Отражение местного колорита в творчестве В.Я. Шишкова
В произведениях Шишкова значительную роль играет сибирская тематика, и не случайно: ведь именно Сибирь, по его же словам, и сделала его писателем. Почти половину сознательной жизни он провел в северных краях, занимаясь своей работой и попутно собирая материал для своих будущих произведений. Именно решение покинуть родной город, принятое в 19 лет, было решающим для него: оно спровоцировало развитие всей его дальнейшей жизни, включая и работу в Сибири, которая стала для него второй родиной. Редкое его произведение не проникнуто духом Сибири, не содержит в себе ее характерных особенностей. Особенно хорошо это можно проследить на примере романа Шишкова «Угрюм — река», cоздание которого он
считал главным делом своей жизни, «большим подвигом». «Эта вещь по
насыщенностью жизнью, по страданиям, изображенным в ней, самая главная в моей
жизни, именно то, для чего я, может быть, и родился», - писал он брату
незадолго до выхода первого издания романа.
Прежде чем стать писателем, Шишков прошел длинный путь своего становления, начиная с работы по специальности. Родился он в 1873 году в городе Бежецке. Oтец писателя, Яков Дмитриевич, по своей прихоти ( а также из
— за торговых неудач ) пустил сына не по торговой, а инженерной части. В 1888 году Вячеслав поступил в Вышневолоцкое училище кондукторов путей сообщения. Окончив его, он приобрел редкую специальность — устроитель водных путей, грунтовых и шоссейных дорог. После этого он решил покинуть родной город и переехал в Томск. Он быстро привязался к этому живописному и оживленному городу, еще в те давние времена бывшему крупным центром передовой мысли и культуры Сибири, приобщился к его жизни, подружился со многими из своих сослуживцев по Управлению Томского округа путей сообщения. Oднако, работая рядовым техником, Шишков поначалу еще мало знал Сибирь — ему редко приходилось отлучаться из города по делам службы. Только сдав в 1898 году экзамен на право самостоятельного проведения инженерных работ, он начал постоянно возглавлять многочисленные и длительные экспедиции по техническому исследованию рек Сибири. В течение определенного количества лет он прошел огромный маршрут, пока не попал в Сибирь. Истоки этого пути — и в сказках его бабушки о том, что есть «за тридевять земель», «за горами, за долами», и в русских песнях, которые он любил петь с отцом, а позже и собирать… Как бы вместе с ним, стремятся его герои куда — то к «колдовскому цветку», к сказочным «алым сугробам» Алтая… Его изыскательская работа, продолжавшаяся около 20 лет, требовала не только огромного физического напряжения. Суровые дебри Сибири, ее могучие своенравные реки таили немало опасностей, их исследование подчас граничило с подвигом. И как писатель В.Шишков обогатил своими произведениями сокровищницу советской литературы, так и изыскатель
В.Я. Шишков оставил заметный след на нехоженых тропах Сибири. " Мои лучшие годы, — писал Шишков в «Автобиографии», — протекли в живом труде, среди разнообразной природы. Я видел всяческую жизнь, но судьба дала мне больше всего присмотреться к жизни простых людей. Я жил бок о бок с этими людьми, нередко ел из одного котла и спал под одной палаткой с ними. Перед моими глазами прошли многие сотни людей, прошли не торопливо, не в случайных мимолетных встречах, а нередко в условиях, когда можно читать душу постороннего как книгу. Каторжники и сахалинцы, имевшие за плечами не одно убийство, бродяги, варнаки, шпана, крепкие кряжистые сибиряки — крестьяне, новоселы из России, политическая и уголовная ссылка, кержаки, скопцы, инородцы, — во многих из них я пристально вгляделся и образ их сложил в общую копилку памяти."
Писать Шишков начал в юности, но первое цельное произведение — гневно написанные впечатления о томском погроме 1905 года, было уничтожено им в годы реакции. В 1908 году в томской газете «Сибирская жизнь» появляется аллегорическая сказка «Кедр» — и с этого времени он выступает в различных журналах и газетах с зарисовками, корреспонденциями, очерками и рассказами. Главное, чем он занимался в те годы, была работа над повестью «Тайга», изданной в 1918 году. В 1915 г. он переезжает в Петроград, где и становится профессиональным писателем, пишет юмористические рассказы, работает над двумя произведениями о гражданской войне — романом «Ватага» и повестью «Пейпус — озеро». Поистине неисчерпаемой «копилке памяти» обязаны своим появлением на свет рассказы и повести о «старой Сибири»: «Страшный кам», «Черный час», «Алые сугробы», «Таежный волк», «Пурга» и другие.
Большое влияние, к примеру, оказала на него его экспедиция 1911 года, когда он с товарищами отправился на Нижнюю Тунгуску. Здесь он имел возможность особенно хорошо узнать сибирскую тайгу, ощутить ее суровую красоту, познакомиться с людьми, населяющими ее — эвенками-кочевниками, тунгусами, русскими крестьянами, жителями редких таежных селений, мог оценить по достоинству силу, жизненную стойкость людей, сумевших противостоять суровой природе. Именно Нижняя Тунгуска послужила прообразом той Угрюм — реки, которая дала название роману. «Угрюм — рекой» Нижняя Тунгуска названа в одной из песен, записанной Шишковым в маленьком северном селении. Годы, проведенные в таежных странствиях, встречи и разговоры с людьми — все это послужило ему материалом для литературного творчества.
С 1918 года Шишков начинает работать над «Угрюм — рекой», а завершает роман в 1932 году. «Угрюм — река» занимает в творчестве писателя особое место, это своего рода итог его многолетних пристальных наблюдений и размышлений над жизнью Сибири, средоточие основной для него, как литератора, сибирской тематики. Шишков провел в Сибири около двадцати лет, горячо любил ее, называл своей «второй родиной», полагая, что именно она сделала его писателем, «научила… понимать и любить природу и человека.» Основной в романе является тема становления, развития и гибели русского капитализма, прослеженная на судьбе трех поколений семьи сибиряков Громовых. Действие разворачивается в основном в Восточной Сибири. Однако, допуская отдельные намеки, позволяющие догадываваться о прикрепленности сюжета романа к определенной части Сибири, Шишков указывал, что автор не хотел
«пристегивать действие к какому — либо определенному месту, чтоб роман не
стал областническим, автор желал изобразить жизнь в широких обобщениях...
Угрюм — река не просто река, — нет такой. Угрюм река есть Жизнь. Так и надо читать.»
В мемуарах ленинградского профессора — литературоведа Л.Р. Когана, близкого друга и постоянного советчика Шишкова, содержатся ценные сведения о том, как по мере достижения автором больших идейных и художественных задач, менялся подход к материалу романа, отбор его, расстановка действующих лиц, сама манера письма.
" Вначале на первоначальном плане была, так сказать, экзотика Сибири, таежная поэзия, местами превращающая повествование в сказ или даже сказку… Великолепный сочный бытовой язык часто получал напевный ритмический строй и переводил рассказ в лирическое сказание, в таежные легенды...
Характер и персонажи получали крепкое социальное обоснование, и Вячеслав Яковлевич упорно работал над динамическим показом их противоречивого развития. В то же время в роман вводилась большая галерея второстепенных и эпизодических лиц. Главное внимание Вячеслав Яковлевич обращал, конечно, на героя романа — Прохора Громова. Он стоил ему огромного труда, писатель любовался им как художник… но он был ненавистен ему как социальный тип, как хищник, признающий лишь закон насилия и жадного накопления… Пресыщение богатством и властью приводило к ощущению опустошенности, и тогда Прохор должен был мучительно искать смысл своей испоганенной дикой жизни...
Такова была мысль Шишкова. И недаром он постоянным спутником Прохора сделал символического ручного волка..." Волк — олицетворение его одинокой жизни.
Трагическая судьба Прохора, логически завершившаяся его самоубийством, послужила основой мастерски построенного, широко разветвленного и увлекательного сюжета «Угрюм — реки». Этот сюжет помог писателю подчинить себе огромный жизненный материал. Хотя основные события романа происходят в Сибири, действие нередко переносится и в другие области России, позволяя Шишкову нарисовать объемную картину жизни русского общества конца девятнадцатого, начала двадцатого веков. Помимо центральных лиц в романе находят место еще десятки действующих других. Присущее писателю мастерство психологического анализа, речевой и портретной характеристики, тонкое чувство комичного позволило Шишкову создать ярко запоминающиеся образы в независимости от места и роли в книге. Таков, к примеру, образ Иннокентия Филатыча Груздева, хитрого и смешного купца — старичка, который, несмотря на некоторые его неблаговидные поступки, все же располагает к себе.
Богат и колоритен язык романа: он прост, точен, лишен сложных синтаксических конструкций и в то же время эмоционально насыщен, отражая всегдашнюю любовь писателя к «ярким словесным краскам, буйной цветописи.» Присутствует огромное количество пейзажей, при создании которых Шишков подобен художнику, изображающему великолепие и суровую красоту сибирского края. Его героям также не чуждо понимание это красоты:
"… Вторую неделю весь воздух был насыщен дымом: где — то горела тайга. Солнце стояло большое, кровавое, как докрасна накаленный медный шар. Резкие тона и очертания в ландшафте сгладились, расстояние стало обманчивым, неверным: близкое стало далеким, далекое приблизилось вплотную. Воздух был неподвижен. Сквозь молочно — голубую дымку мутно голубело все кругом: лес, скалы, острова — все тускло, призрачно.
— Ибрагим, как все — таки хорошо..."
Как бы самостоятельным лицом выступает в романе неповторимая по своей красоте и своеобразии природа Сибири. Край, в котором летом господствует сухая жара, а зимой сильные морозы, создал себе подобающее, все чувствующее окружение, которое может ясно выразить свои чувства и свое состояние, красота которого по — настоящему жива. Постепенно отходя от самодовлеющей «экзотики Сибири», Шишков не мог и в окончательном варианте произведения отказаться от поэтических картин дорогих ему мест. «Я люблю оживлять природу, сливать ее в одно с описываемым действием...», — говорил он. И природа намеренно одушевляется им — она живет, чувствует, соотносится с настроением людей, сообщая книге удивительный по свежести неповторимый колорит. Как олицетворение всей трудной человеческой жизни течет Угрюм — река, посмеиваясь над людьми :
"… В природе ее — нечто дикое, коварное. Вот приветливо улыбнется она, откроет меж зеленых берегов узкое прямое плесо: " Плывите, дорогие гости, добрый путь! " — и шитик, сверкая веслами, беспечально движется в заманчивую даль. Но вдруг, за поворотом, нежданно расширит свое русло, станет непроходимо мелкой, быстрой. Стремительный поток подхватывает шитик и с предательским треском сажает на мель. А вода, шумно перекатываясь по усеянному булыжниками дну, издевательски хохочет над путниками, как ловкий шулер над простоватым игроком. Тогда путники, раздевшись, долго с проклятиями бродят по холодной воде, меряют глубину, ворочают булыги, пока не отыщут ход.
И снова тихое, улыбчивое плесо, и снова ему на смену непроходимый перекат или порог..."
Подстать природе и люди, живущие здесь — крепкие, суровые, спутанные по рукам и ногам своей жизнью, но в то же время и способные на доброту, сострадание. Осознание единства, как одного из средств выживания, сплачивает их, несмотря на жесткие условия существования. Не редкость среди них и высокая духовность — потому и не удивляет наличие в тайге таких людей, как братья Ананий и Назарий: именно тайга и способна снять с них все грехи прошедшей молодости. Люди справедливы: они готовы даже простить все издевательства над собой хозяина, в ответ на его раскаяние. Яркий пример тому следующая сцена:
"… В бараках, в землянках, на приисках, в трущобах загалдел взбудораженный народ. Вперебой кричали, что тушить не пойдут; пусть хозяин поклонится им, уважит их, а ежели нет, тогда не хочет ли он фигу...
— Ребята! Ребятушки! Дети! — взывал Прохор пресекшимся голосом. — Спасайте свое и ваше… Все, что вы требовали от меня чрез начальника Протасова, я обещаю вам исполнить...
— Урра-а-а!.. Ура-а-а!!
И четыре с лишком тысячи с бабами, с подростками лавой хлынули в тайгу. Видя бегущий, угнетаемый им, но желающий спасти его народ, Прохор, весь ослабев душой, радостно заплакал..."
Весь роман представляет cобой большую панораму Сибири конца 19 века. Прослежена и ярко показана история покорения ее людьми на примере Прохора Громова ( так как замыслом писателя было показать не конкретный участок Сибири и не конкретную личность, а все то обобщенное, что можно отнести ко многому и ко многим ). Мы видим, как природа постепенно переходит из дикого, буйного состояния в более — менее упорядоченное, служащее на пользу человеку. Достаточно сравнить две части романа: в одной Угрюм — река представляется Прохору мощным, бурлящим потоком, омывающим крутой берег холма, поросшего густым таежным лесом. В другой перед нашими предстает тот же самый холм с той же самой рекой, но все окружающее уже не кажется столь пугающим и суровым — лес спилен и сплавлен в спокойный поток воды, на холме стоит «резиденция» Прохора, вокруг понаставлены заводы, всюду кипит жизнь. Люди, живущие здесь, довольно разнородны: по ходу действия романа мы можем встретить рабочего и варнака, студента и старичка — чертозная, дьякона и учительницу. Все они собрались ради одного дела, возглавляемого Прохором, ради его интересов. Интересы же Прозора отнюдь не малы. Он, видя, какой богатый край представляет собой Сибирь, задался целью его подчинить, не гнушаясь никакими средствами. Юношеские мечты о справедливом предпринимательстве куда — то уходят, остается лишь жажда наживы. Прохор воздействием жизни вырождается в жестокого накопителя. Он отрицает людей, не желая знать о них более того, что нужно для личного обогащения. Ответом ему становится ненависть рабочих, предательство подчиненных, умершая любовь жены.
В конце концов, Прохор остается один. Лишь только волк еще при нем, но и того он в в ярости забивает до полусмерти, не осознавая того, что так же он бьет и себя, убивает свою жизнь своей жаждой наживы и своим эгоизмом. Как исповедь звучат слова из его «Мысли о мыслях мысли»: «Кто я, выродок из выродков? Я ни во что, я никому не верю… Я никого не люблю, никому не верю. Никогда, за всю жизнь не было друга… В душе моей стихийное себялюбие: я всегда противопоставлял себя миру, я боролся с миром, я — червь бессильный, хотел победить его. Я горд. Я заносчив. Я лют и жесток.»
Прохору удается подчинить Угрюм — реку. Имея сильный характер, он может себе позволить заглушить голос совести. Но, в конце концов, все то зло, что он причинял окружающим его людям, возвращается к нему. Как непрерывная цепочка идут друг за другом лесной пожар, расстрел рабочих, болезнь и помешательство. Прохор в смятении: он не знает, для чего он жил и зачем, что еще ему ожидать от жизни. «Гордыня тебя заела» — говорят ему старцы, и Прохор
соглашается с ними. Он пишет Нине: «Прохор Громов казнит себя
за то, что не он победил жизнь, а она победила его.» Он идет за призрачными
голосами на башню, чтобы броситься оттуда вниз, к людям, которых он отвергал.
Последним толчком для него становится голос Нины.
...«Час свершен, трепет и ужас исчезли, жизнь человека пресеклась». А на фоне всего этого раскинулась бескрайняя тайга, с блестящей полоской, уходящей вдаль. Угрюм — река, изменчивая и дикая, как человеческая жизнь, течет себе дальше, не думая ни о чем...
Так заканчивается роман. В дальнейшем, как его идейное содержание, так и его художественные достоинства сделали это произведение незаурядным явлением советской литературы, привлекли внимание литературной общественности и читателей. Шишков оказался прав, утверждая, что выходом романа «дело сделано все — таки большое, ему надолго надлежит пережить своего творца». Слова оказались пророческими. Дважды выходивший при жизни Шишкова, роман многократно переиздается в течение многих лет. Не пропадает у людей интерес к злой судьбе Прохора Громова и к тому суровому, но красивому краю, что зовется
— Сибирь.
Список литературы:
1. Шишков В.Я., «Угрюм — река», т.2, М., издательство «Художественная литература», 1987 г., вст. статья В. Борисовой.
2. Шишков В.Я., «Угрюм — река», Хабаровское книжное издательство, 1978 г., вст. статья П. Богоявленского.
3. Шишков В.Я., «Угрюм — река», т.1, Иркутск, Восточно — Сибирское книжное издательство, 1990 г., вст. статья Н. Яновского.
4. Шишков В.Я., «Рассказы», М., издательство «Советская Россия», 1982 г., вст. статья В. Чалмаева.