Реферат
Рост аналитизмав современном русском языке
Красноярск, 2010
/>/>/>Содержание
ВВЕДЕНИЕ
1. АНАЛИТИЗМ В СИСТЕМЕ РУССКОГО ЯЗЫКА
2. РОСТ АНАЛИТИЗМА В СИСТЕМЕ ГЛАГОЛОВРУССКОГО ЯЗЫКА
3. РОСТ АНАЛИТИЗМ В СИСТЕМЕ ИМЕНСУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ РУССКОГО ЯЗЫКА
4. РОСТ АНАЛИТИЗМА В СИСТЕМЕ ИМЕН ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХИ НАРЕЧИЙ
5. РОСТ АНАЛИТИЗМА В СИСТЕМЕ ИМЕНЧИСЛИТЕЛЬНЫХ
6. РОСТ АНАЛИТИЗМА В СИСТЕМЕ ПРЕДЛОГОВ,СОЮЗОВ И ЧАСТИЦ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЛИТЕРАТУРА
/>ВВЕДЕНИЕ
Русский язык – языквеликого русского народа, язык Пушкина и Толстого, язык великих деятелейкультуры и искусства, язык с богатой организацией, который дан нам впользование. Именно поэтому мы должны уделять внимание не только внешней егостороне, но и заглядывать в глубину его устройства. Русский язык – язык,принадлежащий к индоевропейской языковой семье, славянской группе,восточнославянской подгруппе. Он типологически принадлежит к языкамфлективно-аналитического типа (или, иначе, синтетико-аналитического строя).Типологическая классификация языков построена на учете особенностей ихграмматического строя. Как известно, особенность языков заключается в том, чтов них грамматические элементы значения, передаются флексиями. В аналитическихязыках грамматические значения передаются вне пределов слов, т.е. другимисловами, порядком слов. Трудно указать язык, который был бы чисто флективным(синтетическим) или чисто аналитическим. Обычно в языке представлены и те идругие черты. В русском языке синтетические элементы являются ведущими, однакои аналитизм занимает в нем важное место и, что особенно существенно, имееттенденцию к большему распространению – к росту.
1.АНАЛИТИЗМ В СИСТЕМЕ РУССКОГО ЯЗЫКА
Преждечем начать говорить подробно о росте аналитизме, стоит определить болееподробно, что же такое аналитизм. Среди определений аналитизма выделяются двакомпонента, характеризующие его сущность. «Аналитизм – это выражениеграмматического значения слова вне его пределов» [Панов, 1968]. В«Лингвистическом энциклопедическом словаре» (1990) и в сборнике статей«Аналитизм в языках различных типов» [Институт языкознания РАН, 2006]подчеркивается раздельность выражения лексического и грамматического значенияслова. А.И. Смирницкий[Смирницкий, 1998] пишет о развитиианалитизма в английском языке в области морфологии. Понятия аналитический язык,тенденция к аналитизму, сосуществование аналитических и синтетических форм, какправило, относятся к области морфологии, хотя сам термин «аналитизм»предполагает более широкое значение. Материал русского языка показывает, чтопризнаки аналитизма при выражении лексического и грамматического значения словаприменимы также и к выражению коммуникативного типа предложения. Изучениеаналитизма в индоевропейских зыках, в том числе в русском, имеет глубокую традициюпредставленную в работах В.В. Виноградова, М.В. Панова, А.А. Поликарпова, М.Я.Гловинской и др. [Виноградов, 1947; Панов, 1963; Поликарпов, 1997; Гловинская,1987]. Черты аналитизма в русском языке – это формы общего рода, двувидовыеглаголы, неразличение рода в глаголах 3-го лица настоящего времени,аналитические прилагательные, несклоняемые существительные, многие аббревиатурыи др. Отличительной чертой этих форм является их регулярность, вхождение внормативность русского языка.
2. РОСТ АНАЛИТИЗМА В СИСТЕМЕГЛАГОЛОВ РУССКОГО
ЯЗЫКА
Глаголам присущ рядчерт, которые нельзя назвать синтетическими, здесь уместно говорить обаналитизме в системе глаголов. Грамматическая двойственность выражения значенийлица и безличности глаголов очевидна. Категории лица и безличности в формахнастоящего и будущего времени выражаются окончаниями. Окончание третьего лицаединственного числа при отсутствии представления о субъекте действия являетсяприметой безличности. Это – синтетические формы лица и безличности.Аналитически категория лица выражается личными местоименными префиксами (исоотносительными с ними родовыми и числовыми окончаниями, например, я читал). Вэтом ряду форм безличность может выражаться лишь негативно – отсутствиемличного префикса и формой среднего рода (мне не спалось, ему не повезло).Правда, в фамильярном просторечии есть тяготение к местоименной приметебезличности – частице оно. Например: «Только все-таки хорошо оно, что такпроизошло (Достоевский «Братья Карамазовы») и т.д. Но такая безличнаяконструкция НЕ является нормой [Виноградов, 1947. с. 386]. Аналитический способвыражения в русском языке присущ лишь личным формам. У нас аналитические формыв большей своей части еще и утратили раздельности компонентов и легкоподвергаются морфологическому разложению на части.
Во многих аналитическихформах еще очень ясны следы и остатки синтетического строя [Плунгян, 2000]. Аналитическиеформы прошедшего времени тоже не вполне свободны от элементов синтетизма. В нихкатегория лица выражается аналитически, но род и число обозначаются окончаниями(Ты приехала). Однако в системе русского глагола намечается иной типбезаффиксного, чисто аналитического спряжения. Речь идет о глагольных формах,омонимичных с формой повелительного наклонения (возьми, случись и т.д.), и отак называемой «междометной» форме глагола (прыг, бух, хвать и т.п.),употребляемых в сочетании с личными префиксами или именными названиямисубъектов действия. («А женщина, что бедная наседка, Сиди себе да выводицыплят», А.С. Пушкин, «Русалка»). Глагольные формы этого рода, напоминающие повнешнему виду повелительное наклонение, обычно сочетаются с личнымиместоимениями и обозначениями живых существ и предметов, но они употребляются ибезлично (безличные формы образуются от глаголов, которые не имеютповелительного наклонения). Например: «Случись кому назвать его, Град колкостейи шуток ваших грянет», Грибоедов А.С., «Горе от ума» [Брызгунова, 2003].
Междометные же формыглагола в литературном языке почти вовсе лишены способности безличногоупотребления. Например, «Вдруг старушка мать – шасть в комнату» (Тургенев,«Уездный лекарь»). Что касается употребления императивных форм, то намечаетсяновый тип аналитических конструкций в русском языке. В спряжении: я пойди, онпойди и т.д. – изменяются лишь префиксы, вся остальная часть остаетсянеизменной [Виноградов, 1947].
Нередко в составеглагольной лексемы оказываются словоформы, в свою очередь состоящие из двухсловоформ. Такими двойными словоформами являются во-первых, словоформы глаголанесовершенного вида в будущем времени, во-вторых, словоформы глаголов всослагательном наклонении, в-третьих, прошедшее и будущее время страдательныхпричастий совершенного вида. В первом случае словоформа типа буду писатьсостоит из словоформы инфинитива и словоформ изъявительного наклонениянастоящего времени соответствующего лица и числа глагола быть. Словоформыглаголов в сослагательном наклонении тоже состоят из двух словоформ. Собственноглагольная словоформа имеет лексическое значение, а так же грамматическоезначение рода и числа. Служебное слово – частица бы не употребляетсясамостоятельно. Она создает сослагательное значение наклонения лишь тогда,когда соединяется с глаголом, стоящим в форме прошедшего времени. Ничегопохожего в системе имен не существует. Описанный случай отличается и от формывыражения будущего времени у глаголов несовершенного вида. Там одна словоформавыражает лексическое значение, другая — значение морфологических категорий.Здесь выражение морфологической категории наклонения осуществляется толькоблагодаря взаимодействию обеих словоформ [Виноградов, 1947].
Так же аналитическиесредства для выражения значения времени используются страдательными причастиямисовершенного вида: построен, был построен, будет построен. Некоторые исследователиполагают, что аналитическими средствами выражается страдательный залогудеепричастий (будучи доставлен) и инфинитива (быть доставленным).
/>/>
3. РОСТАНАЛИТИЗМ В СИСТЕМЕ ИМЕН СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ
РУССКОГОЯЗЫКА
Аналитизмобнаруживается: 1) в сокращении числа падежей; 2) в росте класса несклоняемыхимен (существительных, прилагательных, числительных); 3) в росте классасуществительных общего рода, точнее, в применении форм мужского рода кобозначениям женского пола; 4) в изменении способа обозначения собирательностив именах существительных (собирательное значение у форм, обозначающихединичность). [Валгина, 2001. С. 250-255]. Падежные формы имен существительныхвходят в состав парадигматического ряда, что характеризует их как единицыпозиционно взаимоисключающие. Вместо разных форм используется одна, позиционнобезразличная, ибо ее параметры заданы парадигматически, а не синтагматически.Следовательно, в самом общем виде стремление к аналитизму есть превращение«парадигматически слабых позиций в парадигматически сильные» [Панов, 1963].Важнейшими следствиями этого процесса можно считать уменьшение формальногоконтраста между падежами и осложнение системы синтаксических рядов, чтоотмечалось еще в первой половине XX века: «С развитием аналитическихотношений, расширяющих функции предлогов и усложняющихся значения падежей, грузграмматического выражения перекладывается с падежной формы на предлог» [Виноградов,1947. С.167.].
Свидетельствомнарастания аналитических черт в грамматике русского языка является несомненный />рост несклоняемых имен. В русскомлитературном языке выделяется семь групп слов (нарицательных и собственныхимен), которые обнаруживают тенденцию к несклоняемости. Основную их частьсоставляют слова, заимствованных из западноевропейских языков, другую часть — незаимствованные слова, большинство которых возникли в советскую эпоху [Мучник,1964. С.152.]:
· иноязычные слова с конечнымисогласными, -а, -о, -е, -э, -и, -у, -ю (алоэ, бра, досье, кикуйю, пони, табу,эмбарго);
· буквенные и звуковые аббревиатуры(ВВС, ГОЭЛРО, МГУ);
· сложносокращенные существительные(замдиректора, комроты, управделами);
· фамилии на -их, -ых, -аго, яго,-ово (Дурново, Живаго, Русских);
· фамилии, оканчивающиеся на -ко(Авдеенко, Зинченко, Мельниченко);
· фамилии типа Бегун, Муравей, Рубецв применении к лицам женского пола. Подобные фамилии в ономастическойлитературе называются нестандартными[4], так как они не оформлены специальнымифамильными — «стандартными» — суффиксами (-ов, -ев, -ин, -ын, -ск инек. др.). Однако на том же основании их можно считать стандартными,«подведенными» под общую — бесформантную — модель;
· географические названия на -ово,-ево, -ино, -ыно (Давыдково, Тушино).
Уже только один этотперечень слов, различных по ономасиологическому статусу, значению, структуре ипроисхождению, говорит, как кажется, об «определенных сдвигах понаправлению к аналитизму в системе склонения, происшедших в советскуюэпоху» [Мучник, 1964. С.170].
Можно привести еще одно из возможных экономных аналитических средстввыражения значения. Это использование исходной формы единственного числа />для обозначения собирательности или обобщенноймножественности. В русском языке не так уж много собственнособирательных имен, имеющих особую форму: студенчество,учительство, офицерство, товарищество; профессура; детвора, ребятня, солдатня;старичье; молодежь. Ср. индивидуально-авторское в рассказе Б.Ахмадулиной об А.И. Цветаевой: «Это о человечестве. Но никак не менее важно — особачестве, кошачестве, обо всем родимом зверинстве, тут сестры Цветаевыпрежде, первее всех» [Лит. газета, 1993, 29 сент].
Правда, в первой половине XX в. несколько расширился кругсловообразовательных моделей со значением собирательности за счетсуществительных на -ия (пионерия,инженерия), но и эта модель оказалась непродуктивной. Надо признать,что, несмотря на бурные процессы в словообразовании в целом, производство словпо специальным моделям прекратилось, хотя нужда в передаче соответствующегозначения не исчезла, может быть, даже усилилась. Скорее всего, именно это и явилосьпричиной поисков новой формы для передачи значения собирательности, формы,которая уже есть в языке. Такой формой оказалась форма единственного числаимени, значение собирательности в которой усматривается только благодаряконтексту, т.е. аналитически. Форма единственного числа имени дает возможностьзначительно расширить круг слов с подобным значением (язык, как видим, не пошелна конструирование слов типа рыбачество, рабочество). Формыединственного числа со значением собирательности, не выраженным грамматически,довольно распространены: Читатель ждет новых книг, Произошлавстреча со зрителем; Специалист всегда в чести; Книга рассчитана на широкогочитателя; например: Рыбак-подледник бывает разный:рыбак-пенсионер, рыбак-рабочий и служащий, рыбак-военный, рыбак-министр,рыбак-интеллигент (В. Солоухин); ср. шутливое у Маяковского: «Гуляетмостовыми разная собачка». Усиление аналитизма в русском языке обнаруживается всвоеобразном употреблении/> форм грамматического рода имен существительных. Известно, что внаименованиях лиц форма грамматического рода сопоставима с полом обозначаемоголица (летчик — летчица; учитель — учительница). Однако всовременном русском языке значительно вырос (и продолжает расти) класс слов,наименований лиц в форме мужского рода, к которым нет соответствующих формженского рода. Надобность в таких наименованиях очевидна, поскольку женщинымогут занимать должности, иметь звания, владеть специальностями, которыетрадиционно обозначаются формами имен мужского рода, например: министр,президент, дипломат, посол, юрист, врач, доктор наук, пилот, филолог ит.п. [Белошапкова, 1989]. Даже если в некоторых случаях и возможныкоррелирующие формы (профессорша, генеральша, инженерша),то они не имеют официального статуса и либо обозначают жену по мужу (генеральша), либо обязательно снабжаются просторечным оттенкомзвучания, т.е. выпадают из литературного употребления (врачиха,инженерша).
/>/>4. РОСТАНАЛИТИЗМА В СИСТЕМЕ ИМЕН ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ И
НАРЕЧИЙ
Говоря об аналитизме в системе имен прилагательных и наречий, нельзя несказать об их сходствах, т.к и у первых, и у вторых аналитически образуютсястепени сравнения. Аналитизм в системе имен прилагательных выражается, в первуюочередь, в формах степеней сравнения. В грамматике XIX в. Был выстроен такой ряд форм: 1) формаположительной степени на –ый (-ой), -ий; 2) форма сравнительной степени на –ее(-е, -ше) или описательная с префиксом более; 3) промежуточное положение междучисто сравнительной степенью и превосходной занимала «сравнительнаяпревосходная» форма с суффиксом –ейш (ий), -айш (ий) и 4) форма превосходнойстепени – описательная с приставкой самый, из которых формы с усилительнымипрефиксами более и самый являются аналитическими формами [Виноградов, 1947. С.205-210].
С описательной формой превосходной степени (самый + имя прилагательное)связаны в современном русском языке два значения. В абсолютном употреблении,независимо от сравнения предметов, эта форма (самый + имя прилагательное)обозначает решительное превосходство качества, предельную степень качества. Другоезначение описательной формы превосходной степени – это значение высшей степеникачества, присущей какому-либо предмету (лицу) или группе предметов, которые поэтому признаку выделяются из круга всех остальных предметов данной категории.Это значение осуществляется при посредстве конструкции с предлогом из иродительным падежом существительного («самый талантливый из молодых писателей»).Точно так же и форма описательной сравнительной степени с более представляетсобой целостное грамматическое единство, хотя и менее тесное, чем формапревосходной степени с самый. Слово более вне связи с прилагательным постепенновыходит из употребления, сохраняясь лишь в книжно-публицистических иофициально-канцелярских стилях литературного языка в качестве синонима длянекоторых значений слова больше. Ср. примеры употребления больше у Тургенева:«Собак больше для важности, так сказать, держать следует» («Малиновая вода»); уПисемского: «Адвокат гораздо больше его герой; тот живой человек, он влюбляетсяи страдает» («Тысяча душ») и т.п. Аналитические формы сравнительной степени(особенно в силу своего переходного – полуграмматического, полулексического – характера)имеют то семантическое преимущество, что допускают логическоепротивопоставление: более – менее. Например: «Эти парные формы (более – больше,менее – меньше, долее – дольше, позднее – позже и др.) отличаются друг от другапо своему значению, в одних случаях более резко, в других менее». Конечно,сочетания прилагательных со словом менее не сливаются в грамматическое целое,не «морфологизируются». Они сохраняют характер свободного синтаксическогосцепления. Менее выступает лишь как антоним к более. Отсюда ясно, что ваналитических формах сравнительной степени более еще не вполне потеряло своюлексическую индивидуальность. Форма более красивый менее слитна, чем самыйкрасивый.
Описательные формы с более и самый подготавливают возможностьаналитического употребления степеней сравнения от имен существительных скачественным значением и от обстоятельственных наречий. Ср., например, у А.Ф.Кони («Судебные речи»): Ярошевич должен был обратиться к лицу более опытному,более в летах»; у Л.Толстого: «Лицо его, бледное и забрызганное грязью,белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми, голубыми глазами былосамое не для поля сражения, не вражеское лицо» («Война и мир»). Такоеупотребление сближает более и самый с количественно-усилительными наречиями.Что касается наречий, то они имеют следующие формы степеней сравнения: 1)сравнительная степень, совпадающая с соответствующей формой имениприлагательного не –ее (-ей), -е и –ше: «Теперь вольнее всякий дышит»(Грибоедов); 2) описательная превосходная степень, состоящая из той же формойсравнительной степени и родительного падежа всего и всех: работать лучше всех,любить больше всего и т.п.; 3) превосходная степень на –е от формприлагательных на –айший, — ейший. Эта форма наречия почти отмирает. Она встречаетсяглавным образом в риторических стилях книжной речи и в канцелярском языке (ср.:строжайше, наистрожайше и т.д.). Не трудно сделать вывод, что аналитическимиявляются формы, которые образуются при помощи формы сравнительной степени иродительного падежа и всего и всех.
5. РОСТ АНАЛИТИЗМА В СИСТЕМЕ ИМЕН ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ
/>
Вариативность падежных форм числительных в современном русском языкеобусловлена прежде всего развитием аналитизма в их склонении. По словамВ.В.Виноградова, «старая техника языка вступает в противоречие с новымипринципами понимания и выражения отвлеченных понятий числа и количества», и,«подчиняясь влиянию математического мышления, числительные унифицируют своиформы». Происходит перераспределение функций количественных и порядковыхчислительных, и вместо склоняемых форм порядковых числительных все чащеупотребляются количественные в начальной форме: Живу в квартире31: тридцать один — тридцать первой; Ехал поездом 75: семьдесят пять — семьдесят пятым. Нужно сказать, что явное предпочтение отдается первымвариантам, в то время как еще в начале XX в. в подобных случаях, как правило,употреблялось порядковое числительное: пакет из дома номерпервый; палатка номер шестая и т.д.
Несклоняемость числительных и отступление от флективности в образованияхсоставных, сложносоставных и дробных числительных стали характерной чертойразговорной речи: встреча с 5574 бойцами обычно читаетсятак: «с пять тысяч пятьсот семьюдесятью четырьмя бойцами»,вполне обычны и такие формы: доклад напечатан в количествепятьсот-шетьсот экземпляров; работа над двадцать девятью темами.Распространены и такие «склеенные» образования: Передача150-тысячного трактора читается: стопятьдесяттысячного; Полеводы ждут350-центнеровый урожай читается: триста-пятьдесятцентнеровый.Несомненно, все эти варианты следует расценить как не оправданные влитературном языке.
Развитие аналитизма в склонении числительных наглядно отражается и взакреплении безаффиксных форм в предложных сочетаниях: в дистрибутивном оборотес предлогом по нормой для устной речи стали сочетания по пятьрублей, по семь человек, по несколько дней; у числительного много равноправны обе формы: по много и по многу.Варианты по пяти, по пятисот семидесяти восьми, по сколькувоспринимаются как книжные; а варианты по сту, по ста, подевяноста выделяются архаической окраской.
Наряду с общеупотребительными формами творительного падежа числительных восьмью, восьмьюдесятью встречаются книжные, устаревающие восемью, восемьюдесятью. Как разговорныйи литературный следует рассматривать варианты типа пятидесятью — пятьюдесятью и подобные. Стремление к унификации форм косвенных падежейу таких числительных также свидетельствует о развитии тенденции кнесклоняемости этой части речи [Милославский, 1981. с. 155].
Варианты падежных окончаний числительных возникают как результатнепоследовательного отражения ими категории одушевленности. Из количественныхчислительных только два, три, четыре, употребленные содушевленными существительными, имеют форму винительного падежа, сходную сродительным: встретил двух друзей и трех подруг, проконсультировал четырех студентов; ср.: прочиталдва тома, три страницы, четыре стихотворения. Правда, если в такихколичественно-именных сочетаниях существительные называют не лиц, а живых существ,то категория одушевленности в числительном может и не проявляться: На них он выменял борзые три собаки (Грибоедов). Такие варианты падежных форм числительныхимеют разговорную окраску.
При употреблении составных числительных с одушевленными существительнымистилистическая оценка форм винительного падежа меняется — литературной нормесоответствует конструкция, не отражающая категорию одушевленности: зарегистрировать двадцать три депутата, конструкция разместить в гостинице двадцать трех человек имеет разговорныйхарактер.
Таким образом, при небольшом количестве слов, составляющих рассмотреннуюнами часть речи, она отличается значительным разнообразием синонимических форм,стилистических вариантов, которые заслуживают пристального внимания и в планеизучения ресурсов морфологии, и в плане предупреждения морфолого-стилистическихошибок в речи, которые связаны с ростом аналитизма.
6. РОСТ АНАЛИТИЗМА В СИСТЕМЕ ПРЕДЛОГОВ, СОЮЗОВ И
ЧАСТИЦ
Надо сказать, что системе служебных частей речи аналитизм почти не присущ,а некоторые из них не имеют черт аналитизма вообще (частицы). Что касаетсяпредлогов, то черты аналитизма там мы можем увидеть, этому способствует влияниеиностранных языков, преимущественно французского. Так в русском литературномязыке с XVII – XVIII вв. протекает медленный, но глубокий процесссинтаксических изменений в системе падежных отношений. Функции многих падежейосложняются и дифференцируются сочетаниями с предлогами. Так, с XVIII в. Особенно широко распространяютсяпредложные конструкции после глаголов: избежать, избавить, отстать, отпираться,отрекаться и т.п. (родительный падеж с предлогом от вместо прежнегородительного беспредложного), например: «Когда весь свет отрекся от меня»(Жуковский); и после глаголов достигать, довести, дойти и т.п. (родительныйпадеж с предлогом до вместо прежнего родительного беспредложного): «Счастливоони достигают до отечества» (Карамзин), но ср. у Пушкина «Наконец достиг нашейхижины». [Виноградов, 1947. С. 568-572.] Такие же явления прослеживаются всочетании глаголов с другими предлогами, так как беспредложные конструкциивытесняются предложными и в области причинных отношений. В XVIII в. еще был в широком употреблениибеспредложный творительный, в котором значение причины еще не было резкообособлено от значения орудия. С начала XIX в. творительный причины решительно уступает местопредложным конструкциям. Ср. у Крылова: «Не правда ли, что нами дерево такпышно и кудряво, раскидисто и величаво?». В современном языке этим оборотамсоответствуют конструкции с предлогом благодаря и дательным падежом. Значенияпредлогов, расширяясь, становятся все абстрактнее, становятся все большепохожими на значения падежных префиксов. Таково употребление предлога о спредложным падежом после глаголов чувства, речи, размышления. Например, с однойстороны, мы говорим, услыхать новость, узнать знакомого; с другой: услыхать проновость, узнать о знакомом, сказать о чем-то и про что.
Все эти примеры с разных сторон освещают процесс развития аналитическихформ предложного употребления. Все ярче обнаруживается внутреннее расслоение всемантической системе предлогов. В то время как одни простые предлоги: для, до,перед, при, под, кроме, сквозь, через, между, а тем более предлоги наречноготипа: близ, среди, мимо и т.п. – почти целиком сохраняют свои реальныелексические значения, другие предлоги: о, за, из, в, на, отчасти: над, от, по,про, с, у – в отдельных сферах своего употребления, иные в меньшей степени,иные вплоть до полного превращения в падежные префиксы, ослабляют свои лексическиезначения, а иногда почти совсем теряют их.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Из всего вышесказанного следует, что в современном русском языкенаблюдаются две противоположные тенденции: с одной стороны, тенденция кабстрагированию человеческого мышления, с другой – детализация, уточнение,дифференциация каких-либо явлений.
Рост аналитизма, на первый взгляд, противоречит одному из важныхпринципов развития языка – принципу экономии. Тенденция к экономиифизиологических затрат была уже давно отмечена лингвистами. Можно лианалитический строй в языках рассматривать как показатель прогресса?..Значение, выраженное особой формой, легче воспринимается, чем конгломератзначений, выражаемый одной формой. Совершенно естественно, что рано или позднодолжен был произойти взрыв этой технический недостаточно совершенной системы, ион произошел. Аналитический строй технически более совершенен, хотя, я думаю,здесь неправомерно делать вывод, что аналитический строй отражает болеевысокоразвитое абстрактное мышление, ведь во внутренней сфере языка постояннодействует множество других процессов, которые в корне изменяют ситуацию.Применительно к современному русскому языку можно констатировать, что наряду сосновным процессом, отражающим абстрагирование человеческого мышления, активноидет противоположный процесс, в котором отражается дифференциация мышления.
/>/>ЛИТЕРАТУРА
1. БрызгуноваЕ.А. Тенденции к аналитизму в русском языке: современное состояние//Общетеоретические вопросы изучения русского языка, Москва, 2003.
2. БуланинЛ.Л. Трудные вопросы морфологии, Москва, Просвещение, 1976.
3. ВалгинаН.С.Активные процессы в современном русском языке: Учебное пособие, Москва, Логос,2001. С. 250-255.
4. ВиноградовВ.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). М.-Л.: Учпедгиз, 1947.С.167, 205-210, 386, 474, 568-572.
5. МилославскийИ.Г. Морфологические категории современного русского языка, Москва,Просвещение, 1981. С. 4-7, 155.
6. МучникН.П. Неизменяемые существительные, их место в системе склонения и тенденцииразвития в современном русском литературном языке// Развитие грамматики илексики современного русского языка. М.: Наука, 1964. С.152, 170.
7. ПановМ.В. О некоторых общих тенденциях в развитии русского литературного языка XX в.(основные позиционные изменения в фонетике и морфологии)// Вопросы языкознания.1963. № 1. С.11.
8. ПлунгянВ.А. Общая морфология: введение в проблематику, Москва, Эудиториал УРСС, 2000.С. 20.
9. Современныйрусский язык под ред. В.А. Белошапковой, Москва, Высшая школа, 1989. С. 520.