Александр Михайлович Кондратов Атлантика без Атлантиды OCR "LT Nemo" 2009 «Кондратов А. М. Атлантика без Атлантиды»: Гидрометеоиздат; Ленинград; 1972Аннотация Об Атлантиде, стране, затонувшей, если верить легенде, в водах Атлантического океана, написано множество книг. Но загадки Атлантики — это не только и не столько загадки Атлантиды. С изучением Атлантического океана, его подводного рельефа и вод связано множество нерешенных проблем планетологии, геологии, этнографии, антропологии, археологии и других наук о Земле и о человеке.Об открытии Атлантики, о находках на дне ее затонувших судов, древних и современных, о поисках и находках под водою древних поселений, о загадках древней истории и географии, решить которые помогает океанография, о судьбах таинственных «народов моря», исчезнувших с лица земли, и судьбах Атлантики, ее морей и островов рассказывает в своей новой книге Александр Кондратов.^ Книгу с интересом прочтут широкие круги читателей.Atlantis — the country sunk, according to the legend, in waters of Atlantic — is the subject of a number of books. But enigma of Atlantis is not the only or major among the riddles of the Atlantic. Exploration of the ocean, its waters and bottom configuration is related to a variety of unsolved problems in geology, ethnography, anthropology, archaeology and other sciences of Earth and man.Discovery of the Atlantic, ancient and modern ships sunk on its bottom; underwater search and discovery of ancient settlements; riddles of geography and ancient history solution of which is much helped by oceanography; fortunes of mysterious «sea people» vanished from the face of the earth; fortunes of the Atlantic, its seas and islands — all this is the subject of narration in this new book by Alexander Kondratov.It will be of interest to a wide range of readers.Рецензенты:д-р геогр. наук О. К. Леонтьеви д-р филол. наук В. В. Шеворошкин^ Александр Михайлович Кондратов Атлантика без Атлантиды КНИГА ОКЕАНА Неделюгрудью своей атлетической —то работяга,то в стельку пьян —вздыхаети гремитАтлантическийокеан.Владимир Маяковский^ «Море Мрака» — «Океан Тьмы» «По старинному обычаю его называют Океаном, но иначе он зовется Атлантическим морем. Его пучины ширятся на огромное пространство и далеко разливаются в беспредельном очертании берегов», — так писал об Атлантике Руф Фест Авиен в географической поэме «Морские побережья». Авиен, живший в IV веке н. э., стремился в поэтической форме подытожить сведения, что накопили греки, римляне и финикияне во время своих плаваний по Атлантике. А сведения эти крайне неутешительны. В атлантических вода: с нет движений ветра, чтобы подгонять корабль: неподвижно стоит ленивая поверхность тихих вод. Среди пучин там растет великое множество водорослей. Они, точно лесные заросли, мешают движению судов. Притом и дно морское в Атлантическом море не очень глубоко, вода порою едва-едва покрывает дно — лески и вязкий ил. Наконец, «огромное количество чудищ плавает в этом море, и от морских зверей великий страх объемлет соседние земли… Между медленно и с задержками движущихся кораблей ныряют морские чудовища».Когда-то в водах Атлантики плавали суда древних греков и их учителей и предшественников, критян. Однако Карфаген надолго и прочно закрыл для мореплавателей античности, греков и римлян, выход из «внутреннего» Средиземного моря в Атлантический океан. Финикияне и карфагеняне не склонны были делиться с конкурентами своими открытиями. Они предпочитали рассказывать страшные истории об опасностях, выдуманных и реальных, которые поджидают всякого, кто осмелится плавать в Атлантике. И преуспели в этом деле: рассказ Авиена (а он утверждает, что все подробности передает по древним карфагенским летописям) — наглядный тому пример.Наследниками античной географии стали не христианские монахи, а арабские ученые. Вместе с положительными знаниями унаследовали они и страх перед водами Атлантики. Океан, лежащий на западе, получил название «Море Мрака», или «Океан Тьмы». Плаванье в его водах считалось невозможным. «Древние установили в этом море и на его берегах знаки, которые должны были служить предостережением для тех, кто пытался бы искать приключений в этих местах, — пишет великий ученый аль-Бируни. — По этому морю нет судоходства из-за мрака, застывшей воды, сложности фарватера и множества возможностей потерять ориентировку, не говоря уже о скудности приобретений, ждущих в конце столь длительного пути».«Ни один моряк не отважится плавать по Атлантическому океану и выйти в открытое море. Все мореходы ограничиваются плаванием вдоль берегов, — поддерживает аль-Бируни крупнейший арабский географ Идриси. — Никто не знает, что лежит за ним. До сих пор не удавалось получить хоть сколько-нибудь достоверные сведения об океане из-за трудностей плавания по нему, слабого освещения и частых бурь».Мы привыкли считать арабов «сухопутным народом». Однако это не так. Уже в глубочайшей древности, 5000–6000 лет назад, арабские суда бороздили воды Красного моря, Аравийского моря и Индийского океана. В эпоху средневековья они достигали берегов Южной Африки, Мадагаскара и многочисленных островов Индонезии. Проникали они и дальше на восток, в воды Тихого океана, их следы находят на Филиппинах и на бесчисленных островках Микронезии. Однако, смело пересекая по всем направлениям Индийский океан, совершая далекие плавания по просторам самого большого океана мира, Тихого, арабы испытывали суеверный страх перед Атлантикой.У побережья Марокко по целым суткам держатся густые туманы. На плодородие прибрежной полосы они оказывают самое благоприятное влияние. Но отнюдь не на средневековых мореходов. Какой смельчак мог отважиться уйти в неведомое море, где не видно солнца даже в разгар жаркого африканского лета? Кто знает, какие неведомые опасности подстерегают в этой туманной мгле, в этом подлинном «Море Мрака»? Ведь «древние», писатели и ученые античности, чей авторитет был для арабских мореплавателей непререкаем, утверждают, что там, в океане на западе, обитают страшные морские чудовища, мели и водоросли задерживают ход судна. Больше того: еще в глубокой древности кто-то — то ли Александр Македонский, то ли сам Геракл — воздвиг «предостерегающие знаки», столбы и статуи, «указывающие, что дальше на запад продвигаться нельзя». Казалось, само небо запрещает людям плавать по Океану Тьмы.Только один раз, в середине XII века, нашлись смельчаки-арабы, не побоявшиеся запретов «самого неба». Ибн-ал-Варди, арабский географ, сообщает о том, что «мореплаватели, бывшие в родственных отношениях, запаслись всем необходимым для такого длительного путешествия и поклялись друг другу не возвращаться до тех пор, пока не достигнут противоположного края Моря Тьмы».Однако путешествие окончилось неудачей. Проблуждав несколько недель по его просторам, смельчаки вернулись домой, признав свое намерение невыполнимым. Арабские мореходы с тех пор не отваживались больше выходить в таинственные и опасные воды Океана Тьмы… А между тем их современники, отважные викинги, смело пересекают Атлантику, достигают «противоположного предела» Моря Тьмы и открывают Америку за четыреста лет до Колумба! Начав плаванья от берегов родной Скандинавии, норманны достигают острова Исландия, затем Гренландии и, наконец, далеко на западе открывают «страну Винланд» (о том, где же именно, в каком месте материка искать Винланд, ученые ведут споры и по сей день, причем диапазон поисков очень велик — от Баффиновой Земли на 50° северной широты до Флориды!).Казалось бы, достижения норманнов, их знания об Атлантике и ее морях должны рассеять суеверный страх перед «Океаном Тьмы», но… не мирными путешественниками и торговцами, а «карой божьей», разбойниками и насильниками, были викинги для жителей христианской Англии и Франции, «языческой» Руси и Прибалтики, мусульманской Испании. «Море, казалось, заполнили темные птицы, — пишет о нашествии норманнов арабский хронист, — сердца же наполнились страхом и мукою». Норманны врывались в цветущие города, захватывали пленных, грабили, жгли и убивали.«Боже, избави нас от неистовства норманнов!» — летит молитва к всевышнему со всех концов христианского мира. Но молитва не помогает. В начале IX века норманны захватывают Ирландию и превращают ее церкви в языческие капища. В 885 году легендарный викинг Рагнар Лодборг осаждает Париж. Примерно в то же время его соотечественники грабят Кентербери и Лондон, Лиссабон, Кадис и Севилью, «накладывают руку» на устья Рейна, Луары, Сены, Темзы…Натиск викингов не могут остановить ни меч, ни крест. Алкуин, глава придворной академии Карла Великого, видит в их пришествии «кару божью» и приводит прорицания пророка Иеремии: «Я приведу от севера бедствие и великую гибель». Ни о каких культурных контактах здесь и речи быть не может. О великих же открытиях норманнов ученые узнали лишь сравнительно недавно, «расшифровав» сведения, содержащиеся в старинных сагах.^ «Океан — одно собрание вод» Но если у «Океана Тьмы» нет предела на западе, то, может быть, он есть на юге? Ведь плаванье на юг не столь опасно, как в открытом море, оно идет вдоль берегов Западной Европы, затем Северной Африки… А что дальше? Соединяются ли воды Атлантики с Индийским океаном или нет? Вопрос этот в позднее средневековье вызывала не простая любознательность. Если бы он был решен положительно, это означало бы, что заветной Индии и легендарного царства «первосвященника Иоанна», лежащего где-то на востоке, можно достичь морским путем, минуя Средиземноморье и страны Ближнего Востока, занятые врагами — мусульманами.Величайший авторитет в вопросах географии, античный ученый Птолемей утверждал, что Индийский океан — это, по сути дела, «озеро», его со всех сторон окружает суша. На западе — Африка, на востоке — Китай, «Страна серов», на юге — загадочный «Южный материк». Значит, попасть из Европы в Индию морским путем, следуя вдоль берега Африки, невозможно. К тому же смельчак, рискнувший пуститься в плаванье «африканским путем», чтобы достигнуть Азии, не найдет на берегах Африки ничего, кроме раскаленной, безлюдной пустыни — тропические широты необитаемы из-за страшной, все убивающей жары.Учение Птолемея принималось в средние века как непогрешимая догма. Однако против него были выдвинуты серьезные возражения. Они, как и следовало ожидать, основывались не на фактах (какое дело до них догматике!), а на другой догме, причем еще более авторитетной, выдвинутой не «язычником Птолемеем», какой бы ученостью он ни обладал, а великими отцами церкви.В Библии, в первой главе «Книги бытия», сказано: «И назвал Бог сушу землей, и собрание вод назвал он морем» (стих 10-й). «Собрание вод» — единственное, а не множественное число. Стало быть, речь идет о едином Океане. Атлантика, Индийский океан, Средиземное, Черное моря и т. д. должны быть связаны между собой (внутренние же моря и озера имеют с Мировым океаном подземную связь). Архиепископ Миланский, один из отцов церкви, известный под именем Амвросий, писал: «Существует только одно собрание вод, потому что только один непрерывный поток от Индийского океана до концов Гадитанского моря и оттуда до Красного моря замыкает концы Земного круга Внешним океаном» (под «Гадитанским морем» он подразумевал часть Атлантики, омывающую берега Испании и Северной Африки).Итак, догма против догмы. Спор решили плаванья португальских мореходов, которые начали медленно, но верно продвигаться вдоль атлантического побережья Африки все дальше и дальше на юг. Инициатором их был португальский принц Генрих, прозванный Мореплавателем. По его приказу пускаются в путь из Лиссабона корабли, стремясь обогнуть страшный «мыс Нун» — «мыс Нет», который долгие века считался концом обитаемого мира (и по сей день в Португалии бытует поговорка: «Кто зайдет за мыс Нет, тот вернется либо нет»). А когда этот мыс пройден, мореплаватели обнаруживают еще более страшную преграду — мыс Бохадор. Удобное каботажное плавание вдоль африканского берега здесь подходило к концу — путь преграждала длинная песчаная банка, выходящая далеко в море. Прибой разбивался о нее, вдоль берега шло стремительное течение на юг — где гарантия, что удастся преодолеть его на обратном пути? Да и чтобы обогнуть мыс Бохадор, нужно уйти далеко в открытый океан, а ведь там, судя по рассказам, обитают чудовища и подстерегают всяческие беды.У страха глаза велики. По свидетельству французского адмирала А. Руссена, казавшийся непреодолимою преградой мыс Бохадор, «если смотреть на него с севера, представляет собой просто плоскую отмель из красного песка, которая уходит в море». А ведь португальцы были твердо уверены в том, что тот, кто обогнет мыс Бохадор, никогда не вернется назад!Но однажды страх перед немилостью владыки оказался сильнее страха перед морем. В 1434 году Жил Эанниш огибает страшный мыс и, не пережив никаких ужасов, возвращается обратно. «Психологический барьер» преодолен — суда португальцев смело плывут на юг, открывая атлантическое побережье Африки. Земли эти поначалу полностью подтверждают предсказание Птолемея: чем дальше на юг, тем жарче климат, — тем бесплоднее пустыня. И вдруг пески кончаются и капитан Диниш Фернандиш видит, после долгих миль унылой пустыни, мыс, покрытый свежей зеленью, «Зеленый Мыс», за которым береговая линия Африки поворачивает на юго-восток. Казалось, отсюда уже близко до выхода в Индийский океан и, что не менее важно, вопреки «его милости Птолемею», в тропической зоне «бесчисленны живущие на экваторе черные народы, и до невероятной высоты поднимаются там деревья, так как именно на юге растительность достигает необычайной мощи и изобилия, хотя ее формы и чужды нам», как пишет Диогу Гомеш на следующий (1447) год после открытия Фернандишем Зеленого Мыса. Значит, путь в Индию будет идти вдоль обитаемых земель, а не страшной раскаленной пустыни!Окрыленные успехом, португальцы совершают новые плаванья вдоль африканских берегов. Их ждет разочарование: берег, уходящий на восток, оказался не оконечностью Африки, а всего лишь побережьем Гвинейского залива. Сделав огромный полукруг, береговая линия вновь потянулась на юг, на многие сотни километров. Диогу Кан в 1484 году достигает устья реки Конго, воздвигает там падран — каменный столб с королевским гербом Португалии, надписью и датой, а затем плывет дальше на юг, за тропик Козерога, поставив «надраны там, где это ему казалось удобным». Но и ему не удается добраться до южного предела Африки, и это вызывает глубокое уныние в Португалии. Быть может, все же прав Птолемей и связи между Атлантическим и Индийским океанами не существует?Однако в 1488 году маленькая флотилия Бартоломеу Диаша достигает наконец южной оконечности Африки. За мысом Доброй Надежды берег «поворачивает к северу и востоку по направлению к Эфиопии, давая великую надежду открыть Индию». Бартоломеу Диаш и его спутники были первыми европейцами, которые увидели, как воды Атлантики сливаются с водами Индийского океана. Достичь Индии Диашу не удается, так как, говоря словами португальского историка Антонио Гелвано, «подобно Моисею, он видел Землю Обетованную, страну Индию, но не вошел в нее». Морской путь из Европы к берегам Индостана был проложен несколько лет спустя соотечественником Диаша, Васко да Гамой. Трасса Европа — Азия, проходящая по двум океанам, была открыта. Но в эти же годы было сделано еще одно — и более великое! — открытие: достигнут не только «южный», но и «западный предел» таинственного и полного опасностей «Моря Мрака»…^ Восток на западе Океана Что находится «в крайнем пределе» Атлантического океана? Допустим, какой-то смельчак или безумец решил пуститься в плаванье по его водам, держа путь не на юг, вдоль берегов Европы и Африки, а на запад, в открытое море. Куда он в конце концов приплывет, если ему посчастливится и он минует все опасности, которые сулит «Море Мрака»?Этим вопросом не раз и не два задавались лучшие умы античности, арабского Востока, средневековой Европы. И на него могло быть лишь три ответа, в зависимости от того, какую форму имеет мир, где живут люди. Первый ответ: путешественник достигнет неведомых земель, окружающих Океан, подобно тому как воды Океана окружают нашу Землю. Так считали многие античные ученые. Крупнейший авторитет средневековой географии Козьма Индикоплов (т. е. «Плававший в Индию») утверждал, что за Океаном, который омывает грешную землю с юга, востока, запада и севера, находится другая, но уже «безгрешная» земля. Тут когда-то жили люди до потопа. И здесь расположен «земной рай», откуда открывается путь и на небо.Однако большинство географов античности, так же как и ряд арабских и средневековых ученых Западной Европы, полагали, что не суша, а, напротив, море преобладает в мире, где мы живем: оно со всех сторон омывает Европу, Африку и Азию. Плавание на запад никуда не приведет, как и плавание на восток, на север или юг. Мореплаватель тщетно будет искать «края земли» в бесконечной водной стихии Океана.Был и третий ответ. Его давали те, кто понимал, что наша Земля — не плоская поверхность, а шар, не имеющий границ. Крайний запад обитаемой суши, Англия, Ирландия, Испания, омываются водами Атлантики, «Западного океана». На крайнем востоке находится другой океан, омывающий берега далекого Китая. Если Земля шарообразна, значит, Западный и Восточный океаны — лишь разные названия одного и того же великого Океана!Мысль о том, что между Европой и Азией лежит одно и то же море, высказывал величайший философ и ученый Древней Греции Аристотель. Античный географ Страбон полагал, что, плывя по Западному, т. е. Атлантическому, океану при попутном ветре, «можно достичь индийцев». Другой древний географ считал, что тот же самый океан, который эллины называют Атлантическим, в Восточной Азии именуют Великим морем. Древнеримский философ Сенека утверждал даже, что для путешествия в Индию через Атлантику потребуется «при хорошем ветре только несколько дней морского плавания»! Мысль о том, что океан на востоке является лишь «рукавом Моря Мрака», высказывал великий арабский ученый Идриси (только он полагал, что кругосветное плаванье не под силу человеку — на него уйдет чуть ли не триста лет).В христианской Европе большинство людей твердо верило, что наша суша — это плоский круг. Лишь немногие ученые средневековья считали Землю шаром. Это доказывал Роджер Бэкон, величайший экспериментатор той эпохи. В 1316 и 1327 году в Италии сожгли двух «еретиков», учивших, что наша планета имеет форму шара. Однако по мере того, как росли знания об окружающем мире, как расширялись границы географического горизонта, мысль о том, что Земля — шар, завоевывала все большее число сторонников.Но одно дело — «чистая теория». И совсем другое — попытаться доказать на практике шарообразность планеты, достигнуть восточных земель, плывя на запад. Решиться на это мог только человек огромного мужества и воли. Ведь его плавание должно быть не просто географическим, оно становилось космографическим. Успешно закончиться оно могло лишь в том случае, если Земля и в самом деле — шар. И такой человек нашелся. Это был Христофор Колумб.И до Колумба, и в эпоху, когда он жил, идея достичь востока, плывя на запад, высказывалась лучшими умами того времени. Об этом писал кардинал Пьер д’Айи в книге «Имаго мунди» («Образ мира»), и немец Иероним Мюнстер, и итальянец Тосканелли. «Колумб был не столько начальником генерального штаба, сколько удачливым полководцем, — замечает в этой связи известный историк географических открытий Рихард Хенниг. — Его главная идея о возможности найти неизвестные страны и даже достичь берегов Азии, плывя далеко на запад, в ту эпоху вовсе не была ни новой, ни оригинальной, вопреки пресловутой притче о «Колумбовом яйце».Нет нужды рассказывать о мытарствах великого мореплавателя, о подготовке первой экспедиции и ее ходе, об открытии первых земель на западе, принятых Колумбом за «Индию». Пугающее «Море Мрака» было пересечено. Однако современники Колумба, да в последние годы и сам он, убеждались, что земли за океаном — это не Индия, а какие-то новые, неведомые дотоле страны. Испанцев же манили сказочные сокровища Востока. Начались лихорадочные попытки найти «брешь» в стене земель, вставших на пути в Индию. На карту ложились очертания островов Вест-Индии, Флориды, Мексиканского залива, полуострова Юкатан, берегов Центральной и Южной Америки. И везде испанские мореплаватели натыкались на «барьер» суши. Атлантическое «море — океан», казалось, со всех сторон окружено ею. Тщетно плыли каравеллы далеко на юг, вдоль берегов Нового Света, названного так Америго Веспуччи, — «южного прохода» к Индии они не находили.Земляк Колумба, генуэзец Джованни Кабот, «явился к английскому королю, дабы склонить его к предприятию, похожему на то, какое было организовано в Индию, — писали своему послу в Англии правители Испании Фердинанд и Изабелла. — И он может на это пойти». Действительно, Кабот сумел убедить английского короля в том, что, плывя на запад, можно достичь островов Пряностей, расположенных на крайнем востоке. Ход мыслей Кабота был прост и логичен: в Мекку караваны привозят пряности из дальних стран, а те получают их из мест, еще более далеких. Если исходить из того, что Земля — шар, конечная цель, т. е. острова Пряностей должны лежать где-то на северо-западе.Колумб плыл на юго-запад от Испании. Кабот — на северо-запад от Англии. Подобно Колумбу, он пересек океан и достиг земель; подобно своему земляку, он принял их сначала за «страну Великого хана». Однако и здесь европейцы имели возможность убедиться в том, что вновь открытые территории — это «Новый Свет», преграждающий путь на восток. И подобно тому, как испанцы ищут в крайних пределах Атлантики «юго-западный проход», англичане отыскивают его на северо-западе Нового Света, вставшего неожиданной и огромной преградою на пути в Азию.^ Где пределы Атлантики? 20 сентября 1519 года из устья Гвадалквивира вышла флотилия под командованием Магеллана. Цель экспедиции — достичь островов Пряностей, следуя западным путем, — была не новой. И то, что Магеллан хотел совершить кругосветное плаванье, также не удивило испанцев, снарядивших его экспедицию. Ведь еще Христофор Колумб, к тому времени покойный, рассчитывал во время своего последнего плавания на запад достичь Малакки, обогнуть ее и вернуться в Испанию через Индию и Африку. Правда, Магеллан знал, что берега Азии начинаются не сразу за Атлантикой, их отделяет еще какое-то море, ибо еще в 1513 году Бальбоа пересек Панамский перешеек и открыл «Великое Южное море» — Тихий океан. На другом конце этого моря и лежат богатые страны Востока…Никто не мог отыскать проход в «Южное море» из Атлантики, И все же Магеллан был убежден, что к югу от «Страны Святого Креста», т. е. материка Южной Америки, обязательно должен быть пролив. Уверенность Магеллана была не меньше, чем уверенность Колумба в том, что плывя на запад, он достигнет Азии. И ему, подобно Колумбу, удалось отстоять свой проект. Экспедиция вышла в путь, достигла берегов Бразилии и начала продвигаться вдоль берегов Нового Света, все дальше и дальше к югу. Могучее «Пресное море», которое за несколько лет до Магеллана посчитал проливом погибший на его берегах Хуан Диас Солис, оказалось устьем великой реки Ла-Плата. Далее на юг простирались неведомые пустынные земли. У этих безрадостных берегов и пришлось остановиться на зимовку эскадре Магеллана: в южном полушарии наступила зима.В октябре, когда пришла весна, Магеллан двинулся дальше на юг. 21 октября 1520 года, пройдя более 4000 километров вдоль неведомых берегов, за 52 градусом южной широты он увидел пролив, ведущий на запад. Через 38 дней мытарств и бедствий в этом опасном проливе, ныне справедливо названном именем Магеллана, суда вышли на просторы долгожданного Южного моря. Пролив соединял два величайших океана нашей планеты — Атлантический и Тихий.Магелланов пролив, однако, не был «пределом Атлантики». Ведь к югу от него находилась какая-то неизвестная земля, названная Магелланом «Землей Огней». Географы XVI века поспешили объявить ее частью Терра Инкогнита Аустралис («Неведомой Южной Земли»). По их мнению, земля эта занимала огромное пространство в южном полушарии и «замыкала» не только Атлантический, но и Тихий и Индийский океаны. Лишь в конце XVI века «железный пират» Фрэнсис Дрейк, отнесенный бурей далеко на юг, обнаружил, что Огненная Земля — это не выступ Южного материка, а лишь остров, за которым простирается беспредельное море. Воды Атлантики здесь сливались с водами Тихого океана.И все-таки материк, ограничивающий Атлантику с юга, существовал! Только находился он в тысяче километров к югу от Огненной Земли. Тщетно пытался обнаружить его знаменитый Джемс Кук, бороздя холодные воды в антарктических широтах. «Риск, которому подвергаются при исследовании берегов в этом неведомом ледовом море, столь велик, что я смело могу сказать — никто не отважится проникнуть дальше, чем это удалось мне, и земли, которые, возможно, лежат на юге, навсегда останутся необследованными», — писал Кук. Однако не прошло и полувека, как великие русские мореплаватели Ф. Ф. Беллинсгаузен и М. П. Лазарев сумели проникнуть на юг дальше Кука и открыли материк Антарктида! Произошло это в 1820 году. Еще один «предел» Атлантического океана был найден; итак, с востока его ограничивают Европа и Африка, с запада — Новый Свет, а с юга — Антарктида.Правда, некоторые современные ученые считают, что южной границей Атлантики, так же как Индийского и Тихого океанов, надо считать не собственно материк Антарктида, а холодные воды, его омывающие, особый «Южный», или «Антарктический», океан, с морями Росса, Амундсена, Беллинсгаузена, Уэдделла и Скоша, общей площадью 35 896 000 квадратных километров. Выделяют этот Южный океан ученые потому, что температура, влажность воздуха, соленость вод, состав осадков несколько отличен от тех же «параметров», характерных для остальных океанов — Атлантического, Индийского и Тихого. Но, пожалуй, не меньшую роль здесь играет аналогия с океаном, находящимся на противоположном, Северном полюсе планеты, — Арктическим, или Северным Ледовитым.История открытия «северного предела» Атлантики — это история многовековых поисков прохода к берегам Азии на северо-западе и северо-востоке. Уже в середине XVI века появляются «Рассуждения рыцаря сэра Хэмфри Гилберта в доказательство существования Северо-Западного прохода в Китай и Индию». По мнению этого рыцаря, Америка — это и есть та самая Атлантида, о которой писали античные авторы. А так как Атлантида — остров, то и на севере должен существовать пролив, сходный с тем, что Магеллан открыл на юге. «Я считаю, что путь на северо-запад кругом Америки является наиболее подходящим для наших целей, и в этом убеждении поддерживают меня не только высказывания Платона, Аристотеля и других древних философов, но и лучшие современные географы». Далее сэр Хэмфри приводил в пользу своей теории «неопровержимые» доказательства: если бы Азию с Америкой соединяла суша, то либо китайцы пришли бы в Новый Свет посуху, либо же туда вторглись бы полчища татар, всегда живущих на краю голодной смерти. А так как ни китайцев, ни татар в Америке не обнаружено, стало быть, материки разделяет вода.Однако все попытки обнаружить Северо-Западный проход, предпринятые англичанами и датчанами в конце XVI — начале XVII веков, успехом не увенчались. Мореплаватели блуждали в лабиринте островов и морей, оказывавшихся гигантскими заливами, вроде Гудзонова или Баффинова (по площади большего, чем все Балтийское море). «Нет ни прохода, ни надежды на проход», — подытожил эти поиски Баффин, в честь которого был назван упомянутый залив (на современных картах его именуют «море Баффина»). Лишь в XIX веке начинается новая кампания по поиску «бреши в Новом Свете», через которую, плывя по Северной Атлантике, можно было бы выйти в воды Тихого океана.И только в начале нашего века прославленный полярник Руал Амундсен, впервые в истории человечества, проходит из Атлантики в Великий океан, обогнув берега Северной, а не Южной Америки. Лишь через 400 с лишним лет после экспедиции Кабота удалось достигнуть востока, плывя на северо-запад (в то время как проект Колумба был осуществлен Магелланом спустя каких-то сорок лет!).Где находится граница между Атлантикой и Северным Ледовитым океаном? Отграничить последний от Тихого нетрудно — естественным рубежом служит узкий и неглубокий Берингов пролив. С Атлантикой же самый северный океан планеты связан настолько органично, что некоторые океанографы считают его частью Атлантического океана. Однако большинство ученых так не думает: слишком уж своеобразен северный океан, обрамленный массивами Евразии, Гренландии и Северной Америки… Границу между ним и Атлантикой проводят по подводным горам, лежащим под толщей воды, или подводным порогам.^ «Если бы осушить океан…» Что находится на дне Атлантики? Об этом, так же как и о «пределах океана», спорили античные ученые. Сенека и Страбон полагали, что на дне морском имеются, как и на суше, горы, долины, равнины, ущелья. Плиний Старший и Аристотель считали океан бездонным. Споры эти продолжались вплоть до XIX века, когда в результате многочисленных промеров было установлено, что в любой точке Атлантики, так же как и других океанов, можно достать дна — хотя лежит оно под толщей воды в несколько километров. «Бездонных пучин» на Земле не существует, есть лишь огромные «шрамы» на ее поверхности, скрытые водой. Установить это удалось после того, как в открытом океане стали измерять глубины с помощью механического лота.В середине прошлого столетия встал вопрос о телеграфной связи между Старым и Новым Светом. Решено было проложить кабель через всю Атлантику, разделяющую Западную Европу и Северную Америку. Начались длительные и тщательные промеры океанского дна. И тут обнаружилось, что в середине Атлантики, скрытые на глубине одного, двух, а то и более километров, находятся горы и целые горные хребты! Это вызвало удивление и страстное желание ученых «узреть» сквозь толщу вод дно океана, увидеть подводную страну… Какова она? Встретим ли мы здесь что-то подобное земному рельефу? Или нас ждет нечто новое, совершенно отличное от него? Об этом ученые прошлого века могли лишь спорить или мечтать, в зависимости от темперамента, — слишком мало было в их распоряжении средств, позволяющих проникнуть в тайну страны на дне Атлантики.«Если бы можно было осушить воды Атлантики, чтобы открыть взору этот громадный морской шрам, разделяющий континенты и протягивающийся от Арктики до Антарктики, нам представился бы пейзаж чрезвычайно сложный и величественный. Самые ребра твердой земли, являющиеся основанием моря, были бы обнажены, и нам открылось бы зрелище пустой колыбели океана», — писал в 1855 году М. Ф. Мори, один из «отцов» современной науки об океане.Конечно, это было лишь мечтой. И все же ученые смогли проникнуть в глубины атлантических вод, не «осушая» их. Старт научному изучению океана был дан сто лет назад. В 1872 году в Атлантику вышел «Челленджер», британский военный корабль, переоборудованный под лабораторию. Три с половиной года продолжался рейс «Челленджера». Из Атлантики судно направилось в Индийский океан, из Индийского — в Тихий, а затем вновь вернулось в Атлантику, пройдя в общей сложности около 70 000 морских миль. Ученые на борту «Челленджера» не только регулярно измеряли глубины океана, но и брали пробы дна, проводили химические анализы воды, взятой с различных глубин, измеряли ее температуру и т. д.Впрочем, и после завершения рейса «Челленджера» исследователям хватило дел: обработка полученных материалов и подготовка их к печати заняла… двадцать один год! Результаты экспедиции «Челленджера» заняли пятьдесят объемистых томов, причем многие из них не потеряли своего значения и по сей день. Недаром дата начала рейса «Челленджера» считается и датой рождения океанографии как науки (и день 30 декабря может быть назван «днем океанографа»).Вслед за «Челленджером» на просторы Атлантики выходит целый ряд других судов, которые ведут исследования океанского дна. Кроме чисто научного интереса, проникнуть в тайну дна Атлантики требовали и практические соображения. Тут были и прокладка трансатлантического кабеля, и безопасность судоходства, и изучение полезных ископаемых, скрытых на дне. К началу первой мировой войны в Атлантике было произведено около 2000 глубоководных промеров.Две тысячи — величина солидная. Но это капля в море для Атлантики, имеющей площадь порядка 80 миллионов квадратных километров, т. е. Африки, Австралии, Океании, Северной, Центральной и Южной Америк вместе взятых. Представьте себе, что они были бы покрыты водой и мы бы сделали всего-навсего 2000 измерений. У нас запросто могли бы потеряться такие «детали», как Анды, Сахара, Новая Зеландия и т. п.!Шельф — мелководье, примыкающее к материкам, мели, банки, подводные «цоколи», на которых стоят острова в Атлантике, — все эти элементы подводной страны в первом приближении были изучены. Но общие контуры «Атлантики подводной» еще полсотни лет назад рисовались ученым, мягко говоря, очень смутно. Ученые понимали, что необходимо как можно больше данных, максимально возможное число глубоководных промеров. Но ведь каждый такой промер отнимал несколько часов напряженной работы. Свинцовый лот опускался на дно, прикрепленный к прочному пеньковому лотлиню, потом пеньку заменил стальной трос — вот, собственно говоря, и вся «механизация» со времен Петра Великого до XX века в деле измерения глубин.В начале нашего века ученые, работавшие в различных странах — США, Германии, Франции, — доказали, что глубины океана можно измерять не лотом, а с помощью эха, посылая звук на океанское дно и улавливая затем его отражение. В 1922 году этот принципиально новый способ измерения глубин нашел практическое применение. Результаты не замедлили сказаться. Только одна экспедиция на немецком судне «Метеор» в 1925–1927 годах сделала 67 000 эхолотных промеров.Правда, и здесь ученым приходилось работать «вручную», вернее, «на слух» и «на глаз»: эхо надо было прослушивать собственным ухом и засекать время, пройденное им, по секундомеру. Но и эта проблема была решена, когда появились автоматические, «самопишущие» эхолоты, которые могли вести непрерывную запись измерений на любых глубинах. Это позволило вести не «точечное», в отдельных пунктах океана, а «сплошное» изучение профиля дна по ходу судна. И этой возможностью не преминули воспользоваться океанографы. Только в Северной Атлантике суда одной лишь обсерватории (Ламонт, США) «прочесали» более 300 000 миль океанского дна. А ведь в Атлантике работали и английские, и шведские, и немецкие, и датские экспедиции, не говоря уж о советских океанографических судах, являющихся настоящими «институтами на плаву».Советское экспедиционное судно «Михаил Ломоносов», вооруженное последними достижениями техники XX века, включая вычислительную машину, внесло значительный вклад в изучение Атлантики. В 1961 году с борта этого судна в тропической зоне Атлантического океана было обнаружено мощное подповерхностное экваториальное противотечение, названное именем Ломоносова. Это было одним из крупнейших географических открытий нашего времени. Благодаря рейсам «Михаила Ломоносова» на карту были положены тысячи квадратных километров подводной страны, скрытой водами Атлантики.В 1966 году в Атлантическом океане начал свой первый рейс «Академик Курчатов», судно, оборудованное ультрасовременными приборами, с площадью лабораторий, в два раза превышающей площадь лабораторий на «Михаиле Ломоносове» или зн^ КНИГА КОРАБЛЕЙ Здесь все сказочно и чудно,Это воли моря полк,И на самом носу суднаБыл прибит матерый волк.Велимир Хлебников^ Сокровища в корабельных трюмах «Атлас сокровищ» — так называется собрание более сорока морских карт, выпущенное нью-йоркской «Поисковой ассоциацией». Второе издание атласа, вышедшее в 1957 году, указывает координаты трех с половиной тысяч затонувших судов, унесших с собой на дно слитки золота и серебра, золотые монеты и другие ценности. Джон Поттер в своем «Справочнике для искателей морских сокровищ», выпущенном издательством «Даблдей», перечисляет около 5000