Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное агентство по образованию Министерство образования Иркутской области Областное государственное образовательное учреждение начального профессионального образования Профессиональное училище № 37 г. Ангарска Поисковое задание История Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.«Мы идем снова там, где гремела война»Тема: «Войной украденное детство»Выполнил: Булак Алексей Сергеевич учащийся группы № 24 по профессии «Автомеханик»Научный руководитель: Францева Е.И. 2009Введение«Мы в сердце боль войны несем,^ Таков удел, друзья.Забыть на свете можно все,Войну забыть нельзя!»У времени есть своя память – история. И поэтому мир – никогда не забывает о традициях, о жестоких войнах, уносивших миллионы жизней. Среди незаживающих ран минувшей войны – одна из самых кровоточащих – узники фашизма. Вот уже 64 года отделяют нас от окончания Второй мировой войны, однако из памяти человечества не изгладились и никогда не изгладятся чудовищный преступления немецко-фашистских захватчиков. Нельзя без боли вспоминать о зверствах фашистов, которые замучили, расстреляли, задушили в газовых камерах миллионы людей. Преступления фашизма не подлежат описанию за давностью лет. Глумление фашистов не имело границ над детством. Дети войны – им не пришлось с оружием в руках защищать Родину, но им выпала поистине трагическая роль. Кто-то ребенком стал узником концлагеря, кто-то подвергся принудительным работам, на ком-то проводились ужасные эксперименты и опыты в специальных медицинских учреждениях, а кому-то суждено было родителя неволе. До недавнего времени эти люди боялись вспоминать о своем прошлом, хотя не знали за собой никакой вины. Бывшие несовершеннолетние узники не везде находят понимание, хотя постановлением правительства, приравненные к участникам Великой Отечественной войны. Многие из них до сих пор не имеют документов, подтверждающих их инвалидность, не могут оформить по состоянию здоровья. В Германии существует Фонд примирения и взаимопонимания, который интересуется судьбами остербайтеров, а в России их много десятилетий считали изгоями, «врагами» народа, чьё детство прошло за колючей проволокой. Война отняла у них детство и здоровье. Какие неслыханные ранее ужасы выпали на долю детей, самых невинных и незащищённых жертв войны, какие суровые и бесчеловечные испытания им пришлось пережить! Эта тема детских судеб в фашистской неволе стала предметом изучения только в 60-е – 80-е годы прошлого века. Её можно назвать одной из малоизвестных страниц войны. Нам эта тема показалась особенно интересной. Мы окунулись в интересное исследование. Попробовали взглянуть на события тех страшных лет глазами последнего поколения, у которого война отняла детство, глазами свидетелей, проживающих в г. Ангарске. Возможно, это заставит нас задуматься, измениться к лучшему. Получившееся исследование предлагаем начать нашим читателям. II. Целью данной работы является: исследования истории судеб детей в фашистской неволе – малоизвестной страницы истории Великой Отечественной войны. Что представляет собой фашизм, чем он опасен, сохранить историческую память о Второй мировой войне, о жертвах нацизма, предостеречь об опасности неонацизма. В соответствии с данной целью были поставлены следующие задачи: изучить научную литературу по данному вопросу; используя источники, воссоздать историю многомиллионной категории малолетних жертв-узников фашизма. Чтобы выполнить эти задачи, мы занялись исследованием, которое выглядит следующим: Планирование нашей деятельности: Поисковая деятельность. Сбор теоретического материала об узниках фашизма; Поиск материалов для пополнения фонда музея ПУ № 37 Подготовка научно-исследовательской работы; Создание экспозиции, посвященной ангарской общественной организации «Тихие зори», в музее ПУ № 37.Методика исследования Исследовательская работа состояла из следующих этапов: Поиск материалов, связанных с темой исследования; Доставка добытых материалов в центр исследования; Сбор письменных материалов и фотоматериалов, материалов СМИ: встречи с председателем общественной организации БНУФ г. Ангарска «Тихие зори» Макаренко Тамарой Савельевной; посещение музея Победы г. Ангарска для ознакомления с экспозицией «Колокол Памяти», посвященной ангарским БНУФ; встречи и беседы с членами общественной организации «Тихие зори» на уроках мужества – сбор воспоминаний бывших узников фашизма; создание группы учащихся, членов клуба «Судьба» при обществе «Тихие зори» для осуществления волонтерского движения, для проведения совместных мероприятий, сбора письменных и фотоматериалов. Участие в торжественной презентации книги «Живи и помни», изданной председателем общественной организации «Тихие зори» Макаренко Тамарой Савельевной. Материалом послужили воспоминания БНУФ жителей г. Ангарска, рассказы родственников БНУФ, информация из СМИ.III. ^ Июнь. Клонился к вечеру закат.И белой ночи разливалось море,И раздавался звонкий смех ребят,Не знающих, не ведающих горя.Июнь. Тогда ещё не знали мы,Со школьных вечеров шагая,Что завтра будет первый день войны,А кончится она лишь в 45-м, в мае.22 июня 1941 года и 9 мая 1945 года – две даты величайших исторических событий. Великая Отечественная война и Великая Победа. Между этими датами – фашистское нашествие на нашу Родину, всенародное горе, многомиллионные жертвы, беспримерная стойкость и героизм советских людей, всемирная радость первого мирового весеннего дня. Неслыханные ранее ужасы выпали на долю детей, самых невинных и незащищённых жертв войны. Самыми суровыми и бесчеловечными испытаниями рокового детства стали 1100 концентрационных лагерей, 14000 мест заключения и принудительного содержания, через которые прошли 20 миллионов человек. В них погибло около 12 миллионов детей, женщин, старцев, военнопленных. Среди погибших число детей до 14 лет составило около 15%. В число всемирно известных нацистских концлагерей, в которых содержались и гибли десятки и сотни тысяч узников, вошли: Освенцим – 4000000 узников, Майданек – 1380000, Маутхаузен – 122000, Заксенхаузен – 100000, Равенсбрюк – 92700, Треблинка – 80000, Штуттгоф – 80000, Бухенвальд – 52000. Десятки тысяч жертв насчитывали концентрационные лагеря на территории СССР – Саластелс, Алитус, 9-ый форт Каунаса, Озаричи. Самой зловещей, не поддающейся ни какому моральному и юридическому оправданию, страницей второй мировой войны (1939-1945 гг.) и Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) являются преступления фашистской Германии, ее союзников в рамках установленного «нового порядка» в Европе против детей и детства. Они были совершены вопреки международным Женевским и Гаагским конвенциям о защите детей воюющими сторонами. В годы войны в общей сложности погибло около 13 миллионов детей.МСБМУ – 20 лет Тяжесть преступлений против детей и детства, как одной из составляющих преступлений против человечности, была оценена на Нюрнбергском процессе 1946 г. В число важных гуманистических решений организации Объединенных Наций вошло решение об установлении Международного дня освобождения узников фашистских концлагерей – в память о восстании 11 апреля 1945 г. узников Бухенвальда. Естественным ответом на историческую ответственность нацистских политиков военных, экономистов, промышленников, врачей, ученых, деятелей культуры Третьего рейха стало долгое и непростое объединение бывших малолетних узников фашизма в свой союз, не имевший и не имеющий мировых аналогов. Только спустя 43 года после окончания войны, в 1988 году, 22 июня, в день памяти и скорби, в Киеве состоялась первая всесоюзная встреча БМУ Всероссийского детского фонда им. В.И. Ленина и его руководителя А.А. Лиханова. Этот день стал днем создания Союза бывших малолетних узников фашистских концлагерей (СБМУ) при детском фонде. За 20 лет своего существования МСБМУ превратился в уникальное международное объединение сотен тысяч бывших малолетних узников фашизма, проживающих в настоящее время в Армении, Беларуси, Казахстане, Латвии, Молдове, России, Узбекистане, Украине, Эстонии, Болгарии. Его авторитетный голос звучал в Киеве, Минске, Москве, Бресте, Смоленске, Саратове, Днепропетровске, Донецке, Брянске, Могилеве, Берлине, Лондоне, Нью-Порте, Вашингтоне, Женеве, Праге, Варшаве на национальных и международных форумах. Его обращения к руководителям государств и правительств в защиту бывших малолетних узников фашизма позволили в целом ряде государств по уровню льгот приравнять их к участникам войны. Участие МСБУ в международных переговорах способствовало получению гуманитарных выплат со стороны Германии, Австралии, Швейцарии. Многочисленные музеи, картины, фильмы, памятники, книги, выставки, посвященные малолетним жертвам нацизма, стали результатом активной работы МСБМУ, национальных союзов и их отделений. Участие МСБМУ в патриотическом воспитании подрастающих поколений было и остаётся одной из главных задач союза. 22 – 24 июня 2008 года на встрече в Киеве МСБМУ отметил свой 20-летний юбилей. Велика заслуга в единении бывших малолетних узников фашизма, в анализе их традиций и подвигов, в патриотическом воспитании подрастающих поколений уникальной по своей сути и единственной в мире газеты МСБМУ «Судьба», её редколлегии и главного редактора Леонида Кирилловича Синегрибова который в своем раннем детстве тоже был невольником Третьего рейха. Редакция газеты находится в г. Улан-Удэ. О роли и значении газеты «Судьба» дал оценку ныне покойный Париарх Московский и всея Руси Алексий II: «Большой вклад в возрождение духовно-нравственный и культурных традиций России вносит единственная в мире газета жертв нацизма «Судьба»«Без вины виноватые» Ангарская общественная организация бывших малолетних узников фашизма «Тихие зори» - структурное подразделение Международного Союза бывших малолетних узников фашизма, юридически зарегистрирована в 2003 году. К моменту создания организации «Тихие зори» в г. Ангарске проживало 126 бывших несовершеннолетних узников. Сегодня их осталось 96 человек, Тамара Савельевна Макаренко – одна из них – является руководителем этой организации, талантливый и неравнодушный человек, благодаря её стараниям БПУФ г. Ангарска обрели свою организацию. Вся деятельность организации направлена на то, чтобы сделать все возможное, чтобы их погубленное детство восполнилось счастливой старостью, защитить социальные права бывших узников фашизма, а главное, сохранить историческую память о Второй мировой войне. Люди уходят, но память должна жить. И благодаря энергии и настойчивости Тамары Савельевны Макаренко в нашем городе было создано общество «Тихие зори». После 60 лет молчания и страха они, «без вины виноватые», наконец смогли говорить о себе, рассказывать о смерти и жизни. 11 апреля 2005 г. в городском музее Победы усилиями бывших узников фашизма открылась новая постоянно действующая экспозиция о детях – остербайтерах «Колокол памяти». В 2005 году вышла книга воспоминаний бывших малолетних узников фашистских концлагерей, проживающих в г. Ангарске. В книге использованы материалы ныне покойного журналиста Игоря Подшивалова. Полтора года, назад был создан фонд взаимопомощи «Тихие зори». Для многих ангарчан особым днем календаря стал День памяти и скорби узников фашизма – 11 апреля. В этот день 2008 года члены ОБУФ «Тихие зори» получили от Международного Союза юбилейные медали «Непокоренные!». По приглашению Тамары Макаренко, руководителя общества «Тихие зори», несколько лет назад приезжал в наш город главный редактор газеты МСБУ «Судьба» Леонид Синегрибов на встречу с ангарскими узниками. Сравнительно недавно, 31 октября 2008 года, в актовом зале Лицея № 1 г. Ангарска состоялась торжественная презентация новой книги общества «Тихие зори» - «Живи и помни» - книга воспоминаний узников фашизма. Книга невыдуманных историй, фактов, которые потрясают человеческую душу. Книга «Живи и помни» - первое книжное издание о трагедии военного узничества, изданное в г. Ангарске, грантовые средства позволили выпустить небольшой тираж в 200 экземпляров. 200 готовых пособий по изучению истории Великой Отечественной войны. Это все благодаря стараниям председателя общества «Тихие зори», инициатора и вдохновителя, её единомышленникам и помощи неравнодушных людей. Тамара Савельевна Макаренко побывала на последней международной встрече узников фашизма, посвященной 20-летию МСБУ, которая состоялась 22 июня 2008 года в Киеве. На этой встрече Международный союз бывших малолетних узников фашизма выразил благодарность участникам, в том числе и Макаренко Т.С., список участников приведен в газете БНУФ «Судьба» № 6 (118. ноябрь, декабрь 2008 г.)Преступления нацизма против детей и детства Бывшие несовершеннолетние узники вынесли на своих плечах всю тяжесть выпавших на их долю испытаний. О пережитом, сокровенном, навсегда оставшемся в памяти, они рассказывают в своих воспоминаниях, на горьких уроках мужества, на встречах с учащимися, рассказывают о своём, расстрелянном детстве. Чувство пронзительной боли, негодования, сострадания вызывают эти невыдуманные истории, которые являются самыми достоверными свидетельствовали прошлого. Правда о первых днях войны Поведая миру страшную правду впервые за много десятилетий ангарский ветеран Вячеслав Никонорович Веренич. Он был одним из первых, кто ранним утром 22 июня 1941 года услышал грохот фашисткой канонады. Ринувшийся в наступление противник быстро шёл по улицам сонного Бреста. 14-летний Слава Веренич вместе со своей матерью Антониной Фроловной, младшими братом и сестрой смотрел из окна дома на торопящихся немцев и даже представить себе не мог, как это событие изменит его жизнь и судьбу всей страны. «То, что писали при защитников Брестской крепости» - правда, - вспоминая Вячеслав Никонорович, - они были настоящими героями и сумели продержаться под осадой немцев так долго, как никто даже и предположить себе не мог. Однако таких примеров было очень мало, в первые дни войны наши бежали от немцев, а не воевали с ними. И тогда, и сейчас лично я уверен в спланированной провокации против нашей страны. Почему в день нападения армейцы, которые должны были держать главную оборону врага, отбыли на отдых в летние лагеря, бросив пограничников на растерзание фашистам? Почему баки военной техники оказались пусты? Кому-то было очень выгодно такое положение дел. Кому? Вот вопрос! Вся военная техника оказалась не заправленной горючим и была брошена на милость фашистам. Советские танкисты и летчики пешком добирались до находящихся на востоке наших подразделений, опережая немецкие передовые линии, благодаря хорошему знанию местности. Об этом не написано ни в одном учебнике истории, даже в наше время в этом побоится признаться любой военачальник тех горьких лет. Очевидец событий первых дней войны Вячеслав Веренич рассказал: «Занявшие наши пограничные рубежи немцы тут же начали обустраивать их по-своему. От мирного населения Бреста требовалось полное повиновение новым хозяевам. Люди сдавали им весь скот и урожай». Рабочую молодежь согнали для строительных работ. Среди прочих и Слава Веренич рыл окопы и блиндажи, восстанавливал размытые дождем дороги. Но так было только до лета 1943 года. Потом ситуация на военной арене изменилась, гитлеровская армия провалила свой блиц-криг и уже с трудом противостояла атакам советских войск. Немцев поворачивали обратно, домой, а они в свою очередь, начали угонять с захваченных территорий в Германию всю рабсилу. Первые эшелоны с пленными пошли из Бреста как раз в середине 43-го. «Нас согнали в товарники и повезли куда-то на Запад, - вспоминает Вячеслав Никонорович, - куда именно – никто не знал. Оказалось, что везут в ужаснейшее место – концлагерь Дахау. То, что довелось пережить там, больно вспоминать даже спустя столько десятков лет. Моя семья осталась в Бресте, я не зная, что с ними, живы ли они. Ну а сам я, как и все узники лагеря, даже в потаённых уголках души не питал надежды на то, что останусь жив. Никто из нас не верил, что выживет. Весе знали, что умрут, вопрос только – когда именно. Вот приходит, например, надзиратель к нам в казарму. Ткнет пальцем в того, кто ему не понравился, и все – нет человека. А иных уводили в баню помыться. Только это не баня была, а газовая морилка. Никто оттуда живым не возвращался. Мы работали до одури, пухли с голоду, хлебали баланду из брюквы, грузили на телеги и перевозили трупы детей. Я и сам ещё был ребенком, а ощущал себя дряхлым стариком. Вскоре от тяжести, голода и болезней отказали ноги. Если бы я перестал совсем двигаться, меня тут же бы пристрелили на месте. И я шел через боль и обмороки к своему станку на заводе, что-то вытачивал там. Никто из пленников не знал, что происходит на фронте, однажды видим: штаб лагеря горит! А там ведь начальство сидело, все главные бумаги хранились, все свидетельства их зверств были собраны. Чуть позже все снайперы с вышек исчезли. Это было невероятно – наши прогнали фашиста с его родной земли! Свобода!» Передовые части неслись вслед за убегающими и лишь изредка огрызающимися гитлеровцами, а узников концлагерей освободили тыловики. На протяжении двух месяцев изнуренных пленников лечили и откармливали в польском госпитале, а потом отправили на родину. Страна Советов встретила освобожденных мучеников неласково. Допросы, подозрение в измене, предательстве, пособничестве, трусости и вечное несмываемое клеймо «враг народа». После войны 18-летний Слава Веренич поступил в техникум, выучился на налогового инспектора и стал работать в горфинпроекте Бреста. Его семью фашисты не тронули, после Победы отец вернулся домой живым, хоть и был серьезно ранен на фронте. Он-то и попросил своего брата увезти сына подальше от людских пересудов, туда, где никто не знает про его лагерное прошлое. Так Веренич оказался в строящемся городе Ангарске. Здесь много лет он проработал в управлении строительства. Здесь создал семью, вырастил дочь, внуков и правнуков. «Только в 1991 году, после известного Указа Ельцина, реабилитировавшего всех тех, кто побывал в оккупации, мы начали рассказывать о себе правду». Узников признали участниками войны, но пережить предательство страны не так-то просто. Долгое время она считала нас своими врагами, а мы были унижены и оскорблены её отношением. То, что нес могли сделать с нами фашисты – растоптать, уничтожить, вытравить, стереть с лица земли, - почти удалось соотечественникам. Пережив один ужас, мы окунулись в другой. Поэтому очень больно говорить об этом. Помню, как несколько лет назад при вручении компенсационного транша немец вместе с деньгами протянул мне иконку Божей Матери. Это было «прости» от всего его народа. Но можно ли это простить? Лично я не могу ответить на этот вопрос утвердительно…»«Нечётный номер» В Ангарске живет Петр Сидорович Хорунжий, история которого – один из сотен уроков правды, которыми пока ещё могут поделиться с нами бывшие узники. Петр Сидорович Хорунжий уверен, что в концлагере его спас нечетный номер. Когда в 1930 году в детдом привезли украинского хлопчика Петро, четырехлетний малец знал лишь имя, фамилию и отчество. По слухам, его подобрали в вымершей от голода деревни. Петро рос и с детства понимал, что надеяться в этой жизни предстоит только на себя. Раньше в интернатах держали до 13 лет, отправляя каждое лето в колхоз в место каникул, туда же распределяли «выпускников». Война Петра застала в приморском колхозе. Первыми к югу России прошли войска румын. Румын сменили немцы. Взамен ушедших на фронт рабочих и крестьян немцы спешно гнали в Германию рабочую силу. До Мюнстера эшелон подошел сильно поредевшим. На каждой крупной станции Бауэры отбирали себе работников. Хорунжий им не глянулся, и хлопца определили в карьер добывать глинозем. Зимой перевели на завод «К-Д.-Вагенс» сварщиком. В интернате военное дело не преподавали, и Петр не понимая, что за круглые железные лепешки клепает. Просветил его итальянец Марио – Антонио, такая же рабсила. Оказалось, что в цехах делали мины. Ну уж нет! Петр сговорился с дружком Сашей Сиващенок и, улучив момент, они сломали свои станки и дали тягу. Помогли им два фактора: Опыт побегов из интерната и то, что немцы рабочих почти не охраняли. На железной дороге при лунном свете прочитали на одном из вагонов «Смоленск» и юркнули внутрь. Через пару дней поняли, какую совершили ошибку, не захватив ни капли воды. Когда ночью состав остановился, на перроне плескалась здоровенная лужа. Напились, залезли обратно, но вскоре по вагону зашарил луч фонарика. Полицейский сковал друзей наручниками, привязал на цепь и покатил на велосипеде. Они бежали следом, а сзади подгоняла укусами немецкая овчарка. Перед тем, как их втолкнули в карцер, Петр успел прочитать название станции «Краков». Потом был Ганновец. И, наконец, ребята попали в самый настоящий концлагерь Нойегамме («Новый Гамбург») под Гамбургом. Три ряда колючей проволоки, труба крематория, эсесовцы с дубинками со свинцовыми стержнями и надписями на воротах: «Работа делает свободным». По немецкой традиции новичков встречал комендант. Речь его была краткой: «Вы – наши враги, а с врагами великая Германия борется беспощадно». Когда дали номера (в этом лагере их не выкалывали, а нашивали на робу), Хорунжий загадал: будет нечетный номер – выживу. Ему достался номер R 36131 и красный винкель (нашивка - треугольник), отличающий его как особо опасного заключенного, склонного к побегу. Также красные «винкели» носили все русские. Буква R означало слово русский. Это был 1943 год. Нойегамме существовал с 1938 года. по разным оценкам, здесь погибли 55 тысяч узников. Убивали газом, инъекциями, вешали, сжигали. Персонал крематория каждый месяц менялся. Новый состав начинал с того, что сжигал старый в печи. Ночью пьяная охрана гоняла заключенных по «аппельплацу». Это был смертельный кросс! Голод, болезнь и холод довершали дело. Очень скоро Петр ничем ни отличался от лагерных теней, лежавших на третьей полке в огромном как ангаре, 16-м блоке. Кормил вшей и кутался в рубашку, которую умельцы мастерили из пятислойных бумажных мешков из-под цемента. «Скелеты» съели всю траву и оглодали кору с деревьев. Сходившие с ума от голода кидались на проволоку под высоким напряжением. Петр Хорунжий держался. Чувство голода было ему знакомо с детства, и это помогало. Даже силу шутить находил. Знакомый по блоку грек Николас на смеси языков расспрашивал его про Москву. Петр, видевший белокаменную лишь на картинках, не скупился на «воспоминания». Шли долгие месяцы и годы издевательств, унижений и тяжкого труда. «Я был настолько истощен, что меня валили с ног сильные порывы ветра. По вечерам, когда возвращались из глиняного карьера, дороги под ногами не видел, в глазах стояли зеленые круги. Если не выдержишь, упадешь, тебя тут же пристрелят охранники», - рассказывает он. Спасти в нечеловеческих условиях могли только друзья. В нужный момент они подставляли плечо. И вдруг пропали эсесовцы. Вместо них появились пожилые дядьки – вахманы. Это были ветераны первой мировой войны, многие из которых сами хлебнули плена, в том числе и русского. Они уже вдоволь нахлебались войны и втихаря узникам сочувствовали. Когда же союзная авиация высыпала на Гамбург десятки тонн фосфора, вахманы чуть не в открытую твердили: «Гитлеру капут». После бомбежек команды узников стали выводить в Гамбург разбирать завалы. Почти под каждым разваленным домом было бомбоубежище. Сколько их вскрыли на глазах у Хорунжего, он со счету сбился. 169 апреля Гитлер издал приказ: «Ни один заключенный не должен попасть в руки врага». Колонны из Нойегамме погнали в любекский порт, по дороге достреливая отстающих. В порту стояли под парами четыре парохода. На один из них, трансатлантический лайнер «Кап Арконе» («Carp Arkona»), посадили несколько тысяч заключенных. Петр Хорунжий был среди них. Судно отогнали на 3000 метров в море, в дальнейшем планировалось затопить его вместе с людьми. 3 мая воздушная разведка выследила корабль. Потом он узнал, что на соседнем пароходе «Дойчланд» капитан догадался выпустить «пассажиров» на верхнюю палубу. Заметив «полосатиков», самолеты свернули в сторону и вывалили груз на «Кап Арконе». До берега было 3 километра. Для парня, который с детства не вылезал из Азовского моря, пустяк. Однако Балтика в мае – не Азов летом. Сил не было. Но жить-то как хотелось! «Хотя мы хорошо плавали, шансов добраться до берега у нас не было, - вспоминает Петр Сидорович, - вода в Балтийском море холодная, а мы были основательно истощены, поэтому разделись донага, чтобы легче было плыть к берегу». Он нырнул. Спасли его… немцы. Жители Нойштадта видели катастрофу в море и на своих рыбацких лодках поплыли спасать заключенных. Петра и Николая подобрал старик христиан Вендт. На берегу узников встретили местные жители, дали одежду, еду, кров. Ставка на нечетный номер оправдала себя: Хорунжий остался жив. На берегу бургомистр попросил горожан разобрать спасенных по домам. Разобрали всех до единого. Петр попал в семейство по фамилии Трекман. Сын на фронте, а дочь Мария хлопотала вокруг «рус Питер» со счастливым нечетным номером (с Трекманами Хорунжий потом переписывался, а когда 10 лет назад приезжал в Германию, то отыскал след Марии в Англии, где она жила с мужем. Мария ответила, что очень рада, что он жив. Вот только на встречу приехать не сможет – совсем ноги отказали). На этом приключения «нечетного номера» не закончились. Он вернулся в тот же южный колхоз. Женился. А в 1949 году решил отыскать свои корни. После долгой переписки с Москвой ему сообщили, что фамилия очень распространена в Днепропетровской области. Теперь он бомбардировал запросами Украину. Когда причитал очередную депешу, в глазах потемнело: «Ваша мать… Евдокия Тихоновна… жива… проживает, адрес». Соскочив с поезда, он долго бегал по перрону, где мать должна была его встречать. Вглядывался в каждую старуху. А напоролся на объятия еще не старой, красивой и статной женщины. А тут и дядя! А тут и брат двоюродный! Хорунжий остался жить в Приморске. Закончил техникум, институт. Стал главным инженером большого сельхозпредприятия и все это время переписывался с названым братом Борисом Приходько, с которым подружился в интернате. Приходько после войны осваивал в Ангарске АЭХК и часто приезжал с семьей в другу на «юга». В середине 80-х умирает Борис, а потом жена Хорунжего. После раздумий вдова друга Антонина Михайловна переехала жить в Приморск. А через два года Хорунжий продал почти даром 4-комнатную квартиру на Украине и уехал с женой в Ангарск. Все эти годы он не терял связь с Германией, вернее, это Германия помнила о нем. Дважды, в 1988 и 2005 годах, Петр Сидорович получал приглашения от общества «Круг друзей мемориального музея Нойегамме», все за счет приглашающей стороны. На месте концлагеря создан музей, Хорунжий спуская венок на месте гибели «Кап Арконе». Стоял и плакал вместе со всеми у мемориала погибшим в водах Балтики. Пытался найти соседей по 16-му блоку, но никто не откликнулся. Простил ли он Германию? Были эсэсовцы, но были и немцы. Мария Трекман и ее родители. Или старый вахман, учивший нас, доходяг, готовить хлеб из брикетов. Были и другие. «У меня сейчас правнучка Лера живет и учится в том самом Ганновере, где я в тюрьме гнил! А недавно она стала Валерией Майер, женой, пусть «русского», но все-таки немца!» Немцев простить можно хотя бы за то, что у них прощение выглядит не дежурной открыткой. Простить-то все можно. Забыть нельзя. «Не хочу вспоминать о прошлом…» Воспоминания Михайловской Евдокии Михайловны, к сожалению, не вошли ни в одну из книг воспоминаний БМУФ, нельзя найти и в СМИ. Она не любит говорить при войну, не хочет вспоминать о прошлом, в её сердце живет неутихающая боль от пережитого кошмара, тем ценней рассказанные ею факты, которые потрясают до глубины души и сейчас, спустя 64 года. Евдокии Михайловне исполнилось 15 лет, когда она попала в концентрационный лагерь. « … Перед тем как войти в круглый бункер, нас заставили раздеться донага, загнали нас, подростков, девчонок и мальчишек и запустили немецких овчарок. Натасканные на людей, овчарки набросились на нас, вгрызались в тело. Мы бегали по бункеру, спасаясь от преследований собак. За всем происходящим следил немец, который стоял за пультом и нажимал кнопку в тот момент, когда кто-нибудь из нас оказывался стоящим на крышке люка. Открывался люк, и подросток проваливался прямо в горящую топку. Так продолжалось долгое время, пока немцы не натешились происходящим, пока не погибло много подростков. Следы на теле от собачьих укусов – напоминание о пережитом кошмаре …». Грохот железных дверей в подъезде дома часто до сих пор вызывает содрогание у многих бывших узников, не только у Евдокии Михайловны, это вечное напоминание о концлагере. «Ост» Иван Тихонович Шестаков, как и многие другие, скрывал многие годы, что был малолетним узником фашистских концлагерей. В те годы на таких смотрели косо. Уже через две недели после начала войны девятилетний Ваня Шестаков увидел немцев – они пришли в их деревеньку Глинково в Могилёвской области Белоруссии. «Сразу появились немецкие танки, наши солдаты без оглядки бежали на Смоленск. А немцы были все молодые, холеные, высокие и веселые, на нас смотрели ехидненько. Сразу стали заводить новые порядки: назначили из русских холуев старосту, появились полицаи, тоже русские. Фашисты растащили колхозную скотину, жителей выгнали из домов. Мы вынуждены были своей большой семьей ютиться в сараюшке. Отца в 1941-м из-за возраста (ему было 56 лет) в армию не призвали, он был врачом и ушел в партизаны, старший брат, 19-летний Василий, - на фронт. Мама осталась с тремя детьми: 14-летней Марией, 12-летним Федором и мной». Когда партизаны начали громить фашистские поезда на узловой станции, немцы лютовали. Когда расстреливали или вешали партизан, селян от мала до велика сгоняли смотреть. Ближе к зиме 1943 года приехали полицаи, отобрали здоровых парней и девчат и дали им два часа на сборы. Шестаковым всем сказали собираться, даже матери Ивана, которой было 56 лет, но она была женщиной крепкой. А Иван, хоть и 11 лет от роду, тоже пацан был хоть куда, крупный, сбитый. На станцию пришли с маленькими котомками – им с собой особенно и брать-то было нечего. Немцы нагнали народу из ближайших деревень, всех запихали, как селедок, в вагоны – телятники. Закрыли и везли трое суток: вагоны не открывали, не кормили, не поили. Когда выгружали в Польше, то оказалось, что многие умерли – кто от холода, кто от голода и тесноты. Выживших поселили в бараки, оцепленные колючей проволокой. Там продержали несколько месяцев. Давали есть только брюкву – вместе с ботвой её нарубят и бросят как свиньям. Люди умирали. Их трупы складывали в дощатый сарай как дрова. «Так нас по-фашистски отсортировали, оставляя жить только физически сильных и выносливых. Выживших опять погрузили в телятники и повезли дальше, иногда давали баланду и воду. Привезли на голландскую границу, поселили в бараках. Ещё несколько дней нас морили голодом». Потом повезли в Германию, где продали в рабство. Иван попал к фермеру в деревню Зошид недалеко от города Зиммера. Хозяин выдал ему куртку, на которой был пришит опознавательный знак – голубой квадрат со словами «Ост» (восток), и сразу предупредил: «Ты - мой раб». Иван понял, что будет работать на немца, как лошадь, от зари до ночи. «В этой деревне уже работали несколько наших из Украины и Белоруссии, они сразу предупредили, что немцы будут нас провоцировать на кражу – подкладывать что-то съестное, если возьмешь, попадешь в концлагерь». Ваня нашел в стоге сена куриное гнездо с яйцами, хотел съесть, но заставил себя сказать о находке хозяину. Тот был доволен. Но все же человеком мальчика не считал, относились как к животному. Жил в сараюшке. А кормили и того хуже: когда 13-летний Иван выносил еду собаке в её миске, он воровал оттуда кусочки. Вставал в 6 часов утра и вкалывал – ухаживая за коровами, лошадьми, свиньями, косил траву. Спасало то, что он хорошо знал такую работу и умел все это делать. Спасали и думы о матери, сестре и брате, которые тоже где-то в Германии работали на немцев. Он хотел остаться живым, чтобы снова встретиться с ними. В мае 1945-го в деревню пришли американцы, собрали тех, кто работал на немцев, - русских, поляков и французов, сказали, что войне конец. Закормили всех шоколадом, приодели. Вспоминает Иван Тихонович: «Все радости вдруг свалились на нас. Мы обрадовались – вернемся домой. Но американцы почему-то повезли нас не на восток, а на запад – в курортный городок. Здесь я встретил свою мать, брата и сестру. Вместе обсуждали: «Вот приедем домой, отца и старшего брата Василия встретим, вся семья опять будет вместе». Но, очевидно, у американцев на наш счет были совершенно другие планы – они хотели увезти нас в США, ведь все мы были рабочей силой. Однако у них не вышло. Появились наши офицеры и увезли в лагерь фильтрации». К Ване, его брату и сестре, на немецких харчах сильно отощавших, не придирались. Через что прошла мать, Иван Тихонович не знает. Вернувшись домой, она не прожила и месяца. Отец погиб в партизанах. Война лишила детей родителей. Когда их не стало, большая семья рассыпалась: Василий жил в другом городе, сестра Маша поступила в техникум, брат Федор поступил в училище. 13-летний Иван остался один, стал бродяжничать: где что-то выпросит, а где и Украдет. Но то время – не нынешнее. Ваню быстро подобрали и отдали в детдом. В 1948-м отправили в ремесленное училище в Кенигсберге (Калининград). Ваня стал столяром-краснодеревщиком, работал в судостроении. Потом служил в армии. А когда в 1955 году в часть приехал офицер из Ангарска, привез фильм о нашем городе, Иван, как и многие солдаты (несколько тысяч человек), поехали в Сибирь. Здесь встретил свою будущую жену Софью Владимировну, с которой живет 46 лет. Иван Тихонович сначала, работал на стройке, потом столяром 36 лет в АНХК. В 1996 году ушел на пенсию.Годы скитаний В своей книге «Майн Калеф» Гитлер говорил, что для выполнения своей задачи национал-социалистическое движение должно относиться в евреям как и к своим смертельным врагам. 16 декабря 141 года Франк обратился с речью: «Господа, я должен просить вас отказаться от чувств жалости. Мы должны истребить евреев, где бы мы их ни находили и всякий раз, как это только возможно». До 1940 года надо было решить еврейский вопрос в Германии. Вторая фаза началась с концентрации всех евреев в Польше до 1942 года. Третьим периодом было так называемое окончательное решение еврейского вопроса: планомерное биологическое уничтожение еврейской расы в восточных областях. Уничтожение велось независимо от пола и возраста, включая новорожденных. Анне Абрамовне Дыхт было 11 лет, когда на её долю выпали все испытания войны: горе, лишения, потеря близких. Семья Анны проживала в селе Вишенки Волынской области, что в Западной Украине, бывшей до 1939 г. польской территорией. Летом 1941 г. в село пришли немцы, собрали 16 мужчин, среди которых были отец Анны, дядя и деверь, и расстреляли в овраге. Только осенью разрешили людям похоронить погибших. Анна с сестрой-близняшкой, их старшая сестра и 5-летний братишка остались на попечении бабушки, мама умерла за год до войны. Ещё два старших брата ушли в партизаны. Весной 1942 года немцы собрали всех женщин и дет