Обрядовый театр

Курсовая работа
по дисциплине «Режиссура массовых праздников»
Тема׃ "Обрядовый театр"
Архангельск 2004 г.

План
I. Введение
II. Основная часть
1. Эпоха синкретизма. Жизнь первобытных племен какнепрерывный обряд. Обрядово-фольклорные формы досуга.Магический характер обряда
2. Понятие обычая, обряда, ритуала, традиции
3. Календарные обряды
4. Семейно-бытовые обряды. Свадьба
5. Крестины
6. Похороны
7. Проводы в армию
8. Причитание
III. Заключение
VI. Библиография
I. Введение
В душе любого народа таитсяжажда беспредельного совершенства, стремление к воплощению идеала. Одно издоказательств тому — существование искусства во все времена и у всех народов. Но,рождая великих и малых художников, ни один народ не отрекался отнепосредственной художественной деятельности, не передоверял ее всецело своимгениям, утоляя жажду прекрасного лишь одними шедеврами.
Невозможно представить высочайшуювершину вне других гор и хребтов, также невозможно появление гениальногохудожника без многих его менее одаренных собратьев. Шедевры в искусстве немогут рождаться ни с того ни с сего, на пустом месте. Они появляются только наисторической почве, достаточно подготовленной, обогащенной повседневным иповсеместным народным творчеством.
Нельзя отделить, обособить,отщепить гениальные творения от народной жизни. Как бы мы ни старались, они всеравно останутся лишь проявлением наиболее редкого и удачного утоления народнойжажды идеального в красоте. Идеала достичь невозможно — ехидно напомнитрационалист. Да, идеала достичь невозможно, но кому помешало стремление к нему?И разве не в этом стремлении познается, что хорошо, что похуже, а что и совсемникуда не годится?  Разумеется, не каждый крестьянин умел срубить шатровуюцерковь, как не каждая девушка могла заниматься лицевым шитьем. Далеко не вкаждом доме царили порядок и чистота, и не в каждой деревне хватало хлеба донового урожая… Существовало однако ж, в народном сердце мощное стремление ко всемуэтому. А где есть стремление, там есть и осуществление, мера которого была бынепонятной без идеального представления о красоте и порядке.
Народное искусство трудновыделить из единого целого крестьянской жизни, из всего ее уклада. Оно очень прочнопереплеталось с трудовыми, бытовыми и религиозными явлениями. Стремление кпрекрасному сказывалось, в частности, в драматизированных обычаях иобрядах, из которых, собственно, и состоял весь годовой и жизненный циклотдельного человека, следовательно, и всего селения, всей этнической группы.
До сих пор не только бытовые, нои некоторые трудовые явления носят ритуальный характер. Но ритуал — это всегда действо(а действо — это уже драма).
Драма, по Аристотелю, всегда имеетначало середину и конец, их нельзя поменять местами, не разрушив самого еесущества. Именно к такому образному свойству тяготеют многие народные обычаи иобряды. Точно так же народная молва всегда стремится к сюжету, на чем ипаразитируют невероятные слухи преувеличенные добавления и пр.
Условно народный обычай вполнеможно назвать миниатюрной драмой. Но на этом, пожалуй, и закончатся нашивозможности заимствований из книжной культуры. Так, понятия «трагедия»и «комедия» уже не подходят для характеристики того или иного обычаяхотя очень соблазнительно похороны, например, отнести к жанрутрагическому, а Святки — к комическому.
Поэтому я решила изучитькалендарные и семейно-бытовые обряды, чтобы выяснить в чем же заключаетсятеатральность обряда. Это и есть цель моей курсовой работы.
Для достижения данной цели япоставила перед собой ряд задач:
проанализировать возникновение иэволюцию народных праздников и обрядов;
раскрыть понятия: традиция,обычай, праздник, обряд, ритуал;
изучить календарные и семейно-бытовыеобряды.
II. Основная часть
 1. Эпоха синкретизма. Жизнь первобытных племен какнепрерывный обряд. Обрядово-фольклорные формы досуга. Магический характеробряда
Истоки народной художественной культуры,в том числе праздников и обрядов, необходимо искать в глубокой древности. Онитесно переплетаются с трудом и бытом наших далеких предков, находят своевыражение в мифах, былинах, сказаниях, верованиях, обычаях, традициях и т.д. Втом или ином виде они сохранились до наших дней, передаваясь из поколения впоколение.
Народы каждой страны напротяжении многовековой истории создавали свои обычаи, обряды, ритуалы, всегдастремились торжественно отметить наиболее важные события своей жизни.
Обычаи, праздники и обрядыуходят своими корнями в глубокую старину и крепко связаны с трудом и укладомжизни народа. Празднества устраивались нашими предками после удачной охоты,перед началом весенних полевых работ, после уборки урожая. Торжествами иособыми, приуроченными к ним обрядами народ встречал весну, лето, осень, зиму,поклоняясь деревьям, цветам, родной природе, заботясь о будущем урожае,благополучии своего рода и т.д.
Что лежит в основе праздников иобрядов? Что определяет их содержание и направленность? Какова их роль ввоздействии на личность? Правильно ответить на эти вопросы, понять сущность исмысл обрядности, как и любого другого общественного явления, можно лишь исходяиз объективных причин ее возникновения и проследив историю ее развития. Намважно также определить, какие функции выполняли обряды в прошлом, в каком видесуществовали и как видоизменялись, т.е. подойти к вопросу исторически.
Безусловно, нельзя рассматриватьобряды и обычаи как пережитки предшествующих эпох. Каждый из них (каким бы страннымили диким он нам ни казался) органически связан с основами общественного строя,вслед за изменениями которых меняется социальный смысл, назначение и функциипраздников и обрядов.
Рассмотрение процессавозникновения и развития праздников и обрядов разных эпох, анализ их основныхфункций способствуют выяснению свойственных им закономерностей, дают ключи длярешения актуальной сегодня проблемы возрождения народной духовной культуры,несмотря на ту огромную временную пропасть, которая нас разделяет.
Обрядность как общественноеявление появилась в эпоху первобытнообщинного строя, который охватывает оченьбольшой период истории.
Благодаря труду человеквыделился из животного мира. Труд начинался с изготовления орудий. Судя помногочисленным раскопкам, это были примитивные орудия охоты. Как вид трудовойдеятельности охота побуждала первобытных людей группироваться для совместныхдействий, ибо труд не являлся индивидуальным делом того или другого чело — века,а был построен на сотрудничестве людей и разделении трудовых операций. Следовательно,он имел общественный характер, что оказывало огромное влияние на развитиеобщественного сознания.
Общение людей в процессе трудавызвало потребность в членораздельной речи, способствовавшей совершенствованиючеловеческого мозга, человеческого сознания. Однако выработка членораздельной речи- очень длительный процесс, которому сопутствовали и другие неязыковые средстваобщения, способные объединить людей в процессе трудовой деятельности изаставить их действовать совместно в нужном направлении. Одним из таких средствпервобытного общения стали обряды и праздники.
Многочисленные памятникиискусства, начиная с эпохи верхнего палеолита, т.е. со времени, когда на землепоявился Homo Sapiens(человек разумный), свидетельствуют о том, что уже на первой ступени своегоразвития люди совершали обряды. Даже сегодня мы можем видеть сохранившиеся наскалах древние рисунки, в основном, изображения животных (мамонтов, бизонов,оленей, медведей, лошадей и др.). Эти рисунки — своеобразные памятникиискусства, идей и верований древних народов. Первобытные художники с большойдостоверностью воспроизводили реалии своего быта, так как эти изображенияиспользовались для древних обрядов: нанося во время пляски удары понарисованному на скале мамонту, вылепленному из глины медведю или рисуя раны наизображении бизона, первобытные люди верили, что этими действиями они заклинаютприроду, обеспечивая удачу в предстоящей охоте. И эта вера придавала силы,сплачивала людей.
После охоты первобытные люди немогли обсудить ее удачные и неудачные моменты, вычленить и закрепить в памятирешающие движения и удары, так как словесно-логическая память была им ещенедоступна: во всех первобытных обрядах мы сталкиваемся прежде всего сдвигательной и наглядно-образной памятью.
В доклассовый периодчеловеческой истории не было еще развито общественное сознание, открывающеевозможность для абстрактного мышления, и сознание человека, крайне примитивное,еще не расчленялось на отдельные формы. Вместе с тем уместно предположить, чтопервобытный человек в процессе трудовой деятельности пытался в какой-то степенираскрыть существующие связи между явлениями, постичь их взаимовлияние ивзаимообусловленность, познать причины и следствия.
Одной из таких связей, открытыхчеловеком, была связь между действием и его результатом. «Первый вывод, ккоторому пришел человек в процессе трудовой деятельности, — пишет Ю.И. Семенов,- сводится к тому, что для достижения желаемого результата он должендействовать точно так же, как это было в тех случаях, когда такой результат былдостигнут»¹.
Безусловно, это не былоабстрактным теоретическим обобщением, а явилось чисто практическим, эмпирическивыведенным правилом, которого человек и придерживался в своей повседневнойжизни, передавая его подрастающему поколению не в форме абстрактныхрассуждений, а с помощью конкретных примеров, оперируя теми предметами или ихусловными изображениями, которые в данный момент находились в его распоряжениии фактически являлись материальными носителями конкретной информации.
Мы видим, что процессудовлетворения материальных потребностей приводит человека к необходимостипознания материальных явлений, обеспечивающих это удовлетворение, и вместе стем формирует определенные духовные потребности, в ответ на которые рождаютсяобряды — совокупность магических условно-символических действий, своеобразныйколлективный повторяющийся акт, который приобретает силу традиции. Являясьважнейшим воспитательным средством, древние обряды удовлетворяли в какой-тостепени потребности первобытного человека в познании, в получении определенной информации,в передаче накопленных трудовых навыков, способствуя; тем самым выделению изакреплению правильных трудовых приемов и отсеиванию как ошибочных, так илишних, бесполезных действий. Мы вправе говорить об их значении в формировании исовершенствования правильного образа действий, о влиянии их на определенное поступательноеразвитие трудовой деятельности.
Таким образом, праздник и обрядв первобытном обществе — своеобразный урок для следующих поколений, средствопередачи определенных сведений и трудовых навыков. Он помогал вконкретно-образной форме раскрыть ошибки предшественников и указывал правильныепути для достижения конечной цели, становясь формой закрепления успехов ипередачи опыта.
Некоторые ученые считают, чтоподобного рода символические действия не способствовали достижению результата,не оказывали реального положительного влияния на исход человеческойдеятельности. Безусловно, нужно учитывать тот факт, что символическаядеятельность, предшествовавшая деятельности реальной или следовавшая за ней, вбольшинстве случаев носила мистический характер и являлась выражениемзависимости человека от природы. В этом плане она, естественно, не оказываланепосредственного влияния на исход трудовой деятельности (в частности, охоты).
Однако нельзя не учитыватькосвенного, опосредованного воздействия этих символических действий на исходдеятельности, которое выражалось в психологической подготовке группы людей, всвоего рода производственной репетиции. Повторяемость этих обрядовых действийговорит о том, что они были необходимы человеку, удовлетворяли определеннымобразом его потребность в познании, в передаче трудовых навыков, психологическиподготавливали к охоте (или другой трудовой деятельности) людей, яснопредставляющих возможные опасности, ибо ничто так не способствует возбуждениюнужных эмоций у группы людей, как значительная цель, достижение которой сталоорганической потребностью этой группы.
Еще раз обратим внимание на то,что после совершения обряда на охоту отправляются не разрозненные индивидуумы,готовые разбежаться при первой же неудаче, а сплоченная группа первобытныхлюдей, согласовавшая предварительно свои действия, сосредоточенная на единомпредмете действий, охваченная общим настроением, боевым азартом и уверенная впобеде. Все это способствовало успешному исходу охоты, что было подмеченонашими далекими предками, а впоследствии привело к тому, что постепенноподобные условно-символические действия приняли ритуальный характер, выросли вбольшие традиционные празднества.
Удачное завершение охоты, врезультате которой первобытные люди получали большое количество пищи,достаточное для того, чтобы беззаботно прожить некоторое время, означало началоочередного праздника.
Праздник представляет собойзначительный общественный акт, который, как пишет М.М. Бахтин является «оченьважной первичной формой человеческой культуры»¹. Посменно сложились ихарактерные для данных торжеств, ставшие неотъемлемыми их черты. Из них преждевсего следует отметить как необходимый момент коллективное пиршество. Различногорода действия, совершаемые людьми во время праздника, первоначально не имевшиеникакого ритуального значения, постепенно приобретали его, превращаясь вмагические обряды.
К числу ритуальных действий,ставших характерными для подобных первобытных празднеств, относится и отдачапочестей погибшим: ведь во время охоты частым явлением была гибельсоплеменников. Празднование в честь удачной охоты становилось и своеобразнымипоминками по погибшим. Возможно, к тем временам восходит характерный для многихнародов обычай поминать умерших обильным пиршеством. Следует отметить, что втрадиционных славянских праздниках (масленица, святки и др.) ощущаютсяявственные отзвуки этих первобытных торжеств (обильное пиршество, ряжение ввывороченные наизнанку шубы, игры с медведем или человеком, изображающиммедведя). Дни поминовения умерших родителей — также неотъемлемая часть этихславянских торжеств. Следы первобытных празднеств можно обнаружить и впоминальных пирах у славянских (и многих других) народов, а также в обычаепосещать кладбища и отдавать почести умершим в дни праздников.
Итак, образ жизни древнегочеловека, необходимость знакового (не вербального) общения друг с другом,обожествление природы и всего окружающего мира способствовали рождениюпраздников и обрядов как определенных символических коллективных действ,имеющих как реальное, так и магическое воплощение.
2. Понятие обычая, обряда, ритуала, традиции
Мы видим, что стремлением людейярко, красиво, торжественно и памятно отметить узловые события своей жизниобусловлено придание этим событиям форм праздников и обрядов. Такие события,как свадьба, рождение ребенка, совершеннолетие и др. являются переломнымимоментами в жизни людей, меняющими их отношения с окружающими, дающими им новыеправа и предъявляющими новые требования. И вполне объяснимо стремление людейпразднично отметить эти события торжественными, запоминающимися обрядами,которые переходят из поколения в поколение в определенной устоявшейся,закрепленной форме и выражают внутренний смысл, содержание данного события.
Обрядность — составная частькультуры, отражающая духовную сущность народа, его мироощущение в различныепериоды исторического развития, сложное и многообразное явление, выполняющеефункции передачи последующим поколениям опыта, накопленного в борьбе засуществование, своеобразная реакция человека на жизненные условия,специфическая форма выражения народных устремлений и чаяний.
Историческая смена общественныхформаций, жизненных условий, потребностей и взаимоотношений людей оказываетвлияние и на развитие праздников и обрядов. Как результат изменениядействительности обрядность проходит длинный и сложный путь эволюции. Отмираютодни обряды, вступающие в противоречие с мировоззрением людей, трансформируютсядругие, в которых новое содержание вкладывается в прежние формы, и, наконец,рождаются новые обряды, отвечающие потребностям и требованиям новой эпохи.
Что же заключается в понятии«обряд»? В чем его сущность? Почему во все времена, начиная спервобытнообщинного строя, люди отмечали торжественными ритуальными действияминаиболее выдающиеся события своей жизни?
Термин «обряд» происходитот глагола «обрядить», «обряжать» — украшать. Обрядявляется своего рода перерывом в обыденной жизни, ярким пятном на фонеповседневности. Он обладает удивительным свойством воздействовать наэмоциональный мир человека и одновременно вызывать у всех присутствующихсходное эмоциональное состояние, способствующее утверждению в сознании тойосновной идеи, ради которой он совершается.
Первые элементы обрядностивозникли задолго до появления христианской религии из потребностей людей вторжественно-радостные и торжественно-скорбные моменты жизни собираться вместеи определенным образом выражать охватившие их чувства. В этом состоит социально-психологическаяприрода обрядности.
В каждый обряд вкладывается своесодержание, но он всегда представляет собой условное действие, цель которого — выразитьв символической форме конкретные представления и определенные социальные идеи. Обрядыотражают многообразные связи и взаимоотношения людей в обществе. «Этосимволическое и эстетическое выражение (и проявление) коллективных связейобщества, коллективной сущности человека, связей, не только соединяющихчеловека с современниками, но и объединяющих его с предками. Обряд создаетсякак выражение духа, привычек, традиций, уклада жизни общества», в нем получаетотражение реальная жизнь человека, его связи и отношения с обществом, сокружающими людьми.
Обряд является одним из способовсуществования традиций.
Традиция — более широкоеобщественное явление, особая форма закрепления общественных отношений,выражающаяся в устойчивых и наиболее общих действиях и нормах общественногоповедения, передаваемых из поколения в поколение. Содержание традицийопределяется породившими их общественными отношениями, и потому традиции — продуктопределенных исторических условий.
Традиции как прочноустановившиеся, ставшие привычными представления людей, рождаются в ответ назапросы жизни и существуют до тех пор, пока отвечают нуждам той или иной группылюдей.  Традиции являются одним из могучих средств воздействия на человека. Развитиеобщества идет от прошлого к настоящему, от настоящего к будущему, поэтому вобществе, с одной стороны, всегда живут традиции, в которых сконцентрированопыт ушедших поколений, с другой — рождаются новые традиции, концентрирующиеопыт сегодняшнего дня, соответствующие новому мировоззрению.
Изменение жизненных условий,потребностей и взаимоотношений людей оказывает свое влияние и на развитиепраздников и обрядов. Как результат изменения действительности обрядностьпроходит длинный и сложный путь эволюции, модифицируется, изменяется.
Между традициями, обычаями иобрядами много общего: все они представляют собой формы передачи новымпоколениям социального опыта, накопленного обществом, причем эта передачапроисходит в яркой образной форме с помощью условно-символических действий.
Традиции охватывают болееширокий круг явлений, чем праздники и обряды. Они встречаются во всех сферахобщественной жизни.
Таким образом, мы остановимся наследующих определениях основных используемых понятий.
Традиция — общественное явление,которое отражает исторически сложившиеся и передаваемые из поколения впоколение обычаи, порядок, нормы поведения, особая форма общественных отношении,выражающихся в общих действиях и сохраняемых силой общественного мнения.
Обычай — более узкое понятие посравнению с традицией. Это прочно установившееся в той или иной общественной средеправило, регулирующее поведение людей в общественной жизни. Исполнение обычаяне обеспечено государством. Он соблюдается благодаря своему неоднократномуповторению и применению в течение длительного времени.
Праздник — торжественная формаознаменования различных событий личной или общественной жизни, основанная наповерьях и обычаях народа, день, свободный от трудов и повседневных будничныхзабот.
Обряд — общественное явление,представляющее собой совокупность утвердившихся в народе условно-символическихдействии, выражающее определенный магический смысл, связанный с отмечаемымисобытиями личной или общественной жизни; это своеобразный коллективный акт,который строго определяется традицией, а также внешняя сторона религиознойжизни и верований человека.
Ритуал — порядок совершенияобряда, последовательность условно-символических действий, выражающих основнуюидею праздника, внешнее проявление верований человека.
Эти понятия в обыденной жизниимеют тенденцию к расширению их объемов и довольно часто подменяются однодругим. Тем не менее их разведение и определение содержания от более широкого кболее узкому представляется нам правомерным, так как позволяет свободнооперировать ими в ходе наших рассуждений и отличать одно от другого.3. Календарные обряды
Слово «календарь» восходитк латинскому «calendae» (первый день месяца),а оно, в свою очередь, — к глаголу «calare», чтоозначает «выкликать»: в Древнем Риме обязанностью главного жреца былогромкое провозглашение первого дня каждого нового месяца.
Вообще же календари создавалисьнезависимо от Древнего Рима, задолго до и после него в разных уголках Земли,ибо потребность измерять время возникала у всех народов, как толькоосознавалась периодичность явлений природы (смена дня и ночи, времен года).
Славяне не были исключением. Имтоже пришлось осваивать способы времяисчисления, вырабатывать свой календарь сочень крупными и достаточно мелкими единицами — от понятий «век»,«эпоха» до обозначения частей суток (день, ночь, сумерки и пр.).
Исстари основным занятиемвосточных славян, и русских в том числе, было земледелие, поэтому культура вцелом и основная масса праздников, обрядов носила земледельческий характер.  Жизненныйуклад земледельца изначально определялся в первую очередь сменой времен года,поворотными сроками солнечного календаря. Особо выделялись четыре момента: зимнийи летний солнцевороты, весеннее и осеннее равноденствия. В русском аграрномкалендаре им соответствовали зимние святки (конец декабря — начало января). ИванКупала-24 июня (7 июля), март и сентябрь.
Народное времяисчислениеопиралось на смену времен Года и за основные вехи принимало период зимнегосолнцеворота — Спиридоньев день, позднее перенесенный на 25 декабря — рождествоХристово: время от Аграфены Купальницы (23 июня/6 июля) до Петрова дня (29июня/12 июля); середину марта (Сороки — Благовещение), а также Семен-день (1/14сентября), который и в XIX в. сохранял черты, напоминавшие о бывшем когда-тосентябрьском «Новом годе».
В определении сроков ипродолжительности времен года крестьянин целиком исходил из реальных климатическихусловий, которые регулировали его трудовую деятельность и хозяйственный быт. Поворотныеточки солнечного движения по небесной сфере делили год на четыре примерноравные части, но в сознании земледельца эти отрезки не полностью совпадали скалендарными временами года. Для большинства районов России самым длиннымсезоном оказывалась зима. «Народ, чутко следивший за изменениями в природе,остро реагировавший на происходящие перемены, практическими мероприятиямиоткликался на ощутимое наступление зимы. Ему не было дела до того, что покалендарю осень длится три месяца. Холод в октябре говорил крестьянинусреднерусской и северной полосы о наступлении зимы, об исчезновении солнечноготепла, об омертвении природы».
Осень в крестьянском пониманииограничивалась периодом уборки урожая — примерно от Ильина дня (20 июля/2августа) до Покрова (1/14 октября). Собственно лето — это короткое времясозревания хлебов: с Иваны Купалы (24 июня/7 июля) до Ильина дня или Успения св.Анны (25 июля/7 августа), редко до первого Спаса (1/14 августа). Веснупризывали в марте, а началом ее считался Егорьев день (23 апреля/6 мая) — «Егорий весну открывает».
С днем Егория вешнего связывалсяцикл примет, определяющих, каким будет лето. В частности, полагали, что если наЕгория будут сильные теплые росы, то и все лето будет теплым и влажным. Вдуховном стихе говорилось, что Егорий «взял ключи золотые, пошел в поле,росу выпустил, росу теплую». С поверьем был связан и ритуал катания поросе. Его нужно было выполнить, чтобы получить от земли силу для будущих работ.
У всех славянских народов Егорийсчитался покровителем скота. Ведь к концу апреля уже появлялась первая трава,поэтому ко дню Егория приурочивался первый выгон скота на пастбища. В этот деньчествовали пастухов, посвящая им специальный обряд «окликания Егория».
В ночь на 23 апреля, ещезатемно, группа мужчин во главе с пастухом обходила все дома и произносилаокликание:
Мы ранешенько вставали,
В поле ходили,
Кресты становили,
Кресты становили,
Егория вопили:
Батюшко Егорий,
Спаси нашу скотинку,
Всю животинку,
В поле и за полем,
В лесу и за лесом,
Волку-медведю,
Всякому зверю -
Пень да колода.
Песня исполнялась подаккомпанемент барабанки — не — большой доски, которую пастух вешал на грудь ипалочками выбивал на ней определенный ритм.
Обычно каждое утро под звукибарабанки пастух собирал коров в стадо. Иногда барабанку заменяли березовымрожком. После завершения обряда окликальщиков обычно одаривали пирогами и яйцами.Их складывал в мешок мехоноша.
Утром в Егорьев день коров иовец выпускали из хлева и трижды ударяли веткой вербы, обращаясь к святому:
Христос с тобой, Егорий храбрый,
Прими мою животинку
На все полное лето и спаси ее.
Обряд завершался обходом собранногостада. При этом пастух или уважаемый в деревне человек брал в руки решето, вкоторое насыпали зерно, клали крашеные яйца, иконку святого Георгия, замок изажженную свечу.
С решетом обходили все стадо,произнося заговор: «Господи, благослови меня, Василия, обнести своих милыхживотов. Не я обношу, а прошу Николая Чудотворца и Егория Победоносца: обнеситемоих милых животов железным тыном, обтяните медной проволокой, покройте святойпеленой, спасите от огня, от воды, от лютого зверя, от ползучего змея, отволшебных стихов. Аминь» (имя просящего соответственно менялось).
Как только обход завершался иобходчик произносил «Аминь», пастух и подпасок ударяли топорамиобухом об обух или стреляли из ружья, угрожая воображаемому зверю.
В этот же день совершался обряд«вождения Юрия». Прежде всего выбирали парня — зеленого Юрия. Егоголову и плечи украшали венками из первой зелени и давали ему в руки большойкруглый пирог. Вместе с Юрием все обходили вокруг поля. Затем процессиянаправлялась к возвышенному месту. Все садились вокруг Юрия и произносилизаговор:
Мы вокруг поля ходили,
Мы Егорья водили,
Юрия величали:
Егорий, спаси нашу скотинку.
Потом Юрий делил пирог. Одновременноповорачивали ломти и смотрели, кому достанется кусок с самым большим количествомначинки. Если таковой оказывалась девушка, то считалось, что она обязательно вскоревыйдет замуж.
Помимо основных годовых сезонов,выделялись переходные, промежуточные периоды: пролетье (поздняя весна — раннеелето), молодое бабье лето (конец лета — начало осени), осенины (середина сентября),позимье (обычно октябрь) и др.
По народным представлениям, двеполовины года взаимно влияют и обусловливают друг друга, отчего в пословицах,приметах, загадках много сравнения зимы с летом, осени с весной. В земледельческомкалендаре все составные части увязаны: одно время года определяется по другому,а каждый месяц составляет пару с противоположным ему месяцем второго полугодия.По характеру погоды декабрь, январь, февраль соответствуют июню, июлю, августу;март, апрель и март — сентябрю, октябрю, ноябрю, и наоборот.
Крестьянину надо было в первуюочередь заботиться об урожае, о здоровье своей семьи и скота, о передаче опыта подрастающемупоколению, все в его буднях и праздниках подчинялось этой главной цели, истолковывалосьс точки зрения земледельца. О такой особенности крестьянского ума ярко иправдиво писал еще в прошлом веке Глеб Успенский — большой знаток народныхобычаев, традиций, нравов. Цикл очерков под характерным названием «Властьземли» включал и рассказ о земледельческом календаре, где писательрассматривал народные приметы — прекрасный образец «земледельческой мысли»народа. Сравнивая календари «для господ» и народный месяцеслов, Г. Успенскийписал: «Без перерыва на целый год, вплоть до будущего крещения, — у господидут: взятие, покорение, одоление и т.д., а у крестьян: „На Трифоназвездно — весна поздняя“. „На Евдохеи снег — урожай“. »На благовещение дождь — родится рожь, мороз-урожай на грузди, гроза — ктеплому лету и орехам, мокро — к грибам". «Коли на Юрьяберезовый лист в полушку, на успенье клади хлеб в кадушку». «Если наНиколу заквакают лягушки — хорош будет овес». «На Луку полуденныйветер — к урожаю яровых».
Полная зависимость от природызаставляла земледельца тщательнейшим образом изучать окружающий его мир,примечать «мельчайшие подробности случайностей природы», улавливатьзакономерности и связи одних явлений с другими. Это вылилось в целый сводправил, примет, тонких и верных наблюдений, знать которые не грех исегодняшнему сельскому жителю, да и не только ему.
«Если галки большой стаейлетают — к ненастью, садятся высоко на деревьях — к морозу, низко — к оттепели».
«Пора пахать, когда громгремит, лес в листву одевается, жаворонок запел, а водяные лягушки начинаютквакать».
«Пока лист с вишневыхдеревьев не опал, сколько бы снегу ни выпало, зима не наступит, оттепель егосгонит».
«Круг около солнца илимесяца зимою предвещает продолжительные метели с морозами» и т.д. и т.п.
Зоркий крестьянский глазподмечал все, детальность наблюдений и, соответственно, примет поражаетсовременного человека. К примеру, такое наставление: «В конце сентябрябывают иногда морозы, повреждающие картофель, свекловицу и другие огородные овощи.Признаки, по которым можно узнать наступление холода, — пролет диких гусей , собирание в стаи мелких птичек, а также ясный блеск луны, рога которойпринимают острую форму после новолуния, и притом малые и низкие облакастремятся к северу»¹ «Воронежские губернские ведомости» серединыпрошлого века, опираясь на опыт местных крестьян, советовали, как, когда икакую рожа" следует сеять. Вот небольшой отрывок из этой подробнейшейинструкции: «Посев ржи следует соображать с посевом и урожаем гречи. Еслигреча раннего посева родится хорошо, то и рожь должно сеять рано, и наоборот. Рожьсеять должно в первой, во второй или в четвертой четверти августа месяца,смотря по погоде: ежели жаркое и сухое лето, то сеять рожь под соху, в началесентября или в исходе августа; в дождливое холодное лето сеять рожь ранее вавгусте. Степную землю нужно засевать поздно, и тем позднее, чем обильнее наней растет трава. Через сколько дней после рождества Христова случится иней,через столько же дней после успения св. Анны (25 июля/7 августа) можно сеятьозимый хлеб… Недозрелая рожь вовсе на семена не годится. На тяжелой илимокрой почве сеять, если возможно, старую рожь, рано, за неделю до Лаврентия (10/23августа), пока земля суха и дни долги… ».
Знание природы и жизненный опытвыливались в пословичные выражения, которые зачастую приобретали второй,обобщенный смысл:
«Год на год не приходится».
«Что посеешь, то и пожнешь».
«Время дороже золота».
«Спустя лето по малину влес не ходят».
«Всякое семя знает своевремя».
«Случается такой год, что внем семь погод».
«Всяк Еремей про себяразумей; когда сеять, когда жать, когда в скирды метать».
Приметам, знаниям, передаваемымиз поколения в поколение. установившимся правилам народ доверял больше, чемзастывшим данным календаря:
«Кто по календарю сеет, тотредко веет».
«Не примечать — и хлебушкане сдать».
«Без примет ходу нет».
«Обычай старше закона».
Знакомясь с народным устнымкалендарем, не перестаешь удивляться поразительному соседству в нем самыхтонких наблюдений, точных знаний и самых нелепых (с нашей, материалистическойточки зрения) суеверий, основанных на случайном сходстве явлений или на простомсозвучии слов. Невероятно переплелись в нем трезвый практицизм и высокаяпоэзия, явь и фантазия, привычка к тяжелому труду и бесшабашная удаль; скромность,целомудрие и праздничный разгул. Один характерный пример: 16/29 июня церковьотмечает день св. Тихона Амафунтского. в народе про этот день говорят: «СТихона солнце идет тише». Наблюдение абсолютно верное. По свидетельству астрономов,солнце в эту пору «и взаправду „идет тише“: к концу июня Землясбавляет скорость движения вокруг Солнца по сравнению со скоростью на 1 январяна 3600 километров в час. Эту особенность небесной механики пытливый народныйум подметил как „застаивание солнца“»¹. Не менее интереснодругое. Тот же «пытливый народный ум» из всех дней второй половиныиюня для фиксации данного явления выбрал именно Тихонов день. Поводом послужилазвуковая ассоциация имени святого со словами «стихать», «тихо».На том же основании к 16 июня приурочена еще одна верная примета: «На Тихонапевчие птицы затихают» (кроме соловья и кукушки). И уже без всякойреальной причины, исключительно на созвучии возникла вера в способностьчудотворца снимать боль, что отражено в одной из молитв: «Снятый Тихон,утиши, господи, болезни и вся недуги зубные… ».
Вообще русский аграрный материалочень архаичен и консервативен. Крестьяне в подавляющей массе даже в прошломстолетии плохо понимали истинные причины смены времен года и многих явленийприроды, для них причинно-следственные связи были иными, чем это представляетсянам сейчас. Крестьянин видел, что приход весны связан с прилетом птиц, поэтому,желая обеспечить своевременное начало весны, обращался к жаворонкам, ласточкам,куликам с просьбой поскорее вернуться в родные края. Так встречали праздник«Зазывание (кликание) весны».
Люди радовались тому, что скаждым днем приближалась Пасха, обозначавшая наступление весны. В этот деньженщины выпекали из теста фигурки птиц с распахнутыми крыльями. Печеньяназывались «грачами», «жаворонками» или просто «птичками».
Каждый член семьи брал в рукупеченье, выходил на улицу и подбрасывал его в воздух. Одновременнопроизносились заклички:
Жаворонки, жавороночки!
Прилетите к нам,
Принесите нам лето теплое!
Нам зима надоела,
Весь хлеб у нас поела,
Всю скотинку поморила.
В некоторых из них содержалисьзаклинания, обращенные к живительным силам природы:
Весна, весна красная,
Приди, весна, с радостью,
С радостью, с огромною милостию:
Со льном большим,
С корнем глубоким,
С хлебом великим.
Во многих местах печенье выпекалии в форме небольших крестиков. Считалось, что крестообразное печенье обладаетчудесной силой. Поэтому оставшиеся на столе крошки не выбрасывали, а собирали ихранили. Весной, во время сева, их бросали в сетево — особое решето, изкоторого сеяли зерно.
С крестообразным печеньем былсвязан особый ритуал гадания. В отдельные печенья клали зернышки, чешуйку хмеляили монетку. Впрочем, иногда могли запечь и таракана.
Часто кресты давали ребятам,которые бегали с ними от дома к дому и выкрикивали особые песенки — заклички:
Крестики, крестики, жавороночки,
Крест подают и водой обдают,
Половина-то говина перевалится,
Кадка с молоком перекатится.
Крестообразная форма выпечкисложилась под влиянием христианства, а сам обряд сохранился с давних времен. Ритуальноевыпекание хлеба должно было способствовать новому урожаю, дать силу земле, атакже пахарю, работавшему на ней.
Участие детей тоже не былослучайным. В древности обряд закликания совершали взрослые, со временемосновными участниками стали дети, заклички вошли в детский фольклор каксамостоятельный жанр. Дети собирались на освободившихся от снега лужайках, гдеводили хороводы и играли с «жаворонками», громко выкрикивая заклички:
Жавороночки-полетовочки,
Прилетите к нам,
Принесите нам
Весну красную,
Лету теплую!
Нам зима надоела,
Весь хлеб у нас поела,
Всю скотину поморила.
Когда игры заканчивались, печеньеприкрепляли к веткам деревьев или прятали его под застрехи в сараях или домах. Оставшеесяпеченье съедали или скармливали скоту.
С печеньем совершали еще одинритуал во время совместной трапезы. Собравшись за столом, все члены семьи бралипо одному печенью и одновременно их разламывали. Обнаруженное зерно означалобогатство, таракан — будущие сплетни чешуйка хмеля — веселье.
Если после зазывания весны продолжалисьзаморозки, то совершали особый обряд, обращенный к Морозу. Для него пеклинебольшие шарики-колобки. Их выбрасывали на улицу, приговаривая:
Мороз Красный нос,
Вот тебе хлеб и овес,
А теперь убирайсяподобру-поздорову.
Иногда вместо колобков варилиовсяный кисель и выставляли его в миске на краю поля или просто на крыльцо. ЗатемМороз приглашали отведать кушанье:
Мороз-Мороз, не тронь мой овес,
Приходи кисель есть.
Обычно после зазывания весныначиналась активная подготовка к весенним полевым работам.  То, что позднее сталовосприниматься как поэтическое сравнение, метафора, когда-то было реальнойверой, отражало понимание природы: жаворонок, по мнению земледельца,действительно нес весну на своих крыльях. Земля в самом деле засыпала зимой, ав начале лета была беременна будущим урожаем и, страдая (ср.: «страда»,«страдная пора»), в муках рожала хлеб, лен, овощи, ягоды (отсюда ислово «урожай»).
Народный земледельческийкалендарь сохранял такой взгляд на природу, взгляд, по сути, языческий, когдавсе, что окружает человека, одухотворено, наделено жизненной силой, способнопомогать или препятствовать, причинять зло или доставлять радость.
Крестьянин поклонялся грому,солнцу и месяцу, почитал камни, водоемы, деревья. Священным деревом у славян считалсядуб, много поверий связано также с вербой, рябиной. Но самое почитаемое,любимое дерево — береза.
Основной праздник, посвященныйкульту растений — так называемая русальная, или «зеленые святки», предшествующаяцерковной Троице¹. Четверг на этой неделе называется «Семик» — седьмойчетверг после Пасхи. Празднование это имеет двоякую форму: по домам разносили ирасставляли ветки берез. Кроме того, в лесу выбиралась одна березка, которуюукрашали и торжественно вносили в деревню. Этот праздник считался одним изсамых больших праздников в году.
У великороссов обрядовоепразднество производилось только с березкой, но не с другими деревьями. В песнепоется:
Не радуйтесь, дубы,
Не радуйтесь, зеленые,
Не к вам девушки идут,
Не к вам красные,
Не к вам пироги несут,
Лепешки, яичницы,
Ио, Ио, Семик да Троица!
Радуйтесь, березы,
Радуйтесь, зеленые,
К вам девушки идут,
К вам красные,
К вам пироги несут,
Лепешки, яичницы,
Ио, Ио, Семик да Троица!
Та исключительность, котораяпринадлежит березке, объясняется, по-видимому, тем, что березка — первое,наиболее раннее дерево, одевающееся в яркую, нарядную зелень, тогда как другиедеревья еще едва начинают распускать почки. Отсюда возникает представление,будто именно березки обладают особенной силой роста. Средоточением этой силысчитаются верхушки и ветки: от них идет рост и, следовательно, здесь находитсяих сила. Эту силу надо использовать. Такова простейшая мыслительная основа,приводящая к различным обрядам, связанными с березками.
Березовые ветки или молодыеберезки приносились из леса и расставлялись по домам без особых обрядовыхдействий. Дома украшались также цветами. Березками украшали дворы, дома,горницы, ворота, отчего деревня приобретала праздничный вид. Для этогопраздника мыли, чистили, белили хаты, всюду наводя чистоту. Эти дни вСмоленской губернии и в некоторых других местах назывались «зеленымисвятками». По-видимому, еще в XIX веке березкиосвящались в церкви. Народ на церковной службе стоял с березками, и этимберезкам приписывалась особая целебная и оберегательная сила. П.В. Шейнсообщает из Смоленской губернии, что освящались не только ветки березок, ноцветы и травы.
Более сложное явлениепредставляют собой обряды, связанные с выбором одного молодого дерева в лесу. Всостав этого комплекса входят: выбор и зарубка деревьев, украшение его,совместная трапеза под ним, завивание венков, кумление, срубание дерева иторжественное внесение его в деревню, хороводные игры и песни под ним (допорубки в лесу или после внесения его в деревню), уничтожение дерева, гаданиена венках, брошенных в воду. Здесь я кратко рассмотрю обряд завивания ивнесения березки в деревню.
Березка избирается молодая,сочная, в таком месте, чтобы вокруг нее можно было водить хороводы. Еслиберезка избиралась заранее, ее заламывали, т.е. отмечали. Для совершенияпразднества девушки шли в лес. Выбранную березку «завивали», т.е. загибаликонцы веток в кольца и закрепляли их так, чтобы образовались венки, которые какбы росли на дереве. Особый интерес представляет сибирский обычай пригибатьвершины березок к траве и делать «косы», связывая эти вершины стравой³. В других местах верхушки двух берез связывались между собой так,что образовывался род арки. Венки могли плестись из веток других березок,переплетаться с травами и цветами и навешиваться на избранное дерево. Завитуюберезку украшали. «У кого-нибудь из девушек находился шелковый поясок,которым перевязывают березку внизу у корня»¹. На березку навешивалиразноцветные ленты, нитки и лоскутки. Иногда украшали березку и цветами. На березкумогли также навешиваться «козули», т.е. венки, испеченные из теста. ВЕвропе дерево срубали и вносили в деревню. Это так называемое майское деревоили просто «май». У русских дерево не всегда срубали, оно моглооставаться в лесу. Е.В. Аничков утверждает, что у русских нет майского дерева. Междутем это неверно. Нет в народе слова «майское дерево», как нет инекоторых специфических видов увеселений (влезание на дерево за призом), но урусских явственно наблюдается две формы обряда. Одна, преобладающая, состоит втом, что празднество происходило в лесу вокруг избранного дерева. Другая, болеередкая, состояла в том, что дерево срубалось, торжественно вносилось в деревню,устанавливалось здесь, и вокруг него проводились игры. В некоторых местахдерево завивалось в Семик (т.е. в четверг до Троицы), а на Троицу его вносили вдеревню. Так, П.В. Шейн сообщает из Владимирской губернии: «В Троицын день девушки меняют свой наряд на лучшие платья, на голову надевают свежиеберезовые венки, переплетенные цветами, и в таком уборе идут в лес развиватьберезку. Пришедшие туда, они становятся в кружок около завитой березки, икто-нибудь из них срубает ее и устанавливает посреди кружка. Тут все девушкиподходят к березке и начинают ее украшать лентами и цветами. Далее открываетсятриумфальное шествие девушек попарно, а впереди всех одна из них несет березкуи так5им образом обносят ее кругом всей деревни. Пришедши в какую-нибудь изулиц, они втыкают березку в землю и начинают водить вокруг нее хороводы; тутприсоединяются к ним парни, и все хором поют».
Под деревом водили хороводы ипели так называемые семицкие песни. Содержание этих песен разнообразно. В нихвоспеваются березки, восхваляется праздник, девушки величают самих себя. Песнипередают радостное весеннее настроение.
Березынька кудрявая,
Кудрявая, моложавая,
Под тобою, березынька,
Все не мак цветет,
Под тобою березынька,
Не огонь горит,
Не мак цветет -
Красные девушки
В хороводе стоят,
Про тебя, березынька,
Все песни поют.
В песнях поется о венках,гаданиях, замужестве. На Семик поются также обычные, т.е. не приуроченные кпраздникам, игровые и хороводные песни любовного содержания.
Хоровод водят вокруг дерева, атам, где верхушки двух березок связаны в форме арки, под ними проходят играющиеи поющие. Веселье длится до самого утра.
Каков исконный смысл этогообряда? Исходя из предположения, что сила роста, по представлениям народа,находится в верхушках и в концах веток, откуда идет рост, можно рассматриватьзагибание в кольцо и связывание как способ уловления и сохранения этой силы. Этусилу надо внести из леса и передать ее земле и людям.
Пригибание верхушки к земле ипереплетание ее с травой довольно явно представляют собой попытку передачивегетативной силы от березки к земле.
Пойдем, девочки,
Во луга — лужочки,
Завивать веночки.
Мы завьем веночки
На годы добрые,
На жито густое,
На ячмень колосистый,
На овес ресистый,
На гречиху черную,
На капусту белую.
Вот образец другой подобной жепесни. В ней густота молодой листвы сопоставляется с густотой ржи.
А и густо, густо на березелистье,
Ой ли ой люли, на березе листье.
Гуще нету того во ржи, пашеницы.
Господа, бояре, мужики крестьяне!
Не могу стояти, колоса держати,
Буен колос клонит.
Густая листва и густая рожь — таков художественный параллелизм этой песни, который некогда имелзаклинательное значение.
В этот день девушки, выполняющиеобряд, как бы перенимают от березы и венков их силу и предают ее земле:
Где девки шли,
Сарафанами трясли,
Тут рожь густа,
Умолотиста, уколотиста,
С одного колоска
Умолотишь три мешка.
Иногда место для празднованиявыбирали такое, которое прилегало бы к полю ржи. Это делалось для того, чтобырожь была гуще. «Местом для завивания венков преимущественно избираюттакую рощу, которая прилегает к ржаному полю, в том поверье, что и от этого,так же, как и завивание ржи в Воскресенье, она будет лучше».
Приведенные материалы дают мнеправо на вывод, что внесение обряженного дерева из леса на поле и в жилищепредставляло собой попытку использовать растительную силу дерева вземледельческих целях и передать ее от деревьям земле и злакам.
Живыми, одушевленными были вглазах древнего человека не только земля, растения, водоемы, явления природы (град,мороз и т.д.), но и сам годовой круг с составляющими его единицами времени. Показательно,что в рассказах крестьян времена года представали ближайшими родственниками,напоминали обычных людей׃ «Жилиу брата три сестрицы: весна-молодица, зима — белолица и осень-водяница». Неслучайно и календарь в народе назывался «месяцесловом» — все егочасти (сезоны, месяцы, недели, дни, посты праздники и др.) были поименованы.
Припев повторяется после каждойстроки.
Собственное имя было убольшинства недель: «пестрая», «всеядная», «сырная»,Фомина, «зеленая», «сборная» и т.д. Названия имели посты (холодный,голодный, великий, лакомка и пр.) и морозы (Введенские, Никольские, крещенские,афанасьевские, власьевские и пр.).
Сравнивая праздники и обрядыземледельческого года между собой, легко убедиться в том, что отдельныекомпоненты в них совпадают, что повторяются некоторые действия, чтоупотребляются одни и те же ритуальные кушанья, что существуют устойчивыепоэтические формулы. Этой проблеме посвящено исследование В.Я. Проппа, накоторое я уже не раз ссылалась. Ученый объясняет использование одних и тех жеэлементов в разных обрядах замкнутостью годового цикла, единоймировоззренческой основой и объединяющей все действия и помыслы земледельцазадачей вырастить и сохранить урожай.
Единым является и пониманиеместа человека в мире, взгляд на взаимоотношения его с природой. Давнозамечено, что «в бытовой практике крестьянина земледельческие и семейныеинтересы были неразрывно связаны. Этому единству соответствует и общность аграрнойи свадебной обрядности, выполняющей функцию достижения хозяйственного исемейного благополучия, довольства, плодородия и т.п.
От урожая зависело благополучие,да и сама жизнь хлебороба, поэтому он старался в точности выполнятьпредписанные традицией правила крестьянской агрономии (проведений сева,подготовка седин, пахота, удобрение навозом, уход за всходами, соблюдениесевооборота и пр.). Насущный хлеб и другие средства к существованию доставалисьтяжким трудом и нуждались, по мнению крестьянина, в защите от злых сил и вактивном провоцировании на воспроизведение и увеличение достатка. Для этого втечение веков выработалась целая система обрядовых действ, включая песни,пляски, звучание музыкальных инструментов, особые ритуальные тексты (заговоры,заклички, обращения, издевки, плачи и др.).
Земледелец пытался такжезаглянуть в будущее, с помощью различных действий, разными способами узнатьхарактер предстоящего весенне-летнего сезона; предугадать, для каких культургод будет благоприятным, сколько времени продержатся морозы, хватит ли кормаскоту до первой весенней травки и т.п. Особое место занимали и гадания особственной судьбе, в первую очередь — гадания девушек-невест.
Ими завершались святочные вечера.Обычно они начинались после того, как девушки собирались домой. Чаще всегокаждая из присутствующих поочередно бросала свой сапог через порог в сени. Еслион падал носком к порогу, то в текущем году девушку не ожидало замужество. Впротивном случае считалось, что она может выйти замуж. Местом гадания моглистановиться и ворота дома, через которые также бросался башмак. Девушки также гадалина банника и домового.
Поскольку, как и все переходныепериоды года, святки считаются временем наибольшей активности нечистых ипотусторонних сил, во время праздника стараются выяснить свою будущую судьбу. Святочныеже гадания делятся на две группы: простые и сложные.
Кроме общих гаданий,существовали индивидуальные. Так, вернувшись домой со святочных посиделок,девушка ложилась спать, положив под подушку свой гребень. Если поутру на немоказывался волос, то считалось, что девушка скоро выйдет замуж.
Земледельческая традиционнаякультура не была пассивной, созерцательной. Человек не только молился, приносилжертвы, пытался разгадать смысл разных явлений и связь вещей, он требовал,указывал, вызывал природу на определенные действия, заявлял о себе как овластелине, хозяине во вверенном ему природном участке Большинство обрядов,имеющих ярко выраженную магическую функцию, прочно удерживалось в быту ипроизводственной деятельности крестьянина.
Таким являлся комплекс обрядовыхдействий, связанных с переездом в новый дом.
Когда начинали строить новыйдом, совершали цикл ритуальных действий, чтобы преодолеть возможные проискинечистой силы. Выбирая безопасное место, вначале выпускали корову. Если оналожилась на землю, то считали, что место выбрано удачно.
Перед закладкой нижних бревенпод передним углом закапывали монету — »для богатства", рядом смонетой клали кусочек ладана — «для святости».
После возведения сруба резалипетуха и брызгали кровью на четыре угла. Животное зарывали в землю под дверью.
Самым опасным периодом считалсяпереезд в новую избу. На новом месте начиналась новая жизнь. Конечно, нечистая силастремилась помешать будущему благополучию. Чтобы обмануть ее, первыми в домпускали петуха или кошку. Они должны были войти в дом и принять на себявозможные происки нечистой силы.
За животными входили с иконой ихлебом-солью все остальные члены семьи. Считалось, что безопаснее переходить вновый дом ночью, поскольку нечистая сила не предполагала, что в это время людимогут заселять дом.
Поставив в передний угол икону,все члены семьи крестились на нее. Затем хозяйка отрезала от каравая хлебапервый ломоть и клала его под печку, приветствуя домового.
Еще в середине XIX в. во многихместностях России существовал древний ритуал: сняв одежду, до рассвета хозяйкадома обходила новую избу и произносила приговор: «Поставлю я около дворажелезный тын, чтобы через этот тын ни лютый зверь не перескочил, ни гад непереполз, ни лихой человек ногой не переступил и дедушка лесной через него незаглядывал ».
Чтобы придать заклятьюдополнительную крепость, женщина трижды кубарем перекатывалась в воротах,приговаривая: «Дай, чтобы род и плод в новом доме увеличивались».
Незадолго до новоселья или сразупосле переезда хозяин обязательно приглашал перебраться на новое место домового:он ставил под печку угощение и просил домового последовать за семьей.
Вводя в новый хлев скотину,хозяин также представлял ее домовому. Считалось, что иначе скотина неприживется на новом месте.
Если одновременно с домомстроили баню, то перед первой топкой приветствовали банника: брали чернуюкурицу, душили ее и неощипанную закапывали в землю под порогом бани. Во многихместах обряд совершали регулярно в ночь под Чистый четверг. В бане также оставлялиломоть ржаного хлеба, посыпанный солью.
«Украшаясь цветами илистьями, земледелец надеялся тем самым помочь обнаженной земле покрытьсязеленью; катаясь зимой на санках, а весной раскачиваясь на качелях, онпредполагал, что, чем дальше прокатится и чем выше раскачается, тем длиннее ивыше поднимется летом лен и лучше взойдут хлеба, и т.п. ». Пекли специальноепеченье в виде домашних животных, т.к. верили, что изображаемое (по магииподобия) должно стать действительным, т.е. выпеченные и съеденные фигуркиобеспечат приплод скота; в определенные дни устраивали обильные торжественныетрапезы, чтобы гарантировать столь же обильное воспроизводство съестного; впериод бурного роста хлебов и трав молодежь устраивала игрища с громким смехом,обрядовой эротикой, песнями о любви и молодости.
С той же целью спровоцировать силыприроды на нужные земледельцу действия широко использовались в обрядах всегогода яйца, зерна злаков, чучела. «Зерно обладает свойством надолгосохранять и вновь воссоздавать жизнь, умножая ее. Семя — растение — семясоставляют извечный кругооборот, который свидетельствует о нескончаемости жизни.Путем еды к этому процессу приобщаются люди. В животном мире зерну или семени,с точки зрения крестьянина, соответствует яйцо, обладающее тем же удивительнымсвойством, что и семя, оно сохраняет, содержит жизнь и воссоздает ее». Толькоприняв во внимание это объяснение, можно понять, зачем при севе в зерна клаливареные яйца, почему в поле, на лугу, под березкой ели яичницу; с какой цельюна любом ритуальном столе присутствовала кутья.
Чучела — это символическиеизображения божеств или олицетворенные силы природы. Чаще всего изготавливаличучела на масленицу, семик, в обряде похорон кукушки. Им устраивалиторжественную встречу, а затем убивали, уничтожали, сжигали в поле, за околицейили у реки. Разыгрывались настоящие похороны, которые обставлялись, однако, нетрагически, а комически и завершались нередко бурным весельем. В основе и этихдейств лежит та же «философия зерна»: чучело убивали, чтобы заставитьбожество воскреснуть или передать свою силу земле и возродиться из нее в виденового урожая. Чрезвычайно важно, что подобные убийства, растерзания, сжиганиевсегда сопровождались притворным плачем и непритворным смехом. Смех здесь оказывалживительное действие, потом" что смех есть признак жизни; более того, понародным воззрениям, смех способен вызывать и возрождать жизнь.
Земледелец был уверен, чтоособой силой воздействия на природу и человека обладает слово. «Чем далеев старину, — читаем в исследовании крупнейшего ученого конца прошедшегостолетия, А.А. Потебни, — тем обычнее и крепче вера в способность слова однимсвоим появлением производить то, что им означено». Неудивительно, что вобрядовых текстах так много повелительной интонаций и обращений: «Родись,капуста, бела и кругла!», «Покров-батюшка, покрой землю снежком, аменя, молоду, женишком!», «Жаворонки, прилетите! Весну краснупринесите!» и т.п.
Люди были убеждены в том, что,даже просто назвав явление, предмет, они тем самым приобретали над ним власть. Слово,соединенное с музыкой и движением, обладало еще большей силой. Поэтому огромнуюроль в обряде играли песня, музыкальный инструмент, ритмические пляски,притоптывания.
Обрядовые песни заклинали иописывали благополучие, довольство, изобилие, а сопровождавшие их действияизображали желаемое, чтобы обеспечить его в реальной жизни. Лучший пример тому- обходы дворов на святках, во время масленицы, в день первого выгона скота и внекоторые другие дни.
Рассмотрим подробнее этот обряд.Происхождение обряда колядования уходит корнями в глубокую древность. Еще вязыческие времена несколько раз в году славяне производили заклинание злыхдухов.
С принятием христианства обрядбыл приурочен к святочному периоду. Он состоял в том, что по домам ходилигруппы славильщиков, состоявшие в основном из подростков. Каждая группа неслана палке шести — или восьмиконечную звезду, склеенную из серебристой бумаги. Иногдазвезду делали полой и внутри нее зажигали свечу. Светящаяся в темноте звездасловно плыла по улице. В состав группы входил мехоноша. У него был мешок для сборадаров. На ходу они пели песню припевку:
К нам пришло — прикатилося
Святое Рождество!
Вот Свят вечор! Вот Свят вечор!
Мы ходили-походили,
колядовщики!
Мы искали-поискали Иванова двора!
Стоит Иванов двор на пятистолбах!
На пяти столбах, на семи верстах!
Коляда-Коляда!
Подавай пирога!
Славильщики останавливались подокнами или заходили в дома. Они просили у хозяев разрешить им спеть колядки. Обычнов каждом доме славильщиков встречали радушно и гостеприимно, заранее готовилиугощение и подарки.
Содержание колядок былоразнообразным: в них желали хозяевам получить богатый урожай, обильный приплоду скота; провести год здоровыми и счастливыми. Колядка завершаласьблагодарностью за щедрые подарки и угощение. Скупые хозяева порицались, имжелали неурожая, накликали на них засуху и всякие несчастья. В колядкеговорилось:
Коляда, моляда,
Уродилась Коляда!
Кто подаст пирога -
Тому двор живота,
Еще мелкой скотинки
Числа бы вам не знать!
А кто не даст ни копейки -
Завалим лазейки,
Кто не даст лепешки -
Завалим окошки,
Кто не даст пирога -
Сведем корову за рога,
Кто не даст хлеба -
Уведем деда,
Кто не даст ветчины –
Тем расколем чугуны.
Закончив петь, славильщикиполучали в подарок специальное обрядовое печенье, выпеченные из теста фигуркидомашних животных, съестные припасы, а иногда и деньги.
После обхода нескольких домовславильщики собирались в заранее намеченной избе и устраивали общую пирушку. Всепринесенные дары и еда делились между участниками.
Обходы дворов считались деломсерьезным, чрезвычайно важным. Выполняющие такой обход выступали «нескромными просителями-нищими, а коллективом людей, совершающих магическийобряд, который должен был вызвать желаемое в грядущем. Активная роль колядующихисключала мотив смиренности и покорности перед восхваляемыми» хозяевамидома¹.
 4. Семейно-бытовые обряды. Свадьба
Свадьба — самый яркий примердраматизированного обряда, одна из главных картин великой жизненной драмы, тойдрамы, длина которой равна человеческой жизни… Действие свадьбы длилось многодней и ночей, оно втягивало в себя множество людей, родственников инеродственников, касаясь иной раз не только других деревень, но и другихволостей.
Неотвратимость обрядаобъясняется просто: пришло время жениться, а необходимость женитьбы никогда неподвергалась сомнению. Поэтому как для молодых, так и для их близких — этовсего лишь один из жизненных эпизодов, правда, эпизод этот особый, самый, можетбыть, примечательный. Женитьба — важнейшее звено в неразрывной цепи,подготовленное всеми предшествующими звеньями: детством, событиями отрочества, деламиюности, старением родителей и т.д.
Зарождается этот обряд намногораньше, где-то на деревенском гулянье, может быть, еще в детстве, но действиеего всегда определенно и образно. Начинается оно сватовством.
В старину в богатых водою местахсохранялся обычай племени чудь на лодках привозить своих дочерей в праздничныеи ярмарочные села. Таких невест называли приплавухами. Отец, брат илимать, «приплавившие» девку, вместе с приданым оставляли ее подперевернутой лодкой, а сами уходили в деревню глядеть на праздник. Местныеребята-женихи тотчас появлялись на берегу. Одну за другой переворачивали онилодки, разглядывая и выбирая невест. («Может ли быть пороком в частномчеловеке то, что почитается в целом народе?» — задумчиво спрашивает А.С. Пушкин.Русские не брезговали обычаями соседних народов, хотя и были разборчивы) Правда,этот обычай в русских селах не имел широкого распространения. Знакомство ребяти девиц происходило у горюнов и столбушек, на летних и зимнихгуляньях.
Зимою, в начале нового годародители женихов прикидывают, что и как, сумеет ли парень сам выбрать себебудущую жену, советуются. Полноценный жених не допускал вариантов, несколькихкандидатур, но такими были не все. Многим при выборе требовалась родительскаяпомощь, зачастую просто из-за стыдливости парня.
В назначенный день, выбрав«маршрут» и помолившись, сваты — родители или близкие родственники — шлисвататься. Трудно не только описать, но просто перечислить все приметы, условностии образные детали сватовства. Отныне и до первого брачного утра все приобреталоособое значение, предвещало либо удачу, либо несчастье, все занимало своеопределенное место. Нужно было знать: как, куда и после кого ступить, чтосказать, куда положить то и это, заметить все, что происходит в доме и надороге, все запомнить, предупредить, обдумать.
Даже обметание валенок укрыльца, сушка голиц у печной заслонки, поведение домашних животных, скрипполовиц, шум ветра приобретали особый смысл во внешнем оформлении сватовства. Несмотряна четкость выверенных веками основных правил, каждое сватовство былоособенным, непохожим по форме на другие, одни и те же выражения, пословицыговорились по-разному. У одних выходило особенно образно, у других не очень. Конечноже, все это фиксировалось в неписаных сельских летописях. Позднее самоенеинтересное навсегда забывалось, а все примечательное передавалось другимпоколениям. Традиционные выражения в бездарных устах становились штампом,образами, взятыми напрокат. Традиция, однако, ничуть не сковывала творческуюфантазию, наоборот, она давала ей первоначальный толчок, развязывая язык даже усамого косноязычного свата. Впрочем, косноязычный сват — это все равно чтобезлошадный пахарь, или дьячок без голоса, или, например, хромой почтальон. Поэтомуодин из сватов непременно был говорун.
В дом заходили безпредупреждения, как и всегда. Крестились, рассаживались, обменивалисьприветствиями. Догадливые хозяева сразу настраивались на определенный лад,невеста уходила с глаз долой. Начинался настоящий словесный поединок. Даже призаведомо решенном деле отец и мать невесты отказывали сначала, мол, надобноподождать, товар у нас нележалый, мол, еще молода да именья мало и т.д. Темазартнее действовали сваты, расхвали жениха и пуская в ход все свое красноречие.Как смотреть людям в глаза, если дело кончится полным провалом?
Бывали случаи, когда, ничего недобившись сваты на свой страх и риск высватывали другую невесту, младшую, а тои старшую, засидевшуюся в девках сестру, либо уходили в другой дом и даже вдругую деревню, если жених был не очень разборчив, а женитьба становиласьбезотлагательной.
Условные, традиционные уловки ихитрости идут при сватовстве вперемежку с подлинными, натуральными, связаннымис определенными обстоятельствами материального и морального свойства. Нополучалось так, что традиционные, положения в таких случаях хитрости сами посебе помогали участникам обряда. Народный обычай щадил Самолюбие, он словно бывыручал бедного, а с богатого сшибал лишнюю спесь, подбадривал несмелого, аизлишне развязных осаживал.
Сватовство редко заканчивалосьтвердым обещанием, тем не менее сваты улавливали согласие в нетвердости голоса,в неопределенности причин отказа. Иногда один из родителей невесты рьяноотказывал, другой же делал тайный, едва уловимый знак: дескать, все ладнобудет, не отступайтесь. Под конец изрядно потрудившись, все расставались, иродители невесты как бы из милости или из уважения к жениховскому роду давалиобещание приехать поглядеть место.
Глядение места, знакомство сдомом, где будет жить «чадушко ненаглядное», — вторая по счетусвадебная операция. Родители невесты старались приехать ехать невзначай, чтобыувидеть все как есть, но женихова родня тоже не дремала. Чтобы не упасть лицомв грязь, исподтишка готовилась к встрече. Здесь народная традиция позволяланебольшой подлог: разрешалось брать у соседей «именье» напоказ, и вдом к жениху иногда стаскивали соседские одеяла и шубы… И все же бывало так,что смотрящие место по одному виду дома твердо решали не отдавать дочь, а чтобыне обидеть жениха, искали для отказа благовидный предлог.
Родители невесты обходили весьдом, заглядывали в хлевы и во двор, любопытствуя, сколько у жениха скота иутвари, дородно ли хлеба, есть ли на чем спать и какова баня. Только послеэтого становилось ясным, удачно ли свершилось сватовство или жениху отказано. Еслиотказано — снаряжали новых сватов...
В случае удачи наступал короткийперерыв, после чего следовала третья часть свадебного действа. В разных местахона называлась по-разному: рукобитье, сговор, запорученье. Но сутьоставалась повсюду одна: в этот момент окончательно решают породниться,намечается день венчания, определяется место, где будут жить молодые,количество приданого.
Отныне девушка считается запорученной,она начинает шить приданое. (Вот когда пригодились холсты, которые с детствакопились в девичьем сундуке!)
Время между запорученьем ивенчанием особенно насыщено причетами, песнями, приметами и т.д.
Ничто не дало так много длянародной поэзии, как эта часть русского свадебного обряда!
Только во время девичников,когда девушки помогают своей подруге шить приданое, создано несколько тысячпервоклассных поэтических строк...
Вы, подруженьки, вы, голубушки,
Задушевные-то вы сударушки,
Что я вам буду наказывать:
Вы пойдете на гуляньице,
На гулянье на веселое, -
Меня вспомните, голубушки!
Вы пойдете в леса темные,
Во болотечка во мховые
Собирать грибки и ягодки,-
Меня вспомните, сердешные!
Вы пойдете в пору праздную
Выводить хороводы веселые
И игры играть затейные -
Меня вспомните, болезные!
Вы пойдете во чисты поля,
В зелены луга весенние,
Работать работы страдные, -
Вспомните меня, милые!
На чужой я на сторонушке
Как живу я у чужих людей.
Вспомяните от раденьица.
Когда я-то растоскуюся,
Я приду к вам, вас проведаю,
Про свою вам жизнь поведаю.
Приезд за дарами — четвертый актсвадебного народного действа. Завершают же это действо венчание и свадебныйпир.
Любая часть действа, к примерубайна — обряд, предшествующий венчанию, так же как сватовство или же рукобитье,является развернутым и вполне самостоятельным драматическим явлением.
Элемент импровизацииприсутствовал во всех частях свадьбы, особенно это касалось невесты, свахи идружки.
Традиционная упорядоченностьдавала широкий простор и для самовыражения, допускала причетных и песенныхвариантов.
Что это, родимый батюшко,
Что у тя за пир собирается,
Что за гости к нам съезжаются?
Собираются на пир пировать
Злые вороги, чужи люди, -
То мои с тобой разлучники.
Говорила я родимому
И в упрос просила, плакала:.
«Не пускай к себеразлучников!»
Не послушался, не сжалился,
На меня, младу, прогневался.
Знать, недолго мне осталося
Посидеть-то здесь, поплакати
У родимыя у матушки.
У кормильца родна батюшка,
У соколов-то братцев милыех!
Причет невесты был образным, нои обязательно выражающим определенные обстоятельства. Песенное обращение иответ на него также были оригинальными, в своем роде единственными, зависящимиот состава семьи, характеров, других обстоятельств. Не могло быть одинаковых посодержанию свадебных песен, как не было одинаковых деревень семей и невест. Мелодииже и большинство психологических, что ли, последовательно сменяющихся свадебныхмоментов были стабильными. С годами они отшлифовывались и все прочнееукоренялись в обряд. Эти обязательные психологические моменты нередко вступалив противоречие с эмоциональным состоянием участников свадьбы.
Например, дружко, подобнонынешнему затейнику в домах отдыха, обязан был веселить и смешить народ. Дляэтого недостаточно одних традиционных слов и приемов, нужны вдохновение италант, а прибаутничать серьезному человеку хочется далеко не всегда. Невеста,соблюдая традицию, в определенных местах должна была плакать, но ведь отнюдь невсякой невесте хочется плакать на собственной свадьбе. И вот та же традицияпозволяла безунывной невесте тайком натирать глаза луком, чтобы искусственновызвать так необходимые в этот момент слезы.
Можно ли назвать этунеобходимость ханжеством? Трудно сказать. Скорее всего нельзя, так каккатегория ханжества не совмещается с общественными, общепринятыми понятиями,она больше подходит для персональной характеристики. Кроме того, традиционноеправило тотчас потеряло бы свою силу, перестав допускать исключения. Еслиневеста не плакала на своей свадьбе, об этом говорила вначале вся волость, ноосуждение было отнюдь не единодушным. Все зависело от обстоятельств. Многиевопреки традиции, даже поощряли такое поведение Другие осуждали, но не всерьез,для «блезиру».
Вскоре, однако ж, забывались всеразногласия. Традиционное правило народного обычая тем и удивительно, что присвоей внешней категоричности допускало тысячи вариантов, годилось для разныхусловий и для любого характера. Но оно, это правило, всегда и всюду вносилоорганизующее начало, устраняло хаотичность и помогало раскрыться способностямкаждого в отдельности.
Иной дружко начинал веселитьнарод не по вдохновению, а формально, по необходимости. Постепенно он все жевходил в раж, забывал то, что его сдерживало. Также и невеста, заставляя себяплакать и причитая вначале неискренно, понемногу заражалась стихиейтрадиционного причета, начинала плакать взаправду. Песни ее и причеты принималивскоре характер импровизации, а импровизация не бывает неискренней.
Как раз в такие минутывысокоодаренные художественные натуры и создавали величайшие фольклорныеценности.5. Крестины
Свадебный обряд имеет мощныекорни, уходящие в языческие пласты русского народного быта. Влияниехристианства на это народное действо выразилось лишь в некоторой религиознойстилизации.
По-видимому, этого нельзясказать о крестинах. Здесь языческие отголоски звучали слабее,господствовал церковный православный обряд крещения. Вообще русское православиев своем народном выражении очень терпимо относилось к языческим бытовымэлементам, официальная церковь также в основном избегала антагонизма. Христианствона русском Севере не противопоставляло себя язычеству, без тщеславияприспосабливалось к существовавшей до него народной культуре, и они взаимновлияли друг на друга. Церковная служба складывалась не без воздействия древнихдраматизированных народных обычаев.  Казалось бы, рождение нового человека — одноиз главных жизненных событий — должно было сопровождаться обрядом на уровнесвадебного. Но такой обряд либо не дошел до нас, либо не существовал вовсе. Причинойбудничного отношения к рождению ребенка могли быть довольно частые роды ибольшая детская смертность. Женщины рожали по 15-16 погодков, но около однойтрети детей умирало. Можно, однако же, предположить и другое: красота иполноценность обряда зависели от эстетической стороны события. Человекрождается в муках, нормальная смерть также связана с кратким страданием². Нофизическое страдание в народном понимании не может быть прекрасным, скорее оносопутствует безобразному. Младенец, только что вышедший из материнской утробы,выглядит малопривлекательным. Так же малопривлекателен и покойник, только чтопринявший смертную муку. Лишь чуть позже, да и то не у каждого, лицо умершегоприобретает одухотворенность либо ее подобие.
Безобразное — значит лишенноеобраза. Образ же, в том числе и художественный, понятие уже, как известно,эстетическое. Безобразный младенец, только что испытавший муку рождения, скаждым днем меняется эстетически. Только вследствие одухотворенности онстановится и красивым и привлекательным. Ко времени свадьбы человек достигает своейвершины, полного расцвета, внутреннего и внешнего. Может быть, поэтому крестиныне идут ни в какое сравнение со свадебным обрядом...
И все же их вполне можно назватьдраматизированным обрядом, в котором действует, помимо роженицы и младенца,немало других лиц. Во-первых, принимает роды "баушка", инымисловами, повитуха, ею может быть как родная бабка новорожденного, так инеродная. «Баушка» не только исполняет акушерские обязанности ивызывает первое в жизни дыхание. Она ведет и всю ритуальную часть: завязываетпуповину, говорит приговоры и заклинания. Рев, детский плач — первый признакжизни. Чем громче кричит ребенок, тем он считается полноценнее. Пока матьотдыхает от родов, младенца обмывают и пеленают. Наутро все соседи приносятроженице гостинцы.
Церковный обряд крещения былобязательным в жизни русского крестьянина. По народным поверьям, душаминекрещеных детей распоряжается дьявол. Нередко по смерти ребенка мать горевалане оттого, что его не стало, а оттого, что дитя умерло некрещеным.  Восприемники,то есть крестный отец и крестная мать (кум и кума по отношениюдруг к другу), были обязательны при крестинах. Крестники, как правило, оченьлюбили и чтили их.
В настоящее время описываемыйобряд почти повсеместно исчез, хотя бытовая и жизненная потребность отмечатьрождение детей никуда не делась и, вероятно, останется, пока существует жизнь. Доказательствотому хотя бы и стены роддомов, испещренные такими, например, надписями: «Ура!У меня сын Петька!» Даты и фамилии сопровождаются именами, порой несовпадающими с теми, которые будут стоять в свидетельствах о рождении. Но вэтом виноваты не только издержки женской эмансипации, а и духовно-нравственныйуровень отцов, который всегда взаимодействует с эстетическим и зависит отмногих общественных и социальных причин.6. Похороны
 
От солдатства-тооткупаются,
Из неволи выручаются,
А из матушки-то сырой земли
Нет ни выходу-то, ни выезду,
Никакого-то проголосьица.
Из народного причета
Как уже говорилось, смерть отстарости считалась естественно необходимым событием. В некоторых случаях ееждали и призывали, стесняясь жить. «Я уж чужой век почала, меня на томсвете давно хватилися», — говорила Юлия Федосимова из деревни Лобанихи. ИванАфанасьевич Неуступов из Дружинина, чувствуя приближение конца, сам смастерилсебе домовину. Гроб стоял на верхнем сарае чуть ли не год. Со стороны этоказалось несколько жутковатым. Но в народном восприятии смерти есть странное напер — вый взгляд сочетание: уважение к тайне и будничное спокойствие. Достойноумереть в глубокой старости означало то же самое, что достойно прожить жизнь. Смертибоялись только слабые духом, умирали труд — нее болевшие в расцвете лет, люди,обделенные в чем-то судьбою и т.д.
Умереть, не намаявшись и ненамаяв близких людей, представлялось нормальному человеку величайшим исамым последним благом. Как и в крестинах, христианский обряд здесь тесносжился с древним обычаем прощения и погребения. Причащение, соборование и родительскоеблагословение дополнялись просьбами простить все обиды, устным завещаниемличного имущества (одежда, профессиональные и музыкальные инструменты,украшения).
В русской крестьянской семьеумершего при любых обстоятельствах обмывали, переодевали в чистую,иногда весьма дорогую одежду. Клали покойника на лавку, головой в красный угол,укрывали белым холстом (саваном), руки складывали на груди, давая в правуюбелый платочек. Похороны свершались на третий день, особо чтимых умерших неслина руках до самого кладбища. Все это сопровождалось плача-ми и причитаниями.
Существовали на Северепрофессиональные вопленицы, как профессиональные сказочники. Нередко они жесчитались ворожеями и знахарями. Многие из них, обладая истинным художественнымталантом, создавали свои причеты, дополняя и развивая традиционную образностьпохоронной на-родной поэзии.
Смерть глубокого старика несчиталась горем, причеты и плачи в этом случае носили скорее формальныйхарактер. Нанятая плачея могла моментально преобразиться, перебить плачкаким-нибудь обыденным замечанием и завопить вновь. Другое дело, когдапричитают близкие родственницы или когда смерть преждевременна. Здесьтрадиционная форма принимала личную, эмоциональную, иногда глубоко трагическуюокраску.
Похороны всегда заканчивались поминками,или тризной, для чего готовились специальные поминальные блюда и кушанья.В тризне участвовали все родственники и участники похорон.
Отмечался родными и близкимидевятый день после смерти и сороковой (сорочины). Посещали кладбище также вродительскую субботу — день поминовения воинов, погибших на Куликовом поле.
Кроме того, каждую веснуприводили в порядок могилы родственников. Нынешняя мода на ограждения была,однако, совершенно чужда нашим предшественникам, ограждалось все кладбище, а неотдельные могилы.  7. Проводы в армию
Увы, мало кому удавалосьоткупиться от «солдатства», как это говорится в причете. «Рекрутскаяповинность, — писал в 1894 году собиратель северного фольклора АлександрМельницкий, — отрывает парней от крестьянских работ, а иногда и совсем отучаетих от деревенского хозяйства».
Во всю многовековую историюгосударства армия и флот свои главные силы черпали в крестьянстве, которое поэтой причине удостаивалось ненависти внешних врагов России. Мужик-медведь,лапотник, москаль, смерд — все эти презрительные названия рождались если нецеликом во вражеских станах, то уж, во всяком случае, не на деревенских улицах,а, скорее, во дворцах и палатах, где иностранная речь звучала больше, чемрусская. По тем же причинам внешние враги государства ненавидели весь жизненныйстрой, весь русский крестьянский уклад, позволявший России иметь большую ибоеспособную армию.
Между тем, как пишет тот жесобиратель фольклора, «солдатское житье, по взгляду крестьян, невеселое,»непривычное"; там «потачки не дадут», «бока повымнут»,научат «по струнке ходить».
Впрочем, ознакомимся с записью А.Мельницкого подробнее.
«Парни, состоящие „наочереди“, еще задолго до призыва начинают пользоваться разнымипривилегиями… Их не принуждают к работе, не посылают на трудные зимниезаработки, во всем дают большую свободу и смотрят сквозь пальцы на их поступкии шалости.
Летом перед призывом „некрут“обыкновенно (если он не из богатых) идет на заработки… Там он обязательнопокупает себе гармонику и справляет праздничный костюм, в котором главную рольиграют „вытяжные“ черные сапоги и суконный „пинжак“. Оставивостальной заработок на карманные расходы или, как говорится, „на табак“,»некрут" в августе возвращается домой. С этого времени начинается егогулянье. Не проходит почти ни одной «ярмарки» или «гулянки»,где бы он ни появлялся. Обыкновенно рекруты служат центром, около которогогруппируется на гулянках молодежь… В октябре месяце по воскресным ипраздничным дням начинаются гулянья рекрутов с парнями-односельчанами. Подвечерок парни собираются в избе у какого-нибудь бобыля или бобылки; здесьиногда «некрут» выставляет водку, а не то покупают ее все в складчинуи, подвысивши, начинают свои ночные прогулки по деревням, которые частопродолжаются «до петухов».3десь рекруты — главные действующие лица: импредоставляется полный простор. Они заводят все танцы и игры, выкидывают разные«штуки», сидят на коленях у всех девушек, даже у «славутниц»,угощают их пряниками и конфетами.
«Призыв» бываетобыкновенно в ноябре месяце. За неделю до назначенного дня гулянье рекрутовособенно усиливается, а за два-три дня начинается «гостьба» их посвоим родным, к которым они ходят прощаться, начинают с самых близкихродственников.
Когда рекрут собирается в гости,мать напутствует его следующими причетами:
Ты послушай-ко, рожденьесердечное,
Скачена жемчужина-ягодка,
Ты куда справляешься исвиваешься?
Ты справляешься и свиваешься
Со друзьями, со братьями,
С перелетными удалыми молодцами.
Свиваешься не по-старому,
Справляешься не по-прежнему
Во частое любимое гостьбище.
Обмирает мое сердце ретивое.
Справляешься не по волюшкевеликие.
Ты пойдешь во честное любимоегостьбище,
Уж не в первое, а в последнее,
Придешь ко своей родимойтетушке,
Сядешь за столы да за дубовые,
Перекрести ты лицо чисто-бранное
Перед иконою перед божией.
Тебя станут потчевать ичествовать,
Сугреву мою теплую, зелены виномкудрявыим,
Ты не упивайся, мое милоерожденьице сердечное.
Рекрут идет в гости со своимисверстниками. Родственница (положим, тетка), встречая, обнимает его с плеча наплечо и начинает голосить:
Слава, слава тебе, господи,
Дождалась я своего любовногоплемянничка,
Гостя долгожданного,
В частое любимое гостьбище.
Уж мне смахнуть-то свои очиясные
На свово любовного племянничка.
Идет он со друзьями, собратьями,
С перелетными удалыми добрымимолодцами.
Уж я гляжу, тетка бедная,
На тебя, добрый молодец,любовный племянничек;
Идешь да не по своей-то волевольные.
Не несут тебя резвы ноженьки,
Приупали белы рученьки,
Потуманились очи ясные,
Помертвело лицо белое;
Со великого со горюшка.
Садись-ко, любовный племянничек,
За столы да за дубовые
Со удалыми добрыми молодцами.
Поставила я, тетка бедная, столыдубовые,
Постлала скатерти белотканые,
Припасла есву крестьянскую,
Крестьянскую, да не господскую.
Подносят рекруту на тарелкевина, причем хозяйка угощает:
Выпей-ко, любовный мойплемянничек,
Зелена вина кудрявого
Не в первое, а во последнее.
Рекрут садится с товарищами застол, покрытый скатертью, на котором кипит самовар и стоят разные закуски: крендели,пряники, конфеты, а также непременно рыбник (рыбный пирог). Он выпивает немноговина, пробует закусок и выходит из-за стола. Хозяйка, кланяясь, благодарит его:
Спасибо тебе, любовный мойплемянничек,
Что не занесся ты богатым-тобогачеством,
Дородным-то дородничеством.
Из гостей ведут рекрута «взапятки»,то есть лицом к большому углу, а спиной к двери с тою мыслию, чтобы в скоромвремени опять бывать ему здесь в гостях.
С такими же церемониями ходитрекрут и по другим родственникам. Когда вечером, по большей части ужедостаточно подвыпившим, возвращается он домой, мать встречает его причетами:
Слава, слава тебе, господи,
Дождалась я, догляделася
Своего рожденья сердечного,
Удалого доброго молодца.
Уж ты был во честном любимомгостьбище,
Уж и что тебе сказала любовнаятетушка,
Какие приметочки и приглядочки,
Что бывать ли тебе на родимойсторонушке
По-старому да по-прежнему?
Перед днем отъезда к местужеребьевки родные рекрута обращаются обыкновенно к местным колдунам иколдовкам, которые по картам, по бобам или другим каким-нибудь способомпредсказывают судьбу-счастье рекрута. Иногда накануне отъезда более смелые бабыспрашивают об участи рекрута даже у «нечистой силы». В большей частив таком случае обращаются к «дворовому».
В самый день отъезда в избурекрута собираются родственники и масса любопытных соседей. Устраиваетсяугощение для ближайших родственников; все ухаживают за рекрутом и стараютсяпредупредить его малейшее желание. После обеда все молятся богу, причем рекрутчасто дает какой-нибудь «завет Богу» (обет) в случае освобождения егоот военной службы Родители благословляют рекрута и выводят его под руки из избы.Когда рекрут прощается с матерью, последняя обхватывает его руками и начинаетпричитать:
Ты прощайся со своей родимойсторонушкой,
Ты мое рожденье сердечное,
Со широкой быстрой реченькой,
Со всеми со полями со чистыми,
Со лужками со зелеными.
Ты прощайся, сугрева сердечная,
С Преображеньем многомилостивым
И со всеми храмами господними.
Как приедешь ты на дальнююсторонушку,
Заведут тебя во приемку казенную
И станут, сугрева моя теплая,
Содевать с тебя платьекрестьянское
И тонкую белую рубашечку,
И станут тебя оглядывать иосматривать;
И поведут тебя на кружалогосударево,
Под меру под казенную.
И рыкнут судьи — власти немилостивы,
Сердца ихни не жалостливы.
Подрежут резвы ноженьки,
Приопадут белы рученьки,
Приужаснется сердце ретивое.
Принесут тебе бритву немецкую,
Станут брать да буйну голову,
Золоты кудри сыпучие.
Собери-ко свои русы волосы,
Золоты кудри сыпучие.
Заверни во белу тонкуюбумажечку,
Пришли ко мне, матери победные.
Я пока бедна мать бессчастная,
Покаместь я во живности,
Буду держать их во теплойзапазушке...
Пойдут удалы добры молодцы,
Все твои дружки-товарищи
Ко честному годовому копразднику,
Погляжу я, мать бессчастная,
Во хрустальное окошечко
На широкую пробойную улушку,
Погляжу я на твоихдрузей-товарищей;
Стану примечать да доглядывать
Тебя, мое рожденье сердечное,
Стану доглядывать по степе да повозрасту,
По похвальные походочке.
Тут обомрет мое сердце ретивое,
Что нету мово рожденьясердечного.
Уж мое-то рожденье сердечное
Был умный-то и разумный,
К добрым людям прибойчивый,
Со того горя великого
Выну я с своей с теплой пазушки,
Возьму во несчастные рученьки
Кудри желтые сыпучие
Со твоей со буйной головы,
Приложу я к ретиву сердцупобедному,
Будто на тебя нагляжуся,рожденье сердечное,
Будто с тобой наговорюся-набаюся.
Когда рекрут садится в сани,наблюдают за лошадью. Если она не стоит смирно, а переступает с ноги на ногу,то примета нехорошая.
С рекрутом отправляетсякто-нибудь из близких родственников-мужчин — отец или брат. На месте призывауже не слышно причитаний, так как бабы редко ездят туда. Но вот жребий вынут,произведен медицинский; осмотр: рекрут оказывается «забритым» ипревращается в «новобранца». Прежде чем отправиться к месту своейслужбы, он еще приезжает на неделю, на две домой погулять. Тут уже новобранецкутит во всю ширь русской натуры. Он одевается в лучшее крестьянское платье — суконную«сибирку», яркий цветной шарф и меховую шапку. Домашние иродственницы дарят ему цветные платки, которые он связывает вместе концами инеизменно носит при себе. Начинается лихое гулянье новобранцев. На тройкелошадей с бубенчиками, с гармоникой и песнями, махая разноцветными платками,разъезжают они по гостям и «беседам». Неизменными спутникаминовобранца являются два-три молодых парня-приятеля, которые водят его под руки.
Наступает день отъезда на службу.Мать и женская родня все время заливаются горючими слезами. Опять происходитпрощание новобранца со своими родственниками, сопровождаемое обильным угощением:а дома в это время укладывают его пожитки и пекут «подорожники». Всамый день отъезда в избу новобранца собирается чуть ли не вся деревня. Матьуже не только не в состоянии причитать, но даже и плакать, а только охает,стонет. Начинается трогательное прощание новобранца. Он падает в ноги всемсвоим домашним и близким родственникам, начиная с отца. Те, поднимая его иобнимая, прижимают к своей груди; с посторонними он только обнимается. Новобранецпроходит по всему дому: в каждой комнате он молится Богу и падает на землю. Потомон идет во двор — прощается со скотом; перед каждой животиной он кланяется доземли и благодарит ее за верную службу ему. Когда он в последний раз прощаетсяс матерью, она обхватывает его руками и напутствует причетами. Напутственныепричеты следующие:
Ты пойдешь, рожденье сердечное,
Не по-старому да не по-прежнему.
И дадут не тонку белу рубашечкусолдатскую
На твое-то тело белое,
И дадут шинель казенную
Не по костям и не плечушкам,
И дадут фуражку солдатскую
Не по буйной-то головушке,
И сапожки-то не по ноженькам,
И рукавички не по рученькам.
И станут высылать напуть-дорожку широкую,
Волока-то будут долгие,
И версты будут не мерные,
Пойдут леса темные высокие,
Пойдешь ты, моя сугрева бажёная,
В города-то незнамые,
Все народы да незнакомые.
Как дойдешь до храма господнего,
До церкви до священные,
Ставь-ка свечу царю небесному,
Пресвятой да богородице
И служи молебны-то заздравные
За великое за здравие,
Чтобы дал тебе Христос истинной
Ума и разума великого
На чужой на дальней насторонушке.
Служи-ка верою да и правдою,
Держись за веру христианскую
И слушай-ка властей, судеймилостивых
Командиров, офицеров
И рядовых-то солдатушек.
Будут судьи, власти милостивы,
И сердца их будут жалостивы."
 8. Причитание
Причет, плач, причитание — одиниз древнейших видов народной поэзии. В некоторых местах русского Северо-Западаон сохранился до наших дней, поэтому плач, подобный плачу Ярославны извосьмисотлетнего «Слова о полку Игореве», можно услышать еще исегодня.
Причетчицу в иных местахназывали вопленицей, в других — просто плачеей. Как и сказители, они нередкостановились профессионалами, однако причет в той или другой художественнойстепени был доступен большинству русских женщин².
Причитание всегда былоиндивидуально, и причиной его могло стать любое семейное горе: смерть близкогородственника, пропажа без вести, какое-либо стихийное бедствие.
Поскольку горе, как и счастье,не бывает стандартным, похожим на горе в другом доме, то и причеты не могутбыть одинаковыми. Профессиональная плачея должна импровизировать, родственницаумершего также индивидуальна в плаче, она причитает по определенному человеку — по мужу или бра-ту, по сыну или дочери, по родителю или внуку. Традиционныеобразы, потерявшие свежесть и силу от частых, например, сказочных повторений,применительно к определенной семье, к определенному трагическому случаюприобретают потрясающую, иногда жуткую эмоциональность.
Выплакивание невыносимого, вобычных условиях непредставимого и даже недопускаемого горя было в народномбыту чуть ли не физиологической потребностью. Выплакавшись, человек наполовинуодолевал непоправимую беду. Слушая причитания, мир, окружающие люди разделяютгоре, берут и на себя тяжесть потери. Горе словно разверстывается по людям. Вплаче, кроме того, рыдания и слезы как бы упорядочены, их физиология уходит назадний план, страдание приобретает одухотворенность благодаря образности:
Ты вздымись-ко, да туча грозная,
Выпадай-ко, да сер-горюч камень,
Раздроби-ко да мать-сыру землю,
Расколи-ко да гробову доску!
Вы пойдите-ко, ветры буйные,
Размахните да тонки саваны,
Уж ты дай же, да боже-господи,
Моему-то кормильцу-батюшке
Во резвы-то ноги ходеньице,
Во белы-то руки владеньице,
Во уста-то говореньице...
Ох, я сама-то да знаю-ведаю
По думам-то моим не здеется,
От солдатства-то откупаются,
Из неволи-то выручаются,
А из матушки-то сырой земли
Нет ни выходу-то, ни выезду,
Никакого проголосьица...
Смерть — этот хаос ибезобразность — преодолевается здесь образностью, красота и поэзия борются снебытием и побеждают. Страшное горе, смерть, не-бытие смягчаются слезами, всловах причета растворяются и расплескиваются по миру. Мир, народ, люди, какизвестно, не исчезают, они были, есть и будут всегда (по крайней мере, такдумали наши предки)...
В другом случае, например насвадьбе, причитания имеют прикладное значение.
Свадебное действо подразумеваетигру, некоторое перевоплощение, и поэтому, как уже говорилось, причитающаяневеста далеко не всегда причитает искренно.
Печальный смысл традиционногосвадебного плача противоречит самой свадьбе, ее духу веселья и жизненногообновления. Но как раз в этом-то и своеобразие свадебного причета.
Невеста по ходу свадьбы обязанабыла плакать, причитать и «хрястаться», и слезы неискренние,ненатуральные частенько становились настоящими, искренними, таково ужэмоциональное воздействие образа.
Не разрешая заходить в причете слишкомдалеко, художественная свадебная традиция в отдельных местах переключаланевесту совсем на иной лад:
Уже дай, боже, сватушку
Да за эту за выслугу,
Ему три чирья в бороду,
А четвертый под горлышко
Вместо красного солнышка.
На печи заблудитися
Да во щах бы сваритися.
Современный причет, использующийпесенные, даже былинные отголоски, грамотная причетчица может и записать, приэтом ей необходим какой-то первоначальный толчок, пробуждающий эмоциональнуюпамять.
После этого начинает работатьпоэтическое воображение, и причетчица на традиционной основе создает своесобственное произведение.
Именно так произошло сколхозницей Марией Ерахиной из Вожегодского района Вологодской области.
Начав с высказывания обиды(«замуж выдали молодешеньку»), Ерахина образно пересказывает всеосновные события своей жизни:
Под венец идти — ноской вынесли.
Очень хорошо описана у Ерахинойсвадьба:
Не скажу, чтобы я красавица,
А талан дак был, люди славили.
С мою сторону вот чего говорят:
«Ой, какую мы дали ягоду,
Буди маков цвет, девка золото!»
А и те свое: «Мы не хуже вас,
Мы и стоили вашей Марьюшки...»
Перед тем как везти невесту в«богоданный дом»,
Говорит отец свекру-батюшке:
«Теперь ваша дочь, милыйсватушка,
Дан вам колокол, с ним хоть обугол».
Поистине народное отношение ксемье чувствуется далее в причете, обиды забыты, и все как будто идет своимчередом:
И привыкла я ко всему потом,
На свекровушку не обижусь я,
Горяча была да отходчива.
Коли стерпишь ты слово бранное,
Так и можно жить, грешить нечего.
Но муж заболел и умер, оставивпосле себя пятерых сирот.
Горевала я, горько плакала,
Как я буду жить вдовой горькою,
Как детей поднять, как жевыучить,
Как их мне, вдове, в людивывести?
И свалилася мне на голову
Вся работушка, вся заботушка,
Вся мужицкая да и женская.
Я управлю дом, пока люди спят,
С мужиками вдруг¹в полевыеду
И пашу весь день, почти до ночи.
Все работы я приработала,
Все беды прошла, все и напасти,
Лес рубила я да и важивала,
На сплаву была да и танывала,
Да где хошь спасут люди добрые.
Всех сынов тогда поучила я,
В люди вывела и не хуже всех.
И вперед себе леготу ждала
Да и думаю, горе бедное:
Будет легче жить, отдохну теперь.
Ой, не к этому я рожденная!
Мне на голову горе выпало,
Сердце бедное мое ранило,
Никогда его и не вылечить,
Только вылечит гробова доска!
Надо мной судьба что наделала,
Отняла у меня двух сынов моих...
Удивительна и концовка этогопроизведения:
Вы поверьте мне, люди добрые,
Ничего не вру, не придумала,
Написала всю правду сущую,
Да и то всего долю сотую.
Я писала-то только два денька,
А страдаю-то вот уж сорок лет...
III. Заключение
В своей курсовой работе япопыталась разобраться с понятием «обряд», рассмотреть егосоставляющие элементы. Но для этого мне пришлось обратиться к историивозникновения обряда. Рассматривая несколько обрядов, я убедилась в ихтеатральности. Каждый обряд — это действо. Обряды насыщены самобытной поэзией — песнями, приговорами, причитаниями.
Обряд представляет собойтрадиционный порядок совершения каких-либо действий, например, встреча Новогогода, свадьба или похороны. Обрядность сплачивала людей, составляла единый инерушимый уклад жизни. В ней отразился многовековой опыт народа, своеобразнаяэтика и эстетика. Обряды передавались из рода в род, из поколения в поколение,и в конечном счете именно они составляют основу русской народной культуры.
Весь этот материал сможетнавести сценариста и режиссера на создание нового художественного образа, ранеене использованного в фольклорных праздниках. Употребление в праздничноммероприятии несметного обилия поговорок, пословиц, вариантов песен привлечетвнимание зрителя и не оставит его равнодушным к происходящему.
VI. Библиография
1. Белов В.И. Повседневная жизнь Русского Севера. Очерки о быте и народномискусстве крестьян Вологодской, Архангельской и Кировской областей. — М.: Мол. Гвардия,2000. — 391 с.
2. Блинова Г.П. русские народные праздники (Теория и история): Учебноепособие. — М: Вузовская книга, 2000. — 168 с.
3. Еремеев А.Ф. Происхождение искусства. Теоретические очерки. М.: Мол. Гвардия,1970. — 272 с.
4. Ивлева Л.М. Дотеатрально-игровой язык русского фольклора. СПб.: ДмитрийБуланин, 1998. — 193 с.
5. Капица Ф.С. Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы: Справочник- М.: Флинта: Наука, 2000. — 216 с.
6. Круглый год. Русский земледельческий календарь (Сост., вступ. Ст. ипримеч. А.Ф. Некрыловой. — М.: Правда, 1991. — 496 с.
7. Токарев С.А. Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы. Историческиекорни и развитие обычаев. — М.: Наука, 1983. — 220 с.