Александр Гурьянов (Москва, Научно–информационный и просветительский центр "Мемориал")Польские спецпереселенцы в Архангельской,Кировской областях и Коми АССР в 1940-1941 гг. Репрессированные в Советском Союзе поляки–граждане СССР и Польши, а также польские граждане других национальностей были лишь небольшой частью всех жертв советской карательной машины, среди которых, однако, они составили одну из нескольких наиболее многочисленных "инонациональных" групп. Не будем обсуждать в настоящем сообщении трудный вопрос о правомерности раздельного изучения советских политических репрессий по признаку национальности их жертв. Отметим лишь, что репрессивные кампании, затронувшие большинство репрессированных поляков и польских граждан, были, как правило, "адресными", т.е. предпринятыми именно против них (хотя признак национальности или гражданства в решениях высших органов власти о проведении этих массовых операций, за редкими исключениями, открыто не назывался). Эта "адресность" отразилась и в документальных источниках, прежде всего в отчетности НКВД о различных категориях репрессированных, способствуя, таким образом, отдельному изучению различных видов репрессий против поляков и польских граждан. Какое место в ряду этих репрессий занимали депортации? Уточним, что под термином "депортация" будем понимать насильственную высылку больших групп населения с последующим содержанием их на принудительном поселении (спецпоселении), т.е. в условиях ограничения свободы. В таблице 1 представлены наиболее массовые репрессивные кампании против поляков и польских граждан. Краткий обзор этих кампаний уже публиковался ранее.1 Большая их часть пришлась на период после 17 сентября 1939 г. — начало захвата Советским Союзом восточных территорий довоенного польского государства. В истории политических репрессий в СССР эта дата является переломной, так как после нее советские массовые репрессии впервые охватили граждан другой страны (пусть даже власти СССР отказывались считать их иностранцами2). На основании архивных документов НКВД мы оцениваем общее число поляков и граждан Польши других национальностей, репрессированных после 17 сентября 1939 года, в более чем полмиллиона человек. Как видно из таблицы 1, среди них абсолютное большинство (около 320 тыс. человек, или 55 61%) составили депортированные в глубь СССР в 1940 1941 годах жители западных областей УССР (Волынской, Ровенской, Львовской, Тарнопольской, Дрогобычской и Станиславской) и БССР (Вилейской, Барановичской, Белостокской, Брестской и Пинской), а также части Литовской ССР ("Виленский край"), т.е. территорий бывших польских восточных воеводств. Отметим, что примерно такую же оценку числа депортированных, опираясь на публикации советских документов, впервые установили исследователи из Вроцлавского университета3. Эти оценки оказались в 3 5 раз меньше прежних представлений об одном–полутора миллионах польских граждан, депортированных в глубь СССР в 1940 1941 гг. Несмотря на столь разительное отличие, достоверность новых оценок подтверждается взаимным согласием чисел, полученных из двух независимых архивных источников — обширного комплекса материалов Отдела трудовых и специальных поселений (ОТСП) ГУЛАГа НКВД СССР, хранящихся в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), и эшелонной документации в фондах конвойных войск НКВД СССР, хранящейся в Российском государственном военном архиве (РГВА).4 ^ Таблица 1. Советские политические репрессии против поляков и польских граждан “Потоки” репрессированных (репрессивные операции) ^ Начало репрессии Число чел., тыс. Высылка из приграничных областей Украинской ССР 1936 36 Большой террор, польская операция 1937-1938 118, 144 Военнопленные (по сост. на XII.1939) + интернированные Литвой и Латвией 1939 44 Аресты в зап. обл. УССР и БССР + ЛитССР 1939-1941 110 ^ Депортации 1940-1941: 1) “спецпереселенцы осадники” 10.02.1940 140-141 2) “семьи репрессированных” 13.04.1940 61 3) “спецпереселенцы беженцы” 29.06.1940 78 - 79 4) “ссыльнопоселенцы” 22.05. – 20.06.1941 34 - 44 Аресты после амнистии 1941 года 1941-1944 3 Интернирование в лагеря военнопленных и в ПФЛ 1944-1945 39 - 48 Осужденные польские граждане 1944-1946 1 Послевоенные аресты в ЛитССР, зап. областях УССР и БССР 1944-1956 20-30? Послевоенные депортации из ЛитССР, зап. областей УССР и БССР 1944-1951 ? - в том числе высылка “андерсовцев” 1951 4,5 Всего 1936-1956 690-750 - в том числе после 17.09.1939 г. 530-570 Таблица составлена по данным, выявленным автором и другими исследователями в российских архивах (см. примечание1). Как отмечено в таблице 1, депортированные в ходе каждой из четырех массовых высылок 1940 1941 гг. составили в учетах НКВД четыре отдельные категории5: 1) "Спецпереселенцы–осадники" (высылка 10 февраля 1940 г.); 2) административно высланные "члены семей репрессированных" (высылка 13 апреля 1940 г.); 3) "Спецпереселенцы беженцы" (высылка 29 июня 1940 г.); 4) "Ссыльнопоселенцы" (высылка в мае–июне 1941 г.). Высланных разместили в 19 областях, краях и автономных республиках, входивших в состав РСФСР, а также в 8 областях Казахстана. Места поселения депортированных польских граждан можно условно объединить в 6 крупных зон: 1) североевропейскую — Архангельская и Кировская области, Коми АССР; 2) центральноевропейскую — (расположенную, однако, в основном севернее Москвы) — Вологодская, Ярославская, Ивановская, Горьковская, Молотовская области и Марийская АССР; 3) Урал — Свердловская, Челябинская, Чкаловская области и Башкирская АССР; 4) Сибирь — Омская, Новосибирская, Иркутская области, Красноярский край и Якутская АССР; 5) Алтай — Алтайский край; 6) Казахстан — Актюбинская, Кустанайская, Северо–Казахстанская, Акмолинская, Павлодарская, Семипалатинская, Восточно–Казахстанская и Южно–Казахстанская области. В таблице 2 представлено размещение в указанных зонах депортированных в 1940 1941 гг. польских граждан6. Больше всего их оказалось в сибирской зоне. Однако без ссыльнопоселенцев, прибывших на поселение лишь в самом конце рассматриваемого периода — всего за месяц до амнистии польских граждан по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 12 августа 1941 г., самой "весомой" оказалась не сибирская, а североевропейская зона. Среди административных единиц — областей, краев и автономных республик — по численности "польской спецссылки" с большим отрывом "лидировала" Архангельская область — почти 55 тысяч человек. ^ Таблица 2. Числа высланных в 1940 1941 гг. из западных областей УССР и БССР, расселенных в различных зонах СССР (в тыс. человек) Зона рассе-ления "спецпе-реселен-цы–осад-ники" "семьи репрес-сирован-ных" "спецпе-реселен-цы–бе-женцы" "ссыль-нопосе-ленцы" Все-го % Северо-евро-пейская 53 22 1 76 24 Цент-рально-евро-пейская 23 12 35 11 Урал 17 14 31 10 Сибирь 36,5 25 18,5* 80 26 Алтай 6 4 9* 19 6 Казах-стан 5,5 61 3,5 70 23 Всего 141 61 77 32 311 100 * Арифметическое осреднение данных из двух документов, отличающихся большим разбросом чисел. Таблица составлена по данным из фонда ОТСП (ГАРФ. Ф. 9479). Отметим, что подавляющее большинство депортированных польских граждан, размещенных в североевропейской зоне, относилось лишь к двум из четырех вышеперечисленных категорий — к спецпереселенцам–осадникам и спецпереселенцам–беженцам. Только в Коми АССР была представлена еще и третья категория — сравнительно небольшим числом ссыльнопоселенцев. Из всего изложенного выше следует, что в отношении числа репрессированных депортации были наиболее "весомым" видом советских репрессий, затронувших польских граждан, а североевропейская зона, к которой и относится настоящее сообщение, — наиболее "весомой" зоной расселения депортированных в 1940 г. Настоящее сообщение опирается, прежде всего, на документальные материалы фонда ОТСП. Однако использование отчетности из фонда ОТСП заставляет ограничить рассмотрение пребывания в СССР депортированных польских граждан периодом от высылки до "польской амнистии" от 12 августа 1941 г. Формально после применения амнистии и "снятия с учета спецпоселения" польские спецпереселенцы становились свободными гражданами и территориальные органы НКВД перестали включать их в свою отчетность (последние отчетные документы о них, поступившие в центральный аппарат НКВД, охватывают второй квартал 1941 г.). В то же время известно, что после амнистии жизнь освобожденных польских граждан во многих отношениях стала даже тяжелее чем тогда, когда они находились на спецпоселении. Дальнейшая часть сообщения посвящена некоторым статистическим данным из фонда ОТСП, относящимся к польским спецпереселенцам 1940 1941 гг. в североевропейской зоне расселения, а также сопоставлению этих данных с данными полученными из двух других документальных массивов — во первых, из фондов конвойных войск в РГВА, и, во вторых, из хранящихся в архивах УВД Архангельской области и МВД Республики Коми персональных карточек и личных дел польских спецпереселенцев. В таблице 3, составленной в основном по данным из фонда ОТСП, приведены сведения о размещении и смертности депортированных польских граждан в Архангельской, Кировской областях и Коми АССР. В таблицу 3 вносились данные о численности депортированных по состоянию на время их вселения в указанные области и АССР — согласно "Справке о движении движении спецпереселенцев–осадников по республикам, краям и областям с момента вселения" ("февраль март 1940 г.")7 и докладу "О приеме и расселении беженцев из УССР и БССР"8. Поскольку в указанных документах исходные числа спецпереселенцев–осадников в Кировской области и спецпереселенцев–беженцев в Архангельской области явно искажены, то для этих категорий и областей взяты численности по состоянию, соответственно, на 1 апреля 1940 г.9 и 1 октября 1940 г.10, предположительно более близкие к фактическим начальным численностям. Кроме того, в таблице 3 к исходным числам спецпереселенцев–осадников добавлены число прибывших в Архангельскую область в начале июня 1940 г. дополнительным эшелоном со станции Здолбунов Ровенской области (137 семей, 452 человека)11 и косвенная оценка числа переведенных в Кировскую область 11 июля 1940 г. из спецпоселков Унжлага в Горьковской области12 (202 человека, 55 семей)13. Всего в Архангельскую область были депортированы 8502 семьи спецпереселенцев–осадников и 4584 семьи спецпереселенцев–беженцев, в Кировскую область — 166 семей спецпереселенцев–осадников, в Коми АССР — 2248 семей спецпереселенцев–осадников и 2778 семей спецпереселенцев–беженцев. Число ссыльнопоселенцев, прибывших эшелоном из Белостокской области в Коми АССР на рубеже июня–июля 1941 г., приведено в таблице 3 по эшелонным данным14, в которых число семей не указано. Тогда же в Коми АССР прибыл еще один эшелон со ссыльнопоселенцами — 1530 человек из Литовской ССР15, однако на основании изученных документов фонда ОТСП число жителей довоенного польского государства среди них определить невозможно (хотя они несомненно были), поэтому этот эшелон в таблице 3 не указан. В таблице 3 для сравнения приведены числа трудпоселенцев — советских граждан, высланных в 1930 е годы и содержавшихся на спецпоселении по состоянию на 1 октября 1940 г.16 Из таблицы 3 видно, что в Архангельской области и Коми АССР, как и во всей североевропейской зоне в целом, их числа заметно уступали числам польских спецпереселенцев и лишь в Кировской области, где и одних и других было сравнительно немного, трудпоселенцы преобладали. Таблица 3. Польские граждане, депортированные из западных областей УССР и БССР, прибывшие в 1940 1941 гг. на поселение в североевропейскую зону. Для сравнения в последней колонке приведены числа трудпоселенцев — советских граждан, высланных в 1930-е годы (по состоянию на 1.10.1940 г.) Об-ласть, респ. спецпереселенцы–осадники спецпереселенцы–беженцы ссыль-нопо-селен-цы, чел. Всего труд-посе-ленцы, чел.ˆ чел. N умер. RСМ чел. N умер. RСМ чел. N Ар-хан-гель-ская 41.491+ 452* 91 3.320 5,9% 12.838ˆ 53 284†+(38) 2,6% 54.781 132 40.130 Ки-ров-ская 517ˇ+ 202** 2 65 719 2 7.402 Коми АССР 10.804 22 1.197 8,3% 9.035 34 246†+(28) 3,2% 1200 21.039 56 17.483 Всего 53.466 115 4.582 6,4% 21.873 87 596 2,8% 1200 76.539 190 65.015 чел. — численность депортированных польских граждан по состоянию на время вселения или на максимально близкую к вселению дату;ˇ — численность по состоянию на 1.04.1940 г.ˆ — численность по состоянию на 1.10.1940 г. * — численность дополнительного эшелона, отправленного из Здолбунова (Ровенская обл.) 21.05.1940 г.;** — оценка числа принятых 11.07.1940 от Унжлага;N — число спецпоселков по состоянию на 1.01.1941; умер. — число умерших со времени вселения по 1.07.1941 г.;† — число умерших в четвертом квартале 1940 г., первом и втором квартале 1941 г. ( ) — в скобках приведены косвенные оценки числа умерших в третьем квартале 1940 г.;RСМ — оценка годового коэффициента смертности (для всего населения СССР в 1939 г. — 1,7 %) В начале сообщения уже отмечалось согласие (в масштабах всех регионов расселения в целом) двух независимых оценок полной численности депортированных в 1940 1941 гг. польских граждан, из которых одна основана на материалах отчетности территориальных органов НКВД в фонде ОТСП, а вторая — на эшелонной документации, содержащейся, в основном, в фондах конвойных войск. Данные из первого источника будем называть "расселенческими", а из второго — "эшелонными". Согласуются ли эти данные для областей и АССР, входящих в одну лишь североевропейскую зону расселения? "Эшелонные" и "расселенческие" оценки численности польских спецпереселенцев, вывезенных в 1940 г. в Архангельскую, Кировскую области и Коми АССР, сопоставлены в таблице 4, причем "эшелонные" данные основаны на опубликованном ранее каталоге эшелонов17, составленном по материалам конвойных войск, а "расселенческие" взяты из таблицы 3. В каталоге отсутствуют эшелоны со станциями назначения в Коми АССР (железная дорога от Котласа на Печору тогда еще только строилась!), значится 31 эшелон спецпереселенцев–осадников со станциями назначения в Архангельской области18 и 8 эшелонов, направленных в феврале 1940 г. в Кировскую область (все — до станции Мураши на севере Кировской области, вблизи границы с Коми АССР)19. По свидетельствам польских спецпереселенцев, от Мурашей к местам поселения в Коми АССР их везли на санях. Очевидно, из одного из этих 8 эшелонов часть спецпереселенцев–осадников выгрузили раньше и оставили в Кировской области, разместив в единственном на тот момент спецпоселке Скачек. Однако вычленить эту группу на основании использованных "эшелонных" данных невозможно, именно поэтому в таблице 4 спецпереселенцы–осадники, прибывшие зимой 1940 г. в Коми АССР и Кировскую область, объединены, а соответствующие "расселенческие" данные из таблицы 3 просуммированы. Как видно из таблицы 4, согласие между "эшелонными" и "расселенческими" оценками чисел спецпереселенцев–осадников, прибывших в Архангельскую область и в Коми АССР с Кировской областью, очень хорошее, расхождения между ними не превышают 0,7%. Таблица 4. "Эшелонные" и "расселенческие" архивные данные о численности польских спецпереселенцев, прибывших в североевропейскую зону СССР в 1940 г. "Эшелонные" данные (прибытие) "Расселенческие" данные число спецпереселенцев число эшелонов число спец-переселенцев спецпереселенцы–осадники в Архангельской области 31 42.116 41.943 спецпереселенцы–осадники в Коми АССР и Кировской области 8 11.399 11.321 спецпереселенцы–беженцы в Архангельской области и Коми АССР 14 17.530 21.873 В каталоге значится 14 эшелонов спецпереселенцев–беженцев со станциями назначения в Архангельской области20. Эшелоны со спецпереселенцами–беженцами, направленными летом 1940 г. в спецпоселки Коми АССР, разгружали не в Мурашах, а в Котласе, откуда депортированных везли дальше вверх по Вычегде на речном транспорте. Но часть из них была оставлена в Архангельской области, причем, как и в случае спецпереселенцев–осадников, вычленить по использованным "эшелонным" данным группу отправленных в Коми АССР невозможно. Поэтому в таблице 4 спецпереселенцы–беженцы, прибывшие в Архангельскую область и Коми АССР, объединены, а "расселенческие" оценки их числа из таблицы 3 — просуммированы. Как видно из таблицы 4, в этом случае согласие между оценками двух типов гораздо хуже, чем в случае осадников: "эшелонная" оценка числа спецпереселенцев–беженцев в Архангельской области и Коми АССР занижена по отношению к "расселенческой" на 4,3 тысячи или на 20%. По видимому, в документации конвойных войск несколько эшелонов (вероятно 3) спецпереселенцев–беженцев, прибывших в североевропейскую зону, остались невыявленными. Отметим, что "эшелонное" значение полного числа спецпереселенцев–беженцев, прибывших во все регионы расселения, также занижено по отношению к "расселенческому", причем на похожую величину — около 3–4 тысяч (т.е. на все те же 3 эшелона). Именно поэтому в таблицу 1, как более достоверная, была занесена "расселенческая" оценка числа всех спецпереселенцев–беженцев, хотя относительное занижение "эшелонной" оценки полного их числа (по всем зонам расселения в целом), составляющее около 4 5%, сравнительно невелико. Описание категорий спецпереселенцев–осадников и спецпереселенцев–беженцев ранее уже публиковалось21, поэтому здесь отметим кратко лишь основные различия между ними: во первых, осадники были представителями сельского населения, а беженцы — городского; во вторых, на поселении в семьях осадников было значительно больше детей, чем в семьях беженцев и, в третьих, существенно различался национальный состав обеих групп депортированных польских граждан: среди осадников преобладали поляки, а среди беженцев — евреи. Более подробные сведения о национальном составе обеих категорий спецпереселенцев в североевропейской зоне, основанные на данных из фонда ОТСП22, приведены в таблице 5. ^ Таблица 5. Национальный состав польских спецпереселенцев в североевропейской зоне СССР в 1941 г. спецпере-селенцы– Поля-ки Евреи Бело-русы Укра-инцы Проч. нацио-нальности Все нацио-нальности –осадники 83,9% 0 % 8,9 % 5,7 % 1,5% 100% –беженцы 4,4% 94,5% 0,25% 0,05% 0,8% 100% Вернемся к таблице 3, в которой приведены также числа спецпоселков спецпереселенцев–осадников и спецпереселенцев–беженцев в Архангельской, Кировской областях и Коми АССР по состоянию на 1 января 1941 г.23 Число спецпоселков не было постоянным, наиболее заметные его изменения происходили в Кировской области: сначала там существовал всего один спецпоселок24, затем 11 июля 1940 г. был организован второй25, в который вселили спецпереселенцев, переведенных из Унжлага, а в 1941 г., в связи с передачей трех районов из Архангельской области в Кировскую, добавились еще три спецпоселка (с общей численностью 1531 спецпереселенцев–осадников)26. Общее число спецпоселков осадников и спецпоселков беженцев в Архангельской области меньше суммы чисел спецпоселков каждой из категорий, так как не все спецпоселки были раздельными — в 12 смешанных спецпоселках содержались вместе спецпереселенцы обеих категорий27, причем в 3 из них (Перекоп, Лиственница, Глубокое) содержались еще и трудпоселенцы (всего смешанных поселков трудпоселенцев и спецпереселенцев–осадников по состоянию на 1 января 1941 в Архангельской области было 26, включая перечисленные 3 поселка "тройственной категории"). Из статистической отчетности в фонде ОТСП следует, что североевропейская зона опережала другие зоны расселения не только по числу спецпереселенцев–осадников, но и по уровню смертности среди них.28 В таблице 3 числа умерших на поселении польских граждан относятся к периоду со времени вселения по 1 июля 1941 г. (когда закончился последний отчетный квартал перед "польской амнистией"). Для спецпереселенцев–осадников это отчетные данные о смертности за период с февраля марта по конец 1940 г.29 и за два квартала 1941 г.30 (в целом — за период продолжительностью около 16 месяцев), а для спецпереселенцев–беженцев — данные отчетности за четвертый квартал 1940 г. и два квартала 1941 г.31, к которым прибавлены косвенные оценки числа умерших в третьем квартале 1940 г. в Архангельской области и Коми АССР32 (в целом — за период продолжительностью около 11,5 месяцев). Полученные числа умерших были отнесены к числам прибывших спецпереселенцев данной категории и приведены (линейно) к единой продолжительности в 12 месяцев, что позволило оценить средние годовые коэффициенты смертности. Оценка годового коэффициента смертности спецпереселенцев–осадников в Коми АССР — 8,3% — оказалась заметно выше, чем в Архангельской области — 5,9%. Коэффициент смертности спецпереселенцев–осадников в Кировской области не оценивался из за слишком сильных изменений их численности по "внешним" причинам (прежде всего, из за передачи районов из Архангельской области), что не помешало, однако, оценить этот коэффициент для всей североевропейской зоны в целом — 6,4% (в среднем по всем зонам — 5,8 или 5,9%33). Для сравнения в таблице 6 приведены годовые коэффициенты смертности для трудпоселенцев34 и всего населения СССР35 по годам с 1932 г. Как видно, уровень смертности спецпереселенцев–осадников в североевропейской зоне почти в 4 раза превышал "фоновый" уровень смертности всего населения СССР36 и был близок к уровню смертности трудпоселенцев по всей стране в 1932 г. — первом году после депортации раскулаченных в 1930 1931 гг. Как видно из таблицы 3, оценка годового коэффициента смертности спецпереселенцев–беженцев в североевропейской зоне — 2,8% (в среднем по всем зонам — 2,5%37) — оказалась значительно ниже, чем для спецпереселенцев–осадников, хотя формально они находились на спецпоселении в тех же самых условиях. Если же сравнивать не сами коэффициенты смертности, а их превышения над принятым "фоновым" уровнем в 1,7%, то различие станет еще заметнее — в североевропейской зоне "сверхнормативная" смертность в годовом исчислении по группе осадников была в 4 раза выше, чем по группе беженцев! Таблица 6. Численность (по состоянию на 1 января) и смертность трудпоселенцев в 1932 1941 гг. в целом по СССР, по данным из фонда ОТСП (всего в 1930 1931 гг. было выслано 1803 тыс. раскулаченных38). Для сравнения приведены значения коэффициента смертности всего населения СССР, опубликованные С.Максудовым. Год 1932 1933 1934 1935 1936 1937 1938 1939 1940 1941 тыс. чел., трудпоселенцы 1317 1142 1073 974 1017 917 878 939 998 930 RСМ, трудпоселенцы 6,8 % 13,3 % 3,7 % 2,3 % 2,0 % 1,9 % 1,8 % 1,8 % 1,6 % 1,7 % RСМ, все население СССР 4,0 % 5,0 % 2,3 % 2,1 % 2,1 % 1,89 % 1,75 % 1,73 % RСМ — годовой коэффициент смертности Остановимся на тех возможных причинах подобного положения (характерного и для всей "польской спецссылки" в СССР39), которые ранее нами не рассматривались или только упоминались вскользь. Историк П.М.Полян высказал предположение, что причиной столь значительного различия уровня смертности в двух группах польских спецпереселенцев могло быть более щадящее территориальное размещение спецпереселенцев–беженцев органами НКВД: в условиях менее сурового климата и в более освоенных местах, на меньшем удалении от центров местной инфраструктуры продовольственного снабжения и здравоохранения.40 Проверим это предположение на примере Архангельской области, условно объединив административные районы в 5 межрайонных зон расселения, из которых три расположены вдоль основных транспортных артерий области (образующих своеобразный треугольник): — в полосе вдоль железной дороги Коноша–Котлас и далее вдоль реки Вычегда, с добавлением Каргопольского района на юго западе области и полосы вдоль железной дороги Котлас–Киров ("южная" зона); — в полосе вдоль железной дороги Коноша–Архангельск ("железнодорожная" зона); — в полосе вдоль реки Северная Двина от Котласа до Архангельска ("северодвинская" зона); Еще две межрайонные зоны удалены от этих артерий, причем одна из них расположена внутри упомянутого треугольника ("промежуточная" зона), а другая вне его ("дальняя" зона). Относительные числа размещенных в этих зонах польских спецпереселенцев обеих категорий приведены в таблице 7 на основании архивных дислокаций спецпоселков осадников и беженцев в Архангельской области по состоянию на 1 января 1941 г.41 Из таблицы 7 видно, что доля спецпереселенцев–беженцев, размещенных в наиболее благоприятной "южной" зоне, была действительно заметно выше, а в двух зонах, наиболее удаленных от основных транспортных артерий — значительно ниже, чем доля спецпереселенцев–осадников (причем в самой труднодоступной "дальней" зоне беженцев не разместили совсем). Однако, доля спецпереселенцев–осадников, размещенных в "южной" зоне, тоже была довольно высокой, а в обеих удаленных зонах — сравнительно небольшой. ^ Таблица 7. Расселение польских спецпереселенцев в различных зонах Архангельской области (по состоянию на 1.01.1941 г.) Зоны Районы Спецпереселенцы–осадники Спецпереселенцы–беженцы "Южная" Каргопольский, Коношский, Вельский, Устьянский, Котласский, Сольвычегодский, Вилегодский, Ленский, Лальский, Подосиновский, Опаринский 36% 45% "Железно-дорожная" Няндомский, Плесецкий, Приозерный42, Первомайский 20% 21% "Северо-двинская" Красноборский, Черевковский43, Верхне Тоемский, Виноградовский, Емецкий, Холмогорский 29% 32% "Проме-жуточная" Ровдинский, Шенкурский 6% 2% "Дальняя" Онежский, Карпогорский, Пинежский 9% 0% Вся область 100% 100% Таблица составлена по дислокациям спецпоселков, имеющимся в фонде ОТСП. Как видно, территориальное размещение спецпереселенцев–беженцев в Архангельской области не намного благоприятнее, чем размещение спецпереселенцев–осадников и поэтому неясно, в какой степени оно могло предопределить столь значительное различие коэффициентов смертности указанных категорий депортированных польских граждан. Еще одна возможная причина различия уровня смертности — значительно большая скученность в спецпоселках осадников чем в спецпоселках беженцев, способствующая распространению инфекционных заболеваний внутри спецпоселков и возникновению эпидемий с летальными исходами44. Из таблицы 3 следует, что в спецпоселке осадников в североевропейской зоне в среднем содержалось 465 спецпереселенцев, а в спецпоселке беженцев почти вдвое меньше — 251 спецпереселенец. Изнурительный труд на лесозаготовках в условиях постоянного недоедания как фактор высокой смертности польских спецпереселенцев уже обсуждался ранее (наряду с другими факторами).45 Документы ОТСП отмечают, что в Архангельской области спецпереселенцы–осадники лучше справлялись с производственными нормами и зарабатывали значительно больше, чем беженцы46, среди которых было много работников умственного труда и представителей городских профессий. Однако даже более высокого заработка спецпереселенцев–осадников не хватало на содержание семьи (как правило, многодетной) и восстановление сил самого работника. В такой ситуации экономия сил становилась важнее заработка. Позиция спецпереселенцев–беженцев в этом вопросе, по видимому, была более активной. В течение всего времени пребывания на поселении беженцы добивались от местных органов НКВД обеспечения их работой по специальности. И надо сказать, что ОТСП ГУЛАГа НКВД уже в ноябре 1940 г. предложил трудоиспользовать по специальностям квалифицированных специалистов из числа спецпереселенцев–беженцев (имевших высшее и среднее образование а также ремесленников), с правом проживания вне спецпоселков.47 Правда, нарком Л.Берия официально обратился с таким предложением в ЦК ВКП(б) к И.Сталину лишь через полгода — в апреле 1941 г.48 По видимому, было решено опробовать нововведение в Архангельской области, туда из Москвы был командирован сотрудник ОТСП "для оказания практической помощи УНКВД" по этому вопросу.49 А в июне 1941 г. начальник архангельского УНКВД издал временную инструкцию о порядке перевода в города и населенные пункты специалистов–беженцев, непригодных для работы в лесной промышленности.50 Сведений о подготовке в других регионах СССР к переводу спецпереселенцев–беженцев из спецпоселков в города и населенные пункты в фонде ОТСП не обнаружено. Да и в Архангельской области перевод был вскоре приостановлен из–за начавшейся войны с Германией.51 Тем не менее, факт официальной постановки вопроса о переводе спецпереселенцев–беженцев из спецпоселков в обычные населенные пункты свидетельствует, что в период нахождения на спецпоселении беженцы имели больше возможностей избежать работы на лесозаготовках, чем осадники, что могло отразиться на различии уровня смертности обеих категорий спецпереселенцев. Обратимся также к сведениям о численности и смертности депортированных, полученным в результате создания компьютерных банков данных о польских спецпереселенцах в Архангельской области и Коми АССР. Основой для этих банков данных послужили хранящиеся в архивах УВД Архангельской области и МВД Республики Коми персональные карточки и личные дела спецпереселенцев–осадников и спецпереселенцев–беженцев. В осуществлении обоих проектов, наряду с Информационными центрами УВД Архангельской области и МВД Республики Коми, а также Коми Республиканским благотворительным общественным фондом жертв политических репрессий "Покаяние", участвуют московский Научно–информационный и просветительский центр (НИПЦ) "Мемориал" и польский общественный Центр КАРТА. Необходимо подчеркнуть решающую роль в выполнении указанных проектов Т.Н.Лозинской, Н.Н.Голошевой и других сотрудников ИЦ УВД Архангельской области, А.И.Коткова, Л.В.Фельде и других сотрудников ИЦ МВД Республики Коми, а также М.Б.Рогачева (Коми Республиканский фонд "Покаяние"), обеспечивших первичный ввод информации в компьютерные банки данных. Извлечение статистических сведений из обоих первичных банков данных стало возможным благодаря работе по их верификации, которая ведется сотрудником НИПЦ "Мемориал" А.З.Рачинским. В задачу НИПЦ "Мемориал" и Центра КАРТА входит также дополнение их документальными сведениями из московских архивов и архивов Польши, а также подготовка к публикации Книг памяти, содержащих поименные списки депортированных польских граждан. Таблица 8. Сопоставление статистической отчетности НКВД о польских гражданах, депортированных в 1940 г. (см. таблицу 3), с банками данных (БД), составленными по архивным персональным карточкам и личным делам спецпереселенцев–осадников и спецпереселенцев–беженцев Регион ^ Архангельская область Коми АССР Параметр Число спецпере-селенцев Число умер-ших на спец-поселении Число спецпере-селенцев ^ Число умер-ших на спец-поселении стат. отч. НКВД 54.781 3642 19.839 1460 БД 55.077* 3736 19.358* 585 относительное расхождение = стат. отч. – БД стат. отч. – 0,5% – 2,5% + 2,4% + 60% * — за вычетом значащихся в БД детей, родившихся на спецпоселении Создание подобных банков данных преследует троякую цель — нравственную, гуманитарно–практическую и научно–исследовательскую: во первых, увековечение памяти жертв политических репрессий; во вторых, помощь в работе по реабилитации и в подготовке ответов на социально–правовые запросы индивидуальных заявителей (бывших спецпереселенцев или их родственников) и, в третьих, изучение массовых депортаций как исторического явления, в том числе и в статистическом аспекте. В таблице 8 сопоставлены суммарные (без разбивки на категории) числа прибывших в Архангельскую область и Коми АССР спецпереселенцев–осадников и спецпереселенцев–беженцев, а также суммарные числа умерших, полученные из материалов отчетности в фонде ОТСП и из банков данных о польских спецпереселенцах. Для корректного сравнения из числа спецпереселенцев, значащихся в банках данных, пришлось вычесть число детей, родившихся на спецпоселении, так как использованные в таблице 8 (вслед за таблицей 3) данные отчетности относятся ко времени прибытия на спецпоселение. Из таблицы 8 видно, что в случае Архангельской области данные из обоих источников, относящиеся как к числу прибывших спецпереселенцев, так и к числу умерших, неплохо согласуются друг с другом. Незначительность расхождений, с одной стороны, не позволяет заподозрить внутриведомственную отчетность НКВД в преднамеренном занижении данных о численности и смертности польских спецпереселенцев (такое предположение высказывалось критиками численных оценок, основанных на архивных документах НКВД) и, с другой стороны, свидетельствует о высокой степени полноты сведений в банке данных о польских спецпереселенцах в Архангельской области. В случае Коми АССР картина другая: в банке данных значится несколько меньше прибывших спецпереселенцев, чем показывают материалы отчетности (хотя различие можно считать небольшим), и значительно меньше умерших — на целых 60%. Эти расхождения указывают на необходимость поиска дополнительных архивных источников, которые позволили бы внести в банк данных о польских спецпереселенцах в Коми АССР недостающие персональные сведения.52 Однако очевидно, что доработка, в которой нуждается банк данных о польских спецпереселенцах в Коми АССР, не приведет к существенному увеличению числа значащихся в нем польских граждан. Поэтому уже сейчас можно сделать вывод, что оценки числа депортированных, основанные на обоих массивах персональных карточек и личных дел спецпереселенцев–осадников и спецпереселенцев–беженцев — и том, который хранится в архиве УВД Архангельской области, и том, который хранится в архиве МВД Республики Коми — хорошо согласуются с "расселенческими" данными об их численности из материалов отчетности в фонде ОТСП. А это служит еще одним подтверждением достоверности современных оценок полного числа польских граждан, депортированных в глубь СССР в 1940 1941 гг. 1 Гурьянов А.Э. Обзор советских репрессивны