/>
И неплаканною тенью
Я буду здесь блуждать в ночи,
Когда зацветшею сиренью
Играют звездные лучи.
Я родилась 11(23) июня 1889 года под Одессой (Большой Фонтан).
… В один год с Чарли Чаплиным, «Крейцеровой сонатой» Толстого, Эйфелевой башней и, кажется, Элиотом. В это лето Париж праздновал столетие падения Бастилии, 1889. В ночь моего рождения справлялась и справляется древняя Иванова ночь, 23 июня.
Назвали меня Анной в честь бабушки Анны Егоровны Мотовиловой.
… И кто бы поверил, что я задумана так надолго, и почему я этого не знала. (Анна Ахматова. Из «Записных книжек»).
Ахматова (псевдоним; настоящая фамилия — Горенко) Анна Андреевна (1889 — 1966) русская советская поэтесса. Родилась в семье офицера флота. Училась на Высших женских курсах в Киеве и на юридическом факультете Киевского университета. С 1910 г. жила преимущественно в Петербурге.
В 1912 г. вышла первая книга стихов Ахматовой «Вечер», за ней последовали сборники «Чeтки» (1914), «Белая стая» (1917), «Подорожник» (1921) и др. Ахматова примыкала к группе акмеистов. Лирика Ахматовой вырастала на реальной, жизненной почве, черпая из неe мотивы «великой земной любви». Контрастность — отличительная черта еe поэзии; меланхолические, трагические ноты чередуются со светлыми, ликующими.
Далeкая от революционной действительности, Ахматова резко осудила белую эмиграцию, людей, порвавших с Родиной («Не с теми я, кто бросил землю...»). В течение ряда лет трудно и противоречиво формировались новые черты творчества Ахматовой, преодолевавшей замкнутый мир утончeнных эстетических переживаний.
С 30-х гг. поэтический диапазон Ахматовой несколько расширяется; усиливается звучание темы Родины, призвания поэта. В годы Великой Отечественной войны в поэзии А. выделяются патриотические стихи. Мотивы кровного единства со страной звучат в лирических циклах «Луна в зените», «С самолeта».
Вершина творчества Ахматовой — большая лирико-эпическая «Поэма без героя» (1940-62). Трагедийный сюжет самоубийства молодого поэта перекликается с темой надвигающегося крушения старого мира; поэма отличается богатством образного содержания, отточенностью слова, ритмики, звучания.
Говоря об Анне Андреевне, нельзя не упомянуть о воспоминаниях людей, знавших ее. В этих рассказах чувствуешь весь внутренний мир Ахматовой. Предлагаем вам окунуться в мир воспоминаний К.И. Чуковского:
«Анну Андреевну Ахматову я знал с 1912 года. Тоненькая, стройная, похожая на робкую пятнадцатилетнюю девочку, она ни на шаг не отходила от мужа, молодого поэта Н. С. Гумилева, который тогда же, при первом знакомстве, назвал ее своей ученицей.
То было время ее первых стихов и необыкновенных, неожиданно шумных триумфов. Прошло два-три года, и в ее глазах, в осанке, и в ее обращении с людьми наметилась одна главнейшая черта ее личности: величавость. Не спесивость, не надменность, не заносчивость, а именно величавость „царственная“, монументально важная поступь, нерушимое чувство уважения к себе, к своей высокой писательской миссии.
С каждым годом она становилась величественнее. Нисколько не заботилась об этом, это выходило у нее само собой. За все полвека, что мы были знакомы, я не помню у нее на лице ни одной просительной, заискивающей, мелкой или жалкой улыбки. При взгляде на нее мне всегда вспоминалось некрасовское:
Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц...
Она была совершенно лишена чувства собственности. Не любила и не хранила вещей, расставалась с ними удивительно легко. Она была бездомной кочевницей и до такой степени не ценила имущества, что охотно освобождалась от него, как от тяготы. Близкие друзья ее знали, что стоит подарить ей какую-нибудь, скажем, редкую гравюру или брошь, как через день или два она раздаст эти подарки другим. Даже в юные годы, в годы краткого своего „процветания“, жила без громоздких шкафов и комодов, зачастую даже без письменного стола.
Вокруг нее не было никакого комфорта, и я не помню в ее жизни такого периода, когда окружавшая ее обстановка могла бы назваться уютной.
Самые эти слова „обстановка“, „уют“, „комфорт“ были ей органически чужды — и в жизни, и в созданной ею поэзии. И в жизни и в поэзии Ахматова была чаще всего бесприютна… То была привычная бедность, от которой она даже не пыталась избавиться.
Даже книги, за исключением самых любимых, она, прочитав, отдавала другим. Только Пушкин, Библия, Данте, Шекспир, Достоевский были постоянными ее собеседниками. И она нередко брала эти книги — то одну, то другую — в дорогу. Остальные книги, побывав у нее, исчезали...
Она была одним из самых начитанных поэтов своей эпохи. Терпеть не могла тратить время на чтение модных сенсационных вещей, о которых криком кричали журнально-газетные критики. Зато каждую свою любимую книгу она читала и перечитывала по нескольку раз, возвращаясь к ней снова и снова.
Когда перелистываешь книгу Ахматовой — вдруг среди скорбных страниц о разлуке, о сиротстве, о бездомности набредешь на такие стихи, которые убеждают нас, что в жизни и в поэзии этой „бездомной странницы“ был Дом, который служил ей во все времена ее верным и спасительным прибежищем.
Этот Дом — родина, родная русская земля. Этому Дому она с юных лет отдавала все свои самые светлые чувства, которые раскрылись вполне, когда он подвергся бесчеловечному нападению фашистов. В печати стали появляться ее грозные строки, глубоко созвучные народному мужеству и народному гневу.
Анна Ахматова — мастер исторической живописи. Определение странное, чрезвычайно далекое от прежних оценок ее мастерства. Едва ли это определение встречалось хоть раз в посвященных ей книгах, статьях и рецензиях — во всей необъятной литературе о ней.
Ее образы никогда не жили своей собственной жизнью, а всегда служили раскрытию лирических переживаний поэта, его радостей, скорбей и тревог. Немногословно и сдержанно выражала она все эти чувства. Какой-нибудь еле заметный микроскопический образ был насыщен у нее такими большими эмоциями, что он один заменял собою десятки патетических строк.
О чем бы она ни писала в последние годы, всегда в ее стихах ощущалась упорная дума об исторических судьбах страны, с которой она связана всеми корнями своего существа.
Когда Анна Андреевна была женой Гумилева, они оба увлекались Некрасовым, которого с детства любили. Ко всем случаям своей жизни они применяли некрасовские стихи. Это стало у них любимой литературной игрой. Однажды, когда Гумилев сидел поутру у стола и спозаранку прилежно работал, Анна Андреевна все еще лежала в постели. Он укоризненно сказал ей словами Некрасова:
Белый день занялся над столицей,
Сладко спит молодая жена,
Только труженик муж бледнолицый
Не ложится, ему не до сна.
Анна Андреевна ответила ему такой же цитатой:
… на красной подушке
Первой степени Анна лежит.
Было несколько человек, с которыми ей особенно „хорошо смеялось“, как любила она выражаться. Это были Осип Мандельштам и Михаил Леонидович Лозинский — ее товарищи, самые близкие…
В характере Ахматовой было немало разнообразнейших качеств, не вмещающихся в ту или иную упрощенную схему. Ее богатая, многосложная личность изобиловала такими чертами, которые редко совмещаются в одном человеке.
...»скорбное и скромное величие" Ахматовой было ее неотъемлемым свойством. Она оставалась величественной всегда и везде, во всех случаях жизни — и в светской беседе, и в интимных разговорах с друзьями, и под ударами свирепой судьбы, — «хоть сейчас в бронзу, на пьедестал, на медаль»! "