Интереск религиозной проблематике чаще проявляют радикальные политические движения ипартии, чем умеренные. С одной стороны, это свидетельствует о некотороймаргинальности темы, а с другой, о свойстве радикалов интересоваться тем, чтостановится все более значимым для пропаганды.
Динамикарелигиозного фактора в идеологии радикальных национал — патриотов в целомсовпадает с динамикой их собственного организационного развития, т.е. сосложной историей расколов, объединений и реорганизаций национал — патриотических сил.
Существуетмного радикальных партий, для которых православие не более чем один изэлементов национальной культуры, который совершенно ничем не выделяется. Такиепартии и движения можно, по сути дела, считать внерелигиозными, это даже в томслучае, если они в своих материалах и программных документах время от времениупоминают православие. Многие движения считают необходимым преференциальноотносится только к Русской православной церкви (РНС, ЛДПР). Однако немалаячасть радикальных национал — патриотов исповедуют неоязычество. Все они, с темиили иными вариациями придерживаются т. н. «ведической» религии,имеющей некоторое отношение к верованиям славян, но в немалой степени сходной сязыческими изысканиями немецких нацистов и других западных ультраправых (2).
Неоязычествоочень существенно для любой околонацистской по своей идеологии организации,поскольку языческая мифология играла большую роль в Третьем Рейхе, а неонацистычрезвычайно трепетно относятся к его истории и пытаются воспроизводить всеритуалы, о которых сохранилась хоть какая-нибудь информация. Сейчас появилосьдостаточно много публицистической литературы, а также программ на телевидении,рассказывающих о мистическом нацизме. Надо сказать, что это сыгралозначительную роль в его пропаганде в национал — патриотической среде. Но прямоезаимствование оккультных ритуалов у немецких нацистов стало немодным, хотясклонность к околоязыческой и расово-окрашенной мистике остается. Не всегда туили иную самодеятельную идеологию можно совершено определенно и без сомненийотнести к неоязычеству, но сущностно они практически всегда очень близки.
Казалосьбы, в конце ХХ — начале ХХI века неоязычество в национал — патриотическомдвижении должно было остаться экзотической крайностью, но это далеко не так.Без сомнения, собственно языческие группировки очень малы, но, во-первых, оничрезвычайно активны в пропагандистском отношении и оказывают немалое влияние надругих, более «вменяемых» национал — патриотов, а во-вторых, средиэтих «вменяемых», в большинстве случаев ориентирующихся направославие, элементы язычества остаются заметными. Имеется ряд организаций,которые формально являются православными, но на практике исповедуют синтезправославия и неоязычества, причем и то и другое активисты знают лишь«понаслышке». Это, конечно же, не удивительно для нашего общества,которое более семидесяти лет было атеистическим, тем более что и в православнойЦеркви все еще есть случаи грубого смешения православия с теми или инымиязыческими верованиями или оккультизмом, с чем тщетно борется Епископия.
Внекоторых партиях (например, Русская партия) язычество готово во имя свободысовести признать некое «православие», но считает вредным христианствов целом, а слово «Бог» пишет с маленькой буквы. В данном случаепроисходит обратный процесс — язычество в разных видах включается вправославное мировосприятие, что сильно облегчается ориентированностьюпоследнего на этническую основу. Этнически ориентированное православие невсегда декларирует себя явно (можно и избегать декларирования), ведь можнопросто подменять религиозное этническим («Русская гвардия» М.Власов). И эти примеры религиозной неразборчивости весьма многочисленны (ПРНС,РНЕ). Есть партии, которые считают себя «истинно православными»,вследствие чего связывают себя с церковью (РНЕ). Другое дело, что когда онивмешиваются во внутрицерковные отношения, то делают это не с христианских, а срасистских позиций.
Многочисленностьязыческих и полуязыческих группировок не отменяют того факта, что средирадикальных национал — патриотов господствует, безусловно, православие (Союзправославных граждан, «Христианское возрождение», Черная сотня, РНС,СРН и т.д.). В подавляющем большинстве православные национал — патриотыисповедуют те или иные варианты правой идеологии, возможно, по мнению рядаисследователей, близких к монархизму, идеям патернализма в экономике,антибольшевизму (3). Если говорить о последнем, то существуют странныеметаморфозы — попытки скрестить православие со светским коммунизмом(«красный дьякон»). Партии, которые придерживаются православия, но непропагандируют расизм (по крайней мере, не афишируют это), имеют активную поддержкуцеркви. Есть сведения, что Патриархия РПЦ хотела бы вместо политической линиивыработать неполитическую социальную доктрину церкви (1). Однако до реальногодокумента дело пока не дошло. Возможно, что это происходит от недостаткавнимания к данному вопросу, а возможно, дело как раз в его неизбежнойполитизации, что в настоящее время совершенно не нужно ни власти, ни самойцеркви. Само руководство православной Церкви до президентских выборов 1996 годапрактически не вмешивалось в политику. Но нельзя отрицать, что церковь всегдаимела огромное влияние на политику, даже в советское время (вспомним, как ИосифСталин разрешил церковные богослужения во время Великой Отечественной войны).Церковь говорит о том, что не вмешивается ни в какую политическую активностьклириков, если она не противоречит решениям Архиерейских Соборов о неучастии вовласти и в избирательных кампаниях. Она отказывается высказывать суждения окакой бы то ни было организации до судебного решения о преступности еедеятельности. У разных иерархов церкви свое особое отношение к национал — патриотам, но ни один из них никогда не был вовлечен в радикальную политическуюдеятельность, которая бы имела скандальную окраску.
Политическаяподдержка церкви объясняется всего лишь одним фактором — боязнью возвращения ккоммунизму. Однако церковь готова играть полновесную роль политического арбитрав межпартийных отношениях.
Список литературы
1.«Благовест-инфо», N 48, 1997 г.
2.«Политическая ксенофобия» / «Панорама», М., 1999 г.
3.Прибыловский В., Трифонов А. «Русские монархисты» М., 1998 г.