Реферат по теме:
«Выразительные возможности грамматических категорий»
Введение
Морфология (гр. morphe «форма», logos «учение») – раздел языкознания, исследующийструктуру слова, его формы, части речи и свойственные им способы и приёмыизменения. В стилистическом плане морфология используется при наличии в нейблизких по значению и функциям явлений, а также в виду на распределениеморфологических единиц на отдельные стили языка. Морфологические синонимы –грамматические формы того самого слова, которые отличаются средствамиграмматического выражения, оттенками совместного грамматического значения.
Лексические средства в стилистическом планечасто проявляют себя непосредственно: то или же иное слово следует назвать – ионо не требует комментариев. А морфологические явления приобретают определённуюстилистическую окраску в границах более широкого контекста. Синонимическиеформы появляются в языке по ряду причин: в связи с внутренними процессамиразвития языка; вследствие взаимодействия устного и письменного, книжного иразговорного языков; по причине наличия разных функциональных стилей, а такжеисходя из нужды выражения отличных друг от друга эмоционально-экспрессивных исобственно стилистических значений оттенков. Однако синонимические средства невсегда имеют собственно стилистический характер.
При стилистическом использовании фактовморфологии следует иметь в виду два момента: разную частоту употребленияотдельных форм в том или ином функциональном стиле и связи значенийопределённых форм с данным функциональным стилем.
Стилистическая оценка разрядов имен прилагательных
Стилистические возможности прилагательных качественных,относительных, притяжательных не одинаковы, что обусловлено самой природой этихсемантических разрядов слов, которые используются в речи по-разному.
Качественные прилагательные, в которых наиболееполное выражение получают грамматические черты прилагательного как части речи,обладают самыми яркими экспрессивными свойствами, поскольку в семантикеприлагательных этого разряда заключены разнообразные оценочные значения.
Однако нельзя забывать, что экспрессивнаяяркость метафорического переосмысления качественных прилагательных находится вобратной зависимости от частности тех или иных переносов значения. Многократноповторяющиеся эпитеты хотя и сохраняют элемент изобразительности, но, утративсвежесть, не выделяются как образные определения в привычной речевой ситуации:горькая правда, теплый прием, светлый ум. Единичные же, редкостные определенияпоражают наше воображение: задумчивых ночей прозрачный сумрак; блеск безлунный(П.).
Относительные прилагательные, выступающие всвоем основном, необразном значении, употребляются во всех стилях речи преждевсего в информативной функции: каменный дом, городская улица, железная руда.
Переход относительных прилагательных вкачественные создает огромный резерв для пополнения стилистических ресурсовязыка. Поэтому не будет преувеличением утверждение, что именно относительныеприлагательные создают неисчерпаемые экспрессивные возможности этой части речи.При этом еще следует учесть, что в количественном отношении господствует именноэтот разряд прилагательных: состав качественных сравнительно ограничен,относительные же легко образуются едва ли не от каждого существительного, исостав их постоянно пополняется.
Притяжательные прилагательные в современномрусском языке занимают особое место. Обозначая принадлежность предмета лицу илиживотному, они «лишены оттенка качественности, и сама прилагательность ихусловна». Это подчеркивает и грамматическая их исключительность: отсутствиестепеней сравнения, форм, означающих степени качества, субъективную оценку; отэтих прилагательных не образуются наречия. Притяжательные прилагательныевыделяет и своеобразная система склонения, которая в настоящее времязначительно расшаталась: разговорные формы вытесняют книжные: вместо отбабушкина дома – от бабушкиного дома; архаизующиеся формы замещаютсясинонимическими конструкциями: не отцов костюм, а костюм отца, не учителевопальто, а пальто учителя, не материн платок, а платок матери.
Необычность притяжательных прилагательныхтребует особого стилистического подхода: употребление их в речи должно бытьмотивировано. Однако в стилистической оценке этих слов мнения лингвистоврасходятся.
Форма степеней сравнения
Сравнительная более (менее) трудный труднее потруднее
Превосходная труднейший, наитруднейший,наиболее (наименее) трудный самый трудный, труднее всех.
Однако книжная окраска сложной формысравнительной степени недостаточно устойчива. При отсутствии формы простойсравнительной степени у того или иного прилагательного сложная становитсяуниверсальной и употребляется без стилистических ограничений. Она используетсятакже вместо простой и при существительных, стоящих в косвенных надежах: занятболее важной работой – нельзя сказать «работой важнее», возможна лишьразговорная форма – работой поважней. В редких случаях писатели нарушают этузакономерность: Я не встречал человека находчивей, чем наш водитель (Леон.).Такое сочетание становится возможным только в том случае, если прилагательноеследует за существительным. В конструкциях с предлогом аналитические формысравнительной степени оказываются единственно приемлемыми: в более трудныхслучаях, с менее удачным результатом, от более осведомленного лица и под.
При употреблении форм сравнительной ипревосходной степеней прилагательных могут быть отклонения от литературнойнормы. Так, просторечную окраску имеют плеонастические сочетания сравнительнойстепени «более лучший», «более худший», «менее предпочтительнее», а такжепревосходной – «самый сладчайший», «наиболее выгоднейший». «Гибридные» формыпревосходной степени довольно часто употреблялись писателями прошлого: [Ольга]давала уставы самые простые, самые нужнейшие (Карамз.); по самой выгоднейшейцене (Г.); Этот случай считаю самым сквернейшим поступком (Дост). Против этогопротестовали грамматисты прошлого, например Н.И. Греч писал: «Нельзяговорить самый сладчайший». Однако языковая практика с этим не считалась.Теперь мы воспринимаем такие сочетания как грамматические архаизмы. В то жевремя некоторые «осколки» прежних плеонастических сочетаний превосходнойстепени остались в современном языке: самый ближайший путь, самая кратчайшаядорога, самым теснейшим образом, их употребление не вызывает негативной оценки.
У художников слова можно встретить иокказиональные формы степеней сравнения, выделяющиеся нагромождением аффиксовдля выражения высшей степени качества, создающие предельное экспрессивноенапряжение оценок: человек преостроумнейший (С.‑Щ.); будь онраспрофидиасовский Аполлон (Дост.); распронаиглавный (Маяк.).
Наибольшей экспрессией отличаются просторечныеи грубопросторечные грамматические формы прилагательных, которые привлекаютюмористов: какая-нибудь панорама покрасивше (И. и П.).
Когда-то полные и краткиеприлагательные не различались поупотреблению. Краткие формы использовались как постоянные эпитеты внароднопоэтической речи: чисто поле, сине море, красна девица. В былинах инародных песнях присутствовали и полные формы – они отвечали напевному складупоэтических произведений.
В современном языке полные и краткиеприлагательные распределили свои роли. Полные могут быть определениями исказуемыми, а краткие используются как именная часть сказуемого. Краткие формыкатегоричны, резки (Ох, глупая ты, Машка. – Маша, ты глупа.). Полныеприлагательные обычно указывают на признак постоянный, устойчивый, а краткие –на временное состояние признака. Полные ф. в составе сказуемого нередко носятразговорно-просторечный характер, а краткие воспринимаются. как книжные.
Синонимия прилагательных и существительных в косвенных падежах
Стилистические возможности русского языка ввыражении различных оттенков качественной характеристики предметов расширяютсяблагодаря использованию наряду с прилагательными косвенных падежейсуществительных с предлогами и без предлогов, также выполняющих рольопределении; ср. синонимические конструкции: московские вокзалы – вокзалыМосквы, морское дно – дно моря, горный аул – аул в горах, годовой план – планна год, студенческий вечер – вечер для студентов, экзаменационные билеты – билетыдля экзаменов. Они совпадают по значению и поэтому взаимозаменяемы, хотя встилистическом отношении у них есть некоторые отличия. Прилагательные, всегдазаключающие в себе качественную характеристику предмета, указывают наустойчивый признак, а косвенный надеж существительного – лишь на отношениямежду двумя предметами, которые могут носить и временный характер.
В практической стилистике получили подробноеосвещение разнообразные (семантические, грамматические и стилистические)особенности синонимических конструкций прилагательных и существительных вкосвенных падежах. Не углубляясь в анализ разнообразных случаев этой синонимии,отметим, что при обращении к той или иной конструкции важно учитывать каксмысловые нюансы, так и стилевую окраску отдельных сочетаний, закрепленных вкнижных стилях или разговорной речи.
Стилистическая характеристика вариантных форм имени числительного
Имя числительное – лексически замкнутая категория,насчитывающая всего несколько десятков слов и уже не пополняющаяся новымиобразованиями. Однако даже при таком лексическом материале можно отметитьналичие у числительных случаев вариативного использования, связанных состилистической дифференциацией.
Вариативность падежных форм числительных всовременном русском языке обусловлена прежде всего развитием аналитизма в ихсклонении. По словам В.В. Виноградова, «старая техника языка вступает впротиворечие с новыми принципами понимания и выражения отвлеченных понятийчисла и количества», и, «подчиняясь влиянию математического мышления,числительные унифицируют свои формы».
Распространение знаковых обозначений чисел и связаннаяс этим стандартизация речи обязаны влиянию математического языка, гдезакрепились несклоняемые формы числительных в сочетаниях типа: Десять плюсодин; ровно пять; плюс шесть. Из профессиональной речи несклоняемые вариантычислительных переходят в разговорный и литературный язык. Даже поэты отдаютдань этому влиянию:
Кирпичные скорлупища. И тут же
Висят домов кубические души.
Душа мечети, души двух хибар,
Душа номер семнадцать дробь двенадцать.
Они воспоминаньями дымятся…
(А.А. Вознесенский)
Публицисты любят использовать броские«шифрованные» названия, образованные с постпозитивными количественнымичислительными в начальной форме: В Москве, в парке «Сокольники», открыласьеждународная специализированная выставка «Связь‑96» (из газ.).Закреплению конструкций этого типа способствует их лаконизм и выразительность.
Продуктивность подобных сочетаний вызванараспространением наименований, в которых количественные числительныеиспользуются в роли кодовых (научных и технических) определителей: алгол‑60,уран‑235, ка-два-мезон, станция Зонд‑3. В наш векнаучно-технического прогресса все возрастает потребность в маркировке моделей:самолетов – ИЛ‑18, ТУ‑154, АН‑10; автомашин – МАЗ‑200,ЗИЛ‑164А, космических кораблей, спутников – Восток‑1, Луна‑3.И несмотря на существование вариантов типа ТУ-сто четыре – Ту-сто четвертый, мыотдаем предпочтение более коротким и простым – с неизменяемыми формамиколичественных числительных.
Некоторые числительные в разговорной речиперестают склоняться или утрачивают былое разнообразие падежных окончаний. Так,в склонении числительного сто к нашему времени стабилизировались лишь двеформы: во всех косвенных падежах (кроме винительного) ста, вименительно-винительном – сто. Иные формы архаизовались и встречаются уписателей как исключение: Их шесть автоматчиков – вот они, шагают метрах в стахот меня (Шол.); …Заплатил за штуку по сту рублей (Пан.). Однако В.И. Чернышевв начале XX в. рекомендовал склонять сто по всем падежам.
Несклоняемость числительных и отступление отфлективности в образованиях составных, сложносоставных и дробных числительныхстали характерной чертой разговорной речи: встреча с 5574 бойцами обычночитается так: «с пять тысяч пятьсот семьюдесятью четырьмя бойцами», вполнеобычны и такие формы: доклад напечатан в количестве пятьсот-шетьсотэкземпляров; работа над двадцать девятью темами. Распространены и такие«склеенные» образования: Передача 150-тысячного трактора читается:стопятьдесяттысячного; Полеводы ждут 350-центнеровый урожай читается:триста-пятьдесятцентнеровый. Несомненно, все эти варианты следует расценить какне оправданные в литературном языке.
Однако в письменной речи можно иногда встретить«уступки» просторечию в случае побуквенного написания числительных: Только заодин день боя у Прохоровки наши танкисты уничтожили более четыреста фашистскихтанков (из газ.). Ошибки подобного рода не часты, так как на письме принятоцифровое обозначение составных числительных. Однако именно оно и провоцирует вустной речи стирание падежных форм числительных и несклоняемость первогослова-числительного в сложных образованиях или на стыке первых слов составногочислительного.
Развитие аналитизма в склонении числительныхнаглядно отражается и в закреплении безаффиксных форм в предложных сочетаниях:в дистрибутивном обороте с предлогом по нормой для устной речи стали сочетанияпо пять рублей, по семь человек, по несколько дней; у числительного многоравноправны обе формы: по много и по многу. Варианты по пяти, по пятисотсемидесяти восьми, по скольку воспринимаются как книжные; а варианты по сту, поста, по девяноста выделяются архаической окраской.
Наряду с общеупотребительными формамитворительного падежа числительных восьмью, восьмьюдесятью встречаются книжные,устаревающие восемью, восемьюдесятью. Как разговорный и литературный следуетрассматривать варианты типа пятидесятью – пятьюдесятью и под. Стремление кунификации форм косвенных падежей у таких числительных также свидетельствует оразвитии тенденции к несклоняемости этой части речи.
Иные варианты падежных форм числительныхпоявляются под действием аналогии. Так, в просторечии составные порядковыечислительные в винительном падеже с предлогом употребляются с изменяемым первымсловом тысяча, хотя должно склоняться только последнее; нередко можно услышать:«в тысячу девятьсот сорок пятом году» вместо в тысяча девятьсот сорок пятомгоду; «к тысяче девятьсот девяносто седьмому году» вместо к тысяча девятьсотдевяносто седьмому.
Слова оба, обе (которые традиционнорассматриваются в составе числительных) при склонении формы женского родаобразуют варианты: литературный – обеих, обеим, обеими и т. д. иразговорно-просторечный – обоих, обоими и т. д., в которых отличиеженского рода утрачено. На экспансию форм мужского рода в этом случае указывалилингвисты еще в прошлом веке, предсказывая унификацию в склонении этогочислительного, однако в книжных стилях до сих пор единственно правильнымисчитаются формы, различающие мужской и женский род.
Варианты падежных окончаний числительныхвозникают как результат непоследовательного отражения ими категорииодушевленности. Из количественных числительных только два, три, четыре,употребленные с одушевленными существительными, имеют форму винительногопадежа, сходную с родительным: встретил двух друзей и трех подруг,проконсультировал четырех студентов; ср.: прочитал два тома, три страницы,четыре стихотворения. Правда, если в таких количественно-именных сочетанияхсуществительные называют не лиц, а живых существ, то категория одушевленности вчислительном может и не проявляться: На них он выменял борзые три собаки (Гр.);Платил прогоны за две лошади (П.). Такие варианты падежных форм числительныхимеют разговорную окраску.
При употреблении составных числительных содушевленными существительными стилистическая оценка форм винительного падежа меняется– литературной норме соответствует конструкция, не отражающая категориюодушевленности: зарегистрировать двадцать три депутата, конструкция разместитьв гостинице двадцать трех человек имеет разговорный характер.
Таким образом, при небольшом количестве слов,составляющих рассмотренную нами часть речи, она отличается значительнымразнообразием синонимических форм, стилистических вариантов, которыезаслуживают пристального внимания и в плане изучения ресурсов морфологии.
Стилистическая оценка устаревших местоимений
Особый стилистический интерес вызываютместоимения и отдельные их формы, подвергшиеся архаизации. Большинствоустаревших местоимений носит подчеркнуто книжный характер, поэтому обращение кним всегда должно быть стилистически мотивировано.
Употребление местоимений сей, оный еще впушкинскую эпоху вызывало полемику, в которой приняли участие О.И. Сенковский,Н.И. Греч, А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, В.Г. Белинский.Литератор и критик Сенковский считал использование этих местоименийнежелательным. Пушкин, Гоголь отнеслись к гонениям на эти «невинные» словаиронически. Белинский осуждал их употребление в художественной литературе «безвсякой нужды» и в то же время признавал за писателями право обращаться к этимсловам как к стилистическому средству.В художественной речи первой половины XIX в.только намечалось стилистическое освоение этих местоимений. Пушкин могупотреблять их и без специального стилистического задания: Разговор принялсамое сатирическое направление. В сие время двери в залу отворились, и Вольскаявзошла; Мой бедный Ленский, сердцем он для оной жизни был рожден. Но нередкопоэт обращается к этим местоимениям как к средству стилизации, достижениявозвышенного звучания речи: Встает с одра Мазепа, сей страдалец хилой, сей трупживой… с целью создания юмористической окраски высказывания: [в письме] Напомниэтому милому беспамятному эгоисту, что существует некто А. Пушкин, такойже эгоист и приятный стихотворец. Оный Пушкин продал ему когда-то собраниесвоих стихотворений…
Местоимение выделяется из всех частей речибогатством стилистических вариантов в словообразовании. Наиболее характерностилистическое противопоставление литературных и разговорных или просторечныхвариантов: всякий – всяческий (разг.), какой – каковский (прост.), ничей – ничейный(разг.), какой – экий, экой (разг.), такой – такой-сякой (разг.), этакий(разг.), эдакий (прост.), их (в значении притяжательного местоимения) – ихний(прост.), и т. д.
Разговорные и отчасти просторечные варианты,имеющие наибольшую экспрессию, неизменно привлекают внимание художников слова:Ненавижу всяческую мертвечину, обожаю всяческую жизнь! (Маяк.); Там был приютсуждений ярых о недалекой старине, о прежних выдумщиках-барах, об ихней пище ивине (Твард.).
Некоторые варианты местоимений представляютсягрубым искажением литературной нормы: ентот, кажинный, евонный, ихний,составители словарей их не приводят даже с ограничительными пометами. Однакописатели не могут отказаться от употребления таких просторечных форм, настолькоколоритны эти варианты местоимений как средство речевой характеристики: Ну,дядюшка, дядюшка, спасибо! Отец-покойник в ноги бы тебе поклонился, ежели бы свойны вернулся. Ведь он-то думал, сын евонный, сирота горемычная, под крылом удяди, а меня ворона своим крылом больше грела, чем дядя… (Абр.)
С употреблением местоимений связан рядстилистических ошибок. Так, довольно часто встречаются в печати предложения слишними притяжательными местоимениями: «И.И. Якушин, выдающийся,энергичный деятель, сочетающий свою большую научную и учебную работу собщественной». С другой стороны, недопустим пропуск возвратного местоименияво фразеологических выражениях типа представить себе, хорош собой и т. п.
Стилистическое использование грамматических категорий глагола
В системе глагольного словоизменения существуетмножество вариантов. В соответствии с с современной нормой инфинитив глаголов сосновой на с, з, имеет окончание на – ти: брести, плести, цвести. В XIX веке широко использовались и усечённые формы: Вот вас бы с тётушкоюсвесть; Несмею моего сужденья произнесть. Мы воспринимаем их как устаревшие.
Выразительные возможности основных глагольныхкатегорий обусловлены тем, что они непосредственно связаны с важнейшимипонятийными категориями, отражающими в нашем сознании реальную действительностьи необходимыми для ее художественного воссоздания. Глагольное время отражаеткатегорию темпоральности, вид – аспектуальности, наклонение передаетмодальность, лицо – персональность, залог – субъектно-объектные отношения. Этифункционально-семантические категории могут быть выражены, конечно, и другимиязыковыми средствами (например, лексически, синтаксически), но глагол, вотличие от других частей речи, обладает специфическими грамматическими формамидля их воплощения, что и ставит его в исключительное положение.
В центре внимания стилистики, с нашей точкизрения, должно быть использование глагольных категорий для усилениядейственности речи. Поэтому объектом нашего наблюдения являются прежде всегохудожественная речь и публицистический стиль, открытые для экспрессивногоиспользования глагола.
Стилистическая характеристика категории времени
При оценке выразительных возможностей временныхформ глагола, естественно, наибольший интерес вызывает художественная речь, вкоторой получает применение все богатство стилистических оттенков иэкспрессивных значений времен глагола. Однако следует иметь в виду, чтотемпоральная структура художественных текстов принципиально отличается отвыражения временных отношений в иных функциональных стилях. Это объясняетсятем, что мир образов, созданных писателем, воплощается в художественномвремени, которое не является непосредственным отображением реального. Временнаяструктура художественного текста многообразна и сложна, в ней соединяетсяотражение объективного мира и вымысел писателя.
Экспрессивную окраску обретает настоящее времяпри переносном употреблении. Яркие краски для описания прошлых событий в формеживого рассказа представляет настоящее историческое (или настоящееповествовательное) время: Вот мы трое идем на рассвете по зелено-серебряномуполю; слева от нас, за Окою… светает, не торопясь, русское ленивенькое солнце.Тихий ветер сонно веет с тихой мутной Оки (М.Г.). Благодаря использованиюнастоящего времени, события, о которых повествует автор, словно приближаются кчитателю, предстают крупным планом: картина разворачивается как бы у нас наглазах.
Употребление форм прошедшего времени вэкспрессивных стилях открывает еще большие возможности для усилениядейственности речи. Глаголы прошедшего времени оказываются преобладающими вхудожественной речи, однако в переносном значении – для указания на действия,происходящие в настоящем или будущем времени, – они употребляются исключительноредко, так как «грамматическая сфера прошедшего времени наиболее глубоко ирезко очерчена в русском языке. Это сильная грамматическая категория». Поэтомувыражающие ее формы с трудом поддаются субъективному переосмыслению. Однакотрансформация временных планов при употреблении глаголов прошедшего временисоздает яркий стилистический эффект.
Выделяется ряд экспрессивных форм прошедшеговремени. Им присуща преимущественно разговорная окраска, но «основная сфера ихупотребления – язык художественной литературы. Именно здесь они выступают какстилистическое средство, сохранная свойственные живой разговорной речимодальные значения и яркую эмоциональную окраску». Формы давно прошедшеговремени с суффиксами – а-, – ва-, – ива – (-ыва-) указывают на повторяемость идлительность действий в далеком прошлом: Бывало, писывала кровью она в альбомынежных дев (П.). Писатели прошлого легко могли образовать подобные формы отсамых различных глаголов; ср.: бранивал, дирывались (Т.); лакомливались,кармливал (С-Щ); мывала, севал, танцовывали, угащивали, смеивались (Л.Т.). Всовременном русском языке сохранились немногие из этих форм: знавал, хаживал,едал, говаривал; к ним писатели обращаются прежде всего как к средству речевойхарактеристики, придающему народно-разговорный оттенок высказыванию: Это отпростуды. Ищо с малюшки дюже от простуды хварывал (Шол.).
Глаголы будущего времени обычно получают зарядэкспрессии при переносном употреблении в иных временных планах. Будущеесовершенного вида может указывать на действия, обращенные к настоящему времени:Словечка в простоте не скажет – все с ужимкой (Гр.).
Будущее несовершенного вида уступает ввыразительности формам, которые мы рассмотрели. Переносное его употреблениеможет привести к возникновению абстрактного настоящего, имеющего обобщающийсмысл: В литературе, как в жизни, нужно помнить одно правило, что человек будеттысячу раз раскаиваться в том, что говорил много, но никогда, что мало (Пис.).В иных случаях его образность обусловлена модальными оттенками, которые будущеевремя может получать в речи. Так, выступая в собственном значении будущеговремени, глаголы несовершенного вида способны выражать оттенок готовностисовершить действие: Целый день марабу будет дежурить у бойни, чтобы получитькусок мяса (Песк.). Если заменить форму будущего времени формой настоящего(целый день дежурит), признак готовности у глагола исчезнет.
Стилистическая характеристика категории вида
Особый интерес вызывает использование видаглагола в формах повелительного и сослагательного наклонения. В повелительномнаклонении также возможна нейтрализация видового противопоставления глаголов:Сядь. – Садись; Зайдите! – Заходите! В таких случаях формы несовершенного видаимеют оттенок приглашения, а формы совершенного вида представляются болеекатегоричным выражением побуждения, они означают, скорее, приказание, чемпросьбу; ср.: Рассказывайте, рассказывайте, мы внимательно слушаем! – А ну,расскажи, как ты там жил в эти два года (М.Г.). В иных случаях (например, приповторении глагола и сопоставлении видовых форм) несовершенный вид можетвыразить оттенок более резкого и решительного требования: Выверните карманы!Ну, живо! Что я вам говорю? Выворачивайте! (Н.О.)
Стилистическая характеристика категории наклонения
Категория наклонения вызывает стилистическийинтерес благодаря развитой синонимии и яркой экспрессивной окраске рядаглагольных форм. Частотность форм изъявительного наклонения являетсястилеобразующим признаком (на тысячу словоупотреблений в научном стилеприходится 72 формы изъявительного наклонения, в официально-деловом – 38, вхудожественной речи – 132).
Объектом изучения стилистики должны бытьповелительное и сослагательное наклонения, которые как «косвенные»противопоставлены изъявительному, или «прямому» наклонению. Обозначаянереальное действие, они являются «сильными» членами противопоставления всистеме наклонений, что и определяет их экспрессивную окраску. Из-заограниченного употребления в функциональных стилях повелительное исослагательное наклонения стилистически маркированы.
Яркая экспрессия императива привлекает к немуписателей и публицистов. Они используют формы повелительного наклонения длявоспроизведения диалога: – И ни-ни! не пущу! – сказал Ноздрев. – Нет, не обижайменя, друг мой, право поеду, – говорил зять… Нет, ты не держи меня… (Г.) Впоэтической речи повелительные формы глагола служат средством создания эмоциональноярких побудительных конструкций: Отворите мне темницу, дайте мне сиянье дня…(Л.); средством достижения высокой патетики речи: Восстань, пророк, и виждь, ивнемли … (П.)
Для грамматической стилистики представляютинтерес языковые средства выражения различных экспрессивных оттенков значений«косвенных» наклонений. Так, известно, что добавление к форме повелительногонаклонения постфикса-ка смягчает приказание: посмотри-ка сюда! Однако этим неограничивается стилистическая роль постфикса, он может придавать высказываниюоттенок интимности: Лексейка, боязно чего-то, поговори-ка ты со мной (М.Г.),иронии, насмешки: Нет, голубчик, иди-ка, иди! Я говорю – иди (М.Г.). Всочетании с формой повелительного наклонения, не имеющего значения времени, постфикс-кауточняет темпоральность высказывания: его употребление обычно указывает надействие, близкое к моменту речи: Дай-ка мне книгу! Подожди-ка! Вернись-ка!;ср. в старинной песне: Тебя я умоляю, о дай мне снова жить! Вернись ко мне,вернись! – действия не близкие, а скорее весьма отдаленные: верниськогда-нибудь, в необозримом будущем. Яркую эмоционально-экспрессивную окраскуимеет глагол в повелительной форме 2‑го лица единственного числа,обращенный ко многим лицам: Ложись! Стой! Так обычно в устной речи выражаетсякоманда: Обернувшись, вполголоса подал команду: «Подтя-ни-ись, братцы!» (Бонд.)
Экспрессивно окрашены и формы повелительногонаклонения, употребленные в переносном значении, когда императивность сменяетсяиными модальными оттенками. Так, форма повелительного наклонения вконструкциях, направленных к обобщенному лицу, означает невозможность действия:А попробуй скажи ему об этом. Куда там! (Троеп.); Жди от такого помощи, как же(Зал.). Эти конструкции выражают невозможность побуждения и действия.
Повелительное наклонение может означатьвынужденную необходимость действия: У нее нет ни дома, ни родных. Хочешь нехочешь, а иди и слушай разговоры (Ч.). В подобных конструкциях отсутствуетвсякое побуждение.
Стилистическая характеристика категорий лица и числа
В экспрессивной речи развита синонимия личныхформ глагола. Богатство значений отличает употребление 2‑го лицаединственного числа. Эта форма может указывать на говорящего: Эх, бывало,заломишь шапку, да заложишь в оглобли коня, да приляжешь на сена охапку, – вспоминайлишь, как звали меня (Ес.); может исключать конкретное лицо: Это здесь тыотчаянный, а в Москве из тебя слова не вытянешь; а также представлять егообобщенно: Наскучило идти, – берешь извозчика… а не хочешь заплатить ему – изволь:у каждого дома есть сквозные ворота, и ты так шмыгнешь, что тебя никакой дьяволне сыщет (Г.).
Особой экспрессией выделяются наиболее редкиепереносы значения личных форм глагола. Так, о себе говорящий тоже можетотозваться как о 3‑м лице: Я увидела себя как бы со стороны и отметила: аона держится правильно…
Всевозможные случаи стилистическогоиспользования личных форм глагола, придающие речи яркую изобразительность,лиризм или, напротив, резкость, афористичность и т. д., характернылишь для эмоциональной речи и недопустимы в официально-деловом и научномстилях.
Причастие
Современные поэты и писатели ценят причастия неза их книжный характер, а за то, что в них аккумулируется значительнаявыразительная энергия русского языка. Изобразительная функция причастий наиболеенаглядно проявляется при употреблении их в роли определений: Он [Левин] виделее воспаленное, то недоумевающее и страдающее, то улыбающееся и успокаивающееего лицо (Л.Т.). Но и сказуемые, выраженные причастиями, тоже могут придаватьособенную экспрессивность художественной речи: И ветер в круглое окно вливалсявлажною струею, – казалось, небо сожжено червонно-дымною зарею (Ахм.).
Образование некоторых глагольных формзасатвляет нас задуматься, потому что в языке существуют варианты, один изкоторых не соответствует литературной норме. Так, из вариантных форм причастий забредший– забрёвший, приобретший – приобрёвший, приплетший – приплёвший всовременном литературном языке закрепились первые. Из вариантов деепричастий взяв– взявши, встретив – встретивши формы на – вши устарели.
Деепричастие
Деепричастия, резко выделяющиеся своейстилистической окраской, в наше время привлекают внимание художников слова,которые высоко ценят употребительные глаголы на – а, – я, – в. Чем же интересныэти деепричастия, каковы их экспрессивные возможности?
Деепричастия, по сравнению с причастиями,обладают большей глагольностью, что обусловлено их семантико-синтаксическойсвязью с глаголом-сказуемым. Обозначая добавочное действие, деепричастияпридают речи особую живость, наглядность: – Надоел я вам, – вскочил вдруг ПетрСтепанович, схватывая свою совсем новую шляпу и как бы уходя, а между тем ещеоставаясь и продолжая говорить беспрерывно, хотя и стоя, иногда шагая покомнате и в одушевленных местах разговора ударяя себя шляпой по коленке(Дост.). Попробуйте в этом предложении заменить деепричастия спрягаемымиформами глагола и, вместо динамического описания, получите обычноеповествование. И напротив, стоит ввести деепричастия в то или иное описаниедействие – и картина сразу оживится.
Стилистика наречия
Показательно, что сама возможность образоватьнаречие от прилагательного обычно свидетельствует о развитии в нем качественныхзначений, о чем можно судить по окказиональным наречиям на – о, образованным ототносительных прилагательных: Она меж делом и досугом открыла тайну, каксупругом самодержавно управлять (П.); Профессор ввинчивал чеканно, маршево,восторженно короткие звонкие шажки в мокрые плиты (Фед.).
Особую группу образуют наречия, которымэкспрессию придают «усилительные» приставки и удвоение основы: строго-настрого,чисто-начисто. Выразительны пополнившие наречия предложно-именные сочетаниятипа до зарезу, до отвала, до упаду. У некоторых из них процесс объединенияпредлога со знаменательной частью завершился, что отражается в слитномнаписании: досиня, дотла.
Стилистически окрашены наречия, имеющиесуффиксы субъективной оценки: капельку, чуточку, в диковинку, втихомолочку,пешочком, порожнячком, вечерком, с ленцой, со всячинкой, частенько и др.Особенно четко воспринимается говорящими экспрессивная окраска наречий ссуффиксами субъективной оценки при соотносительности этих наречий смотивирующими основами без уменьшительно-ласкательных суффиксов: тихонько – тихо,близехонько – близко, раненько (ранешенько, ранехонько) – рано. Таким образом,в составе наречий немало таких, которые заключают в себе значительныевыразительные возможности и заслуживают внимательного изучения в стилистике.
В числе обстоятельственных наречий вхудожественной речи часто экспрессивны те, которые обозначают «всеохватность»,имеют предельное значение: всегда, везде, постоянно, неотлучно. Им обязанывыразительностью такие, например, строки: Нет, поминутно видеть вас, повсюдуследовать за вами, улыбку уст, движенье глаз, ловить влюбленными глазами… Илитаких: Всегда, везде одно мечтанье, одно привычное желанье, одна привычнаяпечаль (П.).
Длястилистического использования наречийопределяющее значение имеет их эмоционально-экспрессивная окраска: нейтральныеупотребляются без стилевых ограничений, оценочные – в художественной речи,отчасти в публицистическом стиле, но главная сфера их применения – разговорнаяречь.
Стилистическое использование грамматических категорий именисуществительного
Имя существительное выделяется из всех другихимен тем, что его грамматические категории – род, число, падеж – способныполучать особые стилистические значения. Стилистическая активность этихкатегорий обусловлена их функционально-стилевой специализацией и экспрессивнымприменением в художественной речи.
Наибольшими выразительными возможностями уимени существительного обладает категория рода. В современном русском языкенаблюдается известная функционально-стилевая специализация родасуществительных.
Существительные среднего рода наиболееупотребительны в книжных стилях, что объясняется отвлеченными значениями многихиз них, популярными в научном стиле.
Существительные мужского рода также тяготеют ккнижным стилям.
Существительные женского рода выделяютсябогатством и разнообразием грамматических средств выражения родовойпринадлежности. Аффиксация делает женский род сильным, подчеркнутым, наиболеечетко оформленным, создает различные экспрессивные оттенки у этихсуществительных, а это приводит к тому, что они часто получают вполнеопределенный стилистический паспорт и не могут быть использованы за пределамисвоего стиля.
Особым стилистическим своеобразием отличаютсясуществительные со значением лица, образующие пары мужского и женского рода:студент – студентка, учитель – учительница, делегат – делегатка, докладчик – докладчица,кондуктор – кондукторша, лифтер – лифтерша, поэт – поэтесса. Существительныемужского рода выражают общее понятие о человеке, указывая на его социальную илипрофессиональную принадлежность независимо от пола; они имеют официальныйоттенок, в то время как личные существительные женского рода отличаютсяразговорной или просторечной окраской, что препятствует их употреблению вкнижных стилях, в официальной обстановке. На стилистическое использованиеподобных существительных женского рода оказывают влияние многиеэкстралингвистические факторы – от общественного разделения труда междумужчинами и женщинами, их социального неравенства в дореволюционной России довозникших в быту предрассудков о неравноценности слов женского рода,обозначающих профессии. Так, известно, например, отношение женщин, сделавшихпоэзию своим профессиональным занятием, к слову поэтесса. Анна Ахматова терпетьне могла, когда ее называли 'поэтесса'. Гневалась: «Я – поэт».
Особой экспрессией отличаются существительныеобщего рода, которые представляют одну из групп существительных со значениемлица, называя людей по характерному для них действию или свойству и выражая приэтом эмоциональную оценку (чаще отрицательную): гуляка, жадина, ломака,кривляка, писака, тихоня, умница, ябеда. По замечанию В.В. Виноградова,совмещение мужского и женского рода у таких существительных оправдывается ихрезкой экспрессивностью, они носят резкий отпечаток фамильярного и дажевульгарного стиля. Экспрессию таких существительных определяет, конечно, ихсемантика, однако перенос значения слов с формальным признаком женского рода налиц мужского пола усиливает и подчеркивает оценочность. К тому же у писателейпрошлого можно часто встретить и согласование с такими существительными поженскому роду: Горемыка я, горемыка неисходная! – жалобы башмачника Капитона в Муму И.С. Тургенева.Для современного языка нормой является согласование с существительными общегорода только по смысловому признаку: девочка – большая неряха, мальчик – большойнеряха.
Стилистическая характеристика категории числа
Формы числа имени существительного также могутпроявлять стилистическую активность в определенных речевых ситуациях.Повышенной экспрессивностью обладают формы единственного числа, так как у нихособенно часто развивается метафорическое значение, несвойственносуществительным множественного числа, что отмечал еще А.И. Ефимов: бревно,ворона, дуб, индюк, квочка, лиса, медведь, осел, петух, пила, тюфяк и под. Вредких случаях перенос значения сохраняется и во множественном числе: Ослы! Стораз вам повторять? (Гр.)
Стилистическая характеристика вариантов падежных форм
Развитие русского склонения представляет собойживой, активный процесс. Это приводит к появлению вариантных окончаний,получающих определенную экспрессивную окраску и дающих возможностьстилистического отбора. Кроме того, отдельные существительные (некоторыегеографические названия, имена, фамилии, иноязычные слова) могут склонятьсяфакультативно, а это создает условия для функционально-стилевого закрепленияизменяемых и неизменяемых форм. Маркированные падежные окончания нередкостановятся источником речевой экспрессии в художественной речи, что такжепредставляет стилистический интерес.
Падежные формы в современном русском языкемногозначны, отсюда – широкий простор и для стилистического выбораразнообразных оттенков грамматических значений русских падежей. Однакопредставление о выразительных возможностях падежей было бы неполным, если бы мыне учитывали стилистических оттенков вариантов падежных окончаний.
Художники слова стремятся воспроизвестинеправильности в речи героев, предпочитающих просторечие: [Фамусов]… Да не вмадаме сила (Гр.); отразить ее профессиональные особенности: Малайцы…предлагали свои услуги как лоцмана (Гонч.); Если в лекаря противно, шли бы вминистры (Ч.). Чем грубее нарушение нормы в таких случаях, тем ярчеэкспрессивная окраска просторечных окончаний: Кондуктора кричали свежимиголосами: «Местов нет!» (И. и П.); В деревне без рукомесла нельзя, рукам махатьи речи говорить – трибунов на всех не наберешься! (Аст.); Никого в деревне нестало, там, в городу, и женюсь (В. Бел.).
Склонение неизменяемых заимствованных словпридает речи комическое звучание: Поевши, душу веселя, они одной ногойразделывали вензеля, увлечены тангой; …С «фиаской» востро держи ухо: дажеПуанкаре приходится его терпеть (Маяк.). В сатирических произведениях В. Маяковскогосклонение иноязычных имен собственных было испытанным приемом юмора: король ЛуйXIV, Пуанкарей (родительный падеж мн. числа) и др.
Таким образом, отклонения отлитературно-языковой нормы могут быть вполне оправданы в художественныхпроизведениях. Поэтому экспрессивные возможности вариантных окончаний и другиеморфологические ресурсы языка вызывают обоснованный интерес писателей истилистов.
Заключение
Ресурсы стилистики в области грамматики, вчастности морфологии, естественно следует искать в синонимических явлениях.Однако вопрос о стилистических ресурсах морфологии нельзя ограничивать толькоявлением стилистической синонимии, потому что средства морфологии, в отличие отлексических являются в общем употребительными во всех стилях, жанрах и формахречи.
Традиционная стилистика включает в орбитусвоего рассмотрения вообще все случаи смысловых оттенков, передаваемыхморфологическими средствами (параллельными, синонимичными, но не только ими).При широком понимании стилистики, смыкающемся с также широким пониманиемкультуры речи, и этот аспект оказывается правомерным.
В своей работе я весьма обзорно и, быть может,не весьма удачно, попыталась рассмотреть данную тему. Русский язык, как языкособый. на мой взгляд, таит в себе ещё титанический нераскрытый потенциал. Ниодин из тех языков, что я знаю, не имеет такой возможности творчески. свободнотворить и интерпретировать речь, чтобы выразить новые оттенки испытываемыхощущений, описать мир вокруг, меняющийся ежесекундно, оживить, обновитьязык…и., наконец, воскресить те прекрасные формы и варианты составляющих в нём,то по тем или иным причинам отошли. казалось бы, в небытие.
Я считаю, что очень и очень кратко и «рвано»рассмотрела заданную мне непростую и одну из обширнейших тем в грамматическойстилистике, а потому, скажу откровенно, моя скромная работа достаточно нелепа.
Я стремлюсь постичь секреты нераскрытых мнетаинственных вселенных родного языка, но это не умаляет моего интереса кизучению иностранных.
Каждый язык – это способ постижения мира,своеобразный и неповторимый, это другой вид мировоззрения, мироощущения. Норусский для меня – язык моей души и тела, который можно искоренить и вырватьтолько вместе с сердцем…