РОССИЙСКая АКАДЕМИя НАУК ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ На правах рукописи КОЛПАКОВ Владимир АлексеевичСОЦИАЛЬНО-ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО ЗНАНИЯСпециальность 09.00.01 – онтология и теория познанияАвтореферат на соискание ученой степени доктора философских наукМосква 2008 Работа выполнена в секторе социальной эпистемологии Института философии РАННаучный консультант: доктор философских наук, член-корреспондент РАН И.Т. Касавин^ Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Л. А. Микешина доктор философских наук, профессор М. А. Розов доктор философских наук, профессор В. П. Филатов^ Ведущая организация: Томский государственный университетЗащита состоится_____________2008 г. в______ часов на заседании Диссертационного совета № Д. 002.015.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук при Институте философии РАН по адресу: 119992, Москва, ул. Волхонка, д. 14.С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института философии РАНАвтореферат разослан____________________________ 2008Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук В. И. Шалак ^ ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫАктуальность темы диссертационной работы определена совокупностью причин, выдвинувших экономическую науку на передний край методологических исследований. Глобальное распространение капитализма после распада коммунистической системы, перемещение центра индустриального развития в Азию, переход Запада в постиндустриальную стадию, информационная революция, появление экономики знания, - все это создало такую социальную среду экономической деятельности, которая требует от экономической науки новых подходов и осмысления своей ответственности за экономическую эффективность и экономический рост. Хотя сформировавшиеся с целью объяснения хозяйственных процессов классического и позднего капитализма экономические теории по-прежнему выступают своего рода регулятивами для экономического знания, все же сегодня экономическая наука вышла за рамки «нормальной науки» и нуждается, по мнению как философов, так и экономистов, в переосмыслении своей методологии и своих теорий. В этой связи становится актуальной задача историко-логической реконструкции экономической науки, анализ смены ее исследовательских программ и контекстов формирования, развития и функционирования экономического знания в обществе, оценка способности экономической науки «улучшить» современное общество, т.е. содействовать его гуманизации путем решения проблемы неравномерности развития стран и народов. Адресатом подобных философско-методологических и эпистемологических исследований, наряду с философской общественностью, является также и сообщество ученых-экономистов. Равным образом построения ученых-экономистов предоставляют новый материал для развития философии, методологии и истории науки. Философы-профессионалы не имеют достаточного опыта философско-методологического анализа современных экономических теорий в отличие от аналогичных работ в сфере физического, биологического и социологического знания. По этой причине тема диссертационной работы представляется актуальной для развития всего корпуса философских исследований и дисциплин. ^ Степень научной разработанности проблемы. Интерес диссертанта к методологическим вопросам экономической науки привел к необходимости изучения значительного числа книг и статей зарубежных авторов, а также обращения к отечественной традиции анализа экономического научного знания. Прежде всего, перед автором диссертации стояла цель выявить позиции экономистов и философов относительно той роли, которую философские и эпистемологические исследования играют в развитии экономической теории. Было бы натяжкой полагать, будто ученый в период «нормальной науки» для решения стоящих перед ним задач сознательно обращается к философскому знанию. Возможно, некоторые выдающиеся специалисты, мечтающие о грандиозном обновлении своей дисциплины, и питают интерес к философии науки и эпистемологии, но, по большей части, это область собственного интереса философов. И с методологической реальностью, являющейся продуктом их деятельности, ученые-экономисты, как правило, дела не имеют. Но в периоды революционных сдвигов, смены парадигм, пересмотра базовых принципов той или иной науки ученые начинают задумываться о методологии своей дисциплины и стремятся к сотрудничеству с философами. Известный экономист М. Блауг описывает свой интерес к методологии следующим образом: «Кто-то однажды сказал: “Методология подобна медицине. Мы терпим ее, поскольку считается, что она служит нашему благу, но втайне мы ее презираем“. Однако, презирая методологию, любой экономист, тем не менее, имеет надежное домашнее средство от каждого теоретического недуга; к сожалению, экономисты редко объясняют себе и другим причины своей уверенности в действенности этих лекарств. Цель изучения экономической методологии заключается как раз в том, чтобы выявить правила и положения, которые мы постоянно используем для защиты собственных теорий и критики теорий оппонента. Говоря вкратце, когда я использую термин “экономическая методология”, я веду речь не о методах и технике экономических исследований, а уже о методологии в непосредственном смысле слова: об изучении принципов, регулярно применяемых при формулировке и обосновании экономических теорий»1. Методологическая ситуация в экономической науке отличается чрезвычайным многообразием позиций и, вместе с тем, упорным следованием каждой из имеющихся школ своим представлениям. Диалог здесь осложнен тем, что в нем неизбежно затрагиваются базовые предпосылки теоретических позиций. Кроме всего прочего современную экономическую науку невозможно отгородить от многообразных вненаучных контекстов, в которые она изначально погружена и чье воздействие сегодня она испытывает во все возрастающей степени. В Англии, на родине «новой науки» – политэкономии, одним из первых, кто обратился к анализу проблем методологии экономической науки, был Дж. С. Милль. Его очерк «Об определении предмета политической экономии; и о методе исследования, свойственном ей» был впервые опубликован в 1836 году и положил начало новой традиции – анализу учеными-экономистами философско-методологических вопросов собственной науки. Основными вопросами были следующие: специфика метода экономической науки, типы ее абстракций и идеализаций, границы использования математики в экономическом анализе, роль априорных допущений и некоторые другие. Эти проблемы обсуждали такие известные экономисты как А. Маршалл, Дж. М. Кейнс, Л. Роббинс, М. Фридман, Дж. Хикс, Л. фон Мизес, В. Леонтьев, Д. Стиглиц2 и целый ряд других выдающихся ученых, всех тех, кто считал размышления над методологическими принципами необходимым для продвижения в собственно экономическом анализе. Однако многие экономисты – приверженцы неоклассического анализа – были и остаются далекими от осознания важности методологической рефлексии. Другое дело, когда экономисты предлагали неортодоксальные идеи, идущие вразрез с основным направлением развития экономической теории. В таком случае им самим приходилось выступать в роли философов науки и критиковать философско-методологические основания экономического «мейнстрима». Так приобрели известность философско-методологические идеи экономистов - представителей «австрийской школы»: К. Менгера, Ф. Хайека, Й. Шумпетера3; представителей институционалистского направления – Т. Веблена, Дж. Коммонса, В. Дж. Самуэлса, Дж. Ходжсона, П. Мировски, Р. Коуза4 и других; представителей эволюционного направления экономических изменений – Р. Нельсона и С. Дж. Уинтера5; известного сторонника риторической интерпретацией экономики – Д. Мак-Клосски6. В этом случае круг обсуждаемых методологических проблем значительно расширялся и затрагивал вопросы философско-онтологических предпосылок экономической теории. Во второй половине ХХ века интерес к методологическим проблемам экономической науки значительно возрос. Это было связано, прежде всего, с принципиальными изменениями в самой философии науки, обусловленными работами К. Поппера, Т. Куна, И. Лакатоса и П. Фейерабенда. Распространению новых методологических концепций среди экономистов способствовало и то, что К. Поппер и И. Лакатос преподавали в Лондонской школе экономики. Новый этап в исследовании методологических проблем экономической науки был связан с применением концепций фальсификационизма, «парадигмального подхода» и «методологии исследовательских программ» в экономическом познании. Целый ряд экономистов выпустили книги, посвященные проблеме использования новых концепций в реконструкции экономического познавательного процесса: Р. Липси, Т. Хатчисон, Г. Шекл, Б. Колдуэлл, Л. Боулэнд, М. Блауг, Ф. Махлуп, Дж. Фиби и др7. Философско-методологические проблемы экономической теории не только постоянно привлекали внимание ученых-экономистов, но, и это уникальный случай, они были инкорпорированы в научную саморефлексию путем создания особой научной дисциплины внутри экономической науки. В конце ХХ века сформировалась методология экономической науки со своим научным сообществом «Сеть по вопросам экономического метода», со своими конференциями, специализированными журналами8, издательскими сериями, энциклопедическими словарями и т.п. В публикуемых сообществом ученых-методологов работах рассматриваются многообразные методологические проблемы современной экономической теории9. Среди отечественных экономистов следует выделить работы О. И. Ананьина, в которых представлен самый широкий круг обсуждаемых в рамках методологии экономики проблем, работы П. А. Отмахова, в которых анализируется концепция Д. Мак-Клосски, работы В. С. Автономова о моделях человека в экономической науке10. В работах А. В. Бузгалина и А. И. Колганова представлен целый спектр вопросов, лежащих на стыке экономической теории, социальной философии и философии науки, в работах Р. Н. Нуриева проанализированы проблемы развития экономических систем и их роли в жизни общества, Г. Б. Клейнером проведены исследования философско-методологических проблем институциональной экономики11. Существует и другая традиция, берущая начало в работах К. Маркса. В ней социально-философский критический анализ экономических теорий увязывается с изменениями самого общества. Эта традиция соединяет в себе экономический анализ с социологическими, антропологическими и культурологическими подходами. Она отчасти воплотилась в работах Т. Веблена. Помимо собственно неоинституционалистских экономических теорий, это направление анализа в дальнейшем породило также и другие направления, представленные работами Д. Белла, Дж. Гэлбрейта, У. Ростоу, О. Тоффлера, М. Кастельса, Э. Гидденса12. В них социальные процессы рассматривались через призму изменений, производимых экономическими системами. Социально-философский анализ экономических систем с точки зрения миросистемной картины мира развивает в своих работах Э. Валлерстайн и Дж. Арриги13. Институционально-антропологический подход к анализу экономических теорий реализован К. Поланьи. Работы Маркса, как известно, стимулировали культурно-социологический подход к анализу капитализма, разработанный М. Вебером, Г. фон Лукачем и В. Зомбартом. Впоследствии эти работы стали методологической основой экономической социологии, «развертывающей систему социологических понятий в плоскость хозяйственных отношений»14. Современная стадия капиталистического производства и потребления с точки зрения культурологического подхода проанализирована в многочисленных работах французских философов Ж. Батая, Р. Барта, Ж. Бодрияра, Ж.-Ф. Лиотара, М. Фуко, П. Вирилио и ряда других. Отчасти этому подходу следует Н. Луман в своем анализе массмедийного пространства15.^ Объект и предмет исследования. Объектом настоящего исследования является экономическое знание и экономическая наука как способ осмысления реального процесса хозяйственной деятельности людей. Предмет исследования – социально-эпистемологические и методологические проблемы экономической науки. Недостаточная разработанность философско-методологических оснований экономического знания позволяет следующим образом сформулировать общую цель диссертации: осуществить исследование социально-эпистемологических и методологических проблем экономического знания на основе достижений современной философии и методологии науки. Эта цель, в свою очередь, требует решения ряда конкретных задач по анализу экономической теории и методологии науки, а именно: – осуществить историко-логическую реконструкцию экономической науки; – выявить соотношение философии науки и методологии экономического знания; – проанализировать контексты функционирования экономического знания; – исследовать прикладное значение методологии в решении проблемы соотношения экономики, науки и общества, что, в свою очередь, требует: – изучить кризис современной экономической науки и пути его преодоления; – дать философский анализ общества знания и проблемы трансформации ценностей культуры в техногенной цивилизации; – выявить роль науки в социальных преобразованиях. Эти многообразные задачи связаны внутренней логикой, позволяющей перейти от историко-логической реконструкции экономического научного знания к характеристике его современного состояния и прогнозирования его будущего, связанного с трансформацией капиталистической хозяйственной системы.^ Методологическая основа диссертации. Выделяется «методологическая реальность», которая имплицитно может присутствовать в научном экономическом знании, но эксплицитно дана только при сознательном применении философских дисциплин – эпистемологии, философии науки, социальной философии к анализу экономического знания. Используются методы историко-логической реконструкции, представленные в трудах К. Поппера, И. Лакатоса, Т. Куна и контекстуального анализа, разработанного И. Т. Касавиным. В работе применяются: концепция натуралистической и антинатуралистической исследовательских программ в развитии экономического знания, предложенная В. Г. Федотовой; компаративистский подход; метод сценарного прогнозирования. Показывается методологическая роль политико-экономических теорий и теорий «среднего уровня» экономической науки. В диссертации использованы результаты работ ряда отечественных философов, которые внесли вклад в развитие современной методологии и философии науки. Л. А. Микешина показала значимость социокультурного, антропологического и эволюционного подходов в социальном познании, она же акцентировала внимание на фундаментальном характере ценностных составляющих познавательных процедур16, что приложимо к экономической науке. Роль культурных и антропологических факторов, влияющих на формирование и функционирование научного знания была показана в исследованиях Л. М. Косаревой, П. П. Гайденко, И. Т. Касавина, В. Н. Поруса, М. К. Петрова17. В работах В. С. Степина проанализированы типы и структура теоретического знания, показана взаимосвязь философской антропологии и философии науки18. В работах В. С. Швырева, В. А. Лекторского, Е. А. Мамчур, В. П. Филатова, А. Л. Никифорова, И. П. Меркулова проанализированы проблемы классической и неклассической эпистемологии19.^ Научная новизна диссертации: Новым является разделение задач исследования экономической науки в рамках теоретической методологии и практической методологии. Впервые в отечественной литературе произведена историко-логическая реконструкция развития экономического знания. Впервые экономическая наука всесторонне рассмотрена как объект философского знания и выявлены ее основные исследовательские программы. Новым является систематизация контекстов развития экономической науки и рассмотрение их влияния на экономическое знание. Автор впервые применил концепцию кризиса науки Э. Гуссерля к анализу кризиса экономического знания. Автор впервые использовал теоретические возможности концепции техногенной цивилизации В. С. Степина для оценки современной экономической деятельности и экономического знания и прогнозирования их развития, а также для выводов практической методологии. В диссертации впервые выявлена такая ценность техногенной цивилизации как установка на утилизацию знания. Впервые поставлен вопрос о взаимосвязи целерациональных систем капитализма и высказаны новые гипотезы о возможной их эволюции. ^ Основные положения диссертации, выносимые на защиту: Автор диссертации считает целесообразным разделение методологии экономического знания на теоретическую и практическую части. Первая строит «методологическую реальность» как предмет специального методологического исследования и изучает его теоретическими средствами на базе философии науки, эпистемологии и теорий экономической науки. Вторая выясняет условия полезности и применимости методологического знания на практике для оценки и прогнозирования развития экономики и экономической науки в качестве инструмента преобразования общества. Развитие экономической теории представлено в терминах конкуренции натуралистической и антинатуралистической исследовательских программ. В натуралистической программе выделены два ее конкретных вида – социальная механика и социальная математика. В антинатуралистической – три вида: культурцентризм, институционализм и подход, ориентированный на социально-антропологические и исторические исследования. Возможность роста числа антинатуралистических программ хорошо коррелируется с неклассическим идеалом научности. Совмещение натуралистических и антинатуралистических подходов, одновременный анализ внутренних закономерностей экономической деятельности и контекстов функционирования экономики и экономической науки с методологической точки зрения является особенно продуктивным. Анализ изменений в экономической науке, связанных с отношением к социальному контексту, приводит к следующему общему выводу: контекстуализм выступает не только как возможная методологическая программа20, но и как усиливающееся влияние целого ряда контекстов на экономическую науку. Среди них мы выделяем: контекст философии науки, социокультурный контекст, контексты практики и повседневности. Анализ конкретных форм влияния этих контекстов приводит к выводу не только о возможности, но и о необходимости как теоретической, так и практической методологии экономической науки. Кризис экономической науки в диссертации представлен как многоплановое явление, которое имеет следующие черты: - кризис в понимании субъекта экономической деятельности; - кризис научности, т.е. соответствия теоретических конструктов экономического знания эмпирическим фактам; - неспособность экономической науки объяснить новые реальности, такие как глобализация капитализма, изменения в характере труда и мотиваций; - господство натуралистической исследовательской программы и отказ от использования экспертных возможностей, открывающихся на пути взаимодействия с антинатуралистической программой и вненаучным экономическим знанием; - идеологизация экономических теорий (неолиберализм); - слабый теоретический интерес к жизненному миру, повседневной экономической жизни людей. В качестве одного из способов смягчения кризиса современного экономического знания предлагается неклассический междисциплинарный синтез, исходящий из такого взаимодействия наук, при котором сами они претерпевают изменения. При этом междисциплинарное взаимодействие понимается не как простое заимствование, а скорее как проблематизация конкретных ситуаций реального научного исследования. Синтез, таким образом, осуществляется на основе проблемы, а не дисциплины, и не означает перехода к некой новой единой науке. Руководствуясь концепцией техногенной цивилизации (В. С. Степин), автор выделяет присущие этой цивилизации ценности утилизации знания. Их анализ приводит к выделению целерациональных систем капитализма, исторически доминирующих в разное время. Это системы экономики, техники и политики.^ Теоретическая и практическая значимость диссертации. Теоретическая значимость работы состоит в экспликации и изучении проблемы взаимоотношения философских, социально-философских, социально-эпистемологических и культурных факторов, с одной стороны, и формирования и развития экономической науки и экономического знания, с другой, что существенно обогащает современную эпистемологию и философию науки. Практическая значимость работы заключается в том, что ее результаты и выводы могут способствовать развитию экономической науки и плодотворному участию философов в междисциплинарном исследовании проблем экономики. Постановка и анализ теоретических проблем, осуществленные в диссертации, могут рассматриваться как важный этап широкой исследовательской программы, реализация которой создаст основу для участия философов в экспертизе социально-экономического развития.^ Апробация диссертации. Основные положения диссертации и ее теоретические выводы были обсуждены и одобрены на заседании секторов социальной эпистемологии и социальной философии Института философии РАН. Отдельные положения, теоретические и практические выводы диссертации неоднократно излагались автором в докладах и выступлениях на научных семинарах, конференциях и симпозиумах в России и за рубежом, в том числе: – в докладе «Об экономической рациональности» на международном симпозиуме «Философия и общество в XXI веке» (Республика Корея, 2004); – в докладе «О природе кризиса современной экономической науки и путях его преодоления» на научно-теоретическом семинаре «Проблемы рациональной философии» в Институте философии РАН (руководители: Д. И. Дубровский, И. Т. Касавин) в 2005 г.; – в докладе на международном симпозиуме «Знание и общество» в рамках IV Российского философского конгресса в 2005 году «О кризисе в современной экономической теории и путях его преодоления»; – в докладе «Наука в переходном обществе» на IV Российском философском Конгрессе «Философия и будущее цивилизации» в (Москва, 2005); – в докладе «Общество знания. Опыт философско-методологического анализа» на научном семинаре в Институте философии РАН (руководитель - академик В. С. Степин) в 2007 году. ^ Структура диссертации определена целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух разделов, содержащих по три главы каждый, заключения и библиографии.^ ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫВо введении излагаются актуальность диссертационной работы, степень разработанности проблемы, определяются объект и предмет научного исследования, его методологические основания, новизна исследования, положения, выносимые на защиту, теоретическая и методологическая значимость диссертации, говорится о ее апробации.первый раздел «Теория и методология науки» посвящен теоретической методологии, генезису экономической науки в контексте социальных трансформаций.^ В первой главе «Историко-логическая реконструкция экономической науки: от А. Смита к неосмитианству» используется методологический подход, согласно которому выход из кризисного состояния любой науки, в том числе и экономической, находящейся сейчас в подобном состоянии, предполагает применение идей философии науки и эпистемологии в познавательной деятельности ученых. Становление классической экономической теории в социальном контексте становится предметом анализа в первом параграфе данной главы. Понимание значимости экономического фактора в жизни людей привело к построению классической экономической теории. Но ее генезис тесно связан и с рядом других конкретных обстоятельств. За семнадцать лет до «Исследования о природе и причинах богатства народов» А. Смит написал «Теорию нравственных чувств», где он противопоставлял эгоистическому индивиду индивида сочувствующего и обладающего чувством эмпатии. Выделение двух различных типов людей у Смита – это не онтология, а методология анализа. Выделение свойств человеческой природы – альтруистического (в учении о нравственных чувствах) и эгоистического (в теории богатства) - является методом, не отрицающим, а подчеркивающим их реальную связь, которая заключается в коррекции эгоистических проявлений нравственными чувствами. Обе сферы – нравственных чувств и богатства народов – связаны у Смита априори: волей создателя. Задача же ученого мыслится как вычленение факторов, работающих в экономике, для ее анализа, а не для реального обособления. В параграфе отмечено, что Смит признавал значимость общества, государства, системы правосудия и морального климата в хозяйственной деятельности. Автор был обеспокоен системой ценностей, которые должны быть установлены и обеспечены государством. Тем самым, у Смита «экономический человек» был всего лишь научной абстракцией. ^ Смит был глубоким контекстуалистом во-первых, в плане включенности своей концепции в предшествующий научный контекст, во-вторых, в смысле погруженности его исследований в социальный и исторический материал, а также в практическую жизнь. Контекстуализм у него – это исследовательская программа, противостоящая универсализму, формализму и обрыву научной традиции. Однако в научном плане Смит, несмотря на исторические, культурные и прочие интересы, следовал, в главном, парадигме Ньютона, находя закономерность, гармонию и упорядоченность уже не в физическом мире, а в мире человеческих отношений. Теоретические изыскания Смита не просто имели в качестве модели реальную хозяйственно-экономическую практику, но и предлагали решения социальных проблем. Экономическая теория Смита явилась ответом на новые социальные вызовы. Она не только предупреждала о социальной опасности пауперизма, но и разъясняла то, что эгоистическая природа человека в капиталистическом накоплении может одержать верх над стремлением к достижению общих интересов. В работе подчеркивается, что политическая экономия, как и любая другая наука, охватывает не все возможные формы поведения человека в обществе, однако, пожалуй, только экономическая наука принимает свой теоретический конструкт за реальность. И сложилась такая ситуация не по вине Смита, чья теория впоследствии была заменена абстрактной и оторванной от контекста схематикой. ^ Во втором параграфе первой главы автор останавливается на значении социологии и социальной философии для политической экономии и рассматривает учения О. Конта и К. Маркса в контексте развития экономической науки. Появление социологии как отдельной дисциплины открыло эру дисциплинарного становления наук об обществе, включая и появившуюся позже экономику. Главная мысль Маркса – апологетическим, формализованным теориям экономики как частной, не сложившейся пока дисциплины, противопоставить критическую социально-философскую и социологическую доктрину, изучающую капитализм. Методология Маркса – идти от истории общества к политической экономии и макроэкономическим теориям – отличается от сегодняшних предпочтений начинать с микроэкономики. Маркс не отделял экономический анализ от философского и социологического, и это исключало возможность самостоятельного изучения экономики. Контекстуализм тут достиг своего предела. В третьем параграфе первой главы «Неклассическая экономическая теория: отход от контекстуализма» рассматривается следующий этап в развитии экономической мысли, которую автор обозначает как неклассический. Представители неклассических экономических теорий все чаще стали использовать абстрактные и излишне математизированные экономические модели. Они стали смотреть на экономику как на некий инструмент решения прикладных задач. В XX веке политолог К. Шмит определил экономическое как способ различения пригодного и непригодного21. Пожалуй, эта характеристика ближе всего тем изменениям в понимании экономики, которые можно обнаружить у маржиналистов. Стоимость вещей определялась Шмитом их способностью быть примененными на основе предельной полезности и вытекающих отсюда отношений. Сегодня эта теория больше бы соответствовала потребительскому капитализму, чем в период своего появления. В тот период труд составлял основу общества, существовало настоящее «общество труда», а не «общество потребления» и не «общество знания». При этом полезность сегодня могла бы выйти за утилитарные рамки и выступить в символической форме престижа, моды или статуса. Но в рассматриваемый период произошла неадекватная смена парадигм, превратившая политическую экономию в частное экономическое знание, не являющееся ни теорией капитализма, ни теорией капиталистического общества. Пригодность или непригодность определяли экономический успех. С большим трудом этой теории удалось добиться признания. Особенное положение она приобрела в Австрийской экономической школе. В последней трети XIX века появилась оппозиция классике в лице маржиналистов У. С. Джевонса, К. Менгера, Л. Вальраса, Ф. Визера, Е. Бем-Баверка. Иногда в литературе их называют «неоклассическими микроэкономистами», но, по мнению диссертанта, термин «неклассические микроэкономисты» был бы здесь более правильным. По справедливому определению В. С. Автономова, «маржиналистский человек» – уже не экономический агент, а «рациональный максимизатор». После появления трудов А. Маршалла, экономисты стали формулировать экономические проблемы по-новому. Отныне суть экономической проблемы заключалась в поиске условий, при которых данные производительные услуги распределялись бы с оптимальным результатом, максимально удовлетворяющим потребителей. Экономика впервые стала наукой, изучающей взаимосвязь между заданными целями и данными ограничительными средствами. Экономическая теория преобразилась, в ней все большую роль стала играть математика. Проблемой классической политической экономии Смита, Рикардо и Милля было благосостояние. Проблемой Маркса – распределение благ и источники неравенства. Проблемой Маршалла стал поиск оптимального распределения ресурсов в равновесных моделях.^ В четвертом параграфе первой главы «Развитие экономической теории в контексте мирового экономического кризиса (Дж. М. Кейнс)» обозначается новый этап в развитии экономической теории, связанный с именем Кейнса. Критикуя теорию равновесия, а также идею свободного от внешнего воздействия рынка, он формирует математическую модель экономики с участием государства. Кейнс стоял перед интеллектуальным вызовом теории и практики социализма. Чтобы принять такой вызов, Кейнс-экономист на время становится социальным философом и в этой новой для себя роли обрушивается с критикой на индивидуализм, на доктрину laissez-faire. Кейнс показал, что принцип laissez-faire был выбран экономистами всего лишь в качестве гипотезы о некоем идеальном распределении производственных ресурсов, которое может быть достигнуто независимо от государства, если индивиды выбирают правильную стратегию поведения и добиваются победы в конкурентной борьбе, действуя методом проб и ошибок. Это похоже на принцип «естественного отбора» Дарвина. В параграфе показывается, что в период становления классического капитализма происходило замещение механических связей связями органическими, но в области общественной мысли происходило обратное явление – здесь коллективистские, общинные представления замещались индивидуалистскими. Критика принципа laissez-faire Кейнсом – это критика социального философа, живущего в ХХ веке, в реалиях, где требование коллективного действия приобретало особую актуальность. Он сознательно встал на философские позиции, т. к. считал доктрину laissez-faire в большей мере философской, нежели экономической. Кейнс переключил концепцию индивидуально ориентированного поведения на поведение групповое, которое регулируется социальными нормами. В то же самое время переключение внимания с максимизации ресурсов на понятие мотивов позволило ввести новый элемент в рассмотрение поведения – понятие неопределенности. Неведение пронизывает все мотивы агентов экономического действия. Его концепция «неведения» и неопределенности, положенная в основание теории, вела ко многим следствиям, в частности, она меняла понимание природы социального порядка. Получалось, что социальный порядок выстраивается из совокупности случайных факторов, а не в результате натуралистически понятых «законов общественного развития». Обострение разногласий по этому вопросу между сторонниками натуралистического подхода и их оппонентами породило две версии. Согласно первой из них, необходимо усилить научный статус экономической науки и рассматривать экономические феномены так же, как рассматриваются факты в рамках естествознания. Вторая идея состояла в том, чтобы открыто признать неспособность современных экономистов прийти к пониманию капитализма как определенного социального порядка, из которого следуют как политические, так и социальные его особенности. Кейнс не принял натуралистическую парадигму ни в классическом, ни в неоклассическом ее варианте. Теория Кейнса допускала вероятность широкомасштабного сбоя в работе капиталистического механизма, в частности, неполную трудовую занятость. Но к сбою приводили не механические причины, а действие тех социальных норм и правил, которыми регулируется социальный порядок. Социальному философу Марксу, чтобы квалифицированно критиковать капитализм, пришлось стать ученым-экономистом, а экономисту Кейнсу, чтобы подвергнуть квалифицированной критике современный ему капитализм и теорию, на которой он базировался, пришлось выступить в роли социального философа. Все те теоретические нововведения, которые были предложены Кейнсом и которые, в конечном счете, преобразили экономический анализ, можно правильно оценить, если видеть в нем не только ученого-экономиста, преобразовавшего неоклассический анализ, но и значительного политического экономиста своего времени. ^ В пятом параграфе первой главы диссертации показывается, что содержательные предпосылки новейших экономических формализмов следует искать в переосмысленном для современных условий подходе Смита к построению теории. Возникшая в 80-х годах на Западе концептуальная неудовлетворенность теорией Кейнса была обусловлена тем, что стало интенсивно изменяться само западное общество. Оно практически перестало быть обществом труда, переросло фазу общества потребления и стало стремительно трансформироваться в различные формы современного гедонизма. В этой ситуации все равновесные модели, а также идеи частичного государственного регулирования экономики оказались теми теоретическими предпосылками, которые ограничивают или даже исключают возможность нового видения или же новых содержательных предпосылок, из которых могла бы произрасти теория, отвечающая на вызовы современной ситуации. Автор диссертации называет новый подход неосмитианским и видит его суть в следующем: – экономическая наука должна быть «погружена» в социальный и политический контекст. Экономическая теория не выстраивается как отдельная наука об экономической реальности, а встраивается в общую междисциплинарную парадигму наук об обществе; – экономика снова становится политической экономией, она обособляется от других наук об обществе не по предмету, а по методам исследования, используя целый комплекс таковых – дедуктивный, инд