Развитие отечествонной историографии в 40-х — первой половине 50-хгг.
Историографическая ситуация.Великая Отечественная война вызвала колоссальные сдвиги в судьбе нашегоОтечества. Ее главным итогом явился кризис тоталитарной системы в СоветскомСоюзе. Сталинский авторитаризм вынужден был опираться на коллективизм масс и надемократическую концепцию целей войны. Авторитарная по своей организациисистема фактически вынуждена была бороться против авторитаризма как принципа,за свободу и демократию.
Победа в Великой Отечественнойвойне коренным образом изменила общественно-политическую жизнь страны, а следоми историографическую ситуацию. Назрела объективная необходимость преобразованийполитического строя, потребность демократизации в стране. Однако существующаякомандно-административная система не желала сдавать позиции и идти на уступки. Этоповлекло усиление репрессий, целую серию дел, направленных против отдельныхруководителей, преследование людей, побывавших в плену и немецких концлагерях,оказавшихся на временно оккупированной немцами территории.
В области идеологии сталинизмвступил в свою новую стадию, дал законченную, логически завершеннуютоталитарную модификацию. Кампании «по искоренению» сыпались как изрога изобилия. Это были постановления ЦК ВКП (Б) (например «О репертуаредраматических театров и мерах по его улучшению» от 26 августа 1946 г.,«О кинофильме „Большая жизнь“» 4 сентября 1948 г),редакционные статьи газет «Правда», «Известия», «Культураи жизнь» (например статья в «Правде» от 13 февраля 1953 г.М. Бубеннова«О романе В. Гроссмана „За правое дело“). Печальную известностьполучило постановление ЦК ВКП (б) „О журналах “Звезда» и «Ленинград».Запретили вторую серию фильма С. Эйзенштейна «Иван Грозный».
Во второй половине 40-х — начале50-х гг. в атмосфере культа личности И.В. Сталина чисто догматически былипоставлены вопросы о чистоте марксизма, борьбе с отступниками в истории идругих общественных науках. Проводились кампании против «объективизма»и «буржуазного космополитизма». В 1948 г. обстановка в советскойнауке резко ухудшилась. Резкой критике была подвергнута «Русскаяисториография» Н.Л. Рубинштейна. После известной сессии ВАСХНИЛ во всехобластях знания стали выискиваться «реакционеры», «сторонники6уржуазной идеологии». Подобные обвинения, например, были предъявлены А.И.Андрееву в связи с его работами о Петре Великом.
В 1950 г. газета «Правда»начала дискуссию по вопрос языкознания, в которой принял участие И.В. Сталин (См.:Сталин И.В. Относительно марксизма в языкознании // Прав; 1950.20 июня; Он же.К некоторым вопросам языкознания: Ответ товарищу Е. Крашенинниковой // Там же.4июля; Он же. Ответ товарищам // Там же. 2 авг). Она привела к фактическомуразгрому школы академика Н.Я. Марра и его «учения о языке». Ееположительными моментами были отказ от идеи классовости языка и обращениевнимания к проблемам формирования наций и народностей. Следом за языковымипроблем ми по инициативе И.В. Сталина были обсуждены вопросы политическойэкономии, поставлены вопросы характеристики современного капитализма,построения социализма и переходя коммунизму. Итог дискуссии по политическойэкономии подвел сам И.В. Сталин, опубликовав в 1952 г. книгу «Экономическиепроблемы социализма в СССР». Она стала эталонной для историков при оценкетех или иных явлений советской истории, Например, И.В. Сталин определилпроизводственные отношен крестьян накануне коллективизации каккапиталистические. Подобная трактовка с известной модернизацией сразу же вошлав ряд монографий и учебники (См.: Краев М.А. Победа колхозного строя в СССР. М.,1954. С.238, 319, 376; История ССС Эпоха социализма: Учеб. пособие. М" 1957.С.307, 352, 426)
В 1953 г. умер И.В. Сталин, вруководстве партии и страны произошли изменения, которые были явным иоднозначным сигналом того, что «сталинская эпоха» закончилась.Появилось убеждение, что тоталитарная система будет разрушена к находится напороге прогрессивного обновления. Однако идеология продолжала оставаться поджестким партийным контролем, свидетельством чему служит целый ряд документов:1954 г. — тезисы ЦК КПСС о 300-летии воссоединения Украины с Россией; 1955 г. — тезисы Института Маркса — Энгельса — Ленина при ЦК КПСС «Пятьдесят летпервой русской революции»; 1956 г. — постановление ЦК КПСС к 100-летию содня рождения Г.В. Плеханова; 1957 г. — постановление ЦК КПСС к 40-летиюгодовщины февральской и Великой Октябрьской социалистической революции;постановление ЦК КПСС об издании Полного собрания сочинений В.И. Ленина.
Своего рода показателем того,что партия не намерена отказываться от «руководства» историческойнаукой можно считать постановление ЦК КПСС от 9 марта 1957 г. «О журнале»Вопросы истории"", в котором подчеркивалось значение принципапартийности в исторических исследованиях, а редакция журнала во главе с А.М. Панкратовойи Э.Н. Бурджаловым обвинялась в уступках проявления буржуазной идеологии.
В сложной историографическойситуации проходила одна из наиболее интереснейших дискуссий тех лет — опериодизации феодальной и капиталистической формаций, в центре которой оказалсявопрос о критериях хронологических рамок внутри общественно-экономическогостроя. Достаточно четко определились и точки зрения:
1) критериями периодизациивнутри формации следует считать факты социально-экономического развития (К.В. Базилевич);
2) вехи хронологических этаповвнутри формации определяются факторами политической надстройки общества — классовой борьбы (Н.М. Дружинин), политической истории (И.И. Смирнов);
3) периодизация феодальной икапиталистической формаций должна опираться на совокупность факторовсоциально-экономической и политической истории (Л.В. Черепнин, В.Т. Пашуто, А.В.Предтеченский).
Дискуссия вскрыла слабые испорные моменты общей концепции отечественной истории и способствоваладискуссионному обсуждению частных проблем.
Работы историков подореволюционной отечественной истории. Историки второй половины 40-х — середины50-х гг. достигли наиболее ощутимых результатов при рассмотрении вопросовотечественной истории дооктябрьского периода. Как и прежде, в центре ихвнимания находились проблемы происхождения феодального строя на Руси.Исследователи сходились во мнении о феодальной основе Киевского государства,однако вопрос о темпах и формах феодализации решался по-разному.
В 1946 г. Б.Д. Грековопубликовал свое капитальное исследование «Крестьяне на Руси», в 1949и 1953 гг. переиздал монографию «Киевская Русь». В совокупности этитруды излагали его видение проблемы. По мнению Б.Д. Грекова, восточнославянскоеобщество пришло к феодализму минуя рабовладельческую формацию. Феодальныеотношения, утвердившиеся на Руси примерно в XI в., привели к глубокимсоциальным изменениям, в первую очередь внутри основного производительногокласса. Б.Д. Греков углубил выдвинутые им ранее положения о двух категорияхсмердов — зависимых от отдельного феодала и эксплуатируемых феодальнымгосударством.
В работах С.В. Юшкова «Общественно-политическийстрой и право Киевского государства» (1949 г) и «Русская Правда»(1950 г) излагался иной подход, суть которого заключалась в признании КиевскойРуси обществом не феодальным, а переходным от первобытно-общинного строя кклассовому, где соседствовали три уклада: феодальный, рабовладельческий ипервобытно-общинный. В целом общественно-политический строй Киевской Русирасценивался как феодальное, или «варварское» государство.
Новые аспекты генезисафеодализма были исследован М.Н. Тихомировым в монографии «Древнерусскиегорода» (1946 г), в которой была показана органическая связь меж;феодальными отношениями и ростом городов.
Иной аспект поднятой темыразработал Б.А. Рыбаков, 1948 г. выпустивший книгу «Ремесло Древней Руси».Им был раскрыты такие вопросы, как технический уровень ремесла, экономическаяструктура ремесленного производства, район: его распространения и т.п. Онпредполагал, что процесс генезиса феодализма уходит в глубь веков, в болееранние времен; чем это было принято считать. Археологические исследования,связанные в какой-то мере гипотезой Б.А. Рыбакова, позволили во время дискуссиио периодизации украинским ученым В.И. Довженко и М.Ю. Брайчевскому предложитьпередвинуть дату утверждения феодализма на Руси с XI на IX в. По их мнению,дофеодальным обществом была не Киевская Русь, а антский союз племен VI в. Ихподдержал Б.Д. Греков, заявив, что государство с центром в Киеве не могловозникнуть без соответствующего базиса.
Существенные успехи были достигнутыпри исследовании культуры Киевской Руси. Сложилось два подхода к этомуисторическому явлению. Первый связан с анализом литературных памятников,определением культурно-исторического значения памятников древнерусскойлитературы (Д. С Лихачев). Второй базировался на археологическом материале.Стоит отметить, что в эти годы были произведены выдающиеся археологическиеисследования. В 1951 г. в Новгороде экспедицией под руководством А.В. Арциховскогобыла обнаружена первая в истории науки берестяная грамота. Смоленскойэкспедицией под руководством Д.А. Авдусина был найден сосуд с древнейшейрусской надписью (Х в). Находки археологов перевернули представления ограмотности и письменности в Древней Руси.
Своеобразным продолжениемвоенно-патриотической тематики, сложившейся в годы войны, явились работы Б.Д. Грековаи А.Ю. Якубовского о Золотой Орде (1950 г) и В.Т. Пашуто об Александре Невскоми о борьбе русского народа за независимость в XIII в. (1951 г). Различныеаспекты внешнеполитического положения Руси были отражены в работах В.В. Мавродина.
Важнейшей проблемой, исследуемойво второй половине 40-х — середине 50-х гг., был процесс образования и развитияРусского централизованного государства. В 1946 г. журнал «Вопросы истории»начал дискуссию по данной проблеме. Первым выступил П.П. Смирнов, которыйпопытался отыскать социально-экономические предпосылки образованияцентрализованного государства в уровне развития производительных сил XIV — XVвв. Он утверждал, что в начале XIV в. московские князья для выплаты ордынскойдани стали проводить политику расширения и улучшения сельскохозяйственногопроизводства, что привело к «аграрному перевороту». Подобныеизменения в базисе, по мнению П.П. Смирнова, привели автоматически ктрансформации надстройки. С резкой критикой подобных утверждений выступили В.В.Мавродин, С.В. Юшков, К.В. Базилевич. показавшие ложность тезиса об «аграрномперевороте» в XIV в.
Дискуссия 1946 г. способствовалауглубленному рассмотрению ряда общих социально-экономических проблем, в ходекоторого утвердилось мнение о зарождении товарно-денежных отношении в конце XVв. и их развитии в XVII в. до степени образования всероссийского рынка (Б.Д. Греков.С.В. Бахрушин). Через его призму рассматривалась и история русского города,который по мнению исследователей, с конца XV в. начал освобождаться отфеодального ярма и превращаться в ремесленно-торговый центр (П.П. Смирнов, С.В.Бахрушин).
В конце 40-х — начале 50-х гг.стала складываться иная точка зрения на социально-экономическое развитиерусских земель эпохи феодализма. Ее оформление связано с выходом в свет работ Л.В.Черепнина, М.Н. Тихомирова, Б.А. Рыбакова. Им удалось показать, что товарноеобращение возникло раньше конца XV в. и существовало уже в Киевской Руси. Крометого, они доказали, что понятие рынка связано с товарным производством, а не стоварным обращением. Поэтому XVII в. следует рассматривать не как завершение, акак начало формирования всероссийского рынка.
В складывании нового пониманияистории России периода феодализма особую роль сыграл Л.В. Черепнин, издавшийфундаментальную двухтомную монографию «Русские феодальные архивы XIV — XVвв.» (1948 — 1951 гг.). Им была дана обобщающая картинасоциально-экономического развития русских земель в процессе объединения. Вкачестве социально-экономических предпосылок объединительной политики онпредложил рассматривать рост крепостнических отношений в XIV — XV и зарождениепоместной системы. Политика же отражала, в трактовке Л.В. Черепнина, стремлениефеодалов к созданию сильной государственной власти, способной удержать вповиновении непосредственных производителей. Сам процесс образованияцентрализованного государства был ускорен потребностями обороны от внешнихврагов.
Мысль Л.В. Черепнина онеразрывной связи объединительного процесса с внешней политикой была обоснованаи развита в работах К.В. Базилевича об отношениях Российского государства ссоседями во второй половине XV в. (1952 г) А.А. Новосельцева о борьбе России статарами в первой половине XVII в. (1948 г).
Особое место в отечественной историографиипериода феодализма второй половины 40-х — середины 50-х гг. занимает литератураоб эпохе Ивана IV Грозного (С.В. Бахрушин, И.И. Смирнов, С.Б. Веселовский, П.А.Садиков и др.). Авторы указывали на историческую обусловленность реформсередины XVI в. и все заметнее идеализировали Ивана IV Грозного.
В конце 40-х — начале 50-х гг.продолжились давние споры по поводу генезиса капитализма в России, в ходекоторых с наибольшей остротой встал вопрос о мануфактурном производстве. Точкизрения оказались различными:
1) С.Г. Струмилин утверждал, чтомануфактурное производство по природе своей может быть толькокапиталистическим, а применение принудительного труда на русских мануфактурахXVII — XVIII вв. принципиально ничего не меняет;
2) Н.Л. Рубинштейн считалмануфактуры XVII — первой половины XVIII в. явлением крепостническим, генезискапитализма он относил к более позднему времени;
3) Е.И. Заозерская, исследуямануфактуры петровского времени, усмотрела в них лишь ряд черт, свойственныхкапитализму.
В более общем виде эти проблемыбыли сформулированы в 1954 г. М.В. Нечкиной в докладе о «восходящей» и«нисходящей» стадиях феодальной формации. «Восходящей» стадиейона назвала эпоху, когда производственные отношения соответствуютпроизводительным силам, а «нисходящей» — когда наметилосьнесоответствие между ними. В качестве хронологической грани феодализма икапитализма в России она назвала XVII в. когда появились первые мануфактуры.Многие исследователи выступили с критикой подобных утверждений. Например, Н.М. Дружининутверждал, что феодализм не исчерпал себя в XVII в. и развивался по восходящейлинии до 60-х гг. XVIII в.
При разработке проблемсоциально-экономической истории XIX в основное внимание было уделеноисследованию истории крестьянства и сельскохозяйственного производства.Наибольший вклад в изучение данных вопросов внес Н.М. Дружинин, выпустившийдвухтомное исследование о государственных крестьянах и реформе П.Д. Киселева (1946- 1958 гг.). Он проанализировал всю систему «государственного феодализма»,охарактеризовал ее изменение в ходе социально-экономического развития.Помещичье крестьянство рассматривалось в работах К.Н. Щепетова, Е.И. Индовой, И.Д.Ковальченко, И.М. Катаева, К.В. Сивкова. Классовая борьба в деревнеанализировалась Я.И. Линковым, М.Е. Найденовым и др.
Особо стоит отметить разработкупроблем промышленного развития России. Появились работы по отдельным отраслямпромышленности: С.Г. Струмилин — черная металлургия, К.А. Пажитнов — текстильное производство, П.М. Лукьянов — химическая промышленность.
Во второй половине 40-х — середине 50-х гг. вышли в свет первые обобщающие работы посоциально-экономическому развитию страны в XIX в. (П.И. Ляшенко, П.А. Хромов).
Закономерным продолжениемтематики социально-экономического развития России XIX в. стало изучениеаналогичных вопросов эпохи империализма. Литературу по проблемам историипромышленности конца XIX — начала XX в. принято делить на три группы.
1. Работы по истории крупнойпромышленности России (П.А. Хромов — текстильная промышленность, Г.Д. Бакулев — черная металлургия, С.М. Лисичкин — нефтепереработка и др.), позволившие восновных чертах представить общую картину промышленного развитиядореволюционной России и создавшие предпосылку для изучения монополистическогокапитализма.
2. Работы по экономике России вгоды первой мировой войны (А.Л. Сидоров, А.П. Погребинский), источниковая базакоторых включала целые комплексы ранее не использовавшихся документов иматериалов.
3. Работы по истории банковскихи промышленных монополий в России (И.Ф. Гиндин, А.Д. Брейгерман, Д.И. Шполянский,М.Я. Гефтер, А.Л. Цукерник, П.В. Волобуев). Оценивая их значение, К.Н. Тарновскийотметил: «Представление о слабости, неразвитости российскогомонополистического капитализма, таким образом, не выдерживало проверки фактами.Появились условия для критики и преодоления этой концепции» (Очеркиистории исторической науки в СССР. М., 1985. Т 5. С.321).
В литературе по историиаграрного строя России периода империализма во второй половине 40-х — середине50-х гг. преобладали исследования экономистов (Е.Н. Кочетовская, Л.И. Любошиц,Е.С. Карнаухова), которые исходили из положения о полной победе капитализма всельском хозяйстве России в последнем десятилетии XIX в. Работы историков, какправило, были посвящены регионам страны (О.А. Ваганов, А.Б. Турсунбаев — Казахстан; В.В. Покшишевский, Н.Е. Рогозин — Сибирь; А.Г. Зима — Киргизия).Среди них следуй выделить лишь работу А.В. Шапкарина о столыпинской аграрнойреформе (1954 г). При этом наметился новый подход к изучению преобразований. Содной стороны, исследовалось хозяйственное положение не выделявшихся на хутораи отруба крестьян, с другой — стали обобщаться данные по регионам, в которыенаправлялись основные потоки переселенцев из Европейской России, а в связи сэтим анализировались последствия процесса колонизации.
Особым направлениемотечественной историографии второй половины 40-х — середины 50-х гг. былоизучение истории революционного движения. В этот период произошел окончательнаотход от плехановской трактовки освободительного движения с ее абсолютизациейзападноевропейского влияния на русскую общественную мысль. Однако возник инойперекос — общественная мысль России стала рассматриваться изолировано, и врезультате переоценивалась степень ее зрелости. С достаточной яркостью этичерты проявлялись в дискуссии вокруг наследия А.Н. Радищева, начавшейся в 1949г. в связи с 200-летием со дня рождения. В ходе ее были высказаны две точкизрения:
1) А.Н. Радищев характеризовалсякак последовательный демократ, мыслитель, стоявший выше наиболее радикальныхфранцузских просветителей (Г.П. Макагоненко, М.А. Горбунов, В.С. Покровский);
2) А.Н. Радищев рассматривалсякак дворянский революционер с определенной степенью ограниченностимировоззрения (М.В. Нечкина, В.Н. Орлов, П.Ф. Никандров).
При всей несхожести мнений у нихбыло одно общее, характерное — подход к наследию А.Н. Радищева вне связи собщеевропейским историческим процессом.
Существенный шаг вперед былсделан в изучении движения декабристов, в разработке проблем которого принялиучастие Н.М. Дружинин, Б.Е. Сыроечковский, С.М. Файерштейн, М.Г. Гусаков, П.Ф. Никандрови др. Наиболее значительные исследования принадлежали М.В. Нечкиной. Ихсвоеобразным итогом была вышедшая в 1955 г. монография «Движениедекабристов». В ней декабризм рассматривался в целом, как единое по своейклассовой основе и идейной направленности движение.
Отход от плехановских оценокстимулировал разработку темы о В.Г. Белинском, центральной для пониманияидейных процессов 30 — 40-х гг. XIX в. Несомненным вкладом в изучение данныхпроблем явились работы В.С. Нечаевой и М.Я. Полякова Следом за изучениемнаследия В.Г. Белинского вышла целая серия книг о его преемниках восвободительном движении. Увидели свет книги Я.Е. Эльсберга о А.И. Герцене (1948г),
3.П. Базилевой о «Колоколе»(1949 г), В.Я. Зевина о политических взглядах и программе Н.Г. Чернышевского (1953г), Ф.М. Бурлацкого о политических и правовых взглядах Н.А. Добролюбова (1954г), В.Р. Лейкиной-Свирской о петрашевцах (1956 г) и др.
Определенные шаги были сделаны вделе изучения рабочего «движения в России. На наш взгляд, наиболееинтересна вышедшая в 1950 г. небольшая работа Ю.3. Полевого, который провелсравнительное изучение возникновения движения рабочих в России и странахЗападной Европы и попытался выявить характерные черты начального этапа развитиядвижения российского рабочего класса. В 1954 г. вышла книга Б.С. Итенберга обистории „Южнороссийского союза рабочих“. В работах середины 50-х гг.был приведен существенный материал по связи рабочего движения ссоциал-демократией (Ю.3. Полевой, И.Н. Васин, А.С. Рослова).
В историко-партийной наукевторой половины 40-х — середины 50-х гг. достаточно рельефно просматривается ееспецифика. С 1946 по 1955 г. в стране было издано около 700 работ по историипартии и более 2 тыс. названий партийной публицистики. Появился новый вид работ- публикации стенограмм лекций по истории партии. С конца 40-х гг. началосьиздание серии брошюр „Съезды и конференции ВКП (Б)“. Средимонографических разработок по истории партии можно выделить книги О.В. Варенцовой»Северный рабочий союз и Северный комитет РСДРП" (1948 г), И.В. Никитина«Первые рабочие союзы и социал-демократические организации в России»(1952 г), С.М. Петрова «Начало революционной деятельности В.И. Ленина»(1953 г). В массе своей историко-партийные работы носили фактологическийхарактер, причем достаточно часто отбор фактов был тенденциозен.
Характерной чертой литературывторой половины 40-х — середины 50-х гг. был интерес к истории первойроссийской революции 1905 — 1907 гг. Особое внимание уделялось событиям внациональных районах страны. Институт истории АН СССР дал два сборника статейпо данной тематике под редакцией А.М. Панкратовой и А.Л. Сидорова (1949, 1955 гг.).Вышли книги о событиях революции в марийском крае (С.А. Коробов), Мордовии (И.И.Фирстов). В ознаменование 50-летия революции были изданы произведения В.В. Воровского,Ф.Э. Дзержинского, Б.М. Кнунянца, воспоминания Е.Д. Стасовой, М.Н. Лядова, О.Пятницкого, М.И. Васильева-Южина, И.В. Шаурова и др.
Расширение источниковой базыпозволило А.И. Гуковскому опубликовать обобщающий труд по истории революции1905 1907 гг., в основу которого лег курс лекций, прочитанный им в Вологодскомпедагогическом институте. Отдельные этапы и бытия революции осветили И.В. Спиридонов(1955 г), Н.Н. Яковлев (1957 г).
Исследования отечественнойистории советского периода. Отечественная история советского периода во второйполовине 40-х — середине 50-х гг. освещалась историками под несомненнымвоздействием сталинизма, при жестком идеологическом контроле. Поэтомудостаточно трудно говорить о каких-либо новых подходах и достижениях. И все женекоторые моменты следует отметить.
В изучении истории Октября кконцу 40-х — началу 50-х установился довольно устойчивый интерес к исследованиюсобытий на местах. Наметился единый подход к разработке революционного движенияв регионах — революция на местах рассматривалась как отклик на революцию вцентре страны.
При анализе революционныхсобытий на местах историки подошли к решению проблемы двух направлений внационально-освободительном движении: буржуазно-националистического иреволюционно-демократического. Примером попытки подобного анализа может служитьполемика вокруг осетинской революционно-демократической организации «Кермен»(1951 г), в ходе которой были высказаны различные оценки ее характера:
1)«Кермен» являетсяреволюционной организацией, смыкающейся с осетинской окружной организациейРСДРП (б);
2)«Кермен» от начала идо конца контрреволюционная, националистическая организация, боровшаяся заинтересы осетинского кулачества и буржуазии;
3)«Кермен» — мелкобуржуазная крестьянская организация, значительную часть которой составлялакрестьянская беднота, боровшаяся за землю и политическую свободу.
Установление советской власти вотдельных регионах рассматривается в первой половине и середине 50-х гг., какправило, достаточно подробно. Например, в монографии И.Г. Дыкова (1955 г) ороли Петроградского ВРК в революции изложение хода событий в столице идет настрого документальной основе. Аналогичное можно сказать и о книге Р.М. Раимова(1952 г) описавшего процесс установления диктатуры пролетариата в Башкирии иобразование здесь республики.
Помимо анализа событий врегионах страны достаточное внимание уделялось советскому строительству (Т.А. РемезоваД А Чугаев, Е.Г. Гимпельсон). Наибольший интерес, пожалуй, представлялаопубликованная в 1950 г. работа Т.А. Ремезовой о Советах крестьянских депутатовв 1917 г. Ею была составлена сводка о времени образования губернских Советовкрестьянских депутатов по 20 из 52 губерний, проанализирован материал поПетроградской, Московской, Самарской, Воронежской, Ярославской, Нижегородскойгуберниям, районам Донбасса, Дона и Кубани. До настоящего времени вызывают спорвыдвинутое ею на основе этих данных положение о наличии резкой грани междуСоветами и крестьянскими организациями.
Особый интерес у исследователейвызывала проблема национализации промышленности. Появились крупные публикацииисточников, включавшие, по подсчетам Т.А. Игнатенко, около 1500 документов, большаячасть из которых вводилась в научный оборот впервые. Многие ученыерассматривали процесс установления рабочего контроля и национализации в целом (И.А.Гладков, Н.П. Силантьев, В.А. Виноградов, С.М. Бабушкин, А.В. Ларев), некоторыеанализировали лишь отдельные его этапы (А. Василькова, В.М. Спивак, Б.Верховень, Т.В. Маляровская).
Достаточно активно освещаласьаграрная политика большевиков первого года пролетарской диктатуры. Однакоследует иметь в виду то, что работы о национализации земли и о политике партиипо отношению к крестьянству, вышедшие во второй половине 40-х — середине 50-хгг., носили преимущественно популяризаторский характер (Е.Н. Кочетовская, В.Л. Игнатьев,В.С. Зайцев). Интерес могут представить лишь работы о конфискации помещичьихимений (М.А. Снегирев, Е.А. Луцкий) и первых коллективных хозяйствах (И.А. Конюков,Н. Скрыпнев), способствовавшие освещению ряда конкретных вопросов агарнойистории.
История гражданской войны иинтервенции разрабатывалась, на наш взгляд, слабо. Привлекают вниманиеотдельные монографии, посвященные частным вопросам, например Е.А. Болтина оконтрнаступлении Южной группы Восточного фронта в 1919 г. (1949 г). Р.Н. Мордвиновао Волжской военной флотилии (1952 г). Отметим, что в литературе о гражданскойвойне продолжалось восхваление И.В. Сталина и его роли в победе надбелогвардейцами и интервентами. Однако в отличие от 30-х гг. делалось это болееутонченно. Например, высказывалось мнение об одинаковом значении для советскойвласти Восточного и Южного фронтов в 1918 г. (С.Н. Шишки; А.Б. Кадишев).
Как положительное явлениеследует рассматривать монографические разработки по истории создания КраснойАрмии (В.Ф. Морозов, Ю.П. Петров, Н.И. Шатагин), отдельны вопросам мобилизацииэкономики страны и национально-государственного строительства (Н.В. Каменская,М.С. Сапаргалиев, Н.А. Афанасьев, Д.А. Коваленко). Большое внимание былоуделено исследователями истории интервенции (А.В. Березкин, А.Е. Кунин, Б.Е. Штейн,Я. Крастынь, А.В. Тарасов, А. Лейт, Д. Енукидзе, А. X. Бабаходжаев).
Вопрос о переходе к НЭПу висториографии второй половины 40-х — начала 50-х гг. трактовался в какой-томере традиционно. Писалось о неизбежности отказа от политики «военногокоммунизма», достаточно сложная ситуация 1921 г. значительно упрощалась. Примеромможет служить опубликовании 1952 г. обзорный курс лекций А.А. Матюгина и Д.А. Чугаева.
Перелом в подходах к НЭПупроизошел в середине 50-: когда вышли монография Э.Б. Генкиной о переходе кНЭПу (1954 г) и коллективный труд «СССР в период восстановления народногохозяйства» под редакцией А.П. Кучкина, Ю.А. Полякова, С.И. Якубовской (1955г). В них впервые была г принята попытка комплексного исследования всего этапа1921 — 1925 гг.
Большие сдвиги произошли визучении истории образов СССР. В 1947 г. были изданы взаимодополняющие другдруга книги С.И. Якубовской об объединительном движении за образование СССР в1917 — 1922 гг. и Э.Б. Генкиной о самом процессе союзного строительства. Всередине 50-х гг. с историко-правовых позиций данную проблему попыталисьосветить Д.Л. Златопольский (1954 г), О.И. Чистяков (1955 г). Причем в работахюристов наметилась более свободная трактовка ряда моментов процесса образованияСССР, что обусловлено, конечно, изменением историографической ситуации.Например, О.И. Чистяков отмечал условность принятой терминологии, в частности,терминов «военный союз», «военно-хозяйственный союз». В тоже время проблему периодизации отношений между республиками до образования СССРавторы решали в духе резолюции XII съезда РКП (б) по национальному вопросу.
В послевоенные годы на переднийплан в исследованиях стала выдвигаться проблема индустриализации страны. Воснову ее разработки легла высказанная в 1946 г. И.В. Сталиным мысль о коренныхотличиях советского метода индустриализации от капиталистического. «Вождьнародов» назвал одно из таких отличий: в капиталистических странахиндустриализация обычно начиналась с легкой промышленности. Партия отвергла«обычный» путь и начала с развертывания тяжелой индустрии. Данныйтезис фактически иллюстрировался в работах второй половины 40-х — начала 50-хгг. (А. Леонтьев, Э.Ю. Локшин, К А. Петросян, И.М. Бровер).
Положительным моментом стоитназвать изучение индустриализации в отдельных регионах: С.Н. Малинин — Белоруссия; С. Зиядуллаев, И. Монохин — Узбекистан; С.Б. Баишев, Н. Кийкбаев. Г.Н.Чуланов, Г.Ф. Дахшлейгер — Казахстан. Однако при этом исследователи не виделиразличия между понятиями «индустриализация СССР» и «индустриализацияреспублики».
Исследование историиколлективизации сельского хозяйства было основано на положениях «Краткогокурса» истории ВКП (б) и работы И.В. Сталина «Экономические проблемысоциализма в СССР». Поэтому тематика работ сводилась в основном кхарактеристике «года великого перелома» (П.Н. Черноморский, П.Н. Шарова,С.П. Трапезников, Г.М. Овсянников). Особое место в историографии того периодазанимала монография М.А. Краева «Победа колхозного строя в СССР» (1954г), явившаяся наиболее полным описанием аграрной истории первых двадцати летсоветской власти.
Серьезные шаги были предпринятыпо изучению истории Великой Отечественной войны, в ходе которого былавыработана периодизация военных действий: с 22 июня 1941 г. до начала разгроманемецко-фашистских войск под Сталинградом (18 ноября 1942 г) — период активнойобороны; с 19 ноября 1942 г. до конца 1943 г. — период коренного перелома входе войны; 1944 г. — период решающих побед, «десяти сталинских ударов»;с января по сентябрь 1945 г. — завершающий период Великой Отечественной войны.Она была основана на высказываниях и оценках И.В. Сталина. В мае 1955 г. в«Очерках истории Великой Отечественной войны» было внесено уточнениенаименования начального этапа войны — он был назван периодом срыва плана «молниеносной»войны фашистской Германии, подготовки условий для коренного перелома в ходевойны.
В первое послевоенноедесятилетие в литературе преобладали работы военно-исторического характера,анализировавшие отдельные операции войны (В.С. Тельпуховский, В.А. Захаров В.В.Возненко, Г.М. Уткин, М.М. Минасян, Н.Д. Степанов, М.И. Голышев). В 1948 г.вышла книга заместителя Председателя Совета Министров СССР, председателяГосплана СССР Н.А. Вознесенского «Военная экономика СССР в периодОтечественной войны», содержавшая глубокий анализ функционированияэкономики страны в годы войны. Однако в связи с репрессированием автора ееисториографическое значение было заметно принижено. Н.А. Вознесенский былобвинен в попытке подогнать цифры под уже имевшееся мнение.
В конце 40-х — середине 50-х гг.были предприняты первые шаги по изучению послевоенной советской истории.Основное внимание было уделено социально-экономическому развитии, страны (А.Викентьев, Ф. Кошелев). Большое число работ было посвященосельскохозяйственному производству (Ю.В. Арутюнян, М.А. Вылцан, М.А. Краев, Н.И.Анисимов), что объяснимо воздействием сентябрьского (1953 г) Пленума ЦК КПСС,указавшего на причины отставания сельского хозяйства.
Российская историческая наука зарубежом. В российской исторической науке за рубежом в странах, избравших подвоздействием СССР социалистический путь развития произошел новый раскол. Рядисториков остался и влился в новую ученую среду. Эти К.К. Висковатый — специалист по древнерусской культуре, И.Н. Голенищев-Кутузов — автор работ о«Слове о полку Игореве», А.Ф. Изюмов — заведующий отделением документовРусского заграничного исторического архива в Праге, Е.Ф. Максимович — исследователь политической истории России начала XIX в. Некоторые из них внеслисущественный вклад в развитие исторической науки. Например, В.А. Мошин,избранный в 1971 г. избранный в состав Македонской АН, исследовал древнерусскуюкультуру в ее связи с культурой славянских народов.
Многих зарубежных историковпостигла трагическая судьба, они были депортированы в СССР и погибли взаключении. При занятии Праги частями Красной Армии был арестован профессоррусской литературы Карлова университета А.Л. Бем, умерший в лагере. Аналогичнасудьба доктора Люблинского университета А.К. Елачича — исследователя культурныхсвязей Московской Руси.
Большинство историковэмигрировали в западноевропейские страны и США. В Стокгольм из Берлинаперебрался блестящий знаток исторической географии Л.С. Багров, в США уехал изГермании профессор А.Д. Билимович, в Аргентину из Польши эмигрировал профессорМ.В. Зызыкин — специалист по истории церкви. Профессором университета вХьюстоне стал историограф Д.Н. Вергун, профессором Русской духовной академииНью-Йорке — историк философии Н.О. Лосский. В США нашел пристанище С.Г. Пушкарев,в Швейцарии — профессор А.В. Соловьев, в Великобритании — профессор Н.Е. Андреев.
Фактором, свидетельствующим обизменении историографической ситуации в российской науке за рубежом, можноназвать «вторую волну» эмиграции, существенной чертой которой явилосьвнутреннее деление по национальному признаку. Г.П. Федотов по этому поводу писал:"… Мы видим то, что происходит в эмиграции, среди нас… Среди всехгрупп русской эмиграции представители других национальностей России блистаютсвоим отсутствием. Они строят свои собственные организации, даже не пытаясьустановить какие-либо связи с русскими товарищами по борьбе или собратьями посудьбе" {Федотов Г.П. Судьба и грехи России. Спб, 1992. С.324 — 325).
Круг научных интересовроссийских историков за рубежом в общем был традиционен. Центральное место визысканиях, как и прежде, отводилось дореволюционной истории, причемхарактерной чертой развития исторической науки за рубежом выступало стремлениеобобщить значительные исторические периоды развития России.
Г.В. Вернадский продолжилразработку многотомной истории России. В 1948 г. им был издан второй том оКиевской Руси (А History of Russia. Vol.2. Kievan Russia. New Haven), в 1953 г.- третий том о монголо-татарском иге на Руси (А History of Russia. Vol. .3. TheMongols and ssia. New Haven). Обобщая историю Древней Руси, Г.В. Вернадский развиваетдалее свою теорию федеративного устройства государства с центром в Киеве, гдетри элемента власти «взаимно уравновешивали друг друга, и народ имел голосв управлении повсюду в стране». Логическое завершение в его работахполучила и точка зрения «евразийцев» на монголо-татарское нашествие.По его мнению, результатами завоевания явилось положительное влияние монголовна покоренные народы. Ханы, как утверждал Г.В. Вернадский, «не имелиоснований для разрушения производительности сельского хозяйства». Болеетого, они заботились о населении, например, ханы Тохта и Узбек. Г.В. Вернадскийсчитал, что институты Золотой Орды функционировали с разумной эффективностью иточностью, в результате чего возник своего рода экономический феномен — «симбиозкочевого и оседлого населения», «комплексный экономический организм»(См.: Филатов Л.Г., Юрченков В.А. Мифы и реальность. Критика немарксисткихконцепций истории мордовского народа. Саранск, 1989. С.54).
Обобщающие работы по историиРоссии во второй половине 40-х — середине 50-х гг. выпустили доктористорико-филологических наук, преподаватель Богословского института в Париже П.Е.Ковалевский, выехавший в США, бывший сотрудник Чешской АН С.Г. Пушкарев,обосновавшийся в Париже, академик П.Б. Струве.
Интерес представляетнезавершенная и посмертно изданная в 1952 г. в Париже книга П.Б. Струве «Социальнаяи экономическая история России с древнейших времен до нашего, в связи сразвитием русской культуры и ростом российской государственности» (1952).В основе его концепции лежала идея существования двух «державных» начална Руси — вечевого и княжеского, которые могли быть правовым образомсогласованы лишь «рядом», т.е. договором-компромиссом. «В борьбедвух воль: народной и княжей, попеременно то одна, то другая оказывались сильнее.Но князь, как „учрежденье“ в общем, был сильнее» (Струве П.Б. Указ.соч. С.55). В концентрированном виде общую оценку Древней Руси П.Б. Струве далсловами: «С точки зрения государственной, Русь раннего средневековья от862 до 1240 г. нельзя вообще охарактеризовать ни в каких точных правовыхтерминах, соответствующих не то что современному правосознанию, но и вообщеюридической логике. Это не было ни союзное государство, ни союз государств, ниединое государство какого-либо определенного типа. Это было сочетаниенекоторого множества земель-государств, притом разного устройства, ссвоеобразным, но очень прочным единством общей династии и несомненным духовнымединством нации в языковом и церковном отношениях» (Там же. С.79).
Работа С.Г. Пушкарева «Обзоррусской истории» замышлялась автором как популярное изложение русскойистории для американского читателя. Он писал: «Я хочу, чтобы читатель моейкниги воочию видел нашу древность и сам слышал ее голос...» (Пушкарев С.Г.Обзор русской истории. Нью-Йорк, 1953, С.3). Интересен подход С.Г. Пушкарева котбору материала. Ему удалось выработать, пожалуй, его наиболее оптимальныйвариант. Он отмечал: «Настоящая книга заключаете себе обзор политической исоциальной истории русского народа. Истории русской духовной культуры ипросвещения я касаюсь лишь вкратце. Истории русской церкви я касаюсь постольку,поскольку церковь в допетровской Руси была тесно связана со всей общественной игосударственной жизнью русского народа. Более подробно, чем это принято вучебниках и общих обзорах, я излагаю историю русского крестьянства. Приизложении событий внешней истории я ограничиваюсь только упоминанием главнейшихсражений каждой войны, но не даю подробного описания военных действий; болееподробно я излагаю условия мирные договоров, ибо в общем ходе историирезультаты каждой войны более важны, чем ход военных операции. В моем обзоре неоказалось места для биографий крупных исторических деятелей, за исключениемИвана Грозного, Петра Великого и Екатерины II, биографии которых слишком теснои неразрывно связаны с жизнью всего государства» (Там же).
Стремление обобщить накопившийсяматериал характерно и для более частных проблем. Например, в 1948 — 1951 гг.профессор В.Б. Ельяшевич издал в Париже двухтомную «Историю правапоземельной собственности в России». А.А. Лобанов-Ростовскийпроанализировал всю совокупность отношений между Россией и Европой в 1789 — 1825 гг. (1947 г) и 1825 — 1878 гг. (1954 г). Профессор университета вСан-Франциско В.А. Рязановский (1884 — 1968) исследовал развитие русскойкультуры, завершив работу изданием в Нью-Йорке в 1947 — 1948 гг. двухтомного«Обзора русской культуры».
Следует отметить, что обобщающиеработы российских историков за рубежом пользовались популярностью у читателей.Так, книга доктора историко-филологических наук П.Е. Ковалевского «Историческийпуть России», впервые вышедшая в Париже в 1946 — 1947 гг., за два годавыдержала пять изданий.
Среди частных проблем, висследовании которых были достигнуты определенные успехи, стоит назвать историюкартографии (Л.С. Багров), русской церкви (Н.М. Зернов, А.В. Карташев),политическую историю России начала XIX в. (М.В. Зызыкин), историю военныхпоселений (П.Е. Ковалевский), англо-русских отношений (С.А. Коновалов),формирования Российского централизованного государства (Б.Э. Нольде).
Во второй половине 40-х гг. кисследовательской деятельности приступило второе поколение эмигрантов.Достаточно ярко это просматривается на примере будущего профессора истории вуниверситете в Беркли Н.В. Рязановского (род. 1923 т) — сына профессорауниверситета в Сан-Франциско В.А. Рязановского. В 1947 г. «The RussianReview» опубликовал ого первую работу о норманнской теории образованияДревнерусского государства.
Советская история практически неразрабатывалась российскими историками за рубежом из-за отсутствия архивногоматериала и ряда других как объективных, так и субъективных причин. И все женекоторые моменты стоит отметить. Для российской исторической науки за рубежомхарактерно негативное отношение к марксизму как методологии историческогоисследования. Не случайно в 1952 г. Б.П. Вышеславцев во Франкфурте-на-Майнеиздал книгу под типичным названием «Философская нищета марксизма». Интересныи отдельные наблюдения над реалиями советской действительности. Например,представляют интерес суждения Г.П. Федотова о национальном сепаратизме в СССР.Он выделяет три факта, свидетельствовавшие о росте сепаратизма:
1) заметный процент «националов»среди заключенных концлагерей. «В бесформенной оппозиционной массе,смешанной уголовными, выделяются, хотя бы с ярлыком шпионов, толькопредставители малых народов России»;
2) уничтожение правительствомпяти республик (или областей) за сотрудничество с немцами. «Республикиневелики, но показательны; до других ведь и не дотянулась германская оккупация»;
3) формирование национальныхответвлений эмиграции, преследующих свои узкие цели и задачи. "… Ни счьей стороны мы не встречаем такой ненависти, как со стороны украинцев, которыхмы-то считали — ошибочно — совсем своими" (Федотов Г.П. Указ. соч. С.324 — 325).
Отличительной чертой российскойисторической науки за рубежом второй половины 40-х — середины 50-х гг. являетевыход в свет первых историографических работ. Имеются в виду монографии Д.И. Дорошенко«Вогнище української науки» (Нью-Йорк, 1951) и Л.Е. Ковалевского «Русскиеученые за рубежом за 35 лет» (Париж, 1952).
Период второй половины 40-х — середины 50-х гг. — последние годы сталинского руководства страной и первыегоды новой, послесталинской эпохи. Их особое место вистории исторической науки обусловлено наличием мощного давления на умы и душиисториков со стороны сталинизма и довольно резким переходом к принципиальноновым условиям работы после 1953 г. Однако говорить об их возникновении можнолишь с известными оговорками, так как идеология продолжала оставаться поджестким партийным контролем. Сложные процессы происходили и российскойисторической науке за рубежом. Они были порождены расколом в среде эмигрантов икачественными изменениям ее состава.
Источники и литература
1. Барсенков А.С. Советская историческая наука в послевоенные годы (1945 — 1955). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988.141.
2. Бугаев Е. Когда утрачивается научный подход // Партийная жизнь. № 14. С.62- 72.
3. Гефтер М., Покатаев Ю., Шахназаров Г. Критика и библиография в научномжурнале // Коммунист. 1954. № 15. С.107 — 115.
4. Городецкий Е.Н. Журнал «Вопросы истории» в середине 50-х годов// Вопросы истории. 1989. № 9. С.69 — 80.
5. Греков Б.Д. Киевская Русь. М.: Учпедгиз, 1949.510 с.
6. Греков Б.Д. Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII века. М; Л.:Изд-во АН СССР, 1946.961 с.
7. Доклад Э.Н. Бурджалова о состоянии советской исторической науки и работежурнала «Вопросы истории» (на встрече с читателями 19 — 20 июня 1956г. в Ленинградском отделении Института истории АН СССР) // Вопросы истории. 1989.№ 9. С.81 — 96.
8. Дружинин Н.М. Государственные крестьяне и реформа П.Д. Киселева: в 2 т.М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1946 — 1958. Т.1.636 с; Т.2.617 с.
9. Евсеева Е.Н. О догматизме в историческом исследовании // Вопросы историиКПСС. 1989. № 3. С.117 — 119.
10. За ленинскую партийность в исторической науке // Вопросы истории. 1957.№ 3. С.3 — 19.
11. Максимов Л. О журнале «Вопросы истории» // Большевик. 1952. №13. С.60 — 70.
12. Нечкина М.В. Движение декабристов: В 2 т. М.: Изд-во АН СССР, 1955. Т.1.483с; Т.2.506 с.
13. О дискуссиях в научных журналах // Коммунист. 1955. № 7. С.117 — 128.
14. О недостатках журнала «Вопросы истории» // Вестник АН СССР. 1957.№ 5. С.92 — 93.
15. О серьезных ошибках и недостатках журнала «Вопросы истории» //Там же. 1952. № 11. С.114 — 115.
16. Обсуждение работы журнала «Вопросы истории» // Вопросы истории.1954. № 9. С.175 — 177.
17. Простоволосова Л.Н., Станиславский А.Л. Мы учим советских людей, а недревних греков (Из истории вузовской исторической науки конца 30 — 40-х гг.) //История СССР. 1989. № 6. С.92 — 104.
18. Рыбаков Б.А. Ремесло Древней Руси. М.: Изд-во АН СССР, 1948.792 с.
19. Сидоров А.Л. Основные проблемы и некоторые итоги развития советскойисторической науки. М.: Изд-во АН СССР, 1955.274 с.
20. Смирнов И.И. Восстание Болотникова.1606 — 1607.2-е изд. М.:Госполитиздат, 1951.588 с. Строго соблюдать ленинский принцип партийности висторической науке // Коммунист. 1957. № 4. С.17 — 29.
21. Трибицов Ю.М. Необоснованные претензии на серьезное изучение важной темы// Вопросы истории. 1989. № 2. С.152 — 155.