Институт монархии в странах Арабского Востока

КАЗАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ Факультет международных отношений и политологии Кафедра международных отношений Курсовая работаИнститут монархии в странах Арабского Востока Работу выполнилСтудент гр. 1581 Мустафаев Р.Н. Научный руководитель к.и.н. доцент Белоглазов А.В. Казань - 2002 Оглавление Введение 2-6 Глава 1.

Содержание и разновидности монархической формы правления в странах Арабского Востока 7 - 33 Глава 2. Монарх - глава государства и исполнительной власти 34 - 68 Глава 3. Полномочия монарха в области законодательной власти 69 - 96 Заключение 97 - 98 Список источников и литературы 99 - 101 ВведениеБольшой интерес, который вызывают арабские страны и происходящие в них политические процессы,

непосредственно связанные с институтом монархии, определяется несколькими обстоятельствами. Среди них следует особо выделить возрастающее влияние в мировой политике группы арабских монархических стран Бахрейн, Кувейт, Катар, Объединённые Арабские Эмираты, Оман, Саудовская Аравия , являющихся крупными экспортёрами нефти, на Ближнем и Среднем Востоке сосредоточено около 2 3 44,6 млрд. т на начало 1989 г. достоверных нефтяных

запасов. Нефтедобывающие арабские монархии всегда являлись ареной острой конкуренции не только между нефтяными монополиями, но и между различными государствами в их борьбе за политическое влияние, экономические выгоды, стратегические базы. Ещё совсем недавно, в 50-е и даже в начале 60-х годов, Саудовская Аравия, Кувейт, Бахрейн, Катар и Объединенные Арабские Эмираты оставались наиболее отсталой периферией арабского мира, были опутаны сетью неравноправных

договоров и кабальных соглашений. Важнейшим фактором современного развития аравийских нефтяных монархий стали огромные доходы от добычи и экспорта нефти. За 1970 - 1981 гг. они составили около 1 трл. долл. Только в 1980 г эти страны с 7 млн. коренных жителей получили 144,9 млрд В том числе Саудовская Аравия - 102,2 млрд ОАЭ - 19,3 млрд Кувейт - 18 млрд Катар - 5,4 млрд. долл.

Доход на душу населения в 1981 составлял в Кувейте - 21,2 тыс. долл Катаре - 27,5 тыс ОАЭ - 25 тыс Саудовской Аравии - 12,5 тыс. долл т. е больше, чем в самых богатых странах Запада Organization of Arab Petroleum Exporting Countries. Secretary Generals Sevenths Annual Report The Economist ,

83. Параллельно с экономическим ростом начались серьёзные сдвиги в их социальной структуре. Быстро вырос их удельный вес в экономической и политической структуре арабского мира, во всей системе международных отношений. Эти страны объединяются в одну группу не только географической близостью, сохранением феодально-монархического строя и одинаковым значением нефтяного фактора, но и сходными чертами капиталистической трансформации базиса, в котором еще десяток лет назад преобладали феодальные и даже дофеодальные уклады.

Актуальность, данной работы заключается в том, что феномен перехода нефтяных монархий Аравийского полуострова от феодализма к капитализму в ХХ веке, не имеющий аналогов в истории, как с точки зрения его качественных особенностей, так и динамики и форм обуржуазивания , не получил должного освещения ни в отечественной, ни в зарубежной литературе, и поэтому возникает необходимость проведения комплексных исследований по этой проблеме.

Если в Европе для аналогичного перехода понадобились столетия, то здесь эта эпоха сжалась до срока менее чем четверть века. Если в Европе переход к капитализму сопровождался революционными потрясениями, то здесь он протекает сравнительно мирно. Если в Европе буржуазия свергла надстройку и перестроила базис по своему образу и подобию, то здесь капиталистические отношения мирно врастают в старый базис при сохранении неограниченной политической власти родоплеменной аристократии.

Если в Европе феодалы и королевская власть препятствовали развитию капитализма, то здесь феодально-монархическая надстройка сама всячески поощряет развитие частнокапиталистического уклада, капиталистического способа производства в целом. Сами носители феодального уклада превращаются в буржуа и привлекают неродовитую торгово-банковскую буржуазию к совместному бизнесу, сращиваются с ней деловыми узами, хотя и не допускают к реальной политической власти. Так образовалась специфическая элитарная социальная прослойка, которую

можно назвать нефтекратией . Недовольная своим политическим бесправием европейская буржуазия революционным путём свергла королевскую власть, а аравийские капиталисты лишь выражают недовольство отсутствием демократических форм правления, возможности создавать политические партии, организовать представительные органы и стать участниками правящей элиты, но боятся бороться за республиканский строй правления, когда в соседних странах антифеодальные революции привели к ликвидации заодно с монархией и крупных капиталистов.

Торгово-банковская и предпринимательская буржуазия ищет защиты у королевских дворов от возможных радикальных потрясений. Социальные же низы живут родоплеменными, монархическими и религиозными традициями. Эти государства сохраняют монархическую форму правления, а сам институт монархии занимает одно из важнейших мест в системе государственно-правовых институтов стран, развивающихся по капиталистическому пути. Институту монархии во всех арабских государствах присущи многие общие черты - в силу общности их социально-

экономических структур, ряда исторических традиций, общности культур, языка. Данная работа является анализом сущности государства в странах Арабского Востока с монархической формой правления Бахрейн, Иордания, Кувейт, Катар, Объединённые Арабские Эмираты, Оман, Саудовская Аравия , разновидности этой формы правления, правовой и фактический статус

монарха, выявляются закономерности, тенденции развития института монархии во II-ой половине ХХ века. Сущность, формы и пути развития института монархии служат основной целью исследования в данной работе. Исследования осуществляются на материалах таких стран, как Бахрейн, Иордания, Катар, Кувейт, Марокко, ОАЭ, Оман и Саудовская Аравия. При его проведении были поставлены следующие вопросы цели о социально-экономической

структуре перечисленных стран, об исторических и политических особенностях становления их государственности в ХХ веке, так же был проведён анализ правового и фактического статуса центральных органов власти в этих странах. Кроме того, в ряде случаев в целях выявления общего и специфического в характере арабских монархических государств возникает необходимость их сопоставления с европейскими монархиями и отказавшихся от монархического правления арабскими государствами.

Как в отечественной, так и в зарубежной юридической литературе отсутствуют комплексные исследования, посвящённые изучению института монархии. Однако имеется большое число монографий и статей, авторы которых рассматривают отдельные исторические, политические и экономические вопросы, связанные с монархическими, в том числе арабскими государствами. Специальная литература, на которую опирался или критически использовал автор при написании данной работы, можно условно разделить на четыре группы.

К первой группе относятся теоретические юридические и востоковедческие работы, не затрагивающие проблематику отдельных стран. Это исследования Растенникова В. Г Бодянского В. Л Боронова Р. Нефть и политика США на Ближнем и Среднем Востоке , отдельные исследования Озорлинга В. В. Иностранный капитал и некоторые проблемы экономического роста нефтедобывающих стран

Восточной Аравии и ряда других авторов. Во вторую, наиболее многочисленную, входят отдельные монографии и статьи, в которых освещаются некоторые исторические, политические, социально-экономические проблемы, связанные с одним или несколькими государствами из числа современных монархий Арабского Востока. Это исследования Мелкумяна Е. С Плясуна Я. Н Яковлева А. И , Озорлинга В.В по проблемам социально-экономического развития современного

Кувейта, Марокко, Бахрейна, Катара, Саудовской Аравии, так же работы Орлова Е Сашко Н. Средние городские слои в странах Востока , Якуба Юсефа Абдаллы Объединённые Арабские Эмираты , Бодянского В. Л. История формирования современной элиты и бюрократии в развивающихся странах Восточной Аравии и ряда других авторов на русском, английском и арабском языках.

Третью группу составляют работы, частично содержащие юридический анализ тех или иных аспектов государственного строя отдельных арабских и европейских монархий. Среди них следует выделить исследования египетского востоковеда Раафата В в которых были освещены формы государственного устройства и перспективы развития института монархии в странах Аравийского полуострова. К четвёртой группе относятся публикации американской и арабской прессы, обозревающие политическую и

экономическую ситуацию в данном регионе нормативные акты, регулирующие институт монархии в странах Арабского Востока. Глава 1. Содержание и разновидности монархической формы правления в странах Арабского Востока1.1 Социально-экономические и политические основы монархической власти Экономический базис исследуемых стран, как и многих других молодых государств Азии и Африки, имеет крайне неоднородную структуру.

В целом в современных арабских монархических странах наблюдаются следующие уклады патриархально-общинный или, иначе, патриархально-натуральный , феодальный, мелкотоварный имеющий две разновидности - в городе и в деревне , частнокапиталистический также имеющий две разновидности - национальный и иностранный и государственно - капиталистический. Спецификой исследуемых стран, как и вообще исключительной особенностью Востока , является многообразие и относительная устойчивость укладов вообще, докапиталистических патриархально-

натуральных и патриархально-феодальных укладов в частности и в особенности 11 Растенников В. Г. Капитализм на Востоке во второй половине ХХ века, с. 136, т.2. Патриархально-общинный уклад сохраняет большее или меньшее влияние во всех без исключения арабских монархических странах, а в некоторых из них - ОАЭ, Омане, Саудовской Аравии и Катаре - позиции его очень сильны.

На Аравийском полуострове до нефтяной эпохи , начало которой приходится примерно на середину нынешнего столетия, в натуральном хозяйстве, которое связано с патриархально-общинным укладом, а также в общинном производстве было занято подавляющее большинство населения. Ныне же носителями родоплеменных отношений являются главным образом кочевые и полукочевые племена. В экономической области традиция арабской племенной жизни предусматривала справедливое распределение

всех доходов и военной добычи между правителем, членами его семейства, шейхами и рядовыми членами племени. Разумеется, представители высших ступеней племенной иерархической лестницы постепенно закрепили за собой право получать более крупную долю, однако при дележе всегда соблюдались гласность и принципы племенной демократии. Сохранение патриархально-общинного уклада, основанного на земельной собственности кочевых и оседлых племен, можно объяснить несколькими причинами.

Важнейшая среди них - экономическая - заключается в том, что имеются отдельные отрасли хозяйства, особенно кочевого, которые исторически связаны именно с этим укладом. Их не затронуло развитие феодальных отношений. Известную роль играют и природно-климатические условия Аравийского полуострова и других районов Арабского Востока, обусловившие исключительно низкую плотность сельскохозяйственного населения.

Это естественным образом повлекло изоляцию отдельных групп населения, как кочевых, так и оседлых, друг от друга, т. е. явилось дополнительным фактором, стимулировавшим сохранение натурального хозяйства и патриархально-общинного уклада. Особое значение для сохранения этого уклада имеют и чисто политические факторы. Дело в том, что племенная структура как форма организации традиционного арабского общества в эпоху безраздельного господства патриархально-общинного уклада сознательно консервируется правящими

монархическими кругами. И ныне это, в свою очередь, объективно способствует выживанию некоторых элементов патриархально-общинного уклада. Наибольший вес институты родоплеменного общества имеют в государствах юго-восточной части Аравийского полуострова Оман, ОАЭ и в Саудовской Аравии. Правящие династии почти всех стран Аравийского полуострова сформировались внутри влиятельных племён, образовавших данный племенной союз.

Поэтому все правители активно используют в интересах укрепления ей власти традиционный авторитет племенных общественных устоев. В Саудовской Аравии, например, и молодые принцы и старшие члены королевской семьи время от времени исчезают на несколько недель из столицы для посещения кочевых племен и распределения между ними подарков и субсидий Васильев А. М. Факелы Персидского Залива, с. 90-91. Широко практиковал одаривание шейхов и рядовых членов древних местных

племен глава государства ОАЭ, правитель Абу-Даби шейх Заид Бен Султан Аль Нахайян. В конце 60-х годов поток бедуинов, прибывавших к нему из самых отдалённых концов страны, достиг такого размаха, что власти вынуждены были закрыть столицу под предлогом эпидемии холеры Там же, с. 103. В период обострения политического кризиса в Иордании в начале 70-х годов одним из важных мероприятий, проведенных в стране, явилось создание королем

Хусейном в августе 1971 г. Племенного совета - органа иорданской аристократии. Совет, члены которого назначаются лично королем, возглавил наследный принц Хасан. Несмотря на то, что в компетенцию этого органа не входят сколько-нибудь существенные вопросы к его ведению относится главным образом определение традиционных границ племенных владений , данная акция Хусейна получила широкий политический резонанс в стране как попытка подчеркнуть значение арабского

традиционализма, призванного служить одной из опор королевской власти. Элементы патриархально-общинного уклада сосуществование которых с феодализмом могло бы затянуться долгие десятилетия в обществе монархий Аравийского полуострова стремительно разрушаются в новых условиях экономического развития - условиях нефтяного процветания . Выразившиеся в резком, многократном в отдельных странах увеличении численности населения и появлении потребности в высвобождении рабочей силы, эти условия вызвали

переход сельского хозяйства к новым методам производства с применением новых достижений агротехники. Необходимость немедленного увеличения продуктивности сельского хозяйства и возможность ассигнования значительных финансовых средств привели к созданию во многих государствах Персидского залива огромных современных хозяйств, где сельскохозяйственная продукция выращивается с помощью гидропоники, т. е. независимо от климатических и погодных условий.

В Кувейте гидропоника используется на 150 фермах по данным на 1981 г здесь были сооружены новые современные хозяйства в районе Шуайба, а в Саудовской Аравии - в пустыне Эль-Кардж Там же, с. 106-107. Сельские племенные общины, соседствуя с такими хозяйствами, естественно, быстро разрушались. Этому способствует и массовая урбанизация бедуинов и феллахов, и переход кочевников к оседлому хозяйству. Курс на такой переход в течение многих лет осуществлялся властями

Саудовской Аравии, где до сих пор почти половину населения страны, занятого в сельском хозяйстве, составляют кочевники и полукочевники Яковлев А. И. Запад и социально-экономическое развитие Саудовской Аравии, с. 152. Перечисляя уклады, представленные в арабских монархических странах, нельзя не остановиться вкратце на рабовладельческом укладе. Правда, исторические особенности большинства стран

Арабского Востока сложились таким образом, что этот уклад здесь никогда не был системообразующим. На Аравийском полуострове, где рабовладение сохранялось дольше, чем в других странах региона, основа для ликвидации рабовладельческого уклада была заложена уже в начале XIX в. по инициативе Великобритании, которая использовала борьбу против работорговли в качестве повода для установления своего контроля над побережьем Персидского залива.

В 1820 г. между правителями племен Пиратского берега Озорлинг В. В. Иностранный капитал и некоторые проблемы экономического роста нефтедобывающих стран Восточной Аравии, с. 34, Бахрейна и английским правительством был заключен договор, предусматривавший, в частности, запрещение морской перевозки рабов и присутствие сильного британского военного гарнизона в Рас-эль-Хайме для контроля над соблюдением условий этого договора.

Позднее положения этого договора, касающиеся запрещения работорговли, были дополнены договорами 1838, 18.39 и 1847 гг. там же, с. 64 Поэтому уже задолго до получения независимости рабовладение перестало играть сколько-нибудь значительную роль в социально-экономической структуре даже тех арабских монархий, где оно еще сохранялось, выступая в виде так называемого домашнего рабства . Однако его сохранение до недавнего времени весьма существенно для характеристики социально-психологического

климата некоторых стран Аравии. В частности, в Омане, по свидетельству очевидца, во дворце султана и в домах городской аристократии еще в конце 50-х годов ХХ в. имелись рабы-африканцы Медведко Л. И. Ветры перемен в Персидском Заливе, с. 45-46. В Саудовской Аравии власти приняли решительные политические меры к ликвидации рабства лишь в 1962 г. там же, с. 54-55 Феодальный уклад в арабских странах расположен как бы в центре

сосуществующих хозяйственных укладов и в ряде стран представляет собой ядро базиса, тем самым в значительной мере определяя характер надстройки. В этом отчасти заключается объективная обусловленность сохранения монархической формы правления, поскольку монархия как элемент надстройки наиболее типична именно для феодальной формации. Тесно связанный с элементами дофеодальных формаций, феодализм одновременно успешно приспосабливается к условиям капитализма, интегрирует в феодальную систему некоторые элементы набирающих

силу капиталистических отношений. Таким образом, почти повсеместно в арабских монархических странах сила феодального уклада определяется его тесной связью, даже переплетением, с дофеодальными укладами, с одной стороны, и с капиталистическими - с другой. Говоря о феодальном укладе в странах Арабского Востока, необходимо иметь в виду, что он существенно отличается от классического - европейского феодализма, который был основан на специфической феодальной

структуре земельной собственности и присвоении классом крупных землевладельцев прибавочного продукта в виде различных форм феодальной ренты. В арабских странах представляется возможным выделить две разновидности феодального уклада. Первая из них возникла непосредственно в племенах в результате разложения патриархально-общинного уклада. Не разрушая земельной собственности кочевых и оседлых племен, она вела к углублению имущественного неравенства между племенными вождями и их приближенными и рядовыми членами племени.

Неравенство возникло вследствие постоянного закрепления такого положения, при котором выделявшаяся родоплеменная аристократия стала присваивать значительную часть общего дохода племени и превращаться в полуфеодальный класс, не являющийся в полном смысле собственником земли, но отчасти распоряжающийся ею. Эта разновидность феодального уклада особенно тесно связана с патриархально-общинным укладом, поскольку в обоих случаях господствующей формой социальной организации общества служит племенная система.

Данная разновидность была широко представлена не только в странах Персидского залива, но также в Иордании и Марокко. Так, в Марокко полунатуральные хозяйства, составляющие так называемый традиционный сектор , занимали 75 всей земли Зудина Л. П. Аграрная реформа в Марокко, с. 28. Вторую разновидность феодального уклада в странах

Арабского Востока следует определить как государственный феодализм Субъектом присвоения здесь является правящее семейство и близкие к нему крупнейшие аристократические кланы и духовенство. Эта правящая верхушка, осевшая в городах, непосредственно участвует в осуществлении государственной власти, распоряжается армией, руководит общественными работами. Именно она на протяжении длительного исторического периода обеспечивала, а в ряде эмиратов - членов

ОАЭ обеспечивает и поныне единство в рамках государства разрозненных в хозяйственном отношении племенных единиц. Мелкотоварный уклад широко представлен в экономической структуре Марокко и Иордании и несколько слабее - в монархических странах Персидского залива. В Марокко и Иордании этот уклад развит как в деревне, так и в городе в странах Персидского залива - практически только в городе. В деревне

Марокко и Иордании мелкотоварный уклад связан с расслоением патриархально-феодального крестьянства. Осуществляемые государством экономические мероприятия объективно содействуют дальнейшей активизации этого процесса. В городах арабских монархических стран мелкотоварный уклад представлен главным образом в виде мелких мастерских и предприятий сферы обслуживания, а также розничной торговли. Мелкие производители, не использующие наемного труда, часто заняты в традиционных кустарных ремеслах.

Если в Марокко и Иордании мелкотоварный уклад зародился за много десятилетий до получения этими странами независимости, то в монархических странах Аравийского полуострова становление этого уклада началось после второй мировой войны. Так, в Саудовской Аравии в 1957 г. насчитывалось 1143 мелких предприятия, причем 90 их возникло в 1948-1957 гг а в 1954-1957 гг. было открыто 75 всех предприятий страны Озорлинг В. В. Экономика Саудовской Аравии, с. 122.

Важное место в экономике большинства арабских монархических стран занимают капиталистические уклады национальный и иностранный частнокапиталистический и государственно-капиталистический. Все они тесно связаны между собой не только присущей им единой формой присвоения, но и тем, что социальные субъекты присвоения в этих укладах часто совмещены в лице одних и тех же или тесно переплетенных между собой групп. Стремительное проникновение капиталистических отношений в экономику

Саудовской Аравии, Омана и нефтедобывающих эмиратов Персидского залива связано с открытием и началом эксплуатации в этих странах богатейших нефтяных месторождений. Первоначально носителями капиталистических отношений выступали главным образом иностранные монополии, действовавшие в соответствии с концессионными соглашениями. Поэтому первым развитым капиталистическим укладом в названных странах явился иностранный частнокапиталистический

уклад. Со временем процесс накопления торгового капитала в руках представителей феодально-аристократической верхушки позволил последним по-новому поставить вопрос об их взаимоотношениях с иностранным сектором. Монархические круги осуществили мероприятия, сделавшие иностранный капитал своего рода трамплином для быстрого роста национального частнокапиталистического и государственно-капиталистического укладов. Эти мероприятия свелись в основном к следующему. Во-первых, в большинстве монархий

Аравийского полуострова были созданы национальные нефтяные компании. С их помощью местным правительствам удалось добиться изменения принципов распределения прибылей от реализации нефти между монополиями и ними, пересмотра наиболее кабальных условий заключенных ранее концессий и в корне изменить условия вновь заключаемых концессионных соглашений Васильев А. М. Факелы Персидского Залива, с. 99. Это, в свою очередь, обусловило дальнейшую концентрацию

капитала в руках представителей феодально-монархической верхушки и в то же время помогло создать основу для укрепления государственно-капиталистического сектора. Во-вторых, в последние годы правительства упомянутых стран активизируют деятельность по ограничению частного предпринимательства иностранцев, с тем чтобы стимулировать рост национального капитала. Государство по возможности предоставляет льготы тем иностранным фирмам, которые соглашаются вступить

в компанию с коренными жителями. В Саудовской Аравии в декабре 1976 г. иностранцам вообще была запрещена всякая коммерческая деятельность, поэтому владельцы сотен торговых предприятий оказались вынужденными вступить в пай с саудовскими гражданами там же, с. 101-103. Принятый в Кувейте в 1964 г. Закон 37, регулирующий проведение тендеров, предусматривает, что участник открытого тендера может быть иностранцем, при том условии, что его агентом или партнером является лицо

кувейтской национальности там же, с.112. Наиболее быстрыми темпами в рассматриваемых странах идет развитие государственно-капиталистического уклада. Рост государственного сектора связан с тем, что в последние годы правительства этих стран все большую часть нефтяных доходов начинают вкладывать в проекты, нацеленные на развитие инфраструктуры и экономическую диверсификацию. По второму пятилетнему плану экономического развития

Саудовской Аравии 1975 76- 1979 80 , бюджетные ассигнования намечались в размере 498 млрд. саудовских риалов около 142 млрд. USD Озорлинг В. В. Экономика Саудовской Аравии, с. 118, за этот период было предусмотрено построить за счет бюджетных ассигнований 890 предприятий различной величины, в том числе крупнейшие индустриальные комплексы в Джубайле и Янбо. В начале 1979 г. комментируя ход выполнения плана экономического развития в связи с

изменившейся внешнеполитической конъюнктурой, министр промышленности и энергетики Саудовской Аравии Гази аль-Госайби заявил Мы будем продолжать осуществление наших индустриальных планов в Джубайле и Янбо вместе с иностранными партнерами, если они того пожелают, и без партнеров, если они откажутся или проявят колебания Ressaissi R. Bahrain. Labor Movement and the Struggle for Self-determination

Revue Egyptienne de droit international . Cairo, 1999, vol. 29. В Кувейте пятилетний план 1976-1980-х гг. предусматривал выделение на промышленное развитие 4375 тыс. долл. Аналогичные планы приняты и в других нефтедобывающих арабских монархиях. Задача расширения государственного сектора диктуется необходимостью создать собственную, независимую от нефти национальную экономику, способную обеспечить потребности населения, когда нефтяные ресурсы

иссякнут. В Кувейте, например, в конфиденциальном докладе Национальному собранию, представленном 19 февраля 1972г правительство заявило, что запасов нефти хватит на 54 года, если темпы добычи будут возрастать, и на 71 год, если темпы добычи сохранятся . Аналогичные предположения высказывались и в Саудовской Аравии. Озорлинг В. В. Экономика Саудовской Аравии, с.

137 Знакомство с основными особенностями экономической структуры арабских монархических стран позволяет перейти к вопросу об их социальной структуре. Наиболее многочисленным классом в большинстве арабских монархических стран продолжает оставаться крестьянство. В Саудовской Аравии, например, сельские жители составляют более 1 2 численности населения, причем еще всего лишь около 10 лет назад 66 населения были кочевниками.

Естественно, число последних быстро сокращается, однако и теперь более 1 3 всех жителей страны - кочевники. В то же время следует отметить, что в некоторых нефтедобывающих монархических странах, особенно с небольшой численностью населения, количество крестьян быстро сокращается. Так, в Кувейте крестьянство уже сейчас почти полностью отсутствует весьма мал и процент лиц, занятых в сельском хозяйстве Бахрейна. В арабских монархических странах быстрыми темпами развивается рабочий

класс. Во многих нефтедобывающих монархических странах Персидского залива присутствует наличие огромного числа иностранных рабочих. Так, в катарских портах Доха и Умм-Саид 90 портовых рабочих - иранцы, пакистанцы, индийцы из полутора миллионов рабочих Саудовской Аравии коренные жители составляют лишь 8 . Аналогичное положение существует в Кувейте, ОАЭ. Растенников

В. Г. Капитализм на Востоке во второй половине ХХ века, с. 246, т. 2 Иное положение сложилось на Бахрейне. Более развитая, чем в других нефтедобывающих монархических странах, бахрейнская промышленность в большей степени, чем в других странах этой зоны, обеспечена местными рабочими кадрами. На Бахрейне иммигранты составляют менее 40 лиц наемного труда. Вопросы о характере и развитии классовой природы арабских монархических государств, и в частности государств

Персидского залива, не получили пока широкого освещения. Американский автор Дж. Д. Энтони указывает на то, что переходный политический процесс в этих странах осуществляется прежде всего во взаимодействии сил модернизации и традиционализма Дж. Энтони. Halidje al-harabi. pg. 64. Дж. Энтони считает, что основным фактором общественных изменений стали технология и иностранное присутствие, пришедшие вместе с нефтью там же, с.

67-68. Попытка вникнуть в сущность социальных процессов и представить их возможные последствия содержится в осуществленном американским исследователем С. Хантингтоном анализе развития монархической власти на примере Кувейта. Он, в частности, пишет С одной стороны, централизация власти в монархическом государстве была необходима, чтобы обеспечить социальные, культурные и экономические преобразования. С другой стороны, она затрудняла или делала невозможным усиление традиционной политики и интегрирование

в нее новых групп - продуктов модернизации. Их участие в политическом процессе могло бы иметь место лишь ценой самой монархии. Проблема, стоящая перед монархом должен ли он стать жертвой собственных достижений Hantington S. Political Order in Changing Societies. New Haven, 1996. Сравнив все современные арабские монархически государства, их можно разделить на две группы в зависимости от характера государственной власти.

К первой группе относятся ОАЭ, Оман, Катар и Саудовская Аравия. Государство в этих странах выражает интересы прежде всего феодального класса, представленного правящим семейством и аристократией. К ни примыкает высшее духовенство и крупные предприниматели, экономическое влияние которых быстро возрастает. Вторую группу, соответствующую более высокой ступени развития переходной государственности, образуют Кувейт, Бахрейн, Иордания и

Марокко. Капиталистические отношения становятся в этих странах господствующими, о чем свидетельствует, в частности, значительный рост армии наемного труда например, в Кувейте удельный вес наемного труда во всем самодеятельном населении составляет 82 , в Иордании - 55 Левин И Мамаев В. Государственное устройство Арабского Востока, с. 79. В Кувейте и на Бахрейне традиционная правящая верхушка оказалась вынужденной

вступить в политический блок с национальной буржуазией. Еще раньше, чем в Кувейте и на Бахрейне, добилась участия в осуществлении политической власти национальная буржуазия Иордании и Марокко. В то же время нельзя не отметить, что и чисто феодальные элементы сохраняют заметную роль в составе правящих кругов стран второй группы. Поэтому государство в них следует определить как буржуазно-феодальное.

Итак, преобладание в странах первой группы или наличие в странах второй группы феодальных элементов в составе тех социальных сил, интересы которых защищает государственная власть, служит важнейшей социально-экономической предпосылкой сохранения монархии в странах Арабского Востока Хотя это положение о причинах сохранения монархии на более ранних стадиях развития мирового капитализма полностью применимо и к современным арабским монархиям, в них, однако, действуют

и другие факторы. Действительно, если в Европе в период буржуазных революций монархия сохранялась вследствие компромиссной позиции буржуазии, то это тем более должно относиться к арабским странам, где определенная часть буржуазного класса прямо связана с феодальной верхушкой. На этом основании естественно было бы предположить, что монархия должна представлять собой самую распространенную форму правления в арабских странах. Однако это не подтверждается фактическим положением.

За последние 50 лет монархия была ликвидирована в целом ряде арабских государств в Египте 1952 г Тунисе 1957 г Ираке 1958 г Йемене 1962 г Южном Йемене где до 1967 г. на территории современной НДРЙ существовала Федерация княжеств Южной Аравии, состоявшая из 17 шейхств , Ливии 1969 г Проводя политику, направленную на усиление взаимовыгодной поддержки со стороны западных

стран, современные арабские монархии в то же время принимают меры к тому, чтобы создать для своих народов видимость политической самостоятельности. Так, опасность перед ростом недовольства внутри страны вынудил правителя Бахрейна прекратить действие соглашения с США об использовании седьмым американским флотом военной базы Джуфейр. Аналогичные причины заставили и правительство

Саудовской Аравии в 1962 г. отказаться от продления на новый срок соглашения с США об американской военной базе в Дахране. В 60-х гг. прошлого века Великобритания разработала план создания федерации эмиратов Персидского залива. В 1968 г. правительство Англии объявило о намерении вывести свои войска из зоны Залива к концу 1971 г. и предоставить независимость

Бахрейну, Катару и Договорному Оману. Англия все еще сохраняет важную роль в жизни своих бывших протекторатов, что частично закреплено в договорах о дружбе , заключенных сразу после провозглашения их независимости. Так, Договор о дружбе между Великобританией и Бахрейном, подписанный 15 августа 1971 г содержит положение о проведении в случае необходимости совместных консультаций по вопросам, представляющим взаимный интерес ст. 1А . Это положение почти дословно воспроизведено в подобных же договорах о дружбе с

Катаром 3 сентября 1971 г ст. 1а и ОАЭ 2 декабря 1971 г ст. 1а . К этому следует добавить, что в последнее время, особенно после достижения монархиями Персидского залива независимости, с английским влиянием успешно конкурирует влияние США. Еще в 1968 г сразу после объявления решения Англии о выводе своих войск, в сенате США был поднят вопрос о необходимости заполнения вакуума к востоку от

Суэца . Как один из способов достижения этой цели в США рассматривают создание нового военно-политического блока на Ближнем Востоке. После развала Багдадского пакта вследствие крушения монархического режима в Ираке и краха СЕНТО в результате революции в Иране США выступили с планом создания блока МЕТО Организация ближневосточного договора , в который, по замыслу

инициаторов, должны войти Израиль, Египет, Саудовская Аравия, Иордания, Оман и некоторые другие страны - члены Лиги арабских государств Медведко Л. И. Ветры перемен в Персидском Заливе, с. 48. В 1975 г. по инициативе ряда стран Запада Египет, Саудовская Аравия, Катар и ОАЭ учредили

Организацию арабской военной промышленности ОАВП . В 1978 г. руководство ОАВП приступило непосредственно к разработке программы производства вооружений английских и французских моделей на местных предприятиях. 1.2 Разновидности монархической формы правления в странах Арабского ВостокаВ российской науке государства и права разработана двухчленная классификация монархических

форм правления. В соответствии с ней монархии делятся на абсолютные неограниченные и конституционные ограниченные . Последние, в свою очередь, представляют собой дуалистические либо парламентарные монархии. Применяя эту систему классификации к монархиям Арабского Востока, следует иметь в виду, что в арабских странах закономерный процесс конституционализации монархической власти имеет существенные особенности, отличающие его от аналогичного процесса в

Европе. Так, в Европе принятие конституций отражало последовательные этапы укрепления буржуазии и вытеснения феодализма. В ряде же арабских монархий введение конституционных актов явилось в значительной степени следствием необходимости регламентации деятельности разросшегося государственного аппарата, само появление которого вызвано расширением экономической функции государства в условиях нефтяного процветания. При этом социально-политический прогресс, хотя, безусловно, и имеет место, может и не играть роль главной

причины появления конституций. Основным критерием для классификации разновидностей монархической формы правления служит способ ответственности правительства. Этот критерий позволяет разделить современные арабские монархические государства на две основные группы. Первая из них включает абсолютные монархии, где правительство ответственно лишь перед главой государства. Это - ОАЭ, Оман, Катар и Саудовская Аравия. Ко второй группе - группе конституционных монархий - относятся

Кувейт, Бахрейн и Марокко, где правительство ответственно и перед монархом и перед парламентом, а также Иордания, где правительство по конституции несет ответственность только перед парламентом. Государства, входящие в состав первой группы, в свою очередь, нуждаются в подразделении на несколько разновидностей с точки зрения особенностей формы правления. Султанат Оман и Королевство Саудовская Аравия характеризуются отсутствием конституции.

В султанате Оман имеются сравнительно развитые правительство и государственный аппарат. Система правительственных ведомств сложилась здесь после 1970 г когда в результате дворцового переворота к власти пришел султан Кабус Бен Сайд Был учрежден ряд министерств, которые заменили действовавших до 1970 г. при правителе советников. Система высших органов Саудовской Аравии регулируется в основном двумя актами

Законом о Совете министров 1958 г. и отчасти Конституцией Королевства Хиджаз 1926 г которая действует лишь в одной из частей страны Озорлинг В. В. Саудовская Аравия, с. 56. Помимо короля и совета министров, к числу центральных государственных органов в Саудовской Аравии относятся Консультативный совет, назначаемый королем, и Юридический совет, учрежденный в соответствии с пунктами 3 и 4

Программы улучшения страны 1962 г. Озорлинг В. В. Саудовская Аравия, с. 58-59 Оба эти органа имеют чисто совещательный характер. Юридический совет, состоящий из 20 мусульманских юристов-улемов, занимается изучением вопросов, направляемых ему государственными органами, и дает разъяснения по просьбам отдельных мусульман. Другую разновидность первой группы образуют монархические государства, в которых действуют писаные

конституции ОАЭ и Катара. Конституции этих стран имеют свою предысторию. Выдвинутый Великобританией план создания федерации предусматривал включение в ее состав семи эмиратов Договорного Омана Абу-Даби, Дубаи, Шарджа, Рас-эль-Хайма, Аджман, Фуджайра, Умм-эль-Кайвайн , а также Катара и Бахрейна. Решение о таком союзе правители девяти эмиратов подписали 27 февраля 1968 г.

Однако в ходе обсуждения конкретных форм союзного государства между ними возникли серьезные разногласия. Очевидная бесперспективность дальнейших переговоров толкнула правителей Катара и Бахрейна на путь самостоятельного развития и к отказу от положений Союзного договора 1968 г. Ressaissi R. Bahrain. Labor Movement and the Struggle for Self-determination Revue

Egyptienne de droit international . Cairo, 1999, vol. 29. Первая конституция Основной закон Государства Катар была обнародована правителем еще в 1970 г, Ее принятие было обусловлено активизацией прогрессивной интеллигенции и некоторых слоев формирующейся буржуазии накануне создания суверенной государственности, а также очевидной необходимостью конституционного закрепления власти за правящей династией в преддверии

предполагавшегося вступления Катара в федерацию. Придав монархии конституционный вид, Основной закон тем не менее не содержал никаких положений, которые могли бы рассматриваться как ограничение абсолютной власти эмира. В его руках сохранилась высшая законодательная и исполнительная власть, и только судебная власть была объявлена независимой. Таким образом, большей частью Основной закон 1970 г. является лишь инструментом регулирования деятельности функционирующего при монархе

исполнительного и совещательного аппарата. 22 февраля 1972 г. эмира Ахмада отстранил от власти наследник престола шейх Халифа Бен Хамад Аль Тани. Новый правитель счел необходимым внести в Основной закон ряд поправок. Кроме того, он несколько изменил систему правительственных органов, создав, в частности, ряд новых министерств. Что касается федерации арабских эмиратов, то она была создана в

декабре 1970 г правда, не в том составе, какой предполагался первоначально. В государстве Объединенные Арабские Эмираты объединились шесть эмиратов Договорного Омана Рас-эль-Хайма вошла в него позднее - в феврале 1972 г Временная конституция ОАЭ, основой которой явился проект конституции федерации девяти членов, вступила в силу в декабре 1971 г. Следует иметь в виду, что принятие временной конституции не было непосредственно

связано с внутренними социально-политическими причинами оно состоялось в значительной мере под влиянием резко изменившегося международного статуса государств Договорного Омана - благодаря достижению независимости от Великобритании, вследствие решения о создании федерации. Таким образом, вполне понятно значительное сходство форм правления

Катара и ОАЭ. Система высших органов в обоих государствах в принципе одинакова, различия же объясняются только федеративным характером ОАЭ, в то время как Катар - унитарная монархия. Глава государства в Катаре - шейх из династии Аль Тани. В ОАЭ же функции главы государства осуществляются Высшим советом федерации из семи эмиров и председателем федерации, которого члены

Совета избирают из своего числа сроком на пять лет. Совет министров в Катаре назначается монархом в ОАЭ председатель Высшего совета с согласия его членов назначает премьер-министра, а затем, по рекомендации последнего министров. Компетенция правительства в обоих государствах одинакова она включает законодательную инициативу и разработку законопроектов, контроль за проведением внутренней и внешней политики под руководством

главы монархического государства. В Катаре действует Консультативный совет, назначаемый правителем. Функцией его является обсуждение правительственных законопроектов, различных вопросов политики, обсуждение деятельности правительства в целом и отдельных министров. Однако решения Совета не имеют обязательной юридической силы он не может вынести вотум недоверия правительству или министру, не может обязать правителя воздержаться от принятия закона.

В ОАЭ органом, аналогичным Консультативному совету Катара, служит Федеральное консультативное собрание. Оно формируется по нормам, закрепленным в самой конституции. Правитель каждого эмирата - члена федерации назначает в состав Собрания определенное количество представителей. Функции

Федерального консультативного собрания носят, как и в Катаре, чисто совещательный и рекомендательный характер. В научной литературе предпринято несколько попыток дать определение форме государства в Катаре и ОАЭ. Так, арабский исследователь Я. Ю. Абдалла утверждает, что ОАЭ являются государством, создавшим систему конституционного правления, основанного на принципе разделения

и сотрудничества властей Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты. История политико-государственного развития, с. 135. Американский автор Дж. Энтони определяет государства Персидского залива как полностью традиционные государства, в которых нет партий, представительных органов Дж. Энтони. Halidje al-harabi, с. 3. Аналогичное определение предлагает и

Растенников В. Г который характеризует Катар как традиционную исламскую монархию Растенников В. Г. Капитализм на Востоке во второй половине ХХ века, с. 54, т. 2. Наиболее удачно определение, данное Якубом Юсе-фом Абдаллой. Он пишет ОАЭ можно охарактеризовать как сильно урезанную конституционную монархию, близкую к абсолютной форме правления, с совещательным органом, назначаемым самим правителем

Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты. История политико-государственного развития, с. 139. Делая краткий обзор формы правления в государствах первой группы, необходимо в общих чертах отметить некоторые особенности системы внутреннего управления в эмиратах - членах ОАЭ. Как субъекты федерации они не являются суверенными государствами, а представляют собой государственные образования с достаточно широкой самостоятельностью в вопросах внутреннего управления.

Поэтому при классификации форм правления они могут быть рассмотрены наряду с унитарными монархическими государствами Арабского Востока. Эмират Дубаи издавна считается коммерческим центром ОАЭ. Уже к середине 60-х годов эмират обладал развитой структурой административных органов, в числе которых были департаменты полиции, просвещения, здравоохранения, финансов и др. Однако личное участие правителя в функционировании этого аппарата по-прежнему весьма велико он осуществляет

финансовый контроль за его деятельностью, решает все внешнеполитические вопросы, отнесенные конституцией к компетенции субъектов федерации Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты. История политико-государственного развития, с. 145 . Сравнительно развитой административный аппарат, состоящий из ряда департаментов и министерств, создал правитель Шарджи шейх аль-Касими. Территория эмирата фрагментарна она разделена на несколько

изолированных друг от друга анклавов. Видимо, это явилось важным дополнительным стимулом для формирования государственного аппарата, которому необходимо решать гораздо более сложные организационные задачи, чем в тех эмиратах ОАЭ, которые обладают цельной территорией. В 78 году в эмирате началась добыча нефти, а это также требует от государства усиления управленческих функций. Постоянное правительство имеется в Рас-эль-

Хайме. Оно ведает выполнением сравнительно скромной программы развития эмирата. В Аджмане, Умм-эль-Кайвайне и Фуджайре традиционная племенная система правления сохраняется в наиболее чистом виде. Правительство одного человека - шейха правящей династии функционирует здесь на основе консультаций с племенной аристократией. Во всех перечисленных эмиратах главная роль в управлении, таким образом, принадлежит правителю и его аристократическому окружению в лице советников или правительства.

Впрочем, следует отметить, что в Шардже и Рас-эль-Хайме круг лиц, на которые опирается монарх в процессе реализации своей власти, несколько шире, поскольку к работе в министерствах и департаментах он вынужден привлекать хотя бы минимум интеллигенции, начинающей появляться вне рамок традиционной элиты. Во всех эмиратах проявляется тенденция к административным нововведениям, обусловленным нефтяной эпохой . Хотя и в гораздо меньшей степени, это относится и к не имеющим собственной

нефти эмиратам, важной чертой хозяйственной жизни которых стало сосредоточение экономической активности вокруг рентных платежей компаний-концессионеров и конкурентной борьбы последних за концессии на поиски нефтяных месторождений. Относя перечисленные эмираты к группе абсолютных монархий, необходимо подчеркнуть, что в их правлении сохраняется значительное число элементов, присущих феодальной деспотии - учреждению раннего и среднего этапа развития феодализма. Более высоким, чем в других эмиратах - членах

ОАЭ, уровнем развития характеризуется система внутреннего управления Абу-Даби. Государственно-правовые акты, принятые здесь в 1971 г. правителем эмирата шейхом Заидом Бен Султаном Аль Нахайяном, регулируют порядок формирования и деятельности совета министров и Национального консультативного собрания, состоящего из назначаемых представителей аристократии и коммерческих кругов. На Собрание возложена задача обсуждения законопроектов, причем его мнение не связывает правителя,

который может последовать ему или пренебречь им, не выдвигая никаких обоснований окончательно принятого решения. Ко второй группе относятся монархические государства, где правительство несет ответственность не только перед монархом, но и перед парламентом или только перед последним, как это предусмотрено конституцией Иордании Левин И Мамаев В. Государственное устройство Арабского Востока, с. 174-175. Дополнительным и очень важным отличием государств этой группы от предыдущей

служит наличие выборного законодательного органа в системе центральных органов государства. Из числа стран, входящих во вторую группу, особенно близки между собой по форме правления Кувейт и Бахрейн. Кувейт первым среди протекторатов Персидского залива получил независимость. Договор 1899 г. закреплял режим английского протектората. Договор был аннулирован в 1961 г а год спустя в Кувейте была принята конституция, регулирующая систему

высших органов власти. На Бахрейне разработка конституции, так же как в Катаре и ОАЭ, была отчасти связана с интенсивной подготовкой к образованию федерации девяти арабских эмиратов. В Кувейте проект конституции был разработан представительным Учредительным собранием и принят эмиром ас-Сабахом без изменений. Обе конституции формально содержат значительные ограничения властных прерогатив монархов.

Достаточно сказать, что обе они закрепляют положение, в соответствии с которым никто, в том числе и эмир, не может до истечения пяти лет с момента принятия конституции предлагать какие-либо поправки к ней. Система высших органов и взаимоотношения между ними идентичны в обеих странах и основаны на принципе разделения властей, закрепленном в конституции. Главой государства является наследственный монарх - эмир. Законодательная власть принадлежит эмиру и выборному

Национальному собранию, а исполнительная - эмиру и совету министров. Эмир утверждает и обнародует представляемые ему Национальным собранием законопроекты и обладает правом отлагательного вето, для преодоления которого требуется 2 3 голосов членов Собрания при повторном рассмотрении законопроекта. Он назначает премьер-министра и в соответствии с его рекомендациями - министров.

Члены правительства несут коллективную ответственность перед эмиром и Национальным собранием, а также индивидуальную - перед эмиром. Кроме того, Национальное собрание может обращаться к членам правительства с требованием разъяснений по широкому кругу вопросов. Национальное собрание обладает правом вынесения вотума недоверия любому министру. Если оно считает необходимым смещение премьер-министра, что автоматически влечет смену всего

правительства, то вопрос этот передается на рассмотрение эмира, который и решает, будет ли распущено Собрание или уйдет в отставку правительство. Анализ формы правления, предусмотренной конституциями Кувейта и Бахрейна, позволяет охарактеризовать ее как переходную от дуалистической монархии к парламентарной. В условиях бурного развития противоречивых экономических и политических тенденций в Кувейте и на Бахрейне конституционной системе этих государств присущи черты нестабильности.

Ярким проявлением этого явились события на Бахрейне в августе 1975 г. и в Кувейте в августе 1976 г. Мощная оппозиция в парламентах обеих стран предприняла шаги, идущие вразрез с политической линией правящих кругов. Демонстративно распустив правительство, эмир Бахрейна сформировал его вновь в старом составе. Вслед за тем он издал декрет о роспуске Национального собрания, причем вопреки требованиям конституции не разъяснял причин роспуска и не определял

срока новых выборов. Эмир также приостановил действие конституции Hantington S. Political Order in Changing Societies. New Haven, с. 97. 29 августа 1976 г. в Кувейте произошли аналогичные события, которые почти повторили то, что за год до этого имело место на Бахрейне. Распустив Национальное собрание, эмир возложил на себя и на совет министров функции представительного органа,

т. е. высшей законодательной власти, а также образовал специальный комитет, которому было поручено подготовить проект конституционных изменений и представить эмиру на утверждение. Таким образом, ныне существующая в Кувейте и на Бахрейне система правления основывается, по существу, на режиме чрезвычайного положения, в условиях которого оба эмира сосредоточили в своих руках всю полноту власти, опираясь на формируемые при их решающем участии правительственные органы.

Марокко является единственной арабской монархической страной, где конституционные положения о парламенте действуют в настоящий момент в полном объеме. Вообще в Марокко элементы буржуазно-демократических институтов представлены полнее, чем в любой иной арабской монархии. За период независимого развития в Марокко были приняты три конституции. С момента получения независимости в 1956 г. до принятия первой конституции король

Мухаммед V осуществлял свою власть как абсолютный монарх. В июне 1965 г стремясь найти выход из крайне обострившейся внутриполитической ситуации, преемник Мухаммеда, Хасан II распустил парламент и ввел в стране чрезвычайное положение. В 1970 г. новая конституция была вынесена на референдум и после отмены чрезвычайного положения иступила в силу. Однако действовала она недолго. На референдуме в 1972 г. получила одобрение третья конституция

Марокко. Новая конституция стала важным шагом на пути усиления элементов парламентаризма в государственном строе Марокко. Глава государства - король. Высшая законодательная власть принадлежит выборному однопалатному парламенту - Палате представителей. Исполнительная власть осуществляется советом министров, состав которого без каких бы то ни было ограничений со стороны конституции назначается королем. В марокканской модели имеется целый ряд черт, приближающих ее к форме правления парламентарной монархии.

Прежде всего это - принцип парламентской ответственности правительства, который дополняется правом Палаты представителей выносить резолюцию порицания совету министров. Однако, с другой стороны, правительство ответственно и перед королем, что вносит в форму правления Марокко элементы дуализма. Глубокий кризис, поразивший в последующие 5 лет все слои марокканского общества, обусловил тот факт, что Палата представителей, предусмотренная новой конституцией, не избиралась в

течение пяти лет. На протяжении этого периода действовала помещенная в последнем разделе конституции, содержащем переходные положения, ст. 102. Она концентрировала всю власть в руках короля, наделяя его правом принимать законодательные и регламентарные меры, необходимые для создания конституционных учреждений и ведения государственных дел . Выборы в центральные и местные органы власти Марокко состоялись лишь в 1977 г. Единственная арабская монархическая страна, конституция которой предусматривает

лишь парламентскую ответственность правительства Иордания. В ходе арабо-израильской войны 1948 г. король Иордании Абдаллах ввел свои войска на территорию западного, палестинского берега р. Иордан и присоединил ее к своему королевству. Включение в 1949 г. в состав Иордании этой более развитой арабской территории не могло не привести к конституционным изменениям.

Население западного берега открыто выступало против деспотических методов правления. Массовое недовольство усугублялось бедственным экономическим положением, в котором оказалась страна после палестинской воины Медведко Л. И. Ветры перемен в Персидском Заливе, с. 59. 1 января 1952 г. в Иордании вступила в силу новая конституция. Ею установлена форма правления, занимающая как бы промежуточное положение между дуалистической и парламентарной

монархиями, причем значительно ближе к последней. Глава государства, король, вместе с двухпалатным парламентом осуществляет законодательную власть. Исполнительная власть принадлежит королю и совету министров. Законодательные полномочия короля заключаются в утверждении и обнародовании законов, принимаемых парламентом. Королевское вето может быть преодолено 2 3 голосов обеих палат. Все члены правительства, назначаемого королем, несут коллективную и индивидуальную ответственность

лишь перед избираемой палатой Национального собрания - Палатой депутатов. Под влиянием отчасти последствий израильской агрессии, отчасти внутрисоциальных проблем король Хусейн распустил обе палаты парламента 23 ноября 1974 г. и с помощью ряда мероприятий добился того, что нормальное функционирование представительного органа практически не восстановлено до сих пор. Таким образом, реально существующая ныне форма правления в

Иордании весьма схожа с той, которая имеет место в Кувейте и на Бахрейне. Создание в апреле 1978 г. Национального консультативного совета - назначаемого органа, аналогичного совещательным учреждениям некоторых монархических стран Персидского залива ни в коей мере не ограничивает существующего в Иордании с 1974 г. полновластия короля и его правительства там же, с.

78. Глава 2. Монарх - глава государства и исполнительной властиПолномочия монарха рассматриваются в настоящей работе по трем отдельным группам. Первую группу образуют повсеместно присущие статусу главы государства личные прерогативы монарха. Во вторую группу включены полномочия монарха, связанные с исполнительной деятельностью правительства и государственного аппарата. Третья группа охватывает компетенцию монарха в отношении деятельности законодательных органов и правительства

по осуществлению законодательной власти. К числу таких органов относятся парламент Марокко и парламенты, существовавшие в Иордании, на Бахрейне и в Кувейте до середины 70-х годов, а также законосовещательные учреждения Катара, ОАЭ и Абу-Даби. Взаимоотношения монарха с правительством рассматриваются, таким образом, и во второй и в третьей группах. К последней относится и личное нормотворчество правителей арабских монархических

стран. 1.1 Прерогативы монарха как главы государстваФактический и юридический статус главы государства в арабских монархических странах в немалой степени связан с историческими особенностями возникновения и развития института монархии в каждой отдельной стране. В различных странах эти особенности по-разному сказываются на современном статусе монарха в зависимости от того, в каком объеме сохраняются в настоящее время те социально-экономические и политические условия,

при которых формировались правящие династии. Особенно велико влияние исторических особенностей процесса возникновения монархии на положение правителей монархических государств Персидского залива. Ныне существующие династии Кувейта, Бахрейна, Катара и эмиратов ОАЭ появились в условиях племенного строя, когда все население этих стран охватывалось одной или несколькими конфедерациями племен.

Племена, в свою очередь, подразделялись на кланы, роды, семейства, старейшие члены которых избирали племенных вождей - шейхов. Племенные вожди постепенно распространяли влияние за рамки своего племени и более или менее прочно укрепляли свою власть в пределах конфедерации племен. Этот процесс, в результате которого выборный правитель превращал свое семейство в правящую династию с неоспоримой наследственной властью, происходил постепенно и охватывал обычно несколько поколений представителей

данного рода шейхов. Так, в середине XVIII в. предки нынешнего правителя Бахрейна пользовались влиянием лишь в небольшой области с центром в поселении Зубара на северо-восточном побережье бухты Бахрейн. Только в начале XIX в, они окончательно утвердили свою власть над всем Бахрейнским архипелагом. Династия шейхов Аль Нахайян, правившая в области оазиса

Эль-Айн, распространила свою власть на всю территорию Абу-Даби только в XX в. Процессы становления династий в странах Персидского залива не были изолированы друг от друга, поскольку кочевой или полукочевой образ жизни большинства населения Аравийского полуострова обусловливал постоянную миграцию племен, переселение влиятельных родов из одной местности в другую, разделение этих родов на ветви.

В качестве характерного примера следует сослаться на тот факт, что правители Кувейта семейство Ас-са-бах, пришедшее к власти в 1756 г т. е. раньше всех других, кроме Омана, монархов зоны Персидского залива , правители Бахрейна семейство Аль Халифа и короли Саудовской Аравии ас-Сауд являются выходцами из одной конфедерации племен

Анайза и, более того, из одного племени бани утуб , родина которого - Неджд Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты. История политико-государственного развития, 146. В Шардже и в Рас-эль-Хайме власть принадлежит представителям двух отделившихся друг от друга ветвей семейства аль-Касими. Это же семейство правило и в шейхстве Кяльба, которое до 1951 г. признавалось

Англией и соседними шейхствами как самостоятельное государство. Однако после убийства правителя Кяльбы шейха Хамеда Бен Сайда аль-Касими, не имевшего наследников по мужской линии, Кяльба безболезненно вошла в состав Шарджи, управляемой другой ветвью аль-Касими. Последний факт доказывает, что на современном этапе династии, некогда избранные правящими, настолько

прочно захватили власть, что практически ни при каких условиях на их место не может быть избрано другое семейство. Поэтому племенное общество Кяльбы с готовностью пошло на изменение своей государственной принадлежности, с тем, чтобы сохранить верность правящему семейству. Это дает основание утверждать, что выборные правящие семейства, не являющиеся монархическими в строго юридическом смысле, к настоящему времени даже в наиболее слаборазвитых эмиратах приобрели первое необходимое

для монарха качество - наследственный характер власти. Очевидно, это качество отсутствовало на том этапе, когда власть правящего семейства могла быть передана другому семейству в результате волеизъявления представителей племенного общества Власть выборного племенного вождя нельзя, по-видимому, считать сходной с властью выборного монарха слишком тесной, непосредственной по характеру была связь первого со всем племенным обществом.

В процессе осуществления своих функций монарх был вынужден, подчиняясь требованиям племенной традиции, постоянно учитывать мнение шейхской верхушки и следовать ему в большинстве принципиальных вопросов. Следовательно, монархия в подлинном значении этого слова возникла в отдельных эмиратах ОАЭ, отставших от соседних государств по уровню своего социально-экономического развития, лишь в текущем столетии. Несколько раньше аналогичная трансформация характера власти племенного вождя произошла в

Кувейте и на Бахрейне. После завершения этой трансформации правителям удалось в короткий период укрепить свои власть и создать на месте разлагавшейся традиционной племенной демократии деспотический режим. Процесс возникновения монархии в Омане и Маскате носил специфический характер, протекая в тесно связи с религиозным движением. Господствовавшие Омане каноны исламской группы ибадитов требовали совмещения светской и духовной власти в руках выборного правителя - имама.

В 1789 г. в нарушение этих канонов имам Сайд Бен Ахмед из правившего с 1749 г. семейства Аль Бу Саидов передал своему сыну Хамеду светскую власть, оставив себе только духовную. Преследуемый гонениями ортодоксальных ибадитов, Хамед ограничил свое влияние областью Маската. После смерти Хамеда власть перешла в руки его брата, который 1792 г. провозгласил себя султаном Маската Валькова Л. В. Саудовская Аравия в международных отношениях, с.

24. Особым образом установила свою власть династия Саудидов. ас-Сауд , правящая ныне в Саудовской Аравии. В начале XX в. это влиятельное семейство было изгнано своими соперниками из Неджда. Однако уже в 1902 г. эмир Ибн Сауд захватил Эр-Рияд - главный город Неджда и, постепенно захватывая все новые территории и расширяя границы владений,

объединил под своей властью значительную часть Аравийского полуострова. В 1932 г. он провозгласил себя королем Саудовской Аравии. Таким образом, вполне очевидными становятся причины, обусловливающие различия в отношениях, сложившихся между монархами и традиционной частью населения эмиратов Персидского залива, а также между монархами и подданными в

Омане и Саудовской Аравии. В первом случае правители всячески стремятся подчеркнуть присущие своему статусу элементы патернализма и пытаются представить себя в роли хранителей племенных традиций. Монархи же Омана и Саудовской Аравии, с самого начала вынужденные укреплять свою власть в условиях упорной борьбы с религиозными и политическими противниками, открыто демонстрируют репрессивные и авторитарные черты своего правления. Это определяет многие важные особенности их фактического статуса.

Монархия Марокко также возникла в эпоху господства традиционной племенной системы. Однако сравнительно раннее зарождение капиталистических отношений, обусловивших вытеснение племенных структур, явилось причиной того, что ранние исторические особенности возникновения монархии в этой стране не получили заметного отражения в развитии марокканской монархии в XX в. Монархия в Иордании сформировалась под эгидой

Великобритании и исключительно в результате ее усилий. В 1921 г. на престол в британской подмандатной территории - Трансиордании был возведен ставленник западных кругов, сын хиджазского короля Хусейна из хашимитской династии Абдаллах Hantington S. Political Order in Changing Societies, с. 35. Уже в 1928 г. вступила в силу конституция

Трансиордании Органический закон , урегулировавшая статус монарха. Таким образом, роль исторических особенностей процесса возникновения монархии при формировании современного статуса главы государства наиболее чётко прослеживается в странах, не имеющих конституций, особенно в эмиратах персидского залива. В сумме время непрерывного правления стоящих ныне у власти семи правителей составляет 194 года, т. е. В среднем более 27 лет на каждого.

Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты. История политико-государственного развития с. 178 Прежде чем приступить непосредственно к рассмотрению компетенции монархов в странах Арабского Востока, необходимо отметить связь статуса главы государства с формой государственного устройства. В унитарных монархиях все полномочия главы государства сосредоточенны в руках одного лица - наследственного правителя короля, султана, эмира или шейха .

По иному обстоит дело в федерации ОАЭ. Конституция этой страны, так же как и других монархических государств устанавливает единоличный пост главы государства им является глава федерации разд. 2 гл. 4 конституции , избираемый Высшим Советом семи правителей из числа своих членов сроком на пять лет. Однако фактически сама же конституция распределяет полномочия обычно осуществляемые главой государства, между председателем федерации и Высшим Советом. Модель главы государства

ОАЭ обладает некоторым сходством с выборной монархией Федерация Малайзия, где совет правителей из девяти султанатов монархических штатов избирает из своего состава главу государства на пятилетний срок. Одной из основных особенностей правового положения монарха является то, что власть его считается юридически непроизводной от какой-либо другой власти, органа или избирательного корпуса, что свойственно республике там же, с.

138. Однако в таком случае следует отметить, что у главы Федерации Малайзия и тем более у главы ОАЭ есть существенное отличие от статуса монарха. Оба они входят в состав совета правителей в силу непроизводного характера своей власти в монархии - субъекте федерации. С другой стороны, их полномочия на посту главы федеративного государства носят чисто производный характер и даются им по решению совета правителей.

Следовательно, определяя форму правления в ОАЭ как монархическую, необходимо уточнить, что здесь уникальная модель главы государства обладает чертами, свойственными и наследственной монархии и выборной монархии, и республике - и единоличному и коллегиальному главе государства. В дальнейшем изложении в понятие главы государства ОАЭ сосредоточены будут включаться два органа - Высший совет и избираемый им председатель федерации.

Важнейшим правом монарха, которое, собственно и отличает его от главы республиканского государства, является право передачи власти в порядке наследования. Поэтому изучение статуса монархов следует начать с вопросов престолонаследия. Общим для всех арабских монархий правилом служит ограничение передачи власти рамками одного семейства, причем женщины не входят в круг возможных наследников престола.

В странах, не имеющих писаной конституции, престолонаследие регулируется обычаями. До недавнего времени наиболее важную роль в вопросах связанных с передачей власти, играли в монархиях Аравийской полуострова семейные советы правящей династии в меньшей степени это касается султаната Оман . Необходимость вынесения вопросов престолонаследия на семейный совет объясняется характерными чертами присущими правящим семействам в этом районе.

Почти все они весьма многочисленны. Так, общее количество членов правящего в Катаре семейства составляет значительную часть населения страны - 20000 человек, при этом более 500 из них обладают титулом шейха. В абу-дабийской династии аль-Нахаян шейхов более 30 ветвь аль-Касими правящая в Рас-эль-Хайме, насчитывает более 40 шейхов там же, с.

134 Кроме того, многим династиям свойственно разделение на самостоятельные и часто враждующие ветви. Так, от первого правителя Аль Тани идут три ветви - Бани Хамед выходцем из нее является нынешний правитель Катара шейх Халифа , Бани Али к этой ветви принадлежал свергнутый в 1972 г, правитель шейх Ахмад и Бани Халед представлена министром экономики и торговли шейхом

Насиром там же, с. 141. Семья правителей Абу-Даби Аль Нахайян состоит из двух ветвей - Бани Султан и Бани Халифа. Такие особенности состава правящих династий при отсутствии семенного совета - органа, выносящего согласованные решения шейхов, создали бы постоянную вражду внутри правящих семейств и могли бы стать серьезными факторами дестабилизации их власти. После смерти правителя совет шейхов избирал из числа

его ближайших родственников нового правителя. Им мог стать старший, а иногда и младший сын, племянник, родной или двоюродный брат, дядя. Женщина в соответствии с религиозными нормами ни в коем случае не входит в круг наследников престола. Однако косвенное влияние женщин правящего семейства на осуществление государственной власти иногда бывает очень велико. Известно, что в течение большей части первой половины нынешнего столетия реальной властью в шейхстве

Дубаи обладала мать правителя Хусса Бинт аль-Мурр Хусса Умм Рашид там же, с. 133. До недавнего времени а кое-где, вероятно, и до сих пор в вопросах передачи власти воля совета шейхов нередко превалировала над личными устремлениями правителя. В монархическом Йемене после смерти имама Яхьи в 1948 г. власть даже была передана в руки другого семейства и имамом был избран Абдаллах аль-Вазир сыну же Яхьи

Ахмеду пришлось восстанавливать правление своей династии с помощью силы. В Катаре правивший до 1972 г. шейх Ахмед так и не сумел сделать своего сына шейха Абдель Азиза наследным принцем, поскольку этот пост был занят шейхом Халифой, которого поддерживало большинство в семейном совете. В последнее время в эмиратах - членах ОАЭ получила применение практика, в соответствии с которой правитель

назначает своего преемника. Чаще всего это один из его сыновей, достигший 18 лет. В случае ж отсутствия наследного принца наследником престола назначается следующий по мужской линии член семьи, обычно брат. Характерно, что правители Умм-эль-Кайвайна и Аджмана уже теперь передали сыновьям - наследным принцам - многие из своих прерогатив, в том числе право участия в работе Высшего совета

ОАЭ. В Саудовской Аравии после смерти Ибн ас-Сауда престол наследуют его сыновья в порядке старшинства. Практика назначения преемников не означает, что роль семейных советов игнорируется - она сохраняется, хотя и в меньшем объеме, чем прежде. Влияние семейного совета даже закреплено в ст. 21 Основного закона Катара. Она гласит, что назначение наследника престола осуществляется декретом эмира, принятым после консультации с влиятельными лицами, обладающими полнотой власти в стране, и при

согласии большинства из них с решением . В Саудовской Аравии в ноябре 1964 г. король Сауд был отстранен от власти решением королевской семьи и Совета улемов. В соответствии с изданным ими специальным актом - фетвой власть перешла в руки Фейсала. И все-таки семейные советы династий постепенно утрачивают позиции органа, решающего вопросы престолонаследия. В Шардже после попытки переворота в конце января 1972 г когда был убит правитель шейх

Халед Бен Мухаммед аль-Касими, правивший с 1965 г Высший совет ОАЭ фактически признал нового правителя, который к тому моменту еще не получил одобрения Совета шейхов правящей в эмирате династии. Когда в ОАЭ было объявлено, что шейх Султан Бен Мухаммед, брат убитого правителя, признается его законным наследником, династия аль-Касими еще только обсуждала вопрос, передать ли власть ему или одному из двух других претендентов.

Вообще, такой способ передачи монархической власти, как дворцовый переворот, не отвергается категорически нормами традиционного общества Аравийского полуострова. Опыт дворцовых переворотов в странах Аравийского полуострова свидетельствует о том, что резкие перемены в руководстве часто позволяют здесь осуществить меры по поддержанию режима и ослаблению напряженности в системе руководства и в то же время никогда не приводят к изменению важных общественно-политических

процессов. Напротив, результатом таких переворотов, как, например, в Абу-Даби, Омане, Катаре соответственно в 1966, 1970 и 1972 гг явилось лишь укрепление стабильности монархии и политической системы в целом путем водворения более популярного правителя. В конституционных монархиях престолонаследие регулируется или самим основным законом, или же совокупностью положений конституции и специального конституционного закона о престолонаследии.

Последний из двух этих способов более распространен в арабских монархиях он использовался прежде в монархических Ливии, Ираке, а ныне применяется в Катаре, Кувейте, на Бахрейне. Значительно раньше других правителей Персидского залива законодательство о наследовании власти ввел правитель Бахрейна шейх Иса Бен СальманАльХалифа. Еще в 1898 г убедившись в том, что семейный совет не всегда

ограждает бахрейнскую династию от внутренних распрей, правитель издал акт, подписанный также представителями аристократических кругов страны, по которому престол должен переходить к старшему сыну бывшего правителя. Чтобы обеспечить исполнение нового порядка престолонаследия, шейх Иса добился согласия и поддержки со стороны Великобритании Рашид А. Бахрейн будни освободительной борьбы, с. 58.

Ныне действующее конституционное законодательство Бахрейна устанавливает то же самое правило в ст. 1 конституции записано, что власть на Бахрейне является наследственной и переходит от Его Величества шейха Исы Бен Сальмана Аль Халифы к его старшему сыну, затем к старшему сыну этого сына и т. д. Впрочем, эта статья, а также предусмотренный ею и конкретизирующий ее положения конституционный Закон о престолонаследии оставляют за эмиром право назначить наследником престола любого из своих сыновей,

а не только старшего. При этом эмир должен издать специальный декрет, соответствующий конституционному законодательству. В настоящее время наследным принцем Бахрейна является старший сын эмира, занимающий также пост министра обороны. В Кувейте ни конституция, ни Закон о престолонаследии не указывают, кого именно из своих родственников и членов семьи эмир должен назначить наследником. Однако кандидатура, предложенная эмиром, должна быть

одобрена большинством голосов членов Национального собрания на специальном заседании. Если эмир затрудняется назначить наследника, то в соответствии со ст. 4 конституции и ст. 6 Закона о престолонаследии он называет не менее трех потомков покойного Мубара-ка ас-Сабаха основателя династии , одному из которых Национальное собрание должно отдать предпочтение как наследнику престола.

Престолонаследие в Иордании и Марокко регулируется конституциями. Ст. 28 конституции Иордании подробно определяет, в каких случаях кто из родственников умершего короля наследует престол. Однако по инициативе короля Хусейна к ней была принята поправка, позволившая ему назначить наследником престола своего брата Хасана в обход конституционных положений, требующих перехода власти от отца к старшему сыну. Такое же требование содержится и в ст.

20 конституции Марокко. Вообще система престолонаследия, в соответствии с которой власть переходит от отца к старшему сыну, является наиболее распространенной в монархиях Ближнего и Среднего Востока. В частности, такая система была закреплена в ст. 20 конституции Ирака 1925 г в ст. 44 конституции Ливии 1951 г. В тесной связи с престолонаследием находится вопрос о регентстве, хотя после начала 50-х годов, когда

регентские советы правили в Египте при малолетнем наследнике отрекшегося от престола Фарука и в Иордании при несовершеннолетнем Хусейне - сыне короля Талала, признанного душевнобольным, регентское правление не имело места в арабских монархиях. В государственном праве монархических государств Персидского залива, Омана и Саудовской Аравии этот институт вообще отсутствует, поскольку в условиях существования весьма

многочисленных правящих семейств трудно представить себе ситуацию, при которой возникла бы нужда в регентстве. Во время пребывания монарха за рубежом или в случае его болезни функции главы государства осуществляет здесь постоянный или назначенный для данного случая заместитель правителя. В эмиратах - членах ОАЭ, в Омане и Саудовской Аравии практика их назначения регулируется обычаем в Кувейте, на Бахрейне и в Катаре - соответственно ст.

61, 34 и 21 конституций, а в ОАЭ на уровне Федерации - разд. II гл. IV конституции. Впрочем, ст. 4 кувейтского Закона о престолонаследии предусматривает, что в случае, если престол станет вакантным прежде, чем будет назначен наследник престола, функции главы государства будут осуществляться советом министров в течение восьми дней, т. е. до избрания наследника престола в экстренном порядке.

Возможность регентства предусмотрена в государственном праве, в частности в конституциях Марокко и Иордании. В ст. 21 конституции Марокко содержится положение, в соответствии с которым Регентский совет не только осуществляет права короны до восемнадцатилетия монарха, но и действует в качестве консультативного органа при короле до достижения последним 22 лет. Арабские монархи обладают целым рядом таких традиционных прав, как право на особый титул, право учреждения

различных орденов и знаков почета и награждения ими, право принимать присягу на верность от некоторых государственных служащих высшего ранга, вступающих в должность, право присвоения почетных титулов и др. Во многих арабских монархических странах исключительно важное идеологическое и политическое значение имеет принадлежащая правителям высшая духовная власть. Например, конституция Марокко закрепляет за королем особый религиозный титул -

Повелитель правоверных Амир аль-муминин и провозглашает, что король следит за соблюдением ислама ст. 19 . Учитывая огромную роль религиозной власти в Саудовской Аравии, которую осуществляет король являющийся одновременно имамом - верховным иерархом ислама в стране , можно определить существующий здесь режим власти как абсолютистско-теократическую монархию . С религиозной властью исторически теcно связаны прерогативы монархов в области судебной власти,

В эмиратах-членах ОАЭ, за исключением Абу-Даби и Дубаи, значительная часть судопроизводства до недавнего времени осуществлялась самими правителями. К кади дела поступали только в том случае, если с их решением правителю и членам его семьи не удавалось справиться самостоятельно. Начиная с 1974 г когда федеральный министр юстиции представил законопроект об организации федеральных судов по всей территории ОАЭ и об изъятии у местных судов юрисдикции по многим вопросам, объем судебной

деятельности правителей в этих эмиратах неуклонно сокращается. Султан Омана до сих пор лично рассматривает апелляции на решения верховного суда в Маскате. В Саудовской Аравии король также является высшей судебной инстанцией, в которую могут обращаться с апелляциями по любым гражданским и уголовным делам не только подданные королевства, но и иностранцы Вавилов А. Саудовская Аравия традиции и современность, с.

67. Среди особенностей, специфически присущих статусу монарха в отличие от главы республиканского государства, необходимо отметить принцип неприкосновенности личности монарха. Конституции современных арабских монархий закрепляют это положение. В ст. 20 конституции Катара записано, что эмир обладает абсолютной неприкосновенностью уважение эмира - обязанность . Эмир Кувейта обладает иммунитетом и неприкосновенностью на основании ст.

54 конституции. Ст. 33 конституции Бахрейна объявляет личность правителя неприкосновенной и священной аналогичные положения содержатся в ст. 30 конституции Иордании и в ст. 23 конституции Марокко. Неприкосновенность монархов Саудовской Аравии, Омана и эмиратов - членов ОАЭ охраняется нормами мусульманского права. Посягательство на жизнь монарха рассматривается как включающее и посягательство на религию, поскольку

происхождение власти монарха в странах Арабского Востока считается божественным. За подобное преступление мусульманское уголовное право предусматривает особо суровое наказание. Так, эмир Фейсал Ибн Мусаид, убивший своего дядю, короля Саудовской Аравии Фейсала в 1975 г был обезглавлен на глазах у многотысячной толпы тремя ударами сабли через минутные интервалы там же, с. 39. Важнейшее политическое значение имеет закрепленное за главой

государства всех конституционных арабских монархий, кроме Катара, право введения чрезвычайного положения. Однако и в катарской конституции содержится указание на возможность возникновения чрезвычайной ситуации, требующей принятия срочных мер ст. 27 . При этом полномочия эмира, который, кстати, сам и определяет, является ли ситуация чрезвычайной, еще более расширяются за счет и без того узкой компетенции законосовещательного органа -

Консультативного совета. В ОАЭ конституционное закрепление права введения чрезвычайного положения имело бы так же мало смысла, как и в Катаре, если бы не федеративный характер государства. Институт чрезвычайного положения введен в конституцию, ст. 146 которой гласит Чрезвычайное положение объявляется декретом, одобренным Высшим советом, по предложению главы Федерации и согласия

Совета министров . По-видимому, эта статья была включена для того, чтобы предусмотреть возможность законного вмешательства в дела эмирата - субъекта федерации в случае, если бы в нем оказались год угрозой политические и социально-экономические принципы, признанные в ОАЭ. В Иордании роль монарха в решении вопроса о введении чрезвычайного положения выглядит, по букве конституции, более чем скромно. В ст. 125 записано, что венное положение может быть введено королевским указом лишь

во исполнение решения совета министров. В дальнейшем, однако, монарх может издавать акты, даже противоречащие действующему законодательству, но имеющие приоритет в период действия военного положения. Гораздо более самостоятельную роль может сыграть в деле введения чрезвычайного положения король Марокко. Ст. 35 конституции Марокко требует, чтобы король, прежде чем путем издания дахира этим термином в Марокко обозначаются все акты, издаваемые кролём, в конституции

Иордании для обозначения аналогичного понятия используется термин ирадэ ввести чрезвычайное положение, провел консультацию с председателем Палаты представителей и обратился к народу со специальным посланием Зудина Л. П. Аграрная реформа в Марокко, с. 60. Конституции Кувейта и Бахрейна соответственно т. 69 и 36 предоставляют эмиру полную свободу в решении вопроса о введении чрезвычайного положения, которое осуществляется посредством издания эмирского декрета.

В этих странах, однако, для продления срока действия чрезвычайного положения, необходимо решение Национального собрания, принимаемое простым большинством голосов его членов. При этом такая процедура одобрения должна повторяться каждые три месяца. Кик видно, конституции арабских монархических стран сосредоточивают в руках монархов в большинстве случаев достаточно широкие полномочия, связанные с введением и использованием чрезвычайного положения.

В последние десятилетия чрезвычайное положение не раз вводилось в этих странах на Бахрейне в 1956г в Марокко с 1965 по 1970 г Тем не менее, как показали события последних лет, в критических ситуациях монархи арабских государств предпочитают не прибегать к чрезвычайному положению, применяя более надежные, с их точки зрения, средства. Режим, существующий в настоящее время в Кувейте, на Бахрейне, в Иордании и существовавший до выборов 1977 г. в

Марокко, представлял, по существу, как отмечалось выше, нечто весьма близкое к чрезвычайному положению. В то же время по форме и по методам он существенно отличается от конституционного чрезвычайного положения, и главное его преимущество перед последним - возможность использования без ограничения какими-либо определенными сроками. Монархи имеют право на денежное содержание, которое выделяется по цивильному листу из бюджетных ассигнований. Помимо этого, у них имеются доходы от личного имущества, составляющие

колоссальные суммы, особенно в нефтедобывающих государствах. В Иордании, Кувейте и Марокко размер сумм, выделяемых монарху, определяется, согласно конституциям этих стран, решением парламента. Ст. 33 конституции Бахрейна предоставляет эмиру право самостоятельно установить размер своего ежегодного содержания, о чем правитель издает специальный декрет. Конституция

Катара вообще обходит молчанием вопрос о доходах эмира, наделяя его, таким образом, правом лично определять их размер. В эмиратах ОАЭ, Омане и Саудовской Аравии правители ничем не ограничены в расходовании государственных средств на личные нужды, поскольку вообще все финансовые ресурсы этих стран находятся в их полном распоряжении. Применительно к этим государствам, следовательно, не приходится говорить о цивильном листе как фиксированной форме содержания монарха. Тем не менее в последние годы правители абсолютных монархий вынуждены сокращать

свои личные и семейные расходы. В период протектората в эмиратах Персидского залива 1 3 нефтяных поступлений помещалась в лондонские банки на имя правителей и еще 1 3 выделялась на содержание государственного аппарата, т. е. главным образом на нужды правящей аристократической верхушки во главе с семейством монарха Raafat W. The United Arab Emirates, с. 43-44. Нежелание или неспособность правителей осуществить хотя бы минимальные

социальные мероприятия, их неумение реализовать нефтяные доходы в целях укрепления существующих режимов, стабилизации правления в немалой степени послужили причиной дворцовых переворотов в Абу-Даби в 1966 г в Омане в 1970 г в Катаре в 1972 г. Новые правители, пришедшие к власти, стали проводить более гибкую политику в вопросах расходования государственных средств. В Катаре шейх Халифа Бен Хамад

Аль Тани пошел на особенно резкое сокращение фамильных имущественных привилегий. Однако это не вызвало оппозиции его правлению внутри правящего семейства, потому что большинство шейхов Аль Тани сознавало необходимость срочного укрепления престижа монархии, пошатнувшегося в годы правления непопулярного Ахмада. В то же время отдельные правители в абсолютных монархиях по-прежнему широко используют государственные финансы по личному усмотрению. Например, монархия

Саудовской Аравии финансировала участие марокканских войск в войне с повстанцами в Заире в 1977 г. По сообщениям кувейтской газеты Аль-Анба , Саудовская Аравия согласилась помочь финансировать создание так называемых межафриканских сил вмешательства , призванных выполнять жандармские функции на этом континенте Бодянский В. Л. Современный Кувейт. Справочник. К числу прерогатив, традиционно присущих статусу главы

государства, относятся функции монарха в области внешних сношений. Ст. 33 конституции Иордании уполномочивает короля объявлять войну и заключать мир, а также ратифицировать международные договоры, которые, однако, в своем большинстве должны предварительно быть одобрены Национальным собранием. В Марокко полномочия короля в этой области несколько шире во-первых, меньшее, чем в Иордании, количество международных договоров нуждается в предварительном утверждении парламента

во-вторых, конституция ст. 31 закрепляет за монархом право назначения дипломатических представителей в зарубежные страны и международные организации. Такими же полномочиями в области внешней политики обладают эмиры Кувейта и Бахрейна, однако, их права по заключению международных договоров практически вообще не ограничены конституции этих государств требуют лишь, чтобы после заключения договор был передан на рассмотрение Национального собрания. Наиболее широко трактуются внешнеполитические полномочия главы

государства в Катаре и ОАЭ. В конституциях обоих государств закреплено положение, согласно которому глава государства Катар ст. 23, п. 1 и глава федерации ОАЭ ст. 54, п. 9 представляют государство внутри страны, перед другими странами, а также в международных организациях. Главы государств в обеих странах - эмир Катара ст. 24 и Высший совет ОАЭ ст. 47 наделены неограниченными полномочиями по заключению международных

договоров. В арабских монархических странах, не имеющих конституции, внешняя политика полностью находится в руках правителя. 2.2 Монарх, правительство и государственный аппаратВлияние, которым обладают арабские монархи в осуществлении функций государства, наиболее ярко прослеживается в конституционном праве и политической практике, связанной с исполнительной властью, деятельностью правительства и государственного аппарата. Повышение роли органов исполнительной власти - явление, характерное практически для всех современных

государств. В арабских монархических государствах исключительно высока роль органов исполнительной власти, и тот факт, что позиции монархов особенно сильны в области исполнительной власти, связан со следующими обстоятельствами. Во-первых, нужно иметь в виду, что законодательство как один из методов осуществления государственной власти появилось в большинстве арабских монархических стран лишь сравнительно недавно, а в некоторых из них еще только формируется. Поэтому традиционное влияние монархических правителей

разделяют с ними именно правительства или подобные им органы. Во-вторых, в составе правительства обычно имеются, а нередко и преобладают, лица, близкие к монарху по своему социальному происхождению, политическим интересам или даже связанные с ним родственными отношениями. С точки зрения уровня развития самих органов исполнительной власти и соответственно взаимоотношений монарха с ними арабские монархические страны можно разделить на несколько групп.

Особую группу при этом составляют некоторые эмираты - члены ОАЭ, в которых правительство как постоянно действующая система отраслевых ведомств с фиксированным составом вообще отсутствует. Это относится к Аджману, Фуджайре, Умм-эль-Кайвайну и Дубаи. Единственным институтом, на который возлагается здесь обсуждение политики и исполнение указаний правителя, служит так называемый диван эмира - орган назначаемых правителем советников.

Деятельность дивана призвана увязать интересы самого правителя с интересами правящего дома, ведущих племен, видных общественных деятелей не из правящей семьи, крупных коммерсантов и религиозных лидеров. Традиционным форумом, на котором диван излагает эти интересы правителю, служит меджлис. Процедура ежедневного созыва меджлиса в этих эмиратах освящена традицией. Правитель Дубаи, правда, отказался от практики проведения меджлиса, но в этом эмирате большим, чем

в других, влиянием пользуется муниципалитет столицы - балядийа, состоящий из 16 назначаемых правителем представителей городского населения, главным образом коммерсантов. Со временем содержание, которое вкладывается в понятие меджлис, подвергается изменению. Забегая вперед, можно привести пример Саудовской Аравии, где в форму меджлиса облекаются ежедневные приемы граждан по личным вопросам должностными лицами - министрами, вице-губернатором

Эр-Рияда Растенников В. Г. Капитализм на Востоке во второй половине ХХ века, с.46, т. 2. Первая ступень развития правительственного аппарата представлена в тех арабских монархиях, где правительство служит не только органом исполнительной части, но одновременно и законодательной, поскольку таковой не выделен в самостоятельный. К числу таких государств относятся Оман и Саудовская Аравия. Подобный же характер имеет правительство в системе внутреннего управления

Рас-эль-Хаймы и Шарджи. В этих эмиратах правительственные учреждения дополняют сохраняющуюся практику проведения меджлиса и деятельности дивана эмира. В обоих эмиратах правительственные органы возникли лишь в 90-е годы. В Шардже важнейшими из них являются департаменты финансов, нефти и минеральных ресурсов, торговли, а также секретариат правителя. Всего департаментов начитывается более десяти Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты. История политико-государственного развития, с.

98. В Омане первое правительство было создано султаном Кабусом сразу же после его прихода к власти - 5 августа 1970 г. Назначенный премьер-министром дядя султана Тарик Бен Теймур сформировал кабинет, в который, помимо него, вошли еще четыре министра юстиции, здравоохранения, просвещения и внутренних дел. За собой султан оставил также пост министра иностранных дел.

Пост секретаря по делам обороны сохранился за английским генералом. В январе 1973 г. Кабус реорганизовал правительство он возложил на себя функции премьер-министра, создал новые министерства, частично объединил или упразднил старые. Современная структура правительства включает более десяти министерств, а также несколько ведомств, связанных с различными отраслями экономического планирования.

Помимо функций премьер-министра, султан осуществляет непосредственное руководство министерствами финансов и обороны. В настоящее время, кроме султана и его личного советника - правителя столицы Гувайни Бен Лихаба, в состав совета министров входят 17 лиц, занимающих посты министров, генеральных директоров и секретарей. Причиной появления правительств послужила активизация экономической и политической жизни в районе Персидского залива и в связи с этим некоторое усложнение задач, которые должно решать

государство. В то же время следует отметить, что создание современного правительственного аппарата в этих странах не явилось всецело следствием необходимости по-новому выполнять государственные функции, а в значительной мере отразило личные пожелания правителей. Во всяком случае, опыт Аджмана, Фуджайры, Умм-эль-Кайвайна, а также богатейшего нефтедобывающего эмирата

Дубаи показывает, что правители большинства эмиратов на данном этапе могут обходиться и без правительств. Гораздо более высоко развит правительственный аппарат в Саудовской Аравии. Главное его качественное отличие состоит в том, что его компетенция и полномочия зафиксированы в государственно-правовом акте - Законе о совете министров 1958 г. Правительство Саудовской Аравии было создано еще в 1932 г. в соответствии с королевским декретом от 29

декабря 1931. Специфическая особенность этого правительства заключается здесь еще и в том, что оно явилось первым общесаудовским органом, в то время как в отдельных частях страны уже существовали различные правительственные органы местного значения - особенно в Хиджазе, где в 1926 г. вступил в силу Основной закон Королевства Хиджаз. Ныне многие положения этого акта не действуют, хотя формально он не отменен. Основной закон Хиджаза предусматривал учреждение в

Мекке совещательного собрания, в Медине и Джидде - административных собраний и во всех трех городах - общих городских советов. Это были консультативно-исполнительные органы городской аристократии и улемов. В Хиджазе функционировал и правительственный аппарат, созданный в 20-х годах. Такое положение способствовало более четкому определению функций созданного совета министров и его роли в государственном механизме. Следующим шагом в развитии правительства

Саудовской Аравии стал королевский декрет 1954 г. Положение о Совете министров и состоящих при нем учреждениях Арабского Саудовского Королевства . По этому декрету совет министров действует под председательством короля, министры назначаются королем и несут перед ним ответственность. Ст. 8 декрета гласила, что ни одно решение правительства не может считаться действительным до его утверждения

королем. Ныне действующий Закон о совете министров явился новым важнейшим этапом в передаче правительству ряда полномочий, по традиции осуществлявшихся монархом. Происходит и количественный рост правительства Саудовской Аравии в его состав ныне входят 23 министра, не считая 2 заместителей премьер-министра и самого премьер-министра, пост которого занимает король. Качественно более зрелой фазы развития достигли правительства

конституционных монархий ОАЭ и Катара а также эмирата Абу-Даби, где наряду с правительствами имеется особый орган, связанный с законодательной властью и наделенный ограниченными правами контроля за деятельностью соответствующих правительств. Правитель Абу-Даби незадолго до прекращения действия договора с Великобританией о протекторате принял решение о создании в эмирате системы центральных органов власти.

В заявлении, с которым шейх Заид обратился к народу 1 июня 1971 г он отметил свое стремление к новой основе правления и порядка в стране Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты. История политико-государственного развития, 113. Он издал два декрета, один из которых предусматривал создание законосовещательного органа - Национального консультативного совета, а другой содержал положения о формировании и деятельности совета

министров Закон 1 1971 г Закон определил полномочия правительства и способы осуществления им его функций под руководством правителя. Он устанавливал также, что количество министров, не считая премьер-министра и его заместителя, не должно превышать 18. Первый кабинет был образован шейхом Заидом в июле 1971 г. Начало создания правительственного аппарата в Катаре было заложено по инициативе Англии вскоре после окончания второй мировой войны, когда к власти

пришел шейх Али Аль Тани. При правителе, помимо британского агента, начали действовать британские советники, в том числе финансовый советник. В 50-х годах вместо него был введен пост Директора правительства, который занял египтянин X. Кямиль, принимавший активное и часто решающее участие в последовавших правительственных реформах там же, с. 113. Нынешний свой вид катарское правительство приобрело после конституционных мероприятий 1970

г. Разд. III гл. 2 Основного закона, а также изданный правителем Закон 5 от 1970 г. и последовавший за ним меморандум правителя О распределении существующих правительственных учреждений в ведение Совета министров и министерств определили порядок формирования и деятельности правительства, полномочия министров и компетенцию министерств и других правительственных органов.

В ходе проведенной реорганизации правительственного аппарата был создан совет министров из десяти министров под председательством нынешнего правителя эмира шейха Халифы, бывшего тогда наследником престола. Пост премьер-министра он оставил за собой и после прихода к власти в 1972 г. Правительство ОАЭ было сформировано в соответствии с положениями федеральной конституции 1971 г. Если правительства названных выше стран возникли на базе таких традиционных институтов, как диван

эмира и советники, то совет министров ОАЭ был создан с использованием опыта сотрудничества эмиратов Договорного Омана в ряде областей. Начиная с 1952 г. правители семи шейхств ежегодно проводили заседания Совета Договорного Омана. Здесь обсуждались проблемы, представлявшие взаимный интерес такие, как развитие транспорта, здравоохранение, и др. Утверждением общих планов развития и контролем над их исполнением занимался с 1965 г. Совет развития Договорного Омана, в котором регулярно встречались правители или

их представители. Первое правительство ОАЭ, созданное в соответствии с конституцией 1971 г в значительной степени опиралось на правительственный аппарат Абу-Даби. В течение некоторого времени абу-дабийские министры одновременно занимали руководящие посты в соответствующих федеральных министерствах, т. е. совмещали функции в местном и центральном аппаратах. В настоящее время в состав совета министров ОАЭ, помимо премьер-министра и его заместителя, входят

более 20 министров государственных министров. В Кувейте и на Бахрейне развитие правительственных органов началось задолго до получения независимости и принятия конституции и прошло несколько стадий. На Бахрейне первые шаги по созданию органов государственного управления были предприняты еще в 20-х годах по рекомендации англичан, которые и заняли большинство руководящих постов в созданных тогда парламентах. Важным шагом явилось издание правителем в 1956 г. декрета об учреждении

Совета по делам управления. В этот орган первоначально вошли шесть лиц, причем правящая династия была представлена председателем Совета и еще тремя членами, а одно место принадлежало британскому советнику. На Совет возлагалась задача координации деятельности департаментов. В 60-х годах Совет был реорганизован, а состав его значительно расширен. В 1970 г. на базе Совета по делам управления был создан

Государственный совет. Он признавался высшим исполнительным органом и был уполномочен руководить утренней, а также отчасти в рамках договора о протекторате и внешней политикой Бахрейна. В компетенцию Совета входила разработка законопроектов и передача их правителю на утверждение, а также некоторые права в области принятия бюджета. Одновременно подверглись частичной реорганизации, главным образом по линии уменьшения их числа, отраслевые

департаменты, перешедшие теперь в ведение Государственного совета. Следующая реорганизация правительственного аппарата произошла после достижения Бахрейном национальной независимости. Правитель издал несколько декретов, согласно которым Государственный совет был преобразован в совет министров и департаменты получили статус министерств. Положения этих декретов развиты и закреплены в бахрейнской конституции 1973 г.

Последняя реорганизация правительства произошла в 1976 г. Она стала очередным мероприятием по укрупнению и слиянию ряда министерств после роспуска парламента и приостановления действия конституции. В целом аналогичным образом развивалось правительство и в Кувейте. В Иордании и Марокко развитой правительственный аппарат также существовал уже к моменту получения независимости. Развитие системы правительственных органов в этих странах осуществлялось постепенно,

на основе преемственности, путем частичных преобразований она ни разу не подвергалась глубоким реформам. Таким образом, представляется возможным сделать некоторые обобщения о характере изменений, происходящих в статусе и роли правительственных органов в арабских монархических странах. Первое подобие правительственного аппарата возникает на основе племенной традиции и мало чем отличается от институтов консультативного правления . На этом этапе правительственные органы неразрывно связаны

с монархом, служат как бы продолжением его власти, придатком. Деятельность этих органов, полностью назначаемых монархом, осуществляется в теснейшем контакте с ним, поэтому вопросы об ответственности правительства или о законодательном закреплении его компетенции и полномочий даже не возникают. Таковы ныне правительства в Рас-эль-Хайме, Шардже и Омане. Следующий этап развития - правительство, деятельность которого регулируется

законодательством. Это - совет министров в современной Саудовской Аравии, Совет по делам управления 1956-1970 гг. и Государственный совет 1970-1971 гг существовавшие на Бахрейне. Обладая определенными юридическими правами, эти органы более самостоятельны и политически значимы, чем исполнительные органы первого поколения .

Однако их роль в механизме государства отличается особой спецификой они являются инструментом не только управления, но и законодательной власти, хотя все равно подчинены монарху и поэтому правительствами в обычном понимании их назвать нельзя они представляют собой исполнительные и законосовещательные учреждения, назначаемые обычно правителем и играют при нем вспомогательную роль. Правительства как органы только исполнительной власти появляются лишь после осуществления на практике

принципа разделения властей и сопутствующего увеличения объема государственно-правового законодательства. С этого момента правительство приобретает гораздо большую самостоятельность в вопросах исполнительной власти что вовсе не исключает его фактического и юридического подчинения монарху . Такие правительства в настоящее время имеются в Катаре и ОАЭ. Дальнейшее развитие конституционных систем неизбежно приводит к обострению противоречий между двумя

тенденциями государственно-правового развития арабских монархических стран. Эти направления во-первых, развитие системы центральных органов власти, в ходе которого предполагается постепенное конституционное ограничение прерогатив монарха, и, во-вторых, практическое приспособление монарха к новым условиям, обеспечивающее ему сохранение прежней доминирующей роли в осуществлении государственной власти. Отсюда - такие меры, какие были приняты монархами

Кувейта, Бахрейна, Иордании, Марокко. При этом, что касается изменения статуса правительства, то здесь следует иметь в виду, что если монарх и подчиненное ему правительство теоретически как бы противостоят друг-другу, то после отделения законодательной деятельности скорее можно рассматривать как некое единство, в рамках которого правительство служит союзником монарха, черпая свою силу в авторитете его власти. И это единство в целом уже противопоставляет себя законодательному органу.

Во всех арабских монархиях глава государства признается главой исполнительной власти. В странах, имеющих конституции, это положение прямо зафиксировано соответствующих статьях. Так, ст. 18 конституции Катара гласит, что исполнительная власть осуществляется эмиром при содействии Совета министров . Подобные формулировки содержатся в конституциях Кувейта ст. 52 , Бахрейна ст. 32 и Иордании ст. 26 .

Конституция ОАЭ в общей форме закрепляет верховную власть Высшего совета ст. 46 . Конституция Марокко непосредственно не указывает на роль короля в отношении исполнительной власти его полномочия как главы исполнительной власти подразумеваются и определяются статьями, регулирующими деятельность правительства. Одной из важнейших прерогатив монарха является его право формировать правительство.

В Рас-эль-Хайме, Шардже и Омане все министры и другие члены правительства назначаются монархом. В Абу-Даби в соответствии с Законом 1 о реорганизации аппарата управления 1971 г. правитель назначает премьер-министра и по его рекомендации - министров при этом вполне естественно, что премьер-министром здесь является наследник престола сын шейха Заида и лишь пять министров не принадлежат к семейству Аль Нахайян там же, с. 115. В Саудовской Аравии пост премьер-министра, как отмечалось выше, занимает

сам король, а первым заместителем премьера является наследник престола шейх Фахд. В состав совета министров входят и многие другие родственники короля, в том числе заместитель премьера и министр внутренних дел, министр финансов и экономики, министр обороны Валькова Л. В. Саудовская Аравия в международных отношениях, с. 40. В Катаре эмир полностью назначает весь состав правительства.

При этом естественно, что больше половины 9 из 14 министерских постов занимают шейхи Аль Тани Озорлинг В. В. Иностранный капитал и некоторые проблемы экономического роста нефтедобывающих стран Восточной Аравии, с. 210. Глава союза ОАЭ с согласия Высшего совета назначает премьер-министра и по его рекомендации - министров. Состав федерального правительства отражает борьбу, которую ведут правители эмиратов за престижные посты

в нем. Так, правитель Дубаи шейх Рашид Бен Саид аль-Мактум, избранный заместителем председателя Федерации, добился распределения наиболее ответственных правительственных постов среди своих сыновей. Один из них - премьер-министр ОАЭ, другой - заместитель премьер-министра по промышленности, финансам и экономике, третий - министр обороны. В 1974 г. 11 членов федерального совета министров, т. е. около 1 3 его состава, не являлись

членами правящих в Объединенных Арабских Эмиратах династий, в 1977 г. в нем было 13 таких министров из общего числа 23, т. е. больше половины Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты. История политико-государственного развития, 67. Конституции Кувейта и Бахрейна предусматривают одинаковый порядок формирования правительства эмир назначает премьер-министра и по рекомендации последнего - остальных министров.

Ими могут стать депутаты Национального собрания, хотя и не обязательно. Пост премьер-министра в этих странах обычно занимает наследник престола. В Кувейте политические партии запрещены Законом 38 1965 г аналогичный закон действует и на Бахрейне. Поэтому официально состав правительства, который должен формироваться заново всякий раз после выборов в Национальное собрание, не имеет непосредственной связи с результатами парламентских выборов.

С другой стороны, предоставленное парламентам Кувейта и Бахрейна право вынесения вотума недоверия отдельному министру или всему правительству - путем постановки вопроса о невозможности сотрудничества с премьер-министром требует от эмира учета фактического состава Национального собрания при формировании правительства. Следовательно, конституционный порядок его формирования в этих странах отражает компромисс между монархическими

кругами и близкой к ним аристократией, с одной стороны, и блоком оппозиционных сил, представленных в парламенте с другой. Этот компромисс обусловил и принцип двойной ответственности правительства - перед эмиром и Национальным собранием, т. е. в конечном счете, вызвал те элементы дуализма, которые определяют конституционную форму правления в обеих странах. То же самое относится и к Марокко король назначает премьер-министра и министров, причем конституция не требует для назначения

последних рекомендации премьер-министра. Правительство несет двойную ответственность, однако существование в Марокко развитой многопартийной системы в условиях наделения Палаты представителей возможностью добиться отставки правительства ст. 74 и 75 более жестко связывает марокканского монарха при назначении членов совета министров. Взаимоотношения монарха с правительством в Иордании отличаются от марокканской модели двумя существенными

особенностями. Одна из них состоит в том, что король назначает премьер-министра и только по его представлению - министров ст. 35 . Вторая, гораздо более важная отличительная особенность заключается в том, что правительство несет ответственность только перед парламентом. В настоящее время предусмотренный конституционный механизм, позволивший парламентским фракциям влиять на формирование кабинета, не действует, поскольку функции парламента ныне сводятся к утверждению конституционных поправок, предлагаемых исполнительной властью.

Кроме того, с 1971 г. деятельность политических партий в Иордании запрещена. Единственная легальная политическая организация в стране - Арабский национальный союз Боронов Р. Нефть и политика США на Ближнем и Среднем Востоке, с. 92. Монархи Арабского Востока обладают определенными правами, связанными непосредственно с деятельностью правительств.

В Шардже, Рас-эль-Хайме и Омане это проявляется в наиболее полном объеме. Сами вопросы, разработка которых поручается правительственным органам, определяются здесь правителями. В Саудовской Аравии роль короля в деятельности правительства закреплена в Законе о Совете министров 1958 г в ст. 44 которого записано Премьер-министр направляет общую политическую линию в государстве, подписывает все решения совета министров,

контролирует исполнение законов. Все это он делает в соответствии с указаниями, которые он получает от Его Величества Короля . Более конкретно руководящая роль монарха закреплена в ст. 18, 19 и 20 Закона. Они предусматривают обязательность подписи короля практически под всеми решениями и актами, принимаемыми советом министров. Активная государственно-правовая роль правительства Саудовской Аравии отчасти проявляется в зафиксированной форме ответственности членов правительства не

перед королем, а перед премьер-министром он же, в свою очередь, ответствен перед монархом. Смещение королем премьер-министра автоматически влечет отставку всего кабинета ст. 8 . Эта норма служит юридической базой определенной самостоятельности правительства в осуществлении государственной власти. В Абу-Даби, Катаре и ОАЭ правительства, существующие в условиях выделения самостоятельных законосовещательных органов, сохраняют тесную связь с монархом, основанную на отношениях юридического

подчинения, обеспечивающего их единство. Упомянутый выше Закон 1 1971 г. Абу-Даби объявляет, что правительство выполняет свои функции под руководством правителя. Эмир Катара не только направляет работу министров, координирует деятельность всех министерств и всего государственного аппарата, выдвигает общие директивы для правительства , но и в качестве премьер-министра подписывает решения, принимаемые Советом министров ст.

33 конституции Катара . В конституции ОАЭ содержится положение о том, что Совет министров является высшим исполнительным органом ОАЭ, действующим под контролем главы Федерации и Высшего совета ст. 60 . Более подробно регламентируются взаимоотношения главы государства с правительством при осуществлении последним нормотворческих функций в период между сессиями

Федерального национального собрания. В случае, если обстоятельства диктуют необходимость срочного принятия федеральных законов, правительство издает их в форме законов-декретов, которые могут вступить в силу лишь после одобрения Высшим советом ст. 113 . Такой же порядок сохраняется и при принятии обычных декретов советом министров, с той только разницей, что для утверждения нужна санкция и Высшего совета и главы Федерации. В политической практике

Абу-Даби и Катара полномочия монархов в отношении деятельности правительства в основном регулируются пока что религиозно-племенной традицией. Несмотря на то что государственно-правовое законодательство этих стран ограничивается фиксированием руководящей роли монархов в области функционирования исполнительного аппарата, роль эта вполне реальна и механизм ее осуществления является весьма эффективным. В тех арабских монархиях, где имеется парламент, конституции предусматривают несколько менее тесную

связь между монархом и правительством в деятельности последнего. Это явление отражает закономерный этап развитии системы центральных органов государств. В соответствии с конституционными положениями правительство действует совершенно самостоятельно в Кувейте, на Бахрейне и в Иордании, и только в Марокко ст. 25 конституции предусмотрено право короля председательствовать в совете министров.

На стадии принятия правительственных решений важной прерогативой обладают эмиры Кувейта и Бахрейна. Конституции этих государств содержат статьи, устанавливающие, что решения совета министров по ряду вопросов могут вступить в силу только после издания соответствующего декрета монарха ст. 128 конституции Кувейта и ст. 85 конституции Бахрейна . Такое же положение закреплено в ст. 48 конституции

Иордании здесь, однако, в отличие от Кувейта и Бахрейна круг таких вопросов очень узок. Более того, ст. 40 и 49 иорданской конституции регулируют институт контрассигнатуры королевских декретов председателем совета министров. В Марокко перечень вопросов, по которым король может самостоятельно принимать решения, шире, чем в Иордании. Тем не менее, и здесь предусмотрен институт контрассигнатуры декретов короля премьер-министром. Таким образом, в арабских монархических странах с наиболее высоким

уровнем развития парламентаризма - в Иордании по конституции 1952 г. и Марокко - правительства не только в значительной мере выведены из-под влияния королевской власти, но и сами имеют возможность в ряде случаев подчинять себе монархов. Важное место в политической жизни арабских монархических стран занимают вопросы, связанные с вооруженными силами. На Ближнем Востоке среднегодовой рост расходов на вооружения начиная с 60-х годов в 7 раз превышает

мировой уровень главным образа за счет монархических государств Все без исключения арабские монархи являются верховными главнокомандующими вооруженными силами. Это положение закреплено в конституциях Катара ст. 23, л. 4 , Бахрейна ст. 33 , Кувейта ст. 67 , Марокко ст. 30 и Иордании ст. 32 . В ОАЭ вооруженные силы Федерации подчинены федеральному министру обороны и

Высшему совету обороны под председательством главы ОАЭ. Закон 1 от 2 февраля 1972 г. передал в ведение совета министров вопросы, связанные с организацией и снабжением федеральной армии и сил безопасности. Вооруженные силы являются важным и активным элементом политической системы арабских монархических стран, поэтому особенности их развития и их характер следует рассмотреть отдельно.

В государствах Персидского залива вооруженные силы были созданы по инициативе Англии и под ее непосредственным руководством в период действия договоров о протекторате. Так, в Договорном Омане обученное и оснащенное англичанами военное формирование - Скауты Договорного Омана - возникло в 1951г. и после достижения эмиратами независимости послужило ядром для создания федеральной армии. В других государствах зоны

Персидского залива армии также возникли на основе ранее созданных Великобританией местных вооруженных сил. Важной особенностью вооруженных сил монархических стран Персидского залива служит наличие большого числа английских и американских военных специалистов, готовящих местные военные кадры. В оманской армии иностранцы непосредственно занимают командные должности другие командные посты, так же как и вообще большинство высших постов в государственном аппарате, заняты выходцами

из местных аристократических кругов. При формировании рядового состава власти нередко опираются на бедуинские племена. Так, если армия Саудовской Аравии набирается в городской среде и сосредоточена главным образом на границе страны, то национальная гвардия, служащая главной опорой трона, полностью состоит из бедуинов, принадлежащих к племенам, известным своей лояльностью династии. Непосредственное командование национальной гвардией осуществляет лично один из братьев короля, в то

время как армия подчинена министру внутренних дел. В эмиратах - членах ОАЭ правителям предоставлено право создания собственных вооруженных сил. Ст. 42 конституции Федерации гласит Каждый эмират вправе создавать местные вооруженные силы и готовить их к присоединению к аппарату обороны Федерации в случае внешней агрессии . В непродолжительной истории ОАЭ уже имел место случай использования федеральных войск внутри страны.

В январе 1972 г. во время попытки дворцового переворота в Шардже глава Федерации шейх Заид отдал приказ федеральному министру обороны подавить мятеж. Войска под командованием министра обороны были поддержаны сухопутными и военно-воздушными силами Абу-Даби, которые ввел в действие сам шейх Заид Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты, с. 65.

На уровне Федерации и в эмиратах имеются также полицейские силы в эмиратах они обычно именуются специальным департаментом . Однако на практике строгого функционального различия между армией и полицией в ОАЭ, да и в большинстве других арабских монархий, нет, поскольку их общие задачи нередко носят полицейский характер. В 1975 и 1976 гг. Высший совет даже принял решения об объединении вооруженных сил и полиции эмиратов и Федерации. Таким образом, были созданы единые полицейские и вооруженные силы, подчинённые

министерствам внутренних дел и обороны ОАЭ. В Катаре, Кувейте и на Бахрейне силы безопасности полиция функционируют как своего рода охрана правящей семьи. Правители, видя в них важную гарантию безопасности режима, уделяют большое внимание росту и совершенствованию организации полицейских сил. В последние годы значительно усилил свое внимание к вопросам, связанным с вооруженными силами, король Марокко. После двух попыток государственных переворотов, предпринятых

группами офицеров в 1970 и 1972 гг Хасан II упразднил посты министра обороны, начальника и помощника начальника генерального штаба, возложив их функции на себя. В 1976 г. он добился удвоения военного бюджета, доведя его до суммы 530 млн. долл. При этом он постоянно подчеркивает новый, неполитический характер армии, ее преданность королю, Марокко, исламу. И прежде и особенно теперь, после попыток переворотов, король

Марокко предпочитает опираться на берберское - несколько более отсталое в политическом отношении - население. В последние годы берберы назначаются монархом на высшие офицерские должности, на ключевые посты в министерствах обороны и внутренних дел Плясун Я. Н. Конституционные изменения в Марокко, с. 86. Вооруженные силы Иордании традиционно занимают важное место в политической жизни страны. В течение ряда лет после вступления на престол короля

Хусейна Арабский легион под командованием генерала Глабба играл самую выдающуюся роль - он был единственным стабильным и сильным элементом в стране. Численность его с 4 тыс. человек в 1948 г. возросла до 16 тыс. к 1954 г. Орлов Е Сашко Н. Государственный строй Иордании, с. 48. Последующие события однако, продемонстрировали, что распространенное мнение о силе

Арабского легиона и влиятельности его командующего - английского генерала Глабба, в течение четверти века считавшегося некоронованным королем Иордании, было явно преувеличенным. Массовые волнения в Иордании, вызванные попытками втянуть страну в Багдадский пакт, привели в 1956 г. к смещению Глабба с его поста, и король Хусейн установил свой личный контроль над вооруженными силами.

В Иордании, как и в других арабских монархиях, активно используются на военной службе выходцы из бедуинских племен. Так, во время событий черного сентября 1970 г. король выдвинул против палестинских лагерей воинские формирования, полностью состоявшие из бедуинов. Одним из столпов королевской власти считается в Иордании и Мухабарат - служба безопасности, руководимая лично дядей короля Насером Бен Джамйлем. Вооруженные силы арабских монархических государств обладают рядом общих черт.

Это, во-первых, их социальный состав, о котором было сказано выше применительно к странам Аравийского полуострова. Хотя состав армии и полиции Иордании и Марокко более разнороден, многие командные посты и здесь принадлежат представителям кругов, тесно связанных с монархией. Вторая общая черта - предоставление военнослужащим весьма высоких окладов и создание условий, при которых служба в вооруженных силах рассматривается как один из лучших способов

карьеры в данном обществе. Тем самым правители стремятся нейтрализовать возможные оппозиционные течения в рядах офицеров и вооруженных сил в целом. И, наконец, в-третьих, вооруженные силы арабских монархий сильно подвержены влиянию западных держав, оказываемому в самых разнообразных формах. К их числу относится подготовка арабских офицеров в военных учебных заведениях Западной Европы и США, присутствие в монархических особенно нефтедобывающих странах иностранных военных

советников и специалистов. Благодаря указанным особенностям вооруженные силы под командованием монархов стоят на страже монархического правления. Глава 3. Полномочия монарха в области законодательной властиАнализ полномочий монархов арабских государств в области законодательной власти может быть осуществлен на основе разделения этих государств по группам в зависимости от того, является ли глава государства единоличным обладателем законодательной власти

или делит ее с представительными учреждениями. Указанный критерий приводит к такому разделению арабских монархий, которое в целом соответствует приведенной в гл. 1 их классификации по разновидностям формы правления. Это вполне естественно, поскольку характер законодательных полномочий монарха зависит от наличия или отсутствия парламента в системе центральных органов государства.

Первую группу составляют, таким образом, ОАЭ включая входящие в них эмираты , Оман, Катар и Саудовская Аравия. Ко второй группе относятся государства, конституции которых предусматривают наличие представительного законодательного органа Кувейт, Бахрейн, Иордания и Марокко. 3.1 Монарх как единоличный глава законодательной властиВ большинстве эмиратов, входящих в состав ОАЭ, законодательство представлено крайне ограниченным числом актов правителя или

отсутствует вообще. Действующие законы, касающиеся главным образом регулирования вопросов социального обеспечения местного населения например, Закон о компенсации рабочим 1965 г. в Дубаи , приняты лично правителями с соблюдением процедуры консультаций Аль-Джарида ар-расмия . Абу-Даби. Подобные консультации с шейхами правящего семейства и с советника проводятся, помимо Дубаи, также в Аджмане, Фуджайре и

Умм-эль-Кайвайне, а в Рас-эль-Хайме и Шардже еще и с членами правительства. Так или иначе, с юридической точки зрения законы в этих эмиратах являются итогом единоличного творчества правителя на всех стадиях - от выявления потребности в принятии закона до его обнародования. Аналогичное положение в законодательстве сохраняется в султанате Оман. Правовые акты появились здесь одновременно с созданием правительства в 1970 г после вступления

на престол Кабуса Бен Сайда. Уже в первые два года его правления были приняты восемь законодательных актов, в том числе имеющие важное государственно-правовое значение Закон о гражданстве 1972 г. и декреты об учреждении Высшего совета экономического планирования и развития и Центра экономического планирования и развития 1972 г.

Законы в Омане выступают в основном в двух формах. Если султан принимает акт самостоятельно, то он именуется декретом или законом султана если же принятию акта предшествуют консультации монарха с правительством или отдельными министрами, то такие акты обычно называются декретами совета министров. Это различие, впрочем, не носит сколько-нибудь существенного характера, так как, во-первых, юридическая сила обоих видов актов одинакова, а, во-вторых, консультации

с правительством не являются конституционной необходимостью и в любом случае не ограничивают волеизъявления монарха. Значительно более обстоятельно разработан механизм осуществления законодательной власти в Саудовской Аравии. Процесс делегирования отдельных законодательных полномочий монарха правительству начался с создания первого правительства Саудовской Аравии в 1932 г. и получил дальнейшее развитие с принятием

Положения о Совете министров 1954 г а затем Закона о Совет министров 1958 г. оба акта были разработаны правительством и утверждены королем . В соответствии с Положением 1954 г. совет министров признавался органом, осуществляющим высшее руководство внутренней и внешней политикой государства , и уполномочивался разрабатывать государственный бюджет, а также решать целый ряд других вопросов государственного управления.

В то же время главные рычаги воздействия на законодательство оставались в руках короля Решения Совета министров имеют силу закона лишь после утверждения Его Величеством Королем . Все министры и премьер-министр совета министров были ответственны перед королем. Последний руководил деятельностью совета министров не только как глава государства, но и непосредственно как глава правительства. Как глава правительства король определял, в частности, круг вопросов для обсуждения

советом министров. Нынешние взаимоотношения короля с правительством как органом законодательства значительно отличаются от модели, установленной актом 1954 г. Если раньше все решения требовали санкции короля, то по Закону 1958 г. все решения окончательны, кроме тех, для вступления в силу которых необходимо издание королевского декрета . Закон 1958 г. впервые ввел институт королевского вето в отношении законопроектов и проектов решений правительства согласно ст. 23, монарх может вернуть любой правительственный декрет

или постановление на новое рассмотрение в течение 30 дней после его передачи королю. Кроме того, в Законе особо оговорено, что международные договоры, так же как и законы, не могут вступить в силу без утверждения королевским декретом. Законодательную инициативу обычно осуществляет министерство, в компетенцию которого входит соответствующий вопрос. Совет министров изучает законопроект и принимает по нему решение в целом.

После этого законопроект передается королю на утверждение, и если тот не возвращает его в течение 30 дней, т. е. не осуществляет принадлежащего ему права вето, совет министров приобретает право принять любое решение о дальнейшей судьбе законопроекта. Таким образом, ни одно более или менее важное решение, закон или международный договор не могут быть приняты или заключены помимо правительства и тем более вопреки его воле. Точно так же они не могут вступить в силу без определенно выраженного или молчаливого

согласия короля. Поэтому можно сделать с дующий вывод монарх реально сохраняет господствующее положение в области законодательной власти по отношению к совету министров. Даже если отбросить фактическое влияние, оказываемое королем и члена его семьи на деятельность правительства, то и юридически совет министров поставлен в такие условия, что и на тех стадиях законодательной процедуры, где обладает полной формальной независимостью, он вынужден заранее приспосабливаться к позиции короля

и подчиняться ей. Итак, несмотря на очевидное усиление самостоятельности правительства в области законодательной власти, главой ее по-прежнему остается король полномочия же правительства расширились в силу необходимости более оперативно выполнять возросший объём государственных функций, с которыми монарх единолично справляться, разумеется, не может. Тем не менее такого вызванного практическими потребностями расширения компетенции и самостоятельности правительства оказалось вполне достаточно для очевидного усиления его роли в осуществлении

законодательной власти и роста его авторитета. В остальных государствах рассматриваемой в настоящем разделе группы - ОАЭ и Катаре - в системе центральных органов существует совещательное учреждение по общему правилу служащее непременным участнике законодательного процесса. И хотя монарх в обеих странах остается единоличным главой законодательной власти, существование такого органа вносит важную специфику в правовое положение главы государства.

Сходное положение существует в системе внутреннего управления Абу-Даби. Национальный консультативный совет был создан здесь в соответствии с законом, принятым правителем 1 июля 1971 г. В официал ном заявлении, которым шейх Заид Бен Султан Аль Нахайян сопроводил свои конституционные мероприятия он указал, что Закон о Национальном консультативном совете должен способствовать установлению сотрудничества народа

страны и аристократии и взаимопомощи в руководстве государством и в осуществлении управления им Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты с. 55. По сути, создание этого органа лишь в очень незначительной степени способствовало расширению круга лиц, с которыми правитель проводил традиционные консультации. Помимо местной племенной аристократии, в состав Национального консультативного совета шейх

Заид включил ограниченное число представителей коммерческих и деловых кругов неаристократического происхождения. Однако эта акция была использована правящими кругами, прежде всего в целях проведения широкой пропагандистской кампании. Так, в одном из рекламных изданий было напечатано, что эмират Абу-Даби впервые в истории Персидского залива ввел представительный институт и демократию в подлинном смысле в день, когда собрался Национальный консультативный совет и вождь страны лидер прогресса

Заид открыл первое заседание там же, стр. 57. Закон о Совете предусматривает, что члены этого органа назначаются правителем из числа знатных и почетных лиц страны и тех, кто имеет определенные заслуги перед нею . Важной особенностью положений, регулирующих формирование Национального консультативного совета, является то, что в соответствии с централизаторской ролью

Абу-Даби в ОАЭ в его состав допускаются не только коренные жители Абу-Даби, но и выходцы из других эмиратов Персидского залива, в том числе и не входящих в ОАЭ. Что касается полномочий Совета, то Закон 1971 г. определяет их следующим образом Национальный совет обсуждает законопроекты, представляемые ему Советом министров, и передает свое положительное заключение по этому вопросу обратно в

Совет министров для подготовки представления законопроекта правителю на утверждение, которое осуществляется посредством издания соответствующего декрета. Законы, принятые в период между сессиями Национального консультативного совета, передаются на его рассмотрение на ближайшей сессии . В ОАЭ на уровне Федерации органом, связанным законодательной властью, является Федеральное национальное собрание из 40 депутатов.

Норма представительства в нем эмиратов - членов ОАЭ зафиксирована в ст. 68 конституции страны. Самые крупные и богатые члены Федерации - Абу-Даби и Дубаи - имеют по 8 мест Шарджа и Рас-эль-Хайма - по 6 Аджман, Умм-эль-Кайвайн и Фуджайра - по 4 места. Первоначально Федеральное национальное собрание состояло из 34 депутатов, поскольку

Рас-эль-Хайма примкнула к ОАЭ лишь в 1972 г. в соответствии с принятым единогласно постановлением Высшего совета о принятии Рас-эль-Хаймы в Федерацию с предоставлением ей 6 мест в Собрании там же, с. 57. В текст конституции ОАЭ были внесены соответствующие поправки. Конституция предоставляет каждому эмирату право самостоятельно определять способ отбора своих депутатов в Федеральное национальное собрание ст. 69 . Следует отметить, что текст этой статьи, взятой из проекта

конституции Федерации девяти членов, давал возможность эмиратам формировать свое представительство в Собрании посредством выборов, в чем был заинтересован прежде всего Бахрейн однако правители всех семи эмиратов, вошедших в состав ОАЭ, используют метод прямого назначения. Конституция содержит ряд требований, предъявляемых к кандидатуре депутата Федерального национального собрания он должен быть не моложе 25 лет, являться представителем

одной из коренных народностей, проживающих на территории данного эмирата, не иметь судимостей, уметь читать и писать по-арабски. Характерно, что в состав Федерального национального собрания обычно не включаются представители правящих в эмиратах династий. Депутатами этого органа правители назначают крупных землевладельцев и влиятельных коммерсантов. Это объясняется установленным в конституции принципом несовместимости депутатского мандата с какой

бы то ни было должностью на государственной службе. Шейхи же правящих семейств предпочитают занимать руководящие посты в правительствах эмиратов или в федеральных органах власти. Так же как и Национальный консультативный совет Абу-Даби, Федеральное национальное собрание ОАЭ играет весьма специфическую роль в функционировании государственного механизма. Правительство разрабатывает законопроекты и передает их на рассмотрение

Собрания прежде, чем законопроект поступит на утверждение главе Федерации и Высшему совету. По конституции все законопроекты, разработанные советом министров во время сессии Федерального национального собрания, должны пройти эту процедуру. Собрание имеет право утверждать, изменять или отклонять законопроекты ст. 89 . Смысл этого положения раскрывается в ст. 110, которая гласит

В случае внесения Федеральным национальным собранием какой-либо поправки к законопроекту, не удовлетворяющей главу Федерации или Высший совет, а также в случае отклонения законопроекта Федеральным национальным собранием глава Федерации или Высший совет возвращают законопроект в Федеральное национальное собрание. Если последнее вновь внесет поправки или вторично отклонит законопроект, глава

Федерации может издать закон после его утверждения Высшим советом . В случае же, если необходимость в принятии законов возникает в период между сессиями Федерального национального собрания, последнее лишь информируется на первой сессии о законах, разработанных и принятых правительством и главой Федерации. Такие акты именуются законами-декретами, что, впрочем, нисколько не отражается на их юридической природе.

Их отличие от просто законов состоит лишь в названии, точно так же как отличаются только названием декреты султана и декреты совета министров в Омане. В заключении международных договоров и соглашений Федеральное национальное собрание вообще не принимает участия. Конституция ОАЭ ограничивается в этом вопросе закреплением обязанности совета министров информировать

Собрание с помощью специального меморандума, содержащего необходимые разъяснения. В процедурных аспектах своей деятельности Федеральное национальное собрание в значительной степени подчинено совету министров. Так, от совета министров зависит окончательное утверждение повестки дня заседаний Федерального национального собрания ст. 92 . Кроме того, на каждом заседании Собрания правительство должно быть представлено премьер-министром,

заместителем премьер-министра или как минимум одним из его членов. Единственным и пока еще зачаточным элементом ответственности правительства перед Федеральным национальным собранием служит положение, закрепленное ст. 93, о том, что премьер-министр, его заместитель или соответствующий министр отвечают на все вопросы любого из членов Федерального национального собрания .

Конституция Катара не содержит статьи, в которой было бы прямо сказано о том, что эмир является главой законодательной власти. Однако конституционный механизм взаимодействия центральных органов государства, среди которых есть Консультативный совет, аналогичный Федеральному национальному собранию ОАЭ, позволяет сделать вывод о наделении эмира статусом главы законодательной власти. Согласно конституции, роль эмира в области законодательной власти заключается главным образом

в утверждении и обнародовании законопроектов, разработанных правительством после того, как они будут обсуждены Консультативным советом. При этом его одобрение не считается обязательным условием для принятия закона. Таким образом, на практике законодательный процесс сводится к тому, что эмир в качестве главы правительства сам непосредственно руководит разработкой законопроекта, а затем, уже в качестве главы государства, принимает закон. Такой же порядок сохраняется и при заключении международных договоров.

Эмир ратифицирует их своим декретом и информирует об этом Консультативный совет специальным заявлением. В случае возникновения в стране в период между сессиями Консультативного совета чрезвычайной обстановки, требующей принятия безотлагательных мер, эмир издает декреты, имеющие силу закона, без соблюдения формальной процедуры выслушивания мнения Совета. Единственное ограничение такого рода чрезвычайного законодательства - требование, чтобы оно

не противоречило основным принципам политики государства ст. 27 , что, впрочем, вряд ли можно считать серьезным ограничением личных инициатив эмира, поскольку кто же, как не он сам, определяет эти принципы . Ст. 67 наделяет эмира неограниченным правом изменения конституции в любой форме путем отмены или исправления действующих статей или включения новых статей - при условии, что эти изменения соответствуют высшим государственным интересам .

Раздел 4 ч. IV ст. 40-64 Основного закона касается Консультативного совета, занимающего, как и Федеральное национальное собрание ОАЭ, весьма специфическое положение в системе высших органов эмирата. Ст. 40 в общем виде формулирует задачу Совета следующим образом Консультативный совет создается, чтобы выражать свое мнение эмиру и

Совету министров для содействия им в выполнении ими своих обязанностей . Ввиду особой важности разд. 4 необходимо вернуться к положениям Основного закона 1970 г ст. 44 и 45 которого устанавливали частично выборный характер Консультативного совета. В него входили во-первых, 20 членов, избранных в порядке, установленном данным законом во-вторых, министры. Правителю предоставлено право решать вопрос о назначении еще не более трех

членов, если, по его мнению, это диктуется общими интересами ст. 44 . Ст. 45 закрепляла порядок избрания отмеченных 20 членов. Вся территория Катара разбивалась на 10 округов. В каждом из них избиралось по четыре депутата, и из них правитель отбирал по два депутата в качестве представителей от данного округа в Консультативном совете. В связи с изданием Исправленного временного основного закона в 1972 г. принцип

выборности при формировании Совета был отменен. Ст. 41 новой конституции постановляет, что Консультативный совет состоит из 20 членов, назначение которых производится приказом эмира. Эмир вправе назначить еще не более четырех членов, если, по его мнению, это отвечает общим интересам . При отборе членов Совета эмир руководствуется требованиями ст. 42 и 43, которые гласят, что члены Консультативного совета должны быть влиятельными лицами катарской

национальности, не моложе 24 лет, обладать способностями в различных областях . Правда, ст. 46 этой конституции предусматривает принятие законодательных мер к тому, чтобы в дальнейшем формирование Консультативного совета осуществлялось на основе прямых всеобщих выборов. В 1974 г. был принят закон, предусматривающий сочетание при формировании Консультативного совета принципов выборности и назначения.

Однако Консультативный совет сформированный после издания Основного закона 1972 г полностью состоял из назначенных эмиром лиц Левин И Мамаев В. Государственное устройство Арабского Востока, с. 93. При вступлении в должность члены Совета, как и министры, приносят присягу на верность интересам государства, эмиру и т. д. В отличие от ОАЭ где

Федеральное национальное собрание самостоятельно может лишить депутата мандата по причине его несоответствия необходимым требованиям, конституция Катара 1972 г. дает эмиру возможность в любой момент удалить любого члена Консультативного совета в случае, если он утратил доверие и уважение ст. 62 . Боле того, эмир может вообще распустить Совет, если этого потребуют высшие интересы. При этом он объясняет причины роспуска в своем заявлении ст.

61 . Согласно конституции 1972 г. ст. 45 , срок полномочий членов Совета исчисляется со дня его первой сессии и составляет один год, в то время как по предыдущей конституции ст. 50 - три года. Работа Совета открывается речью эмира, в которой дается анализ положения в стране, отмечаются важнейшие достижения, разъясняются намечаемые государством на предстоящий год мероприятия ст. 50 . На первом заседании Совет избирает своего председателя и его заместителя которые в дальнейшем

входят в состав бюро Совета , а также комиссии, цель которых- работа в период между сессиями Совета и подготовка вопросов к рассмотрению Советом. Сессии Совета - очередные и внеочередные - созываются только эмиром, который указывает время и место созыва. В случае, если Совет собирается без указания эмира, вся работа сессии признается недействительной. Консультативный совет выражает свое мнение в виде рекомендаций.

Он выносит суждения о правительственных законопроектах до их представления эмиру, оценивает общую политическую линию, предлагаемую правительством, обсуждает закон о бюджете. Важное значение имеет зафиксированное в ст. 21 право Консультативного совета обращаться с запросами, связанными с общей политикой государства, к правительству и по вопросам, входящим в компетенцию отдельных министерств к соответствующим министрам.

Вся деятельность Консультативного совета, кроме тех ее аспектов, которые, согласно закону, регулируются эмиром, строится на основе принимаемого самим Советом внутреннего регламента. Таким образом, несмотря на большой объем материала, отведенного Основным законом 1972 г. вопросам, касающимся Консультативного совета, орган этот не располагает механизмом, который позволил бы ему оказывать решающее влияние на осуществление законодательной власти.

Вся компетенция Совета, по существу, сводится к выражению своего мнения , так как в законе нет положения, обязывающего эмира последовать рекомендации Совета. Прислушаться к мнению Консультативного совета или пренебречь им, не давая никаких объяснений право эмира. Анализ законодательных полномочий монархов в тех странах, где они обладают статусом единоличного главы законодательной власти, будет неполным, если не остановиться, хотя бы кратко, на некоторых общих

особенностях и месте в государственном механизме осуществления законодательной власти таких органов, как Национальный консультативный совет Абу-Даби, Федеральное национальное собрание ОАЭ и Консультативный совет Катара. Органы подобного характера следует рассматривать как типичные для арабских стран. Они воплощают в себе древнюю, унаследованную от племенного общества традицию консультативной формы правления, которая заключалась в том, что правитель принимал важные решения лишь после заслушивания

мнений аристократии, других лиц из состава своего близкого и постоянного окружения. В современных условиях подобные органы, большей частью назначаемые, функционируют не только в Катаре, ОАЭ и Абу-Даби. Так, в начале 1978 г. Национальный консультативный совет был создан в Иордании. Что же касается законосовещательных органов Абу-Даби, ОАЭ и Катара, то при их формировании правители используют метод назначения.

Важнейшей особенностью этих органов является отсутствие обязательной юридической силы у их решений и рекомендаций. Этим объясняется и отсутствие здесь общепринятого в парламентарных странах института - права вето главы государства в нем просто нет никакого смысла, поскольку монарх всегда может игнорировать мнение законосовещательного учреждения. Такое же положение существует и в отношении закона о бюджете, утверждение которого в парламентарных государствах представляет собой коренную прерогативу представительного

органа. Общей чертой консультативных органов Абу-Даби, ОАЭ и Катара служит их неучастие в рассмотрении законодательных актов, принимаемых между сессиями, так же как и международных договоров они лишь более или менее подробно ставятся в известность об этих актах. Принципиальное значение имеет и тот факт, что эти органы практически лишены права законодательной инициативы и контроля над деятельностью правительства за исключением

Консультативного совета Катара, который обладает некоторыми элементами такого контроля . Важно также, что в рассматриваемых трех странах не предусмотрена парламентская неприкосновенность членов законосовещательных учреждений. С другой стороны, консультативные органы рассматриваемых стран обладают некоторыми чертами, которые придают им определенное, хотя и очень ограниченное, сходство с учреждениями парламентского типа. В первую очередь сюда следует отнести принцип их участия в законодательной процедуре.

В той или иной форме они непременно участвуют в обсуждении бюджета, всех законопроектов, а также международных договоров. В целом законосовещательные органы Абу-Даби, ОАЭ и Катара занимают пока еще подчиненное положение в отношении правительства и тем более монарха, практически нисколько не ограничивая законодательной власти последнего. В то же время имеются основания предположить, что

Национальный консультативный совет Абу-Даби, Федеральное национальное собрание ОАЭ и Консультативный совет Катара в перспективе, при нормальном развитии процесса трансформации системы центральных органов государства, способны послужить базой для создания учреждений парламентского типа. А это может привести к качественному изменению правового статуса монарха в области законодательной власти. Признаки такого развития, пока слабые, но несомненно отражающие закономерную тенденцию, имеются

уже сейчас. 3.2 Монарх и парламентКувейт, Бахрейн, Иордания и Марокко - страны, в которых монарх не является единоличным главой законодательной власти. Конституции этих государств значительную часть законодательных полномочий передают выборному органу - парламенту. Поэтому при рассмотрении законодательных прав главы государства дополнительным объектом исследования должна стать юридическая и социальная природа самого парламента, иначе не может быть осуществлен

комплексный подход изучению главного объекта - прерогатив монарха в области законодательства. В настоящее время из всех этих стран парламент реально функционирует лишь в Марокко. Но даже и в те годы, когда в Кувейте, на Бахрейне и в Иордании действовали представительные учреждения, их роль как существенно ослаблялась тем обстоятельством, что политический режим здесь вообще не был буржуазно-демократическим.

В частности, в Иордании за несколько лет до роспуска парламента были запрещены политические партии, а в Кувейте и на Бахрейне они никогда и не были разрешены. В то же время нельзя считать ликвидацию предстательных учреждений окончательной. Тот факт, что они действовали в течение определенного отрезка времени, не может пройти бесследно для последующих этапов конституционного развития арабских монархических стран.

Поэтому анализ законодательных полномочий монархов не будет полным без учета относительно прогрессивных положений, ныне не действующих, но закрепленных в конституциях Кувейта, Бахрейна и Иордании. Принцип участия монарха в осуществлении законодательной власти зафиксирован в общем виде в конституциях всех арабских монархий, кроме Марокко. Конституции Кувейта ст. 51 и Бахрейна ст. 32 содержат абсолютно одинаковые формулировки

Законодательная власть принадлежит эмиру и Национальному собранию в соответствии с конституцией . В ст. 25 конституции Иордании записано Законодательная власть осуществляется Национальным собранием и королем . Марокканская конституция аналогичного положения не содержит законодательная роль короля закреплена в конкретных ее статьях, регулирующих механизм взаимодействия центральных органов государства в процессе законодательной деятельности.

В рассматриваемых государствах монарх пользуется прерогативами, связанными с осуществлением личной нормотворческой деятельности. Эмиры Кувейта и Бахрейна обладают одинаковыми правами в этой области. Так, эмир Кувейта, с соблюдением положений действующего законодательства, утверждает правила применения законов. В ст. 72 конституции говорится, что закон может предусмотреть менее формальный механизм, чем декрет, содержащий правила его применения . Однако декреты эмира не должны дополнять, пересматривать

закон или делать исключения из его положений. Кроме того, эмир издает декреты, необходимые в области общественного порядка, здравоохранения, а также для организации общественных служб и администрации ст. 73 . Эмир Бахрейна тоже издает декреты, связанные с организацией работы государственных учреждений и администрации ст. 39 . В период между сессиями Национального собрания или в случае его роспуска, если возникает потребность в принятии срочных мер, эмиры обеих стран могут издавать декреты, имеющие силу

закона, но не противоречащие конституции и статьям действующего закона о бюджете. Через 15 дней эти декреты должны быть переданы на утверждение Национальному собранию. Если это не будет сделано, то декрет автоматически утрачивает силу закона то же происходит и в том случае, если Национальное собрание отказывается утвердить данный декрет. В Иордании в период между сессиями Национального собрания, в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств

народные бедствия, состояние войны или военное положение, срочные, не терпящие отлагательства расходы - ст. 94 временные законы с согласия короля издает совет министров. Законы эти, которые не должны противоречить конституции, подлежат в дальнейшем рассмотрению Национальным собранием в случае, если они не получат одобрения последнего, правительство с согласия короля должно объявить о прекращении их действия, после чего они теряют свою силу.

В обычных же условиях король отдает распоряжение о составлении инструкций, необходимых для исполнения законов при условии, что они не противоречат законодательству ст. 31 . При введении военного положения король может лично издавать любые постановления в целях защиты королевства независимо от действующего законодательства ст. 125 . Конституция Марокко не наделяет непосредственно монарха нормотворческими функциями.

Лишь в условиях чрезвычайного положения король правомочен принимать меры, необходимые для защиты национальной целостности, возобновления деятельности конституционных учреждений и руководства государственными делами , в том числе издавать нормативные акты. Таким образом, нормотворческие полномочия монархов в том виде, как они закреплены в конституциях, наиболее реальное и важное значение могут иметь в Кувейте и на Бахрейне. В немалой степени это обстоятельство обусловлено особенностью формулировок, использованных

в конституциях этих эмиратов для определения объектов регулирования эмирскими декретами. Например, такая формулировка, как общественный порядок , позволяет произвольно трактовать и расширять круг вопросов, по которым монарх может издавать декреты. В Иордании нормотворчество короля формально сковывается необходимостью проведения актов главным образом через совет министров. Наименьшими по объему являются законодательные полномочия короля

Марокко. Признание в конституционной теории. Кувейта, Бахрейна, Иордании и Марокко принципа разделения властей означает, что все законодательные функции в той мере, в какой они входят в компетенцию монарха, осуществляются им в обычных условиях через парламент или в связи с парламентом, а также отчасти в сотрудничестве с правительством. На отдельных стадиях законодательной процедуры это проявляется по-разному.

Законодательной инициативой в Кувейте обладают эмир и депутаты ст. 65 конституции . Однако законопроекты, вносимые эмиром в Национальное собрание, имеют преимущество перед законопроектами парламента, поскольку последние, в случае их отклонения Собранием, не подлежат повторному рассмотрению на той же сессии ст. 109 в отношении же законопроектов эмира такое ограничение не предусмотрено.

Преимущество инициативы монарха проявляется еще и в том, что он вправе предлагать изменения конституции от своего имени, в то время как члены Национального собрания в отдельности такого права лишены законопроект, содержащий поправки к конституции, может быть внесен лишь не менее чем 1 3 депутатов ст. 174 . Особой, косвенной формой проявления законодательной инициативы служит тронная речь, которой эмир открывает ежегодную сессию Национального собрания.

В этой речи право выступить с которой монарх может делегировать премьер-министру глава государства анализирует положение в стране и основные события, происшедшие за год, а также намечает планы и реформы на предстоящий год. Национальное собрание обязано дать эмиру письменный ответ, содержащий соображения и пожелания депутатов по поводу тронной речи ст. 104-105 . Принципы осуществления права законодательной инициативы на Бахрейне практически полностью совпадают с кувейтской моделью.

В Марокко законодательная инициатива принадлежит премьер-министру и членам Палаты представителей ст. 57 конституции , однако с инициативой пересмотра конституции может выступать и король ст. 98 . Кроме того, он наделен правом обращаться к Палате представителей с посланиями, содержание которых не может служить предметом какого-либо обсуждения ст. 28 . Король Иордании в соответствии с конституцией не наделен правом законодательной инициативы.

Ее могут осуществлять члены Национального собрания и председатель совета министров. Королю предоставлено лишь право открывать тронной речью очередную сессию Национального собрания. Однако на практике именно король Хусейн выступил с инициативой антипарламентских конституционных поправок 1974 и 1975 гг. В тесной связи с правом утверждения и промульгации законопроектов, которое закреплено за главами государств

всех парламентарных монархий Арабского Востока, находится право вето монарха. В Кувейте оно регулируется ст. 66 конституции, по которой эмир возвращает законопроект на новое рассмотрение Национального собрания специальным декретом, обосновывающим его отказ от утверждения. Если законопроект вторично принимается большинством в 2 3 голосов, эмир обязан промульгировать его в течение 30 дней после вторичного представления ему законопроекта.

Если же такого большинства нет, то на данной сессии законопроект уже не рассматривается однако на следующей сессии он может быть принят простым большинством голосов, и эмир после этого обязан промульгировать закон в течение 30 дней. Аналогичная форма права отлагательного вето предусмотрена и в конституции Бахрейна. В Марокко право вето короля дополняется его правом выносить законопроект на референдум в том случае, если при повторном чтении законопроект не будет принят или отклонен 2 3 голосов членов

Палаты представителей. Последнее положение является важным отличием ныне действующей конституции от конституции 1970 г которая не связывала право вынесения законопроекта на референдум обязательностью его предварительного обсуждения в парламенте. Правом отлагательного вето обладает и король Иордании. Законопроект, вызвавший его возражения, монарх возвращает в Национальное собрание не позднее чем через шесть месяцев после его представления с изложением мотивов

отказа. Для преодоления королевского вето требуется вторичное принятие законопроекта большинством в 2 3 голосов членов каждой из обеих палат Собрания. Если законопроект не будет одобрен квалифицированным большинством, он не может вновь рассматриваться на той же сессии ст. 93 . Таким образом, исходя из конституционных положений, можно сделать вывод о том, что сам факт введения принципа отлагательного вето отразил известное ограничение прав монарха в области законодательной власти

по сравнению с теми странами, где монарх лично осуществляет эту власть. На практике, однако, сложилось иное положение, поскольку соответствующие статьи конституционных актов стали объектом постоянных нарушений со стороны монархов и правительств, а ныне во всех рассматриваемых государствах, кроме Марокко, эти статьи вообще прекратили свое действие. В то же время нельзя не отметить, что и конституционные положения сами по себе призваны обеспечить

сохранение в руках монарха значительного влияния в сфере законодательной власти в ущерб полномочиям представительных органов. Гораздо полнее это явление отразилось на конституционном закреплении таких прав монарха, которые позволяют ему воздействовать непосредственно на деятельность представительного учреждения. В данной связи целесообразно в общих чертах осветить основные особенности возникновения, состава и компетенции парламентов Иордании, Марокко,

Кувейта и Бахрейна. В Иордании первый орган парламентского типа - Законодательный совет - возник в соответствии с конституцией, принятой в 1928 г. В его состав входили лишь десять выборных депутатов, два члена Совета назначались главой государства члены кабинета входили в состав Законодательного совета по должности. Председателем

Совета являлся глава правительства. Поэтому достаточно было правительству иметь на своей стороне небольшую часть выборных членов совета, чтобы располагать большинством Орлов Е Сашко Н. Государственный строй Иордании, с. 37. Кроме того, король пользовался правом абсолютного вето. Министры несли ответственность только перед монархом.

Следовательно, Законодательный совет обладал лишь очень немногими свойствами парламента и служил скорее предтечей парламента. Следует добавить, что первоначально в тексте конституции отсутствовали даже статьи об иммунитете депутатов. Они были добавлены по требованию членов Законодательного совета особым декретом в 1929 г. там же, с. 39, Следующим этапом на пути к развитию парламентаризма в

Иордании стала конституция 1946 г. Правительство по-прежнему не было ответственно перед парламентом, право абсолютного вето короля тоже сохранялось. В то же время права и компетенция законодательного органа, так же как и использование метода выборов при формировании его состава, значительно расширились. Принцип парламентской ответственности правительства и отлагательное право вето получили закрепление в ныне действующей конституции 1952 г. Согласно ее статьям, иорданский парламент -

Национальное собрание - состоит из двух палат избираемой Палаты депутатов и назначаемого королем Сената. В числе сенаторов, назначаемых королем, могут быть настоящие или бывшие государственные служащие военные и гражданские высшего ранга, заслуженные парламентарии, а также всякие другие лица, пользующиеся доверием и поддержкой народа за свою деятельность и услуги нации и родине ст. 64 . Одним из последних подобных актов короля было назначение в апреле 1978 г. сенатором

премьер-министра Мудара Бадрана. Сенат, состав которого фактически не зависит от избирательного корпуса, соотношения сил и влияния партий, не может рассматриваться как представительный орган или часть его. Таким органом является Палата депутатов. В выборах в Палату депутатов, согласно Закону о выборах 1960 г может участвовать каждый иорданец, достигший 20 лет ст. 3 . Не допускаются к участию в выборах лица, находящиеся на службе в армии, национальной гвардии

и полиции ст. 5 . В связи с вопросом о составе парламента Иордании необходимо отметить некоторые особенности ее партийной системы. Наиболее развитой она была в 50-х годах. Парламентские выборы в октябре 1956 г в которых участвовало несколько партий привели к созданию первого парламентского правительства в Иордании во главе с лидером Национально-социалистической партии ан-

Набулси. После черного сентября 1970 г. в Иордании были запрещены все политические партии, хотя некоторые из них, продолжали свою деятельность в подполье. Единственная легальная общественно-политическая организация - созданный под председательством Хусейна в 1972 г. Арабский национальный союз. Таким образом, в последние годы нормального функционирования иорданский парламент был лишен партийного представительства - основного средства политического воздействия на деятельность

исполнительных органов. В такой ситуации большое значение приобрели зафиксированные в конституции права монарха, позволяющие ему оказывать влияние на работу Национального собрания. Король, в частности, вправе продлевать очередные сессии на определенный срок, откладывать начало заседаний Собрания, созывать чрезвычайные сессии и т. п. В Марокко парламент был учрежден в соответствии с первой в истории страны конституцией, одобренной

на референдуме 1962 г. Однако еще до завоевания национальной независимости, в 50-е годы, в стране действовал так называемый Правительственный совет - представительный орган с совещательными и рекомендательными функциями. Представленные в нем партийные фракции нередко выступали с резкой критикой действий французских властей в Марокко Орлов Е Сашко Н. Государственный строй Иордании, с. 60. Парламент, созданный после достижения независимости, состоял из двух палат, причем

нижняя формировалась прямыми выборами. Первые в истории страны парламентские выборы вопреки ожиданиям правящих кругов не принесли твердого большинства феодально-монархическим кругам. Действия парламентской оппозиции вызвали рост демократического движения в Марокко, что вынудило короля пойти на крайние меры, в частности отменить конституцию. Новая конституция, вынесенная на референдум в 1970 г характеризовалась переходом от бикамеральной к

монокамеральной парламентской структуре - явлением, прогрессивным для унитарного Марокко, но с одновременным конституционным ослаблением парламентских полномочий и резким усилением королевской власти Плясун Я. Н. Конституционные изменения в Марокко, с. 47. Политический кризис, возникший в Марокко в начале 70-х годов, обусловил включение в новую, ныне действующую конституцию 1972 г. целого ряда более демократичных положений, регулирующих

порядок формирования и деятельности Палаты представителей. Этот орган, состоящий на 2 3 из депутатов, избираемых всеобщими прямыми выборами, и на 1 3 - из членов, избираемых коллегией выборщиков ст. 43 , практически независим от монарха в осуществлении своей законодательной процедуры. Этому способствует и функционирующая в Марокко развитая и довольно демократичная многопартийная система. Вообще, активная политическая деятельность партий играла важную роль в конституционном развитии

страны на протяжении последних десятилетий. Так, провал попытки правящих кругов провести в жизнь антипарламентские меры, предусмотренные конституцией 1970 г о многом был определен тем обстоятельством, что крупнейшие партии - Истикляль и Национальный союз народных сил - бойкотировали выборы. Нынешний процесс укрепления элементов парламентаризма в правлении Марокко также находится в тесной взаимосвязи с активизацией борьбы политических партий.

Современное правительство королевства сформировано в результате последних парламентских выборов, в которых, помимо многочисленной группы независимых, участвовали все девять марокканских партий. Анализируя итоги выборов, монархические круги пытаются в своих интересах обыграть несомненный факт роста политической активности масс. Представляет интерес высказывание владельца и главного редактора газетного объединения Матэн-Марок суар , ныне депутата парламента

Ахмеда Алауи о том, что власть Хасана II возвышается как над политическим большинством, так и над меньшинством в стране . В ходе выборов, по его словам, проявились сознательность граждан , политическая зрелость избирателей, их дисциплина и достоинство, их интерес к делам государства там же, с. 60. Однако напряженная политическая борьба, развернувшаяся в Палате представителей с первых дней ее существования, доказывает несостоятельность попыток дворцовых

кругов игнорировать тот факт, что в парламенте были представлены самые различные, и в том числе глубоко антагонистические, социально-политические силы. В Кувейте борьба за создание представительного органа началась еще в 30-е годы, когда прогрессивная организация Младокувейтцы , состоявшая главным образом из интеллигенции, возглавила массовые выступления против господства в стране Великобритании и за введение парламентского правления.

В 1939 г опираясь на поддержку английских войск, правитель страны запретил движение. Однако общественное развитие неизбежно влекло за собой появление новых социальных сил, а вместе с ними - новых политических требований. Их уже нельзя было игнорировать после достижения Кувейтом национальной независимости, и эмир Абдаллах ас-Салем ас-Сабах принял в 1962 г. Закон 1 об основах системы правления в переходный период.

Ст. 1 Закона предусматривала образование Учредительного собрания, на которое возлагалась задача подготовки проекта конституции и осуществления функций представительного учреждения в переходный период. Конституция Кувейта 1962 г. установила выборный парламент -Национальное собрание. Избирательная система регулируется ею и Законом 35 1962 г. о выборах членов Национального собрания.

Активным избирательным правом обладают все кувейтские мужчины, достигшие 21 года, кроме лиц, осужденных за уголовные преступления, а также служащих армии и полиции. Голосование проводится в 10 избирательных округах, от каждого из которых избирается по 5 депутатов. Если депутатов нельзя определить по системе относительного большинства, вопрос решается с помощью жребия ст. 1, 39 и 51 Закона 35 . Пассивным избирательным правом пользуются мужчины не моложе 30 лет, умеющие

хорошо читать и писать по-арабски и внесшие избирательный залог установленного размера. Министры могут быть избраны в состав парламента на общих основаниях. В состав Национального собрания последнего созыва входили два министра Мелкумян Е. С. Некоторые аспекты политического развития современного Кувейта, с. 99-100. Конституция наделяет эмира рядом прерогатив, позволяющих ему влиять на организацию

работы парламента. Так, эмир созывает очередные и внеочередные сессии Национального собрания, объявляет своим декретом перерывы в их работе ст. 86, 88 . В ст. 90 подчеркивается, что, если место и время работы сессии окажутся иными, чем те, которые предписаны для нее, ее деятельность считается недействительной, как и все решения этой сессии . С другой стороны, следует отметить, что Национальное собрание

Кувейта, в свою очередь, обладает некоторыми правами в отношении правящей династии, и в этом состоит его исключительная особенность, отличающая его от всех других парламентов арабских монархий. Так, Национальное собрание может по представлению правительства окончательно решить вопрос об отстранении от власти эмира или наследника престола в случае обнаружения утраты ими дееспособности или необходимых квалификаций, установленных в конституционном законодательстве.

Если это касается эмира, то власть передается наследнику престола если отстраняется наследник престола, то по установленной процедуре назначается новый наследник ст. 3, 4 и 8 Закона о престолонаследии . Механизм конституционных взаимоотношений Национального собрания с другими органами государства по форме приспособлен к наличию партийной системы, однако партии в стране до сих пор запрещены. Пытаясь обосновать этот запрет, политические лидеры правящей

верхушки используют различные средства, но особенно настойчиво обращаются к ценностям донефтяной эпохи . На Бахрейне борьба за создание представительного органа носила более острый, чем в Кувейте, характер. Первыми выборными органами на Бахрейне явились частично избираемые советы по вопросам образования и здравоохранения. Правитель вынужден был санкционировать их учреждение под давлением всеобщей забастовки трудящихся в 1954 г. с требованием радикальных реформ.

В 1956 г. эмир объявил о создании Консультативного совета. В состав этого органа вошли 10 назначаемых монархом членов все они принадлежали к правящему семейству и полностью подчинялись интересам монарха. Однако подобные мероприятия не могли остановить демократических преобразований, что побудило правителя в 1956 г. объявить чрезвычайное положение, и только эта мера помогла сохранить абсолютную власть династии Аль Халифа в неприкосновенности до 1973 г.

Органом законодательной власти в этот период служил Государственный совет. Декрет от 19 января 1970 г. наделял его правом законодательной инициативы Совет представлял правителю проекты законов, директив, правил, разрабатывал общий бюджет государства, готовил планы экономического развития. Накануне получения независимости, 22 июля 1971 г правитель Бахрейна под влиянием тех же социально-политических условий, которые имели

место и в Кувейте, издал декрет о выборах Учредительного собрания. Согласно декрету, Собрание должно было состоять из 22 выборных депутатов, 10 назначаемых и всех членов совета министров. К участию в голосовании, состоявшемся 1 декабря 1972 г были допущены бахрейнцы, достигшие 20 лет. Не получили активного избирательного права женщины, лица, которые пробыли в бахрейнском подданстве менее десяти лет, а также служащие армии и полиции.

Через шесть месяцев после выборов Учредительное собрание подготовило проект конституций, которая и была обнародована 2 июня 1973 г. Предусмотренное ею Национальное собрание с точки зрения способа формирования и характера взаимоотношений во многом подобно Национальному собранию Кувейта. Основное отличие состоит в том, что депутатский мандат в Национальное собрание Бахрейна получили все министры.

Кроме того, в течение первых четырех лет им было предоставлено право участвовать в голосовании в парламенте. Эти их полномочия могли быть при необходимости продлены там же, с. 113. В конституции Кувейта предусмотрены две формы роспуска Национального собрания. Во-первых, эмир может распустить парламент посредством издания мотивированного декрета. При этом зафиксировано ст. 107 , что Национальное собрание не может быть распущено два раза

подряд по одной и той же причине и новые парламентские выборы должны состояться не позднее чем через два месяца после роспуска в противном случае Собрание по прошествии указанного срока собирается в старом составе. Во-вторых, эмир может распустить Национальное собрание, если последнее придет к выводу о невозможности сотрудничества с премьер-министром. В этом случае, однако, эмир вправе принять и другое решение - о коллективной отставке правительства ст. 102 . Аналогичные формы роспуска

Национального собрания установлены и бахрейнской конституцией. Король Марокко, после обязательной консультации с председателем Конституционной палаты и обращения с посланием к нации, может распустить Палату представителей специальным декретом. До новых выборов, которые должны состояться не позднее чем в трехмесячный срок после роспуска, функции парламента осуществляет сам король ст.

71 и 72 конституции . Правом роспуска Палаты депутатов обладает и король Иордании ст. 34 . Иорданская монархия часто использовала это право в период с 1947 по 1967 г. Палата депутатов, избранная девять раз, восемь раз распускалась досрочно. Для арабских конституционных монархий характерны нарушения и искажения на практике конституционных положений о представительных органах в пользу усиления влияния монархов в области законодательной власти.

На Бахрейне в 1975 г. в обход конституции предложение о роспуске парламента под предлогом отсутствия сотрудничества между Национальным собранием и правительством внес премьер-министр. Стремясь создать видимость соблюдения конституционных положений, правительство, по существу, самораспустилось и в течение одного дня осуществило вторую часть плана, а именно - сформировалось вновь в том же составе Рашид А. Бахрейн будни освободительной борьбы, с. 64.

Восстановление прежнего состава совета министров было осуществлено потому, что, приняв демонстративную отставку правительства, возглавляемого его братом, шейхом Халнфой Бен Сальманом Аль Халифой, эмир поручил формирование нового кабинета ему же. Лишь после этого заранее намеченная акция завершилась роспуском парламента в соответствии со специальным декретом эмира. В краткой преамбуле двум статьям декрета вместо предусмотренного конституцией обоснования

решения о роспуске Национального собрания эмир сослался на заявление правительства об отсутствии сотрудничества со стороны Национального собрания . В Иордании король Хусейн распустил обе палаты парламента 23 ноября 1974 г через две недели после того, как парламент одобрил поправку к ст. 73 конституции, разрешавшую королю откладывать парламентские выборы на срок не более года. В прежней редакции эта статья требовала, чтобы в случае роспуска

Палаты депутатов были проведены новые общие выборы, с тем чтобы новая Палата могла собраться на чрезвычайную сессию не позднее чем через четыре месяца после роспуска . В феврале 1976 г. Палата депутатов была созвана в старом составе для того, чтобы проголосовать за принятие новой поправки к ст. 73 конституции, в соответствии с которой король может откладывать выборы на неопределенный срок и созывать распущенную палату в прежнем составе только для голосования за принятие тех или иных

поправок к конституции. Так, сохранив возможность использовать фикцию парламентского механизма законодательной власти, король избавился от парламентского контроля. Даже обычно покорный воле монарха Сенат был урезан в своих правах. В ноябре 1974 г. поправка к ст. 34 конституции закрепила за королем право роспуска и Сената, что он и осуществил одновременно с роспуском

Палаты депутатов. В условиях фактического отсутствия парламента король Хусейн 17 апреля 1978 г. ввел назначаемый им совещательный орган, состоящий из 60 членов - Национальный консультативный совет . В официальных заявлениях монарх и глава правительства пояснили, что этот орган хотя и не предусмотрен конституцией, но и не противоречит ей поэтому в ведение Совета якобы может быть передано рассмотрение всех важнейших вопросов государственного руководства.

В настоящее время деятельность Национального консультативного совета осуществляется в основном в четырех избранных из его состава комиссиях юридической, финансово-административной, иностранных дел, социальных вопросов и просвещения Орлов Е Сашко Н. Государственный строй Иордании, с. 49. По способу формирования и особенностям полномочий он весьма напоминает Национальный консультативный совет Абу-Даби, Федеральное национальное собрание

ОАЭ и Консультативный совет Катара. Заключение Предпринятая в настоящей работе попытка анализа развития института монархии показывает, что он приспособляется к современным условиям становления и укрепления капиталистических отношений. При этом повсеместно в арабских монархиях наблюдается некоторая нестабильность системы высших государственных органов. В то же время, арабское монархическое государство сталкивается с необходимостью введения таких институтов, как выборный законодательный орган, ответственное перед

парламентом правительство. Главной социально-политической целью аравийских монархий при осуществлении процесса экономического развития стала всемерная изоляция капиталистических преобразований в базисе от надстройки. Королевские дворы стремятся, прежде всего, сохранить существующие политические режимы и привилегии родоплеменной аристократии, а поэтому делают всё возможное, чтобы отделить экономический рост от социальных преобразований, не допустить проникновения новых идей в общество, построенное на

основе ортодоксального ислама. При определенной общности путей развития института монархии в арабских странах между ними имеются и различии в форме государства. Различия эти обусловлены тем, что конкретный характер гос. власти в исследуемых странах неодинаков. В общей тенденции государственно-правового развития арабских монархических стран представляется возможным проследить две определяющие линии. Одна из них - внешняя демократизация государственного строя, приближение

его к образцам развитых западных стран. Эта линия выражается сначала в появлении развитого исполнительного аппарата, обладающего определённой самостоятельностью и формальной независимостью от монарха, затем - в принятии конституции и создании законосовещательных учреждений и, наконец, в ведении институтов парламентаризма. Другая линия - приспособление монархии к меняющейся структуре государственно-правового механизма, эффективные действия монарха для сохранения своего прежнего влияния в новых условиях.

При этом на различных этапах государственно-правового развития используются и различные средства - от предоставления высших государственных постов членам правящего семейства до государственных переворотов. Да и сами конституционные мероприятия, в проведении которых монархическая элита может принимать непосредственное участие, часто не предусматривают серьёзного механизма для ограничения монархической власти. Если в процессе конституционного развития и меняется статус наследственного главы государства в системе

центральных органов, то это касается в первую очередь его правового, а не фактического статуса. Источники Законодательные источники 1 Конституции государств Ближнего и Среднего Востока. М 1986 2 Конституции стран, развивающихся по капиталистическому пути. М 1975 3 The Constitutions of Asian Countries. New Delhi, 1996 4 A. Al-Marayati. Middle-Eastern Constitutions and

Electoral Laws. N.Y 1996 5 Аль-Джарида ар-расмия . Абу-Даби 6 Аль-Джарида ар-расмия . Доха Периодические издания 1 Ressaissi R. Bahrain. Labor Movement and the Struggle for Self-determination. Revue Egyptienne de droit international . Cairo, 1999, vol. 29 2 Hantington S. P. Monarch in the

Middle . Readers Digest. N.Y. 2001, 3 Источники Интернет 1 Вачнадзе Г. Н. ОАЭ. http www.polpred.com Литература Справочные издания 1 Бодянский В. Л. Современный Бахрейн. Справочник. М 1997 2 Бодянский В. Л. Современный Кувейт. Справочник. М 1991 3 Политические партии. Справочник.

М 1974 4 Абу-Даби. Бейрут, 1987 Монографии отечественных и зарубежных авторов 1 Растенников В. Г. Капитализм на Востоке во второй половине ХХ века. М 1995 2 Васильев А. М. Факелы Персидского Залива. М 1976 3 Яковлев А. И. Запад и социально-экономическое развитие Саудовской Аравии. М 1977 4 Озорлинг В. В. Экономика

Саудовской Аравии. М 1968 5 Озорлинг В. В. Саудовская Аравия. М 1975 6 Озорлинг В. В. Иностранный капитал и некоторые проблемы экономического роста нефтедобывающих стран Восточной Аравии. М 1977 7 Валькова Л. В. Саудовская Аравия в международных отношениях. М 1979 8 Медведко Л. И. Ветры перемен в Персидском Заливе. М 1973 9 Беляев

И. П Примаков Е. М. Египет время президента Насера. М 1984 10 Бодянский В. Л. История формирования современной элиты и бюрократии в развивающихся странах Восточной Аравии. М 1974 11 Бодянский В. Л. Средние городские слои в странах Востока. М 1975 12 Боронов Р. Нефть и политика США на Ближнем и Среднем Востоке. М 1977 13 Вавилов А. Саудовская

Аравия традиции и современность. М 1991 14 Голубовская Е. К. Революция 1962 г. в Йемене. М 1971 15 Зудина Л. П. Аграрная реформа в Марокко. М 1977 16 Котлов Л. Н. Освободительное восстание в Омане в 1957 - 1959 гг. М 1970 17 Левин И Мамаев В. Государственное устройство

Арабского Востока. М 1957 18 Луцкая Н. С. Борьба Марокканской коммунистической партии за прогрессивное развитие страны. М 1977 19 Луцкая Н. С. Переворот в Марокко в 1933 г. М 1970 20 Мелкумян Е. С. Некоторые аспекты политического развития современного Кувейта. М 1997 21 Орлов Е Сашко Н. Государственный строй Иордании. М 1986 22 Павлуцкая Э. В. Формирование рабочего класса в

Марокко. М 1971 23 Плясун Я. Н. Конституционные изменения в Марокко. М 1974 24 Рашид А. Бахрейн будни освободительной борьбы. М 1978 25 Якуб Юсеф Абдалла. Объединённые Арабские Эмираты. История политико-государственного развития. М 1978 26 Blondell J. Comparing political systems.

N. Y 1973 27 Hay R. The Persian Gulf States. Baltimore, 1999 28 Raafat W. The United Arab Emirates. Cairo, 1973, vol. 2 29 Дж. Энтони. Halidje al-harabi. Каир, 1998 30 Hantington S. Political Order in Changing Societies. New Haven, 1996