/>ОГЛАВЛЕНИЕВВЕДЕНИЕ.
АНТИТЕЗА МОСКВА-ПЕТЕРБУРГ В НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ И ПУБЛИЦИСТИКЕ.
Спор западников и славянофилов о месте России в мировой истории как отражение антитезы Москва-Петербург.
Москва — Петербург в современной культурологической мысли.
Петербург-Москва в современной публицистике.
ОБРАЗЫ МОСКВЫ И ПЕТЕРБУРГА В РУССКОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ СЕРЕДИНЫ XVIII – XX ВЕКОВ.
Москва-Петербург в русской художественной литературе середины XVIII века.
Москва-Петербург в русской художественной литературе XIX века.
Москва-Петербург в русской художественной литературе рубежа веков.
Москва-Петербург в литературе советского периода.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
СПИСОКИСПОЛЬЗУЕМОЙЛИТЕРАТУРЫ.
ВВЕДЕНИЕ
Актуальностьисследования.
Спорстолиц насчитываетбез малого тривека; самыесложные периодысвоей историирусская культурапереживаетв векторе взаимоотношенийМосквы и Петербурга.
ВзаимоотношенияМосквы и Петербурга, стали объективнымфактом русскойистории с моментазакладки городана Неве и касалисьсамых различныхсторон историко-культурногоразвития Россиив целом. Действительно, в общественноммнении россиянсразу же достаточночетко былиосознаны сущностныеразличия старойи новой столиц, представляющихдве политическиеконцепции изакрепляющиедва типа культуры.
Помнению исследователяВ. Шубинского, Петербургизначальнобыл замышленкак воплощениепреследовавшейевропейскуюмысль с ренессансныхвремен идеи«правильногогорода». Очевиденизначальныйспор с Москвой– городом «русскими естественным».Спор был темострее, чтоМосква какстолица единственного«правильного», православногогосударствапретендовалана всемирнуюисключительность.Петербург тожепретендовална нее, но подругим причинам.Само названиегорода очевиднобросало вызовконцепции«Третьего Рима»(«городом СвятогоПетра» можетбыть лишь Рим; в данном случаеперед наминовосозданныйРим, по московскомусчету, четвертый, тот, которомуне быть) /52/.
Степеньизученноститемы.
Даннаяпроблема быладостаточнохорошо разработанав отечественнойнауке. Существуетзначительноеколичестворабот, в тойили иной степениосвещающихотдельныеаспекты проблемы.Этой проблемойинтресовалисьтакие исследователикак К.Исупов, В.Шубинский, М.Каган и другие.
В художественнойлитературеобращалиськ данной темена страницахсвоих произведенийА. Радищев(«Путешествиеиз Петербургав Москву»); К.Батюшков («Прогулкав АкадемиюХудожеств»,«Прогулка поМоскве»); А. Пушкин(«Евгений Онегин»,«Медный всадник»,«Пиковая дама»); Н. Гоголь («Петербургскиезаписки 1836года»); В. Белинский(«Петербурги Москва»); А.Герцен («Москваи Петербург»); М. Лермонтов(«КнягиняЛиговская»); Ф. Достоевский(«Белые ночи»,«Преступлениеи наказание»)и др. В эпоху«Серебряноговека» эта темазатрагиваласьв творчествеА. Блока («Утров Москве», «Висянад городомвсемирным»и др.); О. Мандельштама(«Петербургскиестрофы», «Явернулся в мойгород знакомыйдо слез» и др.); А. Белого(«Москва»,«Петербург»); А. Ахматовой(«Ведь где-тоесть простаяжизнь и свет…»,«Поэма безгероя») и многихдругих.
Средиисследованийистории и бытаМосквы и Санкт-Петербургамы можем назватьработы «СтараяМосква» и «СтарыйПетербург»М. Пыляева»;«Из историиМосквы» В.Назаревского; «История городаМосквы»
И.Забелина; «ИсторияПетра Великого»А. Брикнера;«Сказания оРусской земле»в четырех частяхА. Нечволодова.
Достаточнохорошо изученаархитектурагородов в работах«АрхитектурныепамятникиПетербурга– второй половиныXIX века» А. Пунина;«Архитектурнаяпанорама Невскихберегов» Н.Захарова; «…В окрестностяхМосквы» В.Турчина;«М.АкнистаРусское искусствоПетровскойэпохи» К.Калязина, Г.Камелова; «Русская национальнаяидея» и архитектураПетербургаконца XIX- началаXX века В.Лисовского.
Недостаточноизучена музыкальнаякультура. Работыпо данной теменосят преимущественнообзорный характер: Л. Гакель «Театральнаяплощадь»; Е.Орлова«Лекции поистории русскоймузыки»; М.И.Глинка «Историярусской музыки».
Средикультурологическихработ по даннойтеме можновыделить работыК.Исупова «ДушаМосквы и генийПетербурга»и М.Кагана «ГрадПетров в историирусской культуры».
Объектисследования– проблемаМосква-Петербурги ее отражениев научной, художественнойи публицистическойлитературе.
Предметисследования-Москва и Петербургкак крупнейшиесоциокультурныеявления.
Цельработысостоитв том, чтобыпроследитьпротивопоставлениедвух столицв социально-философских, публицистическихи художественныхтекстах и выявить социокультурныесмыслы антиномии.
Поставленнаяцель предполагаетнеобходимостьрешений следующихчастных задач:
Описать историю возникновения противопоставления двух культурных центра.
Определить параметры исследования проблемы культурной антиномии «Москва – Петербург».
Определить корпус социокультурных проблем, связанных с осмыслением антитезы Москва — Петербург в научной литературе и публицистике.
Проследить эволюцию образов двух столиц в русской художественной литературе середины XVIII-XX веков, и определить какие оппозиции являются преобладающими в творчестве писателей и поэтов данного периода.
Исследователивыделяют несколькоосновных параметров, по которымобычно противопоставляютдве столицы.
Во-первых, почвеннаяизначальностьестественнорастущей Москвытрадиционнопротивопоставляетсяв мире ценностейрусской культурыгороду, воздвигнутомунаперекорстихиям и здравомусмыслу, — сплошьискусственному, рациональноорганизованномуПетербургу.На фоне других, европейскихстолиц (не исключаяМосквы), вырастающихпостепеннои стихийно, Петербургвоспринималсякак город«умышленный»,«вымышленный»,«вытащенный»(Д.С. Мережковский)из земли. (болот?)
АкадемикП. Пекарскийв «Петербургскойстарине»приводит следующеесвидетельство:«Три старыхрыбака, жившихдо основанияПетербургав местах, гдепотом возникгород, рассказывалив 1721 году, что затридцать лет, перед тем какбыло такоенаводнение, что вся странадо Ниеншианцабыла потоплена, и что подобныебедствия повторяютсяпочти каждыепять лет. Поэтомупервобытныежители невскогопобережьяникогда нестроили тампрочных жилищ, а небольшиерыбачьи хижины.Как только, поприметам, ожидаласьбольшая буря, крестьянеломали своихижины, а бревнаи доски складываликак плоты ипривязывалик деревьям; сами же, в ожиданииубыли воды, спасались наДудерову гору».
Веряэтим пророчествам, русские людиговорили, чтожить здесьнельзя, городбудет снесенводою или провалитсяв трясину.
Во-вторых, Санкт-Петербургобвиняли вевропеизме, который воспринималсянегативно какнечто чуждое, враждебноенациональнымначалам и народномудуху России.Как считалиславянофилы, Россия разделиласьнадвое, на двестолицы. С однойстороны, –Государствосо своей иностраннойстолицейСанкт-Петербургом, с другой стороны,– земля, народсо своей русскойстолицей Москвой.ИсследовательН. Григорьевназывает Москвукультурнойстолицей, аСанкт-Петербургинокультурной,полагая, что Россия егодолго не понималаи не принимала,«считая чиновным, вельможным, но только некультурнымв русском смыслеэтого слова»/17/,с. ?/.
В-третьих, Москва и Санкт-Петербургвсегда спорилиза приоритетстоличныхфункций. Такили иначе возниклапроблема — Столица- Провинция.
Столица– это главныйгород государства, административно-политическийцентр страны.Столица обычноявляется местомпребываниявысших органовгосударственнойвласти и государственногоуправления, а также высшихсудебных, военныхи иных учреждений.Так сложилось, что в Россиивсегда былодве столицы– Москва иСанкт-Петербург, которые поочереди в разноевремя принималина себя столичныефункции.
Москвавозникла настыке поселенийплемен вятичейи кривичей, которые издревлепахали, охотилисьи бортничалина своей земле.Они были двумяиз восточнославянскихплемен, образовавшихДревнюю Русь.
Москвавпервые упоминаетсяв летописи в1147 году как владение
Ю. Долгорукого.Рост и возвышениеМосквы былисвязаны с еерасположениемна пересеченииторговых путейв центральнойчасти славянскихземель. В IV векегород выдвигаетсякак центр МосковскогоВеликого княжества, одного из сильнейшихкняжествсеверо-восточнойРуси, в это жевремя городстановитсярезиденциейрусских митрополитов, а затем резиденциейпатриархов.В последнюючетверть XV векапри великомкнязе ИванеIII Москва превращаетсяв столицу русского централизованногогосударства.Акцентироватьцентрическую, собирательнуюфункциюМосквы.
Однако в мае 1703 года ПетрI решил заложитьна Заячьемострове, в дельтеНевы новуюкрепость, иодновременнобыл заложен и собор СвятыхПетра и Павла.ПервоначальноСанкт-Петербургомбыла названакрепость. Идеяпостроить наего месте столицу пришла ПетруI позднее. Тогда-тои перешло имяот крепостик городу, а крепость, по названию собора, в нейвозведенного, стала именоватьсяПетропавловской.
Каковымиже были причиныоснованияПетербурга?Какиесоциокультурныетенденцииобозначаютсяв месте, времении факте основаниянового городаи новой столицы?
Однойиз основныхпричинисторики называют основаниепорта для торговлис северо-западнойЕвропой и обменадостиженияминаук. ИсследовательП. Столпянскийутверждал, чтооснованиеПетербургане было стремлениемПетра Великого«прорубитьокно в Европу»– прорубатьокно он сталпозже, а преждевсего ему нуженбыл незначительныйостровок, накотором былобы удобно построитькрепость. Вдальнейшемже основнойзадачей пристроительствеПетербурга было стремлениеустроить еготак, чтобы онне походил наМоскву. Современныеисторики, вчастности
А.Предтеченский, считает, чтоПетр I видел вМоскве оплоттех сил, которыепротивостоялиреформаторскимтенденциям.Также в качествепричины основанияПетербургавыделяют стремлениеимператорак укреплениюавторитетаРоссии в Европе/18/.
Такимобразом, Петербург, должен былстать своегорода «отправнымпунктом» напути приобщениярусских людейк европейскойкультуре.Акцентироватьиную социокультурнуюнаправленностьнового города: обращенностьвовне, к Европе, установлениестабильныхкоммуникативныхсвязей.
Послетого, как в 1712 годуСанкт-Петербургстановитсястолицей Российскойимперии, Москвупостигаетнезавиднаясудьба полузабытогогубернскогогорода. Онаоживала лишьв те редкиедни, когда сюдана коронациюили еще накакие-либоторжестваприезжала изновой столицыимператорскаясемья.
Позамечаниюисторика И.Солоневича,выразившегонамеренияимператорскогодвора, остававшиесяустойчивымисо сменамиправителей,«Москву нестоило улучшать– Москву надобыло послатько всем чертямсо всем тем, что в ней находилось: с традициями, с бородами, сбанями, с церковью, с кремлем ипрочим» /45/.После началастроительстваПетербургаПетр уже никогдане возвращалсяв Москву.
Новсе же за своютрехсотлетнююисторию Петербургдважды утрачивалсвое столичноеположение. Впервый раз –при Петре II, внукеПетра Великогоот казненногоим сына Алексея.19 января 1728 годапо решениюВерховноготайного советасостоялсяпереезд дворав Москву. И онснова сталстолицей 26 января1732 года, когдаАнна Иоанновна вернула двориз Москвы вПетербург иторжественнообъявила овозвращенииему статусастолицы.
Вторичноон утратил этотстатус прибольшевикахпосле того, какВ.И. Ленин весной1918 года переехалс правительствомиз Петроградав Москву.
Насегодняшнийдень официальнойстолицей Россииявляется Москва, а Санкт-Петербургупрезидент Б.Н.Ельцин определилстатус «культурной»столицы России.Но многие людии, в частности,москвичи, считаютСанкт-Петербургвсего лишьгубернскимцентром. Но вистории всякоебывает, и, какзнать, не вернетли себе «севернаястолица» официальноеположениестолицы Российскогогосударства.Именно в нашидни различныесредства массовойинформациисообщают оскорейшемпереносе столицыв Санкт-Петербург.
В-четвертых, Петербургизначальностроился какстолица великой, могущественнойимперии. Москваже долгое времянапоминала«большую деревню».Москва, в отличиеот официального, чопорногоПетербурга, всегда былаживописна ивольна. Она нестроилась, какПетербург,по плану, врасположенииееулиц и площадейне было строгости, четкости, казарменнойупорядоченности.Названия улицбыли пестрыи бессистемны.
Такимобразом, мыобозначилиявные оппозиции, по которыммогутбыть противопоставленыдве столицы.Еще раз перечислимих:
1.«Органический»– «неорганический»город
2. Русскийгород – Европейскийгород.
3. Столица– провинция.
4.Вольнолюбивый, живописный — официальный, чопорный.
Также мы можем говорить еще и о скрытых оппозициях. Обозначим эти оппозиции и попытаемся проследить их в концепциях Москвы и Петербурга, реализованных в культурологических исследованиях, публицистике и в русской художественных произведениях.
1. Природа– цивилизация.
2. Святой– демонический.
3. Хаос– Космос.
4. Обширный– замкнутый.
Этатема может ив дальнейшемстать предметомисследования, так как в сознаниилюдей всегдабудет существоватьантитезаМосква-Петербург.
ГЛАВАI
АНТИТЕЗАМОСКВА – ПЕТЕРБУРГВ НАУЧНОЙ
ИПУБЛИЦИСТИЧЕСКОЙЛИТЕРАТУРЕ.
1.1. Спорзападникови славянофилово месте Россиив мировой историикак отражениеантитезыМосква-Петербург.
Еслидо начала XIXвека Россияв различныхконцепцияхи теориях(просвещенческих, по преимуществу)полагаласьевропейскойдержавой, ипередней ставиласьперспективадогнать Европу, то уже в началеXIXвека о Россиистали говоритькак о самобытнойстране, у которойсвой историческийпуть развития.
Вэто время врусской философскойи публицистическоймысли развернуласьнапряженнаяполемика оместе Россиив мировой историимеждуславянофиламии западниками.
Славянофилыговорили: «Русские– не европейцы, они носителивеликой, самобытнойправославнойкультуры, неменеевеликой, чем европейская, но в силу неблагоприятныхусловий историческогоразвитиянедостигшей ещетакой стадии,развития,какую достиглаевропейскаякультура» /9/.
Основнаяидея славянофиловзаключаласьв том, чтотолько неискаженноехристианство– Православие– может датьчеловеку иРоссиидуховную цельность.Только возвращениек православиюможетустранитьту духовнуюраздвоенность, которой страдаетрусское образованноеобщество современ петровскихреформ.«Для цельнойистины, – пишетИ. Киреевский,- нужна цельностьразума. Главныйхарактер верующегомышления заключаетсяв стремлениисобрать всеотдельные частидуши в однусилу, отыскатьто внутреннеесредоточиебытия, где разуми воля и чувствои совесть ипрекрасное, и истинное, иудивительное, и справедливое, и милосердное, и весь объемумасливаетсяв одно живоеединство, итаким образомвосстанавливаетсясущественнаяличность человекав ее первоначальнойнеделимости».?
Какмы видим, славянофильствоглавным своимустоемсделало признаниерелигиозностисамой сутьюрусскогонациональногодуха. При этомправославиеотождествлялосьс христианствоми с подлиннойверой вообще, и отвергалакатолицизмкак искаженную, рационализированнуюрелигии. Н. Бердяевсчитал, чтотакая позицияособенно близкарусской мысли, но пытался еескорректировать, утверждая: «всенаше славянофильскоесознание былопроникнутовраждой не кевропейскойкультуре, а кевропейскойцивилизации.Хомяков, Достоевскийи К. Леонтьевотносилисьс настоящимэнтузиазмомк великомупрошлому Европы…Борьба Россиии Европы, Востокаи Запада, представляласьборьбой духас бездушием, религиознойкультуры сбезрелигиознойцивилизацией.Хотели верить, что Россия непойдет путемцивилизации, что у нее будетсвой путь, своясудьба, что вРоссии толькои возможна ещекультура нарелигиознойпочве, подлиннаядуховная культура»/18/.
Врусском сознанииоченьостро ставиласьэта тема. Неудивительно, что фронтальноеразличиеполитических, философских, религиозных, этических иэстетическихвоззрений исамой психологиипредставителейдвух лагерейрусской культурфилософскоймысли этоговремени фокусировалосьна оценке наследияПетра и переносилосьна его детище– Петербург, который концентрировали символизировалвсе враждебноеславянофильскойидеологии.Оппозиционеромже града ПетраоказываласьМосква.
Основнаяполемика разразиласьв связи с появлениемпервого«Философского письма»П.Я. Чаадаева. Внаиболее известномиз всех «философскихписем»Чаадаевсформулировалотличительныечерты той«своеобразнойцивилизации», которую представляетсобой Россия.Она не относитсяни к Западу,ни к Востоку, у нее нет традицийни того,ни другого.«Исключительность»русского народаобъясняетсятем, что онпринадлежитк числу наций, которые «какбы не входятв состав человечества», а существуютлишь для того, чтобы «датьмиру какой-нибудьважный урок»; которые живутодним настоящим,«без прошедшегои будущего»,«среди мертвогозастоя»,-какбы находясь«вне времени».Чаадаев, какполагает И.В.Кондаков, упрекал русскийнарод в неизжитомдуховном«кочевничестве», в «поверхностноми часто неискусном»подражаниидругим нациям, это приводитк тому, что каждаяновая идеябесследновытесняетстарые («естественныйрезультаткультуры, всецелооснованнойна «заимствованиии подражании»).«Беспечностьжизни», лишенной«опыта и предвидения»приводитрусский народк «необычайнойпустоте иобособленности»социальногосуществования, делает егоравнодушнымк «великоймировой работе», осуществляющейсяв истории европейскойкультуры. Отсюда, по мысли Чаадаева, происходит«какая-то страннаянеопределенность», более того –поразительная«немота нашихлиц». Гдесноски?
Говоряо чертах русскогонациональногохарактера, Чаадаев объяснялотмечаемуюиностранцами«бесшабашнуюотвагу» русскихтипичной дляних неспособностьюк углублениюи настойчивости»,авызывающееподчас восхищениестороннихнаблюдателей«равнодушиек житейскимопасностям»– столь же полным«равнодушиемк добру и злу, к истине и колжи», а также«пренебрежениемвсеми удобствамии радостямижизни». ?
Чаадаевдаже склонялсяк выводу, чтов русской культуре«есть нечтовраждебноевсякому истинномупрогрессу»– начало, какбы ставящееРоссию вневсемирнойистории, внелогики мировыхцивилизаций, вне логикиистории мировойкультуры. Так, распространениеи развитиехристианствав Европе привело, в конечномсчете, к уничтожениюкрепостничествана Западе; русскийже народ «подвергсярабству» лишьпосле того, какстал христианским,- в царствованиеБ.Годунова иВ.Шуйского, — стало быть, само христианствоимело разныепоследствияв европейскойи российскойистории.Кондаков!
ДляЧаадаева несомненно, что путь человечестваедин, что социальныйи культурныйпрогрессыуниверсальныи всемирны, чтоистория в своемпоступательномразвитии вырабатываетвсеобщее истиныи уроки, призванныепросветитьв равной степени, хоть и различновсе народы. Вто же времярусский мыслительпризнает различиекультур и цивилизацийВостока и Запада: для первогосвойственновоображение, для второгохарактеренрассудок; онотдает себеотчет в том, что возможнаобразованность, притом весьмавысокая, нопринципиальноотличная отзападной (Япония), что возможенвариант христианства, не сопоставимыйс европейским(Абиссиния).
Однакофилософскийум Чаадаева, воспитанныйв духе европейскогоПросвещения, не может примиритьсяс равнымивозможностямистоль различныхкультур и цивилизациив историческомпроцессе.Исключительныевариантыкультурно-цивилизационногоразвития онназывает «нелепымиуклонениямиот божескихи человеческихистин». ?
Кчислу подобных«уклонений»от мировогопути Чаадаевпричисляети русскую культуру.Даже в своихзаимствованияхроссийскаяцивилизация, по мнению Чаадаева, склонна неусваиватьчужое, а искажатьрезультатычеловеческогоразума и еговсемирногопрогресса; невписыватьсяв систему мировыхзаконов, но, напротив, способствоватьотмене «общегозакона человечества»по отношениюк России и русским.Поэтому «идеидолга, справедливости, права, порядка», составляющие социальныеи культурнуюатмосферуЗапада, отсутствуютв повседневномобиходе русских.Русская культура, убежден Чаадаев, внеисторична, а в силу неспособностиприобщитьсяк мировомуисторическомуопыту отторгнутаот передовойчасти человечества, уже вступившейна путь «бесконечногоразвития».Принципу единствачеловеческогорода, выполненномуЕвропой, общностичеловеческогомышления, «всемирнойидее», «установлениюсовершенногостроя на земле»Россия может, по Чаадаеву, противопоставитьтолько «национальныйпредрассудок»/21/.
Витоге акцентироватьметодологическийподход к анализуРоссии, объяснить, зачем это нужно, ответить навопрос, причемздесь Москваи Петербург? За каким городом, по его мнению, все будущееРоссии?
Славянофилыкакуже было вышесказано, пыталисьв неурядицахРоссии обвинитьПетра I и всеего начинания.Вот,что по поводудеятельностиПетра I пишетЧаадаев в противовесславянофилам:«Было время, когда я, как имногие другиедумал, что тотвеликий катаклизм, который мыименуем ПетромВеликим, отодвинулнас назад, вместотого чтобыпродвинутьвперед. Ознакомившисьс делом ближе, я изменил своюточку зрения.Теперь я ужене думаю, чтоПетр Великийпроизвел надсвоей странойнасилие, чтоон в один прекрасныйдень похитилу нее национальноеначало, заменивего началомзападноевропейским, что, брошенноев пространствоэтой исполинскойрукой, мы попалина ложный путь, как светило, затерявшеесяв чужой солнечнойсистеме, и чтонам нужен внастоящуюминуту какой-тоновый толчокцентростремительнойсилы, чтобы мымогли вернутьсяв нашу естественнуюсреду.
Конечно, один этот человекзаключал в себецелый революционныйпереворот, ия далек от того, чтобы это отрицать, однако и этотпереворот, каки все переворотыв мире, вытекализ данногопорядка вещей.Петр Великийбыл лишь мощнымвыразителемсвоей страныи своей эпохи.Поневолеосведомленнаяо движениичеловечества, Россия давнопризналапревосходствонад собой европейскихстран, особеннов отношениивоенном, утомленнаястарой обрядностью, прискучиводиночеством, она только отом и мечтала, чтобы войтив великую семьюкрестьянскихнародов; идеячеловечествауже проникалаво все поры еесущества иборолась в нейне без успехас заржавевшейидеей почвы.Словом, в туминуту, когдавступил напрестол великийчеловек, призванныйпреобразоватьРоссию, странане имела ничего противэтого преобразования: ему пришлосьтолько приложитьвес своей сильнойволи, и чашкавесов склониласьв пользу преобразования.
Яслишком хорошийрусский, я слишкомвысокого мненияо своем народе, чтобы думать, что дело Петраувенчалосьбы успехом, если бы он встретилсерьезноесопротивлениесвоей страны.Я хорошо, знаю, что вам скажутнекоторыепоследователиновой национальнойшколы – «потерянныедети» этогоучения, которыеявляется ловкойподделкойвеликой историческойшколы Европы; они скажут, чтоРоссия, поддавшисьтолчку, сообщенномуей Петром Великим, на момент отказаласьот своей народности, но затем вновьобрела ее каким-тоспособом неведомымостальномучеловечеству, но краткоеразмышлениепокажет нам, что это – лишьгромкая фразанеуместнозаимствованнаяна той податливойрастяжимойфилософии, которая в настоящеевремя разъедаетГерманию икоторая считает, что, объяснилавсе, если формулировалакакой-нибудьтезис на своемстранном жаргоне.Правда, чтоРоссия отдалав руки ПетраВеликого своипредрассудки, свою дикуюспесь, некоторыеостатки свободыни к чему ей ненужны, и ни чегобольше – по тойпростой причине, что никогданарод не можетвсецело отречьсяот самого себя, особенно радистранногоудовольствия, сделать с новойэнергией прыжокв свое прошлое– страннаяэволюция, которуюразум человекане может постичь, а его природаосуществить»/50/.
Такимобразом, Чаадаевутверждает, что сближениеРоссии с Европойи приобщенияее к европейскойкультуре быловполне естественнымпроцессом, таккак она давнопризналапревосходствонад собой европейскихстран. А ПетрI был всего лишьмощным выразителемсвоей страныи своей эпохии народ емупомог и поддержалего начинания.
Одиниз лидеровславянофильства– А. Хомяковдовольно многов своих сочиненияхразмышлял оМосковскомпериоде русскойистории и культуры, при этом постоянносравнивая егос предыдущемпериодом (КиевскаяРусь) и последующим(«Петербургский»).
Москва, по его мнению, по сравнениюс другими,старыми городамибылагородом новым, не имеющемпрошедшего, не представляющейникакогоопределительногохарактера, смешениемразных славянскихсемейи этоее достоинство.
Цитатане введена втекст!«Она совместилав тесном союзегосударственнуювнешность ивнутренность, и вот тайна еесилы. Наружнаяформа для нееуже не быласлучайною, ноживою, органическою, и торжествоее в борьбе сдругими княжениямибыло, несомненно.Как скоро объявилаона желаниебыть Россиею, это желаниедолжно былоисполниться, потому что оновыразилосьвдруг и в князе, и в гражданине, и в духовенстве, представленномв лице митрополита.Новгород устоятьне мог, потомучто идея городадолжна былауступить идеегосударства; князья противитьсядолго не могли, потому что онибыли случайностьюв своих княжествах; областнаясвобода и завистьгородов, разбитыхи уничтоженныхМонголами, немогли служитьпрепоною, потомучто инстинктнарода, послекровавогоурока, им полученного, стремился ксоединениюсил, а духовенство, обращающеесяк Москве, какк главе ПравославияРусского, приучалаумы людей покорятьсяее благодетельнойволи.
СПетром начинаетсяновая эпоха.Россия сходитсяс Западом, которыйдо того временибыл совершенночужд ей. Она изМосквы выдвигаетсяна границу, наморской берег, чтобы бытьдоступнеевлиянию другихземель, торговыхи просвещенных.Но это движениене было действиемволи народной; Петербург были будет единственнымгородом правительственным, и, может бытьдля здоровогои разумногоразвития Россиине осталосьи не останетсябесполезнымтакое разъединениев самом центрегосударства.Жизнь властигосударственнойи жизнь духанародногоразъединилисьдаже местомих сосредоточения.Одна, из Петербурга, движет всемивидимыми силамиРоссии, всемиее изменениямиформальными, всею внешнеюее деятельностью; другая незаметновоспитываетхарактер будущеговремени, мыслейи чувства, которымсуждено ещеоблечься вобраз и перейтииз инстинктовв полную, разумнуюдеятельность.
Такимобразом, вещественнаяличность государстваполучает решительнуюи определеннуюдеятельность, свободную отвсякого внутреннеговолнения, и вто же времябесстрастноеи спокойноесознание душинародной, сохраняясвои вечныеправа, развиваетсяболее и болеев удалении отвсякого временногоинтереса и отпагубноговлияния сухойпрактическойвнешности»/47/.
Мывидим, что А.Хомяков несогласен с П.Чаадаевымговоря, что движениена Запад небыло действиемволи народной.Петербург онсчитает городомправительственным, а Москву – городомнародным.
Введицитату в текст!«История России, представляеттри, довольнорезко отделенныхпериода. Первыйесть периодКиевской Руси.Тогда уже великаянаша земляпредставляласильные началаединства: единстваверы и церковногоуправления, и единства правящего рода.Род признавалглавою своеюстаршего изсвоих членов, сидящего «востольном городе, во Киеве»; емуподчинялисьмладшие, и вэтом подчинениизаключалосьполитическоеединство. Русскаяземля былатогда союзнымгосударством.Это время уделов.Но внутренниеединство землиеще не существовало, не проникалов его организм.Рыхла связьмежду областями.Нужда в общейРусской речиеще не моглабыть сознаваема.Законы внутреннегоразвития иуроки, данныенам внешним, приготовилиначало новогополного единства.Выступила наисторическоепоприще Москва.Под свой стягстянула онамало помалувсю ВеликуюРусь; в ней узналисвою силу нашипредки, Русьпрежних веков.До Москвы Русьмогла бытьпорабощена, Русский народмог быть потоптаниноземцем. ВМоскве узналимы волю Божию, что этой Русскойземли никомуне сокрушить, этого Русскогонарода никомуне сломать.Слово Московскоесделалось общимРусским словом».
Такимобразом, авторпризнает заМосквой объединяющееначало. Далееон говорит, чтос началом XVIII-говека наступаетновая эпоха.Государственнаявласть переместиласьв другую область, область новую.
«Старинаобратиласьв воспоминание, прошлое прошло»/47/.
Хомяковудивляетсяпо поводу того, что все европейскиестраны имеютодну столицу, а Русская земляимеет две столицы.Одну он называетгосударством(Петербург) адругую «жизньюнародной»(Москва).
«Нашимыслительныесоседи, Немцы, уже заметилии внесли в науку, как несомненноеделение правана право личное, право общественноеи право государственное.Деление правасоответствует, без сомнения, делению самихжизненныхотправлений, трем областямдеятельности: частной, общественнойи государственной.Между первойи последней, т.е. между частнойи государственнойлежало бы бездна, если бы этабездна не быланаполненаобщественнойдеятельностью.В целом миревсе сферыдеятельностичастной одинаковыи одинаковобесцветны: длянее совершенновсе равно, какоегосударствоее охраняети обеспечивает, только бы охранялаи обеспечивало.Не таковадеятельностьобщественная.Выходя из жизничастной, онавыражает всеоттенки, иособенностиземли и народаи обуславливаетгосударство, делая его таким, а не иным; онадает ему право, она налагаетна него обязанностьбыть самостоятельным, выделитьсяи других государств.С ее уничтожением, если бы такоеуничтожениебыло возможно, государствотеряет всю своюсилу; оно падаети не может непадать, потомучто уже не имеетпричины быть, потому чтособственно– личное деятельностьвсегда равнодушнак охраняющемуее государству, лишь бы охранялаее. Она должнапасть по справедливости, потому чточеловек, лишенныйодного из законныхсвоих наследий,- жизни общественной,- будет естественнопримыкать ккакому-нибудьдругому государству, в котором онасвое наследиенаходит вполне: ибо, в своейчастной деятельности, человек естьтолько лицоопекаемое илиоберегаемое, в жизни жеобщественной– он зиждетель, и в известноймере деятельи творец историческихсудеб» /47/.
Однакогосударствотакже оказываетвлияние наобщественнуюдеятельность.«Государство, внешнее выражениеживого народноготворчества, охраняет егоот всякоговнешнего насилия, от всякоговнутреннеговременногопотрясения, могущего нарушитьего законныйи правильныйход. Без негообласть деятельностиобщественнойбыла бы невозможна; ибо она былабы беззащитноюперед напоромдругих народов, вооруженныхгосударственнымисилами, и невозможноювнутри самойсебя, потомучто, по несовершенствучеловеческому, она бы постояннонарушаласьвсякими личнымизлыми страстями, требующимипринудительнойсилой для своегоукрощения, между тем каксама областьобщественнойдеятельности, по своему коренномухарактеру, естьтолько областьмысли, мира идобровольногосогласия. Итак, говорю я, свято и высокопризваниегосударства, хранящего жизньобщественнуюи обуславливающуюее возможность.Как живойорганическийпокров охватываетоно ее, укрепляяи защищая отвсякой внешнейневзгоды, растетс нею, видоизменяясь, расширяясьи прилаживаяськ ее росту и кее внутреннейвидоизменениям.Чем более в неммудрости изнания своихсобственныхвыгод и своегособственногозначения, с тембольшею чуткостьюслышит оно, стем большеюясностью видитоно все разнообразияжизни общественной, с тем большеюгибкостьюприлаживаетсяоно к ее формами к ее историческомуросту, охватываяее как бы живоюбронею и постоянноукрепляя ееживыми силами.Таково отношениегосударствав жизни общественной,- государствоего нормальноми здоровомразвитии. Историяучит нас, чтов болезненныхявлениях, предшествующихпадение народов, эта деятельностьизвращаетсяи ищет какого-торазвития отдельного, враждебногонародной жизнии, следовательно, невозможного.Живой покровобращаетсяв какую-то сухуюскорлупу, толстетьипо-видимому крепнутьот оскуденияи засыханиявнутреннегоживого ядра; но в то же времяон действительнозасыхает, дряхлеети, наконец, рассыпаетсяпри малейшемударе. Это какой-тоисторическийсвищ, наполненныйпрахом сгнившегонарода. В другихорганическихформах мы замечаем, что областьчастной деятельности, рассыпаннаяв ровной мерепо всему пространствугосударства, не требует ине может иметьцентра. Областьдеятельностигосударственнойнеобходимотребует крепкогососредоточения, и оно имеет егона Руси. Почтительноскажем мы обнем: «ему жечесть, честь».Наконец, духовнаядеятельностьобщества, развиваясь, созидает себеместные центры, и потом, дляполного своегособора, дляполной мысленнойбеседы, совокупляетсяв одно живоесосредоточение.Мне кажется, что таковаМосква, таковоее живое и официально– признанноезначение. Вотпочему сохраняетона свое имястолицы». Цитатане введена ине завершена!
Именнов Москве, поего мнению«постоянносовершаетсясерьезныйразмен мыслей, в ней созидаютсяформы общественныхнаправлений.«Конечно, ивеликий художник, и великий мыслительмогут возникнутьи воспитатьсяв каком угодноуглу Русскойземли; но составиться, созреть, сделатьсявсеобщим достоянием,мысльобщественногоможет толькоздесь. Русский, чтобы сдуматься, столковатьсяс Русскимиобращаетсяк Москве. В ней, можно сказать, постоянно нынчевырабатываетсязавтрашняямысль Русскогообщества» //.?
Вкачествеподтверждениясвоим словамон приводитв пример нашепросвещение.Все убеждения, по его мнению, более или менееохватывавшиенашу жизнь, возникали вМоскве. Хомяковсчитает интереснымтот факт, чтовезде общественноесосредоточениесовпадает сцентром государственным, у нас же нет; или иначе: вездеодна столица, а у нас две.
«Москване может соперничатьни с одной изстолиц Европы.Она, город невеселый; но эта внешняяне веселостьстоличной жизнине имеет ничегообщего с истинною, светлою, внутреннеювеселостьюжизни разумной: она собственнопринадлежиттолько столицами никогда неможет принадлежатьвсему народу, всей стране, какой бы то нибыло. Москваможет обойтисьбез того, безчего обходитсяРусская земля.Правда и то, что постояннаятревога жизнипрактическойбудит мысльи дает ей какую-тоособеннуюбойкость иподвижность»/47/. ?
Такимобразом, авторпытается донестидо читателя, что Москваиграет,огромное значениедля Русскойземли. Это город–общественногососредоточения,азначит город, который несетв себе объединенноеначало.
«Москване пересталаи ни когда неперестанетбыть общественнойстолицей Русскойземли». ?
Впублицистикетакже довольноактивно обсуждаласьданная тема.В 1847 году Хомяковв статье «Овозможностирусской художественнойшколы», отстаивалидеи народностирусского художества, полемизировалс Белинским:«Петербургскиежурналы объявляетво всеуслышанное, что народностьне в бороде ине в зипуне», однако не доказано, что фрак разумнееили удобнеезипуна». К. Аксаков, резко критиковалопубликованнуюв петербургскомсборнике «Вчераи сегодня»повесть князя?Одоевского«Сиротинка», демонстрировавшуюпревосходство«питерскоговоспитаниянад деревенским»: люди, «которые, будучи одетыв европейскоеплатье и, заглянувв европейскиекниги, выучившисьболтать начужом языкеи приходить, как следует, в заемный восторгот итальянскойоперы, подходятс указкою кбедному необразованномународу» /18/.
Особыйинтерес представляетпозиция В.Белинского.Первые впечатленияо столице критикироническиописал в письмеБоткину.«Питер – городзнатный. Нева– река пребольшущая, а петербургскиелитераторы– прекраснейшиелюди послечиновникови господ офицеров.Мне очень, оченьвесело…» Идалее, рассуждалкак истинныймосквич: «Даи в Питере естьлюди, но этовсе москвичи, хотя бы они ив глаза не видалибелокаменной.В Питере толькопоймешь, чторелигия естьоснова всегои что без неечеловек – ничто, ибо Питер имеетнеобыкновенноесвойство оскорбитьв человеке всесвятое. Но всеже Белинскийне мог устоятьперед эстетическимобаянием города:«Невский проспект– чудо, так чтоперенес бы егода Неву, да несколькочеловек в Москву».?
Вовторой половинеXIX века публикуетсяряд работ, вкоторых такжезатрагиваетсявопрос о деятельностиПетра Великогои обнаруживаетсяявное противопоставлениеПетербурга Москве.
В1869 году в Москвевыходит книгаИ. Данилевского«Россия и Европа».Прямой оценкигородов Данилевскийне дает, однакорезко критическоеотношение егок культурнойполитике Петрапрослеживается.В результатеэтой деятельности, по мнению автора, не вырослоничего нисвоего, ни чужеземного.Данилевскийне приемлетновые формыархитектуры, живописи ивыражает типичнославянофильскоевосприятие- точнее, неприятиеПетербурга.
Такжедовольно критичноотнесся к Петербургуи другой московскиймыслитель концаXIX века – Н. Федоров.Его главнаяидея — воскрешениеотцов — была непросто фантазией, но доведеннымдо крайноститрадиционализмом, поклонениемпрошлому, ккоторому человечество«должно возвратиться».Верность традициямон считалнациональнойособенностьюрусского народа, а прогресс — приметой цивилизации.Отсюда и различиямежду Москвой– «органомпадшей Византии»и Петербургом– «органом прегордогоЗапада». Ошибкапетербургскогопериода заключаласьв том, — разъяснилфилософ,-что он свободупоставил наместо долгак отечеству, который в прошломсостоял в военнойзащите Европыот нашествияс Востока, аныне – в «превращениикремлей в музеи»для воспитаниялюдей в духепреданностизаветам отцовпри «устранениисамих причини поводов квойнам». ?Какмы видим, общимв этих концепцияхявляетсяпротивопоставлениеМосквы и Петербургакак символовистинного иложного путейразвитияотечественнойкультуры, попытказакрепить заМосквой илиПетербургом знак или «правильного», или «неправильного»движения иосуществлениясвоего национальногопути, спецификинациональногохарактера.
Такимобразом, мыможем говоритьо том, что, антитезаМосква-Петербургнабирает широкийоборот в русскойфилософскойи публицистическоймысли XIX века. В лице Москвыи Петербургаспорили двешколы: славянофилы(московская)и западники(петербургская).ЗаМосквой признаваласьсила «охранительная», традиционная, за Петербургом– преобразовательная, цивилизационная.ПроблемаМосква-Петербургстала ключевойв осмыслениипрошлого ибудущего России.СлавянофилыпророчилиПетербургускорую гибель, обвиняя егов противовесМоскве вевропеизмеи отходе отнарода. Западникиже наоборотпопыталисьвзглянуть наоснованиеПетербургаи деятельностьПетра как наестественный, органичныйпроцесс, спасительныйдля всей России.Данный спорподготовилосновательнуюбазу для дальнейшегоосмыслениясоциокультурнойи историческойроли городовв культурнойжизни России.
--PAGE_BREAK--
1.2.Москва — Петербургв современнойкультурологическоймысли
ВкультурологическихнаукахсуществуетзначительноеколичествоработпосвященныхМоскве и Петербургу.Попробуемобратитьсяк двум наиболееизвестнымработам, которыевкакой-то мереотражаюткультурологическийаспект проблемы.Автором первойработы является
К.Г. Исупов, который пытаетсяпроследитьэволюцию образовМосквы и Петербургав русской культуреXVIII-XX веков. К. Исуповинтегрируетв своем исследованииразличныеработыписателей, публицистовпосвященныхпроблемеМосква-Петербург.
?откудавзялся? Бицентризмпо его мнениюне являетсяисключительнымсвойствомотечественнойистории. Это, скорее, норма, в которой отраженадиалогическаяприрода всякогоподлинно культурногоисторическогопространства:«Как «Мюнхен/Берлин»для Г. Гейнеили «Любек»для Т. Манна, так и Москва/Петербургдля бесчисленногомножестварусских авторовоказалиськардинальнойжизненной осью: типом мировоззрения, формой культуры, мировоззренческимитогом выбора, стилевым поведением, религиознойи этноязыковойдоминантой»/17/. Или так вводитсяцитата, или: после нее», — пишет (утверждаети тд.) автор работы, полагаетисследователь.
Историко-культурнаяинтрига соперничествадвух русскихцентров состоялав глубоко творческомхарактере ихпартнерства.Естественнорастущая Москвапротивостоитв мире ценностейрусской культурырациональноорганизованномуПетербургу.Антитезаорганическогои неорганического, в контекстекоторой разворачиваетсяпочти трехвековойдиалог столиц, отразиласьв описанииМосквы и Петербурга.В частностиПетербург, был отнесенапокалиптикой.Она стала ведущимсмысловымэлементом«петербургскогомифа».
Репутациябеззаконногограда накапливаласьпостепеннои ближайшимгенетическимобразом связанас восприятиемПетра Iкак Антихриста.Беспрецедентнаяреформациясоциальногоуклада, крушениетрадиционныхкартин мираи мира религиозныхценностей, резко изменившеесякачествоисторическоговремени (онокатастрофическиубыстрилось),– этиследствия делаПетрова вполнеестественноактивизировалиархаическийстереотип«подменного»царя, государя-самозванца.Мифологиясамозванства, которой раскольникиотреагировалина новацииПетра Великого, целиком вошлав ценностныймир новой столицы, отмеченнойсатанинскичуждым обликом.
Чемчаще припоминалимосквичи оМоскве – ТретьемРиме, тем большийужас внушалас дьявольскойпомощью изничего возникшаяновая столица, грозившаяобернутьсяРимом Четвертым.В борьбе за«римские»приоритетыМосква со временемобретает новуюмифологию, — контексты«Города-Феникса», в котором осмысляласьв XIXвеке послепожарнаяМосква. Восстающаяиз пепла Москванадолго занялавнимание всегомира, как отметилГерцен в памфлете«Москва и Петербург».Москва осмысляетсякак «Город-Феникс»,тоесть город, способный квосстанию изпепла, и в этомбесконечномвозрожденииимеющий харизматическую, божественнуюотмеченность.Контрастнымфоном для Москвы– Города-Феникса– служит прочноустановившаясяза ПетербургоммифологемаОбреченногоГрада. Датьпояснение, чтотакое обреченныйград.
Такжеможно вспомнитьеще об одномценностномстереотипемирового города, в котором осмысляетсяПетербург: онноситель«цивилизации»как энтропийногооборотня культуры.Это «Город-Вавилон». Вавилонскаятематика прочноукореняетсяв русской культуре, в связи с нейразвертываетсядревняя мифологиягорода- блудницы; все более отчетливоПетербургврастает встаринныеконтекстыпадшего Града.– Примеры!
Нарубеже XIX-XXвеков проблемагорода, городскойсреды, городскогоповедения –одна из центральных.Она ставитсяна широком фонефилософскихвопросов внутриуже сложившихсятриад «культура-цивилизация– человек» идругих из этогоряда. Авангардистскиепоиски в областиновыхязыковвыражения вискусствекоснулисьпрежде всегоградостроительства.Архитектурана некотороевремя становитсяодним из «самыхмассовых изискусств».Кубизм и конструктивизмв поэзии и живописи, кино и музыке- производныеот нее. Утопическиеварианты мегаполисаследуют одинза другим, ничегоне кажетсянеосуществимым.Города космические, подвесные, летающие, подземные, стеклянные, ажурные; города-растения игорода- организмы.Утопия предлагаетпрежде всегоновый тип города, жилища и новуюсвободу длягородскогочеловека. Надругом полюсерезко возрастаеткритика капиталистическогогорода, литературунаводняютобразы городов-убийц. Мировоззренческаятрадиция впервуюочередьторопитсяопределитьпонятие Домаи Мира в векторе«домашности».Если «дом- этоместо, где житьнельзя» (М.Цветаева), тои весь мир –юдоль, а не обитель.Ни одна эпохане знала такогообострениякомплексовбездомности,заброшенности-в бытии, как эпоха началавека ивпериод междудвумя мировымивойнами. В своемторжествеорганизованногопространства, замкнутогоконтура, Петербургвоспитал впетербуржцахособое отвращениек дому – некогданадежномуубежищу. Недовериек домашнемууюту сталоспецифическойчертой городскойпсихологииПетербурга.Со временДостоевскогозакрытое пространствостало осознаватьсякак метафизически-криминальное(что происходитс Р. Раскольниковым).
Новоеиспытание вапокалиптическихконтекстахпредстоялоПетербургув XXвеке. Он вновь- Город гибелии обитель обреченных; пророчествоо скорой гибелиНевской столицывходят в моду, заполняютстраницы ежедневнойпечати.
Вкачестве примераК. Исупов приводиттот факт, чтов 1907 году
Е. Ивановпубликует вальмонахе«Белые ночи»символистскиевариации натему Апокалипсиса:«Всадник. Нечтоо городе Петербурге».Здесь, помимопримелькавшегосясравнения сВавилоном, характеренважный смысловойштрих столицы: ее регулярно-числоваяобразность.ГрадостроительнаяматематикаПетербурга, его геометрическаяупорядоченностьтрадиционнопротивостоят«кривому»пространствуМосквы. В городеПетра торжествуетв своем мироустроительномначале Число-Логос.Петербургскиечисла в эссеЕ. Иванова вдухе эпохиусиливают тезначения, какиечерпают изпервоисточника, т.е. замыкающегоБиблию «ОткровенияИоанна Богослова».Это числа судьбы, числа мистическиеи вещие. Петербургскимчислом у автора«Всадника»оказывается«17», посколькув 17-ой главеАпокалипсисаговорится осидящей назвере блуднице; вышина МедногоВсадника -17,5 футов; нумер, в которомсидит Германниз «Пиковойдамы»-17-й.Е. Иванов заставляетнас видеть вМедном ПетредвойникаапокалиптическогоВсадника, а вГерманне- вариантГолядкина-безумца из«Двойника»Ф. Достоевского.В результатеприравниванийчисло-традиционныйсимволсовершенстваи гармонии— обращаетсяв свою противоположность, в энтропийного(полуреального), на гране безумияживущего Города, вся архитектурнаяматематикакоторого готоварухнуть в безднунебытия подкопытами КоняБледного.
Надохотя бы дляприличия оформлятьцитаты!
Культурфилософияпервых десятилетийXXвека активноразрушает образ Петербургакак логическиупорядоченногокосмоса. Онначинаетвосприниматьсякак город- насмешка, как безумнаяпопытка преодолетьстихию (природную, национальную, историческую)голым расчетом.На этом фонеусиливается«партия» Москвы: ее голос начинаетзвучать в тонахутешения инадежды. Городпочвенногообетованияи национальнойжизнестойкости, в противовесгордыне СевернойПальмиры, — таковойпредстаетМосква в статьеБ.М. Эйхенбаума, историка культурыи филолога. «УПетроградаи нет души –она историческине потребоваласьему. Петроградпленителенименно своимбездушием — город ума, умысла, так легко, поэтомупринимающеговид каменногопризрака. Онвсегда напряженнои рассудочномыслит… Москване знает раздумья, не любит рассудком, живет полнотоюи разнообразиемчувств. Москва-живописнее, тогда как Петроград– чертеж, контур, схема», – пишет он встатье ?.
Авторсравнивает«культуруподвалов» двухстолиц. Еслина берегах Невыцарит атмосфераэлитарнойутонченности, то Москва находитформы ярмарочно- балаганнойарлекинады, превратившей камерноепространствосалонов в уголгородскойплощади.
Впервых десятелетияхXXвека мыприсутствуемпри реставрациистарых контрастовстолиц». – чтоэто такое?
ОМоскве говоряткак о разнородноорганическомсуществе (КТО?),о Петербурге– какоб однородно-отчужденнойкаменной пустыне.О Москве- винтонацияхнежности иблагодарения, о Петербурге- како мучительнойлюбви.(КТО?) Русский характереще раз отыскиваетв Москве Эдемблагостнойсосредоточенностинад душой (например, П.А. Флоренский), а в Петербурге- Ад злокозеннойнеуталенностидуха (например,
А. Блок).
Нашвек формируетдвойное отношениек городу. С однойстороны, этопространствоотчуждения, распадающихсясвязей, механизированнойжизни. Отсюда- усиление«руссоистских»тенденций, идеализациядеревенскойжизни, бегствов природу».Б. ПастернаквспоминаяМосквуписал: «С наступлениемнового векамановениеволшебногожезла всепреобразовалось.Москву охватилоделовое неистоствопервых мировыхстолиц. На всехулицах к небуподнялисьнезаметновыросшие гиганты.Вместе с ними, обгоняя Петербург, Москва даланачало новомурусскому искусству-искусствубольшого города»/? /.
ДляПастернакаМосква-этогород как школакультурногозодчества иперекрестокмировых культурныхтрадиций.
Историческоезначение официальногоразмена столицв марте 1918 годаопределилосьнескоро. Обретениеновых аспектовдиалога далосьценой непомерной.Понадобилосьвыйти за пределырусскогопространства, чтобы, оглянувшисьна него в далекихскитаниях повсему миру, заново пережитьРодину- Москвуи Родину- Петербург.Иначе говоря«понадобилось»русское зарубежье.
Зарубежнаякультурфилософияс новой остротойпереживаетстоличныеприоритеты.На родине, вусловиях«сталинократии»диалог столицдо конца 50-х годовуходит вглубь, лишь изредкапрорываяськ читателюглухими отголосками.Диалогичностькак нормальноесостояниекультурыпротиворечиласамой природесоциальнойдействительности, созданной внеустаннойборьбе с «врагаминарода». Всплошьмистифицированнойи переименованнойреальности30-50-х годов, основнымсвойствомкоторой сталаконтролируемаясоциальнаяоднородность, две мировыестолицы подвергаютсякультурно-историческойрепрессии: иззоны диалогаони переводятсяв зону молчания.
Когдадля эмигрантскойпечати большевистскаяРоссия утвердиласьв качествефакта, Петербургуприпомнилиего грехи европеизма.Вновь на первыйплан выходитантитеза городаи страны. Невскаястолица опятьвоспринимаетсякак самоотчужденнаяРоссия, ноименно в этомкачестве- и какрусский городпо преимуществу.В философскомромане
Ф.А.Степуна «НиколайПереслегин», с героями которогоавтор состоитв сложных отношенияхпритяжения-отталкивания, говорится:«Какой великий, блистательный, несмотря насвою единственнуюв мире юность, какой вечныйгород. Такойже вечный, каксам древнийРим. И как нелепамысль, что Петербургболее русскийгород, чем Москва. Только вРоссии естьсвоя анти-Россия: Петербург.И в этом смыслеон самый характерныйрусский город»//.
Ещеодной показательнойработой этогопериода являетсяработа Г.П. Федотова«Три столицы».Федотов воссоздаеткартину киевско– азийско –западной Империи, соединившейв своих географическихи историческихгоризонтахдуховный опыти государственностьрас- антиподови племен- родичей, наций- врагови народов- друзей. Результатомэтого синтезастало формированиев России культурныхцентров, болееазиатских, чемсама Азия(Москва), и более европейских, чем сама Европа(Петербург).Полемическоезаострениемысли о двух«соблазнах»постигшихотечество(«азиатскийсоблазн Москвы«европейский- Петербурга)нужно русскомумыслителю, чтобы, во-первых, объявить итоговуюрусскую ментальность«псевдоформой», а, во-вторых, чтобы указатьвыход из тупиковой, как кажетсяГ.П. Федотову, ситуации.
Федотовпредлагаетнам вспомнитьо святых холмахКиева, ибо «здесьзаря русскогохристианствавосточного, сочетающегов своем искусствезаветы эллинизмаи Азии». Кольскоро, полагаетГ.П.Федотов,«лихорадящийПетербург и обломовскаяМосква, – дорогиепокойники; пусть святаяСофия Киевская«третьей столицы»напомнит намоб утраченнойчистоте греческогоправославияи спасет наскак от гордогонациональногосамодавления(наследия Москвы), так и от латинскогоцивилизаторства(наследияПетербурга)».
Взаключениесвоей работыИсупов рассуждаето Петербурге.Он считает, чтов связи с тем, что Петербургдождался возвращениясебе историческогоимени, страхи ужас передбудущим преодолевалсяв историческомкатарсисе. ПетербургскийАпокалипсисне завершается, он стал живойэсхатологиейнадежды.
Втораяработа по даннойпроблематикепринадлежитМ. Кагану иназывается«Град Петровв истории русскойкультуры». Работа посвящена, прежде всего,Петербургу,однако, вполнезакономернымявляется тотфакт, что в работеПетербургпротивопоставляетсяМоскве.
Перваяособенностькультуры Петербурга, по внутреннейлогике петровскихреформ, по мнениюавтора — еедесакрализированный, светски политизированныйхарактер. Первыйпостроенныйв Петербургесобор был элементомвоенно-политическогокомплекса –Петропавловскойкрепости, и вдальнейшемновая столицапротивопоставляласебя перенасыщеннойцерквами Москвесравнительноредкими, неопределявшимиее градостроительнойструктурыхрамами.
ОцениваяосуществленнуюПетром реформуобразования, Г. Плехановотметил, чтов МосковскойРуси оно «имелодуховный характери, за самымиредкими исключениями, составляломонополиюдуховенства, учившегосяредко, мало, неохотно. Петровскаяреформа, такили иначе, отдалав изучениеновый общественныйкласс, и, заставивего приобретатьзнания, относящиесяк земной, а нек небеснойжизни, привиласвоим лучшимдеятелям твердоеубеждение отом, что учитьсянадо постоянно, много и усердно».?
Однимиз характернейшихпризнаковдесакрализациикультуры впетровскоевремя – воспитаниепривычки ксветскомуискусству какчасти образажизни. Внедрениев быт портретовбыло художественнымвыражениемнового типасознания, складывавшегосяв Петербурге.« Петр всяческипоощряет и дажевменяет в обязанностьприближеннымиметь в своихдомах портреты.Со временемэта привычкаукореняется…»Вообще населениеПетербургаохотно тянулоськ светскойжизни, религиозныесочинения здесьшли не так бойкокак в Москве.
Однимиз важных М.Каган такжесчитает вопрос, касающийсяевропеизациирусской культуры.Петра многиесчитали беззаветнымзападником.Автор говорито том, что этобыли несправедливыеобвинения. Онстремился непереноситьв Россию « готовыеплоды чужогознания и опыта, а пересаживатьсамые корнина свою почву, чтобы они домапроизводилисвои плоды».Петр считалнеобходимымусваивать все, что было полезноРоссии, где быне произрасталиэти иноземныеплоды. Следуетиметь в виду, что проблемасвязи Россиис миром возниклазадолго дотого, как ПетрIоткрыл «окнов Европу». Западноевлияние сталкивалосьс господствовавшимтрадиционнымвосточным –греческим иливизантийским, которое имелорелигиозно-нравственныйхарактер изахватываловсе обществосверху донизу.
Привлечениемножестваиноземныхтехников, офицерови солдат, купцов, отмечает Ключевский, привело к тому, что еще в XVIвеке, при И.Грозном, под Москвойвыросла немецкаяслобода, позжеразгромленная; вновь возродившисьв значительныйи благоустроенныйгородок с прямымиулицами и переулками, с красивымидеревяннымидомиками, слютеранскимии реформаторскимицерквами инемецкой школой.Естественно, что немецкоепоселение истало проводникомзападноевропейскойкультуры вмосковскойжизни, в которуювсе шире проникализаимствованныена западеразвлечения, игры, театральныезрелища.
Наиболееярко различиямежду Москвойи Петербургомможно проследитьна стилевомуровне. В частности, Каган, говоряоб искусствеXVIIIвека отмечает, что в Петербургесложился идостиг художественнойвершины классицизм.Классицизмбыл наиболееорганичен дляпетербургскойархитектуры; четкая планировка, прямые улицы, строго очерченныеплощади требовалисоответствующегорешения зданий, потому дажебарочная архитектураоказываласьздесь относительносдержаннойв использованиидля нее экспрессивныхи декоративныхсредств (позднеепетербургскийампир и модернне допуститсвойственногоим в европейскихгородах неумеренногоупотребленияпластическогои живописногодекора).
Вэтой духовнойатмосфере немог укоренитьсясентиментализм, столь органичныйв Москве, гдеон обрел благодатнуюпочву, утвердилсяв журнале «Полезныеувеселения, а затем и в рядедругих изданийраспространилсвое влияниена всю русскуюкультуру благодарядеятельностиМ.Хераскова, Н.Карамзина.
Классицизмимел «опорнойбазой» столицу, потому чтогосударственнойидеологии нуженбыл характерныйдля этого стиляспособ обоснованияприоритетадолга, политическогоразума надчувством; Москваже искавшаязащиты от деспотизмаабсолютистскойгосударственности, противопоставлялаей и традиционныерелигиозныеценности иценности частнойжизни, семьи, быта, находяв сентиментализмеудовлетворенияэтой духовнойпотребности.
Однакоесли тольков XVIIIвеке диалогдвух столицтолько набираетскорость, тоуже в 30-х-40-х годахXIXвека Москваи Петербургоказываютсяв центре полемическихсхваток. Каксчитал исследовательГ.Стернин, вэто время критическаямысль настойчивопроводила рукоймежду Москвойи Петербургом: назвать тогоили иного графикаили живописца«петербуржцем»означало датьему совершенноопределеннуюхарактеристику, указать на егопринадлежностьк «мирискусническому»лагерю и темсамым противопоставитьего представителяммосковскойшколы».
Идействительно, современникипостояннопользуютсятакими выражениямикак «петербургскаяатмосфера»и «московскиенастроения».А.Бенуа писал, например, обА.Васнецове:«Он весь – Москва, он весь Византия», и потому у него«слишком малосвязей с современнойРоссией», которая«озападилась».Несколько летспустя в статье, посвященнойразличиям вхудожественнойжизни Москвыи Петербурга, А.Бенуа обобщал, словно подхватываявековую традициюсопоставлениядвух российскихгородов: «Москвабогаче насжизненнымисилами, онамощнее, красочнее, она будет всегдадоставлятьрусскому искусствулучшие таланты, она способнасложить особые, чисто русскиехарактеры, датьраскинутьсясмелости русскоймысли. Но Москвечужд дух дисциплины…», Петербург же«угрюм, молчалив, сдержан и корректен.Он располагаетк крайнейиндивидуализации, к выработкечрезвычайногосамоопределения, и в то же время(в особенностив сопоставлениис Москвой) внем живет какой-тоевропеизм… Ялюблю Петербургименно за то, что чувствуюв нем, в его почве, в его воздухекакую-то большуюстрогую силу, великуюпредопределенность"-служить России«уздой и рулем».
Речьшла здесь охарактерехудожественноготворчества, но в известноймере данныесуждения могутбыть отнесенык различиямполитическойи духовнойжизни этихгородов в целом.Ибо при всехреволюционныхкатаклизмахстолица вплотьдо 1917 года сохраняласвои дисциплинарную, регламентирующую, рационально- организующуюфункции. Москваже – относительнуюсвободу, стихийностьэмоциональныхреакций, и казалось, что таковаприрода национальногороссийскогодуха.
ИскусствоведН.Пунин, в полномсоответствиис только, чтоприведеннымисуждениямиБенуа утверждал, что на Всероссийскоймузейной конференции, проходившейв 1919 году в Петрограде, этот город каквсегда обнаружилсвои организующиетенденции исвое систематически -проработанноемировоззрение, тогда как Москвавсе время выявляласвою хаотическуюстихийность, являясь темсамым началомдезорганизующими беспринципным.Понятно, чтов каждой областикультуры этиразличия имелисвои силы иопределенность- в музыке онибыли видимоменее яркими, чем в балетеили живописи; но хотя музыковедыподчас возражалипротив преувеличениязначений различий между «петербургской»(Римский-Корсаков)и «московской»(Танеев) композиторскимишколами, об ихсуществованииговорит хотябы свидетельствоЧайковского, что таково было«распространенноев русской музыкальнойпублике представление».Исследовательницарусской музыкальнойкультуры тоговремени назвалаодну из главсвоей книги«Московскиеклассицистыи петербургскиеклассики» иописала в нейразличие путейобусловленноекультурно-психологическимклиматом двухрусских столиц.
Изучениеистории русскойфотографиипривело к выводу, что в началеXXвека в Москвеи Петербургегосподствовалиразные взглядына изучениефотографии: москвичи хотеливидеть в ней«чистое искусство», подобное живописи, которое должноэкспонироватьсяна выставках, а петербуржцыпонимали фотографиюзначительноболее широко, оценивая возможностиее использованияв науке и технике.
Особенности«двух культур»России тоговремени сказалисьи на характеремосковскойи петербургскойархитектуры.При несомненномусилении чертобщности, обусловленномфункционально, технологическии расширившейсявозможностьюодних и тех жеархитекторовработать и тути там, застройкане могла неследоватьсложившимсяв обоих городахтрадициям; поэтому преобладавшейв Москве ориентациина древнерусскуюархитектуру, Петербургпротивопоставлялевропейскийвкус, проявляяпристрастиек ренессанснымформам и находяв большинствеслучаев способыэстетическогоконтакта новогостроительствав стиле модернс собственнойклассицистическойархитектурой.
Европеизмпродолжалнаправлятькультуру столицы, и даже переименованиегорода в Петроградв начале империалистическойвойны, лишившееего имя изначальнойформы, имелочисто символическоезначение и несказалосьсколько-нибудьсерьезно наосновной ориентацииего жизни. Вовсех своихразделах – всфере образования, в гуманитарныхнауках, в характерефилософскоймысли – онанесла заложенныйв себе Петромзаряд «окнав Европу», противопоставлявшийнеославянофильским, националистически– почвенническимпозициям, господствовавшимв Москве. ВПетербурге-Петроградепродолжалиуспешно работатьнемецкоязычныегимназии, здесьполучила признаниенеокантианскаяфилософия, тогда как Москваоставаласьцентром формированиярелигиозно-философскоймысли, котораяпри всей критичностиотношениянекоторых еепредставителейи к славянофильству, и к официальномуцерковномуправославию, видела национальнуюприроду русскойфилософии врелигиознойоснове и противопоставляламессианистскую«русскую идею»не толькореволюционнойидеологиимарксизма, нои демократическимтрадициямрусской интеллигенцииXIXвека, а вместе с нимии рационализмукак таковому, во всех егопроявлениях– в частности, в обоснованиипетербуржцаминаучного характерафилософии.Правда, в некоторыхотношенияхгорода «менялисьролями» – Петербургстановилсязащитникомхудожественныхустоев отбезудержногодвижения молодежиосваивавшейновации европейскогоискусства, аисточникомэтого движенияв России оказываласьМосква: здесьбыли собраныи стали общедоступнымидве грандиозныеколлекциизападногосовременногоискусства –пушкинскаяи морозовская.В первых десятелетиях XXвека произошлосвоего рода«разделениетруда» междуМосквой иПетербургом: Москва сталацентром философскоймысли, Петербург– центромхудожественноготворчества.Если во второйполовине XIXвека столичнаякультурапротивопоставлялапочвенническойориентацииМосквы почерпнутыена Западесциентистско– техницистскиеустремления, то в начале XXстолетия онакак бы возвращаетсяк традициипушкинскогоПетербурга, берет в качествесимвола верыпровозглашенныйДостоевскимлозунг: «красотаспасет мир»; и упованиюмосквичей нарелигиозноеобновлениенарода и человечествапротивопоставляет«религию красоты», эстетическуюутопию, признаниехудожественно-образногоусвоения реальностинаиболее эффективнымспособом перенесениячеловека вцарство духа.Вот почемуМосква сталародинойрелигиозно-философскоймысли, а Петербург– местом рожденияхудожественногосимволизма.
Ив заключениесвоей работыКаган приходитк выводу, что, как бы ни стираласовременнаяцивилизацияразличия междуМосквой иПетербургом, культурно-историческиеособенности обоих городовдолжны не толькосохраниться, но и углубиться, ибо в них выражаетсянеповторимаяиндивидуальностькаждого, бесконечноценная культура.На этой основеи будет развертыватьсядиалог двухстолиц, а не ихпротивоборство.
Такимобразом, иК.Г.Исупов, иМ.С.Каган в своихработах определяютважнейшую чертурусской культуры– биоцентризм.
…>…>…> продолжение
--PAGE_BREAK--
1.3.Петербург-Москвав современнойпублицистике.
В даннойглаве мы остановимсяна одной работе, которая принадлежитбывшему мэруСанкт-ПетербургаА. Собчаку.
Работаназывается«Из Ленинградав Петербург: путешествиево времени ипространстве».Автор совершаетпутешествиеиз Ленинградав Петербург.
А.Собчакговоряо современномПетербургесчитает, чтоон конечно, много потерял, но, к счастьюдля нас, не утратилполностьюсвоего петербургскогокачества –духовного, интеллектуальногои культурногоцентра России, одного из важнейшихцентров классическойевропейскойкультуры.Интеллектуально-культурныйфеномен Петербургане был тождествененего столичномуположению, оказался ширеего столичности.
АтмосферунынешнегоПетербургаво многом определяетстоль характернаядля него смесьпревосходстваи ущемленности.Чувство превосходствопостояннорождаетсягорожанамисознаниемтого, что мыживем в единственномпо-настоящемуевропейскомгороде Россиис его особойдуховностьюи культуры. Ноэто сознаниесобственногопревосходства, витающего ватмосферегорода, удивительнымобразом соединенос чувствомущербности, административнойущемленностигорода, упорносопротивляющегосянизведениюего на уровеньпровинциальногогубернскогоцентра. Именно– это чувство– источникоткрыто демонстрируемогопетербуржцамипрезрения кМоскве как«большой деревни»/? /, – полагет политики публицист.
А.Собчак, как имногие другиеисследователи, уверен, чтоПетербургсоздавался, прежде всего,в противовесМоскве. Петр, устав боротьсяс косностью, азиатчиной, казнокрадствоммосковскогобоярства, решилвсе начать нановом месте.«Царь оставилМоскву, какбросают постылую, нелюбимую жену: враз и навсегда»/45/.
Наиболееинтереснымявляется вработе вопрос, касающейсяримских приоритетов.Как мы знаем, Петербургиногда называют«СевернымРимом». А. Собчаксчитает, чтоэто определениеимеет своимисточникомименно теорию«ТрерьегоРима» – новогоцентра христианства, призванногосыграть в европейскойистории неменьшую роль, чем древнийРим и его преемницаВизантия. Однакоидеологи «ТретьегоРима» адресовалиэто обоснованиене Петербургу, а Москве, бывшейв ту пору столицейМосковскогоцарства. НоМосква никогдане была столицейроссийскойимперии. Ею былтолько Петербург.С именем Петербургасвязан «императорский»период российскойистории. Всероссийскиеимператорыпохороненыв Петропавловскомсоборе в Петербурге.В Москве покоитсялишь прах русскихцарей и коммунистическихвождей. ПоэтомусравнениеПетербургас Римом болееосновательнои историческидостоверно, чем аналогичноеуподоблениеМосквы. Да ичисто зрительноевосприятиеПетербургас его стройнымиклассическимиформами невольновызывает впамяти образыантичного Рима, а не славянскойМосквы.
Авторпытается выделитьнесколькоособенностейПетербургаотличающихего от другихгородов, неисключая иМосквы. Перваяособенность–это, то, чтоПетербург былс самого началазадуман и построенкак столицавеликой империи.Второй особенностьюПетербургабыло и остаетсято, что он былзаселен «пришлымлюдом» самыхразличныхнациональностей, принесших вгород особуюатмосферурелигиознойи национальнойтерпимости, что с самогоначала придавалоему обликуниверсального, мирового города.Третья же особенностьПетербурга– это, еговольнолюбие, его оппозиционность,егонеприятие любойвласти. Одновременноэто город-еретик, постояннорождающийоппозициювласти. Достаточнонапомнить, чтоименно в этомгороде жилиидейные основоположникианархизма(князь П.А.Кропоткин)и терроризма(П.К. Ткачев).
Нужнотакже отметить, что практическився работапосвящена XXстолетию, таккак именно этовремя сыгралотрагическуюроль в судьбегорода.
Взаключениисвоей работы, автор размышляето будущем Петербурга, и говорит, чтов ХХIвеке Петербургстанет крупнейшимфинансовым, научным и культурнымцентром. Главное, прежде всего,сохранитьсвоеобразиеатмосферыгородскойжизни, той смеситаинственности, интеллигентностии предчувствиянеобычайного, которые и составляютсвоеобразиеПетербурга.А сохранитьего Петербургсможет толькодистанцируясьот Москвы с ееразгулом коррупции, духом наживыи стяжательства,«новорусским»размахом ибеспределом.Это всегда былочуждо интеллигентному, холодновато-чопорномуПетербургу.– Цитата!
Хотелосьбы отметитьто, что даннаяработа носитлишь субъективнуюточкузрения.
ИТОГ!
2.ОБРАЗЫ МОСКВЫИ ПЕТЕРБУРГАВ РУССКОЙХУДОЖЕСТВЕННОЙЛИТЕРАТУРЕСЕРЕДИНЫXVIII– XX ВЕКОВ.
2.1.Москва-Петербургв русскойхудожественной литературеXVIIIвека.
Еслиговорить оXVIIIвеке, то здесьеще довольносложно говоритьо противопоставленииМосквы и Петербургав художественнойлитературе.
XVIIIвек, по мнениюисследователяВ.Шубинского,– это монологПетербурга.« Столица – только она –«говорится»в литературе(прежде всегов поэзии) тойпоры"/52/.
ВпроизведенияхФеофана Прокоповичаили Кантемира(и позднее – уЛомоносоваи Сумарокова)противостояниегородов никакне зафиксировано.
Вхудожественнойлитературебольше вниманияуделяетсяПетербургу.Однако Невскаястолица упоминаетсячаще всего всвязи с деятельностьюПетраI, как, напримеру М.Ломоносовав «Надписи I кстатуе ПетраВеликого» илиу Ф.Прокоповичав «Слове напогребениевсепресветейшегодержавнейшегоПетра Великого».А немного позднее, в связи с деятельностьюЕлизаветыПетровны. М.В.Ломоносов в«Оде на прибытиеее величествагосударыниимператрицыЕлизаветыПетровны изМосквы в Санкт-Петербург1772 года по коронации»напишет:
«БрегаНевы рукамиплещут;
БрегаБалтийскихвод трепещут».
Петербургв стихах «ПохвалаИжорской земле…»Тредиаковского,1752 года противопоставляетсячему угодно– тут и «авзонскихстран Венеция, и Рим» и «долгийЛондон» и «Парижградам какверьх, или царица», но не Москве. ПротивопоставляетсяПетербург каккопия оригиналам,– но как копия, которой сужденооригиналыпревзойти исамой стать«образцом»для другихгородов.
«Уждревним всемон ныне равенстал,
Иобитать в немвсякому любезно»/12/.
Несмотряна то, что официальнойстолицей в этовремя являетсяПетербург, М.Ломоносоввыдвигаетпроект созданияуниверситетав Москве. Единственнойисторическойстолицей считал он в душе Москву, а не Петербург.Подтверждениеэтой мыслиможно найтив его поэзии.В « Оде на рождение…ПавлаПетровича»(1754).Ломоносов пишето «градахроссийских», в которых срождениемвеликого князявновь возникланадежда на то, что Россияполучит достойногонаследникаПетруI, и далееидут строкио Москве:
« Москва, стоя в срединевсех,
Главувеликими стенами
Венчанну, взводит к высоте,
Каккедр меж низкимидревами,
Пречуднав древнейкрасоте»/11/.
Наиболеерезким оппозиционнымсочинениемXVIIIвека, считаетсясочинениеА.Н.Радищева«Путешествиеиз Петербургав Москву. Однако, несмотря наназвание, Петербурги здесь непротивопоставляетсяявно Москве.В сочиненииглавными действующимилицами являютсяжители Петербургаи деревни, асамого городанет. Как считаетисследовательЮ.К.Бегунов,«Петербургу Радищевапредстает какгород, которыйнаселяют пребывающиев тунеядстве, представителигосподствующихклассов, живущиеза счет деревни»/2/.
Вчастностиподтверждениеэтой мыслиможно найтив главах «Чудово»и «Вышний Волочек»:«Авы, о жителиПетербурга, питающиесяизбыткамиизобильныхкраев отечествавашего, привеликолепныхпиршествах, или на дружескомпиру, или наедине, когда рука вашавознесет первыйкусок хлеба, определенныйна вашем насыщении, остановитесяи помыслите.Не то же ли явам могу сказатьо нем, что другмой говорилмне о произведенияхАмерики? Непотом ли, неслезами ли истенаниемутучнялисянивы, на которыхоный возрос? Блаженны, есликусок хлебавами алкаемый, извлечен изклассов, родившихсяна ниве, казенноюназываемой, или, по крайнеймере, на ниве, оброк помещикусвоему платящей.Но горе вам, если растворего составлениз зерна, лежавшегов житнице дворянской.На нем почилискорбь и отчаяние; на нем знаменовалосяпроклятиевсевышнего, егда во гневесвоем рек: проклятаземля в делахсвоих» («ВышнийВолочек»)/40/.
Такимобразом, мывидим, что вхудожественнойлитературеXVIIIвека, как таковойантитезы Москва- Петербург ещене прослеживается.Однако, все же, в поэзии данногопериода преобладаетявная оппозиция– столица-провинция.
2.2.Москва-Петербургв русскойхудожественнойлитературеXIXвека.
Эстетическийи идеологическийконфликт двухстолиц становитсяпредметомосмысленияв русской литературелишь на рубежеXVIII-XIX веков. Этоне случайно: ведь именнов это времястала возникатьцелостнаяпетербургскаягородскаясреда, какоймы привыклиее видеть. Первоецельное описаниедвух городовдает нам К.Батюшков.«Надобно видетьдревние столицы: ветхий Париж, закопченныйЛондон, чтобыпочувствоватьцену Петербурга.Смотрите, –какое единство! как все частиотвечают целому, какая красотазданий, какойвкус и в целом, какое разнообразие, происходящееот смешенияводы со зданиями!»(К.Н.Батюшков«Прогулка вАкадемию Художеств»,1814 год)/52/.Сравним батюшковскоеже описаниеМосквы: «Противзубчатых башендревнего Китай-городастоит прелестныйдом самой новейшейитальянскойархитектуры; в этот монастырь, построенныйпри царе АлексееМихайловиче, входит какой-точеловек в длиннойкафтане, с окладистоюбородою, а тамк бульварукто-то пробираетсяв модном фраке; и я … тихонькоговорю просебя: «ПетрВеликий многосделал и ничегоне кончил». Ив то же время:«Тот, кто, стояв Кремле и холоднымиглазами смотревна исполинскиебашни… не гордилсясвоим отечеством…для того чуждовсе великое…тот поезжайв Германию иживи и умирайв маленькомгородке, подтенью приходскойколокольни…».(«Прогулка поМоскве», 1812 года)/12/.
Итак: атрибуты Петербурга– новизна(существованиев настоящем), гармония, единство; Москвы – разновременность(т.е. существованиене в «прошлом», а вне историческоговремени), разностильность.
Тему Москва-Петербургтакже развивална страницахсвоих произведенийА.С.Пушкин.
Вначале 19-го векаобщий обликМосквы былусадебно-дворянским.Весь ее жизненныйуклад еще былполон отзвуками18-го века. В «отставнойстолице», которуюпетербуржцыпренебрежительноназывали провинцией, доживали свойвек отставныеекатериненскиевельможи.
ВспоминаяМоскву своегодетства, Пушкиндал сжатую, нояркую характеристикумосковскойжизни начала19-го века.В незаконченнойстатье «Путешествиеиз Москвы вПетербург»(1833-1835)Пушкин писал:«Некогда вМоскве пребывалобогатое, неслужащее боярство, вельможи, оставившиедвор, людинезависимые, обеспеченные, страстные кбезвредномузлоречию и кдушевномухлебосольству; некогда Москвабыла местомсбора для всегорусского дворянства, которое изовсех провинцийсъезжалосьв нее на зиму…Невинные странностимосквичей былипризнаком ихнезависимости.Они жили по-своему, забавляяськак хотели, мало заботясьо мнении ближнего…НадменныйПетербургиздали смеялсяи не вмешивалсяв затеи старушкиМосквы»/8/.
Мывидим, что Пушкиндовольно трепетнои искреннеотносится ксвоему родномугороду Москве.
Историческиесобытия 1812 – 1814годов – вторжениеНаполеона впределы России, Бородино, пожарМосквы, изгнаниенеприятеля, походы русскойармии сильноотразилисьна детствеПушкина и еголицейскихтоварищей.Охваченныйпатриотическимвоодушевлением, юный Пушкинс глубокойскорбью воспринялизвестие озанятии Москвыфранцузами.Об этом свидетельствуютего строфы из«Воспоминанияв Царском селе», написанныев 1814 году:
КраяМосквы, края родные,
Гдена заре цветущихлет
Часыбеспечностия тратил золотые,
Незная горестии бед,
И выих видели, враговмоей отчизны!
И васбагрила кровьи пламень пожирал!
И вжертву не принеся мщения вами жизни;
Вотщелишь гневомдух пылал!..
Гдеты, краса Москвыстоглавой,
Родимойпрелесть стороны?
Гдепрежде взоруград являлсявеличавый,
Развалинытеперь одни;
Москва, сколь русскомутвой зрак унылыйстрашен!
Исчезлиздания вельможейи царей,
Всепламень истребил.Венцы затмилисьбашен,
Чертогипали богачей.
И там, где роскошьобитала
В сенистых рощах и садах,
Гдемирт благоухал, и липа трепетала,
Тамныне уголь, пепел, прах.
В часыбезмолвныепрекрасной, летней нощи
Весельешумное тудане полетит,
Неблещут уж вогнях брегаи светлы рощи;
Всемертво, всемолчит.
Нополный верыв будущее Москвы, поэт с сыновнейлюбовью обращаетсяк ней:
Утешься, мать градовРоссии,
Воззрина гибельпришлеца/37/.
Наиболееярко представленобраз Москвыв романе «ЕвгенийОнегин». ОписаниеМосквы приходитсяна седьмуюглаву его романа.Пушкин приводиттри эпиграфа, которые открываютэту главу. Этостихи поэтовДмитриева, Баратынскогои Грибоедова.
ЭпиграфДмитриева:«Москва, Россиидочь любима,
Гдеравную тебесыскать?»
ЭпиграфБаратынского:«Как не любитьродной Москвы?»
ЭпиграфГрибоедова:«Гоненье наМоскву! что, значит, видетьсвет! Гдеж лучше? Гденас нет»/35/.
Самже Пушкин признаетсяв любви к Москвечистосердечнои как бы неофициально:
«Ах, братцы! как ябыл доволен,
Когдацерквей и колоколен,
Садов, чертогов полукруг
Открылсяпредо мноювдруг!
Какчасто в горестнойразлуке,
В моейблуждающейсудьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва…как много вэтом звуке
Длясердца русскогослилось!
Какмного в немотозвалось!».
ПушкинописываетМоскву с большойестественностьюи живостью, кчему его подвигаетчувство искреннейлюбви, симпатиии теплоты, которыеон испытываетк Москве, какк городу
Чтоже касаетсяобраза Петербургав романе, то мыможем говорить, о том, что Пушкинвпервые такподробно рисует образ Петербурга.«Как частолетнею порою, когдапрозрачно исветло ночноенебо над Невою, и вод веселоестекло не отражаетлик Дианы.»
Такжев романе данобраз Петербурга«неугомонного»:
« Встаеткупец, идетразносчик,
Набиржу тянетсяизвозчик,
Скувшином охтенкаспешит,
Подней снег утреннийхрустит»/35/.
Ноглавное в образеПетербургапервой главыромана – этоисторическитипичная атмосфераобщественнойжизни конца1810-х, атмосферанадежд, ожидания, перемен вольностии высокой духовности.Стихи насыщенылексикой эпохи, именами, словами, вызывавшимирой совершенноконкретныхпривязанныхко времениассоциаций:«вольность»,«гражданин», Адам Смит, Руссо, Байрон, Чаадаев.
«Придетли час моейсвободы?
Пора, пора! – взываютк ней»;
ИсследовательЮ.М. Лотман считает, что в романепредставленлишь Петербургаристократический, щегольской.Это Невскийпроспект, набережнаяНевы, Миллионная, набережнаяФонтанки, Летнийсад, Театральнаяплощадь//.
Доминирующимиэлементамигородскогопейзажа в Петербургебыли, в отличиеот Москвы, незамкнутые всебе территориальнообособленныеособняки илигородскиеусадьбы, а улицыи четкие линииобщей планировкигорода. ХотяПетербург былзадуман как«европейскийгород» и именнокак таковойпротивопоставляетсяМоскве, внешнийвид его не напоминалоблика европейскихгородов XVIII началаXIX века. Петербургне был окруженстенами, ограничивающимиплощадь застройки.Поэтому ограниченийна размерыфасада в ширинуулиц, определяющихоблик всехевропейскихгородов, в Петербургене было.
Московскийпейзаж строитсяв романе иначе: он рассыпаетсяна картины, здания, предметы.Улицы распадаютсяна независимыедруг от другадома, будки, колокольни.В романе данодовольно длительноеописание путешествияЛариных черезМоскву. Онорезко отличаетсяот краткойэскизностипетербургскихзарисовок/25/.
«Мелькаютмимо будки, бабы,
Мальчишки, лавки, фонари,
Дворцы, сады, монастыри,
Бухарцы, сани, огороды,
Купцы, лачужки, мужики,
Бульвары, башни, казаки,
Аптеки, магазины моды,
Балконы, львы на воротах
И стаигалок на крестах»/35/.
Вданном романепреобладают сразу несколькооппозиций: явная — этоевропейский- русский город, и скрытая — природа-цивилизация.Евгений покидаетцивилизованныйгород и уезжаетв деревню, налоно природы.
«Ябыл рожден дляжизни мирной,
Длядеревенскойтишины:
В глушизвучнее голослирный,
Живеетворческиесны».
Такимобразом, мывидим, что Пушкинрисует в своемромане двасовершенноразных поархитектурнымстилям, атмосфережизни и укладу, города.
В1833 году он создаетодну из лучшихсвоих поэм –«Медный всадник», которую самон назвал«Петербургскойповестью».Петербург вней – местодействия, основнаятема.
Поэмаоткрывается«Вступлением», в котором образгорода занимаетгосподствующееместо. Первые20 стихов посвященыПетру I, которыйосновал в устьеНевы новыйгород:
«Здесьбудет городзаложен
Назлонадменномусоседу.
Природойздесь нам суждено
ВЕвропу прорубитьокно».
Воснову поэмыположено реальноеисторическоесобытие – наводнение, которое играеттрагическуюроль в жизнималенькогочиновника –Евгения. Онтеряет во времянаводнениясвою любимуюПарашу, и лишаетсясобственногокрова.
«Обломки…Боже, боже! там-
Увы! близехонькок волнам,
Почтиу самого залива-
Заборнекрашеныйда ива.
И ветхийдомик: там они,
Вдоваи дочь, его Параша,
Егомечта… Или восне
Он этовидит? Иль всянаша
И жизньничто, как сонпустой,
Насмешканеба над землей?»/36/.
Проходитгод, а бездомныйЕвгений всебродит по улицамвраждебногоему города: но«мятежный шумНевы и ветровраздавалсяв его ушах». Иоднажды онувидел «Медноговсадника» –«кумир с простертоюрукою сиделна бронзовомконе". И в изваянииПетра Евгенийузнал человека, который по«воле роковойпод морем городосновал»/26/.
Итак, в данной пушкинскойпоэме преобладаетявная оппозиция«органический»- «неорганический».Петербург –это город, которыйвозник наперекорприроднымстихиям. ПетрIпрежде всегохотел превратитьРоссию в мировуюдержаву, но неподумал приэтом о простыхлюдях, которыетеперь должнырасплачиватьсяза его ошибки.В тексте прослеживаетсяскрытая оппозиция-хаос-космос, Нева и Петр, стихия и сдерживаниестихии. Но стихия-этоприродноеявление и потомусдержать еене удается, возникаютпротиворечиямежду хаосоми космосом. Таким образом, мы видим, чтостихия мстити Петру и Евгению.
Н.В.Гоголь, восхищаясьПушкиным, идетсвоим путем, ведущим в другомнаправлении.Прежде всего, тема этогогорода лишаетсяв его петербургскихповестях традиционнойпрямой связис темой Петраи вообще выноситсяза пределывысокой «гражданской»истории. Этобросается вглаза, еслиобратитьсяк любой из пятиповестей, неисключая и«Шинели», всюжете которойкак будто фигурируютвсе три участникаглавной коллизии«Медного всадника»– «маленькийчеловек», государствои непокореннаястихия. ИсследовательВ. М. Марковичговорит о том,« что за грознымидля окружающихатрибутамичина виденпросто человек, растерянный, слабый, не нашедшийсебя и с назначеннойему ролью внутреннене совпадающий.То же самоеможно сказатьи о другихперсонажах, которые в принципемогли бы предстатьолицетворениемвласти. Вот, скажем, будочники, которые то идело появляютсяна страницах«Шинели» – нечто иное, какобыватели вполицейскихмундирах, наделенныеобычными чертамиобывателейпсихологиии соответствующегоей поведения»/29/.Аналогичнымобразом преображени сам МедныйВсадник, – окруженныйу Пушкина грозныммифическимореолом, у Гоголяон предстаетвсего лишьдеталью бытовогоанекдота оподрубленномхвосте «у лошадиФальконетова монумента».Словом, высокая, правда, государствав «Шинели»никем и ничемне представлена: все традиционныеее воплощениябесповоротно«обытовляются».Отсюда, впрочем, не следует, чтогоголевскийсюжет не имеетникакого отношенияк государственнойистории и, вчастности, ктеме Петра.Просто отношениек ней устанавливаетсяв петербургскихповестяхопосредованно– через художественноеисследованиебыта. Если Пушкиназанимают великиедела преобразователяРоссии и вызванныеими грандиозныеисторическиекатаклизмы, то для Гоголяважнее, на первыйвзгляд, отдаленныеи малозаметныепоследствияпетровскихпреобразованийв будничнойжизни русскихлюдей.
Гогольдобиваетсянебывало серьезногоотношения кбытовой жизнив ее собственномсодержании, и, сам, проникаясьэтим новым кней отношением, начинает в еепределах выяснятьзначение «всехпоследствийПетра».
ИсследовательВ.Марковичсчитает, что, Гогольпо новому видитглавное порождениеевропейскойцивилизации– современныйгород, и этоприводит в егок новому мироощущению, которое гораздоглубже, чемпушкинское, вбирает в себячерты мифа об«антихристовомцарстве». Такаялогика отчетливопросматриваетсяв «Невскомпроспекте».Внешне композиционныеочертанияповести определяютсязаконаминравоописательногоочерка: сначалаидет типичноочерковая(«фельетонная»)характеристикаопределеннойчасти города, затем две конкретныеистории какбы иллюстрируютэту обобщеннуюхарактеристику, в заключениеследует авторскиерассужденияпо поводу изложенныхфактов. Повествованиекак будто бывсе время ведетсяв рамках эмпирическогобытописания.Тем большеошеломляетсвоим тоном, стилем и содержаниемконцовка («Онлжет во всякоевремя, этотНевский проспект…»), разом обнажающаяего иллюзорность.Сюжет обретаетапокалипсическийсмысл, пройдясквозь бытовуюреальностьпетербургскихбудней. Здесьстолица подменяетсяее главнойулицей, изображениекоторой замещаетсобой весьПетербург.«Невский проспектесть всеобщаякоммуникацияПетербурга»/29/.
Каксчитает Г.П.Макагоненко, главная улицаПетербургаслужит Гоголюместом демонстрациивнеличногосуществованиячиновников, безликой массы.«Невский проспект- единственнаяулица в Петербурге, где сколько-нибудьпоказываетсянаше таинственноеобщество, вмноголюдноймассе пользующеесясамою бесцветноюславою, заставляющуюдаже подозреватьи сомневатьсяв его существовании.Тут оно иногдавысыпаетсяиз карет своих.Но живописецхарактеров, резкий наблюдательотличий, лопнетдосады, еслизахочет егоизобразитьв живых огненныхчертах. Никакойрезкой особенности!»/26/.
Невскийпроспект какбы соединяетсобой все разобщенныеслои столичногонаселения: разделенныесоциальнойиерархией идаже временемсвоего появленияна главнойулице. «Каждоесословие заполняетее в «свой час», они своеобразнообъединенынеминуемымпребываниемв одной и тойже точке пространства:«ВсемогущийНевский проспект!…боже, сколько ногоставило нанем следы! Инеуклюжийгрязный сапоготставногосолдата подтяжестью которого, кажется, трескаетсясамый гранит, и миниатюрный, легкий, как дымбашмачок молоденькойдамы…и гремящаясабля исполненногонадежд прапорщика, проводящаяна нем резкуюцарапину…»/10/.
Такимобразом, рисуетсяобраз необычногосообществалюдей, созданногосовременнымгородом: людиживут рядом, вплотную другк другу, но невместе, не сообща.
Петербургнаиболее яркопротивопоставляетсяМоскве в гоголевских«Петербургскихзаписках»1836 года. Автордает представлениео главных качествахгорода и стремитсяпередать егосуть, основныеотличия отМосквы.
Очеркделится на двенеравные части.В каждой из них– особый ракурсво взгляде наПетербург. Вразных частях«Записок»говорится оразличныхобликах города.Главное в первойчасти – противопоставлениеПетербургаМоскве. Москвау Гоголя – «матушка»,«старая домоседка»,«русская борода».А Петербург– «аккуратныйнемец». Болеечем по двадцатипунктам сопоставленыи противопоставленыдве русскиестолицы. Попытаемсяобозначитьэти противопоставления:
«Петербург весь шевелится, от погребов до чердака; с полночи начинает печь французские хлебы, которые назавтра съест немецкий народ, и во всю ночь то один глаз его светится, то другой – Москва ночью вся спит и на другой день, перекрестившись и поклонившись на все четыре стороны, выезжает с калачами на рынок».
«Москва женского рода, здесь все невесты – Петербург – мужского, здесь все женихи».
«Петербург – аккуратный человек, совершенный немец, на все глядит с расчетом и прежде, нежели задумает дать вечеринку, посмотрит в карман, — Москва – русский дворянин, и если уж веселится, то веселится до упаду и не заботится о том, что уже хватает больше того, сколько находится в кармане: она не любит середины».
«Московские журналы говорят о Канте, Шеллинге и прочих – в петербургских журналах говорят только о публике и благонамеренности».
«В Москве журналы идут наряду с веком, но опаздывают книжками – в Петербурге журналы не идут наравне с веком, но выходят аккуратно, в положенное время».
«В Москве литераторы проживаются, в Петербурге наживаются».
«Москва всегда едет, завернувшись в медвежью шубу — Петербург, в байковом сюртуке, заложив обе руки в карман, летит во всю прыть на биржу или «в должность».
«Москва гуляет до четырех часов ночи и на другой день не подымется с постели раньше второго часу; — Петербург тоже гуляет до четырех часов, но на другой день, как ни в чем не бывало, в девять часов спешит в присутствие».
«В Москву тащится Русь с деньгами в кармане и возвращается налегке – в Петербург едут люди безденежные и разъезжаются во все стороны света с изрядным капиталом».
«В Москву тащится Русь в зимних кибитках по зимним ухабам сбывать и закупать – в Петербург идет русский народ пешком летнею порою строить и работать».
«Москва – кладовая, она наваливает тюки, но мелкого продавца и смотреть не хочет; Петербург весь расточился по кусочкам, разделился, разложился на лавочки, магазины и ловит мелких покупщиков».
«Москва не глядит на своих жителей, а шлет товары во всю Русь; Петербург продает галстуки и перчатки своим чиновникам».
«Москва – большой гостиный двор; Петербург – светлый магазин».
«Москва нужна для России; для Петербурга нужна Россия».
«В Москве редко встретишь гербовую пуговицу на фраке; в Петербурге нет фрака без гербовых пуговиц».
«Петербург любит подтрунить над Москвою, над ее слеповатостию и неловкостию, и безвкусием; Москва кольнет Петербург тем, что он человек продажный и не умеет говорить по-русски» и т.д./34/.
Основнойфразой этойчасти являетсяважное сопоставление:«Москва нужнадля России; дляПетербурганужна Россия».И уже во второйчасти «записок»речь идет оущербностиПетербурга, в чем она заключается, по мнению автора?
Вэтом вненациональномгороде («немец»,«не умеет говоритьпо-русски»,«есть что-топохожее наевропейско–американскуюколонию») люди, по мысли Гоголястрашно разобщены, живут раздробленно, группами. «Этиобщества, — совершенноотдельны: аристократы, служащие чиновники, ремесленники, англичане, немцы, купцы… Каждый изэтих классовсоставлен измножествадругих маленькихкружков, тожене слитых междусобой». Каждыйчеловек, так, получается, по Гоголю, сампо себе, длясебя.
Иеще один упрекПетербургу: увлеченныепогоней зачинами, занятыебюрократическойдеятельностью, люди забылиоб истинном, высоком искусстве.Здесь любяттеатр-развлечение,«игрушку», здесьзабыли, чтотеатр- "«этотакая кафедра, с которой читаетсяразом целойтомя живойурок». Забыли, что «существуетвеличаваятрагедия», что«есть комедия…производящаяглубокостьюсвоей иронии…живительныйсмех». На петербургскойсцене лишьводевиль имелодрама. Но, пишет Гоголь,«лжет самымбессовестнымобразом нашамелодрама; ибонет в ней правдыо сегодняшнейжизни. Но в«Петербургскихзаписках 1836 года»есть и мотив«весны», надежды.Надежду рождаетмысль о «внутреннейстихии русскогочеловека», которая виднадаже здесь, вказенном, чиновномПетербурге.
ВтворчествеН.В.Гоголяпреобладаютсразу несколькоявных оппозиций: во-первых, — официальный(чиновничьний)-неофициальный(народный) город, Петербург унего – это городчиновников, город строгойсоциальнойиерархии; во-вторых, — русский(Москва)– европейский(Петербург)город.
Другойрусский писательэтого периодаА.И. Герцен всвоем очерке«Москва и Петербург»можно сказать, довольно трезвои резко судитоб обеих столицах.Для него однимиз важнейшихбыл вопрос об«европейскихначалах», которых, по его мнению, Москва не видит«оттого, чтокасается ихзатылком», Москва «почивает», и в этом ееисторическаявина, а Петербургдля Герценаэто настоящееРоссии, он живети действуетв уровень современными своеземным потребностямна огромнойчасти планеты, называемойРоссией». Нов то же время, по мысли ГерценаПетербург ведет«загадочноесуществование, основанноена «всяческихпротивопоставленияхи противоречиях, физических и нравственных».
Переднами выстраиваетсядовольно сложныйи противоречивыйобраз Петербурга: это и олицетворениедеспотизма, город бессмысленнойдеятельности, у которого нетсердечной связисо страной, ив то же времяПетербург –это залог нашегосближения сЕвропой, город, в судьбе которогоесть «что-тотрагическое, мрачное ивеличественное».
Такжев тексте встречаютсядовольно частопротивопоставления:
«ВПетербургелюбят роскошь, но не любятничего лишнего;- в Москве именноодно лишнеесчитаетсяроскошью; оттогоу каждого московскогодома колонны, а в Петербургенет; у каждогомосковскогожителя нескольколакеев, скверноодетых и ничегоне делающих, а у петербургскогоодин, чистыйи ловкий. ВПетербургепо его мнениюможно предаватьсяскорбным мыслям, а «Москва дажемучить, терзатьне умеет»/12/.
Какмы видим, Герценотмечает преждевсего отрицательныестороны в жизнидвух столиц: барской Москвыи бюрократическогоПетербурга.Герцен не отдалпреимуществани Москве ниПетербургу.
«Естьстороны московскойжизни, которыеможно любить, есть они и вПетербурге, но гораздоболее таких, которые заставляютМоскву не любить, а Петербургненавидеть».
УГерцина являютсяпреобладающимидве явные оппозиции– « органический»(Москва)– «неорганический»(Петербург), и русский –европейскийгород.
Вотличие отГерцена, В. Белинскийв своем очерке«Петербурги Москва» поставилна первое местоПетербург, темсамым, изменивточку отсчета.
«…Если у нас двестолицы, — пишетВ. Белинский,- и значит, каждаяиз них необходима.Белинский непринимаетвывода Герценао неоригинальностии неисторичностиПетербурга.
«ОПетербургепривыкли думатькак о городе, построенномдаже не на болоте, а чуть ли не навоздухе. Многие, не шутя, уверяют, что этот городбез историческойсвятыни, город, построенныйна сваях и нарасчете. Всеэти мнениянемного ужустарели, и ихпора оставить.Правда, коли, хотите, в нихесть своя сторонаистины, но затомного и лжи.Петербургпостроен ПетромВеликим какстолица новойРоссийскойимперии, и Петербург– город неисторический, без предания!…Эта нелепость, не стоящаяопровержения! Вся беда вышлаиз того, чтоПетербургслишком молоддля самого себяи совершенноедитя в сравнениисо старушкоюМосквою»/34/.
Поего мнению, Московскоецарство былообречено, оноуже не моглобольше двигаться, как пишет Белинский,«на ржавыхколесах своегоазиатскогоустройства», а народу надобыло жить иименно Петербург, должен былсблизить народс Европой. Иэто и являетсявысокой миссиейгорода – распространениеи утверждениеевропеизмав русском обществе.
Мыможем увидеть, что до Белинскогосопоставлениядвух русскихстолиц делалосьтак: или Москва, или Петербург.Белинскийпредложил свойвариант: и то, и другое. Онвпервые сумелпосмотретьна соперничествоМосквы и Петербурга, как на движущеесяпротиворечие, органический, естественныйпроцесс.
Вначале своегоочерка авторрассуждаето Москве, о еепротиворечивостипосле основанияПетербурга.
«Онавышла каким-топричудливымгородом, в которомпестрят и мечутсяв глаза перемешанныечерты европеизмаи азиатизма».
Далееон говорит омосковскойобширностикак о создаваемойиллюзии. По егомнению здесьнет огромныхзданий т.к. этотгород «патриархальнойсемейственности:«дома стоятособняком».Здесь во всеми на всем печатьсемейственности:«и удобный дом, обширный, нотем не менеедля одногосемейства, широкий двор, а у ворот, в летниевечера, многочисленнаядворня»/34/.
Такимобразом, получается, что везде царитразъединенность, особность.
Далееавтор обращаетсяк Петербургу, параллельносопоставляяего с Москвой.
Первоесравнение –это жизнь тогои другого города.По его мнению, московскиеулицы толькобывают, тесныи то по причинеих узкости, нежели многолюдства.Но с десятичасов вечераМосква ужепустеет. « Широкиеулицы Петербургапочти всегдаоживлены народом, который куда-тоспешит, куда-тоторопится. Наних до двенадцатипочти довольнолюдно, и до утравезде попадаютсято там, то сямзапоздалые».
Ещеодно сравнениекасается размеровгорода – «Петербургнесравненнобольше город, чем Москва, издесь нет домашнегоили семейственногозатворничества».«В противоположностьМоскве, огромныедома в Петербургене затворяются».
Далеев тексте сравнениеуже идет науровне народонаселения.
«ВПетербургеочень многокругов «большогосвета». «Петербургво всем себеверен: он стремитсяк высшей формеобщественногобыта… Не таковав этом отношенииМосква». Ядрокоренногомосковскогонародонаселениясоставляеткупечество, но также авторвыделяет и ещеодно среднеесословие — образованныелюди. «Образованныйкласс в Москведовольно многочислени чрезвычайноразнообразен– все москвичиочень похожидруг на друга».Главным петербургскимсословиемБелинский всеже считаетбездомных, ив этом отношенииПетербург –антипод Москвы.
Ив заключениеочерка Белинскийрассуждаетнад гоголевскойфразой: «Москванужна России; для Петербурганужна Россия».По его мнению, Петербург также нужен России, как и Москва, а Россия такженужна для Москвы, как и для Петербурга.В Москве естьсвое собственноеконсервативноеначало, котороетолько уступает, и то понемногуновизне, но непокоряетсяей. И представительэтой новизныесть Петербург, и в этом еговеликое значениедля России.
ДляБелинскоготакже наиболееважной являетсяявная оппозиция– русский-европейскийгород, но еслиПетербург –это европейскийгород, то Москва-это даже нерусскийгород, а смесьазиатизма иевропеизма.Также мы можемвыделить ещеи скрытую оппозицию– это обширный– замкнутый.Москва, считаетБелинский, вотличие отПетербурга, город «домашнегои семейногозатворничества».
Втворчествееще одногояркого представителяхудожественнойлитературы19 века Ф.М. Достоевскогопроследитьдиалог двухстолиц довольносложно. Но мыпопытаемсяобратитьсяк образу Петербурга, ведь именноему автор посвятилвсе свое творчество.
Каксчитает исследовательВ.М. Орлов, Достоевскийпроникся ощущениемгорода какживого существа, со своим характером, со своимиповадками/33/.
Ужев «Петербургскойлетописи»(1847г.) город возникаетв образе желчного,«с ног до головысердитого»субъекта, изливающегосвое раздражениерешительнона все, что егоокружает. «Весьгоризонтпетербургскийсмотрел таккисло, так кисло…Петербургдулся. Виднобыло, что емустрах, как этоводится в такихслучаях у иныхгневливыхгоспод, всютоскливуюдосаду своюна каком-нибудьподвернувшемсяпостороннемтретьем лице…а потом уже исамому куда-нибудьубежать с местаи ни за что, нестоять болеев ингерманландскомсуровом болоте».
Вего произведениях«прослеживаетсянота» безотчетногостраха переднеразгаданнымитайнами города.В «Петербургскихсновиденияхв стихах и прозе»(1861) он говорит:«Еще с детства, затерянный, заброшенныйв Петербурге, я как-то всебоялся его.Петербург, незнаю почему, для меня всегдаказался какою-тотайною». Герой«сновидений»рассказывает, как однажды, зимним вечером, в сильный мороз, когда он стоял, задумавшисьнад необъятнойНевой, городобернулся вего глазах«фантастической, волшебнойгрезой» – и этаметаморфозас удивительнойсилой отозваласьв его душе: «Какая-тострашная мысльвдруг зашевелиласьво мне… какбудто прозрелво что-то новое, совершеннов новый мир, мне незнакомыйи известныйтолько по каким-тотемным слухам, по каким-тотаинственнымзнакам»./44/.
А тут же рядом влачитжалкое существованиекакой-то по-своемутоже фантастическийчиновник скрасноречивойфамилией Млекопитаев, с женой, сгорающейв чахотке, снекормленымидетьми и прохудившимисясапогами. Самоеудивительное, что в представленииДостоевского, на эту убогуюжизнь тожепадает светволшебстваи фантастики.
Практическиво всех егопроизведениях, таких как «Бедныелюди», «Белыеночи» и других, Петербургвыступает каквраждебная, беспощаднаясила, губительнаядля многихлюдей. Губительнапетербургскаясреда и для Р.Раскольникова, главного герояромана «Преступлениеи наказание».
Действиеромана погруженов эпоху, прозванную«железнымвеком». И неслучайно Петербург у Достоевского становитсяее олицетворением.
Ведьбыло два Петербурга.Один – город, созданныйруками гениальныхархитекторов, ПетербургДворцовойнабережнойи Дворцовойплощади, Петербургдворцовыхпереворотови пышных балов, Петербург-символвеличия и расцветапослепетровскойРоссии, поражающийнас своимвеликолепиеми по сей день.Но был и другой, далекий и неизвестныйнам, теперешнимлюдям, Петербург– город, в которомлюди живут в« клетушках», в желтых грязныхдомах с грязнымитесными лестницами, проводят времяв маленькихдушных мастерскихили в смердящихкабаках и трактирах, город полусумашедший, как и большинство, знакомых намгероев Достоевского.Город болен, и чудовищнобольны егообитатели. Самаокружающаяобстановкасоздает у человекачувство безвыходностии озлобления.Она стимулирует возникновениесамых невероятных и фантастическихтеорий: «Я тогда, как паук, к себев угол забился.Я любил лежатьи думать». Город,– материал дляраздумий, подталкиваетмысль в определенномнаправлении, и в конце концовзаражает человекаидеями, большепохожими набред. Чертой, по которой мыузнаем зараженного«болезнь большогогорода», являетсянавязчивыйжелтый цвет.Желтые обоии мебель в комнатеу старухи, желтоеот постоянногопьянства лицоМармеладова, желтая, «похожаяна шкаф или насундук», каморкаРаскольникова, желтоватыеобои в комнатеу Сони, «мебельиз желтогоотполированногодерева» в кабинете Порфирия Петровича.Эти деталиподчеркиваютбезысходнуюатмосферусуществованияглавных действующихлиц романа, являютсяпредвестникаминедобрых событий.Город, как зловещийдемон, ищущийгрешные души, опутал всевокруг своимичерными сетями, в которые попадаютего обитатели.Он как бы отыгрываетсяна своих жертвах, высасывая изних недостающуюему энергию.И в эти мастерскирасставленныеловушки попадаютгерои романа.Мармеладовиспиваетсяв грязнойраспивочной, Раскольниковпривязан нуждойк старухе-процентщице, Сонечка попалав «когти» ДарьиФранцевны,«женщинызлонамереннойи полиции многократноизвестной».Раскольников, совершив своепреступление, пошел не толькопротив человеческойморали и своейсовести, ноневольно нанесрану и городу, обрубив одноиз его щупалец.И город отомстилему. Задавивсвоей громадой, заставив страдатьво много разсильнее. Нособытия помогаютРаскольникову, выхватив егоиз этого озлобленногомира. Он, дитяогромногомрачного города, попав в Сибирь, оказываетсяв новом длясебя мире, вырваннымиз той искусственнойпочвы, на которойвзросла егострашная идея.Это – иной, доселеневедомыйРаскольниковумир, мир вечнообновляющейсяПрироды. И здесь, вместе с весною, охватываетего «необъятноеощущение полнойи могучей жизни».Начинаетсяего новый путь, свободный отсвоеволия ибунта.
Такимобразом, Достоевскийпроводит параллельс «Медным всадником».Главным героему него являетсятакже «маленькийчеловек», однакоэто уже студент, а не чиновник, что свидетельствуето некоторомизменениидискурса. Нов любом случаечеловек организационносвязанный сгосударством(университеттоже казенноеучреждение)становящийсяжертвой иррациональных, стихийных сили яростно этимсилам сопротивляющийся.При этом сопротивлениеего постепенностановитсявсе агрессивнееи бессмысленнее: от грозящегокулака Евгения– до окровавленноготопора.
УДостоевскогоявляетсяпреобладающейявная антитеза– «органический»– «неорганический».ПетербургДостоевского– это самыйвымышленный, искусственный, призрачныйгород. Но в текстахпреобладаетеще и скрытаяоппозиция –природа –цивилизация.В частности, для Р.Раскольникова, каторга – местопредназначенноепо своей сутидля ограничениячеловеческойсвободы, оказываетсяместом болеепригодным длясвободногопроживаниячеловеческойличности, нежелиреальная «воля»большого города.
Публицистическиестатьи Гоголя, Белинскогои Герцена нагляднопоказали, чтотема Петербургав литературеуже выходитза рамки одногогорода и перерастаетв масштаб всейстраны. Москваи Петербург, таким образом, становятсяособыми полюсамибинарной русскойкультуры.
продолжение
--PAGE_BREAK--
2.3.Москва-Петербургв русскойхудожественнойлитературерубежаXIX— начала XXвеков.
Нарубеже XIX – началаXX веков темагорода и городскойсреды становитсяцентральнойв русскойхудожественнойлитературе.К ней обращаютсяна страницахсвоих произведенийтакие писателии поэты как А.Блок, А. Белый, О. Мандельштами многие другие
А.Блока называютпоэтом Петербурга.Петербургвсегда былглавным местомдействия блоковскойлирики. Какимже был реальный, историческийПетербург вконце девяностых– начале девятисотыхгодов, когдаА.Блок входилв жизнь и влитературу?
Этобыл большой, многолюдныйгород. Уходилив прошлое временапатриархальные, неторопливые.Жизнь с каждымгодом все большенабирала скорость.С каждым годомросли блески нищета Санкт-Петербурга.По-прежнемусохранял городоблик военнойстолицы – счастой барабаннойдробью, медью оркестров, тяжким шагомпехоты, слитнымтопотом конницы.
Городзанимал в личнойжизни поэтаодно из главныхмест. Именнов Петербургеу поэта развилсяроман. Городсо всеми своимиисторическимипреданиямии литературнымимифами сталсловно бы третьимлицом, соучаствующимв том, что происходиломежду молодымилюдьми. «И зима, и город, и внезапныевстречи –всевспыхиваети все безотчетно»– пишет Блоквозлюбленный.Ко временивстречи с ЛюбовьюМенделеевойБлок уже пережилпервую пылкуювлюбленность, которая оставилаочень заметныйслед в его стихах.В строчках, вызванных этимивстречами, упоминаетсяи город. По большейчасти это город«вообще», всущности названияотличают в немПетербург.
«Лунапроснулась.Город шумный
Гремитвдали и льетогни…
Городспит, окутанмглою,
Чутьмерцают фонари…
Тамдалеко, за Невою,
Вижуотблески зари…»/7/.
Илишь изредкаПетербургпроступаетв своей особой, единственнойв своем родесущности, воздействующейна душевноесостояние исудьбу человека.
«Нашалюбовь обманулась,
Илистеря увлекла–
Тольково мне шевельнулась
Синяягорода мгла…».
Акогда вскорена юного Блоканахлынула новаялюбовь – огромнаявсепоглощающая– и когда все, что было связанос предыдущейвлюбленностью, отступило назадний план– в стихах появляетсянекая загадочнаяженская тень.
«Неты ль в моихмечтах, певучая, прошла
Надберегом Невыи за чертойстолицы?…»/33/.
Пришлапетербургскаяосень с огненнымизакатами, занею – снежнаязима. Петербургвсе больше даето себе знать– своей мглой, туманами, огнями, влекущими иобманнымивидениями.
«Заревобелое, желтое, красное,
Крикии звон вдалеке.
Тыне обманешь, тревога напрасная,
Вижуогни на реке.
Заревомярким и позднимикриками
Тыне разрушишьмечты.
Смотритсяпризрак очамивеликими
Из-залюдской суеты…»/7/.
ИсследовательАлександровА.А. говорит, что у Блокагород на первыхпорах воспринимаетсякак началочуждое, посягающеена высокуюмечту поэта.Но пройдетнемного времени– и все переменится: оказывается, этот шумныйи будто бы чуждыймир обладаетгромадной силойпритягательности, и от него уженикуда не уйти.Потом Блокскажет, чтодуша поэта неможет оставаться«молчаливой, ушедшей в себя»– именно потому, что ее тревожат«людские обитатели– города»: такв магическомвихре и свете, возникают«страшные ипрекрасныевидения жизни»/1/.
Обстоятельствалитературнойбиографии Блокасложились такимобразом, чтопервое признаниекак поэт снискалон не в Петербурге, а в Москве. Находясьв Москве, Блоксравнивал двагорода. И всегдаПетербургоказывалсяхуже Москвы.Столица на Невепредставиласьгородом мглы, болотным «бургом».Москва же была«градом» сосказочнымитеремами, освещеннымичудо-зарей, родиной философаВ.Соловьева, который верилв красоту будущейжизни, призывалк преодолениюэгоизма и истиннолюбовным отношениям.Москва показаласьА. Блоку местом, откуда лучшеслышны «торжествующиесозвучия»будущего.
Втрадиционномсоперничестведвух русскихстолиц А.Блокна некотороевремя встална сторонупервопрестольной.«В Москве счастьеза облачком,- говорил он –в Петербургеза черной тучкой».А.Блок восторгалсятем, что в Москвелюди лучше, чемв Петербургеи немало стихотворенийА.Блок посвятилМоскве. Такрисует своивпечатленияо ней в стихотворении«Утро в Москве»:
«Упоительновстать в раннийчас,
легкийсвет на пескеувидать.
Упоительновспомнить тебя,
Чтосо мною ты, прелестьмоя.
Я люблютебя, паннамоя,
Беззаботнаяюность моя,
Ипрозрачнаянежность Кремля
Вэто утро – какпрелесть твоя»/6/.
Вернувшисьв Петербург, Блок готов былвосприниматьжизнь городакак гоголевскийгротеск. Петербургпредстал обиталищемчерта, местомкаверз и нелепостей.
Вконце 1903 – 1904 г. городв творчествеА.Блока становитсясвоеобразнымфетишем: современныйкапиталистическийгород с егосоциальнымиконтрастамипринимает встихах поэтаобраз враждебногочеловеку живогосущества.
Вфеврале 1904 годаБлок пишет«Петербургскуюпоэму».
Впервой части«Петербургскойпоэмы» отчетливосказались каквоздействиеближайшей кБлоку литературнойтрадиции, таки отталкиваниеот нее. Как отмечаетисследовательВ.Орлов, здесьтворится мрачнаяфантасмагорияв декадентско-символическомдемонологическомосвещении, исам Петр вписываетсяв общий идейно-образный контекстпроизведения.
«Онспит, пока закатрумян.
И соннорозовеют латы.
И стихим свистомсквозь туман
Глядитсязмей, копытомсжатый».
Новсе меняетсяс наступлениемпозднего часа, когда гаснетзаря и начинается«ночная потеха»– просыпаетсявсе низменное, грешное, недоброе, символом чегослужит витающийнад городомлукавый искушающийзмей. Такимобразом, змей– это символзла, греховности, обмана.
«Сойдутглухие вечера,
Змейрасклубитсянад домами –
В рукепротянутойПетра
Запляшетфакельноепламя»/33/.
Вовторой части«Петербургскойпоэмы» Петербурги Москва обозначеныкак символыдвух враждующихначал. ПротивоборстводемоническогоПетра и «светлогомужа» ГеоргияПобедоносца, патрона МосковскойРуси, завершаетсяпобедой «светлогомужа» – и в тенимосковских«узорных теремов»происходитчудесное явление«Лучезарнойжены», покинувшейна этот разстогны СевернойПальмиры.
ВтворчествеА.Блока, преобладающейбудет скрытаяоппозиция –святой – демонический.Петербургпредстает вдемоническомобличии, а Москвав образе светлогомужа.
Особыйвклад в осмыслениетемы городавнес вслед заА.Блоком А.Белый.О его восприятиигорода мы можемсудить по романам«Петербург»и «Москва».
Темагорода каксредоточияглавных противоречийжизни рано начала волноватьтворческоевоображениеБелого: города– как места, где, с однойстороны, совершаютсяглобальныекатаклизмы, с другой – местаподавленияличности, природнойпрелести иестества.
Главнымгероем романа«Петербург»является реальныйгород. Петербургв изображенииБелого, — не только промышленныйгород, окутанныйв фабричнойгарью, но, в первуюочередь, олицетворениесамодержавнойвласти, городсверкающих прямолинейныхпроспектов, ослепительныйдворцовыхстроений.
Грозныйи загадочныйсимвол Петербурга– Медный всадник.Фантастическипреображаясь, он принимаетучастие в судьбахгероев романа.Его «тяжелозвонкое»раздается времяот времени заспинами персонажей, приводя их всмятение: онгонится заиспуганнойСофьей ПетровнойЛихутиной попредутренним, пустыннымулицам, от Всадникас безумнымхохотом убегаетНиколай Апполонович, предчувствуя, что «погиб безвозврата».Медный всадникявляется начердак к сумасшедшемуДудкину, превращаясьв грозного«металлическогогостя», испепеляющегоего душу.
ТрадицияизображениясамодержавногоПетербургав образе символизирующегоего могуществоМедного всадникане толькоподхватываетсяи развиваетсяв романе-она, по мнению автора, может логическив нем завершиться.Автор предчувствуеттот день, когда«чердак рухнет»; разрушится-Петербург; каркатида-разрушится…ведь «Медноголовыйгигант» прогонялчерез периодывремени вплотьдо этого мига, смыкая веськруг»//.
Петербургв романе — этоувиденныйкогда-то Достоевскимфантастическийгород туманныхмиражей и нереальныхвидений, какбудто его и небыло вовсе.Город с егомрачной фантасмагорией – даже не всегдаместо действиясобытий, скорее, это полуреальныйсоучастникпроисходящего, влияющий насудьбы персонажей.Лирическиеобращения ипризнанияБелого посвященычаще всегогороду, «Петербург! Петербург! Осаждаясь, пир, меня ты преследовал: мозговою игрою.Мучительжестокосердный! И – непокойныйпризрак: годана меня нападал: бегал на ужасныхпроспектах, чтоб с разбегавлететь вотна этот блистающиймост… О, зеленые, кишащие бацилламиводы! Помню яроковое мгновение: через сырыеперила сентябрьскоюночью и я –перегнулся»/49/.
Первоеразвернутоеописание городадано от лицаАблеухова-Старшего.Оно служитспособомпсихологическогораскрытиявнутреннегомира сенатора, мертвеннойпрямолинейностиего правленияи страха передостровами, населеннымирабочими. Когдав повествованиевходит новыйперсонаж, Дудкин, образ Петербургапродолжаетразвиваться, отражаясь ив его сознании, а затем, в лирическомотступлениинаполненномпатетическимипророчествамиавтора: «Вы! Ввас осталасьпамять не Петербурга…О, Линии!… Какони изменились: как и их изменилисуровые дни!…О, русские люди, о, русские люди! Вы толпы тенейс островов непускайте! Черезводы уже перекинутычерные и сырыемосты. Разобратьбы их… Поздно…»/4/.
Издесь главныймотив романа– мотив тревоги, ожидания катастрофы, предчувствиягибели. Катастрофупринесет «толпатеней островов».Поздно что-либоизменять.
Петербургв романе каждыйраз изображаетсяпо-разному.Аполлон Аполлоновичфилософствует, рассуждает, принимаетрешения на фонепрямолинейных проспектов, блестящихдворцовыхансамблей.Дудкин – всегдасреди прохожих, чиновников, рабочих.
Авторскоевидение Петербургав романе – это, прежде всеговидение Петербургапервой русскойреволюции, втрагическомфинале которойавтор увиделлишь слепуюстихию разрушенияи гибели. РеволюционныйПетербургизображенэскизно: этожители островов, показанныев виде молчаливойили орущейтолпы. Революционнаятолпа представляется автору неуправляемой, разрушительнойстихией.
Вромане «Москва»город такжеявляется главнымгероем. ДелаяМоскву центромповествования, городом призваннымраскрыть судьбоносныйход русскойи мировой истории, Белый тем самымкак бы оказываетсяв полемическойпозиции поотношению кистолкованиюроли Петербурга:«… немыслимостипониманияопределенногопериода русскойистории, культурыи литературыбез уясненияфеноменаПетербурга/3/.
Романом«Москва» Белыйстремитсярасширитьграницы видениярусской истории, делая петербургскиймиф не единственнымключом к ней.Текст романа, однако не содержитв себе антитезыПетербург — Москва. Здесьотсутствуютсравнения, параллели.Москва интересуетБелого какобъект предреволюционнойкризиснойрусской истории.Именно тамстроятся части«Москвы» — романы«Московскийчудак» и «Москвапод ударом», в которых Белыйрисует разложениядореволюционногобыта, нравыстарой Москвы.
Всвете общейконцепциикрушения миранакануне революциистарая Москвавидится в образной системе романаубогой и грязной, с помойками, клопами, зеленымимухами, в паутинесплетен и слухов, мерзлости ипошлостисуществования.Москва в романепестра, разноголоса, разноречива.«Здесь человечникмельтешил, чихал, голосил, верещал, фыркал, шаркал из робкихфигурок, вьюркивающихиз ворот, изподъездовпропсяченной, непроветреннойжизни: ботинками, туфлями, серо-зеленымипятнами илькаблучками; покрытые трепанымикартузами срынка, на рыноктрусили; тяжелымизносом неслисвою жизнь, ктомешком на плече, кто – кулечкомрогожевым, кторидикюльчиком, кто – простофунтиком; пыльзафетюнилав сизые, в красные, в очень большиекосищи и ртывсякой формы, иванящие отсебятинуи пускающиепустобаи внебесную всячину; в псине и в перхоти, в злом раскуряегнилых табаков, в оплевоньи, в мозгляйствесловесном пошлив одиночку: шли- по двое, по трое; слева- направо и справа налево-в разброску, в откидку, враскачку, вподкачку».
Авот другаяМосква, городиных социальныхслоев: «Тамшуба из куньегомеха, пышногои черно- белогомеха садиласьв авто- точнов злого рычащегомопса Подвывеской« СидороваСосипатра»блистала толпа: золотыми зубами, пенсне и моноклями»/5/.
Еслигибнущий Петербургв романе Белого изображен какгеометрически правильный, казарменныйгород, то образМосквы иной: Москва, – изображаетсякак «воплощенныйопухолью, переплетенныйсплошной переулочнойсетью город: страшная гибельМосквы, преждевсего – внутриее самой, в сетипереулков, изворотов, опутывающихгород, где погибловсе живое, «всездесь искажалось, смещалось, перекорячивалось…»
Вырастаетобраз Москвы, столицы переулков, которые какметастазыраковой опухолиразъедалигород, чья гибельимеет последствиядля всего мира:«Москва вскармливалана груди своей– вихрь мировой».
Финалромана «Москвапод ударом»звучит так:
«Раздавалось
Ура!
Ноказалось:
Пора!
Начиналсяпожар мировой…»/3/.
Гибнущая, опутаннаязловещей паутиной, Москва «подТартаром»вызывает уписателя чувствонациональнойболи – чувствонастолькосильное, чтооно вступаетв соперничествос самой идеейгибели города, как паучьегогнезда изжившегосебя в своейзатхлой консервативности.Этот мотивпронизываетвсю художественнуюструктурупроизведения.И тогда в описаниеМосквы врываютсякартины природы, городскиепейзажи, московскиедворики, колокольни.
Впоследней частиромана «Маски»образы обоихстолиц окрашеныособенно сильнымилирическимиинтонациями.Москва видитсяв виде коня смедным отливом, раздутыминоздрями –ланьими глазами.
Такимобразом, еслиПетербургу– столице империибыл произнесенБелым холодный, безжалостныйприговор, тостарая Москва– сердце России, болезненно влачилась ксвоей гибели, уносимая потокомв бездну «Смотрите– на – кровьплатке!»
Москва– как безнадежнобольное существоумирает, и приговорписателя: «Поскорей!»
ИдеяПетербурга, гибнущего вказарменныхтисках, города, вобравшегов себя противоречияВостока и Запада– версия русскойистории дажедля начала векане столь уженова. Оцениваяроман «Москва», мы вряд ли обнаружимв нем некую, собственноавторскую, всеопрокидывающуюидею хода русскойистории. Москвапо Белому, погибаетиз-за собственнойзамшелости, дикости, безнравственности, бескультурья.
УА.Белого, такжекак и у Ф.Достоевского, преобладающейбудет оппозиция– «органический»– «неорганический».Однако еслиПетербургпредстает вромане какпризрачный, неорганическийгород, то и оМоскве нельзяговорить какоб органическомсуществе. Москвав романе неоднороднаи негармонична.
М.Цветаева такжепытается обозначитьтему столичногодиалога в своемсборнике «Версты1». Сборник содержит ряд стихотворенийо Москве.
Москвау нее – город– символ, город– образ, город– душевноесостояние, город – мистическоечудо.
«Уменя в Москве– купола горят,
У меняв Москве – колоколазвенят».
Светлоезолото – символрадости и счастья, колокольныйзвон – символполета, возвышенностидушевной –такой принялаМ. ЦветаеваМоскву в свойпоэтическиймир, и потомуутверждаетона:
«Вдивном градесем,
В мирномграде сем,
Гдеи мертвой мне
Будетрадостно…»
ИдеяМосквы какобщенациональногогорода такжеблизка ей, нотакже своеобразноосмыслена:
«Москва! Какой огромный
Страннопримныйдом!
Всякна Руси – бездомный
Мывсе к тебе придем»
М.Цветаева отдаетпервенствоМоскве, столицатолько она, утверждаетсяв ее стихотворениях:
«Надгородом, отвернутымПетром,
Перекатилсяколокольныйгром.
Гремучийопрокинулсяприбой
Надженщиной отвергнутойтобой.
ЦарюПетру и вам, оцарь, хвала!
Новыше вас, цари: колокола.
Покаони гремят изсиневы-
НеоспоримопервенствоМосквы»/48/.
Каксчитает исследовательМайкл Мейкин, одна из задачутверждениярусских народных и типично московскихэлементовсостояла в том, чтобы противопоставить эти стихи поэзиисимволистови их продолжателейв Петербурге, даже когдасодержаниеи тема унаследованыименно от них.
В«Верстах 1»присутствуютсимволистскиетемы и влияния, но в новыхсочетаниях: пейзаж фантастическогогорода заставляетвспомнитьБлока, однакоэтот город –«стихийная»Москва, а не«придуманный»интеллектуальныйПетербург/30/.
ВтворчествеМ.Цветаевойпреобладаетв основномскрытая оппозиция– святой –демонический.Москва для нее– это символхристианства.
Кобразам Москвыи Петербургаобращаетсяв своем творчествеи О.Э. Мандельштам.
Петербургдля Мандельштамагород, в котором прошли егодетство и молодость.Поэт был знаком с комплексоммифологем, связанных сПетербургом, от Пушкина доБелого, но сказанноедо него не получаетпрямого продолжения.
Помнению исследователяЕ.М.Таборисской, Петербург, каким он предстает в стихах Мандельштама, довольно слабоориентированна культурно-литературныетипы виденияи осмыслениястолицы (пушкинский, гоголевский, достоевский«Петербурги»северная столицау символистови т.д.). По-особомупреломляетсяв стихах Мандельштамаи непосредственныйконкретныйоблик городанесущий в себеисторическийколорит/16/.
Поэт(особенно встихах 1913 – 1915г.г.)легко и охотнооперирует всемиизвестнымиреалиями, петербургскогозодчества, который в сознаниирусских людейперерослиисконную сущностьи функцииархитектурныхсооруженийи стали не толькоградостроительнымии художественнымидоминантами(лицом города), но и эмблемамисеверной столицы.Его «Адмиралтейство»,«Дворцоваяплощадь», хранятдостоверностьдеталей. ДеталиДворцовойплощади: ангел, венчающийколонну, аркаГлавного штаба, знамя с двуглавыморлом – размываютсяв стихотворении«Дворцоваяплощадь» сквознымобразом воднойстихии. «Черныйомут столицы»появляетсяв первой строфе, затем развертываетсяв малых образахвторого четверостишия:
«Втемной арке, как пловцы,
Исчезаютпешеходы,
И наплощади, какводы,
Глухоплещутся торцы»/27/.
Господствующийобраз воднойстихии определяетвосприятиевсего Петербурга.Автор, воссоздаваяв своем стихотворениигород, гдегосподствуетперманентныйпотоп, по отношению, к которому небосмотритсятвердью («Толькотам где твердьсветла, черно-желтыйлоскут злится…»), менее всегоимеет в видуреальную воду: реку, дождь, наводнение.У Мандельштамапервенствословесногообраза подчиняетсебе реальныеявления.
Петербург– город – омут, город – призрак, торжественно– державныйи угрожающегибельный.
В«Адмиралтействе»появляютсянеотъемлемые, но как бы убежавшиеот стереотипноговосприятиядетали знаменитогоархитектурногоансамбля: якоря, зелень сада, сквозь которуюпросвечиваетциферблат нацентральномфасаде. ЗданиеАдмиралтейства, в котором поэтусматриваетравную общностьс фрегатом иАкрополем, оказываетсяне только строением, но и явлениемприродного, стихийногопорядка:
«И втемной зеленифрегат илиАкрополь
Сияетиздали, водеи небу брат»/12/.
Втридцатые годывозникает новыйобраз Петербурга, это теперьгород ностальгическойтяги и тоски.Уютный, какой-тосказочный,«детский»Петербургвозникает встихотворении«Вы, с квадратнымиокошками, невысокиедома…». Петербургпоявляетсятрогательнообжитым: невысокиедома, кожурамандаринов, коньки в слепенькихприхожих.«Шоколадные, кирпичные, невысокие дома»воспринимаютсякак постройкигорода – пряника, а не жестокойи непреклоннойсеверной столицы.
Шестьлет спустяМандельштамснова обратитсяв стихах городасвоего детства.«Я вернулсяв мой город»,- скажет поэт.Это стихотворение– диалог то лис самим собой, то ли с Петербургом-Ленинградом, связанным сним на столькотесно, что исчезаетграница междучеловеком игородом: чьиэто «прожилки»и «детскиеприпухшиежелеза» –собственногодетства илигорода, «гдек зловещемудегтю подмешанжелток»? Почему«телефоновмоих номера»у «тебя», т.е.у Петербурга-Ленинграда, а не ленинградскиеномера сохраняютсяв памяти вернувшегосяпоэта?
Возникаетобраз зимы, нозимы слякотной, какой-то гриппозной, с «рыбьим жиром»«речных фонарей».Петербургнадвигаетсяна человека«шевеля кандаламицепочек дверных», ударом «вырванногос мясом звонка».
Поэтготов принятьдействительностьглаза в глаза.Он всего лишьчеловек, и вобращенныхк городу словахзвучит почтимольба о пощаде:«Петербург, я еще не хочуумирать».
Вэтом стихотворенииотражен реальныйобраз Петербурга30-х годов, этогород репрессий, где каждыйчеловек «ждетгостей дорогих, шевеля кандаламицепочек дверных»/16/.
О.Мандельштам, помимо Петербурга, узнал и понялМоскву, а черезнее и Россию.Москву ему«дарила» М.Цветаева: «Изрук моих –нерукотворныйград
Прими, мой странный, мой
Прекрасныйбрат», — и он увиделМоскву ее глазами, почувствовалее ощущением.У нее в Москве«на морозеФлоренциейпахнет вдруг», у него «успеньенежное – Флоренцияв Москве»; унее – «Провожайже меня, весьмосковскийсброд, юродивый, воровской, хлыстовский», у него – «О, этотвоздух смутойпьяный, на чернойплощади Кремля…»/11/.
Оченьмного стихово Москве написанопоэтом в 30-е годы.Москва 30-х годов– это столицатоталитарногогосударства.И этот факт, естественно, не мог не отразитьсяв творчествепоэта:
«ВМоскве черемухида телефоны,
Иказнями тамимениты дни»/28/.
Вгороде емувраждебна дажесобственнаяквартира:
«Ивместо ключаИпокрены
Домашнегостраха струя
Ворветсяв халтурныестены
Московскогозлого жилья»/27/.
Впоэзии О.Мандельштама, как и у многихдругих поэтоврубежавеков, преобладающейявляется явнаяоппозиция –«органический»– «неорганический».
2.4. Москваи Петербургв литературесоветскогопериода.
Вовремена В.О.В.и послевоенноевремя диалогдвух столицотходит какбы на второйплан. Вся литератураобращаетсяпрежде всегок теме В.О.В. Однакоо Москве и Ленинградепишется довольномного.
Писателейи поэтов этоговремени занимаютне конкретныеобразы города, а прежде всегоход военныхдействий игероическиеподвиги людей, мужественноотстаивающихсвой роднойгород.
Чащевсего можновстретитьизображениеблокадногоЛенинграда:
«Скрипят, скрипят поНевскому полозья.
Надетских санках, узеньких, смешных,
Вкастрюлькахводу голубуювозят,
Дроваи скарб, умершихи больных…»(О.Бергольц«Февральскийдневник»1942г.).
АннаАхматова немалосвоих стихотворенийпосвятила вэти тяжелыедля всех дниленинградцам:
«Вото вас напишуткнижки:
Жизньсвою за другисвоя,
Незатейливыепарнишки-
Ваньки, Васьки, Алешки, Гришки,
Внуки, братики, сыновья»!(«Победителям»1944г.).
Москвав литературетакже выступаеткак город- герой, который непокорилсяврагам. Звучитмотив веры врусских людейи прежде всегов москвичей:
«Да, Москва- этогород героев,
Онодин лишь такойна земле,
ЗдесьОтчизна звездойзолотою
Награждаетгероев в Кремле»(Л.Куксо «Городгероев»).
Вовторой половинеXX века создаетсяцелый ряд песено Москве, в которыхМосква отождествляетсясо всей странойв целом, этосвоего рода«город-мир»:
«Кипучая,
Могучая,
Никемне победимая,
Странамоя,
Москвамоя,
Тысамая любимая».(В.Лебедев-Кумач).
Москвапредстает какгород будущего, который вечномолод:
«Можетбыть, мы с тобою
Состаримсядруг,
НоМосква никогда, никогда»
(М.Светлов«Выходитегулять москвичи»).
ВXXстолетиипреобладающейбудет оппозициястолица – провинция.Только теперьв отличие отлитературыXVIII, Москва и Петербургменяются местами.Теперь Москва– это своегорода «Город-Мир», и оппозицияздесь невозможна.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Культурологическийаспект данногоисследованиязаключаетсяв том, что Москваи Петербург, а точнее ихпротивопоставлениев научной, художественнойи публицистическойлитературе, является однойиз центральныхпроблем, таккак охватываети интегрируетв себе множестводругих противоречийрусской культуры.
АнтитезаМосква-Петербургзародиласьпервоначально, прежде всего, в массовомсознании людейс момента основанияПетербурга, и только потомуже получилаосмыслениев литературе.
Вработе быливыделены основныеоппозиции, покоторым обычнопротивопоставляютисследователидве столицы.Если говоритьо XVIIIстолетии, тоздесь преобладалаоппозициястолица-провинция, так как Москвав это времяуступила своистоличныефункции Петербургу, законодателюновой светскойкультуры. В XIXвеке основнаяполемика развернуласьтакже вокругПетербурга, который теперьвсе чаще противопоставлялсяМоскве, какевропейский, официальныйгород русскому, народному. Всоветское жевремя темаМосква-Петербургушла из искусства, науки, публицистики, так как Москвав это времяпревратиласьв эталон длявсех народовстраны.
Ивот уже на рубежеXX-XXIвека вновьобострилисьотношения двухстолиц в современномобществе. Именнов наши дни вразличныхсредствахинформацииговорят о переносестолицы обратнов Петербург.
Входе работыбыло проведенонебольшоесоциологическоеисследованиекасающиесявосприятияМосквы и Петербургав современномобществе. Висследованиипринималиучастие представителипровинции(жители городаКомсомольска-на-Амуре)и столицы (москвичи).При опросе неучитывалисьвозрастные, профессиональныеособенности, социальныйстатус.
Былиполучены следующиеварианты ответов.На вопрос, –какой из центральныхгородов России– Москва илиПетербург можетв большей степенисчитатьсястолицей Российскогогосударства, большинство, а точнее 75% ответилочто Москва, т.к. она имеетболее выгодноегеографическоеположение иявляетсясосредоточиемполитической, общественнойи духовнойжизни страны.Однако 20% всеже считают, чтостолицей именноРоссийскогогосударствадолжен бытьПетербург.Москва, по ихмнению, изначальнабыла столицейРуси, а Петербургстроился какстолица великойимперии, тоесть государства.Так же 5% опрашиваемых, считают непринципиальноважным вопросо столичныхфункциях, имвсе равно гдебудет находитьсянаша столица.
Навторой вопрос– возможен липеренос Российскогогосударстваобратно в Петербург,60% — ответило, чтонет, т.к. повлечетза собой большиеэкономическиезатраты. 10%, восновном этомосквичи считают, что возможен, но не нужен, т.к. за это никтоне возьмется.К тому же Петербургимеет чернуюславу, его называюткриминальнойстолицей России. 30% опрашиваемыхсчитают, чтовозможен. Многиекомсомольчанедовольно критичноотносятся ксовременнойМоскве, т.к. она, по их мнению, давно уже отдалиласьот глубинки.
И, наконец, навопрос – считаетели вы Петербургтолько европеизированнымгородом, 99% ответили, что нет, т.к.Петербург –это синтезрусской и европейскойкультуры. Петербургвсегда связываютс понятием«интеллигентность», а как мы знаем, интеллигенциясуществовалаи существуеттолько в России.
Такимобразом, мыможем бытьуверены, чтоМосква в ближайшеевремя не потеряетстатуса официальнойстолицы. И делоздесь даже нев материальныхпроблемах, просто Москвав сознаниирусского человекапрочно укорениласькак единственнаяи неизменнаястолица нашегогосударства, как историческипервая «тотальная»собирательницаземель российских.Петербург жеостанетсякультурнойстолицей, хотяи здесь массапротиворечий.По большомусчету ХХ векне позволилразвиватьсяв полной мереПетербургукак культурномуцентру. В советскоевремя из Петербургапостояннопроисходилотток многихталантливыхлюдей: деятелейкультуры, науки.Эмиграция поройприобреталамассовый характер, к примеру, вспомнимэмиграциюевреев из Петербургав 70-х годах ХХстолетия.
Такженельзя довольнокритично, утверждать, что Петербург– это толькоинокультурнаястолица. Петербург– это своегорода площадь, где встречаютсяв равноправномдиалоге текультуры – итаким образом, снова он вступаетв соперничествос Москвой, Городом– Миром.
Какпрекрасносказал В. Белинский,- «и Петербурги Москва – этодве стороны, или лучше сказать, две односторонности, которые могутсо временемобразоватьсвоим слияниемпрекрасноеи гармоничноецелое, привив, друг другу то, что в них естьлучшего»/18/.
CПИСОКИСПОЛЬЗУЕМОЙЛИТЕРАТУРЫ.
Александров А.А. Блок в Петербурге — Петрограде.- Л.: Лениздат, 1987г.
Бегунов Ю.К. «Путешествие из Петербурга в Москву А.Н.Радищева».-М.: Художественная литература, 1983г.
Белый А. Москва. — М.: Советская Россия, 1989г.
Белый А. Собрание сочинений — Петербург; роман в 8 главах с прологом и эпилогом.-М.: Республика,1994г.
Белый А. Сочинения в двух томах. — М.: Художественная литература, 1990г.
Блок А.А. Лирика. — М.: Правда, 1988г.- с.318-320.
Блок А.А. Собрание сочинений: в 6-ти томах. — М.: Художественная литература, 1981г – т.1.
Волович Н.М. Пушкинская Москва. — М.: Художественная литература, 1990г.
Галактионов А.А., Никандров П.Ф. Русская философия XI-XIX веков. – Л.: Наука, 1970г.
Гоголь Н.В. Петербургские повести. – М.: Детская литература, 1978г.
«Город чудный, город древний…»: Москва в русской поэзии XVII – начала XX века.- М.: Московский рабочий, 1985г.
Гранитный город: литературно – художественный сборник. – Л.: Детская литература, 1988г.
Долгополов Л.К. А.Белый и его роман «Петербург». – Л.: Советский писатель, 1988г.
Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. – М.: Советская Россия, 1988г.
Душа Петербурга. – СПб.: Лениздат, 1996г.
Жизнь и творчество О.Э.Мандельштама. – Воронеж, 1990г – с.517-525.
Исупов К.Г. «Душа Москвы и гений Петербурга»// Петербург как феномен культуры: сборник публикаций о Петербурге. – СПб.: Издательство Государственного педагогического университета имени А. Герцина, 1994г. – с. 47 – 61.
Каган М.С. «Град Петров в истории русской культуры». – СПб.: Славия, 1996г.
Кац С. «Здравствуй столица»: сборник песен о Москве. – М.: Искусство, 1980г.
Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в 3-х книгах. – М.: Мысль, 1993г, — книга 1,2.
Кондаков И.В. Русская культура: краткий очерк истории и теории – М.: Университет, 1994г.,- с. 196-202.
Кунин В.В. Жизнь Пушкина, рассказанная им самим и его современниками. – М.: Художественная литература, 1987г.
Кураев М. «Путешествие из Ленинграда в Санкт – Петербург// Новый мир – 1996 — № 10.
Лесневский С.С. «Путь открытый взорам». Московская земля в жизни А.Блока. – М.: Художественная литература, 1980г.
Лотман Ю. Роман Пушкина «Евгений Онегин». – Л.: наука, 1980г.
Макогоненко Г.П. Избранные работы: о Пушкине, его предшественниках и наследниках. – Л.: Художественная литература, 1987г.
Мандельштам О. Избранное. – М.: С.П. Интерпринт, 1991г.
Мандльштам О. Полное собрание стихотворений. – СПб.: 1997г.,- с.169-171.
Маркович В.М. Петербургские повести Н.В.Гоголя. – Л.: Художественная литература, 1989г.,- с. 127-130.
Мейкин М. М.Цветаева. Поэтика усвоения. – М.: Наука, 1997г., — с. 45-46.
Москва: Иллюстрированная история в 2-х томах. – М.: Мысль, 1984г.
Москва с точки зрения… Эстрадная драматургия 20-60-х г. – М.: Искусство, 1991г.
Орлов В.К. Поэт и город: А. Блок и Петербург. – Л.: Лениздат, 1987г.
Петербург в русском очерке XIX века. – М.: Художественная литература, 1989г.
Пушкин А.С. «Евгений Онегин» – М.: Детская литература, 1983 г.
Пушкин А.С. Сочинения в 3-х томах, т.2.- М.: Художественная литература, 1983г.
Пушкин А.С. Стихотворения. – Х.: Книжное издательство, 1983г.
Пыляев М.И. Старый Петербург – М.: Сварог и К, 1997г.
Пыляев М.И. Старая Москва – М.: Сварог и К, 1995г.
Радищев А.Н. «Путешествие из Петербурга в Москву». – М.: Художественная литература, 1984г.
Русская эстетика истории. – СПб.: Издательство высших гуманитарных курсов, 1992г.
Рябцев Ю.С. История русской культуры – XVIII – XIX веков. – М.: ВЛАДОС,1997г.
Санкт-Петербург: окно в Россию, 1990-1935г. – Л.: Лениздат, 1997г.
Саруханян Е.П. Достоевский в Петербурге. – Л.: Лениздат, 1972г.
Собчак А. «Путешествие во времени и пространстве». – СПб.: Контрфорс, 1999г.
Федотов Г.П. «Три столицы»// Новый мир, 1989-№4.
Хомяков А.С. Полное собрание сочинений. – М., 1878г.
Цветаева М.И. Стихотворения. Поэмы. Проза. – Владивосток: Издательство Дальневосточного университета, 1990г.
Целкова А.Н. Поэтика сюжета в романе А.Белого «Петербург»// Филологические науки, 1991-№2.
Чаадаев П.Я. Статьи и письма. — М.: Современник, 1987г.
Что? – Где? – Когда? – СПб.: Контрфорс, 1998г.
Шубинский В.Г. «Город мертвых и город бессмертных».// Новый мир, 2000-№4.
Этов В.И. Достоевский. Очерк творчества. – М.: Просвещение, 1968г.
«Я вернулся в мой город…Петербург Мандельштама. – М.: Художественная литература, 1991г.
…>…>