Религия, религиозное сознание
Религиозное сознание, религия в целом —сложное, многостороннее явление, однозначного, всеми принимаемого определениякоторого просто не может быть (хотя бы из-за различия верующих и неверующих).Тем не менее многое в характеристике религии установлено надежно и выраженодостаточно ясно. Оттолкнемся от суждения Г.В. Плеханова, обратившего вниманиена три стороны (функции) религии: «Религию можно определить как более или менеестройную систему представлений, настроений и действий. Представления образуютмифологический элемент религии; настроения относятся к области религиозногочувства, а действие к области религиозного поклонения или, как говорят иначе,культа». Значит, религия есть не просто знание (истинное или ложное — этодругое дело), но и самочувствие человека, его внутренние, личные переживания и,что особенно важно, практические действия (не только непосредственно культовые,церковные, но и во всех сферах жизни человека, если он действительнорелигиозный человек). Послушаем теперь другого русского эрудита иправдоискателя — А.Ф. Лосева: «В религии личность ищет утешения, оправдания,очищения и даже спасения… религия есть всегда… та или иная попыткаутвердить личность в бытии вечном, связать ее навсегда с бытием абсолютным….религия хочет именно спасения личности, такого ее утверждения, чтобы она былауже не в состоянии попадать в сферу бытия ущербного. Религия есть, преждевсего, определенного рода жизнь. Она не есть ни мировоззрение, хотя бы этомировоззрение было максимально религиозным и мистическим, ни мораль, хотя быэто была самая высокая и притом самая религиозная мораль, ни чувство иэстетика, хотя бы это чувство было самым пламенным и эстетика эта была бысовершенно мистической. Религия есть осуществленность мировоззрения,вещественная субстанциальность морали, реальная утвержденность чувства, причемэта осуществленность — всяческая и прежде всего ощутимо-физиологическая.Религии нет без тела, ибо тело есть известное состояние души, как душа естьизвестное состояние духа; и судьба духа есть судьба души, а судьба души естьсудьба тела. Спиритуализм и всякая метафизика — враждебны религии. Мало того,что это суть учения, а не сама жизнь. Это суть учения, принижающие тело и дажечасто вводящие его в иллюзию, в то время как в религии, да и то не во всякой,осуждается определенное состояние тела, а не самый принцип тела. В наиболее«духовной религии Абсолют воплощен в виде обыкновенного человеческого тела, и вконце концов воскреснут и все обыкновенные человеческие тела. Если нет общенияс Абсолютом в теле, то нет вообще никакого существенного общения с ним. Отмолитвы чувствуют утешение и облегчение, о котором уже нельзя сказать, телесноеоно или духовное».
Таким образом, по Лосеву, религия естьсама жизнь, а не какая-либо одна из ее сторон, именно целостная жизнь, такая, вкоторой личность пытается связать себя с бытием вечным и абсолютным, именуемымБогом. А.Ф. Лосев признает также как само собой разумеющееся мифичность имистичность религии, родство ее с мифологией и мистикой. «Религия есть видмифа, а именно мифическая жизнь, и притом мифическая жизнь ради самоутвержденияв вечности… Она в самом своем принципе уже содержит нечто мифическое».Религия невозможна без мифа, хотя последний возможен без религии: «миф не естьспециально религиозное сознание». Это надо подчеркнуть, чтоб избегнутьраспространенного отождествления мифологии и религии. Нельзя употреблять одноиз этих понятий вместо другого, это не тождественные понятия. Сходствомифологии и религии есть, обе они есть «сферы бытия личностного...», нохарактер самоутверждения личности в этих двух сферах различен: «Так, религиявсегда живет вопросами (или, точнее, мифами) о грехопадении, искуплении,спасении, грехе, оправдании, очищении и т. д. Может ли миф существовать безэтих проблем? Конечно, сколько угодно… В мифе личность вовсе не живетобязательно религиозным самоутверждением в вечности. В ней отсутствует самыйнерв религиозной жизни — жажда спасения и искупления… В мифе же мы находим вэтом отношении некоторое приспособление к поэзии. Ему все равно, чтоизображать».
Мифология и религия возникли в глубокойдревности. Они являются формами общественного сознания, коллективно созданнымилюдьми первобытно-общинного родового общества. Мифология существовала дорелигии. Мышление людей было еще не настолько развитым в смысле способности кболее сильной и детальной абстракции, в смысле абстрагирующей силы анализа,отчленения одного от другого, чтобы подняться до расчленения естественного исверхъестественного, до создания самих этих понятий. Такое расчленение былодостигнуто значительно позже. И если воспользоваться современным понятийнымаппаратом для оценки раннего уровня первобытного мышления, можно сказать, чтовначале первобытные люди все воспринимали как естественное, но одно — какобычное, присущее реальным предметам, а другое — как менее или даже совсем необычное, редко встречающееся; одно — как видимое и в этом смысле хорошоизвестное и понятное, а другое — как невидимое и неизвестное. Особеннопоражавшие людей своей силой, мощью, грозностью, значимостью для их жизниявления впоследствии, как видно, и стали оцениваться как сверхъестественные. Наэтом уровне развития сознания жизненный мир людей стал разделяться на два мира— естественный и сверхъестественный, а еще далее на земной и небесный,материальный и духовный. Тогда же, вероятно, люди стали различать природу исамих себя, внешние, природные силы и внутренние силы общины, тогда какизначально отдельный человек, род, природа (та ее часть, с которой неразрывнобыла связана жизнь рода) в сознании первобытных людей как бы сливались. У них небыло еще понятий для отличения одного от другого. А когда эти понятияпоявились, когда родилось противопоставление естественного исверхъестественного, тогда часть мифологии превратилась в особую религиознуюмифологию. Таково наше понимание подхода А.Ф. Лосева к мифологии и религии.
Обязательно надо учитывать синкретичностьпервобытного сознания. Мифология, магия, мистика в смысле наделения отдельныхвещей (предметов, растений, животных) особыми, невидимыми, но реально (помнению людей с таким мышлением) присущими им свойствами — все это уже былонамного раньше появления религии как таковой, которую нельзя отождествлять суказанными ее предшественниками. Это были намеки на религию, но еще ле религия.С нашей современной точки зрения, легко исказить саму суть, спецификупервобытного сознания, приписать ему то, чем оно не было, что появилосьзначительно позднее.
На любом уровне развития людисталкиваются с определенным соотношением познанного и непознанного, известногои неизвестного. В развитой науке с этим постоянно считаются, работая надпроблемами, доступными для решения в данное время, и намечая новые проблемы иподступы к ним. При этом выдвигаются гипотезы, в которых, по определению,невозможно строго отделить истинное знание от только предполагаемого,действительное от вымышленного, фантастического. В принципе можно говорить оследующих познавательных ситуациях. Отличая познанное от непознанного, можнодействительно уменьшать последнее либо за счет проверяемой практически илогически экстраполяции познанного на непознанное, либо за счет открытия новыхявлений и присущих им новых объективных законов. Но можно также осознанно илинеосознанно относиться к непознанному субъективно произвольно, подтягиваянепознанное к привычному и заменяя недостающее знаниями выдуманными,фантастическими аналогиями, ассоциациями и т. п. Результаты при этом могут бытьили просто мифологическими, или уже религиозными, включающими представления осверхъестественном. По пути к религии ведет также допущение, что есть не тольконепознанное на данное время, но принципиально непознаваемое вообще, оцениваемоеуже сознательно как недоступное человеческому разуму, как сверхъестественное,как свидетельство и проявление существования многих богов или единственногоБога.
Работа В.Б. Мириманова заслуживаетдобротностью изложения самой высокой оценки. Используем из нее еще одинотрывок, адекватно характеризующий уже непосредственно религию: «В отличие отнауки, которая исключает из опыта все данные, не допускающие контроля ипроверки, сознательно ограничивает свою область, приводя ее на каждом этапе в соответствиесо своими возможностями, религия, в том числе и первобытная, заключает в себевесь комплекс духовных и практических проблем. Причем ее цель — не отражениедействительности, а прямое, идеальное удовлетворение духовных и практическихнужд человека.
Миф, религия и сопутствующее имискусство, не решая проблем в научном плане, снимают их, создавая иллюзорныймир. Таким образом, в создании аппарата магии выражается не только страх передтаинственными силами природы, но и вера в свою возможность управлять этимисилами, уверенность в своей власти над ними. В этой уверенности как бывыражается предчувствие будущего могущества человека».
Связь религии с непознанным, более того,с непознаваемым несомненна и не может быть разорвана. Так, «история христианства,несмотря на отчаянные усилия поколений богословов, показала, что ключевыедогматы и концепты христианства (скажем, догмат Троицы, рассказ о сотворениичеловека, проблема соотношения свободы воли и предопределения, признание все благостии всемогущества Бога и т. д.) не могут быть выражены в строго рациональномвиде». С гносеологической точки зрения религия есть фантастическое отражение вголовах людей тех внешних сил, которым подчиняется их земная жизнь, причемземные силы принимают в религии форму неземных. Это определение религии Ф.Энгельсом справедливо и никем не опровергнуто, хотя оно характеризует религиюлишь как особую форму представлений, но читатель уже знает, что религиявыражает наряду с представлениями особые чувства и настроения и в суммарномсвоем виде предстает особого рода практической жизнью. Исходные положениярелигии логически не доказываются, а берутся как данныенравственно-эмоционального акта — акта веры. И центральный объект ее — идеяБога, главная и самоценная идея, из которой выводится все остальное сознаниерелигии. Идея Бога связывается прежде всего с нравственной сферой. Поэтому вцентре религиозного сознания такие проблемы, как соотношение добра и зла,справедливость, совесть, сущность человека и смысл его жизни и т. д. Правильноговорят, что религиозное сознание дает не столько образ земной жизни человека,сколько образ праведной жизни. А для по-настоящему верующих людей это и путь кправедной жизни.
Религиозное сознание признаетсуществование потустороннего мира, в котором находят идеальное разрешениепротиворечия земной жизни людей. Вера в Бога дает человеку опору в жизни,гарантию торжества добра над злом. Верующий знает, как жить «по-божески»,неверие же для него равносильно утрате высоких нравственных начал. В вопросе осоотношении религии и морали показательно принципиальное совпадение позицииматериалиста и атеиста Л. Фейербаха и идеалиста И. Канта. Глубоко верующий И.Кант в результате специального исследования морали и религии приходил, как иФейербах, к выводу, что религия основывается на морали, а не мораль на религии,что «мораль отнюдь не нуждается в религии; благодаря чистому практическомуразуму она довлеет сама в себе». Правда, Кант приходит к такому выводу какабсолютный моралист, для которого истинно нравственный поступок должен бытьабсолютно свободным, не связанным ни с каким принуждением, ни с какой личнойзаинтересованностью в последствиях поступка. А верующий стремится жить праведноеще и из-за боязни божьего суда, надеясь попасть в рай, избежать адских наказанийи мучений.
Возникновение и существование религиивплоть до настоящего времени обусловлено многими причинами, в том числесоциально-психологическими свойствами и потребностями человека. Религияостается для достаточно большого числа людей источником нравственных ценностей,психологическим утешением и поддержкой, гарантией справедливости, но она жедает лишь иллюзорное удовлетворение нравственных потребностей, способствуетпассивно-созерцательному отношению человека к общественным событиям, посколькудля него все, в конечном счете, происходит по воле Бога (всякая власть от Богаи т. п.).
Да, потребность в сочувствии, утешении,сердечных взаимоотношениях у большинства людей (как говорится, у нормальныхлюдей) существует. И они удовлетворяют ее по-разному: большинство практическиобходятся без религии более или менее соблюдая требования действующей моралиобщества, меньшинство руководствуется религиозной верой. Что касаетсяаморальных, безнравственных людей, то они встречаются среди и верующих, иневерующих. На другом полюсе среди верующих история знает настоящих святых, асреди атеистов — настоящих героев, мучеников высокой идеи, отдавших за неежизнь, великих патриотов, тружеников, одним словом, несомненно высоконравственных людей. Так или иначе, у современных людей есть выбор: быть ливерующим, атеистом или обходиться без определенности в этом отношении. А был ливыбор у первобытных людей? Похоже, что не было: вначале все пользовалисьдорелигиозной мифологией, а потом общей судьбой стало уже собственно религиозноемироощущение.
Как ощущали себя первобытные люди, какоесознание у них было? Соотношение индивидуального и общественного сознания былоу них принципиально, качественно иное, чем у нас. Чаще всего сейчас пишут так,будто индивидуального сознания у древних людей вообще не было, будто мыслил иобладал сознанием непосредственно род как единое целое. Другая крайность —представлять, что сначала возникли отдельные человеческие существа, которые ужеумели мыслить, чувствовать по-человечески, фантазировать и т. п., и толькопотом они объединились в родовую общину. Подобный (конечно, в крайнем его виде)антропологическо-психологический подход не был преодолен Л. Фейербахом впонимании истоков религии. К. Маркс критиковал его именно за то, что он неучитывал общественной природы «религиозного чувства», что он вынужден«рассматривать религиозное чувство… обособленно и предположить абстрактного —изолированного — человеческого индивида». Маркс признавал и высоко оценивалзаслуги Фейербаха в познании религии, но шел дальше, понимая, что образованиерелигиозных представлений нельзя сводить к сознанию изолированных отдельныхиндивидов, поскольку такие индивиды вообще никогда не существовали. Люди внеобщины никогда не жили, не мыслили, не чувствовали. Каждый человек становилсясамим собой под воздействием на него рода (т.е. обобщенных воздействий членовобщины друг на друга), но и община есть продукт взаимодействия составляющих ееиндивидов. Каждый индивид жил по законам рода, был индивидом, включенным всообщество себе подобных, выступал индивидуальным, особым представителем рода.При всем превосходстве общего (рода) над отдельным (членом рода), общее (род) издесь могло существовать только через отдельное (через взаимосвязь,взаимодействие сородичей или соплеменников). И тогда существовало не толькоколлективное, родовое, но и индивидуальное сознание. Причем общинное сознаниенельзя представлять существующим помимо сознания отдельных его членов. Мыслили,чувствовали, действовали отдельные люди, одни лучше, другие хуже, мысль однихбыла ярче, других —слабее, действия их тоже отличались разной степеньюумелости. Как практически первобытные люди могли выжить только сообща, всемродом вместе, как практически требования и запреты рода каждый индивид долженбыл выполнять неукоснительно, так и в сознании каждого отдельного человекаобщее представлялось как какое-то особое отдельное, существующее само по себе иподчиняющее себе все остальные отдельные. «Общее есть отдельное» — прямаядорога к основе религии «общее есть Бог». То есть в вопросе о происхождении исущности религии надо учитывать и социальные моменты (отношение «род —индивид), и психологические моменты (чувства, настроения), и познавательные (впервую очередь отрыв общего от отдельного и подчинение отдельного общему).
По Марксу, появление религии обусловленоспецификой «древних общественно-производственных организмов», которых отличалакак «незрелость индивидуального человека», так и «низкая ступень развитияпроизводительных сил труда и соответственная ограниченность отношений людейрамками материального процесса производства жизни, а значит, ограниченность ихотношений друг к другу и природе». И как обобщающий вывод: «Эта действительнаяограниченность отражается идеально в древних религиях, обожествляющих природу, инародных верованиях». Полезно обратить внимание на то, что Маркс выделяетотдельно, т. е. не отождествляет древние религии и народные верования. Этоподтверждает то, что не все верования древних людей следует считать в качествесвидетельства существования религии. Многие тысячелетия, вероятно, они не былисвязаны с представлениями о сверхъестественном, божественном, т.е. не былирелигиозными в современном смысле этого слова.
Возникновение религии означает, чтоединый мир жизни людей в их сознании оказывается раздвоенным, разделенным намир религиозный, воображаемый и действительный мир. Что же лежит в основе этогораздвоения? Маркс дал такой ответ: «то обстоятельство, что земная основаотделяет себя от самой себя и переносит себя в облака как некое самостоятельноецарство, может быть объяснено только саморазорванностью и самопротиворечивостьюэтой земной основы». Земная основа человеческой жизни представляет единство ипротивоборство прежде всего таких диалектических противоположностей, какприрода и общество (в первобытной древности кровнородственная община, род),община и индивид, тело и душа, мысль и чувство, сознание и практическая жизнь.Все эти противоречия, в том числе противоречие между материальной и духовнойжизнью, существуют на протяжении всей истории человечества, так или иначе (чащенеосознанно) отражаясь в сознании людей — по-своему в мифологии до выделения изнее религии, по-иному в религии, науке, искусстве, морали и т. д. Указанныепротиворечия особым образом проявляют противоречие между общим и отдельным.Объективно общее и отдельное неразрывно взаимосвязаны, но в рамках этойвзаимосвязи не теряют собственного, относительно самостоятельногосуществования, не доходят до полного слияния друг с другом. Возникновение жерелигиозного сознания означало неосознаваемый, но фактически осуществляемыйпервобытным сознанием отрыв общего от отдельного и вместе с тем полноеподчинение отдельного общему. Поскольку при этом общее представлялось в видекакого-то одного особого предмета или существа, остальные явления,соответственно, представлялись полностью зависимыми от этогоиндивидуализированного общего. Таков гносеологический путь к индивидуализации,затем к фетишизации, а затем и к явному обожествлению отдельных предметов —реальных или вымышленных (ракушек, конкретных животных, каменных и иных идолови т. п.). Таким же путем первобытное сознание могло придти к обожествлению ивполне реальных исторических личностей, наделяя их необходимым элементомвымышленного, сверхъестественного. Все это осуществлялось неосознанно. Надразгадкой социального, психологического и логического пути человеческогосознания к выводу о существовании сверхъестественного, наиболее яркимвыражением которого является идея персонифицированного Абсолюта, Бога, до сихпор бьются исследователи самых разных специальностей. И чего только они ненаговорили! Дикари тем более не могли творить религиозную картину сознательно,исходя из какой-то цели.
Главным фактором, обусловившимреализацию гносеологической возможности идеи Бога, думается, следует считатьпочти полную зависимость первобытного человека и от природы, и от родовойобщины. Бессилие первобытного человека в его отношениях к природе и роду явнымобразом выражалось в их обожествлении. Персонификация же Я, олицетворениебожественного в образе всемогущего, всеблагого, всемилостивейшего Богапозволяло людям просить у него прощения и спасения, укрепляло упование наподдержку на лучшее будущее — если не в земной, то в небесной жизни и т. п.Олицетворение Бога рождалось, вероятно, из олицетворения рода, жизнь которого вбольшой степени зависела от мудрости старейшин, вождей рода. Олицетворение иочеловечивание Бога свидетельствуете том, что образ его создавался по образу иподобию человека, общины. Бог, по словам Л. Фейербаха «есть то, чем человекхочет быть». «Бесконечная или божественная сущность есть духовная сущностьчеловека, которая, однако, обособляется от человека и представляется каксамостоятельное существо».
К. Маркс в «Капитале» характеризовалтовар как «чувственно-сверхчувственную», «общественную» вещь, имея в виду, чтотовар наряду с природными свойствами обладает социальными характеристиками(например, стоимостью), недоступными чувственному восприятию. Описывая процесс,в котором «определенное общественное отношение самих людей» принимает в ихглазах «фантастическую форму отношения между вещами», Маркс находит аналогэтому процессу в области религиозного мира, в котором «продукты человеческогомозга представляются самостоятельными существами, одаренными собственнойжизнью, стоящими в определенных отношениях с людьми и друг с другом».
Глубокий анализ социального механизмапроисхождения религии на основе марксова подхода к исследованию капитализма вцелом, и в том числе процессов фетишизации, овеществления товарных отношениймежду людьми, провел Л.Н. Митрохин. Его вывод в этом плане таков:обожествление, рождение идеи Бога «совершается не по модели переживанийизолированного индивида, а путем перенесения на природный мир свойств иструктуры общества в целом, уподобления природы социальному организму». На нашвзгляд, у автора имеет место недооценка антропологически-психологического иособенно гносеологического аспектов проблемы сущности и происхождения религии,зато дается богатый материал о взаимодействии религии с наукой, моралью, политикой,объективно отражающий противоречивую роль религии в жизни общества. Религия —это не случайная ветвь культурной эволюции, а закономерно возникшая формаосознания людьми окружающей действительности и самих себя. Усилению ролирелигии способствовало самораздвоение общества на антагонистическое классы.Всестороннее и объективное исследование происхождения и всего историческогоразвития философии дает основание для вывода о том, что религиозное сознаниеможет постепенно ослабляться лишь по мере действительного разрешенияпротиворечий между человеком и обществом, свободой и необходимостью. Целикомпротиворечия жизни людей никогда не могут быть разрешены. Поэтому определеннаячасть людей (несравнимо меньшая, чем сейчас), вероятно, всегда будет склоняться(в силу своей психологии, жизненной судьбы и личных особенностей мышления) крелигиозному мировоззрению, хотя бы к отдельным его элементам.
Принципиальное отношение марксизма какполитического направления к религии выражено Ф. Энгельсом: «Что касается вопросао религии, то мы считаем его совершенно второстепенным вопросом, которыйникогда не должен служить поводом для ссоры между людьми, принадлежащими кодной и той же партии. При всем том дружеская дискуссия по теоретическимвопросам вполне возможна и даже желательна». К сожалению, в практическойдеятельности коммунистов эта позиция часто не соблюдалась.