Теория массового общества по Ортега-и-Гассету

РЯЗАНСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННАЯ АКАДЕМИЯ ИМ. ПРОФ. П.А.КОСТЫЧЕВА РЕФЕРАТ ПО ФИЛОСОФИИ ТЕОРИЯ МАССОВОГО ОБЩЕСТВА ПО РАБОТАМ ХОСЕ ОРТЕГИ-И-ГАССЕТА Работу выполнила студентка 2-го курса тех-го факультета 25 группы Петунина Е.Б. Проверила Инкина В.А. Рязань 2004 СОДЕРЖАНИЕ

Введение 3 Биография Хосе Ортеги-и-Гассета5 Феномен массы 6 Человек массы 10 Человек элиты 14 Причины восстания масс и пути его преодоления 16 Массы и Государство 22 Заключение 23 Список литературы.26 Введение Хосе Ортега-и-Гассет выдающийся мыслитель, философ, литератор ХХ века. Его идеи о социо-культурном развитии общества, соотношении личности и массы, о роли искусства

в современном ему обществе, о духовности и техническом прогрессе, не оставляли равнодушными ни его современников, ни потомков. Сочинения Ортеги, такие, как Размышления о Дон-Кихоте и Бесхребетная Испания Espaсa invertebrada, 1921, отражают умонастроение автора как испанца и европейца. Его интеллект и художественный талант реализуются в таких работах, как

Тема нашего времени El tema de nuestro tiempo, 1923 и Дегуманизация искусства La deshumanizacion del arte, 1925. В прологе к Размышлениям о Дон-Кихоте можно найти главные идеи философии Ортеги. Здесь он дает определение человека Я есть Я и мое окружение Yo soy yo y mi circunstancia, т.е. человек не может рассматриваться в отрыве от окружающих его обстоятельств.

Ортега искал компромисса между идеализмом преувеличивающим значение разума и реализмом преувеличивающим значение вещей и предложил философию жизни, соединение Я и вещей. Каждая жизнь есть одна из точек зрения на Вселенную истина плюральна, никто не может претендовать на то, что его точка зрения единственно истинна. Жизнь это драма, выбор в экзистенциалистском смысле.

Знакомство с немецким философом Вильгельмом Дильтеем повлияло на философско-исторические взгляды Ортеги, нашедшие выражение в его работе История как система Historia como sistema, 1941, предлагающей новый подход к изучению фундаментальных проблем человеческого существования. Ортега является выдающимся мыслителем ХХ века, но стоит отметить также его литературный талант.

Стиль философа изобилует необычными и изящными метафорами, возникающими по его же теории из неудовлетворенной потребности в выражении. Будучи настоящим художником слова, Ортега создал свой неповторимый язык, благодаря чему его работы обладают не только научной, но и художественной ценностью. ОРТЕГА-И-ГАСЕТ, ХОСЕ Ortega y Gasset, Jose 1955 Ортега родился в Мадриде 9 мая 1883. Сын литератора.

Получил образование в Малаге и Мадриде, стал доктором философии в 1904. Уже в 1902 писал статьи для газеты Эль Импарсиаль El Imparcial. Стажировался в Марбургском университете у Германа Когена, который оказал на него значительное влияние. В 1910 стал профессором метафизики Мадридского университета.

В 1914 Ортега опубликовал свою первую книгу Размышления о Дон-Кихоте Meditationes del Quijote и прочитал знаменитую лекцию Старая и новая политика Vieja y nueva politica, в которой изложил позицию молодых интеллектуалов того времени в отношении политических и моральных проблем Испании. Некоторые историки считают это обращение существенно важной вехой в цепи событий, которые привели

к падению монархии. В 1915 в сотрудничестве с Асорином, Барохой и Пересом де Айела основал журнал Испания Espaсa, а в 1917 Эль Соль El Sol. Вскоре Ортега стал известен в Латинской Америке в 1916 он прочитал серию лекций в Аргентине. В 1923 учредил журнал Ревиста де Оксиденте

Revista de Occidente, в котором испаноязычному миру предлагались новейшие достижения в области философии, науки и литературы. Когда генерал Примо де Ривера провозгласил себя диктатором Испании в декабре 1923, Ортега, как и многие другие профессора, отказался от должности в университете. В феврале 1931 за два месяца до смены режима он образовал небольшой политический союз Группа на службе республики La agrupacion al servicio de la republica, а затем был избран в новую конституционную

ассамблею. В 1933 Ортега ушел из политики, а когда началась гражданская война, покинул Испанию. В 1936 1945 жил в Европе, Аргентине и Португалии. В 1948 основал в Мадриде Институт гуманитарных наук. Умер Ортега в Мадриде 18 октября 1955. Феномен массы Всемирную славу Ортеге принесла его работа Восстание масс

La Rebeliуn de las masas, 1930. С точки зрения автора, человечество разделено не на общественные классы, а на два типа людей элиту духовную аристократию и массу. Последняя лишена способности к самооценке и в результате нетребовательна к себе. Человек массы посредственен, скучен и желает оставаться таким, какой он есть, таким, как все. Масса, следовательно, представляет собой совокупность индивидов, предпочитающих плыть по течению, не

брать ответственность на себя, но пользоваться всеми правами, не считаться ни с кем, кроме себя. Наличие огромного числа таких людей характерно для ХХв. Благодаря либеральной демократии и техническому прогрессу стал возможен высокий уровень жизни, который льстил самолюбию тех, кто пользовался его выгодами и не думал ни об ограниченности своего существования, ни об окружающем огромном мире. Работа Ортеги заканчивается требованием, чтобы власть была передана

меньшинству духовной элите. Он также предлагает, чтобы Западная Европа объединилась и вновь стала оказывать влияние на ход событий в мире. Толпа - понятие количественное и видимое. Выражая ее в терминах социологии, мы приходим к понятию социальной массы. Всякое общество - это динамическое единство двух факторов, меньшинств и массы. Меньшинства - это личности или группы личностей особого, специального достоинства.

Масса - это множество средних, заурядных людей. Таким образом, то, что раньше воспринималось как количество, теперь предстает перед нами как качество оно становится общим социальным признаком человека без индивидуальности, ничем не отличающегося от других, безличного общего типа Таким образом, деление общества на массы и избранное меньшинство - деление не на социальные классы, а на типы людей это совсем не то, что иерархическое различие высших и низших.

Несомненно, самым глубоким и радикальным делением человечества на группы было бы различение их по двум основным типам на тех, кто строг и требователен к себе самому подвижники, берет на себя труд и долг, и тех, кто снисходителен к себе, доволен собой, кто живет без усилий, не стараясь себя исправить и улучшить, кто плывет по течению. Факты показывают, что массы решили двинуться на авансцену истории, занять там места, использовать достижения техники и наслаждаться всем тем, что раньше было предоставлено

лишь немногим. Ясно, что сейчас все переполнено ведь места не предназначались для масс а толпы все прибывают. Все это свидетельствует наглядно и убедительно о новом явлении масса, не переставая быть массой, захватывает место меньшинства, вытесняя его. Этот феномен полный захват массами общественной власти Ортега-и-Гассет называет восстанием масс. Автор вводит понятие гипердемократии, когда массы действуют непосредственно, помимо закона, навязывая всему обществу свою волю и свои вкусы.

В этом явлении можно выделить две стороны, два аспекта 1 массы выполняют те самые общественные функции, которые раньше были предоставлены исключительно избранным меньшинствам 2 и в то же время массы перестали быть послушными этим самым меньшинствам они не повинуются им, не следуют за ними, не уважают их, а, наоборот, отстраняют и вытесняют их. Господство масс имеет и положительную сторону оно способствует подъему исторического уровня и показывает наглядно, что средний уровень жизни сегодня выше, чем был

вчера. Избалованные массы настолько наивны, что считают всю нашу материальную и социальную организацию, предоставленную в их пользование, такой же естественной, как воздух, ведь она всегда на месте и почти так же совершенна, как природа. Масса не желает терпеть рядом с собой тех, кто к ней не принадлежит. Она питает смертельную ненависть ко всему иному. Восстание масс может предвещать переход к новой, еще невозможной организации человечества может и привести к катастрофе.

Нельзя отрицать достигнутого, нельзя и считать его упроченным. Факты скорее говорят нам, что никакой прогресс, никакая эволюция не прочны, они всегда под угрозой регресса, отката. Все, все возможно в истории - и триумфальный прогресс, и периоды упадка. Ибо жизнь индивидуальная и общественная, личная и историческая - единственное в мире явление, сущность которого - опасность. Она состоит из перипетий. Строго говоря, жизнь - это драма.

Когда масса претендует на самочинную деятельность, она тем самым восстает против собственной судьбы, против своего назначения именно в этом смысле и можно говорить о восстании масс. Ибо единственное, что можно с полным правом и по существу назвать восстанием, это неприятие собственной судьбы, восстание против самого себя. Масса выступает самостоятельно только в одном случае когда она творит самосуд другого ей не дано. Массы знают, что, когда им что-либо не понравится или чего-нибудь

сильно захочется, они могут достигнуть без усилий и сомнений, без борьбы и риска им достаточно нажать кнопку, и чудодейственная машина государства точно сделает, что нужно. Эта легкая возможность всегда представляет для масс сильное искушение. Масса говорит себе Государство - это я - но это полное заблуждение. Государство тождественно с массой только в том смысле, в каком два человека равны между собой, если

они оба - не Петры. Сегодняшнее государство и массы совпадают только в том, что оба они безымянны. Но человек массы действительно верит, что он - государство, и все больше стремится под всякими предлогами пустить государственную машину в ход, чтобы подавлять творческое меньшинство, которое мешает ему всюду, во всех областях жизни - в политике, в науке, в индустрии. Творческие стремления общества будут все больше подавляться вмешательством государства новые семена

не смогут приносить плодов. Общество будет принуждено жить для государства, человек - для правительственной машины. И так как само государство в конце концов только машина, существование и поддержание которой зависит от машиниста, то, высосав все соки из общества, обескровленное, оно само умрет смертью ржавой машины, более отвратительной, чем смерть живого существа. Человек массы Человек массы - это тот, кто не ощущает в себе никакого особого дара или отличия от всех,

хорошего или дурного, кто чувствует, что он - точь-в-точь, как все остальные, и притом нисколько этим не огорчен, наоборот, счастлив чувствовать себя таким же, как все. Различие между человеком элиты и человеком массы заключается в том, что первый предъявляет к себе строгие требования второй - всегда доволен собой, более того, восхищен. Массе духовно принадлежит тот, кто в каждом вопросе довольствуется готовой мыслью, уже сидящей в его

голове. Наоборот, человек элиты не ценит готовых мнений, взятых без проверки, без труда, он ценит лишь то, что до сих пор было недоступно, что приходится добывать усилием. Но для нынешних дней характерно, что вульгарные, мещанские души, сознающие свою посредственность, смело заявляют свое право на вульгарность, причем повсюду. Кто выглядит не так, как все, кто думает не так, как все, тот подвергается риску стать изгоем.

Как говорят в Америке, выделяться неприлично. Новый человек ощущает, что жизнь его - освобождение от бремени, от всех помех и ограничений. Начиная со второй половины ХIX века, средний человек уже был свободен от социальных перегородок. Никто не принуждал его сдерживать, подавлять себя. Заурядный человек знает, что все люди равны в своих правах.

XIX век автоматически создал новый вид простого человека, в котором заложены огромные вожделения и которому сейчас предоставлен богатый набор средств, чтобы удовлетворить их во всех областях. Автор отмечает две основные черты в психологической диаграмме человека массы безудержный рост жизненных вожделений, и принципиальную неблагодарность ко всему, что позволило так хорошо жить. Жить - значит не встречать ограничений поэтому смело делай все, что хочешь.

Нет невозможного, нет опасного, нет ни высших, ни низших. Человек, которого анализирует Ортега-и-Гассет, не хочет считаться ни с какой внешней инстанцией или авторитетом. Он доволен собой таким, каков он есть. Совершенно искренне, без всякого хвастовства, как нечто вполне естественное, он будет одобрять и хвалить все, чем он сам наделен, свои мнения, стремления, симпатии, вкусы.

Ведь никто и ничто не заставляет его признать себя человеком второго сорта, крайне ограниченным, неспособным ни к творчеству, ни даже к поддержанию той самой организации, которая дала ему полноту жизни. Заурядный человек, видя вокруг себя технически и социально совершенный мир, верит, что его произвела таким сама природа ему никогда не приходит в голову, что все это создано личными усилиями гениальных людей. Еще меньше он думает о том, что без дальнейших усилий этих людей великолепное здание рассыплется

в самое короткое время. Нельзя тешить себя иллюзиями, что человек массы окажется способным - как ни поднялся его уровень в наше время - управлять ходом всей нашей цивилизации. Человек массы научился владеть ее механизмом, но абсолютно незнаком с ее основными принципами. При этом он считает себя совершенным Однако человек массы совсем неглуп. Наоборот, сегодня он гораздо умнее, гораздо способнее, чем все его предки.

Но эти способности ему не впрок сознавая, что он обладает ими, он еще больше замкнулся в себе и не пользуется ими. Он раз и навсегда усвоил набор общих мест, предрассудков, обрывков мыслей и пустых слов, случайно нагроможденных в памяти, и с развязностью, которую можно оправдать только наивностью, пользуется этим мусором всегда и везде. Сейчас у заурядного человека есть самые определенные идеи обо всем, что в мире происходит и должно произойти. Поэтому он перестал слушать других.

К чему слушать, если он и так уже все знает Теперь уже нечего слушать, теперь надо самому судить, постановлять, решать. Идеи заурядного человека - не настоящие идеи, они не свидетельствуют о культуре. Кто хочет иметь идеи, должен прежде всего стремиться к истине и усвоить правила игры, ею предписываемые. Не может быть речи об идеях и мнениях там, где нет общепризнанной высшей инстанции, которая бы ими ведала, нет системы норм, к которым можно было бы в споре апеллировать.

Эти нормы - основа нашей культуры. Чрезмерное изобилие жизненных благ и возможностей автоматически ведет к созданию уродливых порочных форм жизни, к появлению особых людей-выродков один из частных случаев такого типа - аристократ, другой - избалованный ребенок, третий, самый законченный и радикальный - современный человек массы. Изучая психическую структуру этого нового человека массы с точки зрения социальной, автор находит в нем следующее 1 врожденную, глубокую уверенность в том, что жизнь легка, изобильна, в ней

нет трагических ограничений поэтому заурядный человек проникнут ощущением победы и власти 2 ощущения эти побуждают его к самоутверждению, к полной удовлетворенности своим моральным и интеллектуальным багажом. Самодовольство ведет к тому, что он не признает никакого внешнего авторитета, никого не слушается, не допускает критики своих мнений и ни с кем не считается. Внутреннее ощущение своей силы побуждает его всегда выказывать свое превосходство он ведет себя так,

словно он и ему подобные - одни на свете, а поэтому 3 он лезет во все, навязывая свое пошлое мнение, не считаясь ни с кем и ни с чем, то есть - следуя принципу прямого действия. Цивилизация XIX века поставила среднего, заурядного человека в совершенно новые условия. Он очутился в мире сверхизобилия, где ему предоставлены неограниченные возможности. Он видит вокруг чудесные машины, благодетельную медицину, заботливое государство, всевозможные удобства

и привилегии. С другой стороны, он не имеет понятия о том, каких трудов и жертв стоили эти достижения, эти инструменты, эта медицина, их изобретение и производство он не подозревает о том, насколько сложна и хрупка организация самого государства и потому не ощущает никакой благодарности и не признает за собой почти никаких обязанностей. Эта неуравновешенность прав и обязанностей искажает его натуру, развращает ее в самом корне, отрывает его от подлинной сущности жизни, которая всегда сопряжена с опасностью, всегда

непроглядна и гадательна. Этот новый тип человека, человек самодостаточный - воплощенное противоречие самой сущности человеческой жизни. Поэтому, когда он начинает задавать тон в обществе, надо бить в набат и громко предупреждать о том, что человечеству грозит вырождение, духовная смерть. Человек массы не хочет оставаться на твердой, недвижной почве судьбы, он предпочитает существовать фиктивно, висеть в воздухе. Потому-то никогда еще столько жизней не было вырвано с корнем из почвы,

из своей судьбы, и не неслось неведомо куда, словно перекати-поле. Мы живем в эпоху движений, течений, веяний. Почти никто не противится тем поверхностным вихрям, которые возникают в искусстве, в философии, в политике, в социальной жизни. Таков в общих чертах человек массы. И, как ни прискорбно, именно такие люди составляют абсолютное большинство в современном обществе. Человек элиты Человеком элиты можно назвать того, кто обладает определенной

индивидуальностью, яркостью, неординарностью в какой-либо области. Человек элиты, т.е. человек выдающийся, всегда чувствует внутреннюю потребность обращаться вверх, к авторитету или принципу, которому он свободно и добровольно служит. В сообществах, чуждых массовости, совместная цель, идея или идеал служат единственной связью, что само по себе исключает многочисленность. Для создания меньшинства какого угодно сначала надо, чтобы каждый

по причинам особым, более или менее личным, отпал от толпы. Его совпадение с теми, кто образует меньшинство это позднейший, вторичный результат особости каждого, и, таким образом, это во многом совпадение несовпадений. Сама установка объединение как можно меньшего числа для отъединения от как можно большего входит составной частью в структуру каждого меньшинства. Во всех сферах общественной жизни есть обязанности и занятия

особого рода, и способностей они требуют тоже особых. Это касается и зрелищных или увеселительных, программ, и программ политических и правительственных. Подобными делами всегда занималось опытное, искусное или хотя бы претендующее на искусность меньшинство. Масса ни на что не претендовало, прекрасно сознавая, что если она хочет участвовать, то должна обрести необходимое умение и перестать быть массой. Однако плебейство и гнт массы даже в кругах традиционно

элитарных характерный признак нашего времени. И напротив, в рабочей среде, которая прежде считалась эталоном массы, не редкость сегодня встретить души высочайшего закала. Вопреки обычному мнению, именно человек элиты, а вовсе не человек массы, проводит жизнь в служении. Жизнь не имеет для него интереса, если он не может посвятить ее чему-то высшему. Его служение - не внешнее принуждение, не гнет, а внутренняя потребность.

Когда возможность служения исчезает, он ощущает беспокойство, ищет нового задания, более трудного, более сурового и ответственного. Это жизнь, подчиненная самодисциплине - достойная, благородная жизнь. Отличительная черта благородства - не права, не привилегии, а обязанности, требования к самому себе. Noblesse oblige. Жить в свое удовольствие - удел плебея благородный стремится к порядку и закону Гете. Человек элиты ощущает себя совершенным только в том случае, если он исключительно тщеславен, да

и то вера в свое совершенство не соприродна ему, не истинна, она порождена суетой, и даже сам он в ней не уверен. Причины восстания масс и пути его преодоления Все остатки традиционного духа исчезли. Образцы, нормы, стандарты больше нам не служат. Мы обречены разрешать наши проблемы без содействия прошлого, будь то в искусстве, науке или политике. Европеец одинок, рядом нет ни единой живой души. Господство масс, повышение уровня жизни и возвещаемая

им высота эпохи - лишь симптомы более общего явления. Дело в том, что наш мир как-то внезапно разросся, увеличился, а вместе с ним расширился и наш жизненный кругозор. В последнее время кругозор этот охватывает весь земной шар каждый индивидуум, каждый средний человек принимает участие в жизни всей планеты. Но в конечном счете рост мира - не в размере его, а в том, что он вмещает больше вещей. Всякая вещь - в самом широком смысле слова - то, что мы можем желать,

замыслить, сделать, уничтожить, найти, потерять, принять, отвергнуть все слова, означающие жизненные процессы. Пределы возможностей расширились невероятно. В области интеллектуальной появились новые пути мышления, новые проблемы, новые данные, новые науки, новые точки зрения. Мир, окружающий нового человека с самого рождения, ни в чем его не стесняет, ни к чему не принуждает, не ставит никаких запретов, никаких вето наоборот, он сам будит в нем вожделения,

которые, теоретически, могут расти бесконечно Жизнь возросла еще в одном смысле, более непосредственном и таинственном. Как известно, в области физического развития и спорта достижения нашего времени далеко оставляют за собою все рекорды прошлых времен. Дело не в отдельных рекордах но их количество и постоянство, с каким они все улучшаются, вселяют в нас убеждение, что в наше время сам человеческий организм стал более совершенным, чем когда-либо прежде. Ведь нечто подобное наблюдается и в области науки.

За самое короткое время наука раздвинула свой космический горизонт с невероятной силой. Физика Эйнштейна открывает такие перспективы, что рядом с ними старый мир Ньютона кажется крохотной клетушкой. В заключение отметим очевидный факт характерные черты нашего времени - его странная уверенность в том, что оно выше всех предыдущих эпох его полное пренебрежение ко всему прошлому, непризнание классических и нормативных эпох, ощущение начала новой жизни, превосходящей все

прежнее и независимой от прошлого. Наш век глубоко уверен в своих творческих способностях, но при этом не знает, что ему творить. Хозяин всего мира, он не хозяин самому себе. Он растерян среди изобилия. Обладая большими средствами, большими знаниями, большей техникой, чем все предыдущие эпохи, наш век ведет себя, как самый убогий из всех плывет по течению. Правящее меньшинство покинуло свой пост, что всегда бывает оборотной стороной восстания масс.

С 1800 по 1914-й, т.е. за одно столетие с небольшим, население Европы возросло со 180 до 460 миллионов В течение трех поколений оно массами производило человеческий материал, который, как поток, обрушился на поле истории, затопляя его. Массы людей таким ускоренным темпом вливались на сцену истории, что у них не было времени, чтобы в достаточной мере приобщиться к традиционной культуре.

Америка же наполнилась за счет избытка населения Европы. Этого достаточно для объяснения как триумфа масс, так и всего, что он выражает и возвещает. Итак, XIX век создал совершенную организацию нашей жизни во многих ее отраслях. Совершенство это привело к тому, что массы, пользующиеся сейчас всеми благами организации, стали считать ее естественной, природной. Только так можно понять и объяснить нелепое состояние их души они заняты

только собственным благополучием, но не замечают его источников. XIX век предоставил человека массы самому себе, и он, верный своей природной косности, замкнулся в себе самом. Таким образом, теперь у нас массы более сильные, чем когда-либо прежде, но отличающиеся от обычных тем, что они герметически замкнуты в самих себе, самодовольны, самонадеянны, не желают никому и ничему подчиняться, одним словом - непокорны. Если так пойдет и дальше, то в скором времени не только

в Европе, но и во всем мире окажется, что массами больше нельзя управлять ни в одной области. Три фактора сделали возможным создание этого нового мира либеральная демократия, экспериментальная наука и индустриализация. Второй и третий можно объединить под именем техники. Человек массы считает, что та цивилизация, которую он видит и использует со дня рождения, так же первозданна и самородна, как Природа, и тем самым становится в положение дикаря.

Цивилизация для него - вроде первобытного леса. Цивилизация по мере своего развития становится все сложнее и напряженнее. Проблемы, которые она ставит перед нами, невероятно запутаны. Людей, способных решать эти проблемы, становится все меньше. В наши дни сам человек не выдерживает. Он не в состоянии идти в ногу со своей собственной цивилизацией. Развитая цивилизация всегда полна тяжелых проблем.

Чем выше ступень прогресса, тем больше опасность крушения. Жизнь все улучшается, но и усложняется. Конечно, по мере усложнения проблем средства к разрешению их совершенствуются. Но каждое новое поколение должно научиться владеть этими средствами. Среди них есть одно, особенно полезное именно для сложившейся, зрелой цивилизации хорошее знание прошлого, накопление опыта, одним словом - история. Итак, развитие европейской цивилизации автоматически привело

к восстанию масс. С одной стороны, это хорошо - ведь так проявляется чудесное повышение общего жизненного уровня. Но обратная сторона поистине ужасна - так падает нравственность современного человека. Иногда нет никакого общественного мнения. Общество разбито на противоборствующие группы, мнения противоположны, власти не сложиться. Но природа не выносит пустоты, и пустое место, возникшее за отсутствием общественного мнения, займет грубая сила. Итак, лишь в крайнем случае сила замещает общественное мнение.

Что понимать под господством мнения У большинства людей мнения нет, мнение надо дать им, как смазочное масло в машину. Поэтому необходимо, чтобы хоть какой-то дух обладал властью и пользовался ею, снабжая надлежащим мнением тех, кто мнения не имеет, то есть большинство людей. Без мнений общество превратилось бы в хаос хуже того - в историческое ничто. Жизнь утратила бы всякую структуру, организацию. Следовательно, без власти духа, без кого-то, кто правит,

человеческое общество хаотично и хаос царит в нем в той мере, в какой нет власти, нет правителя. И соответственно, каждая смена власти, смена правящих - вместе с тем и смена мнений, смена исторического центра тяжести. Это эпохи без общественного мнения, эпохи относительного хаоса, относительного варварства. Есть и эпохи, когда люди любят, ненавидят, стремятся к чему-то, отвращаются от чего-то, и все это горячо, страстно зато идеи, мнения почти отсутствуют. Эпохи эти не лишены прелести.

Но в великие исторические эпохи человечество живет идеями это эпохи общественного мнения, духовного порядка. Власть и подчинение решают в каждом обществе. Если неясно, кто приказывает и кто повинуется, все идет туго. Даже внутренняя, личная жизнь каждого индивида за исключением гениев нарушается и искажается. Если бы человек был одиночкой, лишь случайно вступающим в общение с остальными людьми, он, вероятно,

мог бы избежать потрясений, которые порождают кризис власти. Но человек по внутренней своей природе - существо социальное, и на его личность влияют те события, которые непосредственно касаются только общества как целого. Поэтому достаточно рассмотреть индивида, чтобы понять, как в его стране ставится проблема власти и подчинения. Человеческая жизнь по самой своей природе должна быть чему-то посвящена - славному делу

или скромному, блестящей или будничной судьбе. Наше бытие подчинено удивительному, но неумолимому условию. С одной стороны, человек живет собою и для себя. С другой стороны, если он не направляет жизнь на служение какому-то общему делу, то она будет скомкана, потеряет цельность, напряженность и форму. Мы видим сейчас, как многие заблудились в собственном лабиринте, потому что им нечему себя посвятить. Все заповеди, все приказы потеряли силу. Казалось бы, чего лучше - каждый волен делать, что ему вздумается,

и народы тоже. Подлинная жизнь должна стремиться к чему-то, идти к цели. Цель - не мое стремление, не моя жизнь, но то, чему я жизнь посвящаю таким образом, она вне жизни. Если я посвящаю жизнь себе самому, живу эгоистом, я не продвигаюсь вперед и никуда не прихожу я вращаюсь на одном месте. Это и есть лабиринт путь, который никуда не ведет, теряется сам в себе, ибо в себе блуждает. Живая, конкретная действительность всегда запутана, непроглядна, неповторима.

Только того, кто в ней может с уверенностью ориентироваться, кто за внешним хаосом ощущает скрытую суть мгновения, короче - кто не теряется в жизни, того можно назвать светлой головой. Присмотритесь к окружающим вас, и вы увидите, как они блуждают по жизни они бредут, словно во сне, по воле счастливой или злой судьбы, не имея ни малейшего представления о том, что с ними творится. Они уверенно говорят о себе и об окружающем мире, будто знают обо всем.

Однако, если вы хотя бы поверхностно проследите их идеи, вы заметите, что они ничуть не отвечают действительности а копнув поглубже, обнаружите, что эти люди даже никогда и не стремились к действительности приблизиться. Наоборот, идеи мешают им увидеть реальный мир и собственную жизнь. Жизнь - это прежде всего хаос, в котором ты затерян. Люди чувствуют это, но боятся стать лицом к лицу со страшной действительностью, пытаются прикрыть ее

завесой фантазии, и тогда все выглядит очень ясно и логично. Их мало беспокоит, что идеи могут быть неверны, ведь это просто окопы, где они спасаются от жизни, или пугала, чтобы ее отгонять. Ясная голова у тех, кто стряхнул эти фантастичные идеи и взглянул жизни в лицо, и понял, что все в ней очень сомнительно, и растерялся. И так как это истинная правда, так как жить - значит чувствовать себя потерянным, тот, кто это приемлет,

уже начинает находить себя, обретать подлинную реальность он стоит на твердой почве. Инстинктивно, как потерпевший кораблекрушение, он будет высматривать, за что бы ухватиться и этот взгляд на жизнь, трагический, суровый, но истинный - ведь дело идет о спасении поможет ему упорядочить жизнь. Единственные подлинные идеи - идеи тонущего. Все остальное - риторика, поза, низменный фарс. Кто и впрямь не чувствует себя потерянным, тот теряет себя окончательно, то есть никогда себя не найдет,

никогда не придет к действительности. Массы и Государство Те люди, что готовы завладеть Европой по гипотезе автора это варвары, которые хлынули из люка на подмостки сложной цивилизации, их породившей. Это вертикальное одичание во плоти. Разрыв между уровнем современных проблем и уровнем мышления будет расти, если не отыщется выход, и в этом главная трагедия цивилизации. Все цивилизации гибли от несовершенства своих основ.

Европейской грозит обратное. Сегодня крах терпит сам человек, уже не способный последовать за своей цивилизацией. Одно из средств решения этих проблем Ортега-и-Гассет видит в историческом знании. Чем цивилизация старше, тем больше прошлого за е спиной и тем она опытнее. Знание истории первейшее средство сохранения и продления стареющей цивилизации, так как не дает перепевать наивные ошибки прошлого. По мысли автора, и большевизм , и фашизм отчетливо представляют

собой движение вспять. Это типично массовые движения, возглавленные недалекими людьми старого образца, с короткой памятью и нехваткой исторического чутья, они с самого начала выглядят так, словно уже канули в прошлое, и, едва возникнув, кажутся реликтами. Европе не на что надеяться, если судьба е не перейдет в руки людей, мыслящих на высоте своего времени людей, которые слышат подземный гул истории, видят реальную жизнь в е полный рост и отвергают саму возможность архаизма и одичания.

Пусть уровень жизни сегодня в Европе сегодня выше, чем когда бы то ни было нельзя, глядя в будущее, не опасаться, что завтра он не только не возрастт, но безудержно покатится вниз. Наихудшая опасность видится автору в современном государстве, которое является самым явным и наглядным продуктом цивилизации. Отношение к нему массового человека проясняет многое. Если в жизни страны возникают какие-либо трудности, конфликты, проблемы, массовый человек постарается,

чтобы власти немедленно вмешались и взяли заботу на себя, употребив на это все свои безотказные и неограниченные средства. Здесь-то и подстерегает цивилизацию главная опасность полностью огосударствленная жизнь, экспансия власти. Диктат Государства это апогей насилия и прямого действия, возведенных в норму. Масса действует самовольно, сама по себе, через безликий механизм Государства. Общество создает Государство как инструмент, облегчающий жизнь.

Потом Государство берет верх, и общество вынуждено жить ради него. Типичный пример - фашизм - доктрина массового человека. Поскольку массовый человек как тип преобладает в каждом народе, естественно, что картина повторяется на международном уровне. Народы относительно массовые, народы-массы рады взбунтоваться против народов творческих великого меньшинства, сотворившего историю.

Сейчас народы-массы спешат объявить устарелой ту систему ценностей, которую представляет собой европейская цивилизация, но, неспособные создать другую, они не знают, что им делать, и , чтобы убить время, резвятся. Европейские заповеди утратили силу, а других пока что не видно. Европа перестает править, а заменить е некому. Под Европой прежде всего подразумевается триумвират Англии,

Франции и Германии. На участке планеты, который они занимают, был выработан тот способ человеческого существования, в соответствии с которым преобразовывался мир. И если, как утверждают, эти три народа и их жизненные ценности пришли сейчас в упадок, нечего удивляться, что мир распадается. Но не принимается ли за упадок целительный кризис, который позволит Европе действительно стать Европой В этом месте автор выдвигает неожиданную и провидческую идею о том,

что очевидный упадок европейских наций априорно необходим для возникновения Соединенных Штатов Европы, когда встанет вопрос о замене европейской раздробленности слаженным единством. Заключение Идеи Ортеги-иГассета о массовом человеке и его взаимоотношениях с той цивилизацией, которой он порожден, трудно переоценить. Они воспринимаются как современные, созвучные нашей действительности. Поток серости и заурядности, претендующей на места элиты, и называющей себя таковой, не только не уменьшился

в наши дни, он значительно усилился и умножился благодаря средствам массовой информации. Низкосортная продукция, в том числе и духовная, действительно насаждается с небывалой силой, прививая людям определенный вкус. Чего стоят современные поп-звезды, не умеющие петь без фонограммы, или политические лидеры, чей интеллектуальный уровень далек от совершенства Данная ситуация требует от настоящей духовной элиты не имеющей зачастую тех материальных средств и возможностей,

что у противоположного лагеря невероятного мужества и стойкости, чтобы противостоять этому мутному потоку и пропагандировать истинные ценности. Не менее примечательно и провидение Ортеги относительно будущего объединения Европы и других проблем, ставших актуальными именно сегодня. Европа как единое общество - не какой-то идеал, а данность, давно ставшая повседневной. А раз уж это очевидно, возможность общего государства становится необходимостью.

Толчком к завершению этого процесса может послужить что угодно - к примеру, появление за Уралом китайской косички или извержение мусульманской лавы. Сегодня нас не удивляет существование Европейского Союза, который принял собственную конституцию. А постепенное распространение жителей Китая по всему миру и в том числе за Уралом, мусульманский терроризм, который вполне уместно сравнить

с извержением лавы Ортега-и-Гассет словно предвидел эти явления, которые уже поэтому нельзя отнести к частным или случайным. Многие идеи и гипотезы Ортеги-и-Гассета, не принятые современниками, подтвердились в ходе европейской истории и продолжают оставаться актуальными и в наши дни. Список литературы 1. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. М 2003г. 2. Ортега-и-Гасет

Х. Дегуманизация искусства Самосознание европейской культуры ХХ века. М 1991.