Церковь в социокультурном контексте белорусских земель в конце XVIII - начале XX вв.

Церковь в социокультурном контексте белорусских земель в к. XVIII — нач. XX вв.

Содержание
Введение
1. Источники и историография
2. Конфессиональная политика российского государства наприсоединенных землях. Церковь вобщественно-политическом движении в Белоруссии в конце XVIII — начале XIX вв.
3. Православная и католическая конфессии в белоруссии во второй половине XIX века. православная церковь и политикарусификации
Заключение
Список использованных источников
Введение
Православная церковь и католическийкостел оказали большое влияние на историю белорусского народа. Исторически сложилосьтак, что Беларусь является поликонфессиональным государством. В ее истории, особенноначиная с XVI века, три основные христианские конфессии- православие, католицизм, протестантство — играли заметную роль в социально-политическом и культурном развитии,определили своеобразие церковно-религиозной жизни, этнического развития. Их положениев общественно-политической и культурной жизни не было неизменным, к концу XVIII века католическая церковь в обоих проявлениях- римо-католическом и греко-католическом — была господствующей, православная церковьнаходилась под угрозой исчезновения, немногие протестантские общины не играли уже никакой заметной роли в конфессиональнойжизни Белоруссии.
Включение Белоруссии в Российскую империюпривело к коренным изменениям в конфессиональной ситуации. С одной стороны, идеологиянового российского государства находилась в тесной связи с православным вероисповеданием.С другой, — в осуществлении политики на присоединенных землях царское правительстворуководствовалось не церковно-религиозными, а государственными интересами, стремясьобеспечить здесь политическое спокойствие. Столкнувшись с другими христианскимиконфессиями — католицизмом и униатством, российское законодательство с первых десятилетийпосле первого раздела РечиПосполитой характеризовалось терпимым отношением в сфере религиозных вопросов. Впоследующее время законодательство, религия и культура находились под полным контролемцарских властей. Эта политика не оставалась неизменной, она изменялась под влиянием,прежде всего, политических обстоятельств, влияла на нее и позиция католической церкви,и растущее понимание властей, какое важное значение имеет православная церковь дляусиления российского влияния в Белоруссии.
Социальная структура населения являлась«зеркалом» религиозной. Богатая и средняя часть шляхты была католической,подавляющая же часть белорусов — обедневшая шляхта, мещане и крестьяне — до 1839 г. принадлежали к униатской конфессии. Религиозная пестрота населения Белоруссии, враждебные отношениямежду духовенством различных конфессий, давали возможность властям использоватьситуацию в своих целях. Борьба же между католической и православной церквями, котораято затухала, то вновь обострялась, шла на протяжении всего рассматриваемого периода.
Конфессиональная история Белоруссииконца XVIII — XIX вв. отображала противоречия и проблемы, которые были характерныдля развития общества в целом, она породила ряд необратимых процессов во всех областяхжизни белорусского народа, прежде всего в религиозной и культурной. В этот периододни конфессии постепенно утрачивали свою силу и влияние на жителей белорусскихгуберний, другие, наоборот, набирали силу.
Ярким примером этого явления сталаотмена Брестской унии, которая являлась разграничительным барьером в конфессиональнойжизни белорусов. Этим было покончено с одним из атрибутов уже не существовавшегогосударства. Униаты, которые по взглядам российских властей являлись коренными представителямироссийской народности и рассматривались как «заблудшие овцы», в течениестолетий находившиеся под польским гнетом, таким путем должны были возвратитьсяне только в лоно православной церкви, но и в российскую народность.
Значительную роль играла церковь ив этнокультурных процессах. Если католическая церковь была одним из каналов полонизациибелорусского населения, то православная церковь, особенно со второй половины XIX в. благодаря целенаправленной политикецарских и местных властей, стала орудием русификации.
белоруссия церковь конфессия русификация
Изучение проблем соотношения политикии религии, религии и культуры, культуры и государственности помогают лучше понятьте сложные общественно-политические и этнокультурные процессы, которые протекалив Белоруссии XIX — начала XX в. Изучение истории конфессий помогает более полно отобразитьобъективную историческую картину этого периода в истории белорусских земель. Этиже проблемы, история их возникновения и развития представляют интерес и в настоящеевремя. Этим определяется актуальность проблемы и выбор темы дипломной работы.
Цель работы: рассмотреть положениецеркви в общественно-политическом и социокультурном процессе в Беларуси в концеXVIII — XIX вв. Задачи дипломной работы: изучить состояние и развитиехристианских конфессий в Белоруссии (православия, униатства, католицизма), показать,насколько глубоким было проникновение в их структуру государственных органов Российскойимперии, какое влияние они оказали на развитие белорусского народа, раскрыть, насколькоглубоко это влияние отразилось на Белоруссии.
/>1. Источники иисториография
Исследованиепроблемы церковно-религиозной жизни конца XVIII — XIX в. западных белорусских губернийРоссии велось несколькими поколениями отечественных и зарубежных исследователей.Наиболее значительный пласт работ принадлежит дореволюционным историкам, писателям,публицистам. В середине XIX в. вопросы истории Белоруссии затрагивали в своих историческихтрудах С.М. Соловьев, В.В. Ключевский, М.И. Костомаров. Дворянско-клерикальная историографиярассматривала процессы, проходившие в православной, униатской, католической церквяхи общественно-политической и культурной жизни Белоруссии с точки зрения теории обосвободительной миссии царской России и объединения трех ветвей русского народа- русского, белорусского и украинского.
Наиболее выразительно отрицательные черты такого подхода отраженыв исследовании П.Д. Брянцева «История Литовского государства с древнейших времен»(1889 г.). Автор стремился показать благоприятное влияние на судьбу Западного краявсего православного и русского и негативное, губительное — католического и польского.
Тогда же белорусская проблематика получила широкое освещениев российской периодической печати. Представители официального клерикального и дворянскогонаправления пропагандировали идеи великодержавного и монархического характера осправедливости и законности государственного объединения белорусских губерний сРоссией, поэтому и восстания 1830-1831 и 1863-64 гг. рассматривали как бунт польскихпомещиков. Таких взглядов придерживался редактор «Вестника Западной России»,который с 1862 г. издавался в Вильно, историк и археолог К.А. Говорский. По даннойтеме он опубликовал много важных документов, оригиналы которых были утеряны. С этойже точки зрения рассматривались и вопросы положения католической и униатской церквиБелоруссии. В том числе и «воссоединение» униатов с православной церковьюна соборе 1839 г. в Полоцке. Для современного исследователя многочисленная литератураXIX — начала XX в. по рассматриваемой в дипломной работе проблематике представляетбольшую ценность, прежде всего, как источник для изучения господствовавших в товремя взглядов на историю Белоруссии, положения ее народа в Российской империи,оценки современниками места основных религиозных конфессий, и в первую очередь православной,в общественно-политической и культурной жизни страны.
Советский период ознаменовался выработкой новой историографии,которая основывалась на классовом подходе марксистско-ленинской методологии. Вместес тем в оценке роли и значения включения Белоруссии в состав Российской империимногое было взято из дореволюционной историографии. Исключение составляли некоторыеработы 1920-х гг., в первую очередь работа А. Цвикевича «Западно-руссизм»(1929 г.), глубокое исследование идеологии и практики русификаторства в Беларуси.Эта книга стала попыткой раскрыть одно из проявлений общественной жизни в Беларусив XIX — начале XX вв., которое им названо «западноруссизм», она не толькоисследует «западноруссизм» как определенную историко-политическую идеологиюи практику, но и показывает те социально-экономические условия в Беларуси, от которыхзависело его рождение и развитие.
В 1930 — 50-е гг. включение Беларуси в состав Российской империив результате трех разделов Речи Посполитой оценивалось однозначно как осуществлениеизвечной мечты белорусского народа, как воссоединение его с братским русским народом.Без всяких дискуссий был отброшен прежний тезис о колониальном положении Беларусив составе Российской империи и о политике русификации. Проводилась мысль, что национальные,культурные и религиозные вопросы для белорусов после воссоединения были в основномрешены и им оставалось только бороться вместе с русскими рабочими и крестьянамипротив царизма, помещиков и капиталистов за свое социально-классовое освобождение.
С этой точки зрения подобран материал в вышедшем в 1940 г. двухтомном издании «Дакументы i матэрыялы па Гiсторыi Беларусi (1772-1903)». В 50-егг. был подготовлен обобщающий труд по истории Белоруссии — двухтомник «ИсторияБССР», второе, дополненное издание которого было осуществлено в 1961 г. Это было крупное достижение белорусской исторической школы. В первой половине 70-х гг. Институтистории Академии наук БССР издал на белорусском языке «Историю БССР» впяти томах, в котором уже были преодолены крайности в оценках, характерные для прошлыхдесятилетий. Выход этого обобщающего труда явился значительным вкладом в историческуюнауку и культуру Белоруссии.
Если в 1960 — 1980 гг. появилось много исследований самых различныхаспектов истории Белоруссии XIX — начала XX в., то история церкви в Белоруссии- православной, католической, униатской — белорусскими историками игнорировалась,а те отдельные работы, которые появлялись — например, М.С. Корзун «Русскаяправославная церковь на службе эксплуататорских классов: X век — 1917 г. — Мн., 1984» — были в основном написаны наобщероссийском материале и мало уделяли внимания деятельности церкви на белорусскихземлях. В исторических работах все внимание уделялось православной церкви, причемпод углом зрения ее критики как составной части системы политического и социально-экономическогоугнетения трудящихся.
Разнообразная деятельность католической церкви, экономические,политические, организационные и идеологической стороны ее экспансии изучены в работахЯ.Н. Мараша «Из истории борьбы народных масс Беларуси против экспансии католическойцеркви», «Ватикан и католическая церковь в Беларуси (1569-1795)»,«Очерк истории экспансии католической церкви в Беларуси». В трудах Я.Н.Мараша в основу исследования положен историко-экономический аспект, и хотя они предшествуютрассматриваемому в дипломной работе периоду, их основные положения и некоторый фактическийматериал в ней использованы.
С конца 1980-х гг. резко усиливается интерес к религиозной проблематике,начинается изучение истории христианских конфессий в Белоруссии. Это объяснялосьтем, что исторически она являлась поликонфессиональным государством. К тому же обретениеБелоруссией национальной независимости потребовало глубокого и всестороннего изучениятех сторон ее истории, которые ранее не рассматривались вообще. Во второй половине90-х гг. появляется все больше работ и по истории церкви в XIX- начале XX вв.
В журналах «Спадчына», «Беларускі гістарычны часопіс», «Беларускаямінушчына» и других периодических изданиях в это время появляется ряднаучных и популярных статей по проблематике, прямо или косвенно связанных с темойдипломной работы и использованных в ней. Их авторы использовали новые источникии подходы к изучению истории, стремились выйти за рамки устоявшихся оценок религиознойситуации и конфессиональной политики царских властей на территории Беларуси, объективнораскрывали рассматриваемую проблематику.
Статья Т.Р. Викса «Канец» уніатскае дзяржавыу Расеі: уз’яднанне 1875 г." посвящена ликвидации униатской церкви в Российскойимперии. Рассмотренные факты хорошо отражают конфессиональную политику царских властейв Российской империи и проецируют ее на белорусские земли. В статье дается отрицательнаяоценка наступлению царских властей на униатство и ликвидацию его в Беларуси в 1839 г. По мнению автора оно является наиболее близкой белорусам религией.
В исследовании В. Григорьевой «Каталіцкаеі праваслаунае духавенства у паустанні 1863 г.» показано отношение католического и православного духовенства к восстанию 1863 г. Автор статьи согласна с тем, что значительное количество ксендзов и монахов белорусских губернийучаствовало в восстании. Показан накал борьбы между православием и католицизмомнакануне, во время и после восстания, приведены примеры тяжелых последствий подавлениявосстания для католической церкви, жесткое давление на неесо стороны властей, усиление политики русификации. Это объективное исследование роли христианской церкви в общественной жизни Беларуси во второйполовине XIX — начале XX вв.
В. Емельянчик в своей статье «За адну толькі шляхту ваяваць не буду» раскрываетход восстания 1794 г. в Польше и литовско-белорусских землях, роль Т. Костюшки вего организации и проведении. Отмечается религиозная толлерантность Т. Костюшки,политика восставших в отношении православных священников и православного населения.Национал-демократическая позиция исследователя проявляется в сочуствии целямвосставших и довольно резком отношениии к политике Екатерины II на присоединенных белорусских землях,осуждении ликвидации униатской церкви.
В. Космылев уже на протяжении многих лет занимается историейБелоруссии в составе Российской империи. В его исследовании — «Павел I. Я зауседы быу супрацьпадзелау Польшчы…» приведены документальные свидетельствапротиворечивых тенденций политики самодержавия в отношении крестьян, шляхетства,национальных меньшинств, религии. Они позволяют объективно отобразить картину этогосложного периода белорусской истории. Автор стоит на позициях разоблачения российскогосамодержавия и его представителей в Беларуси.
С. Куль-Сельвестрова в статье «Земляи грады, к Российской империи прилеглые» рассматривает религиозную ситуациюв Беларуси в конце XVIII — 60-х гг. XIX в., показывает всю ее сложность и противоречивость. Отмечает,что число переведенных в православие униатов (1,6 млн. человек) сильно завышено,так как, во-первых, в восточной Беларуси только через 50 лет проживало около 2 млн.человек всех вероисповеданий, а во-вторых, в 1861 г. в Беларуси проживало только 2,6 млн. православных. Автор приводит цифру Батюшкова в 307 тысяч,что более соответствует действительности.
В статье В.Н. Линкевича «Межконфессиональные отношения вБеларуси в 60-е гг. XIX в.»рассматривается положение и взаимоотношения конфессиональных групп Беларуси в 1860-егг. На основании анализа архивных документов и фактического материала, содержащегосяв работах отечественных и зарубежных исследователей, автор пришел к выводу, чтов этот период решающее влияние на конфессиональную ситуацию в регионе оказало польскоевосстание 1863 г. Связанные с ним общественные потрясения в Беларуси и Литве нетолько осложнили межконфессиональные отношения, но и привели к серьезному изменениюконфессиональной политики и состояния основных групп верующих.
Интересным и новым в историографической литературе является вопрос,связанный с отношением населения к отмене Брестской церковной унии 1596 г. Историография Российской империи муссировала мысль о добровольном переходе белорусских униатовв православие, советская историческая наука вообще игнорировала эту проблему. С.В.Морозова в своей статье «Супраціу дэунізацыі на Беларуі у 1834- 1838 гг.» все внимание уделила процессу подавления униатской традиции в Белоруссиии сопротивления ему разных слоев белорусского общества. Она показала череду репрессийпротив «новоправославных» священников: понижение и отстранениеот должности, удаление из прихода, эпитимия, тюремное заключение, депортация и т.п.
Проблеме взаимоотношения царских властей и католического населенияРоссии в XVIII — XIX вв., в том числе в белорусских землях, посвящена статья А.К.Тихонова «Власти и католическое население России в XVIII- XIX вв.». В этой работе использованинтересный фактический материал, на основе которого автор делает заключение, что,несмотря на различия личностей русских царей, начиная с Екатерины II и до Николая II меры в отношении католиков сводились к их подчинению власти государя.Автор так же, как и В. Григорьева отмечает большую роль католического духовенствав качестве идейных вдохновителей восстания 1863-64 гг.
Конфессиональной политике России в Западном крае в XIX веке посвящена одноименная статьяС.В. Римского. Автор отмечает, что она носила явно выраженный реакционный характери весьма далеко отстояла от интересов православия. Описывая процесс материальногообеспечения низшего духовенства, автор обращает внимание, что это способствовалоимущественной дифференциации духовенства. «Политика поддержки православия,считает С.В. Римский, — способствовала интеграции края с другими частями империи».
Н. Смехович в исследовании «Узаемаадносінысамадзяржау’я з каталіцкай царквой на Беларусі з 1772 — 1867 гг.» отмечает,что между самодержавием и шляхтой в Белоруссии развернуласьборьба за белорусского крестьянина, так как крестьянсво составляло большинство ивлияние на него через религию давало возможность управлять народом.Н. Смехович приходитк заключению, что борьба царизма с католицизмом была ничем иным, как борьба противреволюционного влияния Запада и французского массонства на общественную мысль встране. Статья является хорошим подспорьем в понимании обозначенной проблемы.
Розыгрыш царской администрацией так называемой«белорусской карты» представляет собой интересную страницу нашейистории. Этому вопросу посвящена работа А. Смалянчука «Беларускаякарта» у дзейнасці царскай адміністрацыі другая паловаXIX — пачатакXX стст.". Автор делает заключение, что для российских властейне существовало белорусского языка, все мероприятия, проводимые ими якобы с целью«предотвращения гибели единокровных братьев» были фикцией, а ихполитика по отношению к шляхте и крестьянству являлась политикой колонизаторов,лозунгом которой был «Разделяй и властвуй!».
В. Сосна в статье «С благочестивым свирепством всекал униатв православие» рассматривает проблему ликвидации Брестской унии в деревне,где в конце XVIII в. проживало почти90 процентов белорусов. Автор статьи отмечает, что в 1781 — 1783 гг. унию покинулиоколо 120 тысяч человек, а в 1794 — 95 гг. еще более 200 тысяч, 1,5 млн. человекоставались в униатстве. Эти цифры схожи с цифрами, которые приводит С. Куль-Сельвестровав своей упоминавшейся статье.
Проделанные белорусскими историками исследования создали возможностьдля выхода монографических работ по истории христианской церкви в Белоруссии. Вколлективной работе «Канфесii на Беларусi (канец XVIII — XX ст.)» анализируются изменения в состоянииконфессий в Белоруссии с конца XVIII в.и до настоящего времени. На базе богатого материала, различных работ русских, польских,белорусских исследователей, изданных в XIX — XX вв., в книге показан исторический путьосновных конфессий, их особенности, взаимоотношения между собой, влияние на общество.
В работе Л. Лыча и У. Навiцкого «Гiсторыя культуры Беларусi»,написанной с национально-демократических позиций, показана связь происходивших культурныхпроцессов в связи со сложной этноконфессиональной ситуацией XIX- XX вв. Авторы книги отошли отодностороннего показа истории, при котором полностью игнорировался национальныйаспект исторического процесса. В работе приведены интересные факты, связанные срелигией и культурой Белоруссии в составе Российской империи, некоторые статистическиеданные по национальному составу населения. В исследовании осуждается наступлениецарских властей на униатскую церковь и ее ликвидация.
Истории христианской церкви в Белоруссии больше внимания сталоуделяться и в учебной литературе. Учебное пособие П.Г. Чигринова «Очерки историиБеларуси». — Мн., 2000 рассматривает важнейшие события белорусской церковнойистории, в том числе и во время вхождения территории Белоруссии в состав Российскойимперии. Проблемы политической и церковной истории Белоруссии освещены в тесномединстве с социально-экономическим и культурным развитием.
Большой интерес у историков, как в прошлом, так и в настоящеевремя вызывает личность М.Н. Муравьва — ярого сторонника русификаторской политикив Северо-Западном крае. Официальные историки и публицисты XIX- начала XX вв. рисовали легендарныйобраз «успокоителя» Северо-Западного края. П.Д. Брянцев, А.О. Турцевич,А.И. Миловидов, И.П. Корнилов и другие воспевали муравьвскую преданность «русскомуделу». Так, Брянцев отводил М.Н. Муравьеву место среди деятелей всемирной истории,подчеркивая, что «он не болел космополитизмом и излишним либерализмом».
Отлично характеризуют Муравьева и его политику«Воспоминания», принадлежащие перу генерал-адьютанта П. Черевина, размещенныена страницах журнала «Спадчына».П. Черевин более чем кто-либо другой былв курсе всех событий ликвидации повстанческого движения в крае. В своих «Воспоминаниях»он смотрит на Муравьва влюбленными глазами, по-рабски проникнут его взглядами, егопсихологией. Подробно показывая административную «мудрость» своегоначальника, он выявляет ту идейную атмосферу, которую создали М.Н. Муравьев и егосотрудники. «Воспоминания» Черевина хороший источник поизучению революционного движения в России и Польше.
Белорусские историки поры национального возрождения: В. Ластовский,В.М. Игнатовский, А. Цвикевич показали М.Н. Муравьева исполнителем имперских стремленийвластей. В их работах впервые сделан акцент на антибелорусской, русификаторскойполитике М.Н. Муравьева и его администрации в Белоруссии.
В современной исторической науке М.Н. Муравьев рассматриваетсякак проводник царской политики репрессий и насилия, душитель освободительного движениябелорусского, польского и литовского народов. Некоторые аспекты виленского генерал-губернаторав сфере культуры рассматриваются в работах М.Н. Улащика, М.Я. Цикотского, М.В. Бича.На таких же позициях стоит и автор статьи «Слуга цару.»,Н. Гулак, которая на основе биографии М.Н. Муравьева, И. Семашкопоказала крайне отрицательное значение начатой ими шовинистической великороссийскойполитики. В таком же направлении написана работа С. Таляронка «Генерал МіхаілМураўёў — »вешальнік".
Для разработки темы дипломной работы были использованы коллективныеиздания: «Энцыклапедыя Гiсторыi Беларусi», а также энциклопедический справочник «Рэлiгiяi царква на Беларусi». — Мн., 2001. В нем размещено более 1000 статей по историивозникновения и развития религиозных верований в Белоруссии, деятельности организацийи объединений различных религиозных течений. В нем приводятся сведения о жизни идеятельности белорусских святых, церковных и религиозных деятелей, раскрываетсяистория монастырей, монашеских орденов, духовных учебных учреждений.
В качестве источников для данной дипломной работы использованы:Архивные материалы Муравьевского музея, относящиеся к польскому восстанию 1863-64гг. в пределах С-З края; Беларусь у эпоху феадалiзма (зборнік дакументау). — (Т.3. — 1961, Т.4. — 1979);Будилович А.С. По вопросу об окраинах России. — СПб, 1907.; Всеподданнейший отчетграфа М.Н. Муравьева по управлению Северо-Западным краем (с 1 мая 1863 г. по 17 апреля 1865 г.) // Русская старина. — 1902. — № 6; Данилов Н.П. Будущность России. — СПб, 1866.; Извеков Н.Д. Исторический очерк состояния Православнойцеркви в Литовской епархии за время с 1839 по 1889 гг. — М., 1899.; Корнилов И.П. Русское дело в Северо-Западном крае. — СПб, 1907. КорниловИ.П. Русское дело в Северо-Западном крае: Материалы для истории Виленского учебногоокруга преимущественно в Муравьевскую эпоху. — СПб, 1908.; Кулаковский П.А. Польскийвопрос в прошлом и настоящем. — СПб, 1907.; Литовские епархиальные ведомости за 1863 г. — Вильно, 1864.; Литовская церковная уния. — Т.2. — СПб, 1861.; МиловидовА.И. Заслуги графа М.Н. Муравьева для православной церкви в Северо-Западном крае.- Харьков, 1900.; Муравьев М.Н. Записка о некоторых вопросах по устройству Северо-Западногокрая (14 мая 1864 г.) // Русский архив. — 1885. — № 6; Отчет графа М.Н. Муравьевапо управлению Северо-Западным краем с 1 мая 1863 г. по 17 апреля 1865 г. — Вильно, 1865.; Сборник распоряжений графа М.Н. Муравьева по усмирению польскогомятежа в Северо-Западных губерниях 1863-1864 гт. — Вильно, 1866.; Уния в документах.- 1997.; Чихачев Д. Располячивание костела. — СПб, 1913. Все эти работы содержатбольшой фактический материал, в некоторых приводятся документы, не дошедшие до нас.
Эти источники, относящиеся ко второй половине XIX — началу XX века,дают субъективную оценку происходившим событиям, что обусловлено великодержавнымивзглядами авторов данных работ, поэтому их материал требует критического подъема.Но этот богатый материал отображает дух того времени, конфессиональную политикуцарских властей, общественно-политическую и культурную ситуацию, показывают сущностьи последствия таких явлений как русификация и роль в ней православной церкви.
Cборник «Уния в документах»посвящен истории Брестской церковной унии 1596 г. В нем собраны документы, которые охватывают церковную историю Беларуси с середины 80-х гг. XIVдо 40-х гг. XIX в. Особенностью данного сборника документов является то, что в этомиздании впервые комплексно представлены материалы, раскрывающие предпосылки, причины,принятие и эволюцию церковной унии. Многие из опубликованных документов представляютбольшую библиографическую редкость или публикуются впервые. Хорошо написана и многодала при написании дипломной работы вводная статья В.А. Тепловой, в которой рассматриваютсяпроцессы развития униатской церкви на Беларуси, дается оценка этих процессов.
Сборник документов «Беларусь у эпоху феадалiзма (Т.3. — 1961, Т.4. — 1979» так же является богатым собранием источников по теме религиознойистории. В нем в хронологическом порядке представлены материалы по ключевым событиямистории белорусских земель. Правда, в них делается упор на экономический и социальныйаспекты истории Белоруссии, и здесь немного материалов, отображающих сущность процессов,происходивших в области религии и культуры. В четвертом томе, посвященном культуреи общественно-политической мысли Белоруссии конца XVIII- XIX в., некоторые вопросы, касающиесяобщественного движения в первой четверти XIX в., состояния народного образования, освещены слабо и однообразно.
Таковы источники и литература данной дипломной работы, посвященнойвлиянию церкви на общественно-культурную жизнь белорусского народа в конце XVIII — XIX вв.
/>2. Конфессиональная политикароссийского государства на присоединенных землях. Церковь вобщественно-политическом движении в Белоруссии в конце XVIII- начале XIX вв.
 
В 1772 — 1795 гг., воспользовавшись политическим кризисом в РечиПосполитой и начавшимся распадом этого государства, Австрия, Пруссия и Россия совершилиее раздел. К России отошли Литва, Белоруссия и Правобережная Украина. Пользуясьэтнической близостью белорусов и великорусов, Екатерина II так объясняла причины разделов Речи Посполитой: «Земля играды к Российской империи прилеглые, некогда сущим ее достоянием бывшие и единоплеменникамиее населенные, православною христианскою верою просвещенные и по сие время ее исповедующие».
По второму разделу с молчаливого согласия польского сейма в Гродно17 июня 1793 г. Россия получила всю Белую и Южную Русь за исключением западной частиВолыни. После третьего раздела Речи Посполитой к Российской империи в 1795 г. были присоединены Виленщина и Гродненщина. «Таким образом, — отмечает профессор П.А. Кулаковский,- Россия при разделах и падении Польского государства взяла себе только русскиеземли и часть Литвы. Она лишь вернула русскому народу то, что принадлежало ему поприроде, старым заветам истории и по праву, да и то далеко не все, на что имелибы право собиратели земли Русской». Это отражало официальную точку зрения,господствующую в большей части российского общества.
Достигнув провозглашаемой на протяжении предшествующих вековцели и присоединив эти земли, царское правительство теперь основное внимание уделялообеспечению здесь политического спокойствия. Характерной особенностью Беларуси быланационально-конфессиональная разнородность населения. Исторически сложилось так,что если в России преобладающим вероисповеданием было православие, то в Белоруссии- католицизм. По подсчетам некоторых дореволюционных российских исследователей наконец XVIII в. территорию бывшегоВКЛ населяло около 39 процентов униатов, 38 процентов католиков, 6,5 процента православных,4 процента староверов, 1,6 процента протестантов (лютеран и кальвинистов). В социальномплане эти конфессии выглядели следующим образом: богатая и средняя часть шляхтыбыла католической, подавляющая же часть белорусов (обедневшая шляхта, мещане и крестьяне)принадлежали к униатской конфессии (среди сельского населения униатов насчитывалосьоколо 80 процентов).
Присоединив Украину и Белоруссию, Екатерина II теперь стала индеферентноотноситься к религиозному вопросу на этих землях. Он для нее не только потерял своепрежнее значение, но и был подчинен основной цели политики правительства на присоединенныхтерриториях — обеспечить здесь политическую стабильность, а для этого удовлетворитьинтересы местной ополяченной шляхты Беларуси, в первую очередь национально-культурныеи религиозные.
В последней трети XVIII в. на территории Беларуси находилось270 костелов, действовали 18 мужских и 8 женских монашеских орденов, множество монастырей.При первом разделе Речи Посполитой к Российской империи были присоединены земли,на которых проживало около 100 тыс. католиков, в основном шляхетского происхождения.Российские власти понимали, что польское население, в особенности польская шляхта,а также руководящие католические круги не смирятся с утерей государственности. Отношениеих к католической церкви в обоих ее ответвлениях — римо-католической и греко-католической- в основном было лояльным, а иногда и благожелательным. Основные принципы политикипо отношению к католической церкви были определены Екатериной II — за католикамисохранялись гражданские права, их храмы и право на религиозную жизнь. Разрешалосьсвободно исполнять католические обряды, имущество костелов и монастырей оставалосьнеприкосновенным. Но положение католической церкви в обществе и ее отношение с государствомне могли оставаться прежними, такими же, как в Речи Посполитой. Деятельность католическойцеркви была взята под строгий государственный контроль. Сразу же перед российскойвластью встали две задачи: организовать управление католиками на своей территориии оградить их от влияния римского папы.
В результате первого раздела правящие архиереи остались в РечиПосполитой, руководя оттуда отошедшими к России деканатами и парафиями. ЕкатеринаII не собиралась с этим миритьсяи, игнорируя существовавшие в католической церкви порядки, создала в январе 1782 г. для присоединенных католиков Белорусскую католическую епархию с центром в Могилеве, а епископомбелорусской диоцезии без согласия Ватикана назначила ксендза С. Богуш-Сестренцевича.Новый епископ приобрел реальную административную власть.10 декабря 1783г. Богуш-Сестренцевичаввели в архиепископское достоинство, а Белорусская (Могилевская) католическая епархиястала архиепископией, что явилось первым шагом к созданию собственной католическойорганизации в России. Во второй половине 1790-х гг. были организованы новые диоцезиив Вильно и Минске.
Все эти нововведения вызвали категорические возражения Ватикана,но ему пришлось примириться с этим, чтобы не вызвать репрессивные меры против католиковв России. Екатерина II в одном изписем к папе прозрачно намекнула на это: «Папа не ведает, что большая частьбелорусских католиков испокон веков принадлежала к православной вере, что их предкиприняли католическое вероисповедание по принуждению со стороны поляков… Они (католики)только и ждут подходящей минуты, чтобы вновь возвратиться на лоно православной церкви,которую покинули помимо своей воли и следы которой глубоко сохранились в их сердце».Ватикан вынужден был пойти на компромисс и признать проведенное назначение. Богуш-Сестренцевичне только был утвержден Римом в должности, но и в 1792 г. был возведен в сан митрополита римско-католической церкви в России. С 1795 г. папа римский был лишен права объявлять свои послания и буллы на землях империи без наивысочайшегона то разрешения. Следующим шагом российской власти было создание римо-католическойколлегии в Петербурге, подчиненной департаменту иностранных исповеданий Министерствавнутренних дел.
Внимательно следила Екатерина II и за деятельностью католических орденов. Так, иезуитов она сделаласвоими союзниками и решила использовать их в борьбе с Ватиканом. В 1773 г. папой Климентом XIV этот орден был ликвидированв Западной Европе. В 1774 г. вышел указ Екатерины II о сохранении ордена, его имущества, освобождении его от налоговна территории Российской империи. Сыграло в этом свою роль главным образом то, чтоиезуиты первыми из католиков присягнули императрице, кроме того, оставив иезуитскийорден, Екатерина II хотела показатьВатикану, что она никогда не позволит папе распоряжаться в своем государстве. Ордениезуитов даже увеличил свою численность и расширил влияние, в 1812 г. он открыл в Полоцке свою академию. Католическим орденам — иезуитам, пиарам, доминиканцам, францисканцам- принадлежали многие школы в Белоруссии. Политические перемены не отразились существеннымобразом на числе монастырей, но их организационная структура была разрушена, ограниченосамоуправление, затруднена связь с находившимися за рубежом генералами своих орденов.3февраля 1784 г. вышла грамота о власти С. Богуш-Сестренцевича над монахами римско-католическогоисповедания на всей территории России.
Перед началом разделов Речи Посполитой на ее территории быловосемь униатских епархий. После первого раздела в 1772 г. на присоединенной территории оказались Полоцкое и Смоленская архиепископии, Гомельский и Рогачевскийдеканаты митрополичьей епархии. Главой белорусских униатов был назначен присягнувшийЕкатерине II полоцкий архиепископ Смогаржевский. В 1780 г. он стал митрополитом и управлял униатской церковью в сложный период ее разделения между двумягосударствами. В указе от 16 августа 1772 г. Екатерина II подчеркивала, что высшее и низшее духовенствовсех вероисповеданий должно принести присягу на верность императрице.24 сентября 1772 г. Полоцкий униатский архиепископ Смогаржевский объявил об этом своей пастве,предварительно перед этим уже присягнув.14 декабря 1772 г. Екатерина II подтвердила, что Смогаржевский являлсяполоцким униатским архиепископом и, что «католическая и униатская церкви остаютсяпри своих догматах и правилах».2 июля 1780 г. вышел указ об основании консисторий для управления униатскими церквями в Полоцком и Могилевскомнаместничествах.
После смерти Смогаржевского в 1788 г. его должность занял Феодосий Ростоцкий, холмский епископ, выходец из слонимской шляхты. Ярый полонофил,он пользовался поддержкой польского правительства и католической церкви и был введенв польский Сенат. После третьего раздела Польши Ф. Ростоцкий отказался присягнутьЕкатерине II, в результате чего митрополичья и епископские кафедры, кроме Полоцкой,были закрыты, а все униаты бывшей Речи Посполитой подчинены Полоцкому архиепископуИраклию Лисовскому.
Потеряв поддержку государства, униатская церковь, несмотря натерпимое, на первых порах, отношение к ней властей, стала неуклонно терять своипозиции в Белоруссии и на Украине. Она теряла своих прихожан, переходивших в православиеи католичество, причем на рубеже XVIIIи XIX вв. в Белоруссии вкатоличество перешло больше униатов, чем в православие. Остроту ситуации придавалото обстоятельство, что католический епископ Богуш-Сестренцевич стремился подчинитьсебе униатов и перевести в католицизм базилиан, монахов униатского ордена.
После присоединения Белоруссии к Российской империи среди униатовстали распространяться идеи объединения с православием. На этой основе начался довольноактивный процесс присоединения униатских приходов к православным. Особенно это былохарактерно для восточной части Беларуси, где униатству так и не удалось прочно обосноваться.Уже 9 октября 1772 г. Белорусский православный епископ Георгий Конисский сообщалСвященному Синоду, что униатские священники и целые приходы подают прошения с просьбамиприсоединения их к православию. В 1781-1783 гг. в восточной Беларуси унию покинулиот 100 до 120 тысяч ее ненадежных последователей, что явилось обычным явлением натерритории распространения православия.22 апреля 1794 г. был принят указ о ликвидации всяких преград для перехода униатов в православие. Так, могилевскийчиновник Г. Добрынин в своих автобиографических записках отмечает: «По второмприсоединении от Польши края … многие там униаты захотели и заохочены, или побужденыобратиться к церкви Грекороссийской. Вследствие сего, состоялось именное повелениегосударыни императрицы, чтобы и в наших белорусских губерниях присоединить желающихуниатов к Грекороссийской церкви, а буде бы кто из помещиков оказался препятствующим,того имение брать в секвестр…». Отсюда видно, что власти довольно жестко относилиськ той части помещиков и населения присоединенных земель литовско-белорусских губерний,которые стояли к ним в оппозиции. Разумеется, такие открытые меры официальных властейне могли не встретить определенный отпор со стороны населения униатского вероисповедания.В 1795 г. начинаются волнения в Борисовском и Оршанском поветах. Белорусский генерал-губернаторП. Пасек 3 апреля 1795 г. приказал Полоцкому и Могилевскому наместническим правлениям,чтобы униатскому духовенству, которое осталось без приходов, было запрещено проживатьв тех местах. Это был тяжелый удар, так как униатские священники были тесно связанысо своими приходами. Поэтому некоторые из священников были вынуждены сменить верувместе со своими прихожанами.
Коренным образом изменилось положение православной церкви бывшейРечи Посполитой. После ее разделов православные епархии и приходы в присоединенныхобластях окончательно стали составной частью Русской православной церкви, системауправления которой была создана при Петре I. Он после смертипатриарха в 1700 г. почти четверть века не разрешал избирать его преемника, а в 1723 г. вообще ликвидировал патриаршество, поставив во главе церкви государственныйорган — Святейший Правительствующий синод. Указом от 4 августа 1799 г. было решено совместить границы всех епархий с границами губерний. После первого раздела Могилевскаяепархия в соответствии с новым административным делением была разделена на две- Могилевскую и Псковскую. В 1793 г. после второго раздела Речи Посполитой взаменСлуцкой была создана епископская кафедра в Минске. В 1833 г. была восстановлена древняя Полоцкая епархия. На присоединенных землях начала осуществляться политикаунификации церковной структуры и постепенного становления православной церкви какдоминирующей.
В государственных актах, касающихся присоединения, ничего неговорилось о православной церкви в Белоруссии, но это не имело значения — она ибез того, став частью мощной организации, занимавшей привилегированное положениесреди других конфессий, теперь избавлялась от дискриминации и преследований. В Россиизаконодательно был запрещен переход из православия в другую веру, а за обращениев нее православных предусматривались уголовные наказания, вплоть до высылки в Сибирь.Запрещение перехода из православия в другие конфессии было подтверждено указамиЕкатерины II от 22 апреля 1794 г. и 17 сентября 1795 г.
Но в положение православной церкви в Белоруссии это существенныхизменений не внесло. Первые десятилетия православные по-прежнему составляли меньшинствонаселения. Православная церковь здесь не была ни такой многочисленной, как униатская,ни такой влиятельной, как католическая. Православное духовенство не играло какой-либозаметной роли в жизни края. Стала проблемой нехватка православных священников наместах. Усложнились также отношения между православным и униатским духовенствоми внутри самого населения, которое относило себя к тому или иному вероисповеданию.Православные церкви рядом с католическими и униатскими церквями выглядели не лучшимобразом, значительно отличаясь от них убранством. В начале XIX в. число их даже стало сокращаться. Строились лишь отдельныеновые храмы и в основном во владениях русских вельмож. В 1808 г. начала строиться, в 1825 г. была освящена соборная церковь Петра и Павла в Гомеле. Многие священникибыли неграмотны и имели слабую профессиональную подготовку. Как правило, тольконастоятели заканчивали высшие духовные заведения. Возраст священнослужителей в среднемколебался от 40 до 70 лет. Прихожанами были в основном крепостные крестьяне и мещане.Это определяло бедность приходов, а последнее — бедность священников, которым приходилосьобрабатывать землю, чтобы прокормить себя, нередко обращаться за материальной поддержкойк помещикам-католикам.
Сразу же после присоединения первых белорусских земель островстал вопрос о судьбе бывших православных приходов и самих прихожан, ранее переведенныхв униатскую церковь. Могилевский епископ Георгий Конисский добивался, чтобы в трактато разделе Речи Посполитой было включено положение о разрешении покидать униатскуюцерковь тем, кто был приведен в нее силой. К 1775 г. у него уже собралось восемь десятков прошений о переходе в православие, и он стал обращаться вПетербург с просьбой о переводе этих униатов в православие. К середине 1780 г. Георгию Конисскому поступили новые просьбы, в том числе из Гомеля и Чечерска, и ему разрешилиназначать на вакантные посты в униатские приходы православных священников, еслиоб этом просили прихожане. Теперь появилась возможность обходным путем переводитьуниатов в православие, и дело сдвинулось с места. За три года было присоединеноболее ста приходов с 117 тысячами верующих, в том числе 112,5 тыс. в Могилевскойгубернии. Переход в православие проходил в основном во владениях русской знати исреди государственного крестьянства, и этот процесс стал быстро затухать (три четвертиэтих людей были присоединены в 1781 г.), а затем остановился до середины 90-х годов.
Во время правления Екатерины II Беларусь фактически стала передним краем в борьбе самодержавияи православия с католицизмом. По своему содержанию она была социально-политической,а по форме — религиозно-идеологической. Первым ее проявлением стало восстание подруководством Т. Костюшко. На территории Литвы и Белоруссии оно проходило с апреляпо сентябрь 1794 г. и охватило значительную часть присоединенных к России белорусскихземель.
Началось восстание провозглашением 24 марта 1794 г. Краковского акта восстания. В нем были обозначены основные цели повстанцев: освобождение от иноземнойоккупации, борьба за полный суверенитет Речи Посполитой и воссоздание ее в границах 1772 г., гражданское равенство крестьянина и шляхтича, ксендза и мещанина, полякаи еврея. Так были подхвачены лозунги революционной Франции равенства общества иправа каждого народа на независимость.
Социальный императив Т. Костюшко в восстании — свобода и равенстводля всех — органически дополнялись религиозной толерантностью, повышенным вниманиемк угнетенным католицизмом верующим. Характерной чертой восстания являлись подчеркнутаятерпимость и поддержка разных вероисповеданий, которые существовали в речи Посполитой,стремление объединить представителей всех конфессий и вероисповеданий — католиков,униатов, православных, протестантов, мусульман и иудеев в борьбе за волю и независимость.
7 мая 1794 г.Т. Костюшко издал свой Полонецкий универсал. Согласноему крестьяне объявлялись свободными от крепостной зависимости. В этот же день Т.Костюшко обратился с воззванием к православному духовенству. В обращении к православнымсвященнослужителям он назвал их «московскими невольниками», подчеркнув,что при победе восстания, они станут «братьями и соотечественниками».Пытаясь привлечь на свою сторону православное духовенство, Костюшко стремился, такимобразом, привлечь их паству и расширить число участников восстания. После обращенияКостюшко к православному духовенству в июне был издан декрет Национальной Рады вВаршаве о воссоздании независимой от петербургского Синода православной иерархиив Речи Посполитой. Позиция Костюшко установления религиозного и общественного равенстванашла поддержку среди восставших в Литве и Белоруссии. Повстанческим руководствомпредпринимались также попытки по вовлечению в восстание еврейского и татарскогонаселения.
Одной из причин поражения восстания на территории Беларуси являлосьотсутствие единого командования, соответствующего взаимодействия в повстанческихвойсках, неспособность военного руководства объективно оценивать обстановку. Сыгралороль половинчатость объявленных реформ, учитывавших, прежде всего, интересы шляхетства,которое не желало допускать революционных выступлений крестьянства и мещанства.
Не удалось Т. Костюшко получить поддержку церкви — ни католической,ни православной. Испытывая недостаток в материальных средствах, повстанческие властивынуждены были обратиться к церквям и монастырям за серебром и иными ценностями.При этом, согласно указу Костюшко от 3 мая 1794 г., православные церкви и монастыри были полностью освобождены от этих займов, которые фактическиносили характер конфискации. Такое отношение к православной церкви вызвало недовольствокатолического духовенства, которое и так достаточно прохладно отнеслось к восстанию.Не удалось привлечь и православное духовенство — попытки наладить отношения с православнойцерковью были запоздалыми и неискренними, православное духовенство ничего не моглополучить от Т. Костюшко сверх того, что оно уже имело в Российском государстве.
Во время восстания Екатерина II сочла необходимым укрепить позицииправославной церкви в крае. В апреле 1794 г. она сообщила Синоду о своем решении поощрять и оказывать помощь желающим перейти в православие. Вслед за этим последовалуказ об устранении препятствий к переходу униатов в православную церковь. Возвращениеуниатов в православие объявлялось важнейшим средством достижения спокойствия в крае,снимались ограничения этому, противодействие воссоединению объявлялось уголовнымпреступлением. За полгода с небольшим к православию было присоединено 1,5 миллионауниатов, но девять десятых этого числа — на Украине.
Екатерина II умерла в 1796 г., а пришедший ей на смену Павел I стал проводить политику свободы совести и осуждал насилие по отношению к иноверцам,что практически остановило процесс пополнения православной церкви униатами. И хотячисло православных приходов неуклонно росло (так, Могилевская епархия, насчитывалав 1803 г.380 приходов, а к 1831 г. в ней насчитывалось более 360 тыс. православных),численность православных в Белоруссии в это время по-прежнему значительно уступалачисленности униатов. Процесс присоединения продолжался и позже. После создания в 1833 г. Полоцкой православной епархии ее епископ Смарагд (Крыжановский) проводилактивную политику по склонению в православие не только униатов, но и католиков.Так, в 1835 г. из католичества было переведено 932, из униатства — 71966 верующихс 53 церквями и 7 приходами.
Павел I продолжалпридерживаться линии подчинения российских католиков власти государя. В отношениивозрождения независимого польского государства он говорил польскоязычным подданнымследующее: «Я всегда был против раздела Польши, признавая его делом настолькоже несправедливым, как и не политическим, но сейчас это свершившийся факт. Для реставрацииПольши необходимо содействие и согласие со стороны трех государств на возвращениезахваченных частей. Не могу же я один вернуть принадлежащую мне часть и ослабитьсебя…». В связи с этим профессор П.А. Кулаковский в работе «Польский вопросв прошлом и настоящем» отмечает: "…император Павел Петрович показал непониманиевсей важности такого решения старой задачи: быть ли русскому государству или польскому?Он не понимал, что в этой борьбе поляков и русских боролись два мира, два начала,две государственности…".
При Павле I, монархе православного государстваи одновременно главе католического мальтийского ордена, изгнанного Наполеоном инашедшего пристанище в России, отношение к католической церкви было наиболее благоприятным.Он добился от римского папы Пия VII восстановленияордена иезуитов в России. Писатель-славянофил Ю.Ф. Самарин причины благосклонностиимператоров по отношению к иезуитам определил следующим образом: «Иезуиты- заклятые враги революции и неподкупные стражи престолов».1798 г. были пересмотрены границы католических епархий. Всего в Российской империи их было 6, 3 из них- Могилевская, Минская и Виленская — занимали территорию Беларуси.3 ноября 1798 г. Сенат при участии Богуш-Сестренцевича приготовил «Регламент для церквей и монастырей римско-католическогоисповедания в России». Монастырское руководство подчинялось епархиальному,а часть доходов монастырей шла на содержание больниц, училищ и пр. Монахам запрещалосьсобирать съезды для избрания различных чинов на монастырские должности. Это правопередавалось епископам. В монахи запрещалось принимать молодых людей младше 22 лет.
В 1801 г. Павел I утвердилв Санкт-Петербурге римско-католическую коллегию во главе с архиепископом Могилевским.Коллегия взяла на себя все административно-управляющие функции, которые ранее принадлежалиВатикану. После этого шага католическая церковь в России приобрела фактическую автономию.
Униатскую церковь Павел I считал не как самостоятельное вероисповедание, а как ответвлениекатолицизма. При нем униатская церковь дальше продолжала попадать в полное подчинениекатоликам — руководство ею было передано римо-католической коллегии в Петербурге.Не случайно в его царствование наблюдается особо массовый переход униатов в католицизм.Глава римско-католической духовной коллегии — епископ Я. Бениславский 15 апреля 1801 г. внес предложение о приемлемости перехода униатов в католицизм. В 1803 г. в Полоцкой униатской епархии в католицизм перешло около 100 тыс. прихожан.
Способствовала укреплению костела в Белоруссии, который здесьвсе более становился польским, и пропольская политика его преемника Александра I, на которую не повлияло даже участие части польской шляхты вовторжении Наполеона. Эта позиция отражена в письме к А. Чарторыйскому: «Государство,которое желает взять на себя возрождение Польши, есть Россия. Под этим возрождениемпонимаю объединение всего того, что ранее составляло Польшу с включением русскихобластей, за исключением Белоруссии (Витебщины и Могилевщины), так, чтобы ее границамибыла Двина, Березина и Днепр». Александром I допускалась определенная национально-польская власть, но приэтом, чтобы Польское королевство было присоединено к России, император которой далеебудет носить титул императора России и короля Польши. Католическая церковь расширяласвои ряды, создавала новые приходы, строила костелы (в 1822 г. граф Н.П. Румянцев построил в Гомеле вместо деревянного каменный костел).
В 1814 г. было создано Российское библейское товарищество, котороевозглавил обер-прокурор Священного Синода князь А.М. Голицын. Активное участие вдеятельности товарищества принял и католический митрополит Богуш-Сестренцевич. Комитеттоварищества собирал средства на издание и распространение Библии на всей территорииРоссийской империи. К концу 1816 г. отделения Российского библейского товариществабыли открыты в Могилеве, Витебске, в 1817 г. — в Минске, Гродно. Католики играли в них, как и в Библейском обществе в целом, активную роль. Общество издало Библиюна польском языке, что вызвало протесты папы.
При Александре I 13ноября 1803 г. высшим органом управления католиками в Российской империи продолжалаоставаться Римско-католическая духовная коллегия. Председательствовал на ней архиепископмогилевский. В 1805 г. коллегия была поделена на 2 департамента: для римско-католическихи униатских дел. С августа 1804 г. архиепископу могилевскому предписывалось управлятьроссийскими католиками без каких-либо отношений с римским папой.6 марта 1817 г. была учреждена комиссия для надзора над римско-католическим духовенством и его имуществом. Католическоедуховенство, таким образом, было полностью подчинено судебной, административнойи полицейской властям Российской империи.
В 1812 г. Полоцкая иезуитская коллегия была преобразована в академиюиезуитского ордена. Она получала те же права, которыми обладали российские университеты.В ней работали теологический, философский и филологический факультеты. В академиииздавался и свой журнал — «Месячник Польский». Кроме того, имелись в наличии6 иезуитских коллегиумов. Образованием молодежи занимались и другие католическиеордена, такие как: пиары в Лиде, Щучине, доминиканцы в Гродно, Новогрудке, францисканцыв Пинске и др.
В 1817 г. в пределах России был запрещен Мальтийский орден, в 1820 г. российские власти приняли решение об окончательной высылке из России иезуитов, но в целом отношение к католическойцеркви осталось прежним. Костел продолжал быть мощным средством полонизации населенияБелоруссии. Светские училища, которые принадлежали католическим и униатским монахамбыли польскими по своей сущности, выполнили функции поветовых и являлись, фактически,единственными учебными учреждениями, где можно было приобрести образование. В 1807 г. на территории Белоруссии действовали 40 училищ, которые принадлежали пиарам, доминиканцам, францисканцами другим католическим орденам.
Материальное положение католического духовенства на Беларусибыло лучше, чем униатского и тем более православного. Это было обусловлено тем,что среди католических прихожан было много выходцев из богатого шляхетства, которыевносили значительные пожертвования костелам и монастырям, как землей, так и деньгами.
В 20-е гг. XIX в.по инициативе католического митрополита Богуш-Сестренцевича начинается формированиетак называемого дополнительного капитала. Духовная коллегия приняла решение отсчитыватьпо 3 тыс. руб. в год со всех католических епархий Российской империи. В результатедополнительный капитал римско-католической духовной коллегии на 1 января 1842 г. составлял 1 595 309 руб. Однако на использование этих средств требовалось специальное разрешениеминистра внутренних дел или царя. Кроме того, этот капитал считался неприкосновенным,и тратить можно было только проценты с этой суммы. Согласно указу от 1842 г. в западных губерниях была проведена секуляризация духовных имуществ. Католическим костелам разрешалосьиметь 33 десятины земли, а монастырям — 130 десятин.
При Александре происходят дальнейшие изменения в структуре униатскойцеркви. Были созданы две новые епархии, 16 июля 1805 г. последовал указ «римско-католическую коллегию разделить на два департамента, в одном должныбыть ведомы дела католического, а в другом — Греко-униатского духовенства».24июля 1806 г. Полоцкий архиепископ И. Лисовский был назначен митрополитом униатскойцеркви в России.
Для характеристики положения униатской церкви определенный интереспредставляет «Записка обер-прокурору Священного Синода и решение о положенииуниатской церкви». Митрополит И. Лисовский отмечает в своем докладе те преграды,которые творит католическая церковь по отношению к униатской «1) римско-католическаяколлегия наряжает без нужды следственныя и безполезныя комиссии, обременяющия епархиальныхчиновников всегдашними разъездами;
2) в предписаниях своих делает ему (униатскому митрополиту Лисовскому)угрозы с презрением сана его и 3) постановлениями своими по разным униатским делампричиняет крайния обиды и невозможности в исполнениях». Затрагивается в этомдокументе и такая проблема, как переход униатов в католическую веру путем всевозможных«случайных» мер: «Далее, римско-католическое правительство послаблениямисвоими местному начальству, с прежним разглашением об уничтожении унии, совратилоуниатов во множестве по Белоруссии в обряд свой и удерживает разными непозволительнымии противозаконными средствами в оном. При совращении народа обольстило и многихсвященников, которые преподают прихожанам требы и ныне по прежнему, когда напротивпри истинном желании римского обряда не должны бы быть терпимы таковые священники,но удерживаются ими единственно для того, чтобы удобнее прельщать и уловлять попростосердечию народ». Так, на Виленщине и Гродненщине, где позиции католиковбыли особенно сильны, в конце XVIII в.более 200 тыс. униатов перешло в католичество. В 1813 г. по церковным книгам насчитывалось около 1,5 млн. прихожан-униатов. В 1814 г. число униатов, перешедших в католицизм, составило 197 690 чел. К католикам отошло также 16 церквейи 10 приходов без церквей.
Духовные и светские школы униатской церкви находились в рукахбазилианской провинции. Духовные училища подразделялись на 3 разряда: новициатыдля юношей от 14 лет, которые поступали в монастыри, а также философские и богословскиестудии для дальнейшего образования.
Под влиянием идей Французской революции и событий войны 1812 г. активизируется общественное движение в Белоруссии. Его главной движущей силой была шляхта. Повсеместносоздаются полулегальные и тайные общества. В конце ноября 1830 г. в Варшаве вспыхнуло восстание, ставящее целью восстановление Речи Посполитой в границах 1772 г. Несмотря на усилия царского правительства, восстание распространилось на Литву и Белоруссию. Многиепредставители белорусской шляхты, воспитанные на традициях католицизма и польскойкультуры, приняли активное участие в восстании.
Не осталось в стороне от восстания католическое духовенство ибазилиане униатской церкви. Превращение католической церкви из господствующей вподчиненную, введенные ограничения ее деятельности вызывали недовольство и сопротивлениекатолического духовенства. Оно не оставляло надежды на возрождение рухнувшей РечиПосполитой и возвращение утраченных привилегий. Это вовлекало ксендзов, преимущественнополяков, в национально-освободительное движение, польский костел превращался в оппозиционныйполитический клуб. Ксендзы входили в ряд повстанческих комитетов, многие костелыи монастыри стали опорными пунктами восставших, рупором повстанческой агитации,местами хранения оружия. Ксендзы в костелах зачитывали обращения и другие документыповстанцев, некоторые из них активно сражались в повстанческих отрядах. Например,пиары из Лиды были в отрядах Д. Хлаповского и Т. Тышкевича и т.д.
После поражения восстания 1830 — 1831 гг. меняется общая политикацарской власти в Белоруссии — начинается ограничение и вытеснение польского влиянияв крае. В первое десятилетие после восстания 1830-31 гг. идет насильственное введениерусского языка во все сферы жизни. В школах на русский язык было переведено преподаваниевсех предметов. Преподавание русского языка было введено в Медико-хирургическойакадемии. Одновременно сужается сфера польского языка: 10 февраля 1831г. было запрещеноиспользовать польский язык в официальном делопроизводстве и даже на должностях шляхетскогосамоуправления. Под пристальным вниманием имперской власти находилась вся деятельностьгосударственных учреждений. Одним из главных мероприятий в этом направлении сталозакрытие Виленского университета (1 мая 1832г.). Это крайне негативно отразилосьна политической и культурной ситуации в Беларуси и Литве.
Во многом отношения в различных сферах жизни белорусского населениябыли определены Комитетом по делам западных губерний. Это был высший совещательныйорган при Николае I для выработкизаконоположений и мероприятий по ослаблению польского и укреплению русского влиянияв границах Беларуси. Он был создан в связи с восстанием 1830-31 гг. и просуществовалдо 1848 г. Комитет рассматривал проекты административных и политических мероприятий,которые поступали от министерств, губернаторов и генерал-губернаторов и подавалих на утверждение царю. В рамках разработанной им программы велись унификация законодательства,разбор шляхты, дальнейшее насаждение российского землевладения и чиновничества,издание документов («Акты Западной России» и др.), которые обосновывали«истинно русский» характер края.
После восстания 1830-31 гг. Комитету западных губерний препоручалосьразобраться с проблемами положения шляхты. "Патриотизм польского шляхетстваявляется чисто эгоистическим и притом антипатриотическим чувством охраны узких,исключительных интересов своей касты, противных интересам большинства своих сограждан",- писал один из идеологов этой политики. По закону от 19 октября 1831 г. «О разборе шляхты в западных губерниях…», в котором отмечалось, что «многие шляхтичибыли склонны к восстанию против законной власти», шляхетское сословие былоподелено на дворян и однодворцев западных губерний и граждан западных губерний.Дворянами признавались только те лица, которые представили подлинники документово своей принадлежности к сословию и которые были отмечены специальной Герольдией.На однодворцев распространялась рекрутская повинность, граждане могли избежать ее,заплатив 1000 руб. Дворянским собраниям также было запрещено выдавать документыо дворянстве без подтверждения герольдией.
В 1832 г. польский язык в судах был заменен русским. Государственноеделопроизводство должно было вестись на русском языке. В 1840 г. полностью была отменено действие Статута ВКЛ 1588 г. Установился своеобразный «паритет»русского и польского языков, из которых первый опирался на российское самодержавиеи реакционные имперские течения российского общества; второй — имел поддержку местногопропольски настроенного дворянства и католического духовенства. Царь утвердил постановлениео переселении в Беларусь «выходцев из внутренних губерний, которые принесутс собой в сей край наш язык, обычай, приверженность русских престолу».
Меняется и политика властей в конфессиональном вопросе. Они понимали,что если не принять решительных мер, костелы и клештари и далее будут выполнятьроль опорных пунктов антиправительственного движения, поэтому после поражения восстаниябыло закрыто 191 из 304 клештарей — ведь именно за их средства в 1830-31 гг. приобреталосьоружие, порох, свинец, олово. Еще 31 декабря 1829 г. Николай I запретил строительство костелов и каплиц без специального на то разрешения. Теперь жебыл закрыт и ряд костелов. Так, закрытие Белыничского костела привело к тому, чтоболее 50 тысяч верующих-католиков вынуждены были посещать костелы, расположенныена большом расстоянии от места своего жительства. Указ 19 июля 1832 г. об упразднении целого ряда клештарей во многом являлся следствием записки М. Муравьева, поданнойнемного ранее Николаю I, в которой он отмечал, что католическоедуховенство было основным элементом мятежа.
Царские власти стремились разными мерами ограничить влияние католическогодуховенства на местное население.28 апреля 1844 г. выходит приказ императора закрыть все типографии, которые принадлежали римско-католическому духовенству.Была усилена цензура, введенная после восстания 1830-31 гг. Усилился полицейскийнадсмотр за неблагонадежными в Виленской, Гродненской и Минской губерниях, где проценткрестьян-католиков был выше, чем в остальных губерниях. Власти начали преобразованияи в сфере образования. Запрещалось направлять юношей в Рим и Вильно, а те, кто вних обучались, были отозваны. Образование римско-католическое духовенство получалов духовных семинариях и до июля 1833 г. в Виленской католической духовной академии.26ноября 1832 г. были утверждены правила приема в римско-католические семинарии. Подоговору от 27 июля 1847 г., заключенному с папой римским, наблюдение за воспитанием,наукой, внутренним воспитанием в семинариях было возложено на епархиальное руководство.
Изменилось отношение к униатской церкви. С первого раздела РечиПосполитой в 1772 г. и до Полоцкого Собора 1839 г. униатская церковь прошла сложный путь. Она оказалась как бы между молотом и наковальней, раздираемаяс одной стороны православием, а с другой — католицизмом. Внутренний раскол, а такжеучастие большинства базилиан в восстании 1830-31 гг. осложнили и без того ее тяжелоеположение. К тому же бедное и зачастую слабо образованное униатское духовенство,мелкая шляхта и крепостные крестьяне не могли противостоять отлаженной политикецарских властей.
Участие базилиан и части белого духовенства в восстании 1830- 1831 гг. стало решающим фактором в определении ее судьбы. В начале 30-х гг. XIX в. отношение царских властей к униатамстало более жестким. Так, в 1831 г. вышел приказ о запрещении назначения униатскихсвященников в римско-католические костелы. В конце 1834 г. Литовская и Белорусская униатские консистории получили служебники московского издания. В мае 1835 г. был основан Секретный комитет, целью которого было «обратить униатов с полуполяков в преданныхсыновей нашей церкви и России». В секретном Уведомлении министра внутреннихдел Блудова митрополиту Иосифу подчеркивалась правомерность вхождения белорусско-литовскихземель в состав Российской империи как издревле русских с униатским населением,являвшимся носителем русских традиций: «Государь император, в отеческой заботливостисвоей о благе всех верных его подданных, обращая постоянное внимание и на особенноеположение находящихся в империи униатов, издревле русских по языку и происхождению,всегда изъявлял твердую свою волю, чтобы сия народность их, не изменившаяся в течениестоль долгого времени, несмотря на события веков минувших, была во всех отношенияхохраняема и поддерживаема в полной чистоте и неприкосновенности от всякого чуждоговлияния». О функциях комитета сообщалось: «Сей комитет, рассматривая предварительновсе принимаемые по униатским делам меры, будет наблюдать за точным приведением ихв действие, представляя о важнейших на высочайшее усмотрение».
1 января 1837 г. Греко-униатская коллегия была выведена из-поднадзора министра внутренних дел и подчинена обер-прокурору Священного Синода.22и 26 декабря 1838 г. состоялись заседания Секретного комитета. На них были утвержденыследующие предложения:
1) Греко-униатские епископы вместе со старшим духовенством составятцерковный сборный акт, в котором признают свое единство с восточной православнойцерковью.2) Акт будет подписан всеми, кто присутствовал при его составлении.3) Актбудет направлен императору и вместе с тем будет издан высочайший указ о подчиненииГреко-униатской коллегии не Сенату, а Священному Синоду. По мере того, как становилосьясным, что дело идет к ликвидации унии, усиливалось сопротивление униатских священников,и комитет предложил в те уезды, в которых можно было ожидать волнения, ввести войска,переводить сопротивляющихся священников в южные приходы или в монастыри русскихгуберний.
В это время на политическую сцену Северо-Западного края выходитИосиф Семашко, которому предстояло сыграть роковую роль в судьбе униатской церкви.Он входил в униатский департамент римско-католической коллегии и активно выступалпротив распространения католического влияния на униатскую церковь. Именно он обеспечивалидеологическую обработку населения белорусских и литовских земель, используя лозунгвозрождения православной веры. «Необъятная Россия, объединенная одной верой,одним языком — признавался он, — стала для меня великой Родиной, служить которойя считал для себя святым долгом, — вот та сила, которая повела меня к присоединениюуниатов, отторгнутых от русского православного дерева».
Свою борьбу за православие Семашко начинает с «Записки оположении униатской церкви в Беларуси и Литве», поданной 5 декабря 1827 г. на имя министра образования. В ней подчеркивается, что униатское духовенство мало чем отличаетсяот католического: «Оно имеет то же самое одеяние, те же наружные знаки отличия;оно служит в одних церквах, на алтарях и тех же священных облачениях». В богослужениииспользуется славянский язык, но неохотно: «Остался единственною почти отличительноючертою славянский язык, в богослужении употребляемый, но и сей поставленными изРима священниками, даже природными униатами ежедневно искажается и неохотно употребляется,в поучении народа по большей части употребляется польский язык, для него не внятный».Автор «Записки» сделал заключение, что не существовало никаких преградна пути католического духовенства для обращения униатов в свое вероисповедание:«И так, не имеется уже почти никакой преграды совершенному совращению униатовк римскому обряду. Не говорю о частных обращениях — это обыкновенно; но одного письмаиз Петербурга было довольно, и бесчисленное множество униатов целыми приходами исо своими священниками и восприняли римский обряд. Может быть, довольно одного благоприятногослучая, и полтора миллиона русских по крови и языку своему отчуждены будут навсегдаот старших своих братьев». Записка была положительно встречена в правящих кругахРоссии и обратила на Семашко внимание Николая I. Его предложениябыли приняты. Хиротонизированный в 1829 г. викарным епископом при престарелом и пассивном митрополите Иосифе Булгаке, Семашко, который с 1831 г. был одновременно главой Литовской епархии, фактически стал руководителем униатской церкви. Оцениваяего заслуги, Муравьев отмечал, что Иосиф первым создал основы сильной власти Россиина западных окраинах.
Правительственный указ 1827 г. запретил принимать в базилианские монастыри католиков, разрешал быть базилианским монахом толькотому, кто знал старославянский язык и православное богослужение, поддерживал проводившиесяв церкви реформы в обрядах и т.п. В 1828 г. была открыта Жировичская семинария. Началось постепенное закрытие униатских монастырей, и к 1835 г. было ликвидировано 36 униатских монастырей, многие из-за участия базилиан в восстании 1830 — 1831гг. В феврале 1834 г. руководство униатской церкви вынесло постановление о введениив обращение в церкви Служебника и других церковных книг, издаваемых Русской православнойцерковью, восстановлении прежних обрядов православной церкви. Началось переоборудованиеуниатских церквей на восточный лад, в них восстанавливались иконостасы, выносилисьорганы и скульптуры, менялись иконы, изменялся внешний облик духовенства.
После смерти И. Булгака Семашко возглавил униатскую церковь,что сняло последние препятствия для ликвидации унии. Соратниками Иосифа Семашкостали епископы Антоний Зубко и Антоний Лужинский. Эта идея завоевывала все большесторонников среди духовенства. Тем не менее, среди части униатских священников,прежде всего на севере Белоруссии, где особенно далеко зашел процесс окатоличивания,было сильным враждебное отношение к идее присоединения, и там часть самых упорныхуниатов перешла в католичество. Накануне Полоцкого собора в Минской губернии далисогласие на переход в православие 834 униатских священника, 116 отказались это сделать.В Дриссенском уезде собрались 111 священников Витебской, Могилевской и Минской губернийи выступили против присоединения. Большинство священников — искренне, с безразличием,под нажимом или из корыстных побуждений — дали согласие на присоединение.
12 февраля 1839г. в Полоцке три униатских епископа — Семашко,Лужинский, Зубко — вместе с представителями высшего духовенства подписали Соборныйакт об отмене Брестской унии и об объединении униатской церкви с православной. ВСоборном акте подчеркивалась исконно-русская роль православной церкви в религиознойжизни присоединенных земель: «Церковь наша составляла нераздельную часть ГрекороссийскияЦеркви, подобно, как и предки наши, по языку и происхождению, всегда составлялинераздельную часть Русскаго народа, …но хитрая политика бывшей Польской Республикии согласное с нею направление местного Латинского Духовенства, не терпевшия духаРусской народности и древних обрядов Православнаго Востока, устремили все силы своик изглаждению, если бы можно было, и самых следов первобытного происхождения нашегонарода и нашей Церкви. От сего сугубого усилия предки наши, по принятии Унии, подвергалисьсамой бедственной доле». В итоге было постановлено: «Посему, в теплыхсердечных молениях, призвав на помощь благодать Господа Бога и Спаса нашего ИисусаХриста (который един есть истинный Глава единыя истинныя Церкви) и Святаго и всесовершающегоДуха, мы положили и неизменно:
1) Признать вновь единство нашея Церкви с Православно-КатолическоюВосточною Церковию, и посему пребывать отныне, купно со вверенными нам паствами,в единомыслии со Святейшими Восточными Православными Патриархами и в послушанииСвятейшего Правительствующего Всероссийского Синода.2) Всеподданнейше просить БлагочестивейшегоГосударя Императора настоящее намерение наше в Свое Августейшее покровительствопринять и исполнению оного, к миру и спасению душ…».
26 февраля 1839 г. Иосиф Семашко передал обер-прокурору СвященногоСинода Протасову Соборный акт. Постановление Священного Синода «О принятииГреко-униатской церкви в нераздельный состав церкви Всероссийской» было подтвержденоНиколаем I.1,5 млн. униатов стали считаться православными.У них была взята подписка, что присоединяются они к православию «по добровольновысказанному ими желанию». На мемориальной медали, выбитой в ознаменованиеликвидации Брестской унии, была сделана надпись: «Отторгнутые насилием (1596)возсоединены любовию (1839)».
Склоненные к отречению от унии уговорами, обманом и принуждением,новые православные причинили много хлопот местным и верховным властям. Социальнуюбазу движения против воссоединения церквей составляло духовенство, базилиане, шляхта- люди образованные, социально активные, наиболее оппозиционно в то время настроенные.Отпор деунизации проявлялся в разных формах — от бойкота культовых новаций до применениясилы в защиту своих сокральных ценностей, в изгнании миссионеров и комиссий по переводуновоправославного духовенства, в неприятии новых служебников, подаче коллективныхпротестов, апелляций на имя царя. В 1834-38 гг. поветовые суды были завалены деламиоб отделении их от униатской веры. Несогласие с решением Полоцкого собора выражалосьи в форме перехода униатов в католичество. В связи с этим в 1842 г. Священный Синод предписал духовенству Литовской, Минской, Полоцкой и Могилевской епархий начатьвозвращение бывших униатов из католичества в православие.
И все же ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего сопротивлениеправославной шляхты и горожан решениям Брестского собора 1596 г., в Белоруссии не было. Довольно быстрый переход из униатства в православие и связанные с этимособенности в области вероисповедания привели к тому, что белорусский крестьянинв большинстве случаев относился к официальной религии безразлично, хотя при проведениисвадеб, крестин, похорон и т.п., следовал поверьям, обычаям и обрядам, в которыххристианство сочеталось с древними верованиями восточных славян.
В результате решений Полоцкого собора положение православнойцеркви в Белоруссии укрепилось. После присоединения униатской церкви к православнойв 1839 г. была создана новая Литовская православная епархия. С 6 апреля 1840 г. архиепископом Литовским и Виленским и архимандритом Троицкого Виленского монастыря стал Семашко.Все униатские приходы были преобразованы в православные, церкви и монастыри былиподелены между прежними и новообразованной Литовской епархией. До конца века церковнаяструктура не менялась, она включала Могилевскую, Минскую, Полоцкую и Литовскую епархии,в 1900 г. из Литовской епархии была выделена Гродненская. В Гомеле, Слуцке и Двинскебыли созданы кафедры викарных епископов. Число православных, особенно в Гродненскойи Минской губерниях, росло и за счет католиков. Правда, часть их переходила в православиепод нажимом властей, часть — стремясь избавиться от ограничений экономического иполитического характера, и многие из них после царского указа 1905 г. вернулись в католическую церковь.
Православное духовенство после 1839 г. во многом состояло из бывших униатов. Семашко отрицательно высказывался в отношении принятия вепархию духовенства из других мест, особенно из великорусских губерний. Большинствобывшего униатского духовенства было малообразованным, знание церковнославянскогоязыка находилось на низком уровне, либо вообще отсутствовало. Поэтому 6 марта 1855 г. Литовская консистория издала приказ о привлечении всех детей священнослужителей к обучению молитвна церковнославянском языке.
После секуляризации в 1841 г. церковных земельных владений православное духовенство было переведено на государственное жалованье, размер которогозависел от числа прихожан в приходе. Но только епархиальные владыки получали солидноежалованье, измеряемое тысячами рублей, имущественное положение основной массы приходскогодуховенства оставалось нелегким, хотя им были оставлены в пользование небольшиенаделы.
20 июля 1842 г. было введено «Положение об обеспечении православногодуховенства Западного края». Класс прихода определялся количеством прихожан.Это положение вызвало натянутые, а зачастую и негативные отношения между священникамии прихожанами, которые должны были обрабатывать их землю, строить дома и церкви,а так же делать много чего другого, чего не делали, когда находились в униатстве.В результате Священный Синод предписал епархиальным архиереям, чтобы они отменилинекоторые повинности.
Процесс инкорпорации униатских приходов проходил нелегко. Послеликвидации униатской церкви основную массу священников и во многих местах прихожансоставляли присоединенные в 1839 г. униаты. В 1860 г. в Минской епархии было 535 православных приходов, из которых 322 были переведены из униатствав 1839 г. Это создавало сложную обстановку переходного периода. Непросто складывалисьотношения между прежнеправославным и вновь обращенным духовенством — вековая враждане могла исчезнуть сразу. Недоброжелательность со стороны православных архиерееви некоторых государственных чиновников испытывал и Семашко — что говорить о простыхсвященниках. Нелегким было положение их и в районах с преобладанием католиков.
Изменение облика бывших униатских церквей и приходов шло постепенно,на первых порах сотни священников служили по старым богослужебным книгам униатскогопроисхождения. По просьбе руководства бывшей униатской церкви духовному ведомствупозволялось унификацию проводить постепенно, не менять прежних обычаев, если онине противоречили догматам православной церкви, читать проповеди на простом языке- распространение старославянского языка шло с большими трудностями, униатские священникилучше знали польский язык. Тем не менее, руководство епархий добивалось, чтобы онине только богослужение вели на церковнославянском, но и проповеди читали не на польском,а на русском языке. После перевода униатов в православие Священный Синод предписалдуховенству Западных губерний читать в церквях по выходным и праздникам молитвына белорусском языке. Ревизия церквей Литовской епархии в 1850 г. показала, что многие церковнослужители не знали молитв на церковнославянском языке. Для униатскогопополнения православного духовенства, плохо знавшего православную службу и молитвына церковнославянском языке, были открыты семинарии и духовные училища, в которыхк концу века прошли переподготовку почти все священники. Правление епархий боролосьтакже за то, чтобы бывшие униатские священники окончательно порвали всякую связьс католичеством: не брили бороды, не имели жен, которые бы находились в католическойвере. Сложные отношения были между исконно православным и присоединенным духовенствомстимулировали отрицательное отношение прихожан — бывших униатов, которые большесклонялись к католическому костелу, чем к православной церкви.
В связи с присоединением униатской церкви к православной, царскиевласти тревожились по поводу обострения отношений между конфессиями. Это было вызванотем, что часть бывших униатов не желая переходить в православие, самовольно переходилив католицизм.10 сентября 1839 г. были подтверждены указы Екатерины II о недопустимости перевода православныхв другие вероисповедания и склонения к ним под угрозой строгого наказания. Ответственностьза переходы возлагалась на настоятелей монастырей и приходских ксендзов. Помещиками экономам имений, католикам по вероисповеданию, ставилось в наказ, чтобы крестьяне-православныепо праздничным дням и в выходные ходили в православную церковь. Указом от 11 июля 1836 г. монастырям и католическому духовенству запрещалось держать православныхв своем услужении.
/>3. Православная и католическаяконфессии в белоруссии во второй половине XIX века. православная церковь иполитика русификации
В царствование Николая I и Александра II цельюконфессиональной политики в еще большей степени была интеграция так называемых возвращенныхтерриторий с основной частью империи. Одно из главных препятствий в проведении такогокурса Петербург видел в сохранении сильного польского элемента, опиравшегося наавторитет католической церкви. Отсюда стремление ослабить католицизм и вытеснитьполяков — землевладельцев и чиновников, одновременно укрепляя православие и замещаявлияние польское русским. «Россия может успешно для себя разрешить польскийвопрос не иначе как двойным совместным путем нормализации своего быта и беспощадногоискоренения из себя всего того, что враждебно или противно ее безграничной государственнойцелостности, как единственному залогу ее безмятежной будущности», — писал Н.П.Данилов.
В связи с этим основная задача политики царизма в Беларуси вовторой половине XIX — начале XX вв. заключалась в уничтожении всех местных национально-культурных,религиозных особенностей и полной русификации края. Под нею понималось, прежде всего,вытеснение польского элемента с ключевых экономических и административных позиций.
Русификации способствовала централизация управления, унификациязаконодательства, административно-территориального деления и других сфер социально-экономической,политической и культурной жизни. Она предусматривала распространение русского языкакак государственного с учетом местных языковых особенностей. Русификация, как процесс,была неотвратима и предопределена самим включением Белоруссии в состав многонациональнойРоссийской империи.
Формы, содержание и направления русификаторской политики каксредства борьбы против полонизации и польского влияния с течением времени изменялись.С конца XVIII в. и до 1830-31 гг.,когда российские власти искали поддержки у полонизированной шляхты, интеграция вроссийскую государственную систему новоприсоединенных белорусских территорий проходилав мягких формах и сопровождалась продолжением полонизации. Ситуация начала менятьсяво второй четверти XIX в. в условияхроста оппозиционных общественно-политических настроений и движений. Власти Российскойимперии начали предпринимать меры, направленные на распространение русского влияния,образования, просвещения, культуры. Сам термин «русский» рассматривалсякак исходный от народностей великорусской, белорусской и малороссийской. При этомкатоликов относили к полякам, а православных к русским. В 1829 г. после реорганизации Виленского учебного округа была создана Белорусская с центром в Витебске.Предусматривалось включение в курс приходских училищ обучения местного, то есть,белорусского языка.
Направленная против полонизации русификация в определенной степенисодействовала этническому самоопределению белорусов и активизации белорусского движения,предопределила появления в Белоруссии такого течения общественно-политической мысликак «западноруссизм». Рельефно обозначился он во времена правления НиколаяI при министре Уварове, во времяборьбы с европейскими буржуазно-демократическими идеями. На протяжении XIX и начала XX вв. «западноруссизм» собрал вокруг себя значительноеколичество приверженцев, выработал свою собственную идеологию. Определенный импульсполитике «западноруссизма» придало восстание 1830-31 гг. Все те в краю,кто считал себя не поляками, не принадлежал к польской шляхте, все, кто вел борьбус польским влиянием, — служилый люд, мещане — все они были экономически заинтересованыв успешном проведении этой борьбы. Запрещение польского языка и образования, запрещениеполякам поступать на государственную службу и занимать высокие должности, конфискацияимений польских помещиков и др. мероприятия, которые были направлены на послаблениепольского влияния на Беларуси, открывали заманчивые перспективы перед всеми этимилюдьми. Идеология «западноруссизма» в основном была распространена средигородского населения (интеллигенции, государственных служащих, православного духовенстваи др.). Представители консервативного направления (К. Говорский) считали этническиеособенности белорусов итогом польско-католического влияния, которое препятствоваловозрождению «истинно-русского характера края». Приверженцы либерально-умеренногонаправления (М. Коялович, А. Пщолка) признавали историко-этническое отличие белорусов,но вместе с тем отрицали возможность их национально-культурного и государственногосамоопределения. Белорусы считались славянским племенем, которое органически входилов состав русского народа.
Главным критерием этнического разделения являлся конфессиональныйфактор (и не только в то время: по мнению современного польского исследователя Р.Радика, основной чертой, которая четко выделяла белорусов среди славянских соседей(русских и поляков) была униатская церковь). В католической церкви власти виделиосновной источник ополячивания белорусских крестьян. А.И. Миловидов писал в своейработе, что вместо «здравствуйте» они говорили «нех бендзе похваленыйЙезус Христус», в церквях крестьяне пели католические песни, после православнойобедни шли в костел слушать ксендза, а в праздничные дни вместе с католиками участвовалив костельных процессиях, носили хоругвы и кресты. Личный секретарь Муравьева П.Червин писал: "…я ничего не могу сказать в пользу православного крестьянствав Западном крае. Как оно было по-настоящему католическим во время унии, таким иосталось после перехода в 1839 г. в православие". В таких условиях для полногообрусения белорусов Муравьев считал необходимым обеспечить между великороссами ибелорусами единство религиозно-моральных убеждений и церковно-литургических обычаев,которые особенно сильно влияли на простой народ. Православие рассматривалось какважнейший инструмент русификации края. В 60-е гг. XIX — начале XX в. позиции православнойцеркви в белорусских губерниях значительно укрепились.
В 1859 г. появляется Записка Александра II Комитету при Синоде, которая содержала анализ сложившегося вепархиях западных губерний бедственного положения православного духовенства и проектпервоочередных преобразований. Главнейшая, по выражению автора Записки, причинаупадка духовенства «в его кастовой организации и замкнутости этого сословияв отношении его прав и образования». Автор записки считал, что нравственностьдуховенства можно повысить, предоставив ему больше гражданских прав, уничтожив сословнуюзамкнутость. Учебу необходимо приблизить к жизни, поэтому преподавать в семинарияхдолжно по преимуществу белое духовенство. Записка предлагала восстановить каноническоеправо, отменив условие обязательного вступления в брак тех, кто избирает миссионерскуюдеятельность. В предложенных им мерах автор Записки видел высшую, «более нравственнуюи политически важную в настоящее время цель: развитие в народе соревнования к изучениюцерковности и надежда быть на ближайшем служении церкви возвысит дух его, укрепитего в вере и положит в самом народе преграду соблазнам и проискам иноверных пропаганди либеральных стремлений».
Таким образом, правительство вполне осознало необходимость предпринятьв западных епархиях срочные меры по укреплению православия. Желание Александра IIи его окружения решить эту проблему безотлагательно особенно подстегивали начавшаясяотмена крепостного права и заметное усиление активности польских пропагандистов.20сентября 1862 г. АлександрII образовал совещательный орган — Западный комитет(второй по счету в русской истории), ведавший русификацией западных губерний и подавлениемпольского сепаратизма. Одной из важнейших проблем, обсуждавшихся данным органом,стало положение православного духовенства.
Рубежом в политике насильственной русификации Северо-Западногокрая, в том числе и в религиозной сфере, стало восстание 1863-64 гг. в Царстве Польскоми на белорусско-литовских территориях. Оно затронуло в той или иной мере все пластынаселения, не оставило в стороне ни одну из конфессий. Это третье по счету польскоевосстание преследовало те же цели, что и первые два — восстановление Речи Посполитойв границах 1772 г., но в отличие от прежних оно в большей степени захватило белорусскиеземли.
Отношение православной части белорусского общества к восстаниюбыло преимущественно негативным. Еще 19 декабря 1861 г. глава литовской православной епархии Семашко, чья роль в развитии «западноруссизма»велика, предвидя грядущие события, направил духовенству секретное предписание. Обративвнимание на то, что «польской партией» возбуждается смута, митрополитИосиф призвал православное население (и, прежде всего, бывших униатов) не вступатьв какие-либо отношения с восставшими и предлагал информировать его обо всех происшествиях."…Злонамерные люди, — говорилось в документе, сеют неправду и между православными,стараясь совратить их с пути истины, смущают их ложными вестями и внушениями… Намуказывают на Польшу… Но какое дело нам до Польши… Мы родились в России, присягалина верность русскому царю. Нас стращают поляками! Не потому ли, чтобы напомнитьнам вековые страдания отцов наших, присоединиться, быть может, доверчиво вместес Литвою к Польше? Как будто была, или даже могла быть, униатская вера. Как будтоуния не была лишь приманкой для отклонения отцов наших от России и от истинно православнойвосточной церкви? Не была ли эта злосчастная уния орудием тяжких терзаний и гонений,которые испытали наши предки в течении 300 лет?". Обращение литовского митрополитабыло с пониманием встречено как православными священнослужителями, так и прихожанами.
Иную позицию по отношению к восстанию заняли католики. К этомувремени враждебность католического духовенства к российскому правительству не тольконе ослабла, она еще более усилилась, костел все больше сближался со шляхетской оппозицией.В Белоруссии католическое духовенство формировало в сознании верующих представлениео тождестве религиозной и национальной принадлежности: католик — значит поляк. Накануневосстания 1862-1863 гг. костелы стали основным местом его идеологической подготовки,а с началом восстания католическая церковь открыто его поддержала, часть ксендзовприняла в нем активное участие, остальные сочувственно отнеслась к его целям. Оцениваяроль, которую сыграло католическое духовенство в восстании 1863 г., генерал-губернатор Северо-Западного края Муравьев отмечал: «Римско-католическое духовенство,разжигая вначале народные страсти и тайно содействуя мятежу, дерзнуло наконец статьоткрыто во главе восстания; римско-католические монастыри, прикрываясь недоступностьюсветскому контролю, сделались центром революционной организации и пропаганды».О том, что католическое духовенство было основной идейной силой восстания писалив те годы многие российские историки и публицисты (П. Брянцев, М. Коялович, А. Миловидови др.).
Роль католического духовенства в восстании была велика: оно поддерживалов народе идеи национальной независимости, возрождения былой славы и могущества РечиПосполитой. Идеологическая подготовка к восстанию в костелах Беларуси велась с начала60-х гг. Особенно раздражало царские власти звучание в костелах польских патриотическихгимнов. Когда началось восстание, многие католические священники открыто в костелахозвучивали манифесты центрального революционного комитета и с амвона призывали крестьянк борьбе против правительственных сил. Делалась попытка использовать униатские настроения,которые, как предполагалось, сохранились у крестьянства. Однако такое обращениек нему К. Калиновского в одном из номеров «Мужицкой правды» осталось безответным.
Если во время первого польского восстания 1794 г. делались попытки привлечь на свою сторону православное духовенство, то теперь о толерантностии стремлениях найти общие интересы не могло идти и речи. И с целью устрашения православныхсвященнослужителей римско-католическое духовенство Польши обратилось в 1861 г. к православному духовенству Польши и Литвы с воззванием: «Не волнуйте сельских жителей, мывам приказываем, потому, что знаем о ваших злых и тайных умыслах, поступайте с народомблагоразумно, внушайте ему любовь к ближнему, потому что мщение поляков за своюверу ужасное».
Восстание ярко выявило противоречия между двумя христианскимиконфессиями. Православное и католическое духовенство оказалось в разных, враждебныхлагерях. Если католические священнослужители в основном находились на стороне повстанцев,то православные проводили политику официальных властей. Поддержка оказывалась разнымиспособами: помощью правительственным войскам в поисках повстанческих отрядов, распространениемсреди крестьян слухов, что восстание — это борьба польских панов за возврат крепостногоправа и т.д. Такие действия, в свою очередь, вызвали ненависть среди повстанцев.Так, в ночь с 22 на 23 мая 1863 г. был убит священник православной церкви в местечкеСураж Гродненской губернии. Всего же от рук повстанцев пострадало, по некоторымсведениям, более 70 православных священнослужителей. Расправы над православнымисвященнослужителями привели к росту антикатолических и антипольских настроений средиправославного населения. К этому же времени относятся и первые физические расправыцарских властей над католическими священниками. Первой их жертвой стал викарныйксендз Ишора (Лидский повет). Военный суд приговорил его к расстрелу за прочтениеМанифеста Национального правительства в январе 1863 г. и призыв населения к восстанию. Приговор привели в действие 22 мая 1863 г.24 мая был расстрелян настоятель Виварского костела (Лидский повет) ксендз Зематский.
В скором времени приверженность католического духовенства повстанцамстала ослабевать. Как только стало ясным, что массовое восстание не удалось, высшеекатолические сановники обратились к населению с призывом сложить оружие и подчиниться«законному» правительству. Отступническая позиция католического духовенствананесла большой вред восстанию в Беларуси и Литве, особенно в тех местностях, гденаселение католического вероисповедания составляло значительную часть.
В мае 1863 г. пост генерал-губернатора занимает Муравьев. Подего руководством начинается жестокое подавление мятежного края. Ареной карательныхакций стал город Вильно. «Бедных горожан рано будили барабаны и бряцание оружияцарских войск, которые вели осужденных к месту наказания (Лукишки). Днем их беспокоилобеспрерывное движение полиции, жандармов, вид тех, которых вывозили в Сибирь. Вечеромникто спокойно не мог перейти улицу без фонаря. Ночью безустанно кого-то искалиили забирали». К 1 января 1865 г. были приговорены к смертной казни 128 человек,из них 68 представителей привилегированного сословия. Более 21 тысячи человек былосослано на каторгу и поселение в Зауралье, Печорский и Омский края. Десятки ксендзовбыли переселены во внутренние губернии России. Имущество высланных конфисковывалосьили подлежало секвестру. Из Беларуси, Литвы и Польши, иногда целыми деревнями, быливысланы более 5 тысяч человек в наказание за вооруженное восстание Муравьев обложилвсех помещиков-поляков 10-процентным сбором от дохода с имений. За шесть месяцевудалось пополнить казну на 3,5 млн. рублей.
Переход к решительным действиям в западных губерниях импонировалнационалистическим чувствам российской общественности, разыгравшимся из-за событийв Польше. Муравьев, которого еще вчера многие презирали или недолюбливали, сталгероем дня, а его политика — предметом восхищения. «Множество и разнообразиемер, очень разумно задуманных, быстрота, настойчивость и прозорливость в их осуществлении,- писал в письме к Муравьеву Семашко, — все это ваше дело, и никто не может оспариватьу вас имя усмирителя здешнего края».
Репрессии обрушились и на католическую церковь: многие католическиесвященники и монахи были осуждены за участие в восстании, семь ксендзов были расстреляны,36 сосланы на каторгу, десятки выселены вглубь России, лишены сана или понесли иныенаказания. Снова были закрыты 30 монастырей (всего с 30-х гг. по начало XX векабыл закрыто четыре пятых католических монастырей. Были введены новые ограничения,католические епископы не могли покидать свои епархии без разрешения властей, ксендзыштрафовались за самовольную отлучку в другие приходы и совершение там богослужения,ужесточилась цензура за проповедями, запрещались крестные ходы. После восстанияобщероссийские законы в отношении католического духовенства были дополнены рядомраспоряжений местных властей: о запрещении назначать ксендзов без согласия губернаторана высшие духовные должности (циркуляры от 19 и 23 января 1865 г.); о запрещении заштатным ксендзам ведения богослужения и исполнения христианских обрядов (циркулярыот 13 января, 27 июня 1867г.). Были прерваны отношения с Ватиканом, в 1866 г. был объявлен недействительным конкордат 1847 г., по которому регулировались отношения святогопрестола со светским государством.
После восстания часть католической шляхты, стремясь продемонстрироватьсвою лояльность и избавиться от политического и экономического давления властей(так, дворянам-католикам теперь запрещалось приобретать землю), стала переходитьв православие. В Литовской епархии, например, в первые годы после восстания в православиеперешли ряд помещиков, князья Радивил и Любецкий и другие, много чиновников. Занесколько лет после подавления восстания 1863 г. православными стали более 80 тыс. бывших католиков. Митрополит Семашко издал распоряжение, по которому священнослужителидолжны были вписывать в свои формулярные списки число переведенных ими в православие,для того чтобы можно было судить об их работе. Все это дало результат: в 1897 г. в пяти губерниях проживало уже 5114,7 тыс. православных и 1946,6 тыс. католиков. Последние преобладалитолько в Виленской губернии.
Опытный политик и администратор, Муравьев понимал, что однимирепрессивными мерами спокойствия в крае не достигнешь. И он, с одной стороны, становитсяна путь подавления польско-католического влияния, с другой — принимает меры по укреплениюправославной церкви, не без основания видя в ней мощнейшее средство русификацииместного населения. В начале 1864 г. он издает циркуляр, в котором разъяснялось,что в соответствии с законом без предварительного разрешения начальника края неразрешается строить новые костелы, алтари и каплицы и восстанавливать старые. Былорешено закрыть те костелы, духовенство которых принимало участие в восстании илисуществование которых было вызвано не потребностями местного католического населения,а целями пропаганды католичества.
Именно при Муравьеве православие в реальности получило в краестатус государственной религии. Он был уверен, что укрепление православия на белорусскихземлях является одной из самых необходимых мер «ибо православие соединено спонятием о русской народности, как напротив того католик и поляк составляют одно».Православная церковь, ее священнослужители должны были убедить белорусов в том,что их родная земля — извечно русский край, а сами они ополяченные русские, которыхнеобходимо возвратить в православную церковь и русскую народность.
Активно начал воплощать распоряжения Муравьева Семашко: он организовываетцерковные советы, приходские попечительства, участвует в обновлении нескольких православныхбратств, приказывает конфисковывать и уничтожать католические молитвенники, которыебыли распространены среди народа.
Одной из важнейших забот Муравьева стало улучшение материальногосостояния западнорусского православного духовенства. Муравьев считал: «Принастоящем положении (духовенства северо-западного края) все усилия Правительстваутвердить в этом крае на прочных основаниях народную жизнь никогда не приведут кжелательным результатам, пока не приняты будут меры посредством улучшения быта нашегодуховенства к укреплению, поддержанию и расширению в стране православия, котороеодно здесь может служить прочною основою владычества России и развития в русскомдухе».
Жалование православных священников возросло почти вдвое, на протяжении 1864 г. во всех белорусских губерниях были созданы губернские особые присутствияпо улучшению быта православного духовенства, которые занимались наделением священнослужителейземельными угодьями и обеспечением их дровами. Финансовое положение православногодуховенства улучшалось за счет контрибуции с ксендзов, шляхты, помещиков, которыхсчитали поляками. Муравьев писал:". храмы православные всюду воздвигаются вкрае на. контрибуционные и штрафные, изысканные с владельцев и римско-католическогодуховенства за их крамольные побуждения и манифестации".
Духовенству начали возвращать отобранные помещиками и ксендзамив предшествующие годы церковные земли. Для возвращения их церквям и монастырям вВильно в 1864 г. Муравьевым была учреждена особая комиссия, которая, основываясьна собранных документах, отобрала от разных лиц незаконно, по ее мнению, присвоенныеземельные участки, поступившие теперь во владение Виленского православного духовенства.В августе 1864 г. по предложению Муравьева Государственный Совет разрешил отдатьв ведение некоторым церквям прилежащие к ним фермы и фольварки для устройства вних школ, в результате чего в пользование духовенству отошло большое количествоземель из конфискованных имений польских помещиков и ксендзов. Все эти административныераспоряжения создали вполне достаточное для своего времени обеспечение духовенства,положили конец их зависимости от прихожан и помещиков.
Еще одной вехой в деятельности Муравьева на благо западнорусскомуделу и православной церкви было церковно-строительное дело. По всем западным епархиямежегодно приводилось в порядок и освящалось несколько десятков церквей. За счетконтрибуционных сборов Муравьев принимал меры по строительству новых и реконструкциистарых православных церквей. Всего за время его правления было построено 98 церквей,63 часовни, возобновлено и отремонтировано 126 церквей и церковных строений, изкатолических костелов было переделано 16 церквей. Муравьев требовал, чтобы вновьстроящиеся церкви были похожи на великорусские не только по внешнему виду, но ипо внутреннему устройству, например, чтобы иконы на иконостасах, характер живописии фона соответствовали древнецерковным обычаям православных храмов. Этот процесспродолжался и после его отставки. Например, в Гродненской губернии за десять лет(с 1864 по 1874 г.) казна построила 59 новых приходских церквей, перестроила в православныехрамы 10 костелов и произвела капитальный ремонт 29 церквей. К 1914 г. в Белоруссии были 3552 православные церкви, 470 часовни.
На протяжении второй половины XIX — началаXX в. наблюдается увеличение числаправославных священников. Из центральных губерний России в Белоруссию переводилисвященников (а после восстания 1863 г. этот перевод принял массовый характер, кпоследней четверти XIX в. здесьне осталось ни одного архиерея из местных). Готовили священников духовные семинариив Могилеве (основана в 1758 г.), Минске (1793 г.), Витебске (1806 г.). Давали начальное церковное образование и готовили к поступлению в семинарии Минское, Могилевское,Гомельское, Полоцкое духовные училища.
В 60-е гг. прошла реформа духовных учебных заведений. Поступитьв семинарию могли выходцы со всех сословий православного вероисповедания. Сериязаконов 1867-1869 гг., из которых важнейшие — законы 16 апреля (О составе приходови причтов) и 26 мая 1869 г. (Об устройстве детей лиц православного духовенства),вывела из состава духовного сословия всех домочадцев белого духовенства, одновременнооткрыла доступ в духовные учебные заведения, а, следовательно, и в причты, всемжелающим. К концу XIX в. практическивсе священники в белорусско-литовских епархиях имели семинарскую подготовку.
Для обучения детей православного духовенства создавались епархиальныеучилища, в том числе и женские. Воспитанию в них дочерей православных священниковуделялось большое внимание. На этот счет митрополит Семашко считал, что для окончательнойрусификации необходимо, чтобы и женский пол духовного сословия был воспитан в духеправославия и русской народности, а не учился в пансионах для светских женщин другойверы.
Верными помощниками православной церкви были братства. При ЕкатеринеII они прекратили свою деятельность.Во второй половине XIX в. с цельюраспространения православия было решено вновь вернуться к ним. Начало возрождениюбратств как альтернативы церковно-приходским советам, появившимся в разных областяхимперии по инициативе светской администрации и часто даже без согласования с церковью,положил киевский митрополит Арсений. Членом братства мог стать любой православный,руководство им осуществлялось священником. Братство занималось содержанием и украшениемхрама, поддержанием школы и госпиталя, «водворением добрых нравов и жития христианского»,оказывало помощь обедневшим братчикам. Эти организации правительство пыталось использоватьдля русификации края, специальные правила о братствах (21 апреля 1864 г.) были выработаны Главным присутствием совместно с МВД и Вторым отделением. В 1880 г. в России существовало 63 православных братства, до конца века возникло еще 76. Часть их находилосьна территории Беларуси (в Полоцке, Витебске, Могилеве), однако активной деятельностисреди верующих братства не вели по причине своей бедности и слабости.
В целях усиления влияния православия на не православное населениев белорусских губерниях были созданы миссионерские товарищества, главным в своейдеятельности они считали проведение работы среди староверов с целью перевода в православие.Утверждению православных позиций служили и православные монастыри — к 1914 г. в Белоруссии действовали 21 мужской и 14 женских монастырей.
Таким образом, в 60-е гг. XIX — началеXX в. позиции православной церквив белорусских губерниях значительно укрепились. Увеличилось количество православныххрамов и прихожан, священников и монахов. Возросла материальная поддержка церквисо стороны царских властей, которые рассматривали ее как свою надежную опору. Православнаяцерковь стала важнейшей пружиной в механизме осуществления целенаправленной политикирусификации Белоруссии. Ярко это проявилось в системе образования.
О важности народного образования как средства укрепления«русских начал» Муравьев заявил в первый месяц своего правления. Наиболеереволюционные гимназии, например, такая, как Свислочская, сразу же прекратили своюработу. Летом 1863 г. попечитель Виленской учебной округи И.П. Корнилов ходатайствовалперед министром о закрытии ряда гимназий по причине их отдаленности от административногонадсмотра: «Они стоят власти дорого, а создают только врагов народа».Муравьев одобрил инициативу, и Новогрудская, Молодечненская, Белостокская и некоторыедругие гимназии были закрыты.
В 1864 г. была закрыта единственная в Беларуси высшая школа вГорках. И в последующем царские власти до конца своего существования отвергали всепопытки основания в белорусско-литовских губерниях высшего учебного заведения. Понятно,что отсутствие подобного рода учреждений отрицательно сказалось на формированиинациональной интеллигенции, на развитии общественно-культурного и политическогодвижения.
Сразу после подавления восстания 1863 г. властями были приняты меры, направленные на то, чтобы поставить народное образование под контрольправославной церкви. «Народные школы, — писал Корнилов, — имеют тут большоезначение как проводники православия и вместе с тем народного сознания и языка».1января 1864 г. Муравьев издал циркуляр, по которому вся система начального образованияв сельской местности переходила в руки православного духовенства. Местные властидолжны были следить, чтобы без разрешения начальства никто, кроме православногодуховенства, не занимался обучением крестьян, чтобы крестьянам ни в коем разе непреподавался польский язык и не распространялись польскоязычные буквари и другиеучебные книги. За нарушение данного приказа циркуляром предусматривались штрафы.Даже строения сельских школ теперь должны были размещаться вблизи православных церквей.В ведение православного духовенства передавались и городские народные школы, в нихдолжны были наряду с грамотой и основными началами арифметики изучаться молитвы,основополагающие понятия о догматах православной веры, пение на клиросе. Языкомобучения был русский, о белорусском языке не могло идти и речи. Рупор политики Муравьевав Белоруссии «Вестник Западной России» по этому поводу писал следующее:«При распространении российской письменности белорусы натурально и легко заговорятразговорным русским языком».
Для подготовки учителей начальных школ было открыто несколькоучительских семинарий, в которых принимали детей православных крестьян. Администрацияпристально следила за воспитанием их в духе верности царю, православной церкви иофициальной народности. Неблагонадежных учителей заменяли выходцами из центральныхгуберний Российской империи, привлекая их увеличением оклада.
Большие надежды возлагались и на православные церковные школы,которые получили широкое распространение во всей России еще в 40-е, а в Белоруссии- с конца 50-х гг. XIX в. Большоевнимание созданию церковных школ уделялось из-за того, что влияние католицизма вкрае было еще достаточно сильно, шляхта, обучавшая своих детей в тайных польскихшколах, начала активно создавать небольшие школы для крестьян, и эти школы«считались враждебными православию и русской народности».23 марта 1863 г. царь утвердил временные правила для народных школ в северо-западных губерниях. В губернских городахсоздавались особые дирекции, а при них — училищные советы из представителей заинтересованныхведомств. Преподавание в школах предписывалось вести только на русском языке. Вбелорусско-литовских губерниях за четыре года управления учебной округой И. Корниловым,единомышленника и соратника М. Муравьева, количество церковно-приходских школ возрослодо 1500. В последующем образование все больше принимает светский характер, и количествоцерковных школ уменьшается. К началу 80-х гг. церковные школы сохраняют свои позициитолько в Могилевской епархии. Народные училища, которые пришли на смену церковнымшколам, не смогли в полной мере содействовать русификаторской политике царизма,как церковные школы.13 июня 1884 г. Александром III были утверждены новые правилао церковно-приходских школах и школах грамоты, было усилено их финансирование, чтовызвало их дальнейший рост, причем более интенсивный на белорусских землях, чемв остальной части России. Для усиления русского влияния власти Западного края стремилисьиспользовать старообрядцев. Общины поповцев и беспоповцев имелись во всех губерниях,кроме Гродненской. В середине XIX в. официальная статистика насчитывала в Западномкрае 110 тыс. староверов, однако в действительности их количество, по единодушномумнению современников, было намного больше. Самый большой массив старообрядцев, преимущественнобеспоповцев, находился в Витебской губернии — она занимала в Российской империивторое место по числу раскольников после земель Войска Донского. В Минской и Могилевскойгуберниях они располагались компактно: в первой — в самом Минске, во второй — вГомельском уезде, где проживали 70 процентов из 25 тыс. староверов Могилевской губернии.В Белоруссии, где шла борьба с польским влиянием, старообрядцы были представителямивеликорусской народности. Поэтому восстание 1863 г. заставило власть по-новому взглянуть на давнюю российскую проблему старообрядцев. Была оцененаих стойкость к ополячиванию и окатоличиванию. Муравьев видел в старообрядцах опорурусской цивилизации в полонизированном крае. Действия старообрядцев против польскихповстанцев (отдельные случаи помощи им не меняли общей картины) еще более улучшилиотношение к ним власти. И Александр IIперешел от репрессивной к благожелательной политике. Было допущено некотороепослабление в проведении богослужений, организации собственных школ. Впрочем, реальныхрезультатов в главном — в экономической сфере — старообрядцы так и не получили.Сочетание противоречивых инициатив центра и местных властей, различие мнений вовзглядах на старообрядцев в Западном крае делало политику в отношении их неустойчивой,хотя в целом отношение к ним здесь улучшалось вплоть до конца XIX века. В отличие от позиций православной церкви во второй половинеXIX — начале XX вв., которые значительно укрепились, католическая церковь продолжаетих утрачивать. Принятые после подавления восстания 1863 г. ограничительные законы и распоряжения, новое закрытие костелов и монастырей в значительной степениограничили влияние католического духовенства на население. Одной из мер, направленныхна уменьшение этого влияния, было закрытие школ при костелах. Борьба с польскимкостелом как составная часть борьбы с польским влиянием в Белоруссии и Литве вылиласьв так называемое располячивание костела — попытку перевести в нем богослужение нарусский язык. В русском обществе эта идея вызвала неоднозначную оценку. Те, ктополагал, что костел должен остаться польскоязычным, считали, что введение русскогоязыка сделает равноправным положение католичества и поляков с православными, чтобудет мешать православию и политике русификации. Таких позиций придерживались М.Коялович и И. Аксаков. Идею русификации костела активно отстаивали опекун Виленскойучебной округи в 1868-69 гг.П. Батюшков, известный публицист Н. Катков и другие.Приверженцы располячивания костела утверждали, что белорусы-католики — это те жерусские и их необходимо защищать от полонизации и постепенно русифицировать. В декабре 1869 г. указ Александра II одобрилиспользование русского языка в католических храмах. Отношение ксендзов к нему былонеоднозначным — небольшая часть высказалась в поддержку такого предложения, большинствобыло против. Одним из активных сторонников такого перехода был каноник Ф. Сенчиковский,который еще до выхода царского указа читал проповеди на русском и белорусском языках,чем вызывал недовольство коллег и польской общественности. Он писал в Рим, что такойпереход в интересах католической церкви — польского языка, на котором велось дополнительноебогослужение и читались проповеди, многие белорусы-католики не понимают, а, значит,и истины римо-католической веры до них не доходят (кстати, именно это обстоятельствоопределило отрицательное отношение к располячиванию костела многих православных).Был начат перевод католических церковных книг на русский язык. Стремление частиксендзов и местных властей совпали, и царский указ о желательности использованияв костеле русского языка стал трактоваться как обязательный, что и стало осуществлятьсяна практике. Указ от 25 декабря 1869 г.Ф. Сенчиковский оценил как полумеру. Он делалвсе, чтобы толковать его как указ об обязательном введении русского языка в костел.Историк В. Григорьева считает, что власти фактически заставляли вводить русскийязык во всех парафиях, за исключением тех, где население разговаривало на литовскомязыке. Ксендзы, которые пытались сопротивляться, высылались. В результате уже вначале 70-х гг. в Минской губернии в 32 костелах из 52 зазвучал русский язык. Помере того как деятельность приверженцев идеи русификации костела становилась болееактивной, росло и сопротивление со стороны тех ксендзов, которые видели в этом угрозупольской культуре и не поддерживали ее. Сопротивление ксендзов подогревалось отрицательнымотношением Ватикана к такому нововведению. Были случаи, когда парафиане отказывалисьходить в костел, в котором звучал русский язык. Успех оказался непрочным, и в начале80-х гг. большинство ксендзов снова перешло на польский язык. Национальные интересыпобедили интересы церковные, костел уже прочно стал польским и отвергал все попытки,в том числе и внутренние, сделать его другим. На тех священнослужителей, которыеупотребляли русский язык, усилилось давление со стороны римско-католических властей.
В результате в конце 90-х гг. XIX в. из 47 костелов Минской губернии 18 остались без настоятелей.Во второй половине 70-х гг. Сенчиковский был вынужден оставить свой пост и выехатьза пределы Белоруссии. В 1904 — 1907 гг. виленский бискуп Э. Рооп давал ксендзамуказание об использовании литовского и белорусского языков в дополнительном богослужении,но духовенство по-прежнему игнорировало подобные предложения. В конце XIX в. положение католической церкви вРоссии стабилизировалось. С одной стороны это было вызвано новой либерализациейполитики властей по отношению к польскому населению, с другой — улучшением отношенийВатикана и России, в результате чего между ними были установлены дипломатическиеотношения. В это время в Северо-Западном крае насчитывалось 597 костелов и 8 монастырей.По переписи населения 1897 г. католики составляли 13,5 процентов населения пятизападных губерний, в Гродненской и Витебской губерниях они составляли до четвертинаселения. Расширила свои ряды католическая церковь в результате революции 1905- 1907 гг. В апреле 1905 г. царем был издан указ под названием «Указ о веротерпимости»,признававший, что отпадение от православной веры в другие христианские исповеданияили вероучения не подлежат преследованию и не должны влечь за собой каких-либо невыгодныхв отношении личных или гражданских прав последствий.
После указа в западных губерниях в католицизм перешло 40 тыс.православных, преимущественно бывших униатов. Начали открываться закрытые ранеекостелы и монастыри, оживилась издательская деятельность католической церкви. В 1914 г. в пяти западных губерниях было 716 католических храмов: 229 в Витебской,172в Виленской, 150 в Гродненской, 135 в Минской и 30 в Могилевской губернии.
Заключение
Со времени присоединения территории Белоруссии к Российской империипрактически исчезнувшее православие стало постепенно возрождаться. На первых порах,несмотря на увеличение числа верующих, переходивших из униатской церкви, оно небыло влиятельным. Верующими были в основном крепостные крестьяне, часть бедной шляхтыи мещане. Слабо образованное, имеющее большие семьи православное духовенство неиграло значительной роли в общественно-политической жизни.
Униатская церковь от первого раздела Речи Посполитой в 1772 г. и до Полоцкого собора 1839 г. прошла сложный путь. Она оказалась как бы между молотом и наковальней,раздираемая с одной стороны православием, а с другой — католицизмом. Внутренниепротиворечия, участие в восстании 1830-31 гг. усложнили и без того ее тяжелое положение.К тому же бедное и зачастую слабо образованное униатское духовенство, мелкая шляхтаи крепостные крестьяне не могли противостоять отлаженной политике царских властей.Ликвидация Брестской церковной унии 1596 г. и униатства в целом с последующим присоединением к православию, как прихожан, так и имущества ликвидированной конфессиистало естественным результатом конфессиональной политики царского правительства.
Католицизм, который был основным вероисповеданием Речи Посполитойи главенствующим в Белоруссии, с вхождением ее в состав Российской империи сталиспытывать ограничения, однако продолжал существовать наряду с другими конфессиями.Царским властям приходилось учитывать мнение магнатов и помещиков белорусских земель,которые в основном были католиками, католического духовенства, сохранявшего своевлияние на значительную часть населения. Ограничительные указы касались административныхсторон руководства католической церковью со стороны Ватикана. Отношения царскойвласти с католичеством можно охарактеризовать как противоречивые. Во времена правленияЕкатерины II и Павла I, они были терпимыми, это был период наивысшего влияния костелаи европейского масонства на правящие круги Российской империи.
В первой половине XIX в., во время правления Александра I и особенно Николая I, резко обострилисьполитические отношения между царизмом и католицизмом. Они вступили в полосу конфронтациии противоборства. Это было обусловлено, прежде всего, участием католического духовенствав восстании 1830-31 гг. и переходом части униатов в католицизм. После подавлениявосстания 1863 г. в Польше и Белоруссии позиции католической церкви в белорусскихгуберниях ослабли, а православной церкви значительно укрепились. Увеличилось количествоправославных храмов и прихожан, священников и монахов. Возросла заинтересованностьи материальная поддержка со стороны царских властей, которые рассматривали православнуюцерковь как свою надежную опору, она заняла привилегированное положение.
Во второй половине XIX века конфессиональная политика царских властей в Северо-западныхгуберниях, направленная на поддержку государственной церкви, преследовала цели,весьма далеко отстоявшие от интересов православия. Ее отправной точкой было искоренениепольского элемента и влияния католицизма. Считая православное духовенство важнейшиминструментом русификации края, правительство стремилось поднять авторитет и общественнуюзначимость духовенства края. Сама конфессиональная политика государства носила явновыраженный реакционный характер. Отдельные ее элементы принесли русской православнойцеркви скорее вред, чем благо.
Процессу русификацииспособствовали централизация управления,унификация законодательства, административно-территориального деления и других сферсоциально-экономической, политической и культурной жизни. Она предусматривала распространениерусского языка как государственного с учетом местных языковых особенностей. Русскийэтнос в Беларуси был представлен учителями, чиновниками, военными. Русификаторскаяполитика поощряла насаждение русского землевладения и выступала как средство борьбыпротив полонизации и польского влияния вообще. В то же время русификация препятствоваларазвитию формирования белорусского самосознания. Главное место в проведении русификаторскойполитики в Северо-западном крае принадлежит М.Н. Муравьеву — проводнику царскойполитики репрессий и насилия, душителю освободительного движения белорусского, польскогои литовского народов. Именно при Муравьеве православие в реальности получило в краестатус государственной религии. Православная церковь сыграла важную роль в русификации.
Список использованных источников
1. Извеков Н.Д. Исторический очерк состояния Православной церкви в Литовскойепархии за время с 1839 по 1889 гг. / Извеков Н.Д. — М., 1899.
2. Корнилов И.П. Русское дело в Северо-Западномкрае / Корнилов И.П. — СПб, 1907.
3. Корнилов И.П. Русское дело в Северо-Западном крае: Материалы дляистории Виленского учебного округа преимущественно в Муравьевскую эпоху / КорниловИ.П. — СПб, 1908.
4. Кулаковский П.А. Польский вопрос в прошлом и настоящем / КулаковскийП. А — СПб, 1907.
5. Литовские епархиальные ведомости за 1863 г. — Вильно, 1864.
6. Литовская церковная уния. — Т.2. — СПб, 1861.
7. Миловидов А.И. Заслуги графа М.Н. Муравьева для православной церквив Северо-Западном крае / Миловидов А.И. — Харьков, 1900.
8. Муравьев М.Н. Записка о некоторых вопросах по устройству Северо-Западногокрая (14 мая 1864 г.) // Русский архив. — 1885. — № 6
9. Отчет графа М.Н. Муравьева по управлению Северо-Западным краем с1 мая 1863 г. по 17 апреля 1865 г. — Вильно, 1865.
10. Сборник распоряжений графа М.Н. Муравьева по усмирению польскогомятежа в Северо-Западных губерниях 1863-1864 гт. — Вильно, 1866.
11. Чихачев Д. Располячивание костела. — СПб, 1913
12. М.С. Корзун «Русская православная церковь на службе эксплуататорскихклассов: X век — 1917 г. — Мн., 1984