Философские взгляды Гегеля

СОДЕРЖАНИЕ.
ВВЕДЕНИЕ.
ЧАСТЬ-1.
1.Более энергичен и удачлив.
2. Трактовка понятияГегеля.
3.Познавательная высшая способ­ность человека.
4. Мышление не может быть одной из множества способностейчеловека.
ЧАСТЬ-2.
1. «Феноменологиядуха»
2. Каждый предметкультуры — это опредмеченные способности человека.
3. Общество весьма и весьма далеко от идеала.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
ЛИТЕРАТУРА.
ВВЕДЕНИЕ.
    В конце XVIII и начале XIX в. Германия,  преодолевая экономическую иполитическую отсталость, приближалась к буржу­азной революции, и «подобно томукак во Франции в XVIII веке, в Германии в XIX веке философ­ская революцияпредшествовала политическому перевороту»[1].Маркс рассматривал немецкую классическую философию как немецкую теориюфранцузской революции.
  Важную роль в формировании немецкой философии сыграли достижения естествознанияи общественных наук: стали развиваться физика и химия, продвинулось впередизучение органической природы. Открытия в области математики, поз­волившиепонять процессы в их точном количественном выражении, учение Ламарка обобусловленности развития организма окружающей средой, астрономические,геологичес­кие, эмбриологические теории, а также теории развития чело­веческогообщества — все это со всей остротой и неизбежностью выдвигало на первый планидею развития как теорию и метод познания действительности.
ЧАСТЬ-1.
1.Более энергичен и удачлив.
  Внешне разрыв Гегеля с Шеллингом выглядит как история о том, как поссорилсяИван Иванович с Иваном Никифоровичем. Повод, на первый взгляд, был еще менеезначительным, чем в известной гого­левской повести. Дело в том, что Гегель«всего лишь» усомнился в абсолютном характере созерцания, или интуиции, ивыдвинул в качестве главной формы познания понятие. Это смещение акцентоввпервые произошло в работе Гегеля «Феноменология духа», а точнее говоря, впредисловии к этой работе, которая была опубликована в 1807 году.
  Здесь нужно заметить, что Георг Вильгельм Фрид­рих Гегель (1770—1831), будучина пять лет старше Шеллинга, на первых порах выступал в роли его младшеготоварища. Причиной этого во многом был сдержанный характер и большаяосновательность Гегеля. Недаром в юности ему дали прозвище «Ста­рик». «Еготворчество было тихим движением ума, — писал биограф Гегеля Карл Розенкранц, —непрерыв­ной поступательной работой всего его существа. Его биография лишена,поэтому обаяния больших кон­трастов, страстных прыжков и только благодаря на­пряженнойзначительности ее героя избавлена от полной монотонности»[2].
 Естественно, что при такой натуре Гегель оказался в тени более энергичного иудачливого Шеллинга. Понятно, почему в то время, когда после окончанияуниверситета Шеллинг блистал талантами, был ши­роко известен и обласкан Гете,Гегель прозябал в безвестности в роли домашнего учителя.

Итолько благодаря содействию того же Шеллинга Гегель по­лучает место доцента вЙенском университете, а затем становится там профессором. В Иене Гегель вместес Шеллингом стал издавать «Критический философ­ский журнал», проявив себя вкачестве яркого пуб­лициста. Здесь же вышла первая крупная работа Гегеля«Различие между системами философии Фихте и Шеллинга», в которой он лишьуточнял различные аспекты учения своего друга.
   Только когда Гегелю было уже 36 лет, вышла его «Феноменология духа», в которойон впервые заявил о себе как о самостоятельном философе. По словам Маркса, вэтой работе заключена «тайна и исток всей гегелевской философии». И в нейдействительно со­держится вся гегелевская философия, но в такомконцентрированном виде, что это произведение счи­тается одним из самых «темных»в творчестве Гегеля. Как уже было сказано, именно эта работа развела Гегеля сШеллингом. После выхода «Феноменологии духа» Шеллинг и Гегель обменялисьписьмами, и после этого переписка и всякие сношения между бывшими друзьями исоратниками прекратились.
   “Мы уже видели, какие серьезныепоследствия может повлечь за собой такое «маленькое» обстоя­тельство, какпризнание приоритета интуиции по отношению к понятию”[3].В науке вообще нет «мело­чей», и на все в ней должны быть свои основания. Чтокасается обратного смещения акцента с интуи­ции на понятие, которое осуществилГегель, то это было связано с очень важным пересмотром им самой сути понятия.
  Шеллинг при всех его новациях в отношении поня­тия остается на позицияхтрадиционной логики, рас­сматривая форму понятия как обобщенное представле­ние.Гегель определяет понятие совершенно иначе, а именно как развернутое пониманиесущества дела.
2. Трактовка понятия Гегеля.
 Как и во многих других вопросах, в трактовке понятия Гегель возвращается навполне естественную и обычную точку зрения. Ведь мы считаем, что у кого-то естьпонятие ускорения, когда этот некто понимает, что такое ускорение и может егоопреде­лить через другие физические понятия, скажем, че­рез скорость или массу,иначе говоря, в понятии должна быть выражена существенная сторона объек­тивногомира.
  Итак, у Шеллинга понятие может свидетельство­вать лишь об « общих признаках»изучаемого предмета, процесса, явления. В суть же происходящего мы про­никаем спомощью интуиции как непосредственного, в непонятийного постижения истины. Сточки зрения Гегеля, “впознании все происходит принципиально иначе”[4].Существо дела мы постигаем как раз при помо­щи понятий, а не путем прямогосозерцания истины. Мышление в понятиях, согласно Гегелю, вполне спо­собнопостигать истину. Но для этого мы должны «разрешить» ему опираться напротиворечие.
  Гегель различает абстрактно-всеобщее и конкретно-всеобшее, имея в виду, впервую очередь, два типа знания. Абстрактно-всеобщее — это как раз те нашиобщие представления, которые имеет в виду Шел­линг. И чтобы овладеть такимиобщими представле­ниями, как, к примеру, «дом», «яблоко», «дружба», намдостаточно воспользоваться здравым смыслом, или рассудком. Ведь уже простойжизненный опыт свидетельствует о том, что дружба — это добрые отношения междулюдьми, исключающие драку и обман. Другое дело конкретно-всеобщее, на котороеопирается всякая серьезная наука. Так, в естествозна­нии и философиииспользуются понятия «простран­ство», «время», «бесконечность», «абсолютное», вотношении которых нам не обойтись без разума, а разум, согласно Гегелю, неможет выразить истину, не вооружившись диалектикой.
 Таким образом, мистической интуиции Шеллинга Гегель противопоставляет разум какспособность по­стигать и разрешать противоречия. Но, для того чтобы утвердитьразум в своих правах, Гегель обосно­вывает новый взгляд на саму сутьпротиворечий. “Ведь традиционнаялогика видела в противоречии сино­ним непонимания и заблуждения"[5].Гегель утверждает противоположное. Противоречие у него становится орудиемистины, а отсутствие противоречий — симп­томом заблуждения.
   Напомним, что уже Шеллинг в своей натурфило­софии открыл полярность какединство противопо­ложных сил и тенденций. Процесс жизни, как гени­альноподметил молодой Шеллинг, есть борьба двух начал — соединения и разъединения. Итакова суть всех природных процессов. Но тот же самый Шел­линг не допускал«полярность» в наше мышление. Понять единство противоположностей, считал он,невозможно. И точно так же многие современные логики, допуская противоречивостьв мире, отрицают возможность выразить ее в мышлении. Но не надо быть Гегелем,чтобы понять, насколько странная эта позиция. Ведь мы должны точно знать ипонимать, что именно нельзя мыслить. Здесь получается как с кантовской «вещью всебе», о которой мы знаем, что она есть, но которая при этом непознаваема.Откуда же мы знаем, что она существует, если она непозна­ваема? И потом, еслипротиворечие не допускается в мышлении, то почему оно называется «противоречи­ем»?Ведь «противоречие» — это буквально означает «речь против речи». Тогда ужнужно, вслед за Шел­лингом, говорить о существовании только «полярнос­ти», а не«противоречий».
  По сути, Гегель развивает ту верную мысль всей немецкой классики, согласнокоторой мы должны постигать действительность в ее же собственных фор­мах. Иесли в мире существенную роль играет един­ство противоположностей, то постигатьего мы долж­ны в форме логических противоречий. И каждый раз, когда в познающеммышлении возникает противоре­чие, мы должны ставить вопрос о том, является лионо объективным противоречием. Гегель был пер­вым, кто заговорил об объективныхпротиворечиях, выражающих противоречивость самой действитель­ности. Объективныепротиворечия он отличает от таких противоречий, которые являются следствиемнашей ошибки.
 Здесь стоит вспомнить о Канте, который в свое время бросил вызов традиционнойлогике с ее фор­мальным подходом к анализу суждений. Тем не менее ни Кант, ниФихте, ни Шеллинг не выступили против традиционной логики по вопросу о«запрете» проти­воречий. Даже констатировав единство противопо­ложностей вприроде, Шеллинг не признает противо­речие в качестве логической формы, то естьв качестве необходимой формы нашего мышления о мире. Вмес­то того чтобырасширить границы логики в соответ­ствии с новой меркой действительности,действитель­ность подгоняется под узкую мерку старой логики.
Именноэту непоследовательность и ликвидирует Гегель. “Длячеловеческого мышления нет никаких внешних границ, доказывает он, кроме границпрак­тически освоенного человеком”[6].Поэтому всякая гра­ница для нашего разума — это только относительнаяисторическая граница. И условием всесилия разума, считает Гегель, является егоспособность преодоле­вать противоречия. Например, противоречивость движенияобнаруживает себя в разуме человека в форме противоречия между прерывностью инепре­рывностью. При созерцании окружающего мира это противоречие обнаружитьневозможно, так как в созерцании нам дана сплошная непрерывность. Сам фактдискретности движения, а также пространства и времени мы открываем толькоблагодаря аналити­ческой, расчленяющей способности рассудка. Именно поэтомуГегель рассудок называет «кислотой». Но единство прерывности и непрерывностикак единство противоположностей схватывает только разум, кото­рый в своюочередь является противоречивым един­ством созерцания и рефлексии.
3. Высшая познавательная способ­ность человека.
Такимобразом, высшей познавательной способ­ностью человека, согласно Гегелю, являетсяразум, а орудием разумного познания — понятия. А посколь­ку понятия немыслимыбез противоречий, то высшей формой логики у Гегеля оказывается диалектика. Мывидим, как теория познания оборачивается у Гегеля логикой, а логика, в своюочередь, диалектикой. И действительно, в учении Гегеля они совпадают. Тео­рияпознания, логика и диалектика, с точки зрения Гегеля, по большому счету должнызаниматься одним и тем же предметом, а именно системой категорий.
Всвоей работе «Наука логики», которую Гегель писал в течение четырех лет, когдавозглавлял гим­назию в Городе Нюрнберге, он обрисовывает контуры указаннойсистемы категорий. Согласно Гегелю, ка­тегории выражают ступени познания отпростого чувственного созерцания до уровня теоретической науки и философии. Делов том, что Гегель, в отличие от представителей прежней метафизики, не считаетвозможным получить истину всю и сразу. Более того, у Гегеля истина неисчерпывается готовым результа­том. Она, согласно Гегелю, есть результат вместесо своим становлением. Истина — это процесс. Тем са­мым Гегель вводит вфилософию понятие относитель­ной истины. И благодаря этому история, и историяпознания в частности, перестает быть историей про­стых ошибок и заблуждений,как это считал, к при­меру, Ф. Бэкон. Она превращается в процесс уточне­нияотносительных истин и их развития, без чего невозможна никакая наука.
“Высшую истину, согласно Гегелю,нам открывает философия. Именно философия, пройдя свой собст­венный путьразвития, выявляет подлинную суть и смысл бытия”[7].В то время как искусство, религия и естествознание только приближают нас кистинному знанию. Искусство и религия, по мнению Гегеля, не в состоянииотвлечься от образов и аллегорий в разговоре об основе мира. А наука, ужеовладев понятием, застревает на анализе природных явлений, не проникая вподлинный источник и причину миро­здания. И только философия, считает Гегель,раскры­вает перед нами истинную картину происходящего, а именно то, что основумира составляет само мыш­ление.
Логическаякультура философа-диалектика, со­гласно Гегелю, позволяет ему понять тот факт,что наше мышление и основа мира есть одно и то же. Таким образом, Гегельформулирует принцип тожде­ства бытия и мышления, имея в виду то, что скрытаядля обычного восприятия основа мира есть не что иное, как развивающеесямышление. И мы должны восходить в своем познании по категориальным сту­пенямпотому, что таков ход развития этого объек­тивного, надындивидуальногомышления. Принимая в молодые годы пантеизм своего друга Шеллинга, зрелыйГегель, как мы видим, переходит на точку зрения объективного идеализма. Тот жепуть в своей духовной эволюции проделал, напомним, и Шеллинг. Но у позднегоШеллинга идеальное начало мира — это ветхозаветный мистический Бог, тогда как уГегеля основой мира является Абсолютный Дух в Форме Понятия. Гегель тожеименует эту основу Богом, однако, у него мало общего с традиционнойхристианской точкой зрения на Создателя. Недаром объективный идеализм Гегелячасто называют пан­логизмом.
  Итак, «Наука логики» — это сердцевина учения Гегеля, в которой идет речь обидеальной основе бытия и способе ее саморазвития. Причем в «Науке логики» этотпроцесс представлен в той ясной логи­ческой форме, которая открывается толькофилосо­фу, и только тому философу, который занимается диалектической логикой. Адиалектическая логи­ка — это как раз та универсальная наука, в которой,согласно Гегелю, сошлись теория познания, логика и диалектика. И речь в нейидет, как мы уже сказали, о развитии Абсолютного Духа, которое выражается ввосхождении от абстрактного к конкретному, то есть от простого и одностороннегок развитому и целост­ному, или же к системе. Таким образом, если отвлечь­ся отгегелевского идеализма, то окажется, что диа­лектическая логика — это наука отом, как возможно системное, научно-теоретическое мышление, или, иначе говоря,как возможно подняться от обыденного взгляда на мир к его научному пониманию.
  Как мы видим, познание истины из индивидуаль­но-психологического явления, какимоно было у фи­лософов Нового времени, в немецкой классике стано­витсяисторическим процессом. Уже в наукоучении Фихте эмпирический субъект способенпознавать только с помощью тех духовных орудий, которыми его наделяеттрансцендентальный субъект. Что каса­ется Гегеля, то он пытается воссоздатьступени пости­жения истины не столько индивидом, сколько родом, родовымсубъектом. Соответственно процесс восхож­дения от абстрактного к конкретномустановится у него законом познания в масштабах всего человечества, а на почвеидеалистической мистификации — законом самопознания Абсолютного Духа.
  Гениальные открытия и идеалистическая мисти­фикация сплетены в учении Гегелявоедино. И одно без другого в тех культурно-исторических условиях, наверное,было бы невозможно. В результате в русле своих идеалистических поисков Гегельприходит к новой постановке вопроса о путях формирования мышления. Если человекмыслит посредством кате­горий, считает Гегель, то такое мышление не может бытьодной из субъективных способностей человека, наряду с чувством, памятью,желанием, велением. А именно так мышление понималось предшественника­миклассической немецкой философии. Более того, мышление представлялосьбольшинством из них как деятельность некой бесплотной души. А потому и самомышление оказывалось деятельностью чисто бесплотной.
  
4.Мышление не может быть одной из множества способностей человека.
 Согласно Гегелю, мышление не может быть одной из множества способностейчеловека наряду, скажем, с практической волей и энергией. Наоборот, доказываетГегель, мышление включает в себя практичес­кую волю человека в качестве одногоиз своих «мо­ментов». “Такимобразом, из чего-то бесплотного и бессильного мышление у Гегеля становитсяопреде­ленной силой, способной производить изменения в окружающем мире”[8].Включив в мышление то, что позднее будут именовать предметно-практической де­ятельностью,Гегель создает предпосылки для наибо­лее адекватного объяснения того, какимобразом че­ловек осваивает мир, вычерпывая из этого мира его существенныекатегориальные определения.
 Практика, как мы знаем, уже рассматривалась предшественниками Гегеля, то естьКантом, Фихте и Шеллингом. Но она рассматривалась ими в своих частных формах:как нравственное деяние, как твор­ческое воображение, как осуществлениенекоторого мысленного проекта. Гегель отличается тем, что впе­рвые вводит влогику и теорию познания практику как трудовую деятельность людей. В этомотношении на него оказала немалое влияние английская классическаяполитэкономия. Но, в отличие от английских экономистов, Гегель рассматриваеттрудовую дея­тельность не только с чисто прагматической стороны, то есть какдеятельность по производству необходи­мых человеку предметов. Для Гегеля онаодновремен­но является деятельностью, производящей самого человека.
ЧАСТЬ-2.
1.«Феноменология духа»
 В «Феноменологии духа» Гегеля наиболее извест­ной является глава«Самостоятельность и несамосто­ятельность самосознания; господство и рабство»,в которой идет речь о роли труда в формировании человеческого отношения к миру.Именно здесь Ге­гель говорит о том, что труд учит человека дисцип­лине, то естьсамоограничению и организованности, отличающих его от животных. И тот же самыйтруд заставляет нас осознавать мир как независимую, са­мостоятельнуюреальность, в отношении которой нужно действовать в соответствии сопределенными законами. Эти фундаментальные качества, согласно Гегелю,сформировались у человечества благодаря труду рабов. Соответственно антиподраба — госпо­дин впервые демонстрирует человеческое умение по­велевать, а темсамым в лице господина человечество обретает способность возвышаться надприродным миром.
Такимобразом, уже в своей первой оригинальной работе Гегель отводит труду одну изопределяющих ролей в формировании человеческого способа жизни. “Ивсе же, обусловив нашу дисциплинированность и предметное отношение к миру, трудостается у Гегеля частной формой деятельности человека”[9].Не только в «Феноменологии духа», но и в других произведениях Гегеля, включая«Философию истории», он смотрит на производственную деятельность как наограничен­ное проявление разума, тогда как теоретическая де­ятельность философапредстает в качестве его универ­сального воплощения. И все же мысль о том, чточеловек есть продукт своего труда, впервые была высказана Гегелем. И именно изгегелевского учения она была заимствована Марксом, который выстроил на ееоснове свое понимание сущности человека. Но у Маркса уже не теория, а именнопрактика становится универсальной основой нашего отношения к действительности.
  Но это еще не все. Дело в том, что Гегель, вслед за Фихте и Шеллингом,настаивает на том, что, появившись на свет, каждый из нас застает в качествечего-то готового и объективно существующего способ­ность мыслить. И задачаиндивида как раз и заклю­чается в том, чтобы присвоить эту способность, сде­латьее своей личной способностью. Это один из самых трудных моментов гегелевскогоучения, и всегда су­ществует искушение представить указанный ход мысли простовывертом гегелевского идеализма. Од­нако здесь не все следует списывать на счетидеалис­тических мистификаций. Важнее определить ту грань, до которой в такомпонимании мышления нет идеализма и за которой он начинается.
   Конечно, трудно представить себе способность к мышлению существующей вне и донас. Но не менее трудно представить себе, и тем более объяснить, каким образомчеловек рождается с готовым багажом знаний о мире, с готовыми понятиями, кпримеру, о причине и следствии, о сущности и явлении, как это доказывалирационалисты с их теорией врожденных идей. Не может человек и просто узнать этипонятия, поскольку никакое познание невозможно без катего­рии причинности.Познание мира, как показал Кант, есть подведение чувственного опыта подкатегорию причинности и под другие категории. Следовательно, для того чтобыусвоить смысл причинности, мы долж­ны уже владеть им.
  Итак, Гегель не может согласиться с тем, что умение логически мыслить, то естьсмотреть на мир через призму категорий, дано нам от рождения. “Несогласен он и с тем, что эта способность формируется в процессе образования.Ведь, приступая к образованию, человек уже должен уметь мыслить”[10].Никому и никогда не давали образование с пеленок. Но зато каждая матьнастойчиво знакомит своего ребенка с миром челове­ческой культуры, обучая еготому, как пользоваться окружающими его «умными» предметами.
   Именно в общении с умно организованным чело­веческим миром и видит Гегельглавный способ формирования мышления. Следовательно, человек при­сваивает себеспособность мыслить в практической форме, активно взаимодействуя вначале сножом и вилкой, входной дверью и лестницей, а затем знако­мясь с моралью,правом, обществом и государством. И только на основе практического разума уиндивида формируется способность к теоретическим действиям во внутреннем планесознания. Теоретический разум оказывается продолжением и развитием той способ­ностимыслить, которая впервые возникает у инди­вида только в качестве практическойспособности.
Врезультате мышление оказывается у Гегеля не функцией бесплотной души и неприрожденной функ­цией нашего тела. Мышление, доказывает Гегель, являетсяфункцией тела культуры, которое он име­нует «объективным духом». Приобщаясь кобъектив­ному духу, то есть к культуре, каждый индивид, согласно Гегелю,присваивает себе мыслительную способность, которой изначально не владеет ни егомозг, ни его тело в целом. И только у объективного духа наш мозг и наше телоучатся мышлению.
2. Каждый предмет культуры — это опредмеченныеспособности человека.
Надосказать, что по большому счету в указанных представлениях Гегеля еще нет ничегоидеалистичес­кого. Ведь, осваивая мир культуры и общаясь с предметами,созданными человеком для человека, мы раскрываем для себя их суть и тем самымформи­руем свои деятельные способности. В этом смысле каждый предмет культуры —это опредмеченные способности человека. И овладевая таким предметом, мыраспредмечиваем замыслы, знания и умения его создателей. В конечном счете топори пила, как и учебник по плотницкому делу, учат человека разум­ному обращению сдревесиной. Но учебник в сочета­нии с хорошим учителем сокращает процесс нашегоразвития.
Другоедело, вопрос об истоках опредмечивания, а значит, о происхождении миракультуры. Здесь как раз и начинается специфически гегелевский идеа­лизм, всоответствии с которым человек оказывается всего лишь орудием Абсолютного Духа,целью кото­рого является самопознание. Для Гегеля ясно, что природу разумаможно объяснить, лишь обратившись к действиям человека в предметном мире.Однако тот же труд, с точки зрения Гегеля, неизмеримо ниже и ущербнеетеоретической деятельности. А потому, сле­дуя классическим философскимпредставлениям, Ге­гель утверждает примат теоретического разума, по­лагая воснову мира Понятие. Но без воплощения в предметный мир, то есть бейопредмечивания, такой вселенский разум, утверждает Гегель, не может осоз­натьсамого себя, а значит, стать полноценным разу­мом. Таким образом, самопознаниеАбсолютного Ду­ха становится сутью философии Гегеля. А природный и социальныймир предстают в его учении как резуль­тат самоотчуждения Абсолютного Духа, безкоторого он не способен познать себя и обрести тем самым полноту и целостность.
Подчеркнемтот факт, что философское учение Гегеля, изображающее деятельное самопознаниеАб­солютного Духа, оказалось самой грандиозной идеа­листической системой, какуюзнала мировая филосо­фия. Она открывается «Наукой логики», в которой, по словамГегеля, дано «изображение Бога, каков он в своей вечной сущности до сотворенияприроды и какого бы то ни было конечного духа»[11].Следующий раздел гегелевской системы составляет «Философия природы», в которойизображается «развитие духа в пространстве», а затем Гегель переходит к «Филосо­фиидуха», где речь идет о «развитии духа во време­ни», а именно в процессекультурно-исторического развития. В сжатом виде вся система Гегеля изложе­на имв трехтомной «Энциклопедии философских наук». Но помимо указанной работы, атакже «Науки логики», «Философии права» и других произведений Гегеля,опубликованных при жизни автора, гегелев­ская система уточнялась и развиваласьв его лекци­онных курсах, которые Гегель читал в университетах Гейдельберга иБерлина. Речь идет об «Эстетике», «Философии истории», «Философии религии» и«Ис­тории философии», которые были изданы уже после кончины Гегеля по записямего слушателей.
Новернемся к вопросу о самоотчуждении Абсо­лютного Духа. Дело в том, чтопосредством этой вселенской фантасмагории Гегель отстаивает важнейшийфилософский принцип, суть которого в том, что самих себя мы познаем в той жеопосредованной форме, в какой познаем окружающий мир. Гегель, как мы знаем, былпоследовательным противником «непосредственного познания» в форме интуиции, илипрямого созерцания истины, а потому Абсолют в его учении способен осознатьсебя, лишь глядя на созданный им самим мир, словно в зеркало. “Ито же самое касается человеческих индивидов, которые оказываются орудиемсамопознания Абсолютного Ду­ха, хотя, в отличие от; природы, в лице человекадух осознает себя в качестве свободного субъекта”[12].
  История, утверждает Гегель, есть «прогресс в осо­знании свободы». С этой точкизрения он выделяет три этапа в мировой истории: во-первых, древность, когдавосточные народы знали, что свободен один, то есть деспот; во-вторых,греко-римский мир, в котором было известно, что свободны некоторые, то естьарис­тократы, и, наконец, современный Гегелю герман­ский христианский мир,когда народы осознали то, что свободны все. Здесь, однако, нужно отметить, чтосвободные действия выдающихся личностей, подоб­ных Наполеону, как и поведениецелых народов, направляются, согласно Гегелю, «таинственной ру­кой» Мировогодуха. И «хитрость разума» состоит в том, что посредством свободных поступковлюдей, он достигает собственных целей, неведомых отдельным индивидам.
   По сути, в «таинственной руке», действующей в истории, можно без труда узнатьисторическую зако­номерность. Точно так же в «объективном духе», о которомпостоянно упоминает Гегель, легко узнается общественная основа нашей жизни. Мыже говорим о «духе эпохи», и в общем знаем, что имеем в виду. Мы имеем в видуте господствующие настроения, которые свойственны тому или иному обществу вопределенные исторические периоды. Мы говорим также, что та или иная идеявитает буквально в воздухе, и от этого не становимся духовидцами. Про­сто, какзаметил Руссо, всеобщее не есть общее всем. И господствующее настроение, котороецарит в обще­стве, не есть простое механическое сложение настроений отдельныхего членов. Оно порождается и уси­ливается чисто общественными органами:государст­вом, религией, искусством, а в настоящее время так называемыми«средствами массовой информации». Маркс в этом случае использовал термин«обществен­ное сознание». И это опять-таки не сумма сознании отдельных людей, асознание общества.
    Идеализм в понимании такого сознания начина­ется только там, где онообъясняется не из определен­ных условий общественной жизни, а истолковывает­сякак сущее само по себе, как нечто, существующее до всякой реальной истории. Икак раз так в конеч­ном счете поступил Гегель.
Чтобыстать свободным, Абсолют у Гегеля должен осознать себя. Ведь без сознания нетсвободы. А осознает себя Абсолютный Дух, отражаясь в предмет­ном телечеловеческой культуры. Таким образом, Гегель не может обойтись без предметнойдеятельнос­ти по созданию тела культуры, то есть без материаль­ногопроизводства, промышленности. Но все здесь переворачивается «вверх ногами». Недух у Гегеля “есть функция развитияматериальной жизни, а на­оборот — развитие материальной жизни есть функ­циядуха"[13].И тем не менее для такого взгляда на вещи у Гегеля тоже есть свои вескиеоснования.
3.Общество весьма и весьма далеко от идеала.
  Маркс в «Тезисах о Фейербахе» отмечает, что точкой зрения прежнего материализмабыли отдель­ные индивиды в «гражданском обществе», тогда как точкой зрения егоматериализма является «обобще­ствившееся человечество». «Гражданское общество»,о котором говорит Маркс, — это буржуазное общество как общество частныхиндивидов. Гегель тоже стоял на точке зрения «гражданского общества». Но толькоон уже не идеализировал данное общество, как это делали французскиепросветители. Гегель имел воз­можность убедиться в том, что общество, котороеполучилось в результате Французской революции, так вдохновлявшей его вмолодости, является весьма и весьма далеким от идеала. А идеалом для Гегелявсегда была античная Греция, восхищавшая его гар­монией своей внутреннейобщественной жизни.
   “Прекрасный идеал остался только вобласти мечты. Что касается реальности, то Гегель не видел никаких путейпреобразования «гражданского обще­ства» во что-то более высокое”[14].Ведь история, по Гегелю, состоит в осознании идеи свободы, а свобода в«гражданском обществе» достигает своей высшей формы. Здесь, в отличие отрабовладения и феодализ­ма, «все свободны» и каждый делает, что хочет. И тем неменее такой «кишмя кишащий произвол» Гегеля не устраивает. Единственной силой,которая может противостоять произволу индивидов в «граж­данском обществе», онсчитает «политическое госу­дарство». Только оно, согласно Гегелю, является но­сителемидеи «всеобщего блага». И потому Гегель ставит «политическое государство» выше«граждан­ского общества». Только государство, доказывает Ге­гель, способносделать из совокупности частных ин­дивидов человеческое общество.
   Но здесь нужно подчеркнуть, что идея «всеобщего блага» противостоитэгоистическому интересу, как идеальное начало материальному. Поэтому идеаль­ныеустремления государства Гегель ставит выше материальных интересов «гражданскогообщества». Естественно, что философия, призванная быть теоре­тическимоправданием такого положения вещей, мог­ла быть только философским идеализмом.
    Как мы видим, идеалистическое учение Гегеля было вполне органичным для своейэпохи, хотя и содержало внутреннее противоречие. На внутреннюю противоречивостьгегелевской философии указал Ф. Энгельс в работе «Людвиг Фейербах и конец клас­сическойнемецкой философии». Речь идет о консер­вативности гегелевской системы, с однойстороны, и революционности его диалектического метода — с другой. Идействительно, если исходить из гегелев­ского диалектического метода, товозможности чело­веческого разума безграничны, но с точки зрения его системы унашего познания есть предел, обусловлен­ный задачей самопознания АбсолютногоДуха. Ана­логичным образом Гегель устанавливает абсолютную границу развитиючеловеческого общества, имея в виду современную ему прусскую монархию каксовершенную форму правления в условиях «гражданского общества».
   В результате весь ход развития природы и обще­ства оказался у Гегеляпредзаданным. Такого рода позиция в философии именуется преформизмом. Ноэта позиция несовместима с пафосом бесконечного познания и творчества,содержащимся в диалекти­ческом методе Гегеля. Указанное противоречие в конечномсчете привело к расколу в стане учеников и последователей Гегеля. Гегельянцывыступили еди­ным фронтом против критики гегелевского учения Шеллингом. Однакодискуссия о гегелевском пони­мании религии вызвала резкие разногласия в средегегельянцев. Еще более резкими были разногласия между старогегельянцами имладогегельянцами в оценке главных достижений гегелевской философии. Старогегельянцынастаивали на том, что сутью уче­ния Гегеля является его идеалистическаясистема. Младогегельянцы, напротив, считали наиболее пер­спективнымдиалектический метод Гегеля.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
  Надо сказать, что после опубликования «Филосо­фии права» Гегель сталвосприниматься многими как официальный философ прусского государства. “Ведьв этой работе он поддержал наследственную монархию и консервативный порядокнаследования собствен­ности под названием «майорат», когда она нераздель­нопереходила к старшему сыну”[15].Критику со стороны либеральной интеллигенции вызвал также извест­ный тезисГегеля о том, что — «все действительное разумно».
  Тем не менее, общий революционный дух гегелев­ской философии создавалсовершенно иные настро­ения у философской молодежи Германии, отчего прусскоеправительство и попыталось противопоста­вить гегельянству философию откровениястарика Шеллинга. Вплоть до 40-х годов XIX века последова­тели Гегеляпредставляли наиболее влиятельное на­правление в немецкой философии. А дискуссиив среде младогегельянцев создали почву для появления ряда новых яркихфилософских учений. И первый, о ком следует сказать, это немецкий философЛюдвиг Фейербах.
ЛИТЕРАТУРА.
1.Гегель Г.В.Ф. Наукалогики: В 3 т. М., 1970. Т.1. –549 с.
2.Гегель Г.В.Ф. Наукалогики: В 3 т. М., 1970. Т.2. – 606с.
3.ГегельГ.В.Ф. Наука логики: В 3 т. М., 1970. Т.3. – 672с.
4.Гегель Г.В.Ф. Соч.:В 14т. М.; Л.,1929-1959. Т. 14. — 598.
5.Гегель. Энциклопедияфилософских наук. М.,1974. Т.1. – 609с.
6.Гегель. Философия права \\ Соч. М.-Л.,1934. Т. 7. –527с.
7.Гегель. Лекции по истории философии. Соч. М.,1932-1935. Т. 10. – 703с.
8.Маркс К., Энгельс Ф.Соч., т. 19, — 733с.