Реферат
На тему
Влияние войн и революций на крестьян
1.Обожженный и разоренный
Современныеисследователи массовой психологии крестьянства справедливо отмечают, что«крестьянская ментальность — ментальность общинная» Полностью соглашаясь с этимтезисом, что для XX в. необходима некоторая корректировка, строящаяся в учетевоздействия внешних факторов, которые внесли не только колоссальные сдвиги вжизнь и сознание крестьян, но, в конечном счете, уничтожили и общину, и самогокрестьянина.
Сначала XX в, за короткий срок — каких-нибудь 15 лет, народы России пережилиграндиозные политические, моральные национально-экономические потрясения: тривойны и три революции.
Векдля России начался войной с Японией. Закономерным ее продолжением явилась смутав российском обществе и революция 1905 г. Она кончилась ничем, но еще более обнажила противоречия общества и те глобальные разломы, по которым теперькатилась историй к неизбежному: новые войны и новые революции.
Большойслед, конечно же оставила 1-ая мировая война. Затянувшаяся всеобщая бойная недавала перевеса ни одной из сражавшихся сторон. Народы воюющих стран устали отбесконечной войны и принесли ей на алтарь бесчисленные жертвы. Войнапрактически гак или иначе коснулась каждой семьи. Память о ней хранила жуткиекартины смертей, увечий, страданий.
Большинствосолдат толком-то не знало, зачем они воюют. Вот воспоминания бывшего солдата ФСтарунова: «Нас гнали, мы и шли, не зная куда. Куда я иду и зачем? Убить немца?За что? Я не знал, пришел я в окопы. Мне стало жутко и страшно. Я слышу, какротный бил одного солдата, избил ему наганом всю голову. Кровь лилась у бедногос головы. Ну, я думаю, как начнет меня бить, то я сразу штыком запорю, потом вплен пойду. Я подумал, кто здесь неприятель: ротный или немец? Немца я не виделеще. А этого я увидел. Меня начали в окопах грызть вши, стала есть тоска. И вотя при отступлении попал в плен. Что давал плен?» Бывший солдат К. П. Новиков изгорода Белебей Уфимской губ. в 20-е годы вспоминал: «Мысли иногда не больнонаталкивают и пробежит мороз по коже, как вспомнишь те ужасы, которые намбольшинству приходилось переносить, вспомнишь как нас приковывали к столбам,вешали вниз головой за ноги, обливали холодной водой, избивали прикладами; травилисобаками, клали в гроб… А что творилось на шахтах и на некоторых заводах! Асколько сходило с ума. А сколько перевешалось. Все эти воспоминания — не толькопо коже мороз, но и волосы становятся»,
Ноплен иногда оборачивался и иной стороной. В Западной Европе русский крестьянинзнакомился с прогрессивными приемами ведения сельского хозяйства и это егозаинтересовывало. Желание завести хозяйство по германскому образцу рождалосьдаже у рабочих.
Заимствовалии бытовую культуру Запада, захотелось жить «культурно», «на германский манер»,повесили на окна кружевные занавески, прорубили широкие «итальянские» окна,приобрели граммофоны и многое еще чего.
Случаизаимствования немецкой культуры, доходившие порой до смешного, были обусловленыне только признанием того, что «там» все лучше, но и тем, что у нас не простохуже, а из рук вон плохо. Один крестьянин Дмитровского уезда задавалсявопросом:
«— Отчего это немец все может, а мы против него разумом не вышли? Сделает немецсапог — складно и прочно. Я сделаю, — ну, нет, далеко до того. Что же — или ужмы у Бога не люди?».
Иливот сетования крестьянина Андреева, объяснявшего, почему народ был готов и дажепотенциально возможной враждебности.
Особуюнеприязнь вызывала недобитая интеллигенция. Во время коллективизации в селеБогородском сельский сход вынес решение «ликвидировать учительство как класс»,а учительница Свинцова из села Руктиново была раскулачена как «буржуазнаясноха». Учителя муж и мена Марковы из Курска подверглись «раскулачиванию»трижды с последующим восстановлением. При этом отбирались такие вещи каккровать, чайная посуда, портрет Ленина, зеркальце стоимостью 15 копеек.
Иэто были не «отдельные» искривления партлинии. То же самое творилось наверху.На ХШ съезде РКП в политическом докладе Г. Е. Зиновьева в ответ на высказываниеодного инженера о том, что кроме предметов первойнеобходимости интеллигенции нужно дать и еще права человека, категорически былозаявлено: «Совершенно ясно, что таких прав она, как своих ушей без зеркала, внашей республике не увидит». Да что там Зиновьев, сам Ленин называлинтеллигенцию говном, И коль сверху шло такое, то что говорить о низах?
Посвидетельству С. Волконского, один из ораторов на митинге про учителей ипрофессоров сказал следующее: «Это тот навоз без которого мы не можем обойтись,но который будет выкинут, как только минет в нем необходимость».
Предубежденияреволюционных доктринеров против интеллигенции базировались на неразвитости,низком уровне воспитания и самих масс, и их вождей.
Естественно,крестьяне е представляли из себя однородную массу. Согласно историографическойтрадиции дифференциация крестьян проводилась по одному признаку, т. н.классовому: кулак, середняк, бедняк и еще деревенский «пролетариат».
Построениеподобной «классовой» структуры деревни изначально носило политический характер.Предложенная большевиками схема, возможно, оказалась им полезной дляориентировки с точки зрения расстановки социальных сил в политической борьбе, сточки зрения выбора союзников в предстоящей революции. Но эта схема,перенесенная в том же виде в иную сферу, скажем, для экономического анализа,оказалась малопригодной. Плохо «работала» она и при выявлении настроенийдеревни в период социальных потрясений. Но в советской историографиисуществовала, тем не менее, только одна универсальная группировка: бедняк,середняк, кулак. Соответственно выстраивалась и политическая ориентация этих,слоев.
Беднякпризнавался верным союзником городского пролетариата, поддерживающим всегдаСоветскую власть, середняк — колебался, кулак, естественно, занимал враждебнуюпозицию.
Яне исключаю вероятности такого членения общества как одно из возможных, но,естественно, не единственного и универсального. Оно пригодно, скажем, дляприблизительной политической ориентации. Но для исследования социально-экономическихпроцессов, происходивших в деревне, такая группировка узка и одностороння.
Жизньгораздо разнообразнее и богаче. Можно, видимо, выделить и иной набор социальныхтипов, в основу которого возьмем поведенческий критерий. Естественно, он будетдовольно условным
1. Ничего не понявшие в происходящем. Речьидет не только о захолустье, о медвежьих углах, о Средней Азии и Кавказе.Возьмем сравнительно развитые районы коренной России. И здесь крестьянинмногого не понимал. Достаточно напомнить хотя бы три момента:
а) Почемузабирают хлеб?
б) Противкого и за что идет война?
в) Чтотакое социализм, который не только призывали, но п
заставляли строить?
2. Те, кто искренне встретил и принялреволюцию, поверил в ее идеалы, поддержалСоветскую власть. Они надеялись навозможность торжества справедливости на земле и связывали свои надежды скоммунистами.
3. Те,кто хорошо усвоил исходный постулат марксизма — разрушить старое, до основанияОни успешно осуществляли простейший перевод марксовой формулы «экспроприацияэкспроприаторов» в ленинское «грабь награбленное». Стихийная разрушительнаясила отличалась диким варварством, бессмысленной жестокостью. Темные силынакатывались мутной волной, превращая человека в зверя.
4. Оказалисьи такие, которым мутная вода пошла на корыстную пользу, сметливым и понятливым.Они быстро догадались, что к чему и что революцию можно очень даже хорошоприспособить под себя: сделать карьеру, отомстить ненавистному соседу да имного еще чего. Давнишняя зависть к состоятельному соседу могла, наконец,привести к разорению богатенького и обогащению завистника. Открывались хорошиевозможности для мести, способов было много. Революция поощряла доносы. Кто былне ленив да малость грамотен, тому открывался путь к карьере. Выдвиженчествокак способ, как особая форма привлечения новых кадров получило широкоераспространение.
5. Беспомощные. Их лучше всегохарактеризует такое высказывание: «Ничего не можем сделать и ничего мы незнаем, а ждем, что кто-то неизвестный, но где-то существующий, придет к нам исделает для нас все, и тогда нам будет хорошо». Причем, кто придет, не имелозначения: немец ли, француз ли, царь ли.
6. Раскаявшиеся от содеянного. Этугруппу тоже лучше всего характеризуют цитаты из самовысказываний: «Дуболомы мы,черти серые, быки». «Оробел народ, думать начал не дело, полез с горя куда ненадость, заблудился, забили ему голову мандатами да декретами, дурак дуракомстал». «Одно нам надыть: по-старому чтобы, более, — более никаких!»
Изэтих характеристик возникает образ в общем-то малосимпатичный, образ существапреимущественно унылого, слабого, безвольного, либо, напротив, злобного,ожесточенного. Меньше всего мне хотелось бы быть категоричным. В эти переломныемоменты истории все оказывалось гораздо сложнее и неоднозначнее. Происходилоосмысление происшедшего, усвоение новых идей и житейских премудростей,приспособление к быстро меняющейся ситуации, особенно в прифронтовых районах ит. д. Возникали новые социальные типы, новая психология этих типов, в которойвесьма сложно разобраться. Я еще раз подчеркиваю условность предложеннойгруппировки. И, если все же считаться с ней, то необходимо учитывать, поменьшей Мере, еще одно обстоятельство: возможность сочетания двух, трех и болеепризнаков названных групп в каком-то еще не учтенном социальном облике.
Возникнувшиепозитивные элементы в психологии, думается, тонули в море отрицательного опыта.Крестьянин, вернувшийся с войны, помимо ран и душевных травм, все же расширилсвой кругозор, становился самостоятельнее. Уменьшалась власть над нимстариков-борадочей, консервативных традиций. Но рождалось иное влияние.Духовное формирование новых социальных типов шло путем накачки идеологическимилозунгами большевиков. Происходило некое заглатывание без пережовывания и вкусане очень здоровой пищи, а то и ее суррогата.
Радисветлого будущего терпели лишения. И в подвижничестве своем казались сами себепрекрасными и самыми лучшими на земле. Нездоровая мораль овладевала всемислоями общества.
Чувствопревосходства над Западом зарождалось из-за отсутствия представлений о жизникапстран. Вбиваемые пропагандой нехитрые мыслишки усваивались прочно. Тамплохо, здесь — хорошо.
Переднами несколько срезов, временных и социальных. Разные люди, разное время, амысли одинаковые.
На1 Всероссийском съезде земледельческих коммун и сельскохозяйственных артелей 3декабря 1919 г. М. И. Калинин говорил: «Мы, товарищи, живем в счастливое время.Давно ли, какие-нибудь 2 года тому назад мы не могли проявлять своих талантовна всех поприщах жизни и не проявлять их в интересах революции. Рабочий Западасейчас нарабатывает пушки, пулеметы; вырабатывая средства производства ипитания, по существу усиливает буржуазный мир, он кует себе цепи. Мы же сейчас;работая каждый в отдельности, укрепляем революцию и коммунизм...».
Далеепредоставим слово председателю губернского союза сельскохозяйственныхколлективов Северо-Двинской губ.: «Мы бедны, недоедаем, не хватает лаптей, атам разве лучше? Не красиво живем, но смертей нет, а там безработица...». Эх,знал бы председатель сколько миллионов жизней отняли революция и война, сколькоосталось увечных и больных, сколько стало безработных и сколько их прибавитсявскоре!
Нооставим его в покое и перенесемся на 20 лет вперед. Надежда Мандельштам, женапоэта, в своих воспоминаниях писала о некоей молочнице: «Соседка носившая мнемолоко перед войной в Калинине, раз вздохнула: «Нам хоть когда подкинут селедоктам, или сахару, или керосинчику… А как в капиталистических странах? Там,верно, хоть пропадай!».
Этотслучай произошел тогда, когда люди уже забывали, как они жили до революции.Подрастало новое поколение, которое проклятого прошлого совсем не застало, илисудило о нем по лживым книжкам. Да и сравнить было не с чем. Железобетонныйзанавес прочно заслонял Запал.
Единственнымисточником умственного подкрепления оставалась государственная информация,оскопленная и подслащенная бдительной цензурой и службой пропаганды.
Новаямораль сравнительно несложно пробивала себе дорогу. Старая философия нищеты привсей своей кондовости все же являла собой беззащитную простоту: и деды со вшойжили — худого не было. Правда, еще верили в Бога, любили царя, почиталистарших, говели… Да куда там! А теперь? Живем неважно, но зато присоциализме!
Смыслновой жизни был заманчив и укладывался в простенькую, понятную формулу: грабьнаграбленное. Вот здесь революционеры здорово затронули нежную мужицкую душу. Адалее известно — свое, привычное: дели по справедливости, дели и переделяй добесконечности, всю жизнь.
Аколи не поддается или сопротивляется, можно и пожестче.
Безграмотностьи взятка — от бедности нашей. Но вот откуда в ужасающей нищете явилисьзаносчивость, чванливость чувство мнимого превосходства над Западом?
Впрочем,и нищего может обуять гордыня.
«Мыне рабы, рабы не мы» учились писать новые грамотеи. Были рабами и остались ими,хоть, якобы, и сбросили цепи. А раб подл. Он не только достоин сочувствия, но иопасен, ибо коварен и хитер. И рабскую психологию быстро усваивали стремительноформировавшиеся маргинальные слои. Этот человеческий материал в равной меребыстро усваивал и цинизм, и пропагандистскую болтовню, если она была выгодной.
Большевистскаяпропаганда была поставлена умело в с размахом, что признавали даже противники.Белогвардейская газета «Россия» писала: «Нет, кажется области жизни, события,явления, момента, которые не были бы использованы большевиками в целяхвоздействии на умы сторонников и врагов». Улицы, заборы, стены домов, вокзалыво всех городах были заклеены газетами, плакатами, лозунгами. Миллионы рублейзатрачивались на то, чтобы путем печатной, наглядной и устной пропагандыгипнотизировать массы.
Такрекламировался чудовищный коммунистический блеф!
Современем советская пропаганда совершенствовалась и изощрялась. Ее очень высоко оценивалГебельс.
Ивсеобщее оболванивание неграмотных, полуграмотных и даже грамотных приносилоплоды. Искус очутиться в райской жизни был велик. Людей притягивали иллюзиимнимых побед и грядущего счастья. Они верили. Коммунизм стал своеобразной новойрелигией XX в. Без сожаления расставались обманутые и жаждущие обмануться спроклятым прошлым ради светлого будущего.
Даи в массе своей крестьяне, опаленные грандиозными социальными катаклизмами,вышли из них изменившимися.
Победабольшевиков над крестьянством, коллективизация стали возможными не толькоблагодаря насилию «сверху», но и готовности «снизу»: крестьянство не тольковыдвинуло из своей среды «могильщиков», но и само было, в известной мере,готово к собственной гибели.
2.На чем держалось господство большевиков в деревне?
Почемуустояли большевики против мощного крестьянского движения в период гражданскойвойны? Причин несколько. Одна из них — установление власти над самыммалочисленным слоем населения России — крестьянством. Попробую дать несколькосрезов, показывающих, почему крестьяне, несмотря на серьезные конфликты исопротивление, все же поддержали Советскую власть.
Отношениек власти может выражаться в трех видах: принятие и подчинение, сопротивление и,наконец, индифферентность. В конечном счете, повторяю, несмотря ни на что,произошло подчинение. Каковы же упомянутые срезы, которые позволяют проследитьпроцесс подчинения?
1. Ориентациякрестьян на соблюдение традиционного подчинения власти.
2. Авторитет«личного» дара вождя, присущий В. И. Ленину и Л. Д. Троцкому.
3. «Чары»революции:
— надеждына «светлое» будущее, надежды прямо связанные с Советской властью, и, сталобыть, признание ее, желание подчиниться ей",
— новаявласть способствовала раскрепощению личности, отсюда ощущение вседозволенности,вседоступности;
— большевикиактивной пропагандой всячески поднимали ощущение хозяина новой жизни, поднималиприоритет бедноты;
— появиласьвозможность самому стать частью новой власти или через власть возвыситься надодносельчанами.
Последнеемогло достигается не только для приобретения общественного веса, но также идля:
— личногообогащения;
— сведениясчетов, мести.
4. Индифферентность{«нам все равно») весьма значительной части крестьян.
5. Страхперед возможностью возвращения старых порядков и, вместе с тем и помещиков,которые отнимут полученную землю; страх перед возможностью возвращения «белых»порядков Деникина, Колчака, где тоже не сладко, где жутко,
6. Чтобыне вызвать недовольство всей деревни на почве надвигавшегося голода, большевикиискусственно создают раскол деревни летом 1918 г. Как? Организация неимущих с тем, чтобы отнять хлеб у тех, кто его имел. Агитация, пропаганда,сама сущность Советской власти состояли в том, чтобы натравливать одну частьдеревни на другую, поощрять доносительство. Тем самым нарушалась монолитностьдеревни, ее единство, ослабевала сила сопротивления новым порядкам. Имеется ввиду в первую очередь продразверстка, мобилизации людей и лошадей в армию,насаждение коммун и совхозов, упрочение власти бедноты и т. д.
7. Активноеиспользование Советской властью фискальных функций возрождавшейся общины сцелью подчинения крестьянского общества государству: введение круговой порукипри поимке дезертиров, выполнении продразверстки и иных натуральных повинностей.
8. Насилиесверх легитимного, имманентно присущего государству, насилия:
— революционное«воспитательное» насилие;
— революционное«вынужденное» насилие: когда революционный замысел не совпадает сдействительностью, то необходимо насилие над жизнью; когда обычные смертные непонимают или не хотят попять замыслов и действий революции;
— адля постоянного воздействия на непослушного всегда в наличии мощный аппаратпринуждения. ВЧК, продотряды, трибуналы и суды, заградительные отряды, армия ипр.).
9. Агитацияи пропаганда.
а)Утвердительная, увещевательная, завлекательная, т. е. — заверения в том, чтомы, — большевики, — это хорошо.
Советскоеруководство и само в это верило. Ниодна власть не апеллировала столько к народу. Ни одна власть не давала народустолько обещаний, сколько советская. Ни одна власть не ощущала себя на столькопонимающей народ, что лучше его самого знала народные нужды, заботы и чаяния
Руководителигосударства вроде бы и на самом деле были из народа, а не из дворян ифабрикантов. А что это значило? Хорошо или плохо? А дворяне и капиталисты развене народ?
Незлая воля, а желание добыть людям добро и счастье двигало большевиками. Ноблагими намерениями устлана не только дорога в ад, но и вся советская история.
б) Разоблачительная— белых армий, иных партий, буржуев, кулаков, их враждебных намерений идействий. Эта агитация была всегда агрессивной и наступательной Разоблачениямипестрели газеты, плакаты, наполнены речи ораторов на различных съездах и митингах.
в) Устрашающая:
— вотвернуться помещики и отнимут землю,
— образврага;
— пугалии международным империализмом
г) Адля агитации и пропаганды был создан мощный аппарат. Привлеченные партиейбольшевиков для пропаганды своих идей. Особые учреждения получали от государствадля этих целей финансовые и иные средства
д) Однаколучшим агитатором всегда являлось дело. Что сделали большевики для крестьян?VIII съезд РКП вроде бы учел наметившийся, как они говорили, поворот среднегокрестьянства в сторону Советской власти. Для его закрепления были намечены мерыоказания помощи крестьянам. И в то же время, практически одновременно,последовали меры, открывавшие новый курс по отношению к крестьянству:
— продразверстка;
— «Положениео социалистическом землеустройстве и о мерах перехода к социалистическомуземледелию»;
— Реформированиекооперации, приведшее к ее свертыванию Все перечисленное создавало крепкийплацдарм в государственной машине для подавления открытого и пассивногосопротивления крестьянства Крестьянские восстания против большевиков.усилившиеся год от года, достигли своего апогея на рубеже 1920-21 гг.Разумеется, в их подавления решающая роль принадлежала карательным акциямКрасной Армии. Но она в своих действиях опиралась на мощную поддержку, правда,серьезно расшатанной и напуганной, но вместе с тем незаметно крепнувшей ипостепенно становящейся на ноги, советской системы.