Николай Александрович Бердяев сыграл выдающуюся роль вразвитии русской и европейской философии ХХ века[1].
По своей сути философия Н.А. Бердяева носитрелигиозно-экзистенциалистский характер, с явными признаками антропологизма. Всвоей работе «Мое философское миросозерцание» (1937 г.) он так характеризуетпредмет своей философии: «В центре моего философского творчества находитсяпроблема человека. Поэтому вся моя философия в высшей степени антропологична.Поставить проблему человека – это значит в тоже время поставить проблемусвободы, творчества, личности, духа и истории. Философия моя экзистенциальноготипа» [1, c. 19]. Можно сказать, что предметом философии Бердяева являютсясвобода, творчество как условие и способы жизнепроявления человека как личности,ядром которой является духовно-религиозная жизнь в ее становлении и проявлении.«Философия есть наука о духе. Однако наука о духе есть прежде всего наука очеловеческом существовании» [1, c. 19]. А раз так, то философия имеет не толькотеоретическое, но и практическое значение. Именно в практическом приложениифилософии видит Н.А. Бердяев ее призвание: «Настоящий, призванный философ хочетне только познания мира, но и изменения, улучшения мира. Иначе и быть не может,если философия есть прежде всего учение о смысле человеческого существования, очеловеческой судьбе» [2, c. 232]. Поэтому философия является не только любовьюк мудрости, но самой мудростью. Философия сопричастна тайне бытия и бытиячеловека. В отличие от науки она не может носить чисто рациональный характер, ав отличие от теологии она (философия) является чуждой догматизму. По мнениюН.А. Бердяева, она имеет очищающее значение как для науки, так и для религии. Всилу такого призвания и предназначения философ по природе своей частооказывается одиноким и непризнанным, и лишь позднее он получает общественноепризнание.
Исходя из такого определения предмета и задачифилософии, он ставит извечно фундаментальный для философии вопрос: что чемупредшествует – бытие свободе или свобода бытию? Исходный постулат всейфилософии Н.А. Бердяева состоит в первичности свободы по отношению к бытию, квсему существующему: «Своеобразие моего философского типа прежде всего в том,что я положил в основание философии не бытие, а свободу». «Бог захочет свободы,и отсюда произошла трагедия мира, свобода в начале и свобода в конце» [3, c.432]. Причем, эта свобода «несотворенная», «примоординальная». Более того,«свобода не создана Богом, но он сам рождается из свободы». Поэтому «Богприсутствует лишь в свободе и через свободу». Свобода по своему характеру естьположительная творческая мощь». Свобода предшествует и природному бытию, вкотором торжествует только необходимость. «Свобода, по убеждению Н.А. Бердяева,не есть особенное наряду с божественным бытием, свобода есть то, без чего бытиемира не имеет смысла для Бога, через что только и оправдывается Божий замысел омире. Бог сотворил мир из ничего, а значит и из свободы» [4, c. 115]. Свободаесть не только первооснова бытия, но первооснова жизни, а жизнь есть не что иноекак проявление Духа. «Духовная жизнь есть наиреальнейшая жизнь», – замечаетБердяев [4, c. 27]. Что же он понимает под свободой и откуда она проистекает,где ее корни? Пожалуй, это один из сложнейших вопросов философии. «Свобода, поБердяеву, есть самоопределение изнутри, из глубины, и противоположна всякомуопределению извне, которое есть необходимость» [4, c. 90]. В данном случае онсолидарен с Гегелем в отношении свободы. «Свобода, подчеркивал Гегель, состоитв том, чтобы в своем другом все же быть у самого себя, быть в зависимоститолько от самого себя, определять самого себя» [6, c. 124]. Гегель, как мызнаем из предыдущих лекций, рассматривал свободу как самобытие и саморазвитиеобъективного духа, его сущности. Стало быть, свобода носит изначальноидеально-духовный характер, она внеприродна. Бердяев категорически возражаетпротив всякой натурализации свободы. Свобода есть способ, каким сущностьнеограниченно проявляет себя и творит себя, без каких-либо внешнихрегламентаций и внешнего принуждения. Вот почему свобода есть для Бердяева«положительная творческая мощь». И, прежде всего, мощь духа. Положительнаясвободы, по Бердяеву, есть свобода не от чего-либо (что синоним произвола), асвобода «для» [4, c. 112]. Именно посредством свободы Бог придает смысл бытиюмира, мировой жизни. А проявление (или не проявление) свободы определяет судьбуи мира, и человека.
И, все же, где коренится свобода, если онапредшествует всякому бытию? «Свобода, – считает Н.А. Бердяев, – заложена втемной бездне, в ничто. Свобода предшествует миру, она вкоренена в изначальноеничто». Вот почему даже Бог (всесильная духовная сущность) «всесилен надбытием, но не над ничто, но не над свободой. Без свободы нет Бытия Бога» [4, c.112]. Свобода порождает все в мире, в том числе добро и зло (О чем подробнее мыскажем ниже). Свобода есть исходно необходимое условие для бытия человека,становления его как личности и для творчества. Посредством ее он (человек)положительно утверждает себя. Можно сказать, что, по Бердяеву, свобода носиттотальный характер. Поэтому трагедию человека и истории он связывает снеосуществленностью свободы.
Свобода, по Н.А. Бердяеву, наиболее полно воплощаетсяв духе, в духовной жизни. Что же он понимает под Духом и духовной жизнью?Бердяев не сторонник рационалистического, понятийного определения Духа.«Рациональное определение духа невозможно, это безнадежное предприятие дляразума. Дух умерщвляется таким определением, он превращается в объект в товремя, как он субъект» [5, c. 377]. Поэтому он даже допускает мистическое,иррациональное толкование Духа, поскольку «… слово дух принято употреблять вочень широком, всеобъемлющем смысле слова» [9, c. 381].
«Дух, по Бердяеву, есть качество, стоящее вне всякойутилитарности, заражающей жизнь мира… Дух есть сила, освобождающая от властистихии, от власти земли и крови…, возвышающаяся над ними, но не уничтожающаяих. Дух повсюду и во всем действует, но как сила просветляющая, преображающая,освобождающая, а не принуждающая» [5, c. 380]. «Дух есть творческая активность,все творящая из себя» [5, c. 392]. Поэтому дух есть не объект, а субъект,самодостаточный и все из себя творящий. Он трансцендирует во вне, во внешнийобъективный мир. А творить может только субъект, но не объект. В силу этого«всякий акт духа есть высший акт … творческий акт субъективного духа есть выходиз себя в мир» [5, c. 392]. Он изначально свободен и сама свобода, он сам себядетерминирует, определяет и развивает. И Бога и человека можно понять толькочерез дух. «Дух гуманизирует человеческое понимание Бога» – принципиальныйпостулат Н.А. Бердяева [5, c. 380]. Отметим основные качества, свойства Духа поБердяеву.
1. «Дух всегда есть настоящее, настоящее обращенное квечности».
2. «Дух вневременен, как и внепространственен».
3. «Дух целостен и сопротивляется дроблению времени ипространства».
4. «Дух есть не бытие, а смысл бытия, истина бытия».
5. «Дух одинаково и трансцендентен и имманентен[2].
6. «Дух не тождественен сознанию, но через духконструируется сознание, и через дух же переступаются границы сознания ипроисходит в сверхсознание».
7. «В духе есть прометеевское начало, восстание противбогов природы, против детерминизма человеческой судьбы, есть порыв и прорыв квысшему свободному миру» [5, c. 380].
8. «Дух есть победа над падшей природой, но эта победаозначает не отрицание и уничтожение космоса, а его освобождение и просветление»(подчеркнуто мной – Г.Ч.).
9. «Дух всегда означает, что человек не раб, агосподин космических сил, но господин – дух и освободитель» [5, c. 381].
10. И, наконец, «дух есть не природа, хотя бы идушевная, а истина, красота, смысл, свобода» [5, c. 382]. Поэтому дух естьвысшая ценность и он носит аксиологический (ценностный) характер.
Н.А. Бердяев настаивает на утверждении, что дух естьне универсальная основа мира (тогда бы он не был субъектом). Дух всегдаконкретен, личен, субъективен». Дух находит свое субъективно-личностноевоплощение в личности Бога, в наиболее совершенной форме. Только Бог, каксубъект, может обнять мир своей любовью. И только в божественной сферепробуждается жизнь духа. «Дух есть как бы дуновение Божье…, сообщающее емувысшее достоинство, высшее качество, существование, внутреннюю независимость иединство» [5, c. 367]. Бытие мира – поступь Бога. Бердяев напоминает, чтопонимание духа как дыхания Бога восходит к античной философии. По-гречески дух(pпейта) значит дуновение легкое и неуловимое, повсюду проникающее.
Дух является истинной и подлинной реальностью,поскольку он есть истина, добро, смысл, свобода. А Бог, как высшее воплощениеДуха, является творческим субъектом, творящим мир из себя по законам свободыДуха. Бездуховным миром Бердяев называет природу и в силу своей бездуховностиона является падшим миром и только объектом. «Падший мир я называю миробъективации. В нем царит детерминация и материальная тяжесть» [5, c. 401]. Вэтом объективированном мире нет свободы. Свойство «падшести» (низкий, низменныймир, поскольку в нем нет духа и смысла) он распространяет и на общественный,социальный мир, если в нем отсутствует свобода и не утверждается смысл бытия.Он называет его миром социальной обыденности [5, c. 401]. Поэтому миробъективированный (природный и социальный) лежит во грехе, в зле. Он несторонник его уничтожения и отсечения, понимая, что это невозможно, а сторонникпросветления низшего и преображение его в высшее. И эта миссия выпадает на долючеловека, когда он становится Богочеловеческой личностью! Мир творится Богом,не субъектом, не человеком. Но человек «призван к творчеству в мире», черезчеловека Бог продолжает свое творение в форме преобразовательной, творческойдеятельности человека. Поэтому не только человек нуждается в Боге, чтобы бытьтворческой личностью, но Бог нуждается в человеке [5, c. 367].
Как мы уже упоминали выше, проблема человека, егоприроды и сущности является центральной в философии Бердяева, на что он и самуказывает. Какова же концепция человека, который придерживается Н.А. Бердяев, ив чем проявляется его сущность, и какова его сущность? Сразу отметим отличие ееот ортодоксально-религиозной трактовки, от объективно-идеалистической концепции(Гегель) и, конечно, от материалистической, от марксистской философии.
Свою концепцию он называет религиозно-персоналистическойи экзистенциалистской. Отметим основные ее черты.
Н.А. Бердяев придерживается сложившейся традиции вхристианской теологии и христианско-религиозной философии рассматриватьчеловека как результат творческого акта Бога. Он есть образ и подобие Бога –как субъекта. Человек по своей природе является и духовным, и телесным, иразумным существом. Он не только дуалистичен, но и плюралистичен. Но онтворческое и свободное существо. Он в полной мере живое существо. Именно «вчеловеке скрыта загадка бытия», поскольку в нем есть единство божественного ипросто человеческого. И только через постижение жизнепроявления человека, егоэкзистенцию (самоосуществление) мы можем приблизиться к пониманию сущностиБога. Вот почему он называет свою философию и антропологической [2, c. 242].
Как субъект, как персона он наделен душой. Душаперсоналистическое, субъективное выражение и конкретная форма бытия духа. Адушевность человека Н.А. Бердяев рассматривает, как присутствие в душе истины,красоты, смысла, свободы как сущности Духа [5, c. 382]. Реальный,действительный «человек – смешанное бытие – духовное, сверхприродное идушевно-телесное, природное. Человек есть точка пересечения двух миров, местоих встречи, он принадлежит двум порядкам. В этом бесконечная сложность итрудность человеческой жизни. Один и тот же человек и духовный и природный.Духовный мир – особенная его качественность. Но природный человек не исчезает».Вот почему «он должен работать над просветлением и одухотворением не толькособственной души и тела, но также души и тела всего мира» [4, c. 36–37]. Вэтом, считает Н. Бердяев, прижизненная задача каждого человека, егоисторическая миссия. Человек хотя и дуалистическое существо, но он в тоже времяесть целостность, которая был утрачена в грехопадении первого человека, Адама.Целостность человека, по Бердяеву, может быть восстановлена, если он станетактивным, творческим субъектом, личностью. Но личностью Богочеловеческой,которая впитает в себя все от духа, от Бога как субъекта и Иисуса Христа какподлинного Богочеловека, как конкретного Богочеловеческого идеала. Ведь емуничто человеческое не чуждо, но представленное в совершенной, не падшей форме,поскольку им движет только духовная любовь!
Идея «Богочеловека» является одной из центральныхпроблем всей философии Н.А. Бердяева. Под Богочеловеком он имеет в виду ненового Иисуса Христа, а обычного человека, но преображенного, освобожденного отгрехов и пороков, ставшего личностью, которой движет любовь, добро и истина и,которая в духе своем и душе закрепляет идеал И. Христа.
Становление «Богочеловеческого» начала в человекеявляется экзистенциальным процессом, который он должен прожить событийно идейственно активно. «Богочеловек» в каждом индивиде также проистекает изсвободы и из внутренней духовной жизни человека, а не из вне, не изобъективированного (природного) мира. Становление Богочеловека есть трудный итворческий процесс «просветления и преображения» множественной природычеловека. Преображению и просветлению подлежит и «плоть» человека, посколькуона включена в экзистенциальный план жизни человека. Творческой силой такогопреображения является дух человека, а исходным основанием – свобода. Человекрешает проблему выбора своего «Я», своего плана жизни. Поэтому его судьбойстановится свобода, и возможная трагедия судьбы как раз и связана свозможностью осуществления выбора своего «Я», своей личности илиневозможностью.
Первым актом, который должен свершить каждый человек,чтобы стать Богочеловеческой личностью, то есть подлинным человеком, являетсяосвобождение от греха и греховности, в который впал первый человек (Адам), посвоей воле и из свободы. Он отпал от любви к Богу, им одолели плотские страсти,себялюбие (эгоизм) и гордыня. Он возмыслил поставить себя на место Бога.Правда, Н.А. Бердяев придерживается более мягкой версии грехопадения.Источником грехопадения, по Бердяеву, является эгоцентризм: «Эгоцентризм естьзамкнутость и безвыходность, удушье, помешательство на себе», – замечает Н.А.Бердяев [2, c. 241]. Глубинным источником грехопадения является падшая,объективированная природа, телесная субстанция человека. Грехопадение естьвосстание против Духа, поэтому он (грех) не может быть прощен, а грех противСына, против Христа, может быть прощен [5, c. 374]. Потому, что Дух изначальноесть и свобода, и истина. Именно предательство Духа ведет к отступничеству от«Бога и его великого замысла». «Не Бог не может простить человеку греха, ачеловек не может сам себе простить греха и отступничества» [4, c. 121]. Тольков преображении себя, в формировании себя как личности, личности«Богочеловеческой» реально преодолевается и уничтожается грех. Буквально –изживается в экзистенциальном процессе. Грехопадение стало мировой трагедией.Но не достойно для христианства и христианской философии рассматривать «мировуютрагедию как судебный процесс между Богом и человеком, возбужденный Богом заформальное нарушение его воли человеком». Это было бы пародией на Божественнуюжизнь и идею «Богочеловека» [4, c. 120]. Потому, что только в язычествеискупление греха есть род кровавой жертвы. Искупление и преодоление греха игрехопадения возможно только через любовь, поскольку Бог есть любовь, любовьдуховная. Ибо, замечает Бердяев, в Христианстве искупление греховности естьдело любви, прежде всего любви духовной, а не судебной справедливости. Бог самизначально страдает вместе с миром, лежащем во грехе и зле. Именно из любви клюдям он послал Сына своего (Иисуса Христа) в мир, чтобы спасти его, а несудить. Закон лишь изобличает грех, но не преодолевает. Любовь же егопреодолевает. Поэтому «Бог ждет не формального исполнения закона (что было бытолько наказанием), а ответной свободной любви человека» [4, c. 121]. Толькодуховная любовь может быть искупляющей грехопадение, поскольку она естьпреобразующая сила. Адам же, впавший в грех по собственной воле, пошел путемсвободы, но он не ответил на Божий зов свободной и творческой любовью» [4, c. 122].Своей крестной мукой из любви, а не наказания, сын Божий «преодолеваетпротивоположность между человеческой свободой и божественной необходимостью»[4, c. 122]. Поэтому искупление, основанное на любви, «не есть возвращение крайскому состоянию до грехопадения, искупление есть переход к высшему состояниюдуховной природы человека, не бывшей еще в мире творческой любви и творческойсвободы» [4, c. 123]. Поэтому творение мира продолжается, и эта миссия выпадаетна долю Богочеловеческой личности. Я так подробно остановился на этой теме,потому что и сейчас духовная любовь сохраняет свою непреходящую ценность, какисточник творения. Вот почему на любовь можно ответить только любовью, онаизмеряется только ответной любовью и ничем иным. Так сказать, «Любовью залюбовь».
Н.А. Бердяев настоятельно подчеркивает различие междулюбовью и страстями. Первая проистекает из Духа, вторые – из требований тела.Именно вторые порождают силу порабощения, ибо за ними скрываетсяобъективированная природа. Именно они один из источников греха. Они могут бытьпреображены только под влиянием духовной любви, так сказать, очеловечены.«Конкуренция» между ними является неотъемлемой стороной человеческой жизненнойэкзистенции. Духовная любовь ведет к свободе, вторые – нет. В этом такжезаключается трагизм человеческой судьбы.
Чтобы стать Богочеловеческим существом, то естьподлинным человеком, личностью, необходимо пройти горнило борьбы добра и зла.Добро открывает нам путь к Богочеловеку, зло его закрывает. Н.А. Бердяеввскрывает основания добра и зла, которые носят онтологический характер, апотому борьба между ними вечна. И добро, и зло коренятся в ничто, в свободе.«Зло не от Бога, но нет наряду с Богом никакого другого бытия, из которогомогло бы быть понято происхождение зла», «оно коренится в небытии, в древнемничто» [4, c. 114]. «Бог всесилен над бытием, но не над ничто, но не надсвободой. И потому существует зло» [4, c. 112]. Падший, объективированный мир,природа находится «во власти торжествующей бессмысленности. В нем царит тлениеи смерть, злоба и ненависть, эгоизм и разорванность» [4, c. 112]. Причину злаН.А. Бердяев видит в призрачном, ложном самоутверждении, гордыне, полагающейисточник жизни не в Боге, а в самости, в самом себе. Источник зла в низшей,телесной природе человека, провоцирующей страсти, эгоцентризм, осаждающиечеловека и порабощающие его [4, c. 116–117]. Дьявол, как Бог зла, постоянноискушает человека. Чтобы не поддаться силе его чар, нужно, считает Бердяев, егопознать, понять его сущность. Ибо «человек безоружен перед лицом зла, когда онего не видит. Личность выковывается в различении добра и зла, в установленииграниц зла», – подчеркивает Н.А. Бердяев [4, c. 113]. Что же такое зло? Бердяевдает емкие характеристики зла. «Зло есть прежде всего изолгание бытия,карикатура бытия, извращение и болезнь бытия как бытия Духа. Зло естьбездуховность» [4, c. 115]. «Зло есть пустота и бессмысленность бытия. Зло естьцарство лжи. Зло есть абсолютное выражение эгоизма. Зло есть отрицание смыслабытия. Зло всегда подозрительно и мнительно, зло корыстно само по себе.Движущей силой и страстью зла является ненависть и насилие» [4, c. 124–125]. Вто время как в основе добра лежит любовь, поскольку Бог есть любовь. Поэтомуборьба со злом есть призвание Богочеловека, и человек должен достойно нестисвой крест, не сводя его к страданию и искуплению греха и зла [4, c. 118].
С чего нужно начать борьбу со злом, чтобы статьподлинным человеком, то есть «Богочеловеческим» существом, личностью? «Злонужно прежде всего видеть в самом себе, а не в другом», – подчеркивает Н.А.Бердяев [4, c. 125]. Это, пожалуй, самое трудное, поскольку мы, люди, склоннывидеть зло во вне, в других, а не в себе. Необходимо признать познание зла какпервую, пусть и теоретическую, ступень борьбы со злом. Преодолетьветхо-законническое сознание, отрицающее допустимость познания зла [4, c. 126].Необходимо при этом «изобличить пустоту, бездарность, скучность, бессилие его,бессмысленность, никчемность зла и Бога его Дьявола». При этом нельзя отвечатьна зло злом. Поскольку «дьявол радуется, когда ему удается внушить к себе,злые, то есть дьявольские чувства». Поскольку дьявол мимикрирует и нередко«является в образе ангелов света» [4, c. 125]. Наконец, истинно духовнаянаправленность борьбы со злом состоит «в вере в силу добра более, чем в силузла». Без этой веры борьба со злом безуспешна [4, c. 125]. В борьбе со злом нужноиметь в виду и то, что зло является «двигателем и возбудителем мировой жизни».«Без него, – подчеркивает Н.А. Бердяев, – осталось бы первобытное, райскоесостояние первого Адама» [4, c. 126]. В этом состоит трудность борьбы добра созлом, которая, по версии Н.А. Бердяева, нередко замалчивается официальнойтеологией и традиционным религиозным сознанием. Трудность борьбы со зломсостоит также и в том, что «добро, победившее зло, есть добро большее, чем то,которое существовало до явления зла» [4, c. 127]. Поэтому со злом нельзябороться только пресечением и истреблением его, «зло нужно победить ипреодолеть». А это достижимо только в духовном опыте преображенной и творческойличности «Богочеловека» [4, c. 127]. «Но истребляя зло в себе, я должен бытьснисходительным к ближнему». Максимум требований к себе, а не к другим.Поскольку от добрых чувств сила добра в мире возрастает, а от злых чувстввозрастает сила зла. «Не только злоба против добра, но и злоба против зларазрушает мир личности» [4, c. 125]. В духовном опыте творения в себе идеалаБогочеловеческой личности (Иисус Христос как подлинный идеал) каждый человекдолжен руководствоваться принципом – постулатом: «Зло есть зло, оно должносгореть в адском огне, с ним нельзя примириться». И не соблазняться ложнымпринципом «Зло есть путь к добру, путь испытания свободы духа», поскольку оночень опасен, порождает «муть» в человеческом духе и человеческой душе. Второйтезис ведет в конечном итоге к примирению, к компромиссу со злом [4, c. 125].Через компромисс со злом в человеке гибнет «Богочеловеческая» сущность.
Подлинно Богочеловеческое «Я» личности, по Бердяеву,творится в экзистенции человеческой жизни. Это и является подлинным смысломбытия человека. В связи с этим Н.А. Бердяев отвергает принцип аскезы, посколькуона требует отказа от полноты жизнепроявления человека, какизначально-греховной. Аскеза и не искупает греховное в человеке и не побеждаетзло. Ведь аскеза есть отказ, а не творение. «Аскеза в пределе своемантичеловечна. Аскеты, занятые собой, своей чистотой и своим спасением,делаются нечеловеколюбивы, беспощадны». Ее «крайние формы … приводят к потересовести и достоинства человека». Она «жизневраждебна» и враждебна сущностихристианства. «В ней есть что-то садистское и мозахистское. При этом делаетсяневозможным никакое творчество человека» [5, c. 405].
Особое место в своей философии Н.А. Бердяев отводитпроблеме одиночества в бытии, в экзистенции человека. «Болезнь одиночества естьодна из основных проблем философии человеческого существования как философиичеловеческой судьбы», – подчеркивает он [2, c. 283]. Одиночество являетсяонтологической основой трагедии человеческой жизни. Когда оно непреодолевается, наступает трагический момент человеческой экзистенции. В этомплане переживание своего одиночества «Я» и составляет ядро человеческой жизни.Каковы же истоки одиночества человеческого «Я», личностного «Я» и каковы путиего возможного преодоления по Н.А. Бердяеву?
Истоки одиночества находятся в глубинах человеческого«Я», в его неповторимости, уникальности, принципиальной нерепродуцируемости, вглубинах духовного мира человеческого «Я». Отсюда и возникает изначальнонесовпадение человеческого «Я» и объективного мира. Поэтому, по мнению Н.А.Бердяева, «Я» человека никогда не может полностью быть объективировано,полностью воплощено во внешних объектах. Поэтому «Я» перед объектом всегдаодиноко. Это основная истина. «Я» одиноко не столько в своем существовании,сколько перед другими, в чуждом мне мире» [2, c. 268]. Но поскольку «Я» должнореализовать все свои внутренние потенции, коренящиеся в духовном «Я», человекне может быть изолированным и от объективного мира и от других людей. Он неможет только замкнуться в себе, ибо это приводит к ощущению покинутости вбытии, в экзистенции, ощущению неотвратимости трагедии. Это было бы абсолютнымодиночеством, которое ближе к смерти, чем к жизни. Тогда и свободачеловеческого «Я» утрачивает свое положительное значение и смысл. Поэтомузадача – преодоление одиночества и есть смысл человеческой экзистенции. Каковыже пути преодоления одиночества, какие из них формальные, малосодержательные, акакие подлинно содержательные и истинные, имеющие позитивное и творческоеначало?
Первый путь преодоления одиночества (выйти за границыизолированного «Я») является познание объективного мира, как природного, так иобщественного. Познание объективированного мира носит характер формального, ненастоящего выхода из одиночества. Так как, по Бердяеву, объективированный мирявляется падшим. Так же и познание общества не является настоящим выходом.
Второй путь преодоления одиночества – это социализацияличностного «Я». Он называет его приспособлением к социальной среде. Но «Я»чувствует себя здесь дома в обыденности социальной жизни. Это тожемалопродуктивный путь, так как всегда есть угроза растворения личностного «Я» всоциуме. Здесь скорее достигается цель безопасности существования, чемпреодолевается одиночество.
Третий путь преодоления одиночества – равнодушие ксудьбам народа и общества и неприятие революционного изменения социума. ПоБердяеву, это также не выход из одиночества, ибо человек уходит в себя, в своюдуховную жизнь и творчество. Он скорее изолируется, чем преодолеваетодиночество.
Четвертый путь – это путь пророков, образцами которыхявляются ветхозаветные пророки. Пророк «всегда обращен к судьбам народа иобщества, к истории, к своему личному будущему и мировому. Он обличает народ иобщество, судит его, но всегда поглощен судьбой этого народа и общества. Пророкпереживает острое одиночество и покинутость», непонятность себя [2, c. 273].Известный афоризм: «Нет пророков в своем Отечестве» как раз и отражает даннуюситуацию.
Эти пути преодоления возможны, но, по мнению Н.А.Бердяева, они неполные и нетворческие. Каковы же истинные пути преодоленияодиночества, если и не исчерпывающим образом, то устраняют жгучесть и ужасодиночества?
Первый и изначально необходимый – это путь общения.Чтобы не быть одиноким, нужно сказать «Мы», а не «Я» [2, c. 267]. «Истинноепреодоление одиночества и достижения от «Я» к «Ты». Это – путь уничтоженияодиночества» [2, c. 278].
Общение возможно только с субъектом, в котором тыобнаруживаешь духовное родство. Общение исключает всякий эгоизм и всякиемеркантильные соображения. Тогда общение и становится осуществлением свободы бытия.В другом «Я» личность видит собственное отражение и воплощение. Как говорилГегель, в общении я удваиваю себя в своем единстве. Общение Н.А. Бердяевраспространяет не только на других людей, но и на сферу отношения с Богом, с И.Христом, на все человечество, если мы их понимаем и воспринимаем как субъект,как личность. «Мое одиночество преодолевается потому, что есть Бог» [2, c.282].
Второй путь преодоления одиночества есть путь дружбы,основанной на искренности и сердечности. Дружба есть форма личностной иинтимной связи между людьми, основанной на душевной симпатии и уважении,признании родственной суверенности другого «Я» и другого «Ты».
Третий и высший путь преодоления одиночества предстаетв форме любви. «По настоящему преодолевает одиночество лишь реальная любовь,которая есть вершина жизни», «поскольку любовь не хочет знать законовобъективированного мира» [2, c. 280–282]. Любовь трансцендентна по своейсущности, поэтому несводима к обладанию. Она сильнее могущества и власти впреодолении одиночества. «Могущество и власть не преодолевают одиночества, ибомогущество возможно лишь над объектами» [2, c. 281]. Любовь, как феноменпреодоления одиночества, Бердяев распространяет и на сферу отношения с Богом,И. Христом, с Богочеловеческой сущностью в личностном «Я». Человек становитсяподлинной Богочеловеческой личностью тогда, когда он любит в себе сущность И.Христа как личность, а не лишь самого себя как индивида. Это было быпроявлением лишь эгоизма. Поэтому становление и обретение Богочеловеческойсущности через любовь есть подлинно-творческий процесс. Эгоизм же творчества нетребует. Н.А. Бердяев подчеркивает подлинно христианскую сущность такой любви,преодолевающей одиночество «Я», отмечая ее таинственный характер. Хотя религиякак социализированная система не преодолевает одиночество, но поскольку онаесть «откровение, есть голос Божий, есть воплощение Бога», она в форме любвисоединяет меня с другими и с Богом. Тем самым и любовь носит христианскирелигиозный характер, не переставая быть тайной, но все же она наиболееистинный путь преодоления одиночества. Поэтому и общение, и дружба, и любовьявляются неизбежно «трансцендированием, выходом из себя в другого» [2, c.281–282].
Важную роль в преодолении одиночества он отводитполовой любви, вплетенной в процесс человеческой экзистенции. Поскольку «одиниз главных источников одиночества человека лежит в поле. Человек есть существополовое, то есть половинчатое, разорванное, не целостное, томящееся повосполнению… Но физическое соединение полов само по себе одиночества непреодолевает» [2, c. 278–280]. Половая любовь, с одной стороны, есть погружениечеловека «в стихию рода», но с другой – погружение во внутреннее существование«Я». Поэтому она влияет на судьбу человека, иногда и трагически, котораяусиливает чувство одиночества, а не снимает его [2, c. 281]. Говоря современнымязыком, сексуальное влечение является важным пусковым механизмом преодоленияодиночества, но не самим преодолением одиночества. И только когда это влечениеприобретает, лучше сказать, преобразуется в духовное явление, в духовную связьв форме общения, дружбы и любви, восстановления единства и целостности личностии другого «Я», возможно преодоление одиночества человеческого «Я.
Преодоление одиночества «Я» невозможно без связи собществом, поскольку, подчеркивает Н.А. Бердяев, человек вынужден становитьсясоциальным существом. Но и здесь значение подлинной свободы не утрачивается, аусиливается. В каком обществе возможно преодоление одиночества человеческого«Я» по Н.А. Бердяеву? Он утверждает, что «абсолютное уединение «Я» от всякогодругого, от всякого «Ты» есть самоистребление». Абсолютное уединение отобщества столь же губительно [2, c. 267]. Только в обществе, в котором возможносердечное общение с «Ты», одиночество человеческого «Я» преодолимо и может бытьуничтожено [2, c. 278]. В связи с этим он считает, что буржуазное общество, вкотором торжествует эгоизм и индивидуализм, а люди «атомизируются», не являетсяусловием преодоления одиночества. В нем свобода личности носит формальный инеполный характер. Также и коммунистическое общество, в котором личностное «Я»поглощается обществом и отрицается его свобода, не является условием и средойпреодоления одиночества. В нем личность становится лишь объектом воздействияобщества. Он сторонник «аристократического социализма», в котором возможно исохранение целостности «Я», и преодоление одиночества, поскольку в нем возможнона основе свободного выбора Богочеловеческого «Я» и Богочеловеческого идеалаличностного «Я» воплотить их в себе на основе общения, дружбы и христианскидуховной любви. В этом обществе трагичность судьбы человека минимизируется.Таковы основные черты и идеи философии Н.А. Бердяева, «мятежного Апостоласвободы», по выражению А. Мысливченко [4, c. 3].
Список литературы
1. Бердяев Н.А. Мое философское миросозерцание / Н.А.Бердяев о русской философии. – Свердловск: УрГУ, 1991. – Ч. 1.
2. Бердяев Н.А. Я и мир объектов / Н.А. Бердяев.Философия свободного духа. – М.: Республика, 1994.
3. Бердяев Н.А. Самосознание // Опыты.Литературно-философский сборник / Сост. А.В. Гулыга. – М.: Советский писатель,1991.
4. Бердяев Н.А. Философия свободного духа. – М.:Республика, 1994.
5. Бердяев Н.А. Дух и реальность / Н.А. Бердяев.Философия свободного духа. – М.: Республика, 1994.
6. Гегель. Энциклопедия философских наук. – М.: Мысль,1974. – Т. 1.
7. Суханов К.Н., Чупров А.С. Знаменитые философыXIX–ХХ веков: Очерки идей и биографий. – Челябинск: Околица, 2001.
Для подготовки данной работы были использованыматериалы с сайта www.filosof-chel.narod.ru/