СВЕТЛАНА САНДЫРКИНА
ВОПЛОЩЕНИЕАНТИТЕЗЫ «ВЛАСТЬ– БУНТ» В ПОВЕСТИА.С.ПУШКИНА«КАПИТАНСКАЯДОЧКА»
ПЛАН
Введение. «Вольнолюбивые» и «цареборческие» идеи произведений А.С.Пушкина как предмет литературоведческого анализа. Генезис антитезы «власть-бунт» в творчестве Пушкина до создания «Капитанской дочки».
Основная часть. «Власть» и «бунт» в «Истории Пугачева» и «Капитанской дочке».
История замысла и воплощения «Капитанской дочки».
Преломление темы «оборотня-самозванца»: интерпретация «Капитанской дочки» современными критиками.
«Законная власть» и «естественный порядок вещей» в образной системе «Капитанской дочки».
2.4.«Крестьянство»и «дворянство»– два мира, дванарода?
3.Заключение.Уваровская«триада» какпредмет эксперимента«Капитанскойдочки».
4. Примечания.
5. Литература.
ВВЕДЕНИЕ. «Вольнолюбивые» и «цареборческие» идеи произведений А.С.Пушкина как предмет литературоведческого анализа. Генезис антитезы «власть-бунт» в творчестве Пушкина до создания «Капитанской дочки».
До сих пор самым распространенным взглядом на гражданскую линию пушкинского творчества является убеждение в ее исключительно «цареборческом», революционном направлении. Между тем, социальные и политические установки Пушкина еще во времена Лицея — чрезвычайно сложны. Зрелое же, вершинное творчество великого русского художника и мудреца дает читателю прикоснуться к переплетению идей и мифов о свободе и власти как к болезненному нервному узлу, распутать который не могли не только Пушкин и его современники, но и все человечество – по сей день. Да и не дело художника – распутывать такие узлы. Его задача – представить идею с разных сторон, запечатлеть ее отражение в лучах того магического кристалла, который мы называем сегодня «художественной правдой».
Пушкинистыпоследнихдвух-трех десятилетийв перекличкес предшественникамипридерживаютсяздесь, – еслисосредоточитьвнимание наглавном – двухдиаметральнопротивоположныхточек зрения. Апологетыпервой (традиционной)ведут своюлинию от воззрения, наиболее емкосформулированногоВалерием Брюсовым:
«…Пушкинбыл революционером, его общественно– политическиевзгляды былиреволюционныекак в юности, так и в зрелуюпору жизни …этомое решительноеубеждение ».(1)
Защитникивторой моглибы, наверное, подписатьсяпод высказываниемправославногомонархистаБ.Башилова(1999), который утверждает:
«Расставаясьв зрелом возрастес наивным бунтарствоми романтическимсоциальнымфантазированием, от которыхмногие русскиеполитическиедеятели несумели освободитьсядо настоящейпоры, Пушкинстал политическиммыслителем, в мировоззрениикоторого сочетаетсято, чего никогдане могли сочетатьв себе представителирусской революционноймысли и революционныхкругов: любовьк свободе личности, любовь к национальнойтрадиции итрезвое государственноесознание.
ПолитическоемировоззрениеПушкина слагаетсяиз трех основныхмоментов:
•изубеждения, чтоисторию творяти потому государствомдолжны правитьне “все”, несредние людиили масса, аизбранные, вожди, великиелюди;
•из тонкогочувства историческойтрадиции, какосновы политическойжизни;
•наконец, из забот о мирнойнепрерывностиполитическогоразвития и изотвращенияк насильственнымпереворотам”.(2)
Каково жев действительностибыло политическоесознание Пушкина? Было ли этосознание «бунтаря», единомышленникадекабристови смертельноговрага русскогосамодержавия, или это былосознание сторонникасильной государственнойвласти, противникавсяческихпроявленийанархии и бунтарства, верноподданногослуги российскогоимператорскогодома? Наиболееглубокие изсовременныхисследованийпредставляютхудожественныймир Пушкинакак сложнейшеепротиворечивоецелое, котороене может бытьсведено ни кодному из своихидеологическихполюсов. Цитируюотрывок изстатьи американскойписательницыТатьяны Лариной(1998): «Глубокоепониманиенеобходимостипривнесенияв русское сознаниеидей свободы, человеческогодостоинства, состраданияи равенствабыло вложенов Пушкина какбы изначально.А потом это всюжизнь толькоотшлифовывалосьв нем и укреплялось.После поражениядекабристовПушкин почтив одиночку велбеспримернуюдуховную битвус удушающимрежимом Николая.Пушкин оченьбыстро и раностал политическимудр и прозорлив.М. Гершензонв своей книге«МудростьПушкина» (Москва,1919) писал: " Ностранно: творя, он точно преображается; в его знакомомевропейскомлице проступаютпыльные морщиныАгасфера, изглаз смотриттяжёлая мудростьтысячелетий, словно он пережилвсе века и вынесиз них уверенноезнание о тайнах".Пушкин, воспитанныйв Лицее, былсовершенноравнодушенк православию, нерелигиозен, но он был искренневерующим человекомс собственнымглубоким мистическимопытом. Отецрусской поэзииинтересовалсяне толькогороскопами, которые Эйлерсоставлял попросьбе Екатерины, но он знал итайную силукамней и талисманов.Именно поэтомуна его известномпортретевы можете видетьстолько перстнейна его пальцах.Получивразрешениецаря на работус архивами длянаписанияистории восстанияПугачёва, Пушкинзанялся главнымдля себя делом- исследованиемхарактера идуши русскогонарода. Непрерывноемноголетнееизучение русскойи мировой историии культуры, работа в архивахпривели Пушкинак пониманиюнеобходимостисамодержавияи православиядля русскогонарода, хотяон сам был глубокочужд любымидеям о монархии, использующейидеологиюрелигиозноговоспитания».(3)
А это выдержкаиз эссе ТарасаБурмистрова(цикл «Соответствия»):
« МолодойПушкин с самогоначала воспитывалсяв атмосферебезудержноговольнодумстваи свободомыслия.{*Сейчас такаяформулировкаможет показатьсятавтологией, но оба эти словаимели различныесмысловыеоттенки: онипротивопоставлялисьтому, что позжепревратилосьв первый и второйчлены знаменитойтриады Уварова,«православию»и «самодержавию»соответственно; было еще и«свободолюбие», которое Пушкинв конце жизниухитрилсяпротивопоставитьи заключительномучлену триады,«народности», сказав: «зависетьот царя, зависетьот народа, – невсе ли нам равно? Бог с ними».}… В ту эпоху, казалось, всерусское обществожило однимстремлением– выступитьпротив властии, в конечномсчете, уничтожитьненавистнуюпетербургскуюимперию, тягостноенаследие ПетраПервого. Режимзащищался, какумел, напряжениевсе нарастало; наконец, 14 декабря1825 года глухоепротивостояниевыплеснулосьна Сенатскуюплощадь, и вековечныепротивникиувидели другдруга лицомк лицу. Дуэльмежду ними, какизвестно, закончиласьне в пользусторонниковпрогресса: мрачный бронзовыйидол на площади, вокруг которогобеспорядочнотеснилисьмятежники, грозным жестомсвоей дланикак будто вновьутихомирилочередной бунт, направленныйпротив еготвердой и неумолимойвласти.
Осенью следующегогода судьбаПушкина переменилась: он был вызваниз своей ссылки, обласкан новымимператором, долго беседовавшимс ним в Кремле, получил возможностьсвободнопубликоватьсяи жить там, гдеему заблагорассудится.Началась втораяполовина жизнипоэта (еще ВладимирСоловьев заметил, что 1826 год делитдвадцатилетнюютворческуюдеятельностьПушкина, продолжавшуюсяс 1816 по 1836 год, надве равныечасти). Так сказать, физическиПушкину теперьбыло легче, чемраньше, нопсихологически– несравненнотруднее: емуприходилоськак-то объяснять, и себе и другим, как это он смогс такой легкостьюперейти в другойлагерь, отказатьсяот свободолюбивыхустремленийсвоей «мятежнойюности» и открытоподдержатьдействия императораНиколая Павловича:
Не бросилли я все, чтопрежде знал,
Что так любил, чему так жарковерил,
И не пошелли бодро вследза ним
Безропотно, как тот, ктозаблуждался
И встречнымпослан в сторонуиную?
ПопулярностьПушкина резкопадает, репутацияего кажетсяпочти запятнанной, а само сотрудничествос режимом приноситочень маловыгод и многоогорчений.Разумеется, Пушкин пересталбыть фрондеромвовсе не потому, что рассчитывална какие-топодачки отвластей. Восстаниедекабристовбыло высшейточкой либеральногодвижения вРоссии, но, закончившисьпоражением, оно со всейочевидностьюпродемонстрировало, что тот путь, по которомудвигаласьстрана последниенесколькодесятилетий, оказался тупиковым.Из этого тупиканадо было искатьвыход, и Пушкин, в котором какраз в это времяпробудилсясерьезныйинтерес к прошломуРоссии, попыталсянайти его висторическиханалогиях исопоставлениях».(4)
«Православие – самодержавие – народность»… Знаменитая триада Сергея Семеновича Уварова, занимавшего при жизни Пушкина (с 1833 года) должность Министра народного просвещения. «Краеугольный» треугольник российской действительности. «Русская идея» в ее классическом выражении. «Свобода совести – парламентаризм – космополитизм» — видимо, таков либерально-буржуазный антитезис этой триады. Где же Пушкин? Ясно же, что не на банальной, хотя и «золотой», середине.
«Личность– власть – общество»…квинтэссенцияидеи. Логическаясвязка междуэтими тремя– «гармоническоесоответствие»или «террор».В этом «или», видимо, и содержитсядля мыслителяи художникапроблема, интрига, мотив. Это «или», на наш взгляд, и являетсяпредметомгражданскихисканий Пушкинаеще с лицейскихвремен.
Лицейский период творчества А. С. Пушкина насыщен поисками гражданского идеала. Это не удивительно – сам дух Лицея, настроения педагогов и учеников, политические веяния времени великих потрясений в Европе, необходимость определиться в собственной гражданской позиции – все это влекло юного Пушкина к размышлениям в социально-философской тональности. Вот несколько цитат:
Е.А. Маймин:«В этигоды Пушкинбыл исполненжаркого свободолюбияи верил в благотворностьсудьбы…».(5)
О.П.Монахов:«Пушкинув этот периодочень близкаих идея о необходимостинекоего договорамежду народоми властью: гармоничнымпредставляетсяему государство, где «владыка»правит народом, сам, беспрекословноподчиняясьмудрому, справедливомуЗакону».(6)
Б.Томашевский:«Своисвободолюбивыевзгляды Пушкинизложил в послании«К Лицинию»…в котором изображеноразвращающеевлияние рабства».(7)
«Жаркоесвободолюбие»присуще Пушкинуна всех этапахтворческогоразвития, однако, утверждать, что даже в юношескуюпору поэтомвладели исключительно«цареборческие»идеи не позволяют факты образно-символическойцелостностипроизведений, написанныхмежду 1815 и 1817 годами.Толчком к созданиюпервых «политических»стихов дляПушкина послужилаОтечественнаявойна 1812 годаи победа Россиинад НаполеоновскойФранцией. Нио каком «антимонархическом»настроенииздесь нет ещеи речи. Юныйпатриот восхищенторжеством«русскогооружия», онверит в высокоепредназначениероссийскогосамодержавия, в благотворнуюмиссию внешнейполитики, осуществляемойАлександромПервым. Яркийпример – «Воспоминаниев Царском селе».Все стихотворениеисполненопатриотическогодержавногопафоса, онодышит прославлениемединства«государства, царя и народа», это единствообретает подпером юногопоэта и имяединое –Росс.
«Властелин, гений, представительБога на земле…Царь.
Ибо «всякаявласть — от Бога».Бог — это и естьЕстественныйПорядок Вещей.Его Закон — этои есть Естественноеправо. И толькохудожник располагаетвозможностью(а значит- обязанностью)воссоздатьмир в его Божественнойперспективе.
На берегупустынных волн
Стоял он, дум великихполн,
И вдаль глядел...
Это написаногоды и годыспустя. Но образнайден еще вЛицее. «На берегупустынных волн»мрачным разрушительнымдумам предаетсяНаполеон:
Вокруг менявсе мертвымсном почило,
Легла в туманпучина бурныхволн,
Не выплыветни утлый в моречелн,
Ни гладныйзверь не взвоетнад могилой-
Я здесь один, мятежной думыполн...
( «Наполеонна Эльбе», 1815г.)
«Окруженволнами Надтвердой мшистоюскалой Вознессяпамятник...» — екатерининскийобелиск Царскосельскогосада, символпобедоносного самодержавия.( «Воспоминанияв Царском Селе»).Держава — знакпорядка и защиты, образ мира — «возлюбленнойтишины». Художественнуюразработкуидей Властии Справедливости, Закона и СвободыПушкин начинаетс обращенияк опыту Ломоносова, к знаменитымодам. «Воспоминанияв Царском Селе»и ода «Александру»насыщеныломоносовскимкосмизмом ивсей своейархитектоникойстроят апофеозпросвещенноймонархии, всеобщегомира под сеньюразума и порядка. «Росс… несетврагу не гибель, но спасеньеи благотворныймир земле».Таково божественноепредназначениероссийскогооружия. Таковавнешнеполитическаязадача российскогосамодержавия.
Ты наш, о русскийцарь! Оставьже шлем стальной,
И грозныймеч войны, ищит — оградунашу;
Излей предЯнусом священнумира чашу,
И, брани сокрушивмогущею рукой,
Вселеннуосени желаннойтишиной!..
И придутвремена спокойствиязлатые…
Два героя-властелинаотчетливопротивопоставленыв поэтическоммирозданииПушкина-лицеиста:«самовластительныйзлодей», «вмогущей дерзостивенчанныйисполин», супостати трагическийизгнанникНаполеон — противосвободителяЕвропы, храброгои доброго русскогоцаря Александра.Один — дерзкийсвятотатец, покусившийсяна священныеосновы трона; другой — законныйисполнительБожьей воли.Симпатии Пушкина- целиком настороне второго.
Хотя… Пушкинне был бы Пушкиным, если бы не чувствовалпод этим шаткимравновесиемживую бездну неясностейи несоответствий.Наполеон нетолько ненавистен, но и привлекателен.Александр нетолько обожаем, но и подозрителен.(8)
«К Лицинию»- одно из первыхпушкинских«свободолюбивых»стихотворений.Пушкин обращаетсяк античности, к истории ДревнегоРима. ФаворитимператораВетулий становитсябогом дляпорабощенного(развращенного?)римского народа.И некогдасвободолюбивые, гордые люди«…пред идоломбезмолвно палив прах: для нихи след колес, в грязи напечатленный, есть некийпамятник почтенныйи священный».Пушкин показываетнам, что народ добровольнопринимаетрабство и чтит«любимца деспота», как Бога своего.Затем Пушкинвводит ещеодного героя:«Куда ты нашмудрец, другистины, Дамет!»–«Куда — не знаюсам; давно молчуи вижу; навекоставлю Рим: я рабство ненавижу».Дамет бежитиз «развратногогорода», чтобыне видеть егопадения. Пушкинуотвратительнытолпы рабов, их правитель… Гораздо ближеему бегущийиз гибнущегогорода мудрец, и он спешитуединитьсяв деревне, «где, больше не страшасьнародноговолненья,…всатире праведныйпорок изображу, и нравы сихвеков потомствуобнажу».
Как намкажется, в образеРима Пушкиндает модельвсякой деспотии. Народы– при известныхусловиях — могут превратитьсяв покорныестада овец, исердце юногоПушкина пророческискорбит (вдальнейшем, он напишет:«паситесь, мирные народы!»)о поруганнойчести какгосударства, так и его подданных.Кульминациястихотворения- «свободойРим возрос, арабством погублен», как нам кажется, обращена преждевсего к властителямсудеб европейскихнародов: любоеиз государствждет участьРима, если«божественныйпорядок» поколебленв своих нравственныхосновах там, на самой вершиневласти человеческой.
Какими же должны быть «отношения частей целого», для того чтобы триада «личность – власть – общество» поддерживалась в гармоническом равновесии? Неужели их сущность неизбежно сводится к тем или иным проявлениям давления, диктата, террора; в более мягкой форме или в более жесткой, но все равно – к единовластию, к преобладанию одной ведущей воли над всеми остальными, ведомыми и подчиняемыми, интересами и устремлениями? В оде «Вольность» Пушкин представляет мир как разумное соотношение между властью («просвещенной монархией») и народом («верноподданным»). На наш взгляд, основная идея здесь – мысль о «богопомазанном» и законном царе. Здесь, как и в «Лицинии», возникает тема «самозванца». Пушкин считает, что править государством должен истинный царь, а не тот, кто добился трона или влияния на государственную власть какими-нибудь другими способами, как Наполеон или Ветулий.
В центреоды – «образтирана, развращенного, беззаконного, неправедного.Только такаявласть ( Пушкинпишет Власть, Закон, Слава, Гений, Судьба- с заглавнойбуквы!) толкает(именно — толкает, провоцирует)неправедноеже злодействона преступленияи бесчинства.
--PAGE_BREAK--
Владыки! вам венец итрон
Дает Закон, а не природа;
Стоит вышевы народа,
Но вечныйвыше вас Закон.
И горе, гореплеменам,
Где дремлетон неосторожно,
Где ильнароду, ильцарям
Закономвластвовать, возможно!
Ни народ, ни царь не являютсяисточникомЗакона. ТолькоБог! И если царьотвергает Бога, преступнаясекира раноили поздно — насамодержцаже падет!
И днесь учитесь, о цари:
Ни наказанья, ни награды,Ни кров темниц, ни алтари
Не верныедля вас ограды.
Склонитесьпервые главой
Под сеньнадежную Закона,
И станутвечной стражейтрона
Народоввольность ипокой». (9)
В двадцатые годы Пушкин сближается с декабристами. Дружба поэта с людьми, для которых революционные, антимонархические настроения были средоточием идеалов и генератором идей, — специальная тема русской национальной культуры. Прикасаясь к этой теме, сразу вспоминаешь:
«Товарищ, верь: взойдетона,
Звездапленительногосчастья!
Россиявспрянет отосна,
Ина обломкахсамовластья
Напишутнаши имена!»
Или пушкинскоепослание «ВСибирь»… Однако, исследователиуже отмечалине раз, что «говоряо Пушкине идекабристах… невольносклоняешьсяк мысли, чтоПушкин тяготелк декабристамкак человек.Поэзия же его, с безбрежностьюее тем и подходовк ним, не складываласьв одно целоес декабристскимиубеждениями.И хотя она сделаласьзнаменем декабризма, все же нельзязакрывать глазана то, что декабристовона славилабольше каклюдей, исполненныхбезмернойотваги в борьбеза правое дело, оставляя в тениих программныеустановки. Новместе с темПушкина беспокоилии средства, которыми онипользовались, о чем говорит…стихотворение«Дочери Карагеоргия», относящеесяк 1820 году, когдаобстановкабыла еще несовсем такая, которая моглабы внушитьПушкину разочарованиев революционнойинертностинародных масс.Впрочем, узелэтой темы –стихотворениео сеятеле, 1823 года.
Свободысеятель пустынный,
Явышел рано, дозвезды;
Рукоючистой и безвинной
Впорабощенныебразды
Бросалживительноесемя,
Нопотерял напрасновремя,
Благиемысли и труды…
Паситесь, мирные народы!
Васне разбудитчести клич.
Кчему стадамдары свободы?
Ихдолжно резатьили стричь.
Наследствоих из рода вроды
Ярмос гремушкамида бич.
В лучшемслучае стихотворениеэто принятосчитать разочарованиемв революционныхпорывах народов, а в худшем –вообще в самихсвободолюбивыхидеях». (10)
Лирика– это первоначальное, инстинктивноеотношение поэтак предметуречи. За лирикойследует поставитьдраматургию, как болеесознательноетворение. Апосле следуеттвердая и увереннаяпроза. В 20-е годыПушкин началинтересоватьсялюдьми, творившимиисторию русскогогосударства.Прежде всего,– событиямиXVIIвека, когдаРоссией правилБорис Годунов, когда на историческойсцене разыграласьстрашная драмаЛжедмитрия.Так на светпоявиласьпушкинскаятрагедия «БорисГодунов». Пушкинснова затрагиваетв ней проблемувзаимоотношенийвластителяи народа, которыйпривык к тому, чтобы им кто-нибудьуправлял ивластвовал.
Вот, что пишето «Борисе Годунове»Б.Бурсов: «изначальнаяпроблема трагедии– узурпаторствовласти. Основнойгерой – преступник, проложившийсебе путь кцарскому престолупутем убийствазаконногонаследникапрестола.
… путаясьи лукавя в своихисповедях, герои «БорисаГодунова»набредают наодну величайшуюи неопровержимуюистину: тот извластителей, кто не проникв тайну народнойпсихологии, заранее обреченна бесплодие, а скорее, нагибель в попыткестать подлиннымисторическимдеятелем.
В «БорисеГодунове»изображаетсяне столькоборьба за власть, сколько дискуссияо природе власти, о том, какиеспособы стоитприменять дляовладениявластью, к какимпагубным, всущности, трагическимпоследствиямприводит достижениеэтой цели, еслиэта цель превращаетсяв самоцель.Выясняется, что в такойвласти – причинагибели ее. Значит, и тех, кто ееолицетворял».(11)
1.6. В своихисторическихпроизведенияхПушкин стремитсяпостичь природучеловека. «Согласнохудожественномувидению Пушкинымчеловека, вчеловеке неизменныего человеческиекачества, — онине меняются, а только видоизменяются»(Б.Бурсов). Следовательно, интереснеенаблюдать затем, что происходитс ним в ходеистории. В Пушкинев большей степенипреобладалПоэт, нежелиИсторик. Онсказал: «Историянарода принадлежитПоэту». Дляисторика главнойтемой являютсясобытия, дляпоэта – люди, творящие этисобытия.
Теперьстановитсяпонятно, почемуПушкина тянулок народно-героическомуэпосу: ведьнарод для него– подлиннаясубстанция истории. Однакодля него сущностьчеловеческойприроды заключаласьне в народноймассе, а в отдельнойчеловеческойличности, которуювыдвигал народиз ряда собственныхпредставителей, будь то царь(как было с МихаиломРомановым) илиразбойник, нарекаемыйцарем же. Личность– постояннонаходящаясяв движениичасть, не отделимаяни от народа, ни от власти.Можно предположить, что в мировоззренииПушкина именномасштабная, сильная Личностьявляется темогненным, сплавляющимначалом, что, находясь «навершине пирамиды», сплавляет вединое целоеВласть и Общество, образуя темсамым Державу, воплощенныйв строгих формахДух Нации.
Такимобразом, мыпредполагаем, что:
В основуобразнойсистемыромана «Капитанскаядочка» положенаантитеза «Власть- Бунт», воплощеннаяв конфликтахидей и характеров.
Эпицентром конфликта и движущей силой сюжета повести является личность «самозванца», исследованию которой Пушкин посвятил свои исторические произведения.
II.ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
«Власть»и «бунт» в «ИсторииПугачева» и«Капитанскойдочке».
2.1. Историязамысла и воплощения«Капитанскойдочки».
Ценность«исторических»штудий Пушкинав русской литературепоистинефундаментальна.В произведениях, посвященныхключевым, переломныммоментам развитиярусской государственности, он воссоздалсамые значительныеего эпизодыот глубокойдревности до1812 года. К замыслу«Капитанскойдочки» Пушкинподходил постепенно, шаг за шагом, обрабатываяи обдумываядоступную емуинформацию.Доступ к информациистал болеесвободным всвязи с работойнад историейпугачевскогобунта, благодаряпрямому покровительствуимператора, а значит, возможностиприкоснутьсяк архивам, дотой поры – секретным.
«Капитанскаядочка» повествуето драматическихсобытиях 70-хгодов 18 века, когда недовольствокрестьян ижителей окраинРоссии вылилосьв войну подпредводительствомЕмельяна Пугачева.
«Русскаяистория 18 векавиделась ему(Пушкину– С.С.) как взаимосвязанная, взаимообусловленнаяцепь политическихсобытий, социальныхстолкновений, начатых в эпохуПетра и продолженныхво время царствованияего преемников, вплоть до ЕкатериныII, до грозныхпотрясений, испытанныхсамодержавно-крепостническимгосударствомв пугачевскуюэпоху» (12).
К 1833 году Пушкинпроделал огромнуюработу. Он изучилсотни печатныхи рукописныхисточников, добыл мало комуизвестныедокументы эпохиПетра. Одновременнозадумываетсяхудожественноепроизведение, в центр которогоон ставит судьбуофицера-дворянина, оказавшегосяв водоворотебурных событийпугачевскойэпохи и примкнувшегок пугачевцам.
Из документов, попавших в рукиПушкина благодаряцарю, он узнаето неком МихаилеШванвиче, дворянине, который присоединилсяк бунтовщикам.Неординарнаясудьба этогочеловека увлеклаПушкина. Оннабрасываетплан произведенияоб этом дворянине.Произведение, которое впоследствиистанет романом«Капитанскаядочка», вместес образом главногогероя все отчетливейвырисовываетсяперед автороми драматическаяфигура Пугачева.
«Процесссоздания «Капитанскойдочки», — пишетИ.Н. Петрунина,- поразительныйпример взаимодействияобразно-художественнойи исследовательскоймысли. Развитиехудожественногозамысла привелона определенномэтапе к историческимизучениям, изкоторых возникла«История Пугачева».Работа историкаоткорректировалаработу художникаи дала ей новоеначало».(13)
К началу 1833года возникланеобходимостьуточнить значениефактов и обстоятельствгражданскойвойны той эпохи, побывать в техместах, гдебушевала пугачевщина.
Преломление темы «оборотня-самозванца»: интерпретация «Капитанской дочки» критиками ХХ века.
Выдающийсярусский философ, писатель илитературоведВ. Шкловскийзаметил в однойиз своих работ:«Характеристикигероев создаютсяне сами по себе, а под влияниемцельностиотдельныхкусков композиции, и, в конце концов, подчиняютсявсей композиции.Иногда характеристикигероев внутрипроизведениябывают дажепротиворечивы, потому что вразные моментыкомпозициинужны разныечерты героя, их характеристика.
Пушкинпри помощианализа архивныхи обнародованныхдокументов, расспросов, случайныхсведений построилправильнуюкартину восстанияи смог, применяявсе способыхудожественноговыражениясоздать датьточную характеристикуПугачева и егосподвижников…
Мы не можемдо конца проследитьпуть художникапо созданиюпроизведенияискусства.Перед нами какпредмет анализанаходится самохудожественноепроизведение.Мы можем и должнызнать действительность, которую отобразилхудожник вцелом, но недолжны старатьсяразбивать еена отдельныемоменты, которыегеометрическиточно повторяютсяв художественном».(14)
«Капитанскаядочка» прямосвязана с работойПушкина над«ИсториейПугачева».Художественноепроизведениеразвиваетсярядом с научно-исследовательскимпроизведением.Пушкин – художникявляется в«Капитанскойдочке» как«переводчик»жизненногоматериала сего фактографиейи историческойзакономерностьюна язык художественного.Это по-своемуподчеркиваетАбрам Терц в«Прогулкахс Пушкиным»:
«… ураганнавел авторана благую мысльо буране, изкоторого оченьскоро вылупилсяПугачев в«Капитанскойдочке»… С другойстороны, снежнаябуря в степиявилась достойнойпрелюдией исимволом революции, подхваченнойнашими классиками, что тоже плотноложится напугачевскийбунт». (15)
Кто же такойПугачев вхудожественноммире Пушкина? Как он соотноситсяс Пугачевымисторическим?
Мы видели, как интересовалаПушкина темасамозванца.И хотя он признаваллишь власть, данную от Бога, все же он благоговелперед людьми, осмелившимисябросить вызовистинномуправителю.Пугачев былфигурой таинственной, и Пушкин бесконечностремилсяпостичь природуи личностьэтого человека.Она, эта природа, теснейшимобразом связанав романе состихией. Пугачевпоявляетсявнезапно из«мутного круженияметели», впредварениемужицкогобунта… Он –оборотень и– как оборотень– не поддаетсячеткой фиксации.Точнее сказать, в нем совмещаютсянесколькозрительныхобразов, создаваяперед глазамипритягательнуюзагадку. Фигураматериализуетсяиз ночногосумрака и снежноговихря, и образПугачева, знаменуядальнейшиеметаморфозыв романе, с самогоначала вращается:«Вдруг я увиделчто-то черное»,«Что там чернеется?»;«… Воз не воз, дерево не дерево, а кажется, что-тошевелится.Должно быть, или волк, иличеловек».
Развиваяэту линиюинтерпретацииобраза Пугачева, Абрам Терцпишет: «Цепьпереворотови насильственныхсмертей плеласьвозле трона.А вы еще спрашиваете: отчего произошлареволюция вРоссии? Не сочувствуяреволюции, Пушкин влексяк Пугачеву. Ужбольно интереснойи поучительнойказалась емуистория, чтосама ложиласьпод ноги истановиласьхудожеством.От «Историипугачевскогобунта», удостовереннойвсеми, какимини есть, документами, отделиласьни на что непохожая, своенравная«Капитанскаядочка»… Авторпотер глаза.Выполнив долгисторика, онсловно забыло нем и наново, будто впервыевидит, вгляделсяв Пугачева. Ине узнал. Злодейпродолжалсвирепствовать, но возбуждалсимпатию. Чудо, преподанноеязыком черни, пленяло. Авторзамер передстранной игройдействительностив искусство.Волшебнаядудочка, каквыяснилось, пылилась у негопод носом. Смысли стимул творчестваему открылись.Он встретилОборотня».(16).
Уже в ответена критику«Истории Пугачевскогобунта» (1836) Пушкинотмечает пошлые, по его выражению, назидательныесентенции, которыми егооппонент бесстрашнонаграждалПугачева, иприводит разящийпример подобнойнравоучительнойпошлости: «Есливерить философам, что человексостоит из двухстихий, добраи зла: то ЕмелькаПугачев, бесспорно, принадлежалк редким явлениям, к извергам, внезакона природырожденным; ибов естестве егоне было ни малейшейискры добра, того благогоначала, то духовнойчасти, которыеразумное творениеот бессмысленногоживого отличают.История сегозлодея можетизумить порочногои вселить отвращениедаже в самыхразбойникахи убийцах. Онавместе с темдоказывает, как низко можетпадать человеки какою адскоюзлобою можетбыть переполненоего сердце»(17)
Нет, Пушкинне имел охотымазать Пугачевадегтем: тот итак был черен.А по мере обдумыванияи продвиженияромана разбойникему явно всебольше нравился.Впрочем, и раньшепоэту не давалажить слишкомтугая мораль, и он уверял, смеясь, что«можно описыватьразбойникови убийц», дажене имея целиюобъяснить, сколь непохвальноэто ремесло».«Поэзия – вымысел,- говорит Пушкин,- и ничего общегос прозаическойистиной жизнине имеет» (18).В этом смысле«Капитанскаядочка», будучипрозой, принадлежит, безусловно, поэзии, и отсюдаее пути далекорасходятсяс «прозаическойистиной жизни», воссозданнойим в «ИсторииПугачева», пускай и то, идругое – одначистая правда.
Б. Бурсовпишет: «Капитанскаядочка» в художественномпостроенииявно ориентированана русскийфольклор – налегенды и сказки».(19)
Сам образПугачева воссозданприемами икрасками, характернымидля легенд исказок:
«Между нимина белом конеехал человекв красном кафтанес обнаженнойсаблею в руке: это был самПугачев»
Попав в лагерьПугачева, Гриневчувствует, каквсе, что случаетсяс ним, похожена сказку:
« Я не мог неподивитьсястранномустечениюобстоятельств»
« Я думалтакже о томчеловеке, вчьих рукахнаходиласьмоя судьба, икоторый постранномустечениюобстоятельствбыл связан сомной».
Нагнетаниемтакого родакартин, характеристикдушевных состояний, оговорок ипоговорокПушкин отнюдьне уходит всторону отуглубленияв историческийпроцесс, — онтолько видитего в светенародных преданий, тем самым, выставляянарод, по егособственномупредставлению, в качествеодной из главныхсил, управляющихвсем происходящимна свете.
Итак, выросшийиз смутной, природнойстихии, темной, пугающей и неподвластнойразуму ( вспомнимстихотворение«Бесы» — Пугачеввыходит изэтого состояниямира «невидимкоюлуна… мутнонебо… ночьмутна…), и одновременновыдвинутыйнародом изсобственнойстихии – стольже мутной, темнойи необходимой, Пугачев оборачиваетсяи так, и сяк –вождь бунтаи одновременноего жертва, самозванеци титан, благодетельствуемыйи благодетель, спаситель излодей.
Пушкинувидел это! Онпоказал нетолько безжалостноготирана, но ичувствующегочеловека. Поэтомук Пугачеву«Капитанскойдочки» мы проявляемчувство сострадания, в то время какк Пугачевуисторическому– лишь вполнепонятную неприязнь.Гринев припервой встречеописывает еготак: «Лицо егоне изъявлялоничего свирепого».Наряду с отрицательнымихарактеристикамисамозванцаПушкин представляетнам и обратное, таким образом, вводя нас взамешательство.Нам представляется, что наряду совсеми ужасами, которые онсотворил, емубыли свойственныпростота душевная, веселость ивеликодушие.«Не такой ещея кровопийца»– говорит он.
Пугачевявляется здесьв трагическомореоле. Он небыл причинойвосстания. Бунтдавно тлел внароде, а Пугачевбыл лишь орудием, толкнувшимлюдей на бунт.«Пугачев бежал, но бегство егоказалось нашествием.Никогда успехиего не былиужаснее, никогдамятеж не свирепствовалс такою силою.Возмущениепереходилоот одной деревник другой, отпровинции кпровинции.Довольно былопоявления двухили трех злодеев, чтобы взбунтовалисьцелые области.Составлялисьотдельные шайкиграбителейи бунтовщиков; и каждая имелау себя своегоПугачева…».Таким образом, получалось, что Пугачевпредставляллишь символвосстания, ноне его суть.Бибиков писалфон Визинуследующиезамечательныестроки: «Пугачевне что иное, как чучело, которым играютворы, яицкиеказаки: не Пугачевважен, важнообщее негодование».
Для Пушкинабыла важналичность, занятаяне только заботойо собственном«самоосуществлении», но и всемичеловеческимиделами какобщими с егоделом. ПушкинскийПугачев – вотличие отГришки Отрепьева– п р и н я л насебя грехбеспощадногонародного бунта( так впоследствиилейтенант Шмидтпримет командованиемятежным крейсером, заранее зная, что восстаниеобречено, и егопоступок, особеннов глазах офицерскогосообщества, не только бессмыслен, но и бесчестен!).
На допросе, как следуетиз документов, он произноситтакую возмутительнуюфразу: «Богубыло угоднонаказать Россиючерез мое окаянство».Но считал лиПугачевсебя действительноБожьим посланником? Замечательно, что после плененияон спокойнопризнаетсяв том, что онне государьПетр III, а всего лишьЕмельян ИвановПугачев. Речьего, обращеннаяк народу, указываетна глубокийвнутреннийразлад самозванцас теми силами, которые вдействительности, двигали бунтом:« Вы погубилименя; вы несколькодней кряду меняупрашивалипринять на себяимя покойноговеликого государя; я долго отрицался, а когда согласился, то все, что ниделал, было свашей воли исогласия: выже часто поступалибез ведомамоего и частовопреки моейволе».
2.3. «Законнаявласть» в образнойсистеме «Капитанскойдочки».
«Изобличая»неправедностьсамозванца, Пушкин, темне менее, непротивопоставляетей «разумную»власть монарха.ЕкатеринаВторая данав «Капитанскойдочке» слишкомтрадиционно,«культурно»– она словно«срисована»с известных описаний. Шкловскийдаже пишет поэтому поводу:«Он дает Екатеринупо портретуБоровиковского.Портрет относитсяк 1791 году… Напортрете Екатеринаизображенав утреннемлетнем платье, в ночном чепце; около ее ног– собака; заЕкатериной– деревья ипамятник Румянцеву.Лицо императрицыполно и румяно»(20). Практическитакие же характеристикидает ПушкинЕкатерине в«Капитанскойдочке». Говоритли это о том, что Пушкин нехотел изобразитьточный портретимператрицы, показать своеотношение кее личности? Может быть, онсчитал ее такойже самозванкой, как и Пугачев? Ведь и Екатеринаузурпировалавласть, таксказать, террористическимпутем, значит,«контрмера»– бунт – быланеминуема? Преступлениевлечет за собойпреступление, безбожнаявласть «заряжена»бунтом изначально(вспомним оду«Вольность»!).
В пятойглаве «Капитанскойдочке» даетсяхарактеристикасемьи Гриневых.Шкловскийпредполагает, что «… эта семьяопальногодворянина, непринявшегоучастия в возведенииЕкатериныВторой на престол.Таким образом, получается, что Петр Гринев, в некоторомроде, свободенот преданностиЕкатерине, но, даже не смотряна дружественныеотношения сПугачевым, Гринев всегдапомнит о своемдолге офицерагосударстваРоссийского.
Бунт поддерживалвесь «черный»народ, некоторыенизшие чины.Но дворянствоне склонилосьна сторонубунтовщиков.Офицеры былипреданы императрицеи не присягалисамозванцу. Когда Пугачевберет Белогорскуюкрепость, онспрашиваеткоменданта:«Как ты смел, противитьсямне, своемугосударю?».Комендант, изнемогая отраны, собралпоследние силыи отвечал твердымголосом: «Тымне не государь, ты вор и самозванец, слышь ты!».
Выходит, чтов «КД» представленаборьба двух«самозванцев»– Пугачева иЕкатерины!
Читательволен, догадаться, что имеет ввиду Пушкин, предъявляячитателю «официальнуюверсию» законнойправительницы.Образ Екатериныв «КД» – этоименно «парсуна», портрет кистипридворногоживописца. Непотому ли он«пародирован»с такой узнаваемой, обезоруживающейточностью? Пугачева навласть «помазал»доведенныйдо крайностинарод. Екатерину– обманутое, замороченноеусловностями дворянство.Там – голод, здесь – честь.
Одно другогостоит.
«Крестьянство» и «дворянство» – два мира, два народа, две правды?
Историческиехроники содержатописания такихчудовищныхзверств, такоготеррора состороны воинстваПугачева, чтостановятся, не просто понятны, а даже пронзительныслова Пушкинао русском бунте– «бессмысленноми беспощадном».«Безмолвствующий»народ«Бориса Годунова»и приспешникиПугачева, издевающиесянад ненавистнымдворянством,- одна и та жестихия, раздразнитькоторую – катастрофа! Народ безмолвствующийзаряжен бунтом, народ, восставший– подобен шайкеподростков, распаленныхбезнаказанностьюи не ведающих, что творят. Ноявляется ли«народом»пугачевскоеокружение?
« Я взглянулнаискось нанаперсниковсамозванца.Один из них, тщедушный исгорбленныйстаричок сседою бородкою, не имел в себеничего замечательного, кроме голубойленты, надетойчерез плечопо серому армяку.Но ввек не забудуего товарища.Он был высокогоросту, дородени широкоплеч, и показалсямне лет сорокапяти. Густаярыжая борода, серые сверкающиеглаза, нос безноздрей и красноватыепятна на лбуи щеках придавалиего рябомуширокому лицувыражениенеизъяснимое.Он был в краснойрубахе, в киргизскомхалате и казацкихшароварах»
И в другомместе:
«Необыкновеннаякартина мнепредставилась: за столом, накрытомскатертьюи установленномштофами и стаканами, Пугачев и человекдесять казацкихстаршин сиделив шапках и цветныхрубашках, разгоряченныевином, с краснымирожами и блистающимиглазами… слюбопытствомстал я рассматриватьсборище. Пугачевна первом местесидел, облокотясьна стол и подпираячерную бородусвои широкимкулаком… всеобходилисьмежду собою, как товарищии не оказывалиникакого особенногопредпочтениясвоему предводителю…Сосед мой затянултонким голоскомзаунывнуюбурлацкуюпесню, и всеподхватилихором… Невозможнорассказать, какое действиепроизвела наменя эта простонароднаяпесня, распеваемаялюдьми, обреченнымивиселице. Ихгрозные лица, стройные голоса, унылое выражение.Которое придавалиони словам ибез того выразительным,- все потрясаломеня каким-топиитическимужасом».
В глазахПушкина, автора«КД» и «ИсторииПугачева», сподвижникисамозванца, конечно, скорее,«люмпены», отщепенцы, чемпредставителинародной массы.Такие же, междупрочим, какШвабрин, — аморальностьи асоциальностькоторого специальноподчеркнута.Столь же подчеркнутыспецифическирусские народныечерты в поведениии речи комендантаМиронова и егосемьи. По волеавтора в сознаниичитателя гораздоболее близкидруг другу –как носителиобщенациональногодуха – оказываютсякрестьянинСавельич идворянин Миронов.«Злодейство»(в дворянском,«люмпенском»ли обличье) –по другую сторонуэтой духовнойлинии. Замечательно, что сам пушкинскийПугачев и некоторыеиз его людей(например, Хлопуша)в этом смыслекак бы «колеблются», их нравственныйстатус – «мерцает».Будучи злодеями, по существу, они способнына поступкивеликодушные, и даже благородные.Все, что касаетсяПугачева, помимоотвращенияи ужаса, вызываету Петра Гринева«пиитическое»чувство. Злодейство– в который раз– сопрягаетсяу Пушкина скаким-то мрачнымэстетическимпереживанием.Пугачев – водиночку (мыубеждаемся, что это так) –бросил вызовмогущественнойгосударыне, дал волю огромнойразрушительнойсиле, скопившейсяв глубине егодуши. И проиграл.Но ужас и «пиитическийвосторг» этоговзрыва вызываюту читателячувства особогорода: он поневолезаражаетсясостраданиемк Пугачеву, ак Екатеринеи всему, что заней стоит, остаетсяравнодушен.
Итак, недворянствои крестьянствосталкиваютсяв «Капитанскойдочке» – а «бунт»и «порядок», как основополагающиеначала бытия.«Порядочность»Гринева, Мироновых, Савельичаподвергаетсятяжелейшемуиспытанию, нодаже в бурестрастей, вводоворотесобытий природная(истиннорусская, народная!) гармоничностьэтих характеровостается непоколебленной.Пугачев же ипугачевщинаявляются страшнымзеркаломекатерининских«порядков».Недаром Пушкинподчеркиваетжуткую «пародийность»пугачевского«двора»: Пугачевне знает другоймодели дляповедениягосударя идоводит ее доапофеоза, большевсего похожегона кошмар!
Трагедиявласти – в еенеправедности.«ПомазанникаБожьего» удерживаетв границахмирового порядкасам Господь; тиран и самозванецсуществуютв непрерывномстрахе. Мужикслужит барину, но барин егобоится. Народслужит власти, но власть –перед ним трепещет.Вся «уваровскаятриада» – поПушкину – пронизанатеррором.Противостоятьему могут тольконеистребимыеростки человечности, пока и посколькумогут еще подаватьсигналы любви каждому человеческомусердцу.
Заключение.
Пушкинвсегда задавалсявопросом: почемуименно этотчеловек? Ктоили что даетему право вершитьсудьбы тысячлюдей? (Егоинтересовалакак власть царятак и властьпоэта). Царь, для русскогонарода всегдаявлялся олицетворениемвысшей и неприкосновеннойвласти. И какимбы тираном онне был – еговласть от Бога.И то, что народвосстает противсамозванцавполне справедливои оправданно.Пушкин заметилэто еще в лицейскиегоды в знаменитойоде «Вольность», и всю жизнь этатема волновалаего ум. «Капитанскаядочка»явиласьвоплощениемвсех предыдущихидей. Мы ясновидим, как Пушкинвоплощаетзнаменитуюуваровскуютриаду в образнойсистеме романа.Центром повестиявляется личность, как олицетворениявласти, личностии общества(Пугачев сочетал в себе все тричасти триады). Но в большейстепени Пушкинаволнует личностьсамозванца(ведь он и самсчитал себятаковым), посмевшегобросить вызовнесокрушимомуидеалу власти.Грех противнеё рушит всюпирамиду.
В«Капитанскойдочке» непредставленаистинная власть, и исход историизависит от силыличности, какЕкатерины иПугачева, таки личностикаждого героя.
Такимобразом, мыдоказали, что:
В основуобразнойсистемыромана «Капитанскаядочка» положенаантитеза «Власть- Бунт», воплощеннаяв конфликтахидей и характеров.
Эпицентромконфликта идвижущей силойсюжета повестиявляется личность«самозванца», исследованиюкоторой Пушкин посвятил своиисторическиепроизведения.
Примечание.
Светлое имя Пушкин/ Сост., коммент. В. В. Кунина.- М.: Правда; 1998. – с.181
Б. Башилов Высказывания – 1999.
Татьяна Ларина Статья о Пушкине – 1998.
Тарас Бурмистров Цикл «Соответствия» — М., 1998.
Е. А. Маймин
Монахов О.П., Малхазова М. В. Русская литература XIX века. Ч.1.- М.- 1994.
А.С. Пушкин избранные сочинения/ Сост. Н. А. Чечулина – СПБ.,1968. – с. 17
Читая Пушкина/ Вс. Рождественский – СПБ.: Дет. Литература, 1962. – с.24
Монахов О.П., Малхазова М. В. Русская литература XIX века. Ч.1.- М.- 1994.
Судьба Пушкина: роман – исследование/ Б. Бурсов. – СПБ.: Сов. писатель, 1986. – с. 437
Судьба Пушкина: роман – исследование/ Б. Бурсов. – СПБ.: Сов. писатель, 1986. – с. 439
Судьба Пушкина: роман – исследование/ Б. Бурсов. – СПБ.: Сов. писатель, 1986. – с. 427
Путешествие Пушкина в Оренбургский край/ Смольников И. Ф. – М.: Мысль,1991. – с.15
Повести о прозе / Шкловский В. Б. – М.: Т.2. – М.: художественная литература, 1966. – с.
Синявский А. (Абрам Терц) Путешествие на Черную речку. – М., 2002
Синявский А. (Абрам Терц) Путешествие на Черную речку. – М., 2002
Синявский А. (Абрам Терц) Путешествие на Черную речку. – М., 2002
Судьба Пушкина: роман – исследование/ Б. Бурсов. – СПБ.: Сов. писатель, 1986. – с. 449 – 450.
Судьба Пушкина: роман – исследование/ Б. Бурсов. – СПБ.: Сов. писатель, 1986. – с. 449 – 450.
Повести о прозе / Шкловский В. Б. – М.: Т.2. – М.: художественная литература, 1966. – с. 45
Литература.
Судьба Пушкина: роман – исследование/ Б. Бурсов. – СПБ.: Сов. писатель, 1986. – с. 512
Повести о прозе / Шкловский В. Б. – М.: Т.2. – М.: художественная литература, 1966. – с.463
Путешествие Пушкина в Оренбургский край/ Смольников И. Ф. – М.: Мысль,1991. – с.271
Светлое имя Пушкин/ Сост., коммент. В. В. Кунина.- М.: Правда; 1998. – с.606
Синявский А. (Абрам Терц) Путешествие на Черную речку. – М., 2002
Читая Пушкина/ Вс. Рождественский – СПБ.: Дет. Литература, 1962. – с.188
А.С. Пушкин избранные сочинения/ Сост. Н. А. Чечулина – СПБ.,1968
Всеволод Воеводин Повесть о Пушкине. – Л., 1966.
Социальный протест в народной поэзии. Русский фольклор/ Ред. А.А. Горелов – Л.: «Наука», 1975.
Пушкин А. С. Полное собрание сочинений том четвертый – Красноярск: «Универс», ПСК «Союз», 1999.