Содержание
Введение
1. Различныекатегории рабов
2. Правовое и имущественное положение различных категорийрабов
3. Древние подневольные работники рабского типа
Заключение
Список литературы
Введение
Законы древневавилонского царяХаммурапи — это один из редчайших памятников далекого прошлого, который дошелдо нас почти полностью. Его нашла в 1902 г. экспедиция французских археологов. На черном базальтовом столбе были выбиты законы древневавилонского царяХаммурапи, который правил в первой половине XVIII в. до н. э. (1792-1750 гг.).
Хаммурапи завершил объединениеДревней Месопотамии. Оживление в хозяйственной и культурной жизни,централизация потребовали систематизации старых и издания новых норм права,которые вошли в сборник законов. Он состоит из введения, 282 статей изаключения. Законы изложены в определенной системе. Вначале следуют статьи, вкоторых говорится о суде, затем идут предписания, касающиеся собственности,брака и семьи, орудий труда, защиты личности.
1. Различные категории рабов
Наибольший интерес представляютзаконы древневавилонского царя Хаммурапи. Это один из редчайших памятников далекогопрошлого, который дошел до нас почти полностью. Его нашла в 1902г. экспедицияфранцузских археологов. На черном базальтовом столбе были выбиты законыдревневавилонского царя Хаммурапи, который правил в первой половине XVIII в. дон. э. (1792-1750 гг.).
Хаммурапи завершил объединениеДревней Месопотамии. Оживление в хозяйственной и культурной жизни,централизация потребовали систематизации старых и издания новых норм права,которые вошли в сборник законов. Он состоит из введения, 282 статей и заключения.Законы изложены в определенной системе. Вначале следуют статьи, в которыхговорится о суде, затем идут предписания, касающиеся собственности, брака исемьи, орудий труда, защиты личности. Конечно, такое деление условно, и егоподдерживают не все ученые.[1]
Законы Хаммурапи — крупнейший иважнейший памятник права древней Месопотамии. Он впитал в себя многое изпамятников права Шуммера и Аккада. Кодекс оказал огромное влияние на праводругих народов и в первую очередь на право хеттов. Хотя никаких теоретическихсочинений по праву из Месопотамии до нас не дошло (их, видимо, и не было),Законы Хаммурапи представляют собой плод огромной работы по сбору, обобщению исистематизации правовых норм.
Вавилонское право, как и любоедревнее право, не делилось на уголовное, гражданское, процессуальное,государственное и т. п. Текст Законов Хаммурапи носит «синтетический» характер,устанавливая одновременно и правила, и ответственность за их нарушение.
Общество, каким оно обрисовано вЗаконах Хаммурапи, состоит из свободных общинников (авилум), царских людей(мушкенум) и рабов (вардум), которые были собственностью своих хозяев.Положение царских людей на практике могло быть весьма различным: их высшие слоиполучали от царя очень большие наделы и были одновременно и общинниками, анизшие имели крохотные служебные наделы или даже только натуральные пайки имало чем отличались от рабов. Иначе говоря, между свободой и рабством внутрикатегории царских людей существовали многочисленные промежуточные ступени.
Большое значение все еще сохранялапатриархальная семья, в которой возникли древнейшие формы угнетения игосподства и в связи с этим оформлялись древнейшие виды скрытого рабства.Полновластным хозяином в патриархальной семье считался отец и муж. Ему обязаныбыли повиноваться все члены семьи. Обычай многоженства ставил жену в приниженноеположение.
По ст. 129 законов Хаммурапи муж был «господиномсвоей жены» (бел ашшатим), которую он приобретал как рабыню у своего тестя заопределенный выкуп. Известный историк права П. Кошакер, критикуя идеализациюдревневосточной семьи реакционными историками, указывает, что правовоеположение замужней женщины в древнем Вавилоне «было ослабленным по сравнению сполноправными людьми, что позволяло в некоторых случаях с точки зрения праваотноситься к ней, как к предмету». По законам Хаммурапи за супружескуюневерность жена каралась гораздо строже, чем муж. В случае неверности мужа женамогла взять свое приданое и вернуться в дом своего отца. Но в случае неверностижены ее следовало «бросить в воду». Судя по брачным контрактам, если женаотказывалась от своего мужа, то муж имел право ее продать как рабыню. Правособственности жены было ограниченным. Вдова не могла в полной мере свободнорасполагать своим имуществом: по законам Хаммурапи она не имела права отчуждатьсвое имущество после смерти мужа, ибо оно считалось наследством детей, средикоторых старший сын имел право на преимущественную долю наследства. Такимобразом, законодатель, защищая интересы богатых патриархальных семей, стремилсясохранить все имущество в руках одной семьи. Судя по документам, детей частопродавали в рабство. В одном документе говорится, что некто Шамаш-Дайян продалв уплату своего долга кредитору всех членов своей семьи и принадлежавших емурабов и рабынь. Ребенок считался собственностью отца. По ст. 14 законовХаммурапи, кража малолетнего сына свободного человека каралась смертной казнью.
Развитие экономической жизниприводило к появлению долговой кабалы и затем к превращению этой кабалы вособую форму рабства. Земледельцы нуждались в земле, в семенах и в скоте,ремесленники — в сырье, а мелкие торговцы — в товарах. Беря ссуду, должникиобязывались уплачивать большие проценты, обычно от 20 до 33%. Кредиторамивыступали как частные лица, так и храмы, которые владели крупными богатствами.Должники нередко должны были гарантировать как своевременное возвращение ссуды,так и уплату процентов особым залогом (иногда в виде недвижимости, например,дома) или поручительством третьего лица. Если ссуда не возвращалась в срок, тоответственность падала на поручителя, который в свою очередь мог обратить вкабалу несостоятельного должника и даже захватить его семью и его имущество.Все это приводило к разорению и закабалению несостоятельных должников.Обострялись противоречия между бедняками, терявшими свое последнее имущество истоявшими на грани рабства, и богачами, которые все больше сплачивались всильный класс рабовладельцев. Чтобы немного смягчить вспышки классовой борьбы,законодатель пытался несколько оградить личность и имущество кабальногодолжника от притеснений кредитора. Так, по ст. 117 законов Хаммурапи, еслидолжник отдавал в долговую кабалу свою жену, сына или дочь, то кредитор имелправо их держать в своем доме и пользоваться их трудом не более трех лет; на4-й год он был обязан отпустить их. Очевидно, богачи часто задерживали у себякабальных должников, стремясь превратить долговую кабалу в фактическое рабство.
Наконец, свод вавилонских законовзапрещал кредитору самовольно брать из кладовой своего должника хлеб с цельювозмещения ссуды. Возможно, что законодатель, стремясь изжить древние формысамосуда и обычного права, пытался несколько ограничить произвол богачей, частопритеснявших бесправных бедняков. Недаром законы требовали составленияюридических документов, фиксирующих те или иные сделки, судебного разбораразличных казусов и даже устанавливали формы судебной процедуры. В этомсказывается прогрессивный характер законодательства Хаммурапи.
Пытаясь ограничить произвол богатых ивлиятельных кредиторов, вавилонские законы все же вводят оговорку, котораяразвязывала руки заимодавца, использующего подневольный труд кабальногодолжника. В ст. 115 говорится, что «если взятый в залог умрет в доме взявшего взалог естественной смертью, то это не может повести к иску». Ведь законыХаммурапи в конечном счете защищали интересы правящего класса богачей ирабовладельцев.
Разорение бедняков, долговая кабала ивойны увеличивали количество рабов в стране. На рабов смотрели, как на вещи, ихпродавали, обменивали, дарили, передавали по наследству. В случае нанесенияфизического ущерба рабу или его убийства виновный должен был компенсироватьвладельца раба. Спасая свою жизнь, рабы нередко убегали от хозяев, но закон ивласти, стремившиеся всячески защитить интересы рабовладельцев, карали смертнойказнью того, кто «выводил за ворота, не принадлежащего ему раба» или «укрывал вдоме беглого раба». Рабовладелец мог обратиться к государственной власти спросьбой поймать и вернуть ему беглого раба. При найме раба наниматель долженбыл брать на себя материальную ответственность в случае бегства раба. В случаепродажи раба рекомендовалось в трехдневный срок определить, не является липродаваемый раб беглым. Характерна ст. 282-я, устанавливающая наказание длянепокорного раба, которому в случае неповиновения хозяину следовало отрезатьухо, как было сказано выше. Судя по законам Хаммурапи, рабов обычно клеймили,причем изменение клейма (как и изменение клейма скота) строго каралось.
2. Правовое и имущественное положение различных категорийрабов
Литература, посвященная законодательствуХаммурапи, является необозримой и охватывает целый ряд проблем. В данной работебудет рассматриваться лишь один момент, который до сих пор не разрешен еще доконца и допускает возможность различной интерпретации, а именно юридическоеположение рабов в Вавилонии в XVIII в. до н. э. Прежде всего, хочется отметитьстранное на первый взгляд противоречие. С одной стороны, законы Хаммурапипроявляют исключительный интерес к рабовладению и рабам. Из 282 статей поменьшей мере 33 статьи упоминают рабов. С другой стороны, почти совершенноотсутствует интерес законодателя к экономическому положению раба, к рабскомутруду и его роли в хозяйстве древней Вавилонии. Неизмеримо больше вниманияуделяется условиям труда различных категорий свободных людей (ремесленников,работающих на заказ, арендаторов, наемных земледельцев и пастухов).
Однако надо учитывать одно важноеобстоятельство. Вавилонского законодателя меньше всего интересовали труд рабасам по себе, условия работы, отрасли производства, в которых предпочиталииспользовать рабочую силу рабов, а также масштабы ее использования. Все этопредоставлялось решать самому господину, эксплуатирующему раба, будь тоиндивидуальный рабовладелец или коллектив рабовладельцев. Суд в такие дела невмешивался. Если для свободного наемного труда законом устанавливалисьопределенные нормы и определялась степень вознаграждения (натурального илиденежного), то для раба этого не полагалось. Частный рабовладелец илинадзиратель, контролирующий труд дворцовых и храмовых рабов, сам решал, где, вкакое время и сколько времени будут работать подневольные люди и сколькосредств будет затрачено на их содержание. Поэтому законы Хаммурапи совершенноне интересуются различными видами использования рабов. Был ли раб пахарем илипастухом, камнерезом или кожевником, находился ли он в личном услужениигосподина или получал разрешение завести свой дом и хозяйство, юридический,статут его оставался одним и тем же. Государство заботилось о том, чтобы онподчинялся своему хозяину и не смел покинуть его, и, кроме того, судебныеорганы разбирают столкновения рабов со свободными людьми, не являющимися иххозяевами. Производственная деятельность рабов является для законодателябезразличной.
Лишь в двух случаях мы имеем довольнобеглые сообщения о производственной деятельности рабов. В ст. 116 говорится орабе, который отрабатывает долг своего господина в доме заимодавца. Если такойзаложник умирал от побоев или дурного обращения, то заимодавец должен былотвесить 1/3 мины серебра (по-видимому, это равнялось средней стоимости раба),а также утрачивал право на возмещение долга. Показательно, что здесьзаконодатель разбирает конфликт между двумя свободными: собственником ивременным владельцем раба. Сам раб не выступает как личность. Речь идет не онаказании за убийство, а о возмещении собственнику утраченного имущества.
В другом случае речь идет осовместном труде раба и его жены и детей (ст. 176), которые являлисьсвободными. Все они ведут общее хозяйство, и в случае смерти такого рабасемейное имущество делится пополам. Половина достается хозяину раба, а другая — жене и детям раба, не принадлежащим его господину. Таким образом, здесьзаконодатель разбирал дело о совместном труде раба и свободных лиц, связанных сним семейными узами. Право господина на продукцию труда самого раба неподлежало сомнению. Речь шла лишь о вычислении доли свободных лиц, и законзащищал их имущественные права, закреплял за ними продукцию их труда.
Не всякий рабовладелец имел желаниесамостоятельно организовывать те или иные хозяйственные предприятия иобременять себя хлопотами. Многие предпочитали поручать это дело рабам,учитывая, что и сам раб остается под их властью и все, что он зарабатывает,рано или поздно достанется им. Законы Хаммурапи вмешивались в эти дела только втом случае, когда соучастниками экономической деятельности раба оказывалисьсвободные люди (его жена и дети). Только так можно понять ст. 175 и 176. Ни вкоем случае нельзя считать, что они подрывали неограниченную властьрабовладельца над его рабом, получившим на практике экономическуюсамостоятельность, но без права передавать свое имущество (как мы видели, своюполовину общего имущества) по наследству.
Законы Хаммурапи не ограничиваливласти господина над рабом. Как мы видели, статья 116 предусматривала убийство чужогораба. Применить ее в случае убийства собственного раба было невозможно, ибо этопривело бы к юридическому абсурду — виновник должен был бы уплатить стоимостьраба самому себе.
С другой стороны, вавилонскийзаконодатель не считал себя обязанным карать раба за какую-либо провинность егоперед господином. В таких случаях наказание раба считалось делом самогорабовладельца. На это обстоятельство обратил внимание один из лучших зарубежныхкомментаторов рассматриваемого свода закона — П. Крювелье. Касаясь ст. 15, 16 и19, где речь идет о наказании (и притом весьма жестоком) человека, укравшегораба (или рабыню) или спрятавшего беглого раба, французский исследовательотмечает, что смертной казни подвергались не рабы, а свободные люди. («Смертипредается отнюдь не беглый раб, но эта кара налагается на лиц, способствовавшихего бегству»).
Надо к этому добавить, что господинмог сам убить раба, которого возвращали ему дворец или местные власти. Этоподразумевалось само собой. Если он щадил жизнь провинившегося раба, то делалэто скорее из расчета, чтобы сохранить даровую рабочую силу, чем из соображенийгуманности.
Против всех этих выводов, вытекающихиз целого ряда вавилонских законов, на первый взгляд свидетельствует последняястатья (282) свода законов Хаммурапи, на которую не раз обращали вниманиекомментаторы: «Если раб скажет своему господину: «Ты — не мой господин», то тотдолжен изобличить его как своего раба, и затем его господин может отрезать емуухо». Эта статья свидетельствует о единственном случае, когда раб можетсудиться со своим господином, а законодатель неожиданным образом оказываетсяпосредником между собственником и его одушевленным имуществом.
В первый момент может показаться, чтоэтой статьей нарушаются все основные принципы рабовладельческого строя.Оказывается, что не сам рабовладелец определяет меру наказания своему рабу, асудьи, руководствующиеся точным указанием закона.
«Если жестока безответственностьсвободных за преступления против жизни и здоровья рабов, то так же жестока,наоборот, ответственность рабов перед рабовладельцем, например, раб караетсякалечащим наказанием уже за одно словесное непризнание власти рабовладельца».
Представления о жестокости, конечно,весьма относительны, и их нельзя отрывать от конкретной обстановки. Не надозабывать, что по ст. 192, приемный сын за такое же «словесное непризнание»власти приемного отца или матери подвергается более суровому наказанию, чем раб(отрезанию языка). Главное, однако, заключается не в этом. Законодательвмешивается во взаимоотношения между господином и рабом лишь в одном случае,когда надо решить вопрос о законности порабощения того или иного лица. Далеконе всегда права рабовладельца на раба были юридически обоснованы. Вполневозможным были злоупотребления. Например, ст. 14 упоминает о краже «малолетнегосына человека» как о тяжком уголовном преступлении. Надо полагать, когдапохищенный ребенок вырастал, он мог сделать попытку восстановить свои правачерез суд. С другой стороны, настоящий раб, лишенный свободы с соблюдениемюридических норм, мог обратиться в суд с необоснованными претензиями наосвобождение. Последний случай и предусматривает ст. 282. Чтобы охранятьсвободных вавилонян от обращения в рабство (возможного, как мы увидим ниже,лишь в исключительных случаях), закон допускал проверку прав рабовладельца нараба.
Ни в одной статье мы не найдем намекана какие-либо проступки раба против «законного» (с точки зрения Хаммурапи)господина. Нигде не говорится ни о лености, ни о дерзости и строптивости раба,ни о нанесении ран господину или убийстве господина. Можно не сомневаться, чтоза это с рабом расправлялись без суда. Только отрицание законности правгосподина, когда надо было решить, является ли раб действительно рабом,требовало судебного разбирательства.
Конечно, вызывает удивлениерекомендация конкретного наказания, которому должен подвергнуться человек,которого суд признал рабом. С точки зрения правовых норм рабовладельческогообщества следовало бы просто отдать раба под власть лица, признанного егозаконным господином (как в случае поимки беглого раба).
Надо, однако, полагать, что законзакреплял укоренившийся обычай. Убийство раба не запрещалось, но считалосьбессмысленным, непрактичным поступком. Самым обычным наказанием для рабасчиталось отрезание уха. Оно было болезненным и в то же время не лишало еготрудоспособности, не приносило хозяину убытка. Интересно, что такоебесчеловечное калечение, как отрезание пальцев, законы Хаммурапипредусматривают лишь для свободного человека, совершившего то или иноепреступление (ст. 195, 218, 226, 253), но не для раба.
Таким образом, предписание ст. 282 взаконах Хаммурапи не должно нас удивлять. Речь идет о традиционном наказаниираба, более жестоком, чем наложение обычного клейма. С такой меткой он лишалсявозможности заявлять претензии на освобождение. О дальнейшей его судьбезаконодатель не заботился, и она зависела от воли рабовладельца.
Раб дворца или мушкенума мог вступитьв брак со свободной женщиной, а дети от такого брака считались свободными (ст.175-176). Вдова такого раба, если она была свободной, имела право забрать своеприданое и половину совместно нажитого имущества «для своих детей» (ст. 176).Вторая половина отходила господину умершего раба. Характерно, что дети в этомслучае именуются не «детьми раба», но «ее детьми». Своих детей от рабыни еегосподин мог признать своими законными детьми (со всеми вытекающими отсюда дляних правами), но если даже он их таковыми и не признал, после смерти господинаони и их мать получали свободу (ст. 170-171). Прочие рабы, видимо, не имели иэтих скромных привилегий. Наконец, рабыню, родившую своему господину детей,после его смерти полагалось отпустить на свободу вместе с детьми, даже если онине были официально признаны отцом. Если же они были признаны, то имели право надолю в наследстве наряду с детьми от законной супруги (ст. 170-171). Раб,купленный в чужой стране и приведенный затем в Вавилонию, подлежал отпуску насвободу без выкупа, если выяснялось, что он «сын Страны», т. е. вавилонянин.Так как свободнорожденный вавилонянин в принципе не мог быть обращен навсегда врабство и тем более продан в другую страну, то здесь, надо полагать, речь идето жертвах вражеских набегов.
Раб являлся одним из объектовсобственности. Телесное повреждение или убийство рабов квалифицировалось какнанесение вреда рабовладельцу. Такой вред подлежал возмещению в судебномпорядке. Смертная казнь грозила не только тому, кто украл раба, но и спряталбеглого раба. За малейшее неповиновение своему господину невольника можно былоискалечить. К тяжким уголовным преступлениям были отнесены: укрывательство икража чужого раба, снятие клейма.[2]
За оскорбление действием, нанесенноесвободному, раб карается отрезанием уха (ст. 205). Таким же образом карается ираб, оспаривающий свое рабское состояние. Ст. 282 кодекса содержит такоепредписание: «Если раб сказал своему господину: «Ты — не мой господин», тогосподин может отрезать ему ухо». В более ранний период известны судебныепроцессы, в ходе которых рабы пытались отстаивать свою свободу. Как правило,они их проигрывали. Видимо, и теперь раб мог, по крайней мере «теоретически»оспаривать свое рабское состояние в суде, но проигрыш процесса уже грозил емунаказанием. Интересно, что в обоих случаях наказание назначается по суду(вместо непосредственной внесудебной расправы со стороны хозяина) и, будучимучительным и позорным, вместе с тем не снижает ценности раба как рабочей силы.Права господина на его раба обеспечивались в ряде статей кодекса. Так, есликто-нибудь сломал кость у чужого раба или выбил глаз, то был обязан возместитьущерб его хозяину. То же полагалось за избиение беременной рабыни, в результатекоторого произошел выкидыш.
3. Древние подневольные работники рабского типа
Фактически в древней Западной Азииэксплуатировались не только рабы (а иногда и в большинстве не рабы);эксплуатировались внеэкономически следующие категории лиц, лишенныхсобственности на средства производства:
а) рабы, но, главным образом, рабыни;орудия труда в эпоху медного и бронзового веков часто практически не отличалисьот массовых типов оружия (ср., например, мотыгу и топорик-клевец), и в этомотношении безопасность рабовладельца от бунтующего раба не могла быть в должноймере обеспечена; поэтому пленных мужчин по большей части умерщвляли, апользовались трудом женщин-рабынь или рабов, рожденных в доме, т. е., какправило, от самого рабовладельца. Заметим, что сферой применения рабского трудабыли преимущественно частные хозяйства; господствовавшие в них патриархальныеотношения лучше предохраняли от рабского бунта, чем палка надсмотрщика вгосударственном хозяйстве; в государственном хозяйстве эксплуатировались почтиисключительно рабыни — ткачихи, скотницы и т. п., причем их сыновья нечислились рабами, а входили в общую массу царского рабочего персонала.
б) патриархально-зависимые лица — младшие родичи, клиенты;
в) должники;
г) царские работники, илигосударственные илоты. Отличие их от спартанских илотов состоит главным образомв том, что они принадлежали монархическому государству. Иногда они получалинатуральное довольствие и эксплуатировались на чисто рабских началах (таковыгуруши III династии Ура, которых, однако, сами шумеры строго отличали отсобственно рабов, по крайней мере, мужчин); иногда они назывались рабами,продавались и покупались (с момента поселения на земле — вместе с землей), новели собственные хозяйства, за что были обязаны государю или его представителюпродуктом и трудом (как у хеттов); иногда они эксплуатировались так, как и ухеттов, но рабами не считались и потому, в частности, не могли быть проданы иликуплены (при Хаммурапи).
Существенно, что они в сословномотношении не отделялись от других царских людей, вплоть до возможностисделаться царскими служащими и занять высокие посты (правда, такая возможностьоткрывалась, вероятно, главным образом евнухам).
Всех этих людей мне кажется возможнымобъединить под наименованием «древних подневольных людей рабского типа». Они исоставляли один из двух антагонистических классов древнего общества, класс,лишенный собственности на средства производства и эксплуатируемыйвнеэкономическим путем; одной из его групп, иногда более, иногда менеемногочисленной, являлись собственно рабы. Поскольку именно рабство было оптимальнойдля данной эпохи формой эксплуатации всех этих людей, можно было бы и веськласс эксплуатируемых называть рабами; теоретически это было бы обоснованным,однако, на практике эта нивелировка под оптимальный для рабовладельцев вариантведет, как мы сейчас знаем к большой путанице и многим недоразумениям, квзаимному непониманию и научному разобщению, что практически задерживаетразвитие нашей науки. К тому же для одних обществ такое приравнивание всехэксплуатируемых групп к рабам будет справедливым, для других же — нет; длякаких-то периодов одного и того же древнего общества оно правомерно, для иных — сомнительно или неприемлемо.[3]
Любопытно, что рабы могут выродитьсяв сословие или касту, уже мало имеющую общего с классом рабов, который, однако,тоже продолжает существовать. Так, в Вавилонии позднего периодараб-рабовладелец является вполне обычной фигурой. Юридически он — собственностькакого-то хозяина, что, однако, совершенно не мешает его деятельности какрабовладельца. Однако же и в поздней Вавилонии классу рабовладельцев,состоящему из весьма различных социальных группировок (царские служащие;свободные горожане и даже рабы по сословной принадлежности), тоже противостоиткласс подневольных рабского типа (в том числе и рабов), хотя не только он:важную роль играют наемные работники; что карается прикрепленных к участкуцарских и храмовых колонов, характерных для этого периода, то, быть может, и ихследует вес еще относить к эксплуатируемым рабского типа.
Заключение
Само собой разумеется, что наряду стипичными формами эксплуатации существовали и менее типичные, напримерэксплуатация наемного труда, известная в Западной Азии с конца III тысячелетиядо н. э., но принимающая особо широкий характер в городах I тысячелетия до н.э. Возможно, что кое-где найдутся и собственно крепостные. Но все это неизменит общей принципиальной картины. Ведь существуют же рабы и при феодализме,и при капитализме, от чего феодализм и капитализм еще не делаютсярабовладельческим способом производства.
Очевидно, что эксплуатируемому классудревних подневольных работников рабского типа противостоит классрабовладельцев. Однако противопоставление класса рабовладельцев классуподневольных работников рабского типа ни в какой мере не соответствует ни томуделению общества, которое создавали в своем мировоззрении сами древние, ниделению на государственный и общинно-частный секторы, так как рабовладельцамимогли быть и общинники-собственники и граждански неполноправные царские люди, — как это хорошо известно из Законов Хаммурапи.
Списоклитературы
1. История древнего Востока.Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческойцивилизации. Ч.I. Месопотамия. М., Главная редакция восточной литературыиздательства «Наука»,1983
2. Федоров К. Г. История государстваи права зарубежных стран. Издательство Ленинградского университета,Ленинград,1977
3. История Древнего Востока / Подред. В.И. Кузищина. М., 1979
4. История Древнего Востока / Подред. И.М. Дьяконова. М., 1983