где придется. Например, на парадной лестнице дворца илизамка. Французский королевский двор периодически переезжал из замка в замокиз-за того, что в старом буквально нечем было дышать. Ночные горшки стояли подкроватями дни и ночи напролет. К мытью тела тогдашний люд относилсяподозрительно: нагота – грех, да и холодно — простудиться можно. Горячая жеванна нереальна — дровишки стоили уж очень дорого, основному потребителю — Святой Инквизиции — и то с трудом хватало, иногда любимое сожжение приходилосьзаменять четвертованием, а позже – колесованием».[17]«Из-за постоянной грязи почти все члены думы ходят в думу в деревянныхбашмаках, и когда сидят в зале совета, деревянные башмаки стоят за дверью.Глядя на них, можно отлично сосчитать, сколько человек явилось на заседание…»[18]Добавлю, что гигиена возродилась на очень короткий срок: бани и ванны какатрибут роскоши лишь ненадолго вернулись в Европу после первых походовкрестоносцев. И в любом случае в полной мере они были доступны лишь знатнымобитателям замков.
Конечно, по общепринятойтрадиции следует воздерживаться от подобных категоричных суждений. Но при этомопределённая часть медиевистов считает средневековье эпохой экстремальныхусловий жизни, и в этом случае описанное выше положение с гигиеной и санитариейв средние века вполне могло иметь место.
В завершение следуетдобавить, что замок в целом был не просто жилищем отдельной знатной семьи, онявлялся и своего рода социальной ячейкой. «Общество… замка объединяло молодыхсыновей вассалов, посланных туда, чтобы служить сеньору, учиться воинскомуискусству с сеньориальной дворней, а также с теми, кто удовлетворял господскиепотребности в увеселениях и служил для поддержания определённого феодальногопрестижа, с теми, кто представлял собой мир развлечений. Обязанные воспеватьдостоинства тех, кто их нанял, находясь в зависимости от денег и милостей своиххозяев, они чаще всего стремились в свою очередь стать сеньорами, причем иногдаим удавалось осуществить эту надежду — таков был случай Миннезингера, ставшегорыцарем и получившего герб (известный Гейдельбергский манускрипт, чьи миниатюрыизображают Миннезингеров и их гербы, свидетельствует об этом возвышении за счетблагородного искусства лирической поэзии).»[19]
Деревни, принадлежавшиехозяину замка, как правило, располагались у подножия холма, на котором стоялсам замок. Общий вид деревни хорошо даёт К. А. Иванов: «Большей частью этипостройки невелики и сильно пострадали от времени и непогод. У каждой семьи — жилище, сарай для складывания сена и житница для зерна; часть жилища отведенадля скотины. Все это ограждено плетнем, но таким жалким и тщедушным, что привиде его как-то невольно поражаешься той резкой противоположностью, которуюпредставляют жилище господина и жилища его людей. Кажется» достаточнопронестись нескольким сильным порывам ветра, и все будет снесено и разбросано.Владельцы деревень запрещали их обитателям окружать свои жилища рвами иокружать их частоколами, как будто для того, чтобы еще более подчеркнуть этимих беспомощность и беззащитность. Но запрещения эти ложились всей тяжестьютолько на самых недостаточных: как только удавалось зажиточному крестьянинуполучать некоторые льготы от своего владельца, он уже становился в лучшиеусловия. Вот почему среди низеньких, запущенных хижин попадаются прочнее илучше построенные домики, с просторными дворами, крепкими оградами, тяжелыми засовами».[20]
Крестьянский быт и вчастности жилище почти постоянно присутствуют на полотнах мастеров СеверногоРенессанса. Самым важным из изобразительных источников по крестьянскому быту, пожалуй,можно назвать Питера Брейгеля (недаром его прозвище — Мужицкий) и в некоторойстепени Иеронима Босха. Так, например, для Брейгеля главным натурщиком сталпростой народ – ремесленники, торговцы, крестьяне. Вся народная масса оченьдинамична и находится в постоянном движении. Принято характеризовать этохудожника как крестьянского, но на самом деле нельзя упускать из видунесомненную сложность творчества мастера. Большим подспорьем для исследователяповседневности служат такие его работы как «Перепись в Вифлееме», «Избиениемладенцев». Как уже говорилось выше, эти библейские сюжеты помещены художникомв современную ему обстановку средневековой деревни или города. По этимкартинам, а также по работам других голландских и немецких мастеров можнополучить представление о внешнем виде крестьянского жилища.
На картине Босха «Блудныйсын» по всей видимости изображён типичный крестьянский дом. Он имеет два этажа;бедность его обитателей очевидна: одна из ставней повисла на одной петле, крышапрохудилась, окна затянуты рваным бычьим пузырём. Рядом с домом находится загондля скота. Целая деревенская улица изображена на картине «Крестьянский танец»Брейгеля. Также художник разместил сюжет о поклонении Волхов на фонедвухэтажного крестьянского дома. На этой работе отчётливо видны деталидеревенского жилища, и особенно его ужасающая бедность. По этим работам видно,что крестьянские дома в основном имели два этажа. Часто дома в плане имелипрямоугольную форму, вход в дом, расположенный с узкой стороны, был защищён навесомкрыши, опирающимся на столбы. Такой навес можно увидеть на картине Брейгеля«Поклонение волхвов». Надо сказать, что такой тип постройки очень архаичен исложился ещё в эпоху неолита. Впоследствии вход с узкой части переместился на боковуюсторону дома. Эти навесы были распространены как в Нидерландах, так и в Среднейи Южной Германии, в специальной литературе такой тип дома принято обозначатьтермином форхалленхауз, т.е «дом с навесом». На севере Германии основными сталидве формы дома – нижненемецкий и фризский.
В Нидерландах и вГермании большое распространение получил так называемый дом-стойло. Егоосновной признак – объединение под хозяйственных и жилых помещений под однойкрышей в постройке, разделённой двумя радами столбов на три части. В центреимелся открытый очаг. С развитием сельского хозяйства центральный проход сталрасширятся и использовался как обширное гумно. Это превращение связано по всейвидимости с тем, что большая влажность воздуха, частые дожди и туманызатрудняли обмолот зерна в открытом помещении. Большие дома, объединяющие пододной крышей жилую часть, хлев и гумно встречаются уже с XIII века, но широкое распространение ониполучили с XVI в. Крыша такого дома была оченькрутая и высокая, четырёх- или двухскатная, что также вызвано, по-видимому,большим количеством осадков в Нидерландах. Также такие крыши обеспечивалибольшое чердачное помещение, где хранились запасы зерна.[21]Крыши покрывались соломой, позднее черепицей. Солома при случае шла на кормскоту. «Блудный сын» Брейгеля изображает дом с именно такой двухскатной крутойкрышей, покрытой соломой.
Упомянутый выше фризскийтип крестьянского жилища также получил распространение на Севере Европы и отличалсяот дома-стойла тем, что вместо гумна в центре дома размещался большой стогсена, вокруг которого располагались все помещения. Впереди его, у стены,выходящей на улицу, находилась жилая часть дома, справа – стойла; задняя частьдома служила рабочим помещением. Слева от стога находился широкий коридор,имеющий с двух сторон большие ворота; здесь же хранились повозки,сельскохозяйственный инвентарь и т. д. В Северных Нидерландах земледелие неиграло большой роли, более развито было молочное животноводство, поэтомупотребности в большом гумне не было. Сено же напротив, было одной из статейдохода. По этой причине к хранению сена здесь относились с большим вниманием. Первоначальнооно хранилось в стогах под четырёхскатной съёмной крышей, которая ставилась насваи; впоследствии промежутки между сваями стали забивать досками, чтобы сеносохранялось лучше. Таким образом, постепенно возник сарай, который сначала былотдельным зданием, но всё больше срастался с домом, а затем место для сена былоперенесено в главное здание в центральный проём между столбами. В результатевся постройка приобрела тот монументальный вид с крутой пирамидальной крышей,который и сейчас встречается в Северной Голландии[22].
Выбор строительногоматериала определялся окружающими условиями. Если говорить о богатой лесамиГермании, то, разумеется, основным строительным материалом было дерево.
Внутренняя их планировканесколько различалась в разных странах, а также зависела и от материальногоположения крестьянина. В общих чертах дом внутри выглядел примерно так: напервом этаже имелась кладовая, обязательно место для очага, кухня, иногдауборная. На верхнем этаже была лестничная площадка и ведущая к ней лестница,часто там располагались спальни. К. А. Иванов так описывает средневековуюдеревню и дом крестьянина в частности: «У самого подножия горы приютилась однаиз деревень, принадлежащих обитателю замка. Беспорядочной, тесной толпойраскинулись хижины и хозяйственные постройки земледельцев с гонтовыми либосоломенными кровлями. Большей частью эти постройки невелики и сильно пострадалиот времени и непогод. У каждой семьи — жилище, сарай для складывания сена ижитница для зерна; часть жилища отведена для скотины. Все это огражденоплетнем, но таким жалким и тщедушным, что при виде его как-то невольнопоражаешься той резкой противоположностью, которую представляют жилищегосподина и жилища его людей. Кажется» достаточно пронестись нескольким сильнымпорывам ветра, и все будет снесено и разбросано. Владельцы деревень запрещали ихобитателям окружать свои жилища рвами и окружать их частоколами, как будто длятого, чтобы еще более подчеркнуть этим их беспомощность и беззащитность. Нозапрещения эти ложились всей тяжестью только на самых недостаточных: как толькоудавалось зажиточному крестьянину получать некоторые льготы от своеговладельца, он уже становился в лучшие условия. Вот почему среди низеньких,запущенных хижин попадаются прочнее и лучше построенные домики, с просторнымидворами, крепкими оградами, тяжелыми засовами… Если мы проникнем в одно изжилищ, прежде всего нам бросится в глаза высокий камин. На его полу стоитжелезный треножник, на котором пылает огонь, а над огнем висит котел нажелезной цепи, прикрепленной к большому железному же крюку. Дым уносится вотверстие, находящееся наверху, но немалая доля его попадает в саму горницу.Тут же рядом — хлебная печь, около которой возится пожилая хозяйка. Стол,скамьи, лары с сосудами для приготовления сыра, большая постель, на которойспят не только хозяева с детьми, но и случайный Богом посланный гость,забредший под кров крестьянской хижины, — вот все убранство, вся обстановкажилья. Кроме того, у стен стоят корзины, кувшины, корыто; тут прислонилась кстене лестница; там висят рыболовные сети, большие ножницы, такой лее ноле, какбудто отдыхая от своей работы; у двери приютилась метла с буравами. Вбольшинстве случаев пол земляной, выложенный камнем, только кое-где ужедеревянный».[23] Добавлю, что перечисленныепредметы быта были лишь в домах относительно зажиточных крестьян. Бедняки же разводилиогонь прямо посреди главной комнаты, дым также уходил черед проделанную впотолке дыру; для того чтобы сберечь тепло, иногда все отверстия, кроме двери,закладывали сеном. Меблировка повсеместно была более чем скудной: для самыхбедных крестьян даже кровать долго оставалась недостижимой роскошью, они спалина соломе или на сундуке, и вся обстановка состояла из сундуков и хлебныхларей. В домах зажиточных крестьян иногда можно было увидеть буфеты и поставцыс оловянной, а то и серебряной посудой. Но вся хозяйственная утварь и здесьобычно была глиняная. В целом немногие изображения крестьянских жилищ мало чемотличаются друг от друга.
Глава II. Быт средневекового горожанина
Городской дом – частьединого организма – города. Каждый дом тесно связан городом, поэтому описание жилищаи быта городского жителя будет переплетаться с деталями подробностями из жизнигорода в целом.
Средневековье – времявоинственное и полное опасностей, поэтому города как и замки окружалиськрепостными стенами. Такие стены изображены на рисунке Брейгеля «Башни и воротаАмстердама». Вообще города окружались рвами, но в данном случае город Амстердамимел естественную водную преграду – реку Амстел. Если чуть отвлечься, можноупомянуть, что Амстердам начинался с небольшой рыбацкой деревни, которая быларасположена на двух дамбах по обоим сторонам реки. Плотина через реку Амстел,построенная в 1270 году, позволила выделить место для небольшой площади,получившей название Дам. Деревня стала называться Амстердаме, то есть «плотинана реке Амстел». Можно предположить, что именно эту плотину Брейгель изобразилна картине «Охотники на снегу». На упомянутых работах художника также отчётливовиден обязательный для средневекового города каменный мост. Этот мост недоходил до главных ворот, а образовавшийся обрыв был перекрыт ещё одним теперьуже перекидным мостом. В обе стороны от главных городских ворот шла внешняяневысокая каменная зубчатая стена, а за ней – вторая, гораздо большей высоты.На ней располагались квадратные и круглые башни с зубцами. Некоторые башни былиувенчаны крестами. Над воротами находилась главная стенная башня. Эти воротаоблицовывались глазированными цветными кирпичами — зелеными, черными, белыми. Каки в замковой крепости над входом в главную башню находился подъёмный механизм,приводивший в действие железную решётку. Ночью мост понимался, а все городскиеворота запирались.
Для различных сооруженийнужны были различные материалы, например тесанные известковые камни, добываемыев каменоломнях, использовались для строительства городской стены. Длясоединения камней использовали глину, которую приносили из глиняных карьеров,располагавшихся недалеко от города. Для лесоматериалов зимой заготавливалидревесину. Для получения связующего вещества для строительного раствораустраивались печи для обжига известняка. Это были круглые, выложенные камнямипечи, в которых известь нагревали до 10000С. Перемешанная с водой известь из«обоженной извести» превращалась в «гашеную известь», которая служила связующимвеществом строительных растворов. Во времена средневековья уже существовалиразличные строительные профессии — каменщики, каменотесы, плотники,кровельщики, а также простые рабочие — носильщики и растворомешальщики. Церквипредставляли собой роскошные здания и были самыми стабильными сооружениями. Онислужили не только для церковной деятельности, но и являлись архивом,сокровищницей и местом суда. При строительстве церкви или монастыря прежде всегостроили помещение для хора и алтарь с реликвиями. Для рабочих устраивалибараки, также как и жилые помещения и спальни для священнослужителей. Однакоизвестны случаи обрушения соборов, например, в конце XIII в. рухнули своды собора в Бове, высота которых достигала 48 метров.
Дома имели несколькоэтажей, для экономии площади устраивались выступающие верхние этажи. Такойспособ застройки делал улицы очень узкими. Наиболее типична улица шириной в 7 – 8 метров (такова, например, ширина важной магистрали, которая вела к соборуПарижской Богоматери). Маленькие улицы и переулки были значительно уже – неболее двух метров, а во многих старинных городах встречались улочки шириной и вметр. Одна из улиц старинного Брюсселя носила название «Улица одного человека»,свидетельствующее о том, что два человека не могли там разойтись. Уличноедвижение составляли три элемента: пешеходы, животные, повозки. По улицамсредневековых городов часто гнали стада»[24]. Городские властистарались препятствовать чрезмерному сужению улиц. Известен и способ, которымопределялась надлежащая ширина городской улицы. Периодически по улицам городапроезжал всадник, держа в поперечном положении палку или копье определеннойвеличины. В тех случаях, когда копье или палка определяли незаконностькакого-либо сооружения, последнее осуждалось на слом, а виновники сужения улицыподвергались денежному штрафу, характерному для средневековья, когда подобныештрафы были особенно популярным видом наказания. В Страсбурге мера, допускавшаяустройство навесов или выступов, определявшая, иными словами, нормальную, потогдашнему представлению, ширину улицы, была помещена на внешней стене собора,где (вправо от южного портала) до сих пор сохранилась надпись: «Diz 1st diemasze des uberhanges» (вот мера, допускающая навесы или выступы). Город, небудучи в состоянии разрастаться в ширину или, по крайней мере, разрастаясь свеличайшим затруднением, успешно растет вверх. Улицы были очень грязны. Приведунесколько цитат различных историков. «Улицы были ужасны своей грязью. Да итеперь мостовая появилась только кое-где, только перед домами знатных и богатыхграждан. На наше счастье, уже несколько недель стоит сухая погода. Но если бывы пожаловали сюда в дождливую пору, вы махнули бы рукой и ушли, не осмотревгорода. Взгляните на этот богатый дом: на остроконечной черепичной кровле его — жестяной флюгер, над окованной железом дверью прибиты оленьи рога… А видите выэти желоба, оканчивающиеся разинутыми львиными пастями? Из них в дождливую порувода выбрасывается на самую середину улицы и скапливается здесь в грязныхлужах. Впрочем, значительную часть воды заставляют литься в особенныеводовместилища. Если такая погода выпадает на какой-либо праздник, то монахиближнего монастыря откладывают назначенные заранее церковные процессии послучаю «уличной грязи». Члены городского управления (ратманы) отправляютсятогда в ратушу в «деревянных башмаках», надетых на обувь. Эти «башмаки» игралироль современных галош и снимались с ног при входе в здание ратуши. Собственноговоря, эта дополнительная обувь вовсе не была башмаками, хотя и называлась таге:она представляла собой просто деревянные подошвы, прикреплявшиеся ремнями ксапогу, напоминая, таким образом, древние сандалии. Знатных и богатых людей вслучае особенно большой грязи носят на носилках. Уличная грязь особенноувеличивается еще оттого, что, несмотря на строгие постановления и требованиярата (городского совета), жители города никак не могут расстаться со своимикрайне неудобными для общежития привычками: все лишнее, все ненужное беззазрения совести выбрасывается ими на улицу. Только в особенно важных случаяхулицы средневекового города закидывались щебнем или устилались соломой, причемкаждый из городских обывателей покрывал соломой часть улицы, прилегающую к егожилищу».[25] Об этом же можнопрочесть у Сказкина: «Жители домов выплескивали все содержимое ведер и лоханокпрямо на улицу, на горе зазевавшемуся прохожему. Застоявшиеся помоиобразовывали смрадные лужи, а неугомонные городские свиньи, которых быловеликое множество, дополняли картину»[26]. «Французский корольФилипп II Август, привыкший к запаху своей столицы, в 1185 году упал в обморок,когда стоял у дворца, и проезжающие мимо него телеги взрывали уличныенечистоты…». (Лев Гумилев). «Ночные горшки продолжали выливать в окна, как этобыло всегда – улицы представляли собой клоаки. Ванная комната была редчайшейроскошью. Блохи, вши и клопы кишели как в Лондоне, так и в Париже, как вжилищах богатых, так и в домах бедняков. (Ф. Бродель. Структуры повседневности.Т.1. – М., 1986. – С. 317 – 332.)[27] Из приведённых цитатможно сделать вывод, что в городах средневековой Европы царила чудовищнаяантисанитария. Заметим, что этот факт оказал не последнее влияние намоментальное распространение чумы и других эпидемий, уничтожавших поройнаселение почти целых городов. К тому же, напомним, и к личной гигиенеотношение было специфическим, а именно – мытьё считалось грехом и серьёзнымпроступком, недостойным истинного христианина. Королева Испании ИзабеллаКастильская признавалась, что за всю жизнь мылась всего два раза — при рождениии в день свадьбы. Дочь одного из французских королей погибла от вшивости. ПапаКлимент V погибает от дизентерии, а Папа Климент VII мучительно умирает отчесотки (как и король Филипп II). Герцог Норфолк отказывался мыться изрелигиозных убеждений. Его тело покрылось гнойниками. Тогда слуги дождались,когда он напьется мертвецки пьяным, и еле-еле отмыли. К тому же средневековыегорода были буквально наводнены крысами, которые, как известно, являютсяпереносчиками опасных заболеваний. Кошки же были практически истреблены по темже религиозным соображениям, так как считались слугами дьявола. Этот факт нашёлотражение в немецких сказках и легендах, где рассказывается о городе (острове,стране), в котором не было ни одной кошки, и крысы практически вытесняли людейиз города.
Дома в средневековом городене имели номеров и обозначались с помощью различных изображений как-то медведь,волк, меч, заяц. Дом и его владелец носили одно и то же прозвище. В центрегорода находилась ратуша. В критические минуты с башни ратуши звонил колокол,оповещая о пожаре, созывая ополчение или напоминая о наступлении временигашения свечей в домах жителей. Ратуша, как правило находилась на площади. Накартине Брейгеля «Битва поста и масленицы» изображена нижняя часть ратуши ифрагмент площади, на которой разворачивается сюжет картины. От центра города вформе расходились четыре главных улицы, которые вели к городским воротам.Главные улицы пересекались второстепенными, на каждой из них селились горожане,занимавшиеся одним и тем же занятием.
Своего рода социальнымцентром города была таверна. Сеньоры всячески поощряли ее посещение, посколькучаще всего речь шла о таверне «баналитетной», принадлежавшей сеньору, гдеразливали его вино и пиво, с которого он же удерживал акцизный сбор. Напротив,приходский священник порицал этот центр порока, где процветали пьянство иазартные игры, видя в нем соперника приходу с его проповедями и церковнымислужбами. Таверна собирала не только людей одной деревни или квартала(кварталы, кстати, были еще одной ячейкой городской солидарности, игравшейважную роль в Позднее Средневековье, как и улица, на которой группировалисьвыходцы из одной местности или представители одного ремесла); таверна в лицехозяина играла роль кредитной кассы, она принимала также и чужестранцев,поскольку была и гостиницей. Там распространялись новости, слухи и легенды.Беседы формировали там менталитет, а поскольку выпивка распаляла умы, таверныспособствовали тому, что средневековое общество обретало свою возбужденнуютональность. Это пьянящее чувство вселяло в Средневековье брожение, чреватоевспышками насилия.» [28]
Что касается отдельныхдомов, то они различались в зависимости от материального положения хозяев. Домгородского жителя являлся составной частью городской архитектуры. Самые старыедома были построены еще из дерева, их только в XIII в. сменили каркасные икаменные дома. Каменные дома могли позволить себе только зажиточные люди. В XIVв. большинство крыш еще покрывалось деревянными досками или щепой (кровельнойдранкой), которые сверху утяжелялись камнями. Из кирпича строились только самыезначительные здания города. Общим было то, центральным местом каждого дома былочаг в кухне, выполненный из глины. Зимой для многих людей кухня былаединственной жилой комнатой, так как ее можно было обогреть при помощи печи. Итолько богатые люди могли позволить себе кафельную печь. Из-за страха вторжениялюди жили на верхнем этаже, к которому можно было добраться только при помощиприставной лестницы. Здесь же находились спальные помещения. В некоторых домахв одном помещении могли жить сразу несколько семей. Мох и трава служилиизоляционным материалом от шума соседей.
Дома бюргеров былинаиболее богато обставлены, имели меблировку и украшения в отличие от жилищремесленников. Внешне такой дом мог выглядеть в соответствии с описанием К. А.Иванова: это «трехэтажная постройка с высоко приподнятой черепичной кровлей,Последняя спускается не на две, а на все четыре стороны. Наверху стены,закрывая часть кровли, чередуются зубцы, а по углам стоят небольшиешестиугольные зубчатые башенки. Ниже башенок и зубцов тянутся, опоясываяверхнюю часть стены, лепные украшения. Под самым почти орнаментом расположилсяряд окон третьего этажа. Расстояние между последним и вторым этажом значительнобольше, чем расстояние между третьим этажом и началом кровли. Самые окнавторого этажа своими размерами превосходят окна верхнего этажа. Дверь, ведущаяв дом, напоминает наши ворота: в нее может свободно въехать нагруженный доверхувоз. Почти весь фасад дома покрыт различными изображениями: тут нарисованыженщины, занимающиеся пряжей, шитьем, тканьем и другими работами. Изображения,во всяком случае, знаменательные. Они как бы указывают на характер домохозяинаи его семьи, целью своей жизни избравших труд. Рисунки окружены сетьюприхотливых арабесок. Крепкая дубовая дверь почти вся сплошь обита железом.Тяжелая колотушка в виде головы какого-то зверя висит тут же на цепи». [29]Такие дома, по-видимому, изображены на работе Брейгеля «Перепись в Вифлееме».Также при внимательном рассмотрении видно, что на множестве картин домаприсутствуют на заднем плане и видны через открытые окна или же отражаются взеркалах. («Святая Барбара» и «Мадонна с младенцем Христом перед камином» Р.Кампена; «Святой Лука, рисующий Мадонну» Рогира ван дер Вейдена (на этойкартине задний план вообще представляет собой обширную городскую панораму;такой же подробный вид на город есть и на работе ван Эйка «Видение святогоАвгустина»; возможно, эти два художника изобразили один и тот же фрагмент видана город и на многих других). Такой приём, судя по всему, был популярен вживописи. Сразу за входной дверью находились сени со сводами, опирающимися натолстые круглые столбы. Сени были и своего рода хранилищем для тюков, бочек стоваром бочки. После проверки и пересчёта они переправлялись в подвалы икладовые. Нижнее помещение вообще носило подсобный характер: здесь были расположенырабочие комнаты, принимались товары, велись счета и т. п. В одной из комнатэтого этажа мог находиться письменный стол хозяина со множеством отделений иящиков и доской, которая в случае надобности может закрыть весь стол, так какона поднимается и опускается наподобие верхней доски у фортепиано. «На столе,кроме больших ножниц, всевозможных бумаг и других необходимых для письмапредметов, стоят еще небольшие песочные часы. Но, повторяем еще раз, нижнийэтаж — не жилое помещение, а, скорее, контора. Чтобы проникнуть в жилищехозяина, вы должны подняться по этой широкой каменной лестнице. Дневной светпроникает в комнаты через окна, составленные из небольших круглых стеколзеленоватого цвета. Каждое из них заключено в свинцовую рамку. В древнейшуюпору в домах городских обывателей окна оставлялись совершенно открытыми, т. е,представляли собой простые отверстия в стене, с крестообразным переплетом, илипокрывались промасленной бумагой, пузырем, тонкой роговой пластинкой. Каждое изокон, по необходимости, снабжалось тогда внутренними ставнями. Стоило закрытьставни, и комната погружалась в темноту. Потом стали прорезывать верхнююполовину ставни и вставлять в отверстие стекла. Сделалось светлее, но вполнеестественно было желание дать в свое жилище доступ еще большему количествусвета; тогда снабдили стеклышками и нижнюю половину ставни. В комнатах сталосовсем светло, но, чтобы хорошенько рассмотреть что-либо на улице, все-такиприходилось открывать раму, так как видеть ясно через тогдашние стекла былоневозможно». Напомним, что технологии приготовления прозрачного стекла ещё небыли известны или были забыты, и в основном дома состоятельных горожан, как изамки, снабжались «лесным стеклом». В домах, подобных рассматриваемому нами,стены комнаты выкладывались до самого потолка деревом. Эта деревянная обшивкапокрывалась резьбой и живописью. Потолок, обшитый таким образом можно увидеть ина картинах Кампена «Мадонна с младенцем», «Благовещение» и на многих других. Живописныеизображения на комнатных стенах были похожи на рисунки, покрывавшие лицевойфасад дома. Иногда изображались, впрочем, сцены из рыцарской жизни. Но,конечно, так украшались главные, так сказать, парадные комнаты, тогда какнастоящие жилые помещения выглядели гораздо проще. Случалось уже и в это время,что потолки так же, как и стены, покрывались резьбой или живописнымиизображениями. Балки не маскировались, а оставались на виду («Благовещение» вандер Вейдена, «Святая Барбара» Робера Кампена. Такие открытые балки есть на всехкартинах, где изображен потолок). Двери отличались мощностью и также украшалисьрезьбой. Пол, как и в замках, имел вид огромной шахматной доски, так каксоставлялся из чередующихся между собой каменных плиток белого и красногоцвета. Отопление помещения имело первостепенное значение. В целом, камин малочем отличался от замкового, его внешний вид и богатство декора зависело лишь отсостоятельности хозяина дома. На портале камина также крепились подсвечники иставились различные безделушки. Перед камином ставилась скамья, обычно спинкойк огню. Именно такая скамья с красными подушками есть на картине Рогира Ван дерВейдена «Благовещение». Она стоит спинкой к камину, на выступающих деталяхкамина находятся стеклянный сосуд и фрукты. Остальные комнаты отапливалисьизразцовыми печами. Они были на ножках и очень походили на какую-то тяжелуюмебель вроде огромного шкафа или буфета. В очень богатых домах делалисьфигурные ножки. Известна сохранившаяся до наших дней печь, ножки которойсделаны в виде стоящих львов, поддерживающих всю печь. Непосредственно к печиприлегала лежанка, куда забирались желающие погреться. Изразцы, облицовывавшиепечи, бывали совершенно гладкие, зеленого и других цветов, и украшалисьрельефными фигурами. В особенности славились голландские изразцы, отличавшиесябольшой искусностью исполнения.
Обстановка такжесвидетельствовала о состоянии хозяев. Вокруг стен расставлялись крепкиедеревянные скамьи, иногда с богатой резьбой; на скамьях клались подушки. Кромескамеек были в употреблении кресла, напоминающие своим видом те кресла, которыеставятся теперь перед письменными столами. Столы отличались массивностью. Ониопирались не на четыре ножки, а на два устоя, соединенные друг с другомпоперечной перекладиной. Иногда верхняя доска делалась из какого-нибудь камняили покрывалась различными изображениями: тут можно было видеть Соломонов суд,Юдифь с головой Олоферна, жертвоприношение Авраама и т. п. Известен стол,расписанный Иеронимом Босхом, на котором были изображены семь смертных грехов.Часто вместо стола использовался большой сундук. На работе Ван Эйка «ЛоренцоМедичи» изображён массивный сундук, покрытый зелёной тканью, который служитхозяину столом. Очень распространены были низкие небольшие шкафы на ножках.По-видимому, они исполняли роль комодов для белья и разных мелких вещиц. Такойшкаф есть и на «Благовещении» Вейдена, и на упомянутом столе Босха, если точнее– то на изображении греха тщеславия. Тяжеловесные шкафы и сундуки обыкновеннопредпочитали ставить или в особенных, отведенных для этого комнатах, или всенях. Вделывались также шкафы в углубление каменной стены. Впрочем, шкафызаменялись иногда полками, на которых расставлялись различные предметы домашнейутвари. Необходимую принадлежность каждой комнаты составлял рукомойник сповешенным около него полотенцем. Зеркала употреблялись выпуклые; онивставлялись обыкновенно в круглые, реже — в четырехугольные рамы. Мы видимтакое зеркало на известнейшей работе Ван Эйка «Портрет четы Арнольфини». Кстати,в этом зеркале художник изобразил своё собственное отражение. Ещё одно такоезеркало есть и на работе Петруса Кристуса «Святой Элигий в мастерской». Онооправлено в круглую раму и отражает то, что происходит за пределами полотна –улицу, дома и прохожих. Как говорит К. А. Иванов, «вряд ли, впрочем, укого-либо могла явиться охота без всякой надобности подходить к подобномузеркалу и разглядывать себя в нем, так как изображение получалось довольнонепривлекательное»[30].
Окна богатых домовдрапировались роскошными шторами. Их либо вывозили с Востока, либо изготовлялив Европе. В последнем случае шторы представляли собой гобелены с различнымирисунками. В Нидерландах существовал налог на шторы. Считалось, что если окназакрыты занавесями, то хозяевам дома есть, что скрывать.
Так же как и в замках освещалиськомнаты стенными подсвечниками и люстрами. Уже и тогда было в обычаеразвешивать по стенам портреты и священные изображения. В самых богатых домахможно было увидеть часовой шкаф. Внутри него скрывался часовой механизм, аснаружи окружался богатыми резными украшениями огромный циферблат. Такойциферблат разделялся на две части: на одной половине его отмечались двенадцатьчасов дня, а на другой — двенадцать часов ночи. «Из остальных предметовобстановки назовем музыкальные инструменты: лютню, арфу, ручной орган, а такжеи клетки с птицами; из птиц предпочитали соловьев и говорящих попугаев.Представленные здесь лица коротают свое время игрой на небольшом ручном органе:один перебирает клавиши, а другая действует мехами. Если вы перейдете изгостиной (так можно назвать только что описанную комнату) в столовую, вывстретите здесь лишь один новый предмет, несколько напоминающий открытыебуфеты. Это ряд полок, расположившихся наподобие лестничных ступеней. На этихполках расставлены лучшие блюда, кружки, кубки, бокалы, сделанные из раскрашеннойи глазированной глины, или из стекла, или из олова; были тут также золотые исеребряные сосуды. Главным предметом в спальне, конечно, была постель.Постельная рама перетягивалась ремнями. На них клали матрац и покрывали егопростыней. Наволочки подушек большей частью, как и теперь, делались из белогополотна, но были в употреблении также цветные. Во многих местах необходимуюпринадлежность тогдашней постели составлял балдахин. Он представлял собой раму,прикрепленную посредством железных стержней к потолку. Эту раму обтягивалиматерией: последняя ниспадала до полу, образуя занавески, легко передвигавшиесяна кольцах. Занавеси делались обыкновенно из красного шелка на зеленой шелковойже подкладке. Кольца, на которых передвигались занавеси, замаскировывалисьдлинной бахромой. У постели всегда ставилась ножная скамейка или дажеустраивалась ступенька. На полу расстилался ковер. Конечно, прихотливый вкусбогатого горожанина сказывался и на внешнем виде постели; как другие предметыдомашнего обихода, так и постель украшалась богатой резьбой и нередкопредставляла собой весьма изящную вещь. В иных домах вместо балдахинаустраивали нечто вроде глубокого деревянного шкафа, открытого с одной стороны иимеющего отверстия для доступа воздуха с другой; в подобном шкафу помещалипостель.
Из других предметовдомашней обстановки заслуживают нашего внимания большие шкафы для храненияплатья и белья. Делались они обыкновенно из дуба или ясеневого дерева. Ихматовая поверхность покрывалась резьбой и рисунками. Последние раскрашивалисьразноцветными красками. Весьма многие из средневековых шкафов сохранились донастоящего времени. Подобно шкафам, красивой отделкой отличались сундуки иларцы, предназначавшиеся для хранения белья. Заглянем теперь в кухню, для чегомы должны оставить верхний этаж и спуститься снова вниз. В углублении еепомещается очаг под колпаком, доходящим до самого потолка. Над огнем,разложенным на очаге, висит на цепях большой котел. Вдоль стен стоят столы. Наполках и в небольших висячих шкафах расставлены необходимые для приготовленияпищи приборы: небольшие сосуды, ножи, ложки и др. Здесь вы видите глиняныекувшины разнообразной формы, высокие кружки из желтой меди с ручками икрышками, ступки. В жилище, рассмотренном нами, мы встретили уже много предметовроскоши. Прошло еще немного времени, и дома богатых бюргеров превратились вдорогие дворцы с великолепной обстановкой: драгоценными плитами, яркимиковрами, изящными стеклянными окнами, тонкой резьбой, золотой и серебрянойпосудой. Одним словом, и в среду немецкого купечества проникла та ослепляющаяроскошь, которой так славились еще раньше нидерландские горожане-капиталисты, атакже и парижские купцы. Такие же нравы проникли мало-помалу и в среду немецкихгорожан. Впрочем, и это стремление к роскоши, и это высокомерие рассматриваютсясовершенно справедливо как ответ со стороны горожан на ту надменность, скоторой относились к ним высшие сословия. Надевая на себя роскошные костюмы,окружая себя блестящей, дорогой обстановкой, горожанин находил во всем этом некотороеудовлетворение оскорбляемого в нем чувства человеческого достоинства. К честигорожанина-богача следует отнести его широкую благотворительную деятельность.Он тратил большие деньги не только на безумную роскошь, но также и на пользуменьшей, нуждающейся братии, содействовал устройству больниц и домов дляпризрения бедных».[31] Здесь же стоит упомянутьНюрнбергский устав о нищих, изданный в 1498 г. После того как почтенный совет… узнал, что имеются нищие и нищенки, которые ведут себя нечестивым,неподобающим и неприличным образом, и что некоторые лица нищенствуют вНюрнберге, совершенно не нуждаясь в этом… наши господа из совета, желаяобеспечить бедным нуждающимся людям милостыню как источник их пропитания,строго предписали… соблюдение приводимого устава. Наши господа из советапостановляют, что ни один бюргер или бюргерша, гость или гостья, не имеют правапросить милостыню в Нюрнберге ни днем, ни ночью, если они не получилиразрешения на это от почтенного совета. Получившие же это разрешение могутпросить милостыню лишь в том случае, если они открыто носят (на одежде) знак,который им будет дан. Кто будет просить милостыню без разрешения и без знака,тот изгоняется из Нюрнберга на целый год и не имеет права приблизиться к немуна расстояние одной мили. Нищим и нищенкам, которые стесняются проситьмилостыню днем и хотят делать это лишь ночью, дается особый знак, причем летомим разрешается нищенствовать не больше 2 часов с момента наступления ночи, а зимойне более 3 часов с этого момента. При этом они должны носить с собою светсоответственно общим городским предписаниям. Прежде чем получить разрешение изнак, каждый нищий и нищенка должны рассказать члену совета всю правду о своемимущественном и телесном состоянии и о том, есть ли у них семья, или ониодиночки, и сколько у них детей, чтобы можно было понять, точно ли онинуждаются в милостыне. Скрывавший правду в течение года удаляется на милю отгорода… Нищим, имеющим при себе детей, один из которых старше восьми лет и нестрадает болезнью и хилостью, не разрешается просить здесь милостыню, ибо онимогут заработать на жизнь. Но нищий или нищенка, имеющие четверых или пятерыхдетей в возрасте моложе семи лет и лишь одного старше восьми лет, могут получитьуказанное разрешение. Имена тех детей нищих и нищенок, которым исполнилосьвосемь лет, которые не страдают болезнью и слабостью и которым их родители недоставили работы, должны быть записаны городскими слугами, чтобы можно былопопытаться найти для них работу здесь или в деревне. Нищие и нищенки,получившие разрешение просить здесь милостыню и не являющиеся ни калеками, нихромыми, ни слепыми, не должны в будние дни праздно стоять перед церковью напаперти, но должны прясть или делать другую доступную им работу… Почтенныйсовет обращает особенное внимание на нищих. Если они будут вести себянеподобающим образом, то он накажет их по своему усмотрению. Запрещаетсябюргерам, жителям Нюрнберга, и поварам держать у себя нищего больше трех днейбез разрешения членов совета, заведующих этим делом. За каждый лишний день скаждого лица полагается штраф в 10 фунтов. Старшины по надзору за нищенством сумеют донести о таком лице»[32]. Как видно, бюргерыдействительно стремились к благотворительности. К. А. Иванов причиной такогостремления называет желание таким образом компенсировать свой невысокийобщественный статус.
Глава III. Одежда
Костюм всегда был иостаётся в сфере влияния художественного стиля эпохи, который в свою очередьформируется в результате различных исторических процессов. Поэтому историякостюма несомненно имеет большое значение в исследовании повседневности
Живопись СеверногоРенессанса содержит богатый материал по истории костюма. Голландские и немецкиемастера часто писали и погрудные портреты и портреты в полный рост. Одеждаизображаемого лица всегда прорисовывалась в подробностях и с сохранениеммногочисленных деталей. Конечно, северная живопись лишена буйства красок и несклонна к выражению торжества красоты человеческого тела, то есть всего того,что присуще живописи итальянского Возрождения. «В Германии исключительноегосподство отвлечённых идей не оставляет места зрительным впечатлениям. Перваягерманская школа и вовсе рисовала не тела, а души, проникнутые мистицизмом,благочестием и кротостью. Великий немецкий художник XVI столетия Альбрехт Дюрер хоть и познакомился ситальянскими мастерами, но сохранил свои лишённые гармонии формы, своиугловатые складки…, тусклый колорит, дикие лица с угрюмыми или печальнымвыражением…. Взгляните на работы немецких живописцев и вы почувствуете, чтолюди, изобразившие эти группы и тела, были рождены для теологии, а не дляживописи».[33] Это высказывание напервый взгляд носит искусствоведческий характер; но при этом оно заключает всебе косвенную и в то же время ёмкую характеристику жителей Северной Европы.Да, портреты северных художников скорее всего, действительно таковы, как ихописал Тэн, но эти художники писали тот мир, который их окружал, и тех людей,которые жили с ними в том же самом мире. Это важно, поскольку в данной главехотелось бы описать не только одежду и причёску средневекового человека, но ито, как он выглядел в целом, каковы были представления об идеале красоты,какими средствами этого идеала добивались. Портреты дают большое количество информацииобо всех этих гранях жизни людей средневековья. Здесь же добавлю, что даннаяглава в основном будет посвящена одежде и причёске знати, духовных лиц, богатыхгорожан. Понятно, что крестьянская одежда не имела никаких особых изысков иукрашений, менялась медленно, и в целом служила лишь для защиты тела от холодаили дождя.
В средние века для одеждыв основном использовали шерсть и лен. Традиция прядения шерсти существовала напротяжении более 5000 лет, в средние века в Европе шерсть стала основным видомткани, из неё шилась одежда для всех слоёв населения. Качество шерстяноговолокна определялось количеством скрученных нитей, от этого зависела и егостоимость. Однако всё население Европы, от крестьянина до землевладельца,носило шерстяную одежду, различавшуюся, разумеется, покроем, сложностьюисполнения и отсутствием или наличием украшений. Шёлк был очень дорог, и егомогли позволить себе лишь очень богатые люди. Ценился за удобство и красоту, нобольше всё же за то, что в шёлковой одежде не заводились вши. Лен использовалсяв основном для нижнего белья, но ценился менее шерсти, так как окрашивание льнабыло трудоёмким и сложным процессом. [34] Если же проследить такназываемую хронологию тканей то, до XII – XIII вв., то есть до крестовых походов взападной Европе были известны шерсть, лён, кожа, меха, шёлк. В конце XIII – середине XIV вв. в связи с влиянием Востока и началом расцвета мануфактурначинают появляться атлас (по сути тот же шёлк, но более плотный и блестящий) ихлопок. Но есть сведения, что атлас был в Европе гораздо раньше – в гробницекороля Бернарда (797 – 818 гг.) был обнаружен огромный атласный белый плащ. Но,скорее всего такие случаи были единичны. Бархат появился в конце XIV- середине XV вв. (использовалась исключительно для парадных одежд), апарча уже к началу XVI в. Добавлю,что бархат был совсем не поход на современный, это была орнаментированная,причем со сложным и часто многоцветным рисунком и даже с золотой нитью; гладкийже бархат был большой редкостью. В конце XIII века ценился не столькоопределенный состав ткани, сколько качество её выделки, окрас и украшения(вышивкой, набивным рисунком и т.п.). На рубеже XIII-XIV вв. знать носилахорошее льняное полотно (имеется в виду тонкой выделки); хлопчатобумажныеткани, например, муслин (самый распространенный материал для головных уборов –чепцов, покрывал); шелк (восточный или итальянский; из многочисленных видовшелковых тканей чаще других упоминаются тафта, атлас, парча, бархат); камелот(смесовая ткань из шелка с тонкой шерстью); хорошо выкрашенное качественноешерстяное сукно. Что касается шёлка, Спросом пользовались знаменитые шерстяныедрапы из Брюгге. Красные и пунцовые сукна ( т.н. «экарлат»), везли из Фландриии Бургундии, того же цвета, но дешевле были брюссельские сукна. Из Руана везличерные сукна из Дуэ — зеленые и т.д.; меха же во все времена не выходили измоды. В начале XIV века бархат используется довольно активно. В это времяшироко известны итальянские бархаты на шелковой основе.
Если проследить эволюциюсредневековой одежды от примитивных форм к более сложным, то можно выделитьследующие этапы.
XII — 1-я половина XIV в.Мужская и женская одежда длинная, облегающая. Облегание достигается с помощьюкроя: в одежде проектируют 3 шва — боковые и средний шов спинки. Верхнюю частьлифа с помощью этих швов подгоняют по фигуре, нижнюю часть расширяют, вшивая отлинии бедер треугольные клинья. По бокам на уровне талии делают овальныевырезы, соединяемые по краям шнуровкой Пояс не затягивает талию, а толькоподчеркивает ее и является декоративным украшением. Одежда преимущественнонакладная, только плащи драпированные;
2-я половина XIV — 1-ячетверть ХV в. (период готики). Появление короткой мужской одежды и дальнейшееобогащение форм длинной женской одежды. Широкое распространение различных видовраспашной одежды. Интенсивное развитие конструирования одежды, что было связанос блестящим развитием архитектуры, оказавшей влияние как на внешние формы костюма,так и на его конструктивное решение. Прежде всего был реконструирован костюмрыцаря, который состоял из цельной металлической кольчуги. Ее монолитность итяжеловесность ограничивали движения воина, были крайне неудобны в походе и вбою, нередко даже служили причиной болезни. Монолитную кольчугу расчленили наотдельные части — латы, соединив их шарнирами, крючками, пряжками на участкахдвижения. Таким образом, были найдены формы плоских деталей, соответствующихобъемам отдельных частей фигуры: спинки, переда, рукавов. На ткани этиотдельные части или детали кроя стали располагать с учетом ее пластическихсвойств (растяжимости долевых и поперечных нитей). Для создания объема делаетсявытачка, линии проймы и оката рукава подкраиваются овально. Соединение рукава спроймой — непостоянное, с помощью тесьмы, шнуровки. Одежду стали такжеразрезать в поперечном направлении по линии талии. Это обеспечило максимальноеприлегание, позволило избежать заломов и поперечных складок, которыеобразовывались при шнуровке цельного платья. Вместе с тем прекрасноиспользуются пластические возможности косого кроя в верхней одежде типаупелянд. В костюме готики, как и в остальных видах искусства этого периода,есть две противоречивые тенденции: закрыть тело, нивелировать его формы, кактого требует христианская мораль, и обтянуть фигуру узким кроеным костюмом,подчеркнуть красоту естественных форм человеческой фигуры. Период готики былвременем расцвета конструирования и моделирования одежды, формирования моды, т.е. относительно быстрой смены форм одежды в пределах общего художественногостиля;
2-я четверть XV в. —период изысканных форм франко-бургундской моды, которые выразились прежде всегов социально-классовой обособленности костюма феодала: удлиненные одежды,волочившиеся по земле, узкие облегающие формы, сковывающие движение, свисающиерукава, длинные носки туфель, грандиозные головные уборы, S-образная изогнутость силуэта, такназываемая «готическая кривая».
Из наиболее общихпринципов декоративного оформления одежды эпохи средневековья можно выделитьследующие:
1) отделку горловины,низа изделия, низа рукавов и линии соединения проймы с рукавом вышивкой,мережкой, бейками (из дорогой отделочной ткани), фестонами, мехом горностая,куницы;
2) использование в одеждеярких, контрастных сочетаний цветов (зеленых, красных, синих, желтых);
3) появление в отделкекостюма объемной орнаментации — лент, бахромы, кистей;
4) украшение тканизолотыми и серебряными бубенчиками (в хронике того времени рассказывается, чтона одном из турниров на рыцаре звучало сразу 500 бубенцов, прикрепленных кодежде, обуви, шляпе);
5) появление перчаток,украшенных драгоценными камнями и золотом;
6) подчеркивание отделкой(в общей композиции костюма) значения детали, узла (например, шнуровка слентами).[35]
Прежде чем приступить кобзору одежды и причёски необходимо кратко обрисовать идеал средневековойкрасоты. Одежда, да и причёска напрямую зависели от этого идеала, посколькупризваны подчеркнуть во внешности то, что этому идеалу соответствует, и скрытьто, что ему противоречит. В раннем средневековье под глубоким влиянием религии,пронизывавшей все сферы жизни, в период средневековья появляется новыйэстетический идеал человека — аскета, отрекшегося от радостей земной жизни. Нафресках соборов изображаются непропорциональные бесплотные фигуры с выражениемнеистовых страданий на лице. Образ мадонны, богоматери, получивший широкоераспространение в раннехристианском искусстве, определяет идеал красотыженщины.
Однако религиозноевоздействие было не единственным в формировании эстетических представленийсредневековья. Не менее важными были идеалы рыцарства и идеалы народа, нашедшиеотражение в таких эпических произведениях, как «Песнь о Роланде», «Песнь оНибелунгах», в поэзии трубадуров. Сила, храбрость, воинская доблесть рыцаря,защитника своей страны, своего короля, определили мужественность его внешнегооблика. Это сильный, ловкий, физически выносливый воин с подчеркнуто широкимиплечами, сильными стройными ногами, волевым решительным лицом. Впервые вэстетических взглядах европейского общества мужественность как основная чертамужской красоты начинает противопоставляться женственности, воплощающей идеалженской красоты.
По описаниям поэтовXI-ХII вв. у женщины должны быть длинные золотистые вьющиеся волосы, зеленыеили голубые глаза, веселые и улыбающиеся, губы, подобные свежему персику. Еекрасота, доброта, верность воспеваются на рыцарских турнирах. Мотивы розы —цветка, символизирующего нежность, хрупкость, изящество, широкораспространяются в искусстве и в быту. Розами украшают обеденный стол, лепесткироз плавают в чашах с вином, юноши и девушки носят венки из роз. Именно вжестокую и мрачную эпоху средневековья возникает культ «прекрасной дамы»,оказавший огромное влияние на отношение к женщине всех последующих поколений.Для этого периода характерен идеал непорочности, святости. Очень бледная кожа,вьющиеся золотистые волосы, удлиненный овал лица, большие глаза, маленький рот- в моде была ангельская внешность, или внешность девы Марии. Никаких пышныхформ, никакой косметики, никакого открытого тела. Чтобы кожа была бледной,женщины натирались соком лимона или белилами, в состав которых входили ртуть исвинец или делали кровопускания. Женщины выщипывали брови и брили лоб, а длятого чтобы шея казалась более длинной, брили затылки.
Идеал мужской красоты –это мужественный рыцарь с красивым развитым телом. Физическая сила в сочетаниис хорошими манерами – основные черты мужской красоты.
Затем эталон красотынесколько изменился и уже в период позднего средневековья характернойособенностью женского облика становится так называемая S-образная фигура. Это — гибкое, тонкое тело, длинная шея,голова с высоким лбом, слегка наклоненная вперед, несколько прогнутая в областипоясницы спина. Чтобы зрительно удлинить шею и сделать лоб более высоким такжепродолжали сбривать волосы. Оставшиеся волосы прятали под головными уборамисамых изощрённых форм и размеров. Остаются модными бледное лицо без косметики,выщипанные брови и ресницы. Женщина казалась хрупким, изогнутым чахлымрастением.[36] На всех портретахСеверного Ренессанса женщина выглядела именно так. Что касается мужскоготипажа, то он претерпевает значительные изменения. Идеалом мужской красотыявляется уже не мужественный рыцарь с суровым лицом и крепким телом, аизнеженный, утончённый, несколько женственный щёголь с длинными кудрями, водежде, напоминающей женскую, с обилием деталей, в том числе зубчиков,фестонов, бубенчиков.[37]
Прежде, чем приступить кобзору одежды интересующего нас периода, следует отметить, что в Германии иНидерландах мода развивалась несколько иначе, чем в других государствах Европы.Даже вступив в эпоху Возрождения, одежда в этих странах сохранила множествочерт поздней готики, и это отличало её от одежды, например, той же Италии. Повсей видимости, не последнюю роль в формировании этой особенности сыграл тотфакт, что Северный Ренессанс был отдельным явлением и в его основе лежалидругие идеи и стремления, чем в Классическом Ренессансе Италии. А какутверждают историки моды, она – мода – всегда связана с эпохой и чуткореагирует на все изменения, происходящие в обществе и его сознании. К тому жеразвитие немецкого в частности костюма определялось отсутствием единогокультурного центра наподобие Мадрида, Парижа или Лондона, который выступал бызаконодателем моды по всей стране. Княжеские дворы и каждый экономическиуспешный крупный город имел свои отличия в моде и с разной скоростью откликалсяна общеевропейские новации в костюме. Сказывались и жесткие социальныеразграничения в одежде, подкрепляемые специальными постановлениями в каждой изнемецких земель. А Реформация и Крестьянская война не привели к упрощениюкостюма, а напротив, спровоцировали его сложность, а порой и нелепость. Длянемецкой моды характерны провинционализм и непонимание испанских и французскихобразцов. Испанский каркас потерял в Германии правильную воронкообразную формуза счет чего образовались пышные бедра. Так же примечателен тот факт, что вкрупных городах, таких как Нюрнберг, Аугсбург, Равенсбург одежда имела рядотличительных особенностей. Однако при всех своих характерных отличиях в одеждежителей Германии существовала и определённая общность, свидетельствовавшая отом, что их костюм был европейским и принадлежал к единому сложившемуся к томувремени типу одежды.
Так как мода Северного Ренессансасохранила многие черты предыдущего периода, обзор одежды следует начать немногозаранее, а именно с XIV в. Мужчины иженщины носили в основном накладные и распашные одежды: котт (аналогсовременного платья), сюрко (первоначально был без рукавов, носился поверхкотт), коттарди, жакет (короткая распашная одежда со стоячим воротником, тугостянутой талией и расходящейся пышной складчатой юбкой к бедрам и срукавами-жиго), пурпуэн (мужская куртка с отрезным лифом и баской изтрапециевидных клиньев или заложенной крупными складками), упелянд (распашная сзастежкой до талии или накладная одежда, иногда опоясывающаяся. Рукава,расширенные книзу до 3 м, сужались у плеча, в зимнее время оторачивался мехом).Драпирующимися были только плащи, накидки, покрывала.
В этот периодсовершенствуется сама техника шитья. Уже в конце XIII в. впервые появляются вшивные рукава. Первоначальнорукава пришивали временно, на день, а вечером отпарывали, так как одежда былаочень узкой и снять иначе её было невозможно. Иногда рукава привязывалишнурками, и только позже, когда изобрели застёжку, стали вшивать постоянно.
В XIV в. появляются распашные одежды (т.еодежды, разрезанные спереди сверху донизу), а также воротники.
«Костюмы по своим формамстановятся разнообразнее. В XIV в.появляются два модных направления: мода длинных и мода коротких одежд. Однипредпочитали носить длинные и свободные одежды такие как упелянды или плащи,другие (чаще всего молодёжь) – узкие и короткие, отличавшиеся сложностью кроя.
Текстиль был оченьразнообразным: фламандское и итальянское сукно ярких цветов. Сукно было тонким,прочным и эластичным, одежда из него хорошо подгонялась к фигуре. Знать носилаодежды из модных красного, зелёного, синего и белого цветов. Простолюдиныходили в одежде серого, землистого оттенка, окрашенной растительнымикрасителями, например, соком орешника. Появляется ткань с эффектом «шан-жан»,то есть меняющая цвет в зависимости от освещения. Очень моден был жёлтый цвет,считавшийся мужским. Жёлтое сукно было дорогим из-за дороговизны красителя». [38]
Чулки-штаны (шоссы) изэластичной ткани плотно облегали ноги. В XV в. обе половинки их соединилигульфиком, который вверху и сбоку пристегивали на пуговицы или шнуровали.Чулки-штаны привязывали к колету шнурками через специальные отверстия. Междуколетом и штанами просматривалась нижняя сорочка. Долгое время сохранялась модамипарти: одна штанина была гладкой, другая — полосатой.
«Повседневные платья шилиобычно из ткани серого, чёрного, фиолетового цветов. Однако фиолетовый шёлкиспользовался также и для изготовления нарядной одежды. В котт фиолетовогоцвета одета дева Мария на картине Дюрера.
В эпоху готики в Европеещё не умели изготовлять узорные ткани, поэтому сукно и шерсть расшивализолотыми и серебряными нитями. Роскошные узоры, различные орнаменты, например,очень модное «павлинье око», превращали ткань и саму одежду в драгоценноеизделие. Одежда из красной английской шерсти «шарлах» отличного качества изелёного гентского сукна считалась признаком хорошего тона. С XV в. с в моду вошёл чёрный барахат.
До XIV в. мужчины носили котт и сюрко, ноэти длинные одежды постепенно заменялись короткими. Так появилась облегающаякуртка котарди, напоминающая рыцарскую «рубашку», длинной до середины бёдер иликороче, с рукавами различной длины и формы, иногда с длинными «языками».Котарди имела декоративный пояс из чеканных бляшек. Чуть позже появился жакет,плотно облегающий тело и туго стянутый на талии, ниже он расходился вееромскладок. Прямая и высокая линия плеч, тесное облегание тела одеждойобрисовывали формы и подчёркивали мужественность. При этом допускаласьнекоторая игривость: выглядывающие рубашка, нижнее бельё, детали штанов, пояса,подвязки.
Приблизительно с 1360 г. появляется свободный широкий упелянд, сменивший сюрко. Упелянд шился из сукна, шерсти, шёлка; если он был из дорогих тканей, то считался праздничной одеждой. Мог бытьразной длины: от середины бёдер, как жакет, и до пола».[39]В упелянд одет Дюрер на своих автопортретах. Отличительная особенность этойодежды – сильно расширенные внизу рукава. Типичный упелянд можно видеть наиллюстрации из книги «Космография». Упелянд существовал в двух вариантах –укороченный (предпочитался в основном молодыми людьми) и длинный, получившийраспространение среди знати. Для особо торжественных случаев знатные особынадевали упелянды из блестящего сукна, бархата или парчи. Для верховой ездыиспользовался упелянд средней длины.
Женская одежда быладлинной и многослойной, шилась из ярких контрастных тканей с роскошнойузорчатой вышивкой: нижняя рубашка, платье котт, сюрко, плащ или упелянд. Почтивсе женщины, изображённые на картинах художников северного Возрождения одетыименно так: котт, из-под него выглядывает нижняя рубашка светлого цвета. Сначалакотт шнуровался на груди и по бокам. Сквозь шнуровку проглядывала тонкаярубашка кремового цвета, подкрашенная шафраном. Постепенно крой изменился так,что котт и сюрко стали тесно облегать тело. Подол сюрко был поддёрнут и из-поднего выглядывало контрастное по цвету котт. На животе под котт прикреплялистёганые подушечки-босы; сзади на юбке был шлейф. Также сюрко могло иметьдлинные рукава с «языками», тогда это было своего рода женское котарди.
Женские головные уборы быливесьма причудливы и вычурны. Это рогатые чепцы, высокие конусообразные колпакигенины, «сахарная голова», эннены. Головные уборы выполнялись из парчи ибархата на каркасе и дополнялись вуалью. Церковь считала их карикатурой наготические соборы и неоднократно подвергала их проклятию и публичному сожжению.В Нюрнбергских законах о роскоши сказано: «Наши бюргеры, члены совета,постановили, что запрещается бюргерам, молодым и старым, носить серебряныепояса стоимостью больше чем в полмарки серебром. Запрещается им носитьсеребряные карманы, серебряные итальянские ножи, обувь с разрезом, сюртуки сразрезом внизу или у рукавов /разрезы делались из щегольства, для того чтобыиз-под платья выглядывало белье более светлого цвета или сшитое из дорогойматерии – авт./, четки стоимостью больше чем в 12 геллеров. Четки разрешаетсяносить лишь спереди у боков, как это принято было в старину. Запрещается такжемужчинам и женщинам носить застежки, пряжки, кольца и лутовки у рукавов вышелоктя. Кто в будущем нарушит это правило, платит 1 фунт геллеров штрафа… Запрещается также бюргершам иметь больше двух цельных меховых одежд.Запрещается также женам и вдовам бюргеров и молодым девушкам носитьгорностаевые шубы под одеждой или в другом виде. Хозяин женщины, нарушившей этоправило, уплачивает в пользу города штраф в 10 фунтов геллеров...
Запрещается также женам,вдовам или дочерям бюргеров переплетать волосы золотом, серебром, жемчугом илидрагоценными камнями. За нарушение этого они платят указанный выше штраф.Запрещается также бюргерам носить жесткое или блестящее полотно красного цвета,именуемое «шетер». Исключения представляют лишь лица, достигшиепятидесятилетнего возраста. Нарушивший это правило платит в пользу города 5 фунтов геллеров штрафа. Запрещается также молодым и старым носить пробор на голове. Следует носитьвихры, как это принято было в старину. Кто нарушит это правило, платит 5 фунтов геллеров штрафа. Запрещается также бюргерам под угрозой уплаты указанного штрафа носитьвенецианское сукно». [40]Однако с середины XVI в. ограничение на ношение тех илииных видов дорогих тканей или драгоценностей становятся менее строгими и непрепятствовали росту роскоши имущих слоёв населения. В то же время начался ростпроизводства имитаций дорогих материалов, различных фальшивых украшений. Этитовары были ориентированы на горожан и зажиточных крестьян.
Обувь была разнообразнойи имела клювообразный носок. Это полусапоги пуллены, хуссо для верховой езды,галоши, башмаки на низком каблуке и многое другое. Обувь знатных людей была иззолочёной и пурпурной кожи.
В XV-XVI вв. мужская одежда Германии и Нидерландов, в основномпоходила мужской костюм других стран. Однако в её силуэте значительно резчевыявлялись горизонтальные линии, преувеличивались объемы. Чрезмерным былоувлечение разрезами, которыми обильно украшались колеты, штаны, головные уборы,обувь, перчатки.
Разрезы на ткани пришли вмоду из костюма ландскнехтов — солдат наемной армии, которые обычно прорезалисвою трофейную одежду в местах плечевых, локтевых и коленных сгибов дляудобства движения. Повышенный интерес к ним как к средству декоративногоукрашения одежды очень быстро распространился в костюме Западной Европы,особенно в костюме Германии. Разрезы длиной 5-8 см в форме овала, сердца, треугольника, ромба располагали вертикальными или диагональными рядами повсей поверхности ткани. Ткань подкладки выпускалась через разрезы, создаваябуфы разной величины и формы. С середины XVI в. к подкладке пришивали полосыткани, которые декоративно свисали по всей длине одежды. Таковы были основныевиды и модели одежды, получившие распространение в странах СеверногоВозрождения. Как уже упоминалось, Германия оказывала значительное влияние наНидерланды практически во всех сферах жизни в целом и на внешний вид одежды иаксессуаров в частности. Но несмотря на большое количество сходных деталей вкостюме этих стран, следует отметить характерные особенности. костюма Германии.Яркий пример такой одежды можно видеть на картине Лукаса Кранаха Старшего«Мужчина со стрелой».
В начале XVI в. костюм в странах СеверногоВозрожденяи ещё во многом сохранял черты готического стиля: узкая, обтягивающаяфигуру одежда, обувь с длинными носками и высокие головные уборы. Однако уже вначале второго десятилетия происходят заметные изменения. Мужская одеждастановится более широкой, появляется большое количество разрезов. Яркий примертакой одежды можно видеть на картине Лукаса Кранаха Старшего «Мужчина сострелой». Помимо шаубе германская знать носила так называемый фальтрок, которыйпервоначально был военной одеждой рыцарей. Впоследствии фальтрок был соединён слифом, получил боковую застёжку и стал богато украшаться различнымиорнаментами. На гравюре А. Дюрера «Триумфальное шествие императораМаксимилиана» изображён сам император в окружении охраны из числа знати. И тоти другие одеты в богатые богато украшенные фальтроки, на лифах вышиты гербы.
Вместе с одеждой менялисьи обувь и головные уборы. Бареты, надевавшиеся поверх сетки сменяются шляпами итоками. Появляются трикотажные чулки, доступные исключительно знати.
Женский костюм как имужской находился под влиянием многочисленных законодательных сословныхограничений, что в известной степени создавало разнообразие. Хотя следуетотметить, что женщины постоянно стремились нарушить эти ограничения.
Немецкий женский костюмне отличался плавностью и изяществом, присущим итальянскому костюму. Одеждаженщин Германии выглядела довольно диспропорциональной, искажавшей естественныелинии тела. Верх одежды был очень узким, рукава вшивались низко, что усугубляетвпечатление неестественности. Рукава имели различные формы и, как и мужскиеобильно декорировались разрезами (влияние моды ландскнехтов).
Одной из местныхособенностей женского костюма в Германии стала верхняя распашная свободнаяодежда с пышными рукавами – «шейблейн». М. Н. Мерцалова считает, что её прообразомстала сильно укороченная испанская ропа.
В связи с широкимиспользованием разрезов и объемной орнаментации в моде были однотонные гладкиеткани: бархат, атлас, сукно. Цветовая гамма разнообразная и яркая. В начале XVIв. в мужском костюме поверх чулок-штанов стали носить верхние короткиенабедренные штаны. Чулки-штаны отрезали выше коленей, натягивали на верхниештаны и подвязывали декоративными лентами — подвязками.
Верхней мужской одеждойбыло шаубе — распашное, расширенного силуэта, на подкладке, а также плащ.Одежда дополнялась плоскими головными уборами, широконосой обувью типа «коровьяморда». Впоследствии обувь становится остроносой и, как и одежда покрываетсяразрезами. Помимо шаубе германская знать носила так называемый фальтрок,который первоначально был военной одеждой рыцарей. Впоследствии фальтрок былсоединён с лифом, получил боковую застёжку и стал богато украшаться различнымиорнаментами. На гравюре А. Дюрера «Триумфальное шествие императораМаксимилиана» изображён сам император в окружении охраны из числа знати. И тоти другие одеты в богатые богато украшенные фальтроки, на лифах вышиты гербы.
Украшения широкоиспользовались как в мужском, так и в женском костюме. Это были массивныеожерелья с подвесками в несколько рядов, браслеты, цепи, кольца, серьги.
Женскийзападноевропейский костюм также развивается вначале под влиянием моды Италии, азатем Испании. В Германии еще долго сохраняется S-образный готический силуэт в женском костюме, отсутствуеткаркасная основа. В соотношении объемов нет характерного для этой эпохистремления силуэта к горизонтали.
Одежда часто дополняласьразличными аксессуарами, такими как кошельки, пояса, сумки и сумочки, сеточкидля волос, булавки и шпильки. Сумочки прикреплялись к поясу, в них носилиразные необходимые в хозяйстве мелочи – ключи, ножницы. и т. д. Сеточки наволосах женщин можно часто увидеть на изображениях средневековья и Возрождения.Причёска «Венецианки» Дюрера украшена такой сеточкой с тонкой вышивкой, волосы«Принцессы саксонской» также собраны под сеточку. У замужних женщин из-подголовных уборов также видны подобные сетки. Техника их изготовления былдовольно трудоёмка: для вязания этой сеточки в XIII-XIV вв. использовали спицудлиной ок. 20 см. с двумя ушками на концах. В этих ушках — по прорези с торцови в итоге на всю эту конструкцию наматывался нить так же, как на челнок дляфриволите. Далее к жесткой кромке, от которой начиналось плетение сеточки,прикреплялись нити и при помощи спицы-челнока начинали скрепляться между собойузлами. Ячейки сеточки довольно мелкие и местами это сетчатое полотно путемсокращения или прибавления ячеек меняло форму, чтобы лучше облегать прическу. [41]
В качестве украшений восновном использовались массивные широкие золотые цепочки, кольца, различныезастёжки. Их можно видеть практически на любых портретах знатных горожанок.
Булавки широкоиспользовались и как для фиксации головных уборов, и, возможно, для креплениярукавов, которые могли быть съёмными. Сетка на голове упомянутой венецианкиприкреплена к волос булавками с округлыми кончиками. Такие же булавкипросматриваются и на «Портрете молодой женщины» А. Дюрера.
Популярен был такойаксессуар как амоньер. Его назначение трактуют по-разному, либо как простомешочек или сумочка для денег, либо мешочек для раздачи милостыни. Амоньеры какправило крепились с помощью шнурков на поясах, которые широко использовались вразных видах одежды.
Виды и формы поясов быликрайне разнообразными: от средних и узких, до странно широких с очень крупнымипряжками. Простые широкие кожаные ремни по-прежнему будут использоваться ввоенной форме
В первой трети XVI векаженский костюм в обилии покрывается складками, но не спокойными и пластичными,как в Италии, а глубокими и частыми, как бы сжимающими верх фигуры. Назавышенной талии располагался тканый или же старомодный кожаный ремень сметаллическими накладками. От тканого пояса в наряде горожанки спускался белыйили темный шнур – знак домохозяйки. К нему подвешивали сумочку с ключами,ножницами и прочей мелочью. У аристократок вместо шнура с пояса свисалаювелирно исполненная золотая цепь, которая выглядывала из-под плиссированногобелого фартука, являвшегося национальной деталью женского наряда. В немецкомварианте итальянского костюма контраст узкого лифа и широкой юбки заметноусиливался, а низко вшитый рукав или сменившие его торчащие «фонарики»дополняли визуальные изменения естественных пропорций тела.
В целом из всеговышесказанного можно сделать вывод, что германский и нидерландский костюм имелнекоторые отличия от костюма Италии, Франции. Однако прослеживается общаятенденция изменения моды от простого к более сложному, от примитивного кроя кболее изысканному и изящному. Эта тенденция отразилась и на появлении в позднемсредневековье большого количества аксессуаров как в мужской, так и в женскойодежде. Как уже говорилось, принято считать, что мода – живой, динамичноразвивающийся организм, чутко реагирующий на все изменения, происходящие вобщественной жизни. Это можно наблюдать и в наше время, и во временасредневековья.
Заключение
 
Дать какую-либооднозначную оценку средневековой повседневности как и любому историческомуявлению или процессу довольно сложно. С одной стороны многочисленные источникисвидетельствуют об исключительной убогости, нищете, грязи и страхе, наполнявшихжизнь человека тех времён. С другой стороны – на картинах мастеров Возрожденияизображены люди в роскошных одеждах, на фоне богатых интерьеров. Такуюдвойственность, наверное, можно объяснить тем, что каковы бы аскетичны ни былирелигиозные верования, какова бы ни была идеология, человек так или иначе,осознанно или нет, будет стремиться к красоте, реализуя это стремление всемидоступными ему способами. Однако речь идёт о средневековье, поэтому следует ещёдобавить, что такие стремления могли себе позволить лишь состоятельные люди, укоторых не было необходимости все свои помыслы вкладывать в заботы о хлебенасущном.
В рамках данной работыбыли рассмотрены лишь несколько аспектов средневекового быта — главным образом жилищеи одежда. Опираясь на данные изобразительных источников можно выявитьопределённые характерные для указанной эпохи черты предметов быта.
Таким образом,средневековое жилище можно условно разделить на две группы по принадлежностипредставителям того или иного сословия. Дома зажиточных слоёв населения резкоотличались от жилищ крестьян и ремесленников. Понятно, что первые соревновалисьв роскоши и богатстве внутреннего и внешнего убранства; вторые же за небольшимиисключениями в основном отличались нищетой и убогостью. Жилища знати по большейчасти находились в городах и являлись своего рода индикатором состоятельностиих владельцев. Дома бюргеров были богато декорированы снаружи, имели несколькоэтажей, что отличало их от жилищ ремесленников. Улицы во всех средневековыхгородах были очень узкими, настолько, что порой городским властям приходилосьиздавать специальные законы, регулирующие ширину проходов между домами. Такжеулицы, по мнению многих исследователей, зачастую выполняли функцию сточныхканав. Изобразительные источники дают неоднозначный ответ на вопрос осредневековой гигиене, который, кстати, и сейчас является предметом дискуссий.Дело в том, что на картинах, например, Босха или Брейгеля иногда действительноможно видеть улицы, полные нечистот, убогость, ветхость и тому подобные мрачныечерты средневековой повседневности. Другие же мастера описывали города в ярких,чистых, праздничных тонах; эти полотна оставляют ощущение, что средневековый городбыл наполнен чистым воздухом и солнечным светом. Однако, такую разницу винтерпретации действительности возможно объяснить степенью влиянияклассического Ренессанса на того или иного художника. Известно, что Брейгель иБосх, несмотря на их принадлежность к Возрождению сильно отличались и манеройписьма, и стилем, и выбором сюжетов для своих картин.
Что касается внутреннегоубранства средневекового жилища, то оно так же напрямую зависело от социальногостатуса их владельца. Знатные и богатые горожане и феодалы окружали себяроскошными предметами быта как местного происхождения так и вывезенными изстран Востока. Дома знати были украшены коврами, резьбой, лепниной, изделиямииз драгоценных металлов, дорогими тканями преимущественно красного и зелёногоцветов.
Костюм, как и любойдругой аспект повседневности, отражал мировоззрение средневекового человека. Ктому же изменения внешнего вида одежды напрямую находились под влиянием тех илииных исторических процессов.
На протяжении всегосредневековья наиболее популярными тканями были шерсть и лён. Также оченьценился шёлк, однако он был весьма дорог и поэтому его могли себе позволитьтолько состоятельные люди. Внешний вид и крой одежды постепенно изменялись отпростого к сложному, совершенствовалась техника шитья, появлялось всё большееколичество аксессуаров. К началу Нового времени костюм прошёл путь от простыхкоттов и сюрко к богато украшенным фальтрокам. Причём в странах СеверногоВозрождения почти до самого конца эпохи средневековья костюм сохранял в себеготические черты, что отличает его костюма Италии, Испании, Франции и другихстран. Вместе с одеждой менялась и обувь, а также мода на причёску и цветволос. Характерно то, что примерно в шестнадцатом столетии простые горожане игорожанки стали копировать в своей одежде костюмы знати, заменяя дорогиематериалы простыми и дешёвыми. Также в это время появились имитации драгоценныхкамней и металлов, получили распространение украшения «под золото» или «подсеребро». В целом же одежда, обувь, аксессуары, причёска зависели от идеалакрасоты, который сочетал в себе влияние религиозных и рыцарских идеалов.
Оба рассмотренных вданной работе элемента человеческой повседневности (жилище и одежда) во всевремена в полной мере отражают и во многом характеризуют ту эпоху, к которойони относятся. Практически любой предмет быта может стать первым штрихом ккартине окружающей человека действительности. Использование разнохарактерныхисточников и владение необходимыми методами исследования позволяют проникнутьвглубь исторических событий и процессов, осознать их суть, а также попытаться увидетьих глазами современников. К тому же история повседневности не сводится к однимлишь описаниям быта, обычаев, традиций и т. д., её цель гораздо масштабнее — «Историяснизу» призывает ученых оживить в памяти народа тех безымянных участниковистории, чьи жизни во всех исторических сочинениях, в том числе и в тех, гдеречь идет о «народных массах» как «движущей силе истории», неизбежно исчезают,растворяются в величии исторических событий или в деяниях героев». [42]

Источники и литература
1) Закон о роскоши.
//http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Germany/Deutsch_Stadt/text11.phtml?id=5765
2) Капитулярий опоместьях. История средних веков. Хрестоматия. М., 1969.
3) Нюрнбергскийустав о нищих 1478г. www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Germany/Deutsch_Stadt/text11.phtml?id=5765
4) В доме Фуггеров вАугсбурге. По свидетельству Ганса фон Швейнихена, сопровождавшего герцогаГенриха XI Лотарингского во время егопутешествий / Хрестоматия по истории средних веков. М., 1950. Ч. IIIС.95-96.
Литература
1) Артамонов С. Д.Литература Средневековья.М., 1993/ www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Bolsh/index.php
2) Альбрехт Дюрер:Дневники. Письма. Трактаты. Том 1 / bookz.ru/authors/al_breht-durer/dnevniki_445.html
3) Архитектура.Формы, конструкции, детали (иллюстрированный справочник). Э. Уайт, Б.Робертсон. М., 2005.
4) Бенеш О.Искусство Северного Возрождения. М., 1973.
5) Бродель Ф.Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв. Т.1.Структуры повседневности: возможное и невозможное. М., 1986; Т.2 Игры обмена.М., 1988; Время мира. М., 1992.
6) Большаков В.,Новицкая Л. Особенности культуры в ее историческом развитии/ www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Bolsh/index.php
7) Бицилли П М.Элементы средневековой культуры. СПб., 2002
8) Гатаева Б. Т.Концепции повседневности в зарубежной культурологи /http://anthropology.ru/ru/texts/gataeva/russia_09.html
9) Гнедич П.П.История искусств
/http://www.goldbook.ws/2006/05/31/Istorija_iskusstv_.html
10) Гуревич А. Я.Средневековый купец.
/http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/odiss/18.php
11) Гуревич А.ЯКатегории средневековой культуры. М., 1972//dexhttp://philos.omsk.edu/libery/in/g.htm
12) Гуревич А.ЯСредневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М.,1990//http://philos.omsk.edu/libery/index/g.htm
13) Гуревич А. Я.Многозначная повседневность средневекового человека./ kinoslog.ru/?p=269
14) Грицак Е.Популярная история моды / bookz.ru/authors/elena-gricak/popularn_152.html
15) Дали Сальвадор.Дневник одного гения. М., 1991
16) Демпф П. ТайнаИеронима Босха. М., 2005.
17) Иванов К. А.Многоликое средневековье. М., 6.
18) Иловайский Д. И.История средних веков.// www.bibliotekar.ru/polk-8/139.htm 1996
19) История Европы,(от средневековья к новому времени). Т.3. М., 1993
20) История Европы сдревнейших времён до наших дней/http://www.tuad.nsk.ru/~history/works/HistE/index.html
21) История культурыстран Западной Европы в эпоху Возрождения (Под. ред. Брагиной Л.М.). – М., 1999
22) Каминская Н. М. Историякостюма.// www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/INDEX_CULTUR.php
23) Карева В. В.История Средних веков. Северное Возрождение. Немецкое Возрождение./ society.polbu.ru/kareva_midhistory/ch36_i.html
24) Карпов С. Историясредних веков.
25) Кибалова Л. И.Иллюстрированная энциклопедия моды. М., 1986
26) Кенигсбергер Г.Средневековая Европа. 400-1500годы/http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/kenig/index.php
27) Классическое исовременное искусство Запада ( под ред. М. Я. Либмана). М., 1989.
28) Киреева Е. В.История костюма. Европейский костюм от античности до наших дней. М., 1970.
29) Книга для чтенияпо истории Средних веков. Ч. 2./ Под ред. С.Д. Сказкина. М., 1951
30) Клод-Анри Роке.Брейгель, или мастерская сновидений. М., 2000
31) Кон И. С. Впоисках себя. //.http://www.psylib.ukrweb.net/books/konis01/txt05.htm
32) Любимов Л.Искусство Западной Европы. М., 1986
33) Логика и историяповседневности. Глава 2 // Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новоетысячелетие. М.: Логос, 2000 / www.ecsocman.edu.ru/db/msg/113468.html
34) Мерцалова М. Н.Костюм разных времён и народов. М., 1992.
35) Мулен Л.Повседневная жизнь средневековых монахов Западной Европы. X-XV вв. М.: Молодаягвардия, 2002.
36) Оболенская С.История повседневности в современной историографии ФРГ./http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/odiss/22.php
37) Плаксина Э.Б.,Михайловская Л. А., Попов В. П. История костюма. Стили и направления. М., 2004
38) Поликарпов В.С.Лекции по культурологии. – М., 1997 / wmsafe.ru/books/16889.html
39) Радугин А. А.Культурология
/ www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Rad/12.php
40) Роулинг М. Европав средние века. Быт, религия, культура. М., 2005
41) Степанова В. Е.,Шевеленко А. Я. История средних веков. Хрестоматия. М., 1969//http://www.kodges.ru/43510-istoriya-srednix-vekov.-xrestomatiya.html
42) СредневековаяЕвропа глазами современников и историков: Кн. для чтения. В 5 ч. — М.:Интерпракс, 1995. — (Всемирная история и культура глазами современников иисториков). — Ч. 5: Человек в меняющемся мире / Отв. ред. А.Л. Ястребицкая
43) Сыромятникова И.История причёски. М., 2002
44) Токарев С. А.Типы сельского жилища в странах зарубежной Европы. М.,1968.
45) Тэн И. Философияискусства. Живопись Италии и Нидерландов. М., 1995
46) Шкуратов В.Историческая психология.//
www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/Schkur/06.php
47) Шендрик А.И.Теория культуры: Учеб. пособие для вузов. – М., 2002.
48) A.Schlunk,R.Giersch. Die Ritter: Geschichte — Kultur — Alltagsleben. Stutgart, 2003. Быт средневековогозамка. (Конспективный перевод главы из книги) // meteleva.ucoz.ru/blog/2009-2-2
49) ЦивилизацияСеверной Европы. Средневековый город и культурноевзаимодействие/http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/civsr/index.php
50) Хрестоматия поистории средних веков. М., 1950. Ч. III.
51) Ютен С. Повседневнаяжизнь алхимиков в средние века./ territa.ru/load/1-1-0-1815

Приложение
 
/>1. Альбрехт Дюрер. Замок в Инсбруке(1494-1496).

2. Иероним Босх.Смерть скряги(1490-1500, Вашингтон, Национальная картинная галерея/ www.museum-online.ru/Renaissance/Hieronymus_Bosch/Canvas/2310)
/>


3. Питер Брейгель.Крестьянский танец (ок. 1568, Вена, Художественно-исторический музей/
/>

4. Питер Брейгель.Перепись в Вифлееме (1566, Брюссель, Королевскйи музей изящныхискусств/http://www.museum-online.ru/Renaissance/Piter_Bruegel/Canvas/2508)
/>

5. Иероним Босх.Блудный сын (1503, Роттердам, Музей Бойманс ван Бейнинген/http
/>


6. Питер Брейгель.Битва поста и масленицы (1559, Вена Музей историиискусств/http://alexei-sf.livejournal.com/194085.html)
/>

7. Альбрехт Дюрер.Автопортрет(1498,/ abgus.3dn.ru/publ/14-1-0-23)
/>

8. Альбрехт Дюрер. Портретбородатого мужчины в красной шапке/ smallbay.ru/durer.html .
/>


9. Альбрехт Дюрер. ПортретИеронима Хольшуера (1526. Берлин, Картинная галерея /http://smallbay.ru/durer.html)
/>

10. Портрет императораМаксимилиана I(1519 Музейистории искусства, Вена/ smallbay.ru/durer.html)
/>

11. Альбрехт Дюрер. Портретвенецианки (1505. Вена, Художественно-исторический музей
/ smallbay.ru/article/durer6.html)
/>


12. Альбрехт Дюрер.Мадонна с грушей.
/>

13. Лукас КранахСтарший. Портрет фрау Ресс (1502, Берлин, Национальный музей/ www.intofineart.com/oil%20painting%20artist/CRANACH,%20Lucas%20the%20Elder.html)
/>

14. Лукас КранахСтарший. Принцесса Саксонская (1517, Вашингтон, Национальная галереяискусств/http://www.intofineart.com/oil%20painting%20artist/CRANACH,%20Lucas%20the%20Elder.html.
/>


15 Лукас Кранах Старший.Портрет княгини Екатерины Мекленбургской (1514, Дрезден/ www.intofineart.com/oil%20painting%20artist/CRANACH,%20Lucas%20the%20Elder.html)
/>

16. Лукас КранахСтарший. Портрет Анны Куспиниан (1502, Коллекция Оскара Рейнхардта, Винтертур /www.intofineart.com /oil%20painting%20artist/CRANACH, %20Lucas%20the%20Elder.html)
/>


17.Лукас КарнахСтарший. Геркулес у Амфалы (1537, Брауншвейг, Музей герцога Антон-Ульриха/ www.intofineart.com/oil%20painting%20artist/CRANACH,%20Lucas%20the%20Elder.html)
/>
 
18-19. Лукас КранахСтарший. Юдифь; Портрет магдебургского доктора Иоганесса Шёнера.
/> />