Отличительные особенности философии нового времени

Содержание
1. Философия нового времени: отличительные особенности.Спор сенсуалистов (Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Д. Локк) и рационалистов (Р. Декарт, Б.Спиноза, В.Г. Лейбниц)
2. Проблема истины в философии
3. Русская философия об исторической самобытности России.П.Я. Чаадаев о судьбе России
Список используемой литературы
1. Философия нового времени: отличительныеособенности. Спор сенсуалистов (Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Д. Локк) и рационалистов (Р.Декарт, Б. Спиноза, В.Г. Лейбниц)
Важнейшая отличительная чертафилософии Нового времени по сравнению со схоластикой — это новаторство. Следуетособо подчеркнуть, что первые философы Нового времени были ученикаминеосхоластов. Однако они со всей силой своего ума, и души стремилисьпересмотреть, проверить на истинность и прочность унаследованные знания. Критика«идолов» у Ф. Бэкона и метод сомнения Р. Декарта в этом смысле непросто интеллектуальные изобретения, а особенности эпох: пересматривалосьстарое знание, для нового звания отыскивались прочные рациональные основания. Поискрационально обосновываемых и доказуемых истин философии, сравнимых с истинаминауки, — другая черта философии Нового времени.
Один из самых известныхфилософов нового времени — рационалист Рене Декарт. Методология Декартазаключается в том, что науки и философии должны быть объединены в единуюсистему. Их единство мыслитель уподобляет мощному древу, корни которого — метафизика,ствол — физика а ветви — механика, медицина, этика. Метафизика (или перваяфилософия) есть фундамент систематического познания; этикой оно увенчивается. Таковобщий архитектонический проект здания науки и философии, предложенный Декартом.Истоки и задачи методического сомнения, обоснованного Декартом, состоят вследующем. Все знания, в том числе и те, относительно истинности которых имеетсядавнее и прочное согласие (что в особенности относится к математическим истинам)подлежат проверке сомнением. Причём теологические суждения о Боге и религии несоставляют исключения. Согласно Декарту, надо — по крайней мере, временно — оставитьв стороне суждения о тех предметах и целокупностях, в существовании которыххотя бы кто-то на земле может сомневаться, прибегая к тем или иным рациональнымдоводам и основаниям. Смысл методического сомнения Декарта: Сомнение не должнобыть самоцельным и беспредельным. Его результатом должна стать ясная иочевидная первоистина, особое высказывание: в нём пойдет речь о чём-то таком, всуществовании чего уже никак нельзя усомниться. Сомнение, разъясняет Декарт,надо сделать решительным, последовательным и универсальным. Его цель — отнюдьне частные, второстепенные по значению знания. В итоге сомнения и — парадоксальнымобразом, несмотря на сомнение, — должны выстроиться, причём в строгообоснованной последовательности, несомненные, общезначимые принципы знаний о природеи человеке. Метафизическая система Декарта представляет собой учение о мире,как единстве двух субстанции: протяжённой и мыслящей, что является основойдуализма. К вопросу о существовании материального мира Декарт переходит,углубляя идеи, полученные из внешней реальности. Что существованиематериального мира возможно, следует из факта, что он является объектомгеометрических доказательств, основанных на идее протяжённости (extensa), темболее, что сознание не вторит а хранит его. К тому же в нас проявляетсяспособность, не сводимая к разуму, — способность воображения и чувства.
Против декартовой концепцииврожденности ясных мыслей выступил англичанин Джон Локк. Он, как и Декарт,придерживался концепции разумного человека. По Локку, нужно четко и ясно показать,каким образом человек приходит к своим идеям. Декарт же не объясняет этого, апросто утверждает, что нам присущи очевидные в своей истинности идеи.
Локк рассуждает так: самоепервое, что получает человек — это ощущения. Благодаря ощущениям у человекапоявляются простые идеи внешнего опыта, фиксируемые в суждениях типа: данныйпредмет такого-то цвета, такой-то длины. Но есть еще сложные идеи, а именно: идеиобъектов; идеи отношений; идеи-понятия (общие понятия).
Примером идеи объекта является,например, идея данного, конкретного человека. Такая идея получается врезультате простого сложения первоначальных идей, непосредственно вызываемыхощущениями.
Примером идеи отношений являетсяидея материнства, получаемая в результате сравнения, сопоставления идеиродителя и ребенка.
Примером общего понятия являетсяпонятие «человек». Чтобы получить понятие «человек», надособрать все идеи об отдельных людях, неодинаковые простые идеи отбросить (это иозначает, что мы от них абстрагируемся), тогда оставшиеся идеи и составятпонятие «человек». В определении понятия «человек» указываютсялишь идеи, присущие каждому человеку.
Локк — сенсуалист, т.е. онсчитает, что всякое знание можно за счет описанных выше операций вычленить изощущений, чувств. Образно говоря, до обращения к ощущениям ум человека естьчистая доска, никаких отпечатков, никаких следов.
Спор об идеях тянется через всюисторию развития философии, нам еще предстоит не раз к нему вернуться. Еслисенсуалисты (Бэкон, Гоббс, Локк) выводят знание из чувств, то рационалисты (Декарт,Спиноза, Лейбниц) подчеркивают приоритеты мышления.
Если Декарт являетсяпредставителем рационализма в новой философии и выдвигает в качестве наиболеедостоверного познание с помощью разума, то английский философ Фрэнсис Бэкон — родоначальникдругого направления, а именно эмпиризма, требующего исходить из опыта. Чтобыполучить истинное знание о природе, необходимо, по мнению Бэкона, в корнеизменить научные методы исследования. В средние века, да и в античности, наука,говорит Бэкон, пользовалась главным образом дедуктивным методомс помощьюкоторого мысль движется от общих очевидных положений (аксиом) к частным выводам.Такой метод, по Бэкону, не является результативным, он мало подходит дляпознания природы. Всякое познание и всякое изобретение должно опираться наопыт, т.е. должно двигаться от изучения единичных фактов к общим положениям. Атакой метод носит название индуктивного.
Достигнуть такого истинного,объективного знания человеку, по мнению философов XVII в., не легко; человекподвержен заблуждениям, источником которых являются особенности самогопознающего субъекта. Если не найти средств для устранения этих субъективных помех,которые Ф. Бэкон называл «идолами», или «призраками», иосвобождение от которых составляет предмет критической работы философа иученого. «Идолы» — это различного рода предрассудки, илипредрасположения, которыми обременено сознание человека. Телеологическоерассмотрение природы было в XVII в. главным препятствием на пути новогоестествознания, а потому и оказывалось предметом наиболее острой критики состороны ведущих мыслителей этой эпохи. Наука должна открывать механическуюпричинность природы, а потому ставить природе не вопрос «для чего?», авопрос «почему?».
Бенедикт Спиноза — знаменитыйфилософ из Голландии родился в семье еврейского купца. За свои смелые взглядыбыл отлучён от синагоги. Спасаясь от преследований фанатиков, жил в деревне,зарабатывал на жизнь шлифованием линз. Создал собственную мощную систему,придерживался монистических взглядов. Основные произведения: «Богословско-политическийтрактат», «Этика». Умер в городе Рейнсбурге (Голландия).
Метафизику Спинозы можноопределить как — целостное учение, долженствующее философски представитьединство мира и разработана она была в его трактате «Этика». «Этика»включает в себя широко понимаемую философскую метафизику, повествующую оприроде, субстанции, Боге, о человеке — его теле и душе, чувствах и разуме, атакже и о собственно этико-нравственных проблемах. Но к этике в узком смыслеона не сводится. Для понимания этой работы Спинозы, как, впрочем, и ряда другихего произведений, следует учесть, как именно развертывается в нихфилософствование. Философское учение, рассматривающее многообразие явлений мирас точки зрения единой основы (субстанции) всего существующего — монизмутверждает, что основой всего сущего является одно начало — субстанция. Инымисловами, дуализму Декарта или всякому иному возможному дуализму Спинозарешительно противопоставляет тезис об одной-единственной, притом абсолютнойбожественной субстанции — природе, что и является основанием монизма.
Учение о человеке, как считаетСпиноза, должно помочь людям открыть такую «человеческую природу», котораясвойственна всем людям. К выполнению благородной цели, «а именно к тому,чтобы мы пришли к высшему человеческому совершенству», Спиноза и стремитсянаправить все науки, начиная от механики, медицины и кончая моральнойфилософией и учением о воспитании детей. Для этого необходимы не только науки. Следует,согласно Спинозе «образовать такое общество, какое желательно, чтобы какможно более многие, как можно легче и вернее пришли к этому». Итак, уСпинозы философия благодаря учению о человеке концентрируется вокруг благачеловека, его нравственного обновления и тесно связывается с изменениемобщества на гуманистических началах.
По мнению Спинозы существует трирода познания: первый род познания — чувственный. Второй род познания — этопознание рациональное. «Основы разума (ratio) составляют понятия».
Оно и есть дело ratio (разума) иintellectus (интеллекта, разума в высшем значении слова). Образцами такогопознания, т.е. оперирования истинными, адекватными понятиями, Спиноза попримеру Декарта считает математику и логику.
 И все же интуиция, третий родпознания, ставится ещё выше чисто рационального познания.
Философы Нового времениподвергали критике мифологические представления, называя их «мнением»в противоположность «знанию», так и теперь идет критикасредневекового, — а нередко и возрожденческого сознания, а потому так островновь стоит проблема предрассудков и заблуждений.
Критическая функция философииснова выходит на первый план.2. Проблема истины в философии
В глубокой древности египетскиемудрецы в знак непогрешимости и мудрости носили золотую цепь с драгоценнымкамнем, называвшуюся истиной. Неувядаемая красота, гармония и благородство Парфенона- древнегреческого храма богини мудрости Афины Паллады — символизируютмогущество мудрости и непобедимость истины. В мифологическом образе истина — прекрасная,гордая и благородная женщина; иногда это богиня любви и красоты Афродита вколеснице, влекомой голубями — вечным символом мира.
Стремление к истине и красотекак высшему благу есть, согласно Платону, исступленность, восторженность,влюбленность. Надо любить истину так, говорил Л.Н. Толстой, чтобы всякую минутубыть готовым, узнав высшую истину, отречься от всего того, что прежде считалистиной.
Величайшие умы человечествавсегда видели в истине ее высокий нравственно-эстетический смысл. Когда,например, Ф.М. Достоевский утверждал, что красота спасет мир, то он, конечноже, был далек от каких бы то ни было религиозно-мистических мотивов, но говорилименно об этом высоком смысле истины, отрицая ее сугубо утилитарный,прагматический смысл. Действительная истина не может быть ущербной: простая еелишь прагматическая полезность может служить нравственному возвышениючеловечества.
Понятие истины человечествосоединило с нравственными понятиями правды и искренности. Правда и истина — этои цель науки, и цель искусства, и идеал нравственных побуждений. Истина,говорил Г. Гегель, есть великое слово и еще более великий предмет. Если дух идуша человека еще здоровы, то у него при звуках этого слова должна вышевздыматься грудь. Отношение человека к истине выражает в какой-то мере его суть.Так, по словам А.И. Герцена, уважение к истине — начало мудрости.
Духом бескорыстного исканияистины полна история цивилизации. Для подвижников науки, искусства исканиеистины всегда составляло и составляет смысл всей жизни. Память о них хранятблагодарные потомки. История помнит искателей истины, рисковавших ради неерепутацией, подвергавшихся травле, обвинявшихся в шарлатанстве, умиравшихнищими. Такова судьба многих новаторов, пионеров науки. У входа в храм науки,как и у входа в ад, должна быть надпись: «Страх не должен подавать совета!»
Истина — величайшая социальная иличная ценность. Она укоренена в жизни общества, играя в нем важную социальнуюи нравственно-психологическую роль. Ценность истины всегда неизмеримо велика, авремя ее только увеличивает. Великие истины гуманизма, принципы социальнойсправедливости оплачены кровью и смертью многих из тех, для кого искание правдыи защита интересов народа составляли смысл существования, кто сделал наспросвещеннее, умнее, культурнее, раскрыл истинный путь к счастью и прогрессу.
Истина, ошибка, заблуждение иложь. Обычно истину определяют как соответствие знания объекту. Истина — этоадекватная информация об объекте, получаемая посредством его чувственного илиинтеллектуального постижения либо сообщения о нем и характеризуемая с точкизрения ее достоверности. Таким образом, истина существует не как объективная, акак субъективная, духовная реальность в ее информационном и ценностном аспектах.Ценность знания определяется мерой его истинности. Другими словами, истина естьсвойство знания, а не самого объекта познания. Не только совпадение знания спредметом, но и предмета с познанием. Мы говорим, например, об истинном друге ипонимаем под этим человека, поведение которого соответствует дружбе. Истинапредметна, ее нужно не только постичь, но и осуществить. Нужно создатьпредметный мир, соответствующий нашим понятиям о нем, нашим моральным,эстетическим, социально-политическим, экономическим потребностям и идеалам. Такоепонимание истины открывает более тонкие и адекватные ее связи с Красотой иДобром, превращая их единство во внутреннее дифференцированное тождество.
Знание есть отражение исуществует в виде чувственного или понятийного образа — вплоть до теории какцелостной системы. Истина может быть и в виде отдельного утверждения, и в цепиутверждений, и как научная система. Известно, что образ может быть не толькоотражением наличного бытия, но также и прошлого, запечатленного в каких-тоследах, несущих информацию. А будущее — может ли оно быть объектом отражения? Можноли оценить как истинную идею, выступающую в виде замысла, конструктивной мысли,ориентированной на будущее? Видимо, нет. Разумеется, замысел строится на знаниипрошлого и настоящего. И в этом смысле он опирается на нечто истинное. Но можноли сказать о самом замысле, что он истин? Или здесь скорее адекватны такиепонятия, как целесообразное, реализуемое, полезное — общественно-полезное илиполезное для какого-то класса, социальной группы, отдельной личности? Замыселоценивается не в терминах истинности или ложности, а в терминахцелесообразности (обеспеченной нравственной оправданностью) и реализуемости.
Содержится ли объективная истинаили ложь в таком утверждении, как «удовольствие является добром», втом же самом смысле, как в суждении «снег является белым»? Чтобыответить на этот вопрос, потребовалось бы весьма долгое философское обсуждение.Одно можно сказать: в последнем суждении речь идет о факте, а в первом — онравственных ценностях, где многое носит относительный характер.
Таким образом, истину определяюткак адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизводящеереальность такой, какова она есть сама по себе, вне и независимо от сознания. Этообъективное содержание чувственного, эмпирического опыта, а также понятий,суждений, теорий, учений и, наконец, всей целостной картины мира в динамике ееразвития. То, что истина есть адекватное отражение реальности в динамике ееразвития, придает ей особую ценность, связанную с прогностическим измерением. Истинныезнания дают людям возможность разумно организовывать свои практические действияв настоящем и предвидеть грядущее. Если бы познание не было с самого своеговозникновения более или менее истинным отражением действительности, то человекмог бы не только разумно преобразовывать окружающий мир, но и приспособиться кнему. Сам факт существования человека, история науки и практики подтверждаютсправедливость этого положения. Итак, истина «не сидит в вещах» и«не создается нами»; истина есть характеристика меры адекватностизнания, постижения сути объекта субъектом.
Опыт показывает, чточеловечество редко достигает истины иначе, как через крайности и заблуждения. Процесспознания — негладкий путь. По словам Д.И. Писарева, для того чтобы один человекоткрыл плодотворную истину, надо, чтобы сто человек испепелили свою жизнь внеудачных поисках и печальных ошибках. История науки повествует даже о целыхстолетиях, в течение которых за истину принимались неверные положения. Заблуждениепредставляет собой нежелательный, но правомерный зигзаг на пути к истине.
Научное познание по самой своейсути невозможно без столкновения различных, порой противоположных воззрений,борьбы убеждений, мнений, дискуссий, так же как невозможно и без заблуждений,ошибок. Проблема ошибок занимает далеко не последнее место в науке. Висследовательской практике ошибки нередко совершаются в ходе наблюдения,измерения, расчетов, суждений, оценок. Как утверждал Г. Галилей, избегатьошибок при наблюдении просто невозможно.
Однако нет оснований для пессимистическоговоззрения на познание как на сплошное блуждание в потемках вымыслов. До тех порпока человек стремится все вперед и вперед, говорил И.В. Гете, он блуждает. Заблужденияв науке постепенно преодолеваются, а истина пробивает себе дорогу к свету.
Сказанное верно в основном поотношению к естественно-научному познанию. Несколько иначе, и гораздо сложнее,обстоит дело в социальном познании. Особенно показательна в этом отношениитакая наука, как история, которая в силу недоступности, неповторимости своегопредмета — прошлого, зависимости исследователя от доступности источников, ихполноты, достоверности и т.п., а также весьма тесной связи с идеологией иполитикой недемократических и тем более деспотических режимов более всегосклонна к искажению истины, к заблуждениям, ошибкам и сознательному обману. Наэтом основании она не раз подвергалась далеко не лестным отзывам, ей дажеотказывали в звании науки. Особенно подвержена «ошибкам» история вруках антинародной власти, принуждающей ученых сознательно отказываться отистины в пользу интересов власть имущих. Хотя каждый «летописец» несетморальную ответственность перед обществом за достоверность фактов, однакохорошо известно, что ни в одной области знания нет такой их фальсификации, какв области общественной. Д.И. Писарев писал, что в истории было много услужливыхмедведей, которые очень усердно били мух на лбу спящего человечества увесистымибулыжниками. Люди нередко молчали об опасной правде и говорили выгодную ложь; вугоду своим интересам, страстям, порокам, тайным замыслам они жгли архивы,убивали свидетелей, подделывали документы и т.д. Поэтому в социальном познаниик фактам требуется особо тщательный подход, их критический анализ. При изученииобщественных явлений необходимо брать не отдельные факты, а относящуюся крассматриваемому вопросу всю их совокупность. Иначе неизбежно возникаетподозрение, и вполне законное, в том, что вместо объективной связи ивзаимозависимости исторических явлений в их целом преподносится «субъективнаястряпня» для оправдания, быть может, «грязного дела». Анализфактов необходимо доводить до раскрытия истины и объективных причин,обусловивших то или иное социальное событие. Поэтому заведомо ложные «исследования»должны подвергаться этически ориентированному контролю со стороны общества.
Подлинный человек науки должениметь смелость высказать истину и спорные положения, если он не сомневается вих достоверности. Время реабилитирует перед судом научной мысли любое учение,если оно истинно.
Истина как процесс. Обыденноесознание, мысля истину как прочно достигнутый результат познания, обычнооперирует такими безусловными истинами, как отчеканенной монетой, «котораяможет быть дана в готовом виде и в таком же виде спрятана в карман». Носистема научных знаний, да и житейский опыт — не склад исчерпывающей информациио бытии, а бесконечный процесс, как бы движение по лестнице, восходящей отнизших ступеней ограниченного, приблизительного ко все более всеобъемлющему иглубокому постижению сути вещей. Однако истина отнюдь не только движущийся безостановки процесс, а единство процесса и результата.
Понятие конечной или неизменнойистины — всего лишь призрак. Любой объект познания неисчерпаем, он постоянноизменяется, обладает множеством свойств и связан бесчисленными нитямивзаимоотношений с окружающим миром. Перед умственным взором ученого всегдапредстает незаконченная картина: одно хорошо известно и стало уже банальным,другое еще не совсем понятно, третье сомнительно, четвертое недостаточнообосновано, пятое противоречит новым фактам, а шестое вообще проблематично. Каждаяступень познания ограничена уровнем развития науки, историческими уровнямижизни общества, уровнем практики, а также познавательными способностями данногоученого, развитие которых обусловлено и конкретно-историческимиобстоятельствами, и в определенной степени природными факторами. Научныезнания, в том числе и самые достоверные, точные, носят относительный характер. Относительностьзнаний заключается в их неполноте и вероятностном характере. Истинаотносительна, ибо она отражает объект не полностью, не целиком, неисчерпывающим образом, а в известных пределах, условиях, отношениях, которыепостоянно изменяются и развиваются. Относительная истина есть ограниченноверное знание о чем-либо.
Каждая эпоха питается иллюзией,что наконец-то в результате мучительных усилий предшествующих поколений исовременников достигнута обетованная земля настоящей истины, мысль поднялась навершину, откуда как бы и некуда идти дальше. Но проходит время, и оказывается,что это была вовсе не вершина, а всего лишь маленькая кочка, которая зачастуюпросто затаптывается или в лучшем случае используется как опора для дальнейшегоподъема, которому нет конца. Гора познания не имеет вершины. Истины, познанныенаукой на том или ином историческом этапе, не могут считаться окончательными. Онипо необходимости являются относительными, т.е. истинами, которые нуждаются вдальнейшем развитии, углублении, уточнении.
Каждая последующая теория посравнению с предшествующей является более полным и глубоким знанием. Всерациональное содержание прежней теории входит в состав новой. Отметается наукойлишь претензия, будто она являлась исчерпывающей. Прежняя теорияистолковывается в составе новой теории как относительная истина и тем самым какчастный случай более полной и точной теории (например, классическая механика И.Ньютона и теория относительности А. Эйнштейна).
Парадоксально, но факт: в наукекаждый шаг вперед — это открытие и новой тайны, и новых горизонтов незнания; этопроцесс, уходящий в бесконечность. Человечество вечно стремилось приблизиться кпознанию абсолютной истины, пытаясь максимально сузить «сферу влияния»относительного в содержании научного знания. Однако даже постоянное расширение,углубление и уточнение наших знаний в принципе не может полностью преодолеть ихвероятность и относительность. Но не следует впадать в крайность как, например,К. Поппер, утверждавший, что любое научное положение — всего лишь гипотеза; получается,что научное знание представляет собой всего лишь тянущуюся из глубины вековцепь догадок, лишенных устойчивой опоры достоверности.
Говоря об относительномхарактере истины, не следует забывать, что имеются в виду истины в сференаучного знания, но отнюдь не знание абсолютно достоверных фактов, вроде того,что сегодня не существует короля Франции. Именно наличие абсолютно достоверныхи потому абсолютно истинных фактов чрезвычайно важно в практическойдеятельности людей, особенно в тех областях деятельности, которые связаны срешением человеческих судеб. Так, судья не имеет права рассуждать: «Подсудимыйлибо совершил преступление, либо нет, но на всякий случай давайте его накажем».Суд не вправе наказать человека, если нет полной уверенности в наличии составапреступления. Если суд признает человека виновным в совершении преступления, тов приговоре не остается ничего, что могло бы противоречить достоверной истинеэтого эмпирического факта. Врач, прежде чем оперировать больного или применятьсильнодействующее лекарство, должен опираться в своем решении на абсолютнодостоверные данные о заболевании человека. К абсолютным истинам относятсядостоверно установленные факты, даты событий, рождения и смерти и т.п.
Абсолютные истины, будучи развыражены с полной ясностью и достоверностью, не встречают более доказательныхвыражений, как, например, сумма углов треугольника равна сумме двух прямыхуглов; и т.п. Они остаются истинами совершенно независимо от того, кто и когдаэто утверждает. Иными словами, абсолютная истина есть тождество понятия иобъекта в мышлении — в смысле завершенности, охвата, совпадения и сущности ивсех форм ее проявления. Таковы, например, положения науки: «Ничто в мирене создается из ничего, и ничто не исчезает бесследно»; «Землявращается вокруг Солнца» и т.п. Абсолютная истина — это такое содержаниезнания, которое не опровергается последующим развитием науки, а обогащается ипостоянно подтверждается жизнью.
Под абсолютной истиной в наукеимеют в виду исчерпывающее, предельное знание об объекте, как бы достижение техграниц, за которыми уже больше нечего познавать. Процесс развития науки можнопредставить в виде ряда последовательных приближений к абсолютной истине,каждое из которых точнее, чем предыдущие.
Термин «абсолютное» применяетсяи к любой относительной истине: поскольку она объективна, то в качестве моментасодержит нечто абсолютное. И в этом смысле можно сказать, что любая истинаабсолютно относительна. В совокупном знании человечества удельный весабсолютного постоянно возрастает. Развитие любой истины есть наращиваниемоментов абсолютного. Например, каждая последующая научная теория является посравнению с предшествующей более полным и глубоким знанием. Но новые научныеистины вовсе не сбрасывают «под откос истории» своих предшественниц,а дополняют, конкретизируют или включают их в себя как моменты более общих иглубоких истин.
Итак, наука располагает нетолько абсолютными истинами, но в еще большей мере — истинами относительными,хотя абсолютное всегда частично реализовано в наших актуальных знаниях. Неразумноувлекаться утверждением абсолютных истин. Необходимо помнить о безмерности ещенепознанного, об относительности и еще раз относительности нашего знания.
Конкретность истины и догматизм.Конкретность истины — один из — основных принципов диалектического подхода кпознанию — предполагает точный учет всех условий (в социальном познании — конкретно-историческихусловий), в которых находится объект познания. Конкретность — это свойствоистины, основанное на знании реальных связей, взаимодействия всех сторонобъекта, главных, существенных свойств, тенденций его развития. Так, истинностьили ложность тех или иных суждений не может быть установлена, если не известныусловия места, времени и т.д., в которых они сформулированы. Суждение, верноотражающее объект в данных условиях, становится ложным по отношению к тому жеобъекту в иных обстоятельствах. Верное отражение одного из моментов реальностиможет стать своей противоположностью — заблуждением, если не учитыватьопределенных условий, места, времени и роли отражаемого в составе целого.
Принцип конкретности истинытребует подходить к фактам не с общими формулами и схемами, а с учетомконкретной обстановки, реальных условий, что никак не совместимо с догматизмом.Особую важность конкретно-исторический подход приобретает при анализе процессаобщественного развития, поскольку последний совершается неравномерно и к томуже имеет свою специфику в различных странах.
О критериях истинности знания. Чтодает людям гарантию истинности их знаний, служит основанием для отличенияистины от заблуждения и ошибок?
Р. Декарт, Б. Спиноза, Г. Лейбницпредлагали в качестве критерия истины ясность и отчетливость мыслимого. Ясното, что открыто для наблюдающего разума и с очевидностью признается таковым, невозбуждая сомнений. Пример такой истины — «квадрат имеет четыре стороны».Подобного рода истины — результат «естественного света разума». Каксвет обнаруживает и себя самого, и окружающую тьму, так и истина есть мерило исебя самой, и заблуждения. Сократ первый увидел в отвлеченности и ясности нашихсуждений основной признак их истинности. Декарт утверждал, что все вещи,познаваемые нами ясно и отчетливо, и на самом деле таковы, как мы их познаем. ВыдвинутыйДекартом критерий истины, который он полагал в ясности и очевидности знания, вомногом содействовал отчетливости мышления. Однако этот критерий не гарантируетнадежности.
Такое понимание критерияистинности полно глубокомыслия. Оно опирается на веру в силу логики нашегомышления, достоверность восприятия им реальности. На этом во многой построеннаш опыт. Это сильная позиция в борьбе против всякого рода блужданий разума впотемках вымышленного. Очевидность ощущаемого и мыслимого играет не последнююроль в установлении истины, но не может, однако, служить единственным еекритерием.
Время «развенчало» многиенекогда казавшиеся вполне очевидными и ясными истины. Вроде бы, что может бытьболее ясным и очевидным, чем неподвижность Земли. И тысячелетиями человечествонисколько не сомневалось в этой «непреложной истине». Ясность иочевидность — субъективные состояния сознания, заслуживающие всякого уваженияза свою огромную жизненную значимость, но они явно нуждаются в опоре на нечтоболее «прочное».
Несомненно, психологически важныне только ясность и очевидность мыслимого, но и уверенность в егодостоверности, Однако и эта уверенность не может служить критерием истинности. Уверенностьв истинности мысли способна роковым образом ввести в заблуждение.
Выдвигался и такой критерийистины, как общезначимость: истинно то, что соответствует мнению большинства. Разумеется,и в этом есть свой резон: если многие убеждены в достоверности тех или иныхпринципов, то это само по себе может служить важной гарантией противзаблуждения. Однако еще Р. Декарт заметил, что вопрос об истинности не решаетсябольшинством голосов. Из истории науки мы знаем, что первооткрыватели,отстаивая истину, как правило, оказывались в одиночестве. Вспомним хотя быКоперника: он один был прав, так как остальные пребывали в заблужденииотносительно вращения Земли вокруг Солнца. Смешно было бы ставить наголосование в научном сообществе вопрос об истинности или ложности того илииного утверждения.
В некоторых философских системахсуществует и такой Критерий истины, как принцип прагматизма, т.е. теорииузкоутилитарного понимания истины, игнорирующего ее предметные основания и ееобъективную значимость. «Истиной прагматизм признает то, — и это единственныйего критерий истины — что лучше всего „работает“ на нас, ведет нас,что лучше всего подходит к каждой части жизни и соединимо со всей совокупностьюнашего опыта, причем ничего не должно быть упущено. Если религиозные идеивыполняют эти условия, если, в частности, окажется, что понятие о Богеудовлетворяет им, то на каком основании прагматизм будет отрицать бытие Божие…».Некоторые ученые полагают, что выбор той или иной концепции диктуется не тем,что полученные с ее помощью результаты подтверждаются практикой, экспериментом,а ее «изяществом», «красотой», математической «грациозностью».Эти эстетические «критерии» — феномены, конечно, — вещь приятная и,быть может, как-то и в каких-то случаях свидетельствуют об истинности. Но этифеномены малонадежны. А вот Э. Мах и Р. Авенариус считали, что истинно то, чтомыслится экономно, а В. Оствальд выдвигал интеллектуальный энергетическийимператив: «Не расторгай энергию».
Один из фундаментальныхпринципов научного мышления гласит: некоторое положение является истинным в томслучае, если можно доказать, применимо ли оно в той или иной конкретнойситуации. Этот принцип выражается термином «реализуемость». Ведьсуществует же поговорка: «Может, это и верно в теории, но не годится дляпрактики». Посредством реализации идеи в практическом действии знаниесоизмеряется, сопоставляется со своим объектом, выявляя тем самым настоящуюмеру объективности, истинности своего содержания. В знании истинно то, чтопрямо или косвенно подтверждено на практике, т.е. результативно осуществлено впрактике.
В качестве критерия истиныпрактика «работает „не только в своей чувственной “наготе» — как предметная физическая деятельность, в частности в эксперименте. Она выступаети в опосредованной форме — как логика, закалившаяся в горниле практики. Можносказать, что логика — это опосредованная практика. «Тот, кто поставит себеза правило проверять дело мыслью, а мысль делом… тот не может ошибаться, а еслион и ошибется, то скоро снова нападет на правильный путь». Степеньсовершенства человеческого мышления определяется мерой соответствия егосодержания содержанию объективной реальности. Наш разум дисциплинируетсялогикой вещей, воспроизведенной в логике практических действий и всей системедуховной культуры. Реальный процесс человеческого мышления разворачивается нетолько в мышлении отдельной личности, но и в лоне всей истории культуры. Логичностьмысли при достоверности исходных положений является в известной мере гарантиейне только ее правильности, но и истинности. В этом заключена великаяпознавательная сила логического мышления. Последним же основанием достоверностинашего знания является возможность на его базе практического созидания.3. Русская философия об исторической самобытностиРоссии. П.Я. Чаадаев о судьбе России
В истории русской философии, каки в истории русского государства, есть свои проблемы. На протяжении многихдесятилетий идет полемика о национальной самобытности и времени возникновенияотечественной философии. Предмет спора кратко можно сформулировать так: когдавозникла русская философия как самостоятельное направление? Можно лиусматривать истоки ее в Древней Руси или время ее становления следует отнестина значительно поздние сроки?
Одни (В.В. Зеньковский, А.Ф. Лосев,Г.Г. Шпет и др.) считают, что самостоятельная национальная философская мысльсложилась в России только во второй половине XVIII и начале XIX в. До этоговремени, до Петровской эпохи, утверждают они, Россия не имела и не моглапородить по причине своей отсталости собственную философию. Другие (А.А. Галактионов,М.Н. Громов, П.Ф. Никандров, А.Д. Сухов) придерживаются противоположного мнения.Они относят начало русской философии к X-XI вв., непосредственно связывают ееистоки с принятием христианства.
Читатель вправе спросить: какоезначение имеет эта полемика сегодня, когда людей волнуют куда более важныевопросы современной жизни и не является ли этот спор чисто академическим илидаже схоластическим? Следует подчеркнуть, что дискуссия идет не просто охронологии, хотя восемьсот — девятьсот лет — срок немалый в истории любогонарода. Неверно будет относить актуальность проблемы также только к областинационального престижа. Не раз уже бывало, когда чрезмерные «патриотическиечувства» мешали спокойно рассматривать истину.
Проблема, очевидно, намноговажнее и сложнее. Если на протяжении нескольких столетий в Киевской иМосковской Руси не развивалась русская философская мысль, то, следовательно, немогло быть и речи о существовании какого-либо теоретического сознания народавообще. Без философии нельзя говорить о наличии у нации, общества какой-либосистемы познавательных, ценностных, нравственных и эстетических взглядов.
В истории русской философииможно выделить два относительно самостоятельных периода: предфилософии ифилософии.
Период предфилософии (XI-XVII вв.)характеризуется глубокими и тесными связями элементов философского творчества срелигиозной стихией Древней Руси и богословскими идеями византийского христианства.В литературных и религиозных текстах этого времени отчетливо просматриваетсяфилософская проблематика. В понимании предыстории русской философии не следует,видимо, руководствоваться традиционными мерками, а нужно учитывать ее специфику.К древнерусской философской мысли не подходит определение философии какнаучного знания. Как вид духовной деятельности она носила прежде всегонравственно-эстетический характер, тогда как современная философия несет в себевесьма значительные теоретические и формально-логические начала. В этомпоследнем смысле русская философия до XVIII столетия действительно несуществовала, но это обстоятельство не является основанием для отрицанияналичия философской мысли вообще.
Второй период, собственнофилософский, наступает в XVIII столетии и начался не только под влиянием «французскогоПросвещения и абсолютизма» (А. Лосев). Он был подготовлен в значительнойстепени и предыдущим развитием национальной духовной культуры.
Несомненно, что дальнейшееразвитие русской философии шло при сильном воздействии западных школ. В началеи в первой трети XIX в. влияние французского Просвещения сменилось влияниемнемецкого идеализма. Хотя последний не оформился в качестве отдельногонаправления русской философии, не стал русским по духу, однако на протяжениидлительного времени служил основной базой университетского философскогообразования и оказывал существенное влияние на формирование мировоззренияотечественной интеллигенции. В 40-х гг. XIX в. немецкая философия, особенноучения Шеллинга и Гегеля, стала главным теоретическим оружием «западничества».Однако и в эту эпоху «ученичества» развитие русской философской мыслине было простым продолжением «чужих» традиций. Уже с XVIII в. начинаетсяистория самобытной русской философии. Первым ее представителем стал ГригорийСковорода, «жизнь и учение которого совершенно уклоняются отзападноевропейской традиции и вводят нас в путь самобытной русской философии».
Таким образом, прежде чем занятьсвое место в мировой мысли, русская философия прошла долгий и противоречивыйпуть. С самого начала русская мысль испытывала влияние различных мировоззрений,но это не помешало ей в итоге выработать собственную философию, пропитаннуюнациональным духом.
Проблему становления исвоеобразие русской философии трудно понять без характеристики историческихусловий развития Древней Руси, которые, в сущности, определили содержание инаправления движения отечественной культуры и русской мысли на долгие годы.
По свидетельству многихавторитетов, дотатарская Русь имела весьма развитую культуру. Шел динамичныйпроцесс формирования целостного и органического национального стиля. Классическихформ достигли русская иконопись и зодчество, сложились своеобразные формы быта.Это восходящее развитие было прервано татаро-монгольским нашествием. Нормальныйход естественного процесса был нарушен и надолго.
Однако в целом историческиесудьбы России определялись не только длительным господством татарского царства.Восточные славяне значительно позже, чем западноевропейские народы, вышли наисторическую арену. Государственность в Новгородской и Киевской Руси возниклапримерно в середине IX в., тогда как первые государственные формирования вЗападной Европе появились еще в I тыс. до н.э. Велик был отрыв и всоциально-экономическом развитии. Феодализм в форме крепостничества сложился увосточнославянских народов пятью-шестью веками позднее, чем в Западной Европе. ВXIII-XIV вв. в Западной Европе происходила постепенная отмена крепостного права;здесь остатки его исчезли окончательно в XVI-XVIII вв. Россия подошла кразрешению этого вопроса только во второй половине XIX в. На культуру восточныхславян, равно как на культуру западноевропейских народов, сильное влияниеоказало христианство. Но и оно пришло на Киевскую Русь пятью веками позже, чем,например, во Францию.
На своеобразие развития Россииналожило также свой отпечаток ее географическое положение. Она оказалась междудвумя мирами. Противоречивость русского духа, отличие русского национальногохарактера от европейского определялись столкновением и противоборством в нихвосточного и западного элементов. На протяжении длительного времени она былавынуждена решать свои внутренние проблемы с учетом постоянной угрозы с Запада иВостока. Все средства государства уходили на нужды защиты страны, отражениясистематических нападений внешних врагов. Вследствие этого серьезно страдалоразвитие мирной экономики, отставал рост культуры и образования. Первыеуниверситеты открылись в России только в середине XVIII столетия, тогда как вЗападной Европе они стали основными формами получения образования уже вXIII-XIV вв.
В развитии общественногосознания и культурных ценностей Средневековья главную роль играла церковь. Номесто церкви на Западе и в России было далеко не одинаковым. Католицизм ссамого начала добился самостоятельности по отношению к государству. Постояннаяборьба и противоречия между светской и духовной властями, отмечает Г.В. Плеханов,стимулировали развитие западной общественной мысли. Иначе сложилось положениевосточной (православной) церкви. Христианство на Руси было воспринято поинициативе киевских князей. С момента появления оно распространялосьгосударственной властью и никогда за свою тысячелетнюю историю не былополностью свободным от нее. Безусловно, несмотря на свое зависимое положение,православная церковь оказала заметное влияние на формирование духовныхценностей народа, но это влияние было бы гораздо плодотворнее, историческизначимее, если бы она располагала такой же свободой действия, какзападноевропейская.
Появление первых элементовфилософской мысли в Древней Руси, как свидетельствуют источники, восходит кименам Кирилла и Мефодия, которые известны главным образом как великиепросветители славян. В самых ранних древнерусских списках «Жития Кирилла»(известны 48 списков), где излагаются взгляды Константина-Кирилла, автор «Жития»подробно пересказал воззрения учителя на философию. На вопрос: «Что естьфилософия?» Кирилл ответил: «Знание вещей божественных ичеловеческих, насколько человек может приблизиться к Богу, что учит человекаделами своими быть образу и подобию сотворившего его».
У Кирилла философия еще неотделена от веры, более того, она защищает интересы вероучения, но чрезвычайноважно, что здесь в содержании философии органически присутствует разум, которыйнаравне с верой участвует в осмыслении не только «вещей человеческих»,но и «вещей божественных». Кирилл не уподобляет философию тольковере, для него не менее важно толкование философии как мудрого знания.
Кириллова трактовка философии незамыкается на христианско-богословских традициях, а имеет более глубокуюподоснову: она восходит непосредственно к античности. Образ философии,сформулированный Кириллом, представляет синтез некоторых существенных идейстоицизма и платонизма: знание вещей божественных и человека, и платоновскоеуподобление Богу. Заметим, что уподобление Богу не означает уход от реальнойжизни. По Платону, это «бегство от зла» и приближение к богам, таккак среди них «зло не укоренилось». Уподобиться Богу — значит «статьразумно справедливым и разумно благочестивым». Выбор же разумного исправедливого поведения, согласно тексту платоновского «Теэтета», целикомопределяется знаниями. Именно эти идеи были восприняты и переработаны нахристианский лад Кириллом-философом.
Таким образом, в воззренияхКирилла на первый план выступают идеи античных мыслителей. Через него проходитотдаленная историческая связь первичных философских познаний в Древней Руси сантичной мыслью, которая оказала несомненное влияние на формирование духовнойкультуры восточных славян.
Наряду с Кирилло-Мефодиевскимвариантом философствования в Древней Руси было известно и другое оригинальноенаправление — Киево-Печерское, основные идеи которого были изложены в «Киево-ПечерскомПатерике». По существу это был первый тип иррационального философствованияв Древней Руси. «Патерик» отошел от рационально-познавательных началКирилловых философских традиций и был нацелен на мистико-аскетический идеалфилософствования. Подлинная философия понималось как «умное делание»,которое якобы во всем превосходило «умные знания», т.е. «грубую»и «невежественную» философию. Настоящая философия отождествлялась смонашеством и аскезой, превосходством божественного откровения над слабымразумом человека.
Сложилось так, что этонаправление, враждебное рационализму и светским знаниям, постепенно набиралосилу и к XVI в. иррациональная методология и мистико-аскетическая практикаприобрели явно преобладающий характер. Росту его авторитета и влияния насознание людей способствовало и то, что это направление нашло поддержку состороны православной церкви.
Однако может ли этообстоятельство служить основанием для умаления значения Киево-Печерской моделирусской философии в становлении отечественной философской мысли? Во-первых,следует подчеркнуть, что в негативном подходе «Патерика» к светскойфилософии была своя собственная философия. Мистическое восприятиедействительности представляет одну из форм осмысления мира, способ постижениясверхъестественного, трансцендентального, божественного путем ухода отчувственного мира и погружения в глубину собственного бытия, растворения вБоге, т.е. достижения мистического единения. Мистическое, по мнению Гегеля,способно выходить за пределы рассудка, но по этой причине оно не должнорассматриваться как непостижимое для мысли. Первоначально русская формамистицизма была ориентирована не столько на решение познавательных задач,сколько на «умное делание». «Умное делание» в отличие от«умного знания» — это практическая, житейская мудрость, не мудрость«неучения», а приобретенная, выстраданная монашеской аскезой. Во-вторых,традиции иррациональной мистической философской мысли, берущие свое начало ввоззрениях Нестора, Феодосия Печерского, Серапиона Владимирского, оказализаметное влияние на формирование некоторых сторон религиозной отечественнойфилософии.
На распространениемистико-аскетической практики среди Киево-Печерского монашества в частности ина характер русской духовности вообще заметное влияние оказал исихазм. Сущностьего заключается в том, что это есть особый тип христианского мистическогомировоззрения, дающий религиозно-философское обоснование духовно-практическойдеятельности в аскезе, уединении, безмолвной молитве, которые сближают человекас трансцендентным. Для исихазма характерна принципиальная несовместимостьматериального и духовного, крайне отрицательное отношение ко всему мирскому.
Одним из главных авторитетов вобласти философии был видный христианский богослов, философ и поэт Иоанн Мансуриз Дамаска. Его главный труд «Источник знания» представляет собойсвод наиболее важных православных и философских сведений.
Трудами Иоанна Дамаскина былипривнесены на русскую почву основные принципы греческой патристики. Он исходилиз безусловного признания истинности философских знаний, однако отрицал правофилософии на самостоятельное существование. Дамаскин не согласен с теми, ктопротивопоставлял богословие и философию. Философия должна воспринимать своеподчиненное положение столь же спокойно и покорно, как это делает служанка поотношению к своей госпоже. Богословие должно опираться на философские знаниядля защиты и укрепления христианских истин. Отводя философии служебную роль,Дамаскин был далек от отрицания ее значения для «дел человеческих». Философияподразделяется на «небытийственное» и «деятельное», гдепоследнее направлено на познание сущности видимого, т.е. материального.
На формирование русскойфилософии оказывали влияние не только иностранные источники. Наряду с нимиразвивалась и отечественная оригинальная мысль. В литературных национальныхпамятниках XI-XIV вв. («Повесть временных лет», «Русская правда»,«Слово о полку Игореве», «Задонщина», «Сказание оМамаевом побоище» и др.) приводятся не только интересные сведения огражданской истории, но и наблюдения и размышления об особенностях, характере исвоеобразии миросозерцания людей того времени. Авторы этих произведений,несмотря на свою приверженность богословию и веру в различные языческиепредрассудки, проявляют глубокий интерес к явлениям мира, стремятся понять ипознать окружающее и происходящее.
Рассматривая многие вопросы, вчастности вопрос о происхождении Руси и русского народа, стремясь к объяснениюпричин тех или иных явлений природы, исторических событий, авторы пытаютсяосмыслить их философски, обнаруживают элементы рационально-теоретическогомышления. Это особенно четко и ясно просматривается в работах первых выдающихсяпредставителей русского православия и русской мысли Илариона Киевского,Климента Смолятича, Владимира Мономаха, Кирилла Туровского, Даниила Заточника идр.
Несмотря на то что сочинения ихявляются богословскими, они вместе с тем своим содержанием и проблематикойвыходят за рамки чисто религиозной тематики. Так, в «Слове о Законе иБлагодати» Илариона представлена картина мировой истории в ее развитии. Осмысливаямасштабы человеческой истории, Иларион выделяет три стадии: языческую,иудейскую и христианскую. Автор пользуется библейскими образами, однако они непросто применяются для раскрытия, истолкования смысла богословских догм, асимволизируют характерные особенности исторических периодов.
После освобождения оттатаро-монгольского ига центр русской общественно-политической и культурнойжизни переносится на Север, где ведущую роль начинает играть Московское царство.
Конец XIV и начало XV вв. ознаменовалисьпоявлением различных еретических движений и борьбой религиозных партий.
Наиболее распространенными былиереси «стригольников» и «жидовствующих», а такжевнутрицерковная борьба между «стяжателями» и «нестяжателями».
Хотя эти споры велись, какправило, по конкретным вопросам религиозной жизни, однако они нуждались вопределенном идеологическом и теоретическом обосновании. Идеолог «нестяжателей»Нил Сорский подвергал критике принципы и формы монастырской жизни, призывалдуховенство к нравственному совершенству, не слепо поклоняться Священнымкнигам, а «испытывать» их разумом. Истина, считает Сорский,существует изначально, вне мира и ума и постигается разумным путем. Предпочитаярациональный подход, он указывает на ошибки разума, как-то: его ограниченностьуровнем эмпирического, обыденного мышления, самоуверенность ума, подчинениеразума страстям. Представляют интерес попытки Сорского провести своеобразныйгносеологический анализ сущности страстей: при-лога, сочетания, сложения,пленения и собственно страсти. Эти и многие другие идеи Нила Сорского были изложеныв его произведениях — в «Предании» и «Уставе».
Выдающимся русским философом исоциальным мыслителем был Петр Яковлевич Чаадаев. Его общефилософскую концепциюможно охарактеризовать как дуалистическую. Согласно этой концепции, физический мирпостроен из атомов и молекул, т.е. «элементов материальных», изкоторых образуются все тела. Тела существуют в пространстве, которое естьобъективная форма внешнего мира, и во времени, которое трактовалось Чаадаевым вдухе распространенного в те времена механицизма. Однако механицизм Чаадаеваограничивался миром физических явлений. Сознание человека, по его мнению, неподчиняется механистическим закономерностям природы, а является результатомбожественного творения. Отсюда и понимание Чаадаевым познания также дуалистично:в области естествознания, или в опытном знании, действуют эмпирические ирационалистические методы, а логика рассуждения выстраивается согласно логикеприродных явлений, но в духовном мире, объекты которого обладают свободой,действует откровение.
Человека Чаадаев рассматривалкак объективное единство двух мировфизического и духовного, как существосвободное, которое в своем историческом бытии подчинено диалектикенеобходимости и свободы. На понимании соотношения необходимости и свободы вомногом выстраивается концепция философии истории Чаадаева, связанная с заботойо грядущих судьбах России. Здесь взгляды Чаадаева не оставались неизменными, аопределенным образом эволюционировали. В начальный период определяющеймировоззренческой идеей была мысль о тотальном единстве рода человеческого,всех наций и индивидов. Применительно к концепции русского историческогопроцесса эта идея выступала в императивной форме необходимости единения Россиис другими народами. Будучи в этот период близок к декабристам, Чаадаев, однако,не разделял их идею преобразования путем военного переворота и усматривалреальный путь исторического прогресса России в нравственном совершенствовании. Впоследствиивзгляды Чаадаева на судьбы России изменились: если прежде оторванность Россииот мирового исторического процесса рассматривалась как недостаток, то затем онастала представляться, напротив, преимуществом ее, которое позволит ей быстроовладеть достижениями западноевропейской цивилизации, избегнув при этомприсущих ей пороков. Однако реальная политическая обстановка в России,связанная с усилением абсолютизма, настраивала его на резко критический лад. Чаадаевоставался истинным патриотом России, хотя «высочайшим повелением» ибыл объявлен сумасшедшим и не мог публиковать свои работы. Свою позицию онвысказал честно и прямо: «По-видимому, есть несколько способов любить своеотечество и служить ему… Я предпочитаю бичевать свою родину, предпочитаюогорчать ее, предпочитаю унижать ее, только ее не обманывать».
После возвращения из-за границы,где он в Карлсбаде в 1825 г. встречался с Шеллингом, русский мыслительстремится определить е миропонимание. Чаадаев выезжает из Москвы в имение,изучает труды по философии и религии и работает над своими философическимиписьмами"… В1832 г. в журнале «Телескоп» публикуется егонебольшая статья об архитектуре и несколько афористически выраженныхфилософских размышлений. В сентябре 1836 г. в этом же журнале было опубликованов русском переводе (Чаадаев писал по-французски) первое его «Философическоеписьмо», и разразилась буря. Автора произведения в соответствии с резолюциейсамого Николая I, обозвавшего «Письмо» смесью «дерзостнойбессмыслицы, достойной умалишенного», объявляют сумасшедшим. У Чаадаеваизымаются все бумаги, и потребовано объяснение Следует отметить, что автор«Философического письма» настроил против себя не только правительственныекруги, но и «общественное мнение», которое как бы реализовало способрасправы с инакомыслящим, описанный в «Горе от ума» университетскимтоварищем Чаадаева — Грибоедовым.
Чаадаев, как бы мы сейчас сказали,«вызвал огонь на себя» прежде Всего горькими размышлениями о судьбеРоссии, которая живет («мы живем, — писал автор „Письма“, — неотделяя себя от своей страны»)«лишь в самом ограниченном настоящембез прошедшего и без будущего, среди плоского застоя». России онпротивопоставляет Запад, народы Европы, в истории и современной жизни которыхосуществляются принципы христианской нравственности. «Хотя мы и христиане,- отмечается в „Письме“, — не для нас созревали плоды ютианства».Вину за это Чаадаев возлагает на православную церковь, унаследованную от «растленнойВизантии». В европейском же обществе, «невзирая на все незаконченное,порочное и преступное», «все же царство Божие в известном смысле в немдействительно осуществлено». Заслугу в этом Чаадаев усматривает вдеятельности католической церкви и ее папского престола. В других «Философическихписьмах», которые ходили по рукам, это выражено еще острее, чем в первом«Письме».
После скандала и унизительныхмер, принятых в отношении к чрезвычайно чувствительному к своему человеческомудостоинству Чаадаеву, он в 1837 г. пишет «Апологию сумасшедшего», гдеуточняется его историософская концепция, а взгляды на судьбу России и еебудущее существенно меняются.
Было бы ошибочным полагать, чтоизменение взглядов Чаадаева на судьбу и будущее России произошло подвоздействием нахлынувших на него бел вследствие публикации первого «Философическогописьма». Уже после окончания работы над «Письмами», с начала30-х гг., мыслитель начинает пересматривать свою историософскую концепцию, вособенности в связи с «бедной Россией, заблудившейся на земле». Дляпересмотра этой концепции был ряд оснований. Его чрезвычайно разочаровалареволюция 1830 г. во Франции и ее последствия. Запад оказывается не стольидеальным, как он ранее представлялся автору «Писем»: там проявляютсяиндивидуализм и разгул эгоизма, единство общества в действительностиоказывается иллюзорным, благородные идеи выворачиваются наизнанку. Вместе с темна Чаадаева произвело большое впечатление героическое противостояниероссийского общества эпидемии холеры 1830 г. Его нигилистическое отношение крусской старине и отечественной истории было сильно поколеблено новыми изысканиямив этой области. Сыграли свою роль беседы и переписка с несогласными с нимдрузьями, особенно с Пушкиным, который читал «Философические письма» допубликации первого «Письма» и спорил со своим другом относительностьюоценок исторических личностей и главных течений в христианстве. Вы видитеединство христианства в католицизме, то есть в папе, — писал поэт философу виюле 1831 г. — Не заключается ли оно в идее, которую мы находим также и впротестантизме?" Новый взгляд Чаадаева на Россию, на значение для ееразвития просвещения и образования, по-видимому, обусловил его стремлениипоступить на государственную службу в Министерство мщения, в чем ему былоотказано.
Вообще следует заметить, чтоЧаадаев принадлежал к философам сократовского типа. Он, считая себя наделеннымдаром предвозвестника истины, считал своим долгом проповедовать свои взгляды,не облекая их в форму логически оформленного трактата. Поэтому его основное«философическое» произведение изложено в виде писем, а многие другиеего письма имеют полное право именоваться «философическими».
При всей изменчивости конкретно-историческихоценок Чаадаева даже по такому вопросу, как предназначение его родины, в егофилософских воззрениях был неизменный идейный стержень! В разгонений иобвинений мыслителя в том, что он втаптывает в грязь свою родину и оскорбляетее верования, сожалея о публикации «Письма» содержащего во многом ужепреодоленные представления, Чаадаев писал графу С.Г. Строганову — попечителюМосковского учебного округа и председателю московского цензурного комитета:«Я галек от того, чтобы отрекаться от всех мыслей, изложенных в означенномсочинении; в нем есть такие, которые я готов подписать кровью».
Будучи одним из самых философскиобразованных людей России, Чаадаев ценил воззрения античных мыслителей,особенно Платона и Эпикура, однако первостепенное значение для него всегдаимела христианская философия.
Чаадаев стремится определитьвсеобщий закон существования к развития человечества, придающий смыслисторическим фактам и обусловливающий объективную необходимость исторических событийи нравственный прогресс в обществе. Таким законом для него является действиеБога, Провидения. Притом «способность к усовершенствованию» народов и«тайна их цивилизации» состоит в «христианском обществе», иботолько оно «действительно руководимо интересами мысли и души».
Список используемой литературы
1. Артыкбаев М.Т. философия. Учебноепособие для студентов гуманитарных факультетов КГНУ. Бишкек. 1999 г.
2. БрудныЙ А. А Пространствовозможностей. Введение в исследование реальностей. Бишкек 1999 г.
3. Булатов М.А. Немецкаяклассическая философия. Часть I. — Киев: Стилос, 2003.
4. Бердяев Н. A. Истоки и смыслрусского коммунизма. М., 1990.
5. Волчек В.З. Философия курс лекций.М-1996 г.
6. Галактионов А. А, Никандров П.Ф. Русскаяфилософия IX-XIX вв.Л., 1989.
7. Громов М.Н. Русская философскаямысль X-XVII вв.М., 1990.
8. Зеньковский В.В. История русскойфилософии: В 2 т.Л., 1991.
9. Канке В.А. Концепции современногоестествознания: Учебник для вузов. Издание второе, исправленное. — М.: Логос,2002.
10. Лосев А.Ф. Русская философия // Русскаяфилософия. Очерки истории. Свердловск, 1991.
11. Ойзерман Т.И. Марксистскаяконцепция социализма и реальный социализм // Вопросы философии, М., 2002.
12. Канке В.А. Философия. М-2000 г.
13. Спиркин А.Г. Философия. — М.: Гардарики,2000.
14. Сухов А.Д. Русская философия: особенности,традиции, исторические судьбы. М., 1995.
15. Философия: Учебник для вузов /Под общ. ред. В.В. Миронова. — М.: Норма, 2005.
16. Шпет Г.Г. Очерк развития русскойфилософии // Соч.М., 1999.