Понимание культуры в постклассической европейской философии

Содержание
Введение
Понимание культуры в философии О. Шпенглера и Ф. Ницше
Понимание культуры в философии П. Сорокина и А. Вебера
Понимание культуры в философии З. Фрейда и К. Юнга
Заключение
Список использованных источников
Введение
Постклассическая философия выразилась разрушением прежних классических моделей культуры. Это было связано с наступившим разочарованием в возможностях человеческого разума. В противоположность рационалистическому пониманию культуры во второй половине 19 – начале 20 века приходят иррационалистические подходы, для которых характерно обращение к человеческим страстям, чувствам, воле, инстинктам. Противопоставление классике обозначилось в критике идей европоцентризма, теории линейной эволюции, возникли концепции «локальных цивилизаций» (О.Шпенглер, Н. Данилевский, П.Сорокин, А.Тойнби и др.). Понимание культуры складывалось в этот период как осознание кризиса культуры, разрыва между природой и культурой. Кризис культуры осознавался как распад ее внутреннего единства (Ф.Ницше, З.Фрейд, К.Юнг и др.).
Все вышесказанное и определяет актуальность темы данной контрольной работы.
Цель работы – рассмотреть понятие культура с точки зрения постклассической западной философии конца 19 в. начало 20в.
Задача данной работы: раскрыть содержание понятия «культура», опираясь на взгляды философов данного периода.
Выполнение данной задачи позволит более полно рассмотреть тему данной контрольной работы.
Объектом исследования является проблема определения теоретических аспектов понятия «культура» с точки зрения различных подходов.
Прочитав и исследовав труды ученых на данную тему, можно прийти к выводу: в постклассической западной философии конца 19 в. начало 20в. существовал широкий круг взглядов на понимание и значение культуры, на основании чего и возникали различные теории, течения и школы.
Структура данной работы состоит из введения, основной части (3 раздела) и заключения.
В данной работе были использованы следующие методы исследования: анализ, изучение, оценка, синтез и т.д.
Автором настоящей контрольной работы исследованы и проанализированы различные литературные источники по состоянию на 01.03.2009 года.
1. Понимание культуры в философии О. Шпенглера и Ф. Ницше
Освальд Шпенглер (1830-1936) – немецкий философ, культуролог, математик. В работе «Закат Европы» сформулирована оригинальная культуро-философская концепция, о которой до сих пор ведутся теоретические споры. Базовыми понятиями этой концепции являются «культура» и «цивилизация», которые философ понимает нетрадиционно, вкладывая в эти слова особый смысл. Культура для него есть нечто, лежащее между жизнью и смертью, противостоящее им и соединяющее их. В культурной деятельности жизнь омертвляется. Жизнь – это источник энергии, непрерывно возобновляющийся инстинкт. Подобно цветку, который приносит в мир свою особую красоту, всякая культура несет в себе свою особую идею. Эта идея составляет душу культуры. Как у каждого человека, так и у каждой культуры есть своя душа. Культура – это тело, в которое облекается душа. «Культура умирает, когда ее душа осуществила всю сумму своих возможностей в виде народов, языков, вероучений, искусств, государств, наук». Как только это произошло, культура внезапно коченеет, она становится цивилизацией – как иссохшее дерево, еще столетиями топорщит свои гнилые сучья [6].
О. Шпенглер выделил восемь великих культур: египетская, античная, индийская, вавилонская, китайская, арабская, мексиканская, западная. Россия для него – таинственный мир, в которой возможно рождается душа еще одной великой культуры.
Каждая культура имеет свой стиль, присущий ей от рождения до гибели – большой стиль. Стили искусства – готика, барокко, романтизм и др. – это фазы развития большого стиля. Стили культуры изменяются в ходе развития культуры. Души культур не бессмертны. Истощив свои творческие силы, они умирают. Ничто не может спасти западный мир.
Цивилизация есть нечто ставшее, тогда как ранняя стадия культуры – становление. Цивилизация – завершение культуры, ибо ставшее всегда неподвижно, а неподвижность – это смерть. Жизнь – центральное понятие концепции культуры О.Шпенглера.
Немецкий философ Фридрих Ницше (1844 —1900) сравнивает современную культуру с античной и приходит к выводу, что европейцы не достигли даже малой доли того, что достигли греки. Причина этого – в отношении к жизни: если греки принимали жизнь во всей ее естественности, ценили ее гармонию, красоту, силу, здоровье, то европейцы стали все подвергать анализу и разделили жизнь на добро и зло, грехи и добродетели, а там, где есть анализ – заканчивается жизнь. Тем не менее, греки, принимая так жизнь, тем не менее, видели в ней и трагическое, что было представлено в античной трагедии. Исходя из концепции Ницше, любой культуре существует 2 начала: диониссийское и аполоновское [1].
Для различения типов культур Ницше использует мифологические образы богов греческого Олимпийского пантеона, выделяя два начала бытия и художественного творчества. В греческом пантеоне боги Аполлон и Дионис — противоположные символические типы, где Аполлон – это небесное, солнечное существо, сын Зевса, олицетворяющий солнечное начало; Аполлон как бог всех сил, творящих образами, есть в то же время и бог, вещающий истину, возвещающий грядущее. Дионис же, напротив – олицетворение земного, бог плодородия, покровитель растительности, земледелия, виноградной лозы и виноделия. Дионис — бог веселья, радости, буйства. Таким образом, Аполлон и Дионис символизируют противоположность небесного и земного начал. «Под чарами Диониса не только вновь смыкается союз человека с человеком: сама отчужденная, враждебная или порабощенная природа снова празднует праздник примирения со своим блудным сыном — человеком». Аполлон — выражение покоя и порядка, Дионис — его противоположность. Если первый — «полное чувство меры, самоограничение, свобода от диких порывов, мудрый «покой бога-творца образов», то второй — избыток, нарушение всякой меры, безмерное, взрывчатое буйство.
АПОЛЛОНИЧЕСКОЕ НАЧАЛО: рациональное, мера, золотая середина, иллюзорно-оптимистическое состояние покоя, индивидуальность.
ДИОНИСИЧЕСКОЕ НАЧАЛО: иррациональное, безмерное буйство, трагико-героическое, нарушение покоя, беспокойство, неудовлетворенность, уничтожение всякой индивидуальности через мистическое единство [1].
Сущностной характеристикой как Аполлона, так и Диониса является способность воодушевлять людей, рождая образы различного порядка. Именно поэтому Ницше и обозначил два противоположных начала бытия и художественного творчества, как «аполлоническое» и «дионисическое». Эти начала прорываются из самой природы «без посредства художника-человека». Человек в концепции Ф. Ницше — только «подражатель» и проводник имеющихся в природе сил: "… каждый художник является только «подражателем» и при том либо аполлоническим художником сна, либо дионисическим художником опьянения, либо, наконец,… одновременно художником и опьянения и сна". С этим связана противоположность искусства пластических образов (аполлоническим) и непластического искусства музыки (дионисическим).
«Аполлонический» образ мира подобен образам, возникающим в сновидениях, иллюзиях, грезах. «Дионисический» порождается демоническими силами, он подобен образам, вызванным состоянием опьякения, а потому это мир иррациональных образов, смыслов, понятий [1].
Все многообразие культурных феноменов Ницше сводит к двум типам, противоположным по природе своего рождения. Подобно тому, как различие физиологических состояний сна и опьянения порождают различные виды грез, через человека-творца проявляются противоположные образы мира, обусловливающие наличие в культуре двух начал: «аполлонического» и «дионисического». Именно с этой двойственностью связано поступательное движение культуры.
Все искусства Ницше делит на фигуративные (литература и все виды пластического искусства, отражающие наше представление о том, как должно быть) и нефигуративные (музыка, т.к она передает наши ощущения) [1].
Понимание культуры в философии П.Сорокина и А.Вебера
Социологическая школа объединяет тех исследователей, которые ищут истоки и объяснение культуры не в истории и самопроизвольном, «божественном» развитии человеческого духа, не в психике и не в биологической предыстории человечества, а в его общественной природе и организации. В центре их культурологического внимания находится само общество, его структура и социальные институты.
Ярким представителем социологической школы является русско-американский социолог и историк культуры Питирим Александрович Сорокина (1889—1968).
Выходец из беднейших слоев, он лишь в 14 лет освоил грамоту и вскоре стал крестьянским революционером, вступив в партию эсеров. Получив известность еще до февральской революции 1917 года, он подвергался преследованиям царизма, вскоре стал одним из лидеров своей партии. Активно сотрудничал в Государственной Думе, был одно время секретарем главы правительства А.Ф. Керенского, позднее — профессором Петроградского университета. После Октябрьского переворота, которую он не признал, его арестовали большевики по обвинению в покушении на Ленина, он скрывался в лесах русского Севера, но потом примирился с победой новой власти и написал нашумевшее открытое письмо, объявляя о своем разрыве с эсерами. Это письмо и послужило поводом для написания известной статьи Ленина «Ценные признания Питирима Сорокина», сделавшей его известным на всю тогдашнюю Россию. Вернувшись в Петроград в 1919 году, он организует первый в стране социологический факультет и становится его деканом, тем не менее оставаясь в оппозиции с большевизмом. Все это было одним из ярчайших проявлений идейного противостояния русской интеллигенции того времени большевистскому «беспределу». В 1922 году, опять-таки по инициативе Ленина и Дзержинского, Сорокин вместе с большой группой ученых и писателей, представлявших цвет русской общественной мысли, был выслан из страны. После непродолжительного пребывания в Берлине и годичной работы в Чехословакии по приглашению ее президента Т. Масарика ученый в 1923 году переезжает в США, где быстро осваивает английский язык и становится одним из ведущих социологов и культурологов. В Гарвардском университете Сорокин создает и возглавляет факультет социологии и к концу жизни становится одним из всемирно признанных авторитетов в этой области. Будучи подлинным энциклопедистом, освоившим все достижения современного ему гуманитарного знания, поддерживая теорию духовной элиты как ведущей силы общества, Сорокин подчеркивал неразрывную связь социальных процессов с развитием культуры. При этом вслед за древними греками он считал пружинами культурного развития врожденное стремление людей к Истине, Добру и Красоте в сочетании с общественно значимым критерием Пользы [3]. --PAGE_BREAK--
В своих многочисленных трудах («Динамика общества и культуры» (1937—1941), «Общество, культура и личность» (1947), «Власть и нравственность» (1959) и др.) он рассматривал историю человечества как последовательную смену неких социокультурных суперсистем, с периодически меняющимся единством ценностей, норм и значений. В отличие от Гегеля, который рассматривал исторический процесс, как прямое поступательное движение, он трактовал его как «циклическую флуктуацию», т.е. идущую законченными циклами смену перетекающих друг в друга типов культурных общностей, каждая из которых имеет в основе собственное отношение к действительности и методам ее познания. Исходя из двойственной психобиологической природы человека — существа чувствующего и мыслящего, Сорокин выделял три типа культуры:
а) чувственный (sensate), в котором преобладает эмпирически-чувственное восприятие и оценка действительности преимущественно с утилитарной и гедонистической точки зрения, т.е. преобладает «истина чувств» и истина наслаждения;
б) идеациональный тип (ideational), где преобладают сверхчувственные, духовные ценности, поклонение некоему Абсолюту, Богу или Идее, т.е. «истина веры» и истина самоотречения;
в) идеалистический тип (idealistic), представляющий некий синтез чувственного и идеационального типов, где чувство уравновешивается интеллектом, вера — наукой, эмпирическое восприятие — интуицией, т.е., по выражению Сорокина, «человеческими умами будет руководить истина разума».
Своеобразие каждого из предложенных типов культуры воплощается в праве, искусстве, философии, науке, религии, структуре общественных отношений и определенном типе личности. Их радикальное преобразование и смена обычно сопровождаются кризисами, войнами и революциями. Подробно анализируя историю европейской культуры, в том числе и статистическими методами, П. Сорокин относил к периодам расцвета «чувственной» культуры греко-римскую цивилизацию III—IV вв. н.э., т.е. периода ее разложения и упадка, и западную культуру последних пяти веков, с эпохи Возрождения до нашего времени. К идеациональному типу культуры, помимо хорошо знакомого Сорокину русского типа, он относил раннесредневековую культуру христианского Запада (с VI по XIII век), а к идеалистическому — великую культуру эпохи Возрождения. Кризис современной культуры, лишенной абсолютных идеалов, т.е. веры в Бога, и устремленной к чувственному наслаждению и потребительству, П. Сорокин связывал с развитием материалистической идеологии и экспериментальной науки в ущерб духовным ценностям, что довольно четко ощущается многими людьми в сегодняшнем «расколдованном» мире. Будучи человеком верующим, Сорокин видел выход из нынешнего кризиса в неизбежном восстановлении «идеациональной» культуры с ее абсолютными религиозными идеалами [2].
Как социолог, искавший в фактах общественной жизни объяснения многим явлениям культуры, Сорокин был одним из создателей теорий «социальной мобильности» и «социальной стратификации». Согласно первой, в высоко развитом обществе постоянно происходит движение отдельных людей и групп из одного слоя в другой, с низшего социального уровня в высший, и наоборот. В этом случае говорят о восходящей или нисходящей вертикальной мобильности, однако есть и мобильность горизонтальная, т.е. передвижение индивидуов на одном и том же социальном уровне, например при смене места жительства или характера работы. Различают также интергенерациональную (между поколениями) и интрагенерациональную (внутри поколения) мобильность. Понятие социальной мобильности характеризует степень цивилизованности, открытости или закрытое, свободы и демократизма того или иного общества и является важным показателем уровня его культуры. Что касается теории социальной стратификации, то она рассматривает общество не как жесткую и антагонистическую классовую структуру, как это делают марксисты, а как живую систему многочисленных взаимопроникающих общественных слоев, выделяемых по признакам образования, обеспеченности, психологии, бытовых условий, возраста, пола и находящихся в состоянии не борьбы, а равновесия и сотрудничества. Легко догадаться, что как теория социальной стратификации, так и теория социальной мобильности, по существу, противостоят марксистскому пониманию процессов, происходящих в современном обществе, а посему и яростно отвергаются догматизированным историческим материализмом. Не менее яростно его адептами до последнего времени отвергалась и сформулированная П. Сорокиным в 60-х гг. известная теория конвергенции между капитализмом и социализмом, в результате которой должно появиться новое, более совершенное общество. П.А. Сорокин принадлежал к той достаточно редкой породе мыслителей и ученых нашего века, которые объективно, без политико-идеологических и национальных пристрастий, опираясь на конкретные социологические и культурные критерии, осмысливали путь человечества к лучшему будущему.
Альфред Вебер (1868—1958) — немецкий экономист и социолог, автор труда «Принципы социологии, истории и культуры» (1951) выдвинул оригинальную теорию расчленения истории на три взаимосвязанных, но протекающих по разным законам процесса: 1)социальный (формирование социальных институтов), 2) цивилизационный (поступательное развитие науки и техники, ведущее к унификации цивилизации) и 3) культурный (творчество, искусство, религия и философия) [3].
Правильно определить общий уровень той или иной национальной культуры можно только при рассмотрении ее по этим отдельным отраслям. Народ страны, в которой отлажена система государственно-правовых отношений и экономически процветающей, нередко оказывается с точки зрения культуры, особенно духовной и эстетической, на сравнительно низком уровне. Так, если придерживаться концепции А. Вебера, за последние два века в США, например, преобладали социальный и цивилизационный процессы в ущерб культурному, а в России XIX столетие, наоборот, было «золотым веком» русской культуры на фоне социального консерватизма и научно-технической отсталости. Другой пример, который очень часто приводится культурологами: в XVIII—XIX веках в условиях феодальной раздробленности и хозяйственной бедности германские земли дали миру величайшую классическую философию и непревзойденные образцы художественного творчества. В большинстве европейских стран сохранялось определенное равновесие между тремя процессами, а в Японии и других экономически развитых государствах Юго-Восточной Азии цивилизационный процесс получил неслыханно бурное развитие лишь после второй мировой войны. Специфический облик той или иной страны или эпохи А. Вебер связывал, прежде всего, с культурными факторами, а не с социальными или цивилизационными, которые, по существу, интернациональны. Движение культуры, по Веберу, иррационально, а его творцом является духовно-интеллектуальная элита.
3. Понимание культуры в философии З.Фрейда и К.Юнга
Психоаналитический подход оказал огромное влияние практически на все социо-гум. науки ХХ ст., в т.ч. и на культурологию. Выдающимися представителями психоанализа в обл. Культурологии были З.Фрейд и К.Юнг.
Зигмунд Фрейд (1856—1939) – австрийский невропатолог, психиатр и психолог, основоположник психоанализа и фрейдизма – научного направления, стремящегося применить психологические концепции для объяснения явлений культуры, процессов творчества и даже развития общества в целом. Перенося психоанализ на область этнографии, истории, религии, биографий великих деятелей культуры, Фрейд и его последователи рассматривают культуру как «проекцию индивидуальной психики на общественный экран» [3].
Биография Фрейда сравнительно бедна событиями. Он родился в небогатой семье торговца в Вене. После окончания медицинского факультета университета стажировался во Франции по физиологии и неврологии. Вернувшись в родной город, лечил больных. В университете, где был с 1902 г. доцентом, а затем профессором, создал Венское психоаналитическое общество (1908), известность и влияние которого постепенно распространились по Европе и Америке, куда Фрейд выезжал для чтения лекций. После захвата Австрии гитлеровскими войсками (1938) он с помощью общественности был «выкуплен» из нацистского гетто и эмигрировал в Великобританию, где вскоре умер в возрасте 83 лет.
Важным вкладом Фрейда в культурологию стали его исследования, так называемого подсознательного, т.е. той иррациональной и «темной» части человеческой психики, где рождается творческий порыв и такие связанные с ним понятия искусства, как «вдохновение», «индивидуальный стиль» и т.п. Это позволило дать научные толкования многим направлениям в искусстве и, прежде всего, сюрреализму. Сам Фрейд, обладая незаурядным писательским даром, опираясь на свое психоаналитическое учение, не только посвятил немало работ «иррациональной» культуре, но и с этих же позиций проанализировал творчество таких ее более поздних выдающихся представителей, как Софокл, Эсхил, Леонардо да Винчи, Микеланджело, Шекспир, Гете, а из русских особое внимание уделил Достоевскому.
По Фрейду, культура «охватывает, во-первых, все накопленные людьми знания и умения, позволяющие им овладеть силами природы и взять у нее блага для удовлетворения человеческих потребностей; а во-вторых, все институты для упорядочения человеческих взаимоотношений и особенно — для дележа добываемых благ». Легко заметить, что в этом определении преобладают биологические мотивации: взять у природы блага для удовлетворения потребностей и поделить их в интересах выживания. Не случайно Фрейд был убежденным атеистом и противником религии, рассматривая ее как «особую форму коллективного невроза».
С другой стороны, культура предстает у австрийского психиатра своеобразным механизмом социального подавления свободного внутреннего мира индивидов, как сознательный отказ людей от удовлетворения их природных страстей. «Похоже… — писал он, — что всякая культура вынуждена строиться на принуждении и запрете влечений; неизвестно еще даже, будет ли после отмены принуждения большинство человеческих индивидов готово поддерживать ту или иную интенсивность труда, которая необходима для получения прироста жизненных благ» [5]. Подобный взгляд на культуру как результат неизбежного компромисса между стихийными влечениями и требованиями реальности заставляет вспомнить энциклопедистов. Канта и других философов прошлого, рассматривавших культуру как преодоление в человеке животного начала «разумным», «духовным» и «божественным».
Движущую силу человечества – стихийные влечения, среди которых основным и объединяющим всех людей является инстинкт продолжения рода, половой инстинкт, – Фрейд обозначил термином «либидо». Либидо – главная направляющая сила человеческого поведения. При этом энергия аффективных влечений либидо находит выход не только, а у некоторых и не столько, в половом акте, но в преобразованном виде идет на цели общественной деятельности и культурного творчества, переключаясь на них путем так называемой сублимации (от лат. sublimo — «возвышаю»). Вспомним в этой связи всю «высокую» любовную лирику, творчество художников-аскетов, иконопись, историю дворца Тадж-Махал и многое другое.
Поскольку культура, по Фрейду, строится на отказе от влечений, ее главной предпосылкой является их неудовлетворенность. Все художественное творчество, связанное с европейским рыцарством, и даже их военно-религиозные подвиги, вдохновлялись культом «прекрасной дамы», предполагавшим облагороженное и сознательно обузданное сексуальное поведение. Древнерусские иконописцы, прежде чем приступить к своей работе, готовили себя к общению с Богом и написанию икон путем длительного воздержания от контактов с женщинами, вина и даже еды.
С точки зрения психоанализа, «неоспоримой истиной считается, что вопрос «Получит ли Ганс свою Грету?» является главной темой поэзии, бесконечно повторяющейся в бесконечных вариантах и никогда не утомляющей ни поэта, ни его публики». Разве мог бы написать Пушкин свое бессмертное стихотворение «Я помню чудное мгновенье...», если бы Керн оказалась для него более доступной? А позднее в одном из своих частных писем он писал о ней: «наша вавилонская блудница...». И еще один красноречивый факт из жизни великого поэта: накануне свадьбы, за три «лихорадочных» болдинских месяца он написал около 50 вдохновенных произведений, а за весь последующий «медовый» 1831 год — лишь 5 небольших стихотворений! Нельзя не признать, что трансформация либидо в творческое вдохновение наиболее наглядно наблюдается в искусстве и прежде всего в поэзии и музыке (здесь в качестве примера можно было бы привести П.И. Чайковского).
Фрейдизм часто используется и для объяснения других проявлений цивилизации: спорта, где либидо трансформируется в рекорды; политики, где половая энергия находит выход в революционном действии, характерном, прежде всего для молодежи, и т.п. Актами коллективной сублимации можно считать, например, выступления «новых левых» во Франции в 1968 г., кубинскую и сандинистскую революции, проведенные людьми в возрасте 20—30 лет, и т.п. В западной прессе немало писалось и о том, что современные политические экстремисты (лица, обычно лишенные нормальной семейной жизни), реализуют свое либидо в актах террора. Одним словом, извечные конфликты психики отдельных людей, имеющие биологическую основу, «преломляясь на общественный экран», становятся, по мнению Фрейда, главной причиной и содержанием самых разных сторон культуры — морали, искусства, религии, государства, права и т.п [2].
Психическим процессом, противоположным сублимации, является так называемое вытеснение — защитная реакция психики — активное забывание, удаление из сферы сознания неприемлемых для «Я» влечений и импульсов в подсознание. Именно «вытеснение» находит свое выражение в воспитанности и сдержанности. Поэтому, видимо, не случайно, многие великие художники, артисты, поэты, жизнь которых обычно находит выражение в сублимации, чаще всего отличались раскованностью, «богемностью» и презрением к условностям. Понятие «сублимация» как превращение естественно не реализованной половой энергии в художественные или гражданские деяния Фрейд и его последователи связывали и с нетрадиционным половым поведением, отстаивая тезис о том, что среди его носителей особенно высок процент выдающихся личностей. Об этом, по достаточно спорному мнению фрейдистов, свидетельствует не только история (Александр Македонский, Леонардо да Винчи, Микеланджело и др.), но и современность (Ф. Меркыори, Р. Нуриев).     продолжение
--PAGE_BREAK--
Остановимся и еще на одном принципиальном и весьма важном положении Фрейда. Поскольку у наиболее культурных, выдержанных и утонченных людей природное, «животное» начало, их страсти и инстинкты подавляются ими самими или обществом с особой силой, именно они чаще всего становятся жертвами психических заболеваний, сексуальных расстройств и элементарных инфарктов. Матерщинник и грубиян подвержен этим опасностям гораздо меньше. Самоубийства, практически отсутствующие у примитивных народов, также характерны для наиболее цивилизованной и утонченной части современного человечества. Именно эти факты, угрожающие его психофизическому благополучию, стали темой известной работы Фрейда «Недовольство культурой» (1930), где он предостерегает от ее переизбытка в виде разного рода ограничений, условностей и запретов, следуя в этом отношении антицивилизационному пафосу и воспеванию «естественного» человека у Жан-Жака Руссо. Даже такие формы антисоциального поведения, как алкоголизм, наркомания, разного рода «раскрепощенные» тусовки и т.п., фрейдисты считают инстинктивной реакцией людей, прежде всего молодежи, на чрезмерное психологическое давление современной цивилизации. Особенно настораживали Фрейда скованные религией и культурой взаимоотношения мужчины и женщины, часто приводящие к агрессии и заболеваниям, вплоть до маниакальных. Поэтому Фрейд и считается идейным вдохновителем нынешней сексуальной революции, связанной с судьбами мировой культуры, так же, как Маркс считается вдохновителем революции социальной.
Даже из этого, весьма схематичного изложения мыслей великого австрийца видно, что фрейдизм как учение во многом противостоит марксизму-ленинизму. И не случайно на Западе Фрейд не менее, если не более, почитаем, чем Маркс. До недавнего времени советские фрейдисты подвергались дискредитации и преследованиям, как некогда генетики и кибернетики. И все потому, что фрейдизм составлял и составляет едва ли не самую серьезную идеологическую и «практическую» конкуренцию марксизму. Действительно, если для марксистов человек прежде всего явление социальное, то для фрейдистов — во многом биологическое. Если для одних главной движущей силой истории является пролетариат и классовая борьба, то для других — одинаковое у всех людей либидо и в конечном счете борьба мужчины за завоевание женщины.
Конечно, культурологические концепции Фрейда, по мнению не только марксистов, но и многих других ученых, выглядят слишком прямолинейными и чрезмерно «сексуализированными». Так, его крупнейший последователь — швейцарский психолог и теоретик культуры Карл Густав Юнг (1875—1961), критикуя фрейдовский «пансексуализм», в работе «Метаморфозы и символы «либидо» (1912) трактует понятие либидо как психическую энергию вообще. Юнг считал, что в психике человека помимо индивидуального бессознательного, на котором построен весь психоанализ Фрейда, существует и более глубинный слой — «коллективное бессознательное», являющееся отражением опыта прежних поколений, запечатленного в структурах мозга. Этот опыт сохраняется в так называемых культурных архетипах — изначальных представлениях о мире, лежащих в основе общечеловеческой психики и находящих свое выражение в мифах, верованиях, сновидениях, произведениях литературы и искусства и многих других областях духовной жизни человека. «Архетипическая матрица», формирующая деятельность фантазии и творческого мышления, лежит у истоков повторяющихся мотивов человеческих мифов, сказок, нравов и обычаев, вечных тем и образов мировой культуры [2].
Юнговские понятия «коллективного бессознательного» и «архетипов», перекликаясь с гегелевским «мировым духом» и «мировым разумом», а также с поисками Гумбольдтом национальной души отдельных этносов, выражаемой в языке, религии и искусстве, представляются исключительно важными для понимания своеобразия и исторических судеб отдельных народов. Только ими можно объяснить, например, удивительное многовековое единство и сплоченность рассеянного по миру еврейского народа, равно как и такой феномен, как «врожден- ная» религиозность русского народа, прошедшего через навязанное ему испытание длительным насильственным безбожием, однако в целом сохранившего архетип своих глубоко религиозных предков.
«Как у отдельных индивидов, у народов и эпох есть свойственная им направленность духа или жизненная установка, — писал Юнг. — Само слово «установка» уже выдает неизбежную односторонность, связанную с определенной направленностью. А где есть направленность, там есть и устранение отвергаемого. А устранение означает, что такие-то и такие-то области психики, которые могли бы жить жизнью сознания, не могут жить ею, поскольку это не отвечает глобальной установке».
Для теории культуры большое значение имели и другие новаторские идеи Юнга, например, предложенная им типология характеров, разделяющая людей на экстравертов (т.е. обращенных вовне) и интровертов (т.е. обращенных к своему внутреннему миру). Эта теория позволила Юнгу создать ряд работ, посвященных основному различию между цивилизациями Запада и Востока, их религиями, философскими системами и мироощущениями. При анализе художественных произведений, особенно в литературе и изобразительном искусстве, нашли применение и развитые Юнгом понятия «комплекс» и «закомплексованность», отражающие особую направленность художника и его творений. И, наконец, нельзя не признать принципиального значения критики Юнгом знаменитой фрейдовской категории «либидо» как единственной силы, якобы движущей человеческую культуру.
Заключение
В заключение хотелось бы сказать, что в постклассической западной философии присутствовали различные взгляды на понимание культуры (сторонников социологической школы, индивидуалистические взгляды).
Также хотелось бы сделать некоторые выводы, изучив понимание культуры в постклассической европейской философии:
— Как у каждого человека, так и у каждой культуры есть своя душа;
— Отношение человека к жизни формирует культуру;
— Социальные процессы неразрывно связаны с развитием культуры;
— Культура «охватывает, во-первых, все накопленные людьми знания и умения, позволяющие им овладеть силами природы и взять у нее блага для удовлетворения человеческих потребностей;
Проделанная работа позволила рассмотреть оформление понятия культуры в постклассической европейской философии, а также изучить взгляды на понятие «культура» некоторых известных философов того времени.
Список использованных источников
Гуревич П.С. Культурология. – М., 1998.
Культурология. Под ред. Г.В. Драча. – Ростов н/Д., 1995.
Культурология. ХХ век: Словарь. – СПб., 1997.
Философия культуры. Становление и развитие. – СПб., 1998.
Фрейд З. «Я» и «Оно». Труды разных лет: в 2 т. – Тбилиси, 1991.
Шпенглер О. Закат Европы: в 2 т. – М., 1998.