Министерство образования и наукиУкраины
Донецкий Национальный университет
Экономико – правовой факультет
Кафедра___________________________________
РЕФЕРАТ
по международному праву
на тему:
Имплементация международных договоров в Украине и гармонизация с ниминационального законодательства (некоторые общетеоретические аспекты)
Студентки 4-го курса
гр. 0601 «___»
__________________
Донецк 2001
Со второй половины 90-х годов актуализируется проблема гармонизирования(приведение в соответствие) законодательства Украины с правовыми системами ведущих международных организаций Европы.Основными вехами этого закономерного процесса были:
· Соглашение о партнерстве исотрудничестве с Европейским Союзом (1994 г.),
· вступление в Совет Европы (1995 г.),
· конституционное закрепление положенийотносительно соотношения международного и национального права (1996 г.),
· ратификация Конвенции о защите прав иосновных свобод человека (1997 г.).
Отмеченный процесс целикоместественно опосредовался созданием специальных органов, учреждений и принятиемряда специальных нормативных актов (одним из последних является Указ ПрезидентаУкраины от 11 июня 1998 г. «Об утверждении стратегии интеграции Украины кЕвропейскому Союзу»[1]). Это дает основания констатировать, что в системе права Украины формируется новоеструктурное подразделение межотраслевойинститут имплементации норм международного права.
Научное обеспечение развитияэтого института требует исследования блока общетеоретических проблем, вчастности выявление юридическихсредств, инструментов имплементации, выясненияих специфики и закономерностей использования, формулировки ряда понятий,которые адекватно будут отображатьимплементационную деятельность государства(в частности таких, например: имплементаионно-юридическоерегулирование, его стадии, виды,субъекты, механизмы, критерии правомерности и тому подобное).
Первым этапом имплементаионно-юридическогорегулирования является имплементационное правотворчество.
1. Чтобы выделитьопределенные стадии имплементационногоправотворчества, необходимо четко определить точку отчета, с которойона, собственно, начинается. Такой момент наступает после высказывания согласияна обязательность для Украины международного договора, которая может выражатьсяразличными способами, предусмотренными Законом Украины «О международныхдоговорах Украины». Это можно аргументировать тем, что без нормативно-правовогоакта (закона или подзаконного акта в зависимости от того, каким именно органом высказывается такое согласие), который удостоверяет как раз принятиемеждународно-правовых обязательств государством,вообще не возникает потребность вразработке и «запуске» механизма обеспечения последних, а следовательно, и потребность в имплементационном правотворчестве. Здесь можно записать: нужно ли вообщеспециальное имплементационное правотворчество при наличии такогонормативно-правового акта, которыйподтверждает международно-правовые обязательства государства? Ведь есть:
во-первых, ст. 9 Конституции Украины о включении определенныхмеждународных договоров в составнационального законодательства;
во-вторых, ч. 1 ст. 17Закона Украины «О международных договорах Украины», которая предусматриваетприменение ратифицированных международных договоров в порядке, установленномдля норм национального законодательства;
в-третьих, ч. 1 ст. 12этого же Закона, который обязывает неуклонно следовать всем международнымдоговорам Украины.
Эти законодательные постулаты вроде бы исключают дискуссиюотносительно того, как будет действовать международный договор во внутреннем праве и какой статус он будетиметь в нем. Однако если проанализировать приведенные нормы обоснованней, то можно сделать вывод, что они вмещаюттолько достаточно общие,основопоологающие принципы относительно разрешения проблемы реализациимеждународно-правовых обязательств Украины. Поэтому возникает потребность в ихконкретизации в других специальных нормах, которые и можно будет считатьрезультатом имплементационного праовотворчества относительно конкретныхмеждународных договоров. Это, так сказывать, «формальные» аргументы.
Однако не менее важными являются и аргументы«содержательные». Международные договоры разделяют,как известно, на самоисполняющие и несамоисполняющие. Это влияет и на характерих действия (прямой или же тот, что опосредствовали) во внутреннем правопорядке, являющимся чрезвычайно важным дляреализации международного договора: ведь если договор принадлежит к несамоисполняющему, он постоянно требует национальных имплементационных, и в первую очередь правотворческих средств для его выполнения. Нозаконодательство Украины не регулирует деятельность относительно установления самоисполнения международных договоров.Кроме того, ч. 1 ст. 17 Закона Украины«О международных договорах Украины», указывая на порядок применение нормнационального права, когда речь идет о применении международного договора,наталкивает на вопросы: является ли такой порядок приемлемым для применения(реализации) любого международного договора или способен ли он «обслужить»международный договор (хотя бы учитывая его несамоисполнение)?
Вышеперечисленное позволяетсделать вывод о том, что:
1) в ряде случаеввозникает необходимость прибегать кспециальному имплементационному правотворчеству;
2) предпосылкой имплементационного правотворчества являетсясогласие государства на обязательностьдля ее международного договора, засвидетельствованнойсоответствующим нормативно-правовым актом (как результатом обычного национального правотворчества);
3) первоначальнымвопросом, который должно решать имплементационное правотворчество является установление характера действиямеждународного договора. Как видится,именно в этом и состоит начальная первая стадия имплементационного му правотворчества.
Для того чтобы содержательно охарактеризоватьэту стадию, остановимся подробнее на вопросе относительно самоисполнения международного договора.
Важность решения этого вопроса предопределяетсятем, что в данном случае речь идет о:
- урегулировании внутригосударственных отношений не только самим государством, а международной общностью (апоэтому решение проблемы «самоисполнения»международного договора является отражением того, насколько комплексногосударство подходит к реализации принципов международного права, в частностипринципа добросовестного выполнения международных обязательств и принципаневмешательства во внутренние дела государства);
- вмешательстве в такуюделикатную сферу общественной жизни, как права человека (поскольку именномеждународные договоры о правах человека предназначены к их выполнению в первуюочередь национальными субъектами права);
- налаживании (приготовлении) механизма, который должным образомвведет в действие международный договор, обеспечитего выполнение.
Поэтому не удивительно, что уже проводилось немало исследований напредмет самоисполнения таких важныхмеждународных актов, как Общая декларация прав человека (1948 г.),Международный пакт об экономических, социальных и культурныхправах (1966 г.). Международный пакт огражданских и политических правах (1966 г.). В результате таких исследованийсделан вывод, что считать эти акты самоисполняющимисянет оснований[2].
Как правильно замечает И.Лукашук относительно ситуации в России, не может быть и речи о прямомприменении там международно-правовых норм, «обходя» национальную правовуюсистему, поскольку они включаются Конституцией в правовую систему государства,действуют как части этой системы, применяются в соответствии с ее целями ипринципами, а также в установленном ею процессуальномпорядке[3]. Такую же позицию занимает и В. Денисов, который, в частности, указывает, что взаимодействие международногои внутреннего права с практической точки зрения требует усвоения норммеждународного права таким образом, чтобы они могли практически применяться в правовой системе и в первую очередь, в необходимых случаях, национальными судамии что сама идеология международного права не связывает приоритет международногоправа с его непосредственным действием, считая такой подход иррациональным[4].
Еще раньше к аналогичным выводам склонялся такой известныйотечественный ученый, как С. Зиве. Анализируя с общетеоретических позицийпроблему соотношения источников международного и источниковвнутригосударственного права, он охарактеризовалдостаточно широкий круг случаев, когда международно-правовыенормы не могут быть воплощены внациональную практику без предыдущей права-трансформационной деятельностисоответствующего государства[5].
Приведенные рассуждения ученых указывают на необходимость адаптациимеждународно-правовых норм внациональном праве. Под такой адаптацией предлагается понимать:
а) проверку на непосредственность действия в национальном праве международно-правовой нормы (т.е. проверку наее самоисполнение) и в случае несамоисполнения такой нормы) употреблениенеобходимых средств для обеспечения ее действия.
Что же касается самоисполнениямеждународных договоров, то достаточно обоснованным считается выделение таких форм непосредственногоприменения их норм во внутреннемправе, как:
1) самостоятельное применение норм международного договора идругих источников без прямого участия норм национального законодательства, ноне вне сферы их влияния;
2) общее применение норммеждународного договора и «родственных» норм национального законодательства;
3) приоритетное применение норм международного прававместо норм национального[6].
2. В актах национального законодательства Украинского государства, которые регламентируютимплементационную деятельность ее органов, употребляются такие понятия, как «противоречивость» (проектов международныхдоговоров Конституции Украины), «приведениев соответствие» к европейскимстандартам законодательства Украины (раздел1 упомянутой стратегии) и др.
Нокак понимать это «соответствие» («непротиворечивость»)? В чем она проявляется? Какие ее критерии, показатели?
Ответ на эти вопросы является очевидным только в тех случаях, когда международно-правоваянорма сформулирована при помощи количественных показателей (например, некоторыестатьи Конвенции 00Н о правах ребенка). Во всех же других случаяхконстатирования «соответствия» или, наоборот, «несоответствия» закона такойнорме требуется применение специальных логико-юридическихкритериев, предложить которые призванаобщая теория права.
В тех случаях, когда содержаниемеждународно-правовой нормы изложено ввиде формально определенных, эмпирически фиксированных признаков поведения,событий, предметов, явлений, соответствие между нею и законом устанавливаетсяза такими критериями:
А. Закон конкретизирует международно-правовую норму – вэтом случае они соотносятся как особенное и общее, т.е. как вид и род. Поэтомукритерием правомерности закона здесьявляется логичный объем отмеченнойнормы (т.е. сумма объемов понятий, с которых она состоит): закон будет отвечать международно-правовой норме, еслиего логичный объем, даже обогащенныйновыми признаками, будет составлять часть логичногообъема такой нормы.
Б. Закон детализирует норму международного права — тогдаони соотносятся как часть и целое. Его правомерность проверяется таким жеспособом, потому же критерию, что и впредыдущем случае.
В ряде случаевмеждународно-правовая норма формулируется путем указания признаков поведения,не определенных в формальномотношении, т.е. таких, которые не подвергаются непосредственной эмпирическойфиксации. Тогда соответствие ей национального закона уже не может бытьустановлено при помощи формально-логичныхсредств, а будет оказываться на основании более сложного, диалектико-логического анализа связей междуявлениями, которые моделируются сравниваемыми предписаниями. В частности:
А. Международно-правовая норма содержит указание на определенную,социальное содержательную юридически обязательную социальную направленностьдеятельности (например, ст. ст. 11, 12 Международного пакта об экономических, социальных и культурныхправах). Закон будет соответствовать такой норме, если он (а точнее говоря,деятельность, что им предопределяется) способен служить средствомдля ее осуществления, т.е. для достижения цели,зафиксированной в ней. Здесь «соответствие» основывается наобъективной причинно-следственнойзависимости между явлениями, которые являются предметом правового регулирования.
В. Международно-правовая норма указывает только на социальнуюзначимость фактов, которые подлежат правовому регулированию,т.е. вмещает нормы, в частности, с такназываемыми оценочными понятиями(например, п. 1 ст. 6, п. 2 ст. 9, п. 2 ст. 10, п. 2 ст. 11Европейской конвенции о защите прав и основных свобод человека). Соответствиезакона такой норме должно оказаться таким, что факты (действия, события),которые в нем закрепляются, объективнобудут иметь именно ту социальную значимость, которая предусмотренна даннойнормой. Таким образом, в основе соответствия лежит уже функциональнаязависимость между явлениями, которые находятсяв сфере международно-правового инационально-правового регулирования.
Изложенный здесь подход[7], согласно которомукритерии правомерности имплементационного правотворчества (и вообще правотворчества) зависят от реальных регулятивно — содержательных свойств какнорм международного права, так и национальных законов. Кроме того, данныйподход сориентирован на установление объективного основания для обеспечения иконтроля правомерности последних. Он, кроме того, еще раз иллюстрирует, что в государственно-юридическом регулировании общественных отношений логикаявляется одним из необходимых средств достижения правомерности, законности какконституционной, так и международной.
ПЕРЕЧЕНЬССЫЛОК:
1. Правительство. курьер. 1998. 18 черв.
2. См., напр.: Даниленко Г.М. Применение между народного права во внутреннейправовой системе России: практика Конституционного суда // Гос-во и право. 1995. № 11.
3. Алексеева Л. Б., Жуйков В. М., Лукашук Й. Й. Международные нормы в правах человека и применение их судами Российской Федерации. М, 1996. — С. 11.
4. Денисов В. Н. Статус международных договоров в Конституции Украины// Вестник Академии правовых наук Украины. 1997. — № 1. -С. 34.
5. Зивс С. Л. Источники права. Г., 1981. С.221-236.
6. Семенов В. С., Прагнюк О. Я.Международно-правовые аспекты Конституции Украины. К., 1997. — С. 15.
7. См. также:Проблемы гармонизации законодательства Украины с международным правом //Материалы научно-практической конференции. Октябрь 1998 р. К., 1998.С. 255-257.