Кажется, о Татьяне Лариной сказано уже практически все. Был описан ее характер, ее привычки, причины краха ее любви к Онегину. Меньше говорится о том, что в Татьяне Пушкин как бы воплотил черты идеальной женщины, лишенной недостатков, женщины, которую каждый мужчина мечтает видеть рядом с собой, но и заслужить которую может далеко не каждый. Не потому ли Пушкин «не дает» Онегину остаться вместе с Татьяной, полюбить ее, что Онегин не заслужил этой любви? Татьяна навеки теперь принадлежит другому, но не своему мужу, а Пушкину, который заявлет в романе, что Онегин его приятель. Для Пушкина Татьяна, действительно, идеал, для Онегина на момент встречи с ней, лишь недоразумение, которого он пытается всеми силами избежать, произнося свою знаменитую отповедь. Поэтому, может, автор, вечный соперник и друг Онегина, жестоко «мстит» ему, сталкивая в финале с «новой» Татьяной.
Очень интересно прослеживать, как сам автор объясняется в любви к своей героини, как страдает и радуется вместе с ней, ибо ведь она – его творение, и он любит ее, как любят ребенка, наделяя его всеми мыслимыми достоинствами, шутя браня его и наказывая разве что чуть-чуть:
Ее сестра звалась Татьяна…
Впервые именем таким
Страницы нежные романа
Мы своевольно освятим.
И что ж? оно приятно, звучно;
Но с ним, я знаю, неразлучно
Воспоминанье старины
Иль девичьей!
Даже имя Татьяны как сладостный звук для автора. Он, кажется, прячет ее ото всех, поселяет в глуши, питает ее ум только романами Ричардсона и Руссо, и держит втайне от всего света, словно пленницу. Он хранит ее письмо и незримо присутствует в ее девичьей, охраняя сон. В романе очень много противопоставлений. Пушкин противопоставляет Татьяну всему свету, и всегда она в выигрыше, даже когда становится частью этого света. Прибывая в шикарных гостиных, она все равно сердцем своим находится там, в глуши в деревне, на балконе, где так часто «предупреждала восход зари» и где выплакала все свои девичьи слезы. Автор всегда незримо приподымает полог в ее комнаты и парки, и мы становимся как бы свидетелями этой драмы. Поэт кричит нам: «Вы видите, идеалов нет, но есть Татьяна!». И какая великая трагедия постигла ее, когда она повстречала никому не нужного, и прежде всего не нужного себе, Онегина. Ведь она испытывала к нему идеальную любовь, неизбывную и чистую, а он только идеальное равнодушие. И только автор плачет вместе со своим идеалом:
Татьяна, милая Татьяна!
С тобой теперь я слезы лью;
Ты в руки модного тирана
Уж отдала судьбу свою.
Погибнешь, милая; но прежде
Ты в ослепительной надежде
Блаженство темное зовешь,
Ты негу жизни узнаешь,
Ты пьешь волшебный яд желаний,
Тебя преследуют мечты:
Везде воображаешь ты
Приюты счастливых свиданий;
Кто знает, что вышло бы, если Онегин ответил на любовь Татьяны? Может быть она смогла бы его увлечь, исправить, вылечить его хадру? Но почему-то не смогла этого сделать. Онегин, видимо, помятуя о своих всегдашних победах в свете, решил пополнить свою коллекцию разбитых сердец, или, может быть, он просто испугался огромной ответственности, которую налагает на любого такая чистая душа, как Татьяна? Онегин просто испугался. Да, за такой короткий срок он и не смог бы узнать Татьяну. Да, она принадлежит деревне, но, позови он ее на край света, она пошла бы за ним не раздумывая. Не о такой ли любви мечтает и каждый из нас? Однако, видя Татьяну в ее стихии, на лоне природы, Онегин решил было, что увлекшись Татьяной, он навеки привяжет себя к деревне. Или, может быть, это его глубоко засевший сплин боится, что оторвашись от однообразного света, он умрет в душе Онегина? Слыша отповедь Онегина Татьяне, разве не улавливаем мы отголоски этой хандры?
Когда бы жизнь домашним кругом
Я ограничить захотел;
Когда б мне быть отцом, супругом
Приятный жребий повелел;
Когда б семейственной картиной
Пленился я хоть миг единый, —
То, верно б, кроме вас одной
Невесты не искал иной.
Но Татьяна не знает про эту хандру, она проста и безыскусна, и влюблена в Онегина. Но это превая, юношеская любовь, и она, как правило, несчастна. Наверное, это даже и не любовь, а репетиция любви. Татьяна, не зная Онегина, создала себе его образ, наделила его всеми положительными чертами, которые только могут быть в человеке и полюбила именно этот образ. Так мы думаем, и сам автор не разубеждает нас в этом. Однако, мы помним и слова Пушкина, который сказал, что его герои перестали слушаться своего творца и начали жить самостоятельно. Поэтому и сам автор и мы вместе с ним так удивлены словам Татьяны в конце романа, удивлены этой своеобразной отповеди в ответ:
Я вышла замуж.
Вы должны,
Я вас прошу, меня оставить;
Я знаю: в вашем сердце есть
И гордость и прямая честь.
Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна.
Вот так сначала страх, а потом долг помешали этой любви. Но если вдуматься, то, наверное, она, эта любовь, так прекрасна только потому, что не случилась, так и осталась идеальной мечтой. Ведь мог же Онегин принять любовь Татьяны, остаться в деревне или увести ее в Петербург. Что бы изменилась? Для того, чтобы стать светской дамой, хоть и презирающей весь этот свет, Татьяне надо было повзрослеть и забыть свои романы «и Ричардсона, и Руссо», и именно Онегин, а лучше сказать его монолог в саду, и стал отправной точкой этого взросления Татьяны. Впервые разочаровашись, она поняла, что жизнь не настолько проста, как кажется, и за каждый миг счастья в этой жизни нужно бороться. Татьяна — сильная личность, она смогла выстоять, и страдания закалили ее. Кто знает, останься она в деревне, и встреть ее Онегин там, не бросилась ли бы она ему на шею, с признаниями все еще не завявшей любви. А вот Онегин, он проиграл. Его хадра все же взяла верх над ним, и в конце мы видим его просто жертвой жизни и обстоятельств, никчемным человеком, ведущим никчемное существование. Но Татьяна не торжествует. Оставаясь верной своим чистым принципам и идеалам, она не смеется над коленопреклоненным Онегиным и не пытается отомстить. Нет, она просто видит перед собой развенчанный образ своего героя, но все так же любит его. Поистине любовь творит чудеса!
А счастье было так возможно,
Так близко!..
Но судьба моя
Уж решена.
Неосторожно,
Быть может, поступила я…
И все же в конце Татьяна раскаялась, но так и осталась в памяти поэта «милым идеалом» на «краю земли».