Введение
Министерская система существует в Россиина протяжении 200 лет. Изучение истории возникновений министерств, функцийминистров играет важную роль на сегодняшний день, так как сохранились основные принципы,на которых была основана эта система.
8 сентября 1802 года ИмператорРоссийской Империи Александр I издал Манифест, которым на базе управлениягосударственных дел были образованы министерства. Манифест способствовалстановлению российской государственности и формированию единой системы органовисполнительной власти. Новая система управления — министерская, основанная напринципе единоначалия, зародилась в недрах старой коллежской системы. Созданиеминистерств с единолично управляющими министрами было необходимо для болеегибкой и оперативной системы управления. Тем не менее, отношение к министрамкак к единоличным исполнителям воли царя и определило делопроизводствоминистерств как «исполнительное».
Современная система министерств, бесспорно,претерпела некоторые изменения, так например, увеличился состав министерств,изменились функции некоторых из них, но, по сути, министерская реформаоправдала себя, так как был создан гибкий аппарат управления, которыйдоказывает свою эффективность и сегодня. Министры играли важную роль вуправлении государством, решали важнейшие вопросы в области внутренней ивнешней политики, экономики, образования и др., и на сегодняшний день министрызанимают далеко не последнее место в государственной системе. Особеннопримечательной в этом плане выступает личность П.А. Валуева, который являлсяминистром внутренних дел при Александре II,а затем министром государственных имуществ. Валуев, олицетворяет человека эпохиреформ, его политика идет в соответствии с общим государственным курсом, но в, то,же время, реформы, которыми он руководил, носят отпечаток его личности, поэтомувсестороннее рассмотрение личности Валуева и характера проведенных им реформ показывает,как влияет государственный курс на политику министров и наоборот.
Наиболее примечательными являются следующиеисточники: дневник П. А. Валуева[1](1815-1890), министра внутренних дел Александра II, представляет большойинтерес не только для специалистов — историков и литературоведов, но и дляширокого круга читателей. В нем довольно подробно освещена правительственнаядеятельность 1861-1876 гг. Второй том «Дневника» состоит из двухнеравных частей. Первая, составляющая примерно 2/3 тома, охватывает период сначала 1865 г. по конец апреля 1868 г., т. е. время, когда Валуев был министромвнутренних дел. В первом томе, кроме введения, публикуется биографический очеркП.А. Валуева, характеризующий его взгляды, служебную деятельность, а такжелитературное наследие. Вторая часть содержит записи с 1869 по 1876 г.включительно.
В оценке личности Валуева большое значениеимеют так же воспоминания генерала-фельдмаршала, военного министра Милютина.[2]В них рассмотрен период с 1860-1862г. — важнейшие годы Эпохи Великих Реформ.«Дневник» Милютина содержит глубокие характеристики государственных иобщественных деятелей, членов императорской фамилии и самого Александра II,личность которого раскрывается перед читателем не только полно, но иногда инеожиданно. Автор в своем произведении упоминает Валуева и оценивает егодеятельность на посту министра.
А.Ф. Тютчева в своих воспоминаниях,описывает жизнь двора, характеризует наиболее известных личностей, приближенныхк императору.[3]
Для написания курсовой использовалась, преждевсего, общие труды по истории и истории государственного управления в России. Вкниге «Самодержавие накануне краха»[4] ЕрошкинаН. П на большом фактическом материале раскрывается сущность государственногостроя помещичье-буржуазной России, историческая обреченность прогнившегополитического режима, возглавляемого Николаем II. Также необходимо обратитьвнимание на книгу «История государственных учреждений дореволюционной России»[5]того же автора, в которой он рассматривает структуру правительственногоаппарата.
Следует выделить статью Д. Раскина«Империя столоначальников»[6], вкоторой подробно рассматривается статус министров XIXвека, а так же собран большой статистический материал.
Историко-биографическая книга Л. М.Ляшенко[7] посвященнаяличности Александра II, является однимиз первых в мировой литературе исследованием, где сделана попытка всестороннегоописания жизни человека, занимающего исключительное место в ряду российскихсамодержцев. Драма жизни, слава и бесславие Александра II показаны на широкомисторическом фоне, раскрыты на разнообразных мемуарных и архивных материалах.Кроме того Ляшенко дает оценку личности и деятельности П.А. Валуева, как приближенногоимператора.
В.Н. Балязин в книге «Отец и сын.Николай I — Александр II» охватывает события 1825-1870-х гг. Это время,когда в России укреплялось самодержавие и предпринимались попытки заново решитьвечный «восточный вопрос». В эти годы было отменено крепостное право,начаты важные реформы. Одновременно в стране нарастало недовольство народа,рождались новые революционные организации, пытавшиеся по-своему воздействоватьна политику правящих кругов. Автор останавливается так же и на личностях видныхдеятелей той эпохи, в частности на личности Валуева.[8]
В книге «Правительственный аппаратсамодержавной России в XIX в»[9]Зайончковский обобщает большой фактический материал, раскрывающий природусамодержавной власти в России в XIX в. Анализируя многочисленные источники,автор характеризует все группы российского чиновничества — от низших чинов довысшей бюрократии и дает оценку деятельности государственных сановников тоговремени. Книга доктора исторических наук Л. Е. Шепелева рассказывает о системевоенных, гражданских, придворных и родовых титулов и чинов и соответствовавшихим мундиров и орденов в Российской империи (XVIII в. — 1917 г.). Изданиерассчитано на историков, искусствоведов, архивных и музейных работников, атакже на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей.[10]
Единственный в своём роде труд доктораисторических наук, Сергея Викторовича Римского. В книге описаны подготовка,проведение и результаты реформ церковного ведомства и религиозной жизни приимператоре Александре Втором. Автор отстаивает теорию существования единойцерковной реформы, занимавшей одно из важнейших мест в преобразованияхцаря-освободителя и спроектированной министром внутренних дел Валуевым.[11]
В книге изучена вся жизнь российскогомонарха, заслуженно получившего прозвище «Освободитель». Автор изучил теличностные предпосылки, которые направляли деятельность Александра: егодетство, систему образования и воспитания, занятия цесаревича до восшествия напрестол. Значительное внимание уделено вопросам военной истории, внешнейполитике России, Великим реформам. Все многообразие русской истории 1850-1870-хгг. с ее крутыми изменениями общественной жизни, социальными потрясениями,больным польским вопросом и обострением панславизма, отразилось в судьбе одногочеловека, самодержца, ответственного за судьбу самой большой империи. Книгаоснована на богатом фактическом материале. Автор впервые ввел в научный оборотзначительное количество документальных источников, принципиально важных дляпонимания истории России пореформенного периода, личности императора и мотивовего поступков.[12]
Для оценки государственной деятельностиВалуева была использованы статьи Воронина «Подготовка земской реформы 1864года»[13] и.Здесь речь идет о проведении двух наиболее важных реформ осуществленных вбытность Валуева на посту министра.
В книге Г.В. Жиркова «История цензуры вРоссии XIX-XX вв.» раскрыта преемственность и традиции цензурного режима вРоссии на протяжении двух столетии, рассмотрены взаимоотношения власти ижурналистики, процесс осознания управлением государства роли журналистики вобществе и функции цензуры. Книга написана на основе богатой источниковой базыпериодики и литературы XIX–XX вв., архивных материалах, документах,воспоминаниях и письмах.[14]
Проведение земской и цензурной реформподробно рассмотрел А.А. Корнилов. Автор касается ключевых моментовцарствования Александра IIи характеризует так же Валуева как министра внутренних дел.[15]
Цель настоящей курсовой работы –рассмотреть роль министров в системе государственного управления в XIXвеке, на примере деятельности министра внутренних дел П.А. Валуева. Задачамикурсовой работы являются:
1) Проанализироватьстатус и роль министров в системе управления;
2) Изучитьсостав министров в XIX веке;
3) Рассмотретьличность П.А. Валуева в оценках его дневника, историков и современников исопоставить различные точки зрения;
4) Проанализироватьдеятельность Валуева на посту министров внутренних дел.
Работа имеет три главы, введение изаключение, а так же список использованной литературы. В первой главерассматривается министерская реформа, описываются основные функции министров, атак же их состав, статус и место в государственной системе управления. Вовторой главе выделены и сопоставлены основные точки зрения на личность П.А.Валуева. В третьей главе проведен анализ деятельности Валуева, в частности,рассмотрены две основные реформы, в проведении которых он непосредственноучаствовал: земская и цензурная.
Глава I.Министры в системе государственного управления во второй половине XIXвека
Министерская система управления в Россиивозникла 200 лет назад. Ее создание завершило процесс модернизациигосударственной машины, начатый еще Петром I. В Своде законов Российскойимперии был провозглашен главный принцип российской государственности Новоговремени: «Империя Российская управляется в твердых основаниях положительныхзаконов, учреждений и уставов, от самодержавной власти исходящих». Несмотря нареформы 1860-х годов, приблизившие Россию к современному правовому государству,и введение конституционных учреждений в 1905 году, Российская империя вплоть до1917 года во многом оставалась все тем же «регулярным государством».[16]
В 1802 году были учреждены министерства:Военно-сухопутных сил, Военно-морских сил, Иностранных дел, Внутренних дел,Коммерции, Финансов, Народного просвещения, Юстиции, а также Государственноеказначейство (на правах министерства). В соответствии с законом от 17 августа1810 года о разделении государственных дел по министерствам полиция былавыделена в самостоятельное ведомство, было упразднено Министерство коммерции, аего функции переданы Министерству финансов и Министерству внутренних дел.Создание в 1837 году нового Министерства государственных имуществ было вызванонеобходимостью упорядочить управление государственными крестьянами, и означалопопытку правительства приступить к решению крестьянского вопроса. В дальнейшемэто ведомство эволюционировало в сторону перехода от управлениягосударственными землями, лесами и другими имуществами к попечительству надсельским хозяйством. Отсюда и его переименование в 1893 году в Министерствоземледелия и государственных имуществ, а в 1915-м — в Министерство земледелия.В 1826 году многочисленные учреждения придворного ведомства были объединены вМинистерство императорского двора. Введение придворного управления в общуюсистему министерств означало, с одной стороны, торжество унификации всехцентральных государственных учреждений, а с другой – включение обслуживаниянужд двора в систему управления империей, что вносило определеннуюпротиворечивость в облик легального, дистанцированного от чисто династическихфункций государства. Лишь в 1905 году появилось отдельное Министерство торговлии промышленности.[17]
Министр занимал свой пост в силу личногодоверия императора и оставлял его, утратив это доверие. Должность министраотносилась ко 2—3-му классу и чаще всего была венцом карьеры сановника. Приотставке министр, как правило, становился членом Государственного совета, анередко получал в знак особого благоволения графский титул. Перестав бытьминистром, государственный деятель утрачивал большую часть влияния надеятельность исполнительной власти и тем самым устранялся от активных властныхфункций. Но в качестве члена Государственного совета, председателя одного изего департаментов или председателя Государственного совета он сохранялсущественное влияние на процесс подготовки законодательства. Впрочем, случаи,когда министр после пребывания в отставке становился министром в другомведомстве, были не столь уж редкими.
Для высшей бюрократии Российской империив дореформенное время характерен относительно низкий уровень специализации,«своеобразный бюрократический дилетантизм», по выражению Н. П. Ерошкина.[18]Около 70 процентов высших руководителей МВД того времени ранее служили вМинистерстве иностранных дел, Министерстве юстиции и даже в Министерствефинансов. Примерно 60 процентов сановников Министерства юстиции начиналикарьеру в Министерстве иностранных дел, МВД, Министерстве народногопросвещения. Недостатком сложившейся системы назначения на министерские постыбыло то, что министры сравнительно редко проходили службу на низовых должностяхв том ведомстве, которое они возглавляли.[19] Шепелевтак же обращает внимание на недостаточную квалификацию чиновников 1-4 рангов. Закономот 3 мая 1871г. Производство в первый классный чин обуславливалось сдачейэкзамена за курс уездного училища. Уровень знаний дававшихся этими училищами,мог удовлетворить лишь требованием службы на самых низких должностях. Однакопоследующая выслуга чинов открывала путь наверх.[20]
К концу ХIХ — началу ХХ века картинаизменилась. Среди министров и товарищей министров гражданского ведомства бывшиевоенные составляли не более 15 процентов, а среди директоров департаментов –около 3. Более 85 процентов высших сановников имели высшее образование. Средиминистров около 60 процентов окончили университеты, 15 — Училище правоведения,14 — Александровский лицей. Почти половина бывших военных также получила высшее(академическое) военное образование. Но степень специализации образованияоставалась не очень высокой. Выпускники университетов и лицеисты (не говоря ужео правоведах), как правило, имели гуманитарное (главным образом юридическое)образование. С. Ю. Витте и П. А. Столыпин, окончившие физико-математическиефакультеты, составляли исключение. Вплоть до 1917 года в России не было ниодного министра финансов со специальным экономическим образованием. А министрземледелия и государственных имуществ А. С. Ермолов, изучавший после окончанияЛицея сельское хозяйство в Земледельческом институте, стал единственнымминистром в этом ведомстве, получившим специальную подготовку. Во главе жеМинистерства путей сообщения, как правило, стояли лица с инженернымобразованием, а одни из наиболее успешных руководителей этого ведомства — князьМ. И. Хилков, окончивший Пажеский корпус, специально изучал железнодорожноедело за границей, начав с простого рабочего.
Сроки пребывания министров в должностибыли различными в зависимости от ведомства и исторической эпохи. За неполных 23года царствования Александра I произошло 42 назначения министров, то есть одноназначение происходило каждые полгода. Гораздо более стабильным в этом смыслебыло царствование Николая I. Министры менялись в среднем раз в 1,4 года. За 26лет царствования Александра II, начавшегося с постепенной замены всех министровпредыдущего царствования, произошло 29 назначений министров, в среднем раз в0,9 года. Самым «непостоянным» был, пожалуй, Николай II. При нем произошло 62смены министров, или в среднем каждые 0,4 года по новому назначению.[21]
Должность министра обеспечиваласьжалованьем, особыми суммами на представительство и казенным домом с обслугой.Но открытая жизнь в столице требовала столь значительных расходов, что многимминистрам, не обладавшим состоянием и не умевшим использовать возможности,которые их должность давала для получения «безгрешных доходов», периодическиприходилось обращаться к императору за пособиями или арендой. Так, например, П.А. Валуев, министр внутренних дел, а позднее — государственных имуществ, будучичеловеком небогатым, постоянно нуждался. С трудом сводил концы с концами ивоенный министр А. Ф. Редигер. При отставке пенсия назначалась министрам поособым указаниям императора, нередко в размере ранее получаемого ими жалованья.Согласно штатам министерств, опубликованным в ноябре 1802г., содержаниеминистра составляло 12 тыс. руб. в год плюс казенная квартира. Если она непредоставлялась, то в наем отпускалось еще 1200 руб. Штатное расписаниесохранялось до 50-х годов, содержание было не для всех министров одинаково.Так, министр финансов П.Ф. Брок получал содержание 12 тыс. руб., а министруделов Л.А. Перовский помимо этого еще 11 142 руб. дополнительных сумм.Министр иностранных дел К.В. Нессерольде получал жалования 8921 руб., столовых– 6862 руб., жалования из «кабинета», «пенсион», а всего 16 977 руб.[22]Согласно «Сведениям о должностях всех классов, положенных в составе министерствфинансов и внутренних дел и в подведомственных им установлениях» на 1884г.,министр финансов «по высочайшему повелению» — получал 18 тыс. руб. и наказенную квартиру. Однако эти штатные оклады не всегда соблюдались. Так, в 1878г. министр финансов М.Х. Рейтерн получал не 18 тыс. руб., а 23 тыс. руб., а в1902г. С.Ю. Витте получал 22 тыс. руб. (из них 18 тыс. руб. содержания и 4 тыс.руб. «аренды»). Столько же примерно получали и другие министры.
Следовательно, содержание министров напротяжении 19 в. увеличилось примерно вдвое и определялось не только штатнымрасписанием, сколько конкретным лицом, занимавшим эту должность.[23]
В целом большинство министров вдореформенное время не пользовались репутацией явных взяточников и казнокрадов,а немногие исключения (С. С. Уваров, П. А. Клейнмихель и др.) становилисьпредметом общественного осуждения. В основном молва приписывала министрамсамодурство или некомпетентность, взятки же и расхищение казны считалисьпринадлежностью более мелких чиновников. В пореформенное время обвиненияминистров в коррумпированности также были нечастыми. За исключением министрафинансов А. А. Абазы, использовавшего известную ему по службе информацию дляуспешной биржевой игры, и министра путей сообщения А. К. Кривошеина,допускавшего служебные злоупотребления, остальных общественное мнение обвинялов карьеризме, беспринципности, самодурстве, протекционизме, невежестве, но нево взяточничестве.
Многие министры занимались делами дома,куда к ним приходили с докладами чиновники. Именно дом министра, казенный дом,и был тем «парадным подъездом», который стал символом бюрократической власти.Появление таких министров в здании министерства было чрезвычайным событием.Облик здания министерства свидетельствовал о порядках в данном ведомстве. Так,например, запущенное здание «зеленого ведомства» — Министерства земледелия игосударственных имуществ, называемого так по цвету петлиц на мундирахчиновников этого министерства, говорило внимательному наблюдателю онераспорядительности и непрактичности министра А. С. Ермолова не меньше, чемего неудачи в получении ассигнований на развитие сельского хозяйства.[24]
Главной привилегией и главным атрибутомминистерской власти были регулярные личные доклады императору. В зависимости отзначения министерства и роли, которую играл тот или иной министр эти докладыбыли ежедневными или более редкими, но не реже, чем раз в неделю. Во времядоклада министр представлял императору проекты высочайших указов и повелений.Практика личных докладов сохранилась вплоть до 1917 года.
Таким образом, роль министров вгосударственном аппарате очень высока. Однако на посты министров не всегданазначались, деятельные люди, заинтересованные в своей сфере. Чаще всегонедостатком являлся низкий уровень специализации, образование по другойспециальности, зачастую министры начинали свою карьеру в других министерствах идепартаментах. В их руках министров было сосредоточено огромное влияние надеятельность исполнительной и чаще всего, законодательной власти.
Глава II.Личность Валуева как автора дневника
Личность Валуева издавна привлекала вниманиеисториков, так как он являлся ближайшим соратником Александра 2 и имел большоевлияние на ход реформ 1860х годов. Однако единого мнения среди историков несложилось. Многие склонны считать его человеком, уступчивым, мягким,неспособным к решительным действиям, другие, напротив, видят в нем вполнесамостоятельного политика, который обладал большой проницательностью, умелчувствовать веяния времени, и даже стремился к реформаторской деятельности.Существует так же третья точка зрения, согласно которой, Валуев выступалтипичным чиновником той эпохи, карьеристом, а его нерешительность былаобусловлена желанием угодить правящей верхушке и императору, духом времени,противоречивым характером и незавершенностью реформ.
Петр Александрович Валуев родился в Москве22 сентября 1815 г. в родовитой дворянской семье. В 1818 г., т. е. в возрастетрех лет, П. А. Валуев был пожалован званием пажа. Получив блестящее домашнееобразование, он в 1831 г. поступил на службу в канцелярию московскогогенерал-губернатора, а в 1832 г. выдержал установленный указом 6 августа 1809г. экзамен на чин при Московском университете. [25]
Д. А. Милютин в своих «Воспоминаниях»отмечает что, император Николай I, во время визита в Москву выделил Валуева, иэто стало началом его карьеры. «Во время пребывания высочайшего двора в Москве,из всей тогдашней московской молодежи, которую императору Николаю I случалосьвидеть на балах, особенно внимание обратили на себя Валуев и Скарятин, окоторых государь отозвался как об образцовых молодых людях. Оба они повысочайшему повелению были определены на службу в 1-ое отделение собственной е.и. в. канцелярии и, конечно, заняли видное место в петербургском высшемобществе».[26]
В дальнейшем карьере Валуева бесспорноспособствовала женитьба его в середине 30-х годов на дочери поэта кн. П. А. Вяземского,пользовавшегося большим расположением Николая I. В доме отца своей невестыВалуев часто встречается с А. С. Пушкиным, близким другом П. А. Вяземского. Онобращает на себя внимание поэта и приобретает его симпатию. Свидетельствомэтого является тот факт, что прототипом героя «Капитанской дочки» П. А. ГриневаПушкин избирает Валуева. По-видимому, внешний вид и некоторые черты характерамолодого Валуева в представлении А. С. Пушкина были близки его герою.[27]«Валуев имел наружность внушительную: высокий рост, стройный стан, приятныечерты лица, он отличался изящными формами, держал себя с большой важностью ибыл очень занят собой, особенно же старался блистать красноречием. Речь еговсегда была вычурна, округлена, переплетена цитатами на разных языках…как в речах,так и во всех приемах его неприятно выказывалась искусственность и аффектация.В сущности это был человек с разносторонним образованием…но с одностороннимкругозором.»[28]
В 1834 г. Валуеву было пожаловано званиекамер-юнкера. С начала 1836 г. он прикомандировывается к М. М. Сперанскому,работавшему по кодификации законов, а в 1838 г. переводится во II отделениесобственной е. и. в. канцелярии. В конце 30-х годов в Петербурге Валуевсходится с группой аристократической фрондирующей молодежи (гр. К. В.Браницким, П. А. Шуваловым, А. А. Жерве, А. А. Столыпиным, кн. П. В. Долгорукими другими), известной под названием «кружка шестнадцати», в который входил и М.Ю. Лермонтов.
В 1845 г. Валуев назначается чиновникомособых поручений при рижском генерал-губернаторе Е. А. Головине. Сочувственноотносясь к существовавшим в прибалтийских губерниях немецким порядкам, обладаявнешним лоском, отлично владея европейскими языками, Валуев приобретает большиесимпатии местного дворянства. По воспоминаниям современников, П. А. Валуев…имел вид доброго, ласкового человека, с гармоническим голосом и «округленными»манерами. Он знал несколько языков, обладал светлым, образованным умом италантом оратора, и «был проникнут чувством справедливости и правосудия».
В 1852 г. Валуев получает чин действительногостатского советника, в 1853 г. назначается курляндским гражданскимгубернатором.
В сентябре 1855 г. он пишет записку«Дума русского во второй половине 1855 г.», в которой подвергает критикесуществующий порядок государственного управления. Благоприятствует ли развитиюдуховных и вещественных сил России нынешнее устройство разных отраслей нашегогосударственного управления?»,— задает вопрос Валуев. «Отличительные чертыего,— отвечает он,— заключаются в повсеместном недостатке истины, в недоверииправительства к своим собственным орудиям и пренебрежении ко всему другому.Многочисленность форм составляет у нас сущность административной деятельности иобеспечивает всеобщую официальную ложь. Взгляните на годовые отчеты: вездесделано все возможное, везде приобретены успехи, везде водворяется если невдруг, то по крайней мере, постепенно, должный порядок. Взгляните на дело,всмотритесь в него, отделите сущность от бумажной оболочки, то, что есть, оттого, что кажется, и — редко где окажется прочная плодотворная почва. Сверху —блеск, а внизу — гниль».[29]Этузаписку Великий князь Константин Николаевич назвал «замечательной» и дажецитировал ее в своем знаменитом приказе управляющему морским ведомствомвице-адмиралу барону Врангелю, с просьбой «сообщить эти правдивые слова всемлицам и местам морского ведомства», от которых он требовал «не похвалы, ноистины». Ляшенко оценивает записку как резко критическое сочинение и замечаетчто, «Петр Александрович, разделяя некоторые их взгляды, все же не сделалсяверным соратником и единомышленником высокопоставленных реформаторов».[30]
В начале 1859 г. Валуев назначаетсядиректором III департамента Министерства государственных имуществ —департамента сельского хозяйства. Таким образом, он управляет двумядепартаментами из четырех. Кроме этого, он председатель Ученого комитетаМинистерства. Валуев становится буквально правой рукой министра М. Н.Муравьева, который, благоволя своему помощнику, добивается для него рядасущественных благ.[31] Прибывв Петербург, Валуев, по свидетельству С. Д. Шереметьева, «быстро освоилсяи увидел, на чьей стороне перевес и где легче составить себе то положение,которого он добивался», да и взгляды Валуева, видимо, расходились со взглядамиМ. Н. Муравьева, который впоследствии горько сожалел о своем выборе. Ктому же Валуев был известен Великому Князю по вышеупомянутой записке. Итак,поддерживаемый и либералами и консерваторами, Валуев в 1861 г. становитсяво главе Министерства внутренних дел.
Политические воззрения П. А. Валуевавесьма сложны. Валуев не примыкал целиком ни к одной из правительственныхгруппировок: ни к либеральным бюрократам — сторонникам буржуазныхпреобразований, ни к реакционерам-крепостникам.
Характеризуя свои взгляды, Валуев в примечанияхк дневнику в 1868 г. писал: «Я был слугою и защитником самодержавных правверховной власти вместе с кн. Гагариным и гр. Паниным; но разумел самодержавиеиначе, чем кн. Гагарин и гр. Панин. Я оберегал все коренные права правительствавместе с ген. Чевкиным, но разумел иначе, чем, он, и круг этих прав идостоинства правительства. Я соглашался с Головниным насчет необходимостисвободы печати, но не разумел под этою свободой полного простора для развитияматериализма и демократической пропаганды…Я делал улучшения быта православногодуховенства и ограждения достоинства православной церкви, но, стремясь кпредоставлению ей большей независимости от гражданской власти, я в то же времяжелал и ограждения прав других вероисповеданий, и предоставления всем русскимподданным полной свободы совести. Наконец, по делам Царства Польского иЗападного края я искал, вместе с многими другими, нового исхода, новых путей,но постоянно сознавал внутреннюю связь этих дел с делами империи, и уже в 1861году говорил, что польский вопрос разрешим не в Варшаве, а в Москве иПетербурге».[32]
Будучи непреклонным сторонникомсамодержавного образа правления, Валуев вместе с тем считал необходимымзаключить императорскую власть в рамки законности, а также расширить еесоциальную базу. С этой целью Валуев полагал привлечь к участию в политическойжизни консервативные, охранительные элементы, предоставить некоторые праваотдельным нерусским национальностям (немцам, полякам) в целях завоеваниясимпатии среди них, но в то же время выступал решительным противником развитияукраинской национальной культуры.[33] «…егосимпатии вообще клонились более к полякам, немцам, ко всему иностранному, чем ксвоему русскому, более к аристократии, чем к демократии»[34].«Я был министром на европейский лад, — писал о себе Валуев, — никогдане признававшим правила: вместо разума — желание, и никогда нестремившимся к безусловному сохранению некоторых условий нашегогосударственного быта. Я один так думал, чувствовал и действовал. Не в первыйраз замечаю, что это осталось частью недосмотренным потому только, чтосчиталось слишком неправдоподобным. Точно также никто не заметил главногоразличия между министрами и мной. Я мог бы завтра быть министром в любойевропейской стране, пожалуй, плохим министром, но я мог им быть. Никто из моихтоварищей не мог бы со дня на день быть министром, хотя бы в Бадене, так как импришлось бы перевернуться наизнанку, а мне — только сбросить часть оболочки»[35].
О первых годах его службы в должностиминистра внутренних дел оставил воспоминания близко его знавший А. Д.Шумахер, который тогда был директором хозяйственного департамента. Он писал,что Валуев, «став во главе МВД, никогда не решался провести задуманную реформув необходимой для ее успеха законченности, и останавливался на полумерах».Происходило ли это от доброты Валуева или от его нерешительности, но он оченьчутко прислушивался к чужим мнениям. У него была специальная папка, в которойон хранил записки и прошения не только сановников и лиц императорской фамилии,но даже фрейлин и камердинеров. Иногда, уже приняв решение по какому-нибудь делу,он вдруг вспоминал про одну из записок, вынимал ее из папки и решал дело впротивоположном направлении. Причем, естественно, бывало, что просители и самине знали, о чем просят и даже, иногда специально указывали, чтобы поступали позакону. Когда Валуев отправлял официальное предложение губернатору, он обычнописал ему от себя особую записку, в которой объявлял, что если губернаторнайдет неудобным исполнить требование министерства, то он «может и нестесняться им». Граф Д. Н. Толстой, назначенный Валуевым на должностьдиректора департамента полиции, просил министра сказать, в чем, собственно,заключается его программа, но получил лишь «туманные конфиденциальныеразговоры».
Милютин отмечает что Валуев «умелпревосходно отделываться округленными фразами с риторическими украшениями,сглаживать всякие шероховатости, разводить все бесцветной водой и приводитьсамые важные вопросы к нулю…эта именно способность, развитая в тогдашнихгосударственных дельцах привела к тому, что в самых важных обстоятельствах не умелипринимать мер…»[36] А. К.Толстой в своем памфлете «Сон Попова» рисует в лице министра, к которому явилсяво сне на прием статский советник Попов, Валуева. Образ Валуева дан здесьвесьма удачно. Разносторонне образованный, «просвещенный консерватор», как егоназывал Д. А. Милютин, показан демагогом, краснобаем, типичным представителемполитики лавирования.[37]
Таким образом, в глазах современниковВалуев выступает как человек нерешительный и даже мягкий, склонный более к словам,чем к действиям, причем ряд авторов подчеркивает, что говорил он, по сути, ни очем.
Сам Валуев пишет в дневнике: «Я говорю,что «настаивать не счел удобным»…легко может показаться, что именно мнеследовало настоять…Быть может, в некоторых случаях результат был бы болееудовлетворительный. Но большею частию я думаю, что я поступал правильно. Всякийчеловек…должен пребывать сам себе верным….Я постановил себе правилом никогда нерассчитывать на мгновенные или мимолетные впечатления и позволения государя. Яникогда не хотел… «вырывать» высочайших повелений. Вообще не в моей природе,что либо брать «нахрапом». Государь знал мои обычные приемы…он равным образомзнал, что…я уступчив в отношении к отдельным случаям, но никогда не уступаю вотношении к общим началам»[38]
Ляшенко отмечает частые колебанияВалуева и его политику лавирования, он пишет, что для понимания государственнойдеятельности Валуева необходимо иметь в виду его «карьеризм, угодничество, впервую очередь перед императором, а также перед «сильными мира сего»[39],что и обусловливало его политику лавирования. Сложность, двойственность позицииВалуева проистекала не только от неоформленности его взглядов, но и отнеоднозначного характера самих александровских реформ. Ведь их цель вполнеможет быть понята и как веха на пути гражданского раскрепощения общества, и какотчаянный способ сохранения российской монархии в ее неизменном виде. Сутьмногократно пережитой Петром Александровичем драмы заключалась в выполнениидел, заведомо им не вполне или даже вовсе неодобряемых. «Это была обычная длячиновничьего мира драма самоуничижения личности, «закабаленной служить», реже –драма осознанного примирения с реальностью, которую ни правителям нашим, ни нампеределать не дано».[40]
Колебания Валуева в тех или иныхвопросах политики являлись в какой-то степени отражением колебаний самогоАлександра II. В «Колоколе» остроумно было замечено, что Валуев, как известно,«флюгер, направляемый ветром придворным». Стремление идти в кильватере «егоимператорского величества» требовало постановки «парусов по ветру».[41]
Валуев был хорошо образованным итрудолюбивым человеком, прекрасно говорил по-русски, что являлось большойредкостью среди высших сановников империи. Кроме того, он был хорош собой:высок ростом, сановит, всегда по последней моде одет, умел прекрасно держатьсяв любом обществе, что для министра внутренних дел было весьма важно.[42]
Ряд историков положительно оценивают личность Валуева, например С. В.Римский, считает, что оценка Валуева в современной историографии весьма далекаот истины. Сам он видит его выдающимся политиком, устремленным на реформы[43].Отличительными чертами Валуева, по мнению историка В.Г. Чернухи, были широкоеобразование, поразительная работоспособность, умение улавливать и веяниявремени, и настроения верховной власти. «Граф П.А. Валуев – государственныйдеятель новой для России формации» — говорит он. [44]Зайончковский пишет: «Валуев, бесспорно, принадлежал к числу наиболееобразованных государственных деятелей. Непреклонный сторонник дворянскихпривилегий, он вместе с тем понимал задачи экономического развития России.»[45]
Все таки, несмотря на расхождения среди историковнаиболее вероятной представляется точка зрения, согласно которой Валуевследовал политике лавирования пытаясь угодить воззрениям императора и егоприближенных, но это не означает, что Валуев являлся человеком, не имеющейсобственной точки зрения, как будет показано в следующей главе он повлиял наход реформ 1860х годов.
Глава III.Деятельность Валуева на посту министра внутренних дел
23 апреля 1861 г., Валуев был назначенуправляющим министерством внутренних дел, а в конце того же года утвержден вэтой должности. В бытность Валуева на посту министра внутренних дел хотелось быотметить проведение двух наиболее важных реформ, в которых сам Валуев принималдеятельное участие: земская реформа(1864) и цензурная реформа(1865). Так жеважнейшей задачей для министерства внутренних дел на тот период являлосьпроведение в жизнь Положения 19 февраля 1861года об отмене крепостного права.
Для понимания деятельности Валуева напосту министра необходимо учитывать его взгляды, имевшие продворянскуюнаправленность, он отличался стремлением защитить экономические правапоместного дворянства, попранные, по его мнению, авторами крестьянской реформы.Так он уже на первых порах ведет борьбу с либеральными губернаторами и тойнебольшой группой мировых посредников, которые не защищали узкосословныеинтересы помещиков. Проводя в жизнь Положение 19 февраля и принимая ряд мер кускорению составления уставных грамот и перевода крестьян на обязательныйвыкуп, Валуев все же неизменно выступал защитником узкосословных интересов дворянства.Так, по его указанию, введение в действие уставных грамот могло осуществлятьсяи без согласия крестьян, если они при этом не сделали «никаких законныхвозражений». Он увольнял либерально настроенных мировых посредников, заменяя ихболее благонамеренными.[46]
Валуев — инициатор закона 27 июня 1862г., предоставлявшего помещикам право переводить своих крестьян на выкуп приусловии отбывания ими барщинных повинностей. (По Положению, перевод крестьян навыкуп мог осуществляться лишь в том случае, если они предварительно былипереведены на оброк.) Тем самым помещикам предоставлялась возможность продлитьвыгодную для них барщинную систему.[47]
Таким образом, можно утверждать, что этабуржуазная, по сути, реформа носила половинчатый, незавершенный характер, таккак всяческими способами затруднялся перевод крестьян на выкуп и создавались условия,при которых пережитки крепостничества могли сохраняться долгое время. Позициясамого Валуева в этом вопросе целиком соответствовала позиции правящейконсервативно настроенной верхушки и самого императора.
Второй не менее важной задачей, стоявшейперед Министерством внутренних дел, являлась разработка проекта закона оземских учреждениях. Валуев лично возглавил Комиссию о губернских и уездныхучреждениях, он переработал проект и усилил его продворянскую направленность.Валуев не сочувствовал принципу всесословности и всячески стремился в то времяподдержать и укрепить престиж и преобладание дворянского сословия,поколебленные отменой крепостного права. Однако отказаться вполне от принципавсесословности он в то же время уже не решился, а попытался лишь датьпреобладание дворянству в земских учреждениях при помощи некоторого пониженияценза, для лиц дворянского сословия.[48]
По сравнению с первоначальным проектом,значительно сокращалось представительство крестьянства. Городские низы вообщеисключались из числа избирателей. Кроме того, в проекте, подготовленном подруководством Валуева, земские учреждения были полностью отделены отадминистрации. В отличие от Н.А. Милютина, П.А. Валуев исключал будущие земскиеучреждения из числа местных правительственных инстанций; земства он называл«особым органом» государственной власти. Смысл «особого» статуса будущих земскихучреждений в системе государственной власти, равно как и их права, раскрывалсяв проекте весьма туманно. С точки зрения Валуева, он заключался, прежде всего,в том, что правительство наделяло земские учреждения частью принадлежащих емуполномочий. Следовательно, за правительством предполагалось оставить правопроизвольного вмешательства в дела местного самоуправления. [49]Валуев так же полагал, что разделение избирателей на курии имеет в основе несословный, а имущественный характер. В его объяснительной записке к проектуговорилось, что «сословное деление, доселе признаваемое и принятое законом,было бы неудобно в приложении к земским учреждениям, имеющим в принципе несословные, но общие, хозяйственные интересы известных местностей».[50]
Вышеизложенное заставляет прийти к следующемувыводу. П.А. Валуев, как защитник интересов класса помещиков, считалнеобходимым предоставить дворянскому сословию привилегии при выборах в земскиесобрания, и наоборот, по возможности сократить представительство крестьянства.В этом плане министр остается верен своим убеждениям. Следует обратить вниманиеи на то, что реально земствам не давалось существенных полномочий. Руководящимначалом, по его мнению, мог быть только имущественный интерес, материальнаязаинтересованность в земских делах. Куриальная система при наличииимущественного ценза должна была обеспечить интересы частной собственности вместных, земских, хозяйственных делах.
Отношение Валуева к земской реформеможет быть понято только в связи с оценкой им политического положения в стране.Свои взгляды он изложил в записке шефу жандармов кн. В. А. Долгорукову — «Овнутреннем состоянии России» — от 22 июня 1862 г., в которой дается довольноподробный анализ внутреннего положения страны и намечаются пути укреплениямонархии. «Правительство,— писал Валуев,— находится в состоянии изоляции,—внушающей серьезную тревогу всем, кто искренно предан императору и отечеству.Дворянство, или то, что принято называть этим именем, не понимает своихистинных интересов, недовольно, возбуждено, несколько непочтительно,раздроблено на множество различных течений, так что оно нигде в данный моментне представляет серьезной опоры. Купечество мало вмешивается в политику, но ононе пользуется доверием и не оказывает никакого полезного воздействия на массы.Духовенство содержит в самом себе элементы беспорядка; впрочем, оно неподдержало никакого прогресса и обладает влиянием только в качестве оппозицииили когда имеет тенденцию принести вред. Крестьяне образуют более или менеенезависимую или беспокойную массу, подверженную влиянию опасных иллюзий инесбыточных надежд.[51]
Вопрос о структуре земских учрежденийопределился в самом начале работы и не вызвал существенных расхождений ни всамой комиссии, ни в государственном совете. Заведование земскими делами уездови губерний должно быть вверено самому населению уезда и губернии на том жеосновании, как хозяйство частное предоставляется распоряжению частного лица,хозяйство общественное — распоряжению самого общества. Отчасти результатомповерхностного отношения комиссии к этому предмету явилось и егонеудовлетворительное разрешение. Первоначальные соображения оземско-хозяйственном управлении пытались, прежде всего, определить, что такое«земские дела». «Губернии и уезды как самостоятельные хозяйственные единицыимеют свои отдельные, местные интересы, свои земские дела; дела эти должны бытьвверены местному (земскому) самоуправлению губерний и уездов, осуществляющемусяв земских учреждениях».[52]
Земским учреждениям вверялись дела,имевшие лишь хозяйственное значение. В этой заботе правительства о том, чтобы земскиеучреждения не выходили из границ чисто хозяйственной деятельности, видна, содной стороны, боязнь политической активности земских деятелей, с другойстороны — желание занять умы общества практическими делами, отвлечь их отполитического, оппозиционного направления мыслей.
В этом четко наблюдается «эволюциявзглядов» комиссии в сторону все большего ограничения прав земских учреждений,последние были лишены самостоятельности даже в пределах отведенной им узкойкомпетенции. В этом в большой степени проявилась позиция самого Валуева. Земскиесобрания и управы не получали в проекте никакой исполнительной власти дляосуществления своих постановлений и в этом отношении должны были всецелозависеть от действий исполнительной полиции
Таков был ход правительственных работ повыработке проекта земских учреждений и основные принципы созданного комиссиейпроекта. Земская реформа должна была, по мнению П.А. Валуева, «явитьсядополнительным орудием для успокоения общества посредством переключения его отполитических интересов к местным хозяйственным интересам»[53].
В марте 1862 г. Валуев представилгосударю доклад, в котором изложил главные основания своего законопроекта.Александр II внес проект Валуева в Совет министров, а затем — на обсуждениеособого совещания, составленного из ряда ключевых министров иглавноуправляющих, под председательством вел. кн. Константина Николаевича[54]
Составленный комиссией проект Положенияо земских учреждениях, а так же Наказ земским учреждениям и Временные правила оземских повинностях в конце марта были отправлены на заключениеглавноуправляющего II отделениемканцелярии е. и. в. барона М.А. Корфа М.А. Корф предлагал создать органы поуправлению местными делами вообще; он считал, что, дав слишком мало,правительство не успокоит общество, а только вызовет его разочарование. Из IIотделения собственной е. и. в. канцелярии документы вновь поступили вминистерство внутренних дел. А уже в мае 1863 года проекты были представленыП.А. Валуевым в государственный совет, который отверг многие из существенныхего положений. Проект обсуждался в течение августа, сентября и октября 1863года. Дело подготовки реформы угрожало затянуться на неопределенный срок. Междутем политическая обстановка в стране продолжала оставаться напряженной. РаботаГосударственного совета протекала в самый разгар польского восстания, котороевесной 1863 года перекинулось в Литву, Белоруссию и на Западную Украину. Врезультате 1 апреля 1864 года указом Сенату император возвестил, что «признавза благо призвать к участию в заведовании делами, относительно до хозяйственныхпольз и нужд каждой губернии и каждого уезда, их население, посредствомизбираемых от оного лиц, он находит составленные МВД, на указанных им началах,проекты постановления об устройстве особых земских, для заведования упомянутымиделами, учреждений соответствующими своим намерениям»[55].
Таким образом, подготовка проектаЗемской реформы показали всю противоречивость и сложность изменений в сфереместного управления. Земская реформа также носила незавершенный характер, таккак фактически земства как органы местного самоуправления не имели реальноговлияния, были сильно ограничены и могли осуществлять свою деятельность толькопод контролем государства. Сам Валуев проявил здесь себя как умеренныйконсерватор, действующий в интересах, прежде всего помещиков, он рассчитывал нато, что эта реформа будет способствовать снятию напряжения в обществе, и приэтом отстоять интересы помещиков.
1 января 1864 года было принято«Положение о губернских и уездных земских учреждениях». Земства вводилисьтолько в великорусских губерниях, в которых преобладало русское дворянство. Всеместа, ведавшие до 1864 года делами о земских повинностях, упразднялись. Выборыв земские учреждения проводились на трех избирательных съездах – от трехизбирательных курий. [56]Положение1864 года не содержало четкого определения функций земств. Основной их задачейсчиталось упорядочение выполнения земских повинностей.
Правительство, опасаясь влияния земскихучреждений, ограничило их компетенцию узким кругом чисто хозяйственных дел, изпределов которых земства не имели права выходить. Отделив хозяйственную областьот общей администрации, правительство раздробило местное управление междуразличными коронными и земскими учреждениями, что пагубно отражалось на всемходе местной деятельности. Часто одна и та же область местных дел была введении различных инстанций. Земства могли, например, нанять помещение дляшколы и взять на себя ее содержание, но не имели права, по закону, руководитьобучением в этой школе, не могли составлять программы, контролироватьучебно-воспитательный процесс, так как это считалось функцией государственныхорганов.
Несмотря на эти ограничения и стольнадежный состав земских учреждений, правительство, предоставив им заботу оместном хозяйстве, лишило их самостоятельности даже в указанных пределах.Земские учреждения не имели своих исполнительных органов, не обладалипринудительной властью; они должны были действовать только через полицию. Онибыли лишены права общаться друг с другом, были поставлены под строгую опеку иконтроль губернатора и министра внутренних дел, которые могли приостановитьлюбое постановление земских собраний.
Но и в таком урезанном виде земствавнушали опасение самодержавию. Поэтому земская реформа была введена неодновременно и не повсеместно. Введение земских учреждений началось с февраля1865 года и растянулось на длительный срок. К концу 70-х годов земства быливведены только в 35 губерниях Российской империи.[57]
Если П.А. Валуев и другие продворянскинастроенные деятели желали сделать земскую реформу противовесом крестьянскойреформе, защитить экономические интересы и повысить политическую рольдворянства, то либеральное, «антидворянское» крыло правительства (Н.А. и Д.А.Милютины, А.В. Головнин и др.), напротив, рассчитывало, что в будущем земствопослужит настоящей школой «политического воспитания» для крестьянства. В товремя, как Валуев готовил почву для введения продворянской конституции, вел.кн. Константин Николаевич выражал надежду, что со временем общинныйкрестьянский элемент превратится, «посредством земщины», в силу, равновеликуюмогущественной и амбициозной «аристократической олигархии», и тогда в Россиистанет возможным создание бессословного «центрального представительства». Вотличие от министра внутренних дел, царский брат придавал земской реформепервостепенное значение: «После освобождения крестьян это, по-моему, самаяважная реформа в России, гораздо важнее судебной реформы, потому что отудачного образования земства зависит вся будущность политического строя исуществования России». [58]
Земская реформа воспринималась, какспособ избежать принятия конституции. Валуев занося в свой дневник разговор симператрицей пишет: «Из того, что она сказала мне о земских учреждениях видно,что она преимущественно видит в них средство откупаться от конституции».Жизненной необходимости этих реформ для дальнейшего развития России Александр 2не понимал.[59]
Следует так же упомянуть о том, чтоВалуев считал необходимым провести реформу Госсовета, основные причины этого онподробно указал в «всеподданнейшей записке» с которой обратился к императору вначале 1863 г. Начало записки посвящено польскому восстанию и угрозеевропейского вмешательства. Валуев указывает на необходимость определенныхуступок полякам во избежание европейской войны. Внутри страны Валуев отмечалпробуждение «патриотических чувств» (точнее, националистическо-шовинистических)в высших слоях общества. В записке говорилось, что рост этого «патриотическогочувства» вызван не только преданностью царю и заботой о сохранении «всецелости»государства, но и боязнью того, что вследствие происходивших в Польше событийцарь вынужден будет предоставить полякам «такие льготы или преимущества,которые не предоставлены его подданным коренных русских областей». Валуевуказывал, что эта мысль «просвечивает» в подносимых царю адресах и слышится ввесьма благонамеренных органах прессы.[60]
Реформу Государственного совета Валуевнеразрывно связывал с созданием земских учреждений, полагая, что «призываемые вГосударственный совет» должны быть выборными от земских органов. В Сибири, наКавказе, в Прибалтийских губерниях, где организации земства не предполагалось,представители в Совет должны были бы избираться на особых основаниях, неуказанных в настоящей записке.[61]
П. А. Валуев предлагал уже весной 1862г. преобразовать Госсовет по типу австрийского рейхсрата в совещательный организ двух палат:
а) верхнюю палату, назначаемуюимператором, постоянно действующую;
б) нижнюю палату — съезд 180государственных гласных из представителей земств, городов, окраинных областей,частично (1/5) назначаемых «высочайшей властью» и выбираемых.
Для организационной связи с верхнейпалатой 16 депутатов нижней должны были участвовать в ее заседаниях и общемсобрании Госсовета. Предложены и «особые совещания» министров по самым важнымвопросам исполнительного характера.
Этот проект постигла та же участь, что ирассмотренную выше записку. В декабре Александр II возвратил его министрувнутренних дел. «Он забыл,— указывает Валуев в своем дневнике 13 декабря 1863г.,— что говорил в апреле насчет мысли о преобразовании Совета, и теперьсказал, что эту мысль с самого начала будто бы отвергнул».[62]
В апреле 1865 г. была проведенабуржуазная цензурная реформа. Для нас же особенно важно отметить то, что Валуевоценил значение и силу журналистики. Он пишет в одном из писем: «Для того чтобыправительственная пресса могла действовать, нужно, чтобы она могла говорить.Для того чтобы она могла говорить, нужна и программа, и некоторая свободаслова. Мы не имеем ни того, ни другого».[63]
Отметим, что в программе министравнутренних дел графа П.А. Валуева большое место отводилось именно журналистике,этим объясняется то, почему он стремился взять ее под свой контроль. В каждомнаправлении правительственной деятельности он учитывал фактор наличия такойсилы, как журналистика. Он считал, что цензурные репрессии никак не будут способствоватьсотрудничеству государства и прессы. И основная идея его программы заключаласьв том, чтобы создать народившейся оппозиции некоторый правительственныйпротивовес. «Противопоставляя одну сторону другой, – заявлял Валуев, –правительство может с большею безопасностью господствовать над обеими, и,охраняя общественный порядок, удерживать за собою надлежащий простор длясобственно ему принадлежащей власти». В специальной записке, а затем докладеимператору (октябрь, декабрь 1861 г.) граф Валуев обосновал необходимостьвыпуска ежедневной универсальной газеты Министерства внутренних дел, которая,широко распространяясь, воздействовала бы на аудиторию в нужном дляправительства направлении. Все ведомства должны были поставлять информацию вофициальную печать о тех преобразованиях, которые они проводят, чемпоказывалась бы дееспособность правительства, его работа (записка от 5 июля1862 г.).[64] Проектминистра был осуществлен в «Северной почте», вышедшей под редакцией академикаА.В. Никитенко 1 января 1862 г.
Одной из важных сторон программыминистра внутренних дел. Валуева в области журналистики было регулированиедиапазона ее информации. Министр внутренних дел стремился предоставить прессетакое поле деятельности, которое отвлекало бы ее от сосредоточенности наполитических вопросах, а именно – проблемы общественной и хозяйственнойдеятельности («земско-хозяйственные учреждения, новые предприятия, банки,заводы, железные дороги и т.д.»). «Это будет питать активность значительнойчасти прессы, наряду с людьми, – замечал П.А. Валуев в записке императору 26июня 1862 г., – которые шумят и фрондируют в настоящее время потому, что имнечего делать».[65]
Подход Валуева к политике вобласти цензуры заключался в регулировании взаимоотношений с журналистикой нетолько через цензурный аппарат, но и через другие средства, объединенныепонятием «покровительство правительства», но негласного, «чтобы не уронитьдоверия публики к изданию, на которое тотчас может упасть обвинение вподкупности». С другой стороны, покровительствовать он считал нужным темизданиям, которые вызывают «интерес у читателей», ведутся талантливо. Подпокровительством подразумевалось субсидирование издания, долевое участие в немправительства. Александр II внял министру. Этим началась новая страница вистории цензуры: определенные издания стали получать разные правительственные льготыи оплачивали их своим содержанием.
6 апреля 1865 года были приняты«Временные правила о печати», которые долгое время выполняли рольцензурного устава. Управлению вменялось в обязанность наблюдение запроизведениями печати, выходящими без разрешения цензуры, наблюдение затипографиями, литографиями и книжными лавками, администрация по деламоставшейся предварительной цензуры. Все выходящие в столицах периодическиеиздания и сочинения не менее 10 листов, а также все издания ученых учреждений,чертежи, планы и карты были повсеместно освобождены от предварительной цензуры.
Изданием «Временных правил о печати»цензуре придавалась большая гибкость. Цензурным комитетам предоставлялись болееширокие права расправы путем предостережений, приостановки (после двухпредостережений), конфискации номеров, штрафов, судебного преследованияиздателей и редакторов.
Для общего руководства цензурой инадзора за типографиями, книжной торговлей и библиотеками в составеминистерства было создано Главное управление по делам печати; при нем находилсясовет, на заседаниях которого делались доклады о нарушениях цензурных правил, озаконопроектах и пр. Первые шаги деятельности Главного управления по делампечати ознаменовались запрещением органов революционной демократии 60-х годов —журналов «Современник» и «Русское слово» (1866 г.).[66]
На основании вышесказанного, можносделать вывод, о том, что Валуев стал основателем нового более сложного игибкого подхода в создании цензурного режима в государстве. Он попытался решитьвопрос не методами цензурных репрессий, которые, как он справедливо полагал, немогут привести к сотрудничеству прессы и государства, а путем отвлечения прессыот политических вопросов и усиления влияния правительственных изданий. В этомвопросе он проявил себя как самостоятельный и дальновидный политик. Однако итут взгляды его носили больше консервативный характер, это видно из того чтоВалуев прежде всего говорит о поддержке правительственных изданий, и стремитсяподавить либеральную оппозицию. В целом реформу следует охарактеризовать какудачную и даже прогрессивную в плане именно методов ее проведения. Такова былата в высшей степени умеренная свобода печати, которая дана была реформой 1865г. Из реформ 60-х годов это была, несомненно, наиболее скупая и осторожная.[67]
В чисто политическом смысле позицияВалуева являлась попыткой создать новый, более устойчивый и многочисленныйцентр с ориентацией на правые силы. Однако, во-первых, фигура министраоказалась недостаточно весомой для общества, во-вторых, взгляды и симпатиивлекли его исключительно к консерваторам. В результате вместо стабилизацииположения в стране политика Валуева еще больше раскачала государственныйкорабль.[68]
Таким образом, мы видим, что Валуевявлялся одним из наиболее выдающихся реформаторов во время правления АлександраII, хотя его взгляды отражали позицииконсервативного блока, он провел ряд реформ, которые имели важное значение.Наиболее примечательна в этом плане цензурная реформа, которую можно назватьпрогрессивной. Можно сказать, что Валуев в своей продворянской политике лишьотражал интересы правящей верхушки и императора.
Заключение
Должность министра являлась наиболееважной в российском государстве. Анализируя состав министров можно сделатьнесколько выводов: во-первых, это были выходцы из среды дворянства, причемпочти все являлись представителями титулованных родов или же получали титул прижизни за службу. Во-вторых, очень сильное значение играло благоволениеимператора к тем или иным министрам. Это особенно заметно на примере правленияНиколая I, когда к власти пришлилюди не заинтересованные в делах государства, а привыкшие исполнять приказыимператора. В-третьих следует отметить что многие из них были недостаточнообразованны в той отрасли, которой руководили, или же не испытывали интереса кделам, но без сомнения большинство получили прекрасное образование. Примечательно,что по политическим убеждениям многие являлись умеренными консерваторами, ареакционеры-крепостники имели большое влияние особенно после правления Николая I,да и во время правления Александра IIони еще оказывали большое влияние.
Петр Алексеевич Валуев без сомнения былодним из наиболее выдающихся чиновников XIXвека, который оказал заметное влияние на ход буржуазных реформ 60х годов. Онзанимал в Российском правительстве времен царствования Александра IIсначала пост министра внутренних дел, затем министра государственных имуществ ипредседателя комитета министров. Во время пребывания на посту министравнутренних дел Валуев руководил проведением земской и цензурной реформ. Итогэтих реформ носит несомненный отпечаток личности и взглядов Валуева, которыйстремился отстоять интересы, прежде всего дворянского сословия, но пыталсяпроводить в государственной политике свои принципы постепенных преобразований.Таким образом, он не примыкал ни к сторонникам преобразований, ни креакционерам, и поэтому так и не смог найти единомышленников. Не сложилось иединого мнения относительно личности Валуева, однако как историки, так исовременники отмечают его прекрасное разностороннее образование, яркую,вычурную речь, он владел легким пером и литературным слогом. Валуевпредставляется человеком, чья позиция не могла быть однозначной в условияхнеоднозначного характера Александровских реформ. Большинство современниковВалуева склонны были считать, что он сам по себе не умел принимать важныхрешений, полностью зависел от правительственного курса и от мнения окружавшихего людей.
Список источников и литературы
Источники
1. Воспоминаниягенерал-фельдмаршала графа Дмитрия Алексеевича Милютина/Под. ред. Л.Г.Захаровой. – М.,1961.
2. ДневникВалуева, министра внутренних дел в двух томах/Под.ред. П. А. Зайончковского. –М.,1961.
3. ТютчеваА.Ф. При дворе двух императоров: воспоминания и дневники. – М., 2004.
4. Хрестоматияпо истории России. II половина XIXвека. / Сост. Егоров П.О., Перов Г.Л. — М., 1995.
5. Хрестоматияпо истории СССР 1861-1917. /Сост. Дмитриев С.С., Эймонтова Р.Г. — М.,1970.
Литература
1. БалязинВ. Н. Отец и сын: Николай I – Александр II. – М.: « Олма Медиа Групп» — 2007.
2. ВоронинВ.Е.Подготовка земской реформы 1864 года [Электрон. ресурс]. Режим доступа: www.portal-slovo.ru/history/39794.php
3. ЖирковГ.В., История цензуры в России XIX-XX вв.: Учебное пособие — М.: Аспект пресс,2001.
4. ЕрошкинН.П. История государственных учреждений дореволюционной России. – М., 1968.
5. ЕрошкинН. П. Самодержавие накануне краха. — М., 1975.
6. ЗайончковскийП.А. Правительственный аппарат самодержавной России. – М., 1978.
7. ИсторияРоссии 19-начала 20 века: Учебник / Под ред. В.А.Федорова. — М., Академия,2004.
8. КорниловА. А. Курс истории России XIXвека. — М.,1993.
9. ЛяшенкоЛ. М. Александр II, или История трех одиночеств; — М.; 2002.
10. ПостовойН.В. Муниципальное право России. – М., Новый Юрист, 1998.
11. РаскинД. Империя столоначальников // Родина. — 2003. — № 1. — С. 61-65.
12. РимскийС. В. Российская Церковь в эпоху Великих реформ. — М., 1999.
13. ТатищевС.С. Император Александр II.:его жизнь, царствование, судьба. — М., 1996.
14. ШепелевЛ.Е. Титулы, мундиры и ордена Российской империи. — М., 2004.
15.